- Что за жизнь! - произнес Емеля. - Никак второй носок не отыщу. Куда запропастился?
- Мяу... Мяу... Мяу ... - промяукал кот.
- Брысь, нахлебник, не мешай! - проговорил Емеля, ползая под столом и отгоняя льнущего к нему кота.
- Мяу... Мяу... Мяу... - продолжил тот, ожидая, что хозяин, наконец, обратит на него внимание и покормит.
- Кто-то не может найти свое призвание, кто-то - свою любовь! А я, блин, два одинаковых носка сыскать не могу! Да и любовь меня все время обходит стороной... - вздохнул Емеля. - Куда запропастился носок?...
Заглянул под кровать, еще раз под стол. Попросил жалобно:
- Домовой, Домовой, не шути, отдай то, что тебе не принадлежит. - Верил Емеля в духов и чудеса, и в реальность домовых верил.
- Хи-хи-хи... Да вот он, на столе твой носок - рядом с пустой рюмкой, - раздался тоненький, писклявый голосок.
Не испугался Емеля и не удивился. Будучи с утра уже на подогреве, разговор с Домовым воспринял, как само собой разумеющееся.
- Вот в том-то и беда, что с пустой, - проговорил он со вздохом, нежно прижимая к себе найденный носок. - Не мог бы ты, Хозяин, подбросить мне пол-литровочку, - почтительно, с уважением, обратился Емеля к Домовому.
- Ха-ха-ха ... - глухо прозвучало из угла комнаты, и на столе тут же появилась непочатая бутылка водки.
- Хорошо! Кровь по жилам заиграла... - сказал Емеля , одним махом проглотив полстакана горячительного.- Спасибо, Хозяин!
- Сегодня день такой - полнолуние. Могу исполнить три желания. Первое я уже выполнил: нашел твой носок. Второе - тоже: поллитровка стоит на столе. Загадывай третье, - прошелестело из угла.
- Любви теперь только не хватает... - сказал, вздохнув, Емеля. - Хочу любви, много любви... - выпалил он, смачно вытирая тыльной стороной ладони мокрые губы. - Хочу абонемент на любовные утехи!
- Хо-хо-хо... Хочешь? Очень хочешь? - прошелестело из угла комнаты.
-Очень... - простонал Емеля. - Душа просит тела...
- Вот тебе абонемент на три сеанса ...
На столе появился пузырек с разноцветными горошинами.
- Три таблетки - три желания. Но ты не жадничай. Ограничься двумя,- предупредил Домовой. - Красную горошину не трогай.
- Как же двумя... А третья- кому? - проворчал Емеля, поспешно хватая со стола пузырек.
- Глотай пилюли. Запивай водой. Стоит тебе только помечтать, как все и сбудется, -прошелестело из угла комнаты.
Не долго думая, взял Емеля голубую таблетку из пузырька, проглотил, запил водой... И стал мечтать: "Такую бы, с зелеными глазами... чтоб сверкали, как два изумруда... И длинными волосами до самых пяток".
-Так это же русалка,- захихикал из угла комнаты домовой.
- Хочу русалку! - прокричал пьяный Емеля, обнимая и кусая от избытка страсти подушку.
Очнулся на берегу реки. Голый. И рядом тут же появилась дева. Глаза большие зеленые так и пронзили Емелю. Груди, обнаженные белые, приковали его взгляд, притянули к себе. Длинные, влажные волосы заскользили по лицу и телу, оплетая, щекоча не только лицо, но и что-то более важное в данный момент. Задыхаясь от вожделения, Емеля проговорил:
- Что-то я в твоей анатомии никак не разберусь. Хвост мешает.
- Ах, хвост... - засмеялась дева. - Это не проблема. Я могу избавиться от него. И она одним плавным движением выскользнула из хвоста, как из ненужной одежды. И прижавшись прохладным телом к Емеле, нежно, как дуновение ветерка, прошептала:
- А теперь с анатомией все в порядке?
- Сейчас узнаешь, - со знанием дела проговорил Емеля.
-А... а... - простонала молодая, но уже опытная русалка, и они поплыли на волнах блаженства.
Утром проснулся Емеля, нет ни реки, ни травушки-муравушки, ни девы. Перед глазами: неприбранная однокомнатная квартира, стол с остатками еды и куча водочных бутылок. Пустых. И одна початая на столе.
- Любовь, нежность... - проворчал он, наполняя стакан.- Скучно. Хочу жесткого секса. Взял в руки пилюлю зеленого цвета. Проглотив ее, проговорил:
- Пусть будет и не красавица! Пусть хоть кикимора! Главное, чтоб был жесткий секс. И женские ножки должны быть такой плотности и крепости, чтобы могли зажать меня, как капканом.
Перед глазами у Емели все поплыло... Очнулся голым на болотной кочке. Огляделся. На соседней - сидит какое-то существо, запустив измазанные илом передние конечности в частокол нечесаных волос, широко расставив длинные, жилистые ноги с давно нестриженными ногтями. Бюст седьмого размера, губы, как две половинки большой баранки. Часть головы выбрита. На самом интересном месте - пирсинг...
Набросилась кикимора на него. В качестве прелюдии потаскала Емелю по болотной топи, прыгая с одной кочки на другую, принуждая с завязанными глазами ловить ее . Отметелила вересковым веником. Пару раз в омут с головой окунула. Потом заставила клюквенный сок со своего тела слизывать. Да так, чтоб не единой вмятинки и складочки на теле не пропустил. А потом... Лучше не вспоминать, что было потом.
- Хорош...- прошептал в изнеможении Емеля.
Сеанс сразу и закончился.
А утром неугомонному снова захотелось секса на дармовщинку.
- Что там у нас в пузырьке еще осталось? - похмелившись, проговорил Емеля, доставая последнюю красную таблетку.
- Хочу, чтоб жгло изнутри и снаружи, - проговорил он, глотая ее.
И очутился в лесной избушке. По стенам травы сушеные развешаны. В углу сова на жердочке сидит, глаза, как шары. На лавке большой черный котяра лежит, зелеными глазами зыркает. А сам он, Емеля, - голый, обмазан ароматным маслом и распят на большой доске с ручкой. Зажмурился горе-путешественник, словно хотел проверить, не спит ли он, и снова открыл глаза.
-Третий самый клевый будет... Садомазохизм, - прошептал Емеля, пробуя прочность стягивающих его пут.
И тут появилась костлявая старуха с отвисшей челюстью. Ну прямо, как Баба-Яга.
- А ты тут что, старая, делаешь? - удивился Емеля.
- Сейчас узнаешь. Печку я уже истопила.
Старуха начала произносить заклинания. Лопата с Емелей отделилась от стены, приняла горизонтальное положение и поплыла в жерло пышущей жаром печки.
- Э... Бабка-Яга. Стой! Я это... По абонементу, чтоб жгло изнутри и снаружи...- закричал Емеля.
- Жадность фраера сгубила, - прошамкала Баба-Яга.- Ты что до трех не умеешь считать, пьяница?
Заслонка на печи сотрясалась от криков...
- Мяу! ... Мяу ... Мяу! ... - вторил им большой черный котяра.
Емеля открыл глаза. Он лежал на полу в своей комнате. Болела голова, ныла спина, во рту было противно.
- Мяу!... Мяу!... Мяу!... - надрывался давно некормленый кот.
- Нормально, блин!- произнес любви-обильный Емеля, выползая из-под стола.- Интересно, а когда следующее полнолуние будет? Не прозевать бы! Вот только третью таблетку я пить уже не буду.