Яркое солнце нещадно жгло и без того обезвоженную землю. Стоял полдень, все животные попрятались в тени, выжженная желтая трава даже не колыхалась, а высохшие деревья стояли, как неживые каменные статуи. И в этот знойный день, когда, казалось, ничто живое не может существовать в этой раскаленной местности, по высохшей степи шел человек. На вид ему было от сорока до пятидесяти, но он мог сойти и за шестидесятилетнего. Он шел, закутавшись в какие-то бесформенные серые лохмотья, в правой руке держал дорожный посох, но, скорее, для вида, так как человек им не пользовался. Он шел, глядя прямо перед собой полубезумными серыми глазами, а в осанке его было что-то величественное, казалось, что палящее солнце никак на него не влияет. Он шел и шел, и все его обветренное лицо с орлиным носом и сильно выделяющимися скулами выражало целеустремленность. Он шел к лишь ему ведомой цели, и ничто не могло помешать ему.
Беспорядочное скопище обмазанных глиной грязных хижин, громко именуемое деревней, раскинулось между холмов в степи. Перед самым крупным из них стояла группа крестьян в драных, бесформенных, пожелтевших от времени, домотканых накидках. Перед ними стоял высохший, как мумия, низкий, сгорбленный старик.
- Боги гневаются на нас, - сухим, трескучим голосом говорил он собравшимся. - Такой засухи я не могу припомнить. Нам надо покинуть эти места, где жили наши деды и прадеды. Но куда мы пойдем? Туда, где никогда не горит солнце, на закат к соленому озеру? Там, где восходит солнце, мы жить не сможем. Или, от отчаяния, можно пойти в город на юге, просить подаяния. Решайте.
- Мы сделаем так, как скажешь ты, старейший, - в разнобой ответили крестьяне. - Ты дольше нас всех живешь на свете, тебе и вести нас.
- Надо подождать до завтра. Если с утра не будет дождя, нам придется покинуть наши дома и пойти в город на юге.
Люди издали горестный вздох, никому не хотелось бросать даже то немногое, что было у них. В этот момент на холме показалась фигура странника в сером плаще. Неспешно он спустился с холма, прошел мимо лачуг и приблизился к крестьянам.
- Дайте мне воды, пожалуйста, - ровным без эмоций голосом произнес он.
- Кто ты, странник? - в изумлении произнес старейший. - У нас принято сначала представляться, а уже потом что-то просить.
- Что даст вам мое имя? Я изгой, был им и буду. Имени я лишен. Дайте воды, - словно через силу произнес он. - Пожалуйста. Прошу вас.
- Мы бы рады, странник, да не можем. Последний дождь прошел над нашей деревней много дней назад.
- А если я сумею уговорить высшие силы даровать вам дождь? Дадите ли вы тогда мне испить воды.
- Если ты сможешь сделать это, мы отплатим тебе тем, чем пожелаешь.
- Хорошо. Идите за мной.
Странник направился в сторону от деревни. Как зачарованные, крестьяне двинулись за ним. Взобравшись на вершину самого высокого холма в окрестностях, он с силой воткнул посох в землю, а сам уселся перед ним на колени, простер руки к верхушке посоха и запел. Странный тягучий язык заполнил собой все вокруг. Плавные переливы то внезапно прерывались гортанным вскриком, и тогда все собравшиеся испуганно вздрагивали, то, набрав высоту и силу, внезапно обрывались, а невесть откуда взявшееся эхо еще долго играло над округой. Наконец, пение смолкло, а ясное небо понемногу стало затягиваться облаками, которые, сливаясь друг с другом, образовывали тучи. И вот, вскоре на высохшую землю хлынул дождь. Сначала несильный, он постепенно набирал мощь, и через пару минут превратился в настоящий ливень. Мутные потоки, несущие песок и пыль потекли по земле. Жители деревни в благоговении смотрели на странного человека, появившегося из ниоткуда и спасшего их от засухи.
- Чем отблагодарить мы тебя можем? - глава деревни упал на колени в грязь перед странником. - Проси все, что хочешь.
- Мне надо немного. Пустите меня в одну из хижин на ночлег, а утром я уйду. Большего я не требую.
- Живи у нас, сколько захочешь. И ты ни в чем не будешь испытывать нужду, - заверил его старик.
На следующее утро жителей деревни разбудила мерная поступь множества ног, обутых в сандалии. Целая сотня римских легионеров пришла в деревню.
- Не останавливался ли у вас на постой странник в сером плаще и с посохом? - спросил центурион у насмерть перепуганного главы селения.
- Не видал, никто у нас не проходил, а тем более такой бродяга, - сбивчиво ответил тот. - А что сей человек содеял?
- У господина прокуратора к нему есть несколько вопросов. Так значит, вы его не видели. Жаль. Учтите, за его обнаружение назначена награда в двадцать сестерциев.
- Постой-постой, добрый человек! - торопливо воскликнул старейшина. - У него еще глаза такие странные, глядящие словно сквозь человека, да?
- Да, - довольно кивнул центурион. - Это он.
- Так знай же, тот, кого ты ищешь, спит в десяти шагах от тебя в той хижине.
- Сейчас проверим, - центурион кивком приказал двум легионерам, и те скрылись в указанной хижине. Через минуту они вернулись, ведя под руки еще не до конца проснувшегося странника. Его лохмотья сбились, и под ними проглядывала туника.
- Это он, - с облегчением вздохнул центурион. - Нам не пришлось идти за ним в пустыню. Вот положенные тебе деньги, - он отстегнул от пояса мешок и протянул старейшине.
- Благодарю, - старик принял деньги и подошел к страннику. - Не обижайся на нас, благодарность благодарностью, а закон мы свято блюдем. Не обессудь.
Легионеры выстроились походной колонной и, покинув деревню, направились на юг. Странник шел в середине со связанными руками.
- Я проклинаю эту деревню! - неожиданно воскликнул он. - Да обрушат высшие силы свою кару на их головы!
- Замолчи, - прикрикнул на него центурион, не обратив особого внимания на слова странника.
Над деревней стояла ночь, и яркая луна озаряла землю желтым светом. Внезапно земля задрожала. Испуганные селяне выбежали из своих хижин, и в тот же момент под деревней разверзлась пропасть, поглотившая и людей, и дома, и снова захлопнулась, как пасть неведомого чудовища. Так сбылось проклятье странника.