Скачкова Виолетта : другие произведения.

Блики

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ее никто не понимает, а Его все сторонятся. Они два блика в окружающем их обществе, которое просто утонуло в тени своих иллюзий.
  ***********************************************************************************************
  Блики
  http://ficbook.net/readfic/1066568
  ***********************************************************************************************
  
  Автор:Letta_Silver (http://ficbook.net/authors/129345)
  
  Беты (редакторы): Пятнистая
  Фэндом: Ориджиналы
  Персонажи: Учитель/Ученица
  Рейтинг: R
  Жанры: Гет, Психология, Повседневность, POV, Hurt/comfort, Учебные заведения
  Предупреждения: Underage
  Размер: планируетсяМакси, написано 49 страниц
  Кол-во частей: 10
  Статус: в процессе
  
  Описание:
  Он ее учитель, она его ученица. Они та самая пара, чувства которой запретны и лишь в книгах и рассказах, можно прочесть про счастливый конец этих отношений.
  А что если наплевать на всех и просо немного побороться друг за друга. Побороться за эти сильные чувства и потом наслаждаться победою и друг другом...
  
  Публикация на других ресурсах:
  Только с разрешения автора
  
  Примечания автора:
  Старая аннотация: "Ее никто не понимает, а Его все сторонятся. Они два блика в окружающем их обществе, которое просто утонуло в тени своих иллюзий."
  
  Я никогда не пишу не хэппи энд!
  
  ========== Пролог ==========
   Блики... Они так красивы в этом мрачном кабинете. Наверное солнце просто чувствует, что люди губят себя в темных коробках - как эта комната, - и пытается хоть как-нибудь выманить людей на улицу. Оно прекрасно понимает, что человек может увидеть небольшую соринку в помещении, но никогда осознанно не посмотрит вокруг - просто для того, чтобы восхититься природой или хотя бы теплом солнечных лучей...
  
  Я усмехаюсь.
  
  Когда-нибудь солнце просто психанет и сожжет все нахрен.
  
  Отворачиваюсь от бликов на стене и смотрю на директрису нашего детдома. Она - типичный пример современного человека, который никогда не замечает ничего, кроме своей работы. Хотя стоит отдать должное, благодаря ей дети чувствуют себя в безопасности и у них есть хоть какое-то будущее.
  
  - Леокадия, ты меня слушаешь? - устало спрашивает Елизавета Максимовна.
  
  Я смотрю ей в глаза и мысленно отвечаю:
  
  Да, я Вас прекрасно слышу и внимательно слушаю. Просто Вы гоните полную чушь; я чувствую, что засыпаю, поэтому давайте перейдем к делу?
  
  Мысль, как и всегда, отражается в моих глазах; директриса вздрагивает, когда я - впервые за тридцать пять минут присутствия здесь - произношу:
  
  - Да.
  
  Она прочищает горло и переводит взгляд на какие-то бумаги. Это обычная реакция окружающих на меня - неловкость, нервозность... и часто - презрение. Редко кто может выдержать мой взгляд, но приходится, ведь именно там отображается часть мыслей, и они хоть как-то могут понять меня. Точнее, видят они лишь мое согласие или отказ.
  Если меня не понимают - говорю, и тогда все стараются сразу же выучить мой 'язык глаз'. Не знаю, с чем связано, но это всегда забавляло. Однако причины моего молчания в другом. Просто я не понимаю, как можно говорить что-либо человеку, который только делает вид, что слушает. Только близкие люди, которые тебя любят, всегда внимательно слушают. Остальным же на все наплевать.
  Но, к сожалению, в моей жизни пока нет и не было близких и дорогих мне людей.
  
  - В общем, так... - она снова прочищает горло, кидает на меня встревоженный взгляд и возвращается к бумагам. - Учительский состав единогласно решил, что тебе не хватает нашего обучения. Поэтому мы переводим тебя в местную школу, чтобы ты развивала свои способности. Там очень хорошие педагоги и ты будешь среди хороших ребят... Учиться тебе придется всего год...
  
  Почему?
  
  -... потому что тебя определяют в одиннадцатый класс. Из-за того, что ты у нас такая умная, - она слегка улыбается. - Ты будешь жить в семье, которая согласилась принять тебя. Раз в неделю к тебе будет приезжать наш сотрудник, также проверять будет классный руководитель. Не переживай, они должны лишь проверить, как ты живешь и привозти тебе небольшую помощь. Об остальном позаботится твоя новая семья...
  
  Она продолжает болтать о том, какой это замечательный для меня шанс выбраться из детдома; я опять смотрю на блики, и внутри меня загорается искорка надежды.
  
  Я буду жить в другом месте, не буду видеть кислые лица своих 'друзей', решетки на окнах...
  
  Они отправляют меня на свободу, но на растерзание волкам.
  
  
  ========== Глава 1. ==========
   Мы входим в класс после первой торжественной линейки, и какой-то учитель принимается нас рассаживать по местам, причем только по просьбам учеников. Отовсюду слышатся слезливые просьбы в стиле 'Василий-Васильевич-вы-такой-лапочка-такой-красивый-сегодня-а-не-посадите-ли-меня-рядом-с-Петей'. Бедный преподаватель только успевает раздать места, как к нему уже подбегают, чтобы поменять парту, потому что 'она-слишком-низкая-я-порву-колготки-за-сто-долларов'. Я смотрю на все это от окна класса; в моем взгляде отвращение, смешанное с интересом - я ведь впервые попала в подобный коллектив. У нас в детдоме все было проще и строже: где укажут, там и садишься. Шанс выбирать удобную парту был только у меня, ведь я была единственной отличницей в нашей школе. Отчасти за эти мелкие привилегии одноклассники меня и ненавидели.
  
  Хотя кому я вру? Ненавидели за то, что я отличалась от них. Не слушала бессмысленные популярные песни, не сжигала книги на заднем дворе школы, чтобы попрыгать через костер, а также слишком много знала. Интересно, я и здесь буду изгоем?
  
  - Леокадия?
  
  Я поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с уставшими глазами преподавателя. Видно, что ему уже порядком все надоело, и что он хотел бы уйти в учительскую, где, скорей всего, уже собрались все учителя, чтобы отметить начало учебного года. Однако, кроме этого, есть напряжение - будто он подошел не к малолетней школьнице, а к опасному хищнику, с которым нужно быть осторожным.
  
  Спасибо, мне льстит.
  
  Он мило краснеет, когда видит в моих глазах насмешку. Я вопросительно вскидываю бровь и склоняю голову набок; мужчина нервно поправляет галстук. Вот только я не собираюсь смягчать ситуацию; мне становится интересно, как такой неуверенный учитель работает в частной школе - наверняка ему сложно справляться с избалованными отпрысками влиятельных лиц города.
  
  - Вы... Вы остались одна, - невнятно произносит он.
  
  Я слегка пожимаю плечами и смотрю на класс, с которым мне придется провести девять месяцев своей жизни. Однако вместо насмешки, которая обычно проскальзывает у меня в общении с подобными людьми, я почему-то чувствую страх. Меня обычно мало что может напугать, но сейчас я, кажется, готова сорваться со своего места и убежать.
  
  Черт... От этих ребят так просто не отделаешься. Вот и волки на свободе...
  
  На меня уставились двадцать четыре пары глаз, в которых мало чего привлекательного. Девушки смотрят с отвращением, смешанным с издевкой; однако на лицах читается зависть, когда их взгляды скользят по моим волосам. От мыслей в глазах парней становится намного хуже, ведь все они расценивают меня только как на очередную галочку в своем списке побед.
  То, что объединяет их всех, моих новых одноклассников: дорогие телефоны на партах, брендовая одежда и ювелирные украшения. Все это демонстрирует огромные возможности родителей и умение подростков выкачивать из них деньги.
  
  Веселый будет год.
  
  Внезапно одна из девушек прекращает безмолвное переглядывание и встает из-за парты. В ней я сразу определяю типичную 'умную красотку', вокруг которой собираются эффектные парни и глупые, боготворящие ее девчонки. Лидер класса, она явно попытается привлечь меня в свой круг поклонников, а когда поймет, что я думаю своими мозгами, быстро уничтожит на глазах все той же группы поддержки.
  
  - Валерий Алексеевич, может новенькая сядет со мной? - мило произносит девушка, мимоходом откидывая красивые волосы с шеи и демонстрируя явно средиземноморский загар.
  
  Бедный Валерий Алексеевич просто не знает, что ответить, а я удивляюсь, почему девушка сидит одна. Ведь, по идее, на место рядом с ней очередь должна была выстроиться еще с мая позапрошлого года.
  
  Девушка переводит взгляд с меня на учителя, и внезапно в ее зеленых глазах проскальзывает неуверенность, которая, однако, быстро скрывается за игривым взглядом. Красотка еще не понимает, что происходит.
  
  Вот я сволочь неблагодарная! Мне сделали такое предложение, а я стою и молчу.
  
  С моих губ срывается смешок, и я даже не думаю прятать его за кашлем, икотой, или как там еще маскируют неудобные моменты. Просто стою и даю возможность этим двум решить, с кем я буду сидеть в этом году.
  
  - Маринка, смотри, а новенькая ведь не горит желанием сесть с тобой, - смеется какой-то парень. - Минус один в твоей компании 'Без Мозгов'.
  
  Марина хватает учебник и швыряет его в парня, всем своим видом демонстрируя, что он абсолютно прав, но она не хочет это признавать.
  
  - Заткнись, Влад! Тебя никто не спрашивал, отброс, - визжит она.
  
  Я уже с большим интересом смотрю на парня, ведь если она назвала его отбросом, то он, возможно, станет моим другом, или, хотя бы, собеседником. По его внешности нельзя сказать ничего конкретного, однако я вдруг поняла, что он совершенно обычный. В отличие от его одноклассников, в нем не было ничего, что кричало бы о его богатстве.
  
  - Лучше быть отбросом, чем твоим безмозглым поклонником! - с легкой улыбкой парень скидывает бомбу на класс.
  
  Сразу же после этой фразы начинается полный хаос. Парни вспоминают весь свой запас матов, а девчонки визжат и кидаются чем попало во Влада, который с насмешливой усмешкой вставляет наушники в уши и откидывается на спинку неудобного стула, покачивая ногой в известный только ему одному такт.
  
  - Тише, прошу вас, тише! - взволнованно тараторит Валерий Алексеевич. - Уроки идут, ребята!
  
  Я скрещиваю руки на груди и прислоняюсь к стене, с интересом наблюдая за этим обезьянником.
  
  Да, вот оно - точное определение для этого класса: обезьянник. Не хватает только звуков природы.
  
  - Могу я узнать, что здесь происходит?
  
  Я резко поворачиваюсь в сторону спокойного голоса и удивленно склоняю голову набок, неосознанно делая шаг навстречу новому человеку. Не знаю, что меня так привлекло в этом мужчине. Он повернулся ко мне так, что я вижу лишь его спину и часть лица, скрытого за достающими до лопаток волосами; его поза полностью повторяет мою. Наверное, меня удивило, что учитель - а судя по журналу в руках, это именно учитель, - позволил себе подобную стрижку на работе. Насколько я знаю из прочитанного в интернете об этой школе, здесь строгий дресс-код, один из пунктов которого не позволяет женщинам красить пряди в экстремальные цвета, а мужчинам - носить длинные волосы. Про одежду я уже молчу, ведь те скучные, серые униформы для учителей реально нагнали на меня тоску.
  
  - Марк Викторович, простите, но я умываю руки, - вскидывает руки Валерий Алексеевич, будто сдается. - Только вы можете управлять этим классом.
  
  Марк Викторович даже не поворачивается в сторону второго учителя, удивляя меня своим безразличием к происходящему.
  
  - А я и не просил вас управлять моим классом, - тем же спокойным голосом отвечает классный руководитель, пристально глядя на Марину, покрасневшую от такого внимания учителя. - Я всего лишь спросил у вас, что здесь происходит.
  
  Он мне уже нравится, классный мужик.
  
  Валерий Алексеевич недовольно морщится, видимо, от такой наглости, которая позволяет кому-то игнорировать старшего на десяток лет коллегу.
  
  - Марина предложила новенькой сесть вместе с ней... - он смотрит на меня. - Вот только девочка явно не желает садиться с Мариночкой.
  
  Мариночка строит невинное выражение лица, но ее глаза буквально мечут молнии в мою сторону. Девушка явно довольна тем, что привлекла к себе внимание, но мое несогласие ее по-прежнему бесит.
  
  Все бывает впервые, Мариночка.
  
  На мою откровенную усмешку она отвечает злобным взглядом, а из-за первой парты слышится веселый смех Влада. Парень явно наслаждается спектаклем и не собирается обращать внимание на злость класса, направленную на него.
  
  - Новенькая? Что-то я ни разу в жизни не слышал подобного имени, - с сарказмом протягивает классный руководитель. - Может, я лично познакомлюсь с девушкой, носящей такой великолепное и редкое имя?
  
  Валерий Алексеевич вздрагивает от того, как осторожно, но правильно Марк Викторович ткнул его лицом в свою ошибку, и отходит на пару шагов назад, выставляя меня напоказ классному руководителю.
  
  Я медленно поднимаю голову и встречаюсь взглядом с красивыми теплыми глазами цвета молочного шоколада. В этих глазах столько жизни, что я не могу оторвать от них взгляда. Это первый человек с такими глазами за последние несколько лет.
  
  - Девушка, я знаю, как вас зовут, ведь я прочел ваши документы, а вот ваши друзья-одноклассники не знают, - он так насмешливо произносит слово "друзья", что у меня не остается сомнений. Он одиночка. - Представьтесь?
  
  Своим обращением ко мне он отвлекает меня от любования его красивыми глазами, и я только сейчас замечаю, что в классе повисла тишина. Однако мое отношение ко всем этим ребятам позволяет мне спокойно продолжить изучать этого мужчину.
  
  
  Марк Викторович оказался довольно высокого роста и хорошего телосложения, что лишь подчеркивалось его одеждой черного цвета. Вот только меня удивило не спортивное тело, а его лицо, обрамленное темными волосами, которые он с одной стороны заправил за ухо. У нашего классного руководителя оказался отвратительный шрам, портящий все впечатление от его внешности, который начинался тонкой полосой у левого виска, расширялся на щеке и, снова тонкий, заканчивался у уголка рта, приподнимая губы в вечной усмешке.
  
  - Вы только посмотрите, как она на него смотрит, - восторженно шепчет какая-то девушка, сидящая перед Мариной. - Да наша новенькая влюбилась в Френки!
  
  Этот шепот был таким же тихим, как плач младенца, зовущего мать, однако Марк Викторович игнорирует глупую издевку, все так же рассматривая меня. Видимо, мужчина привык к подобным замечаниям и просто перестал обращать на них внимание.
  
  Какого черта вы так смотрите на меня?
  
  В его взгляде мелькает легкое удивление, и уголки губ приподнимаются, делая его лицо еще более странным. Правая половина лица выражает эмоции такие же, как и в глазах, в то время как на левой половине из-за шрама появилась злая ухмылка.
  
  - Представьтесь классу, - просит преподаватель.
  
  Я не клоун, чтобы устраивать здесь представления.
  
  - Давай, а то нашему классу требуется представление, - будто читает он мои мысли. - Скажи хотя бы свое имя, возраст, откуда ты к нам перевелась и как там училась.
  
  Я склоняю голову на бок и перевешиваю поудобнее сумку с тяжелыми учебниками.
  
  - Леокадия. Шестнадцать лет, - я вздыхаю перед тем, как сбрасываю шокирующую новость о себе этим богатеньким деткам. - Выросла и училась в местном детдоме. Отличница.
  
  В классе образовывается тишина, все ожидают, что я продолжу свой рассказ, однако я молчу.
  
  - А ты немногословна, - задумчиво произносит Марк Викторович, я же в свою очередь снова устремляю взгляд на его шрам. Меня всегда почему-то притягивали подобные следы от ран. Наверное, очередной мой ненормальный бзик. - Леокадия, а как твое имя будет звучать коротко? Для друзей?
  
  Я усмехаюсь его просьбе.
  
  - Если у меня здесь появятся друзья, я им сразу же сообщу, как меня называть.
  
  - Что ж, такое недоверие похвально среди любого нового коллектива. Не стоит сразу раскрывать все карты.
  
  Я слегка улыбаюсь, впервые за эти несколько дней, ведь этот учитель был довольно забавен. Но не в плане шуток, как многие, а просто его аура сразу располагала к себе, как к хорошему знакомому или другу.
  
  - Ты смотри, как они воркуют... - 'шепчет' все та же девушка.
  
  - Угу, - тихо хмыкает какой-то парень, сидящий рядом с Владом. - Интересно, она извращенка, раз ее привлекает его расписанное лицо?
  
  В глазах у классного руководителя мелькает раздражение, и он поворачивается к классу.
  
  - Что ж, спасибо, что снова восхитились моим красивым лицом, но у нас сейчас будет урок анатомии, - с сарказмом произносит преподаватель и поворачивается к молчаливому Валерию Алексеевичу. - Спасибо, что привели мой класс в кабинет. Если не возражаете, я начну урок.
  
  Учитель мнется, прежде чем неохотно произнести:
  
  - Марк Викторович, сегодня все-таки праздник. Может, пойдете с нами в учительскую, а ребята сами посидят? Взрослые ведь же...
  
  Класс согласно загалдел, но быстро утих под пристальным взглядом Марка Викторовича.
  
  - Спасибо за предложение, но я откажусь, - вежливо произносит он.
  
  Валерий Алексеевич расслабляется, услышав отказ, и, попрощавшись, выходит из кабинета, оставив всех ребят разочарованно стонать.
  
  Видимо, преподаватели не сильно любят нашего классного, раз этот Валера так облегченно выдохнул, услышав отказ.
  
  - Леокадия, прежде чем мы начнем урок, вам все-таки надо найти место, - обращается ко мне преподаватель и подходит к своему столу.
  
  - Я сяду рядом с вот этой девушкой, - киваю я на симпатичную блондинку за второй партой.
  
  В классе слышится общий потрясенный вздох, а следом непонятный для меня звук, который явно должен был изображать отвращение. Видимо, девушку здесь не любят, не зря же она сидит сама. Да и пока она самая тихая здесь.
  
  - Ты уверена? - ничуть не удивившись моему выбору, спрашивает Марк Викторович.
  
  Я просто пожимаю плечами и, не дожидаясь согласного кивка, подхожу к девушке, которая тут же вскакивает, пропуская меня на место ближе к окну. Эту парту я выбрала по четырем причинам, и они мне кажутся разумными. Во-первых, это место возле окна; во-вторых, девушка рядом со мной кажется самой нормальной из всей этой компашки; в-третьих, передо мной сидит этот Влад, который понравился мне своими высказываниями. Ну и последнее - наша парта вторая от учительского стола.
  
  - Отлично, а теперь, когда мы наконец-то расселись, я бы хотел услышать причину твоего перевода в наш класс, Артур, - обращается учитель к парню, который сделал замечание насчет его лица.
  
  Парень откидывается на спинку стула, всем своим видом показывая, что ему наплевать на преподавателя.
  
  - Может, мне просто интересно, как вы здесь преподаете, среди кучки своих поклонниц, - развязно произносит Артур. - И еще я хочу узнать вашу тайну по привлечению красоток, которые так и вьются вокруг, причем не обращая внимание на ваше стремное лицо.
  
  Меня не удивила новость о том, что вокруг этого мужчины вьются девушки - в нем было что-то, буквально притягивающее к себе. Да и шрам этот... Он даже не портит его, а будто дополняет. И эта вечная усмешка на лице и пофигистическое отношение ко всему, скорей всего, просто его натура, а не игра. Что меня действительно удивило, так это то, как отреагировал учитель. Он спокойно улыбнулся, открыл журнал и поставил локти на стол, переплетая пальцы под подбородком.
  
  - Знаешь, Артур, когда у меня появился этот шрам, я очень сильно переживал, особенно, когда впервые увидел свое лицо в зеркале. Однако мой лечащий врач, очень умный мужчина, кстати, увидев мое шокированное выражение лица, просто похлопал меня по плечу и сказал мне хорошую фразу, - следующую фразу Марк Викторович произносит на латыни, чему я сильно удивляюсь, ведь он говорит ее абсолютно правильно, без малейших ошибок. Уж я-то знаю, не зря с шести лет учу латынь, чтобы стать врачом. - Знаешь, Марк, этот шрам не даст тебе забыть о своей ошибке, а если кто-то и скажет что-то глупо-обидное, то просто улыбнись снисходительно и посоветуй приобрести этому человеку мозги.
  
  Я не знаю, кто меня тянет за язык, но я внезапно вспоминаю цитату из своей любимой книги* и перевожу ее на латынь, чтобы никто, кроме Марка Викторовича, не понял, о чем я говорю.
  
  - У всех нас есть шрамы. Мне просто повезло, что большинство моих снаружи, - тихо произношу я на латыни.
  
  На меня потрясенно и с неприязнью смотрит весь класс, но мне абсолютно все равно. Я опускаю голову и принимаюсь раскладывать свои вещи.
  
  Дура, дура ты, Лео. Мало того, что ты не сможешь и не захочешь общаться с классом, так и еще проявила то, что они назовут ботанизмом. Теперь точно будешь одиночкой, как и хотела с самого начала. Хотя так ли это теперь? Влад вроде неплохой парень, да и девчонка рядом тоже совершенно обычная... Может, попытаться наладить отношения, чтобы появились друзья? Все-таки тебе нужен человек, который показал бы город, с которым ты проводила бы время... Ведь вся та неделя в доме у Орловых привела только к тому, что ты тщательно изучила потолок комнаты, в которую тебя поселили.
  
  - С каких это пор в нашем детдоме преподают латынь? - с ноткой недовольства спрашивает преподаватель.
  
  - У нас ее не преподают. Я сама выучила, - спокойно отвечаю я, поднимая взгляд на его серьезное лицо.
  
  Странно, вы надеялись, что никто и никогда не узнает ваших мыслей? Напрасно... Такого не бывает, хотите, докажу? Видите, я перешла в ваш класс и в первый же день узнаю, что вы все-таки переживаете по поводу своего лица. А все только потому, что когда-то я решила стать врачом... Интересно, как же сложатся наши отношения, если вы уже мною недовольны и начинаете меня ненавидеть за этот небольшой момент с латынью. Вот так, из-за мелочей, из-за моих знаний, люди и не любят со мной общаться. Они ведь не понимают, что я никогда не выдаю их маленькие тайны.
  
  Внезапно мои мысли прерывает девушка, сидящая рядом со мной. Она легонько касается моей руки, но тут же ее отдергивает, когда я вздрагиваю. Ну не люблю я, когда ко мне прикасается посторонний человек, что с этим поделаешь. Незаметно, чтобы не оскорбить девушку, я немного отодвигаюсь и вопросительно смотрю на соседку.
  
  - Марина тебе передала, - шепчет она и кладет передо мной записку.
  
  'Твой первый день в этом классе начался совершенно неудачно. Постарайся к концу дня решить, с кем ты будешь, или к концу этого семестра ты вернешься в свой детдом. Удачного дня, Новенькая. Марина'
  
  
  Из переписки:
  
  Уан: Знаешь, все прошло так, как я и думала. В классе никто не принял меня... Почему так?! Почему, Ред? Что я такого сделала этому миру, из-за чего меня постоянно наказывают одиночеством? Я хочу быть обычной! Хочу гулять с одногодками и не задумываться о будущем, хочу смеяться искренне, от души, а не с насмешкой или... Неважно. Знаешь, у меня такое ощущение, что я на грани. Еще чуть-чуть и упаду... Только ты меня удерживаешь.
  
  Ред: Уан, знаешь, мы с тобой общаемся уже пару лет, но за все это время я ни разу не встретил подобной девушки. Не вздумай жалеть о том, что ты не такая, как все. Просто они тебя не понимают! Не дай им сломать себя.
  
  Уан: Не дам... Скажи мне, почему все люди в первый же день нашего общения уходят от меня? Что я им сделала
  
  Ред: Ты им ничего не сделала... Просто ты для своего возраста слишком многое понимаешь, слишком многое видишь. Они инстинктивно боятся тебя, не знают, в какой момент ты можешь взорваться и оставить их разгребать все дерьмо. А многие просто чувствуют в тебе лидера и пытаются доказать свою силу.
  
  Уан: Что мне делать?
  
  Ред: Попробуй сблизиться с этими двумя ребятами, которые тебе понравились. Не замыкайся в себе. Это реальный шанс заполучить хороших друзей
  
  Уан: А учитель? Марк В. не лучшим образом меня воспринял, а ведь он должен ходить в этот дом, чтобы проверять меня...
  
  Ред: 'Когда человек может читать в твоей душе, это делает тебя открытым. Уязвимым.'**
  
  Уан: Почему на такие вопросы ты всегда отвечаешь цитатами из книг?
  
  
***
  * цитата из книги Шеррилин Кеньон "Поймать ночь"
  ** цитата из книги Райчел Мид "Ледяной укус"
  
  ========== Глава 2. ==========
   Как же замечательно, что первое сентября выпало на пятницу! Не представляю, как бы я смогла высидеть по семь уроков каждый день до ближайшей субботы. Да, наверно, надо бы послушать Реда - он никогда плохого не посоветует, - и действительно сблизиться с Владом и соседкой по парте... А что я теряю? Все же не просиживать два выходных в этом доме, где отовсюду будто несет похоронным трауром.
  
  Я поднимаю голову и угрюмо смотрю на жующую семью Хейз, в которой я теперь живу. Хотя, скорее, ночую и ем, ведь все остальное время я стараюсь проводить где угодно, только не в доме. Когда я нахожусь в нем, появляется ощущение, что я гуляю по музею, причем с суровыми охранниками - ими являются несколько работающих по дому людей. Все они постоянно следят за каждым моим шагом. Судя по тому, что я слышала, многие так и ждут момента, когда 'сиротка что-нибудь украдет и можно будет доложить'. За хорошую премию, естественно.
  
  Как же, ждите.
  Единственное, что я беру в этом 'музее' - это книги из огромной библиотеки на третьем этаже. Кроме меня и главы семьи, туда никто не суется, что меня вполне устраивает.
  
  Александр Хейз, он же глава семьи, он же 'человек-газета-смокинг', как всегда молча жует диетический салат, внимательно изучая сегодняшнюю прессу. За те несколько недель, что я провела здесь, я слышала от него всего пару обращенных к семье предложений, не более: Александр Максимович постоянно разговаривает по телефону или сидит в своем кресле, читая очередную книгу.
  
  - Сашенька, ты будешь еще салат? - хриплым прокуренным голосом спрашивает Виктория Викторовна.
  
  Я давлюсь соком и кашляю, когда слышу это. Вот уж чего никогда не понимала, так это подобных милых обращений к взрослым мужчинам. Ладно бы она это говорила, когда они оставались наедине, но вот так, при всех... Интересно, а что в это время думает 'Сашенька'?
  
  - Спасибо, но я лучше откажусь, - спокойным, приятным голосом отвечает Александр Максимович.
  
  Виктория Викторовна поджимает губы и поворачивается к сыну.
  
  - Кирилл, как у тебя дела в университете?
  
  Я опускаю голову и делаю вид, что увлечена разглядыванием гороха на своей тарелке. Как только Виктория Викторовна обращается к нему, он тут же смотрит на меня, и только потом переключает внимание на мать.
  
  - Да нормально там все, ма, - лениво отвечает парень. - Преподы опять намекают на то, что сам я не сдам сессию.
  
  - Кирюш, ты ведь знаешь, мы все для тебя сделаем, - воркует Виктория и ласково гладит руку сына.
  
  Я исподтишка внимательно наблюдаю за реакцией парня, и он меня не разочаровывает. Кирилл резко передергивает плечами и пытаясь скрыть раздражение за улыбкой, однако глаза все равно выдают его.
  
  Странный человек... Слишком много выделывается, всегда чего-то требует и ни разу за эти две недели не проявил должной любви и уважения по отношению к родителям, которые всеми силами стараются обеспечить ему будущее. Даже подруги, с которыми он спит, замечают это, что довольно странно, ведь девушки-то явно недалекие. Их привлекает только его толстый кошелек, хорошие связи и красивая внешность. Я еще в первый день отметила, что парень очень неплох собой. Высокий рост, с подтянутой фигурой и четкими чертами лица. А его черные волосы и ярко-синие глаза? Хоть я и абсолютно уверена, что он носит линзы, а волосы крашенные. Наверно, всех привлекает его загадочность. Кроме его семьи, никто не знает настоящий цвет его глаз, оттенок волос и его истинный характер.
  
  - Леокадия, да ты влюбилась в меня? - насмешливый голос Кирилла выдергивает меня из раздумий.
  
  Я неосознанно вздрагиваю, но все же молчу, не видя смысла отвечать на подобный бред. Возможно, лишь мои глаза говорят ему, что он сморозил глупость, однако он этого не поймет и не заметит.
  
  - Кирюша! Ты что такое говоришь? - краснея, возмутилась его мама. - Девочка теперь член нашей семьи, твоя сестра! Соизволь относиться к ней так же, как и к Машеньке!
  
  Вышеупомянутая Машенька отрывает взгляд от планшета и косо смотрит на меня, а потом хмурится и спокойно произносит:
  
  - Мам, можно меня не привлекать к вашим разборкам? Кирилл взрослый человек и сам решает, как ему себя вести, а Леокадия умная девушка, которая в состоянии постоять за себя сама.
  
  - Маша, ты хотя бы раз могла поучаствовать в семейных разговорах, - наконец-то реагирует Александр.
  
  - А смысл? - равнодушно отвечает Маша и снова утыкается в экран планшета.
  
  - Смысл? Да ты только приехала, а еще ни разу не поговорила с Леокадией! - психует Виктория.
  
  Именно в этот момент во мне что-то срывается, и я вскакиваю со своего места, при этом роняя вилку с ножом на тарелку, от чего еще несколько секунд стоит громкий звон. Вот только я не сожалею о том, что привлекла внимание, наоборот, даже рада этому!
  
  - Может, хватит говорить обо мне так, словно меня здесь нет? - тихо произношу я. - Вы меня извините, Александр Максимович, за сорванный ужин, но я пойду к себе.
  
  Семья Хейз потрясена моим мини-взрывом и лишь потрясенно смотрят на меня, не в силах сказать ни слова. Однако через мгновение этой звенящей тишины, Александр спокойно улыбается, и я впервые вижу в его глазах проблеск эмоций.
  
  Гордость? Что за...
  
  - Ничего, можешь идти к себе, - кивает мне глава семьи.
  
  Спасибо.
  
  Я медленно вытираю губы салфеткой и спокойно выхожу из столовой, направляясь к себе в комнату. Мой измученный мозг все еще пытается переварить эту сцену, чтобы хоть немного понять семью Хейз. Однако кроме мелких деталей у меня пока ничего нет.
  
  1.Александр Хейз. Спокойный, уравновешенный мужчина, который не любит проявлять эмоции и всегда бесстрастно реагирует на все происходящее. Единственный человек, с которым я могу находиться в одной комнате, при этом не обращая на него внимания.
  2.Виктория Хейз. Эмоциональная, тщеславная, не думающая про мнение окружающих. Единственными людьми, которые ее интересуют, являются ее дети. Слишком сильно любит деньги.
  3.Кирилл Хейз. Самовлюбленный, эгоистичный, самоуверенный, с огромным эго парень, которому еще ни одна девушка не отказывала. Вечно выделывается перед своими подругами, которых следующим же вечером приводит домой. Одним словом - бабник.
  4.Мария Хейз. Равнодушная к своей семье девушка. Сегодня вижу первый раз, надеюсь так и будет дальше... Странная особа.
  
  Я уже поднимаюсь на второй этаж, когда внезапно понимаю, что хочу пойти в библиотеку и почитать. Только вчера дочитала '451* по Фаренгейту', теперь надо бы что-то расслабляющее. Да и вообще, видимо в подобный период жизни только милые, легкие книги и помогают остаться при своем рассудке. По крайней мере, у меня всегда так было и, наверное, будет дальше. Когда мне действительно хорошо и легко на душе, я хочу читать философию, ну или что-то серьезное, что заставляет шевелить мозгами, а вот в напряженные дни меня тянет на легкие книги.
  
  - Леокадия? - осторожный голос Александра Максимовича останавливает меня на полпути к третьему этажу.
  
  Я медленно оборачиваюсь и склоняю голову набок, в ожидании продолжения, однако вместо слов мужчина подходит ко мне и с неуверенной улыбкой кивает на библиотеку. Вся его поза буквально кричит о том, что он просто не знает, как ко мне подойти с определенным вопросом, и у меня, впервые в жизни, появляется желание помочь этому человеку найти к себе подход.
  
  - Вы идете читать? - спокойно спрашиваю я и продолжаю свой путь в библиотеку.
  
  Мужчина удивленно смотрит на меня, но быстро с собой справляется и его взгляд становится равнодушным, а улыбка - спокойной.
  
  - С тобой приятно находиться в библиотеке, даже когда хочется побыть в одиночестве.
  
  - Спасибо, - я искренне улыбаюсь, ведь это первый приятный комплимент за пару лет.
  
  Мы молча подходим к двери библиотеки, Александр Максимович открывает передо мной дверь: я склоняю голову в знак благодарности и с легкой улыбкой захожу в просторную комнату.
  
  Сколько раз я буду заходить в эту библиотеку и испытывать приятное потрясение? А ведь всю жизнь мечтала, чтобы в моем доме была подобная комната отдыха. И вот мечта наконец-то сбылась, хотя и только частично.
  
  Я подхожу к высокой полке, закрываю глаза и медленно провожу кончиками пальцев по кожаным корешкам старых книг.
  
  Шершавость... Шекспир. На прошлой неделе читала, скоро надо будет перечитать. Прохлада, гладкость... Омар Хайям. Просматривала, в планах прочесть. Следующая полка. Гладкая обложка, вот трещинка... Коллин Маккалоу, 'Поющие в терновнике'.
  
  - Любимая книга? - тихий голос возле меня.
  
  Я открываю глаза и отдергиваю руку от книги, переключаясь на полку с фантастикой и фэнтези. Не люблю, когда чужие мне люди знают о моих предпочтениях.
  
  - Да, - отвечаю я.
  
  Александр Максимович берет книгу в руки и задумчиво смотрит на нее. Создается впечатление, будто он хочет 'познакомиться' с ней, но никак не решается. Я с интересом наблюдаю за ним, пока, неожиданно для нас обоих, не начинаю говорить.
  
  - Хорошая книга, стоит прочитать, не пожалеете. Я ее с двенадцати лет перечитываю, каждый раз нахожу для себя что-то новое.
  
  Мужчина немного вздрагивает, но все же не выпускает книгу из рук.
  
  - Я уже много лет смотрю на нее, но все никак не решаюсь прочесть... - он напряженно улыбается. - В моем кругу не принято читать подобное.
  
  - Какая разница, что читают в вашем кругу? - резко произношу я. - Важно только то, что читаете вы, а остальных это не касается.
  
  - Знаешь... ты ведь права, - он уверенно сжимает книгу в руке и идет к своему любимому креслу.
  
  Я с легкой улыбкой склоняю голову на бок и продолжаю выбирать себе книгу. Уж не знаю, что это такое было, но сегодня первый раз, когда Александр Максимович заговорил со мной в библиотеке. И почему-то мне кажется, что это не в последний раз.
  
  Из переписки:
  
  Уан: Знаешь, это было так приятно... Я чувствую себя в этой семье совершенно чужим и лишним человеком, а тут Александр М. впервые со мной заговорил на свободную тему!
  
  Ред: А чему ты удивляешься? С тобой легко и приятно общаться, если знать о чем и правильно найти к тебе подход. Он умный мужчина, судя по твоему рассказу, и сразу понял, что с тобой есть о чем поговорить. А ведь ему просто нужен был хороший собеседник.
  
  Уан: Возможно, ты прав. Но ведь мы с ним постоянно молчим!
  
  Ред: Но ты ведь сама знаешь, что иногда лучший собеседник - это тот, с кем можно помолчать в уютной обстановке.
  
  Уан: Судя по всему... он единственный, с кем я буду общаться в этом доме.
  
  Ред: Лови шанс. Хотя... А как же я? Ты ведь не бросишь меня?!
  
  Уан: Дурак! Ты единственный мой лучший друг, не глупи...
  
  Ред: Вот и я о том же... 'Вы наделены великим талантом. Вы умеете молчать. Благодаря этой способности вы незаменимый товарищ'.*
  
  Я откидываюсь на спинку стула и смотрю в потолок, чувствуя, как по моим губам расползается глупая улыбка, редкая гостья для меня.
  
  
***
  * Артур Конан Дойл, "Приключения Шерлока Холмса"
  
  
  
****
  
  Прошу прощение за задержку продолжения и такую маленькую главу, в следующий раз постараюсь намного лучше...
  Ах да... Может кому интересно будет, но я уже писала рассказ по этой заявке "New Life " (http://ficbook.net/readfic/902710), ну и на эту тему рассказ "Танцы чувств. Осенняя дружба" (http://ficbook.net/readfic/736223).
  И еще... За хороший отзыв в конце рассказа, обоснованную критику ну и все прочее я дарю подарки)
  
  
  ========== Глава 3. ==========
   Второй учебный день ничем не отличается от первого. Все те же косые взгляды, странные улыбки и обсуждения за спиной. Каждый новичок проходит через это, но у каждого в последующие дни есть шанс реабилитироваться в глазах учащихся. Вот только мой случай совсем иной, ведь я вряд ли буду стараться исправиться.
  
  А зачем что-то делать в подобных случаях? Человек либо принял тебя, либо нет. Не вижу смысла унижаться и стараться угодить кому-нибудь для того лишь, чтобы тебя признали... Обидно, что немногие в наше время осознают это. Но я знаю - на подобное их толкает одиночество. Это только я привыкла с самого детства ни в ком не нуждаться и во всем полагаться только на себя.
  
  И даже сейчас, сидя на этом подоконнике и глядя на суетящихся школьников и учителей, я замечаю, что меня стараются обходить стороной. Для них я будто дикое животное, которое накинется на первого, кто подойдет к нему. Знали бы они, как это развлекает.
  
  - Привет, - ворвался в мои размышления тихий голос.
  
  Я медленно оборачиваюсь, и мой взгляд встречается со светло-серыми глазами моей соседки по парте. Девушка явно хочет познакомиться, однако видно, что она чувствует себя неуверенно. Видимо, она уже решила, как будет вести себя со мной. Не первый раз такое замечаю...
  
  - Привет, - мой голос спокоен, но насторожен.
  
  Девушка слегка удивляется - она явно не ожидала от меня дружелюбного ответа, но на ее лице появляется улыбка.
  - Ты идешь в столовую?
  
  Приходит моя очередь запнуться на ответе - что, кстати, происходит довольно редко.
  
  - В столовую? Зачем? - самое глупое из того, что я когда-либо произносила.
  
  - Не думала, что ты можешь быть... такой обычной, - выдает она и тут же прикрывает рот ладошкой. - Прости, но я всегда говорю то, что думаю.
  
  Я спрыгиваю с подоконника и по инерции делаю пару шагов, останавливаясь лишь в нескольких сантиметрах от девушки. Неосознанно отмечаю легкую улыбку, огромные, красивые серые глаза и светло-русые волосы.
  
  Такая красивая... И почему у меня не такая внешность? Возможно, было бы проще жить, ведь все бы обращали внимание на внешнее, а не на то, что я такая замкнутая. Хотя... Разве это хорошо? Разве это нормально, когда человек общается с тобой только потому, что ты красивая, а на слова и поступки не обращает внимания?
  
  Внезапно я понимаю, что завидую этой девушке, и мне становится тошно от самой себя. Зависть для меня в новинку, и она отвратительна.
  
  - Леокадия, с тобой все нормально? - с тревогой в голосе спрашивает девушка.
  
  Я передергиваю плечами и выдавливаю из себя улыбку.
  
  - Да, все хорошо, - протягиваю руку. - Может, нормально познакомимся?
  
  Девушка буквально засветилась и крепко сжала мою руку, словно боясь, что я могу передумать.
  
  - Конечно! Я Нола.
  
  - Нола? - впервые слышу. - Красивое имя.
  
  - Спасибо, - она отпускает мою руку и улыбается. - Может, пойдем в столовую? Перемена скоро закончится.
  
  Я просто пожимаю плечами и иду в сторону западного корпуса, ощущая на себе взгляд Нолы. Появилось желание остановиться, подождать ее, вот только это совсем не в моем духе. Поэтому я продолжаю идти, зная, что она меня догонит. И вправду, через несколько секунд она пристраивается рядом. И снова удивляет меня, на этот раз - своим молчанием. Обычно люди стараются сгладить неуютную тишину первого знакомства, но мы обе продолжаем свой путь в тишине - это кажется наиболее правильным решением.
  
  Что надо людям от первой встречи? Почему они пытаются сразу же выяснить все о тебе? Зачем спрашивать об увлечениях, если не интересно, если всего лишь пытаешься заполнить молчание? Зачем после вежливо, с наигранным интересом, кивать головой? К чему это? Почему нельзя насладиться просто присутствием кого-то другого рядом с тобой? Зачем надо портить все бессмысленными разговорами?
  
  Внезапно кто-то толкает меня в плечо, что выдергивает меня из собственных мыслей. Я медленно поворачиваю голову в сторону этого самоубийцы. Почему именно такое определение? Да потому что я терпеть не могу, когда кто-то нагло врывается в мой мирок.
  
  - Прости, я нечаянно, - тихо произносит какой-то паренек в странной одежде.
  
  За нечаянно бьют отчаянно.
  
  Парень бледнеет, когда видит мой сердитый взгляд. Потом, что сильно меня удивляет, несколько раз кланяется, разворачивается и убегает. Я стою и потрясенно смотрю ему вслед, пытаясь понять, что сейчас произошло. Но долго думать мне не пришлось.
  
  - Это Дима, - с грустью произносит Нола. - Он младше нас на пару классов и очень хороший человек, однако ему всегда достается от Артура, - это имя она произносит как нечто неприятное.
  
  - Почему?
  
  Девушка слегка улыбается, кивает в сторону входа в столовую и, когда мы продолжаем идти, наконец-то отвечает.
  
  - По той же причине, по которой здесь не любят меня, Влада, некоторую часть школы, ну, и теперь тебя, - она откидывает непослушную прядь волос с глаз и криво улыбается. - Мы не присоединяемся к большинству, и это сильно задевает таких как Марина.
  
  - Переживут, - сухо отвечаю я и направляюсь в сторону раздаточного стола.
  
  Нола громко и весело смеется, чем привлекает к себе множество взглядов. Ее лицо становится еще более привлекательным, а глаза загораются жизнью.
  
  - Вот за это ты мне и нравишься, - говорит она, все еще посмеиваясь, и направляется за двумя подносами.
  
  Мы подходим к столу и пару минут стоим в очереди, прежде чем выбрать себе еду. Я ловлю на себе множество заинтересованных взглядов, причем не только со стороны школьников, но со стороны тех немногих учителей, которые тоже решили перекусить. И если раньше я игнорировала подобные ситуации, то теперь почему-то стараюсь рассмотреть всех, кто здесь находится. Может, для того, чтобы хоть примерно разобраться, кто есть кто? Не знаю. И это жутко меня раздражает.
  
  Учителя совершенно обычные, что доказывает то, что я вижу. Они собрались за небольшим столиком и тихо что-то обсуждают, между делом наблюдая за дисциплиной в столовой.
  
  Не интересно.
  
  Учащиеся поделились на группки и сидят за разными столиками. Где-то мелькают яркие личности, подобные Марине и Артуру, большинство - обычные ребята, которые ничем не выделяются. А вот дальняя часть зала меня больше заинтересовала. Здесь, как я поняла, сидели все те, кого не приняли ни в одну из основных групп - серые мышки, 'отбросы' и Влад с - неожиданно! - Марком Викторовичем.
  
  Это уже более интересно... С каких это пор преподаватели обедают за одним столом со своими учениками? Что за...
  
  Я чувствую на себе внимательный взгляд Нолы и обращаю на нее свое внимание. На мой немой вопрос она отвечает пожатием плеч и молча направляется к ним. Мне ничего не остается, как следовать за ней. С одной стороны, я не хотела бы обедать с преподавателем, даже не знаю, почему, а с другой - что мне еще остается делать? Кроме Нолы я пока что никого здесь не знаю, да и она кажется хорошим человеком, так что... Думаю, мы найдем, о чем пообщаться.
  
  Мы подходим к столику Влада и учителя, и только теперь я замечаю, как тихо стало в помещении. Оборачиваюсь и ловлю на себе изумленные взгляды всех присутствующих; даже учителя не остались в стороне от происходящего.
  
  Видимо, всех так потрясло, что я, новенькая-ничего-не-знающая, сажусь за столик не просто с двумя одноклассниками, с которыми никто не общается, а к тому же и с преподавателем... Как там Марина сказала? Фрэнки, вроде.
  
  Я усмехаюсь их изумлению и обвожу всех взглядом. Многие сразу же прячут глаза, некоторые отворачиваются и продолжают заниматься своими делами, а вот элита учебного заведения смотрит на меня с отвращением.
  
  - Сядешь к нам за столик - и до конца учебного года с тобой никто не будет общаться, - отвлекает меня приятный голос Влада.
  
  Я почему-то смотрю на Марка Викторовича. Он кивает, подтверждая слова ученика, и я пытаюсь понять, что он хочет этим сказать. Тут только два варианта: либо ему неприятно будет мое общество, либо он просто избегает новых знакомств и общения, стараясь неосознанно уберечь человека от влияния своей репутации. И, что меня удивляет, я не могу 'прочесть' его. Мало того, что Марк Викторович даже не поднимает взгляда на меня, так еще и его лицо словно бы приобрело черты замкнутости.
  
  - Когда я перевелась в эту школу, - спокойно говорю я, наблюдая за его реакцией, - то сразу поняла, что не буду здесь в почете. Так что чем дальше я от элиты, тем лучше.
  
  Наконец-то он поднимает на меня взгляд, и в его глазах проскальзывает интерес, который тут же скрывается за усмешкой.
  
  - Ну что ж, Леокадия, добро пожаловать в общество подобных тебе.
  
  Вы ошибаетесь. Вряд ли я найду здесь людей настолько же замкнутых и необщительных.
  
  - Не надо сарказма, - слегка улыбается Марк Викторович, пристально глядя мне в глаза. - Все мы здесь как не в своей тарелке.
  
  Я склоняю голову набок, удивляясь его проницательности. В который раз. Это, наверно, единственный человек, который может меня так видеть.
  
  - И не надо удивления, - добавляет он и встает из-за стола. - Встретимся на уроке, - спокойно произносит он и направляется к выходу.
  
  Да что же с ним такое?! Почему он так легко понимает меня и почему меня к нему так тянет?
  
  - А ты понравилась нашему Марку Викторовичу, - задумчиво произносит Влад.
  
  Я просто пожимаю плечами, сажусь на место учителя и начинаю кушать, совершенно не чувствуя вкуса еды. Краем уха слышу тихое воркование Нолы и Влада. Во мне борются противоречивые чувства по отношению к Марку Викторовичу, вот только я до сих пор не могу понять, что это за чувства.
  
  Из переписки:
  
  Уан: Что со мной происходит?
  
  Ред: Странный вопрос, Уан. Это тебе виднее, что с тобой происходит. Ты просто должна разобраться в себе.
  
  Уан: Я это прекрасно понимаю! Просто подобная ситуация для меня в новинку и мне... нужна помощь.
  
  Ред: Помощь? Редко слышу от тебя это слово... Все настолько серьезно?
  
  Уан: Когда я начинаю переставать понимать себя? Да, это очень серьезно.
  
  Ред: Что ж...
  
  Уан: А как ты разбираешься в себе?
  
  Ред: 'Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь'*
  
  
***
  *Антуан де Сент-Экзюпери "Маленький принц"
  
  Я сильно-сильно извиняюсь перед всеми читателями, которые так долго ждали продолжение. Все это время, что его не было, много чего происходило, и я просто не могла себя перебороть и начать снова писать. Однако теперь я надеюсь, что продолжение будет выходить более-менее стабильно, и я постараюсь больше вас не подводить.
  И да, я видела ваши комментарии с просьбами написать продолжение, просто не знала, когда начну писать заново и не хотела обнадеживать.
  Спасибо всем, что остались со мной)
  
  
  ========== Глава 4. 1 ==========
   - Леокадия!
  
  Я резко просыпаюсь от громкого голоса Марии и тут же накрываю голову одеялом, стараясь уловить остатки сна. Вот только у меня ничего не получается - если один раз разбудили, то уснуть уже не получается. Поэтому пришлось встать и, завернувшись в одеяло, идти к двери.
  
  С чего бы это именно Марии будить меня? Да и вообще, с каких это пор кто-то из этой семьи будит меня в выходной. Ох... сейчас будет столько недовольства по поводу того, что я с ней не говорю. Хорошо было в детдоме, там все знали, что я по утрам не разговариваю минимум минут тридцать, а то и того больше.
  
  - Наконец-то, - холодно произносит Мария, как только я открываю дверь. - Я уже думала, что не достучусь к тебе.
  
  Я плотнее прижимаю к себе одеяло и сдерживаюсь, чтобы не зевнуть. Я еще вяло соображаю, но все же отмечаю возбужденное состояние Марии и то, что девушка принарядилась. Хейз распустила волосы, которые недавно осветлила до белоснежного цвета, и надела лучший деловой костюм, который подчеркивал все прелести ее шикарной фигуры.
  
  - Ты что, забыла? К тебе сегодня приехал твой преподаватель, а ты все еще спишь!
  
  Только сейчас она соизволила обратить внимание, что я не только все еще сплю, но и совершенно не собираюсь спешить. В ее взгляде мелькает раздражение, но тут же исчезает за маской, которая излучает столько холода, что мне становится не по себе. А такое довольно редко происходит...
  
  - Живо собирайся и сейчас же спускайся вниз, - спокойно произносит она. - Марк ждет тебя уже больше двадцати минут.
  
  Марк?
  
  Мария морщится, видя насмешку в моем взгляде. Видимо, редко кто позволяет вести себя в ее присутствии так, как это делаю я. Мне ведь абсолютно наплевать на то, что она обо мне подумает. Особенно в ситуациях, подобных этой, когда я просто игнорирую ее. В этой семье только родители отстали от меня со своим навязчивым вниманием. Единственный человек, с кем я иногда общаюсь и чувствую себя более-менее уютно, - это Александр Хейз.
  
  - Марк... Марк Викторович, - тут же поправляет она себя и, видимо, пытаясь сгладить свой прокол, продолжает уже с легким наездом, - ждет тебя в гостиной. Чему вас только учили в детдоме? Ты знаешь такое слово, как пунктуальность?
  
  Пунктуальность? Это мое второе я.
  
  - Да что с тобой твориться? - не выдерживает она. - Ты что, разговаривать не умеешь? Отвечай, когда с тобой взрослые разговаривают!
  
  Вот тут уже не выдерживаю я.
  
  - Я прекрасно знаю, что такое пунктуальность, - холодно отвечаю я. - Если бы вы посмотрели на часы, то увидели бы, что сейчас только десять часов утра, а наша встреча должна была состояться в двенадцать. Почему Марк Викторович пришел на два с половиной часа раньше, я без понятия. Если бы меня предупредили заранее, я бы проснулась намного раньше и сама ждала его в гостиной. Так что прошу прощения, но не вижу оснований для вашего выговора, и хотела бы, чтобы вы покинули мою комнату. Возможно, без вашего надзора я смогу намного быстрее собраться. Вы так не считаете? - склоняю голову на бок и выжидающе смотрю на потрясенную Марию.
  
  Что-то еще?
  
  Внезапно она резко делает шаг в мою сторону, хватает край одеяла и притягивает меня к себе. Во мне тут же включается та часть, которая все еще будто живет в детдоме и готова в любой момент защитить себя в случае чего-то серьезного. Хотя у нас не было как такового физического насилия, но все же, изредка, мои одногодки позволяли себе отпускать мелкие шуточки в стиле 'сделай-ей-подножку' или 'давайте-разольем-зеленку-на-ее-одежду'. Подобные детские выходки я всегда терпела молча, чтоб не нарваться на худшее. Поэтому все это продолжалось лишь два года, потом они переключились на младших, а я наконец-то могла спокойно вздохнуть.
  
  И чем этот мир, за стенами детдома, отличается от того, в котором я прожила все шестнадцать лет? Все те же нападки, то же игнорирование и те же косые взгляды. Что такого я сделала в прошлой жизни, за что меня сейчас так наказывают?
  
  Отступаю назад, одеяло остается в ее руках и, теперь я стою перед ней в одной футболке и коротких шортах. В другой ситуации мне бы стало неловко, но сейчас работает только инстинкт самосохранения.
  
  - Слушай меня, девочка, - угрожающе произносит она. - Я не в восторге от того, что ты теперь живешь с нами, и совершенно не понимаю, зачем это родителям. Видимо, матушка решила снова привлечь внимание своих обожаемых подруг и знакомых. Вот только ни я, ни Кирилл не хотим, чтобы ты здесь жила. Это не нам решать, но мой тебе совет - веди себя так, словно тебя здесь и нет. Я ясно выразилась?
  
  Яснее некуда.
  
  - Однако, как вы уже выразились, Мария, не вам решать, жить здесь этой милой девушке или нет, - раздается спокойный голос у нее за спиной.
  
  Мы обе вздрагиваем и тут же смотрим на мужчину, который прислонился к стене с абсолютно ничего не выражающим лицом. Вот только его взгляд... он пылал. Таких глаз, которые настолько ярко передают эмоции, я еще не встречала.
  
  - Марк! - с улыбкой восклицает Мария. - Я думала, вы ждете нас внизу.
  
  Хейз старается всем своим видом показать, что она не услышала слов преподавателя и, на удивление, у нее это отлично получается.
  
  - Леокадия, я извиняюсь, что не сказал о переносе нашей встречи, - он слегка улыбается мне, но в глазах недовольство. - Тебе хватит двадцати минут на сборы?
  
  Я медленно киваю и замечаю, что его взгляд быстро скользнул по моим обнаженным ногам. Мне становится жутко неуютно, но и одновременно появляется приятное чувство, несвойственное мне. Я быстро отгоняю его, закрываю дверь и бегу в ванную приводить себя в порядок. Из коридора все еще слышится недовольный голос Марии, наверняка жалующийся на мое поведение, и спокойный - учителя.
  
  Вот только я даже не прислушиваюсь, все мое внимание сосредоточено на собственном отражении в зеркале. Растрепанные темно-русые волосы, румяные щеки, блестящие светло-серые с черным ободком вокруг радужки глаза и прикушенная губа. Давно я себя такой не видела, лет восемь точно. Тогда в детдом приехала очередная семья, которая хотела забрать к себе меня и еще одну девочку, с которой мы иногда играли, но, когда они увидели меня, передумали. Видимо их испугала моя молчаливость и пристальные взгляды, ведь до этого видели они меня только на фотографиях.
  
  Наверно, это и был тот самый день, после которого я настолько замкнулась. В течение нескольких последующих лет многих детей из нашей группы забрали семьи, а меня директор редко когда показывала им. Хотя, с другой стороны, это наверно хорошо. Ведь не останься я в детдоме, не стала бы таким человеком. Единственный минус - одиночество.
  
  Дочистив зубы, я хватаюсь за расческу, привожу в порядок волосы и делаю высокий хвост. Немного холодной воды для того чтобы окончательно проснуться и прийти в себя. Примерно через пять минут захожу в комнату и одеваю первое, что попалось под руку: валяющиеся на полу домашние штаны и легкий свитер. Как раз то, что надо. Возможно, слишком по-домашнему, но мне почему-то не хочется, чтобы Марк Викторович проводил лишние минуты с Марией, да и вообще с семьей Хейз, поэтому я не обращаю внимания на несколько зацепок на одежде.
  
  Какой идиот придумал эти часы с преподавателем? Конечно, понятно, что за детьми из детдома нужен надзор, но за этим вроде следят соответствующие службы, а не классный руководитель. Да и зачем это Марку? Стоп. Марку?
  
  Я замираю недалеко от входа в гостиную, пытаясь понять, с каких это пор Марк Викторович стал для меня просто Марком.
  
  Скорей всего, перехватила у Марии, но с чего бы? Потому что он напоминает меня? Ред вроде как-то говорил, что если находишь человека, который, как кажется, похож на тебя, ты стараешься подсознательно быть ближе к нему. Ну просто шикарно...
  
  - Леокадия?
  
  Я вздрагиваю от голоса классного руководителя и медленно поворачиваю голову в его сторону. Мужчина стоит у небольшой колонны и держит в руке стакан сока. Его напряженная поза удивляет меня даже больше, чем раздражение во взгляде. Меня удивляет поведение этого человека, ведь он единственный за все то время что я живу здесь, кого напрягает атмосфера в этом доме и уж тем более - раздражает. Обычно люди, заходя в холл, сразу начинают восхищаться интерьером и тут же теряются в этой дорогой коробке.
  
  - Ты готова идти? - спрашивает Марк Викторович, осторожно ставя стакан на небольшой стеклянный столик.
  
  Конечно.
  
  - Отлично, - расслабляется он. - Тогда давай быстрее обувайся и пошли, а то сейчас прибежит Мария и я уже не смогу отсюда вырваться.
  
  Я лишь улыбаюсь на его замечание и иду в небольшой коридор за своими ботинками. Видимо, Хейз повелась на его притягивающую внешность и попыталась произвести наилучшее впечатление, поэтому и оделась так, слово идет по красной дорожке. Вот только мой учитель явно не оценил этой попытки. Точнее, поведение Марии явно произвело противоположный эффект от того, на который она надеялась.
  
  - Марк? - голос Марии удивительно нежный. - Ох... вы уже уходите? - расстроено произносит она.
  
  - Прошу меня простить за то, что покидаю вас, Мария, но я должен побеседовать со своей ученицей, - вежливо произносит учитель.
  
  Я успеваю зашнуровать ботинок до того, как они подходят ко мне. В темных глазах Марка Викторовича мелькает облегчение, когда он видит, что я уже готова выходить, а вот взгляд Марии готов убить на месте.
  
  Странно, и почему я тогда подумала, что она не проявляет эмоций?
  
  Раньше я бы никогда специально не привлекла к себе внимание, но сейчас во мне взыграло предвкушение маленькой пакости за прерванный сон.
  
  - Марк Викторович, - на моих губах появляется редкая для меня озорная улыбка, - вы готовы идти? Я бы хотела успеть вернуться к обеду.
  
  На меня сразу обращают внимание, я еле сдерживаю смех из-за ситуации. Наверно так подействовал прерванный сон, раз с самого утра готова проявлять то свое Я, которое появляется довольно редко. И эта часть меня безумно довольна, когда чувствует на себе злой взгляд Марии и удивленный Марка Викторовича.
  
  Я встречаюсь с ним взглядом и улыбаюсь еще шире.
  
  Не смотрите на меня так, я сама от себя такого не ожидала. Подобное происходит со мной только тогда, когда я не высыпаюсь, да и то довольно редко.
  
  - Мария, я думаю, Леокадия права, нам стоит поторопиться, - вежливо улыбается учитель.
  
  Пока Хейз говорит что-то на прощание Марку Викторовичу, я позволяю себе понаблюдать за его эмоциями. Пока одна часть лица подчиняется человеку и выражает вежливость, вторая не желает этого делать. Левую сторону, как мне кажется, невозможно подчинить и это завораживает. Его шрам приподнял уголок губ так, будто насмехается над собеседницей и не желает надевать маску вежливости.
  
  Внезапно в сознании всплывают глупые слова одноклассницы, которая выдала в первый день, что я 'влюбилась в Френки', поэтому резко отвожу взгляд и поворачиваюсь спиной к этим двоим, направляясь к выходу. Не хватало еще, чтобы Мария подумала, что я действительно влюбилась в учителя.
  
  С каких это пор меня волнует мнение других? Особенно Марии... Ах да, с тех самых, когда я решила быть более-менее нормальной и не привлекать к себе внимание.
  
  Я открываю дверь и вдыхаю свежий запах сырости. Уже идет вторая неделя сентября, а осень только сейчас решила заявить свои права на природу. Немного пожелтевшие листья, свежий, прохладный ветерок и много влаги... Это конечно не то, что я люблю, но все же лучше, чем сидеть в доме, где настолько душно, что невозможно дышать нормально.
  
  - Любишь осень? - тихо интересуется учитель, закрывая за собой дверь.
  
  - Не особо, - честно отвечаю я. - Просто нравится этот непередаваемый запах, который появляется с приходом определенного времени года.
  
  - Мне тоже, - в его голосе улыбка, и это заставляет меня посмотреть на мужчину.
  
  Легкий ветерок слегка откинул волосы назад, и теперь, я смогла разглядеть настоящий цвет его глаз, в которых отражались солнечные блики, делая темно-коричневый цвет более мягким и светлым. Однако, к сожалению, я вижу его лишь в три четверти, а значит полностью только левую сторону лица...
  - У вас гетерохрония радужной оболочки*? - неожиданно для нас обоих выдаю я.
  
  Мужчина вздрагивает и опускает голову. Несколько прядей падают ему на лицо, пряча от меня глаза, но он тут же справляется с собой и медленно поворачивает голову ко мне. От его пристального взгляда мне становится не по себе, но я усилием воли перебарываю желание отвернуться. И лишь убеждаюсь в своей правоте, ведь теперь я более четко вижу контуры линзы в левом глазу.
  
  Зачем это скрывать? Это ведь часть вас... Что вы за человек, Марк Викторович?
  
  - Что ты за человек, Леокадия? - мрачно произносит он, отворачивается и направляется в сторону мини-парка, на ходу приглашающе кивая мне головой. Я шагаю за ним.
  
  
  *Гетерохромия (от греч. ἕτερος - 'иной', 'различный', χρῶμα - цвет) - различный цвет радужной оболочки правого и левого глаза или неодинаковая окраска различных участков радужной оболочки одного глаза
  
  
  ========== Глава 4. 2 ==========
   Я не знаю, что ответить ему, поэтому молча следую за мужчиной. Мне не по себе от того, что узнала еще один его секрет, который он, судя по всему, не собирался раскрывать. Одно дело знать подобные вещи близкому человеку и уже совсем другое, когда то, что ты пытаешься скрыть, узнает мало знакомый для тебя человек. Особенно если этот человек твоя ученица.
  
  Ну и кто меня тянул за язык? Неужели нельзя было промолчать? Зачем надо все усложнять? Черт. Столько вопросов сразу возникает, а все лишь из-за одной только фразы... И почему мне теперь так неудобно перед ним? Что вообще со мной происходит? С каких это пор я открыто лезу в личную жизнь человека? Надо срочно будет пообщаться с Ред, уж он точно найдет ответы на мои вопросы. Все-таки единственный человек, который знает меня лучше всех. Общаемся больше трех лет, и только ему я могу рассказать все, что чувствую.
  
  - Я думаю, здесь мы сможем нормально пообщаться, без лишних ушей, - произносит Марк Викторович.
  
  Мы останавливаемся возле старой березы в дальнем конце парка, здесь действительно редко кто-нибудь бывает и это одно из немногих мест, где нет камер. Кроме охранников и Александра, я наверно единственная, кто знает об этом. И дело не в том, что мне показывали или говорили про камеры, а просто за все это время, что я здесь живу, сложно не заметить такие детали, когда бродишь часами по двору и знаешь каждую трещинку, каждый куст.
  
  Выбрал мое любимое место... Стоит ли удивляться?
  
  Я молча сажусь на пожелтевшую траву, обхватывая рукой колени. Мое внимание вновь переключается на учителя. Он уже почти минуту стоит с закрытыми глазами, направив лицо к солнечным лучам.
  
  Красивый мужчина, очень красивый...
  
  Я вздрагиваю от этих мыслей и перевожу взгляд на свои руки, нервно щипающие траву. Возникло ощущение, будто этот день станет новой отсчетной точкой моей жизни, и все изменится. Возможно, это изменение будет в лучшую сторону, а может и наоборот. Я довольно редко нервничаю, но сейчас, стоя на пороге чего-то нового, не могу сдержать эту дрожь.
  
  - Что с тобой? - в его голосе лишь интерес.
  
  - Нервничаю, - честно отвечаю я и поднимаю голову.
  
  Марк Викторович сел напротив меня и теперь наши взгляды на одном уровне. Мне не нравится такое положение, слишком он близко ко мне, поэтому я откидываюсь назад и упираюсь спиной о ствол дерева. Создается некое подобие дистанции, но все же ее не хватает, а явно отодвинуться от него было бы невежливо.
  
  - Почему? - он склоняет голову на бок, совсем как я, и несколько прядей падают ему на лицо, частично скрывая шрам.
  
  Мужчина не пытается их убрать, скорее наоборот, ему так уютнее. Видимо, этот шрам все же доставляет ему неудобство, и только сейчас, когда он ведет себя более-менее расслабленно, он не скрывает этого. В школе совсем другое дело, там ему надо создавать впечатление уверенного в себе человека, который не обращает внимания на свою внешность.
  
  - Я не хочу об этом говорить, - скрещиваю руки на груди, всем своим видом давая понять, что не хочу затрагивать эту тему.
  
  - Хорошо, - спокойно произносит он. - Тогда скажи мне, как ты узнала про гетерохромию?
  
  Я замечаю, как учитель немного напрягается и нервно крутит серебряное кольцо на безымянном пальце.
  
  Он женат? Странно, но в школе я кольцо точно не видела
  
  - Я с детства хочу стать врачом и прочла много литературы, а увидеть контуры линзы в вашем левом глазу не составляет особого труда, - замечаю, как он немного вздрагивает, поэтому поспешно продолжаю, - но это только при прямых лучах света. Сейчас не заметно, - слегка улыбаюсь, стараясь его успокоить, и сама не пойму, откуда появился этот порыв, - к тому же я не собираюсь кому-либо рассказывать.
  
  Мужчина выдавливает из себя улыбку, а левая сторона искажает ее, превращаясь в злой оскал. Мне немного не по себе, но я не отвожу взгляда.
  
  - Даже если ты расскажешь, мне будет все равно. Не думаю, что удивлю кого-нибудь еще одной своей уникальностью, - последнее слово он выделяет язвительной интонацией.
  
  Я впервые в его присутствии тихо смеюсь и искренне улыбаюсь. Вот только моя улыбка снисходительная, будто мы поменялись местами.
  
  - Тогда зачем прятать эту уникальность? Почему вы так отреагировали на то, что я заметила ее? - осторожно и нежно, что меня саму удивило, спрашиваю я.
  
  Внезапно он откидывает голову назад и громко смеется. Пару дней назад я бы удивилась, но сейчас лишь продолжаю глупо улыбаться, поражаясь самой себе. В данный момент откидываю все границы, которые сама себе поставила, и просто наслаждаюсь присутствием этого человека рядом с собой.
  
  Почему мне так легко с ним? Марк очень светлый человек, который прячет этот свет глубоко внутри. Видимо, что-то случилось в его жизни, если он стал таким замкнутым и мрачным. Даже своим внешним видом: длинными волосами, которые частично скрывают его лицо, и темной одеждой он явно демонстрирует свое нежелание подпускать к себе кого-либо и старание уйти ото всех глубоко в себя.
  
  - Что случилось у вас в жизни, из-за чего вы прячете свое Я так глубоко? - зачем-то спрашиваю я.
  
  Его смех прекращается так же резко, как и начался, а он мрачным взглядом впивается в мои глаза. Мне теперь тоже не до смеха, я сама понимаю, что копнула слишком глубоко.
  
  - Леокадия, ты умная девушка, даже слишком, - его голос холоден. - Для начала отвечу тебе на твои первые вопросы. Я прячу эту уникальность лишь потому, что меня и так считают не очень симпатичной личностью. Не хочу усложнять все еще больше. А то, что ты заметила... Это просто было слишком внезапно, до тебя лишь двое знали о гетерохромии. Одна погибла, но другая принимает меня таким, каков я есть. Даже не смотря на то, что первое время, после появление этого, - он указал на шрам, - жутко боялась меня - тогда она еще ничего не понимала. А вот на последний твой вопрос... Тебе не надо этого знать.
  
  Мужчина встает на ноги, отряхивает джинсы и достает телефон, глядя на время. Он явно не настроен продолжать дальше наш разговор, поэтому я следую его примеру и тоже встаю, и, продолжая сегодняшнее неудачное утро, возобновляю расспросы.
  
  - Значит, вы замкнулись после того, как дорогой вам человек умер? - я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. - Простите, мне действительно не стоит этого знать, - осторожно улыбаюсь. - На сегодня наша встреча закончена?
  
  Он долго, пристально смотрит на меня, а потом отвечает на мою улыбку, однако она не затрагивает его взгляд.
  
  - Да, на сегодня встреча закончена, - достает и кармана визитку. - Здесь мой номер, звони в любое время суток, если что-то случится, - я беру визитку, и мужчина направляется в сторону ворот, но все же оборачивается. - Леокадия, лучше будет, если в школе не будут знать о наших встречах. Можешь сказать только Владу и Ноле.
  
  - Хорошо.
  
  Я спокойно киваю, радуясь, что он не разозлился на меня за то, что лезу в его личную жизнь.
  
  - Называйте меня Лео, - склоняю голову на бок и слабо улыбаюсь, глядя в его глаза.
  
  Мужчина усмехается, кивает и уверенно протягивает мне руку. Я мгновение колеблюсь, но все же пожимаю его ладонь, ощущая приятно тепло, исходящее от грубой кожи. Видимо, раньше он занимался какой-то физической работой - чем-то посложнее проверки наших тетрадей.
  
  - Значит, я твой друг? - расслабленно спрашивает он, явно вспоминая первое наше знакомство.
  
  Друг? Все возможно...
  
  На его губах появляется нежная улыбка, которая скорее предназначена для родного ребенка, чем для ученицы.
  
  - До следующих выходных. Мы ведь так и не поговорили о твоем проживании здесь, - он крепко сжимает ладонь и тут же выпускает из своей руки, а я чувствую странную опустошенность, будто наше соприкосновение несло в себе все тепло мира.
  
  Я еще мгновение стою, смотрю вслед своему учителю, который уверенно походной направляется к выходу. Моя рука сжата в кулак, и я понимаю, что хочу сохранить это ощущение его прикосновения.
  
  - Кстати, Лео, - оборачивается он, и я удивленно смотрю на его озорную улыбку, - второй глаз серый.
  
  Не знаю от чего, но на душе становится легко, и я смеюсь, а внутри все сжимается от предчувствия нашей следующей встречи.
  
  Из переписки:
  
  Уан: Я... счастлива.
  
  Ред: Я искренне рад за тебя! Ты впервые пишешь эту фразу, подразумевая, что это счастье принес тебе кто-то другой, а не только наше общение. И мне нравится, что вы понимаете так друг друга.
  
  Уан: Мне тоже это нравится. Однако меня беспокоит наша разница в возрасте и то, что в какой-то момент он просто устанет от малолетки, перестанет общаться со мной.
  Вот только мне кажется, что со своими вопросами я немного перегнула.
  
  Ред: Забудь ты про разницу в возрасте! Бред это все, если вы так общаетесь, то забудь про возраст. Это лишь условность, придуманная современным миром.
  Честно? Да, есть такое. Я все понимаю, но и ты его пойми. Если он такой же, как и ты, то не стоит сразу лезть к нему в душу. Тебе бы это не понравилось.
  
  Уан: Ты так говоришь о возрасте, что мне в голову пришла лишь одна мысль... Ты нас представил как пару.
  Да, я поняла это уже потом.
  
  Ред: Почему нет?
  Молодец. Ты у меня умничка.
  
  Уан: Потому что он мой учитель, и не важно то, что я тебе описала про все чувства, возникающие рядом с ним.
  
  Ред: Забудь обо всем.
  'Любимый человек становится частью твоей души. Ты каждую минуту знаешь, что он чувствует, о чем думает'*
  
  *Алекс Флинн 'Чудовище'
  
  ========== Глава 5. ==========
   Что делать в выходной день, когда все домашние задания написаны и прочитаны, а гулять идти не хочется? Остается лишь одно - прочитать новую книгу, погрузится в ее мир и отвлечься от обыденной жизни.
  
  Именно поэтому я сейчас стою в библиотеке и смотрю на высокую полку с книгами, одну из тех, к которой за все это время я еще не успела дойти. Библиотека семьи Хейз огромная.
  
  Интересно, что бы я хотела сейчас прочесть? Философию? Нет, не тянет. Приключенческое что-то? Не интересно в данный момент. Фэнтези? Никогда не привлекало. Черт. И что же выбрать? Может, просто взять первую попавшуюся книгу и все?
  
  Я задумчиво смотрю на полку с книгами и пытаюсь понять, с каких это пор не могу выбрать, что почитать. Раньше с этим проблем не было, я всегда шла в библиотеку с хотя бы приблизительным представлением о том, что хотела бы прочесть.
  
  - Не знаешь, что выбрать?
  
  Вздрагиваю от тихого голоса Кирилла, раздавшегося у меня за спиной. Мне становится не по себе от того, что этот парень так беззвучно подошел ко мне, и я резко разворачиваюсь к нему.
  
  Странно, почему я его сразу не заметила?
  
  - Успокойся, - улыбается он, явно заметив мое напряжение. - Я сегодня не в том настроении, чтобы доставать тебя.
  
  Удивительно.
  
  Кирилл всматривается в мое лицо, и мне становится неуютно из-за пристального взгляда неестественно синих глаз.
  
  - Знаешь, за то короткое время, что ты живешь у нас, мы еще ни разу нормально не разговаривали, - с улыбкой произносит парень и облокачивается на полку с книгами, стоящую сзади него. - Отчасти это моя вина, я ведь довольно часто достаю тебя, да? - Я не знаю, что отвечать на это, поэтому просто киваю. - Ну прости, таков уж мой характер.
  
  Я скрещиваю руки на груди и внимательно смотрю на него, пытаясь понять, что он хочет. У меня сейчас нет абсолютно никакого настроения разговаривать с Кириллом, но мне все же интересно, с чего это он вдруг извиняется за свои выходки. Мало того, что он несет полную чушь при родителях, в стиле 'Леокадия-ты-наверное-влюбилась-в-меня', так еще и полностью игнорирует меня сразу после всего этого бреда. К примеру, в последний раз он сначала вывел из себя отца тем, что заговорил о наших с ним будущих отношениях, построенных на 'чистой, светлой и искренней любви', а потом сразу же включил полнейшее безразличие. Причем его игнор заключался в том, чтобы не просто не замечать моего присутствия, а в том, чтобы слегка задевать меня 'совершенно случайно' рукой, ногой, локтем, в общем, всем, чем только может достать. Для меня это все лишь детские выходки взрослого ребенка, но все же раздражает тем, что его поведение привлекает ко мне внимание всей семьи. И он ведь прекрасно видит, как на меня это действует, а все равно специально продолжает, не обращая внимания на постоянные ссоры с родителями после таких ситуаций.
  
  - Молчишь... - произносит он и его улыбка исчезает. - Я ведь только что извинился перед тобой за весь этот месяц.
  
  Внезапно на меня накатывает такая волна усталости, что на глаза наворачиваются слезы, редкие гости для меня. Я опускаю голову и сжимаю пальцами переносицу, пытаясь хоть как-то успокоить свои взбесившиеся слезные железы. Не хватало еще, чтобы Кирилл видел мою слабость.
  
  Черт. Ненавижу подобные моменты, хоть они и случаются довольно редко. А все из-за чего? Да из-за того, что за последний месяц на меня столько всего навалилось... Переезд в эту семью, в которой каждый со своими странностями, в принципе, как и везде. Перевод в новую школу, где каждый смотрит на меня, как на экзотичного зверька. Еще Кирилл со своими замашками, Мария с непонятным отношением ко мне, Марк Викторович, который, несмотря на наше общение, выжимает на своих уроках из меня все, тем самым вызывая недовольство одноклассниц. Они наверняка ревностно относятся к тому, что наш учитель большую часть урока общается со мной. Ну вот почему меня угораздило попасть в класс, где половина девчонок сохнут по своему учителю? Причем при этом они не упускают возможности пообсуждать его внешность не в самом лучшем свете. Скорей всего они не понимают причину того, почему они испытывают симпатию к человеку, которого сами же называют Френки, поэтому и начинают, как говорится современным языком, гнать на него.
  
  Ненавижу свое состояние!
  
  - С тобой все в порядке? - удивительно, но в его голосе слышится волнение. - Лео?
  
  - Не называй меня так, - резко и даже немного грубовато произношу я.
  
  Поднимаю голову, со злостью смотрю на Кирилла, и с каким-то странным удовольствием отмечаю, что мне нравится то, как он отшатнулся от меня. Впервые за весь месяц в ответ он просто молчит, а не расспрашивает или придирается ко мне.
  
  - Чего ты хочешь, Кирилл? Снова поиздеваться? Могу тебе сообщить, раз ты сам не замечаешь, что твои дурацкие выходки на меня действуют разве что раздражающе, - устало произношу я. - Ты как ребенок, который хочет привлечь внимание своих родителей с помощью кого-то другого. Вот только прошу тебя, хватит делать этим кем-то другим меня. - Откидываю волосы с лица и опираюсь спиной на книжную полку. - Я жутко устала от тебя, от твоей сестры, от школы... Оставь хотя бы ты меня в покое.
  
  Не знаю, почему я говорю все это ему, но мне становится легче после произнесения вслух мыслей.
  
  Наверно люди иногда именно поэтому и высказываются, чтобы им стало легче. Жаль, что мне некому высказать все. Только Ред, да и с ним можно лишь переписываться, а это все равно немного не то.
  
  - Странная ты девушка, Леокадия, - задумчиво произносит он. - Большую часть времени молчишь и ни с кем не разговариваешь, но все же вот так просто можешь сказать то, что человек пытается скрыть. - Парень улыбается невеселой улыбкой. - Хотя, скорее всего, именно такие люди как ты и могут замечать тщательно скрываемые чувства других. Ты ведь всегда рядом с этой семьей в те моменты, когда мы обсуждаем что-то касаемо нас и, даже если сама того не хочешь, ты слушаешь это все, запоминаешь...
  
  Передергиваю плечами от неприятного ощущения, ведь Кирилл только что обвинил меня в том, что я подслушиваю секреты его семьи.
  
  - Знаешь, Кирилл, я бы проводила еще меньше времени с вами, но, к сожалению, твоя мама настаивает на моем присутствии за трапезой, - в моем голосе язвительность. - Я и так стараюсь изо всех сил как можно меньше участвовать в ваших семейных разговорах и делах.
  
  - Я заметил, - тихо произнес парень с явной грустью в голосе, которая мне не понятна. - Почему так?
  
  Как так?
  
  Кирилл внимательно смотрит на меня, качает головой, при этой слегка улыбаясь, и подходит к полке, возле которой стою я. Протягивает руку и ведет кончиками пальцев по книгам, а сам не отрывает взгляда от моего лица.
  
  - Знаешь... мы ведь с Марией не родные друг другу, - внезапно выдает он. - Когда мне было всего-то шесть лет, отец встретил Викторию, с которой была одиннадцатилетняя дочурка Мария, и они стали жить вместе.
  
  Я смотрю на его спокойное лицо, пытаясь понять, зачем он мне все это рассказывает. Да и вообще эта ситуация была странной, ведь я впервые вижу парня таким, да и к тому же его явно тянет на разговор по душам.
  
  - Сначала я вел себя точно так же, как и сейчас, видимо просто боялся, что отец полюбит ее, свою приемную дочь, больше, чем меня, - напряженно говорит он и горько усмехается. - Вот только своим отношением к Виктории и Марии я сам оттолкнул отца... Теперь же он почти не замечает моего присутствия и чтобы привлечь его внимание мне надо что-то натворить. Странно, да? Слышать такое детское рассуждение от двадцатилетнего парня.
  
  Скорее от двадцатилетнего ребенка.
  
  Внезапно Кирилл тихо смеется и смотрит на какую-то книгу, которую не глядя достал с полки.
  
  - Ты сейчас смотришь на меня, как на несмышленого ребенка, - улыбается он и протягивает мне книгу. - Прочти, не пожалеешь. Книга замечательная и, может, поможет тебе разобраться с какой-то частью тебя.
  
  Я молча беру книгу, зная, что если не возьму, то он просто так не отстанет, и смотрю на обложку. Сразу становится понятно, что книга написана в жанре фэнтези. И дело даже не в названии, а в самом рисунке, изображенном на обложке. Симпатичная девушка в странном фиолетовом плаще, у которой между сведенных перед грудью рук, нарисована непонятная искра чего-то, то ли молнии, то ли просто света. А сзади нее стоит красивый мужчина в классическом костюме. Он мне чем-то напомнил Марка Викторовича, скорей всего чертами лица.
  
  Ну что ж... в принципе, можно и почитать.
  
  - Спасибо, - произношу я, поднимая голову.
  
  Вот только парня уже нет рядом со мной и, лишь медленно закрывающаяся дверь подсказала, что он только что вышел из библиотеки.
  
  Странный парень, очень странный. В нем будто два совершенно разных человека живут...
  
  Из переписки:
  
  Уан: Он... странный. Другого слова для этого человека я не могу подобрать.
  
  Ред: Может он просто боится показывать настоящего себя?
  
  Уан: А чего ему бояться? Если в том спокойном разговоре он проявил настоящего себя, то такой Кирилл мне нравится намного больше.
  
  Ред: Подумай сама. В каком кругу общения он находится и что от него требуют обстоятельства. Кирилла ведь с самого детства готовили к тому, что он примет на себя когда-нибудь руководство бизнесом отца, а значит, он с самого начала не должен проявлять свою мягкую сторону.
  
  Уан: Хорошо, в этом я с тобой согласна. Но причем тут я? Зачем постоянно так издеваться надо мной...
  
  Ред: Знаешь, я не думаю, что после того разговора он снова будет лезть к тебе.
  
  Уан: Стоит лишь надеяться.
  
  Ред: Кстати, как называется та книга, которую он тебе дал почитать? Может, я ее знаю...
  
  Уан: Вряд ли. Это городское фэнтези.
  
  Ред: Ну а все же?
  
  Уан: Кира Измайлова 'Городская магия'
  
  Ред: Уан, я читал ее... Она про отношения учителя и ученицы.
  
  Уан: Что?!
  
  Ред: Моя любимая цитата: '- Во-первых, не смей удирать без разрешения, - последовал ответ. - Во-вторых, ты забыла сумку. В-третьих... - Я подняла глаза и остолбенела - Игорь Георгиевич улыбался, да так, как я и не надеялась увидеть: и нахально, и неуверенно одновременно. - В-третьих, Чернова, просто - не смей удирать!'
  
   Комментарий к Глава 5.
   В моей группе http://vk.com/letta_silver есть названия к главам (уже есть название к 6 главе, которую пишу сейчас). Прошу прощения за задержку... Сессия, обстановка в стране и общая атмосфера сильно мешает творчеству. Ведь писать, когда трясет от нервов как-то не очень получается
  
  ========== Глава 6. ==========
   - К доске пойдет... - задумчиво произносит учительница и весь класс напрягается. - К доске пойдет Кирова Валерия.
  
  Сразу слышатся облегченные вздохи, когда каждый понимает, что сегодня не он будет позориться у доски. Почему позориться? Да потому что вряд ли кто-нибудь из присутствующих здесь подготовился к уроку.
  
  - Ну Наталья Александровна! - жалостливо стонет Лера. - Я же в прошлый раз отвечала, спросите кого-нибудь другого.
  
  Класс начинает недовольно бормотать, ведь если не Лера, то пойдет кто-то другой, кто-то из них. Эти ребята уж лучше сдадут свою одноклассницу на растерзание учителю, чем сами пойдут к доске получать заслуженную оценку. Мало кто из них может ответить на поставленный преподавателем вопрос так, чтобы заслужить лучшую оценку, которую ждут от своих отпрысков родители, и не потерять авторитет перед одноклассниками из-за своего неуверенного бормотания.
  
  - Мы уже пятнадцать минут сидим здесь в ожидании, пока Наталья Александровна сформулирует вопрос и выберет, кто на него будет отвечать, - недовольно шепчу я сидящей рядом Ноле.
  
  Нола тихонько хмыкает, не отрывая взгляда от каких-то непонятных узоров в тетради по литературе, которые она рисует с самого начала урока.
  
  - Лео, ты всего лишь месяц здесь учишься, многое еще увидишь и услышишь, так что привыкай, - спокойно отвечает она и резко поворачивает голову в мою сторону, а на ее лице расползается довольная улыбка. - Хочешь спасти ситуацию? Выйди к доске, ответь на вопрос, который тебе зададут, а то тебя все равно никто никогда не вызывает, - в ее голосе звучат завистливые нотки.
  
  - Ты думаешь ее просто так никто не вызывает к доске? - тихо произносит Влад и слегка поворачивается к нам. - Преподы скорей всего просто боятся поставить плохую оценку девочке из семьи Хейз, ведь они считают, что ее образования вряд ли хватит для уровня этой школы. К тому же, как только Лео сама вызовется, тут же начнется цепная реакция, и тогда ни один препод не пройдет мимо нашей отличницы. Ты думаешь это весело: на каждом уроке отвечать? Вспомни себя в таком же положении, круто тебе было?
  
  Я внимательно слушаю их разговор, все еще стараясь вникнуть в правила и систему этой школы. За весь сентябрь я успела понять лишь основу как официального положения школы, так и неофициального. Но еще ни разу мне не пришлось применить эти знания на практике, ведь для всех кроме Нолы, Влада и Марка Викторовича я невидимка. С одной стороны меня такое положение устраивает, но с другой - я бы хотела проявить себя и начать настоящую учебу, а не только выполненять легкие домашние задания. Мне постоянно жутко неудобно перед Александром, ведь он платит за мою учебу огромные деньги, а учебы, оказывается, как таковой и нет.
  
  - Откуда обычный школьник вроде тебя знает все это про учительское отношение к Лео?
  
  - Я, может, и обычный школьник, но круг моего общения довольно необычен, Нола, - спокойно произнес Влад.
  
  Необычен не то слово. Впервые вижу школьника, который общается с классным руководителем, как с другом... При том, что этот школьник единственный, с кем вообще общается Марк Викторович в пределах этой школы.
  
  - Лера, хватит ломаться, - недовольно произносит учительница после нескольких минут молчания. - Кроме тебя никто не ответит, а ставить плохие оценки здесь не принято.
  
  Судя по тому, как Наталья Александровна поджала губы, ей явно не нравится такое положение вещей. Да и вообще, глядя на эту статную женщину и ее манеру вести уроки, сразу можно сказать, что она попала в эту школу совсем недавно и еще не успела привыкнуть к тому, что школьники здесь на первом месте. Эта женщина явно старой закалки обычной школы.
  
  Хватит, Лео! Ты не какая-нибудь глупая школьница, ты выполнила домашнее задание, а значит, можешь ответить на вопрос учителя. Какого черта ты за весь месяц еще ни разу не проявила себя? Не устала еще опускать взгляд, когда Александр спрашивает у тебя про твою учебу? Не тупи, вставай и отвечай. Чего ты боишься? Точнее кого? Да и вообще, с каких это пор тебя стала волновать реакция окружающих на твои поступки?
  
  Я хмуро смотрю на пустой лист в тетради и почему-то не могу заставить себя поднять руку, чтобы вызваться к доске. Что-то останавливает меня, и мне это совершенно не нравится.
  
  Черт, как я могла забыть... На последней встрече Марк Викторович объяснял мне уже положение в нашем классе... И, судя по тому что он рассказал, если я сейчас сама напрошусь ответить на вопрос учителя, то отношение моих одноклассников сильно поменяется. Если я сейчас для них невидимка, то интересно, как изменится их отношение ко мне?..
  
  Перестаю обращать внимание на болтающих Нолу и Влада и чувствую, как на губах появляется легкая улыбка предвкушения. Давненько я не разминалась в своих играх с учителем 'Вопрос-ответ'.
  
  Резко поднимаю голову и смотрю на немного растерянную Наталью Александровну. Мне становится жаль ее, ведь она явно не привыкла к такому отношению к себе, а с нами у нее всего лишь третий урок за весь месяц.
  
  - Я хочу пойти к доске.
  
  Ко мне поворачиваются почти все присутствующие в классе, и я еле сдерживаюсь, чтобы не вздрогнуть под этими пристальными взглядами. Рядом слышится тяжелый вздох Нолы и я наталкиваюсь на усмешку Влада.
  
  - Да, Наталья Александровна, почему вы новенькую не вызываете никогда? - недовольно произносит Марина и класс ее поддерживает.
  
  - Но... но ведь Леокадия только перешла в нашу школу, и я подумала, что ей надо освоиться для начала.
  
  Я поднимаюсь с места и медленно поправляю складки на юбке.
  
  - Наталья Александровна, я вполне освоилась среди своих одноклассников и хотела бы теперь принять активное участие в обучении.
  
  Учительница тяжело вздыхает, заправляет выбившуюся прядь за ухо и слегка улыбается, глядя на меня.
  
  - Ну что ж, ладно, Леокадия, прошу к доске, - она начинает листать журнал, видимо, смотреть мои оценки, чтобы в случае моей неготовности поставить что-то близкое к тому, что уже есть.
  
  - Спасибо, - в моем голосе проскальзывает сарказм, что не ускользает от Влада, который резко начинает кашлять, явно стараясь скрыть смех.
  
  Я выхожу из-за парты и направляюсь к доске, ощущая на себе пристальные взгляды одноклассников.
  
  Такое чувство, будто я на подиуме, а за мной наблюдают жюри и критики, готовые выплеснуть на меня всю желчь из-за чего угодно. Ростом не вышла, лишняя складочка на юбке, улыбка неправильная... Хотя нет, какой тут подиум! Пфф... Скорее они смотрят не на модель, как например Марина, а на уродца, которые внезапно выполз непонятно откуда.
  
  Останавливаюсь около учительского стола, поворачиваюсь к классу, но смотрю на учительницу, нервно копающуюся в каких-то бумагах.
  
  - Итак, - наконец-то произносит Наталья Александровна и прочищает горло. - Леокадия, последняя прочтенная тобой книга, о чем она?
  
  Я отвожу взгляд и смотрю на пасмурное небо за окном, которое вот-вот готово пролить последний сентябрьский дождь.
  
  Последняя книга 'Городская магия'... О чем она? Она про девушку, которая никогда не сидит на месте, притягивает к себе неприятности, а выручает ее из них учитель, которого все терпеть не могут. Все. Кроме нее... И как все это рассказать учительницу да и еще перед классом. К тому же эта книга явно не для школы, а скорее так, почитать, расслабиться на досуге.
  
  Беспокоит лишь то, что Кирилл будто знал, что мне подсовывать, ведь эта книга мне чем-то близка, очень близка...
  
  - Наталья Александровна, по-моему, наша новенькая забыла как говорить, а вы спрашиваете у нее о том, как читать, - громко произнес Артур с язвительной улыбкой на лице.
  
  Его глупая реплика вызывает в классе волну смеха, а во мне лишь раздражение. Я тут же понимаю, что от выхода к доске меня останавливало лишь предчувствие подобной ситуации. Не то, что все смеются из-за фразы в мою сторону, а из-за того, что теперь я стала для них видимой и они не упустят случая постараться воспроизвести нечто столь же 'смешное' - вот только теперь на каждом шагу.
  
  Черт. Ненавижу такие ситуации. Опять придется ходить либо в наушниках, либо читая книгу, лишь бы не сорваться и не поставить их на место, тем самым вызывая нечто более неприятное, чем глупые реплики подростков.
  
  - Ребята, ведите себя немного тише, - Наталья Александровна обеспокоенно смотрит на класс и тихонько стучит ручкой по столу. - Пожалуйста, давайте сделаем тишину в классе! - повышает она голос.
  
  Артур начинает еще громче смеяться, его поддерживает Марина со своей компанией, остальной класс ведет себя более неуверенно, но явно не хочет отставать от лидеров. Лишь Нола и Влад с отвращением оглядываются вокруг себя и пожимают плечами, будто говоря, что их окружают одни идиоты.
  
  - Что за веселье?
  
  Все резко прекращают смеяться и поворачивают голову к двери. В глазах Артура мелькает раздражение, но он быстро с собой справляется и складывает руки перед собой, будто первоклассник, мило при этом улыбаясь.
  
  Мне не надо поворачиваться с ту же сторону, что и остальным. Я и так знаю, что пришел Марк Викторович, ведь его голос мне трудно спутать с чужим, уж слишком часто, после прочтения той книги, что дал Кирилл, я слышу его во сне.
  
  - Марк Викторович, ребята просто пошутили, можете не волноваться, - мило улыбается Наталья Александровна и встает с места.
  
  И почему это, спрашивается, Марк пользуется такой популярностью у женщин любого возраста. Даже у тех, кто в матери ему годится, например как Наталья Александровна.
  
  - Знаю я их шутки, - усмехается он, обводя взглядом класс. - Так, ладно, это не мой урок, так что с вами должен справляться другой учитель... - Марк Викторович отходит к стене, открывая нашим взглядам стоящего в дверном проеме паренька. - Это Максим, прошу любить и жаловать. С этого дня он учится в нашем классе, остальное узнаете на моем уроке, - сухо произнес он и повернулся к Максиму. - Садись на любое свободное место, на анатомии разберемся, куда тебя посадить и ближе познакомлю с классом.
  
  На смуглом лице Максима появляется неуверенная улыбка, а в карих глазах буквально светится уважение к стоящему перед ним учителю.
  
  - Спасибо, Марк Викторович, - спокойно произносит он и проходит к задней пустой парте.
  
  Учитель лишь кивает головой, но паренек ему явно понравился, и раз так, то скорей всего он будет скоро с нами.
  
  - Леокадия, ты отвечаешь на вопросы или просто стоишь здесь для красоты?
  
  Я усмехаюсь, скрещиваю руки на груди и смотрю в глаза своему учителю.
  
  Отвечаю на вопросы, стоя здесь для красоты.
  
  В его взгляде мелькает улыбка, будто он уловил мою ответную шутку, ведь мы общаемся подобным образом на каждой нашей встрече.
  
  - Ой, Марк Викторович, девочка только вышла к доске и не успела ответить на вопрос, - улыбаясь, произносит Наталья Александровна.
  
  - Да? Ну тогда я с удовольствием послушаю ответ Леокадии на поставленный вопрос, - с улыбкой произносит он и опирается плечом о стену.
  
  Я смотрю на его улыбку, чувствуя, что начинаю улыбаться в ответ, но быстро прихожу в себя.
  
  Точно ненормальная. Мало того, что все вздрагивают от его улыбки-ухмылки, а тебе она нравится, так еще и засматриваешься на учителя. Хотя... если хорошенько подумать, то почему я не могу показать приятному мне человеку свою симпатию, ведь в ней нет ни капли романтики. Просто мне стал приятен этот человек за месяц общения, вот и все. Да. Точно.
  
  - Антуан де Сент-Экзюпери 'Маленький принц', - впервые за все время, что я в этой школе, я вру.
  
  - Отличная книга, - улыбается Наталья Александровна. - Тогда вот мой следующий вопрос. Кто тебе не нравится из персонажей?
  
  Мне не надо задумываться над ответом, ведь он возник во мне еще когда я первый раз читала эту сказку.
  
  - Роза.
  
  - Почему?
  
  - Она капризна, эгоистична. Из-за ее поведения Маленький Принц улетел со своей планеты.
  
  - Я бы с тобой поспорила, но у нас мало времени до конца урока, - с сожалением произносит учительница.
  
  - Здесь не о чем спорить.
  
  Боковым зрением я вижу, как Марк Викторович немного улыбнулся и, глядя на красную розу в вазе на учительском столе, кивнул головой.
  
  - Кто тебе нравится из персонажей?
  
  - Лис, - произношу я, глядя на розу.
  
  Такие бархатные лепестки, так и хочется потрогать их.
  
  - Чем же он тебе нравится?
  
  - Он мудр, он хитер, он научил Маленького Принца верности и ответственности за любимых.
  
  Интересно, а эти шипы такие же острые, как и кажутся?
  
  - А что ты для себя уяснила из этой книги?
  
  - Что надо любить и ценить тех, кто тебя окружает. Что надо правильно выбирать это окружение, ведь многие красивые, но пустые и ради них не хочется умереть... А еще, что среди людей бывает жутко одиноко и кажется, будто ты один в этом мире и все ждешь и ждешь свою звезду, ради которой светишься... - поднимаю голову и натыкаюсь на пристальный взгляд Марка Викторовича, но он тут же отводит взгляд и снова рассматривает розу на столе.
  
  - Что ж... - задумчиво произносит учительница. - Я считаю, что вы прекрасно знаете эту книгу, ведь говорите чуть ли не цитатами. Прошу, садитесь на место, вы получаете отличную оценку.
  
  Я склоняю голову в знак уважения и иду на свое место, но все же недоумеваю. И это вопросы, которых все так боятся? Всего-то три, да и то, отвечай как хочешь.
  
  За такие односложные ответы я бы получила с натяжкой 'шестерку', а здесь - 'двенадцать'. Н-да, вот она разница между школой для богатых детишек и для обычных смертных.
  
  - Молодец, ты отлично ответила, - улыбается Нола, глядя на меня. - Предлагаю отметить твое первое "выступление" перед классом прогулкой в парк!
  
  - Да, да... обязательно сходим, - бормочу я. - И что, всегда такие вопросы легкие? Она ведь так и не выяснила у меня, читала ли я на самом деле или просто прочла чей-нибудь анализ в интернете. А та книга, что нам задавали на сегодня? По ней вообще спрашивать не будут?
  
  - Да, почти так, - серьезно произносит девушка. - Понимаешь, ты сидишь среди детей богатых семей и у каждого присутствующего здесь будущее уже определено родителями. Так что просто составляется список предметов, которые хочет изучать ученик, отдается классному руководителю, а тот уже информирует учителей, кого стоит расспрашивать дотошно, а кому задать пару вопросов, как тебе.
  
  Я смотрю на Марка Викторовича, разговаривающего с Натальей Александровной, но при этом он следит за классом.
  
  - То есть, мне надо подойти к классному и составить список тех предметов, которые я хочу изучать?
  
  - Все не так просто, - тихо произносит Влад, поворачиваясь к нам. - Откуда ты знаешь, зачем тебя удочерили? Какие у семьи Хейз на тебя планы?
  
  Я вздрагиваю, когда понимаю, что вот она расплата за 'красивую жизнь' и хорошее обучение. Они уже определили мое будущее.
  
  Из переписки:
  
  Уан: Я не хочу так жить! Я хочу сама определять свое будущее, а не быть марионеткой у этой семьи.
  
  Ред: Ты сама определяешь свое будущее, запомни это, Уан. Просто поговори с Александром и все выясни, а потом беги к своему учителю и составляй список предметов.
  
  Уан: Да, наверно, ты прав. Надо сначала будет поговорить с ним, а потом уже решать что-то самой.
  
  Ред: Ну вот, чтобы ты без меня делала) Кстати, что за книгу вы обсуждали на уроке?
  
  Уан: Я не решилась сказать, что последняя прочитанная мною книга про магию и отношения между учителем и ученицей, поэтому Антуан де Сент-Экзюпери 'Маленький принц'
  
  Ред: Ааа... мой любимый автор. Мне очень нравится его цитата 'Любить - это не значит смотреть друг на друга. Любить - значит смотреть в одном направлении' из книги 'Земля людей'..
  
   Комментарий к Глава 6.
   Простите за столь долгую задержку, надеюсь эта глава удалась и вам будет интересно возобновить чтение рассказа про Марка и Лео)
  Спасибо всем, кто поторапливал меня в группе)
  
  ========== Глава 7. ==========
   Терпеть не могу непунктуальных людей. Ну неужели нельзя прийти вовремя? Что за странная особенность у некоторых личностей назначать время, а потом не являться? Странная логика людей...
  
  - Лео!
  
  Оборачиваюсь на голос Нолы и тут же недовольно цокаю языком. Они с Владом идут, держась за руки, с улыбками на лицах и с одними наушниками на двоих. Видимо, это какая-то мода для парочек, слушать музыку одними наушниками. Вот только все эти парочки явно забывают про общение.
  
  - Давно нас ждешь? - улыбается Влад и сворачивает наушники в аккуратный комок.
  
  - Да всего-то ничего... Каких-то сорок пять минут, - с сарказмом произношу я. - Прям как урок. Наверняка у него и название соответствующее 'Тренировка терпения от 'пунктуальных' преподавателей'
  
  - Да ладно тебе, - смущенно улыбается Нола. - Мы больше так не будем. К тому же у нас есть уважительная причина. У Влада родители уехали, и мы решили немного задержаться, а потом на такси, но...
  
  - Задержались надолго, - киваю я. - Ясно. Ладно, хватит пустого разговора. Лучше скажите, что вы мне хотели показать такого интересного, что позвонили среди ночи с этим предложением?
  
  О да, с этим звонком вообще отдельная история. Мало того, что они позвонили около двух часов ночи, так еще и умудрились перед этим как-то музыку на свои звонки поставить такую, что мертвый проснется. В итоге, пока я искала телефон, в комнату заглянул Кирилл и сонным голосом поинтересовался, все ли у меня в порядке. Вот только сонным он был не долго, его глаза наткнулись на мою коротенькую футболку и мои любимые трусики, черные с красным кружевом. В общем, утром он угрюмо молчал, а я тихо посмеивалась про себя и пыталась не покраснеть от удивленного взгляда Марии, которая явно недоумевала, глядя на наше поведение.
  
  - Мы хотели, чтобы ты сходила с нами в тату-салон, - произносит Влад, счастливо улыбаясь.
  
  Черт, только не говорите, что это будут тату в стиле любовных соплей для парочек.
  
  - Я предложила эту идею Владу еще пару лет назад, и вот мы, наконец, решились, - весело щебечет Нола и, подхватив меня под руку, ведет в сторону магазинов. - Просто мы в последнее время так сблизились, что я захотела, чтобы ты была со мной.
  
  Я осторожно освобождаю руку, отхожу на полметра, понимая, что все еще не привыкла к присутствию рядом с собой этим двоих.
  
  И впервые в жизни в таком моменте, на меня накатывает смущение, будто я иду здесь голая. А все лишь потому, что снова начинаю привязываться к человеку... Черт.
  
  - А какие рисунки у вас будут? - осторожно спрашиваю я.
  
   - Ооо... а это тоже сюрприз, - улыбается Влад и смотрит на Нолу. - Ты тоже не вздумай сказать, пока не увидит сама.
  
  - Ребят, вы меня пугаете, - произношу я и, внезапно даже для самой себя, начинаю тихонько посмеиваться над ситуацией.
  
  Влад подхватывает мой смех, подбегает к нам с Нолой, протискивается между нами и обхватывает нас за плечи.
  
  Вот что значит недоверие к определенным людям. Например, к девушкам. А ведь когда-то у меня была лучшая подруга...
  
  - Чего вы смеетесь? - в недоумении спрашивает Нола.
  
  - Я не знаю, - произношу я, все еще хихикая.
  
  - А я смеюсь, потому что вы себя странно ведете, - улыбается Влад.
  
  Я смотрю на Нолу и встречаю ее взгляд, который действует на меня так, будто у меня сносит все тормоза и я лечу туда, куда никогда не хотела попадать.
  
  В свое тело.
  
  Я знаю, это очень странно звучит, но другими словами не скажешь.
  
  С самого детства, я не хотела быть равной своему возрасту, я всегда стремилась дальше. В десять лет, я могла общаться с семнадцатилетними ребятами, а сейчас в шестнадцать, могу найти общий язык с нелюдимым двадцатидевятилетним учителем. И после этого я буду вести себя как подросток?
  
  Да, Лео, да и только да! Впервые за всю жизнь я выбралась прогуляться с ребятами, которые еще не друзья мне, но в скором времени могут ими стать, и мне с ними очень уютно и хорошо. Так почему же я не могу побыть обычным подростком, которому дали столько денег, что кошелек еле закрывается и у которого полным-полно свободного времени.
  
  Резко останавливаюсь, когда мысли промелькнули у меня в голове, и я понимаю, что права.
  
  - Лео, ты чего? - Нола заглядывает мне в глаза, пытаясь, видимо, понять, что произошло.
  
  - Я... я... - прочищаю горло. - Я хочу сегодня побыть обычным подростком, а не девушкой со всеми этими повседневными и школьными проблемами. Хочу забыть обо все на пару часов. Поможете?
  
  - Эмм... конечно. Я тебя понимаю, - улыбается Влад. - Мы поможем тебе избавиться хотя бы на пару часов от твоей серьезности и частичной мрачности.
  
  - Да, Лео, - подхватывает Нола, - поможем. Ты нам нравишься и со своим тяжелым характером, но все же иногда надо расслабляться.
  
  Сначала неуверенно, но все же я начинаю улыбаться, ведь сегодня действительно мой день! В последний раз, когда я так расслабилась, мы с подругой отлично провели время, вот только по приходу в нашу комнату мы очень серьезно поругались. Это было примерно лет пять назад.
  - Так может, уже пойдем? - в моей голове вырисовывался отличный план, как совершить нечто, что не соответствует моему поведению.
  
  Они переглядываются и одновременно киваю головами куда-то мне за спину. Не успеваю я обернуться, как они уже направляются в ту сторону.
  
  Место, про которое он мне сутки жужжали, оказалось очень уютным, на удивление, и красивым. Снаружи ничем не примечательная вывеска, а внутри сплошь теплые коричневые цвета и черная кожа. На стенах в рамках развешены работы мастера, на всевозможных участках тела, справа около стены стеклянный столик с альбомами эскизов, рядом черный кожаный диван, а перед нами стоит улыбчивая девушка.
  
  - Добрый день, это о вас говорил Кошак?
  
  Не повезло кому-то с прозвищем. Хотя... видимо этом мужчине нравится, когда его зовут Кошаком.
  
  - Добрый день, видимо, да, - улыбается Влад и представляется. - А вы наверно Фемида*?
  
  Девушка немного морщится, но все же протягивает руку для пожатия и кивает.
  
  - Он явно не боялся, когда представлял меня под этим прозвищем. Зовите меня Катей.
  
  Влад издает странный смешок.
  
  - А его может что-то напугать?
  
  Я не знаю, о ком идет речь, но мне становится скучно, я подхожу к столику, беру журнал с эскизами и открываю первый лист.
  
  Да это от руки нарисовано! Ничего себе. Хочу познакомиться с этим человеком.
  
  - Вообще-то его может многое напугать, - раздается низкий мужской голос. - Кстати я ваш мастер, зовите меня Ром**.
  
  Я оборачиваюсь и смотрю на мастера Рома. Он явно оправдал мои надежды человека, который делает тату. Светлые волосы, стриженные под ежика, пирсинг в брови и руки в татуировках.
  
  Влад уверенно подходит к Рому, протягивает ему руку и улыбается.
  
  - Мы готовы довериться в ваши руки.
  
  Ром скептически смотрит на Нолу и Влада.
  
  - А вы точно уверены? Не прибежите через пару недель в слезах, что бы я перебил тату?
  
  Ребята смотрят друг на друга, улыбаются, а в глазах светится счастье.
  
  - Мы уверены, - тихо произносит Нола.
  
  Ром пожимает плечами и поворачивается к Кате.
  
  - Я где-то час буду работать, так что можешь отдохнуть, - его взгляд падает на меня. - Хотя нет, развлеки нашу гостью.
  
  Троица уходит, а я остаюсь под присмотром улыбчивой Кати.
  
  - Девушка, может вам чай? Или кофе?
  
  Я стараюсь как можно дружелюбнее улыбнуться.
  
  - Нет, спасибо. Катя, скажите, а человек, рисовавший эти эскизы, делает тату? - медленно произношу я и, дождавшись ее кивка, смотрю на эскиз тату. - Я хочу, чтобы он поработал над моей спиной.
  
  Из переписки:
  
  Уан: Я буду делать тату
  
  Ред: Поздравляю! Что за мастер?
  
  Уан: Не знаю. Сегодня с Владом и Нолой ходили в тату-салон. Я увидела там альбом с потрясающими эскизами! Хочу сделать ее. Я тебе шлю фото рисунка.
  
  Ред: Ого, шикарно... Но ведь это больно. А кто бить будет?
  
  Уан: Физическую боль можно вытерпеть. Автор этих рисунков.
  
  Ред: А ты не боишься, что другие не одобрят? Например, твоя новая семья?
  
  Уан: 'Настало время прекратить попытки угодить другим и научиться жить для себя'*
  
  Ред: Я хотел услышать именно это.
  
  
  Примечания:
  
  *Шеррелин Кеньон "Ашерон"
  
  *Фемида - древнегреческая богиня правосудия
  **Ром - крепкий спиртной напиток, изготавливаемый путём сбраживания и перегонки из побочных продуктов сахарно-тростникового производства, таких как патока и тростниковый сироп.
   Комментарий к Глава 7.
   С новым 2015 годом!) В этом году обещаю исправиться и чаще выкладывать продолжение)
  
  ========== Глава 8. ==========
   Этот день оказался еще более серым, чем я думал. Ну что ж за гадость-то такая? Почему я никак не могу выкарабкаться? И это даже после того, как Саша каждый день помогает мне. Она вообще у меня умница, наверно, я не смогу полюбить ни одну женщину так, как люблю ее. И это правильно. Вместе с ней мы многое пережили. А если я полюблю другую, то все мои несчастья, тянущиеся с того самого года, перейдут и на нее. Только мне кажется, что такими шрамами - как мы - она уже не отделается. Это будет нечто более серьезное. Наверно, я поэтому и боюсь сделать шаг вперед, найти своего человека и жить счастливо. Как бы я Сашу не любил, больше всего и всех на свете, она не может дать мне того, чего я так отчаянно хочу...
  
  - Ты вернулся! - счастливо произносит Саша и бежит ко мне, падая в раскрытые объятия. - Я соскучилась! Где ты так долго был? - обиженно спрашивает она, положив свою нежную ладошку на мою щеку.
  
  - На работе долго просидел. Проверял тетради учеников. Знаешь, а я ведь даже и не заметил, как вошел в квартиру, - улыбаюсь, полностью расслабляясь и освобождаясь от мыслей.
  
  Дома, с Сашей, не надо было прятаться за равнодушием или скрывать лицо за волосами, а на глаз одевать линзу. Только с ней я могу быть собой.
  
  - Ты всегда такой. - Чуть кривится она. - Слишком много думаешь ни о чем и слишком усердно делаешь свою работу.
  
  Я целую ее в макушку и отхожу на пару шагов, чтобы снять ботинки. Кожанку, как и всегда, снимает с меня Саша. Привычка у нее такая, снимать с меня куртки, пальто и прочую верхнюю одежду.
  
  - А ты как день провела? - спрашиваю я, подхватываю мое сокровище и несу на кухню. - Кушать мне приготовила?
  
  Она счастливо улыбается и кивает головой.
  
  - Конечно! Я кое-что новое приготовила, - в ее голосе одна загадочность. - Но ты ничего даже не лизнешь, пока не помоешь руки и не переоденешься.
  
  Зная, что с ней бесполезно спорить, я просто поднимаю руки в знак капитуляции и иду в спальню. Вот только вместо того, чтобы помыть руки, умыться и переодеться, мне безумно хочется лечь на кровать, закрыть глаза, притянуть к себе Сашу и заснуть на пару недель.
  
  И перед этим позвонить Лео и предупредить...
  
  Я останавливаюсь в дверях спальни и хмурюсь. Эта девочка не дает мне покоя с нашей первой встречи в классе. Уже почти месяц прошел, а мои мысли заняты только этой новенькой. Почему? Вот главный вопрос, который я задаю себе все это время. Что в ней такого, перед чем я не могу устоять и раскрываюсь, как с Сашей.
  
  Твою ж мать! Не хватало еще со школьницей... Тьфу, ты идиот, Марк!
  
  От злости на самого себя, я со всей силы, даже не задумываясь, ударяю кулаком о дверной косяк. Легкая боль приводит меня в чувство, но все равно в моих мыслях только серые пронзительные глаза и шикарные темно-русые волосы. А чего стоит наша первая встреча!
  
  Когда я заходил в класс, сразу заметил ее и то, как ее присутствие повлияло на поведение класса. Лео будто насмехалась над ними всеми, но в то же время не переходила границу дозволенного. Будто знала, что в ином случае ей просто не выжить среди них. А ее глаза, когда наши взгляды встретились... Будто она разговаривает с помощью взглядов. Таких живых, таких ярких, таких чистых.
  
  И в плане неожиданностей она ни разу не подвела мои ожидания. Ей всего шестнадцать, а она интересуется медициной, сама изучает латынь. Меня даже немного задел тот факт, что кто-то кроме меня свободно говорит на этом красивом мертвом языке.
  
  Почему-то именно после ее появления во мне будто появилось второе дыхание. Я стал более открытым. И это заметил не только я, но и мои знакомые, мои ученики Влад и Нола. А чего стоят одни только Сашины слова, которые она сказала, когда я с улыбкой зашел в нашу квартиру после первой встречей с Лео дома у Хейзов:
  
  - Ты кто и куда делся Марк? - спросила она меня тогда с порога. Ее глаза были удивленными. - С тобой все в порядке?
  
  До сих пор помню, как я резко притянул ее к себе и начал расцеловывать это красивое личико. Она визжала и смеялась, пытаясь выбраться из моих объятий. А я не мог остановиться, ведь чувствовал капельку свободы и счастья впервые за пять лет.
  
  - Я просто... просто... Сашенька, пойдем в кафе посидим? Ты ведь давно хотела то мороженное с бананом, - счастливо улыбнулся я тогда.
  
  Однако моя улыбка продержалась буквально пару секунд и сошла: сразу после того, как Саша вздрогнула. Она, конечно, любит меня так же сильно, как и я ее, но все же мой шрам не дает ей покоя, и, когда я улыбаюсь, Саша отводит взгляд.
  
  Я встряхиваю головой, прогоняя мысли прочь и иду к шкафу за одеждой. Однако как только я снимаю с себя рубашку, в комнату заходит Саша.
  
  - Опять? - спрашивает она. - Может, хватит уже? Я все понимаю, чувствую порой то же самое, но из нас двоих ты...
  
  Я сердито смотрю на нее и натягиваю футболку.
  
  - Это ты 'хватит', Саша. Не забывайся, ладно?
  
  Сажусь на кровать, стягиваю брюки и быстро надеваю обычные спортивные штаны. Чувствую, что Саша до сих пор не ушла, даже не смотря на мое скверное настроение. Поэтому стараюсь не обращать на нее внимания и стягиваю волосы в пучок на затылке. Мне, честно говоря, абсолютно все равно, какая прическа у меня на голове, лишь бы прикрывала левую часть лица. Только дома могу расслабиться и не переживать по этому поводу. Вот только все равно приходится намного отворачивать левую сторону лица из-за Саши.
  
  Неосознанно провожу кончиками пальцев по шраму, чувствуя его обманчивую гладкость и кое-где неглубокие впадины. Странно, но сейчас люди отводят взгляд от моего лица чаще, чем когда шрам был красный, воспаленный и выпуклый.
  
  - Не надо, - тихо шепчет Саша, садится на пол и кладет голову мне на колени.
  
  Я автоматически начинаю перебирать ее волосы цвета молочного шоколада и, незаметно для себя, успокаиваюсь.
  
  - Что бы я без тебя делал, любовь моя? - Грустно произношу я и притягиваю податливое девичье тело в свои объятия. - Ты ведь знаешь что я тебя люблю?
  
  Саша утыкается носом мне в шею и тихонько всхлипывает. Она старается это скрыть, но я всегда знаю ее настроение. Вот только не всегда знаю причину. Это меня убивает.
  
  - Саша, радость моя, солнышко, скажи мне, из-за чего ты плачешь?
  
  Я чуть отстраняюсь, не размыкая объятий, и смотрю в ее заплаканные глаза, смотрящие на меня с такой преданностью, с такой любовью, что мое сердце замирает на мгновение. А я не оправдал ее ожидания и предал ее.
  
  - Просто я очень счастлива с тобой, и я рада, что именно меня ты выбрал тогда.
  
  Я искренне улыбаюсь, чуть наклоняя голову вправо, чтобы волосами немного прикрыть шрам, так пугающий ее.
  
  - Знаешь, я тоже этому рад. Ты мое сокровище, ты моя надежда.
  
  Как только она начала что-то говорить в ответ, у меня зазвонил телефон, поэтому она по привычке просто положила голову мне на колени и принялась ждать, пока я завершу разговор.
  
  На экране высветился незнакомый номер, поэтому я насторожился. Из незнакомых номеров мне звонят только по работе, а им я никогда не отвечаю, когда дома. Мне хватает того, что я половину рабочего дня провожу в школе, среди этих людей, а на Сашу и так времени не хватает.
  
  Вот только в этот раз, не знаю, что меня дернуло, но я ответил. Наверно, это из-за того, что я хотел дать время и Саше и мне привести себя в порядок и успокоиться.
  
  - Я слушаю.
  
  В динамике раздался какой-то грохот, а потом женский голос, просящий какого-то Кирилла уйти.
  
  - Алло?
  
  - Марк Викторович, я прошу прощения за звонок не в рабочее время, но у меня к вам есть пара вопросов, которые я бы хотела задать до школы, - произносит приятный голос, который иногда снится мне по ночам.
  
  Я осторожно отодвигаю Сашу, встаю и подхожу к окну, упираясь лбом в холодное стекло.
  
  - У тебя что-то случилось? - произношу я и замираю в ожидании ответа, который почему-то не следует. - Лео?
  
  - Да, я здесь. Просто удивилась, что вы так быстро узнали мой голос.
  
  А как же тут не узнать, когда я слышу его чаще, чем свой голос разума.
  
  - Просто у меня хорошая память на голоса, - это самая дурацкая отмазка, и я это знаю, но не могу ничего больше придумать. - Что за вопросы у тебя ко мне?
  
  - Ах да... Скажите, а в этой школе есть факультативы по латыни? Деньги не имеют значения. И это, кстати, спрашиваю не я, а Александр Максимович, - немного недовольно произносит она. - Он увидел, как я читаю книгу по медицине с понятиями на латыни и заинтересовался.
  
  Я слегка улыбаюсь ее нервному и недовольному голосу, но тут же прихожу в себя, когда ко мне подходит Саша и обнимает за талию, прижимаясь всем телом.
  
  - Нет, к сожалению, именно по этому языку у нас не проводят дополнительные занятия. Администрация школы считает, что подобную информацию учащимся предоставят в ВУЗах и не надо забивать им головы подобными вещами.
  
  - Ага, - усмехается она, - а фигней, значит, можно. Ладно, а по вашему предмету, по анатомии, вы проводите дополнительные? Или может, кто из учителей проводит их?
  
  - К сожалению, по анатомии только я мог бы вести факультативы, так как у других учителей этого предмета, группы набраны еще с первого класса учащихся. А я не могу... - я замолкаю, когда Саша щипает меня за живот, и смотрю на нее.
  
  - Соглашайся! Не сидеть ведь тебе все время со мной, - искренне улыбается она.
  
  - Марк Викторович? Вы еще здесь?
  
  Я быстро целую Сашу в лоб и возвращаюсь к нашему разговору.
  
  - Да, да. На счет дополнительных занятий... В общем, я подумаю на счет того, чтобы мы с тобой занимались в классе после школы. У меня тут внезапно обнаружилось свободное время, - улыбаюсь я Саше и подмигиваю, чем вызываю ее приступ смеха. - Давай мы с тобой обсудим все подробнее, когда к тебе приду.
  
  - Да, конечно, - в ее голосе удивление. - Во сколько вы будете?
  
  - Знаешь... А давай встретимся не у Хейзов дома, а, к примеру, в парке?
  
  Лео ненадолго замолкает, а потом с усмешкой произносит:
  
  - Боитесь, что Мария снова будет за вами охотиться? Она после вашего прихода еще дня три щебетала только про вас, - тихо смеется она.
  
  Я немного морщусь, но все же улыбка против моей воли проскальзывает.
  
  - Вот только Марии не говори про нашу встречу, хорошо? Не хочу быть ее диковинной зверушкой, а именно так и воспринимают меня девушки из ее окружения, - не знаю, почему я ей это говорю, но уже не могу остановить себя. - Для них ведь это экзотика, встречаться с парнем, у которого пол лица как у Франкенштейна. Ты ведь помнишь замечание Артура по поводу меня на первом уроке. Знали бы они, что у меня не только лицо такое, вообще бы...
  
  Я резко замолкаю, осознав, что выплеснул мучавшие меня мысли своей ученице, едва знакомой девушке.
  
  - Марк Викторович, я не хочу говорить и слышать про эту элиту, я хочу лишь заниматься с вами анатомией. Давайте поступим как разумные взрослые люди и перестанем обращать внимание на них? Достаточно ведь того, что я, Нола и Влад вас немного понимаем, разве не так?
  
  
  - Ты права, девочка, - чуть улыбаюсь я. - Не стоит нам зацикливаться на них, даже если мы живем и крутимся в этом обществе.
  
  - Я рада, что мы пришли к общему мнению, но вы так и не решили по поводу дополнительных?
  
  Я посмотрел на улицу, освещенную десятками фонарей и попытался привести свои мысли в порядок, однако это не очень получалось.
  
  - Давай мы обсудим это на нашей встрече, договорились?
  
  - Да, конечно, - с облегчением произносит она. - Тогда до завтра в...
  
  - В полдень в парке, - заканчиваю я. - Удобно будет?
  
  - Да, да, конечно. До встречи, Марк Викторович.
  
  - До встречи, Леокадия, - произношу я в тишину, она сбросила.
  
  Прижимаю телефон к подбородку и решаю, нужны ли мне эти занятия, стоит ли усложнять проблему или пустить все на самотек? А может вообще не стоит с ней видится лишний раз?
  
  - Ты должен взяться за эти уроки, - серьезно произносит Саша. - Хоть какое-то разнообразие будет.
  
  - Ты, наверное, права, малышка, - задумчиво произношу я. - А вообще знаешь что?
  
  - Что? - переспрашивает она.
  
  - Ты вроде там кушать приготовила? - улыбаюсь я. - А я ведь голодный.
  
  - Пап, а я тебя только и жду! - восклицает она. - Вообще-то там все уже остыло давным-давно.
  
  
  
  
  
  Глава 9.
  
  
  
  
   Удивительное время года - осень. Вроде еще не холодно и зелень, окружающая нас, напоминает про лето, но в то же время уже видно кое-где пожелтевшие краешки листьев и с этим наблюдением приходит грусть от осознания того, что скоро вся природы будто вымрет под серыми цветами зимы. И не важно, что вскоре все накроет белым покрывалом снега и детишки будут резвиться в этом же парке, играя в снежки, а в каждом доме будет стоят прелестная елочка. Все равно. Какие бы праздники нас не ждали потом, сейчас осень навевает грусть.
  
  Отклоняюсь на мягкую спинку кресла и отпиваю горячий чай, пахнущий мятой и лимоном. На мою спину накинут мягкий клетчатый плед, приятно согревающий тело, а на столе белая тарелка с десертом, названным слишком заумно, хотя состоит он всего лишь из небольших коржей к торту 'Наполеон', крема и ягодного джема. Изредка беру ромбовидный кусочек, опускаю в джен и подношу ко рту, млея от удовольствия и расслабленности.
  
  Сегодня первый день, когда я позволила себе выбраться в центр города, чтобы вот так, расслабленно и бесполезно, провести время. И честно сказать я это заслужила. Всю неделю только и делала, что училась, читала книги по медецине и... общалась с Кириллом, который оказался не таким уж и придурком. На удивление он проявил себя как интересный собеседник и идеальный напарник по просмотру сериалов. То есть в первом варианте он логически рассуждал и приводил примеры, почему у него именно такое мнение/отношение к чему-либо, а во втором варианте он или молчал в нужных моментах, или комментировал так, что любой критик или комик завидовал бы, услышав его речь.
  
  - Я смотрю тебе очень нравится такое времяпровождение.
  
  - Я думаю оно идеально, - лениво перевожу взгляд на стоящего рядом со столиком мужчину.
  
  Марк Викторович согласно усмехается, отодвигает стул напротив и присаживается. К столику тут же подбегает официантка, протягивает учителю меню и завороженно смотрит на мужчину. Да уж, есть чем любоваться. Слегка взъерошенные волосы, чуть покрасневшие щеки, блестящие глаза и это все не считая того, как одет мужчина. Абсолютно вся одежда черная, что смотрится на нем очень стильно и привлекательно.
  
  - Здравствуйте, меня зовут Ирина. Сегодня я вас буду обслуживать, - томно произносит девушка, поправляя волосы.
  
  В твоих мыслях явно обслуживание совершенно другого рода, нежели принести еду.
  
  Марк Викторович резко поднимает голову, задумчиво глядя на меня и на мой заказ. Почему-то мелькнула мысль, что я вслух произнесла язвительный комментарий по поводу услужливости официантки.
  
   - Мне пожалуйста такой же десерт и чай, - произносит учитель, кивая в мою сторону. - И пепельницу, если можно, - улыбается он, поднимая голову.
  
  Обаятельная улыбка Ирина тут же исчезает, когда она видит лицо учителя.
  
  - Д-д-аа... пару минут, - заикаясь произносит она и быстрым шагом направляется в сторону кухни, оборачиваясь несколько раз, чтобы еще раз кинуть взгляд на лицо мужчины и вздрогнуть.
  
  От такого отношения мне хочется на мгновение стать большой кошкой и угрожающе зашипеть или зарычать на нее, чтобы знала, как надо вежливо себя вести.
  
  - Лео, у меня такое чувство, будто ты ее сейчас убьешь, - со смехом произносит Марк Викторович.
  
  Я лишь пожимаю плечами и перевожу взгляд на учителя. В его глазах больше нет блеска, лишь отстраненная пустота. Все таки как бы он себя не держал в руках, глаза все выдадут. Учителя все еще сильно задевает реакция людей на свое лицо
  
  - Я не знала, что вы курите, - спокойно произношу я, беря еще один кусочек десерта.
  
  - Привычка молодости, - рассеянно произносит мужчина, наблюдая за тем, что я делаю с десертом.
  
  - Плохая привычка, скажу я вам, - откусываю небольшой кусочек. - Ну да ладно, мы тут не для обсуждения ваших привычек. Лучше скажите, что вы решили на счет дополнительных?
  
  - Какая деловая хватка, - усмехается он. - Ладно. Я согласен вести дополнительные занятия с тобой и мне даже не придется идти к директору, чтобы выделили час в расписании для занятий. Повезло, что я твой классный учитель.
  
  - Это точно, - улыбаюсь я. - Личный словарь по латыни всегда под рукой.
  
  Марк Викторович смеется, от чего его настроение вновь улучшается, и этот смех стирает тот момент с официанткой.
  
  - Вот как ты обо мне думаешь?
  
  Я лишь киваю и подношу кружку к губам, скрывая лукавую улыбку. Впервые в жизни мне хочется ускорить время и стать старше. Быть под стать своему учителю, который задел что-то внутри меня. Что-то, что не дает мне покоя и желает ох как много чего.
  
  Знали бы вы, Марк Викторович, что творится в моей голове при виде вас...
  
  Видимо он видит что-то в моих глазах, раз неосознанно наклоняется немного вперед и улыбка застывает на его губах, а вместе с ней и я. Чувствую себя мышкой перед диким котом, готовы прыгнуть за своей добычей в любой момент.
  
  И добыча явно будет не против...
  
  Марк Викторович вскидывает бровь, словно я только что согласилась на все, что он может мне предложить.
  
  Черт.
  
  - Эмм... Марк Викторович, так когда начнем заниматься? - неловко спрашиваю я.
  
  Учитель слегка улыбается, будто понимая мое состояние, и пожимает плечами, все еще не отводя взгляда.
  
  - Можно начать хоть с понедельника, к примеру после уроков, - задумчиво произносит он и откидывается на спинку стула. - Кстати хорошая песня.
  
  Я вздрагиваю от резкой смены разговора и только сейчас до меня доходит, что Ирина уже принесла заказ учителя, а из динамиков действительно льется прекрасная песня группы Сплин.
  
  Мда... Песня идеально подходящая под момент. Не жизнь, а кино блин.*
  
  - У них все песни отличные.
  
  - Нравится Сплин? - без удивления спрашивает учитель.
  
  Я беру кусочек десерта, откусываю, запивая чаем, и тут же морщусь. Вот ведь блин, пока разговаривали, чай уже остыл и теперь гадость.
  
  - Да, очень. Их песни всегда поддерживают в любой ситуации.
  
  Марк Викторович усмехается, достает пачку сигарет и зажигалку из кармана пальто, подкуривает, слегка наклонив голову вперед. Я вообще-то нейтрально отношусь к курящим людям, но все же иногда это смотрится даже красиво, а иногда просто мерзко. Во всех делах нужно стараться и не выделываться. Даже в такой мелочи, как курение.
  
  - Удивительно. Немногие из моих знакомых так думают, - произносит мужчина и делает затяжку, осторожно выдыхая белый дым в сторону от меня. - Большая часть людей считает, что их песни вгоняют в депрессию.
  
  Склоняю голову на бок и слегка улыбаюсь.
  
  - Хотелось бы думать, что я не большая часть людей.
  
  Учитель кивает, будто подтверждая мои слова, и берет вилкой кусочек десерта. Ну точнее как берет, старается наколоть корж, который тут же расспается при соприкосновении с зубчиками.
  
  - Да, многие хотят думать, что они не большая часть людей. - Марк Викторович сосредоточенно борется с десертом. - Да что ж это такое!
  
  В его голосе проскальзывает обида и я громко смеюсь, глядя на то, как взрослый мужчина, старается следовать нормам приличия, которые явно неудобны и бессмысленны.
  
  - Что? - спрашивает он отчасти удивленно, отчасти все с той же обидой.
  
  Не могу остановиться смеяться, поэтому просто прикрываю рукой рот, стараясь приглушить звук. Я не сразу замечаю, что учитель просто замер и с улыбкой наблюдает за мной.
  
  - Ни разу не слышал такого смеха у тебя, - делает затяжку, выдыхает дым и отпивает чай. - Мне нравится. Чаще смейся, смех преображает людей.
  
   Его слова словно холодный душ, приводят меня в чувство, и я просто киваю, соглашаясь и благодаря одновременно. Это все, на что я способна. Это и есть мой ответ на любой комплимент. Просто кивнуть, изредка улыбнуться. Не так уж и часто люди говорят мне что-то приятное, поэтому я просто не умею реагировать на подобные слова.
  
  - Я люблю смеяться, - задумчиво улыбаюсь, вспоминая как при прочтении книг мне иногда сложно сдержать смех. - Просто не многие слышали, как я смеюсь.
  
  - Да уж, понимаю, - тихо говорит учитель.
  
  Я склоняю голову на бок и просто смотрю на мужчину. Уж не знаю почему, но меня сильно задевает тот факт, что он не может вести себя на людях спокойно, расслабленно.
  
  - Вы наверно только дома можете вести себя расслабленно?
  
  Внутри вздрагиваю от своего голоса и вопроса, который по идеи должен был прозвучать в голове, но внешне стараюсь себя не выдать. Хотя все равно чувствую себя неуютно от чего начинаю краснеть.
  
  - Девочка, ну вот что ты за человек? - устало спрашивает Марк Викторович, тушит сигарету и берет кусочек десерта. - Твои вопросы порой вгоняют меня в ступор, а порой хочется рассмеяться. И вот не надо пожимать плечами, - предупреждает он мое движение.
  
  Я виновато усмехаюсь, не смея поднимать взгляд на учителя. Беру кусочек коржа и, как ложкой, набераю джем. Не успеваю поднести сладость ближе ко рту, как одна его рука хватает меня за кисть, а вторая в это время снимает десертом джем, который я только что набрала. Первая реакция шлепнуть ладошкой по руке, чтобы больше такого не было, но тут же вспоминаю, что рука не очередного одногодки, который решил, что его не докарммливают, а Марка Викторовича.
  
  Поднимаю глаза и потрясенно смотрю на мужчину, увлеченно слизующего мой джем со своего десерта.
  
  Наверно прав был Кирилл, когда говорил, что все мужчины - это большие дети.
  
  - Эмм... Марк Викторович, а вы часом ничего не перепутали?
  
  Мужчина улыбается, вытирая салфеткой пальцы, и слизывает кусочек какой-то ягоды с уголка губ.
  
  - Нет, - качает головой. - Просто мне-то джем не дали, а ты последний забрала. А попробовать ведь хочется. Я ужасный сладкоежка, - подмигивает он.
  
  Вся ситуация кажется мне не то чтобы странной, скорее вообще нереальной. Чтобы учитель так себя вел?
  
  Учитель может и не будет себя так вести, но ведь он сейчас обычный мужчина, гуляющий в свой выходной.
  
  
  - Откуда столько удивления? - вновь словно читает мысли.
  
  Расслабляться могут двое, к тому же только вчера с Кириллом решили, что мне стоит иногда, как он выразился, 'спускать чувства и эмоции с цепи'.
  
  Наклоняюсь вперед, ставлю локти на стол и упираюсь подбородком в пальца, сложенные 'замком'.
  
  - Да вот думаю, что если бы все учителя были такими как вы, ученицы ходили бы толпами за ними и лучше бы учились, чтобы показаться умными в глазах любимых учитилей, - медленно произношу я. - Вот только была бы лишь одна проблема - их одежда была бы довольно откровенной, а учителя ведь не железные... - Подталкиваю свою тарелку с остатками джема. - А вы кушайте, сладкое иногда полезно для здоровья. Особенно сладкоежкам, у которых при употреблении любимых сладостей выделяются 'гормоны счастья'.
  
  Марк Викторович молча уставился на меня, словно у меня появилась еще одна голова... если не три.
  
  - И как же эти 'гормоны счастья' называются? - обрел наконец-то голос.
  
  - Эндорфины, - не могу сдержать широкую улыбку, зная, что правильно отвечаю на вопрос учителя. - Вот только их ошибочно называют 'гормоном счастья'.
  
  - Почему?
  
  - А потому что чтобы ощутить чувство эйфории, надо занимать чем-то более активным, чем поедание сладостей, - вскидываю бровь, копируя ранее использованное движение учителя. - Чем-то, что приносит настоящее чувство счастья или удовлетворенности.
  
  Ого-го...
  
  Я замолкаю и смотрю в эти красивые глаза, цвета шоколада, смотрящие на меня серьезно и изумленно.
  
   Н-да уж. Сама от себя не ожидала такой двусмысленности. Вот поэтому мне сложно быть обычным подростком. Ведь если я не сдержимаю себя, то говорю то, что думаю и порой это получается неловко и слишком двусмысленно.
  
  Внезапно Марк Викторович откидывается на спинку стула и смеется, причем довольно громко. Несколько посетителей кафе поворачиваются в нашу сторону, удивленно рассматривая смеющегося мужчину, но тут же отворачиваются, видя его лицо. Вот только он этого совершенно не замечает, продолжая смеяться и вытирать слезы с уголков глаза. А я чувствую на губах счастливую улыбку от того, что в этот момент он не обращает внимания на все эти косые взгляды и лишь наслаждается моментом.
  
  - Знаешь, Лео, - через какое-то время произносит учитель, все еще посмеиваясь, - я думаю мы сработаемся. Только надеюсь на наших дополнительных занятиях я не буду больше смеятся до слез.
  
  - Как же так? - вырывается у меня. - А как же 'плачем от счастья, смеемся до слез'**?
  
  - Ох, Лео, - улыбается он, качая головой, - чувствую, что с тобой я не только насмеюсь до слез.
  
  Я лишь согласно усмехаюсь и с сожалением смотрю на телефон. Черт, уже время заканчивается.
  
  Черт, ну вот почему всегда так? Что-то хорошее - время летит незаметно, что-то дерьмовое - оно ползет словно улитка...
  
  - Марк Викторович, вы простите, что так быстро прерываю нашу встречу, но мне пора идти, - извиняюще улыбаюсь я. - Мне надо еще кое-куда заскочить до четырех.
  
  Учитель отодвигает рукав пальто и смотрит на часы.
  
  - Ого, мы уже тут почти час сидим, - качает головой. - Ну давай тогда так, - говорит мне, а сам кивком головы зовет Ирину. - В понедельник встречаемся после уроков в классном кабинете. Часик позанимаемся, думаю хватит для первого раза. Тебя устраивает такое время? Или чуть раньше?
  
  - Да, отлично. Меня устраивает, - киваю я, доставая кошелек, чтобы расплатиться. - Что мне с собой взять?
  
  Ирина подносит счет и ложит возле Марка Викторовича. Девушка старается не смотреть пристально, но все же ее взгляд изредка поднимается на лицо.
  
  - Я думаю хватит и тетради на девяносто шесть листов, желательно в клеточку. Немного таблиц порисуем, порисписываем.
  
  - Хорошо, как раз сегодня куплю, - улыбаюсь в предвкушении первого занятия и первого шага на пути к поступлению в ВУЗ. - А латынь мы будем изучать?
  
  Учитель отрывает взгляд от кошелька и хмыкает, глядя на мое вдохновение.
  
  - Впервые вижу чтобы так рвались грызть гранит науки. - Отсчитывает деньги и ложит в папку для счета. - Я так думаю, что тебе не учить надо, а просто подтянуть?
  
  Киваю головой, протягивая несколько купюр, чтобы положить в счет.
  
  - Да, я основу знаю, но по медицинским терминам все еще не сильна.
  
  Перед моими пальцами захлопывается папка и я замираю, поднимая сердитый взгляд на мужчину.
  
  - Не надо...
  
  Замолкаю, встречая его иронично-сердитый взгляд, и просто пожимаю плечами. Я конечно жутко не люблю, когда за меня платят или что-либо делают, но если человек этого хочет и даже, можно так сказать, напрашивается, то я не против. Знаю ведь, что все равно верну этот небольшой долг, пусть и не в виде денег.
  
  - Спасибо, девушка, - обращается к Ирине, протягивая счет. - Ну что, идем? - уже мне.
  
  - Угу.
  
  Встаю на ноги, чувствуя, что все же не надо было так много сидеть, да и к тому же на не очень мягком стуле.
  
  - Ох, старость не радость, - со стоном произносит Марк Викторович, чем вызывает мою улыбку, которую я старательно прячу отвернувшись от мужчины. - Черт, ну вот все отлично, но стулья им надо сменить.
  
  Все таки не сдерживаюсь и у меня вырывается смешок. Беру сумку и направляюсь к выходу, ожидая учителя возле своеобразной арки.
  
  - До понедельника? - спрашиваю я, заправляя выбившийся локон волос за ухо.
  
  - Да, у нас с тобой будет целых три урока анатомии. Два по расписанию и одно после уроков, так что запасайся терпением.
  
  - Обязательно, - легка улыбка. - До свидания, Марк Викторович.
  
  Мужчина засовывает руки в карманы пальто и вздрагивает, когда проносится резкий порыв осеннего ветра.
  
  - До встречи, Лео, - учитель натягивает черную шапку и медленно направляется в сторону жилых домов, оставляя меня стоять в арке и смотреть ему в спину.
  
  
  Из переписки:
  
  Уан: Я сделала это!
  
  Ред: Поздравляю! Что именно? Тату?
  
  Уан: Нет же. То, что хотела сделать на пятнадцатилетие!
  
  Ред: Ого, ну ты даешь... И как ощущения?
  
  Уан: Ну... непривычно. Иногда побаливает, но я пью обезбаливающее. Хорошо что у меня есть ровно день, перед школой. Надеюсь за сутки заживет хоть немного
  
  Ред: У меня есть знакомый, у которого все зажило всего лишь за три дня, так что может тебе тоже повезет.
  
  Уан: Надеюсь! Кстати, я договорилась с учителем своим о дополнительных занятиях. В понедельника начнем, а там посмотрим как получится.
  
  Ред: О, еще одна хорошая новость! Ты меня прям сегодня радуешь. А как там... Кирилл?
  Уан: Почему ты о нем спрашиваешь?
  
  Ред: Ну... наверно потому что у тебя появился новый друг и мне хотелось бы узнать о нем чуть больше.
  
  Уан: Да я сама не знаю еще, что о нем думать. Могу только сказать, что пока что мне он нравится. Он перестал вести себя как полный идиот.
  
  Ред: Ахах... Ну вот видишь, еще хорошая новость.
  
  Уан: Эмм... Мы с ним в кино идем. Завтра. И я даже не знаю, что думать... Ты ведь знаешь мой опыт в подобном, посоветуй что-нибудь, а?
  
  Ред: Ну что я тебе могу посоветовать, глупая? Просто будь самой собой и люди поймут, что ты очень добрый, веселый и отзывчивый человек.
  
  Уан: Но я боюсь, что если они поймут это, то просто воспользуются... как тогда.
  
  Ред: Знаешь... 'Страх перемен - слабость'*. Когда-нибудь, тебе все же надо попытаться стать самой собой, а не скрываться за скорлупой. Не углубляйся в прошлое, иначе ты позволишь им управлять твоим будущим.
  
  
  
  *** Дж. Р. Уорд 'Братство Черного Кинажала. Долгожданный любовник'
  
  Глава 10.
  
  - Агриппова Марина Александровна. История. Десять, восемь, шесть, четыре, девять, семь, шесть. М-да, что-то ты совсем скатилась в этом году. Неужто Артур отвлекает? - насмешливо спрашивает Марк Викторович, на что Марина откидывает волосы назад и самодовольно усмехается. - Было бы чем хвастататься, м-да, - продолжает он поддевать девушку под смешки класса. - Записывай дальше. Английский. Двенадцать, Одиннадцать, Одиннадцать, Двенадцать, Десять, Одиннадцать, Двенадцать. Ну что ж, с английским у тебя все отлично, в принципе, как и всегда, - учитель перелистывает журнал. - Твои поездки за границу все же имеет пользу, хоть язык изучаешь.
  
  - Ага, а еще она видимо много чего языком изучает, - шепчет кто-то в классе из парней, чем вызывают волну хихикания.
  
  Марина лишь высокомерно пожимает плечами и старается сделать вид, что эти подколы и насмешки ее не интересуют. Однако в глазах проскальзывает удовлетворение от того, что всех восторгает ее высокое знание английского.
  
  - Тебя я явно не собираюсь изучать, солнце, - спокойно улыбается девушка и посылает воздушный поцелуй парню.
  
  Одноклассник наигранно 'ловит' ее поцелуй и прижимает руками к груди с восторженным лицом, чем вызывает новую волну смеха.
  
  - Алексей, мы все знаем, что ты безумно любишь нашу Марину, но не надо так откровенно демонстрировать свои чувства, - с сарказмом комментирует учитель. - Продолжим, - спокойно продолжает он. - Беловолов Максим Евгеньевич. Алгебра. Десять, восемь, семь, девять, одиннадцать, десять, девять, десять. Всемирная история. Одиннадцать, одиннадцать, двенадцать, десять, одиннадцать, девять.
  
  Максим с разочарованием запускает руку в волосы и чуть дергает их вверх.
  
  - Максим, ты бы вместо того, чтобы волосы на себе рвать, лучше бы алгебру подтянул, - произносит Марк Викторович наблюдая за школьником. - Но по истории ты молодец, в этом году оценки значительно отличаются от тех, что были в прошлом.
  
  - Спасибо, Марк Викторович, - кисло говорит парень, - но вы ведь знаете, что мне алгебру надо будет сдавать, а не историю. Отец прибьет меня.
  
  Учитель лишь пожимает плечами, переворачивает журнал и делает какие-то пометки у себя в блокноте.
  
  - Ты ведь знаешь, Беловолов, наши правила класса. Я не бегаю за учителями так, как это делают другие классные руководители, чтобы те поставили вам хорошие оценки, - спокойно говорит мужчина скрещивая руки на груди. - Я с вами работаю уже четвертый год и по-моему за это время не трудно запомнить это просто правило. Сами ребята, сами.
  
  - Да помню я, помню, - кивает Максим, глядя в свой дневник с выписанными оценками.
  
  - Завтра у вас как раз алгебра, вот и исправишь свою семерку, - устало вздыхает учитель и вновь наклоняется к журналу. - Так, продолжим...
  
  Не успевает Марк Викторович продолжить, как его перебивает Нола, быстро подняв руку.
  
  
  - Да, Нола?
  
  - Марк Викторович, продиктуйте пожалуйста оценки Влада? Я запишу и передам ему, когда он поправится.
  
  О том, что Влад заболел, Нола сообщила мне еще вчера, позвонив часов в девять вечера и обеспокоенно сообщив, что ее парню плохо. А сегодня на мой вопрос о самочувствии одноклассника, она лишь махнула рукой и сердито пожаловалась на его отсутствие мозгов. Как оказалось у него дома было какое-то мероприятие и парень просто напросто не мало выпил, от чего у него сегодня болит голова.
  
  - Ты лучше вместе с оценками передай ему активированного угля и подзатыльник от меня, - усмехается учитель. - Бестолочь твой Влад.
  
   Нола лишь усмехается, но в ее глазах застыло беспокойство за парня.
  
  - Так, оценки его. Анатомия. Шесть, пять, десять, девять, восемь, четыре, одиннадцать, - диктует учитель и хмурится. - Русский язык. Десять, девять, десять, одиннадцать, восемь, одиннадцать. Записала? - дождавшись кивка девушки, Марк Викторович снова записывает что-то себе в блокнот. - И скажешь ему, чтобы срочно позвонил мне, я дам ему темы пусть подготавливает. Ужасные оценки по анатомии... Ладно. Давай тогда сразу продиктую оценки тебе и ты побежишь спасать своего рыцаря, - произносит учитель под недовольные возгласы учащихся. - Тихо! Нола, пиши. Химия. Одиннадцать, десять, девять, одиннадцать, семь, восемь, десять. География. Девять, шесть, девять, десять, восемь. Все собирайся и бегом отсюда, потом отчитаешься.
  
  Нола быстро кидает вещи в сумку, прощается и быстро бежит к выходу из класса под острые взгляды одноклассников, которые выглядят так, словно готовы растерзать девушку за то, что она на полчаса раньше нас всех убегает домой.
  
  - Вольских Леокадия Григорьевна. - Вздрагиваю, когда учитель произносит полностью мое имя. - Кстати, ты выбрала предметы?
  
  Я откидываюсь на спинку стула и задумчиво смотрю в дневник, пытаясь решить, какие два предмета хочу выбрать на осень. Дело в том, что в этой школе немного странная система образования. Вот вам яркий пример. Каждый сезон ученик выбирает два предмета, по которым он должен стать отличником или хотя бы хорошистом (в зависимости от того, в какой категории ты был раньше), но при этом, по всем остальным предметам мы, учащиеся, не должны снижать оценки.
  
  - Литература и анатомия, - решаю я и поднимаю взгляд как раз в тот момент, когда на лице учителя мелькает легкая улыбка, словно он не сомневался в моем ответе.
  
  Говорить все еще слегка неудобно, но хорошо, что я выпила хорошее обезбаливающее пару часов назад. Если бы знала, что сегодня придется много разговаривать, не делала бы этого вчера. Сходила бы в пятницу.
  
  - Литература. Девять, одиннадцать, двенадцать, двенадцать, двенадцать, одиннадцать. Анатомия. Десять, девять, десять, восемь, одиннадцать, дценадцать. Записала?
  
  - Да, - хмуро произношу я, глядя на оценки по анатомии.
  
  Черт, по любимому предмету и такая мерзка картина? Да еще и у любимого учителя? Лео, ты идиотка. Надо срочно исправлять эту ситуацию.
  
  - Давайте чуть тише, - спокойно произносит Марк Викторович, когда школьники начинают шуметь. - Продолжим...
  
  - Марк Викторович! - неожиданно для всех, а впервую очередь для себя самой, громко зову я учителя.
  
  Мужчина заинтересованно вскидывает бровь, пристально глядя на меня. Учащиеся же замолкают, наблюдая за мной и учителем, лишь Марина что-то шепчет Артуру и они начинают тихо смеяться.
  
  - Можно узнать, откуда в моих оценках по вашему предмету появилась восьмерка и девятка?
  
  - Конечно можно, почему нет, - пожимает плечами учитель и пролистывает журнал. - Обе самостоятельные работы еще на первой неделе обучения. Если захочешь, можешь после урока подойти и посмотреть темы, чтобы подтянуть их к контрольной работе, которая будет на следующей неделе.
  
  Учитель что-то еще говорит, но я вспоминаю те, первые уроки и понимаю, что вообще не помню их. Помню лишь как восторгалась его манерой вести урок и общением с учащимися. Тогда меня поражала эта пара, Артур и Марина. И если парень вел себя развязно и даже порой переходил все границы, то Марк Викторович мог абсолютно спокойным голосом, всего двумя словам поставить парня на место. А Марина? Девушка приходила в такой одежде, что любой адекватный парень или мужчина закапает слюной глядя на нее. Вот только учитель отреагировал весьма интересно. Он просто попросил школьницу одевать что-то более скромное. И все. Больше ни слова. Даже когда она на следующий день полностью проигнорировала просьбу учителя и одела коротенькое платье. Вот только никому не было понятно ради кого она так одевается, ради Артура, на которого даже не смотрела или же ради учителя перед которым любила вытирать доску, приподнимаясь на носочки так, что и платье поднималось вместе с ней. А через несколько дней учитель меланхолично кинул ей, что она может ходить хоть голая ему все равно, а вот одноклассников пожалела бы, им видишь ли неудобно передвигаться.
  
  За всеми моими восторгами я пропустила минимум урока... четыре.
  
  - И как мне исправить эти оценки? - с легким отчаянием спрашиваю я.
  
  Буква 'ц' получается немного шипяще-свистящей, однако, судя по всему, никто даже не заметил, чем я рада.
  
  - Как? - задумчиво произносит Марк Викторович.
  
  Сзади меня раздается тихий смех и какая-то девушка из кампании Марины тихо шепчет мне на ухо.
  
  - Как, как, ты же не маленькая, Вольских, должна понимать... - пошло произносит девушка.
  
  - Останешься после урока, я тебе объясню, что делать, - спокойно произносит учитель, не обращая внимания на происходящее сзади меня. - Оценки я не исправляю ни для кого. Это неизменно. Но ты можешь выучить эти темы и написать контрольную. Если оценка по ней будет не ниже одиннадцати, тогда ты сможешь перекрыть эти самостоятельные.
  
  - Хорошо, выучу, - облегченно выдыхаю я. - После урока подойду, - повторяю уже для себя.
  
  Учитель кивает и продолжает диктовать оценки для других учеников в то время, как сзади меня шорох только усиливается.
  
  - Вот останешься после урока и он тебе объяснит, что да как, - глупо хихикает... Алина.
  
  Точно, вспомнила. Она та самая девушка в кампании Марины, которая любит пошло пошутить, глупо посмеяться да и вообще привлечь к себе внимание любого парня находящегося в радиусе пяти метров.
  
  - Ты что, Аль, он же такой... стремный, - с дрожью в голосе, произносит соседка Алины.
  
  Чувствую, как начинаю медленно закипать от этих намеков.
  
  - Так она это, глаза закроет и представит любовь всей своей жизни, - смеется Алина. - Или не-е... как там любит Леха говорить? Пакет на голову, во!
  
  Девушки смеются, привлекая тем самым внимание, а я стараюсь изо всех сил сохранить самообладаение.
  
  Вот всегда так, глупая. На себя наплевать, а как дело доходит до небезразличного тебе человека, так тебя крыть начинает.
  
  - Точно, Алин, ты гений! - восторгается ученица своей соседкой по парте.
  
  Они обе прыскают от смеха, но потом затихают, лишь что-то тихо шепча друг другу.
  
  Не делай этого, не делай...
  
  Я напрягаюсь, когда рука с красивым маникюром нежно прикосается к момему плечу и Алина подается вперед, слишком близко приближаясь к моей голове.
  
  И это явно сделано с целью продемонстрировать сидящему сзади Алексею свои прелестные ножки. Юбка наверняка уже до поясницы задралась.
  
  
  - Не надо, - взволнованно шипит соседка Алины, - это перебор.
  
  - Только ты когда будешь... исправлять оценки... - хихикает мне на ухо Алина. - Ты фотографии сделай, заработаешь не хило. Многие хотят урвать кусочек этого мужчины и глянуть на его тело, хотя бы одни глазком. Даже не смотря на его лицо. Чего тебе это будет стоить? Ты ведь сама небось хочешь ег...
  
  Зря ты не послушала свою соседку.
  
  Алина не успевает договорить, когда я ее прерываю весьма действенным способом. В голове лишь мелькает мысль, что это не детдом, где меня лишь поругают и что мне это все еще ох как аукнется. А в следующее мгновение я стою возле парты Алины в весьма интересной позе. Одной рукой крепко придавливая ее кисть к парте, а второй не сильно сжимая ее горло, даже не сжимая, а просто фиксирую, чтобы головой не шевелила.
  
  - Лео! - предостерегающе зовет учитель.
  
  Я не обращаю внимание ни на него, ни на двадцать с лишним испуганно-заинтересованных взглядов направленных на меня. Перед глазами лишь Алина с испуганным бледным лицом и ее голубые глаза, блестящие от слез.
  
  - Ты что творишь, больная? - нервно кричит Марина.
  
  Чувствую, как по губам скользит ласковая улыбка, которая пугает Алину еще больше и по ее телу проходит дрожь. Медленно наклоняюсь к девушке и нежно стираю указательным пальце слезу, скатившуюся к губам.
  
  - Это был последний раз, когда ты что-то мне сказала, не правда ли, Алин? - тихо говорю я, словно с ребенком. - Я ведь больше не услышу твой голос направленный мне, не так ли, девочка?
  
  Говорю я четко, но шипящие не могу произнести нормально и получается такой звук, словно змея шипит из-за чего Алина еще больше пугается и энергично кивает, насколько ей позволяет ее положение.
  
  - Какая молодец, - спокойно произношу я.
  
  Отклоняюсь назад и тут же упираюсь спиной во что-то твердое. Что-то, что хватает меня за руки и осторожно, но твердо держит в руках.
  
  - Урок закончен, все вон отсюда, - с яростью шипит учитель.
  
  Марк Викторович совсем не ласково усаживает меня на место и подходит к Алине. Я сижу замершая, словно статуя и даже не смелюсь обернуться и посмотреть на происходящее. Лишь судя по шороху одежды понимаю, что мужчина присаживается на корточки перед девушкой.
  
  - Алин, ты в порядке? - спокойно спрашивает учитель, слыша в ответ лишь всхлип. - Идем со мной, ну же, пошли.
  
  Он поднимается на ноги и они медленно проходят мимо меня в сторону подсобку. Учитель поддерживает ученицу под руку, потому та сама явно идти не может, а может не хочет.
  
  М-да, пару недель популярности ей обеспечено. Не удивлюсь, если через пару дней школа будет гудеть о том, что я ее чуть не задушила.
  
  - Знаешь, а ты молодец, - тихо произносит рядом мужской голос.
  
  Поворачиваю голову и встречаюсь с пристальным взглядом новенького - Максима. Парень один из последних остался в классе и теперь стоит в паре шагов от меня и чему-то слегка улыбается.
  
  - Она многих достала, судя по тому, что я успел узнать, за короткое пребывание здесь. Ты... немного переборщила, но молодец, - говорит он и поднимает руку на уровень груди, показывая мне 'класс'.
  
  Я лишь устало упираюсь локтями в пару и закрываю лицо ладонями. Этот привычный жест сопровождает меня на протяжении всей жизни. Не впервые мне вот так оставаться в классе или же в комнате и сидеть в ожидании учителя, который будет проводить со мной воспитательную работу по поводу того, как я плохо поступила. А что еще делать, когда не куда деваться, но хочется побыть одной? Только закрываться ото всех и от всего.
  
  Только не трожьте меня, не подходите. Просто оставьте меня в покое!
  
  Паника из ниоткуда начинает накатывать слабыми волнами, но я знаю, что вскоре эти волны превратятся в полноценный шторм и тогда будет беда.
  
  Последний раз, когда я так сорвалась, произошел примерно три или четыре года назад, когда несколько ребят решили пошутить и притащили с улице огромного паука. А я их не то чтобы боюсь, я их панически не переношу. Вот и получилось, что когда эти придурки повалили меня на пол, держа за руки и за ноги, посадили паука мне на оголенный живот, я сорвалась. Сначала лишь замерла, застыла и меня затянуло в тот ужас, который возник из-за ощущения этих лапок, ползающих по моему животу, но потом начала бороться с удвоенной силой, которая появляется лишь при таком выбросе адреналина. Тогда лишь один придурок не получил от меня, ведь он убежал за учителем. А вот трое остальных потом лежали в больничном крыле с выбитыми суставами и ссадинами. Может драться я и не умею, но интуитивно куда бить знаю.
  
  Ну вот, навыки из детдома пригодились и здесь.
  
  - За что?
  
  Я вздрагиваю, но не из-за вопроса, а из-за интонации в голосе. Убираю руки от лица и поднимаю голову на Марка Викторовича.
  
  Ты вроде хотела почувствовать себя подростком? Добилась своего. Учитель смотрит на тебя, словно на незнакомого надоедливого ребенка, которого родители забыли в школе.
  
  - Я знаю, что Алина не подарок, но что она могла такого сделать, чем вызвала в тебе настолько бурную реакцию? - в голосе одна сталь и холод.
  
  Медленно кладу руки на парту, вытягивая их перед собой, и смотрю на свою ногти. Почему то именно в этот момент, пришла в голову мысль, что у меня пальцы больше похожи на мальчишичьи, чем на пальчики девушки.
  
  - Леокадия, ты ответишь. Здесь. Сейчас. Быстро, - каждое слово словно щелчок хлыста.
  
  И куда делся тот мужчина, громко смеявшийся со мной?
  
  Поднимаю глаза, встречаясь с серьезным взглядом на красивом мужественном лице, и понимаю, что еще чуть-чуть и я могу расплакаться. Вот так просто позорно разреветься.
  
  - Я жду.
  
  Его голос тихий, спокойный, из него исчезли любые эмоции, но от этого стало лишь хуже.
  
  Как это ужасно, когда близкий тебе человек, вот с таким равнодушием что-то говорит и смотрит на тебя словно на незнакомца. И не важно, что близки он только для тебя, а для него ты просто очередная школьница. Все это не важно. Важен лишь голос, важен лишь взгляд...
  
  
  - Она сказала то, о чем ей не следовало даже думать, - сипло, не узнавая свой голос, говорю я.
  
  Марк Викторович расслабляется, будто мой ответ что-то уже решил, избавив его от серьезного поступка.
  
  - Я хочу узнать, что она сказала, - не просит, требует.
  
  Пытаюсь избежать зрительного контакта, опустив глаза, но учитель берет стул, ставит его передо мной спинкой вперед и садится. Он слишком близко ко мне, а отодвинуться я не могу.
  
  Замерла словно кролик перед удавом.
  
  Насмешливый голос в голове немного расслабляет меня, но все же не настолько, чтобы ответить учителю.
  
  - Лео, послушай... - он осторожно подбирает слова. - То что ты сделала... за это отчисляют из школы. Это скандал и огромные проблемы для твоей новой семьи. Тебе повезло лишь потому, что это дурочка была влюблена в меня... ну точнее она так думала. И только через это я смог повлиять на нее так, чтобы она не жаловалась своим родителям на тебя, - замолкает он, пристально глядя мне в глаза. - Слышишь меня? Ты только что прошла по краю и меня за собой потянула.
  
  - Прости, - тихо говорю я и тут же вздрагиваю. - То есть... простите.
  
  Марк Викторович двумя пальцами устало трет переносицу, тяжело вздыхает и поднимает на меня уставшие глаза.
  
  Прости.
  
  - Лео, я все еще жду, - устало вздыхает. - И ты прекрасно должна понимать, что я не отстану.
  
  Быстро обдумываю все варианты и прихожу к неприятному выводу, что придется сказать правду. Ложь он все равно поймет, не зря ведь всматривается к глаза.
  
  К черту! С каких пор ты стала такой мягкой, пусть даже и перед ним. Нельзя показывать слабость никому, ведь иначе, ты дашь ему орудие, которым он может потом воспользоваться и поранить тебя.
  
  - Алина, - прочищаю горло, - Алина предложила мне исправить оценку в вашей постеле. Я это предложение не восприняла.
  
  Марк Викторович удивленно вскидывает брови, не отводя от меня взгляда, но в следующее мгновение уже хмурится.
  
  - Не похоже, чтобы она на этом остановилась. Это все, что она тебе сказала?
  
  
  Я застываю и буквально физически ощущаю, как кровь отливает от лица.
  
  Нет!
  
  - Лео? - осторожно зовет он меня. - Что она еще тебе сказала?
  
  Глядя в его глаза, вижу отражение своего лица на котором явно написан жуткий страх. Я понимаю, что чтобы он мне не говорил, как бы не расстроился... не скажу ему. Он может даже относится ко мне с неприязнью, мне все равно.
  
  Не скажу!
  
  - Не надо, Марк, - запинаюсь, когда внезапно заканчивается воздух, - Викторович. Не надо.
  
  Учитель произносит тихо явно какое-то ругательство.
  
  - Черт, - выдыхает. - Вот как только увидел тебя в классе тогда, на первое сенбятря, стоящую у доски и смотрящую на меня так, словно ты меня знаешь, - тихо говорит учитель и качает головой. - Еще тогда я понял, что с тобой будут проблемы.
  
  - Простите, - виновато шепчу я.
  
  Мужчина лишь кидает неопределенный жест руки в мою сторону, встает, поправляет стул и направляется к своему столу, оставляя меня сидет за партой в одиночестве.
  
  - Я нашел тебе листок с темами по самостоятельным, выучи их и напиши мне контрольную на отлично.
  
  Марк Викторович возвращается ко мне и кладет лист из тетради в клеточку с написанными темами.
  
  - Спасибо.
  
  - Не благодари. Это мое упущение, что ты плохо написала работы. Мне надо было сразу проверить твой уровень знаний на эту тему, а потом уже давать работы. Могу сказать тебе одно, - в его голосе звучит что-то такое, отчего я сразу поднимаю голову. - Я говорил правду. Не важно, как я к тебе отношусь, не важно, что я еле терплю половину из этих ребят... Я ставлю те оценки, которые вы заслуживаете и никогда их не исправляю. Ни за какие деньги. Ни за какие уговоры. Ты меня поняла?
  
  - Да, Марк Викторович.
  
  Не знаю почему, но я слегка улыбаюсь его принципу, даже не смотря на произошедшее. Наверняка он один такой учитель в этой школе, что только прибавляет моего уважения к нему.
  
  - Иди уже домой. Теперь у тебя будет тяжелый период. Алина все -таки не последняя в классе...
  
  - А как же наш дополнительный? - слегка возмущаюсь я.
  
  - Нет, ты точно надо мной издеваешься, - смеется он. - Ни ты, ни я не в состоянии сейчас сидеть на еще одном уроке. Кстати, - внимательно смотрит он на меня. А почему ты шепелявить начала?
  
  Я лишь пожимаю плечами, ведь понимаю, что отчасти он прав, но признавать этого не хочу, а уж причину моей дикции озвучивать не хочу. Поэтому просто собираю вещи и встаю из-за парты.
  
  - Спасибо вам за... все это, Марк Викторович.
  
  Учитель кивает и отходит немного в сторону, пропуская меня к выходу.
  
  - Не за что, Лео. Просто... не делай больше такого. Заступайся, игнорируй, но никогда не нападай на них. Запомни это и тебе легче здесь будет, - произносит он серьезно. - За четыре года здесь, я многое видел.
  
  
  - Впредь буду внимательна и больее сдержана, - киваю я.
  
  Марк Викторович хватает меня за руку как раз тогда, когда я прохожу мимо него, поэтому мне ничего не остается, кроме как замереть на месте.
  
  - Когда-нибудь ты скажешь, что еще сказала тебе Алина.
  
  Поворачиваю голову и взгляд упирается в его четко очерченные чуть пухлые губы. Сглатываю и все же заставляю себя посмотреть ему в глаза.
  
  - Никогда.
  
  Учитель лишь разочарованно хмыкает, отпуская руку, а я тут же отхожу на шаг. Замираю, глядя на этого красивого человека, который не раз слышал издевки по поводу лица, но таких жестоких наверняка мало.
  
  Никогда не скажу.
  
  Он медленно кивает, будто мысленно соглашаясь со мной, на что я выдавливаю из себя благодарную улыбку.
  
  - Кстати, Лео, - окликает Марк Викторович как раз тогда, когда я уже подошла к двери.
  
  - Да, Марк Викторович?
  
  - Ну может тогда скажешь, почему ты шепелявишь? - заинтересованно спрашивает он.
  
  Я даже не оборачиваюсь, чтобы не показать широкую улыбку, которая почему то расцвела после его вопроса.
  
  Лишь отрицательно качаю головой и выхожу из класса... перекатывая два черных шарика металической штанги на языке.
  
  Из переписки:
  
  Ред: Он прав, теперь тебе надо быть осторожне. Может даже не оставаться одной в школе.
  
  Уан: Не преувеличивай. Они не рискнут, это ведь не детдом.
  
  Ред: Вот именно. Там вы боялись наказания, здесь же все безнаказанно. Им только скажут, что нельзя такого делать, и все. Ну может максимум заберут телефон на пару часов.
  
  Уан: Ладно, ладно. Постараюсь быть осторожной и всегда буду с Владом и Нолой.
  
  Ред: Отлично, умная мысль, поверь.
  
  Уан: Знаешь, ты становишься для меня словно психологом. Все обо мне знаешь.
  
  Ред: Я надеюсь, что не один я буду знать о тебе все. Тебе нужен такой же человек рядом с тобой.
  Уан: Да, знаю. Но это сложно. Не знаю, кому смогу так же довериться
  
  Ред: Марку?
  
  Уан: Все возможно, но он мой учитель.
  
  Ред: Это сейчас он твой учитель, а вне стен школы он тебе больше как... друг?
  
  Уан: Да, наверно как друг. Но все же... Это сложно.
  
  Ред: Вся жизнь не легкая прогулка. Просто надо терпеть и поступать так, как ты считаешь тебе будет лучше.
  
  Уан: То есть я могу доверится своему учителю так же, как сделала это с тобой? Ты думаешь это будет правильно?
  
  Ред: Правильно или нет, но тебе будет легче. И знаешь... '- Я понимаю, почему ты скверно ведешь себя и быстро заводишься. Раненому животному свойственно кидаться даже на дружественную руку.'
  
  
  
  *** Дж. Р. Уорд 'Братство Черного Кинажала. Возрожденный любовник'
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"