Жила-была девушка. Жила она во дворце и была принцессой. Звали ее Якобина. Все бы хорошо, да была она некрасива. И не просто некрасива, а очень некрасива. Короче, уродина. В чем девушка могла ежеминутно убедиться, взглянув в большое зеркало, что висело у нее в комнате. Зеркал она, кстати, боялась. Она не только старалась в них не смотреть, но и обходила подальше - чтобы не задеть и не разбить. Может, из-за того, что разбитое зеркало это плохая примета, но скорее потому, что папа ее, король Филиппок XVIII, когда-то погиб, налетев спьяну на зеркало: осколок пронзил ему сердце.
Насколько некрасиво было лицо принцессы, настолько же прекрасна была ее душа. Якобина одаривала нищих, помогала сиротам, навещала больных. Друзей вокруг нее всегда было много. А может, не столько друзей, сколько попрошаек. Народ принцессу любил, впрочем, все равно называл за глаза Уродиной.
Жениха у девушки, понятное дело, не было. Принцев в королевство заманить было невозможно. Да и королева-мачеха, оберегая покой принцессы, их не очень-то приваживала. Ведь по законам королевства принцесса-сирота, вышедшая замуж, становилась королевой. А при щедрости Якобины это было бы так расточительно для государства! Свою комнату Якобина покидала, только спрятавшись под вуаль. Стеснялась. И никто никогда не видел ее лица. Впрочем, кому интересно лицо некрасивой девушки!
Так она и жила до совершеннолетия - мачеху слушалась, от зеркала шарахалась, о принце мечтала. А в день шестнадцатилетия рано утром постучал в ее окно почтовый голубь.
Принцесса проснулась, вскочила с постели, наткнулась на свое отражение в большом зеркале на стене, испугано отпрянула и побежала к окну. Неужели пришли поздравительные письма? Нет, письма были обычные, в серых конвертах с марками по два гульдена. Вечные просьбы помочь, продвинуть, наградить. Вдруг из пачки выпал совсем маленький конверт, и в комнате появился сладковатый запах - письмо было обильно надушено. Всякому ясно - любовное послание!
Тут за дверями спальни щелкнули затворы мушкетов, и стражники прокричали:
- Куда?
- К Уродине.
- Пароль?
- Принцесса.
- Проходи.
Это была служанка. Звали ее Гертруда или Матильда - в принципе, какая разница? Принцесса тут же упала на кровать - спрятала лицо в подушку.
- Доброе утро, ваше высочество, - сказала служанка. В руках она держала поднос с завтраком.
- Доброе утро, - прокричала в подушку принцесса. - Оставь завтрак и можешь идти.
Гертруда-или-Матильда ехидно хмыкнула и удалилась.
Принцесса распечатала письмо. И что же - оно было от принца! "Любимая принцесса Якобина, - писал тот, - поздравляю тебя с совершеннолетием. Я много слышал о твоем отзывчивом сердце, о твоих добрых делах и твоем несчастье. Ходят слухи, что ты прячешь свое лицо, потому что некрасива. Знай, что красота твоей души для меня куда важнее! Думаю, что смогу доказать это при личной встрече. Открой сегодня в полночь окно, и я поднимусь к тебе по лестнице. Любящий тебя Альфредо, принц Сардинский".
Такая вот романтика. Некоторое время несчастная (или теперь уже счастливая?) принцесса разглядывала послание. Перечитала во второй, в третий, в десятый раз. Ей никто еще не присылал любовные письма. Это что - злая шутка? Принц Альфредо... Нет, она никогда не слышала этого имени.
Набравшись вдруг решимости, принцесса встала и подошла к зеркалу. Тут же зажмурилась, потом заставила себя открыть глаза. Да, она некрасива. Даже очень. Но принц Альфредо пишет, что красота ее души для него важнее... Нет, это все ерунда! Но почему так колотится сердце и дрожат руки, сжимающие послание принца? Нет, нет, нет - не может Альфредо ее любить! Принцесса разорвала письмо, по ее щекам побежали слезы.
- Куда? - снова послышалось за дверью.
- К Уродине.
- Пароль?
- Вы что, совсем очумели, стражники? Требуете пароль от королевы!
- Простите, ваше величество!
Да, это была королева-мачеха. Вновь принцесса бросилась на кровать и спрятала обрывки письма под подушку. Королеву, сопровождала Гертруда-или-Матильда, державшая в руках платье принцессы.
- Чуть не забыла, Якобиночка, сегодня же твой день рождения! Поздравляю! - королева, само добродушие, взяла с подноса яблоко. - Почему ты не завтракала? Витамины очень важны для здорового цвета лица. Впрочем, это тебе не поможет, бедняжка, - и она с хрустом откусила.
Надо сказать, что мачеха у принцессы, в нарушение всех сказочных традиций, была добрая. А если и не добрая, то веселая. Во всяком случае, она всегда улыбалась.
- Можешь унести поднос, - сказала она служанке. - А то принцесса стесняется.
Та снова хмыкнула и вышла.
Принцесса встала с постели. А куда деваться - ведь королева всегда лично помогала ей надеть платье. Взглянув на ее лицо, мачеха на мгновение прикрылась рукой.
- Бедняжка, как ты некрасива! Каждый день вижу тебя и никак не могу привыкнуть, - медленно отведя ладонь, она еще раз посмотрела на лицо Якобины. - А ведь тебе сегодня исполняется шестнадцать. Пора бы замуж. Но, увы... Где они, принцы? Приходится мне волочить королевские дела... Хотя, представляешь, Якобиночка, - ха-ха! - есть, есть один. Поступил в наш университет... Чей же он принц? Су... Со...
- Сардинский, - вырвалось у принцессы.
- Точно, Сардинский. Я географию изрядно подзабыла... Так, ничего особенного. Обычный шалопай. Имя только у него смешное. Почему-то не Альфред, а Альфредо...
- Альфредо, - вздохнула принцесса.
Тут-то королева-мачеха и насторожилась.
- Вот что, Якобина, - заявила она. - Ты не о том думаешь. Принц этот - красавец писаный. Не чета тебе.
Подтолкнув принцессу к зеркалу, мачеха пребольно зашнуровала ее платье сзади. Такие уж наряды у принцесс - самой не справиться.
- Смотри-смотри, не отворачивайся, - приговаривала королева в то же время. - Почаще разглядывай себя в зеркало - будет меньше иллюзий.
Потом нацепила на девушку вуаль.
- Кстати, любопытно, зеркало-то почти не запылилось! Ты не протирала его?
Принцесса испугано отстранилась.
- Что вы, ваше величество! Вы же знаете - я боюсь зеркал.
- И правильно, Якобиночка, - королева достала платок и сама протерла блестящую поверхность. - Ближе чем на два метра не подходи. Твой отец Филиппок XVIII как-то протирал зеркало и разбил его. Один из осколков вонзился ему в сердце.
- Так вы, ваше величество, раньше говорили, что он был пьян и налетел на него случайно.
- Или был пьян - какая разница... - королева придирчиво осмотрела принцессу. - А вуаль тебе к лицу, - расхохоталась она и ушла.
Принцесса сразу же достала обрывки письма и стала складывать в целое. Этот кусочек - сюда. Этот - сюда. А этот - куда же? Ага, вот сюда как раз подходит! Сложила, перечитала. Завздыхала, естественно: "Альфредо! Альфредо!" Тут снова появилась Гертруда-или-Матильда.
- Что я слышу, ваше высочество! И вы про Альфредо!
Принцесса покраснела. Хорошо, что под вуалью - служанка не заметила.
- Королева про него только что рассказывала. А кто это?
- Принц, выше высочество. Приехал из Со... Су...
- Сардинии.
- Точно, из Сардинии. Красавец, да к тому же не дурак. Поступил в наш университет. Все барышни королевства только о нем и мечтают. А он, - тут служанка перешла на шепот, - в вас влюбился... Только вы королеве не говорите, что я проболталась! Услышал он, что вы... э-э... некрасивая, а сердце у вас доброе, и пожалел. А может, не пожалел, а и правда полюбил. Ходит, говорят, и все ваше имя повторяет. Как сейчас вы его.
- Глупости все это, - вспыхнула принцесса.
- Никакие не глупости. Дело молодое. А можно я на рынок сбегаю? Только вы королеве ничего не говорите!
- Конечно, можно.
- Спасибо, ваше высочество. Там пришел Корнелий ван Глюк - ваш учитель. Приглашать?
- Приглашай.
Появился учитель с глобусом в руке. "Здрасьте, ваше высочество!" - "Здрасьте, господин учитель!" - ну, и так далее. У принцессы с учителем были добрые отношения. Как и со всеми остальными, впрочем.
- Займемся географией, - сказал ван Глюк и завращал глобус. - Где находится Африка?
- Здесь, господин учитель. А где находится Сардиния?
- Здесь, принцесса... - учитель сбился. - Кто кого спрашивает?
- Простите, господин ван Глюк, - смутилась Якобина.
- И никаких Сардиний, принцесса! Королева меня предупредила... - он снова сбился. - Займемся историей.
- Хорошо, - согласилась принцесса. - Я хочу спросить, как погиб мой отец Филиппок XVIII - он протирал зеркало или налетел на него пьяным?
Лицо учителя покрылось пятнами.
- В другой раз, принцесса, в другой раз. Я совсем забыл - у меня важная встреча. И очень срочная! Можно я...
- Конечно, идите, господин...
Она не договорила - ван Глюка уже не было.
Принцесса подошла к зеркалу. Подняла вуаль.
- Да, некрасивая, - сказала она. - Ну и что?
Во время обеда королева-мачеха спросила принцессу:
- Куда это убежал господин учитель?
- У него... он...
- Думаешь, что соврать? - закричала вдруг королева и отвесила принцессе пощечину. - Я же подслушивала.
И выбежала из спальни. Нет, все мачехи похожи - никаких исключений!
Тут служанка зашептала на ухо Якобине:
- Ходила я на рынок. Все говорят, на принца Альфредо было покушение. На него напали трое в масках. Он отбился. Но один из нападавших ударил его шпагой.
- Ой! - пискнула принцесса.
- Живой он, выше высочество. Только удар пришелся по лицу и перерубил принцу нос.
Якобина упала в обморок. Хмыкнув в очередной раз, служанка принялась ее откачивать.
Вечером прибежал ван Глюк.
- Я не могу молчать, ваше высочество! - закричал он. - Я должен сказать вам правду! Да, ваш отец погиб от осколка, попавшего в сердце. Он перебил почти все зеркала во дворце. Искал какое-то особенное. А королева...
- Тише, господин учитель. Нас подслушивают.
- Что? - ван Глюк схватился за сердце и бросился вон.
А потом наступила ночь. "Он не придет, - думала принцесса. - Он ранен. Да если и придет, то увидит меня и... Нет, нет, королева права - не о том я думаю, забиваю голову глупостями". Заломив руки, она бегала по спальне. Потом сорвала вуаль и с ужасом посмотрела на себя в зеркало. Часы пробили полночь.
- Нет, я не буду открывать окно! - воскликнула она.
Затем бросилась к нему и распахнула настежь. За окном на площади собрался весь город. Принц приставил к стене королевского дворца лестницу и стал подниматься. Народ подбадривал его криками "Ура!" и даже "Сардиния, вперед!"
Тут в спальню ворвалась королева.
- Уродина! - закричала она. - Не смеши людей! Взгляни в зеркало - ты же испугаешь принца! Он сбежит и тебе будет только хуже! Стража! Стража!
Такая вот сволочь!
Принцесса испуганно обернулась. Взглянула в зеркало. И вдруг швырнула в ненавистное отражение подсвечник. Ну, зеркало и разбилось, разумеется. А королева-мачеха рухнула на пол и померла. Может, и бьются зеркала к несчастью, вопрос только - к чьему? Якобина глянула в один из осколков и увидела, что совсем не уродина. А очень даже ничего. Короче, красавица. Зеркало-то волшебное было и заключалась в нем вся сила ведьмы-мачехи! Впрочем, все, наверно, и так давно об этом догадались.
Тут в окно влез принц. Его лицо рассекала рана. Он упал на колено перед принцессой и попросил ее руки. Якобина заплакала от счастья и согласилась.
Принцесса была красавица. Принц - урод. А это уже совсем другой расклад.