Я почувствовала облегчение, когда опустила свое уставшее тело в мягкое кресло в зрительном зале. Мне казалось, что венгерский современный театр, известный своими необычными спектаклями, поможет мне справиться со стрессом и "зарядит" на всю будущую неделю. Спектакль начался с музыки Шуберта и неразборчивых плавных движений по сцене.
Волны вдохновения уже коснулись меня, когда обстановка вдруг резко поменялась. На сцене погас свет, и после долгой паузы в кашляющую театральную тишину ворвалась знаменитая композиция Ave Maria в современной обработке. Сама музыка была не такой уж противной, особенно если не вспоминать классическую версию, но то, что стало происходить на сцене под нее, вызывало однозначную тошнотворную реакцию.
В темноте вдруг "вспыхнул" скелет и начал двигаться по сцене в такт музыке. От такого поворота событий у меня закружилась голова, а оба мои соседа начали дергаться. Тем не менее, ошарашенный зал все-таки продолжал следить, не отрываясь, за происходящим.
Но дальнейших действий скелета, я думаю, никто не ожидал. Как только зрители стали понемногу приходить в себя, он вдруг начал развратно вилять бедрами, не всегда попадая в такт музыке, а потом и вовсе стал изображать движения при половом акте. Чудище то "лежало" в воздухе, то "стояло" на полу, и все время дергалось, дергалось, дергалось. Мне стало противно, и я инстинктивно опустила глаза в пол. Но, каково же было мое удивление, когда я заметила, что у моего соседа от этого шоу "стоит". Молодой мужчина просто трясся от возбуждения, приводя этим свое кресло в вибрацию. И вдруг я почувствовала, что весь зал тоже немного "вибрирует". Я снова уставилась на скелет и не могла уже "оторваться" от представления - настолько сильно оно затягивало. Чудище выворачивало бедра, вертело задом и тем местом, которое у людей считается "секретным", а у скелета там была просто пустота. Между тем Ave Maria закончилась, и вместо нее запустили транс. Мы все в зале вдруг оказались под воздействием гипноза, "прилипшими" к музыке, к скелету и к тому, что он бесстыдно вытворял.
Что делать? Нужно было бежать и я, оттоптав несколько пар ног, но не получив ни единого замечания, выбежала из зала. На улице шел долгожданный снег, был прохладный вечер, но первые счастливые мысли об освобождении сменились ментальным образом танцующего скелета. Вперед, и только вперед шли мои ноги, но голова, казалось, все еще сидела в зале и смотрела на танцующее чудище. Тогда я побежала. Под ногами сильно скрипел снег, но образ скелета не пропадал, несмотря на усталость от бега и другой мир вокруг.
Вкус снега во рту тоже не спас. Лишь на долю секунды картинки детства вытеснили ужасный образ, а потом он вернулся снова. Меня окончательно "зациклило". Я уже не отдавала себе отчет в том, где видела этот скелет, был ли он реален или управлялся. Вскоре я заметила, что мои мысли уже не вытесняют новый образ даже на очень короткое время, а мирно сосуществуют рядом с ним. Скелет просто жил внутри меня. И все.
Конечно, похожие странные состояния случались и раньше. Например, в детстве я иногда "зацикливалась" на каком-нибудь слове и, в результате, теряла его смысл, который потом долго не могла найти. Проблема решалась простым отвлечением от нее - "зацикливание" снималось как-то само собой, и смысл возвращался. После нескольких подобных испытаний, я уже могла намеренно "потерять смысл" простым многократным произнесением одного слова, но "возвращать" этот смысл усилием воли так и не научилась.
Раньше, однако, проблема не была такой страшной, как сейчас, когда меня просто выворачивает от поселившейся во мне мыслеформы. Но спасение должно прийти рано или поздно. События не заставили ждать: меня вдруг схватила за руку нищая старушка с перекрестка, очень маленькая и очень дряхлая. Она попросила денег: "Дай, доченька, сколько не жалко. Скоро Новый Год, а не на что себе даже хлеба купить". Старушка крепко держалась за мое запястье, смотрела молящим взглядом и внушала такое сильное сострадание, что обстановка внутри меня мгновенно поменялась. Скелет, наконец, ушел с внутреннего экрана.
"Господи",- думаю, - "зачем я вообще пустила это чудище к себе в сознание. Ведь вот она - реальная жизнь передо мною: нищая старуха, у которой нет денег. Ей сейчас точно не до скелета в голове". И вдруг так захотелось помочь этой бабуле - дать ей столько, сколько она не могла и ожидать от человека с моим внешним видом. Я залезла в карман и нашла там только однотысячную бумажку. И бабуля тоже увидела эту бумажку и так внимательно посмотрела мне в глаза своим долгим взглядом.... Но я не поддалась: это были последние деньги. Второй раз за час мне пришлось собрать волю в кулак и вырваться. Старуха тут же осыпала меня ругательствами и проклятиями, а я опять побежала прочь. Пока бежала, думала, не засядет ли у меня в голове эта нищая в качестве следующей мыслеформы. Для того чтобы этого не случилось, я решила бежать изо всех сил.
И, вдруг, в этой сумасшедшей сумятице мне удалось сделать то, к чему я уже давно стремилась: меня подняло в воздух, я пролетела несколько метров и, не веря своим ощущениям, опустилась обратно на Землю. Потом повторила попытку снова, и опять поднялась ненадолго. Полноценным оказался только третий раз, когда мне удалось преодолеть земное притяжение на целых пятнадцать минут. Представляете, пятнадцать минут полета! Раньше я готова была за это отдать полжизни, а сейчас потребовался только откуп, состоящий из мучений от скелета, от старушки и от собственной совести.
Итак, я лечу над Землей. Внутри меня нет ни единого образа: я вся обращена вовне, на деревья, на улицы, на дома и на снег подомной. В ушах звенит Ave Maria, но только не в дурацкой современной обработке, а старая версия в исполнении Марии Каллас. Плевать! На все плевать! На скелеты, на старух и на собственную совесть. Лечу и глотаю счастье. Ничто не заставит меня от него отказаться, ни погибающие на войне люди, ни дети, захваченные в Беслане, и уж тем более ни мелкие повседневные проблемы, такие как сегодня.
В своем упоении я не заметила, как попала в небольшой снежный вихрь, который опустил меня обратно на Землю. Больше мне уже не удалось взлететь. Не получилось у меня повторить это и по сей день. Уж не знаю, что там было такого магического в старухе и в венгерском театре. Я уже пыталась воссоздать события своего внутреннего мира и так, и этак, и скелет вспоминала, и старалась снова на нем "зациклиться". Но ничего не вышло. Только свою психику безрезультатно изнасиловала.
Тем не менее, воспоминания о счастье в небе не дают мне покоя, поэтому я продолжаю время от времени бродить по маршруту "того дня" и задаваться вопросом "Что случилось со мной после венгерского театра?".