Аннотация: Повесть которую я написал еще в начале 2000-х. Я ее долго переписывал, несколько раз менялись ее идеологические основы, в конце концов я выбросил всю "Войну и мир" и "Капитал". И оставил короткий текст о своей молодости.
Константин Скоркин
Черный квадрат
Повесть
7 ноября 200..г. Москва.11.01
Американское посольство атаковано группой молодых людей, попытавшихся прорваться на его территорию. Один из нападавших бросил во время атаки самодельное взрывное устройство. Взрыва не произошло, но охрана открыла огонь на поражение. Бомбометатель получил смертельное ранение в горло и скончался до приезда "Скорой". Им оказался Артур Ремизов, активист одной из антиглобалистских организаций.
Так начинается повесть о Черном Квадрате.
***
Каждую ночь, с пугающей настойчивостью Олегу Блаватскому снился один и тот же сон. Яркие вспышки взрывов на горизонте, и огненный вал ударной волны, сносящий все на своем пути. Он всегда стоял лицом к этому гибельному цунами, и оно захлестывало его. Олег смотрел на это видение Апокалипсиса со смесью ужаса и восторга, его финальный вопль, от которого он просыпался, был одновременно воплем отчаяния и торжества.
Смесь голливудского блокбастера и Откровения Святого Иоанна. Простор для психоаналитика. Деструктивность направленная вовне, возвращающаяся бумерангом.
Олег вытирал со лба испарину, вытягивал из пачки сигарету и начинал новый день своей жизни.
***
У девятиклассника Олега Блаватского не было друзей. Он учился в средней школе Љ4 депрессивного городка с идиотским названием Парижская Коммуна. Героический бунт галльских маргиналов и бессмысленное прозябание постсоветского городишки - большее несоответствие трудно придумать. Олег читал книжки и тихо всех окружающих презирал. Однажды, когда Олег шел из школы домой, к нему пристали хулиганы. Их было много в Парижской Коммуне, провинциальная энтропия практически не оставляет выбора молодому человеку. Олег не боится хулиганов, они вне его понимания, он привык отгораживаться от людей, его окружающих, каменной стеной.
Скорее всего, они покалечили бы Олега, но тут ему на помощь пришел парень в косухе и со зловеще-черной банданой на голове. Это Артур Ремизов, местный неформал, парень отчаянный, такой может и ножом пырнуть. Так рассудили хулиганы и ретировались.
Олег вытер разбитую губу и спросил:
- Ты типа панк?
- Ну, типа, да - ответил удивленный Артур.
- А я думаю, что панковать глупо - заключил Олег.
Как сказал герой фильма Эмира Кустурицы, это отличное начало для настоящей дружбы.
А еще у Олега Блаватского была сестра Лиза, тоже умница и книгочейка. Ей очень приглянулись черные сияющие глаза Артура. Вот вам и первая любовь. Идиллическая, твою мать, провинциальная история. Ни фига.
***
Для того чтобы понять, ЧТО такое Парижская Коммуна достаточно представить себе абсолютно пустую площадь, по которой ветер носит старую газету. За газетой бегает и лает бездомная собака. Ей тоскливо. Это центр города. Даже вождь мирового пролетариата, простирающий в пространство руку, кажется, тянет ее в жесте отчаяния.
И главное пыль, всюду пыль - этот вечный спутник запустения. Ветер несет этот тлен по пустым улицам. Он скрипит на зубах и набивается в волосы.
Парижские коммунары дали свой последний бой на кладбище Пер-Лашез и погибли. Наши герои жили на кладбище и каждодневно сражались с реальностью. Подвиг французских революционеров мерк на фоне этой трагедии.
***
Провинциальные учителя скучны и унылы, глядя на них, не хочется жить. Затертые на локтях пиджаки и пустые глаза. Лямка разумного, доброго, вечного до нищенской пенсии. Однажды Олег понюхал свою классную руководительницу во время урока, когда она проходила мимо его парты. И пожалел - запах был омерзительным и затхлым. Пришлось выходить из класса и проблеваться в туалете. С тех пор он стал немного брезгливо относиться к педагогам. Они чувствовали его презрение на молекулярном уровне, а возможно, вычислять таких вот умников и давить их на корню, учат в пединститутах. Должен же быть какой-то механизм защиты общества от нонконформистов.
Олег сидит на уроке, уставившись в окно и представляет себя поэтом - декадентом, вокруг длинноногие девицы, он курит тонкую папироску и тихим голосом ведет светскую беседу. Учительница литературы - бесцветная дама климактерического возраста - заприметив внутреннего эмигранта, строго окликает:
- Блаватский, о Париже мечтаем?
Подлизы-отличники с первых парт угодливо хихикают, остальной класс хранит угрюмое молчание - ему одинаково ненавистны и этот непонятный Олег с его внутренним Парижем, и эта занудная Марья Ивановна, или Софья Марковна или какая хуй разница...
***
Артур был загадочен и доволен. Глаза его сияли.
- Смотрите, завидуйте! Выдрал на барахолке в честной схватке.
На столе лежал альбом репродукций русского авангарда начала века.
- "Квадрат" есть? - спросил Олег, проводя рукой по обложке.
- А то. Смотри, Лиза - Артур, пролистав, раскрыл на нужной странице.
Супрематический Черный Квадрат Казимира Малевича отразился в зрачках Олега, Лизы и Артура. Он смотрел на них своим темным засасывающим взором.
- Просто и так гениально - прошептала Лиза.
- Вселенская гармония - добавил Олег.
- А я когда на него смотрю, то думаю, что все еще можно поправить в этом мире. Если был такой чувак, который это нарисовал, если есть мы, которые это прохавали, значит все не так плохо - сказал Артур.
- Артур, таких как мы - единицы. Ты покажи эту картину какому-нибудь моему однокласснику. Он знаешь, что сделает, возьмет фломастер поярче и на квадрате напишет слово "ХУЙ" - парировал Олег.
Лиза засмеялась.
- Олег, но ведь мир не замкнулся на этой сраной Коммуне, ведь есть еще Метрополия, Столица, Москва, наконец. Там тоже есть люди, которые все понимают, нам надо их объединять. Вспомни, как команданте Че носился по миру?
- Создадим революционную партию или масонскую ложу? - Олег иронично ухмыльнулся.
- А почему нет? Будем улучшать качество человечества.
- Я за масонов - Лиза подняла руку как на уроке - Они в масках и вообще все загадочно.
- Делайте, что хотите - Олег махнул рукой, но было заметно, что идея его привлекла.
***
Они задернули шторы и стояли над кухонным столом, на котором лежал альбом репродукций Малевича, раскрытый на "Черном квадрате".
- И что теперь? - возбужденно прошептала Лиза, глаза расширились.
- Я предлагаю взять нож и связать нас кровными узами - как-то слишком торжественно предложил Артур.
Олег презрительно шевельнул губами и мотнул головой в сторону:
- Артур, каменный век...
- Молчи, Олег - в руках у Артура уже поблескивал кухонный нож.
Когда они соединили руки, и кровь стала смешиваться - Олегу пришла в голову забавная мысль об инцесте.
По предложению Лизы несколько капель уронили на картину Малевича. А после стали останавливать кровь и мыть руки. В холодильнике уже ждали пол-литра. Уже ощущая в руке приятную тяжесть рюмки, Олег, вдруг преисполнился пафоса.
- Сегодня мы поклялись быть вместе. Мы четко осознали, что мы не такие как все. Надеюсь, мы этого никогда не забудем.
- Аминь - подтвердил Артур. А Лиза рассмеялась.
***
В беседке сыро и мокро. Прохудившаяся крыша извергает капель. На столике бутылка водки и пачка "Примы".
Лизаньке хорошо, водка вызывает теплые спазмы в пустом желудке. Еще крошки табака во рту из послюнявленного края сигареты.
В голове эйфория, а глаза Арта сияют, как две звезды Орион. Его косуха мокрая от дождя, сам он теплый и желанный.
Жить легко. Это очень простая штука. Жизнь.
***
Парижская Коммуна. Осень непоймикакого года.
Олег сидит на лавочке и курит. А вокруг жизнь - пьяницы - пролетарии с глазами кроликов, вредные старушки с кошелками, быкообразная молодежь обеих полов плюет семечки. Единственная привлекательная девушка, и у той жопа, как круп призовой кобылы. Всюду люди, всюду жизнь. Мило.
И вдруг, как закричит Олег кикиморой, и враз все в стороны шарахнутся. Невыносимо, невыносимо, невыносимо, невыносимо, невыносимо. Ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижуууу...
***
Когда это случилось впервые, Лиза с любопытством разглядывала лужицу семени у себя на животе, и ей было нестерпимо весело. По комнате разносился голос Джима Моррисона, и Лизе казалось иногда, что она впускает в себя не Артура, а музыку "Дорз". Процесс совокупления показался ей очень смешным, это ведь так смешно, словно ты яблоко, а внутри тебя жаркий, пронырливый червяк. Лиза никогда не дружила с девочками, и потому была свободна от непроизвольной сакрализации коитуса и прочей пубертатной мифологии. В конце концов, Лизе было четырнадцать, и она имела право на нетривиальные суждения. А Артуру было словно все равно, он сосредоточено курил и смотрел куда- то в сторону. Первый раз, знаете ли, вообще часто бывает очень глупым.
***
99 бутылочек пива.
- Ну, вот мы все это придумали и дальше что?
- Мы будем внедрять свои идеи в общество, собирать вокруг себя лучших людей и потихоньку улучшать человечество.
- Как?
- Хороший вопрос.
- Олег, а, правда, что наша прабабушка теософ Блаватская?
- Правда, Лиза.
98 бутылочек пива...
***
Потеря девственности не стала для Олега событием. Хотя ему казалось, что первый половой акт станет некой условной гранью, преодолев которую он станет воспринимать жизнь совсем по-другому.
Ничего подобного не случилось. Когда процесс завершился, и его подружка направилась в ванну, Олег присел на краешек кровати и почувствовал себя одураченным. Сколько разговоров, терзаний, вожделений, страстей - и ради чего? Дурацкое трение телами, секундный спазм удовольствия.
Если представить, что все ритуалы общения мужчин и женщин, все эти ухаживания, обольщения, дорогие подарки, измены, ревность - все ЭТО составляющее огромную часть человека - все ЭТО - ради судорожного спазма животного упоения, то впору усомниться в том, что человек - венец творения.
Тень Большой Лжи впервые коснулась Олега, посеяв в душе сомнения и тоску.
Когда пассия вернулась и спросила:
- Ну, как тебе?
Олег, подводя глаза, выдохнул:
- Супер!
***
Время шло и осень, сменялась осенью. Жизнь шла своим чередом. Тошнотворные первые звонки и обрыганные туалеты выпускных вечеров, прочтенные книги и просмотренные фильмы, выпитая водка и выкуренные косяки. А к великой цели ни на шаг.
В Метрополии, богатом областном центре, у Блаватских жила тетя, к которой они периодически наведывались. Отыскав у себя в метрике еврейские корни, тетя на старости лет махнула с очередной алией на землю Обетованную. Квартира досталась Олегу. Простившись с родными и собрав котомки, Олег и Артур, отправились поступать в университет. Альбом с "Черным Квадратом" уехал с ними. История вошла в новую фазу.
***
Большинство абитуриентов накануне вступительных экзаменов сидят над учебными пособиями, занимаются у репетиторов, посещают подготовительные курсы, а меньшинство курит ганджубас, пьет пиво и плюет в потолок. Вот к этому меньшинству относился и Артур Ремизов.
С облегчением обнаружив свою фамилию в списке абитуриентов, получивших двойку по письменному экзамену, Артур порвал свою зачетку и отправился похмеляться.
У Олега почему-то это вызвало раздражение.
- Пойдешь маршировать, вагант ебаный - сказал он вечером Артуру.
Свои экзамены Олег сдал на "пятерки".
***
Весь канун осеннего призыва Артур устраивал себе трамадоловые трипы и штудировал толстый справочник судебной психиатрии, купленный на его любимой барахолке. Успехи Артура были настолько впечатляющими, что Олег выгнал его из дому. Артур осел в каком-то буддистском сквоте и изредка в минуты просветления заходил за деньгами. Олег же сидел над книгами и писал статьи для городской газеты. Денег не хватало ни на что. И поэтому почти все они уходили на пиво. Каждый вечер Олег приходил на одно и тоже место, в скверик с лавочками, где тусовались неформалы. Он брал пиво и садился на лавку с книгой. Иногда к нему подсаживалась какая-нибудь девочка в драных джинсах. Олег угощал ее пивом. Затем они шли к нему домой и занимались сексом. Олег трахал этих барышень всегда сзади. Ему не хотелось ни видеть, ни запоминать лиц.
***
Студенчество закончилось для Олега очень быстро. На него ходили смотреть как на двухголового младенца. Два выговора и пять докладных записок за первый семестр за всю историю Вуза не получал никто. Наконец его вызвал для беседы сам декан.
- Блаватский, заходите, заходите.
- Здравствуйте, Олег Николаевич.
-Присаживайтесь.
-Благодарю.
- Мне не хотелось говорить об этом, но меня попросил об этом куратор вашей группы. Олег, вы игнорируете жизнь факультета. По собственному желанию посещаете занятия. Захотели, пришли, захотели, ушли. Так не делается. Есть определенный перечень ваших обязанностей как студента. Вы их не выполняете.
- Родители говорили мне, что моя главная обязанность - учится на "пять". А я послушный ребенок и уважаю мнение своих родителей.
- Да. И вдобавок вы неуважительно относитесь к преподавательскому составу.
- И представителям студенческого самоуправления. Так написано в доносе.
- Не доносе, а докладной.
- Не вижу разницы. Олег Николаевич, у меня есть один вопрос - а у вас стройотряда на факультете нет?
-Есть.
- Совок, уссаться...
-Что вы сказали?
- Я говорю - где я могу написать заявление о переводе на заочное отделение?
***
- Олежка, рассказывай как вы там - сестра просто дрожала от нетерпения.
- Да более-менее. Арт постепенно приходит в себя.
- Ну, он отмазался окончательно хоть?
-Еще бы, шизофрению нашли - Олег желчно ухмыльнулся - Он сейчас терапией занялся. По рецепту Берроуза. У него теперь синька вместо колес. Я его иногда боюсь.
- Ужасы какие, вам меня не хватает, я бы его в чувство привела...
- Да уж тебя в нашем дурдоме только и не хватает.
- Олег, в этом году я заканчиваю школу и еду учится в Метрополию.
Сжатые губы и упрямая складка между бровями. Если что задумала, то так и будет. В такие минуты Олег испытывает к сестре почти сексуальное влечение.
***
Парижская Коммуна. Осень непоймикакого года.
Поздний вечер. Автостанция. У платформы одинокая маршрутка. Водитель сидит за рулем и курит в приоткрытое окошко. К маршрутке бредет девушка с большой сумкой. Это Лиза Блаватская.
- Куда едет автобус? - спрашивает Лиза.
- Пока никуда - лениво отвечает водитель.
"Надо же, автобус в Никуда" - думает Лиза и улыбаясь, садиться в маршрутку. Сегодня она навсегда уезжает из Парижской Коммуны.
***
1 сентября Олег встретил Лизу после первого учебного дня возле университета. Они присели на лавочке в входа.
- Ну, как? - спросил Олег.
- С пивом потянет - вздохнула Лиза.
- Лиза, слушай меня внимательно, при любых раскладах не бросай университет. Как бы хуёво не было. Я верю в тебя и твой потенциал. Это нужно тебе, мне и нашему делу. И не слушай Артура.
- Да ладно, брат, не нуди. Я все понимаю.
***
Первый совместный Новый год в Метрополии. Много водки, кильки, подгнившие бананы и символическое шампанское. Уродливая ёлка, украденная где-то Артуром. Пьянство. Всё на месте и всё в беспорядке. Счастливая житуха.
Полночь. Столица веселиться.
- Мальчики, а чего вы хотите в этом году?
- Тебя.
- Прекрати, Артур. Я серьёзно.
- Я хочу написать книгу о Че Геваре и повидать мир.
- Прям, программа-максимум. А я вот хочу наклонить общество, чтобы оно платило мне бабло, за то, что я его ненавижу.
- Как бы оно тебя не наклонило.
- Заткнись, Артур.
- Мальчики, прекратите, все-таки Новый год. Как встретишь, так и проведешь.
- А чего хочешь, ты, Лиза?
- А я, мальчики, хочу быть с вами.
К утру, мальчики перепились и заснули, а Лиза стерегла их сон и представляла себя женой декабриста.
***
-Артур!?
- Да, Лиза!
- Ты хочешь детей?
- Родная, не бери меня на понт. Мои гондоны делают в Китае. А уж там в этом толк знают.
- Дурак, я про вообще.
- Только после торжества мировой революции.
- Арт, я серьезно.
- Лиза, я люблю заниматься с тобой любовью, а после лежать в постели и курить, что сейчас и делаю. А то, что сейчас делаешь ты, называется кайфоломной агрессией.
Олега предупреждали, что трава крепкая, но он хотел показать себя опытным тусовщиком и не заметил, как хапнул передоз. Его внезапно пригрузила вселенская скорбь, он уронил голову на руки и с трудом дышал. Перемещавшиеся по комнате люди казались какими-то тягучими. Над ухом висел доморощенный наркоэнтузиаст. Его слова расплывались и отзывались эхом в отяжелевшей голове.
- А вот Кен Кизииии..... Тимооооти Лиррриии... Хааантеррр..............................
С трудом, поднявшись, Олег прошел в туалет и увидел свое позеленевшее лицо в зеркале.
Взяв себя в руки, Олег вернулся в накуренную комнату. Общество уходило в нирвану. Наркоэнтузиаст продолжал бормотать. Блондинка с проколотой бровью посмотрела на Олега заинтересовано.
В соседней комнате кто-то с кем-то возился. Впрочем, в который раз, в который раз знамя понимания затрепетало... Жгло, пылило лето.
Олег долго не мог кончить и думал о Черном квадрате. Фрикции были плавными, он практически ничего не чувствовал. Он трогал ладонями белые ягодицы девушки. На правой была татуировка - глаз в треугольнике. "Масонка" - подумал Олег и засмеялся.
***
День рождения Олега праздновали весело. Сидели в парке, и пили портвейн.
В супермаркете Олег, чувствуя приближения стадии свинства, зашел в бакалейный отдел и взял с полки батон. Хлеб и вино - тайная вечеря. Артур и Лиза затерялись где-то в лабиринтах стеллажей.
Объявились они, когда Олег уже стоял в очереди у кассы. Смеясь, они проскользнули мимо него, Артур хлопнул его по спине и подмигнул: "Ждем на входе".
Охранник недовольно покосился на маргинальную парочку, но оставил свои мысли при себе.
Олег вышел из супермаркета. Где эти полоумные? И тут Артур выглянул из-за угла магазина и поманил его рукой.
- Что такое?
- Дорогой брат, мы приготовили для тебя небольшой сюрприз - торжественно проговорила Лиза - В твой день рождения мы решили преподнести тебе бутылку настоящего виски.
Ухмыляющийся Артур достал из-под косухи бутылку.
- Вы что, обалдели, вы что - украли? - Олег начал злиться.
-Нет, купили, блин - Артур тоже разозлился.
-А если бы вас приняли?
- Если бы да кабы, берешь подарок или разобью...
Впрочем, они вскоре помирились. Пили дорогой виски из горла, заедали белым батоном. Допив, разбили в дребезги следы преступления. Потом, правда, блевали. Но все равно это был настоящий виски.
***
Олег долго не мог заснуть. Вертелся и крутился в постели. Наконец встал и толкнул Артура.
- Арт, вставай, покурим.
Артур недовольно открыл один глаз.
- Какого хуя тебе надо...
- Пошли, покурим, говорю
- Блять, уши у тебя пухнут что ли...
Вышли на балкон. Закурили
- Ну, чё хотел? - протирая заспанное лицо спросил Артур.
- Слушай, Артур, мы с тобой давно не говорили о Квадрате. Мне кажется, мы ничего не делаем для человечества.
- Блять, и ты для этого меня разбудил... Ненавижу, блять, интеллигентов.
- Подожди, Арт, это серьезно. Мы должны были собирать вокруг себя правильных людей, а остаемся по-прежнему втроем.
- Слушай, Олег, я правильных людей знаю вагон, а толку мало. Я вот все больше о прямом действии думать начинаю.
- Артур, у нас просто нет рычагов влияния на общество. Мы маргиналы.
- Олег. Пойду я спать.
Артур выбросил окурок за перила балкона и ушел. Олег впервые в жизни почувствовал себя безнадежно одиноким.
***
Олег пришел поздно, он был возбужденным и шумным. Он него пахло коньяком.
- Господа, поздравьте, меня таки взяли в эту рекламную контору. Я теперь текстовик-концептуалист. Это только начало! Они еще узнают Блаватских!
Лиза чмокнула его в щеку и сказала: "Ты теперь будешь, как Вавилен Татарский"
Артур хмыкнул и пожал ему руку. Сдержанная реакция Артура задела Олега.
- Обмоем?- спросил Артур.
Олег презрительно скривился:
- Тебе лишь бы бухать. Мне работать завтра.
- Как хочешь. Я тогда на сейшен. Сегодня в "Блиндаже" играет "Моральный отсек". Лиза, пойдем?
- Нет, Артур. Вы что, мальчики, в чем дело?
Артур молча ушел. Олег безучастно поджарил себе яичницу и сел есть. Лиза уселась за стол напротив него. Олег не выдержал:
- Что за дебильная привычка заглядывать в рот?
- Олег, что у вас с Артуром?
- Лиза, я не хочу об этом говорить.
- И все же...
- Давай выпьем шампанского, или ты тоже не очень рада, что я, наконец, нашел нормальную работу?
"И в самом деле, Артуру можно было быть и повежливее" - подумалось Лизе - "Понять не могу, он что завидует?"
***
Лизе одиноко. Просто все вошло в беспорядок. Брат замкнут и пропадает на работе, у Артура от пьянства едет крыша. Плюс в нее входила какая-то новая большая и важная идея, это еще более усугубляло ее неврастению.
Олег внезапно стал зарабатывать очень много, он оплатил все казавшиеся вечными долги. Это было интересное чувство. Деньги действительно дают человеку свободу - тут старик Сорос прав. Впрочем, Олег не очень удивлялся. Все это должно было принадлежать ему по праву с рождения. Входя в какой-нибудь ночной клуб, Олег чувствовал себя наследным принцем, вернувшимся из изгнания.