Аннотация: В произведении изложена история жизни первобытного человека, его становление как художника и писателя. "Человек В Камне" занял второе место на конкурсе юмористической фантастики им. Ильи Варшавского.
Человек В Камне
"Писательство - это ж тяжкий физический труд", - думал Ша Ман, выдалбливая свою первую книгу на гранитной плите. Стоянка племени казалась безлюдной. Полуденное солнце жгло нещадно, но пока его сородичи отдыхают в тени, нужно было закончить работу. Творчество творчеством, а кушать тоже хочется и от вечерней охоты его никто не освобождал.
Плита была огромной и с трудом умещалась на коленях. Ша Ману приходилось тщательно рассчитывать удары рубилом, чтобы их силы хватило высечь очередную линию и в то же время не расколоть плиту.
Ша Ман посмотрел на солнце, припекавшее его темечко, и подумал, что сегодня всё-таки успеет закончить эту плиту. Он сделал еще несколько ударов и сдул каменную крошку под ноги. На плите уже угадывались черты человеческой фигуры. Ша Ман решил написать историю жизни одного человека. Сначала о том, как он пребывал в утробе матери, потом то, каким он родился, потом его детство, мужество и смерть. Ша Ман уже изобразил всё это на песке, а теперь пытался перенести на камень, чтобы о жизни этого человека могли прочитать другие люди, которые будут жить очень нескоро. Ша Ман изобразил беременность, но вот младенчество на руках матери у него долго не получалось, пришлось пропустить. Он решил вернуться к нему позже.
Сейчас Ша Ман изображал мужество, и на этой плите в отличии от предыдущих, человек должен был изображаться с женщиной. Перед этим была плита посвящения в мужчины. На ней изображался человек, убивающий копьем оленя. И она получилась у Ша Мана лучше других. Может быть потому, что он сам недавно проходил такое же посвящение, как и этот человек на плите.
- Тогда следующая плита должна получиться еще лучше, - сказал он, украдкой глядя на свою жену, вылавливающую раков в реке.
Ша Ман отогнал мысли о своей жене до ночи. Было жарко, пот катился по его лбу, но работалось очень легко. Ша Ман сам не знал почему. Иногда вроде бы не было причин для неудачи, а работа никак не хотела двигаться с места, рубило высекало какие-то беспорядочные линии. Ша Ман не знал слова "вдохновение" но уже уловил, если тебе хочется творить, то делай это пока хочется. Второй такой шанс может представиться очень нескоро. А с такими условиями жизни, в каких жил Ша Ман, "нескоро" это скорее всего "никогда".
Вот, например, его сосед по пещере. Жил, жил здоровый, сильный, ловкий. Всегда по пол мамонта с охоты приносил. Трех жен завел. И жил бы себе на широкую ногу. Так нет же, взял четвертую... Он бы, конечно, и шестерых прокормил. Просто эти жены его больше изматывали чем мамонты. Три - еще куда ни шло. Но с четырьмя парень начал недосыпать. И на охоту сонным пошел. Вот тут-то мамонты ему всё припомнили.
Ша Ман вытер пот с лица и подумал что дело не только в женах, но все-таки зарекся брать больше двух. И тут же забыл о своей нелегкой судьбе, как только глянул на результат своей работы. Линии стали более четкими, теперь с уверенностью можно было сказать, что на этой плите изображен взрослый мужчина с копьем в одной руке и половиной жены в другой. Ша Ман не очень-то хотел оставлять этого мужчину только с половиной жены, но понимал, если поспешит, то жена может получиться некрасивой.
Он позволил себе немного посмотреть на уже законченные плиты. Ему всегда нравилось это делать, и даже если следующая плита по каким-то причинам не радовала Ша Мана, он всегда мог посмотреть на одну из предыдущих, и его настроение улучшалось. Больше всему ему нравилось изображение посвящения в мужчины. Хотя сам Ша Ман убил всего лишь хромую козу, человек на камне убивал оленя. Но зависти Ша Ман не испытывал. Наоборот, ему казалось, что это он убил оленя, хотя сам понимал, что он и Человек В Камне это разные люди.
На секунду Ша Ман подумал о том, какое имя у этого человека.
- Хотел бы я с тобой познакомиться, - вздохнул Ша Ман и занес рубило для очередного удара, как вдруг...
- Встань! - Раздалось у него за спиной. Рука дрогнула и рука у "жены" получилась в два раза длиннее её мужа, да так и перечеркнула его пополам. На секунду Ша Ман подумал, что так же выглядит копье пробивавшее оленя на его предыдущем рисунке. Он поморщился от неприятного сходства и разбил неудавшуюся "страницу" о голову непрошенного гостя.
Это, кстати, был Гы. Гы был правой рукой вождя клана, и гранитная плита, опущенная на его голову, могла причинить Гы только легкий зуд.
Так и случилось. Гы почесал затылок и сказал:
- Охота.
- Иду, - ответил Ша Ман, раздосадованный тем, что часть жизни Человека В Камне придется переделывать заново. А ещё он подумал, что Гы можно было бы по пояс закопать на пути миграции мамонтов. Какой-нибудь да точно расшибет об него свой лоб.
У Ша Мана было самое длинное имя в племени, и он гордился этим. Многие его соплеменники носили короткие имена, вроде Гы, Ры, Ты, Ды. На худой конец Рык, Рыч или Дыр. Вождя так вообще Ы звали. Короткое имя, чтобы никто не забыл. А соплеменников с длинными именами плохо запоминают. Имя Ша Мана помнила только его жена, странный парень, который всё время смотрел в небо и сам Ша Ман.
Ша Ман складывал свои инструменты и плиты, как вдруг заметил, что Гы смотрит на его произведение.
- Что? - спросил Ша Ман.
- Зачем? - Гы задал встречный вопрос указывая на рисунки Ша Мана.
- Просто. - Сказал Ша Ман, и Гы, целиком удовлетворенный ответом, пошел по своим делам.
А Ша Ман подумал о том, что ему часто не хватает слов для выражения своих мыслей. Но даже если Ша Ман сам придумает эти слова, то никто из его сородичей не сможет их понять.
Ша Ман вздохнул и отправился на стоянку, чтобы вместе со всеми начать охоту.
***
Они гнали мамонта три долгих часа. Чтобы быть загонщиком, нужно обладать выносливостью и ловкостью. Животное, не смотря на свой грузный вес, было проворным и, что самое важное, жутко хотело жить. Мамонт несколько раз менял свое направление на 180 градусов, сбивал нескольких загонщиков и исчезал в ночи. Он словно знал, где расставлены ловушки и устроены засады.
Но вот, наконец, мамонт был загнан в тупик. Тонкие ветви подломились под большим весом...
Над лесом каменного века раздался предсмертный стон животного. К нему подмешались многочисленные человеческие голоса и карканье ворон. Ша Ман слушал все эти звуки и думал о том, что не сможет отобразить их на камне.
"Я могу изобразить раненого мамонта, из последних сил лезущего из ямы, ворон, кружащихся над ним и людей, бросающих камни. Но всё это никогда не издаст ни звука. Как же мне передать такие вещи как время, опасность, имя, запах, вкус? Ведь их не видно. Можно было бы, конечно, придумать каждому событию отдельный символ. Но это ж сколько работы!"
Так подумал Ша Ман, но не придал своим мыслям особого значения. Просто посчитал, что их не воплотить в реальности. Если бы он только знал, что первым из людей задумался над созданием алфавита.
В эту ночь Ша Ману не повезло. Ы оставил его сторожить тело мамонта, чтобы его не разорвали хищники. Наутро всё племя вместе с женщинами, стариками и детьми придет сюда, чтобы разделать тушу и перенести мясо на стоянку, до которой было четверть дня ходу.
Вместе с Ша Маном остались еще четверо людей, но это его не радовало. Если бы здесь был парень, смотрящий на небо, то с ним можно было бы поговорить. Но соплеменники давно поняли, что от него нет толку на охоте. Парень слишком часто заглядывался на звезды и падал в яму вслед за мамонтом.
А Ша Ман больше любил наблюдать то, что происходит вокруг. В звездах, по его мнению, слишком мало жизни.
"Звезды это, наверное, мертвые", - так думал Ша Ман и вспоминал то, как боролся за свою жизнь мамонт. Даже будучи смертельно раненым, он взбирался на отвесные стены ловушки и оказывал яростное сопротивление людям. Ша Ману вдруг захотелось изобразить это в камне. Он вдруг увидел перед собой готовую картину, как одну из страниц жизни Человека В Камне".
"Почему он тоже не может охотиться? Может, конечно", - Ша Ман ощутил, что может передать всю гамму чувств - жажда жизни животного и охотничий азарт людей.
Рубило так и просилось в руки, но его не было рядом. Ша Ман ощутил раздражение от того, что он должен находиться здесь в данный момент, когда ему так хочется продолжить историю Человека В Камне. Пещерный зодчий чувствовал, что этот момент озарения скоро пройдет и больше не повторится.
Ему нужно было как можно скорее запечатлеть образ, пока он не исчез. Тогда Ша Ман отыскал внушительное дерево и начал рисовать копьем на его стволе. Предварительно он, конечно же, избавился от коры. Такое состояние было не впервой для Ша Мана. Он часто вставал среди ночи и при свете луны рисовал золой на стенах своей пещеры.
Когда основные линии были перенесены, Ша Ман немного успокоился. Всё получалось как нельзя лучше: мамонт с самым решительным лицом рвался в бой, несмотря на хлыставшую кровь. Люди, осыпающие его копьями и стая ворон, кружащая в небе. Теперь Ша Ман знал что в будущем люди, которые посмотрят на этот рисунок, почувствуют всю ту силу и ярость зверя, восставшего против противника, многократно превосходящего числом.
"Неплохо было бы перенести рисунок на камень.... Но тогда история раздвоится. Будет один Человек В Дереве и второй Человек В Камне". Такие мысли несколько смутили Ша Мана, но потом он решил, что это будет всё тот же человек, а материал и количество одинаковых изображений значения не имеют.
"Неплохо было бы сделать несколько копий этой истории. Если одна копия пострадает, её сможет заменить другая"
В голове Ша Мана уже созрел образ многочисленных людей, тщательно "переписывающих" историю Человека В Камне на новые плиты. А потом эти плиты разносят во все концы света, чтобы и другие племена смогли узнать историю Человека В Камне.
"Но... их всех придется кормить. Люди не будут долбить камень и таскать его на спине, если не дать им нечто взамен. Конечно, я один сделаю всё, что могу, но этого будет мало", - Ша Ман потряс головой, призывая себя к бдительности. Ночь была полна опасностями, вдохновение улетучилось. Так что требовалась вся сосредоточенность и внимание следопыта, чтобы дожить до утра. Ша Ман устремил свой взор в ночь и оперся спиной о свой рисунок. Он отрекся от идеи "массовой печати", так же, как и от изобретения "алфавита".
***
Пещерный черт проснулся от столетнего сна и почувствовал, что в мире произошли изменения. И они ему не понравились. Дело в том, что пещерный черт, как и его создатель, не умел ничего созидать, он мог лишь разрушать и подбивать на разрушения других. Люди, в отличие от него, были созданы по образу и подобию Бога, и умели созидать.
Нужно сказать, что пещерный черт был еще слабо искушен в таких делах, как интриги и тонкости юридической науки. Это через несколько десятков тысяч лет человечество изобретет письмо, договор, подпись и закон. А нечистый просто воспользуется этими достижениями в собственное благо.
Сейчас же, если черт хотел кого-нибудь искусить, он просто говорил человеку, что другой человек хочет отнять у него кусок мамонта или жену. И по-доброму советовал треснуть собрата каменным топором. Топор, кстати, тоже был изобретением чисто человеческим. Порождение мрака, только приспособили его для собственных нужд.
И вот, сейчас, пещерный черт обнаружил, что человек изобрел нечто принципиально новое. Нечто такое могущественное, что огонь и топор, по сравнению с ним - детские игрушки. Нечистый не знал этого, но в будущем ни одно из изобретений человека не поразит его настолько, как то, что он чувствовал сейчас. Ни огнестрельное оружие, ни ядерные бомбы, ни интернет. Ничто не превзойдет это изобретение.
Первые произведения искусства. Искусство. Черт еще не знал этого слова, но уже чувствовал его власть над людьми. Нечистый выполз из своей пещеры и пошел на "запах" нового изобретения.
***
Ы пришел ранним утром и, как обещал, привел с собой большую часть племени. Когда они все вместе принялись разделывать зверя, Ы подозвал к себе Ша Мана. Вожак был чем-то обеспокоен, а возле него крутился возбужденный Гы, и что-то пытался объяснить.
- Твоё? - Спросил Ы, указывая на обломки каменной плиты. Ша Ман посмотрел себе под ноги и узнал испорченную страницу из жизни Человека В Камне, когда он перечеркнул его линией похожей на копье.
- Моё. - Согласился Ша Ман, не понимая к чему клонит вожак. Тогда Ы рассказал ему, что этой ночью был убит их соплеменник - Ды. Его убил копьем собственный брат и забрал себе жену. Гы рассказал вождю, что видел "каменного человека" пронзенного копьем, и этого человека убил Ша Ман своими руками. Тогда вождь и его правая рука справедливо подумали, что Ды был убит Ша Маном.
Ша Ман хотел было опровергнуть эти обвинения, ведь Человек В Камне это совсем не Ды, и у него другое имя. Но Гы увидел сцену охоты на мамонта и возбужденно закричал тыча пальцами то в мертвого мамонта, то в рисунок на дереве. Ша Ман понял, что сопротивляться бессмысленно. Нет, он не посчитал своих сородичей глупцами, он сам поверил в то, что с помощью рисунка создал судьбу человека.
"Так значит, Человек В Камне это Ды", - подумал Ша Ман и странная тоска охватила его сердце.
Его не стали судить или убивать. Ша Мана вдруг зауважало всё племя. Некоторые его побаивались, но вождь видел прямую выгоду в том, чтобы Ша Ман рисовал изображения раненых зверей и птиц, сети полные рыбы, красивых женщин и хорошую погоду.
Так Ша Ман стал первым шаманом. Его освободили от охоты и даже обязали парня, смотрящего на небо, помогать Ша Ману. Его, как оказалось, звали Шы, и он оказался способным учеником. Хотя Ша Ман думал, что толку от него будет мало, так как Шы был абсолютно не приспособленным к жизни. Ша Ману и Шы носили пищу и позволяли выбирать жен сразу после Ы и Гы.
Теперь у Ша Мана было много жен, еды и времени на творчество. Но Ша Ман не хотел такой жизни. От него всё время требовали "писать" истории на заказ: обеспечить удачную охоту, найти хорошее место для стоянки, сделать так, чтобы бесплодная женщина наконец-то родила ребенка. Ша Ман трудился день и ночь, не покладая рук. Он забросил историю о Человеке В Камне, и совсем не было времени, чтобы творить то, что хотелось. Теперь он работал осторожно, боясь лишним росчерком повредить изображения людей на камнях, такая кропотливая робота требовала много времени.
Шы же был весьма доволен своей должностью. Его рисунки не отличались оригинальностью и особой точностью, но Ы, кажется, не делал большой разности между рисунками Ша Мана и Шы.
Постепенно Ша Ман начал приходить к выводу, что это не жизнь является отражением рисунков на камне, а камень под его рукой начинает отражать жизнь.
Всё началось в ту ночь, когда Ша Ман случайно задел камнем фигурку Ы, когда тот прыгал на мамонта со своим копьем. Дефект был настолько явным, что Ша Ман всерьез испугался за жизнь своего вожака, да и за свою собственную. Ведь когда Ы увидит рисунок, он может разгневаться на Ша Мана.
Тогда он спрятал плиту и нарисовал взамен другую, намного хуже по качеству, но достойную по содержанию. Такую, как часто делал Шы. Ы так же похвалил Ша Мана, как делал это раньше. Тогда Ша Ману стало как-то не по себе от того, что никто не может по достоинству оценить его работу.
Ша Ман не ждал Ы с охоты, но Ы вернулся. И вот тогда он понял, что все, что он рисовал, не столь всесильно, как предполагают его сородичи. Ша Ман вспомнил другие случаи, когда его соплеменники возвращались с охоты без добычи, несмотря на чудесные рисунки. Раньше, он почему-то не замечал этого, как и остальные.
Неприятное чувство охватило Ша Мана - он обманщик. Он использует своих сородичей, ничего не давая взамен. Ведь добычи от его творчества не стало ни больше, ни меньше. Так какая польза от него?
Возможно, если бы он был более изощрен в психологии или философии, то несомненно знал бы такое понятие, как надежда. Но Ша Ман был первопроходцем возвышенного мышления человечества. А еще ему ужасно хотелось просто сидеть под палящим солнцем и выдалбывать на плите историю Человека В Камне.
На следующее утро он так и сказал Ы в наиболее доступной форме.
Ы понял только то, что Ша Ман больше не хочет творить свою магию. Ы был необычайно разгневан его решением и велел привязать Ша Мана к дереву и приставить к нему охрану.
Невзирая на это Ша Ман решил творить только то, что хотелось ему самому. Он смело продолжил историю Человека В Камне и наконец-то сумел завершить "страницу", изображавшую его младенчество.
Ы не нравилось то, что теперь изображал Ша Ман. Но он даже не предполагал требовать от него большего. Ы думал, что Ша Ман не властен над своим искусством. У вождя в голове появилась некоторая аналогия с воином, который от природы был сильным и ловким, а потом заболел и утратил былую прыть. Так думал Ы.
В то же время, рисунки Шы продолжали удовлетворять вождя, и он все больше обращался с просьбами к помощнику Ша Мана. Хотя его рисунки и не были так великолепны, как у его учителя, но зато тот беспрекословно выполнял все желания главного.
Но, несмотря на многочисленные росписи кровавых баталий, которыми была разрисована вся пещера, охота всё равно не ладилась. Это начали замечать даже самые недальновидные члены племени.
В один из дней после неудачной охоты Ы подошел к Ша Ману и сказал:
- Ты больше не можешь быть Ша Маном. Ты слаб. Теперь шаманом станет Шы.
Ша Ман только кивнул в ответ. Он был счастлив, изображая историю Человека В Камне. С него сняли веревку, убрали охрану и велели исполнять свои прежние обязательства. Ша Ман вздохнул с облегчением. Честно говоря, он уже устал сидеть в одном месте, от этого ему все сложнее становилось придумывать новые образы. Он соскучился по охоте. Ему давно было нужно то, что люди называют вдохновением.
В ту ночь ему приснилось странное существо: человек с черной шерстью, носом кабана, бычьими рогами и хвостом.
Существо уговаривало Ша Мана одуматься и приняться за старую работу. Ведь это было так легко и беззаботно, просто водить углем по камню, вместо того, чтобы рисковать жизнью на охоте и при этом получать больше мяса и шкур, чем остальные. Существо даже пыталось запугать Ша Мана, но тот лишь разозлился и проснувшись нарисовал на дереве человека, долбящего существо дубиной.
Он положил кусок дерева себе под голову и спокойно уснул, зная, что существо, увидев эту картину, побоится с ним связываться.
Пещерный черт и правда, больше не пришел. Мало того, что он понял решительную натуру Ша Мана, так еще и увидел, что у того чистая душа.
Вместо этого пещерный черт пришел к Шы, новому шаману. Он так же проник в его сон и начал задавать странные и пугающие вопросы.
- А вдруг твои соплеменники не убьют мамонта на охоте. Кого они обвинят в этом? - Шептал пещерный черт. Он понимал, что в страхе человек способен очень активно и продуктивно думать, но продуктом таких размышлений чаще всего становились глупости. Вот и сейчас, нашептав пару фраз, он притаился в ожидании результата. Что-что, а ждать пещерный черт умел всегда.
Шы не спал всю ночь. Из одной мысли вытекала вторая, и они с каждым разом становились всё мрачнее и мрачнее.
" Что если завтра охотники не убьют мамонта. Раньше за всё отвечал Ша Ман, но он был сильным и его не так-то просто поколотить. А если ошибусь я, то меня и со скалы могут сбросить, и вообще вернуть к работе Ша Мана. Он был недоволен моими рисунками, исправлял меня. Нужно пойти к нему, он что-нибудь придумает".
Шы разбудил Ша Мана посреди ночи и начал докучать ему теми же вопросами, которые ему задавал пещерный черт. Но Ша Ман лишь сказал то, что уже сделал сам.
- Откажись от этого. Делай то, что тебе нравится, или, что ты умеешь.
Шы был огорчен. Ему хотелось только есть отдыхать с женщинами и спать. Если бы можно было не рисовать, он бы и этого не делал. Но его кормили эти рисунки на стенах, которые так впечатляли его глупых сородичей. Шы разозлился на своего учителя.
"Он мудрый, значит, должен был посоветовать мне что-то. А он не посоветовал", - Так подумал Шы и еще больше начал злится. А потом его снова обуяли страхи. Он думал, что Ша Ман завидует ему, хочет вернуться на свою работу и поэтому пытается натолкнуть Шы на неправильный путь.
Шы лег на кожаную подстилку и заснул с самыми мрачными мыслями. Пещерный черт вновь пришел к нему во сне и почти дословно повторил Шы его же мысли.
- Твой учитель знает много больше, чем говорит, проследи за ним и ты на многое сможешь найти ответ.
Так Шы и сделал на следующий день. Несмотря на все его опасения сегодняшняя охота была самой удачной за две прошедшие луны. Ы связывал это с выбором нового шамана и был весьма доволен собой. Он даже не предполагал, какую роль в охоте играли двое здоровяков, которых он недавно убрал с охраны Ша Мана. Да и сам Ша Ман, принявший участие в охоте, принес куда больше пользы, чем за то время, которое просидел над "магическими" рисунками. Но Ы почему-то не брал это в учет, хотя и был не глупым человеком.
Но Шы уже потерял веру в своё искусство. Да и не было её никогда в отличии от Ша Мана. Он ошивался вокруг Ша Мана, когда тот рисовал истории в камне. И задавал разные вопросы.
За то время, которое Ша Ман провел в творческом рабстве, он придумал столь много ярких и красочных сюжетов, что его фантазии мог позавидовать любой современный писатель-фантаст. Биография Человека В Камне постепенно превратилась в настоящий эпос. Человек В Камне общался с духами природы, побеждал страшных чудовищ и спасал женщин от их жестоких мужей. Для Ша Мана было не важно, что всего этого он никогда не видел. Он верил во всё это, предполагал, так сказать.
"Не может же быть чтобы Человека В Камне не существовало. Вот же он освобождает дружеское племя, сокрытое в пещере шестихоботного летучего мамонта-людоеда. Этого не может не быть. Ведь если это есть в мыслях, то оно существует." - Так мог бы думать Ша Ман, но не думал. Он даже не допускал мысли о несуществовании Человека В Камне и страстно мечтал встретиться с ним.
Все эти истории в камне разглядывал Шы. Он ужасно хотел раскрыть тайну учителя, но не мог понять, откуда он черпает такие знания. Тогда он спросил напрямую, и Ша Ман наивно рассказал ему о духах природы и ужасных чудовищах.
Шы долго думал, какую же пользу он может вытянуть из этого. И придумал.
Нужно было переложить ответственность со своих плеч на чужие. На плечи более могущественных существ, чем он сам. Как это было в случае с его учителем.
И тогда, одним вечером, он рассказал, как общался с духами природы. Шы говорил, что это они отвечают за дожди, пожары, роды у женщин и удачную охоту. Он представлял себя лишь ничтожным проводником между духами и людьми, который с помощь рисунков заклинает духов природы. Он изменил мифы Ша Мана почти до неузнаваемости, духи предстали не добрыми помощниками человека, а яростными, необузданными существами, которые можно подчинить лишь магией шамана. Шы без застенчивости присвоил также имя Ша Мана.
Пещерные люди слушали, разинув рты. В одно мгновение для них открылся новый мир, полный злобных и коварных существ, которых, однако, можно было контролировать. Страх обуял наивные сердца, и они подсознательно подвинулись к Шы - единственной надежде на хорошую жизнь.
Ша Ман еще не знал таких слов, как "контрафакт", "плагиат" и "нарушение авторских прав", но речь Шы ему не понравилась. С горем пополам он отдал ему своё имя, но не мог позволить извращать историю Человека В Камне. Ша Ман начал протестовать, но его никто не слушал. С тех пор он зарекся рассказывать историю Человека В Камне и показывать его, кому бы то ни было.
Ша Ман со своей женой стали жить отдельно от племени. Они питались плодами, рыбой и ягодами. От остальных жен Ша Ман отказался. Вскоре у них родились дети. В общем, Ша Ман не жаловался на жизнь. Пищи было в достатке, ведь Ша Ман был хорошим охотником и рыболовом, жена его любила, дети были послушны, но главное у него было любимое дело.
Время шло. Племя кочевало из одного место в другое, как и многие годы до этого. Ша Ман кочевал вместе с ними, ведь жить одному всё-таки было страшновато.
Шы растолстел и держал всё племя в покорном послушании. Даже Ы не смел особенно перечить великому шаману. И всё же Ша Ман часто замечал тучное тело своего ученика в кустах или за камнем, когда Ша Ман работал. Но он не обращал внимания на этого негодника и продолжал работать, зная, что с такого расстояния невозможно ничего увидеть. Он даже не предполагал, что Шы так же подслушивал его ночью, когда Ша Ман рассказывал истории о Человеке В Камне своим подросшим детям.
И все истории Шы переиначивал на свой лад, стращая своих соплеменников. Он уже распорядился приносить богатые жертвы духам и задабривать самого шамана, их заклинателя. Недовольство соплеменников росло, но если случалась неудачная охота, то Шы, разводя руками, говорил.
- Так было угодно духам.
- Да какое угодно? Нам же нечего им в жертву принести. Они что, сами себя голодом морят? - Возмущался Ы, в праведном гневе правителя.
- Цыц! Духи всё слышат. Ты же не хочешь, чтобы они разгневались.
Время продолжало течь своим чередом. Сыновья Ша Мана выросли и повзрослели. Ша Ман без претензий отпустил их в племя. Он считал, что всему научил сыновей и те должны сами найти путь в жизни, жениться, завести детей.
Вскоре умер Ы. Ы умер с честь. Он бросился на защиту молодого юноши, который нарвался на саблезубого тигра и сам скончался от ран хищника. Спустя пять зим от болезни скончалась жена Ша Мана. Он очень горевал и это повлияло на жизнь Человека В Камне. Только его жену убил дикий зверь, и Человек В Камне смог отомстить за нее, но и сам пал от полученных в бою ран. Ша Ман не хотел жить без своей жены, но не мог никому отомстить. Ему было очень тяжело. Седина уже давно посеребрила виски пещерного зодчего, и он думал, что не протянет до следующей зимы. Но как бы там ни было, ему предстоял последний бой.
***
Пещерный черт не захотел уходить из племени. Ему очень понравились эти люди, но еще больше нравился тот страх перед неведомым, которое им внушил Шы. Он учинил настоящий террор, проникая в умы и сердца человеческие. Сначала племя начали раздирать свары и склоки. Потом через Шы пещерный черт затребовал подношений в свою честь и поклонения.
Он пообещал Шы могущественную силу, и наивный человек поспешил оповестить народ о появлении первого божества. Две зимы и два лета племя жило в страхе перед лохматым чудовищем, способным проникнуть в любой сон, но не способным причинить хоть какой-нибудь вред телам.
Но настал момент, когда пещерный черт потребовал неимоверного - человеческих жертв. Тогда один старец по имени Гы, посоветовал обратится за помощью к Ша Ману.
***
Ша Ман встретил Гы с некоторым интересом. После смерти жены он общался только с сыновьями и то редко.
Выслушав Гы, он вспомнил один сон из своей молодости про странное существо с рогами. И подумал, что это должно быть одна и та же тварь.
Они вышли из жилища Ша Мана и направились в ущелье, где была расположена стоянка. Весь народ собрался у пещеры Шы. Они кричали, прыгали и размахивали топорами.
- Опомнитесь, дураки! - Кричал на них Шы. - Великий Черный дух покарает вас!
- Не верьте ему! - Раздался голос, и все обернулись.
- Шамааааааан!!! - Радостно взревела толпа.
Новый вожак по имени Ъ, почтительно подошел к старому Ша Ману и спросил:
- Прости нас, о мудрейший, за то, что не слушали тебя когда-то. Мы просим твоей помощи. Что нам делать?
- Слушайте сюда. Когда-то я уже победил это существо. Я нарисовал, как бью его по голове, и оно больше не посмело заходить в мои сны. Для вас я нарисую такой же рисунок на вон той скале, и чудовище навсегда покинет племя.
Под ободряющие вопли толпы он потребовал только побольше золы и немного пищи. Всё племя помогало ему в работе, не смотря на то, что пещерный черт каждую ночь приходил к людям и угрожал им страшными проклятиями. Только Шы забился в свою пещеру и выкрикивал проклятия, уверяя, что рисунок никогда не подействует.
Но вот настал день, когда рисунок был окончен. На нем был изображен пещерный черт и человек, опускавший на его голову дубину. Точно такой же рисунок Ша Ман сделал много лет назад.
В эту ночь все соплеменники Ша Мана спали спокойно. А вот пещерному черту не поздоровилось. В одном сне дубиной по голове дали, во втором пинком под зад, в третьем вообще чуть на ужин не поджарили!
Ошалелый нечистый метался из одного сна в другой, пока не попал в сон Шы. Шы совсем не верил в силу волшебного рисунка и искренне боялся черта.
- Вот тебя то я и заберу. Духи платили за тебя до этого времени, теперь дружок, тебе придется расплачиваться со мной. - Так сказал черт, а Шы со страху и помер. А черт уволок его душу с собой.
***
А Ша Ман вновь стал шаманом. Только теперь он помогал людям только по большой нужде. Он понял, что в его умении все-таки есть сила, но её всегда нужно использовать в меру и с умом. А если будешь царапать рубилом на камне что попало то, во-первых, вся магия рассеется, а во-вторых, натрешь себе мозоли.
Он много рассказывал своим соплеменника про духов природы, далекие страны и миры, которые их ждут после смерти. И от этого людям становилось теплее и уютней во враждебном мире.
Когда они встречали дружеское племя, то обязательно спрашивали:
- А есть ли у вас шаман?
- Нет, а что это?
После объяснения в любом племени, как правило, находили странного паренька, способного на рисование или извлечение ритмичных звуков из кусков дерева. Так в дружеском племени появлялся свой шаман.
А Ша Ман вскоре умер. Тихо и спокойно, с чувством выполненного долга и достойно прожитой жизни. Перед смертью лежа у костра в окружении детей внуков и правнуков, он мечтал о том, чтобы историю Человека В Камне увидел весь мир. Он мечтал о том, что когда-то люди смогут передавать на камне такие понятия, как время, опасность, имя, запах, вкус. Мечтал, чтобы человеку не нужно было сидеть с рубилом над каждой страницей в течении двух-трех дней. Он мечтал чтобы истории о Людях В Камне были в каждом племени и в (хоть это и было для него несусветной наглостью) каждой семье.
Интересно, что бы подумал Ша Ман, если бы попал в наш мир. Это хорошо или плохо? В любом случае, наверное, он бы сошел с ума. От радости или от горя, это не важно.... Но пока я отвлекся, наш герой уже отошел в мир иной. И вот он белый свет в конце туннеля, стереотип еще неописанный ни одним писателем. Свет заполняет уже всё вокруг и Ша Ман видит контуры человеческого тела. Что-то смутно знакомое угадывается в них.