Скоробогатов Андрей Валерьевич : другие произведения.

Кризис по-сибирски (Ккр-2009)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ с ККР при Аэлите-2009 ("Самый необычный кризис", в шорт-лист не вошёл). По сюжету в цикл "Сибирской рапсодии" не входит, события произошли раньше, но мир тот же. Опубликован под названием "Минус 40" в московском журнале "Контрабанда" и в журнале 1,5 парсека.
  Кризис по-сибирски.
  
   1. Проблема
   Главный начальник Сибири был разбужен звонком в полвторого ночи. Ерофей Ерофеич, подняв трубку большого дискового телефона на письменном столе, приготовился гневно высказаться в адрес звонящего, но услышал голос главы сибирского КГБ Хвостова и потому лениво отозвался:
   - А, это ты... Что такое?
   - Беда, Ерофеич. Кризис, не иначе.
   Начальник Сибири присел на край кровати, налил свободной рукой водки в стакан, выпил, и спросил:
   - Опять китайцы?
   - Нет, Ерофеич, с китайцами все в порядке. Сидят себе за границей, никого не трогают. Тут дело, пожалуй, посерьезнее будет. Настоящая катастрофа. Надо Совет Большого Начальства созывать.
   - Ну ты хоть скажи, что за проблема? - Ерофеич почесал подбородок.
   - Проблема национального масштаба. Это не телефонный разговор, нас могут подслушать западные шпионы.
   Сибирский начальник поморщился.
   - Опять твои шпионы, да кто нас подслушает в два часа ночи?.. Приезжай тогда, раз по телефону не хочешь, да и рассказывай все как есть.
   - Не могу, Ерофеич - сани в ремонте, давай уж лучше ты ко мне.
   Начальник Сибири бросил трубку, выругался, но делать было нечего. Надел дорогую норковую шубу, шапку-ушанку и валенки, разбудил хромого извозчика и пошел вместе с ним к сараю, где жили ездовые собаки. Спустя десять минут собачья повозка мчалась от особняка по заснеженным просторам в направлении столицы, города Сибирска. Ерофей Ерофеич ёжился от холода и периодически пил припасенную водку из горла, для согреву.
   Миновав постовых, повозка въехала в город и помчалась по безлюдным улицам. В столь раннее время и мужики, и городские медведи мирно спали. Сибирский начальник с извозчиком беспрепятственно доехали до мрачного двухэтажного здания, украшенного гербом - двуглавым медведем с балалайкой и бутылкой водки в лапах. Это были КГБ-шные Застенки, оплот военной диктатуры и сибирского тоталитаризма. Оставив извозчика с собаками мерзнуть на морозе, Ерофей Ерофеич поздоровался с двумя охранниками в круглых фуражках и поднялся по лестнице в кабинет главы сибирского КГБ.
   - Плохо дело, Ерофеич, - сказал Хвостов. - Водка кончается.
   - Так пошли кого-нибудь на склад, - пробурчал главный начальник Сибири. - Проблем то. И ради этого ты меня разбудил?
   - Ты не понял. Водка СОВСЕМ кончается. Через две недели все население Сибири рискует остаться без главного национального ресурса. Я же сказал - кризис наступает!
   Ерофей Ерофеич остолбенел, затем схватился за голову и стал в панике бегать по кабинету.
   - Срочно! Собирай Совет! Начальников всех городов! Чтобы послезавтра все были!
  
   2. Перспективы
   - Коллеги! - объявил Ерофей Ерофеич с трибуны. - Для нашей дорогой и горячо любимой Сибири наступают тяжелые времена.
   В зале столичного Горсовета находилось семьдесят человек. Многие из городских начальников были пьяны и не слушали своего шефа, в зале царили шум и неразбериха.
   - Ну, мужики! - крикнул Ерофеич, пытаясь добиться хотя бы какого-то порядка в рядах Большого Начальства. - Эй, там, сзади! Степан Степаныч, убери балалайку, невозможно совсем от твоей "Дубинушки"!
   Степан Степаныч, начальник Усть-Илимска, проворчал что-то невнятное, но инструмент убрал.
   - Ты давай, говори, что случилось-то! - крикнул нетерпеливый Аполлон Аполлоныч из Владивостока, сидевший на первом ряду. - Что я, зря семь часов на бомбардировщике через полсвета летел?
   Ерофей Ерофеич осушил стакан, потом проворчал, оправдываясь перед Аполлонычем:
   - Так ведь не слушает никто... Ну и пусть. В общем, ситуация у нас такая. Кризис, одним словом, и безрадостные перспективы! Москва и остальные европейские поставщики этилового спирта с понедельника прекращают поставки по трубопроводу Свердловск-Тобольск.
   Главный начальник Сибири сделал многозначительную паузу.
   - Безобразие! - первым не выдержал начальник Балалаевска, Тимофей Тимофеич. - Как же мы без спирта! Где московский посол?
   - Посла! Где посол! - послышались голоса в зале.
   - Сергей Владиславович, поднимитесь сюда, - позвал Ерофеич. - Проясните ситуацию.
   На трибуну поднялся полный мужчина в пиджаке, без бороды. Ерофеич налил ему водки в стакан, но тот брезгливо поморщился и начал речь.
   - А что я могу сказать? Такова ситуация на мировом рынке спирта и алкогольной продукции. Цены поднялись. Дефицит. Эксплуатировать трубопроводы для снабжения Сибири спиртом становится нерентабельно. То же и в других странах. Мы предложили продолжить поставки по железной дороге, ограниченными партиями, но новый договор вы подписывать не собираетесь.
   - Да как по железной дороге? - воскликнул Апполоныч. - Да разве по железной дороге можно? Мы и десятой доли спирта по ней не провезем. Без спиртового трубопровода не обойтись!
   - Все другие страны производят поставки спирта обычным транспортом, водным или сухопутным, - парировал московский посол. - Мне вообще не понятно, зачем сибирякам так много алкоголя?
   Со второго ряда вскочил худой мужичек, начальник северного Медвежанска.
   - Да что вы понимаете! Вы, москвич! У нас в Сибири морозы девять-одиннадцать месяцев в году. Бывает под шестьдесят градусов, плевки в воздухе замерзают! У нас даже женщины из-за этого не живут уж лет пятьдесят, как все это началось. А мужикам без водки никак! Организм у сибирских мужиков так устроен, что вместо крови - алкоголь, наши ученые установили...
   - Ну, я слышал, но это спорная теория, - спорил Сергей Владиславович. - Это противоречит здравому смыслу и законам биологии.
   - Да у нас тут все противоречит здравому смыслу, с тех пор как в 80-х годах военные испытания привели к мутации планеты, - грустно вздохнул Ерофей Ерофеич, стоявший рядом. - А как иначе? Иначе нельзя. Одно я точно знаю - среднегодовая норма на одного сибиряка - не меньше полутора тонн спиртосодержащей жидкости. Летом теплее, пьют меньше, кое-кто самогон гонит, а зимой - по пятнадцать бутылок в день, и самогоном не обойтись. Помножьте на шестнадцать миллионов мужиков, и вы поймете, что без трубопровода нам никак.
   Посол развел руками и ушел с трибуны, бросив напоследок:
   - Я посол, я ничего не могу сделать...
   Зал немного приутих, все обдумывали услышанное, потом кто-то с задних рядов выкрикнул:
   - А мы им нефть перекроем!
   Кто-то пошел дальше, и рявкнул:
   - Да, а потом ракетами их, ракетами!
   - Нет, мужики, нельзя же так, все же они наши соседи и бывшие соотечественники, - попытался успокоить народ Ерофей Ерофеич, возвращаясь на трибуну. - Надо искать выход самостоятельно.
   - Хотя нефть все же перекроем, - тихо сказал в сторону начальник КГБ Хвостов, стоящий за трибуной.
   - Это все происки зеленозадых супостатов! - заявил начальник Угрюмска, привыкший во всем винить инопланетян, и достал из-за пазухи припасенную бутылку.
   - Но позвольте, у нас же есть два спиртовых завода, в Красноярске и Хабаровске, -сказал Тимофеич. - Неужели их мощности не хватит?
   Ерофей Ерофеич покачал головой:
   - Не хватит. Водочные фабрики в большинстве городов работают на зарубежном сырье, своего спирта не достаточно.
   - Хорошо, если спиртовых заводов мало, то почему бы не построить ещё парочку силами политзаключенных? - предложил вариант Аполлоныч. - Я не думаю, что на это уйдет много времени.
   - Политзаключенных не хватит, - высказался Хвостов. - Они и так строят три новых нефтепровода и две атомных электростанции. Нет, ну мы, конечно, можем поменять законодательство и на время увеличить их численность, но это долгий процесс.
   - К тому же остается проблема сырья, - добавил Ерофеич. - Нашим двум заводам и так не хватает зерна и крахмала для производства, а из-за рубежа вести его сложно и дорого.
   - Да и не хватит парочки заводов, - сказал Хвостов. - Один большой завод пятьсот тонн спирта в сутки делает, а у нас по стране водки за день, бывает, по шестьдесят тысяч тонн выпивают. За границей заводов восемнадцать заводов в трубу спирт гнали. Что, кстати, с ними будет, Сергей Владиславович?
   Толстый московский посол поднялся со своего места, презрительно оглядел зал и громко сказал:
   - В то время, как вы пьете водку, мы покоряем космос и производим шоколад. Мы переоборудуем часть заводов под нужды космической отрасли и кондитерской промышленности, делов-то!
   - Это безобразие! - выкрикнул Тимофеич. - Как можно, нет, вы послушаейте, как можно есть этот... шоколад!
   Зал загудел, кто-то начал грозить кулаком и выкрикивать угрозы в адрес посла, кто-то начал оживленно беседовать со своим соседом, распивая спиртное, а Степан Степаныч, начальник Усть-Илимска, устал от шума, уснул и захрапел.
   - Но должен же быть хоть-какой то выход? - воскликнул Аполлоныч. - Неужели все так безнадежно?
   - Похоже, выход из кризиса у нас один, - с грустью в голосе сказал начальник КГБ, и в зале стало тише. - Раньше брали спирт из Европы, теперь придется просить Азию, у них спирта много... Есть старая ветка газопровода, идущая из Иркутска, ее можно переключить к спиртовым трубам, и тогда...
   - Китай? Никогда! - воскликнул Ерофей Ерофеич.
   - Надо, Ерофеич, надо, - Хвостов снял круглую фуражку, обнажив лысину. - Мы продадим Сибирь за водку бывшему врагу, но только так мы спасем народ от верной гибели.
  
   3. Проба
   - Вот, Васька, пришли, - сказал старый геолог своему молодому напарнику и воткнул лыжные палки. - По карте залежи прямо под нами. Четыре километра, считай, часа полтора бурить.
   - Фу, наконец-то, - уставший мужик уронил лямку тяжелых саней на снег. - Нет, Максимыч, а вдруг все же это газоконденсат, а не нефть?
   - А шут его знает, может и газоконденсат. Разведчики вечно все напутают. Нам-то какое дело, сейчас пробу возьмем - а там уж пусть в лагере думают, кому отдать - газовикам или нефтяникам. Бери вон лопату с моих саней, сейчас мы разгребём тут маленько и палатку поставим.
   Когда палатка была расставлена, геологи развели у ее входа костер и стали варить похлебку из консервов, грея руки о котелок.
   - Слыхал, чего вчера курьер в лагере говорил? - спросил старший геолог.
   - А?
   - Говорят, кризис водошный.
   - Да ну! - не поверил Васька. - Водка всю жизнь была в Сибири, чего ей деваться-то.
   - Молодой ты, многого не знаешь... Давным-давно водки в Сибири не было. Ну, то есть была, но так - немного совсем. Потом грянули холода, Сибирь независимой стала, спирт из Москвы пошел, по трубам. А теперь не дает Москва спирту, третий день уже как вентиль перекрыли.
   - И что теперь?
   - А разное говорят. Одни говорят, китайцам за спирт Дальний Восток отдавать будут, другие говорят, что и Китай не поможет - у них тоже с алкоголем проблемы. А кто-то говорит - Китай, не Китай, а водку пить все равно надо, иначе совсем никак. Одним словом, не понятно, что станет с народом сибирским.
   Молодому геологу взгрустнулось. Он надел варежки, стряхнул сосульки с бороды, и спросил:
   - А сколько водки еще осталось?
   - У нас или вообще? - не понял Максимыч. - У нас - два литра с полтиной. А вообще по стране - вроде как на дней семь. Курьер сказал, что в столице поговаривают про тайные склады КГБ, говорят, если тяжело будет, народ взбунтуется и штурмом на них пойдет... Ну да ладно, сейчас перекусим, костер потушим и бур поставим.
   Компактный бур с насосной станцией были тяжелыми и еле помещались на двух санях. Когда мотор заработал, и на мужиков полетела глина с грязью, Максимыч запел зычным голосом, желая приободриться:
  
   Ой, мороз, мороз,
   Не морозь меня,
   Не морозь меня, моего коня.
   Не морозь меня, моего коня,
   Моего коня белогривого...
  
   Васька, хоть и молодой, стал подпевать:
  
   ...Моего коня белогривого,
   У меня жена, ох, ревнивая!
   У меня жена, ох, красавица,
   Ждет меня домой, ждет - печалится.
   Я вернусь домой на закате дня.
   Обниму жену, напою коня!
  
   - А что такое жена, Максимыч? - спросил молодой геолог старого, когда они допели песню.
   - Это, Васька, женщина такая специальная. Раньше, говорят, у каждого мужика по жене было, а теперь уж лет пятьдесят нет ни у кого жены. Да и вообще нету женщин в Сибири, в телевизере только, зато водка есть... Была то есть... Смотри-ка, полилось что-то! Выключай машину.
   Старый геолог вылез из палатки, подошел к буру и смахнул пальцем с бурильной трубки подтекающую жидкость.
   - Прозрачная какая-то, - удивленно проговорил Максимыч.
   - Парафинка, что ли? - предположил молодой. - Хотя нет, парафиновая нефть не такая по густоте.
   - И пахнет как-то странно, - геолог понюхал жидкость, потом рискнул попробовать на язык. - Васька, так это ж водка!
   - Да ну!
   - Да я тебе говорю, на, сам попробуй!
   Молодой сибиряк попробовал жидкость на вкус и кивнул.
   - И взаправду, водка! Получается, что там, под землей, водошное месторождение?
   - Получается, так, - кивнул Максимыч. - Чего только на земле Сибирской не бывает.
   - И что теперь делать?
   - Как что делать, ты в первый раз, что ли? Сейчас в колбу сольем, скважину законсервируем. Потом переночуем, да повезём пробу в лагерь, а что там дальше - это уже не наши заботы.
   Когда рассвело, геологи отправились в обратный путь, а на месте пробной скважины остался стоять бело-серо-черный флаг.
   - Получается, не будет кризиса? - спросил по дороге Васька.
   - А кто его знает, - ответил Максимыч. - Это уже пусть начальство решает, что с кризисом делать. А наше дело малое - колбу с пробой до лагеря довезти. Ты только смотри, будешь по дороге водку пить - не перепутай!
   Василий с Максимычем ехали мимо сибирских кедров и сосен и не догадывались, что их имена войдут в историю Сибири, как имена спасителей отчизны. Ведь это именно они принесли народу спасительную весть, вернули стране водку - ее народное достояние, ее радость и боль.
   май 2009.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"