За окном, за рассохшейся деревянной рамой, давным-давно выкрашенной в голубой цвет, нежно плескалась весна. Неспешно спускались сумерки на еще не растаявшие сиреневые островки снега, а деревья в парке уже прятали ветки в зеленый туман проклюнувшихся почек. Из дворика доносились звонкие голоса мальчишек, веселые от того, что можно наконец погонять мяч, пусть и земля еще не просохла. Иногда в их суматошную перекличку вплетались оклики их озабоченных мам: "Вася! Иди домой сейчас же!". И все это снова невероятно настойчиво говорило о пришедшей весне.
В предзакатных лучах, воровато проникших в маленькую кухню, вели свою нескончаемую пляску пылинки и завивался колечками пар над остывающей чашкой крепкого кофе. А Арке казалось, что она сходит с ума.
И эфемерная пляска пылинок, и колечки пара, и даже сам солнечный луч, который исчезнет через минуту - все было реальней, чем стол, стул, чашка кофе и даже сама Арка!
Обхватив ладонями курчавую светло-рыжую голову, локтями уперевшись в стол, девушка уже полчаса неподвижно сидела над кофе. Ее тень, странно изломанная закатными оранжевыми лучами, кривой старухой легла на стену.
- Нет, просто я слишком устала, засиделась в четырех стенах. Надо немедленно прогуляться, слышишь! - сказала сама себе Арка. Голос прозвучал глухо и стеснительно - привычки говорить с собой у нее не водилось. "Я только ухудшила положение. Но мысль здравая", - на этот раз девушка не стала возмущать пространство звуками голоса.
Но едва она открыла дверь и в задумчивости стала на пороге, как вдруг - какая встреча! - из-за поворота лестницы, пыхтя, вылезла Лерка.
- О, привет! Ты гулять собралась, что ли? Не выйдет! Твоя лучшая подруга пришла к тебе собственной неподражаемой персоной! Так что поворачивай, и на кухню - ать-два!
- Давай, вари свой расчудесный кофе, - грациозно усевшись на барный стул, скомандовала подруга. Подобная бесцеремонность была отчасти вынесена из шумного, веселого Леркиного детства, отчасти выработалась в ходе профессиональной деятельности. Обе девушки выучились на журфаке, где и началась их Великая Дружба. А дальше дорожки немного разошлись - Арка в основном писала веселые и светлые эссе о картинах и судьбах художников - великих и не очень; а Лера - та зарабатывала тем, что бегала по коридорам правительственных зданий и нахально задавала правильные вопросы (а правильные вопросы - это совсем не те, на которые можно легко ответить!).
- О, представляешь, Арка, где я сегодня была? Не догадаешься! У Левкова, директора психушки. Мне кое-кто шепнул, что он замешан кое-в-чем... в чем пока не ясно, но судя по тому... Арка!
Резкий оклик заставил девушку вздрогнуть и кинуться к раковине - ведь до этого она задумчиво смотрела, как вскипевший кофе медленно заливает плиту. И так бледная кожа лица казалась совсем белой, отчего обычно блеклые веснушки выделялись темной сыпью на щеках.
- Так, Аркадия... - нехорошо прищурившись, протянула Лерка, и любой желающий мог бы увидеть в ее глазах отблеск профессиональной наблюдательности, - так... Что случилось?
- Да ничего, задумалась просто...
- Нет не просто! Что случилось? Неприятности на работе?
- Да ладно тебе! Какая работа? У меня сейчас простой. Вот на будущей неделе...
Пряча лицо, Арка быстро вытирала кофейную гущу с плиты. Однако девушки всегда делились тяжелыми мыслями и утешали друг друга. Поэтому, немного помявшись и повозившись с чашками лишние минуты, она тихо и неразборчиво заговорила:
- Ну, понимаешь... ты вот заговорила про психушку... в общем... Мне кажется, я схожу с ума!
- Арка, да ты что, с дуба упала?! - Громкий вскрик Лерки заставил Аркадию поднять тяжелый взгляд.
- А как по-другому это назвать? Я не хочу есть, не ощущаю жажду. Не чувствую вкус и тепло. Вещи кажутся мне нереальными. Нет, честно - мне кажется, что я вот-вот увижу свои ноги через столешницу! И самое главное - я не хочу спать.
- Так. И сколько ты не спала? - деловито поинтересовалась подруга.
- Трое суток.
- Трое суток? Дорогая, ты хоть знаешь, что человек не может жить трое суток без сна? Тебе надо к врачу.
Решительно поправив полосатый шарфик (а Лерка очень любила все полосатое) она встала и направилась в прихожую.
- Так, я - к автомату, ты - жди меня здесь. Только не впадай в маразм, отчаяние и потерю самообладания! И помни - ты ведь наш маленький воздушный шарик!
И захлопнула дверь.
Маленький воздушный шарик! Невольная улыбка тронула бледные губы Арки. Эта милая шутка родилась еще в университете в знак того, что Арка обладала удивительной способностью жить, не замечая невзгод и проблем. Пока прочие метались через шторма экзаменов, теряя паруса и получая двойки, продираясь через депрессии и нехватку оптимизма, Арка была всегда весела и спокойна.
- Ты - как маленький детский воздушный шарик, вопреки всем законам физики парящий над тайфуном, - говорили ей одногруппники и друзья, - ты смотришь на тучи и молнии, а они не могут дотянуться до тебя!
"Но, похоже, шарик скоро лопнет" - со вздохом Арка пошла включать свет в своей маленькой квартире. Ко всему прочему, у нее было стойкое убеждение, что в темноте мебель теряет свою форму и вообще перестает существовать. Вообще, за три бессонные ночи можно многое придумать.
"Сейчас придет Лерка с врачом, я усну, и все кончится". Все кончится. Арка легко прошла по маленькой квартире, отдернула занавески в спальне и засмотрелась на россыпь фонарей, освещающих узкую улочку и старые трехэтажные дома позапрошлого века. Влажная брусчатка неярко блестела. Кажется, туман.
Аркадия обожала свою квартиру, которую оставила ей любимая бабушка, три года назад уехавшая во "всемирное турне по родственникам". Да, бабуля была из очень большой семьи, а увидеть многочисленных внучков и племянников "перед смертью" считала своим священным долгом. А увидеть - значило погостить по месяцу, а то и по два. Вообще это может казаться бестактным, но только не в случае бабушки! Человека с таким удивительным характером никто добровольно не отпустит. Кажется, это самый лучший в мире человек.
А однокомнатная квартира была дана Арке на сохранение, что несказанно ее радовало. Окно спальни выходило на ту самую узкую улочку, каменный ручеек с домами-ракушками. Утром Арку будило рассветное солнце, а вечером она провожала его из кухни, где всегда вкусно пахло кофе.
Вдруг закружилась голова - и девушка устало опустилась в глубокое старое кресло, вокруг которого в ужасном беспорядке были разбросаны книги, раскрытые на середине, заложенные чем попало. Арка читала их, вернее, пыталась это делать долгие три ночи без сна, пытаясь скоротать темное время суток, когда безумие сильнее всего.
Стало страшно - так страшно, что захотелось скулить, забраться в самый дальний угол, плакать тихонько и горько. В глазах потемнело - и повело, тени сунулись из-за углов, очертания предметов расплылись, а тишину пронзил тонкий и долгий звук, похожий на звон в ушах. Он вызывал почти животный ужас...
В эту пару секунд Арка сидела, не смея пошевелиться, и вдруг - догадалась, что это дверной звонок!
Опираясь рукой о стену и чувствуя, как испаряется холодный пот, на ватных ногах она двинулась к двери.
"Это Лерка," - думала девушка, - "сейчас все будет хорошо." Вновь вспомнив миг пережитого иррационального страха, она нервно усмехнулась, припоминая семинары по философии. "Состояние экзистенции, абсолютного всепоглощающего ужаса. Я, можно сказать, только что увидела Бога". Однако за дверью оказалась вовсе не Лерка. И не врач. И не соседка. И вообще много всяких "не", потому что девушка, стоящая на площадке, Арке была незнакома. И вновь отголосок пережитого пробежал по слабым коленям - что-то не так.
Что-то не так. На фоне тонущей в темноте лестничной клетки девушка, подросток со спокойным лицом казалась вырезанной из яркого фото плоской картинкой - лишь на миг, ибо она шевельнулась и вновь обрела объем.
- Вам кого? - не слишком вежливо спросила Арка.
- Меня зовут Шисс, - сказала неожиданная гостья.
"Шисс? Странное имя, больше на ник похоже. Внешность тоже не подкачала". Арка верно заметила - одежда, да и сама внешность Шисс были весьма оригинальными. Легкие черные босоножки, тонкие брючки и разрезанная во всех возможных и невозможных местах маечка (тоже черного цвета) - оригинальный наряд, но совсем не к ранней весне. Над выразительным лицом торчком стояли короткие черные волосы. Единственным цветным пятном выделялись кошачьи глаза орехового, даже в какую-то желтизну, цвета. Девушка едва доставала Арке до подбородка и вообще казалась удивительно хрупкой.
- Меня зовут Шисс, - с напором повторила девушка, - Я войду?
Измученная Арка покорно отстранилась от проема, давая пройти.
Уверенно пройдя на кухню и устроившись на подоконнике, Шисс обернулась в сторону хозяйки дома, в безмолвном удивлении следующей за ней, и сказала:
- Я знаю, почему ты не спишь уже три дня. А также не хочешь есть и пить.
Неожиданный поворот событий, но странное безразличие разливалось по венам, словно транквилизатор. Арка сделала слабый жест, который при большом желании можно толковать как просьбу продолжать.
- Все очень просто, хотя тебе будет нелегко это принять. Понимаешь, человеческое сознание - очень удивительная штука. Способно жить практически самодостаточно, используя образы и ощущения, полученные ранее, а также комбинируя их и преобразовывая. Способно обходиться без внешних источников информации. Например, если человека обеспечить кислородом и погрузить под воду, в темноту и тепло, где он не сможет пользоваться ни одним из органов чувств, то через полчаса у него начнутся галлюцинации. Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Я не совсем понимаю, к чему ты ведешь.
- Это данные научных исследований. Но есть еще одна область, не изученная современными специалистами. Вряд ли можно надеяться, что она будет изучена в обозримом будущем, ибо очень сложно получить о ней любые данные. Это -
Шисс наклонилась и пристально всмотрелась в глаза похолодевшей от дурного предчувствия рыжеволосой девушке
- это состояние, которое называется смертью.
Слово было сказано, слово нашло внимательного слушателя.
Порядочной девушке следовало бы упасть в спасительный обморок - или сделать вид - но Арка... А Арка восприняла это спокойно, ибо еще раньше решила, что все это - плод больного воображения.
- Я не буду углубляться в метафизику, тем более что и сама не все понимаю. Могу лишь в общих чертах описать что тебя ждет, - снова заговорила девушка-подросток после небольшой паузы, наполненной раздумьями Арки о своей судьбе.
- У тебя есть два выхода - ты можешь остаться здесь, и через сутки твое сознание угаснет окончательно - и я не знаю что будет с тобой потом, я не разбираюсь в законах вашей Реальности настолько хорошо. Или ты можешь последовать за мной в Надреальность...
- Надреальность? Наша реальность? Подожди, я ничего не соображаю... И вообще, откуда я могу знать что ты говоришь правду, или что ты не очередной мой глюк, или что... ох, я запуталась.
Обессиленая девушка почти упала на стул и уткнула лицо в ковшик ладоней.
- Допустим, то, что вокруг тебя - Реальность. Согласно одной из ваших теорий, существует много Реальностей, похожих и непохожих друг на друга, но они никак не пересекаются. Именно поэтому эта теория никак не подтверждается. Однако есть еще и Надреальность, которая есть часть всех миров, то есть как бы состоит из кусочков всех миров сразу, как поперечный срез через кипу бумажных листов. Все эти кусочки разделены Пустотой, через которую очень сложно перебраться. И еще - то, что существует в Надреальности условно делится на материальное и иллюзорное, но об этом позже. Так вот, я могу помочь тебе выбраться отсюда, перенестись на другой слой, получить новое тело, новые способности, новую жизнь...
- Я что, рожусь заново? Стану младенцем? Не очень заманчивая перспектива.
- Нет, просто там гораздо больше возможностей для того, чтобы твое сознание воссоздало тело. И, возможно, изменило его. Например, так -
И с оглушающим шелестом Шисс развернула... крылья?!
- О Боже, - Арка потрясенно распахнула глаза, - что это? как...
- У тебя обязательно будут крылья, - вдохновенно сказала Шисс, и внезапный порыв воздуха взъерошил ее и так лохматую голову, попутно овеяв горящие щеки Арки.
- Рассмотри поближе. Правда, красиво?
Посмотреть и правда было на что. Больше человеческого роста, заметно возвышаясь над головой хрупкой черноволосой девушки, два широких потока черных перьев ниспадали за ее спиной. Едва заметная золотистая кромка каждого пера - будто черная краска осыпалась с золотой основы - подчеркивала глубокий полночный цвет и словно облекала силуэт в солнечное сияние. Даже в неживом электрическом свете эффект был потрясающим.
- Это... прекрасно...
- Пойдем со мной - и ты увидишь вещи гораздо более прекрасные, чем это, - небрежно пожала плечами незваная гостья, однако уголки губ предательски выдали польщенную улыбку.
Арка, совершенно очарованная, потеряла последние сомнения. Такое необычное приключение само пришло к ней - зачем отказываться? Даже если это просто сон, который порожден ее сумасшедшим разумом, легче просто следовать его прихотливым путем, чем бесплодно сопротивляться.
- Хорошо! Поехали - задорно улыбнулась Арка, и Шисс сразу потеряла свою серьезную мину, подпрыгнула и захлопала в ладоши.