Аннотация: Насколько важна дружба, любовь и все чисто человеческие чувства и эмоции? На этот вопрос невозможно ответить, пока ничего не лишишься. Красивые, умные и независимые, - рано или поздно, с этим сталкиваются все.
Воспоминания - та часть нас самих, столкновение с которой даже для самых бесчувственных не проходит даром. Возвращая человека к уже пережитому моменту, они заставляют его ощутить прежние эмоции с одинаковой, а то и с большей силой. И возраст не имеет значения - вспоминая себя пятилетними, каждый чувствует то же, что и тогда, когда смотрел широкими глазами на мир и пытался понять связь между причиной и следствием, а вспоминая себя подростком, можно ощутить, как внутренние конфликты взрываются с новой силой. Удивительнее всего этого - отношение людей к воспоминаниям. Кто-то с упоением переживает заново счастливые мгновения детства или юношества, а для другого нестерпимо любое возвращение к прошлому, возвращение к тому, кем он был когда-то. И причина подобному не обязательно кроется в том, что оно было таким уж несчастным - на первый взгляд прошлое человека может казаться счастливым, но ему неприятно возвращаться туда, потому что он заново чувствует себя неуверенным, непонятым, ненужным и несчастным. Возвращение к себе растерянному и никем не понятому может быть настолько болезненным, что человек откажется даже вспоминать людей, которых знал когда-то или просто перестанет знакомиться с новыми. Вряд ли какой-нибудь из этих двух путей является правильным, но если они удобнее - люди не задумываясь, будут сворачивать на них.
В руках у Эллы была фотография, датированная 2000-м годом. Это было десять лет назад, когда она и две беззаботно улыбающихся на снимке девушки только учились. Казалось, выражения их лиц навсегда должны были остаться столь же счастливыми и не могли измениться. Но взрослея, человек неизбежно что-то теряет и чему-то учится.
Её подруги, Настя и Леся не сильно изменились. Настя была всегда не прочь помечтать и больше всего на свете интересовалась искусством и всем красивым. Она любила рисовать и когда пришёл момент выбирать профессию, то кроме живописи ей больше ничего в голову и не могло прийти. Её родители и сестра эмигрировали, а она решила остаться и поступила в университет, где и познакомилась с Эллой. Она не давала ей скучать, хотя они и учились на разных факультетах - Элла изучала дизайн интерьера, а Настя - живопись.
Через Настю Элла подружилась и с Лесей. Леся была Настиной подружкой ещё со времён школы. Первый раз они заговорили друг с другом на одном из школьных мероприятий и с тех пор стали лучшими друзьями. Леся была на год старше, привыкла ходить сама по себе и казалась немного замкнутой. Её родители души в ней не чаяли, но они были такими же тихими и необщительными. Леся была из тех немногих детей, которые ведут себя так, будто всем довольны и не причиняют особых беспокойств. Она всегда шла по пути наименьшего сопротивления и делала то, что хотели родители. С таким характером ей было хорошо в уютной, доброжелательной атмосфере своего дома и ей в голову никогда не приходило захотеть чего-то большего.
Всё казалось прекрасным и скорее всего, она всегда бы жила так, следуя намеченному плану. Так бы и произошло, но эта детская дружба оказалась непредвиденным звеном в ожидаемой всеми цепочке событий. Настя своей непосредственностью и жизнерадостным характером расшевелила Лесю. Благодаря ей та узнала о том, что эмоции - неотъемлемая часть существования и смогла научиться смеяться так же свободно, как Настя. Даже её походка стала гораздо живее, почти как у обычного ребёнка, и родители не верили своим глазам. Они не вмешивались - тогда им казалось, что в этом возрасте подобные перемены не имеют большого значения. Кроме того, такая жизнь могла оказаться для неё гораздо интереснее и даже лучше, чем то, что они могли предложить. Только она также отдаляла Настю от дома и её мать боялась, что однажды путь, который дочь выберет, уведёт её далеко от своей семьи. Казалось, не было серьёзных причин думать об этом, пока ей было десять лет. Но, рано или поздно, они должны были появиться.
1
Музыка - непостижимый дар Бога людям. Она приносит радость и помогает сохранить мир в сердце тогда, когда кажется, что всё вокруг становится непонятным и вот-вот на тебя что-нибудь обрушится. Музыка - это чудо. Если тебе плохо и кажется, что все тебя оставили, что всё ужасно, хуже некуда и никогда не станет лучше - она может вернуть вас к гармонии и спокойствию. Несколько минут слушания - и серый мир вокруг вас начнёт становиться красочным, сияя всеми цветами радуги. А ещё лучше - уметь играть самому. Когда трели льются из твоей флейты, поёт или плачет твоя скрипка, или аккорды рассыпаются под клавишами твоего фортепиано - вы создаёте дивный мир, мир вашей музыки, в котором вы можете всё изменить. Леся и весь её класс с немым восторгом на лице слушали нового учителя музыки. Он включил магнитофон.
Эта композицию, вы, наверняка, слышали. Она называется "Одинокий пастух". Лучше всего её исполняют на флейте най. Можно играть и на той, что в оркестре, но это будет звучать немного по-другому.
Нежные трели своим тёплым звуком заполнили классную комнату, заставляя каждого ребёнка прислушиваться. То растворяясь в воздухе, то снова нарастая, они проникали в сердце каждого маленького слушателя. Потом учитель поставил композицию, где главные партии исполняли флейта и скрипка. Слушая её, Леся начала понимать, что есть то, что может очень сильно нравиться даже ей. И это была музыка.
В тот день её родителей ждала удивительная новость, которую Леся выпалила так быстро, что с первого раза непросто было разобрать.
- Я хочу играть на флейте.
На следующий день они вместе с мамой были в музыкальной школе. Леся всегда старательно училась, а полюбив инструмент, она не жалела ни сил, ни времени. Настя с восхищением оценивала её успехи и это прибавляло ей уверенности. Очень скоро она перешла из своей школы в десятилетку (1) и стало понятно, что она не будет музыкантом.
На тот момент, когда они с Эллой познакомились, Леся уже училась в консерватории, а ещё спустя два года она уехала. Им всем хорошо запомнился тот день, когда они собирались вместе встретиться, но Элла опоздала и придя, увидела как обе подруги просто молча сидели, всем своим видом говоря о том, что приближается что-то ужасное - как минимум конец света.
- У вас что, у обоих мигрень? - шутя спросила Элла.
- Нет. Это только у тебя бывает - убитым голосом ответила Настя. И, вздохнув, добавила - Леся хочет уехать от нас в Вену.
- В Вену?
- Ага, в город музыки. - слегка мечтательно ответила Леся - Мы же раньше жили в Австрии. К нам недавно один папин знакомый музыкант оттуда приезжал. Он предложил помочь и я попробую поехать учиться в Венской консерватории. - Конечно, там, наверное, нелегко пробиться. Но я же получала уже первые места на конкурсах - так что могу попробовать. Только не знаю, стоит ли?
- Если у тебя есть такая возможность и тебе очень хочется, ты ещё спрашиваешь? - Элла не переставала удивляться Настиной нерешительности. - Когда-то мне мама сказала, что в жизни слишком много ситуаций, в которых не знаешь, как поступить правильно. И если ты знаешь, что должен делать - то будет просто преступлением не делать этого. Я думаю, Если ты чувствуешь, что должна - поезжай и стань лучше всех.
Хорошо - сказала Леся.
И, как видимо, она неплохо постаралась. В Вене ей предложили работу и она согласилась там остаться. Ностальгия вместе с желанием повидать подруг за восемь лет всего пару раз привели её домой. Она осталась такой же невероятно вежливой, доброй девушкой, как на фотографии, но чуть повзрослела и, как казалось Элле, стала ещё более отдалённой от всего происходящего в реальном мире. Мир музыки для неё был более настоящим.
Впрочем, много воды утекло с тех пор и сама Элла изменилась ещё больше. Проходит ли в жизни что-нибудь бесследно? Если нет - кого винить в том, кем ты становишься? Для Эллы таким человеком, которого можно было бы обвинить, стал Стас - парень, с которым Настя то ли встречалась, то ли дружила. Он учился в одном с ними университете на дизайнера мебели. Чересчур старательно уложенная причёска, всегда продуманный до каждой детали костюм, заметно поднятая голова и не очень естественное выражение лица выдавали в нём человека с завышенным самомнением, хотя и не всегда уверенного в себе. Он был хорош в своём деле и действительно заинтересован в дизайне. Иногда вместе с Настей они ездили на выставки, а когда она работала над чем-то новым, то часто приглашала его посмотреть на результат одним из первых. Никто так и не понял, что у этих двоих были за отношения, но в конце концов, никого это особо не интересовало.
Однажды Элла со Стасом ждали Настю у входа в университет. Обычно они спокойно могли подолгу молчать за неимением большого количества общих тем для разговора, но в этот раз Стас заговорил:
- Ты интересный человек, Элла.
- Чем же? - ни о чём не догадываясь, девушка с улыбкой повернулась к нему.
- Ты дружишь только с теми, кто может принести тебе пользу. По тебе сразу не скажешь, что ты такая холодная и расчётливая. Вроде тихая и безобидная, но всё просчитываешь. Интересно, что ты нашла в Насте? Что такого ты можешь от неё получить?
Элла не знала, что ответить. Сказанные им слова будто оглушили её. Ей никогда не говорили подобных вещей и она не знала, как реагировать. Люди часто говорят, оценивая ситуацию с абсолютно субъективной точки зрения и ещё чаще забывают подумать, стоит ли говорить вообще. А о последствиях своих слов думают уж совсем исключительные личности. Стас к ним не относился. И его слова стали причиной тому, что с тех пор Элла начала отгораживаться от людей и, боясь снова быть задетой, понемногу, сама того не замечая, воплощала несправедливо сказанные слова в действительность. Она стала обращаться к людям преимущественно в ситуациях, когда это было необходимо, а в остальных случаях справлялась в одиночку. К счастью, Настю все эти перемены не отпугнули, потому что она никогда не интересовалась мотивами чьих-то поступков. Их дружба помогала им чувствовать себя увереннее от того, что каждая из них была для другой тем, кто всегда искренне поддерживает и готов помочь, а в этом мире иметь даже одного такого человека - действительно важно. Иногда кто-то из них пытался понять другого, но чаще они просто не обращали внимания на странности друг друга, помогая чем-нибудь или просто поднимая настроение.
Кроме Эллы, все остальные Настины друзья приходили и исчезали из её жизни почти бесследно - так же было и Стасом. Он и не подозревал, насколько важными оказались его необдуманные и несправедливые слова, но иногда вспоминал об этих двух девушках и, сам не понимая почему, чувствовал что-то наподобие вины или сожаления. Может, поэтому, когда его знакомый попросил порекомендовать дизайнера интерьера для своего ресторана, он назвал Эллу. Она даже подумать не могла, что это произошло благодаря ему и для неё Стас так и остался человеком, из-за которого она отгородилась от остальных, человеком, принёсшим ей лишь несчастье. Можем ли мы знать наверняка, какую роль в истории нашей жизни играет тот или иной человек? Наверное, удел каждого из нас - видеть лишь искажённую картину происходящего. Крепко держась за свои собственные стереотипы, мы теряем возможность научиться чему-то новому, но так жить проще. Или привычнее
2
В кабинете Марка зазвонил телефон.
- К вам пришёл дизайнер. Вы договаривались встретиться по поводу оформления будущего ресторана.
Пусть заходит.
Девушка вошла в кабинет. Её тихие шаги заставляли поднять голову, прислушиваясь. А подняв голову, трудно было отвести взгляд, не рассмотрев её поближе. Она казалась слегка рассеянной. Чересчур серьёзные синие глаза смотрели немного грустно, но всё остальное в ней было солнечным: и улыбка, и слегка рыжие волосы, свободно падающие на плечи переливающимися золотистыми волнами. Вместе с ней в его кабинет ворвался лёгкий, почти незаметный аромат, который завораживал своей непостижимостью.
Девушка негромко представилась.
- Здравствуйте, я - дизайнер интерьера. Меня зовут Элла.
- Марк, очень приятно. Присаживайтесь - сказал директор, даже не заметив, что не назвал себя по отчеству. Впрочем, было уже неважно. На самом деле, сегодняшнее утро было последним, когда он не думал о девушке с синими глазами. Она оказалась удивительным человеком и рядом с ней всё вокруг становилось другим, меняя свои краски. Он не переставал удивляться тому, что с ним происходило, при этом продолжая говорить:
- Я ознакомился с вашим портфолио и хотел бы вам предложить участвовать в оформлении нашего нового ресторана. Вы могли бы создать такую картину интерьера, чтобы сидя в ресторане, человек мог думать только о хорошем?
Элла немного подумала и начала рассказывать. От звуков её голоса, казалось, исчезла даже вся обыденность обстановки кабинета. Она чувствовала то, о чём говорила.
- Если навеять человеку приятные воспоминания, то возвращая его к прошлому, мы рискуем напомнить и о том плохом, что в нём происходило. У людей ведь бывают слишком запутанные истории. Но можно создать интерьер, в котором человек не сможет погрузиться в прошлое, а полностью окунётся в мир, созданный художником. Например, что-нибудь психоделическое. Впрочем, трудно судить, не увидев само здание.
- Кажется, вам есть, что предложить - Марк с восхищением смотрел на девушку, растворившуюся в своих словах.
На следующий день они посетили ресторан, а ещё спустя немного времени они встретились снова, чтобы обсудить возможные варианты. Марк редко использовал интернет и телефон для связи с Эллой - они разговаривали в основном при встрече. Ей было бы проще говорить по телефону, а ещё лучше - говорить поменьше, но Марк, едва признаваясь себе в этом, и так считал дни между их встречами слишком длинными.
Элла была рада сотрудничать с ним, потому что он был первым заказчиком, который не выдвигал абсолютно никаких новых требований или претензий. Может, он и не знал совершенно точно, как должен был выглядеть интерьер ресторана, но раз убедившись, что имеет дело с профессионалом, понимающим, что и как нужно сделать, он доверил всё Элле. Марк видел, как глубоко она чувствует, что делает, и знал, что она сможет передать ту атмосферу, которую он хотел, чтобы люди чувствовали, заходя в его ресторан. Конечно, непросто было работать, когда её серо-синие глаза смотрели на него. Нет, он не тонул в них, но они действительно зачаровывали и ему казалось, что весь его богатый его словарный запас внезапно истощается и непросто было вспомнить, о чём же они говорили полминуты назад.
3
Элла с Марком подходили к зданию будущего ресторана. Порыв ветра, ласкового и тёплого, принёс с юга лёгкое дыхание весны. Он прошёлся по солнечно ярким волосам Эллы, развевая и запутывая их в свободном вихре. Она попыталась поправить непослушные пряди, но следующий порыв снова растрепал их.
- Люблю весну - улыбнулся Марк.
- А я - совсем нет - недовольно отозвалась Элла.
- Из-за дождей, тающего снега или ветра?
- Нет, из-за атмосферы.
- В этом вы разбираетесь - кивнул Марк. - Но большинство людей любит весну как раз за это дыхание жизни, которое появляется повсюду и заставляет шевелиться. Правда, наверное, это не очень уютно и поэтому вам не нравится - понимающе добавил он.
- Совсем не уютно иногда - нахмурилась Элла.
Марк снова улыбнулся, но на этот раз чуть сдержаннее и в его глазах промелькнул решительный блеск, который бывает только у тех, чья энергия всегда позволяет оставаться молодым:
- Вы полюбите весну в будущем. Я сделаю всё, чтобы это произошло. - сказал он тоном, в котором было столько уверенности, что Элла даже забеспокоилась.
Но поводов чувствовать себя неловко с того дня ещё прибавилось. Марк очень старался воплотить в жизнь свои слова. Он как будто догадывался, что она любила все цветы, которые пахли и присылал только самые благоухающие. Их ароматы не давали ни на минутку забыться даже в работе. Дизайн, который она создавала, оказался намного веселее и сентиментальнее, чем она предполагала и такое положение дел её вовсе не устраивало - было не очень приятно понимать, что какой-то чужой человек может так влиять на неё, управляя настроением.
Этот человек разбирался в людях, что и позволило ему добиться управления компанией. Марк мог обеспечить стабильность любому делу, за которое брался. Уравновешенность, целеустремлённость, умение договариваться - каждое из этих качеств было причиной для молчаливой зависти его недругов и восхищения его друзей. Он никогда не подпускал близко друга, сотрудника или партнёра, если ему нельзя было доверять так, как только можно доверять человеку. Но когда появилась Элла - он понял, что впервые не ценит превыше всего уверенность в завтрашнем дне. Ради неё можно было сделать всё, и даже не было так важно, что придётся ради этого пережить, если только она согласится быть рядом. Казалось, что на этот раз ей не удастся выиграть, потому что Марк серьёзно взялся за дело. Он не хотел останавливаться, потому что знал: для него теперь уже никогда всё не будет, как прежде, без неё.
Элла со своей стороны не проявляла большого интереса. Она спокойно принимала приглашения на выставки, как и все остальные знаки внимания и даже никак не отреагировала на то, что он назвал ресторан "Элли". Она тоже понимала, что просто так это закончиться не может. Люди, подобные Марку, никогда не тратят много времени на что-то незначительное. Такие, как он, ценили всё, на что шли их усилия и никогда не сдавались легко. Поэтому Элла решила просто ничего не делать до того момента, пока от неё не потребуется принимать решение. Но этот момент оказался близок.
4
В такие весенние дни, каким был тот, всем хочется побольше приятных ощущений, красивых сцен и поменьше трудных мыслей. Даже воздух был потрясающим и солнечные лучи освещали каждый уголок комнаты, но Элла разрушала всю идиллию, сидя на полу с опущенной головой. Настя наблюдала за ней, задумчиво кушая зефир, и пыталась определить, заговорит ли её подруга в ближайшие полчаса или лучше всё-таки поставить какой-нибудь фильм, чтобы не ждать молча.
Наконец, Элла, кажется, отчаялась придумать что-нибудь новое и устало вздохнув снова произнесла:
- Мне предложили выйти замуж.
- Я уже слышала. Только так и не поняла, кто предложил.
- Ох, ну я тебе рассказывала. Марк, тот директор.
Серые глаза Насти так и застыли широко раскрытыми.
- А он тебе нравится?
- Мне? Не знаю. - Перед её глазами вдруг будто появилось его лицо с приветливой улыбкой и в то же время серьёзными глазами. Они глядели немного строго, но в них светилось что-то неизвестное и, может быть, загадочное.
- Наверное, он популярный жених - вслух раздумывала Настя.
- Наверное. Как думаешь, он всегда будет ко мне хорошо относиться?
- По-моему это ты в людях хорошо разбираешься. - отмахнулась Настя, поёживаясь от страха, что ей придётся говорить о чём-то серьёзном.
Но Элла чувствовала себя ещё менее уверенно.
- Я ничего не знаю. Вряд ли он мне нравится - честно ответила она.
- А замуж выходить будешь? - задала Настя вопрос, от которого Элла вздрогнула.
- Если я смогу ответить тебе, то смогу и ему. Проблема как раз в том, что я не знаю и не могу придумать, что делать. Ничего не знаю... - ещё больше растерялась девушка.
- У тебя такие тоскливые глаза, что у меня руки чешутся. Сейчас начну портрет писать, если не перестанешь. Я тебя такой терпеть не могу. Что толку с твоей нерешительности? Подумай, чего тебе хочется.
- Мне хочется... принять какое-нибудь самое лёгкое решение и при этом не получить какие-нибудь самые тяжёлые последствия. Хочу сделать как легче всего, а жить хорошо.
- Хм, знаешь, обычно, так все себя и ведут, мне кажется, только никто так не думает об этом - подумав, добавила Настя.
Элла стала ещё серьёзнее:
- Интересно, а если осознаёшь, что делаешь и что происходит - означает ли это, что твоя жизнь будет лучше или мозг - он просто в придачу ко всем неприятностям? Чтобы когда жизнь пошла под откос, можно было ещё и ясно осознавать, что это в результате твоих решений?
- Меня как-то не радует твоя мысль. Может, это просто риск и всё может сложиться по-разному. Может, у тебя всё будет потом хорошо. Если человек действительно хороший - тебе это всё может понравиться. - Настя вряд ли бы говорила так смело, если бы знала, что её слова на самом деле были решающими. Она и не догадывалась, как много они значили для её подруги. Спустя пару дней была назначена дата свадьбы - через полгода, в самом начале осени.
Красивый, тёплый и солнечный день казался не очень праздничным. Элле нравился подвенечный наряд, да и всё остальное тоже было красивым. Но взгляды незнакомых ей людей казались недоброжелательными, вся торжественная атмосфера - чересчур напряжённой. С каждым следующим шагом к алтарю желание сбежать только усиливалось, но сдаваться было бы совсем некрасиво. Стоя перед толпой малознакомых людей, приглашённых на свадьбу, она поняла, что, на самом деле, рядом с Марком чувствует себя спокойнее и увереннее, чем можно было себе представить. Для Эллы это было удивительно, но капелька тепла, проникшая в её душу, была похожа на доверие к человеку, только что ставшему её мужем.
5
Настя с Эллой шли по одной из центральных улиц города, пытаясь быстрее пробраться через толпу прохожих.
- И надо нам было именно сейчас сюда выбраться в твой любимый магазин - недовольно бормотала Настя. И почему столько людей в центре вечно идёт на работу?
- Действительно, почему? Их же Настя прокормит. Как только у неё вдохновение появится и она напишет свой шедевр. Не ворчи.
Вдруг Настя застыла. Нет, её ноги продолжали направляться вперёд, просто медленнее, но взгляд застыл в одном направлении.
- Уже появилось... вдохновение - тихо выдохнула девушка и подруга не успела спросить, о чём это она, потому что поняла, куда смотрела Настя.
Из кафе перед ними вышел парень. В его облике было то, что нельзя описать словами. Это складывалось в ощущение лёгкости и свободы. Мягкие волосы, чуть длиннее, чем обычно носят, слегка развевались от лёгких шагов, в его движениях сквозила аристократичность, которая делала его образ слегка похожим на кого-то из греческих богов. На нём были одеты плащ приятного кремового оттенка и светло-коричневые брюки - пошитые настолько идеально, что захватывало дух. Те десять секунд, которые он открывал дверь и спускался по низеньким ступеньками для Насти длились как блаженная вечность. Она ощутила чувство, казавшееся неземным. Оно было как ветер с неизвестной земли, как музыка, затрагивающая самые глубокие струнки души. Те несколько секунд остались в её памяти навечно. Настя шла дальше, но Элле казалось, что это идёт уже другой человек. На всякий случай она решила проверить, в порядке ли её подруга:
- Всё хорошо? Тебя как током ударило.
- Ты видела?
- Да, красивый... - грустно сказала Элла. К счастью, или, по крайней мере, к спокойствию, она умела сохранять присутствие духа в любой ситуации и никогда не была особо впечатлительной, в отличие от своей подруги, которая кажется, на этот раз совсем потерялась.
- Это было моё вдохновение. Я нашла его.
Теперь скажи спасибо, что я тащила тебя в этот магазин и тебе так повезло. Надеюсь, мы дойдём. Или это вдохновение тебя так сильно ударило по голове, что всё отменяется?
Сильно. Не представляешь как. Я не успокоюсь, пока не напишу эту картину.
Мне эта твоя зрительная память кажется фантастической. А твоё воображение и того больше - с головой восполнит всё, что глаза пропустили. Всё-таки ты инопланетянин. Мы быстро в магазине справимся и потом пойдёшь писать свой шедевр, хорошо?
Её подруга ответила только кивком и совершенно отсутствующим взглядом.
Следующих несколько недель они не виделись. Уходя с головой в работу, Настя наглухо закрывала двери в мир реальности и забывала обо всём. В это время до неё нельзя было ни достучаться, ни дозвониться. Так было и на этот раз. Она часами напролёт стояла у мольберта, наносила краски, исправляла, заново наносила... Когда совсем не оставалось сил, она просто ложилась и засыпала. Только проснувшись, вспоминала про еду. Иногда она даже во сне видела картину, над которой работала и тогда, открыв глаза, она тут же брала в руки кисть.
Наконец, в один прекрасный день полотно было закончено и она позвонила Элле. Голос, скорее напоминающий слабые отголоски эха, проговорил: "Я сделала это. Какой сегодня день? У тебя выходной? Когда освободишься - приезжай".
Уже с трудом припоминая последний разговор со своей подругой, Элла решила поехать и посмотреть, что же за шедевр её подруга пыталась создать на этот раз.
Дверь ей открыло порядком похожее на тень создание, чьё исхудавшее лицо серо-зеленоватого оттенка отдалённо напоминало Настю.
- Насть, ты себя в зеркало видела? - спросила Элла тоном старшей сестры.
- Неважно. Потом посмотрю - безразлично ответила ей художница. Хочешь увидеть?
- Мда. В такие моменты мне кажется, что ты не человек. Интересно поглядеть, чего ради ты так убивалась и стоило ли оно того.
Настя завела её в "мастерскую". Среди полного беспорядка, состоящего из разбросанных кистей, красок, губок и прочих принадлежностей стоял мольберт с натянутым холстом. Взглянув, Элла застыла поражённая - картина и вправду стоила любых усилий. Это было лучшее произведение Насти. В нём в полной мере проявился её талант беспорядочными мазками, но настолько чётко, насколько лишь это возможно, изображать и предмет, и свои ощущения. Грустное осеннее небо, улица из красивых старых домов, первые этажи которых занимали рестораны и магазины... Торопящиеся куда-то прохожие, казалось, не могли остановиться даже на мгновение. Под их ногами шуршали опавшие золотые листья. Вся картина была залита солнечным светом, заполнена звуками, но в центре всего был один человек. Вокруг него, казалось, всё затихло и даже время остановилось. Он был чуть выше среднего роста. Черты его лица не были вырисованы до каждой детали, но при этом вы бы без труда узнали его, если встречались с ним раньше. Слегка развевающиеся светлые волосы, серые глаза, смотрящие куда-то вперёд, выдавали задумавшегося человека. Он будто застыл на мгновение, одной рукой поправляя сумку, а другой закрывая дверь. В его движениях не было ничего особенного, но в них сквозила лёгкость и напоминание о безграничном спокойствии, близком и недоступном. Смотря на него, легко можно было поверить в то, что вокруг него не было ни людей, ни домов, а лишь его собственный мир, в который никто не мог проникнуть.
Нечёткими мазками, нестрогими линиями Настя передала чувство нахождения на границе двух миров - того, в котором мы живём, и внутреннего. Смотря на картину зритель видел улицу, деревья и прохожих, и совершенно отдельно человека, от которого трудно было отвести взгляд. Каким-то образом нетрудно было разглядеть его красоту в слегка размытых чертах, почувствовать безмолвный восторг художника и затем вдруг, будто проснувшись, услышать шум города обычным осенним утром.
Элла без труда воспроизвела в памяти момент, когда они вдвоём встретили этого человека и на миг ей показалось, что она снова там, в толпе стремительно направляющихся куда-то прохожих. Те считанные мгновения случайной встречи не просто подарили Насте вдохновение творить - они позволили ей показать всему миру, насколько прекрасными могут быть даже три секунды осеннего утра. Любой момент может оказаться драгоценнее целых лет, если ты прочувствуешь его красоту.
- Только я не знаю, как назвать это - Настя вывела молчаливо созерцающую подругу из затянувшегося неподвижного состояния. Когда я пишу картину, то просто передаю, что вижу, но вот как её назвать для остальных?
- Так назови "Мгновенье осени" и достаточно. Эта картина и без названия стоит того, чтобы на неё смотрели - сказала Элла, думая о том, насколько у её подруги потрясающий талант передавать атмосферу. Слегка подумав, она добавила - Может, мне заказать у тебя пару картин для ресторана?
- Я же сто лет над ними работать буду. Или давай сделаем выставку из того, что есть и я ещё напишу. Может, кто-нибудь купит. Правда, эту я, наверное, не продам.
- Ну хотя бы дай посмотреть людям, которые к нам приходят.
- Впервые за два месяца проголодалась? - улыбнулась Элла. Идём где-нибудь покушаем. Мы так давно никуда не ходили. Ты же знаешь, одна я не люблю. Сегодня я тебя накормлю за удовольствие быть первым критиком.
- Так ты же не критикуешь.
- Но меня очень тронуло. Это пойдёт вместо критики?
- Не знаю. Ну я довольна. - Настя сама удивлялась, но у неё ещё были силы говорить.
- Всё-таки ты - ребёнок - смеялась над ней Элла.
- Большая нашлась мне. Уж лучше быть ребёнком, чем такой взрослой, которой люди в принципе даже не могут понравиться из-за её мрачной, но такой важной, серьёзности.
- Алё. Не переходим на личности! - остановила Элла совершенно беззаботную Настю.
- Хорошо, хорошо. А то я умру с голоду, если мы начнём обсуждать это здесь и сейчас.
- Конечно, - про себя ответила Элла. Ругаться или нет - для тебя не такой важный вопрос. Ты без проблем найдёшь себе новых друзей. Или не найдёшь и всё равно будешь счастлива, пока у тебя есть вдохновение. Это мне приходится быть осторожной. потому что, если поругаюсь, то некуда будет деться, когда всё надоест и станет плохо. Мне не с кем будет так разговаривать.
Они сидели в самом укромном местечке ресторана. Настя молча кушала в то время, как Элла рассуждала:
- Знаешь, может мы всё-таки живём не просто так и всё в жизни сходится не случайно. Какие-то вещи Бог допускает в нашей жизни, а какие-то - планирует. И может однажды этот господин Прекрасный увидит твою картину. Если ты не просто как импрессионист умеешь делиться впечатлениями, но и хорошо понимаешь, что изображаешь - там можно узнать этого человека - Элла мечтательно улыбнулась - Даже мне интересно узнать, что он будет думать по поводу твоей картины. Небось, не может себе представить, что однажды выходя из кафе так поразил одну впечатлительную девушку, что она наконец-таки создала шедевр. Обещаешь мне, что если встретишь его снова - никогда не будешь ему об этом рассказывать?
Настя уставшим жестом отмахнулась:
- Не беспокойся, я написала всё там и больше не смогу сказать. Я никогда не могу выйти за рамки своей картины. И вообще, у меня даже нет слов.
- Они тебе и не нужны - серьёзно ответила ей подруга и грустно, почти с завистью, добавила. - Не думала, что прошедший рядом человек может так задеть. Ты должна быть счастлива, несмотря на свои круги под глазами и измождённое лицо. Их ты скоро исправишь своим беспробудным сном днями напролёт. Зато то, что ты чувствуешь - мало кому дано. Во всяком случае, точно не таким как я.
Элла не могла себе в этом признаться, но на самом деле ей немало было дано чувствовать. Она сама позволила убить это в себе всего парой неосторожных фраз человека, которому всё было безразлично. Удивительно, как человек, который тебе не дорог и которому ты не важен, может невзначай изменить характер. Наверное, только готовность к переменам делает их возможными, хотя это и происходит неосознанно. Эмоции Элла она не осмысливала - ей казалось, что иначе можно легко сойти с ума. Но поэтому она и не подозревала о природе многих своих проблем. Ведь даже чувства и эмоции необходимо анализировать. Нельзя всегда позволять им брать верх над собой, но и подавлять их, даже не пытаясь разобраться в том, что их вызывает - тоже не всегда лучший выход. Отсутствие эмоций очень хорошо чувствуется. Это пустота и у неё есть причина. Если человека нечем задеть, то иногда возникает вполне естественный вопрос: "Может, и задевать нечего?". Таких называют бездушными. К счастью, способность чувствовать не может быть убита полностью и безвозвратно. Каким-то образом она оказывается сильнее жизненных неприятностей. Она жила замаскированной в душе Эллы и теплила её, не давая вконец заледенеть.
6
Не понимаю я, зачем ты столько пешком ходишь - недовольно пытался Стас не отставать от Давида. Они шли с антикварной выставки, на которую он пригласил Давида и теперь уже был сам не рад, что сделал это. Похоже, у того осталось куда больше сил.
- Та не переживай. Тут не так уж и много идти. Не каждый раз же такси вызывать. Тебе настолько не нравится ходить? - Давид будто не замечал, что Стас еле успевал за ним.
- Как-то на машине я больше люблю. А гулять уставшим и голодным неинтересно.
Ну за углом уже ресторан - улыбнулся Давид, будто подбадривая. Но его улыбка всегда была немного иронична, из-за чего рядом с ним никто не чувствовал себя уютно. Стас не был исключением и препочёл недовольно молчать.
- А жарко стало - осеннее солнце, кажется, решило, напоследок расщедриться и Давид на ходу слегка раскрыл пальто.
Вдруг Стас остановился, глазами озадаченно измеряя друга с головы до ног.
- Подожди. Постой так. Я точно вспомнил. Это ты на той картине. Сто процентов.
- Ты о чём? - Давид не любил неясностей и ненавидел всё, что было хоть сколько-нибудь драматичным. А Стас иногда начинал вести себя так, будто играл на публику и это тяжело было выдержать.
- Ты был когда-нибудь в ресторане, который... Хотя нет, наверное, не был. У тебя всего пару любимых кафе и ты только туда ходишь. У меня есть один друг...
Стас не понял всего богатого смысла этой улыбки, но он был достаточно умен, чтобы понять, что над ним смеются. На самом деле, с ним мог бы хорошо подружиться только какой-нибудь уникальный человек, потому что многих отталкивало его непреодолимое желание выделиться.
- Ну, может не друг, но хороший знакомый - уточнил Стас. - У него интерьер в ресторанах классный. Этим его жена занимается. И он частенько выставляет картины современных художников. И тем реклама, и атмосфера неплохая в результате получается. Недавно я встречался с ним и увидел одно новое полотно в ресторане "Элли". Интересная работа. Похоже на импрессионизм. Я спросил, кто на ней изображён и Марк сказал, что художница не нанимала модель - у неё, видите ли, фотографическая память. Она просто кого-то встретила и её тот человек так впечатлил, что она написала картинку. Мне кажется и я даже почти уверен, это ты. Ты себе там понравишься.
- Пойдём смотреть? - без каких-либо эмоций спросил Давид.
- Не надо издеваться. Я голоден до смерти. Просто посмотрел на тебя и вспомнил. Я точно уверен. Я тебе потом расскажу и если хочешь - поедем вместе.
- Нет уж. Спасибо. У меня нет столько времени шататься по городу. Может, заеду посмотреть, если там и вправду красиво. Надеюсь, твоему дизайнерскому мнению можно доверять - Давид ничего не обещал, но запомнил разговор.
Прошло несколько дней и как-то проезжая по улице мимо ресторана "Элли", он вдруг вспомнил о нём. Второй день подряд лил дождь и у настроение было нерабочее, а на дороге царил полный беспорядок, что лишь усиливало хандру. Хотелось отдохнуть в уютном месте и подумать о чём-то интересном. Давид припарковал машину и выйдя из машины, успел тут же намокнуть. Но здание стоило того. Вид снаружи мог быть лучше, зато внутри ресторан, даже по мнению таких требовательных, как он, был оформлен хорошо. Не заметив на первом этаже ничего похожего на ту картину, о которой они говорили, Давид поднялся на второй и тут же увидел её. Она находилась не на самом видном месте, но привлекала самые внимательные взгляды.
Давид занял единственный свободный столик, с которого можно было хорошо её рассмотреть. Это и вправду было удивительное полотно. Он узнал кафе, своё пальто и даже свои движения. Ему казалось, он даже помнил, в какой день это происходило. Этот кусок холста заставлял перенестись в центр жизни, в шумный, яркий осенний день и он даже не услышал подошедшего официанта.
Он пил кофе и пытался понять, что же так сильно его впечатлило. Непостижимым образом эта художница смогла передать то, что было его сущностью, но и ему самому до конца непонятно. Он почувствовал себя обманутым. Как будто кто-то, без его ведома, побывал в его голове. Это злило и заставляло немножко бояться. Такие мысли мало кому по душе, и Давид почувствовал, что у него даже пропал аппетит. Он решил покинуть заведение, даже не закончив есть.
Но ещё ни у кого не получалось так долго смотреть, а потом просто забыть картину, написанную Настей. Она умела затрагивать души людей. Неважно что вы думали о её творчестве - рано или поздно вы бы всё равно вернулись к мысли о ней. Возможно, причина была в богатстве оттенков, в разнообразии эмоций, которые испытывали зрители, но скорее всего, в глубине чувств, которые она хотела передать. Она всецело проникалась своими образами и до последнего штриха пыталась донести то, что чувствовала сама. Её старания не прошли даром - спустя две недели Давид не выдержал и вернулся, собираясь ещё раз посмотреть и со всем разобраться. Может, то вовсе и не он. Может, так лишь в первый раз показалось.
Всё оказалось ещё хуже - в этот раз полотно уже было знакомым и он только лучше разглядел детали. Это точно были его волосы и глаза (он не думал, что его взгляд столь сосредоточенно-отчуждённый). Почти полное безразличие к окружающему миру, которым дышал весь его облик, тоже принадлежало ему. Всё это нисколько не отталкивало художника - человек в центре картины был окружён ореолом какого-то безмолвного восхищения. Нет, Давида нисколько не удивляло то, что он покорил кого-то - ещё взрослея, он привык не обращать внимания на успех, которым пользовался. Но человек, который написал это, был определённо странным. Он не идеализировал внешность Давида - его волосы были растрёпаны ветром по-настоящему небрежно, руки и ноги были в совершенно естественном положении, а сумка неудобно спадала с плеча. Но при всём этом его образ был тёплым и было что-то даже в том, как падающие и поднятые ветром золотые листья ложились у его ног, даже почти не задевая обувь.
Внезапно негромкий женский голос прервал его созерцание:
- Надо же. Не думала, что когда-нибудь ещё увижу... - Рядом с ним стояла строго, но со вкусом одетая девушка. Она посмотрела на него, на картину, снова на него и объявила:
- У неё очень даже получилось.
- С чего вы вообще взяли, что это я? - недовольно спросил Давид.
- Разрешите представиться. Элла - исключительно вежливо девушка предложила познакомиться.
- Давид.
- Очень приятно. Я занимаюсь оформлением интерьера нашей сети ресторанов. Я знакома с художницей и часто даже знакома с её моделями. У неё поразительная зрительная память. Она написала эту картину, лишь один раз увидев вас.
- Вы что, с ней рядом были тогда? - совсем ошеломлённо спросил Давид. Из-за ощущения, будто за ним следили, он внезапно почувствовал себя пойманным.
- Да. Поэтому я знаю, что это вы. Вам нравится? - невозмутимость Эллы убийственно действовало на его и без того потревоженное спокойствие.
- Я так впечатлил вашу знакомую? - с нескрываемой самодовольной улыбкой спросил Давид.
- Думаю, она удивительно талантлива и если прочувствует красоту момента - может преподнести её как никто другой. Это уникально в своём роде.
- Я заметил - Давиду не хотелось больше разговаривать.
- Мне даже не верится, что я с вами познакомилась. Бывают же совпадения.
- Это не совсем совпадение. Мне про эту картину рассказали и я решил зайти по дороге посмотреть.
Но при всей своей внимательности Элла никак не могла найти ничего, говорящего о том, что он заехал "по дороге". Всё то время, что она за ним наблюдала, он ни разу не взглянул на часы. Похоже было на то, что он действительно заинтересован картиной. Она присмотрелась к нему внимательнее. Его характер, судя по всему, был не из лёгких, а гордости могла бы позавидовать даже сама Элла. Его мягкая улыбка иногда казалась заносчивой и несмотря на всю свою закрытость, он был отнюдь не лишён чувствительности. С такими людьми как Давид непросто подолгу находиться, но Насте он понравился. Она не анализировала внешность, но её дар заключался в том, что она чувствовала настрой людей лучше остальных. Её впечатление было почти таким же, как и сейчас у Эллы, только у неё оно создалось всего за несколько секунд первой встречи и она была совершенно им очарована.
Теперь Элле пришлось всерьёз задуматься над тем, как поступить в, казалось бы, несложной ситуации. Молодой человек, сидящий перед ней, был красив, умен, вежлив, почти прекрасен, но вряд ли это могло сулить кому-то счастливую жизнь. И всё-таки... Если бы она была на месте Насти, то ни о чём бы не думала, а хотела бы, чтобы её подруга помогла найти этого парня и познакомиться с ним. Элле хотелось так всё и сделать. Сам он, судя по всему, не мог снизойти до просьбы познакомить его с художницей, а вот та была бы на седьмом небе от возможности встретиться с ним. Кроме того, их встреча почему-то казалась неизбежной, так что вряд ли стоило пытаться её оттянуть. Зато если вдруг Элла дала бы ему уйти и Настя об этом узнала - такое сродни предательству.
- Думаю, вам было бы интересно познакомиться с художницей - услышала Элла свой голос.
- Хм. Знаете, я не сильно увлекаюсь живописью. Как правило, для большинства проектов мне это не нужно - молодой человек вежливо пытался уклониться от лишних разговоров, не подозревая, как мало ему это поможет, раз Элла взялась за дело.
- А чем вы занимаетесь? - она всегда находила общий язык с людьми, которые были ей нужны.
- Я - архитектор - пришлось Давиду ответить.
Понятно - красиво кивнула она в ответ и тут же перешла в наступление: - Думаю, вам будет интересно прийти на вечер, который организовывается в нашем ресторане. Среди гостей много архитекторов и дизайнеров. Вы, наверняка, даже знакомых встретите и вам понравится. Могу я вас пригласить?
Уговорить Давида заняло немного времени. Он принял приглашение на вечер. Элла умолчала о том, что вечер и для художников в том числе. Потому что тогда бы он сразу понял, что его намереваются познакомить с Настей, а от такой идеи он был бы не в восторге.
Тот вечер стал первым событием в целой веренице непредвиденностей. Это сложно было себе представить находясь там, в праздничной атмосфере, среди множества интересных людей, но это было так.
- Здравствуйте, Давид. Приятно вас видеть - поздоровалась Элла. Рядом с ней стояла девушка среднего роста, с не очень правильными, но приятными чертами лица и чересчур внимательными серыми глазами. Яркие, светлые вьющиеся волосы лишь слегка придерживались заколкой и выбивались в разные стороны, создавая ореол из пушистых кудрей. Она была одета в длинную разноцветную кофту и джинсы, которые не очень подходили для такого мероприятия, но идеально смотрелись на ней. Яркое ожерелье и множество, в основном недорогих, браслетов разных цветов дополняли её образ, который вовсе не внушал никакого доверия. Всё это придавало ей слегка легкомысленный вид и не зря - на самом деле, вряд ли Настя часто над чем-либо глубоко задумывалась.
Элла представила подругу:
- Настя - та самая художница. Она написала картину, благодаря которой мы с вами познакомились.
Да, эта девушка не укладывалась в его мировосприятие, но как раз такой человек и мог создать картину, не дающую ему покоя.
Вы не против, что я использовала вас как модель? - Настя даже разговаривала, как казалось Давиду, будто посмеиваясь над его ещё не высказанным мнением.
- Ты всегда можешь сказать, что любые совпадения случайны - тихо, но убедительно заверила её Элла. Ты же не нанимала никого позировать и всегда можешь сэкономить благодаря своей зрительной памяти - она изо всех сил пыталась создать приятную и более дружественную обстановку.
- Но всё-таки я использовала его образ. Конечно, у меня не было возможности спросить разрешения и я думала, что мы больше никогда не встретимся - Настя не хотела успокаиваться.
- А если бы у вас была возможность спросить меня и я был бы против - вы бы не написали эту картину? - задумчиво спросил Давид.
Настя молчала, как будто не слышала вопрос. Она просто смотрела прямо на него как на объект внеземной цивилизации. Холодное сияние его глаз было таким приятным, что, даже чувствуя недружелюбное отношение, она с радостью стояла бы так часами. Не рисовать его? Это как? - вопрос был о чём-то невозможном и непонятном.
Возникшую тишину нарушил подошедший Марк:
- Тогда мы бы на самом деле много потеряли - спокойным голосом заверил он. - Извините, что прерываю. - И с совершенно серьёзным видом добавил: - Это полотно прекрасно так что, думаю, вам стоит смириться с его существованием.
Так Давид и познакомился с Настей и Марком. Ему немного хотелось поговорить с Настей, но в то же время не хотелось никаких перемен в своей жизни, а столько новых знакомств сразу не могли ничего не изменить. Настя не была намерена оставлять его в покое и его успокаивало то, что у неё не было возможности доставлять ему беспокойство. Но если бы всё происходило, как мы ожидаем - разве был бы у нас шанс чему-либо научиться в жизни? Впрочем, если бы помнили об этом постоянно, мало кто бы из нас брался за что-то новое. А так, Давид согласился на предложение, сделанное Марком, не подозревая, что в тот день предыдущая страничка его жизни перевернулась окончательно и история, которая началась с одной картины, станет одной из самых важных в его жизни.
7
Элла смотрела на завтракающего Марка и безуспешно пыталась заставить себя говорить. Она знала, что он, скорее всего, не согласится и поэтому было непросто. Наконец, он не выдержал напряжения:
- Что-то случилось?
- Марк... - вздохнув, только и сказала Элла. Ничего такого.
- Ты что-то хочешь попросить? Говори - подумаем.
- Я знаю, тебе, наверное, это не очень удобно. Но в этом проекте, который ты начал недавно тебе случайно не пригодится художник?
- Ты что, о Насте говоришь?
Элла молча кивнула, пятнадцатый раз подумав, никем иным, кроме као том, как хорошо, что у неё только две подруги и поэтому нечасто приходится попадать в такие ситуации.
- В принципе, нам нужен ещё один дизайнер-художник. С этим проблем бы особых не было - Давид без проблем может отыскать. - Марк улыбнулся - Я более, чем доволен этим архитектором. Спасибо, что помогла найти его, но вот насчёт того, чтобы сотрудничать с Настей... - он вздохнул, понимая, что расстраивает Эллу - я не очень уверен. Ты же знаешь, что я не люблю нанимать друзей. А твои друзья - также важны как мои. Всё-таки их не много. Зачем рисковать?
- Ну и что, что их мало? - Эллу никто не пытался задеть, но ощущение того, что она виновата в том, что с ней так мало людей дружит, не давало спокойно выслушать.
- Только и всего, что ценить их надо. - Марк с виду оставался почти так же спокоен, но ему всё меньше нравился этот разговор - Зачем приплетать деньги к важным для тебя отношениям?
- Ко мне же ты приплёл? Значит, это были не важные отношения - эту реплику Элла оставила при себе, чтобы не разрушить всё спокойствие этого дня.
Но Марк будто прочитал её мысли по упрямо сдвинутым бровям.
- Я сделал это единственный раз и только для того, чтобы ты была всегда рядом. Хотя бы по работе. Ты же знаешь. Но зато теперь мы - семья и правда вместе - улыбался Марк.
- В ответ Элла продолжала угрюмо смотреть на свою тарелку.
- Но ты же можешь ненадолго взять её на работу?
- Могу, конечно, но это очень рискованно.
- Ладно, как хочешь - слегка обиженно ответила Элла.
Марку стало так холодно и неуютно от этих слов, что он не мог ничего ответить.
Целый день, и всё следующее утро и без того напряжённая атмосфера только ухудшалась. В конце концов, понимая, что невозможно в таком состоянии сосредоточиться на работе, он не выдержал и позвонил Элле:
- Можешь предложить Насте участвовать в оформлении того проекта. Но там всем руководит Давид. Он требовательный и всё должно соответствовать тому, что он сказал.
- Хорошо - совершенно спокойно сказала Элла, как будто её вообще не волновал этот вопрос. Но ей было почти так же неудобно. Разница была лишь в том, что она бы никогда не призналась в этом.
- А Марк совсем не мог чувствовать себя спокойно. Теперь ему предстояло почувствовать себя ещё менее уютно перед Давидом рассказывая, с кем надо будет работать. Он прекрасно понимал, что тот будет не очень счастлив работать с Настей, но больше ничего нельзя было сделать, чтобы сохранить отношения с женой. Марк тяжело вздохнул и облокотился на стол, опустив голову.
Как ей удаётся так манипулировать? И я всегда не против - обессиленно улыбнулся он.