Смекалин Дмитрий Олегович: другие произведения.

Господин маг

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Конкурсы романов на Author.Today
Творчество как воздух: VK, Telegram
  • Аннотация:
    Очередная сказка. Снова фэнтези или даже бояр-аниме, хотя без аниме постараюсь обойтись. Пытаюсь создать атмосферу второй половины XIX века с поправкой на то, что мир другой, и в нем есть магия. Текст целиком. Выложен 25.12.21. После редакции небольшая правка внесена 16.01.22.

   Господин маг или история маленького человека
   Введение. Мальчик при деле
   День выдался тяжелый, да еще и живот подводило от голода. Впрочем, для Пети это была почти норма. Вот уже семь лет, как отец отдал его "на обучение" к купцу третьей гильдии Алексею Ивановичу Куделину, а точнее, мальчиком на побегушках в его галантерейную лавку в торговых рядах уездного города Пест.
   Нет, никто его специально голодом не морил, да и был Алексей Иванович человеком, можно сказать, добрым. Но с принципами. И одним из таких принципов был: "приказчики не должны сидеть без дела". Тем более, "ученики". А если к этому добавить традиционную "дедовщину" среди самих приказчиков, то гоняли Петю, как говорится, "в хвост и в гриву" все, кому ни лень. В последние дни - особенно, так как вскорости должна была состояться свадьба в семье купца второй гильдии Крупнова, и вся женская часть родни и приглашенных срочно закупалась тканями на новые платья, намереваясь блеснуть на этом мероприятии. Ну и всякие "сопутствующие товары" тоже брали.
   Когда же лица купеческого сословия себе что-либо покупают, они пока весь товар в лавке не пересмотрят и не перещупают, не успокоятся. Торгуются тоже с душой. Но торговля мальчика (теперь уже юноши) мало касалась, в это время он, скорее, отдыхал, хотя ни присесть, ни отойти было нельзя: а вдруг еще что понадобится? Зато пока шел процесс выбора, носиться приходилось, как угорелому. То с полки рулон ткани принеси (почему-то почти всегда - с верхней), то в подвал за другим рулоном сбегай (там товар тоже на полках лежит). Все бегом, покупатели ждать не любят. Перчатки, ленты, кружева - целыми коробками и тоже бегом. И еще запомнить надо, что откуда взял, так как назад опять же ему все относить. Ну а оба старших приказчика (иногда и сам хозяин) тем временем покупателей "с вежеством" обслуживают, а мальчику только отрывистые команды дают, как лают, да еще пинка все время дать норовят для ускорения.
   Крупновское семейство, как особо уважаемое, хозяин лично в лавке привечает. Не обслуживает, понятно, а разговоры ведет, да приказчиков погоняет. Город Пест не особо большой, с полтысячи домов* (* в пределах десяти тысяч жителей), число купцов даже до сотни не дотягивает. Первой гильдии, вообще, нет, да и второй только шесть человек, из которых половина исключительно для форсу повышенный налог платит, а так по доходам от остальной массы не отличается. Реально богаты (по меркам этого города) только трое - как раз Крупнов, он оптовой торговлей зерном промышляет, Крюков - у него кожевенное производство и Сотников - владелец торговых рядов и большинства питейных заведений. Остальные - вроде Куделина: у кого лавка, у кого мастерская, кто торгует всякой всячиной. Побогаче мещан, конечно, но до столичных воротил им далеко.
   С дворянами в городе похожая картина: городничий с полудюжиной столоначальников, уездный предводитель дворянства да несколько относительно богатых землевладельцев. Из военных чинов - один полицмейстер. Остальные - либо мелкие чиновники, либо отставники.
   Еще маг есть, один на весь город - мэтр Сухояров, целого четвертого разряда. Какие у него официальные обязанности - Петя не знал, приема маг не ведет, к губернатору в присутствие, хорошо, если раз в месяц заходит. Видимо, наукой своей занят. Дом у него один из самых богатых в городе, и сад шикарный, по осени весь не только в яблоках, но и каких-то диковинных фруктах. Только залезть туда не получается, на забор еще можно забраться, а как наверху окажешься, руки сразу отнимаются. Мальчишки, все одно, лезут. Уже не столько за яблоками, сколько удаль свою подтвердить. В последнее время, правда, меньше. Больно маг гневаться начал, что ему из-за них приходится артефакт какой-то заряжать, силы тратить.
   Петя один раз тоже попробовал, больше не рисковал. Ему еще повезло. Как его крутить стало, почти сразу сам с забора свалился, причем наружу, а не внутрь. Наверное, поэтому его как-то быстро отпустило. Других сдирать приходилось, так как руки у них шевелиться отказывались. К ним потом, все равно, по домам урядник ходил, ругался сильно. Ну и родаки их за вихры оттаскали. А Петя вроде как, ни при чем остался. Следов-то нет. А вот Венька Кобылин больше недели пальцами пошевелить не мог. Его младшая сестра с ложки кормила на потеху всей округе. Так его еще за неспособность к работе с крупновской мельницы, где он в учениках был, выгнали. Как его отец после этого лупил... Непонятно, как жив остался.
   Да, полностью мальчика зовут Петькой Птахиным, что стало для прочих приказчиков неиссякаемым источником шуток, самые безобидные из которых обыгрывали поговорку "курица - не птица". Но лучше так, чем когда по шее бьют. Впрочем, не били его, скорее, потому, что он ловко уворачиваться навострился, а обидные кликухи - это им моральная компенсация за промахи, чтобы не слишком усердствовали.
   Семья Пети приписана к мещанскому сословию, и внешне все в ней благополучно. Кстати, то, что мальчик был отдан в купеческий дом на обучение, тоже звучит вполне респектабельно. У отца свой дом в приличном районе, он - отставной сапер, дослужившийся до унтер-офицерского чина и получающий вполне приличную пенсию по инвалидности (хромает, повреждена кисть правой руки, и нижняя часть грудины как будто внутрь провалилась воронкой в два кулака размером, и кожа там фиолетового цвета, как от ожога). Как ни странно, эти повреждения ему почти не мешают. В принципе, можно было бы жить очень даже неплохо.
   К сожалению, все это только на первый взгляд. Дом - небольшая одноэтажная развалюха почти на самой границе с трущобами. Свою пенсию отец, в основном, пропивает. Пропивал бы все, да на рубль дают два штофа водки (2,5 литра) и еще на закуску остается. А пенсия - тридцать пять целковых в месяц. Не получается у Петиного отца столько выпить, хотя он старается. Собутыльников же мать, как может, гоняет, да и сам отставной унтер "дармоедов" привечать не любит: "На свои пить надо!"
   С такими возлияниями отец, само собой, работать никогда и не пытался. Мать тоже приработков не имеет, но уже по другой причине. Детишек они с отцом чуть не каждый год новых делали. Некоторые, правда, помирали в младенчестве, соседка-знахарка никаких серьезных болезней лечить не способна, а услуги единственного городского мага стоят очень дорого. По крайней мере, отец на него не тратился. Петя был четвертым из выживших детей, когда уходил в "ученики", после него были еще трое, а сейчас еще четверо добавились. Последний, правда, еще грудничок.
   Сами понимаете, на приличное содержание такой семьи денег нужно немало, да и вечно пьяный отец в доме уюту не способствует. Вот старший Петин брат и записался в солдаты, а сестра-погодок за ним увязалась. В маркитантки, сказала. Впрочем, отец этим даже доволен был - в него, мол, пошли.
   В общем, взял Петю к себе купец Куделин, скорее, из милости, ну и старшим приказчикам поощрение таким способом выдал. К тому же мальчик, хоть никогда особо сильным не выглядел (да и не был), оказался весьма жилистым и выносливым. Так что бегал весь день по поручениям, не снижая темпа.
   И еще у него способность к рисованию открылась. Линии ровные да завитки всякие выводить мог, вот его еще всякие вывески, объявления, да ценники рисовать приспособили. Именно рисовать, так как вначале грамотою не владел, приходилось по образцам перерисовывать. Бывало по полночи сидел, задание выполняя, так как основной работы с него никто не снимал.
   Купец Петино усердие заметил, оценил и отправил учиться в вечернюю школу, благо возраст позволял (десяти лет ему к тому моменту еще не исполнилось). Лишних денег Куделину это не стоило, школа содержится на специальный налог с купцов и предназначена для их же детей и мещан побогаче. Но три дня в неделю стал отпускать мальчика из лавки пораньше, чтобы на занятия успевал. Петя был ему за это искренне благодарен, понимал, что грамотному человеку всегда легче в жизни устроиться.
   В лавке Пете жилось, пожалуй, лучше, чем братьям и сестрам дома. Кормили (хотя не всегда поесть успевал, а когда успевал, засиживаться за столом все равно не давали), одевали (из своих же товаров, недорого, но прилично), гостинцы к праздникам дарили. Иногда, под хорошее настроение купца, от его щедрот и денежка перепадала. Правда, гостинцы и деньги мальчик честно относил матери, все равно ей о подобных подарках кто-нибудь обязательно доносил. Так что оставалось на его долю только, "моральное удовлетворение". Что это значит, он тогда не понимал, но Куделин часто говорил, что оно важнее всего. Это когда о других речь шла, а не о нем. Впрочем, иногда Пете и от покупателей копейка-другая могла перепасть, но редко. Не любит народ в Песте деньгами швыряться.
   С работой тоже не всегда запарка была, иногда приказчики откровенно бездельем и дурью маялись. Развлечения при этом были простые. Чаще всего - кошелек на ниточку привяжут и у входа в лавку "обронят". А потом все приказчики торгового ряда за двери прячутся и смотрят в щелочку, ждут "поклевку". Зимой же часто целый серебряный рубль в лед к мостовой примораживали. Чтобы блестел, а подцепить нельзя было. Увидит его какой-нибудь мужичок, ногти обломает, начнет каблуком лед крошить. Как совсем увлечется, его со всех сторон тихонько обступят и кто-нибудь посоветует:
   - А ты его - копытом, копытом!
   Приказчики ржут, а мужичок, ругаясь, уходит. Вот так и развлекались. (*Примеры заимствованы из книги И.А.Слонова "Из жизни торговой Москвы. /Полвека назад./", 1898 года издания, - прим. автора)
   Сегодня как раз учебный день был, но отпустил Петю купец с изрядным опозданием, так что на кухню заскочить не получилось, только сидор свой со школьными причиндалами схватил и всю дорогу бежал.
   Учили в школе немного истории и закону Божьему, но, в основном, письму и счету. Причем примеры все были осмысленные: как товар в книгу приема записать, как приход и расход оформить, как итог подвести. Всему, что по купеческим делам может быть нужно. Так что учиться было и полезно, и даже интересно.
   К сожалению, школа для Пети заканчивалась. Пятилетний курс пройден, читать, писать и считать его научили, чему свидетельствовали сданные еще в середине лета экзамены. Теперь оставалось несколько итоговых занятий и получение аттестата об окончании, с которым уже можно было поступать в техническое училище или даже Коммерческий институт, находящийся в главном городе нашей губернии Путивле, если экзамены сдашь. Пете, правда, такое не светило, его "университеты" - торговые ряды родного уездного города.
   В классной комнате собрались уже не только все выпускники, но все учителя (а не только те двое, что с нами летом занимались), школьное начальство и даже какие-то посторонние люди. Глянув на такую картину, Петя понял, что незаметно просочиться на свое место уже не получится, так что не стал и пытаться. В коридоре - пусто, вот он и затаился около двери, чтобы слышать и даже немного видеть, что там происходит, а к себе внимания не привлекать. Не повезло. Похоже, именно сегодня решили аттестаты выдать, о чем не предупредили. Хотя, прийти раньше он все равно не смог бы, покупателей обслуживал.
   Перед классом разные начальники выступали. Наверное, с напутственным словом ученикам, но по сути все больше друг друга хвалили. Отец Серафим (службу в часовне при школе он вел только в начале и конце учебного года, но на выдачу аттестатов пришел), директор и предводитель дворянства (при мундирах и орденах), видимо, уже успели выступить. К моменту Петиного появления, гласный городской думы уже заканчивал. Потом, от купечества, старший сын Сотникова говорил. Благодарил Государя Великого князя Мстислава и городничего за заботу о гражданах и развитии торгового дела. Местное купечество (и своего батюшку лично) за щедрость по отношению к образованию и наукам, преподавателей - за рвение, ну и так далее. До выпускников не дошел, стал доказывать преимущества винного откупа по сравнению с монополией, но тут его гласный остановил. Потом почему-то почтмейстер выступил, видимо, от интеллигенции. Этого вообще понять было нельзя, да Петя и не вслушивался. Потом от учителей - старичок Сверчков, отставной писарь уездной канцелярии, он письмо и каллиграфию преподавал. Этот не только всех хвалил, но и удачи выпускникам в жизни желал. Правда, с оговоркой, "по усердию в учении".
   Затем слово снова взял директор школы:
   - Осталась последняя и самая приятная часть мероприятия. Я буду вызывать вас по одному для вручения аттестатов. Но, прежде чем получить аттестат, вызванный должен подойти к кафедре, и мэтр Сухояров проверит его на наличие магических способностей. - Директор выдержал паузу и снисходительно улыбнулся: - Не думаю, что они у кого-нибудь найдутся, редкий это дар, а у вас вроде, магов в роду ни у кого никого не было. Но указ Государя выполнять обязаны, так что все сначала подходят к уважаемому мэтру, а потом уже за аттестатом ко мне.
   Один из преподавателей счета, относительно еще молодой человек по фамилии Сучков встал рядом с директором, держа в руках поднос с пачкой листов. Директор взял верхний, показал его выпускникам, чтобы были заметны синие узоры по полям листа, надпись крупными буквами вверху "АТТЕСТАТ" и красная печать внизу. Зачитал по листу фамилию:
   - Грошев!
   После небольшой суеты указанный молодой человек вылез со своего места и, поклонившись директору и прочим начальникам, неуверенно подошел к кафедре, за которой сидел маг.
   Маг был совершенно обычного вида мужчиной средних лет. Лицо круглое, нос картошкой, волосы русые, без намека на лысину, но довольно коротко острижены, гладко выбрит. Одежда обычная цивильная, видно, что недешевая, но ничего особенного. Орденов нет, разве значок какой-то на груди слева приколот и перстень на среднем пальце левой руки. Вроде, по значку и перстню какой-то рисунок идет, возможно, даже одинаковый, но издалека Пете было не разглядеть.
   - Идите сюда, юноша. Смелее, я не кусаюсь! - Голос у мага тоже оказался самым обычным, с четкой дикцией: - Все очень просто и безопасно. Показываю один раз на себе. Берете этот шарик. Аккуратно, левой рукой. Рукой вы его не раздавите, а вот ни ронять его, ни стучать им по столу не надо. Он весьма дорогой, не расплатитесь потом. Затем надо приложить его к точке над бровями, как это делаю я. Это точка называется "бинди", но вам это заучивать не обязательно, вряд ли пригодится. Теперь ждем, считая про себя до десяти. Если магия в вас есть, шарик начнет светиться. Все понятно?
   Мэтр сопровождал свое описание соответствующими действиями. Приложил прозрачный шарик размером с крупную сливу к середине лба и застыл. Все затаили дыхание. Где-то через пять-шесть ударов сердца внутри шарика зажглась маленькая искра, а еще удара через три-четыре уже весь шарик светился не очень ярким, но хорошо заметным светом с оттенком в зеленый цвет. Маг оглядел аудиторию, убедился, что все, включая начальников, прониклись, после чего удовлетворенно улыбнулся и положил шарик на стол. Кажется, там какое-то плоское основание для него было. Шарик сразу же погас.
   - Ну, юноша! Дерзайте!
   Грошев сделал пару шагов, остававшихся до кафедры, решительно взял шарик рукой и чуть не с хрустом припечатал его себе ко лбу. Маг недовольно поморщился, но замечаний делать не стал. Время шло. Прошло уже не десять ударов сердца, а все тридцать.
   - Юноша! Достаточно. Верните шар! Не надо его по лбу катать, чтобы шар загорелся, очень точного попадания в точку "бинди" не требуется. Нет у вас магии.
   Шар пришлось вернуть на стол. Вид у Грошева был донельзя расстроенный, получаемый аттестат его уже не радовал. В принципе, понятно. Что дает аттестат? Возможность показать потенциальным работодателям, что ты чему-то учился. А также возможность учиться дальше, что очень мало кто из здешнего класса мог себе позволить. Их путь - в младшие приказчики с очень туманными надеждами когда-нибудь самим выбиться в купцы. А маг - это... деньги, власть, всеобщее уважение в одном флаконе. Почти небожитель. Только мало их очень. То есть, как выяснилось, слабых магов как раз довольно много. Практически все хорошие специалисты в любых профессиях, как показали проведенные какими-то светилами науки исследования, оказались слабыми магами. Не только знахари и аптекари, художники и поэты, но и инженеры, администраторы, купцы, моряки и даже виноделы с поварами. То есть магия и талант - почти всегда идут вместе. Правда и то, и другое раскрывать требуется. Но настоящий маг - совсем о другом. Настоящий маг может силами природы повелевать и мир менять. Воздух по его желанию может светиться начать, металл прямо в руках плавиться, а смертельные раны - затягиваться и проходить без следа. Конечно, тут тоже многое от силы мага зависит. Одни могут ветром только мельницы крутить или паруса надувать, а другие - целые дома поднимать. Петя слышал, что мги для этого через себя какую-то мировую энергию пропускают и преобразуют, и чем больше поток этой энергии, тем сильнее маг. Но любой, кто может этой энергией управлять, уже маг, Государь его без внимания, заботы (ну и работы) не оставит. Неосуществимая мечта любого немага. Разве что Государь им не завидует. Или все-таки завидует?
   Впрочем, в отношениях великокняжеской семьи и магии есть много неясного. Принято считать, что нет там магов, все обычные люди. Но вот учитель истории Нестеров как-то в подпитии на занятия пришел и сказал, что были в истории князья-маги. Например, Ингвар, что с малой дружиной орду джунбаров разбил. Только это давно было, и проверить нельзя. А считаются великие князья немагами, чтобы у наследника проблем не было. Вдруг способностей не будет, тогда что, династию менять? Речи, не сказать, что совсем крамольные, но лучше этой темы не касаться.
   Почему настоящих, или как говорят, истинных магов мало? Достоверно никто не знает, иначе бы меры приняли. Но у немагов дети-маги рождаются очень-очень редко. Наверное, один на миллион. У магов - чаще, но даже в семье истинных магов, хорошо, если один ребенок из пяти магию унаследует. Остальные, как правило, те самые слабые маги, которые просто талантливы, но мировой энергией управлять не могут. К тому же женщины маги почему-то много реже встречаются, чем мужчины, так что и семей таких крайне мало. Хотя маги, как правило, стараются жениться хотя бы на детях других магов. Требование необязательное, но кто же своим детям добра не желает?
   В Великом княжестве Пронском, к которому относился городок Пест, одном из самых больших государств мира, между прочим, от силы полтысячи магов наберется. Сильнейшие, понятно, в столице при Государе. Другие к полкам приписаны. В казармах, естественно, не живут, обычно у них свой дом в ближайшем городе рядом со штабом или поместье где-нибудь недалеко имеется. Также маги на крупнейших и важнейших предприятиях работают. Без них многие достижения современной техники были бы невозможны. В результате на уездные города только по одному магу и хватает.
   Петины грезы были прерваны вызовом следующего выпускника. К счастью, не его, а то фамилию он прослушал. Только по тому, что вышел Пенкин, понял, кого вызывали.
   Дальше процедура повторилась два с лишним десятка раз. С тем же результатом. Последние к незагоранию шара относились уже спокойно. Или делали вид. Маг тоже откровенно скучал, но никого не поторапливал, чем вызвал Петино уважение. Даже рутинную работу делает ответственно, без халтуры. Без него чиновники уже давно бы быстренько вручили всем аттестаты и разбежались, а так все на месте сидят, хоть и с постными лицами.
   Наконец, директор взял с подноса последних несколько листочков:
   - Вроде, все присутствующие выпускники аттестаты получили. Дулепов, Птахин и Сороколетов по какой-то причине отсутствуют. А так как школу они уже закончили и даже успешно, то наказать их за прогул не получится, - директор широко улыбнулся, видимо, это была шутка: - Получат как-нибудь позднее. У меня лично. Когда у меня на них время найдется.
   Последняя фраза была явно с намеком, что без подарков не примет. Но Петя-то тут:
   - Апполинарий Германович! Птахин на месте! Вот он я!
   Юноша выскользнул из-за двери и быстро занял позицию перед кафедрой.
   Директор недоуменно тряхнул головой. К счастью, к концу процедуры все уже изрядно отупели и клевали носами, так что бдительность у всего начальства сильно понизилась. Разве что маг все заметил, чуть покачал головой, но ни слова не сказал. Голос подал директор:
   - Да? Ну ладно. Держи свой лист. Теперь-то все?
   Чиновники и преподаватели зашевелились, разминая затекшие члены и собираясь уходить. Соученики, которые после получения аттестатов возвращались на место, тоже стали вставать и загомонили. А Петя взял протянутый ему лист-аттестат, но потом все-таки подошел к кафедре с магом. Посмотрел на него вопросительно, дождался кивка и протянул левую руку за шариком.
   Шар оказался довольно тяжелым. Не стекло, как минимум - хрусталь. К классу Петя поворачиваться не стал, к начальству тоже. Не до него им уже. Спасибо аттестат выдали, и его с ними совместные дела завершились. Так что смотрел только на мага. Маг тоже смотрел на юношу. Спокойно, без выражения. Вдруг его глаза широко распахнулись, и он весь подался вперед. А потом явно довольным голосом произнес:
   - Господа, а вы, оказывается, поспешили, решив, что мероприятие закончено. У этого юноши магические способности обнаружились. Не очень сильные, но явные. Так что нам с вами еще по этому поводу протокол надо составить, направление в Академию для него оформить, и еще целую кучу бумаг.
   Петя ничего не почувствовал, и никакая яркая звезда у него во лбу не зажглась, но не стал бы маг просто так говорить? Веря и не веря, он, как мог, скосил глаза вверх. Нет, глаза у Пети не были на стебельках, а шарик небольшой. Вроде есть какой-то отсвет, но могло и померещиться. Поднес к лицу лист аттестата. По нему разлился зеленый свет, в центре ярче, к краям менее заметный, как от слабого фонарика. Рот у Пети непроизвольно растянулся до ушей, и он, не отпуская шарик ото лба, повернулся так, чтобы его одновременно было видно и начальникам и ребятам. По классу прокатилось глухое "Ух!".
   А потом раздался громкий голос директора:
   - Все! Вручение аттестатов закончено. Оформлением необходимых бумаг мы с уважаемым мэтром Сухояровым займемся уже у меня в кабинете. Птахин! Идете с нами! Сверчков! Сделайте милость, проводите молодого господина ко мне!
   Ого! Петя уже "господин"!
   Часть 1. Первый год -он трудный самый
   Глава 1. Вот это да! Выходит так, что мне туда. А вам куда? (А.Галич)
   В кабинете директора народу, в итоге, оказалось довольно много. Помимо самого директора, мага и Сверчкова, которому, как специалисту по каллиграфии, они и поручили заполнять на Петю казенные бумаги, за нами увязались еще предводитель дворянства, гласный Городской думы и какой-то господин в сером гражданском сюртуке. Нет, увязалось, конечно, больше народу, но остальных директор к себе в кабинет не пустил. На предводителя и гласного тоже смотрел без восторга, но ссориться не рискнул. А вот на господина в сером сюртуке поглядывал напряженно и даже с опаской. Именно он и взял на себя роль ведущего:
   - Думаю, никому из присутствующих напоминать о присяге не нужно? - серый господин, слегка покачивая головой, оглядел всех присутствующих, добившись одним взглядом полной тишины: - А вот господину Птахину Петру Григорьевичу предстоит ее немедленно принести.
   - Что? Мне? - Неожиданно. Состояние эйфории под его строгим взглядом резко схлынуло, осталась растерянность, скрыть которую полностью Пете не удалось. Нехорошо. Его купец Куделин не просто учил, а намертво вдалбливал, что растерянность покупателям показывать нельзя ни в коем случае. Юноша внутренне дал себе пинка и попытался собраться. Рано радоваться, еще ничего не закончилось. Душа к голосу разума прислушиваться не хотела и, все равно, пела. Но угодливую улыбку нацепить удалось.
   - Согласно Указу еще Болеслава Великого от 862 года от основания Пронска, подтвержденного нашим Государем Великим князем Мстиславом при вступлении на престол в 1054 году, все маги государства относятся к служивому сословию и приносят личную присягу Государю Великому князю.
   - А? - Мешанина мыслей и чувств не желала формироваться в слова, к тому же господин в сером вызывал невольную робость. Зашел бы такой в лавку, купец бы сам к нему с поклонами прибежал. Уж больно выглядит он строго и значительно. И не просто выглядит, сила в нем чувствуется. Но с мычанием вместо ответов надо заканчивать. Выглядеть робким и туповатым - занятие часто полезное. Для мальчика на посылках. Но раз уж в маги собрался, совсем уж глупым себя показывать нельзя. Да и не считал Петя себя ни глупым, ни робким. Просто привык изображать, вот маска и приклеилась. Хотя, слишком резко менять поведение тоже не стоит. Ох, не одобрит этого серый господин, а это может быть чревато...
   Господин решил пояснить сам:
   - Да, юноша. Маги, в отличие от дворян, служащих добровольно, находятся на государевой службе до самой своей смерти в обязательном порядке. Но тем самым они даже имеют перед большинством дворян преимущество, ибо дворянские поместья после эмансипации крестьян стали приносить много меньше доходов, а то и вовсе убыточны, в то время как маги находятся на полном государевом обеспечении. Даже маги низшего, седьмого разряда получают довольствие на уровне подпоручика гвардии, а высшие разряды - это уже генеральские чины.
   Неожиданно подал голос маг, который до этого внимательно следил за тем, как Сверчков заполняет какую-то бумагу:
   - Не забудь, гвардейские чины считаются выше общевойсковых на два, так что, выучившись в Академии, считай, сразу капитаном станешь. И это помимо возможности дополнительных заработков. Кстати, - тут маг усмехнулся: - Нам всем премия от казны положена, за то, что тебя выявили. Ты уж, будь любезен, по пути в Академию нигде не потеряйся!
   Сухояров негромко засмеялся, остальные господа сохранили каменные лица. Сразу стало понятно, что за свою долю в премии спокоен только маг, и что с Петей этой премией никто делиться не собирается. Прикинул вариант: "А что если у мага попросить?", но понял, что не даст, можно и не пробовать. Такие, как он, чаевые вперед не дают, а премию ему еще нескоро выплатят. К тому же наверняка весь порядок выявления магов среди населения и отправки их на обучение в Академию в каком-нибудь циркуляре прописан. И господин в сером его хорошо знает.
   - Не беспокойтесь, мэтр, не потеряется, - подтвердил Петины размышления серый: - Без сопровождения не поедет.
   Ясно. Мнение самого вновь выявленного мага никого не интересует. За него все решено, но это и к лучшему, решил Петя. Значит, схема отработана, и довезти до места его должны в целости и сохранности. А как - неважно. Его любой вариант устраивает. Стать магом! Еще час назад он о таком и мечтать не мог, аж голова кружится! Только, все равно, голову терять нельзя.
   Похоже, главные начальники в этой комнате - господин в сером сюртуке и маг. Петя сосредоточил внимание на них, как бы ловя каждый жест и взгляд. На самом деле, не так. Он такое выражение лица принимать за время своего "ученичества" в лавке очень даже навострился. По-другому смотреть на хозяина было чревато получением оплеухи. Но бдительность не терял.
   - Я готов. Присягу прямо здесь приносить?
   - Можно и здесь, чтобы время не терять, - согласился серый: - Мэтр, у вас все с собой?
   Маг не счел нужным отвечать на этот вопрос, лишь слегка пожав плечами. После чего вынул из стоявшего у него на коленях маленького баула небольшую прямоугольную шкатулку серебристого металла, крышка которой была примерно с ладонь величиной и инкрустирована разноцветными камнями. И, видимо, подчеркивая серьезность процедуры, перешел на "вы";
   - Вот, присягу будете приносить на этом артефакте, - сказал он Пете: - Во время чтения текста присяги положите на него руку. Левую или правую - все равно.
   - А разве присягу приносят не на Священном Писании?
   Мэтр Сухояров улыбнулся, но как-то немного кривовато:
   - Не надо путать воинскую присягу и присягу мага, юноша. Если для воинов-предателей еще можно допустить, что воздаяние они получат после смерти, то для магов такая отсрочка не предусмотрена. Да и не хочет Государь это дело ни на кого перекладывать. Впрочем, если желаете принести присягу еще и на Священном Писании, то, думаю, у Серафима Германовича эта книга найдется. Не так ли?
   Книга у отца Серафима, естественно, нашлась. И явно ему было, что сказать мэтру по поводу его легкомысленного отношения к вопросам веры и обращения к духовным лицам, но почему-то промолчал. Юноша это отметил, но решил, что их взаимоотношения его не касаются. На всякий случай одарил преданным взглядом и того, и другого.
   Тем временем, маг положил книгу на стол, а свой артефакт поставил сверху. После чего поманил юношу к себе.
   Петя с готовностью, чуть ли не прыжком, подлетел к нему. Но, на самом деле, чувствовал себя как-то неуютно. Про воинскую присягу, включая сам текст, он много раз слышал от папаши. Тот, когда выпьет, а пьян он почти все время, любил громко рассказывать о своей службе. В том числе, про присягу тоже регулярно рассказывал. Но здесь предлагали что-то совершенно иное. Магическую клятву, что ли? И как она работать будет? Обругаешь по пьяному делу Государя, как это часто случается у папаши, и сгоришь? Петя, конечно, напиваться не планировал, ругаться тоже, но ведь все может случиться. А вдруг и за мысли наказывать будут?!
   Видимо, маг умел читать лица (или даже мысли?!) много лучше привычных Пете покупателей, потому что хмыкнул и поспешил его успокоить:
   - Не волнуйтесь так, юноша! Никто ваши мысли читать не будет и каждый шаг контролировать - тоже. Этот артефакт сделает слепок вашей ауры, и оставляемого ею эфирного следа. Потом я его передам в депозитарий в столице, где он и будет храниться вместе с аналогичными слепками других магов, в том числе там и мой слепок есть. Если понадобится, это позволит в любой момент определить ваше местонахождение через астрал. Или любого другого мага, чей слепок хранится в депозитарии. Кстати, слепки магов других стран, которые удалось достать, там тоже хранятся. Так что если кто-нибудь попросит вас еще раз снять слепок вашей ауры, не соглашайтесь. И сообщите о такой попытке. Те, кому положено, доступ к этой информации и так имеют, а для других она закрыта.
   В голове у Пети появилась масса вопросов: "Что такое эфирный след и чем он отличается от самой ауры?" (про ауру он что-то слышал), "Что такое астрал?", "Можно ли так отследить местоположение любого человека или только мага?", "Используется ли это в торговле или только особыми службами Государя?" и многие другие. Только озвучивать их, естественно, не стал. Серый господин уже и так на часы посматривает. Надо будет ему это знать - в Академии научат. А сейчас только покивал с умным видом, но быстро согнал его (умный вид, в смысле) и снова изобразил рвение. Так оно надежнее.
   - Во всем разобрались? - с нотками неудовольствия в голосе спросил серый: - Тогда приступим. Мэтр, ваше дело - магическая составляющая. Вы, Сверчков, составляйте соответствующий акт. А вы, юноша, кладите руку на артефакт и повторяйте за мной.
   Текст присяги существенно отличался от ее варианта для военных, но было что-то и общее:
   "Я, мещанский сын Петр Григорьев Птахин, при зачислении меня в магическое сословие обещаюсь и клянусь жизнью и силой своей в том, что хочу и должен своему истинному и природному Государю Мстиславу и наследникам его верно и нелицемерно служить, не щадя сил своих и жизни самой. Все его, Государя, приказы и установления, по крайнему разумению, силе и возможности, исполнять. Словом и делом с искренним рвением стремиться к умножению славы Государя и процветанию Отечества, во всем так себя вести и поступать, как честному, верному, храброму и расторопному магу Государеву надлежит. Клятву сию даю при свидетелях: маге четвертого разряда Сухоярове и Государевом опричнике Трифонове. И да благословят меня Высшие Силы на мое служение Государю."
   "Высшие силы"? А почему не "Господь"? Похоже, у магии с религией не такие уж простые отношения. Но ведь уживаются как-то? Наверное, потому, что маги здесь и сейчас, на глазах у публики чудеса творят, а попы только рассказывают о них пастве.
   Додумать эту философскую мысль Петя не успел. При последних словах артефакт засиял белым, с легким оттенком зеленого светом. Вслед за артефактом стала светиться лежащая на нем рука, а потом свет распространился все дальше и охватил юношу целиком. Очень жалел, что не может посмотреть на себя со стороны, но остальные видели, что на сотню ударов сердца все его тело превратилось в свет и сияло сквозь одежду, как лампа сквозь абажур. Нельзя сказать, что накатили какие-то особенные ощущения. Как стоял, так и продолжал стоять, захотел, мог бы и пошевелиться. Но не хотелось. На Петю сошло умиротворение, он осознал, что теперь он - совершенно законный маг, и эту радость хотелось тихо смаковать как можно дольше.
   Но вот свет погас, мир вокруг снова ожил, но эйфория осталась. Только большим усилием воли юноше удалось подавить радостный крик и добавить к туповато-восторженному выражению на лице еще и рвение.
   А в чем он, собственно, сейчас поклялся? Вроде, ничего особо страшного не обещал. Даже Государевы приказы и установления надо исполнять только по разумению, силе и возможности. ЕГО разумению, силе и возможностям. Очень широкие перспективы для толкования, но, Петя надеялся, что исхитряться не понадобится. Служить Отчизне и Государю он хотел искренне. Тем более, магом. И за хорошее содержание.
   А вот то, что господин в сером сюртуке оказался опричником, довольно интересно и немного напрягало. Так называли личных порученцев Государя, сохранив за ними историческое название, с тех пор, когда вотчины были не просто землевладениями, а чуть ли не самостоятельными государствами. Вот Государь и набирал себе в службу местных дворян, выводя их и их имения из под власти вотчинников. С правом этого самого вотчинника казнить на месте, если он измену замышляет. Шуму, наверное, тогда было! В учебнике истории как-то не очень внятно это все изложено. В общем, серьезные люди опричники. Петя не ожидал, что в его уездном городке такой окажется.
   Пока в голове нового официально признанного мага роились эти мысли, господин Трифонов тоже о чем-то сосредоточенно размышлял. Как выяснилось, о логистике:
   - До начала занятий в Академии еще восемь дней. И мне надо еще посетить три города Путивльской губернии - Жатск, Луги и Стернь. Там тоже есть школы, в которых будут вручать аттестаты. Маловероятно, что встретится еще хотя бы один одаренный, но проверить я обязан. Отправлять вас в Путивль одного, Птахин, мне не хочется. Вы ведь там раньше не бывали? Тогда, действительно, можете потеряться, и мэтр Сухояров мне этого не простит...
   Во, как! Оказывается, опричники даже шутить могут.
   - Заехать с вами сначала в Путивль, а потом уже по своим делам, не получится. Если вдруг в этих городках все-таки сыщется одаренный, доставить его вовремя в Путивль я не успею. Так что придется вам, молодой человек, составить мне компанию в этой поездке. Причем выезжать нам - прямо сейчас.
   - ?? - Пете удалось только сдавленно хрюкнуть с вопросительной интонацией.
   - Если прямо сейчас выехать, то в Жатске уже завтра к часам трем после полудни быть сможем и, не теряя дня, успеем с проверкой разобраться. Таким манером мы за четыре дня до Путивля доберемся. Там день придется потратить, бумаги дооформить...
   - Подъемные на тебя получить, - влез в разговор маг, снова перейдя на "ты": - и на нашу премию ходатайство в казначейство отправить. Это тебе сразу деньги положены, а нам еще не меньше месяца ждать.
   Несмотря на грустный тон, маг выглядел крайне довольным, опричник - тоже. Видимо именно их благодушным настроением и объяснялось то, что они так охотно все рассказывали да и вели себя с Петей чуть ли не запанибрата. Прочие чиновники смотрели на такое их поведение, как на диковинку, с одновременно угодливыми и недоверчивыми улыбками.
   Неужели выявление потенциального мага в губернии такая уж редкость? Все-таки Великое княжество состоит из 16 губерний, а магов на службе у Государя не меньше пятисот. То есть ежегодно в Академию от каждой должно всяко больше, чем по одному студенту(?), курсанту(?) - не знаю, как их называют, поступать. Этот вопрос Петя вслух и озвучил. Раз начальники отвечают, почему бы и не спросить?
   - В том-то и дело, - сообщил опричник: - что вы у меня в этом году уже пятый! Очень похоже, что наша губерния по этому показателю, как минимум, в тройку лучших войдет. С учетом столицы, которая особняком стоит, и тягаться с ней бесполезно. А это - очень неплохие субвенции на будущий год, и особо отличившимся ... директорам школ (после многозначительной паузы) какие-нибудь награды перепадут.
   Что такое "субвенции", юноша не знал, но явно - что-то хорошее. Все чиновники оживились, а директор принял скромный и одновременно рьяный вид, что у него получилось даже лучше, чем у Пети, тому прямо завидно стало, надо будет дальше совершенствоваться.
   По виду опричника можно было предположить, что ему тоже что-то весьма достойное светит. И стремление его обязательно посетить оставшиеся города стало понятным, а вдруг еще одного одаренного найдет? Чтобы уж совсем отличиться?
   - И запомни, - это опять маг: - обучающихся в Академии называют "кадетами".
   Опричник тем временем переключился с разговоров на бумаги, придирчиво проверяя, что там Сверчков написал. В одной заставил его какую-то приписку сделать, но заполнять заново ничего не пришлось. Затем сложил все листы в бархатную папку темно-зеленого цвета. Наклонился, вытащил откуда-то из под стола (видимо, там его сумка стояла) то ли карандаш, то ли ручку. После чего с видимым удовольствием вывел на серебристом прямоугольнике по центру папки печатными буквами черного цвета еще одну строчку: "N5 Птахин, Пест".
   Затем немного подумал, снова нырнул под стол и вынул уже небольшую шкатулку (крышка размером с ладонь).
   - Раз вы присягу приняли, то считаетесь с этого момента кадетом Академии. Поэтому волей Государя нашего Великого князя Мстислава, вручаю я вам этой Академии знак.
   Он открыл шкатулку и вынул из нее круглый знак размером с пятикопеечную монету цвета крови с черным вороном посредине. От стандартного изображения герба Великого княжества Пронского знак отличался тем, что по его краю шла надпись "Академия" - сверху и "магии" - снизу. И еще в середине знака, на груди ворона был размещен небольшой прозрачный камень.
   - Носите и не вздумайте потерять, - строго сказал опричник: - Это ваш пропуск в Академию. Даю заранее, на всякий случай. Вдруг, действительно, в дороге потеряетесь и будете добираться самостоятельно. Но лучше этого не делать. Чтобы меня не разочаровывать.
   Настроенный куда более благодушно мэтр Сухояров счел возможным пояснить:
   - Видишь, у меня такой же. - Он дотронулся до знака у себя на груди: - Цвет камня зависит от специализации мага, у меня он желто-зеленый. То есть я обучался магии жизни и магии ветра. А вот перстень получишь после окончания обучения. Цвет камня на нем соответствует разряду мага, порядок по цветам радуги. У меня он, как видишь, зеленый, то есть четвертый разряд.
   Опричник слушал разглагольствования мага с явным неудовольствием, но не перебивал. Когда тот закончил, многозначительно кашлянул, еще раз оглядел юношу с головы до ног тем же строгим взором, убеждаясь, что подопечный прекратил отвлекаться на посторонние темы и проникся ответственностью. Петя постарался всем своим видом показать, что именно все так и есть.
   - Ну ладно, вроде, все в порядке, - подытожил он: - можно ехать.
   - Господин Трифонов, но у меня же с собой ничего нет, только то, что на мне надето, да принадлежности школьные. И надо бы предупредить об отъезде...
   - На всякий случай я с собой взял лишний "дорожный набор опричника". В нем много чего есть, так что без зубной щетки и полотенца не останетесь. В крайнем случае, в дороге купим. А отца вашего сам мэтр Сухояров предупредит, не так ли?
   Маг кивнул.
   - Тогда лучше бы купца Куделина предупредить, я дома не так часто бываю, все больше у него в лавке. Да вы, наверное, сами все знаете.
   - Знаю, конечно, - показалось, что опричник был доволен немудреным комплиментом: - Сделаете? - Это уже магу.
   - Куда ж я денусь, - пробормотал тот: - Работу надо до конца доводить.
   - Тогда, едем!
   - Нет, постойте минуточку! - Вдруг сказал мэтр Сухояров, поднимаясь с места: - Ехать вам до Академии еще долго, пусть молодой человек пока хотя бы тренируется магические потоки видеть.
   - В Академии научат, - недовольно сказал опричник, но все-таки остановился.
   - Не факт, там почти все - дети магов, их этому уже дома научили. Не хочу, чтобы "земляк" (слово он выделил какой-то странной интонацией) сразу в отстающие попал.
   И дальше - уже Пете:
   - Судя по цвету камня на испытании, специализация у тебя будет "жизнь", то есть как одна из моих. Значит, я тебе могу помочь.
   - Это как? - невольно вырвалось у юноши.
   - Иди сюда! - Строго приказал маг: - И наклонись ко мне!
   Петя покорно подошел к столу, за которым он сидел. В смысле, столу директора школы. Наклонился над столом (довольно широким), почти лег на него.
   - Как, как...- передразнил Петю Сухояров и неожиданно обхватил руками его голову, сильно сжав пальцами виски: - Смотри!
   Смотреть было особенно не на что, разве что на поверхность стола и его живот. И, если скосить глаза, можно было живот директора рассмотреть. На него Петя для начала и уставился.
   Возникло ощущение, что с его глазами что-то произошло. Зрение, по первому впечатлению, утратило четкость. Вроде как легкий туман всю комнату заполнил. При этом столешница не изменилась, а вот животы господ начальников стали какими-то размытыми, что ли, как будто их окружало легкое зеленоватое сияние. Да и сами они слабо светились изнутри, директор совсем слабо, а у Сухоярова сияние вокруг (и внутри) было ярче, распространялось на большее расстояние (не на палец, а на пару ладоней) и имело цвет не чисто зеленый, а желто-зеленый. Светились видимые части их фигур не равномерно, а где чуть ярче, где - тусклее, и, если приглядеться, в этом тумане как будто выступали какие-то более яркие линии. Вроде как вены на руке. Сложно описать. В общем, творилось со зрением не пойми что, но что-то было. Не просто пятна в глазах, когда на яркий свет посмотришь.
   - Это называется "магическим зрением", - произнес маг и отпустил Петины виски. Все вокруг сразу вернулось к обычному виду.
   - Ману увидел? Дальше сам тренируйся. Постарайся вспомнить ощущения и приведи себя в то же состояние, что я проделал с тобой с помощью магии. Если не тупой, как раз за неделю должен научиться.
   - Теперь все? - в голосе опричника явно проскакивало раздражение.
   Мэтр кивнул.
   - Тогда едем! Наконец.
   Петя с видимым усилием выпрямился. И заодно незаметно спрятал в рукав лежавшую на столе двустороннюю ручку-самописку. Не зря же он так неуклюже подошел к магу, что через стол перегибаться пришлось. Жаль, кроме ручки, ничего ценного не было. Деньги директор по столу почему-то не разбрасывает. Но и ручка - громадная удача. Давно о такой мечтал, с того самого момента, как впервые ее у директора увидел. А тут лежит, можно сказать, бесхозная. Должно же у выпускника что-нибудь на память о школе остаться, помимо аттестата? Ну, и директору сказать "спасибо" за все хорошее. Ручку он, несомненно, будет искать, но скорее всего, в ближайшие годы им встретиться не суждено.

***

   Все, что Петя успел сделать, это забежать на дорогу в школьный сортир. И то только потому, что опричник, хмыкнув, отправился туда вместе с ним. Он что, в дороге ночным горшком обходиться собирался? Или делать короткую остановку и на обочину дороги выбегать? Кто его знает...
   Средство передвижения у опричника оказалось самое спартанское, в смысле, тесное. Петя не был специалистом по транспорту, к лавке Куделина товар фургонами доставлялся, а иногда и обычными телегами. Еще видел несколько пролеток, что по городу шастали, пассажиров выискивали, чтобы за двугривенный доставить, куда тем надо. Кое у кого из дворян побогаче своя бричка могла быть (фактически та же пролетка, только сиденья и тент из кожи), карет - очень мало. Не настолько велик город Пест, чтобы его пешком пройти нельзя было.
   А тут... Наверное, все-таки карета, так как представляла из себя закрытый со всех сторон ящик, но уж больно маленькая. Сидение всего одно, сзади. Спереди не то крохотный столик, не то полка, не то ящик для вещей. А там и чемодан, и пара саквояжей, и портфель, и даже тубус. На сидение они вдвоем кое-как втиснулись, но ноги только опричник смог относительно удобно разместить, у Пети коленки в чемодан уперлись. Интересно, подумал он, а если еще одного потенциального мага найдем, куда его девать будем? На крышу? Или к Пете на колени? Разве что симпатичную девочку.
   Зато впряжены в карету были сразу две лошади, так что покатили они довольно резво, когда опричник кучеру трогать приказал.
   Разговоров не вели. Господин Трифонов строго приказал:
   - Постарайтесь поспать!
   Сам же откинулся на сидении, привалился к стенке и заснул почти сразу! Вот ведь! Видимо опыт большой. Петя, конечно, тоже не балованный, в лавке где только спать не приходилось, но тут никак не мог успокоиться. Неудобно, непривычно и, главное, мысли всякие в голову лезут. В основном, приятные. Все-таки круто у него судьба поменялась! Какие раньше были перспективы? Из возраста мальчика на побегушках он, фактически, вырос, уже пятнадцать лет исполнилось. В приказчики его Куделин переводить не спешил, да и не нужен ему третий приказчик. Мальчик, работающий за еду и одежду, в дополнительные расходы не вводил, а расширять дело он бы и рад, да не потянет. Так что подержал бы он Петю на прежних условиях, пока сам место себе не найдет, и все. И тут его новое место само нашло, да какое! А Куделин? До прихода Пети два приказчика справлялись, справятся и теперь. Сами побегают, не старые еще.
   Оконце в дверце возка (будем называть его так) имелось, но очень маленькое, и стекло мутновато. Вид снаружи, скорее, угадывался, чем различим был. Впрочем, темнело еще довольно поздно, так что когда они из города выехали, Петя заметил сразу. Дома закончились, за окошком потянулись поля, изредка перемежаемые рощами. Дорога грунтовая, но ровная. Конец лета выдался сухой, так что грязи нет, разве что пыль, но внутрь возка не забивается. Один раз по деревянному настилу моста проехали. Речка? Названия Петя не знал, за пределы Песта ему выбираться не доводилось. Заметил только, что неширокая, шагов двадцать-тридцать от берега до берега. Мост, понятно, длиннее.
   Так вот и ехали, пока совсем не стемнело, потом Петя все-таки задремал.
   Полноценного сна не получилось, просыпался много раз, пытался позу поменять, а то все тело затекает. И желудок вспомнил, что ему за весь день только кусок хлеба утром перепал. Петя с грустью подумал, что маги жизни должны уметь усталость и плохое самочувствие магией убирать. Но его пока не научили. Хотя, поесть, все равно, было бы лучше.
   Окончательно Петю разбудила остановка для смены лошадей. К тому моменту стало совсем темно, но, вопреки ожиданиям юноши, останавливаться на ночь на станции они не стали, а сразу поехали дальше. Даже затекшее тело толком размять не удалось. А вот опричник при этом умудрился даже не проснуться. Железный человек.
   Раз все равно, не спится, надо хотя бы попытаться магическое зрение освоить. Что там мэтр Сухояров говорил? Вспомнить ощущения? Так не было никаких ощущений, только виски он больно сдавил. Вот с глазами и вправду что-то непонятное творилось. Но ничего не болело. Или "зрение" - это тоже "чувство"? Петя стал отчаянно вглядываться во тьму, аж глаза выпучил. Никакого толку. Сдавил виски. Надавил на глазные яблоки, предварительно опустив веки. Теперь цветные пятна появились, но явно не того происхождения. К тому же и они потихоньку пропадали.
   Еще раз сдавил виски. Да что же это такое?! Он же маг. Это артефакт Сухоярова определил. И "магическое зрение" у него было. Там в кабинете директора. А сейчас что он не так делает? Не сумел запомнить ощущения и так и останется "магически слепым"?!
   Юноша не на шутку испугался. И растерялся. Ведь надо что-то делать, а что - непонятно.
   И, как будто в насмешку над его жалким состоянием, на его руках, на которые он в данный момент бездумно пялился, стали проступать тускло светящиеся тонкие зеленые нити, а вокруг рук - слабое сияние.
   Он что, именно страх и растерянность тогда ощущал? А ведь - верно! Ну и шуточки и мэтра Сухоярова.
   От этих мыслей "магическое зрение" чуть было снова не отключилось, но Петя все-таки сумел "поймать его за хвост".
   Вот он, заполнивший все вокруг слабый туман. Странный туман, который никак не колышется. А вот рядом с Петиным телом этот туман делается ярче и приобретает зеленоватый оттенок. Не такой яркий и плотный, как у Сухоярова, и область распространения его поменьше раза в полтора, но заметный. Это аура? Наверное. Других идей у начинающего мага не было.
   Кстати, у Сухоярова аура не только ярче, но и другого оттенка была. Потому, что не из "жизни" состояла, там и "воздух" присутствовал? Вот цвета и перемешались. А у Пети только "жизнь", вот и цвет чисто зеленый. А почему мана вне его тела белым туманом кажется? Надо надеяться, в Академии объяснят.
   Собственная "однобокость" Петю совершенно не расстроила. Непонятно вообще, откуда у него магия взялась. Не было в его роду магов. Разве что, от магической травмы отца? Да, что гадать! Главное, он маг. А жизнь, это даже очень хорошо. Ни малейшего желания идти по стопам отца в армию у него не было. Там не только других убивать придется, что само по себе у Пети энтузиазма не вызывало, там ведь и самого убить могут. А это уже - совсем никуда не годится. А магия жизни гарантирует мирную профессию. Целителя, агронома, на худой конец, лесничего. Целителем, правда, можно и в военный госпиталь загреметь, но это все лучше, чем магом огня в первых рядах самому врага жечь. Так что, можно сказать, вдвойне повезло.
   Перевел взгляд на дремлющего рядом с ним опричника. Все то же самое, что и у него, только тусклее и меньше. И тоже зеленого цвета. Получается, обычного человека тоже "жизнь" пропитывает? Аура за пределы тела выступает совсем чуть-чуть, сосудов меньше, и все они совсем тоненькие. Или это не сосуды? Вроде, слышал, что мана не по сосудам, а каналам течет. В школе на этот предмет ничего не говорили, в вот лавке на какие только темы разговоры не велись. А других "университетов" Петя не кончал.
   Ничего, ждет его теперь куда более серьезное учебное заведение, чем всякие там университеты - магическая академия! От этих мыслей по всему телу разлилось приятное тепло, и самочувствие улучшилось безо всякой магии. Или это как раз проявление его магических способностей? Может, именно они помогали ему в лавке весь день носиться без передыха?
   Может быть.
   Чем вообще маг от обычного человека отличается? Не по возможностям и положению, а, так сказать, "по устройству"?
   Понятно, что соседские мальчишки, приказчики и даже слоняющиеся по лавкам от нечего делать солидные горожане обсуждали магов очень часто. Только вот достоверность почерпнутой из этих разговоров информации очень сомнительна. Точнее, не было сомнений в том, что говорившие сами в магии ничего не понимали, так как магами не были. Но, с другой стороны, все слухи не на пустом месте возникают...
   Вроде, у магов есть хранилище энергии, которую они для своих чудес и используют. Где-то в "солнечном сплетении" расположено. Если туда "леща" словить, долго разогнуться не можешь, и как дышать забываешь. Это для человека, а мага? Наверное, тоже.
   Петя изогнулся, и стал смотреть.
   Вот по ноге идет светящаяся нитка канала. По другой ноге - тоже. И никакие это не нитки, скорее, веревочки. Причем веревочки ворсистые, от них волоски во все стороны выступают.
   Чем дольше Петя вглядывался, тем толще начинали ему казаться эти веревочки. И отходящие от них волоски тоже в нитки превращаться стали. А волоски уже от этих ниток топорщились. Интересно-то как! Кое-где нитки в более густые образования сплетались, наверное, там какие-нибудь важные внутренние органы находятся. Только в анатомии Петя совершенно не разбирался, только названия слышал типа "печень", "почки", "желудок", но как-то все это у него больше с мясной лавкой ассоциировалось.
   Всех ниток, а тем более - волосков, было не разглядеть, но создавалось впечатление, что где-то его тело сильнее "жизнью" пропитано, где-то слабее. А самый плотный фрагмент как раз в районе "солнечного сплетения" находится. Вот оно какое, его хранилище... Если честно, не впечатляет. Никакой это не яркий шар, а, скорее, комочек слабо светящейся ваты. Но ведь есть!
   Снова перевел взгляд на спящего Трифонова. У него ниточки каналы тоже на волоски по телу разбегаются! И там, где фон ярче кажется, просто эти волоски плотнее расположены. А "хранилища" что-то не просматривается. По крайней мере, ничего похожего на то, что у себя Петя разглядел, нет.
   Решив, что для первого раза он и так многого добился, Петя успокоился. Главное, еще раз убедился в своей магической одаренности, и сонные мысли как-то сами собой свернули на мечты о светлом будущем, которого он добьется благодаря трудолюбию и везению. Перспективы делались все более радужными, пока не поймал себя на том, что выбирает, какую из дочерей Великий Князь за него отдаст. Тут уж до него дошло, что перебор вышел. Не слышал он, чтобы когда-нибудь какой-нибудь князь дочку за мага отдал, что уж говорить о Великом Князе? То есть отдавали, конечно, если жених сам князем был, помимо того, что маг. В генералы маг из рядовых еще имеет шанс выслужиться, но князем надо родиться. Разве кто из князей усыновит, но о таком тоже слышать не доводилось. Но и в генералы выбиться - совсем неплохо.
   С чувством удовлетворения Петя окончательно заснул.

***

   - Просыпайтесь, приехали!
   Петя ошалело встряхнулся, открывая глаза. Посмотрел на свои руки, колени, живот. Внешне никаких изменений тело не претерпело, только затекло совершенно немилосердно. Неужели ему все это приснилось? К сожалению, сосредотачиваться и проверять было некогда. Опричник был настроен весьма решительно.
   Приехали они, как выяснилось, вовсе не в Жатск, а только на постоялый двор где-то по дороге. Не в чистом поле, а довольно большом селе.
   Было раннее утро, Точнее, только начинало светать. Впрочем, раннее утро в конце лета наступает не так уж и рано, если сравнивать со временем летнего солнцестояния. Над постоялым двором тянулся из трубы к небу легкий дымок, видимо, завтрак уже готовился. Петин желудок сразу вспомнил, что его уже сутки, как не кормили, и требовательно заурчал.
   Распоряжаться возком и лошадьми опричник предоставил кучеру, а сам решительно двинулся внутрь постоялого двора. Разбудив спутника он, казалось, сразу о нем забыл. Так что юноша сначала сунулся в сторону служб, вслед за кучером. Все равно, без лошадей никто не уедет.
   За воротами оказалось несколько деревянных строений, в основном, сараи, один из которых исполнял функции конюшни. С противоположной стороны двора из земли торчала покрытая дерном крыша довольно большого ледника. В углу баня, но сейчас явно нетопленая. Но Петю больше интересовали отхожее место и колодец, которые ожидаемо нашлись в том же дворе, так что он более или менее привел себя в порядок. Как смог. Обещанного дорожного набора опричника (или как его там?) он что-то не видел.
   Наверняка, в основное здание постоялого двора отсюда был проход, но стало лень спрашивать. Проще войти через главный со стороны дороги (она же - основная улица села). Выйдя на дорогу, Петя кинул взгляд в сторону тянувшихся чуть не до горизонта темных изб. Практически из всех, поеживаясь от утреннего тумана, выходили мужики с косами на плече и разбредались в разные стороны.
   - Чего это они? - невольно спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
   - Как "чего"? - откуда-то рядом с ним оказался местный мальчишка лет десяти: - Солому косить пошли.
   Пете это было, в принципе, все равно, чем занимаются мужики, но мальчик решил пояснить:
   - Зерно жатками убрали уже, а солома так и осталась стоять в полях. Вот ее и косят, не пропадать же добру.
   - А! - Петя сделал умное лицо: - Думал, что жатва уже давно завершилась.
   - Так лето в этом году не ахти, зерно поздно созрело. Хорошо хоть погода все убрать без проблем позволила.
   Серьезный разговор для городского жителя, который за пределы своего Песта в первый раз выбрался. Впрочем, о жатках Петя чего-то слышал от приказчика Крупнова. Вроде, их еще в глубокой древности изобрели. Повозка, в которую лошадь не спереди, а сзади впрягают. А спереди у повозки регулируемый гребень, которым она зерно из колосьев вычесывает. Часть колосьев при этом срывает, но стебли (та самая солома) так и продолжают из земли торчать. Там еще валки какие-то есть, которые от колес ременной тягой вращаются. Вот эти валки уже окончательно зерно от мякины отделяют, и в специальное корыто его направляют. Удобно! Ни жать, ни молотить ничего не надо, только, вроде, жатки эти от погоды сильно зависят. Точнее, не всякое зерно убрать могут, а только полностью созревшее, а если как раз в это время погода испортится - пиши пропало.
   Почувствовав себя очень умным и знающим, Петя вошел в постоялый двор. Обычный рубленый из бревен деревянный дом, только двухэтажный и большой. Внизу - общий зал и кухня, наверху - комнаты для постояльцев. Сколько конкретно, снизу не сосчитать, но, судя по размеру дома, десятка два "номеров" там точно поместится.
   Опричник обнаружился в общем зале. "Номер" он брать не стал, и сейчас спокойно брился прямо за обеденным столом чуть не посреди зала. Зеркало и бритвенные принадлежности он, похоже, вынул из стоящего рядом на столе небольшого саквояжа, а тазик с горячей водой у полового стребовал.
   Петя невольно пощипал пух над губой. Борода у него еще совсем не росла, но какие-то зачатки усов уже появились. К сожалению, светлого цвета, так что их почти не видно. Впрочем, у него и волосы цвета соломы, о которой он недавно так со знанием дела рассуждал. Но, может и к лучшему. Это приказчики холят и лелеют свои усы, придавая им форму двух узких полосок, а маги? Кому как нравится. Сухояров, вон, бритым ходит.
   Господин Трифонов тем временем аккуратно снял с лица бритвой последние кусочки мыльной пены и что-то буркнул стоявшему неподалеку мальчику, видимо, еще одному из служащих постоялого двора. Тот метнулся на кухню и, буквально через десяток ударов сердца, с поклоном протянул опричнику тарелку, на которой лежала дышащая паром салфетка.
   Опричник вытер салфеткой лицо, посмотрел на себя в зеркальце, потом поводил по шее кусочком квасцов, еще раз поглядел в зеркальце. Кивнул сам себе и не спеша сложил свои бритвенные принадлежности в несессер, а тот убрал в саквояж.
   Половой тем временем принес ему поднос с большой чашкой кофе и парой бисквитов на отдельной тарелке. Еще один удовлетворенный кивок, бисквит исчезает во рту, глоток кофе, второй бисквит следует за первым, еще глоток кофе...
   - Все, можно ехать! - сообщил опричник, ни к кому конкретно не обращаясь.
   Тут уже Петя не выдержал:
   - А мне поесть?! В последний раз я ел вчера утром, а собраться в дорогу вы мне сами не дали, так что у меня еще и ни копейки денег нет.
   Прекрасное настроение господина Трифонова явно омрачилось, и он недовольно скривился:
   - Ладно, дайте вместо сдачи ему какой-нибудь пирог в дорогу. В Жатске нормально покормят, я местным скажу. Все равно, вам там заняться нечем будет.
   Судя по размеру принесенного пирожка, сдача должна была быть совсем небольшой. Но даже больше, чем столь скудный завтрак, смутило изменение отношения опричника. Хотя, с чего это Петя решил, что оно изменилось? Вежлив он с самого начала был, но, возможно, он со всеми так держится, независимо от их положения. Получается, юный маг для него просто подотчетный груз, который надо довезти до места? Похоже. По крайней мере, заботиться о его комфорте, и уж тем более, тратить на него свои деньги он точно не рвется.
   Какой можно сделать вывод? "Господин маг" Петя только на словах, а на деле так и остался для опричника и, есть подозрение, не только для него, все тем же бедным мещанином из городка Песта. Ну, нашли у него способности к магии, назвали кадетом Академии, так он до нее еще даже не добрался, только поступать едет. И до первого офицерского чина ему, как минимум, еще год там учиться. Так что пока он никто и зовут его никак.
   Настроение стремительно пошло вниз, но Петя решительно поймал его за шиворот. Наоборот, он молодец, что вовремя все заметил. Переоценка собственной значимости может к очень большим неприятностям привести. Так что никакой господин Трифонов не добрый опекун, а такой же покупатель, каких он в лавке навидался. И относиться к нему надо точно также, и наработанную в лавке манеру поведения лучше не менять. Глаза при этом открытыми держать надо. Раз о Пете никто не заботится, придется это делать самому.
   А вот выражение лица и манеру держаться опричника надо запомнить и потом перед зеркалом потренировать. Из него сознание собственной значимости во все стороны так и разит. Пете пока рано такое отыгрывать, преподавателям не понравится, но ведь когда-нибудь он полноценным магом станет. А для общения с девочками может и раньше пригодиться. Для них и кадет Академии фигура. Надо будет соответствовать. Петя чуть было не хихикнул, но сумел ограничиться удовлетворенной улыбкой.
   Кстати, по вкусу пирожок оказался еще более убогим, чем по размеру. Самое дешевое хлебное тесто, внутри которого оказалась щепоть капусты. Съел, конечно, но сожалений на тему "что так мало?", он у Пети не вызвал. На такое наброситься можно только после недели голодухи, а он только один день не ел. Пока один день. С таким сопровождающим ни в чем нельзя быть уверенным.

***

   До Жатска они добрались только через час после полудня, без происшествий и почти без остановок. То есть кучер пару раз тормозил, но опричник возок не покидал. Железный у него мочевой пузырь. Или он специально только одной чашкой кофе ограничился? Петя-то только воды из колодца чуток похлебал, когда умывался, и то раз выскакивал.
   Ехали в полном молчании. Сначала, правда, Петин живот попытался выводить недовольные рулады, но довольно скоро смолк и он. То ли смирился с тем, что кормить его никто в ближайшее время не собирается, то ли его попытки медитировать успокоили. Пете снова удалось на магическое зрение перейти, вот он его и тренировал. Причем ему начинало казаться, что чем дольше он так смотрит, тем больше волосков-каналов видит.
   Хотя он их, все-таки, неправильно называет. Каналы - в теле человека проходят. А что же тогда он в воздухе видит? Так и не придумал. Про силовые линии поля и уж, тем более, корпускулярно-волновой дуализм Пете в школе ничего не рассказывали.
   В начале пути от громких рулад Петиного живота опричник несколько раз недовольно морщился, но когда юноша погрузился в исследование магического зрения, эти звуки прекратились, и Трифонов погрузился в чтение бумаг. Эти бумаги он брал из довольно объемной папки, которую вынул из все того же небольшого саквояжа. И как она там поместилась?
   Читал, похоже, не в первый раз, но внимательно. Возможно, просто освежал в памяти, возможно, еще раз анализировал и делал для себя какие-то выводы. Точно судить трудно, выражение лица господина Трифонова не менялось, пролистывал ли он очередной лист или внимательно в него вчитывался.
   Наигравшись (натренировавшись) с магическим зрением, Петя стал за ним наблюдать. Для этого он откинулся на не слишком мягком сидении возка в противоположную от опричника сторону. Вроде бы, для того, чтобы его не стеснять. Но еще такая поза позволяла сквозь ресницы просматривать содержимое папки вместе с этим господином. Прочитать текст было трудно, Петя видел листы только под очень острым углом, но хотя бы об их назначении мог строить некоторые предположения.
   Сверху лежали пять листов-представлений на выявленных магов. Как выглядит оформленный на него лист, Петя успел в кабинете директора подсмотреть, так-то его ему никто показывать не стал. Бумага была непростой, даже не гербовой, а с каким-то хитрым штампом вверху листа, в котором, помимо герба, была еще какая-то надпись в две строки напечатана. Внизу же листа красовалась печать, переливающаяся всеми цветами радуги. Тоже с гербом и тоже какой-то надписью, но уже по кругу.
   Потом лежало три листа с какими-то грамотами. Выглядели очень солидно. Как бы не из канцелярии Государя Великого Князя. Возможно, с его личной подписью и печатью. Опричник их рассматривал с особым удовлетворением.
   Дальше же шло еще несколько листов, на взгляд, десятка полтора-два, но Трифонов их уже не просматривал. Добирался до верхнего (вроде - представленя, только незаполненного), щелкал по нему пальцем, проводил ногтем по оставшимся и снова начинал смотреть все сначала. Что он там новое рассчитывал вычитать? Просто время убивал?
   Наверное, все-таки время убивал, так как через пару часов таких упражнений он задремал.
   Не двигаясь с места, Петя очень медленно протянул руки к папке. Был у него опыт работы в лавке, когда надо было вытащить что-нибудь из середины, не потревожив остальное. Листы в том числе. Одной рукой чуть-чуть раздвинул обложку папки так, чтобы дремлющий опричник этого не почувствовал. Другой аккуратно проскользнул внутрь и подцепил пару листов из середины тех, что Трифонов не читал. Поему оттуда? Раз опричник их не смотрел, для него сейчас они не особо важны. Но первые и последние из них он вполне может помнить. Так что из середины - самое то. Лист оказался чем-то заполнен, но Петя и не пытался его читать, а быстро спрятал в щель за спинкой сидения.
   Зачем лист спер? Есть одна задумка, да и жизненный опыт Петю научил - есть возможность, надо воспользоваться. К тому же отношение опричника к нему совсем не радовало. Как и совместное путешествие. Тесно, неудобно, голодно. А ведь так еще три дня ехать. Перспектива не радовала, пора принимать меры.
   Петя покосился на опричника. Вроде, своими действиями он его не разбудил. Может, еще лист с собственным представлением стащить и дальше самому добираться? Нет, этого листа Трифонов точно хватится. Причем скоро. Тем более, самому будущему кадету он не так-то и нужен. Если захочет в дороге сбежать и своим ходом добираться, то значок-пропуск в Академию у него уже есть, а из стибренных листов какую-нибудь подорожную он себе и так соорудит. В первый раз, что ли, накладные подделывать? Тем более, может его в Жатске, и в правду, как дорогого гостя ждут, накормят и напоят от пуза?
   В Жатске возок остановился на какой-то малоприметной улице рядом с двухэтажным зданием красного кирпича. Как и ожидалось, местной школой, что и подтверждала медная табличка рядом с довольно солидной дверью.
   У двери дежурила пара встречающих. Еще молодой, но уже какой-то потертый (включая костюм) господин, тот же тип, что и хорошо знакомый Пете учитель Сверчков. Второй была баба, в которой Петя безошибочно определил ключницу. Даже не сказал бы, откуда эта уверенность взялась. Ни одеждой, ни какими-либо отличительными знаками эта женщина среди других городских мещанок не выделялась бы. Но вот выражение лица, принятая поза, характерные движения (которые позже стали называть научным словом "моторика") - сложная смесь спеси и угодливости - все вместе исключало сомнения в ее должности в этой школе.
   - Позвольте вас проводить, ваше благородие, только вас и ждем-с. Директор приказал без вас не начинать, - Сверчков-второй с поклоном пристроился у плеча опричника.
   Но на сей раз просто так упускать господина Трифонова Петя был не намерен, так что сумел выскочить из возка и втиснуться между делегацией и дверью:
   - Зачем? Ждите! - Недовольно прореагировал на это опричник. И поплотнее прижав к себе саквояж, попытался отодвинуть юношу с дороги.
   - Кормить меня кто будет? Или прикажете одним воздухом питаться, пока до Путивля не доедем?
   Опричник брезгливо поморщился. Очень выразительно. Не будь Петя учеником-приказчиком, ему бы обязательно стало стыдно быть таким навязчивым и беспокоить уважаемого человека по пустякам. Но семь лет в лавке от стеснения отучили его совершенно, так что он ни на йоту не сдвинулся с места, все так же блокируя дорогу.
   - Я же сказал, вас покормят, - прозвучало как "откуда взялась такая бестолочь на мою голову?", после чего повернул голову к ключнице: - Любезная, распорядитесь!
   Петя отступил с дороги и даже придержал дверь. Для того, чтобы перед носом ключницы ее снова закрыть.
   - Так где и чем меня кормить будут? А то господин опричник так спешил, что забрал меня прямо из школы, даже зайти домой мне не дал. И я больше суток не ел, - последнюю фразу юноша проговорил жалобным голосом, но на тетку впечатления не произвел:
   - Чем я тебя кормить буду?! В школе никакой кухни нет, ученики и учителя сами себя едят где и как могут. Небось, в твоей школе все так же было. (Действительно, так же, с этим Петя был вынужден согласиться.) По случаю приезда опричника директор еду из трактира к себе в кабинет заказал, но ее уже после раздачи аттестатов принесут. И не про тебя она. Там солидные люди есть будут. Так что - сиди, жди. Если что останется, так и быть, тебе вынесу.
   И тетка скрылась за дверью. Хватать ее за полу Петя не решился. В принципе, она права. А вот господин Трифонов - скотина. Придется самому о себе позаботиться.
   Вернулся к возку и подошел к кучеру, который так и остался сидеть на козлах.
   - Уважаемый, - начал Петя разговор: - А часто ли вам господина Трифонова раньше возить доводилось?
   Дядька, одетый довольно тепло, не по сезону, осмотрел его с ног до головы, как бы спрашивая "А ты откуда взялся?". Но вслух этого не произнес.
   - В первый раз везу, - наконец буркнул он: - не повезло мне, мой черед выпал за товарищество отрабатывать.
   - Так вы из Путивля? - догадался Петя, что, впрочем, сделать было совсем несложно. Ямские товарищества были только в губернских городах.
   Ямщик в ответ что-то хрюкнул, после чего полез в свою торбу и выудил оттуда целый каравай хлеба и здоровый шмат сала. Продукты разместил у себя на коленях, повернувшись к голодному юноше спиной, насколько это позволяли ему сделать козлы. В общем, продемонстрировал, что делиться не намерен.
   - Как-то не слишком весело началась к меня карьера мага, - подумал Петя и полез в возок. Пора брать инициативу в свои руки.
   Вытащил из-за спинки украденные листы. Первый представлял собой предписание из канцелярии Государя Великого князя касательно самого Тифонова и имел дату двухмесячной давности. Ямские станции обязывались выделять ему лошадей вне очереди и обеспечить срочный проезд в Киприянов Посад. При этом местным властям предписывалось оказывать ему всяческое содействие. Про такой городок Петя слышал, знаменитый монастырь там расположен. Только опричнику что там понадобилось? На богомолье с курьерской скоростью? Впрочем, не Петино это дело. Главное, не актуален этот лист сейчас для опричника, есть надежда, что нескоро его хватится. Если хватится вообще.
   Второй лист - еще лучше. Направлялся тем же распоряжением канцелярии Великого князя с ревизией в уездный город Холм. Дабы проверить, насколько успешно там исполняются указы Государя о чистоте улиц, медицинском и санитарном контроле. Тоже относительно старая грамота. Полгода назад выписана.
   Замечательная бумага. От нее прямо так взятками и веяло. Или хотя бы подношениями.
   Далее Петя распаковал сидор и достал свою добычу - ручку-самописку. Он, когда в папку лез, очень на нее и рассчитывал. Своей школьной, обычной ручкой он писать научился вполне аккуратно, но вот чернила в пузырьке к ней совсем не те, что на казенные бумаги идут. А вот в самописке - очень похожие, явно не без магии изготовленные, на золотое перо подаются. С той стороны, которой она пишет. А вот с другой у нее что-то вроде маленькой кисточки, на которую совсем другая жидкость поступает. Тоже алхимическая и еще более хитрая. Если ею провести, любые чернила исчезают, бумага снова чистой становится. Любой текст поправить можно. Правда, это только если надпись совсем свежая. Высохшие магические чернила, хоть и исчезают, но легкий след остается. Опытный человек, особенно чиновник сразу заметит. Но Петя же ее никому из них, а тем паче - магов, показывать не собирался. Только простым людям, и из своих рук, чтобы вглядываться не могли.
   Тем более, что сильно править бумаги Петя не собирался. Оно, конечно, можно весь лист выбелить и новый текст написать, только зачем? Денег в банке по такой грамоте, все равно, не дадут, да и не сможет выпускник вечерней школы таким почерком писать. Больно витиеват. Одну-две буквы по образцу еще нарисует похоже, а ежели строку - заметно будет.
   Ситуацию упрощало то, что грамоты были, похоже, стандартные. Даты, имя опричника и цели его задания были в чистые поля вписаны.
   Так что в обеих грамотах самозваный чиновник государевой канцелярии сначала даты поправил на актуальные. Потом в проездном документе после Киприянов Посад приписал "и обр." (в смысле, "обратно"), а в ревизионной грамоте после "Холм" дописал "и др.". Букв - всего ничего, десять минут их выводил, но от старых не отличить. И смысл почти не поменялся. Но какие возможности открываются...
   Теперь - прицепить академический знак на грудь, а изготовленные грамоты спрятать в медный тубус. Опричник его с собой не взял. Там еще что-то лежит, но неважно. Главное успеть вернуться раньше него. Сколько он будет отсутствовать? В Песте процедура выдачи аттестатов и проверка магических способностей больше часа заняла. А здесь по окончании еще банкет запланирован. Так что - не меньше двух часов у Пети есть. Но копаться не стоит. Впрочем, для мальчика на побегушках умение все делать быстро давно в плоть и кровь впиталось.
   Так что - вперед. Трепещите, лавочники. На добычу вышел начинающий маг.
   Глава 2. До Путивля
   Из возка Петя вышел совершенно другим человеком. Расправленные плечи, взгляд через легкий прищур, когда смотришь не на человека, а как бы сквозь него, походка быстрая, но не суетная, а целеустремленная.
   - Нет, - сказал он сам себе уже через десяток шагов: - Так, пожалуй, перебор будет.
   С таким видом опричник может ходить, хотя он, как раз, подчеркнуто скромно держится, но это тот случай, когда его скромность паче гордости смотрится. Пете такое не подходит. У него ни одежда, ни возраст, ни происхождение не соответствуют. И маг он пока только на сопроводительном листе, который, кстати, у Трифонова в папке остался. Так что задаваться ему не с чего.
   Дальше по дороге пошел уже молодой приказчик, только очень уверенный в себе и своем будущем. Шел и мысленно выстраивал разговор с будущими жертвами. Хотя, "жертвы" звучит грубо. "Благодетели" - лучше. А то, что стать своими благодетелями он их собирался вынудить, это уже мелочи.
   Как известно, честность - лучшая политика. Особенно в торговле. Куделин учил Петю, что принцип "не обманешь, не продашь" серьезные люди давно оставили людям несерьезным. Продавец должен понять, что именно хочет покупатель, и убедить его в том, что твой товар именно то, что ему нужно. И все довольны. Не надо ходить вокруг да около, предлагая вместо туалетной бумаги наждачную и конфетти. Выдать человеку пачку дешевых носовых платков и объяснить, что, по мнению ученых, вырубая леса, мы губим будущее собственных детей. Но если туалетная бумага в лавке есть, об этом не сметь даже заикаться. Алексей Иванович, вообще, любил пофилософствовать. Образованный человек. Реальное училище когда-то закончил.
   Ничего. Зато Петя теперь в Академии учиться будет!
   Все эти наставления мелькнули в памяти начинающего мага, как фон, помогающий собраться с духом и мыслями по дороге в местные торговые ряды. От тех, что служили ему столько лет домом в Песте, они мало отличались. Два длинных приземистых барака друг напротив друга, поделенных на секции-лавки. С фасада (торговой улицы) у каждой, как минимум, по одному окну, часто выполняющему еще и функции витрины, и двери под козырьком, где приказчик, не опасаясь дождя, мог курить и поджидать покупателей. Вывеска, как правило, была над окном, но могла и быть табличка на (или у) двери. Лавки тоже были разного размера, самые большие магазины на три-четыре окна растянулись. В общем, никакого единообразия, но при этом все в одном стиле. Противоречие? А торговля, вообще, не на логике строится.
   Небрежной походкой Петя пошел вдоль продуктового ряда, остановившись у мясной лавки. Выбрал ее неслучайно. Как он увидел сквозь окно, за прилавком совсем молодой мальчишка стоял, какой-то бабе ветчину отпускал. Невольно сглотнул от просачивающихся запахов и подождал минуту, успокаивая бурчание живота. Хорош бы он был с такими руладами ревизию начинать. К счастью, в лаке покупательница и продавец были заняты друг другом, так что его афронт остался незамеченным.
   Покупательница вышла, Петя с ней вежливо раскланялся. Та ему тоже кивнула, но губы поджала как-то не очень приветливо.
   - Склочная баба, - сделал вывод бывший работник галантерейной лавки: - И сплетница к тому же. Хорошо, что подождал, пока выйдет.
   Внутри мальчик (даже младше Пети) прилаживал обратно на крюк у стены за прилавком копченый окорок. Покупательница, похоже, ветчиной отоварилась. Запах... Волевым усилием Петя заставил себя непринужденно улыбнуться:
   - Ты, что ли, за старшего, или хозяин где-нибудь рядом прохлаждается? Кликни-ка мне его!
   Мальчик насупился:
   - Отец по делам отъехал. Тебе чего надо-то?
   Петя посмотрел на мальчика сверху вниз:
   - Пришел тебе проблемы создавать. Или как договоримся. Грамоту знаешь?
   Не давая ему времени ответить, развернул у него перед носом лист про ревизию:
   - Куда грязные руки тянешь?! Не видишь разве, Государева грамота. Предписывает опричнику Трифонову в городах, через которые проезжать будет, ревизию работы магазинов проводить. А у тебя тут что? Сплошное воровство. Вот почему у тебя на одной чашке гиря стоит?!
   Следует отметить, что весы в то время были "чашечные". На одну чашку (по форме больше тарелку или неглубокую миску напоминали) ставили гирьки (в унциях и фунтах), а на другую клали товар. Естественно, без груза чашечки должны были стоять ровно.

0x01 graphic

   - Что под другую чашку засунул?! Гвоздь?! - Продолжил Петя давить на мальчика с самым грозным видом. После чего резко сменил тон: - Ну и дурак. Монету надо класть. И чашка ровнее стоит, и от покупателя, если заметит, отбрехаться проще. Вот Васька Жмых, что со мной в соседней лавке в Песте работал, он алтын клал, а Мишка Жаба - целый пятак. Но по мне, это чересчур. Берега парень потерял. А у тебя что?
   - Нету у меня ничего! - Как-то придушено пискнул мальчишка, но при этом потянулся к весам.
   - Опричник-то сейчас занят, - протянул Петя как бы в раздумьях: - А давай бабу, что ты ветчину продал, спросим? Она, небось, по соседним лавкам еще долго бродить будет. Мол, что она думает о продавцах, которые гвозди под чашку весов подкладывают?
   Все, парня он запугал, дальше некуда. Еще сбежит. Вместе с весами. Пора успокаивать:
   - Да не дрейфь, паря! Нешто я не понимаю. Сам еще вчера таким был. В лавке стоял, только в Песте. - Петя явно приукрасил реальность. Ровней сыну лавочника вчера он никак не был. Но, конечно, для обоих положение мага было недостижимой высотой: - А сейчас? Знак на груди видишь? Кадет магической Академии! Вот как жизнь повернулась.
   Парень все еще пребывал в растерянности, но явно заинтересовался. Что-то он слабоват характером за прилавком стоять. Сразу видно, мало его за вихры таскали, а окороком по морде, поди, и вовсе не били. Ну да самозваному ревизору проще.
   - Вот сейчас опричник в вашей школе сидит. Там аттестаты выпускникам дают, а местный маг их всех на магические способности артефактом проверяет. Вот ты когда школу заканчиваешь?
   - На будущий год.
   - Видишь, у тебя еще есть шанс магом оказаться. Я вот никак не ожидал, что у меня способности окажутся, ни у кого в семье не было, ан нашлись!
   Петя гордо выгнулся, приближая знак Академии поближе к носу юного лавочника. Тот смотрел на значок, как зачарованный.
   В лавке они уже были не одни. В дверях стояли еще двое приказчиков. Видимо, услышали разговор на повышенных тонах и решили полюбопытствовать, в чем дело. Сейчас и другие подтянутся.
   - Хотите подробности? - Петя обратился уже и к ним. После чего начал рассказ.
   Красок не жалел. Про светящийся артефакт, отсвет которого он на своем аттестате увидел, рассказывал со смехом. А вот про клятву, когда сам весь светиться начал, таким свистящим шепотом выдал, что местного лавочника и пару приказчиков помоложе чуть не в транс вогнал.
   Закончил уже спокойным деловым тоном:
   - Вот пока опричник в школе заседает, он меня, чтобы без дела не сидел, отправил к вам вместо себя ревизию провести. Чтобы потом оштрафовать всех как следует. Знает, что найду, к чему придраться. Сам в лавке столько лет стоял.
   Небольшая пауза и многозначительный взгляд:
   - Но я так думаю, кому эти штрафы нужны? Они же в казну пойдут. А нам с опричником до Путивля еще дня три ехать. Он еще Луги и Стернь посетить собирался. Думаю, тормозок в дорогу не лишним собрать будет. Чтобы сильно не ругался.
   - Так это надо хозяина позвать, - подал кто-то голос.
   - Ага, и чем он опричнику поклониться пойдет? - Иронично рассмеялся Петя: - Тремя рублями, чтобы оскорбить понадежнее? Или соточкой расщедрится? А для меня и двугривенный деньги.
   В общем, через полчаса Петя возвращался к зданию школы не только с раздувшимся сидором, но и реквизированной корзиной со всякой снедью. А в кармане приятно позванивала мелочь общей суммой рубля на полтора-два. Удачно сходил.
   В мясной лавке, с которой начал, полфунта ветчины взял (больно пахла вкусно) да фунтовый круг полукопченой колбасы. Недорогой, наглеть не стал, но в дороге пожевать - совсем неплохо. Мясная лавка-то не одна была, так что у него еще целая копченая курица в бумагу была завернута. И головка сыра из молочной лавки. В булочной парой калачей разжился, в керосиновой лавке - двухфунтовым караваем ржаного хлеба (да, ржаной хлеб здесь продавали именно в керосиновых лавках). Также его добычей стали дюжина яиц, полфунта чая, фунт сахара, фунт соли и фунт мыла - про запас. И "золотой запас" - три шкалика водки. Вещь недорогая, пятачок бутылочка, но для русского человека часто дороже любых денег.
   Из вещей разжился новой рубахой, сменой белья и куском полотна на портянки. Впрочем, можно пока вместо полотенца использовать, а там видно будет. Новые сапоги просить не решился, побоялся, что жирно будет. Но вот простой нож, деревянную ложку и миску с кружкой, гребень, зубную щетку, небольшие ножницы, три катушки ниток и даже крохотное зеркало в сидор спрятал. А также пару иголок изнутри к уголку воротника приколол.
   В общем, не дал ему опричник домой зайти, так местные приказчики его в Академию собрали. И не только потому, что он с ревизией пришел. Они этим, скорее, от хозяев отговариваться будут, если спросят. А так он им сбывшуюся мечту показал. Свой брат, простой приказчик из самых низов, с пятью классами образования в вечерней школе, и едет в магическую Академию. Петя этот настрой сразу почувствовал, на него и напирал. Так что его чуть ли не уговаривали еще что-нибудь принять, но он предпочел оставить о себе впечатление скромного и порядочного человека. А как же иначе? Обобрал лавки рублей на десять-двенадцать. Но казенным листом больше не махал, от ненужных подарков отказывался. Типичный скромняга.
   Настроение у Пети было отличным, но живот оставался все таким же пустым. Набрасываться на еду прямо в торговых рядах он, понятно, не стал. Даже не пробовал ничего из того, что ему в корзину клали. Не солидно. Теперь надо было от посторонних глаз спрятаться и, наконец, поесть. Хорошо бы еще кружечкой кипятка разжиться.
   Однако возка на прежнем месте не оказалось. Петя чуть было не занервничал, но сообразил, что стоять тут кучеру, и вправду, резону не было. О лошадях тоже надо позаботиться. Скорее всего, на станцию поехал.
   А Пете что делать? Пойти в школу к бабе-ключнице? Что-то не хотелось. Чаем она его точно поить не будет, а вот с ненужными вопросами пристанет запросто. Спокойно поесть точно не получится.
   Спросив дорогу у проходившей мимо девицы (чья-то служанка, судя по внешнему виду), Петя отправился на станцию.
   Городок небольшой, дошел быстро. Знакомый возок стоит у угла одноэтажного здания о три окна. Не слишком презентабельного, видно, что крашено не в этом году, и штукатурка местами облупилась. Сбоку - деревянный сарай конюшни, по запаху догадаться несложно. Зато прямо перед ними - колодец с воротом, в крайнем случае, можно хотя бы водой напиться будет.
   Кстати, коней в возке не было.
   Перед самым крыльцом почтовой станции стояло другое транспортное средство. Больше размером, лучше выглядящее, и лошади в него были запряжены. Целых две пары - цугом.
   Перед каретой прохаживался не слишком довольный господин средних лет.
   - Барин какой-то, - сообразил Петя: - Карета-то своя, а вот лошадьми решил почтовыми воспользоваться. Теперь, небось, дожидается, когда ему в багаж почту добавят. Интересно, куда едет?
   Специальные почтовые кареты в Великом княжестве Пронском снаряжались редко, предпочитали обходиться попутным транспортом. Всем, кто пользовался услугами почтовых станций, в обязательном порядке добавляли собранные на ней письма и посылки в мешках, которые хозяин транспорта (его кучер) в обязательном порядке должен был по дороге передать на другие почтовые станции в соответствии с прикрепленным к мешку ярлыком с адресом. В результате почта по городам развозилась довольно быстро, буквально за несколько дней из конца в конец отнюдь не маленького княжества.
   Приняв уверенный, но, одновременно, смущенный вид, Петя вошел на станцию. Местный "зал ожидания" был не слишком большим, метров тридцать квадратных. Вдоль стен стояли лавки. Ближе к углу была открыта дверь в соседнее помещение, видимо, служебное. Рядом имелось окошко, через которое, по идее, смотритель должен был бы разговаривать с посетителями. Но окошко как раз было закрыто. Зато через открытую дверь было хорошо видно, как какой-то мальчик в форме почтового служащего неспешно перебирал письма, раскладывая их по трем мешкам, а еще не старый, но очень сухонький господин что-то писал за конторкой, расположенной в углу, следом за столом мальчика. У дверей с ноги на ногу переминался бородатый мужик, по-видимому, кучер. Незнакомый. А из опричниковского возка куда кучер делся?
   Петя на секунду заколебался, что делать дальше?
   Со знакомым кучером, если немного подумать, все в порядке. На конюшне он. Скорее всего, под предлогом смены лошадей, спит. Это Трифонов в дороге спать навострился, кучеру за дорогой следить приходится. Хоть вполглаза, но и сна полноценного быть не может. Так что время спокойно поесть до отъезда у Пети имеется. Но раз уж сюда зашел, почему бы еще один вопрос не выяснить?
   - Куда путь держите, уважаемый? - Обратился он к бородатому дядьке.
   - Тебе что за дело? - Неприветливо буркнул тот в ответ.
   Петя изобразил на лице недоумение:
   - Дядя, я тебя вежливо спросил. Может из любопытства, а, может, дело и найдется. А вот ты молодому магу зря хамить начал. Не боишься, что прокляну? - При этом демонстративно постучал пальцем по знаку Академии, а то еще не заметит или не поймет, что это такое.
   Мужик смутился, но пойти на попятный не позволила гордость:
   - А не молод ли ты для мага? Что ты такого можешь?
   - Так ломать - не строить. Лечить меня еще не научили, а на проклятья большого мастерства не надо. Порчу навести и бабки-ведуньи, которых чуть не в каждой деревне найти можно, очень даже неплохо умеют делать, - Петя пристально посмотрел на кучера, после чего снова совершенно мирным голосом спросил: - Так куда путь держите?
   Говорил и держался Петя уверенно, даже как-то расслабленно. После нескольких секунд внутренней борьбы мужик все-таки предпочел не связываться:
   - Куда, куда? В Путивль, вестимо. Как почту получим, так и дальше поедем.
   Угу. Карета большая, как успел заметить Петя, проходя мимо, совершенно пустая. Если не считать барина, что снаружи ноги разминал. А для вещей у нее сзади большой ящик имеется. Явно более комфортный транспорт, чем возок опричника. И едет напрямую, а не с заходом в уездные городки, которые, вообще-то, совсем не по дороге. Путь через них раза в три длиннее получается.
   Так почему не попробовать?
   Воспользовавшись открытой дверью в служебное помещение, Петя прошел туда мимо кучера и встал рядом со смотрителем. Приветливо улыбаясь, но молча. Тот поднял на него глаза:
   - Вам чего, молодой человек?
   Петя все так же молча постучал пальцем по своему знаку Академии.
   - Вот как? И откуда же вы здесь такой появились?
   - Как к нему обращаться? - на секунду задумался Петя: - Чин, наверняка невысокий. Значит просто "благородие".
   - Ваше благородие, да вот, хотел узнать, нельзя ли в Путивль от вас с оказией отправиться?
   - Оказия-то есть. Как раз господин Плиев из своего имения в губернский город следует. Только есть ли у вас подорожная?
   - Подорожная-то есть, только не на меня, а на господина опричника Трифонова.
   Размахивать листом Петя не стал, но спокойно пересказал свои приключения, закончив:
   - Вот я и подумал, наверняка же есть официальный порядок доставки новых кадетов в губернский город. Ведь если Трифонов еще кого здесь, в Лугах или Стерно найдет, мест в его возке больше нет. Так зачем мне вместе с ним еще три дня по дорогам мотаться, когда можно прямо завтра на месте быть?
   Смотритель задумался:
   - Порядок-то есть. Только вот суров очень господин опричник. Гордится тем, что взяток не берет, зато все, что по закону получить можно, считает очень хорошо. Прогонные то вам положены, только если вы сами поедете, они в нашу службу поступят, а если с опричником прибудете, он их сам за вас и получит.
   - Дорого проезд стоит?
   - Как всегда. Восемь копеек за версту с каждой лошади. До Путивля от нас почти тридцать шесть верст. Это же сколько получается...
   Считать, в том числе в уме, Петя научился весьма прилично. Для приказчика это - крайне важная наука.
   - Получается одиннадцать рублей с полтиною, - бодро сообщил он и загрустил. Сумасшедшие для бедного мальчика на побегушках деньги. Он-то себя от мелочи в кармане богачом чувствовал, а тут на них разве что до ближайшей деревушки добраться можно.
   - Нет, таких денег у меня нет, - признался он: - А у господина Трифонова в возке две лошади, так получается, дорога вдвое дешевле обойдется?
   - Так он из твоего Песта не прямо в Путивль поехал, а таким крюком, что путь втрое удлинил. Если не больше. И нашей службе ни копейки не платит, не своей волей едет, Государевой.
   - Я тоже не своей волей еду.
   - Вы, ваше благородие, другое дело. Маги от Государя за службу немалое содержание получают, но ежели по его поручению едут, специальную прогонную грамоту имеют.
   "Вашим благородием" Петю никто раньше не называл. Но пережил он это неожиданно спокойно. Даже плечи расправлять не стал.
   - Так и на меня грамота есть. Только у опричника она.
   - Нет, за вас пока Академия платит. Как премию тем, кто вас выявил, так и тем, кто до места довез.
   - Погодите, а вы говорили про восемь копеек с версты...
   - Запамятовал. Тем более, что премия те же десять рубликов.
   Темнит что-то станционный смотритель. Похоже, надеялся здесь и сейчас с Пети деньги получить. Предложить ему рубль? Нет. Во-первых, слишком мало, а во-вторых, жалко.
   - Так, наверное, можно такую грамоту составить, чтобы премия за мой проезд к вам пришла?
   - Составить-то можно, да вот, дойдет ли..., - Задумчиво произнес станционный смотритель: - Хотя, почему бы не попробовать?
   - Ваше благородие, когда ехать-то можно будет? - Подал голос кучер: - Как бы до Ильинского до ночи успеть?
   - Помолчи! - Цыкнул на него смотритель: - Успеешь. Не слышал что ли, дело серьезное появилось.
   Смотритель снял с полки довольно простецкого вида сундучок, но, судя по торжественности его движений, с очень важными бумагами. Насчет "очень важных" Пете видно не было, но лежали там и впрямь какие-то листы. Покопавшись в них пару минут, сухонький господин извлек на свет бланк в четверть листа.
   - Сразу набело писать надо, - озабоченно сообщил он: - гербовые бланки все подотчетные. Вас как зовут-то, ваше благородие?
   - Петр Григорьев Птахин.
   -Так и пишу, - смотритель разложил на конторке бланк и заскрипел по нему пером. Неспешно и вдумчиво, проговаривая слова вслух: - Петру Григорьеву Птахину... Направляетесь куда?
   - В магическую Академию через Путивль.
   - Так и запишем...
   Чего такого сложного было в заполнении бланка, Петя не понял. Пустые поля под имя, цель поездки, стоимость и дату. Остальное - "нужное подчеркнуть". Впрочем, смотритель не только подчеркивал нужное, но и вычеркивал ненужное. Чтобы уж наверняка.
   Несложная процедура растянулась минут на десять. Кучер совсем извелся, но был несколько раз строго осажен.
   Убедившись, что чернила высохли, смотритель приложил к листу печать и протянул его Пете:
   - Смотрите, Петр Григорьев, не помните и первым делом, как доедете до Путивля, сразу в Княжий дом отправляйтесь. Там этот бланк не абы кому, а казначею или начальнику присутствия лично в руки передайте. Понятно?
   Петя сделал вид, что полностью проникся серьезностью поручения:
   - Моя искренняя благодарность, ваше благородие. Как приятно осознавать, что в нашем Великом княжестве работают столь ответственные и при этом душевные люди. Уж не побрезгайте. Жаль, что я еще не на жаловании, а сам из бедной семьи. Но - для здоровья после работы...
   На свет был извлечен один из шкаликов.
   Смотритель слегка поморщился, но подношение взял.
   - Еще раз, позвольте вас искренне поблагодарить за понимание и участие, - Петя поклонился, спина не переломится. И взгляд сделал честным и преданным, как у собаки: - Я, ваше благородие, схожу пока ненадолго в возок опричника. У меня с собой тубус с некоторыми его грамотами. Надо оставить.
   И, не дожидаясь реакции, быстро выскользнул снова на улицу.
   Возок стоял на прежнем месте, все столь же пустой. Похоже, никто на оставленные в нем вещи не покушался, хотя двери и не заперты. Впрочем, из конюшни высунулась какая-то рожа (конюх?), но Петя помахал рукой, ткнул пальцем в академический знак и спокойно залез внутрь. На место, где прежде Трифонов сидел. Там свободнее.
   Есть с чувством и толком было некогда. Тем более, что ни чаем, ни хотя бы водой Петя так и не разжился. Но еда же разная бывает. Юноша очень быстро, одно за другим, выпил полдюжины яиц. Не самый плохой перекус, о сальмонелле в этом мире никто не слышал. А так - аккуратно счищаешь самую макушку яйца, щепотку соли сверху и опрокидываешь его в рот, как стопку. С голодухи - очень даже вкусно. Еще отломил кусок калача и сжевал его вместе с ломтем ветчины. Жить стало веселее.
   Но от посторонних глаз Петя в возке спрятался не потому, что стеснялся есть на людях. Раз уж он решил с опричником расстаться, надо ему тубус и выкраденные листы вернуть. Так что он быстро разложил первый лист на сидении и вытащил свою "волшебную ручку. Что он там правил? Дату?
   Поскольку делал он это только сегодня, чернила окончательно въесться в бумагу не успели, так что удалились без следа. После чего, уже другим концом самописки махинатор восстановил старую запись. Если приглядеться, наверное, можно будет заметить, что дату правили. Но если проводить экспертизу - сразу станет видно, что ничего изменено не было. Может, потек подчистили? В общем, неважно. Преступления в том, чтобы запись подновить, точно нет. Ничего же не исправлено.
   Работал Петя быстро, и обе грамоты вернули прежний вид гораздо быстрее, чем станционный смотритель ему бланк заполнил. Кстати, а что с бланком?
   Имя, пункт назначения, дата - все правильно записано. Цену все-таки одиннадцать пятьдесят две вписал, крохобор. Ну и шут с ним. Петя стал аккуратно убирать линии и подчеркивания. Чернила опять-таки свежие, следов не будет. А подчеркивания можно и на новые места внести. В результате в грамоте вместо "отправлен в кредит" появилось "отправлен по получении авансового платежа". Обойдется смотритель без пятнадцати рублей. Сам говорил, что могут и не дать. Лучше Петя их сам получит. А смотрителю за труды шкалика хватит.
   Грамоты опричника снова отправились в тубус, а тот - на свое законное место под полку. А вот бланк на проезд Петя тщательно сложил и спрятал за пазуху.
   Выскочил из возка. Из конюшни снова высунулась прежняя рожа. На сей раз в сопровождении знакомого кучера. Заспанного и недовольного.
   - Уважаемый, - обрадовался ему Петя: - Я тут решил вас не дожидаться, а ехать в Путивль самостоятельно, благо оказия подвернулась. Буду там раньше вас. Вы уж будьте любезны, предупредите об этом его высокоблагородие господина Трифонова.
   Чуть поколебавшись, юноша извлек из сидора еще один шкалик и с дружелюбной улыбкой протянул его кучеру. Маловероятно, чтобы опричник стал на нем зло вымещать, это будет ниже его достоинства, но простимулировать гонца с дурными вестями все-таки не мешает. Чтобы не забыл.
   Теперь остался последний разговор, но от этого не менее серьезный. Умное выражение лица - убрать, а вот приветливость, чуть приправленную угодливостью, оставить.
   - Ваше благородие! - Петя поспешил к барину у кареты: - Не извольте гневаться. Совершенно не хотел вас стеснять, но сами знаете, не всегда все от наших желаний зависит. Позвольте представиться: Петр Григорьев Птахин, до вчерашнего дня - мещанин из города Песта, а ныне - кадет Академии магии. Только вчера был отобран артефактом, как имеющий магические способности, а через семь дней уже должен быть на занятиях в Академии. И отправляют из нашей губернии таких, как я, из Путивля. В общем, вы понимаете...
   Барин посмотрел на Птахина как-то лениво, но без особого недовольства:
   - Так тебя что, местный станционный смотритель в мою карету подсадить решил. Экий проныра. Подметки на ходу режет!
   Господин Плиев рассмеялся:
   - Забавно. Мне, потомственному рюриковичу, какой-то коллежский регистраторишко дает поручение отвезти к месту службы личного дворянина с родословной длиной в один день! О времена, о нравы! Но, может, так даже лучше будет. Скучно одному сидеть. Вот и расскажешь, как дошел до жизни такой.
   - Простите, ваше сиятельство! - Немедленно поправился Петя: - Не знал, к какому родовитому сановнику меня, как мешок с почтой, грузят. Но, клянусь, все силы приложу, чтобы не быть вам в тягость. Вы только скажите.
   - И скажу. Стесняться не буду. А ты - забавный.
   - Каким уродился, ваше сиятельство. Я еще и запасливый. Вон, целая корзина со снедью с собой.
   С тем, что частью продуктов придется пожертвовать, Петя смирился заранее. Зато не будет скопидомом казаться. К тому же сможет в дороге спокойно поесть, что иначе было бы трудно сделать. К тому же, кто сказал, что у барина с собой ничего съестного нет. Еще не известно, кто в выигрыше окажется.
   Смотрителю на глаза Петя больше показываться не стал. Предпочел в карете спрятаться. А ну как захочет бумаги перед отъездом проверить? А тут к помещику Плиеву соваться не рискнет. Тот и так на долгую задержку раздражен. Хорошо хоть, не на Петю.
   В целом до постоялого двора на полпути к Путивлю добрались даже с приятством. Петя еще раз пересказал, как проходил испытание артефактом, и как комиссия работала, вспоминая и придумывая все новые подробности. Увидев, что барину нравится, как он по ходу рассказа охает, ахает и глаза пучит, постарался его не разочаровать. А когда понял, что и службе опричников родовитый помещик относится без почтения, расширил повествование рассказом про Трифонова, напирая на его скопидомство и надутый вид. И способностью одни и те же бумаги с текстом на четверть листа часами перечитывать, когда больше заняться нечем.
   Веселился Плиев очень непосредственно, продукты при этом жевал, совершенно не чинясь. У него, как Петя и предполагал, вполне приличный тормозок с собой был. Всякого разного мясного и рыбного куда больше, чем у начинающего мага, оказалось. И с выпивкой все хорошо было. Только вот все - алкогольное. Но когда какую-то деревню проезжали, Петя сумел выскочить с опустевшим (усилиями Плиева) кувшином из под пива и набрать в него колодезной воды. После чего помещик учил его по примеру древних воду перед употреблением красным вином разбавлять. Кстати, жажду очень даже хорошо утоляет, но по мозгам юноше все-таки ударило, так что рассказы еще и пикантными подробностями обрастать стали. С ключницей в главной роли.
   Постоялый двор мало отличался от того, где Трифонов утром брился и завтракал. Но теперь у Пети были хоть какие-то деньги, и он не пожалел тридцати копеек за право выспаться в постели. Разврат, конечно, как он думал про себя, но перспектива получить то ли прогонные, то ли подъемные, то ли стипендию (в общем, сумасшедшие деньги) настраивала на желание покутить и себя, любимого, побаловать.
   Вот на еду перед сном тратиться уже не стал. Взял бесплатно кипятка в кружку, сам в ней чай заварил из собственных запасов и поел из того, что в корзине осталось. Можно было бы и так спать лечь, но перспектива "а вдруг продукты испортятся?" в купе с все еще растущим и вечно голодным организмом задержали его в общем зале постоялого двора еще на полчаса.
   К Петиному удивлению, в зале было довольно много народа. Основную массу, человек двадцать, составляли крестьяне, которые, судя по всему, возвращались из Путивля с какой-то ярмарки. Где, похоже, удачно расторговались, так как настроение у всех было приподнятое.
   В противоположном конце зала расположились пятеро военных в невысоких чинах - от прапорщика до поручика. А между компаниями в одиночестве ужинал какой-то гражданский непонятного статуса. Одет прилично, примерно так же, как Плиев, но род деятельности Петя определить затруднился, хотя и неплохо разбирался в людях, благодаря полученному в лавке опыту. Мог быть, как небогатым земле или домовладельцем (то есть бездельником, живущим на ренту), так и частным стряпчим или вовсе проходимцем. Хотя, одно другому не мешает. Знакомиться ближе Петя с ним не собирался, да и тот к нему никакого интереса не проявил.
   В целом атмосфера в зале царила относительно благожелательная, несмотря на присутствие в нем людей разных сословий. Военные, как и положено, пили и вели себя довольно шумно, но мирно. Крестьяне тоже не наглели и, хотя тоже в выпивке себе не отказывали, голоса приглушали. Видимо, стремление держаться скромно в присутствии господ, из их крови еще не выветрилось, со времени эмансипации не так уж много лет прошло, поколение еще не сменилось.
   Появление в зале Плиева и Пети первоначально ни к каким изменениям не привело. Вошли двое новых путешественников, сели каждый сам по себе. Старший половому ужин заказал, младший свои продукты разложил. Кому какое дело? Разве что гражданский господин окинул их цепким взглядом, после чего вздохнул и пересел поближе к крестьянам.
   Через некоторое время насыщаться в одиночестве помещику надоело, и он попросил (через полового) у офицеров разрешения присоединиться к их компании.
   На некоторое время голоса в той части зала стали звучать приглушенно, господа представлялись друг другу и выискивали общих знакомых. Потом зазвенели бокалы и более или менее серьезные речи стали сменяться байками и анекдотами. А затем кто-то предложил сыграть в карты.
   Спать Пете неожиданно расхотелось. Вот ведь как бывает. Вроде, считается, что после еды человека должно разморить, а он, наоборот, проснулся, хотя до этого изрядно клевал носом. Может, рефлексы работы в лавке проявились? Там купец после обеда гонял приказчиков особенно яростно. Ведь сил, как он объяснял, после еды у них должно было прибавиться.
   Напрашиваться в компанию к картежникам он не собирался, да его бы и не приняли, играли все-таки на деньги, которых у него почти не было. Но пересел поближе, за соседний стол, чтобы лучше видеть ход игры. Бесплатное развлечение, как-никак.
   А вот гражданский господин, который до этого сидел с крестьянами, которые, кстати, тоже во что-то азартное играли, довольно быстро от них отделился и тоже перебрался к офицерам. Пошутил на тему, что "душа понтов просит", имея под "понтами" в виду "понтировать", то есть играть в карты на деньги. На него покосились без одобрения, но за стол приняли.
   Играли в "штос" или "банк". Правила Петя знал, благо были они до крайности примитивны. Банкир вкладывал в банк некоторую сумму. Остальные объявляли, на какую часть банка они делают ставку, то есть понтировали. Обычно, не больше четверти, чтобы игра сразу не закончилась. Затем игроки выбирали из одной колоды по карте, а другую колоду банкир тасовал и раскладывал по одной карте на две кучки - влево и вправо от себя. Если карта, совпадающая с выбранной понтером, оказывалась справа от банкира, то ставка присоединялась к банку. А если слева - из банка изымалась сумма ставки и передавалась игроку. Карты понтеры держали на столе, но клали рубашкой (обратной стороной) вверх, а вскрывались либо в момент выигрыша (проигрыша) их ставки, либо в конце, когда завершался промет колоды (талья).
   Примитив, никакого мастерства игры не требуется, зато адреналина - выше крыши.
   Первым держать банк уговорили Плиева, как "миллионщика". Тот на такое название поморщился, но вытащил из бумажника двести рублей ассигнациями и в банк вложил. И как-то очень быстро их проиграл. Буквально за три тальи. Тогда свои услуги, как банкира, предложил гражданский. Он уже тысячу в банк не пожалел, вызвав одобрительные крики офицеров. Взяли у полового свежие колоды, и понеслось.
   Теперь игра затянулась. Ставки редко превышали сто рублей, а выигрыши и проигрыши чередовались примерно в одинаковой пропорции. Но постепенно бане стал расти. То есть проигрыши продолжали случаться, но наиболее крупные ставки все чаще оставались за банкиром.
   Петя отметил этот факт без особого интереса. Он, вообще, снова задремывать начал. Все-таки толком не спал уже давно. Но вставать и идти в номер, было лень. Вот он и продолжил расслабленно смотреть на карты и вдруг чуть не стукнулся лбом о столешницу. Классический "клевок носом", сопровождавшийся непроизвольным испугом. Знаете, как это бывает. Выражение "провалиться в сон" иногда довольно точно отражает ощущения. Особенно когда засыпаешь сидя.
   Юноша немного разлепил глаза и собрал взгляд на картах. И обнаружил, что смотрит на них не обычным, а магическим зрением. И с изумлением заметил, что на рубашках стали заметны какие-то узоры. Разные на разных картах. Некоторые их вовсе не имели, но вот карты, которые побывали в руках банкира, такими пятнышками обзаводились. Он что, маг? Вроде нет. Аура слабовата, у Пети заметно ярче. Но талант крапить магией карты явно присутствует. Неожиданное проявление таланта. Шулерское.
   Заметив пристальный взгляд Пети на карты, неожиданно среагировал банкир:
   - Интересно? Что же вы не присоединяетесь? Банк все растет, такой куш сорвать можно.
   - Нет, - сказал Петя встряхнувшись: - Денег слишком мало. А в карты всегда выигрывает тот, у кого их больше.
   - Это как же? Просветите нас.
   Кстати, банкир выразил не только свое мнение. Прочие игроки тоже стали прислушиваться.
   - Все просто. Когда денег много, надо просто удваивать ставку, пока не выиграешь.
   - Интересная мысль! - Почему-то обрадовался банкир: - И ведь абсолютно верная. Нет желающих попробовать? Ну же господа! Кто-нибудь хочет сыграть ва-банк? А потом повторить, если проиграет?
   Судя по взглядам, которыми обменивались офицеры, желающие были, а вот денег у них не было.
   - Ты нас и так уже раздел порядком, - высказал один из них общую мысль: - Да и игра может закончиться, а до утра еще далеко.
   - Точно, - подхватил второй: - Карта не лошадь, к утру повезет.
   - Вообще-то это как раз лошади нас утром повезут, - пессимистично откликнулся другой.
   - Плачь, больше, карта слезу любит! - Засмеялись все вокруг.
   Поговорки были старые, но неизменно вызывали у азартных картежников радостную реакцию. Говорят, пьяницы так на слово "водка" реагируют, начинают смеяться без причины. И еще, отметил про себя Петя, по мере игры все довольно быстро перешли на "ты".
   - Но все-таки? - Продолжал упорствовать банкир: - Может, хоть господин миллионщик рискнет?
   Плиев, к тому времени уже проигравший не меньше тысячи рублей, вдруг одним глотком допил свой бокал и хрястнул им об пол:
   - А давай! Ва-банк!
   Петю вдруг что-то дернуло:
   - Господин Плиев, а позвольте я карту выберу! Я идею предложил, к тому же новичкам везет.
   - А если проиграешь, тоже отвечать будешь?
   - Разве что рублем. Больше не могу.
   - А давай! - Снова почти закричал помещик. Было заметно, что азарт и выпитое вино его изрядно разморили.
   Петя взял со стола колоду и быстро вытащил из нее карту. Наугад. Получилась семерка бубен. И эта карта была помечена. В магическом зрении были заметны два пятнышка.
   - Откуда же они берутся? - Подумал юноша, невольно концентрируясь на них.
   И пятна исчезли! Рубашка стала гладкой.
   - Вот, ваше благородие, - произнес Петя, показывая карту Плиеву: - Давайте на эту карту ставить.
   - Ну, давай, - буркнул помещик, выкладывая на стол карту и вытаскивая из бумажника несколько крупных купюр.
   Банкир впился в рубашку глазами. Потом перевел их на Петю:
   - Господа, вообще-то я шутил. Может, передумаете?
   - Ну, уж нет. Сдавай!
   Остальные игроки ставок делать не стали. Все пристально смотрели на руки банкира. Тот, явно нервничая, раскладывал карты на две кучки.
   Петя, тем временем, вытащил из колоды еще одну карту и, спрятав ее под столом, занялся экспериментами. А что будет, если зеленоватый туман, что у него непонятно по каким жилам течет, побольше к пальцу подогнать? И на карту вынести? Нет, ничего не получалось. Или все-таки какие-то остаточные следы остаются? Вот чистится карта легко, достаточно ей внутри ауры поводить, и пятна исчезают. А новые что-то не наносятся. Хотя, навык полезный. Надо будет потренироваться.
   - А сейчас, кстати, мое везение проверяется, - вдруг забеспокоился Петя. Метки с карты он снял, передернуть при сдаче шулер (а банкир именно шулер) может, но не знает, какая карта перед ним на столе лежит. Но выигрыша же это не гарантирует. Нужная карта может как справа, таки слева оказаться.
   Однако дружный рев картежников, а главное, притянувший его с пьяными поцелуями Плиев, сообщили, что везение все-таки имеет место быть. Уф! Отлегло. Зачем только влезал?
   - Давай еще карту! - Возбужденно требовал помещик.
   - Нет, господа, увольте, - не согласился гражданский: - Разве кто другой банковать будет. С меня хватит.
   - А и правда, - Плиева было не остановить: - Сколько в банке было? Две с чем-то тысячи? Банкую! Ваши ставки, господа!
   Все оживились, потребовали новые колоды.
   - Можно мне старые на память забрать? - Попросил Петя.
   - Забирай, не жалко! - Щедро разрешил Плиев: - Хотя, вот еще. Ты там рубль ставил? Вот тебе червонец. Чтобы удачу сохранить.
   Петя, естественно, не возражал. Вот у бывшего банкира возражения, похоже, были, но вслух он их не высказал. А Петя в ответ пристально посмотрел на него, а потом скосил глаза на свой знак Академии.
   - Прошу простить, господа. Было интересно за вами наблюдать, но я еще только кадет. С вашего позволения, пойду на боковую.
   - Кадет какого училища? - Поинтересовался один из офицеров.
   - Магической Академии.
   - О. - Вроде и высказал звуком уважение, но, на самом деле, заявление никого не заинтересовало. Разве что гражданского, который вздрогнул, но быстро успокоился. Только напряженным взглядом проводил, пока юноша по лестнице наверх в номера уходил.
   Петя же на автомате добрел до сортира в конце коридора, также в сомнамбулическом состоянии добрался до кровати. Но все-таки разделся и лег, прежде чем заснуть.
   Проснулся утром в столь же радостном настроении, что и засыпал.
   А вот его попутчик и хозяин кареты встал поздно и в далеко не лучшем настроении. Играли почти до утра, и банк он сумел проиграть почти полностью. Причем, в основном, все тому же гражданскому, который прямо из-за стола куда-то исчез. Как выяснилось, уехал, а спать так и не ложился. Петя отметил это с некоторым внутренним удовлетворением, приняв поспешность шулера на свой счет. Но говорить об этом, понятно, не стал.
   На завтрак попробовал по примеру опричника выпить кофе с двумя бисквитами, но не наелся. Пришлось еще яичницу и вчерашнюю кашу заказывать. В корзине продуктов почти не осталось.
   В дороге Плиев первый час только стонал и ругался. Наконец, Петя не выдержал и подарил тому свой последний шкалик - поправить здоровье. Вместе с недоеденным кусочком колбасы. Помогло. Помещик повеселел и подобрел.
   - Вот ведь стервец этот Штейн! - Оказывается, так звали шулера: - Почти весь банк у меня отыграл. Ведь больше тысячи выигрывал, а в итоге рубликов триста ему подарил. Надо было тебя рядом с собой оставить, на удачу.
   - Мне, ваше благородие, очень уж спать хотелось. Предыдущую ночь почти не спал. А вино пить магам не рекомендуется.
   - Ну и ладно. Молодец, что себя блюдешь. Как Академию закончишь, в гости жду. Лужский уезд, а поместье так и называется "Плиево". Верстах в двадцати от Жатска. А у меня там...
   Что у него там в поместье, Плиев так и не похвастался. Голос его звучал все тише, а потом сменился на громкий, но уже храп.
   - Умаялся за ночь, болезный, - с неожиданной симпатией подумал Петя: - В принципе, хороший барин. Не чинится, червонцем с выигрыша поделился. Может, и вправду, стоит знакомство ближе свести, когда магом станет. Хотя тогда Петя сам ого-го будет! И к простому помещику поедет.
   От приятных мыслей Петя заулыбался.
   Оставшийся путь до Путивля преодолели уже без остановок. Плиев спал, а Петя снова магическое зрение тренировал. И, вроде, успешно. Количество тонких нитей, пронизывающих его (и его попутчика) тело, которые он мог различить, все время росло. Сначала то, что первоначально казалось туманом, стало распадаться на ворсистые нити. Потом и этот ворс стал на отдельные паутинки раскладываться. Причем у юноши стало получаться не просто видеть ближайшие нити, но как бы погружаться взглядом вглубь, выделяя скопления паутинок уже далеко не первого слоя.
   - Получается, магическое зрение - и не зрение вовсе, - пришел к выводу Петя. Не глазами он видит, а непонятно чем чувствует. Но интересно!
   Настроение поднялось буквально до небес.
   Глава 3. Академия - школа жизни
   Губернский город Путивль оказался много меньше, чем Петя ожидал. Или, наоборот, много больше. Последние десять верст их пути деревни по бокам дороги шли одна за другой, господские усадьбы тоже встречались с завидной регулярностью. Разделявшие их полосы леса мало походили на дикую чащу, и их вполне можно было принять за неухоженные парки. Если бы не убранные поля, которых было даже больше, чем леса, эти места вполне могли бы считаться городской окраиной. Но, пожалуй, все-таки нет. Тем более, что сам город начался вслед за ними очень резко и четко. Только что была дорога среди крестьянских изб и огородов, и вот она уже улица, по бокам которой сплошными рядами тянутся фасады домов, а на перекрестках полосатыми боками выделяются будки квартальных.
   Дома невысокие - два-три этажа, стены преимущественно гладкие, лепнина встречается крайне редко. Но все оштукатурены и выкрашены краской песочного цвета. Не шикарно, но достаточно стильно.
   Почтовая станция оказалась недалеко от въезда, и в карете в очередной раз поменяли лошадей. Есть тут, оказывается, такая платная услуга. А то Петя не то, чтобы беспокоился, не его проблема, но недоумевал, куда Плиев свою карету девать будет.
   Юноша воспользовался любезным предложением помещика довезти его до Княжьего дома, тем более, что и сам Плиев планировал остановиться в том же районе. Самый центр города и, помимо присутственных зданий, там же располагается лучшая гостиница города "Палас-отель". Явно не по Петиным средствам. Поэтому он и не стал пытаться изображать из себя барина. Наоборот, снова превратился в типичного приказчика и отправился решать свои проблемы с местными чиновниками. Даже не проблемы, а задачи, которых у него было несколько взаимосвязанных, но, к сожалению, решение одной из них никак не означало автоматического решения остальных.
   Самым первым делом надо было официально зарегистрировать свое прибытие в Путивль в качестве выявленного одаренного. Не так уж и просто, если не знаешь, как к этому делу подступиться. Думаете, в министерство (а Княжий дом вполне можно считать министерством) так просто попасть? Значит, вам никогда не требовалось это делать. Туда пропускают только тех, кому "назначено". Для остальных - только в часы приема и только в одну комнатку, где дежурный мелкий чиновник постарается поскорее от вас отделаться, в лучшем случае, приняв от вас заявление и записав на прием к другому мелкому чиновнику через неделю, а то и две. Нет, понятно, что "больших" людей такой порядок не касается. Так они в министерства и не приходят, а решают свои вопросы во время совместных ужинов или иных мероприятий. Нужную грамоту им потом курьер принесет.
   У Пети времени на недельное ожидание не было. Впрочем, записаться на прием он тоже не мог, так как день был неприемным, и никто в заветной комнатке не дежурил. Зато на входе дежурил дюжий будочник, который внутрь никого постороннего не пропускал.
   Наверное, можно было начать качать права, выпячивая грудь со знаком Академии, но не факт, что это сработало бы. Своим ходом сюда кадеты, скорее всего, не добираются, так что будочник вполне может и не помнить инструкций, что ему делать в случае их появления. Скажет ждать приемных часов, и будет в своем праве. Вот именно поэтому Петя и стал снова скромным приказчиком.
   - Окажите любезность, почтенный, - несмотря на вежливость слов, произнесены они были с развязной интонацией: - Кадет Академии магии, отобран два дня назад, - небрежно коснулся двумя пальцами знака на груди, после чего скромно улыбнулся: - А был приказчиком в мануфактурной лавке в Песте, откуда и прибыл своим ходом. Надо бы в вашей конторе доложиться. И получить, что там кадету положено. Не подскажете, к кому обратиться?
   Одновременно с этим Петя небрежно закрутил между пальцев серебряную монету в 25 копеек. Четвертака было жалко, но, оценив общий вид будочника, решил, что лучше раскошелиться. В его родном Песте хватило бы и пятиалтынного, но в губернском городе расценки наверняка выше. И на двугривенный этот нижний полицейский чин может и обидеться. Или сделает вид, что обиделся. Тогда придется платить больше. А четверть рубля - все-таки сумма, особенно для столь скромно одетого юноши. Должен понимать. В том, что возьмет и пропустит, Петя не сомневался. Зря он, что ли, приказчиком назвался? И не просто назвался, а облик соответствующий принял. Ведь подношение не только дать надо, надо, чтобы его приняли. У дворянина или интеллигента этот служилый деньги, скорее всего, не взял бы. Побоялся. И со страха не только прогнал бы, но и крик поднял о попытке дачи взятки человеку при исполнении. Зато на торговых людей у полицейских и прочих чиновников один рефлекс - хватательный. Веками сформированная традиция и некие негласные тарифы. То есть одни - дают, другие - берут, но не борзеют. Вот Петя на глаз и определил цену прохода в двадцать пять копеек.
   Не ошибся. Четвертак в ладони будочника как-то сам собой растворился, а тот благожелательно хмыкнул:
   - Ну, дела! Из приказчиков в маги. Так тебе, ваше благородие, - "ваше благородие" было произнесено с непонятной интонацией, в ней и ирония, и покровительственные нотки проскакивали, но и уважение тоже присутствовало: - в шестой кабинет для начала обратиться надо. К его благородию Клюквину Аркадию Ивановичу.
   Петя выразил восхищение осведомленностью будочника и пошел, куда послали. В том, что охранник на входе прекрасно знает всех работающих в Княжьем доме чиновников, он не сомневался. В таком месте абы кого не поставят. Ему по должности всех знать положено. А что вид простецкий, так Петя и сам роль отыгрывает. Хорошо знакомый ему образ, но все-таки образ.
   За подсказку, в какой кабинет идти, Петя был благодарен. Даже четвертак не так жалко стало. Ибо в казенном доме на дверях никаких табличек не оказалось, и понять, кто где сидит и чем занимается, постороннему человеку было бы невозможно. Людей в коридоре также не наблюдалось, все работают на своих местах. Как-то так во все времена получалось, что чиновники от простого народа отгородиться старались. Согласитесь, положение, когда ты кого-то сам вызвал, куда приятнее, чем когда к тебе в кабинет кто-то незнакомый ломится, да еще с претензиями.
   Шестая дверь от пятой и седьмой внешне ничем не отличалась. Вот двенадцатая была сделана из более дорогого материала, там какой-то начальник сидит. И даже надпись есть "Надворный советник Пупкин А.С.". То есть уже "высокоблагородие". А вот чем занимается, посетитель сам знать должен. Хорошо, что Пете пока в шестой, и имя-отчество ему будочник подсказал.
   Решительно, но негромко постучав в дверь, Петя сразу же ее приоткрыл, проскользнул внутрь и прикрыл за собой. И немного растерялся, так как столов в комнате оказалось несколько, и сейчас на него поднялось сразу три пары одинаково строгих глаз. Почти одинаково. Один взгляд скользнул по знаку и в нем легкая насмешка отразилась.
   - Я к его благородию Клюквину, - слегка поклонился Петя, повернувшись к обладателю именно этого взгляда: - Это вы?
   - Почему не в приемный час? Не помню, чтобы я вам назначал, - сказано было с сарказмом, но продолжить "выйдете немедленно!" Петя ему не дал.
   - Назначали, ваше благородие. Мне его высокоблагородие господин опричник Трифонов велел, как в Путивль приеду, сразу вам доложиться. Что я и делаю.
   Говорил, вроде, вежливо и даже робко, но с напором. Сложное сочетание, но у Пети получилось. Похоже, удачно, так как чиновник сразу же с ответом не нашелся.
   - Господин Трифонов говорил, что в этом году из Путивля в Академию магии я уже пятый кадет. Если он больше никого в Жатске, Лугах или Стерне не найдет. А мне до вас доехать самому поручил. А дальше, сказал, что вы, Аркадий Иванович, все сами сделаете. И на довольствие поставите, и подъемные с прогонными выдадите, и в Академию отправите...
   По мере перечисления списка дел лицо чиновника делалось все более мрачным:
   - Вот ты понимаешь, что ко мне в неурочное время пришел, а сам столько дел перечислил? Я теперь по-твоему все бросить должен и тобой заниматься? А я здесь, ты думаешь, груши околачиваю?
   - Никак нет, ваше благородие, как бы я такое подумать мог? - Раскаянья в голосе у Пети не было ни на грош: - Но и вы меня поймите. Один, в незнакомом городе, в дороге совершенно поиздержался. А мне что-то есть и где-то ночевать надо, не говоря о том, что в Академии занятия скоро начинаются, а я еще здесь, а не там.
   - Вот зачастил! - Чиновник явно принял какое-то решение и оживился: - Ты понимаешь, что занятого человека отвлекаешь, и я тебе одолжение делаю?
   Взгляд у господина Клюквина стал строгим, но снисходительным, а вот его соседи по кабинету как-то нехорошо заулыбались. Плотоядно, что ли? Петя невольно поежился.
   - Как не понять, ваше благородие. Как есть - благодетель.
   - Ну, тогда ладно. - Чиновник встал, снял с полки за своей спиной какую-то амбарную книгу и принялся ее с важным видом листать: - Так, где у нас тут запись за этот год? Ага, вот. Брюсов, Воронцов, Павлова, Ячменев. Все по алфавиту, между прочим. Тебя-то как звать? И где направление?
   - Птахин Петр Григорьев, из мещан города Песта. А направление господин опричник сам везет, мне не доверил. Только знак Академии дал, сказал, достаточно будет.
   - Вот ведь! И не впишешь тебя между строк, порядок нарушается. А у тебя и документа нет. Я тебе не маг, подлинность знака проверять! - Клюквин строго поднял кверху указательный палец: - Хотя, где же тебе такой подделать. Но ежели украл у кого? Я тебе денег выдам, а ты вместо Академии с ними ноги сделаешь?
   - Так задержите меня до выяснения. Опричник через два дня приедет, бумагу привезет. А в участке и крыша над головой будет, и харчи казенные. Ну а я благодарность главе Княжьева дома напишу, за радушный прием. И Трифонова подписать вместе со мной попрошу. Наверняка мой случай в регламенте прописан. Вот давайте ему и следовать.
   - Шустрый ты больно. У кого только нахватался?
   - Господин опричник учитель суровый, не захочешь, а научишься.
   Беззлобная перебранка как-то сама собой переросла в банальный торг. Расписываться в ведомости до получения денег Петя отказался категорически. И внимательно суммы прочитал.
   - С меня за проезд одиннадцать рубликов пятьдесят две копейки взяли, - без тени сомнения возмутился он: - Все деньги, что были, у меня выгребли. А тут десять рублей указано!
   - Сам виноват. Государем прогонные в десять рублей назначены. И они тебе, вообще, не положены. Это за проезд из Путивля до Академии на чугунке.
   - Нехорошо, ваше благородие, бедного кадета обманывать. За билет отдельная ведомость, я же вижу.
   - Остальные расписались, и ты расписывайся!
   - Так остальные-то одаренные, поди, из этого города? Им прогонные и не положены. А что расписались, так это же вы за них сами деньги получите. А еще меня шустрым называл, а сам-то какой хват! А как опричник об этом узнает?
   - Ну, змея! Я с тобой в неурочное время занимаюсь, а ты из себя ревизора строить будешь?! Все бумаги у меня в порядке. А у тебя даже направления нет! Может, тебя, и вправду, в кутузку до выяснения отправить? Посидишь денька три, к отправлению чугунки как раз успеешь, а про остальное - забудь. Чтобы деньги выдать, да форму подобрать тоже время нужно.
   В угрозу Петя не поверил, но обороты сдал:
   - Ну, не знаю, ваше благородие. Но вы мне хотя бы формы пару лишних комплектов дайте.
   - Ишь, какой! Стоимость формы из подъемных вычитается.
   В конце концов, получил Петя деньгами всего только пять рублей вместо двадцати (подъемные тоже равнялись червонцу), но при этом два комплекта формы (штаны-галифе, гимнастерка, китель), двойной набор лабораторных хламид и одежды для занятий спортом, две конфедератки, два теплых плаща, три комплекта белья, три ремня с медной пряжкой, три пары сапог и целую пачку подворотничков. Пару горстей форменных пуговиц и каких-то нашивок сам прихватил из открытых коробок - про запас. И даже большой саквояж, чтобы все это упаковать выторговал. Нитки и иголки у Пети свои были.
   Скорее всего, никакого отношения к подъемным одежда не имела, и выдавать должны были как раз по два комплекта всего, но спорить дальше делалось уже опасно. Совсем оставлять чиновников без навара, означало нарваться на какую-нибудь ответную пакость. Проще уступить. Остальным кадетам, наверняка, много меньше ценностей перепало.
   Да, следует отметить, что по комнатам, где деньги и одежда выдавались, Клюквин лично Петю сопроводил. Наверное, проследить, чтобы тот там ничего лишнего не ляпнул, но, в целом, как говорят чиновники, "вопрос отработал" полностью.
   С местом проживания тоже все просто решилось. Оказывается, в Княжьем доме для этих целей специально несколько комнат было выделено. Сейчас, правда, забитых всяким барахлом, так как за последние годы Петя оказался единственным кадетом не из губернской столицы, но диван там имелся, а больше юноше ничего и не было нужно. В туалет на этаже сходить - не проблема.
   Кормить, правда, не стали. Есть подъемные, вот их и трать. Но деньги у Пети еще были. Пятерка подъемных, червонец от Плиева и около рубля монетами от гжатских приказчиков. Таким богатым он никогда в жизни не был. Что не помешало ему ограничиться стаканом чая без сахара за копейку из самовара прямо на улице и тремя пирожками с мясом непонятного происхождения (три за пятак).
   Мелкую пакость жуликоватому чиновнику он все-таки сделал. Взял с того расписку о получении подорожной из Гжатска на казенном бланке, а пока тот его заполнял, свистнул другой бланк (прямо на столе пачка лежала), свернул его трубочкой, перевязал и незаметно поменял на саму подорожную. Сделал это не столько из вредности, а чтобы следов не оставлять. Ручка, вроде, старую запись полностью поправила, но если проверка будет серьезной, да еще с магией... Лучше не рисковать. И то, что Клюквину будет нечего предъявить, тоже приятно. Зажирели они тут в шестой комнате, совсем мышей не ловят. Ни у одного знакомого ему приказчика фокус с подменой не прошел бы, а эти в шесть глаз смотрят, и все не туда. Грех не воспользоваться. Потом убрали все в шкаф и даже не проверили, работнички. У Пети теперь и подорожная, и расписка в ее получении. И еще один чистый бланк про запас, вдруг пригодится. Красота.
   На два дня Петя оказался предоставлен самому себе. Даже за билетом на чугунку заходить не пришлось, ему его посыльный передал, с доставкой прямо до его комнаты.
   Оказаться без дела было совершенно непривычно. Никуда спешить не надо, можно выспаться всласть, да не на лавке, а вполне приличной постели, есть в любой момент и столько, сколько собственная жадность копеек потратить на это позволит. Наверное, именно так баре и живут. Хорошо, но деятельная натура долго в таком состоянии пребывать не может. Пришлось самому себе дела придумывать.
   Во-первых, продолжать развивать магическое зрение. Утром, вечером и в любой момент днем. Полезно, так как прогресс, пусть и не столь очевидный, как в первые два дня, но имеется. К тому же это интересно наблюдать, как все вокруг устроено. Ведь нити-каналы не только в людях, они и в растениях есть. При этом пялиться на дерево никто не возбраняет. Это люди под пристальным взглядом нервничать начинают.
   Во-вторых, написал три письма, разорившись на целых тридцать копеек на марки. Одно - родителям, второе - купцу Куделину. Все-таки благодетеля поблагодарить надо, без него ни в какую школу он бы не попал. Оба письма кратких, жив-здоров, едет в Академию, благополучно добрался до Путивля. Третье - более подробное, но без уверенности, что дойдет. Старшему брату в полк, который, вроде, где-то на юге под Тьмутараканью расквартирован. Или сестре, если она там найдется. В общем, родню уважил, дальше своими делами заниматься можно. А пока - просто по Путивлю погулять.
   По городу будущий маг побродил основательно, но развлечения старался выбирать, в основном, бесплатные. Максимум, что себе позволил, за копейку на карусели прокатился в увеселительном парке. Тут эта забава чисто детской не считалась, катались и парни, и вполне себе фигуристые барышни. А на качелях именно их и было больше всего. Так что Петя с удовольствием посмотрел на развевающиеся полы юбок, из под которых приоткрывался вид на стройные ножки. Но присоединяться не стал. Ему завтра уезжать, закрепить знакомство не успеет, только деньги зря потратит.
   На конные состязания сквозь забор с обратной стороны круга ипподрома посмотрел. И совершенно не понял, почему люди на трибуне с противоположной стороны так с ума сходят. Ну, лошади. Дорогие, красивые. Скачут быстро. И что? Пару скачек полюбовался на них и убедился, что ничего нового уже не увидит. Любые спортивные соревнования ужасно скучны, если на них ни за кого не болеешь. Или на соревнованиях лошадей люди деньги ставят? В Песте ипподрома нет, но, вроде, слышал о чем-то таком. Тогда это очень серьезный стимул болеть. Выигрыш Пете бы тоже очень не помешал, но нет у него лишних денег, счастья пытать. Да и не верит он в такое счастье. В азартные игры выигрывают только шулеры да букмекеры. И торговцы напитками, что по трибунам ходят. Но магом стать, все равно, лучше.
   Из бесплатных и популярных развлечений оставалось только принять участие в битве стенка на стену. Бой раз в неделю проходит на специальном пустыре, куда чуть не весь город поглазеть собирается. Особо отличившимся деньги платили, даже немалые. Предводители ватаг, говорят, чуть не по полста рублей за раз получают. Да и простым бойцам хоть немного, да дадут, а маги серьезные травмы бесплатно залечат. Но в предводители попасть Пете не светило, и хоть был он достаточно крепок и подвижен, но, когда товарищей не знаешь, ожидать можно всякого. Как правило, неприятного. Ехать же в Академию с побитой рожей, а на исправление подобного маги сил не тратят, Пете не хотелось. Молодецкое состязание, как назло, аккуратно накануне отъезда проходить должно было. Так что просто сходил, поглазел. С грустью посмотрел на бойкую торговлю, особенно спиртным, но ограничился единственным леденцом. Сама же драка почти на час затянулась, упорные противники попались, да примерно равные по силам. К концу на ногах, хорошо если четверть осталась. Публика была довольна. Петя, в принципе, тоже. Не сравнить с тем, что в родном Песте проходило. Некоторые приемы да ухватки запомнить постарался. Хотя, он же теперь магом будет, а магам кулаками махать не приходится. Разве слуге какому в зубы дать, чтобы поторапливался. Но тут никакие приемы не нужны. Забавно. То ему самому регулярно от подзатыльников да зуботычин в лавке уворачиваться приходилось, а то он сам их раздавать сможет. Но зря руки распускать не будет. Насмотрелся на самодуров.
   С другими кадетами Пете познакомиться пока не удалось, все они жили в Путивле в собственных домах. Ну, не собственных, а домах своих семей. Все-таки трое были потомственными дворянами и магами, а один - сыном богатого купца, кстати, женатого на дворянке. То есть у всех одаренные в родне были, один Птахин из простых. Все эти сведения он у того же будочника почерпнул. Все-таки четвертак оказался не взяткой, а инвестицией.
   Тот же будочник предупредил Петю, когда тот с очередной прогулки возвращался, что в Княжий дом опричник приехал. Не в духе, и больше одаренных не привез. Первой мыслью Пети было развернулся и снова отправиться гулять. До позднего вечера. Но потом решил, что бегать - глупо. Вроде, сразу себя виноватым признаешь. А в чем он виноват? В том, что господин Трифонов скопидомом оказался? Так это проблемы Трифонова, а не его. Так что поблагодарил за информацию и пошел в свою комнату. Магическое зрение дальше тренировать, раз ничего больше в магии не умеет.
   В результате с опричником и остальными кадетами встретился только на вокзале. Тот стоял в окружении четырех молодых людей Петиного возраста (кадеты, больше некому) и толпы провожающих у вагона, даже снаружи выглядевшем особо нарядным. Первого класса, каретного типа. Это когда вагон разделен на купе (необязательно одинакового размера), каждое из которых имеет собственный выход. И повышенную комфортность внутри.
   Петя подошел поздороваться.
   - Вот и наша пропажа появилась, - голосом, не предвещающим ничего хорошего, сообщил в пространство опричник: - Слабосилок из мещан, который очень много о себе возомнил. Ладно, сейчас некогда, в дороге поговорим.
   Петя вежливо молча поклонился и пошел искать свой вагон. То, что вредный Клюквин на его билете, покупавшемся отдельно, сэкономил (и сильно), он уже понял. Но не ожидал, что это будет даже к лучшему. Если господину Трифонову угодно затевать скандал в общем вагоне, милости просим. Там народ простой едет, могут барину ненароком и бока намять, если шуметь станет. Только он не станет. Воспитание не позволит. С обывателями он подчеркнуто корректен.
   Да и про "бока намять" - это все Петины юношеские мечты. Но послать по матушке, и вправду, могут.
   В общем, не стал Трифонов подопечного по вагонам искать, а сам тот в первый класс не пошел. Идет тот, кому надо, а у Пети интереса точно никакого нет.
   Общий вагон особого комфорта пассажирам не предоставлял. Деревянные лавки, на которых сидели по трое, узкий проход рядом с ними вдоль противоположной стенки, да деревянные полки наверху вдоль обеих стенок для вещей. Поперечных стенок не было, деление на купе осуществляли только спинки лавок, как в современных электричках. И еще, вагоны были небольшими, шесть "купе", тридцать шесть посадочных мест.
   Ехать было почти сутки, но спать можно было только сидя, прислоняясь к спинкам и друг другу. Впрочем, Петю такие условия не смутили, равно как и его соседей. Как отметил в другом мире на критику своих вагонов П.А.Столыпин, дома у его переселенцев условия проживания были не лучше.
   Вот и Петя, пожив три дня в отдельной комнате, вернулся к привычному положению в лавке, где он научился добирать недосып сидя, в любом месте, не обращая внимания на шум. И набирать сон хоть по паре минут. Отец такое умение "фронтовым" называл. В вагоне же хотя бы не стреляли. Разве что пара оказавшихся в противоположных концах вагона младенцев периодически сигнал тревоги подавала.
   Соседи были самые разные, но все простые люди, что неудивительно. Петя быстренько знак с груди в сидор спрятал и перестал среди них совершенно выделяться. А к бригаде каменщиков так и вовсе удачно прибился - в карты играть. Колода у Пети своя была, так что остался он в плюсе. Небольшом, всего-то около двугривенного. Играли по копейке в буру, и Петя даже, можно сказать, не жульничал. По крайней мере, карты не передергивал. А то, что все их знал по рубашкам, кто же от такого преимущества откажется? Тем более, что выигрыша такое знание не гарантирует. Мастеровые, которые играли только, чтобы время в пути занять, претензий к нему не имели. Наоборот, симпатией прониклись.
   На станциях почти весь вагон наружу выходил, ноги размять и кипятка прихватить. И до сортира прогуляться, кому надо. В вагонах подобных "заведений" не было. Богатые, которые купе или даже целые вагоны арендовали, могут, если приспичит, ночным горшком воспользоваться. А так перегоны между станциями не слишком велики, остановки каждые два-три часа.
   Еще на станциях можно было прикупить всякие разности у подходивших к поезду бабок. Платки и прочие кустарные поделки Петю не интересовали, а вот горячие пироги пару раз за поездку взял. Кое-какую снедь он и так прихватил, но свежее вкуснее. Особенно когда тратишь только что выигранные копейки. Он даже разок сбитнем себя побаловал.
   Само собой, идея сходить в вагон-ресторан ни Пете, ни его попутчикам по вагону в голову не пришла. А вот опричник с остальными кадетами, небось, там столовались. Но чувства зависти у такого же кадета в общем вагоне эта мысль не вызвала. Вот еще, деньги впустую тратить!
   На вокзал города Баян ("баять" - колдовать по древнерусски), где и располагалась Академия, поезд прибыл немногим за полдень следующего дня.
   Петя вышел вместе с бригадой каменщиков. Оказалось, ехали они именно сюда и даже в Академию. Только не учиться, а какие-то ремонтно-строительные работы проводить. Чуть ли не на целый год подрядились. Удивился, неужто в городе своих каменщиков нету? Есть, но все больно высокой квалификации. Как правило, сами из Баяна по всей стране на стройки разъезжаются, а разнорабочие, наоборот, сюда из других мест едут. Странный порядок.
   Городок оказался даже меньше Песта, но какой-то весь ухоженный. Видно, что зажиточные люди живут. Не богатые, дворянских усадеб, как раз, не наблюдается, но домики справные, улицы шлаком присыпаны (из чего можно сделать вывод, что топят тут преимущественно каменным углем), а канавы вдоль них прочищены.
   Петя без особого удовольствия отправился искать опричника с другими кадетами. Направление-то у Трифонова, а так бы он своим ходом добраться предпочел. Еще в пути успел выяснить, что от вокзала до Академии всего-то пара верст будет. За двадцать минут спокойным шагом дойти можно.
   Поиски не затянулись. Это у Пети только сидор за плечами да саквояж в руках, а вот его соученики, уже переодевшиеся в форму Академии, собрали чуть ли не бригаду грузчиков и теперь следили за тем, как крепкие дядьки подвязывают к себе ремнями чемоданы, коробки, баулы и даже корзины, из-за которых их уже и видно почти не было. Опричник, в руках у которого был все тот же саквояж и тубус взирал на это с плохо скрываемым раздражением. Петю он заметил, но так как тот предусмотрительно пристроился к грузчикам с противоположной от Трифонова стороны, в разговор с ним вступить пытаться не стал, только что-то под нос себе буркнул.
   А вот на привокзальной площади случился скандал. Из Академии за прибывшими учениками карету прислали, но явно недостаточного размера. В нее и без вещей шесть человек впихнуть было бы проблематично, а с таким багажом - совершенно нереально. Вот опричник и разъяснял кучеру (от которого, на самом деле, ничего не зависело), как неправильно поступила администрация Академии, которую загодя предупредили об успехах Путивльской губернии в этом году.
   - Вы понимаете, - тихо, но жестко говорил господин Тихонов: - у нас в этом году выявлено пять одаренных. Повторяю, пять! Как вы их везти собирались, если ваше непотребство на четверых пассажиров рассчитано?!
   Самым простым вариантом было бы нанять еще извозчика или даже двух, так как наемных экипажей перед вокзалом было довольно много. К приезду поезда собрались. Но их довольно бодро разбирали.
   Наконец стоявший чуть в стороне от тройки кадетов-дворян Ячменев не выдержал:
   - Вы как хотите, а я на Ваньке поеду, - сообщил он остальным и махнул рукой ближайшему извозчику с двухместной коляской. Тот немедленно подъехал:
   - В Академию, барин? Отвезу за двугривенный.
   Наблюдательный. Хотя, это только Петя значок снял, остальные, наоборот, нацепили.
   Грузчик, тем временем, уложил и привязал два громадных чемодана, баул и ящик в задней части коляски. (Там что-то вроде "багажного отделения".) После чего подошел за расчетом.
   - Куда? Со мной поедешь. Я, что ли, сам буду все это к себе в номер тащить?
   - Добавить надо, ваше благородие.
   - Сочтемся. Поехали.
   Петя, после недолгого раздумья, тоже отправился в путь самостоятельно. Только не стал брать извозчика, а подошел к уже знакомым каменщикам, которые сейчас грузили ящики со своим инструментом на две подводы.
   - В Академию? Я с вами, - юноша не стал спрашивать разрешения, а просто сгрузил свой саквояж и сидор сверху на одну из подвод. А зачем спрашивать? Место еще есть, идти по одному адресу, а с пустыми руками это делать легче и приятнее. Возражений не последовало. Это дворянин может попутчика не взять, а купец с него деньги за проезд спросить, простой мужик в этом плане добрее и отзывчивее.
   Шли, естественно, пешком, никуда не спешили, но уложились в пятнадцать минут. Правда, пришли не к тем воротам. Для строителей и прочих работяг оказался отдельный вход, так что Пете пришлось еще метров двести пройти, неся свои вещи уже самому. Не слишком большая неприятность. В Путивле он их до вокзала куда дальше тащил.
   Территория Академии была обнесена забором из железных прутьев (вроде как, из копий составлена), но не была особо большой. Не больше пяти десятин (пяти гектаров), фактически как земельный надел одного крестьянского семейства.
   Сама Академия состояла из четырех трехэтажных зданий, построенных каре и соединенных на уровне второго этажа галереями-переходами. Участок вокруг был прямоугольный. Спереди и по бокам до забора буквально шагов по десять оставалось, зато за комплексом половина участка была почти пустой. В смысле была отдана под сад и небольшие хозяйственные строения у забора. Именно там каменщики и обосновались.
   Никакого КПП не было, ворота (сейчас закрытые) и две арки-калитки по бокам от них, через которые кадеты и преподаватели и проходили. Никакой охраны. Как потом узнал Петя, без значка Академии пройти сквозь арки было невозможно. Прием посторонних без предварительной договоренности, видимо, тоже не предполагался, так как никакого бюро пропусков не наблюдалось.
   Но по случаю прибытия в Академию кадетов первого года обучения перед воротами был выставлен стол, за которым сидело двое, видимо, старшекурсников. Ибо были они одеты в ту же форму, что Петя нес в своем саквояже, только на левом рукаве у них было пришито по три "шпалы". У Пети не было ни одной. Пришитой. А вот в пакетике, куда он запасные пуговицы сложил, их было несколько десятков. Рядом со столом кучковалось еще полдюжины кадетов в такой же форме. Среди них одна девушка.
   Никакой толчеи у ворот не было, Петя подошел к столу в гордом одиночестве. Все старшекурсники разом подняли на него глаза, причем в них читался вопрос пополам с недоумением.
   - Ах, да! - Петя срочно вытащил из сидора знак Академии и нацепил его на грудь: - Птахин Петр Григорьев из Песта Путивльской губернии. Направление должен передать опричник Трифонов, не знаю, был он уже у вас или нет.
   Один из кадетов демонстративно провел пальцем по листу открытой перед ним амбарной книги:
   - Птахин Петр Григорьев, - повторил он: - Есть такой. А вот опричника вашего еще не было. Впрочем, данные на всех путивльских из Княжьего дома переслали, так что можешь проходить.
   - Правое крыло, первый этаж. Там на двери табличка будет, увидишь, - напутствовал его уже другой кадет, заодно показав направление рукой.
   Петя с некоторой робостью подошел к арке ближайшей калитки, но никакой помехе проходу не обнаружил. Просто спокойно вошел внутрь.
   - Эй, как тебя, Птахин! Помоги вещи дотащить!
   Купеческий сын Селифан Ячменев оказался прямо за воротами вместе со своими двумя чемоданами, баулом и ящиком, не считая небольшого саквояжа в руках. Остальной багаж был свален на землю.
   - Не пустили, уроды, грузчика внутрь, - пояснил Селифан: - Зря только деньги на него потратил. И местных слуг позвать отказались, "нету слуг", говорят. Ты представляешь? "Нету"! Как я все это, спрашивается, тащить должен?
   - По частям, наверное, - предположил Петя.
   - И оставить без присмотра, чтобы украли? Нет, уж. Давай, помоги.
   - Хорошо. Сейчас свои вещи отнесу и вернусь, - покладисто согласился Петя: - С тебя три рубля будет.
   - Что?! - Взвыл Ячменев: - Да грузчик за четветрак сюда поехал!
   - Если увижу грузчика, пришлю к тебе. Ты пока думай, а я пошел.
   Селифан кричал ему вслед что-то нелестное, но Пете это было безразлично. Таскать за кого-то бесплатно чемоданы он не собирался. Натаскался, пока в лавке работал. Хватит.
   Место поселения первокурсников Петю удивило. Он даже три раза табличку на двери перечитал. Нет, все верно. "Казарма первокурсников". И никаких других комнат для них не предназначено. Это ему подтвердил оказавшийся за дверью дежурный из старшекурсников. Он довольно вальяжно развалился на стуле и листал какую-то тетрадку, видимо, конспект еще прошлого года. К новому семестру готовился.
   - Занимай любую пустую койку, - дежурный поднял на Петю глаза: - Определишь по незастеленному белью. Твой шкаф слева от кровати. Вещи не разбрасывай. Проходи!
   Казарма оказалась именно казармой, разве что ее чуть более комфортным вариантом, чем в действующей армии. Большая вытянутая комната, порядка шестидесяти коек (обычных, одноярусных), стоящих перпендикулярно обеим боковым стенам с метровым проходом посредине. Между койками - не тумбочки, а целые шкафы-пеналы выше человеческого роста. Снизу два ящика, посредине - бюро с откидывающейся дверцей, которая может быть использована для письма. Верхняя секция - гардероб с палкой и пятью плечиками для одежды. Естественно, все пустое. При этом в дверцу гардероба было вделано даже довольно большое квадратное зеркало со стороной не меньше, чем в пол аршина.
   Роскошь, да и только. Если солдатской меркой мерить. Впрочем, Петю все устраивало. Он быстро дошел до первого же незанятого шкафа, разобрал саквояж и аккуратно развесил форму на плечики. Остальные вещи разложил по ящикам, после чего снова вышел на улицу.
   Селифан за это время переместился с вещами метров на десять поближе ко входу в казарму. Оказывается, он свои баулы и чемоданы по одному на пару метров передвигает, чтобы из под своего контроля не терять.
   - Ну как? - Спросил его Петя, подходя: - Помощь еще нужна? Или сам справишься? Считай, три рубля заработаешь.
   - Это почему? - Селифан был юношей полным и явно непривычным к физическому труду. Его рубашка уже пошла мокрыми пятнами от пота, а полы для чего-то застегнутого кителя так натянулись на животе, что грозили оборвать все пуговицы.
   - Хрен с тобой. Рубль дам.
   - Не пойдет. По рублю за каждый предмет. Два чемодана - два рубля, баул - еще рубль.
   - Да ты!!!
   - Не хочешь, сам тащи. Или старшекурсников попроси.
   Судя по скривившейся физиономии Ячменева, это он уже успел сделать. И, похоже, получить по шее за наглость тоже успел.
   - Но ты же про три рубля говорил, а вещей у меня четыре.
   - Так ящик тебе по любому самому тащить. Я о него одежду рвать не намерен.
   После пяти минут препирательств Петя получил свою трешку, подвесил на спину с помощью специально прихваченного куска веревки баул и с чемоданами в обеих руках бодро зашагал к дверям в здание. Селифан, с трудом приподняв ящик на животе, засеменил следом, но почти сразу отстал.
   Следующая их встреча произошла уже почти у входа в казарму.
   - Молодец. Уже почти дотащил, - приободрил Петя Селифана, но тот только что-то прошипел в ответ.
   - Я твои чемоданы на койку поставил, рядом с бельем, чтобы его не запачкать. В шкаф сам уберешь. И не волнуйся, на входе дежурный сидит, так что ничего не своруют.
   Ячменев с шумным выдохом опустил ящик на землю. Одна из пуговиц форменного кителя отлетела в сторону. Петя ее поднял и вернул владельцу, попутно заметив, что эта пуговица была последней.
   - Надо будет по дорожке пройтись, остальные поискать, - решил про себя он.
   - Какой дежурный? Коридорный? - Пыхтя спросил Селифан.
   - По казарме. Сам увидишь, как за дверь войдешь. У него все и выяснишь.
   Задерживаться Петя не стал. Что-то ему подсказывало, что богатенький купеческий сын условиями жизни будет сильно недоволен. Вот пусть он свои претензии старшекурснику высказывает. Может, еще раз по шее получит. Забавно бы посмотреть, но ввязываться в чужой конфликт совершенно ни к чему.
   Вместо этого он, с видом грибника, не спеша прошел от дверей казармы до ворот. И нашел-таки еще две форменных пуговицы. Скорее всего, с кителя Селифана. Петя их спокойно убрал в карман и собирался расширить район поиска, как у входа на территорию Академии возник шум. Глянув на его источник, Петя срочно повернул в другую сторону.
   Опричник с остальными кадетами все-таки добрались до места и теперь стояли около ограды. Рядом с целой горой багажа. Пока кадеты сверяли в списках свои имена, господин Трифонов прошел внутрь. Как он это сделал, можно было только догадываться. Наверное, ему в силу служебного положения амулет-вездеход положен. Спрашивать Петя не стал, а поспешил скрыться за углом здания. Еще раз оказаться в роли грузчика ему не хотелось совершенно. Тем более, что с этих дворян, да еще в присутствии опричника денег за труды точно не получишь. Вот пусть сами и разбираются.
   Впрочем, с новоиспеченным кадетом Екатериной Павловой разобралась слонявшаяся у проходной девушка. Она немедленно подозвала нескольких старшекурсников мужского пола, нагрузила их вещами Кати и увела всю толпу за собой. Через ту же дверь, но в другую комнату. А вот кадеты Брюсов и Воронцов оказались предоставлены самими себе. Судя по всему, девушек среди обучающихся мало, и они имеют определенные льготы. Или просто сами пользуются высокой конкуренцией среди юношей за их внимание.
   Обойти территорию Академии много времени не заняло. Петя просто специально шел медленно, чтобы опричник и кадеты из Путивля успели обустроиться и успокоиться. Так что глазел по сторонам, читал все таблички и задавал вопросы всем встречным. То есть, конечно, не всем, а тем от кого можно было ожидать благожелательной или хотя бы нейтральной реакции. Благодаря работе в лавке Птахин научился определять таких клиентов на раз.
   Вот что удалось выяснить. Правое здание "каре" - место обитания кадетов. Первый курс живет на первом этаже в казармах. По одной для девочек и мальчиков. На том же этаже находятся кухня и столовая. Так что еду первокурсникам предстоит не только есть, но и круглосуточно нюхать.
   Два следующих этажа - место обитания кадетов второго и третьего курсов. Всего обучение трехлетнее. И живут старшекурсники гораздо в более комфортных условиях, чем только что поступившие. Впрочем, говорят, что это только на первый семестр так будет. Со второго семестра, говорят, первокурсники будут жить просторнее. Почему такое отношение к новичкам, Петя не знал. То ли к дисциплине приучают, то ли отсев большой. Или и то, и другое вместе. Главное - самому удержаться.
   Левое здание - квартиры преподавателей. Все три этажа. Впрочем, на первом есть какие-то комнаты общего назначения, но кадетов туда не пускают.
   Центральное здание с фасада - административное. Здесь находятся ректорат и все кафедры. Так же в нем поместились две большие "поточные" аудитории, где читают лекции целому курсу.
   Последнее здание (заднее центральное) - различные лаборатории и небольшие комнаты для проведения семинаров.
   Площадка внутри "каре" - общие построения. А за зданием Академии - спортплощадка, аптекарско-алхимический огород и сад. Ходить, вроде, всюду можно свободно.
   Увиденное Пете, скорее, понравилось. Жить в казарме, конечно, несколько неожиданно. От "храма науки" естественнее ожидать немного другого, чем армейские порядки. Но, наверное, для этого есть какое-нибудь объяснение.
   Вернувшись в казарму, застал там уже всех троих путивльцев. На соседних от него койках. Двое через проход, один - Николай Брюсов - рядом. Впрочем, по-другому и быть не могло. Койки заселялись по мере прибытия кадетов без пропусков. Но вот то, что оба дворянина сидели на соседней койке, а не рядом с Ячменевым, было не очень приятным знаком. Или они так сели потому, что его на месте не было?
   Сейчас Николай и Александр дружно кривили носы и возмущались запахом, идущим с кухни. Селифан через проход выражал с ними солидарность, но его игнорировали. Кстати, остальные соседи где-то в саду пребывали. Или вообще за пределами Академии в городе.
   Петя посмотрел на висящие на стене над дежурным часы. До обеда еще полчаса, которые надо как-то скоротать. Поэтому он ответил, точнее, произнес в пространство, так как никто к нему не обращался:
   - Интересно, как кухонные ароматы отражаются на общей сытости? Воду из воздуха, маги могут выделять. А еду? Нас такому заклинанию научат?
   Их благородия кадеты задумались и замолчали.
   Окончание дня прошло, в общем спокойно. Обед оказался без выбора блюд, и Пете сам вызвался сходить к раздаче, чтобы получить сначала тарелки и хлеб на их стол, потом - поднос с плошками салата из грубо порезанных овощей. Затем - кастрюлю борща с половником, которым и пришлось разливать первое блюдо по тарелкам. Это опять же сделал Петя. Потом сходил за кастрюлей же чего-то вроде макарон по-флотски. Наконец, принес на подносе жестяные кружки с компотом. Неплохо. Особенно, что стол (и порции) были на десять человек, так что добавки он себе не пожалел. Ячменев тоже от него не отставал, а вот трио дворян (Павлова тоже к ним присоединилась) свои порции не доели, но, к счастью, тарелок тоже было десять, так что для второго они воспользовались чистой посудой.
   А вот за ужином народа прибавилось, и такой вольницы у них уже не было. Вернулись многие из гулявших за пределами Академии, а также подъехало четверо новичков. Павлова отсела за другой стол к девушкам.
   Впрочем, блюдо тоже было только одно - гречневая каша с кусочками сала. Дворяне опять крутили носами, но ели. Стаканы с компотом и сдобные булочки разобрали полностью.
   В десять вечера дежурный неожиданно объявил отбой и выключил в казарме свет. Новичков это привело в замешательство, но не Петю. Он единственный разобрал постель заранее, так что в темноте (к счастью, не полной), только выбирался в сортир, находившийся за дверью в дальнем конце казармы.
   Утро началось с громогласного рева дежурного "Подъем!". Было шесть утра. Нормальная армейская побудка. Только в отличие от армии дежурный оказался ответственным и предупредил:
   - Четверть часа на то, чтобы заправить койки, одеться и привести себя в порядок. Потом - построение на плацу. Опоздавших будут пороть.
   Последнее заявление вызвало бурю эмоций у новичков, а вот более опытные и расторопные (вроде Пети) кинулись спешно выполнять рекомендованные действия.
   На плацу (площадке в центре "каре") успели собраться и даже построиться все. По бокам второй и третий курсы, в центре - новички. Успели построиться потому, что начальство в лице трех преподавателей появилось все-таки не в шесть пятнадцать, а в шесть тридцать. До этого кадеты успели налюбоваться друг на друга (кадетов на каждом из старших курсов было заметно меньше, чем на первом), а также на флагшток, на котором лениво развевалось знамя Академии. Как и знак - кроваво-красное полотно с черным вороном посредине.
   Преподаватели были относительно молоды (лет по тридцать) и тоже одеты в форму, напоминающую кадетскую, но вместо шпал на рукавах на ней были погоны, вроде армейских. В руках у них зачем-то были стеки для верховой езды. Двое сразу же отошли к старшим курсам, а третий остановился около знамени.
   - Я - маг четвертого разряда Петр Фомич Левашов, назначен куратором первого курса - представился он: - Знакомиться будем завтра, когда подъедут все кадеты, а пока хочу составить о вас общее впечатление.
   После чего он двинулся вдоль ряда первокурсников, рассматривая каждого добрым отеческим взглядом.
   - Вроде, по документам все приличные люди, а построиться по росту не смогли. Чему вас только в школе учили? И как дома воспитывали? Ничего, научим. И строиться, и шагать, и бегать, и отжиматься по сто раз...
   Раздались немного нервные смешки.
   - Молчать, когда не было команды рты открывать, тоже научим. Но сначала, приведите себя в божеский вид. За нечищеные сапоги на следующем построении спрошу. А пока: все расстегнули кители! Заправили гимнастерки под ремень так, чтобы пузырей не было. Подворотнички тоже завтра проверю. Складки разогнали! Застегнули кители. На все пуговицы. Кто-то меня не слышал?!
   В этот момент Левашов уперся взглядом в Ячменева и потерял дар речи.
   - Почему без кителя? - Голос был тих и спокоен, но звучал так, как будто продавливался через препятствие.
   - Так тепло, ваше благородие.
   Тут голос преподавателя прорвало:
   - Бегом! За кителем! Рев был такой, что сдуло не только Селифана, но и стоявших рядом кадетов. Те, правда, довольно быстро вернулись в строй.
   - Объясняю для новичков, которые этого почему-то не знают. Я маг четвертого ранга, что приравнивается к армейскому полковнику или майору гвардии. Обращение "ваше высокоблагородие". Этот чудик меня за что-то в чине понизил, что в отношении магов может произойти только в случае утраты силы. Прощаю только ради первого раза. Вся моя сила при мне, запомните это хорошенько!
   Осмотр был продолжен, причем стал более придирчивым. Наверное потому, что дальше шли кадеты, приехавшие раньше и уже бывшие на построении накануне.
   Петя слушал и смотрел внимательно, но причины гнева Левашова не понимал. Конечно, сказать, что на получавшем разнос кадете форма была расправлена идеально, нельзя. Но и у его соседей дела обстояли не лучше. То есть главное здесь - не соблюдать правила (уставы?), а не раздражать преподавателей? На всякий случай юноша выпятил грудь и выкатил глаза, изображая рвение. С "придурковатостью" не переборщить бы. Все-таки теперь не дурак-мальчик на побегушках, а кадет магической Академии...
   Но тут из казармы вернулся Ячменев и попытался незаметно юркнуть в строй. Естественно, это у него не получилось.
   - Вот так гораздо лучше...,- начал поворачивать к нему голову Левашов и вдруг взревел: - Почему пуговицы не застегнуты?!
   Селифан попытался прикрыть полу руками.
   - Это что? А пуговицы где? - Куратор курса переместился к нему и был, похоже, сильно озадачен.
   Кадет попытался отмолчаться, но был вытащен из строя за грудки.
   - Оборвались. Все. Даже с таким брюхом умудриться надо было. А пришить лень, или руки-крюки? Или ждете, что за вас это денщик сделает?! Так нет у кадетов денщиков!!!
   Последние слова Левашов прокричал, но потом резко сбавил децибелы и стал говорить по-деловому:
   - Представьтесь!
   - Селифан Ячменев, ваше благородие!
   - Понятно. За то, что пуговицы с кителя вы умудрились потерять все уже за первый день пребывания в Академии и за то, что своим обращением понизили меня в должности, присуждаю вам порку. Обычно такую экзекуцию дежурные производят, но у вас они еще не назначены. Дабы показать, что сил я не терял, проведу ее лично.
   Юноша неожиданно взлетел в воздух и, повизгивая и дрыгая ногами переместился к флагштоку. От последнего сама собой откинулась в сторону перекладина, на которой Ячменев и повис животом вниз.
   После чего стало понятно, зачем преподавателям стек. Штанов с наказуемого никто не снимал, но, судя по хлестким звукам ударов и воплям Селифана, досталось его ягодицам прилично.
   Отсчитав десять ударов и бросив небрежно, "Встаньте в строй!", Левашов по-доброму улыбнулся своим кадетам и пожелал им сделать правильные выводы и быть впредь достойными обучения в столь престижном заведении, как Академия магии Великого княжества Пронского.
   - Помните, - вещал он: - Нашей Родине нужны маги, а не слабаки и изнеженные бездельники. Учеба в Академии, это вам не легкая прогулка. Вас тут никто уговаривать и целовать в попу за малейшие успехи не будет. Будет трудно, и выдержат это не все. Но те, кто пришел сюда действительно учиться, будут вспоминать о проведенных здесь годах с благодарностью. Академия не просто готовит магов, она воспитает из вас достойных слуг государя Великого князя. Научит служить князю и отечеству не только ответственно, но и с радостью. И тот, кто это примет всем своим сердцем получит награду по своим трудам и способностям. Академия - это школа жизни.
   - Вчера то же самое говорил, - прошептал стоявший рядом с Петей кадет: - Только секли вчера другого. Кажется, Брусникин его фамилия.
   После чего уже другой преподаватель, куратор третьего курса, напомнил, что завтра - первый день занятий, так что на построении все должны быть в самом лучшем виде. А пока:
   - Вольно! Все свободны до завтра.
   Петя был в шоке. Если бы этот полковник Ячменеву просто в зубы дал, ничего удивительного в этом не было. Рукоприкладство, вообще, освященная веками традиция. Кстати, не самая плохая. Например, городовые с будочниками берега не теряют, знают, что могут в любой момент по суслам получить. И ничего их обидчику не будет, если выше чином окажется. Даже если он в гражданском платье. Пете в лавке самому от подзатыльников и зуботычин все время уворачиваться приходилось. Но то - в лавке. А тут - кадета Академии, почти офицера, прямо на плацу и выпороть... Слов нет. Куда он попал?
   Глава 4. Первые дни службы-обучения
   - Ничего, желторотики, - мимо проходил кто-то с третьего курса: - Доживете до второго семестра, пороть больше не будут. А пока вас еще даже кадетами считать нельзя, хорошо, если половина останется.
   Интересное откровение. Ведь, действительно, второй и третий курс по длине строя различались несильно, а вот первокурсников было чуть не вдвое больше. Это что же, такой отсев чудовищный?
   Переживания от зрелища порки сокурсника ушли на второй план. Петя готов хоть каждый день порку терпеть, лишь бы не вылететь.
   - Простите, ваше благородие, а что нас ждет в первом семестре? - обратился он уже, практически в спину уходящему третьекурснику.
   - Сами увидите, - бросил тот через плечо и нехорошо рассмеялся.
   Буквально через пять минут в казарме почти никого не осталось. Новички дружно ломанулись в город приводить в порядок свою форму. Осталось буквально несколько человек, в том числе Петя. Тратить деньги на то, чтобы ему отгладили форму, он не собирался. За годы работы в галантерейной лавке пользоваться утюгом научился неплохо. Тем более что в следующей комнате за сортиром и умывальниками вдоль стены стояло несколько гладильных досок, а рядом на стене висели в хитрых подставках утюги. Всего пять. Конечно, если бы сюда вся казарма ломанулась, поделить их было бы трудно, но сейчас-то Петя был здесь один.
   Утюги были самыми дешевыми. Кусок железа, который на огне греют. Видимо, чтобы не было жалко, если украдут. А вот подставки на стене оказались нагревателями. Возможно, магическими. Или еще что к ним подведено было, Петя не знал. В лавке у Куделина утюг просто на плиту ставили, а дома мать и вовсе без глажки обходилась. "Само отвесИтся".
   Форма на нем была в полном порядке, и снимать ее с себя он не собирался. Удобно, когда два комплекта есть. Вот сменной и занялся. Выгладил, подшил подворотничок, повесил на плечики в шкаф. Сапоги сменные (обе пары) тоже начистил, равно как и пряжки на всех ремнях. После чего все-таки вышел в город - поискать недорогую баню, чтобы вымыться самому. Естественно, нашел. К сожалению, она была тут единственной, но предоставляла услуги на самую разную толщину кошелька. От шайки с горячей водой в общем зале, до кабинета с отдельным бассейном и девочками. Пете даже интересно стало, кто последним набором воспользоваться может. Преподаватели Академии? Или среди кадетов есть настолько богатые? Впрочем, какая разница. Все равно, не для него. И, кстати, в Песте банные услуги стоили раза в два дешевле.
   Когда вернулся вечером в казарму, там царила суета. Почти все вернулись и занимались тем, чем сам он занимался до выхода в город. То есть чистили сапоги и пряжки. Некоторые обращались за помощью, не всегда вежливо, особенно усердствовали дворянчики из Путивля, расположившиеся на соседних койках. С какой стати? Потому что земляк и родом из мещан? Здесь он такой же кадет Академии, а не их денщик. Хорошо хоть с кулаками не кидались. Так что Петя посетил ужин в первых рядах и поскорее улегся, вроде как, спать, чтобы отстали. А на самом деле - довольно долго медитировал, продолжая тренировать магическое зрение.
   Причем когда медитация стала переходить (и перешла) в сон, зрение совершенно точно продолжало потихоньку совершенствоваться. Непонятно как, но Петя был в этом абсолютно уверен. Во сне он также продолжил наблюдать за сеткой каналов, хотя и знал, что спит. Бывает и так. И во сне ему легко удавалось выделить любой фрагмент этой паутины и рассмотреть его как бы в увеличительное стекло (Куделин с таким иногда товар проверял), так что делались видны мельчайшие детали, и проявлялись еще более тонкие капилляры. Более того, он чувствовал, что может на эти капилляры влиять - менять их положение, вытягивать, делать толще, даже дополнительные выращивать. И не делал это только потому, что страшно стало вред собственному здоровью нанести.
   Мысль о том, что можно самого себя изуродовать, Петю так напугала, что он проснулся. Отбой уже был давно, и казарма спала. Было совсем темно, а вот с тишиной дела обстояли, естественно, хуже. Редко какой человек спит совершенно беззвучно. Когда же в одной комнате это делают более пятидесяти молодых парней, то сопение, чмоканье, всхрапывание и тому подобное раздаются со всех сторон. Хорошо хоть рулад никто не разводил.
   Полежав некоторое время, Петя решил посетить сортир. Не то, чтобы надо, но отвлечься и нервы успокоить не помешает. Сам не ожидал, что во сне так пугаться можно. Ведь еле-еле себя от экспериментов удержал. И почему-то он уверен, что все, сделанное с каналами во сне, наяву бы тоже отразилось. Валерьянку, что ли перед сном принимать надо? Капли денег стоят, но можно корень пожевать. Хотя лучше бы правильно медитировать научиться.
   Выйти в проход, хоть и в темноте, труда не составило. Тем более, что совсем полной она не была. Луны не было видно, но кое-где на территории горели фонари. Неярко и отнюдь не под окнами казармы, но все-таки...
   По проходу идти было, тем более, легко. По прямой, и каждые три шага новая пара коек с обеих сторон прохода. Проблемы обнаружились на обратном пути. В сортире, понятно, свет горел. После темноты - необычайно ярко. Это еще терпимо, только проморгаться и привыкнуть надо было.
   Часов у Пети не было, но по его ощущениям до утра оставалось не так уж много. Час или два. После подъема тут явно не протолкнуться будет, так что предусмотрительный юноша не только облегчил мочевой пузырь, но и умылся, и даже соскоблил бритвой пух и редкие волосы, которые были у него на губе и на подбородке. Можно сказать, побрился. Это приказчики друг перед другом усами хвастаются, все маги, которых ему до сих пор удалось увидеть (целых четыре, Сухояров в Песте и трое на плацу) никакой растительности на лице не имели. Надо соответствовать.
   К сожалению, обратный переход со света в темноту прошел гораздо хуже. Тьма стала казаться абсолютной, и пара минут стояния и хлопанья глазами ничего не дала. Пришлось идти на ощупь.
   В принципе, ничего страшного, дорога прямая, если идти аккуратно, о края коек не споткнешься. Только вот как свою койку найти? Сосчитать, какая она по порядку, Петя не догадался, помнил только приблизительно. Так что дошел примерно куда надо, а там на слух ориентировался. Если на койке кто-то сопит, значит, она занята.
   Вот только ближайший сосед - Николай Брюсов - спал на изумление тихо. Хорошо, Петя не сразу на койку сел, а сначала рукой аккуратно пощупал. Не разбудил. Чертыхнувшись про себя, собрался уже выходить и в соседний закуток перебираться, но внезапно передумал. Тихо-тихо приоткрыл дверцу шкафа, нащупал пуговицу на висящем на плечиках кителе и одним ловким движением ее оторвал. И только затем перебрался на свое законное место.
   Утро началось, как и вчера, с побудки. Но сегодня все суетились и толкались много больше, чем накануне. Как-никак первый день занятий, на построение сам ректор Академии придет.
   Петя мысленно похвалил себя за предусмотрительность, и когда все толпились у сортира и умывальников, спокойно оделся. А когда, наконец, последние умывшиеся кинулись одеваться, не спеша зашел в опустевший туалет и слегка освежил себе водой лицо. Собственно, и этого делать было необязательно, но так - лучше. Теперь можно и на плац отправляться.
   Но на полдороге его остановила громкая ругань. Возмущался Брюсов, обнаруживший недостачу пуговицы как раз посреди живота.
   К соседу подошел Воронцов, и ругаться они стали уже вместе. Значит, купить в лавке запасные пуговицы не додумались. Барчуки, одно слово. Петя подошел к ним:
   - Пуговицу потерял? Могу продать запасную. Рубль. А если тебе еще иголка с ниткой нужна, то второй.
   Дворянчики сжали кулаки, но драться все-таки не кинулись. Только ругать теперь стали не судьбу, а Петю.
   На крик подошло еще несколько кадетов.
   - Не по-товарищески это, заявил один из них.
   - Так сам поделись! - Немедленно отреагировал Петя: - Я, среди вас, возможно, самый бедный, но запас себе сделал. Так мне его теперь задаром раздавать?! Этак сам голяком останусь. Никого не принуждаю. Но если надо кому, вы слышали. Пуговица - рубль, ремень - трояк, сапоги - червонец. Не надо, сам сношу. А почему вы себе лишних пуговиц в лавке не прикупили, не понимаю.
   - Подавись, сквалыга приказческая! - Простонал Николай, доставая два рубля. Петя чуть замешкался, но решил на "сквалыгу" не обижаться. Тем более что еще один кадет вперед вышел:
   - Ремень покажи! Ты как так пряжку начистил?
   - Уметь надо.
   В общем, до завтрака он продал все свои запасные ремни и даже пару сапог. День начался неплохо. Надо будет в свободное время в город выйти, магазин или лавку найти, где форма кадетов и причиндалы к ней продаются. Запас пополнить.
   Построение на плацу отличалось от аналогичного накануне только тем, что шеренга кадетов первого курса стала еще длиннее (уже человек под шестьдесят), а куратор - его высокоблагородие Левашов - лично дважды прошелся перед строем и расставил всех по росту. Заодно и внешний вид проверил. Перед Ячменевым и еще несколькими задержался и осмотрел форму более пристально. Но ничего не сказал, он, вообще, вслух никаких замечаний не делал. То ли не нашел, к чему придраться, то ли решил все разборки на потом отложить.
   Начальства пришло много. Ректора сопровождали, видимо, все преподаватели Академии, так что всего под два десятка получилось. Никого не представляли, выступал один ректор. Самый обычный с виду человек среднего роста лет под пятьдесят с тронутыми сединой волосами. Щеглов Александр Васильевич (это Петя еще в первый день выяснил). Судя по синему камню перстня - аж второго разряда. То есть генерал (или полковник гвардии). Его превосходительство. Солидно. Петя с трудом подавил в себе зависть. До такого чина он вряд ли дорастет. А как здорово было бы!
   А вот речь этого генерала не впечатлила. Общие слова. Фактически то же самое накануне куратор говорил, только не так многословно. Из конкретного - расписание вывешено в холле на первом этаже главного корпуса. "Главный" - это, наверное, передний центральный. И что первое занятие у каждого курса общее для всех кадетов и что отведут на него своих подопечных кураторы. Можно было в две минуты уложиться, а не полчаса занимать. Но, видимо, так положено.
   Общая лекция оказалась по предмету, носящему гордое название "Философия магии" или "Филмаг". На деле же оказалось банальной пропагандистской накачкой. "Великая Родина", "мудрый Государь", "Все, как один" и тому подобное. Может, дальше интереснее будет? Напрягает, что в качестве учебных пособий (взять в библиотеке) лектором - Евграфом Симеоновичем Стоминым - были указаны "Наставления" Великого Государя Константина Единоборца (основателя Пронского княжества), Священное Писание, а также несколько воинских Уставов.
   Все бы ничего, но "Наставления" и Священное Писание - обязательные книги, которые все окончившие школы чуть ли не наизусть знают. А Уставы? Если бы это был устав госпитальной службы или хотя бы устав службы магического сопровождения армейских частей, Пете, с его даром с уклоном в целительство, это было бы даже интересно. Так нет. Дисциплинарный устав, Строевой устав и Устав гарнизонной службы. Они что, в армии?
   К концу занятий Петя был склонен думать, что да, только какой-то смягченный вариант. Говорят, что в латинской Европе, солдат домой ночевать отпускают, тех которые не на дежурстве. В Академии ночевать надо в казарме, но после занятий нет препятствий для выхода в город. Если не в наряде, конечно.
   После первой лекции всем пришлось возвращаться в казарму переодеваться в спортивные костюмы (практически такие же галифе, но к ним вместо гимнастерки фуфайка полагалась). Вместо спортивной обуви - все те же сапоги.
   После чего до неприличия бодрый куратор гонял кадетов четыре часа сначала бегом вокруг всего комплекса Академии (десять кругов, а в круге, как он сообщил, и полутора верст не будет), а потом - по разным турникам на спортплощадке, спрятавшейся в углу сада.
   Большинство кадетов справились с выданной им нагрузкой не то, чтобы играючи, но и без больших проблем. В том числе, девушки, которых среди первокурсников оказалось всего пять, то есть меньше десятой части. Или это в пределах статистической нормы? Пете раньше такие дистанции пробегать не приходилось, но, в целом, справился он неплохо. Причем непонятно, оттого ли, что в лавке его весь день гоняли, не давая присесть, или направленность его дара помогла. Скорее всего, все вместе.
   Серьезно отстало всего четверо. В том числе - Ячменев. Все довольно полные и к физическому труду явно непривычные. И все, похоже, из купцов.
   А вот дворяне оказались неплохо натренированные, хотя, как правило, из небедных семей происходили, так что напрягаться им, вроде, и необязательно было. Наверное, в таких семьях наличие дара еще с юных ногтей определяют, и что их ждет в Академии, знают, вот и готовят будущих магов соответственно. С детьми магов та же история.
   Сословный состав своего курса Петя смог определить только на глазок, так как почти никого среди них и не знал. Как-то никто с предложениями дружбы здесь не спешил, даже знакомиться не подходили. Петя тоже никому не навязывался. Некоторые знали друг друга еще до Академии, он тоже формально был знаком с кадетами из Путивля, но назвать их своими приятелями никак не мог.
   Впрочем, глаз у бывшего работника торговли был наметанный, так что отличить дворянина от мещанина мог без проблем.
   На курсе из шестидесяти с лишним человек, мещан, как он, было всего трое. Семеро из купцов. Остальные из семей дворян или магов. Тут различать было уже сложнее. В стране действовал табель о рангах, так что всякий Государев слуга, достигший генеральского чина, делался потомственным дворянином. Это и к магам относилось. Но генералами, то есть их превосходительствами, становились только маги первого и второго разряда. Все прочие, начиная с седьмого разряда, получали дворянство личное. Если не были потомственными по происхождению.
   При этом потомственные дворяне и маги - совсем не одно и то же. Были древние рода, еще дворянство можно было выслужить на военной и гражданской службе. И при этом не быть магом. Впрочем, маги среди дворян встречаются много чаще, чем среди иных сословий, что, впрочем, естественно.
   Ориентировочно, соотношение кадетов из потомственных дворян и магов-личных дворян было двадцать к тридцати с чем-то. Но Петя мог и ошибаться.
   Все четыре часа куратор курса и не думал стоять в праздности, а лично задавал темп бега (все десять кругов), а потом еще лишний круг сделал, подгоняя отставших. Подгонял в буквальном смысле, периодически со свистом хлопая стеком по заднице замыкающему. И ведь помогало. Подстегнутый временно ускорялся и уходил с последнего места. В результате "заряды бодрости" получили все четверо.
   Спортивные снаряды ничего особо хитрого из себя не представляли. Даже в городском парке Песта была похожая спортивная площадка для развлечения публики. Перекладина, лесенка (аналог "шведской стенки"), просто стенки разной высоты, через которые нужно было перелезать, бревно, по которому надо было пробежаться. Из нового для Пети - в углу площадки было построено что-то вроде крепостной башни, но кадеты к ней не подходили. А вот в длину прыгали все, приземляясь в яму с песком, расположенную в противоположном от башни углу.
   Передохнуть кадетом удалось только в то время, пока куратор отставших подгонял. Затем он уже никому простаивать не давал, так что намаялись все порядочно. После чего - на ватных ногах - снова бегом переодеваться и опять на лекцию. Почему ее сразу после первой нельзя было провести, Петя не понял. Чтобы кадеты не расслаблялись?
   "Общая теория магии" или "Термаг". Базовый курс. Посвящен вопросам, которые не зависят от специализации мага. Для огневиков, водников, воздушников и так далее - потом отдельные спецкурсы будут. Пете, которой о магии ничего не знал, все это было чрезвычайно интересно. Большинство же кадетов из дворянских семей все это, по-видимому, знали с детства. Но совсем игнорировать лектора никто не рискнул. К тому же тот вел свое занятие в оригинальной манере. Владимир Николаевич Сорокин не зачитывал определения и не доказывал теоремы, он травил байки. Частично в них на примерах раскрывалась тема занятия, но на две трети это были просто случаи из жизни (в основном, практики кадетов), которые Соркину почему-то казались занимательными и забавными:
   - Вот был у меня такой кадет, Паша Иванов, этакая орясина ростом с казенную сажень* (*2,16 м) и в плечах аршин* (*71 см). Воздушник, да еще огневик. Убойное сочетание, таким в боевые маги прямая дорога. Так вот, проводим мы учения. Поставили на поляне в лесу макет полка возможного противника. Знаете, как делается? Ха! Вроде как пугал огородных настругали да в землю рядами повтыкали. Сами потом такие делать будете. Ха!
   "Ха" у Сорокина звучало не совсем, как смех. Нечто среднее между смешком и хмыканьем. Негромко, но довольно выразительно.
   - Задание воздушникам было пролететь над лесом, спикировать на "противника" и долбануть по ним чем-нибудь убойным. А на вышке рядом наблюдатель сидел, нанесенный урон оценивал. Вышку на краю поляны возвели, в тот день на ней, кстати, ваш куратор сидел, гвардии майор Левашов. Тогда он еще капитаном был. Ха!
   Почему Сорокин предпочитал называть сослуживцев по гвардейским чинам, а не магическим разрядам, Петя не понял. Но, судя по всему, в Академии так часто делают.
   - Воздушников в тот год неожиданно много было, почти двадцать человек. Вот, пролетают они над поляной один за другим, как могут, пугала рушат. Когда до Паши очередь дошла, целых уже немного осталось, да все по краям. А силы в Иванове, надо сказать, было немеряно. Он как по дуге зашел, всю поляну огнем залил. Жар такой стоял, думал, лес загорится. И не видно почти ничего. Ха!
   - Так этот Паша умудрился с бреющего прямо в наблюдательную вышку врубиться, причем, ближе к основанию. И что интересно, самому, хоть бы хны, а все четыре столба, чуть не в обхват каждый, переломились. И завалилась вышка прямо в костер. Ох, Левашов обрадовался. Сам-то он водник, огонь довольно быстро залил, но брови опалить успел, да и в мундире несколько дырок прогорело.
   - В общем, дали тогда Паше десять суток гауптвахты, - закончил рассказ Сорокин: - Хотя, вроде, он лучше всех отстрелялся. И вместо одного объекта сразу два уничтожил. Ха!
   История, конечно, занимательная, но к теории магии имела очень опосредованное отношение. Впрочем, были рассказы и ближе к теме лекции. Например о том, как кадет Завьялов жену местного городничего от изжоги лечил, а заодно ее раз десять за время сеанса кончить заставил. Потом от городничего сам на губе прятался. А все потому, что каналами-манипуляторами недостаточно хорошо управлял.
   И вот каналы-манипуляторы к теории магии относились уже самым прямым образом. Оказалось, что именно с их помощью одаренные и оказывают магическое воздействие. Причем это воздействие бывает как непосредственным, так и опосредованным.
   Сразу целых три новых для Пети понятия: "каналы-манипуляторы", "непосредственное магическое воздействие", оно же "волевое", и "опосредованное", оно же "заклинание". Из баек Сорокина, что каждое из них означает, понять это было сложно. Пришлось после занятий самому по учебнику в библиотеке разбираться, благо по курсу "Общей теории магии" такой нашелся. Зато после этого и байки неожиданно обрели смысл, так как оказались довольно неплохими иллюстрациями всех типов магических воздействий. Но, все по порядку.
   Оказалось, что проходящие через его тело магические каналы маг может и дальше продлевать. Собственно, они и сами это немного делают, образуя ауру. Но, одно дело, когда каналы выходят из тела на ладонь, и совсем другое, когда канал вытягивается на сажень или больше. При этом маг им управлять может, изгибая его по-всякому. Как будто у него дополнительная рука появилась. Или хобот, как у слона (Петя внутренне хмыкнул).
   Минимальное количество каналов-манипуляторов, которыми нужно научиться управлять магу, два. Но опытные маги и с дюжиной справляются, а то и больше.
   При "волевом" воздействии маг своими каналами-манипуляторами присоединяется к каналам объекта. Они в любом объекте есть. И в воде, и в воздухе, и в камне, и в слитке металла. Только Петя их не видит, у него специализация "жизнь", вот он в живых организмах эти каналы (и тонкие капилляры) наблюдает. И если захочет (и научится) может свои каналы с чужими объединять, а потом уже на чужие каналы влиять, как на свои. А вместе с ними и на весь организм.
   Не зря он во сне испугался свои каналы трогать! Мог бы себе что-нибудь ненужное отрастить. Или, наоборот, что-нибудь нужное уморить. Зато какие перспективы открываются!
   Не все так просто, конечно. Своими-то каналами управлять непросто, а чужими и подавно. Многое от силы мага зависит и от его способности концентрацию держать. Но есть к чему стремиться, и понятно, что учить, и что тренировать надо.
   Петя очень воодушевился.
   То, что маги земли могут таким же образом, например, к слитку железа присоединиться и придать ему любую форму, он просто принял к сведению. Могут - и молодцы. Ему это недоступно, так что нет смысла и заморачиваться на эту тему. Летать он тоже не сможет. И по воде ходить, как посуху. Так огневеки и вовсе ничего не могут, кроме как какой-то апейрон нагревать и остужать. А Петя людей лечить будет. Не то, чтобы ему всяких там больных и калечных жалко было, но свое здоровье все люди ценят. И платят за его возвращение целителям очень даже неплохо.
   Осталось понять, что такое "заклинание". Здесь было все одновременно просто и сложно. Прост сам принцип их построения. То есть, совсем непрост, но хотя бы понятно, что делать. Сначала надо научиться с помощью каналов-манипуляторов рисовать, как будто бы пером или кистью. То есть не просто махать в воздухе кончиком пера, а оставлять за ним след в виде тонкой нити, которая из него должна вытягиваться. И нить эта должна застывать на месте (в воздухе), и на дальнейшее движение пера больше не реагировать.
   В результате с помощью канала-манипулятора рисуется некая загогулина. Сказал бы "без отрыва от бумаги", но, на самом деле - в воздухе. Вот эта "загогулина" и есть неактивированное заклинание. Теперь если накачать ее энергией из хранилища, то она в какой-то момент взорвется. И выдаст то самое "воздействие" на все вокруг. Если "загогулина" была нарисована правильно, то и воздействие будет правильным. Иначе... как получится. Как правило, ничего не получается. Ни плохого, ни хорошего. Но если повезет (или не повезет), может новое заклинание получиться. Или хотя бы вариация старого с несколько измененными свойствами. Заклинаний маги напридумывали уже много. Теперь все эти загогулины Пете учить придется.
   Но это еще полбеды. Или даже четверть. Сколько-нибудь сложные загогулины не прерывая линию "пера" не нарисовать. Требуется сразу несколькими "перьями" орудовать. То есть учиться управлять одновременно несколькими каналами-манипуляторами.
   Это еще не все. Надо научиться выращивать себе каналы-манипуляторы другого типа, чтобы через них в заклинания энергию закачивать. Каналы типа "перо" для этого не подходят. Во-первых, слишком тонкие, а во-вторых, "перо" к "загогулине" присоединяется в том месте, где рисовать закончило. Накачивать же энергию нужно так, чтобы она равномерно распределялась по получившемуся сложному рисунку. Так что делать это надо не с угла, а с середины. А еще лучше - через несколько каналов сразу. В этом случае можно успеть больше энергии закачать, и заклинание более сильным получится.
   В общем, заклинания - штука сложная. "Волевое" воздействие много проще. Но учить придется все. И очень много тренироваться.
   Книгу Петя закрыл с громадным внутренним удовлетворением. Наконец-то стало хотя бы в общих чертах понятно, чем же ему предстоит заниматься.
   Идти в город было уже поздно, так что остаток дня прошел за приведением формы в идеальный порядок, а также медитациями. Не считая походов в столовую, конечно.
   Так прошло несколько дней. К Петиному изумлению, из новых дисциплин добавилась только "Магическая практика" или просто "Мага". Он слышал, что в Академии учат многому - математике, истории, географии, искусствам, иностранным языкам и еще куче чему. Все эти предметы немагические, но для общего развития, наверное, полезны. Только их ничему подобному не учили. Только Филмаг, Термаг, Мага и физкультура. Похоже, в первую очередь, им магические способности так развивают. А в конце семестра проверят на профпригодность. Недаром же на старших курсах кадетов вдвое меньше, чем на первом. Придется сжать зубы и тренироваться "через не могу".
   Впрочем, пока ничего сложного не было. Разве что Сорокин оказался довольно говнистым мужиком. Сидеть на его занятиях и слушать байки было несложно и даже познавательно, но майор требовал полного к себе внимания. Если кто-нибудь отвлекался на разговоры или какие иные свои дела, немедленно следовало наказание. Причем не просто устное замечание. Провинившихся Сорокин порол с видимым удовольствием, а потом еще наряд вне очереди на кухню выписывал.
   Да, первокурсников тоже стали припахивать к работам по Академии. У тумбочки в казарме дежурить, дорожки подметать, грядки полоть, на кухне овощи чистить и посуду мыть. Петина очередь была одной из первых, но благодаря Сорокину в первую неделю так и не подошла. Больше всего досталось, кстати, потомственным дворянам. Как жаловался приятелям один из них (а Петя подслушал), многие из рассказанных баек-анекдотов были с изрядной бородой и в семьях служилых дворян известны каждому. А тут их как откровения слушать надо. Так что у бывшего мальчика на побегушках его незнание неожиданно оказалось преимуществом. Когда слушаешь такие истории в первый раз, выражение интереса и внимание получаются естественными, и Сорокин стал даже посматривать на Петю с одобрением.
   На Маге пока они занимались обычными медитациями. Тренировали магическое зрение (лучше или хуже им владели все), гоняли по каналам энергию (преподаватель - Карл Фридрихович Глок - показал на своем примере, как это надо делать), старались отращивать каналы-манипуляторы. На последнем упражнении разница между детьми магов и прочими была очень заметна. Первые уже вполне овладели этим навыком, хотя больше двух манипуляторов ни у кого не было.
   Петя отчаянно пытался не отставать, тренируясь все свободное время. Даже на ходу умудрялся это делать. Один раз, правда, в дверь при этом не вписался, но потом как-то приспособился. Даже в свой единственный выход в город (в лавку за нитками, ремнями и сапогами) почти все время, если не собственные каналы качал, так изучал их у попавшихся по дороге прохожих. Впрочем, птиц, собак и даже деревья тоже вниманием не обделял.
   В результате Петя, если и отставал от потомственных магов, то только по размеру и яркости хранилища. "Комочек ваты", вроде, немного подрос (или ему хотелось в это верить), но по размерам и яркости сильно проигрывал большинству кадетов.
   Завершилась неделя, как и положено, выходным днем. Да еще каким! Академия магии в городке Баяне - организация очень уважаемая. По случаю набора нового курса одаренных и начала учебного года городничий Баяна, Юрий Дмитриевич Старицкий, дает в здании Городского Собрания (в просторечии - Дома Собраний) бал. Все кадеты приглашены. Преподаватели Академии, естественно, тоже.
   Вся казарма начиная с раннего утра приводила себя в порядок и драила форму. Петя опять все свои запасы распродал, жаль, мало прикупил. Вот ведь люди! Сапоги в лавке втрое дешевле, но идти лень, и у Пети они уже до зеркального блеска начищены. Хорошо, когда денег куры не клюют. Всем хорошо.
   Так что, сходив в баню, Петя на обратном пути сделал крюк и восстановил свои запасы. Теперь у него было пять пар сапог. Заодно и чистящих средств прикупил. В прихожей казармы стоял бидон с бесплатным дегтем, но от ваксы и блеск лучше, и запах приятнее. Ну а к зубному порошку очень хорошо нашатырь подходит. Зубы так чистить не будешь, зато пряжки и пуговицы от такой смеси сами сиять начинают.
   К половине шестого вечера все кадеты были, можно сказать, при полном параде и готовы к выходу в свет. К сожалению, специальной парадной формы у кадетов не было. Ее в этом мире не было вообще. Ее и на Земле только в середине XIX веке ввели и то сначала только для офицеров. После того, как кто-то из августейшего начальства решил, что цвет хаки на парадах плохо смотрится. В этом мире, похоже, такого венценосца не нашлось.
   Так что кадеты были в своей обычной форме (девушек это, понятно, не касалось), только тщательно вычищенной и отглаженной. И смотрелись вполне себе бравыми вояками. Что многих, особенно первокурсников, огорчало. Почему для магов специальной формы не придумали? Приходилось ограничиваться знаками Академии на груди.
   Наконец, все потихоньку потянулись в сторону Дома Собраний. Те, кто побогаче, на извозчиках, которых заранее заказали. За некоторыми старшекурсниками какие-то частные экипажи приехали. Ехать совсем недалеко, но так - солиднее, и сапоги не запылятся.
   Петя, естественно, пошел пешком. Предусмотрительно сунул в карман галифе тряпочку, будет чем протереть сапоги, если потребуется. Шел сам по себе, не примкнув ни к какой компании. Собственно, никаких групп приятелей на их курсе еще не образовалось. За исключением некоторых юношей из дворянских семей, остальные до Академии по жизни практически не пересекались. Но многие сейчас активно принюхивались друг к другу. Ну и девушки, в силу общей малочисленности, держались общей стайкой. Впрочем, они-то как раз пешком не пошли, а наняли одну карету на всех.
   Нельзя сказать, что здания в центре городка, а именно там находился Дом собраний, впечатляли какой-то особенной архитектурой. В основном двухэтажные, оштукатуренные, с рядами одинаковых окон, обрамленных гипсовыми наличниками. Но при этом стиль у города был. Было видно, что дома строились разными людьми и в разное время, а не возводились единым ансамблем, они отличаясь и декором, и размером, но непонятным образом дополняли друг друга и были пропитаны единым духом, если можно так выразиться. В общем, Петя шел, смотрел по сторонам и вдыхал местную атмосферу.
   Здание Городского Собрания от окружающих домов отличалось только большим размером и тем, что над парадной дверью был козырек, поддерживаемый кариатидами. Двумя довольно симпатичными бабами (правда, слишком высокого роста) почему-то с голой грудью. Петя с трудом отвел глаза и успел заметить, что пялился на это произведение искусства далеко не только он один.
   Часть наименее опытных в подобных мероприятиях первокурсников задержалась у входа, но довольно скоро и они, ориентируясь на старших товарищей, втянулись внутрь. Действительно, снаружи делать было нечего. Смотреть на подъезжающие экипажи? Так их пассажиры, не задерживаясь, скрывались внутри.
   Петя вошел одним из последних. Не хотел ни с кем толкаться в дверях, а тут, как назло, несколько экипажей подряд подъехало. Или как правильно называть эти средства передвижения? Одно выглядела очень прилично. Не карета, конечно, но аккуратный покрытый свежим лаком возок. Другая была двухколесной таратайкой. Остальные же - обычные извозчицкие пролетки. Высадив пассажиров, все эти экипажи отъезжали на довольно широкую боковую улицу и, похоже, собирались там дожидаться своих нанимателей (или хозяев).
   В общем, гости прибывали.
   За смущавшими юношей дверями оказалась довольно большая прихожая, справа от которой был гардероб и туалеты. Погода стояла теплая, но сворачивали туда почти все, девушки - носики припудрить и прически поправить, юноши - складки на форме расправить, да и в зеркала почти все заглядывали. Так что в этих дверях уже была порядочная толчея, но воспринимали ее все, как должное. Дам и девушек вежливо пропускали с поклонами, все друг другу улыбались. Правда взгляды, которыми обменивались гости, иногда орудийные выстрелы напоминали, но в целом все было чинно и благородно. Петя даже застеснялся и юркнул в дверь с максимальной скоростью. Оправляться или поправлять форму ему было не надо, но пройтись по сапогам тряпочкой он все-таки захотел. Не зря же с собой брал?
   Дальше все переместились уже в большой зал с буфетом, где все степенно прогуливались и здоровались со знакомыми, иногда задерживаясь на краткие беседы. Дальше был уже танцевальный зал, но пока там было пусто, только слышались звуки настраивающих инструменты музыкантов.
   Преподаватели держались особняком, как раз рядом с буфетом. Большинство было с дамами (жены или просто подруги?), и к ним присоединилось несколько местных господ постарше и при орденах. И тоже при дамах.
   Петя смотрел на эту компанию с интересом, гадая, кто же из них городничий. Скорее всего, вон тот лысоватый дядечка с большими бакенбардами. Это он так недостаток растительности на макушке компенсирует, что ли? Почему лысину не зарастил? Не маг, но явно в деньгах не нуждается. Или сейчас мода такая?
   Вот то, что буфет платный, уже обидно. Конечно, рассчитывать на чрезмерную щедрость устроителей приема было глупо, народу приглашено много, расходы были бы изрядными, но ужин кадетам сегодня придется пропустить. Хорошо Петя за обедом догадался несколько лишних пирогов с раздачи спереть и в карман спрятать, завернув в салфетку. Все-таки карманы у галифе - это сила!
   Помимо небольшого количества солидной публики, местное население было представлено в зале исключительно девушками.
   - Их братьев сюда не приглашали, что ли? - Подумал Петя. И сам себе ответил: - Естественно не приглашали. Здесь и без них кавалеров из Академии полно. А вот кадеток очень мало, партнерш для танцев явно не хватает. Только это не бал, а какая-то ярмарка невест получается.
   Девушек-горожанок было действительно много. Чуть ли не все жительницы Баяна подходящего возраста здесь собрались. Примерно "подходящего", так как были тут и совсем соплюшки с угловатыми подростковыми фигурами, так и весьма зрелые особы. Неужели все незамужние девицы? Или ради танцев и флирта из дома вырвались? Тогда Петя их мужьям не завидует.
   Все девушки были одеты нарядно, но не слишком дорого. Это Петя, как бывший работник галантерейной лавки, вмиг определил. Сосем бедно одетых тоже не было, похоже, все к мещанскому сословию относятся. И лишний раз подтверждает Петино впечатление о городе - семьи тут, в основном, зажиточные, в среднем богаче, чем в Песте, но и особо богатых дворян или купцов тут мало, если они, вообще, есть. Сколько-нибудь роскошные дома или усадьбы ему на глаза не попадались. Такое впечатление, что тут нет ни богатых, ни бедных. Даже странно. Как там учитель Дерюгин, что на своих занятиях (в школе Песта) любил о философии порассуждать, называл? Утопией? Всем классом еле смех сдерживали от такого названия. А теперь, похоже, Петя в эту самую Утопию попал.
   - Авось, ничего, - хмыкнул он про себя: - Плавать, вроде, умею. Утонуть не должен.
   Народ в зале постепенно перемешивался и разбивался на кучки по интересам. Старшекурсники ходили гоголями. Рядом с каждым, как минимум, по одной девице было. Некоторых целые стайки окружали. А вот первокурсники особой популярностью не пользовались. Разве что совсем соплюшки да немногие девушки, державшиеся особняком, на них посматривали, но как-то не особо поощряли взглядами подходить к ним знакомиться. Впрочем, кавалеров, все-таки решившихся к ним подойти, не гнали, но и особо не поощряли. Тем более, что знакомиться отправились только наиболее самоуверенные из молодых кадетов.
   Здесь, правда, другая проблема возникла. Этих, скорее всего, потомственных дворян или магов интересовали, прежде всего, наиболее красивые девицы, а те все уже были разобраны старшими.
   Петя к стенке не прижимался, но и в середину зала не лез. Стоял наособицу, решая, как себя вести дальше. С какой-нибудь симпатичной девушкой он бы с удовольствием познакомился, но реально оценивал свои шансы, как невысокие. Ни богатством, ни красотой он никого привлечь не может, образование тоже имеет весьма скромное. А что из него, как из мага получится, еще вилами на воде пишется. Местные красавицы недаром старшекурсников обхаживают, те уже завидные женихи. Петя же о семье думать пока рано. А любовные интрижки, если их, конечно, удастся организовать, могут от учебы отвлекать, что ему себе позволить делать нельзя. Хотя, если бы какая девушка на него внимание обратила...
   Однозначного мнения на этот счет у Пети не было. Вот он и решился пока поближе к буфету перебраться. Прицениться, что там есть и почем.
   Н-да. Все дорого. Пирожные по двугривенному. Да большие пироги с мясом на рынке по пятаку за пару! Бутерброды с икрой... вообще что-то запредельное. По рублю. Бутерброд! А в лавках самая лучшая икра по рублю за фунт. А тут ее и чайной ложки не будет. Откуда такие цены?
   Чай с сахаром и то по пятаку за стакан. Похоже, он тут дороже вина продается. Только вино кадетам не положено, один тут хотел взять, так на него кто-то из преподавателей так цыкнул, что того от стойки сдуло. Про деньги забыл. А сами-то их превосходительства очень даже к бокалам прикладываются. И явно у них там не чай налит.
   Пока Петя пребывал в тяжких раздумьях, рядом с ним к стойке подошел кадет с третьего курса в сопровождении аж трех девиц. Заказал на всех по чашке кофею и по два пирожных и не поморщился. Два рубля отдал, как будто это и не деньги. Тут Пете обидно стало. Всякие барчуки деньгами швыряются, а он себе ничего позволить не может? Ведь есть же деньги, только не привык их за зря тратить.
   В результате, заказал он большую чашку самого дорогого кофею. Такого он не то, что никогда не пробовал, даже названия не слышал. За шестьдесят копеек. Пусть этот старшекурсник своими пирожными подавится!
   Кстати, интересно, а кто из этих трех девиц реальная пассия этого третьекурсника? Все довольно миловидны и смотрят на него ласково. И кадет - не промах. То одной ручку пожмет, то другой руку на талию положит.
   - Серж, - заговорила томным голосом в этот момент третья: - Ты про новичков нам ничего сказать не хочешь? Есть среди них перспективные? Понятно, что большинство обучения не выдержит, но ты же уже почти дипломированный маг. Должен по ауре видеть, кто реально силен, а кто в отсев пойдет?
   Эта тема была и Пете чрезвычайно интересна. Сделав вид, что поглощен созерцанием странной пенки на своей порции кофея, он навострил уши.
   - Уже замену мне ищешь, плутовка? - Усмехнулся Серж.
   - Так ты только скажи, что с собой возьмешь, не откажу! - Усмехнулась девушка. Вроде, независимо, но все-таки у нее это как-то немного жалко получилось. Петя ей даже мысленно посочувствовал.
   - Натали тоже не откажет, Катрин, тем более, - продолжила девушка: - но ты же всегда от ответа уходишь. Только нам бедным головы крутишь...
   - Рано еще такие судьбоносные решения принимать. Мне тут еще целый год учиться. Зимнюю практику надо пережить, а она, говорят, самая трудная за все годы. И дипломную работу защитить. Вот как перстень получу, тогда и поговорим предметно.
   Девушки только вздохнули, но сразу же снова ему заулыбались.
   - Но ты все-таки просвети нас, кто тут наиболее перспективен. Не волнуйся, не сбежим. Только с подругами информацией поделимся. Как прошлый курс выпустился, очень многие с женихами пролетели, - это уже другая девушка заговорила, кажется, Натали.
   - Здесь даже магическое зрение не всегда помогает, - важным менторским тоном произнес Серж: - Сейчас они все только заготовки. Конечно, у кого хранилище больше и каналы ярче, больше шансов давилку пережить имеет. Но гарантий это не дает.
   - Ты намекни, хотя бы!
   Серж вдруг ехидно посмотрел на притаившегося рядом Петю:
   - Да вот рядом с нами почти гений сидит, моккачино кушает. Из мещан, правда, но себе на уме. Такие не пропадают.
   После чего резко смени тему:
   - Вы как, доели? Вроде, музыканты уже не просто пиликают, а что-то осмысленное играть начинают. Не пора ли нам в бальный зал перебираться?
   Петя остался на месте, переваривая услышанное. Серж это серьезно сказал? Нет, похоже, решил над девушками пошутить.
   Осмотрел себя магическим зрением. Н-да. Хранилище у него, по сравнению с Сержем, просто убогое. И каналы совсем не такие яркие. После чего глянул на преподавателей и расстроился еще больше.
   Но, ничего. Он, действительно, из тех, кто не пропадает. Потому, что никогда не сдается. И работы не боится. Так что прогноз Сержа может еще и верным оказаться. Обязан оказаться!
   В танцевальный зал Петя все-таки вошел, но встал у стены так, чтобы не привлекать к себе внимания. Посмотреть на танцы было интересно. Не то, чтобы Петя совсем не умел танцевать, вместе с приказчиками на танцульки ему ходить доводилось. Но тут вприсядку никто не станет сапоги мять, а с благородными танцами у него дела много хуже обстоят. Вроде, их в Академии чему-то такому учить должны, но, похоже, только тех, кто во второй семестр переберется. Что же там за жуткие испытания ждут?
   Старшекурсники со своими девушками сразу оказались в центре зала, изящно передвигаясь под музыку. Кстати, танцевало большинство из них явно более уверенно, чем их партнерши. Похоже, девушки, в отличие от кадетов специально танцами не занимаются. Хотя, в принципе, ничего сложного. Основные движения Петя сразу выделил и запомнил. Если потребуется, неблестяще, но повторить сможет. Хотя сам он никого приглашать не собирается.
   Приглашать же было кого. Девушки, что стайками вились вокруг старшекурсников, сейчас тоже оказались у стены вместе с теми, кто с самого начала пребывал без кавалера. И все большее число первокурсников стало пользоваться моментом, приглашая одиноких девушек на танец. Даже толстяк Ячменев какую-то кралю в центре зала к животу прижимал. А вот Нестеров от какой-то красотки, похоже, отказ получил и теперь танцует с какой-то соплюшкой лет как бы не двенадцати. И та, похоже, очень этим довольна.
   Зато девушки-кадеты вниманием точно обижены не были. Даже всех новеньких сразу разобрали. Павлова с каким-то третьекурсником кружилась. Тот гордо выпячивал грудь и явно говорил комплименты, которые Катя воспринимала со снисходительной улыбкой, как должное. Та еще стерва, оказывается. Или магиням по-другому нельзя?
   Продолжалось все это довольно долго, но вот, наконец, объявили белый танец. И к Пете, к его удивлению, решительно направилась та самая красотка, что Нестерова отшила. Действительно, красотка. Смазливое личико, тонкая талия, изящные движения. И громадные глаза цвета морской волны. Утонуть можно.
   Петя, впрочем, тонуть не собирался. Но и отказываться от танца тоже. Наверное, произошло недоразумение. Либо эта девушка его специально выбрала, как одного из самых скромных, либо это реклама Сержа сказалась. Жаль, не спросишь.
   Девушку звали Анной, но больше Петя, практически, ничего о ней не узнал. Красивая, немного старше его, но это и так видно, без расспросов. Беседа же как-то не задалась. Он старался вести себя по благородному и не позволял себе фамильярностей, принятых в приказчицкой среде, а о высоких материях говорить попросту не умел. Так что больше улыбался и говорил несложные комплименты. Анна (Аня, Аннушка?) тоже молчала, но почти не улыбалась, только по окончании танца слегка приподняла уголки губ и сказала:
   - Возможно, еще встретимся.
   Уточнять Петя не стал. Почему-то заробел, чего сам от себя не ожидал. Белый танец был последним, так что пригласить ее самому шансов уже не было. Но всю дорогу обратно в казарму он вспоминал ее глаза. И в первый раз заснул без медитации.
   Похоже, грезы продолжились и во сне, так как разбудил Петю в первый раз за все это время крик дневального. До этого всегда сам просыпался.
   - Нет, не доведут девушки до добра, - мрачно ворчал он в очереди к умывальнику: - Пора себя в руки брать.
   К счастью, первым занятием был Термаг, и майор Сорокин со своими байками снова успешно завладел вниманием молодого кадета:
   - Отрабатывали как-то кадеты-воздушники охрану каравана на лесной дороге. В качестве каравана несколько обычных телег пустили, а разбойников опять расставленные вдоль дороги пугала изображали. И небольшой сборный домик наблюдательного пункта рядом с ними поставили. Ха! И как всегда, там ваш любимый куратор сидел, наблюдал. Ему как раз майора дали, так он китель берег, при первой возможности на спинку стула вешал, а сам в одной гимнастерке оставался. Ха!
   - В общем, ведет Левашов по амулету связи репортаж, довольно ехидно комментирует, откуда у кого из кадетов крылья растут. Ха! И вдруг передает: "Подлетает кадет Иванов, заходит на меня. Покидаю КНП (*Командно-наблюдательный пункт)". Ха!
   - Как был, без кителя, в окно выскочил. Но Паша с первого захода промахнулся, пару сосен за КНП срезал, да Левашова шишками с иголками присыпал. Так он на второй заход пошел и таким огненным шаром по КНП вложил, что там пламя полчаса бушевало. Ха! От кителя Левашов потом один обгорелый погон нашел, долго им хвастался. А Иванов опять в карцер на десять суток. Ха! Учите матчасть, кадеты! Ха!
   А вот по окончании занятия Сорокин неожиданно курс не отпустил, а лично повел их строем на Магу. И совсем не в ту аудиторию, где они медитировали, а в лабораторный корпус, где их уже ожидали их высокоблагородия майоры Глок и Левашов. И еще какой-то маг, который иногда на занятия по Маге ненадолго заглядывал. Вроде, из целителей.
   - Поздравляю, кадеты, - обратился к ним куратор: - Первую неделю занятий вы пережили, на балу отметились, теперь пора и делом заняться. Ждет вас на сегодняшнем занятии посещение маготрона ЭП-15/22, в просторечии "давилки". Карл Фридрихович вам лучше расскажет.
   - Маготрон, это очень сложный и могущественный артефакт, - подхвати Глок: - создающий в замкнутом пространстве-камере повышенный маго-энергетический фон, принудительно насыщающий хранилище и каналы мага энергией. Оказавшись в камере, вы почувствуете, как ваши хранилище и каналы расширяются от переполняющей их энергии. Ваша задача - дать хранилищу максимально раздуться, после чего перераспределить энергию равномерно по каналам всего тела, расширив и их. Десять минут в таком состоянии, и ваше хранилище и каналы уже не вернутся к прежнему состоянию, став хоть не много, но больше. Для первого раза давление вам будет задано небольшим, но нужно быть внимательными и аккуратными. Если вдруг почувствуете, что ваше хранилище на пределе, гоните энергию в каналы. Если деформируется канал, вы просто получите травму. Если же лопнет хранилище, магами вы быть перестанете навсегда. Но я уверен, до этого дело не дойдет. При таком давлении это почти невозможно, разве вы сами постараетесь перекрыть каналы и принимать все одним хранилищем.
   - Все понятно? - Подвел итог Левашов: - Маготрона у нас три, заходите в камеру по шесть человек. Амулеты, артефакты, накопители, у кого есть, снимаете и кладете на полоску перед входом. Там как раз шесть ячеек, на всякий случай. Внутри маготрона их использование запрещено. Формирование заклинаний - тоже. Время нахождения - двенадцать минут. Как раз за занятие все успеете пройти.
   В первые три шестерки отобрали по алфавиту. Возражений, естественно не было. Кадеты были заметно напряжены, но старались не показывать виду. Тем более, почти все были потомственными магами, так что о давилке должны были иметь представление.
   Двери, похожие на сейфовые, закрылись и потянулись долгие двенадцать минут. Снаружи никаких признаков того, что артефакты работают, не проявлялось. Ни гудения, ни вибрации, вообще, никаких эффектов. Преподаватели отобрали тем временем следующие три шестерки. На сей раз алфавитный порядок был нарушен. Подошла очередь одной из девушек, и майоры решили пустить всех представительниц прекрасного пола в одну партию. Правда, одно место оставалось вакантным, так как их было только пятеро.
   - Будем добавлять кого-нибудь? - Спросил Левашов.
   - Давайте Птахина, - неожиданно подал голос Сорокин: - Мы с ним одного птичьего племени, на занятиях - внимателен, хочу поощрить.
   - Ну, не знаю. Хотя в первый раз - можно, согласился куратор: - Вы слышали, Птахин? Готовьтесь.
   Тем временем камеры открылись, и все кадеты вышли наружу.
   - Ничего страшного, - удовлетворенно кивнул на вопрошающие взгляды один из потомственных, но был прерван Левашовым:
   - Не задерживайте тренировку! Следующая партия заходит.
   Внутри камера оказалась крохотной, буквально два на три аршина (*1,5*2 м). От "длинных" стен были откинуты сиденья, на которых все и разместились. Выпрямиться в полный рост в камере было невозможно.
   Петя сразу же включил магическое зрение, стараясь совместить его с состоянием медитации, чтобы максимально полно почувствовать свое хранилище и каналы. Такое упражнение он уже несколько раз выполнял, так что получилось.
   Девушки тоже расселись и сосредоточенно замолчали.
   Первое время ничего не происходило, но потом Петя почувствовал, что по его каналам потекла энергия, вроде как безо всякого его участия. Ему это не понравилось, и он решительно взял процесс под свой контроль.
   - Так, сначала насытим хранилище, а то оно у меня какое-то маленькое и тусклое, - мысленно руководил он процессом. "Кусочек ваты" понемногу стал разбухать и светиться более ярко: - Вроде, все нормально, неприятных ощущений нет. А что с каналами?
   Переливать энергию в каналы особо не требовалось, хранилище и не думало трещать. Но, выждав чуть менее десяти минут, последние две он потратил на расширение каналов. Хватило только на самые основные. Энергетическое давление, действительно, было совсем небольшим.
   Девушки в этом тоже удостоверились и сосредоточенные выражения сменились на их лицах обычными. А потом и вовсе треп пошел. Когда прозвучал сигнал об окончании сеанса, и Петя вышел из медитации, он услышал, что шло бурное обсуждение прошедшего бала и партнеров, с которыми они танцевали. С ним они заговорить не пытались. Видимо вчерашние кавалеры были интереснее.
   Двери отрылись, и они вышли наружу. Девушек Петя, естественно, пропустил вперед, и едва не был сбит с ног следующей шестеркой кадетов, подгоняемых грозным рыком куратора.
   - Размечтался в цветнике?! - Услышал он обращение и к себе: - Ничего, в следующий раз на общих основаниях пойдешь.
   Почему это должно его напугать, Петя не понял. Группы заходили в давилки одна за другой и все выходили полностью здоровые на своих ногах. Возможно, зря пугали?
   Глава 5. Испытание маготроном
   Следующие дни, прошли, можно сказать, без эксцессов. Новых предметов не появилось, занимались примерно тем же, что и на первой неделе учебного года. То есть слушали агитки на Филмаге, байки на Термаге, медитировали на Маге и всячески изгалялись над собственным телом на физкультуре. Для разнообразия Левашов кадетов один раз вывел на болото бежать кросс. Потом сам же Ячменева и еще одного купчишку похожей комплекции (по фамилии Калашников) из трясины вытаскивал. Ругался, но даже бить не стал. А Петя на следующий день все свои запасы новой формы распродал. Он теперь не только сапоги с ремнями, но и галифе с гимнастерками брать стал. Немного их было, брал на пробу. После кросса запаса галифе не хватило.
   Посещение давилки, похоже, какой-то положительный эффект все-таки дало. По каналам особо не видно, а вот хранилище больше стало. Немного, но заметно, хотя и оставалось чуть ли не самым маленьким среди всех кадетов. Все равно, прогресс обнадеживал.
   Магическое зрение тоже продолжало развиваться, хотя думал, что дальше уже некуда. В режиме "лупы", как он его для себя назвал, Петя уже такие мелкие капилляры энергосистемы видел, что казалось, весь организм только из них и состоит.
   С откровениями Петя ни к Глоку, ни к другим кадетам не лез, но по чужим разговорам понял, что никто больше на курсе так четко и детально энергетические каналы не видит. Похоже, он один такой. Уникальный. Что приятно. Понять бы еще, как эту свою способность использовать можно.
   Опять наступил выходной, и все кадеты, отстояв с утра короткую службу, которую приписанный к Академии поп (отец Паисий) повел прямо на плацу вместо обычного развода, прямо с утра отправились гулять в город. В основном, в городской сад, благо погода стояла хорошая, а там имелись кое-какие немудрящие аттракционы и даже танцплощадка с беседкой для духового оркестра. Это не считая трактира и лотошников со всевозможными товарами.
   Зачем туда пошел Петя, он представлял себе неясно. Кататься на качелях-каруселях или прыгать "гигантскими шагами" он точно не собирался. Деньги у него были, для прежнего мальчика на побегушках невообразимо огромные, но тратить их просто на пустые развлечения ему, все равно, было жалко. Пирог там купить, или пряник, куда ни шло, если проголодается, а вот за право посмотреть, как кувыркаются на помосте балагана клоуны, ему было жалко. Кадеты на своих турниках еще не такое вытворяют. И корячатся некоторые куда более забавно. После урока весело вспомнить. Когда сам занимаешься, не до этого.
   Музыку послушать было неплохо, но для этого рядом с их "чердаком" (* открытой беседкой) стоять было необязательно. Духовая музыка гремела так, что во всем саду слышна была. Просто по аллеям погулять? Для этого необязательно было с территории Академии выходить. Там сад даже разнообразнее, много диковинных растений содержит.
   С другими кадетами все понятно. Они и развлекаться не стесняются, и на девушек охотно глазеют. Возможно, многие еще на балу успели с кем-нибудь о свидании договориться. Хотя, что это за свидание на массовых гуляниях? Впрочем, не Пете об этом судить. И еще раз увидеть Анну он бы не отказался. Может быть даже поговорить. Вот только захочет ли она сама его видеть? Очень странное у них знакомство получилось.
   Отдыхающих в саду было довольно много, не только кадеты сюда пришли. Местные горожане гуляли целыми семействами, периодически цепляясь друг за друга и полностью блокируя аллею на время беседы. К счастью, сад был в модном еще с прошлого века "регулярном" стиле, так что перейти с одной дорожки на другую и обойти затор, было несложно. Вот Петя и брел без всякой цели, куда дорожки выведут.
   Как и на балу, старшекурсники бродили либо небольшими компаниями, либо независимо, но всегда в сопровождении не меньшего числа девушек. И явно чувствовали себя хозяевами этого места, а может быть, и вселенной. Даже семейные компании перед ними расступались. А некоторые их приветствовали и старались продемонстрировать другим такое знакомство.
   Первокурсники старались подражать старшим товарищам, но получалось не очень. Мало самому расправить плечи и держать грудь колесом, надо чтобы другие за тобой это право признавали.
   Городской сад - не Дом собраний, куда просто так не войдешь, сюда все горожане свободный доступ имеют. И немало среди них молодых людей, которым гордая поступь кадетов и, главное, то, что девушки вокруг них увиваются, как кость в горле. И если к старшекурсникам они не подходят, то новый набор задирают без особой опаски. Нет, открыто в драку не лезут, все-таки за нарушение порядка в общественном месте можно неприятностей огрести, но обозвать как-нибудь обидно - сплошь и рядом. Или скандал затеять. А в уединенном месте так и люлей отвесить могут.
   Петя об этом не знал, но жизненный опыт подсказывал, что вглубь сада лучше не забираться. К тому же непонятно было, что там делать. Аттракционы и торговля на центральной поляне расположены, Беседки и скамейки тоже на ближайших к ней аллеях расставлены. И если от всего этого уйти, будет непонятно, зачем вообще приходил.
   В одной из попавшихся по пути беседок было оживленно. Какой-то старшекурсник развлекал карточными фокусами довольно разношерстную компанию. Это и привлекло Петино внимание, и он задержался - посмотреть. Не фокусы, а именно состав зрителей. Видимо, у него сложилась не совсем верное представление о взаимоотношении кадетов и местных горожан. Или слишком упрощенное. Очевидно, что старшекурсники - это уже почти дипломированные маги, то есть очень завидные женихи. И то, что вокруг них вьются местные девицы - неудивительно. Население городка, к аристократическому никак не отнесешь, вообще, мастеровые преобладают. Так что никто дочерей взаперти не держит, мамок-нянек следить за ними нет, так что нравы относительно свободные. Девицы на гуляния и свидания сами бегают, без сопровождения. Чем кадеты и пользуются.
   Сомнительно, чтобы все здешние романы заканчивались свадьбами. Маги - завидная партия, а вот невесты местные - так себе. Какое приданое у дочек мастеровых и мещан? Или даже купцов третьей гильдии? Уже по нарядам видно, что особо богатых семей в Баяне нет. Маги на девушках из семей других магов жениться предпочитают. И по состоянию ровня, и кровь больше шансов на одаренных детей дает. А тут все простые.
   Или нет? Петя цинично усмехнулся. Наверняка немало нагулянных детей рождается. Так что, наверное, во всех местных семьях кровь одаренных присутствует. Недаром город не только Академией, но и мастерами на все Великое княжество известен.
   Естественно, мужскую часть населения Баяна такие отношения между кадетами и местными красавицами радовать никак не может. Однако, не поголовно. Выдать дочь или сестру замуж за мага хотели бы многие. Поэтому в беседке за фокусами старшекурсника не только полдюжины девиц наблюдает, но и двое местных парней. И трое мальчишек. Чьи-нибудь младшие братья, наверное. Кстати, помимо фокусника, там же еще двое кадетов имеется.
   Сами фокусы Петю не заинтересовали. Мало ли что с картами с помощью магии сделать можно. Что бы этот кадет ни говорил, здесь не только ловкость рук, но и сила ветра присутствует. Саму энергию воздуха Петя видеть не может, но, судя по тому, как у "фокусника" энергетические каналы в пальцах пульсируют, своей стихией тот точно манипулирует.
   Петя уже собрался было идти дальше, но тут заметил, что одна из девушек, сидевшая на лавке в беседке в тени и как-то наособицу, та самая Анна, с которой он неделю назад на балу танцевал.
   - Всем привет! Можно и мне посмотреть? - Спросил он, входя в беседку.
   Реакции не последовало. Фокусник был слишком занят картами, которые у него какой-то танец мотыльков исполняли, два других кадета, видимо, ему помогали и тоже не могли отвлечься. А остальные не чувствовали себя хозяевами положения, и за магов отвечать не решились. Интереса особого не проявили. Петину одинокую "шпалу" на рукаве заметили и оценили не слишком высоко. Впрочем, к такому отношению к первокурсникам он уже привык. Так что тихо проскользнул внутрь и уселся рядом с Анной. Вроде как не специально, просто пустое место рядом было. Но шепотом поздоровался:
   - Рад тебя видеть.
   Девушка небрежно кивнула. Или просто тряхнула головой. В общем, бурной радости не выразила.
   В этот момент карты закончили полет на ладони фокусника, и все разразились радостными криками. Кроме Анны, кстати, которая только сдержанно улыбнулась.
   - Ледяная она какая-то, - подумал Петя: - Или замороженная?
   Раз разговора не получилось, наверное, стоит привлечь к себе внимание другим способом. Тем более, что момент подходящий.
   - Здорово, - сказал он громко: - А можно и я фокус покажу? Совсем без магии. Только мне для этого новая колода карт нужна.
   - Совсем новая? - Фокусник обратил на Петю внимание: - А чем моя не подойдет?
   - Тем, что уже побывала в руках мага. У меня в казарме тоже колода осталась, на почтовой станции ее выиграл. Так в ней в магическом зрении все карты сквозь рубашки видны.
   Тут Петя приукрасил реальность, колода была только магически крапленой, но для игры в азартные игры это не так уж принципиально.
   - А ты не промах, - рассмеялся фокусник: - Небось, кучу денег на станции выиграл?
   - Я не играл. Только одному шулеру раздеть попутчика не позволил.
   - Потом колоду покажешь. Хотя... После того, как ты об этом сказал, с нами никто играть не сядет.
   - Просто нужен маг, который игру контролировать будет. Вот вы сейчас за мной и проследите, чтобы я магией не пользовался.
   - Не беспокойся, проследим.
   Петя решил не жмотиться и вручил одному из мальчишек рублевую ассигнацию:
   - Сбегай к лоткам, купи новую колоду. Какую-нибудь недорогую, все равно, на один раз. Сдачу себе оставишь.
   Мальчишка явно пришел с кем-то из местных, то есть шпаной быть не мог. Но и дети честных ремесленников от заработка не отказываются. Так что обернулся в пять минут и, действительно, принес весьма дешевую колоду. Хотя, не факт, что тут большой выбор был. Все-таки не в лавку бегал. А лотошники сами всегда, что подешевле, берут, а продают как высший сорт. Впрочем, размер сдачи - его проблемы. И, судя по недовольной мине мальчика, она оказалась куда меньше, чем он рассчитывал.
   Пока мальчик бегал, Петя успел со всеми перезнакомиться. В смысле сам представился и имена присутствующих узнал. Без фамилий. Кроме фокусника, который оказался целым графом Алексеем Воронцовым. Остальные, видимо, титулов не имели, вот и не хвастались. Скорее всего, оба других кадета были из семей магов, но потомственного дворянства не имели. Они и размером своих хранилищ, и яркостью ауры Воронцову значительно уступали. Хотя Петю столь же значительно превосходили.
   Фокус, который Петя показывал, для людей часто бравших карты в руки ничем серьезным не был. Но и широкой известности в то время еще не получил.
   Петя вскрыл пачку, продемонстрировав, предварительно ее новизну. Потом небрежно перетасовал колоду, после чего развернул ее веером, держа рубашки к себе так, что видеть номиналы карт он никак не мог. Предложил одной из девушек выбрать любую карту и показать ее всем, кроме него. За это время он снова собрал веер в аккуратную стопу и попросил девушку сунуть карту в любое место колоды. После чего аккуратно перетасовать ее. Затем забрал колоду обратно, снова развернул ее веером и сразу вытащил нужную карту.
   - Эта? - Спросил он.
   - Действительно, - ответил за девушку (Олю) Воронцов: - И ведь магии, действительно, не было совсем. И колода немеченая.
   Ничего сложного, на самом деле. Дешевые колоды карт, практически, никогда не бывают обрезаны полностью симметрично. С одной стороны поле обязательно немного больше будет. Так что пока девушка показывала карту остальным зрителям, колоду надо было перевернуть. В результате у всех карт картинка была сдвинута, например, немного вверх, а у нужной карты - вниз. При хорошем глазомере найти ее труда не составляло. В этом преимущество дешевых колод. На дорогой пришлось бы ногтем по углу колоды проводить. А это могли и заметить.
   Фокус пришлось повторить несколько раз. Петя уже был готов рассказать свой секрет, но тут один из горожан, до сих пор сидевший тихо, вмешался:
   - Спорим на четвертной, что со мной у тебя ничего не выйдет? - И хлопнул по скамейке рядом с собой двадцати пяти рублевым билетом.
   Ситуация Пете не понравилась. Явно этот парень (кажется, представился как Егор) либо знает фокус, либо заметил его манипуляции. Но зачем же сразу деньгами шелестеть? Принизить его, что ли, хочет, поставив в неловкое положение?
   - Зря ты так, не надо развлечения с играми на интерес путать, - ответил Петя, также вынимая деньги: - Но раз решил на мне нажиться, это уже совсем другая игра.
   Дальше фокус пошел как обычно. Снова веер карт, и Егор одну из них выбирает. Но после этого Петя на оставшуюся в руках колоду выпустил весь свой запас магических сил. В магическом зрении все карты ярко засияли.
   - Ты что делаешь? - Подался было вперед один из кадетов, но осекся под Петиным предостерегающим взглядом. И Воронцов, кстати, ему тоже успокаивающе руку на плечо положил.
   - Карты тасую, - сказал он спокойно: - Хотел все сам рассказать, теперь не буду.
   - Не поможет, - важно заявил Егор, взял у Пети колоду, перевернул половину карт и с ехидной улыбкой перетасовал.
   Естественно, выделить в колоде единственную непомеченную карту труда не составило.
   - Эта? - Для проформы спросил Петя, забирая деньги.
   - Но как же так?!
   - Можешь себе на память колоду сохранить. И не надо себя умнее всех считать.
   - Вот именно, - поддержал Петю Алексей: - И на будущее - совет, не спорь с магами.
   После чего резко сменил тон:
   - Засиделись мы тут что-то, хватит карт, пошли-ка лучше к аттракционам! - И неожиданно повернулся к Анне: - Анют, ты с нами? А то сидишь, вселенскую печаль изображаешь. Мне Петя тоже ничего не писал.
   - Какой Петя? - Не смог не поинтересоваться Птахин: - Я, вроде, и так здесь.
   - Тебе до графа Шувалова далеко, как до Луны. Он осенью отсюда с четвертым разрядом выпустился. А ты еще первый семестр даже не пережил.
   После чего потерял к Пете всякий интерес.
   Действительно, на равных с собой его старшекурсники никак не воспринимают. Но все-таки солидарность проявили, не стали говорить, что он в последний раз магию использовал. Хотя, какая это магия? Сил и умений всего-то и хватило на то, чтобы карты пометить. А так, ни одного заклинания не знает.
   От компании Петя отстал. Не надо навязываться, если тебе не особо рады. Но, сказать, что зря время провел, тоже нельзя. Четвертной заработал, и ситуацию с Анной лучше понял. Губа не дура у девочки. Выходит, она в прошлом году гуляла с Петром Шуваловым. Графом и магом четвертого разряда. Майором гвардии или армейским полковником, и это в двадцать или даже в восемнадцать лет! Пете бы так. Ничего, его и седьмой разряд устроит, главное доучиться.
   С такими мыслями первокурсник Петр Птахин пошел из сада прочь - в казарму. Просто так прогуливать обед он не собирался.
   В понедельник Петя оказался одним из немногих выспавшихся и пришедших на развод свежевыбритым, причесанным и в чистой отглаженной форме. За что даже одобрительный взгляд от Левашова заработал. А ведь некоторые на гуляньях и вовсе фингалами обзавелись. Выходит, он вовремя сад покинул.
   Опять вместо Маги была давилка, и опять Петя оказался в шестерке с девушками. Видно было, что куратор колебался, кого с ними послать, но все-таки ничего по сравнению с прошлым разом менять не стал.
   На сей раз было сложнее. Болтовня девушек сама собой смолкла, и скоро все сидели с выпученными глазами. А Петя максимально погрузился в себя и разгонял энергию по каналам, так как в хранилище она никак не помещалась. Оно и так раздулось, чуть не в полтора раза, и буквально трещало от напряжения. "Трещало" не в буквальном смысле, но юноша чувствовал, что оболочка (или что там хранилище ограничивает) уже на грани. Скоро и каналы стали разуваться и так же "трещать, пришлось энергию в более тонкие капилляры направлять, от чего они уже не такими тонкими становились. С трудом, но это испытание он пережил, хотя выходил из камеры на ватных ногах. Девушек, впрочем, тоже штормило.
   Но польза от этих мучений явно была. На последующих медитациях Петя не только констатировал, что опять его хранилище и каналы, хоть и сжались по сравнению с тем, какими были в давилке, но не до конца, а ощутимо прибавили в габаритах. Более того, он даже сумел их сам накачать энергией, так что они еще процентов на десять раздулись. Если дела так пойдут и дальше, то скоро он остальных кадетов по этому показателю должен догнать. Хотя... они же тоже в давилке развиваются. Ну, хотя бы отставать не так сильно будет.
   В остальном все шло по-прежнему. Глок все так же игнорировал просьбы кадетов показать им какие-нибудь заклинания, и большая часть курса на его занятиях уже не медитировала, а откровенно дремала. На Филмаге, когда Стомин рассказывал очередную байку о подвигах очередного Великого князя, дремали уже все, даже Петя. А вот под байки Сорокина дремать было нельзя, он сразу это замечал, и прерывал рассказ на экзекуцию. После чего продолжал:
   - Я вам уже рассказывал, что у воздушников есть такое понятие, как акустическое сопровождение полета. Грубо говоря, маг, когда летит, при этом еще и гудит. Ха! Довольно противный звук, между прочим. Зато слышно далеко, и ни с чем не перепутаешь. Сразу все предупреждены, что в небе - маг. Ха!
   И Сорокин этот звук продемонстрировал. Действительно, противный. Как железом по стеклу. Все кадеты невольно поежились.
   - Надо будет почаще вам этот сигнал напоминать, чтобы не спали. Ха!
   - Я еще тихо вам сигнал показал, - продолжил майор после некоторой паузы: - А уж как Паша Иванов ревел... на десять верст слышно было. Ха!
   Сорокин замолчал, о чем-то задумавшись, видимо, вспоминал. Потом встряхнулся:
   - Так вот, едет по лесной дороге недалеко от нашего летнего лагеря карета. Зачем Паша на нее спикировал и на бреющем полете над ней прошел, он потом и сам объяснить не мог. Атаку решил отработать, что ли. Но ничем не ударил, только гудел. Ха!
   - Но лошадям хватило... (пауза).
   - Ха! - Опять пауза. Потом продолжил:
   - Думаете, напуганные лошади понесли? Как бы ни так. Карета казенной оказалась, лошади вымуштрованные, если надо, сквозь огонь проедут и с шага не собьются. Ха! Вот и в тот раз как тащили они карету по прямой мерным шагом, так и продолжили. Кучер тоже не шелохнулся. Прямо и прямо. И когда дорога повернула, лошади все так же прямо шли. Через обочину и кювет. Пока карета на бок не завалилась. Ха!
   Сорокин снова загудел, после чего оглядел аудиторию довольным взглядом.
   - Вот так-то! Ха! Только дело тогда скверно вышло. Карета-то мытников была. Бронированная. Налоги из уездного города в столицу везла. Паша, обалдуй, в лагере о своем подвиге не сообщил, вот мытникам и пришлось мужиков из соседней деревни сгонять, карету поднимать. Тяжелая больно. А сундук с деньгами при падении раскрылся, и половина денег в грязи утонула. Так и не нашли. И все мужики насмерть стояли, что именно так и было. Ха!
   - Расследование проводили. Паше-то что. Ему карцер, как дом родной. Тем более что у нас он офицерский, тепло, пол дощатый, даже койку днем оставляют, лежи - не хочу. Не наказание, а одно название. А вот ректора тогдашнего, Сергея Александровича Пырьева, куда-то на Дальний Восток перевели. Границу с чжурчжэнями охранять. Хорошо, я тогда в командировке был, а то вместе с ним отправился бы. Ха!
   Майор снова загудел.
   Неделя, как и положено, кончилась выходным. И снова, после богослужения, кадеты дружно ломанулись в город.
   Петя сначала с ними не пошел, а остался медитировать в саду Академии. Но, через некоторое время, ему стало скучно. Он и так каждый день только и делает, что магическое зрение оттачивает да пытается развить свои каналы и хранилище. Но реально растут они только после давилки. Его тренировки, в лучшем случае только закрепляют результат. А когда результата нет, даже у самого упертого ботаника энтузиазм гаснет. Так что после часа тренировок через силу Петя все-таки пошел в город вслед за остальными. Тем более, что погода стояла ясная и тихая. Вроде, говорили, что "бабье лето" наступило, но четких критериев, когда оно приходит и на что похоже, наверное, ни у кого нет. Каждый год по-разному. Главное, что тепло, дождя нет, и среди листьев на деревьях зеленые преобладают над желтеющими. В общем, красота.
   Петя шел по аллее городского сада в гордом одиночестве, ни о чем не думая, а просто наслаждаясь осенним солнышком и запахами ранней осени. Не то, чтобы он был склонен к созерцанию или философии, просто так с любым случиться может. Ничего не болит, никаких срочных дел тоже нет. В голове - пусто, и загружать ее мыслями и заботами прямо сейчас не хочется.
   Однако наслаждаться покоем в одиночестве долго не получилось. Навстречу ему на ту же аллею вывернула какая-то пара. И прут прямо посередине не слишком широкой дорожки. Местные. Парень - здоровенный до изумления. И если ростом он Петю превосходил несильно, от силы на вершок, то в плечах был шире, как минимум вдвое. Не человек, а борбун какой-то (* так тогда нарывали борцов французского стиля).
   Ой, а девушка, которую он по-хозяйски держит за талию (даже чуть ниже) - это же Анна! В прошлый раз ее в компании старшекурсников встретил, сегодня - местного ухажера. Жаль. Петя понимал, что сейчас для него главное - учеба, и на интрижку с местной красавицей лучше время и силы не тратить, но чем-то на балу она его зацепила. А сама, похоже, осталась равнодушной. Может, и к лучшему.
   - Доброго дня. Рад, что у тебя все хорошо. - Нейтральным тоном произнес он и собрался пройти мимо. Но неожиданно спутник Анны отпустил ее талию, схватил Петю за грудки и припечатал к росшему рядом дереву.
   - Опять ты с кадетами путаешься! Как бросил тебя твой мажонок, на коленях приползла, а как новый курс набрали, опять хвостом крутишь! Прибью, шалава!
   Что характерно, орал этот бугай на Анну, а к дереву прижал при этом Петю. И не просто прижал. Приложив, как следует разок об ствол, он ему в горло вцепился и стал своими пальцами-сосисками душить.
   Если бы Петя хотя бы мог предположить такое развитие событий, ничего бы у этого борбуна не вышло. Уворачиваться от затрещин и захватов мальчик на побегушках умел очень хорошо. Но тут сработал эффект неожиданности, и очень уж неудачно он затылком об ствол ударился, даже на секунду ориентацию потерял. А потом трепыхаться уже сложно стало.
   Петя, конечно, попытался одновременно руками сбить захват и заехать агрессору коленом по яйцам, но не преуспел ни в том, ни в другом. К дереву его Аннин ухажер придавил всем весом, блокируя руки своими локтями, а пах прикрыл слегка выдвинутой вперед ногой. С учетом разницы в весе, силе и пережатом горле, положение у Пети было катастрофическое. Все что он мог сделать, это вцепиться бугаю в предплечья и попытаться отодвинуть его руки. Безуспешно. Причем противник душил его, похоже, совершенно всерьез, и в голове у Пети набатом застучали молоточки, а в глазах потемнело.
   Вместе с тем, возможно от стресса, само собой включилось магическое зрение. Обычным Петя уже почти ничего не видел, а вот раздувшиеся каналы силы противника - очень даже четко. Он отчаянно захотел пережать, порвать, разрушить каналы душащих его рук. И его собственные каналы-капилляры из пальцев, вцепившихся в предплечья борбуна, стали присоединяться к каналам в этих толстенных ручищах, и Петя понял, что может всем этим управлять. Пара секунд, и толстые, как веревка каналы в предплечьях противника оказались пережаты, а потом и вовсе разорваны. Сразу потускнела вся дальнейшая сеть каналов-капилляров, и пальцы бугая бессильно разжались.
   Судорожно вдыхая воздух через горящую огнем гортань, Петя вывернулся из под прижимавшего его тела, сам подхватил противника ладонью за затылок и с чувством впечатал его лицо в кору дерева. Бугай взревел, как и положено разъяренному быку, и сумел развернуться. И чуть не упал, так как руки его не слушались и, начиная с локтевых суставов, болтались как плети.
   Петя сжал кулак, собираясь приложить его по ничем не защищенной роже с сумасшедшими глазами, но тут впервые подала голос Анна:
   - Не надо. Не калечь. Не ожидала, что ты уже что-то можешь. Жизнюк? - Она не столько спросила, сколько утверждала: - Лучше верни, как было, а то сам себе неприятностей наживешь. За такое даже отчислить могут. Я знаю. Подобное каждый год происходит.
   Петя дышал уже совершенно спокойно. Горло болело, но боль довольно быстро стихала. А угроза отчисления его как-то сразу отрезвила и успокоила.
   - Стой смирно, придурок! - Он подхватил за плечи подвывающего и начавшего заваливаться здоровяку: - Зачем кинулся? Я же тебя не трогал. И даже девушку увести не пытался, только поздоровался. А ты меня чуть не придушил.
   Снова включить магическое зрение неожиданно удалось не с первой попытки. Все-таки Петю основательно внутренне потряхивало. Но после нескольких глубоких вдохов удалось сосредоточиться. Недаром же он столько все эти дни тренировался. Снова попытался почувствовать чужие каналы, как свои. Удалось, но вот воздействовать на разрыв - нет. Похоже, он от места контакта до предплечий просто не дотягивался. Пришлось сдвигать пальцы ближе к месту разрыва каналов. Те, что были выше разрыва, откликнулись сразу, а вот те, что ниже - ни в какую. Тогда он вырастил из оборванного толстого канала тоненький капилляр и дотянулся уже им. Только прирастать он, все равно, не хотел. Пришлось браться за предплечье второй рукой и подключаться к тусклым каналам уже через нее.
   Сразу почувствовался большой отток энергии. Петиной. Тусклый канал тянул ее, как не в себя. Зато теперь прирастить к нему капилляр сверху удалось легко. И даже стянуть ранее разорванные концы канала ближе друг к другу. Вставка всего в пару миллиметров получилась и на глазах все больше сравнивалась с основным каналом.
   Уф! Получилось. Тусклые капилляры ниже разрыва тоже потихоньку стали набирать яркость. Теперь надо второй рукой заняться. Только бы собственной энергии в хранилище хватило.
   Хватило. Практически, впритык. Наверное, надо было бы еще повозиться, но сил нет. Руки борбуна слушаться стали, а то, что пока не очень хорошо и слабые они какие-то, так даже лучше. Драться не полезет. А со временем все само в норму придет. Должно прийти. Сеть капилляров уже без Петиного вмешательства сама расправляется и делается ярче.
   Все время, пока Петя возился с каналами недавнего противника, Анна стояла рядом и заглядывала через плечо, как будто могла что-нибудь увидеть. Оказывается, именно на это она и надеялась:
   - А вот Петя Шувалов мог показывать, что делает. Причем с самого начала. А ты иллюзиями не владеешь?
   - Нет, только жизнью.
   - Жаль. Но, все равно, молодец. Петя из потомственных, он уже много чего знал и умел до поступления в Академию. А ты же из простых, самоучка что ли?
   Пете очень не понравилось сравнение с аристократическим тезкой, но, все равно, ответил:
   - В Академии кое-чему все-таки учат. И библиотекой можно свободно пользоваться.
   - Вот я и говорю, молодец. - Дальше она повернулась уже к незадачливому ухажеру: - Пошли, что ли, горе ты мое. Всю прогулку испортил. Придется тебя до дома проводить, чтобы еще во что-нибудь не вляпался.
   После чего так же спокойно повернулась уже к Пете:
   - Если в следующий выходной здесь будешь, можем его вместе провести.
   Слов не было, но Петя улыбнулся и пожал плечами. Сейчас он больше всего не хотел показать, что сам еле на ногах стоит. Все-таки сращивание каналов ему очень тяжело далось. Устал, как собака.
   После небольшой паузы улыбнулся еще приветливее и кивнул. Анна - девушка красивая, с бугаем, судя по всему, сама разберется. Почему бы не погулять? Тезка его тоже гулял, но ведь не женился...
   - Тогда до встречи.
   Петя проводил парочку глазами до тех пор, пока они не скрылись за поворотом. И уже после этого шаркающей стариковской походкой поплелся в сторону Академии. Только по дороге в лавку зашел. Не ту, где курсантскую форму продают, а первую попавшуюся со съестным. Очень ему есть захотелось, понял, что до обеда не дотерпит. Лавка попалась бакалейная. Взял калач и небольшой горшочек меда. Дорого и не слишком сочетаемые продукты, но вот захотелось. Съел их прямо в лавке, отойдя в уголок. Не думал, что мед можно прямо через край пить. То есть понятно, что можно, если мед жидкий, но что это ему настолько вкусным покажется... Все, что само не вытекло, вытер хлебом и тоже съел. И, вроде, отпустило. Силы, не то, чтобы полностью вернулись, но возвращались на глазах. Надо учесть. Взял с собой еще пару горшочков про запас.
   Еще неделя занятий в Академии. Как под копирку. Петя втянулся в ритм, и тот уже стал казаться монотонным. Впрочем, спуску себе не давал, и на физкультуре и на Маге вкалывал "через не могу". На Филмаге и Термаге - тоже. Но там усилия шли на то, чтобы сохранять бодрый и внимательный вид. И слушать, не вникая, но так, чтобы последнюю фразу преподавателя всегда смог повторить. Предпоследняя уже забывалась, но этого хватало.
   А вот погулять в выходной с Анной не случилось. Бабье лето сменилось крайне неприятными дождями. Петя некоторое время колебался, но решил, что Анна, если не дура, сама не пойдет. Какая уж тут прогулка или танцы, когда с неба льет, как из ведра. Только в трактире сидеть, но когда насквозь мокрый, удовольствия в этом тоже мало.
   Вот старшекурсникам погода не так страшна. Могут аурным щитом прикрыться, а некоторые даже на других его растянуть. Но первокурсников этому не учили.
   Впрочем, в город Петя все-таки выбрался. Вспомнил кросс по болоту и закупил приличный запас сапог, портянок и галифе. И не прогадал. Спрос возник устойчивый. Каждый день что-нибудь да продавал. Прикинул, за месяц у него больше двухсот рублей прибыли получается. А еще стипендию должны выплатить. Больше, чем у отца пенсия, целых пятьдесят рублей. Этак он и впрямь богатым станет, а не только в сравнении с прошлой нищетой.
   Беспокоило одно. Петя ощущал, что такая лафа слишком долго продолжаться не может. Сколько себе комплектов формы один курсант купить может? Ну, два, ну три, ну даже десять комплектов. Грязная же накапливаться будет. Обязательно догадаются ее в прачечную носить. Некоторые уже это делают. Так, может, Пете не стоит запасы новой формы копить, а просто предлагать менять грязную форму на чистую. С доплатой раза в два-три больше стоимости стирки. Расходов для него самый минимум, только в прачечную регулярно бегать придется. Богатых и ленивых кадетов много, приработком он так до конца обучения будет обеспечен.
   Идея Пете понравилась, и он сразу принялся ее осуществлять. Успешно, даже слишком. Дожди лили не переставая, и бегать в прачечную ему пришлось каждый день. С приличных размером тюком, что не могло остаться незамеченным.
   - Ты что несешь, скотина?! - Под козырьком входа в казарму стоял куратор Левашов и пребывал в состоянии полнейшей ярости.
   - Форму из стирки, ваше высокоблагородие! - Петя подобрался, обращение ему крайне не понравилось.
   - Комплектов десять, не меньше?!
   Последняя фраза была сопровождена зуботычиной, причем бил Левашов настолько быстро, что Петя впервые за последние годы увернуться не успел. На ногах все-таки устоял, но мотнуло его изрядно. Однако снова встал по стойке смирно и отрапортовал спокойным голосом:
   - Ваше высокоблагородие, количество комплектов формы, которые кадет может приобрести на собственные средства, нигде в уставах не оговаривается. Только то, что она должна иметь опрятный вид.
   - А торгуешь ты формой по доброте душевной?!
   На сей раз Петя успел шагнуть назад, заметив, что куратор снова отводит руку. Удара не последовало.
   - Никак нет, выше высокоблагородие. Я ничем не торгую. Просто запасливый. А отдавать товарищам задаром в качестве помощи не имею возможности. Из бедной семьи. Иных средств к существованию, кроме стипендии, не имею.
   - Эк у тебя все складно получается. А на самом деле, открыл в казарме лавочку!
   Теперь Левашов сам подошел к Пете, схватил его за грудки и орал, брызгая слюной в лицо:
   - Ты что, не понимаешь, что маг-офицер-дворянин и лавочник - понятия несовместимые?! Ты честь Академии позоришь! Офицерскую честь! Таким, как ты, не место в Академии! Вообще на Государевой службе!
   - Нигде такого не слышал, но впредь учту.
   - Учтет он! Пока две недели нарядов, без выходных. И по кухне, и по огороду. А по ночам будешь у тумбочки дневалить, чтобы у тебя времени не осталось в город бегать!
   Неприятно, но не смертельно. В лавке тоже спать мало удавалось, но Петя как-то высыпался. Значит, и здесь научится. Вот "лавочку", как ее назвал майор, жалко. И совершенно непонятно, почему нельзя. Ему другие кадеты отнюдь не друзья. Большинство - напыщенные индюки, презирающие его за плебейское происхождение. К тому же богатые. Как они к нему, так и он к ним. Никого насильно ничего покупать не заставлял, наоборот, от порки многих уберег. Почему маг не может свой интерес соблюдать? Если бы Пете платили не пятьдесят рублей стипендии, а пятьсот, как оклад у того же Левашова, возможно, он бы сам... Возможно. Но не уверен. Деньги лишними никогда не бывают. Конечно, он прибедняется. И на пятьдесят рублей можно прекрасно прожить, раньше на него и пяти рублей в месяц никто не тратил. Придется потерпеть, вылетать из Академии ему никак нельзя. Но - обидно.
   Петя держал морду кирпичом, но Левашова это не умиротворило. Он больше не орал, но шипел сквозь зубы с не меньшей яростью:
   - Уставов ты, действительно, не нарушал. Так что проходи в казарму. Пока. Скинешь вещи - сразу на кухню. Я приказ передам. И не надейся, что тебе все это с рук сойдет. Ты у меня отсюда очень скоро вылетишь!
   Майор развернулся и ушел. Похоже, в сторону кухни. А Петя поплелся к своим койке и шкафчику, думая о том, что ему теперь с двумя десятками с лишком комплектов формы делать. Из которых половина ему по размеру не подходит. Хотя... Ну есть она и есть. Дело закрылось, но ведь он на нем не прогорел. Наоборот, чистыми деньгами две с половиной сотни рублей заработать успел. Вместе со стипендией его накопления даже за триста перевалить должны. Как-нибудь проживет. А там - посмотрим.
   Помимо нарядов Левашов стал над Петей глумиться еще на физкультуре, придираясь по ерунде и заставляя повторять упражнения в два раза больше, чем остальных кадетов. Даже на Ячменева с Калашниковым меньше внимания обращать стал. Если же к этому добавить, что дождь все время лил, и одежда не просыхала, Петины лишние комплекты формы неожиданно очень к месту оказались. И еще он научился энергию по всему телу гонять, заставляя ее проходить в мельчайшие капилляры. Отчего даже в мокрой одежде и на холодном ветру мерзнуть перестал. И простуда его не брала, хотя многим другим кадетам регулярно требовалась помощь целителя.
   Было тяжело, но Петя умел быть упрямым и терпеливым. Нагрузки возросли, значит, он еще сильнее станет. Спал при любой возможности хотя бы по десять минут. Даже стоя иногда умудрялся. Ел за троих, дежурства по кухне только больше возможностей в этом давали. Брился, чистил и гладил форму по ночам, прямо на тумбочке дневального. Во-первых, ночью хорошо слышно, когда кто-нибудь к двери корпуса подходит, есть время убрать все в тумбочку. А во-вторых, даже Левашов по ночам спать предпочитает, в основном проверки случались только в течение часа после отбоя и часа до него. Так что ночью поспать тоже удавалось. К сожалению, только сидя. Койкой Пете ни разу воспользоваться не удалось. Но все-таки он не просто держался, а реально втянулся в новый режим. Радости такая жизнь не доставляла, но жить было можно.
   Про Анну, правда, пришлось забыть. Временно или навсегда, кто знает. Утешало, что погода стояла мерзкая, не до гуляний. И, возможно, Алексей Воронцов (третьекурсник, который карточные фокусы показывал) при случае Анне что-нибудь передаст. Этот Воронцов заметил, что Петя из нарядов не вылезает и неожиданно подошел полюбопытствовать, за что это его так.
   - С Левашовым поругался, - Хмуро ответил Петя: - Он считает, что бывшим приказчикам, вроде меня, в Академии не место.
   - Да? Тогда держись, - Алексей сказал это, вроде, дружелюбно, но было заметно, что на Петину судьбу ему наплевать. Но вежливый.
   В давилку Петя попал в новую группу. Похоже, в ней все проштрафившиеся были. Оба толстяка - Ячменев и Калашников, двое потомственных дворян - Михалкин и Федоров - эти в какой-то драке в городе успели поучаствовать, а также Никита Волохов - самый перспективный кадет курса. Потомственный маг и дворянин, с таким хранилищем, что ему преподаватели могли бы позавидовать. И именно его наличие в группе заставляло Петю нервничать больше всего. Не верится, что Никита здесь в наказание. Скорее, для него специально маго-энергетический фон более высоким, чем обычно, сделают. На обычном у него, наверное, прокачка хранилища и каналов уже не идут. А вот как Пете с его убогим хранилищем все это выдержать?
   Никита был приветлив, но только с такими же дворянами, как он сам. Даже советы давал:
   - Ни в коем случае не ждите, пока хранилище под завязку не наполнится, сразу начинайте энергию по каналам разгонять. Иначе можете не успеть. Магическое зрение сразу включайте и задействуйте не только основные каналы, но и вспомогательные. И, главное, не паниковать. Тут энергия всех видов одновременно подается, в том числе и жизни. А при накачке жизнью организм может выдержать большие нагрузки, чем обычно. В общем, ни пуха!
   Петя все это старательно подслушал и с удовольствием понял, что он и раньше все делал правильно. Вот и сейчас придется энергию во все капилляры гнать и молиться, чтобы хранилище выдержало.
   Войдя в камеру маготрона, Петя включил магическое зрение и вошел в состояние медитации. У него это стало получаться уже достаточно легко. Так что энергию из хранилища он погнал по каналам даже раньше, чем оно стало наполняться. Некоторое время так и держалось - все больше энергии в каналах и полупустое хранилище. Но потом Петя перестал успевать за маготроном, и хранилище стало наполняться. Не очень быстро, но все-таки.
   - Сколько, интересно, времени он здесь? - Субъективное ощущение говорило, что где-то половина срока прошла, но он мог и ошибаться.
   Каналы полны, надо гнать энергию в капилляры. Пока Петя научился наполнять капилляры не по одному, а целыми "кустами", хранилище наполнилось до краев и стало расширяться. Новый метод на некоторое время стабилизировал ситуацию, но как-то капилляры наполнились слишком быстро. Хранилище еще не разрывается на части, но уже неплохо раздулось.
   В этот момент рядом кто-то упал. Петя едва не потерял концентрацию. И когда снова поймал ее, хранилище уже трещало от напряжения.
   - Ну, миленькое, потерпи еще чуть-чуть, - зачем-то забормотал он вслух, понимая, что это не поможет.
   Что же делать? Новые капилляры выращивать? Вроде, некуда. И так все тело ими пропитано очень плотно, и все уже накачены энергией.
   А если в ауру? Ведь аура тоже продолжение капилляров, только почему-то немного с другими свойствами.
   Как ему удалось это сделать, Петя не понял. На Маге их ничему такому не учили. Но энергия вдруг скачком наполнила ауру, и давление на источник сразу упало. Рядом еще кто-то упал, и Никита досадливо вскрикнул.
   Не отвлекаться! Хранилище снова раздувается, от поступающей в него энергии. Куда же еще ее распределить можно?
   И вдруг, все закончилось. Хранилище все также распирало от энергии, каналы и капилляры тоже раздулись, аура сияла. Но внешнее давление пропало. Он выдержал!
   Только теперь Петя посмотрел по сторонам. Напротив, глотая ртом воздух и выпучив глаза, сидел Федоров, над которым склонился Волохов.
   - Молодец, - услышал Петя: - Ты выдержал, можешь собой гордиться. Каналы еще часа два болеть будут, но зато и они, и хранилище у тебя наверняка выросли. Считай, что самое трудное испытание первого семестра ты прошел.
   Так, а что с остальными? Петя слышал два удара от падающих тел, что случилось с кадетами? Оказывается, свалились со своих сидений не двое, а трое, только Калашников не упал, а завалился на скамью, с которой упал его сосед Ячменев. А сверху на нем, неестественно подогнув ноги, лежал Михалкин. Все трое признаков жизни не подавали.
   - Они умерли? - Спросил он Никиту, не особо рассчитывая на ответ. Все-таки до сих пор тот его игнорировал.
   - Нет в обмороке. Но магами им уже не быть. Слабаки. От Михалкина не ожидал, вроде из приличной семьи. Наверное, боль терпеть не научили, вот и спекся.
   - И что теперь с ними будет?
   - Комиссуют. Полежат денек в лазарете и по домам отправятся. Есть ничтожно малый шанс, что хранилища у них восстановятся, но не раньше, чем лет через десять. Да и то все такие случаи за всю историю по пальцам пересчитать можно.
   Пока они разговаривали, двери открылись, и преподаватели с целителем извлекли тела потерявших сознание кадетов (бывших кадетов), похоже, с помощью левитации. Или магии ветра. Петя, все равно, ничего увидеть не мог. Не его стихии.
   Каналы перестали болеть не через пару часов, а только к концу следующего дня, который дался Пете очень тяжело. И на занятиях, и в нарядах он был абсолютно квелый, еле ходил, плохо соображал. В результате еще три наряда вне очереди заработал. Но не расстроился. Главное, он выдержал, хоть его никто не поздравил с этим. Наоборот, кадеты были напуганы первым отсевом.
   Никто не умер, более того, целитель их в себя привел меньше чем за час. Но магии они, действительно, лишились. Причем полностью. Даже магическое зрение, которые все кадеты уже освоили, им больше не подчинялось. Внешне же ничего не изменилось. Обычные люди. Как жутко звучит!
   С Михалкиным случилась истерика, целителю пришлось его успокаивать. Кажется, и без ментального воздействия не обошлось, так как молодой человек был готов наложить на себя руки. Ячменев ругался и грозился подать в суд за нанесенный ущерб его здоровью. Калашников был просто задумчив и печален.
   Провожать их вышел почти весь курс. Точнее, не провожать, а поглазеть, как они из Академии уходить будут. Пожать руку или сказать слова сочувствия никто не подошел. Так что ребята просто ушли за ограду, где их уже поджидал вызванный кем-то из преподавателей извозчик. Академические знаки с них сняли еще в лазарете.
   Петя всего этого не видел, так как был в наряде.
   Для него испытание маготроном ничего не изменило. Режим остался тот же. Левашов все так же придирался на физкультуре, и даже Сорокин смотрел на него на Термаге без прежней симпатии.
   Ни о каких выходах в город речи не было. С Воронцовым тоже больше не пересекался.
   Так и прожил неделю до следующего посещения давилки.
   На сей раз его группа состояла из двух человек. Его самого и Никиты Волохова, который поглядывал на Петю с недоумением.
   - С чего это тебя опять со мной направили? Хранилище - даже ниже среднего. Как тебе прошлый раз пережить удалось, не понимаю.
   - Я старался.
   - Как говорит Сорокин, Ха! Ну ладно, старайся дальше. Мне сегодня обещали давление еще увеличить. Надо свой предел найти.
   Что на такое можно ответить? Вот Петя тоже промолчал.
   Сначала все было как в прошлый раз, только Петя уже один раз проходил, и больше заминок у него не было. Опять он активно заполнял каналы и капилляры, раздувая их до предела и, тем самым, уменьшая нагрузку на хранилище. Когда же этот резерв был исчерпан, снова сбросил энергию в капилляры (точнее, волоски, так как ничего в организме они не пронизывали, только окружающее пространство) ауры. Кстати, за прошедшую неделю он с ними постоянно работал и даже стал их гораздо лучше ощущать. Раньше он воспринимал ауру как подобие шерсти магического происхождения. Вроде как, шкура такая у магов. У обычных людей только маленькие волоски, а у магов - шерсть, как у котов. Или даже медведей.
   Но теперь он мог этими "волосками" немного управлять. Поднимать их дыбом или плотнее прижимать к телу. Забавное упражнение, но какой в нем смысл (и есть ли он) Петя не знал. На Маге об этом опять-таки не было сказано ни слова, а на его вопрос Глок ему посоветовал не отвлекаться на посторонние темы.
   И вот теперь Петя стал эти волоски делать пушистыми. Очень пушистыми. Дополнительных волосков при этом не выросло, но "шкура" стала гуще и толще. И вобрала в себя изрядное количество дополнительной энергии.
   В общем, это испытание он снова пережил.
   Глава 6. Первые каникулы
   Петя так и остался напарником Волохова в посещениях маготрона. И даже был этому рад. Страх прошел, а то, что всякий раз он выбирался из камеры еле живым, пройдя по самому краю с предельным напряжением сил, было, с его точки зрения, вполне приемлемой платой за рост хранилища и развитие каналов. Таких темпов больше ни у кого не было. Абсолютный результат, правда, оставался еще достаточно скромным, но и худшим на курсе он быть перестал. А уж какая "шерсть" отросла при этом у его ауры! Длинная, пушистая, так и хочется погладить. Только непонятно, как это можно сделать.
   Где-то на третий раз в камеру вместе с ними полез дежуривший во время сеансов давилки целитель. Семен Семенович Новиков. Только с ударением почему-то на втором слоге - НовИков. Ясно, что этот целитель считает, что род его не "новый", а от какого-то "новИка" происходит, но как ему не надоедает поправлять тех, кто его фамилию неправильно произносит? Петя бы давно плюнул.
   Судя по поведению, полез Семен Семенович в давилку исключительно ради Пети. По крайней мере, весь сеанс глаз с него не спускал, и на Никиту совсем не отвлекался, чем тот был очень недоволен. Сидел целитель молча, после сеанса тоже ничего не сказал, но в тот же день у Пети случились два приятных события. Во-первых, ему, наконец, выплатили стипендию. До этого что-то задерживали. А во-вторых, резко закончились его внеочередные наряды. Левашов по-прежнему смотрел волком, но не подходил и слова не сказал.
   А тут еще и погода наладилась. Сухо, солнечно. Деревья, правда, все облететь успели, но так и положено по сезону, уже октябрь за середину перевалил.
   Петя на виду прожигающего его взглядом Левашова в двух больших тюках оттащил накопившуюся грязную форму в прачечную. Проходя мимо не удержался:
   - Вот видите, ваше высокоблагородие, с таким количеством нарядов запас формы очень даже пригодился. Последний комплект донашиваю. А вы сомневались.
   Куратор то ли не нашелся, что ответить, то ли еле сдержался, но молча повернулся и резко ушел прочь.
   В выходной Петя, наконец, отправился в городской сад. Было маловероятно, чтобы после его более чем месячного отсутствия, Анна бы его там ждала. Но вдруг? Собственные неясные чувства юношу раздражали, но с появлением свободного времени эта девушка все чаще занимала его мысли.
   - Вот что ты в ней нашел, - пытался вразумить он самого себя: - Вы же с ней даже встречаться не начали. И запомнилась она тебе только потому, что единственная обратила на тебя внимание. Да и то, как обратила - два раза ее в саду встретил, и оба раза она там была не с тобой. А так тут симпатичных девушек полно. И теперь, когда ты уже практически выдержал испытания первого семестра, наверняка многие тобой заинтересуются. Вот и пользуйся. Как это другие делают. Ведь жениться кадеты до окончания Академии по Уставу права не имеют, а потом ищи их, как ветра в поле. И не вздумай влюбляться! Потеряешь голову, надаешь обещаний, наберешь обязательств и получишь раннюю женитьбу вместо успешной карьеры. Так что не валяй дурака!
   Голос разума был абсолютно прав, но желание увидеть Анну почему-то меньше не делалось.
   Ноги несли Петю в городской сад, голос разума продолжал ругаться, но вскоре и шаги, и голос затихли. В саду было практически пусто. Сезон закончился, возможно, одновременно с дождями, так что он зря переживал. Нет ни оркестра, ни торговцев. Трактир, правда, работает, но посетителей в нем совсем мало. Как и гуляющих по аллеям. А влюбленных парочек так не было вовсе. Все листья осыпались, деревья стоят голые, а чердаки (беседки) как были открытыми, так такими и остались. Уединиться стало невозможно.
   Так где же развлекались кадеты? Оказалось, что прямо при Академии существует клуб, где старшекурсники могут общаться на любые темы, а по выходным довольно часто проводятся танцевальные вечера. Расположен в том же крыле, где и казарма, но с отдельным входом. Только вот для девушек туда вход свободный, а кадетам для этого надо либо членами клуба быть, либо именное приглашение получить. Старшекурсники в большинстве членами клуба состоят. Но не все. Развлечения там только те, которые сами же и организуют. В карты можно в любой день играть, в шашки и шахматы - тоже. Если компания с девушками собирается, то - в лото или фанты, а то и в жмурки. Специальная комната выделена, где можно журналы почитать или политические новости обсудить. Но не все любители такого времяпровождения. Есть и разовые мероприятия. Например, могут спектакль любительский поставить, обозрение организовать или тематический доклад подготовить.
   Стоит все это довольно дорого. Вступительный взнос - сто рублей, ежемесячный платеж - пятьдесят. За разовое приглашение тоже надо пятьдесят рублей отдать, и при этом в буфете придется платить отдельно. Мало этого, приглашение можно получить только по рекомендации члена клуба. В общем, Петя сразу понял, что это - не для него. Разве что разочек напроситься, просто, чтобы посмотреть. Хотя у кого приглашение просить? Старшекурсники первогодков сторонятся.
   Оставались еще различные приемы, проводимые в городе. Но тут не столица, где каждая дворянская семья считает своим долгом давать бал хотя бы раз за зимний сезон. В Баяне богатых семей - кот наплакал. Да и тусуются они между собой, не приглашая посторонних. Так что балов (точнее, приемов с танцами) хорошо, если полдюжины за зиму случается. Еще рождественский бал в Доме Собраний. И все.
   Впрочем, в зимнее время в городском саду тоже каток заливают и горки оборудуют. Так что можно будет погулять и там. Но это только от Рождества до Масленицы. Потом опять перерыв до Пасхи.
   Вариантов у Пети было не слишком много. Самым бюджетным из них - вообще не рыпаться. Жить, как живется. Не прятаться от всех в казарме или уголке огорода Академии, но специально Анну не искать. Будет провидению угодно - встретятся.
   Пообещав себе вести себя именно так, Петя стал во время работы клуба медитировать где-нибудь недалеко от входа. Не бросаясь в глаза, но так, чтобы ему самому все приходящие туда девушки были видны. Позавидовал старшекурсникам. И деньги у них на развлечения есть, и девушки сами толпой бегут, только позови.
   На второй выходной, когда в клубе танцевальный вечер был запланирован, вроде, какая-то очень похожая на Анну девушка пришла. Ну и что? Прошла со стайкой других девушек и скрылась внутри. У Пети-то приглашения нет. И бежать добывать его уже поздно. Воронцов еще раньше в клуб прошел (Петя это заметил), а хватать с такой просьбой совсем незнакомого старшекурсника, насмешек не оберешься. Да и денег жалко. За один проход месячную стипендию отдать... как-то дороговато будет.
   Ну а пока танцы шли - совсем стемнело. Петя все равно на лавочке недалеко сидел, но когда Анна вышла и с кем, так и не заметил. Моет, и вовсе ночевать с кем-нибудь из старшекурсников осталась. Хотя, маловероятно. Говорят, на верхних этажах казармы есть несколько отдельных кабинетов, но, все равно, за разврат прямо в Академии можно на серьезное наказание нарваться. Проще в городе комнату снять.
   Так что, скорее всего, Анна вышла вместе с толпой других девушек и некоторого количества кадетов, которые их провожать отправились. Но примкнуть к этой компании Петя не рискнул. Больно глупо он выглядеть будет. В общем, ничего хорошего из затеи не получилось.
   Еще Петя стал чаще бывать в городе, обходя улицы с лавками и рынок. Но по дороге ему почему-то все больше попадались не девушки, а солидные матроны. Видимо, покупками хозяйки местных семейств предпочитали заниматься сами. В общем, естественно. И деньги под контролем, и развлечение. Зачем его кому-то уступать.
   В результате, опять ничего путного не получилось. Анну не встретил, зато заинтересованных и оценивающих взглядов поймал целую кучу. Выяснять, какие же виды на него имеют эти дамы, Пете не захотелось, прогулки он прекратил и стал выбираться за стены Академии только по делу. В прачечную сходить или купить себе что-нибудь конкретное.
   Содержание занятий ни капли не поменялось. Байки Сорокина так и сохранили "воздушный" уклон. Все-таки он сам - маг воздуха. Но все больше касались взаимодействия магов разной стихийной направленности. Перспективы принять участие в маневрах, когда воздушники перетаскивают по небу других магов в специальных корзинах, а потом сбрасывают в качестве десанта на парашютах, Петю не воодушевили. Судя по рассказам майора, местные парашюты были просты, надежны и совершенно не управляемы. Открывались сами с диким хлопком, гарантируя парашютисту синяк во всю задницу. А если постромки еще между ног попадут...
   Историй, кому чего отдавило, кто каким голосом орал в воздухе, распугивая условного противника, и кого занесло куда-нибудь совсем не туда, хватило на месяц.
   А вот испытания маготроном стали проводиться уже дважды в неделю, все время с нарастающим давлением. Для остальных кадетов. Петя для себя никаких перемен не заметил.
   Теперь на сеансах давилки дежурил не один Новиков, в помощь ему еще два целителя подошли. И, к ужасу кадетов, без дела они не сидели. Уже после первого "усиленного" сеанса не выдержал испытания один кадет. На последующих стало только хуже. Два, три, один раз даже пять человек лишились магических способностей.
   Зачем?! Ведь этих одаренных отбирали по всей стране, заставляли принять присягу, платили стипендию, учили. Хотя, чему их учили? Ровным счетом - ничему. Только медитации и прокачке каналов и хранилища. Все остальное, чем они занимались, назвать обучением магии было никак нельзя.
   Ну и давилка, конечно. После всех этих сеансов хранилище у Пети увеличилось очень существенно. В несколько раз по объему и стало намного ярче. Хотя до того же Волохова ему было далеко.
   Отсекались, кстати, самые "слабые". Те, у кого хранилище почему-то не желало расти после нагрузок в маготроне. Возможно, еще нестойкие духом, но в этом Петя уверен не был. А вот то, что в результате отсева он опять оказался в самом "хвосте", его очень беспокоило. И он медитировал, гоняя энергию по всему телу, практически все свободное время. Желание пойти куда-нибудь развлечься, как-то само собой пропало.
   - Виктор Николаевич! - Не выдержал он как-то в конце занятия по Термагу: - Разрешите задать вопрос?
   К счастью Сорокин пребывал в хорошем настроении и милостиво кивнул.
   - Я по поводу отчисленных кадетов. Ведь они же присягу приносили, а теперь служить Государю магами уже не смогут. Что их ждет?
   - О своей судьбе забеспокоился? - Усмехнулся Сорокин: - Ничего с ними не будет. Будут жить, как жили раньше. Ха! Обычными людьми. Съездили на полгода в Академию, так им за это время стипендию платили и по случаю комиссования, кажется, по сто рублей компенсации должны дать. Ха!
   - Или ты себя уже магом считаешь? - Добавил майор после небольшой паузы: - Тогда продемонстрируй мне хоть одно заклинание! Ха!
   - Среди потомственных многие простейшие заклинания уже освоили, - Подал голос один из кадетов.
   - Опять дисциплину нарушаешь, Федоров? Кто тебе говорить разрешил? Но я все-таки отвечу. Можешь заклинание применить - молодец. А скажи-ка мне, у тебя в давилке какие-нибудь проблемы были? Вот то-то же. Ха.
   - Но как же присяга? - Снова влез Петя.
   - А что присяга? Все военные тоже присягу приносят и все когда-нибудь в отставку выходят. Ха! Так и живут в отставке с присягой. Ни им, ни Государю это никак не мешает. Ха!
   - Так может лучше было присягу не сразу, а после первого семестра у кадетов принимать? У тех, кто выдержит испытания?
   Голос Сорокина стал жестче:
   - Самым умным себя возомнил?! Без тебя бы не додумались?! А то, что не принявших присягу одаренных наши соседи по дороге в Академию перехватить бы старались, не подумал? И что в Баяне не один вербовочный пункт появился бы? Причем интересовали бы их отнюдь не слабые кадеты, а самые лучшие. Да что я с тобой говорю?! Сядь! Что-то давно ты на кухне не работал. Заступишь в наряд после занятий. Ха! И ты, Федоров, кстати, тоже. Ха! Занятие окончено. Все свободны. Ха!
   К концу семестра ряды первокурсников поредели примерно на треть. Причем отсеялись не только молодые люди, но и две девушки из пяти. Последнее обстоятельство, похоже, расстроило всех, в том числе и преподавателей. Похоже, они всеми силами старались девушек сохранить. Последний месяц вместе с ними в маготроне обязательно сидел целитель. Не помогло. Одну просто тихо вынесли после сеанса, другая закатила истерику прямо внутри камеры, и не дала целителю ничего с собой сделать, пока не вырубилась.
   - Может, надо было испытание прервать? - Услышал Петя разговор двух целителей.
   - Бесполезно. Магиней бы, все равно, не стала, а вот ведьмой - наверняка. А так - успокоится, в себя придет, и пусть живет обычной жизнью. Если замуж за мага выйдет, хороший шанс, что детям повезет больше.
   Кто такие "ведьмы" и почему стать ведьмой это плохо, Петя не понял. Но спрашивать не решился.
   Да, его "землячка", Катя Павлова, испытания успешно прошла.
   Семестр кончился, и наступили рождественские каникулы. Вместе с семестром закончились и мучения в давилке. Вроде, больше таких отсевов не будет. И Петя испытания успешно прошел. Ну как, "успешно"? Выдержал, выжил, хотя последняя неделя далась особенно тяжело. На физическую усталость еще и пост наложился. И результаты, как назло, расти перестали. Хранилище трещало от нагрузок, но увеличиваться категорически не желало. Разве что самую малость, совсем не так, как в первые разы.
   В последнее посещение давилки Петя чуть не сорвался. Тяжело, скверно, все надоело. Полезли панические мысли, что все зря. Еле собрался. Прикрикнул на себя, что не для того он столько терпел, чтобы на самом последнем шаге споткнуться. И из давилки все-таки своими ногами вышел. Точнее выполз. С целым хранилищем.
   Само Рождество в Академии отпраздновали довольно скромно. Елок не наряжали, в качестве подарков выдали каждому кадету комплект новой формы. Как ее назвали - "каникулярной". Ничем от обычного комплекта не отличалась, разве что в него входила черная шинель. До этого первокурсники утеплялись сами, в основном, теплые фуфайки под гимнастерки поддевали. Впрочем, Баян - относительно южный город, ни снега, ни морозов до сих пор не было.
   Еще на построении наградили особо отличившихся кадетов. С десяток получили знаки академического отличия. Но только старшекурсники. Как сказал ректор, перваки отличились все, так как сумели перейти во второй семестр. И никаких иных наград, кроме устного поздравления от его превосходительства, не получили.
   В остальном праздник мало отличался от обычного воскресного построения. Разве что богослужение затянулось на более долгое время и закончилось крестным ходом. Специальной церкви в Академии не было, только домовая, так что обошли всю территорию по периметру.
   После почти все кадеты потянулись в город, где вечером, в Доме собраний должен был состояться Рождественский бал. Петя потянулся следом за остальными, но шел сам по себе и нога за ногу. Почему-то не было настроения. Вроде, испытания прошел, в Академии остался, а на душе только пустота. И усталость от запредельных нагрузок. Повстречайся ему сейчас Анна, не уверен, что обрадовался бы.
   - Значит обязательно встречу, - Невесело усмехнулся Петя.
   В этот момент его неожиданно окликнули. С ним поравнялся догнавший его Алексей Воронцов. Тот тоже шел один, но, в отличие от Пети, пребывал в прекрасном настроении. Возможно поэтому и обратил внимание на первокурсника.
   - Привет коллеге фокуснику! Вижу, испытания ты успешно прошел. Поздравляю. Много у вас отсеялось?
   - Больше трети.
   - У нас также было. Зато потом много легче стало. Если на практике не облажаешься, считай, больше половины дела сделано будет.
   Петя обрадовался дружескому отношению третьекурсника. Граф, без одного семестра дипломированный маг, резерв куда больше, чем у него, однако, свысока не смотрит. То есть покровительственный тон остался, да и странно было бы иначе, но уже одно то, что Алексей с ним заговорил, указывало на то, что Петино положение уже не совсем бесправное.
   Возникло желание расспросить того про причины столь жесткого отсева, но Воронцов уже переключился на особенности предстоящего бала, и, в принципе, эта тема была сейчас более актуальна. Особенно, когда Петя услышал, что придется на него билет покупать. За десять рублей! В прошлый же раз все бесплатно было! Если бы он пришел сюда один, наверное, на этом бы его поход на Рождественский бал и закончился бы. Но показывать свою финансовую несостоятельность при старшем товарище было как-то стыдно. Тем более, что деньги у Пете были. С собой. Все триста с лишним рублей, так как оставлять их в казарме он не решался.
   - Ты только сразу два билета бери. Или больше, - Добил Петю Алексей: - По ним подарки выдавать будут. Отдашь билет своей девушке, и не надо думать, чем ее с Рождеством поздравлять.
   - Что же это за подарки такие, сразу на червонец? Их что, мешок?
   Алексей засмеялся:
   - Ну, ты шутник! Именно мешок. Бумажный пакет за горловину лентой перевязанный. А внутри - сладости. Еще пара мандарин, наверное. И какой-нибудь небольшой подарок. Носовой платок, там, или шарфик. На память. Да что гадать, откроешь - посмотришь.
   - У меня девушки нет.
   - Это ты брось. Я тоже, как видишь, один сюда шел и что-то пока своих подружек не вижу. Но не беспокоюсь, сейчас набегут. Если что, могу поделиться.
   Говоря это, Воронцов подвел Петю к стоящему недалеко от парадных дверей господину (?), наряженному в архаичную яркую форму, как бы не стрельца. Видимо, все-таки "господину", ибо тот хоть и изображал швейцара, скорее всего, просто маскарадный костюм такой одел, а сам являлся одним из распорядителей мероприятия. Предположение подтвердилось. Воронцов с ним был знаком.
   - Владимир Сергеевич! - Обратился Алексей к нему: - Шикарный костюм! Что же не ландскнехт, как в прошлом году?
   - Повторяться не люблю. И ходить, гремя железом, мне не понравилось. Вам сколько билетов?
   - Мне штук пять давайте. А тебе сколько, Петр?
   - Двух хватит. Девушки я пока, все равно не вижу. В крайнем случае, сам все съем.
   Петя не шутил, но оба его собеседника залились смехом, как от превосходной шутки.
   - Надо тебе было сразу так сказать, - давясь от смеха выдавил из себя Воронцов: - Только пригрозил, как уже бегут.
   Действительно, к ним буквально подбежали две девицы. Вроде из тех, которым Алексей фокусы показывал. Петя, впрочем, тоже.
   - А вот и мы! - Заявили они хором и повисли с двух сторон на молодом графе.
   - Я же говорил!
   - За тебя я и не беспокоился. А мне?
   - Тебе? А вот, кстати, Анюта. Ты же с ней знаком. Эй! Анюта! Давай к нам!
   Анна подошла, но, как и в прошлые их встречи, напустила на себя крайне независимый вид.
   - Помнишь Петю с птичьей фамилией? Наш первокурсник героически прошел все испытания и намерен отметить переход на второй семестр. Хочет тебя на бал пригласить? Пойдешь с ним?
   - Почему бы и нет? Хотя в прошлый раз он от меня сбежал. Предпочел в наряды пойти. Но раз испытания прошел, можно его простить.
   - Бойкая, однако, - подумал про себя Петя, но совершенно беззлобно. Как бы девушка не пыталась показать независимость, но главные тут - будущие маги, а не местные мещанки. И он уже сделал большой шаг на пути к становлению одним из этих хозяев жизни.
   - Пошли, что ли, - буркнул он Анне: - Заодно познакомимся, наконец. А то несколько раз виделись, но я о тебе ничего не знаю.
   Анна молча взяла его под руку и повела внутрь. Вообще-то предполагается, что это кавалер ведет даму, но тут в роли ведущей и направляющей выступила именно девушка. Пете даже смешно стало от того, как его девушка стремится быть хозяйкой положения. Пусть потешится. Со стороны это, все равно, не заметно, а она, надо надеяться, тут все знает много лучше Пети.
   Впрочем, по сравнению с прошлым балом, принципиальных изменений было не много. Оформление изменилось, и состав публики, где горожан разного возраста было не меньше, чем кадетов. В фойе противоположную сторону от буфета заняла елка. Настоящая, из леса. А вот украшения на ней, похоже, были иллюзорными, и создавал их один из малознакомых Пете преподавателей. Занятий он на его курсе не вел, но свое дело знал неплохо, поэтому искрящийся снег на ветвях, переливающиеся всеми цветами радуги призрачные шары и ярко пылающие огоньки производили куда более сильное впечатление, чем вата, завернутые в фольгу орехи и пряники и несколько так и незажженных свечек, которыми украшал аналогичную елку в своей лавке Куделин. Да и сама елка выглядела свежо и распространяла ароматы хвои. Явно без магии жизни не обошлось.
   Рядом с елкой расположилась стойка, вроде буфетной, только меньше, и мини сцена размером с пару табуреток. Место выдачи подарков. Сейчас там толпились, в основном, семьи с детьми, какой-то ребенок, забравшись на "сцену" читал стишок.
   - Они что, за подарки не только деньги дерут, но еще и клоунов изображать заставляют? - С неудовольствием подумал Петя: - Или только детей мучают?
   Впрочем, Анна его к подаркам не потащила, а наоборот провела по всем залам, демонстрируя максимальному числу знакомых. То есть всем, так как незнакомых тут для нее не было. Петя не совсем понял смысл такого дефиле, но решил, что так тут принято. И, похоже, все девицы, которые пришли с персональным кавалером, поступали также.
   - Кажется, они нами меряются. - Немного ошалело констатировал Петя, но осуждать не стал. Наоборот, ему неожиданно стало даже приятно на практике почувствовать, что его позиции на этой ярмарке не так уж плохи.
   Понятно, что девицы, чей кавалер был старшекурсником, поглядывали на него с Анной свысока или снисходительно, но таких было не так уж много. Большинство таких кадетов выгуливали, как Воронцов, сразу нескольких красавиц. И немало из них как бы невзначай скользнули по Пете взглядом, в котором можно было заметить интерес. Анна, по крайней мере, точно такое подмечала, и ее улыбка в такие моменты делалась немного более яркой, а хватка немного, но ощутимо, усиливалась.
   Ну а с девицами без кавалеров или пребывавших в компании с местными, и так все ясно было.
   Кстати, бугая, который когда-то полез к Пете драться (и чье имя он так и не узнал), они тоже встретили. Тоже прогуливался по залам под ручку с какой-то девицей. Они с Анной обожгли друг друга взглядами, но обошлись без скандала. На Петю эта девица посмотрела как-то странно, а вот Анна была явно довольна произведенным впечатлением, гордо расправила плечи и задрала нос еще выше.
   Впрочем, это было единственный раз, когда она проявила чувства столь явно. Другим она, в основном, мило улыбалась и охотно представляла Петю тем, кто с ними заговаривал.
   В принципе, язык у Пети был подвешен не плохо, но сейчас он предпочитал отмалчиваться, ограничиваясь улыбками и краткими ответами, когда обращались к нему. Просто не знал, как себя вести. Опыт прежней жизни тут не помогал, а новый он приобрести не успел. Украдкой следил за старшекурсниками, но копировать их поведение не решился.
   В этот момент мимо них как раз проходил Воронцов со своими пассиями. Алексей рассказывал какой-то анекдот из личного опыта прохождения практики. Девицы хихикали и уплетали какие-то сладости из бумажных мешочков, украшенных синей ленточкой. Значит, подарки они уже успели получить. Анна притормозила около знакомых. Петя невольно прислушался к рассказу приятеля и опознал в нем одну из баек Сорокина. Ну да, он же тоже воздушник. Пришлось делать вид, что слышит эту историю впервые.
   - Идите подарки получать, - Напутствовал его слегка напрягшийся Воронцов: - Семейные уже отоварились.
   Чтобы его не смущать, Петя взял инициативу в свои руки и увел Анну в сторону елки. Та понимающе улыбнулась:
   - Петя эту историю тоже рассказывал.
   Упоминание Анной своего прошлого кавалера - Шувалова немного резануло слух, но Птахин решил не обращать на это внимания. В конце концов они с Анной, практически, в первый раз вместе гуляют и даже ни о чем поговорить не успели. Вот если она все время о его тезке вздыхать будет, то... потом решит, как к этому относиться. Можно подумать, он сам на ней жениться собирается. Рано ему еще о таком думать.
   Анне ее подарок отдали сразу, а вот к Пете распорядитель в костюме средневекового боярина неожиданно пристал:
   - Вы, юноша, в первый раз у нас, покажите, на что способны.
   - Это, что ли, как дети на табуретку лезть и стишок читать? - Удивился он.
   - Можно и так. Но вы же все-таки начинающий маг. Наверное, что-нибудь более интересное показать можете.
   - Правда, Петя, ты же с картами чудеса показывал: - Поддержала распорядителя Анна: - Или это Воронцов был?..
   - Так там я на деньги спорил, - Попробовал отшутиться Петя, но тут ему в голову пришла идея: - А и правда. Деньги. Монета какая-нибудь покрупнее есть? Не золотая, а чтобы большой была, а то не видно будет.
   Чему-чему, а уж всяким трюкам с монетами Петя в лавке неплохо научился. Зажать монету ладонью так, что по пальцам это совершенно незаметно, основной трюк приказчика, решившего зажать хотя бы часть сдачи у покупателя. Никакой магии, только ловкость рук.
   Монета у распорядителя нашлась, целый серебряный рубль. А дальше Петя показал с ней достаточно стандартный набор трюков. Появление и исчезновение монеты, а также прохождение монеты сквозь целый платок. (* хорошо известные фокусы, если интересно, секреты можно посмотреть https://www.youtube.com/watch?v=sQU6WKfVWLA или http://magiclesson.ru/)
   Дети (и не только дети) опять собрались вокруг и радостно визжали. Платок, кстати, он у Анны позаимствовал, у той как раз такой в подарке оказался. Потом вернул, в отличие от рубля, который в конце концов исчез без следа в его кармане. При этом распорядитель был уверен, что получил его обратно. Такая вот мелкая месть получилась.
   - Ловко у тебя деньги между пальцев исчезают, - Одобрительно сказала Анна, когда представление уже закончилось, и они отошли от елки.
   Петин подарок она, как-то самым естественным образом себе забрала. В нем, вместо платка карнавальная маска оказалась, и девушка немедленно надела ее на себя. Платок тоже на плечи накинула.
   - Я тоже так умею, но не так ловко, как ты, - Неожиданно добавила она: - Девушкам сдачу и так часто оставляют. Я все правильно про тебя поняла?
   Дальше оказалось, что Анна сама часто в лавке за прилавком работает. У ее семьи своя аптека в городке.
   - Так у тебя в семье маги есть?
   - Нет, разве очень давно кто-то из предков был. Или недавно, - она как-то грустно усмехнулась: - Ваш брат, кадет, вниманием замужних дам тоже не обделяет.
   Тема была скользкая, и Петя ее развивать не решился. Но запомнил.
   - Разве аптекарь не должен быть магом? - Спросил он.
   - Необязательно. Настойка календулы царапины заживляет, а отвар ольховых шишек от поноса лечит без всякой магии. Ну а всякие эликсиры мы у магов на реализацию берем. Ты же целитель будущий? Как научишься их делать, знаешь, куда их нести.
   Знакомство неожиданно оказалось еще и полезным. Надо будет Анну в лавке навестить, посмотреть, что и как у них устроено. Может, даже научиться чему полезному получится. И узнать чему в Академии в первую очередь учиться надо, тоже не мешает. А то без приработка грустно.
   Дальше начались танцы. Петя не блистал, но очень старался, так что партнершу не позорил. Хотя, надо признать, Анна танцевала лучше него.
   Как ни странно, несколько раз ее у него пытались увести. В смысле, пригласить на танец. В основном, такие же первокурсники, как и он сам. Зачем? Вокруг полно девушек. Не знают, как к ним подойти? Или Анна чем-то особенным выделяется? Наверное, все-таки второе. Девушка и так была красива, а сегодня чувствовала собственный успех и была особенно неотразима.
   Как правило, Анна немедленно находила таким партнерш где-нибудь неподалеку. Но однажды Петю все-таки оставила. Когда к ним (к ней) знакомиться Никита Волохов подошел.
   - Наш чемпион, - Представил его Петя: - Сильнейший маг курса. Вместе с ним в давилке последний месяц сидели.
   Вроде как комплимент сказал, но и себя не обидел. Но Анна благосклонно улыбнулась и попросила разрешения ненадолго оставить его таким тоном, что отказать означало бы нарваться на скандал.
   - Ну вот, - Загрустил Петя: - Подарки съела, подругам носы утерла, теперь можно и на более перспективного переключаться.
   Однако, Анна после танца вернулась к нему и больше уже не отходила:
   - Знаю я таких чемпионов, - Фыркнула она: - Насмотрелась. Считают, что одним своим присутствием всех счастливыми делают.
   И повела Петю в круг на следующий танец.
   В целом вечер прошел хорошо, и Пете даже почти не было жалко потраченных на него денег. Анна оказалась, конечно, из более благополучной семьи, чему у него в Песте, но в целом, они были из одного круга. Так что разговаривать с ней было легко и даже интересно. К тому же работа аптеки его искренне интересовала и проводил (на извозчике) после бала до дому он ее не только из вежливости.
   Поцелуев на прощанье не было, только слабое пожатие рук, но ведь это было только первое свидание. Пока Петя был доволен, а там - видно будет.
   Наступили каникулы. Довольно долгие - от Рождества до Крещения. И самые беззаботные. Летом кадетам всякие разные практики организуют, а зимой - целых две недели делай, что хочешь. Многие срочно по домам разъехались, родню навестить.
   Пете ехать было некуда. То есть, конечно, съездить в Пест и обратно он бы успел, только вот что ему дома делать? Семья у него такая, что выросшие дети поскорее сбежать из нее хотят. Похвастаться перед соседями, что учится в Академии? Зависть вызовет, а искренне рад его успехам не будет никто. Разве что попытаются с него что-нибудь полезное для себя получить. А так как лечить он пока не умеет, значит, все денег просить будут. Или подарков ждать. Только зачем все это самому Пете?
   Ограничился письмами по прежним адресам - матери, Куделину и брату в Тьмутаракань. Но так как ответа он на свои прежние письма не получил, то и сейчас многого от переписки не ждал. Написал, что жив-здоров, первый семестр отучился благополучно, скоро будет второй. Всем привет. И все. При пятидесяти рублях стипендии расход на марки нечувствительный.
   На каникулах преподаватели в Академии показывались редко, хоть и не разъехались. У большинства в Баяне свои дома имелись, а особо экономные занимали казенные квартиры в противоположном от казармы крыле Академии.
   Одним из квартирующих в Академии оказался Карл Фридрихович Глок. Семьи он не завел, на каникулы никуда не уехал, вот и слонялся без дела по округе. Нет, так-то по официальной версии он лабораторное оборудование налаживал, даже доплату к окладу получал за работу в сверхурочные часы, но почему-то все больше сидел в одной из беседок в саду. Иногда медитировал, иногда книгу какую-то читал (обложка была скрыта дополнительной) иногда, похоже, просто дремал. В один из таких моментов Петя нахально уселся на скамейке напротив и больше часа терпеливо ждал, пока преподаватель Маги соизволит проснуться. После чего вежливо спросил:
   - Ваше высокоблагородие, дозвольте обратиться.
   Глок кивнул. Возможно, его просто качнуло спросонья, но это можно было трактовать, как разрешение:
   - Ваше высокоблагородие, жалко время впустую тратить. Не могли бы вы меня, пока занятия не начались, заранее научить какому-нибудь заклинанию? Или хотя бы позволили еще несколько сеансов в маготроне провести?
   - В маготрон захотели? - Первый вопрос преподаватель Маги, похоже, проигнорировал: - Ничего вам это больше не даст. Методика отработана, всех кадетов до их максимума довели, дальше сами тренируйтесь, и прогресс будет очень медленным. Вот вы, непонятно как, но до уровня седьмого разряда все-таки дотянулись. Если продолжите упорно качаться, имеете шанс выпуститься шестым разрядом. А пятый разряд, если вообще его достигните, будет еще лет через десять. Так что, дерзайте!
   - А заклинание?
   - Что-то вы, кадет, забываетесь. Индивидуальных занятий в Академии нет. Только для особо одаренных по специальному распоряжению ректора. Так что, налево-кругом! Марш!
   Делать было нечего, пришлось выполнять. Но удаляясь от беседки строевым шагом, Петя все-таки услышал, как Глок ворчит себе под нос:
   - До чего кадет бестолковый пошел. Всем же, кто на второй семестр перешел, допуски в библиотеке расширили. Так лень самим искать. Все им расскажи... да покажи...
   Направление движения Петя поменял и так и пошел строевым шагом в библиотеку. Предвкушал новые знания и радовался, что Глок ему наряд вне очереди не вкатил. До конца не проснулся, наверное.
   Только в библиотеке у него случился облом. Как говорится, замок он там поцеловал. Заперто без объяснения причины. Обидно, но бывает. Библиотекарь тоже человек. Тоже, как Глок в Академии живет и семьи не имеет. Но отлучиться куда-нибудь по своим делам может и он. Особенно в каникулы. А кадетов-помощников по причине тех же каникул нет. Да, среди нарядов в Академии есть и такой - на работу в библиотеке. Самый непыльный, в том числе и в буквальном смысле этого слова. На магически обработанные книги и иные учебные пособия пыль не садится. Первокурсникам такие наряды не достаются.
   Можно было подождать, но неизвестно сколько. Так что Петя решил заглянуть еще разок вечером, а пока отправился в город. Посмотреть, как там Анна в аптеке работает.
   Дорогу он помнил хорошо, да и в принципе заблудиться в столь небольшом городке, как Баян, было сложно. По крайней мере, в центральной его части, где аптека и располагалась.
   Аптека не была специальным зданием, обычной лавкой в обычном доме, как и все в округе. Довольно стандартная архитектура - двухэтажный домик на шесть окон в ряд по второму этажу. Первый этаж - в углу арка ворот въезда во двор, окно, дверь, двойное окно, оно же витрина. Верхнюю половину витрины занимала надпись "АПТЕКА" и чуть меньше "Фролов и братья". Внизу стояло несколько склянок, деревянных и жестяных коробок и здоровенная бутылка. С чем, непонятно. Наверное, должны были местные медикаменты изображать.
   В Песте похожих домов было много, лавка Куделина почти так же была устроена, только дом побольше. Семья живет наверху, вход со двора. Одинокое окно внизу, как правило, сторожка дворника. Нанятого или кого из родни.
   - Значит, Фролов, - Хмыкнул Петя: - Вот и фамилию Аннину узнал.
   Он решительно открыл дверь и чуть не споткнулся, так как внутри Анна буквально рычала на какого-то мальчишку. Видно было, что девушка вне себя, а вот мальчик стоял очень даже довольный собой.
   - Да ладно тебе, Анюта! - Говорил он в этот момент: - Увидишь, отец слова не скажет.
   - Тебе, может быть. А с меня еще как спросит. Или с батюшки, что еще хуже.
   - Привет, Анюта! - Петя решил обозначить свое присутствие. Тем более, что мальчик его заметил и теперь делал сестре (?) страшные глаза. После чего засмеялся:
   - К тебе пришли. Не буду мешать! - И смылся.
   - Так что у вас тут случилось?
   Анна несколько секунд простояла молча, потом ответила злым голосом:
   - Этот Вовка без спроса лечилку схватил. И разрядил ее. Дядя ему во всем потакает, а из нашей доли цену вычтет. И еще ругаться будет.
   - Дядя? Ты же говорила, что это ваша лавка.
   - Отца. В доле с братом. Только Иван Владимирович - старший и доля его больше.
   - А Вовка это, стало быть, твоего дяди сын, - констатировал Петя: - А почем он тебе в лавке не помогает?
   - Скажет, что помогал. А сам с горки катался, пока нос не разбил. Нет, чтобы спокойно посидеть, схватил лечилку, кровь остановил и дальше играть побежал. А я не уследила.
   - Что за лечилка такая? - Заинтересовался Петя.
   Лечилка оказалась сравнительно небольшим (с пол ладони) амулетом из серебра (?), в который были вставлены два камня-кристалла размером с ноготь. Что за камни, Петя не определил. Оба слегка зеленоватые, но могут и обычным хрусталем быть. На изумруды не слишком похожи.
   - Постой, - вдруг оживилась Анна, - ты же маг жизни? Тогда ты лечилку сам зарядить можешь.
   - Меня пока этому не учили.
   Но девушка уже загорелась и потащила его куда-то в соседнюю комнату. Там на полке стоял небольшой сундучок. Открыв крышку Анна положила внутрь лечилку. Закрыла. Отчетливо щелкнул замок.
   - Вот! - Она указала на еще один камень, вделанный в заднюю стенку: - Просто направляй на него свою энергию, а когда амулет зарядится, крышка сама откроется.
   Пете стало самому интересно. Но закралось подозрение, что его бесплатно разводят на не самую дешевую услугу. Или, по крайней мере, чего-то стоящую.
   - С тебя поцелуй, - заявил он: - Ишь, шустрая. Решила задаром припахать?
   Анна не слишком ласково на него взглянула, но кивнула.
   Зарядить амулет оказалось просто и трудно одновременно. Просто потому, что самое действие ничего сложного из себя не представляло, и у Пети все сразу же получилось. А трудность была в том, что ему пришлось полностью опустошить свое хранилище, пока замок снова не щелкнул, и крышка не приподнялась.
   Ощущение было не самым приятным. Петю, не то, чтобы повело, но голова немного закружилась, и усталость навалилась. Так что на быстро подошедшую и чмокнувшую его в щеку Анну он даже не успел среагировать.
   - Устал? - Спросила она, вроде как сочувственно, но и с некоторым неодобрением: - Слабенький ты все-таки. Небось, еле-еле седьмой разряд натянул. Вот Поллинарий Карлович по десятку сразу такие заряжает и ничего. Правда, у него пятый разряд.
   - И он вам это бесплатно делает? - Петю немного отпустило.
   - Какой ты меркантильный! Но я с отцом поговорю. Может, он для тебя найдет какие амулеты заряжать, пока ничему более серьезному не научишься.
   В этот момент в дверь просунулась голова мелкого Вовки и нагло произнесла:
   - Я же говорил, что никаких проблем не будет. И у тебя тут покупатель. А ты отлыниваешь!
   После чего снова резко исчез. Когда Анна с Петей вошли в помещение лавки, мальчика там уже не было. А покупатель, точнее, покупательница, и вправду, была.
   Анна немедленно переключилась на нее, сияя самой приветливой улыбкой. А Пете сделала знак рукой, чтобы уходил.
   Ладно, не больно-то и хотелось. Впечатлений и информации и так много, можно в Академию возвращаться. Но с девушкой этой ухо востро держать надо. И не давать себе на шею садиться.
   На следующий день в аптеку Петя не пошел. Зато в библиотеку попал. И там, действительно, сумел выпросить у смотрителя книгу с простейшими лекарскими заклинаниями. Даже не книгу, а скорее, набор амулетов в виде плоских металлических листов. Если на такой лист подать энергию, над ним разворачивалась иллюзия заклинания. "Малого исцеления", "прилива сил", "здорового сна", "ускорения", "ночного зрения" и еще десятка других. Интересный набор. И полезный. Только узоры - объемные и отнюдь не простые. Возможно, есть некоторые закономерности в их построении, по крайней мере, они визуально накручивались вокруг нескольких узлов. От двух до четырех. Но сходу разглядеть что-либо еще Петя не сумел. Как и запомнить узоры. После чего остановился на "малом исцелении" и стал его тупо зубрить, пока из библиотеки не выгнали. На следующий день снова в нее пришел. Так и сидел в ней безвылазно. Даже к Анне решил не ходить, пока хотя бы одного заклинания не освоит.
   Каникулы, вроде, были долгими, но закончились быстро. Кадеты съехались, в основном, в последний день, но Петя от этой суеты постарался отстраниться, просидев допоздна в библиотеке. Только на обеде и ужине с ними пересекся, и то не стал затягивать прием пищи и за столом не засиживался. Бесед ни с кем не вел, привет-привет, и достаточно. Тем более что рассадили их за столами теперь по-новому. Число первокурсников сократилось в полтора раза, но рассесться свободнее им не дали. Только девушки за отдельным столом. Их всего три осталось. И четыре стола с юношами, но последний был заполнен только наполовину. Или около того. Считать по головам сокурсников Петя не пытался, так что оценка была приблизительной.
   Точную цифру им назвал на первой лекции куратор. Их осталось тридцать восемь. Дохляков, которые непонятно как сумели прокачать хранилище и каналы до нормы седьмого разряда и которым до полноценных магов еще, как до Луны раком. Но он лично их физическим развитием займется, так что на поблажки могут не рассчитывать. Наверное, майор Левашов считал свою речь очень мотивирующей.
   Ректор, который говорил до этого на плацу со всеми кадетами сразу, был менее резок. Всех похвалил, пожелал дальнейших успехов и, в дальнейшем, успешной службы Государю во благо Родины. В основном его речь касалась третьекурсников, которым остался один семестр обучения. Но тут Петя особо не вслушивался.
   А вот на первой лекции его курса собрались все их преподаватели - и Глок, и Сорокин, и Стомин, и Левашов. Сообщили, что занятия у них теперь будут вестись совершенно по-другому. Общим останется Филмаг - и только раз в неделю, а Термаг и Мага теперь у каждого будут свои. Общий поток разобьют на группы по магической специализации. Которые у них в конце занятия и будут выявлять.
   - А если есть способности более чем по одному направлению? - Немедленно влез Волохов.
   - Придется больше работать, - Успокоил его Сорокин: - Расписание составляется так, чтобы вы смоги успеть на занятия по всем своим направлениям. Ха!
   - Естественно, упор будет сделан на основную специализацию, - Уточнил Глок: - Остальные направления только на уровне базового курса. Например, у кадета сильная стихия воздуха, но есть еще и жизнь. Так вот, воздух вы будете осваивать так, чтобы могли с успехом применить его в бою на страх врагам. То есть на очень серьезном уровне. А из жизни вы будете изучать только целительство, причем акцент будет сделан на оказании первой помощи. В то время как специализирующиеся на жизни будут осваивать не только все аспекты целительства, но и биологию. То есть работу с растениями и животными.
   - Это вы про сельское хозяйство? - Спросил кто-то с места.
   - И это тоже. Вам на занятиях в группе все подробнее расскажут.
   В заключение общей части Глок все-таки пояснил интересовавший всех вопрос (по крайней мере, Петю, из потомственных большинство об этом, наверное, знали):
   - Вот мы все вас поздравили с достижением развития хранилища и каналов хотя бы до уровня седьмого разряда. А что, вообще, означает седьмой разряд? Кто хочет ответить?
   Поднялось несколько рук. Разрешение говорить он дал Павловой:
   - Седьмой разряд означает, что маг способен творить заклинания.
   - Верно, но слишком кратко. Заклинания требуют не только предельной концентрации при их формировании, но и наличия достаточного количества сил, чтобы их исполнить. Хранилище должно содержать достаточно энергии, чтобы заклинание напитать, а каналы быть достаточно разработанными, чтобы делать это быстро. Заклинания, понятно, различаются по сложности и энергозатратности, но имеется набор базовых заклинаний, которые должны быть подвластны магу для того, чтобы он мог считаться магом. Для каждого направления он свой. Вот маг седьмого разряда и может исполнить любое заклинание из своего набора. После этого ему потребуется некоторое время отдохнуть, чтобы вновь наполнилось хранилище. Маг шестого разряда способен исполнить три базовых заклинания подряд, а также набор более сложных заклинаний по одному разу. И так далее. Подробнее на занятиях узнаете.
   - Но есть же еще "волевое" воздействие! - Не выдержал Петя: - Разве для него тоже существуют такие ограничения?
   - Что, уже пробовали на кого-то так повлиять? - Глок посмотрел на Петю отнюдь не добрым взглядом: - Надеюсь, никого не покалечили? "Волевое" воздействие, действительно, может не требовать больших энергетических затрат, особенно если осуществляется локально, в смысле точечно. И если оно нацелено на разрушение. А вот созидание, наоборот, требует очень много энергии и предельной концентрации. Маг земли легко сломает ножку стула под вами, даже если она будет металлической. А вот чтобы восстановить ее целостность, ему придется попотеть. И сильно. Вот вы у нас маг жизни. Можете без проблем вызвать у любого человека, например, судорогу. То есть "без проблем", если я об этом не узнаю. А так учтите, что это строжайше запрещено. А вот для того, чтобы сколько-нибудь глубокий порез заживить, как раз уровень седьмого разряда и потребуется.
   - В общем, от одаренных, не дотянувших до уровня седьмого разряда, - Встрял в разговор Сорокин: - Вред может быть существенный, а пользы никакой. Ха!
   - А царапину заживить? Или девушке удовольствие доставить? - Хихикнул кто-то.
   - Царапина сама заживет. - Отрезал Сорокин: - С девушками тоже надо самому уметь обращаться, без помощи магии. Ха! А то еще вместо удовольствия понос вызовете. Ха!
   В дальнейшем все кадеты по очереди проходили несколько артефактов, определявших их возможности и уровень. В целом, результаты не сильно отличались от предварительной оценки преподавателей, которую они озвучивали еще до подхода кадета к артефактам. Это они свою квалификацию так демонстрировали? Все равно, воздушник видит только воздушника, а огневик - огневика. Жизнюка они определить не смогут, как и тот их. Поэтому и озвучивал прогноз только тот из преподавателей, который имел схожую специализацию.
   Рекордсменом оказался Волохов. Направления ветра, огня и молнии. И все уже не ниже шестого разряда.
   - Вот таким и должен быть настоящий боевик! - Обрадовался Сорокин: - Ха!
   Ну а у Пети нашлась только жизнь и только на уровне седьмого разряда. Чуть ли не худший результат среди всех кадетов. Но он не расстроился. Главное, не отчислили. К тому же у многих кадетов тоже был уровень седьмого разряда, только по двум направлениям сразу. И не факт, так уж ли нужно в таком случае разбрасываться на две специальности или лучше сосредоточиться на одной. Так что Петя еще успеха добьется.
   Глава 7. Второй семестр
   Кадетов не стали разделять на группы, в соответствии с их специализацией, как этого ожидал Петя. Вместо этого разделили занятия. Теперь в аудитории Г-35 ("Г" означало - главный корпус) уже знакомый Пете по "давилке" Семен Семенович Новиков дважды в неделю читал лекции по теоретическим основам целительства. В то же время в аудиториях Г-31 - Г-34 другие преподаватели давали теорию воздушникам, огневикам, водникам и землянам. Восемь часов в неделю тот же Новиков руководил уже в аудитории Л-11 ("лабораторный корпус") практической работой кадетов-целителей.
   Аналогичный принцип - час на теорию, два на практику - был соблюден для всех предметов всех специальностей. И было этих предметов очень много. При этом большинство кадетов имело способности по разным направлениям, вот и бегали из одной аудитории в другую, формируя к каждому новому занятию новую группу. В общем, Петя очень зауважал тех, кто составлял расписание и предусмотрел кадетам возможность поспеть всюду.
   Петя имел только одно направление специализации - жизнь, но занятий, все равно, было много. Помимо целительства, только меньшее число часов, он занимался земледелием, животноводством, химерологией и зельеварением (не путать с алхимией, ее магам земли читали). Преподаватели по этим предметам были новые, а вот группы - смешанные. Кадеты всех курсов (от первого до третьего) вместе ходили в оранжерею или зверинец. Правда, задание каждый кадет получал индивидуальное.
   При такой системе, естественно, были перекосы, и с одними кадетами преподаватель занимался больше, чем с другими. Но Петю это не расстраивало, так как он старался услышать и освоить не только свой материал, но и чужой. Что не понял - в библиотеке добирал. В общем, работал, не жалея сил и времени.
   Некоторые занятия остались общими для всего курса. Уже упоминался Филмаг. Помимо него появилась практическая артефакторика. Основы для амулетов - специально выращенные кристаллы, а также специально преобразованные заготовки из естественных материалов (металлов, камня, кости, стекла, керамики, дерева, да практически, чего угодно) изготавливали маги земли. Их же работы (только мастеров высочайшего класса) были артефакты, позволяющие внедрять в эти заготовки заклинания. А вот конкретное заклинание внедрял уже маг (кадет) соответствующей специализации. На первом же занятии Петя умудрился без ошибки поместить в выданную ему заготовку только что разученное заклинание малого исцеления и получить работающую лечилку. Преподаватель (пожилой маг аж третьего разряда - Трегубов Карп Никитич) его даже похвалил. И не только. Разрешил изготовленный амулет себе оставить. Впрочем, подобной награды удостоились все. Только не у всех получились работающие амулеты, и не все они имели практический смысл. У того же Волохова получился амулет, который просто гнал воздух, как хорошие меха. Вот какое у него может быть практическое применение? Обдувать хозяина в жару ветерком? Петин амулет явно полезнее.
   Тем, у кого амулеты вообще не работали, их тоже подарили. На память, наверное. И как напоминание, чтобы больше сил на учебу тратили. Трегубов всем рекомендовал эти амулеты на шнурок повесить и на шее носить, но сделали это только те, кому за них стыдно не было. Как Пете, например.
   Мага, на самом деле, тоже осталась, только превратилась в самостоятельные занятия по развитию хранилища, каналов и ауры. На это в расписании были выделены часы и аудитории. Только самоподготовка, это такая вещь, что многие ею предпочитают заниматься вне стен Академии. Или по ночам во сне. Возможно, будь на дворе лето, Петя тоже предпочел бы медитировать в саду, но в разгар зимы делать это было удобнее в помещении. Так что он прилежно проводил все часы в выделенных для этого аудиториях и даже норовил посещать их во внеурочное время.
   Специализированные занятия по целительству тоже содержали в себе практики, очень сильно напоминавшие те, которыми кадеты в первом семестре занимались на Маге. Просто теперь, из-за совпадения магической направленности своего таланта, курсанты не только слушали, но и видели, что им показывает преподаватель. И за успехами соседей наблюдать могли.
   Неожиданно оказалось, что Петина "однобокость" дает ему определенное преимущество. Все предметы, которые он изучал, от целительства до зельеварения, требовали от мага использования энергии жизни. Желательно, без примесей. То же заклинание "малого исцеления", если его наполняли смешанной энергией жизни и, какой-либо другой, срабатывало, но, во-первых, требовало большего расхода энергии, а во-вторых, могли появляться побочные эффекты. Вода поднимала давление и давала дополнительную нагрузку на почки, воздух влиял на состав крови и нехорошо сказывался на работе сердца и печени. От земли могли возникнуть проблемы с сосудами, и имелась угроза образования камней в почках, печени и желчном пузыре. Огонь сказывался на обмене веществ и поднимал температуру тела. В общем, ничего хорошего, а в больших дозах так и вовсе наносился серьезный вред организму, вплоть до фатального. Так что кадеты усиленно учились фильтровать свою энергию, разделяя ее на составляющие.
   Петя и еще два кадета этой проблемы были лишены, но, к сожалению, все трое были "слабосилками", так что вместо изучения нового материала им было предписано просто гонять энергию по каналам и ауре, а также тренировать работу с каналами-манипуляторами. На развитии хранилища это почти не сказывалось, но контроль понемногу улучшался. Только Петиным коллегам монотонные занятия без видимого результата, видимо, надоели, еще на прошлых курсах (один из них - Николай Фонтанов, был со второго курса, а девушка - Ольга Травина - с третьего), и они на занятиях больше дремали. Николай-то больше от гулянок отдыхал, а Ольга была девушкой серьезной и в библиотеке сидела никак не меньше Пети.
   Петя тоже не видел большого смысла в пустом перекачивании энергии, хотя понимал, что иным путем увеличить размер своего хранилища ему не удастся. Пусть это увеличение и будет всего на тысячную долю за занятие.
   Поэтому вечерами он сидел в библиотеке все над той же книгой простейших целительских заклинаний и старательно их зубрил. Было очень неудобно, что с собой книгу не давали, и на занятие ее пронести было нельзя, но, благодаря хорошей памяти и способностям к рисованию, сложные узоры постепенно оседали в его памяти. Сначала по частям, а потом и складываясь в единое целое. Вот эти узоры он и рисовал на занятиях по целительству, тренируя каналы-манипуляторы. Ольга, кстати, скоро последовала его примеру.
   Заодно Петя освоил прием рисования несколькими манипуляторами. Не одновременно, а по очереди. Работать даже с двумя манипуляторами одновременно он не мог. Как не мог рисовать двумя руками сразу. Говорят, бывают такие уникумы, которые способны разделять сознание и делать одновременно несколько дел. Петя к таким не относился. И подозревал, что встречаются они только в сумасшедшем доме. Но рисовать один фрагмент заклинания одним манипулятором, затем другой - другим, а третий - третьим, чтобы в конце объединить их, сведя манипуляторы в одну точку, у него стало получаться. И рисовать так было много проще и быстрее, чем пытаться изобразить весь сложный рисунок одним "пером", не прерывая линии. А прерывать было нежелательно, оставленный без контроля и подпитки рисунок довольно быстро развеивался.
   Тренировать новые заклинания было много интереснее, чем просто медитировать, и работал Петя с большим энтузиазмом, так что понемногу (очень понемногу) развивал и каналы с хранилищем.
   Усердие кадета было замечено преподавателем. Новиков в его занятия не вмешивался, но иногда посматривал на него с явным одобрением. Что тоже добавляло Пете рвения.
   На третьей неделе специализированных занятий Новиков подозвал Петю к себе.
   - Внимательно посмотрите на ауру этого кадета, - обратился он к аудитории: - Птахин умудрился превратить ее, практически, во второе хранилище. Почти такой же емкости, что и основное. Очень редкий случай. Всего второй на моей памяти. Хотя, именно так и развивались многие маги всего каких-то лет триста назад. Хранилища тогда еще не умели развивать так, как это делают в настоящее время, и возникло целое направление магов-аурников. Хранить в ауре энергию не так удобно, как в хранилище, она больше рассеивается, и ею труднее управлять. Но, в целом, возможно. Вот у Птахина хранилище развито на уровне седьмого разряда, но если он предварительно полностью насытит энергией и свою ауру, ему, в принципе, могут стать доступны простейшие заклинания шестого разряда. А некоторые практики, осуществляемые путем непосредственного магического воздействия, так называемые "волевые" практики, даже должны даваться ему легче, чем остальным. Вот сейчас мы вместе с Птахиным и покажем вам, как формируется "аурный щит".
   В общем, в тот день Пете исключительно повезло. Новиков и так был спокойным и благожелательным преподавателем (что в Академии встречалось не так уж часто) и умел объяснять материал доступно и понятно. А тут он еще и прямо на его ауре продемонстрировал, как надо переплетать ее "волосы", чтобы они равномерно и плотно облегали все его тело, но при этом не перепутывались. Как наполнять их энергией (оказалось, что не равномерно, а как бы слоями). Как подкачивать образовавшийся щит (если нужно) из хранилища.
   В результате, Петя оказался, кажется, единственным на курсе, кто освоил "аурный щит" на первом же занятии. Потом, понятно, еще тренировался и много, доведя технику до автоматизма, но своему успеху он был обязан именно тому, что Новиков выбрал его в качестве наглядного пособия.
   Кстати, оказалось, что аурный щит доступен всем магам независимо от их специализации. А для жизнюков он так и вовсе единственный. Другим вариантом было собственную кожу да кости укреплять или костяную броню себе отращивать. Когда Новиков озвучил последнюю возможность, многие кадеты не смогли сдержать смешки, представив соседа в виде человека-черепахи. Или покрытого рыбьей чешуей.
   - Умение менять свой облик и свойства организма бывает очень полезным, - не разделил их веселья преподаватель: - Особенно, когда речь идет о собственном выживании на войне.
   Но тут же успокоил:
   - Впрочем, целителей в первые ряды обычно не посылают. Но зачет на третьем курсе, все равно, будете сдавать. Не переживайте, отрастить или убрать броню можно всего за неделю. Если стараться будете.
   Земледелие и животноводство тоже больше напоминали Магу. По крайней мере, на данном этапе обучения. Медитации, изучение системы энергоканалов грибов, растений и животных. Первый шаг к "волевой" магии. Только кадетам почти ничего не разрешали делать. Зима на дворе, оранжерея не такая и большая, и никаким сорнякам в ней места нет, а культурные растения уродовать совершенно нежелательно. Грибы - тем более. В зверинце тоже ничего лишнего. Если и есть крысы - то ондатры, и они там не для экспериментов неумех, а для выведения новых пород пушного зверя.
   Максимум, что разрешалось отдельным первокурсникам, это подключиться своими каналами-манипуляторами к энергетической сети гриба, растения или животного и, очень аккуратно, подпитать его своей энергией. Не где попало, а там, куда преподаватель укажет. И допускались до этой ответственной операции только те, кто мог выделять почти совсем чистую энергию жизни. Петя и два других кадета-жизнюка, не владевших другими направлениями, в это число, естественно, попали.
   На химерологии - та же ситуация. Химеры по сути мало отличались от новых пород животных, только уж совсем дивно выглядящих. Например, виверны или грифоны. Или мантикоры. Такую жуть Петя даже представить себе не мог. Но пришлось подходить к клеткам и даже энергией с ними делиться. Существа магические, без подпитки долго не выживут. И энергии этой им требуется много. Петя на одного грифона полностью свое хранилище опустошил, но тот, похоже, был и больше принять готов. Правда, после подкормки сделался более дружелюбным. Как объяснил смотритель, резерв хранилища мага седьмого разряда для такого зверя минимальная дневная пайка. Впрочем, обычного мяса они тоже жрут, как не в себя.
   - Мне такого не прокормить, - констатировал Петя: - разве что весь день в медитации сидеть, чтобы хранилище побыстрее заполнялось.
   В этой области у него тоже были некоторые успехи. В результате тренировок скорость заполнения хранилища у него росла много более быстрыми темпами, чем само хранилище. Он теперь его уже дважды за сутки наполнить мог. К сожалению, даже так количество энергии, которую он мог вобрать и потратить за день, оставалась одним из наименьших на курсе.
   Отсутствие перспективы стать погонщиком такого зверя не избавило Петю от работы в зверинце. Теперь ему, как и всем остальным жизнюкам, приходилось дважды в неделю "кормить" своей энергией химер. Всех по очереди. Чтобы со всеми наладить отношения? Или, наоборот, чтобы ни к кому конкретному сильной симпатии не возникло?
   Зельеварение оказалось тесно связанным с земледелием. Более того, именно здесь кадеты и узнали, что грибы и растения, культивируемые в Академии, совсем даже не обычные, а имеют магическую природу. Их энергетическая структура не исчезала при гибели растения, как это происходит с обычными живыми организмами. Имеются в виду каналы с энергией жизни, других Петя просто не мог видеть. Более того, фрагменты структур энергетических каналов жизни сохранялись у высушенного и превращенного в порошок такого растения или гриба. И даже у отвара или спиртовой вытяжки из него. Фактически, эти структуры были фрагментами заклинаний, и задачей зельевара было подобрать такой состав конечного продукта, чтобы полученное заклинание обладало конкретным целительским эффектом.
   Такие заклинания по своей структуре были много сложнее тех, что целители формируют сами своими каналами-манипуляторами, возможно, содержали много лишнего, и не факт, что полностью "прочитать" их могли даже архимаги. Как понял Петя, их создавали методом проб и ошибок многие поколения зельеваров. Но, главное, они работали. Каждое зелье готовилось по своему рецепту и требовало строгого соблюдения технологии, которые должны были быть выучены кадетом на зубок и отработаны до автоматизма. В общем, учиться было чему.
   Впрочем, первое и самое основное действие зельевара Петя освоил сразу. А именно научился подавать дополнительно энергию жизни, как при первичной переработке грибов и растений, так и при изготовлении из них снадобий. Собственно, именно из-за этого эффективность снадобий, вышедших из рук магов-целителей на порядок выше, чем если бы их готовил обычный аптекарь.
   Наверное, здесь помогла повышенная "волосатость" его ауры. Пока преподаватель объяснял, что к ступке, в котором перемалывался в порошок какой-то волшебный корешок, надо подвести как можно большее количество каналов-манипуляторов и равномерно подавать через них энергию, Петя просто накрыл ступку фрагментом своей "шкуры" и пустил туда энергию. Получилось сразу и даже лучше, чем у самого преподавателя.
   Тот же самый прием Петя стал использовать при обработке грядок, когда не требовалась особая точность, а просто подпитка энергией. Просто проводил над ней рукой, обмахивая грибы и растения волосками своей ауры, как метелкой, одновременно подавая туда энергию. Получалось быстро и эффективно. Так что на этом этапе занятий Петя оказался впереди всего своего курса.
   К сожалению, такой неквалифицированный труд был, хоть и нужен, но не он определял мастерство мага жизни. Задание растениям нужных свойств требовало точечного волевого воздействия на них, а также использования заклинаний. И все это надо было учить, причем общих принципов обработки было совсем немного. В общем, в земледелии маячило непаханое поле, пока в переносном смысле, но от этого не менее сложное. Как все это выучить и освоить на практике за оставшиеся два с половиной года (уже меньше), представлялось с трудом. Скорее всего, учиться всю жизнь придется.
   И Петя старался не терять времени даром. Сам от себя такого рвения не ожидал. Стать магом стало для него всепоглощающей идеей, а раз способности не самые лучшие, приходится брать прилежанием.
   По выходным Петя старался посетить аптеку. С Анной встретиться, чему-нибудь полезному научиться и, неплохо бы еще, денежек заработать. Вполне естественные желания. Хорошо бы, конечно, все три дела делать, если не одновременно, то по очереди. Вроде бы, ничего нереального в этом нет. Но получалось все как-то не очень.
   С Анной отношения развивались, но как-то очень неспешно. И по сценарию, который Петю совсем не устраивал. Уже в следующий его визит Анна оказалась в лавке не одна, а с бородатым дядькой, Сергеем Владимировичем Фроловым. Солидным и степенным. В таких условиях потискать девушку рассчитывать не приходилось. А Петя, вообще-то, надеялся. Ну да ладно, бывает. Захотелось папаше посмотреть на нового ухажера дочки, его право. Петя даже учиненный ему допрос с пристрастием покорно выдержал. Хотя, казалось бы, с ним и так все ясно. Кадет, самый сложный период обучения пережил, седьмого разряда (пока только по силе) достиг, через два с небольшим года должен дипломированным магом стать. А то, что из простой семьи и жить в дальнейшем надеется на свой служебный оклад, так у магов оклад очень даже приличный. А он еще и приработок наверняка найдет, это боевики только на фронте нужны, а на магов жизни спрос повсюду большой. По всему, это не Петя Сергея Владимировича, а тот его обхаживать должен.
   Но купец держался, как безусловный хозяин положения. Ни в коем случае не хамил и Петю только нахваливал. И в том-то он молодец, и в этом, и, вообще, во всем, но произносилось все это с такими отечески-покровительственными интонациями, что зубы сводило.
   Несколько раз Петю подмывало возмутиться и осадить зарвавшегося купчишку, но, вспомнив, как вел торг Куделин с некоторыми покупателями, успокоился и над дальнейшими потугами Аниного папаши только внутренне посмеивался. Так надо с неуверенными в себе людьми разговаривать, которые и такой похвале искренне радуются. Теперь понятно, почему Сергей Владимирович только младший партнер, совсем он в людях не разбирается. Думает, Петя в душе все тот же приказчик из галантерейной лавки? Так Петя, даже будучи мальчиком на побегушках, веры в себя никогда не терял. Твердо был намерен в люди выбиться. Может, именно поэтому у него единственного в семье магическая одаренность пробудилась.
   Кстати, дочку свою Сергей Владимирович при этом совсем не хвалил. Так, пару раз случайно помянул, назвав при этом Нюркой. И по реакции Анны Петя понял, что ей такое звучание ее имени не нравится. Штришок мелкий, но, похоже, в семействе Фроловых отношения не совсем, чтобы идиллические.
   В общем, беседа с папашей Пете ни малейшего удовольствия не доставила, но выдержал он ее достойно. Отвечал тоже солидно, неспешно, с чувством собственного достоинства. И никак по-другому своего мнения о купце и его манерах не показал.
   С Анной же поговорить не удалось совсем. Девушка вела себя подчеркнуто скромно, не поднимала глаз и делала вид, что очень занята. То покупателей обслуживает, то на полках что-то переставляет, то в ящичках перекладывает. Покупателей, кстати, было совсем не так уж много. Заходили, но отнюдь не непрерывным потоком.
   Ни одной из целей посещения аптеки Петя в тот день не достиг. Потратил два часа на удовлетворение любопытства Сергея Владимировича, но приглашения совместно отобедать не получил. Можно, конечно, было попытаться перевести пустые разговоры в деловое русло, но показывать чрезмерную заинтересованность тоже не хотелось. Решил до следующего раза отложить. Заодно набрать побольше информации, что в аптеке наибольшим спросом пользуется. Так что за покупателями Петя следил. Ненавязчиво, но внимательно.
   Ушел. Недовольный, но не слишком расстроенный. Знал по опыту, что серьезные дела с нахрапу не делаются. А свои планы на сотрудничество с аптекой и ее обитателями Петя считал серьезными.
   Неприятным сюрпризом стало, что и в следующий Петин визит, купец в лавке оказался. И опять повел пустые разговоры ни о чем. Даже не про Академию, а про Петину жизнь в Песте. Причем она тут? Пройденный этап. Надо вперед смотреть. Ну и текущие задачи решать, а не в прошлом копаться. Тем более таком, что в нем ничего особо хорошего не было. Так что отвечал на вопросы Петя односложно, а потом и сам стал вопросы задавать.
   - Вы в лавке с Анной по воскресеньям всегда вместе работаете?
   Хотя, это он купчику польстил. Работала Анна. Ее папаша только надзирал, причем сидя, изредка здороваясь с покупателями. И то не со всеми. Ну, и с Петю выспрашивал. А сейчас задумался, стоит ли отвечать, или лучше вопрос проигнорировать.
   - Нюрка пока да, а я, как сам решу, - Колебания все-таки закончились ответом. Правда, каким-то неопределенным и Петю не порадовавшим.
   Ситуация начинала раздражать. Ясно же, что этот Сергей Владимирович в лавке из-за Пети торчит, но чего хочет - непонятно. Нет, чтобы прямо сказать. Цену набивает, только вот на что? Похоже, вообще, на все. И на Анну, и на аптеку с ее рецептами и возможностью для Пети подзаработать. И себя, любимого, большим человеком представить пытается.
   Если бы Петя подобных сцен в лавке Куделина не нагляделся, возможно, просто развернулся бы и ушел. Маг жизни, пусть даже еще кадет, для аптекаря должен быть очень ценен. Даже если его потенциальным женихом дочки не считать. Таких, как Петя, в Академии по пальцам пересчитать можно, и что-то никого из них он у Фроловых не замечал.
   Но, с другой стороны, торговля есть торговля. Так что надо хотя бы выяснить, что и почем купец ему втюхать хочет.
   Только вот на прямой вопрос, стоит ли ему какие-нибудь зелья готовить и в аптеку нести, а также есть ли интерес к зарядке амулетов или изготовлению лечилок, получил неожиданный ответ:
   - Это как вы с Нюркой договоритесь.
   При этом сам никуда не ушел, и возможности поговорить с дочкой не предоставил. Так что и вторая попытка переговоров закончилась неудачно.
   Как говорится, "Бог троицу любит". В третий выходной подряд Петя снова пришел в аптеку с твердым намерением быстро получить ответы на свои вопросы. Или не получить, но тогда столь же быстро оттуда уйти.
   Вошел и невольно заулыбался. Не было там никакого папаши, одна Анна за прилавком.
   - Рад тебя видеть, красавица! - Совершенно искренне сказал Петя: - Надеюсь, сегодня, как в прошлый раз, молчать не будешь. А то уже понимать перестал, стоит ли приходить.
   Анна почему-то снова потупилась и промолчала. А за спиной у Пети послышалось легкое покашливание:
   - Почему же не приходить, молодой господин?
   На прежнем месте Сергея Владимировича обнаружился совершенно иной персонаж. Чем-то на него похожий, но какой-то плюгавый. Мельче ростом, много худее, лысоватый, с жиденькой бороденкой. Только брови были густыми, и глаза из под них смотрели жестко и цепко. Иван Владимирович, хозяин аптеки, больше некому.
   - Аннушка вот даже слов не находит, чтобы выразить, как она счастлива, - голос у "дяди Ивана" был тихий и даже ласковый. И глаза вдруг стали добрые-добрые. Только Петя на такое давно не покупается. Даже если бы раньше исподволь брошенный на него взгляд не успел поймать.
   Откуда он появился на табурете, Петя не уследил. Неужели так бесшумно подкрадываться умеет? Или под прилавком прятался? Последняя мысль заставила Петю невольно улыбнуться.
   - Рад возможности познакомиться с вами, Иван Владимирович, - произнес он, сделав улыбку еще шире. А то еще поймет как-нибудь неправильно: - Надеюсь, с вами-то нам удастся разобраться, насколько мы можем быть полезны друг другу.
   Если купец и не ожидал того, что Петя так резко возьмет быка за рога, вида он, все равно, не показал.
   - Я знаю, вы очень достойный юноша, но учитесь всего на первом курсе. Кадеты в это время, как правило, могут очень мало. А вы?
   - Лечилку я уже один раз в вашей же аптеке заряжал. Могу и другие амулеты, которым требуется энергия жизни. К сожалению, пока только в объеме седьмого разряда. В зельеварении мы пока сколько-нибудь серьезных рецептов не проходили, но использовать магию в процессе обработки ингредиентов и непосредственно изготовления зелий у меня получается хорошо. Наконец, я освоил заклинание "малого исцеления" и на артефакторике уже вполне успешно внедрял его в амулеты, получая лечилки. Правда, для этого мне заготовки под амулет требуются и артефакт записи заклинания.
   - Очень недурственно. Позвольте на вашу лечилку взглянуть...
   Амулет у Пети был с собой, но он никак не ожидал, что Иван Владимирович сначала порежет себе руку неизвестно откуда взявшимся у него в руках небольшим ножом, а потом залечит порез, активировав лечилку. Мог бы и разрешения спросить.
   - Действительно, работает. Вид, конечно, неказистый, но кто же кадету первого курса другую заготовку даст. Петр Григорьевич, вы меня искренне удивили и восхитили. Только не надо спешить амулет заряжать. Вы сказали, что хранилище у вас только по седьмому разряду. Пойдемте-ка лучше, попробуем вместе зелье какое-нибудь изготовить.
   Иван Владимирович, уже стоявший в зале рядом с Петей, подхватил его под руку и решительно повел внутрь дома через дверь, что была в углу за прилавком. Следующие два часа они провели в лаборатории, смешивая, перетирая, кипятя, выпаривая и дистиллируя различные порошки и жидкости. На самом деле, всего три - один отвар и два порошка, первый получался простым смешением и перетиранием каких-то сушеных травок, зато второй - смешением, кипячением и выпариванием до образования каких-то полупрозрачных кристаллов. На большее Петю не хватило, энергия в хранилище закончилась.
   Анин дядя, похоже, был доволен, как работой, так и результатом. Жаль, рецептами делиться не спешил, хотя болтал в процессе работы без умолку. Только Петя - хитрый. У него в карманах лежали заранее свернутые из бумаги маленькие фунтики. На всякий случай приготовил, вот и пригодились. Вот он в них незаметно по щепотке, а то и по две каждого из ингредиентов во время работы и стряхнул. Естественно, когда Иван Владимирович на него не смотрел. Когда хозяин на тебя смотрит, а когда нет, Петя еще в лавке Куделина научился просекать безошибочно. Так что сделал все незаметно. В одном кармане - состав одного рецепта, в другом - второго, в нагрудном - третьего. Остался еще один нагрудный карман, так в него готовые порошки спрятал. Жаль, для зелья пузырька не нашлось. Все колбы и пробирки на лабораторных работах по счету выдавали. Спереть, конечно, можно было, но не был уверен, что понадобится, вот рисковать и не стал. А купить их - только в этой же аптеке и можно. Пожалуй, слишком вызывающе будет. Разве что заранее это сделать. В общем, теперь бы только фунтики не перепутать.
   Для чего полученные порошки и зелье предназначены, аптекарь сказал. Первый порошок - сбор от геморроя, кристаллы - сильный обезболивающий препарат, а зелье должно от повышенного давления помогать. Все - нужные и дорогие препараты. Если не наврал, конечно. Но Петя собирался про все уточнить на занятиях по зельеварению. Или после них, отловив преподавателя. Или кого из кадетов старших курсов. Глядишь, в новых рецептах разберется.
   Зачем они ему конкретно нужны, Петя представлял смутно. Исключительно поэтому ничего больше из готовых порошков брать не стал. Где он сбором от геморроя торговать будет? Или остальным? Но если хочешь стать хорошим целителем, знания лишними не будут.
   В результате с Анной снова пообщаться не удалось. Как у Пети энергия закончилась, аптекарь стал его аккуратно выставлять. Отобедать не позвал. Заплатить за труды не предложил. Только Петя сам напомнил.
   - Любезный Иван Владимирович! А много ли вы заработать собираетесь на тех снадобьях, что мы с вами сегодня приготовили? Как я понимаю, благодаря моей энергии жизни они стали много эффективнее, чем обычные.
   - Что вы, молодой господин! Продавать их дороже я никак не могу. Хотя, не буду скрывать, я их абы кому не отдам. Только в достойные руки. Но за те же деньги. Если бы такой товар у меня постоянно был, тогда можно было бы и о разных ценах подумать. А при столь малых количествах нет смысла что-либо менять.
   - То есть в моей работе вы не заинтересованы и платить за нее не намерены?
   - Не надо так резко, Петр Григорьевич! Маг жизни любой аптеке нужен. Но вы же не можете работать здесь постоянно. Вы учитесь и в обычные дни, как я понимаю, свободной энергии у вас просто не остается. Так что давайте не будем загадывать. Когда вы можете прийти и сделать что-нибудь полезное, уверен, мы с вами в каждом конкретном случае полюбовно договоримся. Кстати, если еще лечилки сможете приносить, это тоже достаточно ходовой товар.
   - Внедрить заклинание в амулет я, наверное, смогу. Артефакт для этого не все время занят. А вот в том, что мне заготовки под амулеты можно будет свободно брать, совершенно не уверен.
   - Вот мы с вами вместе об этом тоже подумаем.
   В общем, визит, вроде, был более продуктивным, чем два предыдущих. Только ни на копейку богаче Петя не стал. И с Анной все такие же непонятки остались. Разве что в зельеварении немного продвинулся, если удастся разобраться в лаборатории Академии с тем, что он делал сегодня.
   На неделе занятия шли своим чередом. Лекции, медитации, лаборатории, теплицы, зверинец, библиотека. Свободного времени мало, а то, что есть, Петя его, все равно, на учебу тратил. На зельеварении спросил преподавателя (Генриха Александровича Фонлярского) про первый порошок, но только вызвал у того неудовольствие. По программе учиться надо, а не разбрасываться непонятно на что. Если есть лишнее время, может его загрузить дополнительно. Петя вслух обрадовался, именно дополнительные знания он и ищет, за что был оставлен в лаборатории мыть колбы и реторты. В общем, не сложились отношения у него с этим преподавателем.
   Но кое-что выяснить все-таки удалось. У старшекурсников. Так-то они смотрели на перваков свысока и держались своей компанией, но смешанность групп немного эти границы затерла. Чистых магов жизни среди кадетов было всего трое, включая Петю, и расписание занятий у них совпадало полностью. Поэтому между аудиториями Петя, Николай и Ольга кочевали вместе и невольно сблизились. Друзьями не стали, но задать вопрос Петя им мог без особого риска нарваться в ответ на хамство. Вот у них он и попытался выяснить, что же он там в аптеке готовил.
   Ольга даже заинтересовалась, что за ингредиенты он из аптеки принес. Содержимое каждого фунтика внимательно осмотрела, понюхала, даже каким-то заклинанием проверила. Жаль учить Петю этому заклинанию отказалась, сказала на занятиях в конце семестра и так покажут.
   Примерно половину принесенного Ольга сходу идентифицировала, остальное забрала, чтобы в лаборатории с тамошними запасами сравнить. В том, что первый порошок - средство от геморроя уверена не была, но сочла возможным. Сама она такого рецепта не знала и у Пети его опыт выспросила. Он не стал таиться, решив, что с девушкой лучше дружить.
   Зато второй порошок (кристаллы) сразу опознал Николай.
   - Это же морфин! Где взял?
   Оказалось, порошок популярен в определенных кругах и используется не только в лечебных целях. Стоит, действительно, дорого. Особенно, если с помощью магии изготовлен.
   Тут желание узнать рецепт проявили и Николай, и Ольга. Хотя, похоже, их интерес имел разные источники. Вроде, на зельеварении такому тоже учат, но не всех и только в самом конце обучения. Вот Травина и хотела заранее подготовиться. К тому же интересно сравнить технологии, применяемые в аптеке и в лаборатории Академии. Ну а Фонтанов считал, что уметь изготавливать морфин - просто полезно по жизни. Друзья оценят.
   Но тут Петя спешить не стал. Сказал, что процесс сложный. Вроде, он запомнил, но надо будет на практике в лаборатории проверить, просто на словах он и напутать может.
   Договорились как-нибудь после занятий вместе остаться, попробовать. Только с наличием ингредиентов сначала разобраться надо. Не факт, что все в свободном доступе, особо ценные Фонлярский в запирающихся металлических шкафах хранил. И таких шкафов, как бы не больше, чем обычных было.
   В один из вечеров Петя задержался в зверинце. Точнее, поздно туда пришел. Была его очередь "кормить" химеру, а на занятиях он изрядно опустошил свое хранилище. Пришлось долго медитировать, чтобы снова его наполнить. Даже запас в ауру набрал. Не совсем полный, но чтобы немного сверх необходимого минимума было. Урезать норму грифону было бы неправильно. Могут наказать, если узнают, но, главное, Петя считал недопустимым обманывать животных. Он и котов с собаками никогда не обижал, грифона, тем более, не будет. Тем более, что у них не то, чтобы дружба наметилась, но узнавать его этот монстр явно стал.
   В результате вышел из зверинца абсолютно "пустой". С легким головокружением и слегка покачиваясь. И наткнулся на выходящих из клуба кадетов и девушек из городка. В другое время бы проскользнул среди них, но в текущем состоянии предпочел переждать. Вот и застыл, прислонившись к дереву у края дорожки.
   Расходившиеся завсегдатаи шумно прощались. Как ни странно, не только юноши и девушки, но и кадеты между собой. Хотя, да. Старшекурсники уже не в казарме живут, а у каждого отдельная комната есть. Это Пете надо до конца семестра в "общей спальне" перекантоваться. Летом третьекурсники уедут, второкурсники на их место переберутся, освободив свои комнаты таким, как Петя.
   У Пети собственной комнаты никогда не было. За исключением, разве, краткого пребывания в Путивле в ожидании отправки в Академию. Впрочем, там это была не его комната, а, скорее, кладовка, куда его временно пустили пожить. А здесь внутри будут только его вещи, и делать он сможет все, что захочет. Хоть медитировать, хоть девушек водить.
   Или нет? Девушки из клуба, похоже, домой в город собираются. Вон, какое прощание идет. С объятьями и поцелуями. Петя даже зависть ощутил. Хотя, не очень. От полного отсутствия магической энергии его даже без ветра покачивало. Какие тут девушки. У него все силы на учебу идут. Даже в аптеку к Анне только по выходным ходит, так что непонятно, ее ли повидать или к ее дяде по делам. Наверное, тратил бы на нее больше времени, сейчас также бы с нею обнимался и целовался. Или не сейчас, так хотя бы завтра. Или в воскресенье...
   Было довольно темно, фонари в Академии дорожки освещали, но не сказать, чтобы ярко. Но постепенно до Пети стало доходить, что один из силуэтов девушек ему знаком. Как есть Анна. И очень задушевно прощается с каким-то третьекурсником. На шее не повисла, но поцеловала в губы, сама к нему прижавшись всем телом. И для прощального шлепка сама попу отклячила. После чего со звонким смехом побежала догонять остальных девушек. И даже воздушный поцелуй послала, повернувшись. Кадет, правда, к тому времени уже сам отвернулся. Петя его почти не знает. То есть знает в лицо, как и всех других кадетов, но ни как зовут, ни какая у него специализация не помнит. На занятиях они с ним ни разу не пересекались.
   В выходной в аптеку Петя не пошел. Полдня в библиотеке сидел, полдня медитировал, пытаясь выученное заклинание построить. "Здоровый сон" называется. Полезное. Под его влиянием человек не только засыпает, но и восстанавливается вдвое быстрее, чем обычно. А если здоров, то успевает отдохнуть за три-четыре часа сна. Пете такое умение самому бы пригодилось.
   Следующий выходной Петя снова провел в Академии. Не то, чтобы он совсем смирился с потерей Анны и аптеки, но решил отложить окончательное решение. Может, Фонлярский и прав. Программа у них и так довольно сложная, а начальные целительские заклинания из книги ему сейчас важнее, чем дополнительные рецепты зелий. Тем более, что специально ничему его Анин дядя учить не будет, только тому, что ему самому нужно.
   Неожиданно в следующее воскресенье его Анна сама нашла. В библиотеке. И как туда только прошла? Посторонних, вроде, туда пускать не должны.
   - Что-то ты совсем приходить перестал, - вместо приветствия Анна сразу взяла быка за рога: - Наобещал, голову заморочил и пропал!
   - Учусь я, дел много, - хмуро ответил Петя: - А кто кому голову морочил, тут еще большой вопрос.
   - Давай не будем считаться, - Дернула плечом девушка: - И столько работать вредно для здоровья. Масленица сегодня, а ты, похоже, один в Академии сидишь. Пошли, чего ждешь? Не видишь, барышня сама на приглашение напрашивается?
   После секундного колебания (первой мыслью было отказаться) Петя улыбнулся и поднялся:
   - А пойдем. Давненько мне с тобой, красавица, гулять не доводилось. Как ни зайду, ты в своей аптеке вся в работе, глаз не поднимаешь. Уже забывать стал, какого они у тебя цвета. Ну-ка посмотри на меня!
   В общем, гулять ни пошли все в тот же сад, и очень неплохо провели время. С горки покатались, на ледовой карусели покрутились, скомарохов посмотрели, блинов с самыми разными заедками напробовались. И даже целовались не единожды. Мелькнула, правда, неприятная мысль, что старшекурснику Анна не меньше позволяла, но Петя ее отогнал. Чай, не невеста. Подвернись какая другая девушка с лаской, Петя бы ее тоже гнать не стал. Только вот никто не подворачивается. Хотя, может, это он и сам виноват. Так заработался, что даже про Масленицу забыл. Если бы не Анна, совсем бы гуляния пропустил. А теперь Великий пост впереди, никаких гуляний не будет. Разве что в клубе. Но туда денег кучу платить надо, которые он еще зарабатывать не научился.
   Вечером проводил девушку до ее дома. Или до аптеки, так как именно туда Анна и заскочила. Не минуту. После чего вручила Пете две заготовки под амулеты:
   - Вот. Ты говорил, что можешь лечилки сделать, если заготовки будут.
   - Где достала?
   - Уметь надо! - Рассмеялась Анна. После чего добавила: - Третьекурсник один согласился делать. Только он много не может. И очень дорого за них берет.
   - Поцелуями?
   Анна, похоже, не заметила иронии и вздохнула очень натурально:
   - Деньгами. Так что тебе дядюшка много заплатить не сможет, иначе цены поднимать придется.
   - Вы же их по десять рублей торгуете?
   - Ага. Пять заготовка, рубль зарядка, так что тебе пока тоже только рубль будет.
   - Два. Заряжать же тоже мне.
   - Конечно, два. Но один ты мне подаришь. Надо же, чтобы и девушке на булавки перепало. Дядя со мной точно делиться не будет.
   В качестве аргумента последовал поцелуй. Довольно жаркий.
   - Надо чтобы меня к записывающему артефакту в лаборатории пустили.
   - А ты постарайся! - Еще поцелуй.
   - Ладно, постараюсь.
   Огорчало одно. До аптеки они уже дошли, и девушка скоро скрылась внутри окончательно. Продолжения не было.
   В казарму Петя возвращался в приподнятом настроении.
   - Анна, конечно, хитрит, - рассуждал он про себя: - Наверняка и с третьекурсника половину денег удержать постарается. Если ему, вообще, действительно пять рублей за заготовку обещано.
   Настроение слегка подвяло:
   - Неприятно, что тому, наверняка, не меньше поцелуев достается. Хорошо бы, ничего больше, а то совсем обидно будет.
   Впрочем, рубль - тоже деньги. Особенно если его не тратить на развлечение девушки. И к тому же, когда в саду гуляли, там тоже девушек немало было, которые на Петю с интересом посматривали, а на Анну с завистью. Так что есть и иные варианты.
   Амулеты за неделю Петя все-таки сделал. Трегубов к нему относился, в целом, благожелательно. Только спросил:
   - Кому делаете?
   - Девушке одной из города, - Совершенно честно ответил Петя.
   - Эх, молодежь, - вздохнул уже довольно пожилой преподаватель, но к артефакту пустил.
   В воскресенье Петя отнес две лечилки в аптеку, где в обмен получил две новых заготовки и долгий поцелуй. Деньги будут только после реализации.
   Такой подход не очень обрадовал, но в настоящий момент Петя в деньгах не слишком нуждался. Стипендию платили, кормили бесплатно, формой он запасся. Так что тратить деньги можно было только на развлечения, а на них почти не оставалось времени. К тому же Великий пост наступил, и развлекаться стало неприлично. Даже наиболее активные гулены из кадетов стали чаще появляться в помещениях для медитаций. Клуб, кстати, тоже временно прекратил работу, но Анна с третьекурсником как-то договорилась, поскольку снабжала Петю новыми заготовками исправно. Видимо, тот тоже в аптеку приходил, только в другое время. На территорию Академии девушек пускать перестали.
   Уже к концу Великого поста, когда Петя в очередной раз превращал в лаборатории артефакторики заготовку в лечилку, его подозвал оказавшийся там в это время Трегубов:
   - Молодой человек, вижу, что заклинание малого исцеления вы освоили на отлично. А какие еще заклинания вы могли бы в амулет записать?
   - Пожалуй, уже почти всю книгу начальных лекарских заклинаний освоил. "Здоровый сон", "прилив сил", "обезболивание", "ускорение роста", "малая регенерация". - Петя чуть поколебался и добавил: - "Недопущение беременности".
   - Молодец. Хороший набор, - одобрил его артефактор: - Жаль у вас хранилище маловато. Приходится за один раз заклинание записывать, отдыхать и только потом его заряжать энергией. Так?
   - Так.
   - Но, все равно, для первого курса очень неплохо. Только что же вы свою девушку лечилками задариваете? У нее что, много болезненных родственников?
   -?
   - Я к тому, что старшекурсники такие амулеты для армии делают. Академия их, конечно, со скидкой принимает, но по три рубля за подобный амулет вам выплачивать будут.
   - А заготовки?
   - Их также кадеты делают и им тоже за это деньги платят. Те же три рубля, так что запас заготовок есть всегда.
   - Спасибо, я подумаю.
   Предложение было неожиданным и заманчивым. Бешеных денег так не заработать. Больше двух амулетов в неделю Пете все равно не потянуть. Пока, по крайней мере. Но это уже шесть рублей. Считай, дополнительные полстипендии в месяц. Втрое больше, чем Анна с дядюшкой платят.
   С другой стороны, денег ему и так хватает, а с Анной отношения точно испортятся. Хотя они и так не вполне понятные. Видятся раз в неделю, и если в аптеке кто-нибудь посторонний есть, даже поцеловать ее не получается. А когда получается, объятия, все равно, какими-то слишком целомудренными остаются. Руки распускать ему Анна не дает.
   Вот и думай.
   Но тут наступила Пасха, и почти весь праздничный день они провели вдвоем. Даже службу в городском храме вместе отстояли. А потом гуляли по саду и городу до полуночи. В казарму Петя пробирался, как вор, через стену. Ворота уже закрыты были. Но никаких лишних нарядов, видимо по случаю праздника, никому не выписали.
   В результате отказываться от изготовления лечилок для Анны Петя пока не стал. Тем более, что учебный год подходил к концу, начались зачеты, а впереди замаячили экзамены. Времени и сил стало не хватать совершенно.
   Впрочем, за результат Петя особо не беспокоился. Да, хранилище у него небольшое, только на седьмой разряд тянет. Но тянет уверенно, с запасом. Заклинаний он выучил много больше, чем было программой предусмотрено. По всем дисциплинам - один из лучших, если запас сил не учитывать. Впрочем, от "чистых" магов жизни он почти не отставал, они тоже только на седьмой разряд тянули, а были старше. Ольга, правда, шестого разряда уже почти достигла, но чуть-чуть не считается. Ей над этим еще не меньше года работать.
   Собственно, как Петя думал, все и получилось. Лабораторные работы все успешно выполнил, зачеты сдал, на экзаменах тоже больших проблем не имел. В результате был переведен на следующий курс с отметкой о похвальном прилежании. А это - немало. Стипендия сразу в два раза вырастает. Она и так у второкурсников семьдесят пять рублей в месяц, а с похвальной грамотой - целых сто. Те, кто с "хвостами" переведен, так и будут по пятьдесят получать, пока долги не сдадут. Как выяснилось, за неуспеваемость из Академии не отчисляют. И не секут. Все-таки они уже маги. Но полностью лишить стипендии могут. Могут и в карцер посадить, и наряды на выходные выписать. В общем, мер воздействия много.
   Занятия на лето прерывались, но кадетов по домам не отпускали. Сначала - практика. Два месяца. А каникулы - только потом. Пара недель должны остаться, если на практике не задержатся.
   Список направлений на практику Петиному курсу огласил перед строем куратор. Майор Левашов. Каждого подзывал к себе по одному (идти строевым шагом), после чего объявлял назначение и вручал папку с какими-то материалами.
   Направления были в различные военные городки, но не в зону боевых действий. Великое княжество Пронское, вообще, ни с кем официально в войне не состояло, только на Юге периодически бузили беспокойные горские племена, да на Дальнем Востоке на границе с чжурчжэнями было неспокойно.
   Практику первокурсники отправлялись проходить либо в части, расположенные в центральных губерниях, либо на Запад, поближе к странам Ливонской конфедерации. Цель, отработать на полигонах уже выученные заклинания, по возможности, научиться новым. В бой никого посылать не собирались, даже лучшие кадеты-боевики после первого курса ничего существенного освоить не успели. А "огненными искрами" или "снежками" даже контрабандистов не напугаешь. Наверное, некоторые знали больше, но это выходило за рамки программы, так что и требовать от кадетов этого было нельзя. Ну а с неполным багажом заклинаний и отсутствием боевого опыта посылать даже лучших молодых магов - только рисковать их погубить.
   В принципе, список возможных мест прохождения практики был известен заранее. Наверное, старшие родственники некоторых кадетов на направления повлияли. Некоторые потом, не таясь, говорили, что едут служить под начало знакомого или родственника.
   Петя, вообще-то, надеялся в Тьмутаракань попасть. Туда, на южное море два направления было. Был бы хороший шанс со старшим братом встретиться, сестру повидать. Но достались они другим. Одним из которых, кстати, был Волохов с его направлениями ветер огонь и молния и самым большим хранилищем на курсе.
   Петю Левашов не вызывал до самого конца. Наконец, ехидно улыбаясь, объявил:
   - Есть еще одно направление. Особое. Для мага жизни. С возможностью не только отработать все свои умения и навыки целителя, но и расширить знакомство с редкими целебными растениями. Замечательное место с прекрасным озером и поселком с говорящим названием Ханка.
   Майор сделал паузу. Продолжил:
   - Как все уже догадались, на этот курорт отправится единственный на курсе чистый маг жизни, к тому же блестяще сдавший все экзамены - кадет Птахин.
   Петя чувствовал подвох, но поделать ничего не мог. Пришлось с ясным лицом и строевым шагом сходить за папкой. Открыл он ее уже в казарме, в строю это было нельзя сделать. Худшие опасения оправдались. Почти граница с чжурчжэнями. Остается надеяться, что целителей в места, где реально убить могут, все-таки не посылают.
   На этом второй семестр обучения в Академии, практически, закончился. Кадеты получили несколько дней на сборы, и надо ехать в места прохождения практики. Пете, конечно, меньше всех времени оставили. Ехать далеко, и на чугунку ему уже завтра. Даже билет есть. В смысле, билеты. Сначала - до Путивля, потом - до Пронска, а оттуда уже до Уссурийска. Не в первый класс, но все-таки во второй. Вагон на купе разгорожен, по четыре койки в каждом.
   После построения и богослужения Петя отправился в город. В аптеку. С Анной попрощаться. Лечилок он в последнее время не делал, все силы на экзамены шли. Максимум, что может ей предложить, это амулет какой-нибудь зарядить. И хорошо бы ее с ним погулять отпустили. Может, перед разлукой удастся зайти немного дальше, чем до этого? Или даже не очень немного...
   Неожиданно за прилавком аптеки стоял сам Сергей Владимирович, Аннин отец. И пребывал явно не в лучшем настроении.
   - Что пришел? - Приветствие было совсем неприветливым.
   - Попрощаться хотел. На лето на практику посылают. Уже завтра отъезд, - Петя решил не обращать внимания на грубость: - Можно будет с Анной повидаться?
   Сергея Владимировича от этих слов совсем перекосило:
   - Нельзя! - Отрезал он. И после горестной паузы добавил: - Сбежала бесстыжая!
   Петя даже растерялся.
   - Как? Куда сбежала? Зачем?
   - Хахаль ее прошлогодний объявился, с собой позвал. Дура и помчалась. Говорил я ей, сначала свадьба, а она... Не уследил!
   Было похоже, что этот крупный бородатый мужчина сейчас расплачется. Петя тихо попятился к двери. Он тут явно лишний. Только что это за "хахаль"? Неужели его тезка Шувалов специально за Анной вернулся? И что, она теперь графиней станет? Не верится. Таким аристократам жен родня подбирает. И дочка аптекаря в качестве невесты явно рассматриваться не будет. Скорее, увезет ее в военный городок, куда его после Академии служить послали, в качестве любовницы. Кстати, а куда его послали? У Воронцова, что ли, спросить? Или теперь эти дела Петю совсем не касаются?
   Надо было все-таки принять предложение Трегубова. Денег бы больше заработал, и обидно бы так не было. Говорил же себе, что с Анной у них все неопределенно, а кругом других девушек полно, но почему-то ему даже не просто обидно, а больно.
   Хорошо, что чугунка уже завтра.
   Глава 8. Поезд идет на Восток
   Из аптеки Петя вышел в несколько пришибленном состоянии, но контроля над собой не потерял. Хотя действовал немного как сомнамбула. Однако по лавкам прошелся и все (будем надеяться) необходимое в дорогу купил. Дальнюю дорогу, между прочим. Потом серьезно опустошил свой шкаф, собирая вещи, а остатки отнес на склад. Больше он на это место не вернется, в конце лета сюда будущие первокурсники заселятся. А второкурсники свои комнаты еще не освободили. Похоже, Петя на практику уезжал самым первым.
   Приехал он в Академию, помнится, с одним сидором и небольшим саквояжем, сейчас у него вещей существенно прибавилось. Одной формы пять комплектов взял, так что для нее уже не саквояж, а целый чемодан понадобился (купил во время похода по лавкам). Сидор тоже сохранился, но теперь в нем лежали только вещи, которые в дороге понадобиться могут. Распаковывать в пути чемодан Петя не собирался.
   Чемодан с вещами, хоть и довольно объемный, был у него не единственным. И далеко не самым ценным по содержанию. Петя потратил все оставшееся до отъезда время на то, чтобы пограбить собственную Академию. Начал с неплохо относящегося к нему артефактора Трегубова. Отловил его в лаборатории и попросил войти в положение. Все-таки его одного в зону боевых действий направили, а с его размером хранилища много он не навоюет. Точнее, не налечит. Одно "малое исцеление" и полсуток надо ждать, пока хранилище наполнится.
   - И чем же я могу вам помочь? - Несколько недоуменно спросил преподаватель: - Готовые амулеты с лечилками я вам выдать не могу. Во-первых, они все подотчетны, а во-вторых, все, что были сделаны кадетами в эту сессию, я уже сдал для отправки в воинские части.
   Возникла было мысль попросить выдать ему на руки те, что для Ханки предназначены, но пришлось ее отбросить. Не факт, что туда много чего шлют в этот раз (если вообще шлют, военных городков много), и даже если удастся их получить, по приезде, все равно, отберут. Не такая Петя важная птица, чтобы ему что-нибудь оставили.
   - Может быть, просто заготовки под амулеты остались? Я бы тогда сам...
   - Где? В дороге? - Забраковал идею Трегубов, но вдруг задумался: - Ладно. Сам не понимаю, почему я такой добрый, но посылать кадета после первого курса в реально опасные места тоже неправильно. Пожалуй, я могу вам дать с собой переносной артефакт записи амулетов. Сложные заклинания он не потянет, но вы их и не знаете. И берегите его, как зеницу ока! Если поломаете, убить не убью, но расплачиваться вам за него придется еще очень долго. Поняли меня?!
   Петя, естественно, рассыпался в благодарностях. Так у него еще один чемодан появился. Относительно небольшой, но тяжелый. В комплекте с ним удалось выпросить десяток заготовок под амулеты. Бесплатно, хотя Петя даже был морально готов отдать за них по три рубля. Но Трегубов только рукой махнул, сказал, что спишет, как испорченные курсантами. На радостях Петя еще полдюжины спер уже без спроса. Тут главное было внимание вопросами отвлечь и быстро руками работать. На самом деле, ничего сложного. Он бы и больше прихватил, но совсем оголять полку побоялся.
   Дальше, сгибаясь под тяжестью чемодана, Петя пошел в лабораторию зельеварения. И тут повезло, Фонлярский тоже был на месте. С ним отношения были напряженные, но, увидев у кадета такой чемодан в руках, сразу преподаватель его гнать не стал.
   Петя снова запел свою песню о том, что его единственного с курса посылают на Дальний Восток, но теперь делал акцент не на опасности, а на том, что там всякие редкие травы растут, которые он не сможет правильно обработать. Что там, в действительности, растет, он не знал. Но Левашов, вручая ему направление, о чем-то таком говорил. Вот он и повторил. И попал в яблочко.
   - Вот оно как, - Тон Фонлярского не предвещал ничего хорошего: - Я три года требую организовать в те места научную экспедицию, а вместо нее туда на практику одного кадета посылают. Или ты и есть научная экспедиция?
   Сказав это, зельевар надолго замолчал и глубоко задумался. Петя уже начал бочком пробираться к выходу, но был остановлен:
   - Значит так, - Фонлярский не произносил, а как будто вырубал слова: - Я тебе дам походный набор оборудования. Завтра зайдешь с утра за списком того, что тебе там надо будет сделать. Считай это заданием на практику. Вернешься, проверю. Ты меня понял?!
   Как-то преподаватели заканчивают свои речи одинаково. Петя, естественно, с готовностью покивал. В результате утром его багаж увеличился на два чемодана. В одном был упакован "походный набор зельевара", а в другом - многочисленные склянки и магически обработанные коробки и пакеты для сохранения ценных ингредиентов. И даже для консервации семян и растений, чтобы их живыми можно было до Академии довезти. После чего Пете пришлось бегом мчаться на вокзал и нанимать там телегу и грузчиков. Самому дотащить все это до поезда было нереально.
   Дороги до Пронска Петя, практически, не запомнил. Была небольшая суета при пересадках, но и в Путивле, и в Пронске грузчиков на вокзалах хватало, а нужные ему поезда уже стояли у перрона. Еще он несколько раз выходил из вагона на промежуточных станциях - справить естественные потребности, то есть посетить сортир и поесть в станционном буфете или прямо на платформе. Как правило, ограничивался чаем и пирогами. В купе предпочитал не есть. Попутчики, что до Путивля, что до Пронска почему-то большую часть времени проводили за столом, за которым не столько ели, сколько употребляли горячительные напитки. До тех пор пока не отрубались.
   Петя предпочитал эту стадию подготовки ко сну пропускать, и за стол с соседями не садился, сразу перебираясь на верхнюю полку. Где почти сразу засыпал, не обращая внимания на попутчиков, которые вели себя отнюдь не тихо. Да, заклинание "здоровый сон" Петя не только освоил, но и научился его на себя накладывать. В результате в дороге прекрасно отдохнул. И только после этого, сравнив ощущения, понял, насколько же он вымотался к концу семестра.
   За почти трое суток сна, которые он урвал по дороге в Пронск, отдохнул и выспался он прекрасно и чувствовал себя полным сил. Было очень обидно, что до отправления его поезда оставалось всего два часа. Как-то очень уж "удачно" было согласовано расписание. Или удачно без кавычек. Путешественнику, вроде него, не надо было беспокоиться о ночлеге и о том, как потратить время. Но Петя такой заботе рад не был. В первый раз в столице, а кроме вокзала ничего не увидел. Не говоря о достопримечательностях, в баню бы тоже не мешало сходить. Пропылился он изрядно, а ему еще неделю ехать. Как-то все это не продумано. В его купе уже и так жуткое амбре было, но пока больше сивухой воняло. А если к этому еще застарелый пот добавится...
   Петя вздохнул и поменял билет на первый класс, благо такие места в уходящем на Дальний Восток поезде еще были. Семьдесят рублей своих кровных отдал, зато будет в купе теперь один. В вагоне "каретного" типа, то есть разделенном на купе с индивидуальными входами. Шесть купе на вагон. Довольно большие, внутри помещался стол, широкая кровать и диван. А еще - персональный умывальник. Не слишком удобно, но хотя бы как-то помыться можно будет. И распаковать артефакт записи амулетов. На всю дорогу занятия хватит. Денег жалко, но, пожалуй, это тот случай, когда лучше не экономить. Кстати, надо будет билет сохранить, вдруг удастся за него в Академии деньги вернуть. Или в Ханке. Должны же в военном городке понимать, как это "приятно" больше недели в поезде провести. А Петя, хоть и кадет, но все-таки маг.
   Сказано - сделано. Почти весь стол занял артефакт для записи амулетов. Теперь за ним лучше не есть, но Петю это не смущало. На станциях в буфетах можно перекусить. Или даже в ресторан сходить, если время стоянки позволяет. Так, наверное, даже лучше будет. Дорога долгая, питаться всухомятку надоест.
   Заняться амулетами очень хотелось, и с работой артефакта Петя разобрался быстро. Создал еще одну лечилку, даже уже заряженную, и полностью опустошил свое хранилище. Все равно, был очень доволен. Еще недавно между записью заклинания в амулет и его зарядкой ему бы пришлось паузу в полдня делать. А сейчас запаса энергии хватило на оба действия. Правда, частично за счет накопленного в ауре, но, все равно, хранилище у него немного подросло. Неужели за счет того, что отоспался? Кажется, "здоровый сон" на него хорошо повлиял.
   Все это было замечательно, но больше ничего серьезного Петя делать не мог. Только медитировать. С пустым хранилищем даже построение заклинаний тренировать бесполезно. Поэтому, когда уже довольно поздно вечером поезд остановился в первом по пути уездном городе - Переславле, отправился посетить вокзальный ресторан. Стоянка - целых два часа, а нормально он уже несколько дней не ел. Может, хорошая еда на развитие хранилища тоже влияет? Как и здоровый сон?
   Ресторан оказался отнюдь не дешевой забегаловкой. Судя по публике, в нем не столько обитатели поездов собрались, сколько местная публика. Причем явно небедная. Странно, но похоже, что это место - одно из популярных в городе. Петя с грустью подумал, что счет окажется раза в два больше, чем он рассчитывал, но разворачиваться не стал. В конце концов, деньги у него пока есть, а на практике ему, помимо стипендии, должны еще жалование платить. Неизвестно какое, правда, от должности зависит, но на несколько походов в рестораны должно хватить.
   В результате меню читал очень вдумчиво, выбирая как бы максимально сытно и вкусно поесть за минимальные деньги.
   Задача оказалась неожиданно непростая. И не только потому, что не были указаны размеры порций. Ресторан явно претендовал на то, что его шеф-повар француз. К сожалению, на иностранных языках Пето только несколько слов знал. Вроде "бонжур", "аревуар" и "белиссимо". Кажется, последнее слово уже из итальянского? Итак:
   - Консоме протаньер (*бульон с кореньями), - с трудом проговаривая слова про себя, прочитал Петя: - Что бы это могло быть? А, нет! Это из супов. Этот раздел, вообще, лучше пропустить. Наесться, все равно, не наешься, а цены кусаются.
   - Аспези сандр (*протертый судак в формочках)...тоже нет, это рыба. И этот раздел не то, что нужно. Наесться рыбой трудно, не ресторанными порциями.
   - Цвибель-клопе (*биточки в сметане и с луком)... Вот что это такое и чем отличается от шнель-клопе (*жареное мясо в сметане и с луком)? Эскалоп Африкен (*шницель из телятины с грибами). Надеюсь, они не негра зарезали?
   - О, что-то почти понятное - жиго баранье. Хотя бы ясно, из чего приготовлено. А то даже когда по-русски написано, например, котлеты охотничьи, догадаться из чего котлеты сделаны довольно трудно. Из дичи что ли (*именно так)? А что такое котлеты марешаль (*куриные в сметанном соусе)?
   В этот момент Петя почувствовал на себе чужой взгляд. С развитием ауры у него это само собой стало получаться. Шерсть его ауры на взгляды, как на прикосновения реагировала. Он даже научился не обращать на это внимания, мало ли кому в голову взбредет его разглядывать? Все-таки ходит он в форме, на груди значок магической Академии, так что взгляды зевак вполне может привлекать. Но тут на него смотрели как-то странно. Не пристально, а, вроде, скользяще, но с такими эмоциями, что "шерсть" как будто ветерком обдувало, то туда, то сюда.
   Петя сделал заказ как раз подошедшему половому. Или тут официанты? Или, вообще, гарсоны? Впрочем, обращаться к ним было необязательно, достаточно взглядом подозвать. Заказал, в результате, жиго, доверившись интуиции. Как выяснилось впоследствии, не прогадал. Ему целую баранью ногу принесли с гарниром из тушеных овощей. Не слишком большую ногу, но мяса на ней всяко больше, чем в паре биточков.
   После чего аккуратно постарался отследить, кто же на него так смотрит. И с трудом сохранил нейтральное выражение лица. За три столика от него сидела Анна с каким-то очень уверенным в себе хлыщом. Так вот как этот граф Шувалов выглядит! Действительно, он. Одет в гражданскую одежду, но на пальце перстень мага заметен. Трудно предположить, чтобы Анна за это время себе уже другого кавалера-мага найти успела.
   И что с этим делать? Наверное, ничего. С Анной у него так ничего толком не началось, и сбежала она с Шуваловым сама. Так что Петя здесь лишний. Можно заметить, что на своего графа девушка смотрит с нежностью, а на Петю косится с опаской. Скандала опасается, что ли? Скорее, не хочет давать повода для ревности. Ну, и совет им, да любовь. Петя сосредоточился на принесенной еде, хотя настроение оказалось испорченным. Обидно. Такие деньги на еду потрачены, а вкуса он совершенно не ощущает.
   Но заставил себя все съесть через силу. После чего сразу же ушел, хотя первоначально собирался еще кофе с пирожными заказать и музыку послушать. В ресторане оркестр играл. Думал расслабиться по-полной. А тут такое...
   Однако этот удар был не последним. В своем купе Петя сидел и тупо пялился в окно. И с изумлением заметил, что Анна с другим Петром тоже идут по перрону. К его вагону. И заходят в соседнее купе. Они что, тоже на Дальний Восток едут? Где конкретно служит Шувалов, Петя не выяснял. Вот будет номер, если тоже в Ханке! Хотя, может, по дороге раньше сойдут? Но, все равно, перспективы встречаться с этой парочкой на каждой остановке совершенно не радовали. И ведь никуда от этого не деться. Выходить-то придется. Так что делать? Продолжать их "не замечать"? Глупо. В одном вагоне едут, на каждой станции встречаться будут. Шувалов его тоже не заметить не сможет. Придется подойти, познакомиться. Замечательная поездка наметилась...
   Ночь Петя провел скверно. Хранилище никак не желало заполняться, так что на "здоровый сон" банально не хватало энергии. Может, и к лучшему. Тратить ее на себя было жалко. С его нынешней скоростью восстановления, Петя мог бы изготавливать три амулета за два дня. То есть до конца поездки все заготовки, все равно, не успел бы использовать. Но хотя бы десяток заряженных амулетов его возможности сильно увеличит. А спать и без магии можно. Если бы мысли всякие в голову не лезли...
   Кое-как забылся под утро, но тут поезд сделал остановку. Пришлось вставать. Умывальник в купе, конечно, хорошо, но Петя еще настолько не опустился, чтобы писать в раковину. Пошел искать на станции сортир.
   По закону подлости, около него и встретил эту парочку. Они как раз оттуда входили, когда он подходил. Менять маршрут было поздно, хорошо хоть на встречных курсах шли. Приветствовал легким поклоном и пошел дальше. Вроде, за спиной раздался вопрос:
   - Кто это?
   И ответ:
   - Кадет, из твоей же Академии, первокурсник из мещан. Волочиться за мной пытался, пока тебя не было.
   Ответной реплики Шувалова Петя уже не услышал, скрылся за дверью.
   Искать буфет не пошел. Прямо на платформе выпил сбитня (теплого, хотя обещали горячий), купил сразу полдюжины пирогов и вернулся в купе. Где постарался уже в спокойной обстановке проанализировать ситуацию. Которая ему совсем не нравилась.
   Сначала - успокоиться самому! Непонятно, на что он надеялся, и чего хотел, но когда девушка выбирает другого, это крайне неприятно. А когда при этом выказывает тебе свое презрение - то просто больно. И неважно, что тут виной, раздавленные чувства или уязвленное самолюбие.
   Но Анна хороша! Сразу Шувалова против него настроила. А если они тоже в Ханку едут? Есть у него такое нехорошее предчувствие. Хотя тут многое от характера тезки зависит. Может, она сама больше подставилась.
   Дать себе команду - успокоиться, просто. А вот ее выполнить... Мысли почему-то все время возвращались к Анне и Шувалову. Почему-то раньше он о ней мог по несколько дней не вспоминать, Вообще-то, вспоминал по нескольку раз в день, но вспоминал безо всякого надрыва. Ну, есть такая симпатичная девушка, с которой он был бы не прочь провести свободное время, но мысли сделать это вместо занятий магией никогда не возникало. Теперь же у него даже медитация толком не получается, и хранилище заполняется медленнее, чем обычно.
   Однако когда энергии стало хватать для превращения очередной заготовки в амулет, Петя это сделал. Аккуратно и точно. Все-таки к магии он относился слишком трепетно, чтобы халтурить при формировании заклинаний. Только, поддавшись настроению, не стал делать очередную лечилку, а записал в амулет заклинание "расслабление мышц". В книге начальных лекарских заклинаний их было всего десять. И все он выучил, хотя перечислил Трегубову не все из них. Не все он успел натренировать так, чтобы быть в себе полностью уверенным. Вдруг преподаватель попросит предъявить, а у него не получится? Тем более что и половина списка была лучшим результатом среди первокурсников.
   Но, в целом, его багаж состоял из следующих заклинаний: малое исцеление, здоровый сон, обезболивание, ускорение роста, малая регенерация, недопущение беременности, расслабление мышц, отвердение мышц, обострение чувств, диагностика.
   Все заклинания были ограниченного действия, то есть влияли не на весь организм, а на площадь не более двух ладоней. И не очень сильно. Например, чтобы срастить перелом, надо было "малое исцеление" накладывать два-три раза, в сложных случаях - больше. Тогда как "среднее исцеление" справилось бы с ним за раз. Но, во-первых, первокурсники таких заклинаний не проходили, а во-вторых, у Пети на него энергии бы не хватило. Его хранилище позволяло только однократно "малое исцеление" применить, но с помощью амулетов этот вопрос решался. Не полностью, так как зарядить он мог только два амулета в день, но, все равно, его возможности существенно расширялись.
   Единственное исключение - диагностика. Оно, в принципе, весь организм пациента исследовало и выделяло цветом подозрительные места. Но чтобы получить точную картину, его надо было накладывать на ограниченную область.
   "Расслабление мышц", которое записал в амулет Петя, было полезным заклинанием, но, как и "диагностику", его следовало применять вместе с другими. С тем же "малым исцелением" или "малой регенерацией". Расслабленные мышцы срастались быстрее, и шрамы оставались меньше.
   Но Петя сейчас думал не о лечении. Если нацелить "расслабление мышц" куда-нибудь в область таза пациента, у того с большой вероятностью случится недержание. А уж описается он или обделается, это уже как повезет. Может и то и другое сделать, тем более, что заклинание минут пять будет действовать.
   В общем, Петя представил себе Шувалова, и заклинание как-то очень легко сформировалось и легло в амулет. На улице такое заклинание лучше не применять, проблем не оберешься, а вот если подловить удачливого соперника, когда тот будет в сортире, он, поди, и не поймет, что с ним случилось. Но скоро не выйдет, а когда выйдет, будет иметь бледный вид.
   Инструмент мести появился, настроение заметно улучшилось, а вместе с ним вернулась способность рассуждать.
   По большому счету, претензий к Шувалову у него быть не должно. Выпустился человек из Академии, прослужил год в какой-то дыре, где сколько-нибудь приличной подружки себе не нашел, и вспомнил о прежнем увлечении, то есть Анне. О Пете он до давешней встречи на платформе, наверное, и вовсе не знал.
   Хорошо ли он по отношению к Анне поступил? Гулял с ней, пока учился, потом уехал, не попрощавшись. За это его точно не Пете осуждать. Сам так поступить собирался. Если бы большой любви не случилось, но теперь-то уж точно не случится.
   А тезка? Год его не было, теперь появился. Не свататься, магу и графу скромный аптекарь не отказал бы, наоборот, счастлив бы был. На что Анна рассчитывает?
   Не его это дело. Свое отношение к нему девушка очень наглядно показала. И, очевидно, в ближайшее время его не изменит. Что, наверное, к лучшему. Быть запасным вариантом непочетно и неприятно. Так что лучше от этой пары держаться подальше. По службе они особо пересекаться не должны, специализации разные, а навязывать свое общество он им точно не будет. Ему свои магические силы развивать надо, и еще как-то задания Фонлярского выполнять. Там такой список растений... Где их только искать?
   Очередная долгая стоянка снова случилась вечером, и в ресторан Петя пошел уже почти полностью спокойным. И старательно игнорировал соседей, ибо Шувалов с Анной сидели совсем рядом.
   Вышли они тоже одновременно. Петя собрался ускориться, чтобы побыстрее вернуться в свое купе, но был неожиданно остановлен.
   - Петр Птахин? - Шувалов говорил, вроде, вполне корректно, но, что называется, "ледяным" голосом: - У меня сложилось впечатление, что ты преследуешь мою девушку.
   - С какой стати? Я еду на практику в Ханку.
   - Ты знал, что я там служу?
   - В первый раз слышу. Я, вообще, в Тьмутаракань надеялся поехать, у меня там брат служит. На Дальний Восток меня Левашов отправил.
   - Тогда больше вопросов не имею! - Громко объявил Шувалов. После чего похлопал Петю по плечу и следующие фразы прошептал ему на ухо доверительным тоном: - Ну-ну. Тьмутаракань. Самое место для таких, как ты. Тараканов. И запомни. Держись от Анны подальше, а не то я тебя сам, как таракана, раздавлю.
   Наверное, лучше было бы промолчать, но прямые оскорбления спускать не хотелось. Так что Петя тоже наклонился к уху графа:
   - Я еду служить туда, куда меня послали на практику. И очень надеюсь, что офицеры в Ханке служат отечеству, а не собственному раздутому самомнению. Анна твоя мне не нужна, но ты тоже помни, что ссориться с целителями - не самая хорошая идея.
   - Ха-ха-ха! - Снова в голос засмеялся Шувалов: - А ты шутник. Надеюсь, ты меня понял.
   До вагона они дошли как бы веселой компанией втроем. Правда, Анна при этом так прижималась к Шувалову, что любому со стороны было заметно, что Петя здесь лишний. Впрочем, тому на это было наплевать. Знакомых больше нет, а что о нем подумают посторонние люди, совершенно неважно. Тем более, что они, скорее, девушку могли осудить за вызывающее поведение, чем скромно держащегося молодого кадета.
   Уже в вагоне Петя, как мог, проанализировал ситуацию. К сожалению, его тезка оказался представителем золотой молодежи. Не совсем, конечно, так как едет служить в отдаленный гарнизон, но по замашкам и воспитанию. Ко всем, кто ниже его по происхождению и магической силе - отношение презрительное. Но Пете дружба с ним не нужна, лишь бы жить и проходить практику не мешал. А с этим могут быть проблемы, подгадила-таки ему Анна. И хуже всего то, что Шувалов вполне может оказаться его начальником. Вряд ли непосредственным, у целителей своя служба должна быть. Но маг четвертого разряда приравнен к общевойсковому полковнику. А много в Ханке полковников? В пограничном дивизионе? Вопрос риторический. Хорошо, если еще один имеется, который комендант всего городка. Дивизион не такая уж большая воинская часть, фактически батальон. Тысячи полторы бойцов, и то только потому, что регион неспокойный. Так что комендант может и майором оказаться, а Шувалов - старшим офицером на весь гарнизон. "Замечательная" перспектива!
   К сожалению, ничего с этим сделать Петя не мог, поэтому продолжил путь в прежнем режиме. Медитировал, доводил до автоматизма формирование заклинаний, превращал заготовки в амулеты. Во время остановок на станциях старался не задерживаться, с Шуваловым при встречах здоровался, но старался рядом с ним не задерживаться. Тот тоже в разговоры больше не вступал. Судя по всему, среди попутчиков нашлись люди более близкие к нему по положению. Дальневосточный губернский прокурор с семьей из отпуска возвращался. Вот с ними Шувалов теперь в ресторанах по большей части и сидел. Петя от них держался в стороне, но с некоторым злорадством наблюдал, что супруга прокурора, дама, лет тридцати пяти с претензией на светскость, очень мило беседует с его тезкой, а вот Анну как будто и не замечает. Кстати, дама довольно крупная, но даже довольно красивая блондинка, с правильными чертами лица и большими серыми глазами.
   Петю эта самая супруга прокурора заметила. Не сразу, но через пару дней общения с Шуваловым, спросила и про него. Тот явно высказал что-то нелестное, но все-таки его представил. Немного пренебрежительно. Просто прислал к его столику официанта с требованием подойти к ним. Официант, правда, был вежлив, да и самому Пете конфликтовать еще и с прокурором не хотелось совершенно. Оказалось, что прокуроршу, Софью Федоровну Сула-Петровскую, заинтересовали возможности начинающего целителя:
   - Хранилище у меня маловато, - честно признался Петя: - Только на уровне седьмого разряда пока. Но все начальные целительские заклинания знаю и в волевом магическом воздействии был лучшим на курсе.
   - Совсем неплохо, - снисходительно улыбнулась Софья Федоровна и даже вроде как глазками в него стрельнула. Пристрелочно: - У вас есть возможность продемонстрировать свои умения. Сереженька, бедный, заскучал в купе тесном сидеть, где ничего для игр совершенно не приспособлено. Вот и набил себе синяк на коленке.
   Белобрысый (в мать) Сереженька был единственным сыном и наследником прокурора (Михаила Сергеевича), лет примерно семи. Была еще и дочка, Татьяна. Рыжеватая блондинка, на самом деле, всего на пару лет моложе Пети, лет четырнадцати, но находившаяся в стадии перехода от подростка к девушке. С присыпанными пудрой последствиями этого самого перехода на лице, чего она явно стеснялась и сидела, по возможности прячась за маму. От Шувалова. Пете присесть не предложили, он, вроде как, только познакомиться подошел.
   Дело было в конце дня, и растраченное утром на создание очередного амулета хранилища уже наполнилось. Тратить запас энергии зря было обидно, но ситуация не предполагала возможность отказа. К тому же, действительно, хотелось показать при Шувалове, что он на что-то годен. Жаль, амулетов при себе не было, можно было бы и диагностику провести. Такое заклинание он уже успел записать. А так пришлось спрашивать:
   - Левая или правая ножка?
   Мальчик с готовностью развернулся вместе со стулом и задрал правую ногу чуть не выше стола.
   - Серж, mon fils (*сыночек)! Такой шалунишка...
   Петя с самым серьезным лицом подошел к мальчику, наклонился к его колену, сделал пасс рукой и сформировал "малое исцеление":
   - Вот и все, молодой господин, болеть больше не должно, а минут через пять и следа не останется.
   Мальчик потрогал колено рукой и потянулся было задрать штанину, но был остановлен взглядом матери.
   - Вроде, не болит...- Сказал он неуверенно.
   - В вагоне посмотришь, - строго сказала прокурорша: - У тебя там еще и ссадина была, так что сразу все будет видно.
   Петя понял, что оценку за "экзамен" ему поставят позже и собрался откланяться, но был остановлен до этого скромно державшейся дочкой. Она явно стеснялась, но выдавила из себя:
   - А гладкость коже вы можете вернуть?
   Она что, прыщи имеет в виду? В принципе, Петя с ними справляться умел. На себе пришлось тренироваться. Все-таки у юноши созревают немного позже девушек, так что подростковые угри не миновали и его. Против них заклинания помогали, но не до конца. Само воспаление проходило, но оставались следы. Не как от оспы, слабее, но что-то близкое. Чтобы сделать кожу действительно гладкой, на ее энергетическую структуру волевым образом воздействовать надо было. У Пети это получалось, наверное, лучше всех (среди кадетов), вот только область такой обработки у него была невелика. Свести прыщик-другой без следа - нет проблем, а вот на большее энергии может и не хватить.
   Сразу признаваться в своей слабости и пускаться в пространные объяснения ему не захотелось. Поэтому ответил:
   - В принципе, могу. Но лучше это делать при свете дня, чтобы быть уверенным в результате. Заодно и мою работу с коленом Сергея Михайловича успеете оценить.
   Получилось немного резко, но в меру. Должны понимать, что сами только что выразили недоверие его профессиональным способностям. Имеет право обидеться, но пока только напоминает, что он, хоть и начинающий, но маг-целитель.
   Кажется, его поняли правильно, так как Софья Федоровна улыбнулась вполне дружелюбно и сказала:
   - Тогда до завтра. Надеюсь увидеть вас во время утренней остановки поезда.
   Петя поспешил откланяться. Первым порывом было, вообще, покинуть ресторан, но, вспомнив, что платить, все равно придется за все заказанное, вернулся к своему столику. Не спеша доел и еще раз поклонился, когда уходил.
   Жаль, совсем энергии не осталось. Иначе бы на себя "обострение чувств" наложил и послушал бы, как его Сула-Петровские с Шуваловым обсуждают. Есть опасение, что ничего хорошего про него тезка не скажет. Хотя особо плохого тоже не может. Только подчеркнуть его слабосильность и выразить сомнения, что он за первый курс он успел многому научиться. Говорить про Анну точно не будет.
   Кстати об Анне. Петя с удовлетворением отметил, что за всеми переживаниями она перестала быть для него предметом мечтаний. Нельзя сказать, что он о ней больше совсем не думал, но теперь она для него как-то резко превратилась для него из девушки, с которой неплохо было бы замутить, в девушку, беспричинно сделавшую ему гадость и могущую сделать еще.
   Утром Петя с сожалением посмотрел на артефакт записи заклинаний в амулеты, но даже подходить к нему не стал. Вместо этого до остановки поезда медитировал, стараясь не только восстановить хранилище, но и в ауру запасти побольше энергии. Для чего он так старается? Ведь семья прокурора до Ханки с ними не доедет, сойдут, наверное, в Дальнем. Так что в военном городке они ему вряд ли чем-нибудь помогут. И не факт, что за работу ему хоть что-нибудь заплатят. Можно, конечно, самому напомнить, но он этого делать не будет. Хотя бы потому, что расценок не знает, а тыкать пальцем в небо, только позориться.
   И тут до Пети дошло, почему ему так хочется произвести на Сула-Петровских хорошее впечатление. Он авторитет нарабатывает. Далеко не последние люди в губернии наверняка приемы проводят, сами в гости ходят. Разные разговоры ведут. И о нем обязательно другим расскажут, не так уж много новых тем для разговоров в провинции. И станет Петя Птахин не безвестным кадетом, приехавшим в дальний гарнизон на практику, а молодым целителем, который, пусть еще только учится, но уже многое умеет.
   А если честно, очень хочется Шувалову нос утереть. Наверняка про него гадости говорил, и будет теперь выглядеть не в лучшем виде.
   В общем, когда поезд остановился, Петя вышел на платформу во всеоружии - с полным хранилищем, насыщенной аурой и карманами, набитыми амулетами. Заодно и свою магически размеченную колоду карт взял. На всякий случай.
   Чуть ли не первым с подножки соскочил и кинулся в сортир, приводить себя в порядок. После чего отправился в станционный буфет. Завтракать в нем дороже, чем просто пирогов купить на перроне, но вид более солидный и позволяет ждать семейство прокурора с независимым видом.
   Дождался. Довольно скоро, что было неудивительно, так как стоянка поезда была всего полчаса. Только вот появились Сула-Петровские не одни, а в сопровождении еще какого-то господина лет пятидесяти. Видимо, еще один дальневосточный туз. Петя его раньше видел, но их пути никак не пересекались.
   Теперь же он отчетливо понял, что в поезде с ним ехало не так уж и мало представителей местного "высшего света". Потому как прокурор с супругой (и их спутник) по дороге к столику успели обменяться приветствиями еще с одной семейной парой и тремя господами без спутниц. А ради еще одного семейства (муж, жена и подросток лет двенадцати), отклонились от прямого маршрута и прошли мимо их столика. Появившийся уже позже них Шувалов (с Анной) их маршрут, фактически, повторил, но сел за другим столиком, чтобы не мешать беседе. Интересно, сам так решил, или Софья Федоровна его взглядом остановила? Глаза у нее очень выразительные, жаль, с Петиного места не видно.
   Раз Шувалов сел отдельно, то Пете подходить тоже не резон. Вот только стоянка у поезда недолгая. Он-то поел, а вот Сула-Петровские до самого звона колокола просидеть могут. Так что ему делать?
   Оказалось, прокурорша все предусмотрела. Неожиданно, к Пете за стол уселся его давешний пациент - Сережа. С пирожным в одной руке и чашкой в другой. Судя по цвету жидкости - кофе с молоком.
   - Бонжур, Петр Григорьевич, - Тут мальчик не выдержал и откусил сразу половину пирожного, так что дальнейшие фразы говорил с набитым ртом:
   - Маман велела передать, что она после завтрака вас в наш вагон приглашает.
   Петя чуть привстал из-за стола, обозначая поклон:
   - С благодарностью принимаю приглашение. А как ваша нога?
   Остатки пирожного исчезли во рту Сережи. Секунду он колебался, отвечать ли так, потом все-таки сделал несколько жевательных движений:
   - Все прошло. Так ты действительно маг? А что еще можешь показать? Летать умеешь? - Глаза у мальчика загорелись.
   - Летать не умею. За этим к Шувалову обращайся, - Раз Сережа перешел на "ты", то "выкать" ему в ответ будет смешно: - Я маг жизни. Болячки лечу, урожаи поднимаю. Сугубо мирная специализация.
   - И ничего никому сделать не можешь?
   - Почему же, могу рог на лбу вырастить. Хочешь?
   - А, давай! Только потом уберешь.
   - Давай в другой раз. Твоя мама меня не просто так в гости позвала, наверняка мне свои целительские умения демонстрировать придется. А я много магичить не могу, сил не хватает. Так что, извини, в другой раз.
   - Совсем слабый?
   - Я только первый курс Академии закончил. По силам - седьмой разряд. Вот Шувалов полностью отучился, у него четвертый разряд.
   Мальчик с важным видом покивал:
   - Ну, учись. Вот нас обычно целитель Иванов лечит, так у него пятый разряд.
   Разговор продолжился минут пять, но Петя за его время услышал массу полезных вещей. Что чин у Сережиного батюшки - коллежский советник, то есть шестой класс и формально они с Шуваловым равны. Но связей у прокурора в губернии явно побольше будет. Что важный господин за их столом вообще не служит, а является купцом первой гильдии и гласным городской думы Дальнего. Зовут его Фролом Игнатьевичем Карташовым. Миллионщик-золотопромышленник. Имена остальных дальневосточников, с которыми здоровались Сула-Петровские, Петя тоже узнал и постарался запомнить. Не факт, что за время практики встретиться придется, но вдруг пригодится.
   Семейство Сула-Петровских, действительно, занимало целый вагон, то есть шесть Петиных купе были превращены в анфиладу из четырех комнат. Или даже пяти, так как последнее было разгорожено на две каморки для слуг - Лизы, горничной Софьи Федоровны и Прохора - лакея Михаила Сергеевича. На вид оба были лет двадцати, причем Прохор окинул Петю почему-то ревнивым взглядом.
   Разместились в комнате (если отсек вагона можно считать комнатой), видимо, выполнявшей роль гостиной. Хозяйка, ее дети, в уголке Лиза. Прокурор в свой вагон не вернулся, они с Карташовым что-то к нему дальше обсуждать отправились.
   - Рада вас видеть Петр Григорьевич, - благожелательно улыбнулась прокурорша: - Должна вас поблагодарить. Колено у Сереженьки вы полностью вылечили.
   - Благодарю вас, вы очень добры, - Петя поклонился и улыбнулся самой обаятельной улыбкой из своего репертуара. Степень радости и благодарности он уже в буфете наблюдал. К кому-то сама подошла, а кому-то издалека слегка кивнула. Но хотя бы не сделала вид, что не заметила. Не считает Софья Федоровна первокурсника из мещан себе ровней. Сама-то, небось, потомственная дворянка, как и супруг ее. Так-то Михаилу Сергеевичу до генерала (бригадира) еще на один классный чин подняться надо, но на прокурорской должности это уже недоступно. В вице-губернаторы переходить надо. А для губернского прокурора коллежский советник - потолок. Тут уже в обер-прокуроры прорываться надо, что нереально. Или реально? Петя связей Сула-Петровских не знает. В губернии - точно не слабые, а вот в столице...
   Впрочем, Пете до генеральского чина и потомственного дворянства не дослужиться. Его магический потолок - шестой разряд, максимум - пятый. До третьего, надо быть объективным, ему никак не допрыгнуть. Но личного дворянина он вместе с дипломом об окончании Академии получит. Тоже неплохо.
   Так что Софья Федоровна с ним еще очень любезна. Сама не подошла, но сына поблагодарить прислала. Ребенка. Так что умаления ее чести никакой не было, и вежливость соблюдена. Молодец.
   А как Пете с ней себя вести? Наглеть точно нельзя. Но и чересчур стелиться - тоже. Не приказчик в лавке, а начинающий маг. Кадет. Так что ничего выдумывать не надо. Студенты во все времена как бы вне чинов проходят. Молодые люди, подающие надежды. Вот это надо и изображать.
   Петя расправил плечи (форменный костюм с утра был приведен в идеальное состояние), улыбнулся еще приветливее и при этом потупил глаза. Само олицетворение обаяния и скромности.
   Прокурорша непроизвольно улыбнулась. Нужный эффект был достигнут.
   - Теперь же я хотела обратиться к вам с более деликатным поручением..., - Софья Федоровна сделала многозначительную паузу.
   - Не извольте беспокоиться, - правильно понял ее Петя: - Наш преподаватель целительства, его высокоблагородие Семен Семенович Новиков объяснил нам, что такое врачебная тайна. Я никогда не буду говорить с посторонними об особенностях здоровья доверившихся мне людей.
   Красиво сказал. Даже сам удивился. Неужели он так в лавке научился клиентов убалтывать? Наверное. Больше негде было.
   Главное, прокурорша удовлетворенно кивнула и продолжила:
   - В Дальнем за нашим здоровьем следит целитель четвертого разряда Иванов. Милейший человек, но он почему-то считает, что шрамы украшают не только мужчин, но и женщин. А для благородной дамы бородавка на носу может быть куда страшнее плеврита. Или вот Танюшенька... Красивый высокий лоб, и вдруг эта красная сыпь. Думаю, вы сами знаете, что это такое. Так что же говорит господин Иванов? "Здоровью не угрожает, через два года само все пройдет". Что же, девушке так и ходить ДВА ГОДА?! Это же ужасно!
   - В чем-то ваш целитель прав. Вернуть коже гладкость можно, но это требует времени и больших энергетических затрат. К тому же появление сыпи, действительно, не болезнь, а издержки взросления организма, так что нет гарантии, что она снова не будет появляться.
   - Вы не ответили, можете ли вы ее убрать.
   - Думаю, что могу. Не уверен, что справлюсь за один сеанс, но за два-три раза - должен.
   - Вот и сделайте это.
   - Хорошо. Только лобик придется вымыть. Мне надо видеть, что там на самом деле творится, - Петя говорил вежливо, но твердо. Чуть подумав, добавил: - Вы уж меня простите...
   Выполнять последнее условие девушке очень не хотелось. Она даже расплакалась. Софья Федоровна, Лиза и даже Сережа стали ее уговаривать и успокаивать. А Петя задумался, не перегнул ли он палку, изображая из себя лекаря. Те всегда на осмотре настаивают. Лучше полном, особенно если дело девушек касается. Но, похоже, женский пол устроен так, что собственных недостатков они стесняются больше, чем наготы. Или он поспешил с обобщениями?
   На самом деле, видеть прыщики на лбу Татьяны ему необязательно. Толстый слой пудры энергетические каналы не скроет, а ведь работать именно с ними. Вот посмотреть на результат трудов своих "под штукатуркой" не получится. Но, так или иначе, давать задний поздно. Тем более, что девушку все-таки уломали.
   Мыла лоб Татьяне Лиза. Потому, что ей самой неприятно или так принято? После чего девушка некоторое время смотрела на себя в зеркало и снова плакала. Затем села на диван, откинула волосы назад и произнесла с непередаваемым выражением:
   - Вот. Смотрите!
   Теперь Петя просто обязан справиться, наживать себе на ровном месте врага, ему совершенно не нужно.
   Начал с того, что потратил (разрядил) одну лечилку. Возможно, зря. Но если прыщики не только красные пупырышки дают, но и воспаление, лучше подстраховаться. Кстати, похоже, Иванов на Таню "малое исцеление" тоже накладывал. Возможно, не раз. Зря его ругали. Лоб у девушки, конечно, далеко не гладкий, но свежих прыщиков не так уж много. Тем лучше.
   Выжидая, пока подействует заклинание, Петя включил режим "убалтывания" и как бы невзначай сыпал барышне комплименты. О том, какие у нее замечательные пропорции лица, прямо как у египетской богини Исиды. Почему Исиды? Как-то в лавке в забытой хозяином газете успел прочитать заметку о фресках в пирамидах. Иллюстрации были жуткими (какие еще в газетах могут быть), но имя богини запомнил. Вот и блеснул эрудицией. Репортер тоже эрудицию демонстрировал и писал о том, что якобы в Древнем Египте эталоном красоты считалась девушка, окружность головы которой была ровно во сколько-то раз больше длины ее пальца. Полный бред, конечно. Девушка или красива, или нет, и чтобы понять это, длину пальцев ей мерить не надо. Но то, что Исида - эталон красоты, протестов не вызывало. Богиня все-таки. Или нет? Попы по этому поводу очень ругаются. Впрочем, не его это ума дело. А комплемент понравился, Софья Федоровна на него даже с каким-то интересом посмотрела.
   Под воздействием "малого исцеления" прыщи немного подсохли, и Петя полностью переключился на магическое зрение, стараясь разглядеть мельчайшие отклонения в энергоканалах, пронизывающих кожу лба. Если бы не его способность видеть тончайшие капилляры, он бы вообще ничего не заметил. А так, да, есть какие-то искривления и, похоже, совершенно ненужные узелки на нитях.
   Подключиться к чужой энергосистеме удалось легко. Все-таки в Академии успел немного потренироваться. А вот дальше... Искривленные нити выпрямлялись, а узелки развязывались сравнительно легко. Это если по энергозатратам мерить. А вот концентрация требовалась запредельная. Все-таки разглядеть что-то в микроскоп и преобразовать увиденное чутким манипулятором - совершенно разные задачи. А сейчас Петя именно и был таким микроскопом, совмещенным с манипулятором. Пришлось полностью от всего отрешиться, полностью сосредоточившись на ювелирной работе.
   Где-то на половину лба его хватило, потом был вынужден запросить перерыв. Поддерживать концентрацию на прежнем уровне он просто уже не мог. О чем честно объявил вслух и устало распрямился. Все это время он стоял неподвижно, нависая над Татьяной. Интересно, сколько?
   Оказалось, больше трех часов. Обитатели вагона сначала с интересом смотрели за процессом, но так как ничего, кроме "застывшей картины" не видели, стали заниматься своими делами. Разве что периодически подходили посмотреть на изменения.
   Татьяне, наверное, пришлось хуже всех. Она так и сидела все это время на диване. Но, хотя бы в удобной позе. Петя, вообще, стоял. Впрочем, его состояние никого особо не интересовало. Девушка потребовала зеркало и долго придирчиво изучала лоб. Зрелище, действительно, было довольно забавное. Наполовину он теперь сиял гладкой кожей, а вот вторая так и осталась без изменения.
   - А остальное?! - В возгласе девушки была совершенно сумасшедшая смесь эмоций, от восхищения до возмущения.
   - Возможно, позже, - С трудом выговорил Петя, который, не дожидаясь разрешения, сам уселся на какой-то стул: - Но лучше завтра. Очень трудно сохранять столько времени концентрацию. Я все-таки еще не полноценный целитель, а только кадет, окончивший первый курс.
   Прокурорша тоже придирчиво изучила лоб дочери. Наконец, вынесла вердикт:
   - Неплохо, но доделать надо. Ваши возможности одновременно порадовали и огорчили. Как же вы раны залечивать будете? Они куда большего размера бывают.
   - Во-первых, до серьезных ран меня пока, наверное, не допустят, - скромно потупился Петя: - А во вторых, то, что я делал, относится к "волевой магии". Это как будто тончайшую сеть чинишь или перепутанную пряжу разбираешь. Энергия у меня, как раз осталась, а вот внимание на том же уровне поддерживать, тяжело стало. Чтобы рану обработать, требуется края соединить и срастить основные энергетические каналы. Сосуды и мышцы уже сами за ними потянутся. Вот для этого много энергии жизни требуется. А шрам убрать - это с мельчайшими капиллярами энергосистемы работать надо. Их, кстати, не каждый маг видит. У меня вот зрение хорошее, но сил пока мало. Но я тренируюсь.
   С последней фразой Петя обезоруживающе улыбнулся. Кажется, образ пай-мальчика, вежливого и старательно студента удался ему на отлично. Прокурорша, по крайней мере, была довольна. Ее дочка - не очень, но была готова ждать до завтра. Даже лба своего меньше стесняться стала, хотя к зеркалу подходила каждые десять минут. Проверить.
   За оставшееся до остановки время Петю даже напоили чаем с бисквитами, и Софья Федоровна довольно подробно его расспросила про прежнюю жизнь и жизнь в Академии. Надо сказать, гораздо более деликатно, чем Анин папаша.
   Петя постарался припомнить некоторые забавные случаи из жизни приказчиков, но больше на Академию напирал. В лицах про "давилку" рассказал. Вроде, с шуточками, но жути постарался напустить. Дети, особенно Сережа, прониклись. А Софья Федоровна даже небольшую лекцию прочла о мудрости Государя и идеальном устройстве в Великом княжестве образования. Пришлось ее горячо поддержать.
   Ну и мелко напакостил Шувалову. Как Петя и предполагал, некоторые байки майора Сорокина тот уже успел пересказать Сула-Петровским под видом собственных подвигов. Так что невзначай упомянутый их автор и главный герой - Паша Иванов заставили прокуроршу удивленно приподнять брови. А Сережа так и вовсе захотел было на эту тему поговорить, но был остановлен матерью. Петя сделал вид, что не заметил.
   До карточных фокусов дело не дошло, хватило разговоров. Небольшая паника возникла, когда уже приближались к следующей станции. Татьяна даже из вагона думала не выходить.
   Кстати, вопрос с туалетом во время перегонов решался с помощью ночных горшков. У Пети тоже такой был, только он им не пользовался, а Сула-Петровские иногда деликатно выходили в соседнюю комнату.
   В общем, чтобы успокоить девушку Петя наложил ей на лоб повязку, которую уже Лиза прикрыла лентой и шляпкой. Немного странный вид получился, но как разовое мероприятие сойдет.
   Как только поезд остановился, Петя сразу распрощался и вышел, а Софья Федоровна осталась ждать мужа, чтобы на обед идти всей семьей.
   До утра следующего дня Петю оставили в покое, только раскланялся с Сула-Петровскими во время встречи на вечерней остановке. В ресторан не пошел, обошелся пирогами. Новых амулетов сделать не смог, но потраченных заряд лечилки восстановил.
   Следующий дневной перегон снова провел в вагоне прокурорской семьи. В присутствии хозяина сумел-таки дочистить лоб Татьяны. Получилось вполне прилично, только оказалось, что помимо прыщей он еще и родинку убрал. Теперь девушка была в раздумьях, не лишилась ли она своего шарма. Вроде согласилась, что мушку всегда нарисовать можно, но, как говорится, осадок остался. Пойми этих женщин!
   Зато Софья Федоровна аккуратно выспросила, может ли он также шрамы и растяжки сводить. О чем речь, Петя сначала не понял, чем очень рассмешил прокурора.
   - Дорогая, ты их где свести хочешь? Я, пожалуй, остерегусь еще раз к Фролу Игнатьевичу в вагон переходить. Мне самому посмотреть интересно.
   Оказалось, что на полных руках Софьи Федоровны есть какие-то небольшие дефекты, действительно похожие на растяжки. Видимо, не только на руках. Воображение услужливо нарисовало где, и Петя даже умудрился покраснеть. Чтобы скрыть неловкость предложил развлечь "почтенную публику" фокусами с монетой и картами. Получил одобрение, но Софья Федоровна, все равно, на него как-то странно посмотрела. А Прохор, подавая чай, попытался на ногу наступить.
   В шутку предложил продемонстрировать на нем, как работают заклинания "отвердение мышц" и "расслабление мышц", объяснив возможные последствия. Все посмеялись, а Прохор, кажется, задумался.
   В общем, время прошло неплохо, и фокусы, наконец, пригодились. Карты беззастенчиво метил магией, все равно, проверить некому. Но с монетой понравилось больше.
   Остальные дни пути прошли по похожему сценарию. Полдня - в вагоне Сула-Петровских, где сначала проходили целительские процедуры, а потом просто совместно убивали время. Убрал не только растяжки на руках у Софьи Федоровны, но и две, не то бородавки, не то родинки, с лица Михаила Сергеевича. Больше не успел. Хотя полученная практика позволила несколько развить способности к концентрации. Но, все равно, "косметические процедуры" шли очень медленно. Может и к лучшему. Потому как неожиданно здороваться с Петей на остановках стало значительно больше народу, практически, все пассажиры первого класса. Ну как, здороваться... по крайней мере, кивать и улыбаться. Причем далеко не всем из них Петя был представлен.
   Было подозрение, что ограничение круга знакомств было неслучайным, а организовано прокуроршей, которая явно обозначила на него свои права. Непонятно какие, но Петя не видел причин что-либо менять. Устраивать для всех бесплатные сеансы целительства было не в его интересах. И так на Сула-Петровских много сил и времени потратил. Зато, если и не стал "другом семьи" (все-таки не такое высокое у него положение), то в "свои" точно попал. И, вообще, среди важных персон Дальнего Востока, можно сказать, приобрел определенную известность.
   Вот только Шувалову, похоже, возросшая Петина популярность совершенно не нравилась. Он сам стал заметно активнее вести себя на остановках, подсаживаясь в буфете то к одним, то к другим. При этом Анну брал с собой не всегда. То есть не в буфет (ресторан), а к попутчикам за столик, оставляя ее сидеть в одиночестве.
   Ну да Петю это не касается. Обстоятельства сложились так, что в дороге он свои планы по изготовлению амулетов реализовал только наполовину. Зато получил большую практику в "волевом" целительстве. И некоторые знакомства приобрел. К сожалению, не в Ханке, а Дальнем. Будет ли от них прок, время покажет. Но он старался.
   Глава 9. К месту службы (или начало прохождения практики)
   Городок Ханка оказался конечной станцией Петиного маршрута. Но не поезда. В Дальнем состав был переформирован. Его вагон и еще несколько других отцепили, перегнали на другую платформу и прицепили к совершенно другому паровозу.
   Понятное дело, он в это время в вагоне не сидел, провел на вокзале. Сначала попрощался с Сула-Петровскими. Естественно, без объятий и поцелуев, но хотя бы улыбки получил от всего семейства, а от Софьи Федоровны еще и пару фраз. Вроде как с намеком на возможность протекции в будущем, но как-то неопределенно. Вполне могла быть просто вежливость.
   Заодно раскланялся и с остальной "чистой публикой", но тут обошлись без разговоров. Вот и думай теперь, правильно ли он себя вел в поезде. Денег ни копейки не заработал, наоборот, обедая в привокзальных ресторанах, потратил больше, чем собирался. С другой стороны, в губернской столице, городе Дальнем, о нем теперь знают. Правда, не как о великом целителе, а как о кадете Академии, который растяжки и бородавки без следа сводить умеет. Не сказать, чтобы великое достижение. Но, похоже, местные целители этим предпочитали не заниматься. Знать бы еще, почему? Хотелось бы верить, что это у него такие способности уникальные, но, возможно, серьезным магам просто лень возиться было. Сидеть часами, сохраняя предельную концентрацию, или наложить "среднее исцеление" и за час излечить пациента от болезни? Это у него сил только на "малое исцеление хватает", вот и приходится усердием брать.
   Впрочем, что гадать? Жизнь покажет. А ему еще задание на практику выполнять надо.
   При отправлении из Дальнего оказалось, что Петин состав состоит всего из пяти вагонов, причем пассажирских среди них всего два. Его и еще один - общий. Интересно, а если бы он так и продолжал ехать по билету второго класса, выданному ему в Академии, куда бы его дели? Пересадили в первый? Или оставили один вагон второго класса?
   Три других вагона были почтовым и какими-то грузовыми. В принципе, логично. Снабжение Ханки тоже надо обеспечивать.
   Впрочем, оказалось, что военный городок Ханка много меньше, чем думал Петя. Пограничный дивизион, чуть ли не полторы тысячи одних бойцов... На деле же оказалось, что дивизион состоит из шести погранотрядов, пять из которых разбросаны вдоль границы совершенно в других местах. А здесь - только один отряд и штаб. И службы всякие (интендантская, оружейная, конно-ремонтная и другие). В том числе магической поддержки из трех магов. С Шуваловым во главе. В подчинении у него еще маг земли пятого разряда и маг воздуха, вообще, шестого. Все трое еще огнем владеют, так что считаются довольно грозной силой. Была и медицинская служба. Петя, как он понял, именно к ней и прикомандирован.
   Городок с виду был самым обычным, разве что забором обнесен, но довольно хлипким. Никак не крепостная стена. И будка с часовым у вокзала стояла. На въезде в город, кажется, тоже. Дома одно-двух этажные самого разного размера. И было их где-то с десяток-полтора. Академия где-то такую же территорию занимает.
   Кстати, никакого озера в пределах видимости Петя не обнаружил. Вот речка какая-то вдоль забора протекала. Не слишком широкая, саженей десять, но на ней даже пристань была оборудована, к которой было причалено довольно много лодок и два кораблика покрупнее. Интересно, что и куда отсюда по воде возят?
   Начальником медицинской службы оказался маг жизни и воды четвертого разряда - Неласов Михаил Павлович. Довольно колоритная личность, но не от природы. Так то был Михаил Павлович внешности самой обыкновенной - Среднего возраста, среднего роста, средней полноты, невыразительными серыми глазами, коротко стрижеными волосами неопределенного цвета. Скользнет по такому взгляд и не заметит. Видимо, почтенному магу это не нравилось, поэтому носил он классическую "профессорскую" бородку (первый маг с бородой, встреченный Петей) и очки в золотой оправе. Очки! Маг жизни! Которому зрение себе исправить ничего не стоит. Впрочем, стекла были без диоптрий, но слегка дымчатые, что ли. Глаза за ними совсем терялись.
   - Может, артефакт какой-нибудь, - подумал Петя: - Иначе носить такие совсем смысла нет. Только он о таком не слышал. Но почему бы нет? В принципе, форма артефакта не так уж важна, главное, чтобы заклинание принять сумел без искажения.
   Уточнять, естественно, не стал. Вместо этого представился:
   - Ваше высокоблагородие! Кадет магической Академии Баяна, Петр Григорьев Птахин, после окончания первого курса для прохождения практики прибыл.
   Неласов промолчал, только очками блеснул. Петя решил уточнить:
   - Специализация - маг жизни. Хранилище немного превышает уровень седьмого разряда. Владею десятью заклинаниями начального уровня, основами зельеварения. По "волевой" магии был отмечен, как лучший на курсе...
   - Лучший на курсе, - Перебил его Неласов, не скрывая иронии в голосе: - седьмой разряд. И зачем тебя, такого красивого, мне прислали? Ни с насморком, ни с царапинами ко мне в медицинскую службу не обращаются, на месте лечат. А на что-либо более серьезное у тебя сил не хватит. Ты хотя бы сколько лечилок в день зарядить можешь?
   - Две. Или пять за два дня. Но я их не только заряжать, я их делать могу, если заготовки будут.
   - Заготовки...,- маг задумался: - Это с Шуваловым договариваться придется, чтобы тот Микулину поручил...
   По тону было заметно, что договариваться с Шуваловым ему ни о чем не хочется. А Микулин, получается, местный маг земли, у того в подчинении. Это хорошо. Не то, что в подчинении, а то, что целитель с Петиным тезкой, похоже, не ладит. Но, все равно, провести практику, тратя все силы на изготовление и зарядку амулетов, как-то не прельщало.
   - У меня еще большое задание от нашего преподавателя зельеварения, - Петя предъявил полученный от Фонлярского список.
   - Ничего себе задание! - Бегло просмотрев первый лист, отреагировал Неласов: - Целый циркуляр. И губа не дура. Ишь, чего хочет! Хуан Лянь, Женьшень, Хэй Хуато, Цзянь, Янлэй, Сиванг Шу... Скромное такое начало списка. И все растения должны быть магическими. Цветок счастья, Золотой корень, Черный орех, Лотос забвения, Зерно света, Дерево смерти, если по-нашему. Все верно, растут они тут. Охочие люди в год бешеный урожай собирают, по десятку корешков или дюжине стебельков. И режут за них друг друга так, что признаться, что нашел, значит, до дома не дойти. Стоят они каждый больше моей годовой зарплаты раз этак в несколько. А твой преподаватель еще пометки делает, какие растения лучше брать, трехлетку или вековое. Не перевелись еще на свете ученые люди! Повеселил ты меня...
   Целитель, действительно, пофыркивал, но назвать это смехом было трудно.
   - Я далеко не все из твоего циркуляра на черном рынке и то по щепотке изредка покупаю, а твой, как его, Фонлярский, саженцы требует. Ну, зернышко света, ты, быть может, купишь, если денег хватит. Злак все-таки. Или он тебе и денег не дал?
   - Не дал. Велено самому все найти.
   Вот тут Неласов принялся хохотать. И делал это долго, сгибаясь и разгибаясь в талии. Чуть очки не потерял.
   - Ой, молодец! Грешно такому препятствовать. Я, пожалуй, знаю, куда тебя послать, чтобы ты практику не провалил и, возможно, даже пользу принес. Во второй погранотряд. Они как раз за озером границу охраняют. Рельеф сложный, и горы, и речки, и болота есть. Так что чуть ли не все растения из твоего циркуляра встретиться могут. И скучать не будешь. Там охочие люди да контрабандисты табунами ходят. И почти все - с той стороны, то есть злостные нарушители границы. При попытке им препятствовать почему-то сопротивление оказывают. Что поделать, чжурчжэни, дикие люди. Стычки чуть не каждый день. Вот и будешь легкораненых на месте лечить, а тяжело - к транспортировке готовить и ко мне отправлять. Отличную практику получишь. Растений своих вокруг опорного пункта, конечно, не найдешь, но есть шанс что у контрабандистов что-нибудь конфискуете. Я Малышенко предупрежу, чтобы тебя трофеями не обделяли.
   Записку Неласов написал прямо на каком-то медицинском бланке за пару минут. Вручил Пете:
   - Вот. Будет твоим новым направлением на практику. Поедешь прямо сейчас. Караваны уже собирают, а следующий только через неделю будет. Ты заселиться не успел?
   - Нет, вещи на вокзале оставил. Сразу к вам доложиться спешил.
   - Вот и хорошо. Недалеко таскать будет.
   В результате Петя, так и не распаковав вещи, отправился обратно на вокзал. Если, конечно, небольшой домик с будкой часового около него можно было назвать вокзалом. Почтовые станции, которые Петя видел по пути из Песта в Путивль и то больше были. Зато здесь была охрана.
   На привокзальной площади тем временем формировались караваны в пограничные посты, в которые солдаты под руководством офицера и полудюжины унтеров грузили товары (тюки, ящики, мешки) прямо из вагонов поезда. Того самого, на котором Петя приехал. Ну как караваны? В каждом было по крытому возку и паре-тройке телег. А вот площадь неожиданно была именно площадью, а не просто пустырем. Непонятно, что на ней было за покрытие, может быть та же глина, что и составляла основу местной почвы, но обожженная до твердости кирпича. Судя по всему, маги поработали.
   Погрузка шла споро, видно было, что подобное происходит здесь далеко не в первый раз, и процедура отработана. Что, впрочем, не мешало пятерым унтерам регулярно спорить о чем-то с шестым, который держал в руках толстую папку в твердой обложке и делал карандашом какие-то пометки, а иногда и записывал что-то. Офицер - белобрысый подпоручик лет двадцати с небольшим - большую часть времени стоял рядом и вмешивался только тогда, когда спор переходил на повышенные ноты. Когда просто стоять ему надоедало, он отходил к караванам или вагонам, наблюдая за погрузкой-разгрузкой. Кстати, у вагонов стоял еще один унтер, которого Петя сначала не заметил. Только в руках у него была не папка, а что-то вроде амбарной книги.
   Петя подошел и представился офицеру. Строевого шага не изображал и козырять не стал, но встал перед подпоручиком более или менее ровно. В Академии, кстати, руку к конфедератке тоже не подносили, но по стойке смирно перед преподавателями периодически застывать приходилось. Тот же Левышов по другому не терпел.
   Здесь же у подпоручика головного убора на голове не было, и ворот гимнастерки был расстегнут. Погода стояла довольно жаркая. Правда, подворотничок был чистым, это Петя заметил. Похоже, в действующей армии не так строго следят за внешностью военнослужащих, как в Академии. Хотя там, вроде, как раз не воинская часть, а учебное заведение.
   - Разрешите обратиться. Кадет Академии Баяна, маг жизни, Птахин Петр Григорьев прибыл на практику. Отправлен его высокоблагородием Неласовым проходить ее во второй погранотряд. Велено примкнуть к каравану. Что мне для этого надо делать?
   - Вольно, кадет, - усмехнулся подпоручик: - У нас здесь, слава Богу, шагистика не в чести. Парадов нет, делом заняты. Пограничнику гусиный шаг ни к чему, ему кошачий нужен.
   Шутка была немудрящая, и не похоже было, чтобы именно подпоручик ее придумал, скорее, она уже давно по дивизиону ходит. Но то, что удалось ее применить к месту и с новым человеком явно подняло молодому офицеру настроение. Он широко улыбнулся и представился в ответ:
   - Подпоручик Никольский. А за что тебя, если не секрет, на самую дальнюю заставу упекли? Там, конечно, целитель не помешает, но уж больно места дикие. Здесь условия все-таки много лучше и даже развлечений хватает. Клуб, гимнасий. А какая бильярдная! На шесть столов. Ты как, играешь? Ничего, быстро освоишь. Комендант у нас затейник, соревнования разные организует. Борьба, скачки, стрельба. И звание обеды регулярно проводит. С танцами. Хвостовы музыкальные вечера устраивают. И даже веселый дом есть, где мадам Nina девочек содержит. Некоторые так даже очень ничего.
   Петя широко улыбнулся в ответ, стараясь соответствовать манере разговора подпоручика:
   - Задание на практику мне дали, разные растения искать. Неласов сказал, что там больше шансов будет.
   - Так ты сам, что ли, напросился? Ну, твоя воля, - Никольский как-то резко потерял к Пете интерес: - Вон твой караван грузится. С тремя телегами.
   - Солдатиков дай, вещи донести.
   - Сам возьмешь. Они там все со второй заставы в этом караване. Вот и командуй ими, раз назначение туда получил. Привыкай, фендрик.
   Почему подпоручик его фендриком назвал, Петя не понял. Есть такой младший офицерский чин. Самый младший. Только он кадет Академии, а не офицер. Или здесь так для удобства считать принято? Уточнять не стал. Пошел к каравану.
   Руководивший погрузкой унтер не сразу понял, что Пете надо, но когда понял, обрадовался. И радостным голосом завопил:
   - Нет, как это понимать прикажете?! Мага-целителя на границу служить отправляют, а где довольствие?! На заставе ничего лишнего нет. И на чем ему ехать?! На своих двоих?! А ну-ка, пошли разбираться! Степанов, Карпов, за мной!
   Унтер подхватил Петю под руку и куда-то потащил. Даже не представился. Правда, держал он его буквально несколько секунд, чтобы развернуть и задать направление движения. С изрядной скоростью. Двое солдат последовали за ними.
   В следующие полчаса они побывали на трех складах, конюшне, каретном двору и даже оружейной. Причем записку Неласова пришлось предъявлять только один раз. Хватало напора унтера и его железной уверенности в собственном праве. Пете оставалось только ему поддакивать и иногда напускать на себя задумчивый вид.
   Вот то, что вопросы решались быстро, Петю удивило. Видимо кладовщики достаточно хорошо представляли, какой путь предстоит каравану, и старались его не задерживать.
   Вообще, атмосфера и отношения между, по крайней мере, нижними чинами, Пете понравилась. Про офицеров говорить было рано, слишком мало их видел, но унтеры друг друга точно с полуслова понимали. Переругивались, конечно, но как-то по-доброму. И дело быстро делали.
   В результате Петя (или погранотряд?) стал богаче на довольно примитивного вида повозку-фургон с парусиновым тентом, натянутым так, что конструкция издалека напоминала бочку на колесах. К повозке прилагались две лошади, одну из которых после переезда на заставу предполагалось использовать еще в качестве верховой. Петин унтер попытался было под эти цели третью лошадь получить, но обломился. Кстати, все лошади были некрупными и довольно лохматыми. Видимо, какая-то местная порода. И внешне ездовые и упряжные никак не различались. Разве что характером? Других идей у Пети не было. И то, что ехать прямо сейчас верхом ему не придется, очень обрадовало. Нельзя сказать, что ему ни разу в жизни сидеть на лошади не довелось, но возможностей для этого у мальчика из лавки было крайне мало. Разве что изредка доверяли пустую повозку в сарай отогнать. И ездить довелось только охлюпкой, седлать лошадь ему никто бы не позволил.
   В фургон, помимо Петиных чемоданов, загрузили еще какие-то мешки, тюки, коробки. Набили так, что у молодого мага возникли сомнения в способности лошадей сдвинуть его с места. Однако сдвинули. И даже довольно бодро повезли. Не рысью, конечно, а степенным шагом, но, пожалуй, даже чуть быстрее обычного пешехода. Если тот никуда не спешит.
   Кучером уселся один из солдат. Петя уселся рядом с ним и с интересом стал изучать содержимое полученного в оружейной ящика с пистолем. Такие, как оказалось, всем офицерам положены, если на свои деньги чего подороже не приобретают.
   Оружие впечатляло. Прежде всего, своим весом. Фунтов пять, не меньше. Вроде, не так уж много. В сказаниях герои чуть ли не сорокафунтовыми мечами бились. Хотя, сомнительно. Казачья шашка всего около двух фунтов будет. И то, ею рубят, а пистоль надо на вытянутой руке неподвижно удерживать. Или офицеры в бою от бедра стреляют? Пете никогда стрелять не доводилось.
   Пистоль был капсюльный, с тремя стволами и большим курком, расположенным не по центру, а немного повернутым вправо, чтобы прицел и мушку не загораживать. Калибр каждого ствола - свободно палец влезает. Пуля, небось, не меньше лота (*трех золотников, 12,8 г.) весит. Такой быка, наверное, завалить можно. Но магический щит, все равно, не прошибет, даже Петин аурный ее остановит. Или с ног она его все-таки свалит? Удар-то никуда не денется. В общем, не пистоль, а монстр.
   Но при этом - хитрое устройство в плане инженерной мысли и механики, ибо при взведении курка не только спусковой крючок вперед выдвигается, но и стволы поворачиваются. Так что каждый раз сверху оказывается новый. Три выстрела подряд сделать можно.

0x01 graphic

(*Что-то подобное картинке, только куда менее роскошное)

   Еще в ящике был рог с порохом, мерный стаканчик, напоминающий игрушечную пивную кружку, мешочек с капсюлями, мешочек с пулями, мешочек пыжей, масленка, небольшой молоток и пулелейка с запасом свинца. В общем, если этот набор и был легче Петиных чемоданов, то ненамного.
   - Надо бы узнать, как тут порох и гремучую ртуть для капсюлей делают, - Подумал Петя: - Набор алхимика у меня есть, почему бы самому не попробовать. Правда, моя магия жизни здесь не поможет, никаких магических свойств оружию я добавить не смогу...
   - Шо, ваше благородие, на гармату (*пушку) свою дивитесь? - Певуче задал вопрос сидевший рядом солдат с вожжами: - А шож вы шашку не взяли?
   - Почему же, взял, раз дают. Вон, из сидора торчит. Только я ни с каким оружием раньше дела не имел. С шашкой хотя бы понятно, что ей рубить надо, а вот что с пистолем делать, ума не приложу. Сложное устройство, - честно признался Петя.
   - Вирно миркуете. Навик мати треба.
   Получилось, как Петя и надеялся. Дорога дальняя, делать нечего, и солдат, прихватив вожжи локтем, охотно стал учить молодого целителя, как ему с пистолем управляться.
   Сначала, как чистить показал. Но тут, к счастью, ничего сложного. Из под ствола выдернуть небольшой шомпол, в конце которого было пробито ушко, как у иголки. Только все было куда большего размера. В ушко, оказывается, кончик тряпочки надо засовывать, чтобы ее в стволе не потерять.
   Ну, дальше все понятно. Мыть бутылки Пете доводилось. Только тут вода не нужна, да и масло не всегда используют. Ну и каждый ствол по-отдельности чистят. Еще иногда штифты спускового крючка и курка смазывают.
   В зарядке пистоля тоже ничего хитрого не оказалось. Только небыстрое это дело. Сначала в ствол надо капсюль в специальное отверстие вставить. Оно немного сбоку проточено. Затем мерку пороха в дуло засыпать и прижать его пыжом (с помощью шомпола). Потом пулю вставить и пропихнуть ее шомполом внутрь до специальной риски, если не идет, молоточком постучать, но без фанатизма. И так для всех трех стволов повторить. Зато потом все три выстрела можно сделать с интервалами, буквально, в секунду. Отогнул на себя курок, стволы повернулись, и все, можно стрелять.
   Петя воспользовался случаем посмотреть и штуцер, которыми были вооружены пограничники. С виду - обычное ружье. С одним стволом, который называют "нарезным", капсюльное, как и Петин пистоль. Процесс зарядки максимально упрощен. У солдата оказалась специальная сумка, в которой уже готовые патроны лежали. Ну как, готовые? Бумажные пакетики, в которых уже была отмеряна нужная доза пороха. Пакетик надо было порвать ("скусить патрон"), высыпать порох в ствол, а бумажку использовать в качестве пыжа, протолкнув ее внутрь пулей и шомполом. Пули же по форме слегка наперсток напоминали. Не такой глубокий, но в задней части имели углубление и тонкие стенки. Как пояснил солдат, при выстреле пороховые газы раздували наперсток, и он плотно прижимался к стенкам ствола, получая от нарезов вращение. Кстати, всего один оборот за все время прохождения через ствол. И кто до такого додумался? Небось, методом "тыка" подбирали.
   Штуцер Пете не понравился. Заряжается, все равно, небыстро, выстрел только один. Пуля летит, конечно, дальше и точнее, чем из пистоля, но чтобы попадать, куда целишься, много тренироваться надо. Это из засады неприятеля или зверя на охоте бить хорошо, но кадет-целитель очень надеялся без подобных испытаний обойтись. Ему оружие по статусу положено, он бы что-нибудь полегче предпочел таскать, а штуцер так и вовсе десять фунтов весит. Вдвое тяжелее пистоля.
   За знакомством с оружием путь прошел незаметно. К вечеру караван добрался до какой-то маленькой деревеньки или, возможно, рыбацкого поселка на берегу большого озера, где и встал на ночь.
   Лошадьми Петя собирался сам заняться, но не успел. И хорошо, что спешить не стал. Все-таки он тут к офицерам приравнен. К самым младшим чинам, не зря его подпоручик фендриком назвал, но, при наличии солдат, физическим трудом ему заниматься не положено. Непривычно как-то. В Академии кадетов на все работы гоняли, и все пограничники в их караване вдвое его старше, но раз так положено...
   Вполне обычная деревенька (или хутор), только стены у землянок укреплены бамбуком. Петя это растение в теплицах Академии видел, но тут оно, оказывается, свободно растет. Правда, только какой-то особый вид, который холода переносит. Впрочем, говорят, особых морозов тут не бывает. Повезло местным. Бамбук легкий, прочный, почти не гниет. Топить им только неудобно, но тут, как Петя успел выяснить, для этого чаще солому (!) используют. В основном, сорго. Впрочем, печи тут больше для приготовления еды используют, чем для обогрева. Но, все равно, странно.
   Кстати, обитали на хуторе вполне себе русские люди. Наверное, переселенцы. Подробнее Петя не узнал, особого времени на общение не было, да и не подходил к нему никто с разговорами, только за ужином к унтеру подсел и немного того вопросами помучил. Заодно выяснил, что того Семеном Прохоровым зовут.
   Озеро, на берегу которого они остановились, ожидаемо и оказалось Ханкой. Где-то неподалеку в него впадала та река, что Петя в городке видел. Ну а местность вокруг была внешне почти привычной, если не вглядываться, но совершенно иной по сути. Местные холмы назывались сопками, и были каменными, а не из глины, как на Западе. Старые города Великого княжества тоже на холмах стояли, но злые языки шутили, что Пронск не на семи холмах, а меж семи оврагов стоит. А тут такие холмы, что их лопатой не возьмешь, киркой долбить надо. И долго долбить...
   Весь следующий день двигались вдоль берега озера. Довольно обжитого, кстати, так как то тут, то там на глаза попадался очередной парус. Как правило, четырехугольной формы. Нос и корма у местных лодок забавно загибались вверх. Больше глазеть было не на что, вот Петя и смотрел. Впрочем, медитировал и тренировал заклинания он больше, чем сидел праздно.
   Переночевали снова в поселке на берегу озера, только уже каком-то странном. Он больше один большой дом напоминал. Как оказалось, к общей наружной стене были пристроены комнаты-клетушки, образуя что-то вроде ряда сот. Внутри - общий дворик. Казавшийся громадным дом оказался просто длинным, свернутым в почти ровное кольцо. Если Петя правильно расслышал, называется такое строение "тулоу".
   Жители внутри дома тоже оказались отнюдь не русаками. Лица - плосковаты, зато круглые и с миндалевидными глазами. И одеты странно. Вроде, те же юбки, порты и рубахи, как и у привычных крестьян, но рукава какие-то дутые, как у испанского посла на картинке, что как-то Стомин на Филмаге показывал. Но здесь явно не испанские гранды.
   - Чжурчжэни? - Спросил Петя у унтера.
   - Нет, ульта. Мирные. Православие приняли.
   Караван, действительно, встретили вполне дружелюбно, и, похоже, унтер вел с местными какую-то торговлю. Как раз из Петиной повозки извлекли мешок, видимо, крупы и какой-то ящик. В обмен Прохоров тоже какие-то мешочки получил, но к Пете не понес, себе забрал. Было любопытно, что, но спрашивать не стал. Время есть, успеет узнать.
   Ночевали, кстати, прямо в повозках, которые поставили посреди двора, никто в клетушки не отправился и палатки тоже не ставили (если они были). Лежать на мешках, завернувшись в шинель, было не слишком удобно, но навыков спать на чем угодно, приобретенных в лавке, Петя еще не потерял. Солдат, с которым он вместе ехал, видимо, тоже был привычен к таким ночевкам. На кадета сперва посматривал с интересом, видимо ожидая протестов. Не дождался и тоже уснул.
   На следующий день был еще один переход, теперь уже вдоль еще одной речки, которая впадала в озеро, но уже с противоположной стороны от военного городка.
   Петя уже хотел задаться вопросом, а почему они по воде не пошли, быстрее было бы, но тут речка отвернула в одну сторону, а дорога - в другую. После чего оставшиеся полдня они вихляли между сопок, пока к вечеру не прибыли на место.
   О том, что это место дислокации погранотряда, с первого взгляда догадаться было сложно. Справа сопки немного расступались, давая место для более или менее ровной долины. У входа в которую стояло два относительно круглых дома, вроде того, где они ночевали накануне, только раза в два большего размера. Немного отступя от них стояло еще одно большое здание, только уже прямоугольное и много выше. Трехэтажное. Первый этаж - глухая стена, второй - маленькие окна-бойницы. На третьем окна-бойницы почаще, и среди них вполне нормальные пушечные амбразуры попадаются. Не здание, а форт.
   Оказалось, что со стороны зданий-деревень в стене еще большие окованные железом ворота имеются. Над ними уже не просто амбразура, но и пушечное жерло выглядывает. С намеком.
   Как потом выяснил Петя, первоначально здание не было военным объектом. Это был дом местного дизу (помещика), который после перехода окрестных земель под юрисдикцию Великого княжества отсюда уехал и больше не показывался. Просто вот такие дома местные феодалы себе строили. Кое-что пришлось переделать, кое-что укрепить, но внешний вид у тулоу сохранился.
   Несмотря на грозный вид, ворота были распахнуты настежь, так что караван въехал внутрь без проблем. Искать, кому идти представиться, Пете не пришлось. Комендант форта, он же командир погранотряда - капитан Малышенко - встречал их лично. Остальные офицеры в количестве трех человек тоже стояли рядом.
   - Все привез? - Спросил капитан унтера, не дожидаясь положенного по уставу доклада.
   - Все и даже больше. Неласов к нам в отряд кадета-целителя прикомандировал.
   Петя все это видел и слышал. И уже сам подошел.
   - Ваше благородие! Кадет магической Академии Баяна Птахин Петр Григорьев для прохождения летней практики после окончания первого курса прибыл. Вот, его высокоблагородие Михаил Петрович Неласов просили направление передать.
   После чего вручил Малышенко записку.
   В целом, капитан на Петю произвел приятное впечатление. Записку прочитал, вопросами мучить не стал, а выделил солдат - помочь заселиться в пустую комнату.
   Состоявшаяся позднее беседа тоже прошла вполне конструктивно. Петя обещал по мере сил оказывать целительские услуги, если в них возникнет нужда, а в остальном получил полную свободу действий. При условии, что не будет никому мешать нести службу. С выполнением задания Фонлярского на практику обещал помочь, но предупредил, что многого ожидать не стоит.
   Выделенный Пете "нумер" оказался на втором этаже и состоял из трех смежных комнат. Прихожая, она же кухня, выходящая дверью на общую для всего этажа галерею. Маленькая техническая комната - санузел. И, наконец, большая просторная жилая комната. Спальня, кабинет и гостиная в одном флаконе. Это так один из офицеров - поручик Светлов - пошутил. Самому кадету его "апартаменты" почти роскошными показались. Особенно с учетом того, что воду и топливо ему будут солдаты доставлять. Причем еду самому готовить можно, только если хочется. Так в отряде штатные повара есть. Для стирки и уборки принято женщин из деревни нанимать, и стоит это недорого. Три рубля в месяц.
   По поводу того, что три рубля - это недорого, у Пети были сомнения. Сколько раз за месяц ему эта самая стирка понадобится? Но вслух этого не высказал. Раз офицерам положено так себя вести, придется терпеть.
   Следующие дней десять Петя просто жил, приглядываясь к местным порядкам. На разводы ходил, но мог бы, наверное, это не делать. Все равно, ни с какими дозорами его не отправляли. Возможно, капитан еще проводил какие-нибудь планерки или обсуждения, но его туда не приглашали. Целительские услуги за это время потребовались только один раз. Солдату заболевший зуб "малым исцелением" вылечил. Зато, наконец, все привезенные заготовки в амулеты превратил. Заряженные.
   В общем, настало время и об исследовании растений в окрестностях форта подумать. С чем Петя и пошел к капитану. Тот, явно нехотя, разрешил ему на следующий день вместе с дозором выйти, проверять южную часть их участка границы.
   Вышли с первыми лучами солнца. Хорошо, лето. А как зимой?
   - Точно так же, - недовольным голосом отозвался унтер Прохоров.
   Петя обрадовался, что дозор возглавил относительно знакомый человек. Как-то так вышло, что ни с кем в погранотряде он за прожитые дни сколько-нибудь близко не сошелся. Лица запомнил, сам примелькался, но дальше шапочного знакомства ни с кем дело не дошло. Никто с ним контакт наладить не пытался, а сам он был занят своими амулетами и магическими тренировками. Почему-то решил, что в дороге он их подзапустил, вот и наверстывал с утроенной энергией. Без особого, впрочем, результата. То есть хранилище понемногу росло, но настолько "понемногу", что до следующего разряда ему еще пахать и пахать было.
   А вот Прохоров оказался совсем не рад оказаться в наряде. И вправду, Петя вспомнил, что обычно в них ходили тройки солдат без иного начальства. Только один раз на его памяти с ними унтер пошел, но тогда было какое-то специальное задание от капитана. Впрочем, он и жил то в погранотряде всего-ничего.
   Но сегодня унтера вместе с тройкой солдат именно из-за Пети послали. Что Прохоров скрывать не стал. Впрочем, особо и не ворчал по этому поводу. Сказал, что проверить участок границы его опытным глазом, все равно, не помешает. А, может, и Петя чего интересного углядит.
   Петя и глядел в оба. Только не следы диверсантов-контрабандистов выискивал, а на магическое зрение перешел. Обычные растения его пока не слишком интересовали. Очень хотелось с первого раза что-нибудь редкое и ценное найти. Естественно, магическое.
   Идти так было не слишком удобно и, главное, непривычно. Растений да разной живности вокруг хватало. Собственно, ничего другого и не было. Но видел Петя не листья и ветки, а проходящие в них энергоканалы. И проходящим по ним то, что он называл "токами жизни". При этом понять, что у тебя под ногами - мягкая трава или что-то твердое было затруднительно. А какой-нибудь мертвый пенек так и вовсе можно было не заметить.
   Но, к счастью, через чащобу они не ломились, а шли по довольно ровной тропе. Которая здесь, по всей видимости, и обозначала границу. По крайней мере что-то такое объяснил Пете Прохоров, махнувший рукой вдоль одной из сторон тропинки и сказавший, что там уже земля чжурчжэней.
   Не увидев ничего интересного в магическом зрении за первый час пути, зато несколько раз споткнувшись, Петя все-таки перешел на обычное зрение, а магическое стал включать только время от времени. Осмотрит окрестности, ничего яркого не заметит, и возвращается к обычному.
   Тропинка, по которой они шли, оказалась здесь далеко не единственной. Не сказать, чтобы часто, но ее пересекали другие. Петя спросил об этом унтера.
   - Так местным ульта не запретишь к соседям ходить. У многих родственники с той стороны есть. Да, собственно, у всех. Тут все деревни в округе родственники. Это сейчас тихо, а если свадьба или праздники, тут такие толпы туда-сюда ходят.
   - А как же контрабандисты? - Удивился Петя.
   - Таможенный пункт в Ханке. Купцов там проверяют. А мы что? Запрещать соседям гостинцы друг другу носить будем, что ли? Иногда проверяем, конечно, чтобы совсем запрещенного не тащили, но редко. Да и знаем мы, кто из местных чем промышляет.
   - То есть, можно сказать, контрабанда это только то, что на продажу?
   - Не совсем. Есть товары запрещенные, а есть подакцизные. Например, чай. С той стороны границы он много дешевле. Ясное дело, что местные его сюда тащат. И не только себе. Но не караванами же. По соседним деревням все и расходится. Ну а сами мы где чай берем? Неужто в Ханку за ним ехать, если он под боком и дешевле?
   Петя внутренне хмыкнул. "Дешевле"? Как говорится, "солдату - даром". Очень сомнительно, чтобы пограничники этим мелким контрабандистам что-нибудь платили. Но он их за это осуждать не будет. Но учесть надо. Может, когда будет уезжать, самому стоит ящик-другой чая прихватить. С его чемоданами и, как он надеется, трофеями для зельеварения и аптекарского огорода все это незаметно будет.
   - А что от нас за границу идет?
   - В основном, золото. Тут его немало добывают, относительно недалеко золотопромышленное товарищество. Контора как раз в Ханке сидит. Рабочие, в основном местные, так до половины добычи с россыпей прячут. А потом тащат. Кстати, чай на золото втрое дешевле продают.
   К чему унтер последнюю фразу сказал? На что-то намекает. Но если здесь не только чаем, но и золотом разжиться можно, так это еще интереснее!
   Шли еще часа два, пока унтер неожиданно не скомандовал привал.
   - Вот до этого ручья - наша зона ответственности, - пояснил он: - А дальше уже Третий отряд смотрит. Подождем здесь их дозор и обратно пойдем. А пока перекусить можно.
   За кустами обнаружилось, можно сказать, оборудованное для стоянки место. Кострище с воткнутыми по бокам рогульками и тремя бревнышками, уложенными вокруг него вместо скамеек. Рядом еще и куча хвороста была, оставленного, наверное, предыдущим дозором.
   - Хвостов, на тебе чай. Свистун и Тропов - за хворостом! - Распорядился унтер.
   Пете он ничего не поручил, но тот сам решил пройтись по округе. Раз, все равно, стоянка. Хлебы с вяленым мясом он с собой предусмотрительно взял, даже с запасом, так что поделиться может. Готовить не надо, так что лучше поискать что-нибудь интересное.
   - Далеко не отходите, мало ли что, - напутствовал его унтер, но не препятствовал.
   Далеко Петя и не собирался. К тому же солнце светило, так что направление перепутать было трудно. Деревья, конечно, росли довольно плотно, но не настолько, чтобы совсем его заслонить.
   Вот идти по бездорожью было сложно, но, на удивление, довольно скоро за кустами обнаружилась еле заметная тропка. Звериная, что ли? Петя на всякий случай проверил пистоль. Пошел по тропе и, отойдя шагов на пятьдесят, включил магическое зрение.
   И - есть! Впервые за все время дозора что-то засек. Отсвет слабый, но явно что-то магическое. Только почему-то не на земле, а на дереве.
   Осмотр дерева обычным зрением ничего не показал. Большое, старое, с кое-где отслаивающейся толстой корой. Но ведь внутри что-то есть!
   Петя стал ощупывать ствол, переключаясь с магического зрения на обычное и обратно. И, в конце концов, обнаружил, что под один из пластов коры можно подсунуть руку, и что там имеется дупло.
   Постаравшись ничего не повредить, он извлек наружу два довольно увесистых бруска (не меньше фунта каждый), тщательно обернутых промасленной бумагой. Магией фонило именно от брусков. Не просто энергией жизни, а какими-то фрагментами заклинаний, как это и должно быть у растений, используемых в зельеварении. Только вот что это? Впрочем, походный набор зельевара у него есть, справочник тоже имеется. Можно попробовать провести исследования. Вот стоит ли сообщать пограничникам о находке? В том, что оставлять бруски в тайнике он не будет, Петя не колебался ни секунды.
   К сожалению, вопрос решился сам собой. Бруски были довольно большими, а свой сидор он на месте стоянки оставил. Можно, конечно, было спрятать находку в громадных карманах галифе, но что-то боязно. Бумага не особо надежная упаковка, материя карманов тоже не обладает изолирующими свойствами. Проверять ядовитость завернутой субстанции на коже собственных ляжек не хотелось совершенно. К тому же на ощупь бруски были не слишком твердыми, скорее, густая смола. Вполне может при нагревании потечь. Так что шанс, как минимум, испортить себе форменные штаны Петя счел неоправданно большим. Понес в руках, ничего не пряча.
   На месте стоянки они были уже не одни. Подошли еще трое солдат, которые уже сидели с кружками вокруг костра.
   Петино появление вызвало у всех интерес. Особенно свертки у него в руках.
   - Вот, в дупле неподалеку нашел, - объявил Петя: - Судя по всему, какая-то смола, но с налетом магии. По нему и заметил.
   Унтер решительно взял у Пети один из брусков, слегка сдавил и понюхал:
   - Вот как...- Больше он ничего не сказал.
   Зато голос попытался подать один из солдат подошедшего дозора:
   - Так ведь...
   Но был прерван на полуслове Прохоровым:
   - Именно так! - И дальше обратился уже к Пете: - Значит, по магии определил?
   - Да. А что это?
   - Опий это, - как-то неохотно произнес унтер, после чего добавил уже голосом, не терпящим возражения:
   - Значит так. Бруски мы забираем с собой. Если Логвинов захочет, сам к Малышенко зайдет. Мы гостям всегда рады. И хватит сидеть. Быстро все убрали и в обратный путь!
   Кружку, вынутую из сидора, Петя все-таки успел наполнить раньше, чем солдат пошел на ручей мыть котелок. Кусок хлеба с мясом дожевывал уже на ходу. Спешка ему не понравилась, но свое мнение оставил при себе. А вот бруски он просто так не отдаст. Хочет Прохоров, чтобы их солдаты несли, пусть несут. Но Малышенко он потом напомнит, что все магическое - законная добыча мага. Так уж испокон веков повелось. А в отряде он единственный маг.
   Но поднимать шум раньше времени не стал. Может, и не придется.
   Полчаса шли энергичным шагом, но потом Прохоров, видимо, вспомнил, что они тут е на прогулке, а границу стерегут. Ход замедлился, и Петя снова стал периодически включать магическое зрение. Жаль, больше ничего магического не попадалось. Наверное, если вдоль тропинки и росли когда-то растения из его списка, то их давно нашли до него. Может, животные магические есть? Они куда более редки, чем растения, водятся ли тут такие, он вообще не слышал, но почему бы какой-нибудь птичке не залететь? Правда, как он ее ловить будет? Но задачи надо решать по мере их появления.
   Так и шли. Пока Петя не заметил в кустах немного в стороне от дороги слишком уж плотное скопление жизни. Быстро догнал унтера и взял его за рукав:
   - Семен! Вон за теми кустами трое человек прячется. Это нормально?
   Унтер чуть не споткнулся и стал вертеть головой:
   - Где?
   - Вон там, всего в полусотне шагов от нас.
   - Так. Свистун, Тропов, заняли позиции. Хвостов, сходи, проверь.
   Сам тоже штуцер с плеча снял, но пока остался на месте. И громким голосом произнес:
   - Кто там прячется?! Выходи!
   Увидав такие действия, Петя срочно включил аурный щит и расстегнул кобуру пистоля. Выхватывать не стал, остальные, вроде, спокойны, как бы смешным не выглядеть. Но в кусты продолжал смотреть магическим зрением, так что кто там где стоит мог разобрать.
   Вдруг захлопали выстрелы. Стоявший рядом с Петей Прохоров вздрогнул и стал оседать на землю, а Хвостов, виляя, как заяц, и с такой же скоростью бросился прочь от кустов. Петю тоже что-то ударило, причем два раза, но на ногах он устоял, хотя и мотнуло его неприятно.
   Вскинул пистоль и выстрелил в кусты. Целился он приблизительно. То есть цель-то он магическим зрением видел, а вот стрелять не умел совершенно. Но, похоже, в кого-то даже попал, так как услышал вскрик, а две другие фигуры побежали прочь. Чтобы почти сразу упасть от выстрелов пограничников. Они-то со своими штуцерами обращаться лучше Пети умели, а расстояние в пятьдесят шагов для такого оружия, все равно, что в упор.
   Петя наклонился над унтером. Куда его ранили? Опять магическое зрение включил. Ранение, похоже, сквозное. Это хорошо или плохо? Для Пети, пожалуй, хорошо. Он пули извлекать не умеет. Дырка где-то посредине правой половины груди. Ребра и лопатка повреждены, но позвоночник цел.
   Сколько у него с собой амулетов. Три "малых исцеления", одно "малая регенерация"... Но, сначала "обезболивание". Активировал амулет, направив его на рану. Надо надеяться, что хотя бы от болевого шока не помрет.
   Затем два раза наложил "малое исцеление", стараясь второе направить как можно глубже. С амулетами это не очень хорошо получается, но немного управлять можно. Тем более, что с концентрацией у Пети все в порядке.
   Унтер лежал как-то скрючившись, как заваливался. Больше на боку, но частично на спине. Решившись, Петя приподнял его, чтобы добраться до выходного отверстия. Еще одно "малое исцеление" из амулета и еще одно, уже сформированное самостоятельно. Последнее уже точно вглубь, посреди раны поместил.
   Что он еще может сделать? Какое-то количество энергии в ауре осталось. В принципе, еще на одно заклинание может хватить. Или нет. Тогда зря пропадет, а сам без щита останется.
   В результате стал волевой магией сращивать разорванные энергоканалы. Хотя бы основные. Как это вместе с заклинаниями "исцеления" работает, Петя не знал, но, по идее, его помощь лишней быть не должна. Где-то с час так просидел. Пограничники давно подошли, но выглядели как-то неправильно. Видно было, что они взволнованы, но далеко не только состоянием их командира. Они, в начале и вовсе подходили по одному, убеждались, что все без изменения, и спешили обратно в чащу. Судя по всему туда, где должны были быть нападавшие. В каком те состоянии, Петя не спрашивал. Пограничники не пострадали, а на противников у него, все равно, сил нет. Ни чем им помочь не может.
   Прохоров, кстати, за время его работы с ним, пришел в себя и даже немного пошевелился, чтобы лежать удобнее, но попыток вставать не предпринимал. Вопросов тоже не задавал.
   Наконец, Петя использовал свой последний лечебный амулет - малая регенерация - и еще раз внимательно осмотрел пациента магическим зрением. Вроде, не помирает. Не сказать, чтобы заклинания полностью его восстановили, но раны можно считать залеченными. Грубовато, но кровотечения нигде больше нет, и края раны соединились. Сосуды он тоже все срастил, с капиллярами не мешало бы еще поработать, но, по идее, дальше организм и сам должен справиться. Тем более, что заклинания ему продолжают помогать.
   - Как самочувствие? - Спросил он унтера, наверное потому, что так спрашивать принято. Не дожидаясь ответа пояснил: - Рану я зарастил, кровь не течет. Заразу, если попала, заклинания убрали. Но резких движений лучше не делать. К сожалению, у меня только седьмой разряд, так что одним заклинанием все вылечить мне не под силу. Но в госпиталь, думаю, ехать необязательно. Должно все и так пройти. К тому же я, как магической энергии поднакоплю, еще могу дальнейшему заживлению поспособствовать.
   С помощью солдат капрал сел. Попробовал что-то сказать, но закашлялся и сплюнул. С подозрением посмотрел на плевок и с облегчением вздохнул, не увидев крови. Петя тоже, но про себя. Знал из курса целительства, что заклинания кровь тоже убирают, но одно дело теоретически знать, а другое - видеть на практике. Чтобы скрыть смущение принял деловой тон:
   - Помогите мне его перевязать. Раны сошлись, но хуже не будет. И, пожалуй, лучше носилки сделать. Идти еще далеко, напрягать рану совсем ни к чему.
   - Так тут такое дело...,- Замялся один из солдат: - Контрабандисты не пустые шли...
   - Что? - Вполне уверенным голосом спросил унтер.
   - Так золотишко. Побольше пуда будет.
   - Ни *** себе! - Прохоров чуть было не вскочил, но одумался: - Живой кто-нибудь ушел?
   - Нет. Соображение имеем.
   - Быстро тела прикопайте, чтобы в глаза не бросались. И что с них сняли - ко мне сюда!
   - Ну, дела! А ты и впрямь - колдун, - от распирающих чувств унтер перешел на "ты": - Тут месяцами ничего не происходит, а как с тобой пошли, сразу всего столько. Пуд золота! Да тут благодарностью и премией не обойдутся. Медали будут. И ты свою честно заработал.
   - Господин маг, - подал голос один из солдат: - из личного оружия одного бандита ранил, а других спугнул.
   - И мне шкуру заштопал. Должник я твой. А как это в тебя самого не попали? Неужели такой везучий.
   - Щит магический включил, - ответил Петя только сейчас заметивший, что на кителе у него две дыры появилось, и теперь с грустью их рассматривавший: - Форму мне испортили, гады.
   - А меня прикрыть?
   - Других не могу. Я же не стихийник, а только целитель. Щит аурный. А свою ауру я на тебя надеть не могу.
   - Все равно, герой. Тут уже не медаль, могут и "клюкву" дать. (*Орден святой Анны 4-й степени, боевой орден, имел цвет крови и вешался на рукоять личного холодного оружия.) Это уж как капитан рапорт составит. Но он жадничать не должен.
   В результате возвращались изрядно нагруженные. Два солдата несли сооруженные наспех носилки с перевязанным поперек груди унтером (бинты у Пети с собой в сидоре были). А Петя с другим солдатом тащили их ружья и трофеи. По две дополнительных сумки на каждого. Причем Петя себе больший вес взял. Он, хоть и устал, но все-таки был магом, а те по своей природе сильнее (и выносливее) обычных людей. Пусть и тренированных. Впрочем, кадетам Левашов в Академии тоже спуску не давал. Впервые Петя его вспомнил без осуждения.
   Глава 10. Суета вокруг прииска
   Несли Прохорова на носилках, возможно, и зря. По крайне мере, весь путь. Чем ближе оставалось до форта погранотряда, тем он становился бодрее и тем активнее делал замечания несшим его солдатам. А когда прибыли на место, так и вовсе своими ногами отправился с докладом к капитану. Правда, при этом почему-то покряхтывал и прихрамывал, но как-то неубедительно. Разве что ногу в дороге отлежал?
   Никакое магическое зрение на обратном пути Пете не включал. Не дай бог, еще нарушителей обнаружит. Самим бы до места дойти. Без приключений.
   Командир вылетел из своей секции дома буквально через несколько секунд после того, как до нее доковылял Прохоров.
   - Надеюсь, дверью он его не зашиб, - забеспокоился Петя: - Обидно будет, если труды насмарку пойдут.
   Между тем, капитан к ним не побежал, а просто рявкнул вниз (его "квартира", как и Петина была на втором этаже):
   - Ко мне! Быстро!
   Петя хотел было задать вопрос подобравшимся солдатам: "Это он нам?", но решил не идиотничать. Юмора не оценят. Так что пошел следом за и впрямь рванувшими бегом к лестнице пограничниками.
   - Носилки-то зачем приперли? - Несколько нервно спросил Малышенко, когда солдаты поднялись. Петя от них порядком отстал. Причин бежать бегом он не видел. Так что спокойно вошел в капитанскую секцию дома и закрыл за собой дверь.
   Командир чуть было не пробуравил юношу взглядом, но ничего не сказал. По поводу его спокойного шага. Вместо этого потребовал:
   - Рассказывайте. Подробно, - И спохватился: - Золото на стол положите.
   Петя считал эпизод с тайником опия тоже достойным внимания, но, похоже, кроме него никого это не интересовало. Прохоров говорил исключительно о боестолкновении с золотоношами:
   - Во время обратного прохождения маршрута, примерно в трех верстах от базы, его благородие Птахин заметил в кустах в пятидесяти шагах от тропинки засаду...
   Далее его доклад достаточно точно описывал реальные события, разве что унтер скромно умолчал о своей роли в качестве мишени. По его версии, он тоже стал занимать позицию, но немного не успел, так как нарушители открыли огонь раньше. Вот шедшим впереди ему и магу все три пули и достались. Все-таки кадет в перестрелке впервые участвовал, вот и замешкался, а сам он на него отвлекся.
   Впрочем, на рассказ Прохорова Пете было грех жаловаться. Во всем остальном тот его хвалил, даже слишком. И пули на магический щит принять успел, и сам огонь метко вел, и целительское мастерство показал.
   - Скверно меня ранили, ваше благородие, - как-то даже проникновенно произнес унтер: - Кабы не маг наш, до госпиталя живым меня бы точно не довезли. А так, видите, даже на своих ногах стою. Слабость, конечно, осталась, но службу нести готов.
   Капитан заметно успокоился, на рассказ о ране покивал головой. Но спросил о другом:
   - Говоришь, среди бандитов не признал никого?
   - Так точно. То есть, никак нет! Ваше благородие! - Отрапортовал Тропов. Похоже, среди солдат дозора именно он пользовался наибольшим авторитетом: - Не наши это. Оно, конечно, все косоглазые, но эти и одеты по-другому, и ружья хвранцузские.
   - Так. Что, кроме золота с тел сняли? Показывайте.
   Солдаты начали выкладывать на стол различные предметы. Неожиданно для Пети, не так уж мало. Похоже, контрабандистов чуть ли не догола обобрали. Даже сапоги в куче оказались, правда, только одни. Особенно его удивило, что, оказывается, на носилках не только унтера несли, но и три трофейных ружья. Они-то и заинтересовали капитана в первую очередь. Каждое в руках повертел, потом вещи осмотрел:
   - Документов никаких не было?
   - Никак нет.
   Капитан в ходе осмотра успокоился окончательно, зато стал чрезвычайно деловым:
   - Чжурчжэни, значит. Причем с Юга. Похоже, залетные. И беспредельщики какие-то. С пудом золота. Так это хорошо! Просто замечательно.
   После чего резко вышел в прихожую и закричал куда-то на улицу:
   - Светлова ко мне!
   Поручик подошел довольно скоро. Возможно, удобство форта сказалось. От одной секции дома до другой только по балкону-галерее несколько десятков шагов пройти надо.
   - Остаешься за старшего. Мне срочно в штаб дивизиона понадобилось. Прохоров с нашим магом дел натворили. Пуд золота у чжурчжэньских бандитов отобрали.
   - Ого!
   Ничего себе отзыв! Петя окончательно убедился, что уставные отношения здесь не в ходу. Так-то оно даже лучше, но как бы в Академии проблем не было. Привыкнешь тут к местной вольнице, а там из нарядов вылезать не будешь.
   Малышенко между тем продолжил давать указания.
   - На всякий случай, охрану форта усиль, дозоры двойные посылай. И с местными поговори, не знают ли чего. Банда чжурчжэней, похоже - залетная. Но хорошо бы узнать, сколько их было. Может, следом второй пуд тащат. Откуда тащат и куда, тоже бы узнать надо. Так что давай, крутись. Я в Ханке тоже постараюсь, что можно, выяснить. Вроде, все.
   Петя решил подать голос:
   - С опием что?
   - Давай, потом! - Отмахнулся капитан: - Если Логвинов придет, пусть меня дожидается.
   Кто такой Логвинов, Пете не сказали. Если он правильно понял разговоры еще во время дозора, это должен быть командир третьего погранотряда. Но при чем тут опий?
   - Мне бы он для зельеварения пригодился. У меня с собой походная лаборатория есть.
   - Потом. Вернусь, будем разбираться. Сейчас дела поважнее есть.
   Капитан, действительно, убыл. Буквально через четверть часа. И золото с собой увез. Все три сумки, которые были набиты небольшими мешочками с песком. Один мешочек Петя, правда, успел припрятать. Все равно, одна сумка тяжелее другой была (он две нес). Может, и зря. Но местных порядков он не знает, будет ли премия, ему не сказали, а так полфунта золотого песка объема почти не имеют, а всяко больше ста рублей стоят. Лишними не будут. Если что, скажет, что ему для опытов они нужны были. Каких только? Ладно, что-нибудь придумает. Все равно, никто ничего не заметил. Может, по дороге к Ханке еще больше потеряется.
   Прохоров хотел поехать вместе с командиром, но тот его не взял. Сказал, быстро поедет, еще растрясет раненого. Унтеру пришлось смириться. Судя по всему, он как раз в госпитале хотел показаться, полного доверия к мастерству кадета-недоучки у него не было. Но через день сам к Пете подошел:
   - Не посмотрите, ваше благородие, как у меня рана заживает?
   Унтер снова перешел на "вы". Возможно, правильно сделал. Не положено нижним чинам офицерам "тыкать". Но Пете это было непривычно и от того немного неуютно. Все-таки дядька вдвое его старше, много опытнее. А кадеты в Академии сами на положении солдат, у которых подчиненных нет, одни начальники. А здесь унтер к нему на "вы" обращается, а он к нему на "ты" должен. Когда оба друг другу "ты" говорили, легче было.
   Ничего, привыкнет. Но пока легче говорить нейтрально:
   - Как самочувствие?
   - Вроде, не болит ничего, но слабость какая-то не проходит.
   - Это от потери крови. И шок организм испытал. Сквозную дырку получить - удовольствие маленькое.
   Петя с утра третий из своих разряженных амулетов успел зарядить, поэтому хранилище у него было изрядно опустошено. Ворча про себя, что этак он никогда свои амулеты снова не зарядит, активировал тот, в котором заклинание "диагностики" было:
   - Нормально все идет. Диагностика отклонений не показывает. А слабость? Не надо еще пару дней напрягаться, а есть - побольше. Сейчас, я еще немного заживление ускорю.
   Сформировать заклинание у Пети энергии не хватало, а использовать еще один амулет просто пожалел. Поэтому решил подлатать Прохорову энергоканалы волевым методом, для чего завел его в свой отсек. Усадил на скамью, сел рядом. Перешел на магическое зрение, положил руку на грудь, накрыв место ранения, и подключился к чужой энергосети.
   Основные каналы он тогда на месте боя заклинаниями и волевым воздействием соединил. Вроде, функционировали нормально. А вот более мелкие вокруг них так и не соединились или соединились как бог на душу положит. "Вот откуда шрамы берутся" - подумал Петя.
   Восстанавливать нити каналов было не очень сложно, но муторно. Хотя Пете эта работа давалась все легче. Он, не теряя концентрации, умудрялся краем уха слушать, о чем говорит унтер, и даже иногда вставлять какие-то реплики. В основном, односложные, но для поддержания беседы этого было достаточно.
   Сидели так часа два. Прохорову явно скучно было, вот он и выдал Пете все новости по делу с контрабандой золота.
   Петя оценил доверие. Похоже, унтер его своим признал. Или, по крайней мере, был сильно ему благодарен. Так что подробности выдавал довольно любопытные.
   О диверсантах в деревне знали. Они оказались как-то связаны с прошлым владельцем этих земель. Дизу Шилу потерей части своих владений был крайне недоволен, но под руку Великого князя переходить не захотел. Возможно, с той стороны границы у него более ценные поместья остались. Все-таки здешний край был мало заселен и деревни тут небогатые. Но когда тут золото нашли и стали разрабатывать, счел это несправедливым.
   Собственно то, что на Дальнем Востоке золото, практически, всюду есть, было известно давно. Вот только не залежами оно, а россыпями. Почти в каждой лесной речушке, если долго искать, а потом долго промывать песок и глину со дна, можно несколько крупинок золотого песка найти. И все. Поэтому старательство, как профессия, здесь не в чести. Крестьянам семьи кормить надо, урожай выращивать, а не гоняться за жар-птицей (или кто тут у местных ее заменяет). Поэтому, если что под ногами блеснет, собирали, а специально прииски никто не организовывал. Хлопотно и прогореть можно. Ну а за тем, чтобы найденные крупинки или даже мелкие самородки крестьяне себе не присваивали, помещики следили строго. Как правило, соответствующий оброк вводили, и если был недобор, пороли старост безжалостно. И всех, кто под руку подвернется. Так что определенный доход с этого имели.
   С отходом земель под руку Великого князя, для обустройства военных городков сюда маги земли понаехали. Они-то и выяснили, что золото по местным речкам отнюдь не равномерно распределено, и кое-где добывать его очень даже выгодно. Так и возник прииск Бахайский недалеко (относительно) от Ханки. Бахайский потому, что там недалеко курган древнего хана расположен, которого Бахаем звали. Если предания не врут, конечно.
   Вот, судя по всему, почтенный Шилу на этот прииск и нацелился. Точнее, свою долю с него взять. А как? Это уж как получится. Большим отрядом границу пересекать, пограничники сразу бы заметили, а группами по два-три человека просочиться - никаких проблем. Но, все равно, непорядок. Соседи (а кто еще?) плохо сработали. Диверсанты от местных отличаются. То ли Шилу наемников на Юге набирал, то ли кто другой его именем прикрывается. Крестьяне думают, что, скорее, второе. Ну а где они золото взяли, это Малышенко должен в Ханке узнать.
   Закончив, Петя устало откинулся на скамье. Ни магической энергии, ни обычных сил у него не осталось. Даже на то, чтобы разговор продолжить. Хотя узнать хотелось еще о многом. В частности, об опии. Но, не сейчас. Впрочем, Прохоров сам рассиживаться не пожелал, а сразу ретировался. Вроде, должен быть довольным. Поврежденная энергетическая система у него почти в норму пришла. Если по обычным меркам мерить. С семейством прокурора (Сула-Петровскими) Петя на уровне куда более мелких капилляров все вылизывал. Но тогда с унтером еще неделю возиться придется. Обойдется. В госпитале и такого бы делать не стали. Чай не косметический кабинет.
   Еще через три дня вернулся Малышенко. И не один. Вместе с ним какой-то сборный отряд прибыл. Взвод солдат из Ханки и человек около пятидесяти какого-то пестрого состава, но тоже вооруженных. Тут и казаки были, и, видимо, отставники, и охотники, как из поселенцев, так и местных, и просто несколько молодых парней из вчерашних крестьян или даже горожан. В общем, сборная солянка какая-то.
   Как выяснилось, это уже Петин знакомый (относительно знакомый - попутчик по поезду) Фрол Игнатьевич Карташов в срочном порядке дополнительную охрану на прииск нанял. Бахайский прииск, как оказалось, ему принадлежит.
   Сам купец-золотопромышленник тоже приехал. К сожалению, не один. И речь не о нескольких слугах и приказчиках, что его сопровождали. С ним все три мага-стихийника их Ханки приехали. И если с Микулиным (магом земли) Петя был бы не прочь познакомиться, то из-за Шувалова ни к кому в этой компании подходить не стал. Ну его. Вряд ли что-нибудь реально плохое ему сделать может, но настроение испортит - только так. Впрочем, оно уже испортилось.
   И стало еще хуже, когда Капитан свой погранотряд во внутреннем дворике построил и в присутствии гостей торжественно вручил награды. Прохоров и все три солдата из дозора по медали "За храбрость" получили. Плюс наградные. Но тут не только им, всему погранотряду выписали вместе с благодарностью командира дивизиона за хорошую службу.
   А Пете - ничего. Кроме презрительного взгляда Шувалова, который его на построении, конечно, заметил. И выделил. Хорошо, только взглядом. И соседям про него что-то сказал. Не похоже, чтобы комплимент. Вознесенский (маг воздуха шестого разряда) поспешил рассмеяться. И тоже посмотрел на Петю. Неприятно посмотрел.
   Что оставалось делать? Держать лицо. С несправедливостью Пете в жизни не в первый раз столкнулся, так что ничем эмоций не проявил. Но пометку в памяти сделал.
   Но все-таки странно, что капитан про него ничего не сказал. Как будто его в том дозоре не было. А обещали... чего только не обещали. Самому, что ли, подойти, спросить? Нет, не стоит. Не до него Малышенко. Вокруг гостей как зайчик прыгает. Даже смотреть противно.
   Хотя, нет. Не всех гостей. Только Карташова. К Шувалову и прочим даже не зама - Светлова, а самого младшего офицера погранотряда - прапорщика Жарова приставил. Неужели купец настолько большой человек? Хотя, если учесть, что и губернский прокурор с ним очень вежлив был, так и есть. Впрочем, Пете-то что с этого? Начальство о чем-то между собой беседует, до Пети никому дела нет. Даже Шувалову. Пусть и дальше так будет.
   С этой оптимистической мыслью юноша отошел в сторону и собрался уже в свою секцию проскользнуть, но был неожиданно задержан подошедшим Прохоровым. Выглядел тот уже вполне здоровым. Проверять его "диагностикой" Петя не стал. И так понятно, что осложнений нет, а большего от него и не ждут. Вот и не надо себе лишнюю работу искать.
   - Вы, ваше благородие, небось, думаете, что про вас забыли? Наш командир ничего не забывает. Представление на орден он вам написал. На себя - тоже. Вам Анну четвертую, себе - третьей. Ему до выслуги немного осталось, и так должны были дать, а тут такая оказия. Он и Светлова к третьему Станиславу представил. Но комендант не стал своей властью утверждать, отослал бумаги в Дальний.
   Петю это известие оживило. Зря он, получается, о капитане плохо думал. Но все-таки:
   - А своей властью комендант утвердить не мог?
   Унтер немного замялся:
   - Вам - мог. Анну четвертой степени отличившимся в бою дают. А вот третью Анну - уже за выслугу, а за этим в губернской канцелярии следят. Ну а комендант у нас, как бы сказать, человек осторожный. Медали выписал, а по ордену решили на заседании штаба за компанию в губернию представление послать. Шувалов предложил. И чего выступил? Вы же с ним из одной Академии...
   - Ну, рассмотрят когда-нибудь. Мне тут еще больше месяца практику проходить.
   - Не хотел бы расстраивать, но и врать не могу. Из губернии вполне могут отписать, мол, сами решайте. Так под сукно все и ляжет. Эх, надо было вас на солдатского Георгия представлять. Вы же пока не совсем офицер, а только кадет. Могли бы вас, как нижнего чина, представить. Но уж теперь не переделать.
   Петя понимал, что унтер желает ему добра, но, все равно, расстроился. Получить Георгиевский крест было бы здорово. Большим уважением этот орден в народе пользуется. Отцу вот, по ранению пенсию дали, а крестом обделили. Очень тот об этом переживал.
   Хотя, Петю, похоже, тоже только по губам мазнули. Хорошо хоть сам о себе немного позаботился. Хотя, знай он, как дело обернется, одним мешочком с золотым песком не ограничился бы.
   Ладно, может, еще повезет. Хотя, лучше бы больше в перестрелки не встревать. То, что Петя кого-то лично ранил (или даже убил) как-то сильно его не впечатлило. Впрочем, он и не прямо в человека стрелял, а куда-то сквозь заросли, ориентируясь на магическое зрение. Вот никакого шока и не испытал. Или он черствый такой?
   Поблагодарив Прохорова за честный рассказ, Петя все-таки пошел к себе. Лучше от этой суеты подальше держаться, а занятия у него свои есть - заклинания тренировать да качать хранилище медитациями.
   Впрочем, планам на спокойную жизнь реализоваться не случилось. Уже вечером, причем довольно поздно, его вызвал к себе капитан.
   Ситуация в его отсеке больше напоминала небольшой прием, чем рабочее совещание. В секции Малышенко, как выяснилось, имелся не только рабочий кабинет, но и гостиная. Обставленная мебелью явно местного ремесленного производства, но в европейском стиле. Кресла и диваны были сделаны из бамбука или сплетены из тростника, а для удобства прикрыты подушками. По виду - шелковыми, с вышитым на них растительным орнаментом. Похожие ткани, но попроще, продавались в лавке Куделина и стоили очень дорого. Даже жалко на такие садиться. Это Пете, который подобную роскошь в первый раз видел. Остальные сидели совершенно спокойно.
   Стол (столешница была из инкрустированного дерева) был уставлен бутылками и закусками. Или даже вполне серьезной едой, тут Петя плохо разбирался. Местные повара все продукты крошили достаточно мелко, чтобы удобно было есть палочками без использования ножа, и раскладывали еду по небольшим плошкам. Определить, что внутри, по внешним признакам было невозможно. Могло быть и сладкое, и соленое, и мясное, и фруктовое, и горячее, и холодное. Петя знатоком чжурчжэньских блюд не являлся, кое-что успел попробовать из интереса в соседней деревне, но в основном питался из солдатских котлов, где готовили все больше обычные щи да каши. Почти обычные, так как крупа и овощи были местные, равно как и специи, но с такой экзотикой имели мало общего.
   Впрочем, когда Петя вошел, собравшиеся в комнате начальники на еду на столе внимания уже не обращали. А те, кто чином поменьше, видимо, на них равнялись. Зато фарфоровые пиалы с вином или чем покрепче были у всех в руках или стояли рядом. Многие курили, причем, судя по запаху витавшего в воздухе дыма, не только табак. Шувалов, полулежавший на диване, и пристроившийся в кресле рядом с ним другой молодой воздушник так и вовсе в руках держали нечто огромное. Чуть ли не метровые трубки из стеблей бамбука с маленькими металлическими чашками на конце. Держали они их почему-то чашечками вниз над стоявшей рядом на маленьком столике лампой.
   - Прикуривают, что ли? - Подумал Петя: - А почему табак не высыпается?
   Впрочем, долго пялиться на магов он не стал, тем более, задавать вопросы - не те отношения. И самого его подозвал к себе Малышенко. Они с Карташовым и их помощниками - поручиком Светловым, приказчиками и парой дядек из охраны купца - занимали другой угол гостиной. Тоже курили, но обычные на вид пахитоски или трубки.
   - Вот, Петр Григорьевич, - неожиданно по имени-отчеству обратился к нему капитан: - Фролу Игнатьевичу в его отряде целитель нужен. А кроме вас мне к нему командировать некого. Я бы очень просил вас принять это предложение. Тем более что вашу кандидатуру предложил главный целитель дивизиона его высокоблагородие господин Неласов.
   - Ну да, бери себе боже, что нам негоже, - усмехнулся про себя Петя, изобразив на лице глубокие раздумья. Отказаться, значит испортить отношения с Малышенко и, возможно, Карташовым, что делать совершенно ни к чему. Но и сразу соглашаться тоже ни к чему. Может, чего хорошего предложат.
   - Вы хорошо себя зарекомендовали в отряде и даже отличились во время боестолкновения с бандитами в составе пограничного дозора. Уверен, что и здесь справитесь.
   Тут Петя не выдержал:
   - Вознаграждение будет какое-нибудь, или как в дозоре?
   Из угла комнаты раздался неприятный смех.
   - Фрол Игнатьевич человек справедливый, не обидит.
   Петя скривился. "Не обидит" - замечательная формулировка. Диапазон от миллиона до простого "спасибо". Но спешить говорить об этом вслух не стоит. Сами понимать должны. А если не понимают, есть другие способы объяснить, кроме скандала.
   Карташов, по-видимому, понимал, поэтому заговорил с усмешкой:
   - Понимаю вас, господин кадет. Но и меня поймите. Отряду нужен целитель и, желательно более высокого разряда, чем ваш седьмой, к тому же не подтвержденный официально. Но действовать пришлось быстро, и нанять целителя в Дальнем, у меня просто не было времени. А своего помощника в Ханке Неласов не отпустил, - Сказано это было ровно, без раздражения, но ощущалось недовольство. Похоже, Фрол Игнатьевич к отказам не привык.
   - С другой стороны, благодаря тому, что Петр Павлович, - кивок в сторону Шувалова: - сам вызвался принять участие в наведении порядка на прииске, серьезных столкновений можно не опасаться. А на случайные заболевания или повреждения, которые неизбежны в походе, ваших сил должно хватить. Тем более я наслышан о ваших успехах в лечении Сула-Петровских.
   Со стороны дивана Шувалова снова послышался смех.
   - Я предполагаю не только разобраться с проблемами прииска, но и исследовать окрестные земли, в чем, надеюсь, мне поможет Карп Прокопыч-- кивок в сторону мага земли: - Думаю, вы сами заинтересованы в присоединении к моему отряду, так как это даст вам необходимую практику, ради которой вы здесь и находитесь. Ну а официальное положение? С учетом того, что вы еще только кадет, будете приравнены к унтер-офицерскому чину с соответствующим окладом и довольствием. Ну а в случае, если экспедицией будет найдено что-либо достойное, то будет и дополнительная награда.
   - Все понятно, Фрол Игнатьевич, - Петя слегка поклонился: - У меня есть еще задание на практику от Академии по зельеварению. Надеюсь, у меня будет возможность сбора местных растений, если попадется что-либо из списка моего преподавателя?
   - Само собой разумеется.
   - Тогда я буду очень рад поступить под ваше начало.
   Последняя фраза была не совсем правильной. Официального чина купец не имел, и командовать офицерами государя (или даже кадетами Академии) не имел права. Но Петя решил потрафить властному характеру Карташова. И, судя по тому, как на мгновение потеплел взгляд золотопромышленника, не ошибся в своих ожиданиях. Несколько очков у работодателя он заработал.
   Выступили уже следующим утром. Еще затемно к Пете явилась пара бойких казаков, которые с шутками и прибаутками не только подняли его с постели, но и все его вещи во двор вынесли и погрузили на телеги обоза. Хорошо догадался с вечера собрать чемоданы с походными наборами из Академии. Брать их с собой не думал, но и оставлять оборудование раскиданным по полкам и столам не хотелось. Вдруг потом чего не досчитаешься. Но когда казаки потащили все грузить, не возражал. Упаковка надежная, уже проверено, а с приглядом надежнее будет. Правда, зародилась мысль, что Карташов его в погранотряд возвращать не собирается, но сказать чтобы Пете так уж дорого было общество Малышенко и его подчиненных - нельзя. Разве что с унтером Прохоровым отношения наладились. И то не слишком. Поди, как рана совсем заживет, о молодом целителе и думать забудет.
   Вот ехать самому Пете пришлось верхом, что его не очень обрадовало. Но никто коней не гнал, в седле он сидел более или менее уверенно, так что ничего страшного. К тому же лошадь - не дура, сама с дороги свернуть не пытается и держится внутри каравана без всяких руководящих указаний со стороны всадника. Так что у юноши появилась возможность без опаски смотреть по сторонам магическим зрением. Вдруг что интересное попадется.
   Правда, не попалось. По крайней мере, рядом с дорогой. Пару раз Пете чудилось, что где-то в стороне слабо фонит магией, но сворачивать в чащу он не рискнул. Да и не поняли бы его, если бы вдруг от каравана отделился и в кустах скрылся. Не на прогулку едут.
   Поездка растянулась на три дня, а потом они прибыли в... Петя даже затруднился назвать, куда они прибыли. Поселок, наверное. Бараки, хижины и один более или менее солидный дом. То есть с нормальными рублеными стенами, а не бамбуковыми жердями переплетенными тростником и обмазанными глиной. Немного в стороне - несколько палаток армейского вида. Вот туда они и направились.
   После часовой суеты количество палаток увеличилось в несколько раз за счет тех, что были вынуты из обоза и разбиты рядом. Относительно стройными рядами, настолько, насколько рельеф местности позволял. Все-таки тут не равнина, а каменистые сопки кругом. Интересно, какая из них Бахайский курган?
   Поселок располагался на берегу сравнительно небольшой речки, аршин двадцати шириной. На взгляд - неглубокой, но быстрой. Сразу за поселком, выше и ниже по течению речка была несколько раз перегорожена и на ней были поставлены всякие инженерные сооружения - водяные колеса, дражные бочки и всевозможные желоба, по которым текла вода.
   0x01 graphic
   (* в XIX веке дражная бочка - устройство для первичного обогащения породы - выглядела примерно так. Бочка вращалась, внутри нее были лопасти вроде как в бетономешалке. Под напором воды частично вымывалась глина, а на выходе задерживались решеткой и отбрасывались в сторону более или менее крупные камни.)
   Народу работало много. Часть с помощью кайл и ломов долбили склон сопки, являвшийся одновременно берегом речки. Почва была каменистой, но неоднородной - камни, песок, глина. Другие рабочие лопатами грузили вырубленный грунт в деревянные тачки, третьи везли тачки к дражным бочкам, четвертые эти бочки загружали.
   Первично обработанный грунт смывался водой по укрытым решетками желобам, и еще одна группа рабочих ходила вдоль желобов и, когда камешков на решетке становилось много, поднимала решетки и стряхивали с них нанесенное.
   Наконец еще куча народа стояли вдоль реки с тазами и окончательно промывала в них осевший в желобах песок. За спиной у этих рабочих прогуливались казаки с ружьями и следили, чтобы отмытые золотые крупинки попадали к старшему смены, а потом учетчику в конторе, а не терялись по дороге.
   - Не сказать, чтобы приятная работа, - подумал Петя: - Мокро, грязно, а зимой еще и очень холодно. Или зимой все-таки не работают? Вроде, нет. Но весной и осенью тоже не всегда жара стоит. Интересно, сколько добывают?
   Как ему удалось выяснить впоследствии, прииск работал, действительно, с промышленным размахом. За две смены по двенадцать часов (ночью работа не прекращалась, разве что окончательное промывание песка откладывалось на утро) через дражные бочки проходило до тысячи пудов грунта. Добывалось золота много меньше, но цифра тоже приличная, где-то полсотни пудов за лето. И еще примерно столько же (по мнению Карташова) шло мимо кассы, то есть оседало в карманах рабочих. Правда, карманов у рабочих на одежде не было, но ведь куда-то прятали. Может, купец и завышал недостачу, но мелкие самородки на прииске почему-то не находили, только песок. А ведь должны были быть.
   Все это было личное, так сказать, расследование Пети, которому было любопытно понять, что же такое добыча золота. О старателях с тазами, которые они почему-то тоже называли "драгами", он слышал. Точнее читал в рассказах, напечатанных в приложениях к журналу "Нива", которое выписывал Куделин. Но там золота с одной промывки добывалось на несколько унций. В общем, по фунту золота из пуда песка (* А.Н. Островский, "Бешеные деньги"). Действительность оказалась много печальнее. Впрочем, если бы каждый намывал золото фунтами, жили бы здесь одни миллионеры, а не крестьяне, которые рады получить сто рублей за лето.
   У Карташова в здании конторы была своя квартира. Шувалова и Микулина разместили в том же здании. А вот Петю поселили в палатку, да еще на пару с Вознесенским. Палатка, правда, была довольно большой, целый шатер, и поместились в ней не только две раскладные койки, но и осталось место под большой стол, пару плетеных кресел и пару сундуков, исполняющих роль шкафов. Все Петины чемоданы тоже влезли без проблем, равно как и вещи молодого воздушника.
   К сожалению, большие размеры палатки всех проблем не решали. Полог палатки - это отнюдь не дверь, его не запрешь на замок. Да и стены из парусины назвать надежными никак нельзя. А оборудование у Пети довольно ценное. Украдут - не расплатишься.
   Использовать его в палатке тоже неудобно. Стол - один на двоих, и занимать его своим оборудованием можно только при согласии соседа. Отношения с которым сразу не сложились. Молодой маг закончил Академию год назад, одновременно с Шуваловым, но, в отличие от графа, магическими силами не блистал. Шестой ранг всего, то есть слабосилок вроде Пети. Происхождением тоже похвастаться не мог, по фамилии видно, что из поповичей. Получилась гремучая смесь амбиций и комплексов. В результате, в качестве своего места в жизни Ника Вознесенский выбрал себе положение шавки Шувалова. Или, как предпочитали говорить древние, его клиента. Не сказать, чтобы особо перспективное положение в плане карьеры, не достигнув следующего ранга, все равно, повышения в чине не получишь. Но с точки зрения защиты от третирования со стороны других офицеров толк в таком положении был, с Шуваловым предпочитали не связываться, даже комендант Ханки тому никогда приказов не отдавал, только с просьбами обращался, и то нечасто. Положение клиента в его классическом смысле - тоже не сахар. Надо всегда быть возле патрона и спешить исполнить любую его прихоть. Возможно, Николай надеялся, что его с Петром отношения являются приятельскими, но тогда он обманывался. Впрочем, это его проблемы.
   А вот Петина проблема была в том, что Шувалов не скрывал своей неприязни к нему. Ну а сосед по палатке эту неприязнь не просто воспринял, как свою, но и всячески старался ее демонстрировать. В общем, договориться с ним о совместном использовании стола было нереально.
   Одна радость, что в палатке Вознесенский только ночевал. Приходил поздно, вставал рано и мчался к своему патрону. Или к дверям его комнаты, если та была закрыта. Но парочку гадостей утром и вечером Пете сказать успевал. Тот тоже в долгу не оставался, но скоротечные баталии языком ни к чему, кроме порчи настроения, не приводили. Хорошо бы поганцу зубы начистить, но не хочется давать Шувалову повод для открытого конфликта. Разве что понос ему организовать? Самому же лечить придется. Но какую-нибудь пакость перед самым отъездом надо будет сделать. Какую, Петя еще не решил, но сама перспектива настроение немного улучшала.
   Впрочем, пока зельеварение и артефакторика были неактуальны. Уже следующим ранним утром отряд выдвинулся к одной из расположенных неподалеку деревень. Примерно две трети рядовых бойцов рассредоточилось вокруг тулоу, образовав не слишком частую замкнутую цепь. Все верхами. Остальные - спешились и встали напротив ворот, которые неожиданно для Пети оказались закрытыми.
   - На штурм собрались, что ли? - Подумал он: - С какой стати? Вроде с местными у нас вполне мирные отношения.
   Карташов тоже был здесь, но остановился, вместе с приказчиками, немного поодаль основного отряда у ворот. Перед ним полукругом поднимался невысокий земляной вал, по верху которого немного странно клубилась пыль. Похоже, Микулин земляной щит поставил. А сам он где? Что-то не видно.
   Петя без колебаний подъехал к купцу. Собственный аурный щит он сформировал, но лошадь под собой так защитить не мог. И вообще, получать удары от пуль ему не понравилось. Зачем, если можно за чужим щитом спрятаться. Может, обойдется, но так спокойнее. Тем более, где еще отрядному целителю находиться, как не рядом с начальником.
   - Никак штурмовать собрались, Фрол Игнатьевич? - Раз уж Петю взяли с собой, ни о чем не предупредив, задавать вопросы он имеет право. Тем более, что Карташов, вроде, ничем не занят, только смотрит напряженно в сторону ворот.
   - Надеюсь, обойдется. Шувалов на переговоры вылетел.
   - Чжурчжэни, что прииск грабили, здесь обосновались? - Вопрос, в принципе, был риторическим. Иначе зачем бы купцу сюда свое войско приводить?
   Карташов просто кивнул.
   В этот момент стало ясно, какой из Шувалова переговорщик. Внутри стен тулоу прогремел взрыв, высоко в воздух взлетели обломки того, что раньше было стенами, а чуть позже над всем этим поднялся столб пламени.
   Купец выругался и заорал:
   - Карп Прокопыч! Ломайте ворота, пока там еще живые остались!
   Под воротами вспучилась земля, и створки слетели с петель и рухнули. Вместе с куском стены. Карташов снова выругался.
   Тем временем обломки стены сами разъехались в стороны вместе с пластом земли под ними, и в тулоу открылся проход. В него стал втягиваться стоявший напротив ворот отряд. Делал он это не очень спешно, выстрелов не было слышно, а вот полыхало, судя по всему, внутри знатно.
   Через час Карташов все также оставался на месте. Ехать в пылающую деревню он счел излишним и с мрачным видом принимал доклады командиров своего отряда. Петя стоял неподалеку и с интересом прислушивался.
   - Вот так все и сбежали? - Обманчиво ровным голосом спросил купец, выслушав казацкого старшину (или какие у них там звания в наемных отрядах).
   - Нет, с десяток плоскомордых мы задержали, но все они оказались жителями деревни. И золота при себе не имели.
   Карташов также безэмоционально, но длинно выругался.
   Картина складывалась примерно такая. Люди бывшего дизу (помещика) заняли в этом большом доме несколько расположенных рядом секций на первом этаже. После чего занялись сбором дани с местных жителей, родня которых работала на прииске. Некоторые чжурчжэни и сами туда устроились, текучесть кадров здесь достаточно велика, а в лицо всех работников (а их около пятисот) выучить - непосильная задача для охраны. Местные ульта для европейского человека все на одно лицо, слишком уж национальные признаки доминируют над индивидуальными. А в условиях, когда рабочие регулярно меняются (дома хозяйство крестьянам тоже вести надо), весь контроль свелся к подсчету общего числа вышедших. Собственно, бухгалтера иные цифры и не интересовали.
   Оказалось, что бандиты (или дружинники дизу Шилу, это с какой стороны посмотреть) из своей секции вырыли под землей лаз, чтобы уйти в случае нежелательных обстоятельств. Не сами, конечно, вырыли, крестьян заставили. Довольно узкий лаз аршин пятьдесят длиной до ближайших кустов у леса. Вот при появлении отряда Карташова они ворота и затворили, чтобы было время сбежать.
   Но лаз им даже не понадобился. Шувалов с Вознесенским через стену просто перелетели, и моментально оказались во внутреннем дворике. Чжурчжэни еще только вещи паковали.
   Встречать магов вышел староста и стал нести какую-то невнятную чепуху, видимо, время тянул. Ну а Петин тезка - человек резкий, вот он его огненным торнадо и приголубил. В результате - ни старосты, ни секции дома вместе со стенами, и в этот пролом кинулись бежать все уцелевшие. Выделить в этой орущей толпе бандитов не было никакой возможности, рубить женщин и детей шашками у казаков рука не поднялась, да и оцепление с той стороны было жидким. Десяток мужиков повязали, но все оказались обычными крестьянами. Шувалов бегущую толпу палить тоже не стал, вместо этого успел перехватить нескольких отставших и приказал им показать, где жили дружинники дизу. Выяснил. Но там уже пусто было. Совсем. Одни голые стены, которые к тому же уже гореть начинали.
   В общем, бандиты вместе с золотом уже где-то в лесу. Деревня разрушена, местные жители разбежались. Те, которые не сгорели, конечно. "Впечатляющий" успех. Одна радость - среди своих не только потерь, но и раненых нет. Лечить некого. Нет, можно, конечно, поискать пострадавших крестьян, но Петю их лечить не нанимали. Да и с его слабыми силами существенной помощи он оказать не сможет. Пару-тройку человек подлечить, и все. Так что совесть он успокоил, хотя она его не слишком-то и донимала.
   Тем временем появился (подлетел) герой дня - Шувалов. Переживал о случившемся он явно меньше Пети. Наоборот, был доволен собой.
   - Вот, Фрол Игнатьевич, будут теперь местные крестьяне знать, как бандитов укрывать. Надолго урок запомнят.
   Купец помолчал, но ответил вежливо:
   - Погорячились вы все же, Петр Павлович. Не обойтись мне без местных рабочих. Зову переселенцев откуда только можно, горы золотые обещаю, все равно, мало едут. На Хэлибском прииске у меня где-то треть русичей, так выработка вдвое выше, чем здесь. А тут, на Бахайском, рабочие почти все местные. Только на охрану своих наскребаю. Как бы не разбежались теперь работники...
   - Ничего, больше уважать будут. Эти плоскомордые хитрые, но трусливые. В крайнем случае пообещаете, что я им еще десяток деревень спалю, если рабочих не будет. Прибегут, как миленькие.
   Карташов спорить не стал. Других магов в Ханке все равно нет, ссориться не резон. А, может, и разделял взгляд Шувалова на взаимодействие с местными ульта. Чем больше тебя боятся, тем меньше платить можно. Если бы еще работали получше. И золото не воровали бы, бездельники.
   Вместо этого он спросил:
   - Как мы этих чжурчжэней в лесу отлавливать будем? Наказать их за наглость надо. И золото вернуть не мешало бы.
   - Как-то же вы узнали, что эти бандиты здесь прятались? Небось, местные крестьяне донесли. Вот и сейчас узнаете.
   - Сейчас они, если не дураки, к границе с награбленным удирают.
   - Так узнайте, какими тропами контрабандисты пользуются, и перекройте их. С воздуха их в лесу не углядеть. Хотя, можно Николая послать. Пусть в полетах тренируется. Слышал, Ника? Вот и выполняй.
   Вознесенский взлетел. Получилось у него это не слишком изящно, да и сам он очень напряженным выглядел. В общем, не орел в небе парит, а воробей крылышками перебирает. Вроде, летит, но как-то рывками, и нет уверенности, что вот прямо сейчас не сядет на какую-нибудь ветку. Тем более что летел Николай, чуть не цепляя вершины деревьев.
   Карташов тоже это заметил:
   - А ваш младший коллега, - вообще-то Вознесенский с Шуваловым ровесники, но маги определяются не возрастом, а разрядом: - по дороге где-нибудь не свалится. Долго он так лететь может?
   - Час продержаться должен. Устанет, отдохнет, полетит дальше. Шестой разряд, это, конечно, почти что ничего. Хуже только седьмой разряд, - И Шувалов выразительно посмотрел на Петю.
   Петя взгляд проигнорировал, Карташов тоже сделал вид, что не заметил. И стал раздавать команды:
   - Осип Михайлович! - Это он к старшине казаков обратился: - Надо бы преследование сбежавших чжурчжэней организовать. Вы бы там несколько разъездов послали, да хотя бы по одному охотнику в каждый возьмите.
   - И Птахина с собой возьмите! - Добавил Шувалов: - Он тут хвастался, что людей прямо сквозь деревья видит.
   Заявление Пете не понравилось. Дружинников дизу было довольно много, вероятность наткнуться на какой-нибудь их отряд достаточно велика, а участвовать в перестрелках - не дело целителя. К тому же получалось так, что посылает его Шувалов, и согласиться - значит признать его своим командиром.
   Но, к сожалению, Карташов идею тоже поддержал:
   - Действительно, Петр Григорьевич, съездите с Нечипоренко. Здесь у вас работы нет, а там ваши профессиональные умения могут понадобиться.
   Мысленно выругавшись, Петя послал коня вслед за развернувшимся казачьим старшиной.
   Скоро их отряд в два десятка конных скрылся в лесу. И почти сразу им стали попадаться убежавшие сюда крестьяне из разрушенной деревни. Смотрели погорельцы недружелюбно, но и расспрашивал их старшина без всяких политесов. Слегка склонялся с коня, хватал очередного крестьянина на шкирку или за грудки и грозно спрашивал:
   - Куда люди Шилу побежали?!
   Хватал, между прочим, одной рукой, но при этом без видимого усилия поднимал расспрашиваемого в воздух. Петя проникся к Осипу уважением.
   Не всегда ответы были быстрыми, а иногда не вызывали доверия, но в этих случаях старшина просто отшвыривал говорившего в сторону ближайшего дерева. И, как правило, попадал.
   В общем, сквозь места, где были крестьяне, они проехали, не потеряв след. А затем уже и охотники-следопыты в дело включились.
   Похоже, дружинники дизу двинулись не напрямую к границе, а собирались посетить по дороге одну из деревень. Или даже не одну, так как следы через некоторое время разделились. Часть отряда свернула на другую тропинку. Хорошо хоть по бездорожью не бегут.
   - Либо у них там часть отряда осталась, либо просто лошадей добыть собираются, - Сделал вывод Осип: - На скорость сделать ставку решили.
   Сейчас преследуемые бежали на своих двоих. К сожалению, в лесу, даже с учетом тропинок, всадник перемещается, конечно, быстрее пешехода, но не так уж сильно. К тому же беглецы имели почти полчаса форы.
   Пришлось и старшине отряд разделить. Делать ему это очень не хотелось. И так они преследовали явно не самых простых бойцов, не имея перед ними численного преимущества, а если тех и впрямь подкрепление ожидает?
   Так или иначе, но Петя поскакал дальше с десятком старшины.
   Вдруг на поляне встретили человека, который сидел чуть ли не в ее середине в очень знакомой позе.
   - Похоже, Вознесенский, - Сказал Петя, ни к кому конкретно не обращаясь: - Далеко залетел. Наверное, силы кончились. Теперь сидит, медитирует.
   Подъехали к молодому магу. Тот их тоже заметил:
   - Догнал я их, - сообщил Николай, слегка кривясь: - Но вступить в бой сил уже не было. Вот сейчас энергию соберу, я им покажу.
   - А сигнал Шувалову подать?
   - Говорю же, сил нет. Я еще, как минимум, час не боец.
   Отряд поспешил дальше. Петя с удовольствием слушал, как казаки ворчали себе под нос, поминая "мудрость" мага, пославшего в погоню за бандитами такого слабосилка. Который даже сигнала подать не может.
   Радовало одно, противника они почти настигли. Петя, на всякий случай, развернул аурный щит и перешел на магическое зрение. И почти сразу забеспокоился:
   - Впереди какой-то магический объект, - сообщил он старшине, а заодно и всем остальным: - Еще далеко, с полверсты будет, но что-то яркое. И на месте стоит.
   - Людей не чувствуешь? - Сразу оживился Осип.
   - С такого расстояния, еще нет. Вот аршин сто останется, точно скажу.
   Говорить не понадобилось, огонь по ним открыли раньше. Петю больно тюкнуло в грудь, он даже поводья выпустил и чуть из седла не свалился.
   При этом как-то так получилось, что Петя теперь скакал самым первым. Когда только казаки перестроиться успели? И что теперь делать? Останавливаться? Совершать подвиги кадета совершенно не тянуло. В отличие от его лошади. Вроде, спокойное животное было, а тут несется вперед, закусив удила. Пока подбирал уздечку останавливаться стало поздно. Петя судорожно выдернул из кобуры свой пистоль.
   Петя словил еще несколько болезненных ударов. Метко стреляют, гады. Петя склонился вперед, сделав вид, что вот-вот выпадет из седла. Хорошо хоть не в коня, на него щит не растянешь, а падать с подстреленной лошади Петя точно не умел.
   Но чжурчжэни, видимо, решили, что лошади им самим нужны. С боков тропинки выскочили двое, причем очень ловко накинули на шею Петиной лошади сразу две петли. Спереди забежал еще один. Именно от него магией и фонило.
   Петя мотнулся в седле, но все-таки не упал. Тогда один из чжурчжэней решил ему в этом помочь, просто попытавшись столкнуть его рукой. И получил пулю в упор. Прямо в голову.
   Размышлять о том, как это ему попасть удалось, и смотреть, каков результат, было некогда. Петя быстро направил пистолет на другого воина и снова выстрелил. Теперь, кажется, в грудь попал. После чего снова перенаправил пистоль и выстрелил уже в того, который был с магией. Тот упал. Но тут же упал и сам Петя. В него опять попали пулей, причем в голову, чуть ли не в висок.
   Щит опять выдержал, но ощущение того, что голова превратилась в звонящий колокол, было очень натуральным. В глазах поплыло, и ориентацию в пространстве он потерял. Возможно, даже и сознание потерял, но ненадолго. Когда очнулся, вокруг шел бой, причем налетевшие казаки, похоже, одолевали. А впереди, пошатываясь, пытался убежать с поля боя тот самый боец с магией, в которого Петя попал последним. Ведь точно попал. Маг? Или с сильным амулетом? Скорее второе, иначе бы заклинаниями кидался. Так это получается, что именно его амулет Петя засек с такого большого расстояния?!
   Мозги работали еще не очень, и Петя с воплем "Хочу!" погнался за удирающим воином. Самого шатает, пистоль разряжен, только шашка на боку, которой он обращаться толком не умеет. И еще несколько амулетов на цепочке на шее.
   Вот один из них Петя и использовал, нацелив на врага. "Отвердение мышц" ему в ногу. Ничего другого условно боевого у Пети не было. Все, нога у противника гнуться перестала, и он упал.
   Петя подбежал, судорожно думая, что делать дальше. Резать противника шашкой это совсем не то же самое, что в него выстрелить. Но тут его снова долбануло. В живот, почти точно в солнечное сплетение или хранилище. Это упавший боец успел перевернуться на спину и даже достать пистоль.
   Второго выстрела не последовало, хотя стволов было два. Или Петя сразу две пули словил? Больно сильный удар был.
   А диверсант все не унимался и откуда-то второй пистоль вытащил, но тут Петя уже к нему подоспел и банально выбил его ногой. Чуть было не стал лягаться и дальше по инерции мышления, но все-таки сообразил побежать за пистолем. Чжурчжэнский воин, кстати, попытался его перехватить, так и продолжая лежать на земле, но юноша увернулся.
   Схватил пистоль. Конструкция незнакомая, с двумя курками. А, один черт!
   Вражеский воин, волоча негнущуюся ногу полу-ползком, но с кинжалом в руке уже почти до него добрался. И словил лбом пули из двух стволов.
   На сей раз Петю вырвало. Зрелище взрывающейся головы - не для слабонервных. Юноша себя к ним не относил, но, возможно, еще и контузия сказалась? По крайней мере, он именно такой версии решил придерживаться.
   Бой, тем временем, затих. Полная победа. И пятеро казаков даже почти целые. А вот остальных Пете еще латать предстоит. Нет, только троих. Двое убиты.
   Поражаясь собственной черствости, Петя этому факту внутренне порадовался.
   Глава 11. Старатель
   Некоторый опыт при заштопывании унтера Прохорова Петя приобрел, но сейчас подстреленных было трое. Еще двое получили неглубокие резаные раны, но там - ерунда. Пока сами друг друга перевяжут, а потом, если силы останутся, Петя им края ран волей соединит. А не останутся, просто зашить можно. С огнестрельными ранениями дела гораздо хуже обстоят. А возможностей у молодого целителя не прибавилось. Пока были спокойные дни, все амулеты он зарядил, но не так много у него этих амулетов. Три "малых исцеления", одна "малая регенерация" и одно "обезболивание". Ну и собственных сил максимум на пару "малых исцелений" хватит. Хотя, лучше их на волевое залечивание ран пустить. Дольше, но больше сделать можно.
   Ранеными Петя занимался следующие два часа. Выбрал такой порядок. Сперва подключался к энергетическим каналам раненого и исследовал повреждения, причиненные пулей, стараясь по-быстрому соединить края наиболее крупных разорванных энергоканалов. К сожалению, сквозное ранение было только одно, две пули пришлось руками извлекать. Точнее, специальными щипцами из медицинского набора, который у него был с собой вместе со скальпелем, бинтами, нитками, иголками и прочими инструментами обычного хирурга. А также небольшим набором зелий. Кстати, набор был казенный, из Академии, и Петя помянул добрым словом Новикова, который ему его вручил.
   К сожалению, если с наличием инструментов все обстояло хорошо, то навыка их использования не было совсем. Все-таки их магией учили работать, а не руками. Но, благодаря магическому зрению, все-таки справился. И даже руки не дрожали, хотя внутренне Петю изрядно потряхивало.
   Затем Петя капал в рану немного зелья и накладывал "малое исцеление", целясь в место наибольшего повреждения. Занимало все это пять-десять минут. Затем повторял все это со следующим казаком. Обработав так всех трех снова перешел на "волевое магиченье", стараясь исправить то, с чем не справилось заклинание. Окончательно исцелять даже не пытался. Сейчас его задача была бойцам жизнь сохранить и сделать их пригодными к транспортировке.
   После попаданий пуль, хоть и отраженных аурным щитом, самочувствие у него было откровенно хреновое. Чтобы как-то привести себя в чувство "малую регенерацию" на себя потратил. На голову. Действительно, через некоторое время она стала меньше гудеть, и работа пошла легче.
   Казаки тем временем обиходили коней и собрали все трупы вместе. Со своими все было понятно, надо тела обратно на прииск привезти. А вот убитых противников тщательно обыскали, собирая все ценное. В законности добычи, взятой в бою, казаки не сомневались. Однако возникли проблемы с ее количеством. Несмотря на напряженность работы, Петя все-таки прислушивался к их разговорам, поскольку, как выяснилось, они касались и его. Стало интересно. Он даже потратил на себя амулет с заклинанием "обострение чувств". И для работы полезно, и чужой шепот издалека слышен.
   - Старшой, что с золотом делать будем? Неужели купцу сдавать? Тут его пуда три, не меньше. Такие деньжищи!
   После долгой паузы старшина сказал:
   - Давай с золотом после решим.
   - Когда после? Когда на прииск вернемся? Поздно будет, - к разговору подключились и другие.
   - Полсотни тысяч! А нам по сто рублей платят.
   - А девать золото куда? К чжурчжэням? Так нам спасибо скажут, что через границу перенесли, и в расход пустят.
   - Можно просто припрятать и забрать, когда служба закончится.
   - И через всю страну везти?
   - Довезем, своя ноша не тянет.
   - Как раны объясним?
   - Ерунда. Догнали, храбро бились, но взять не смогли. К бандитам подкрепление подошло, еле ушли.
   - А за убитыми позже вернулись?
   - Погоди, а что с магом делать?!
   Петя почувствовал на себе оценивающие взгляды, но сделал вид, что ничего не слышит и не видит, так поглощен работой. Однако аурный щит снова развернул. Вот ведь ***! Ему энергия на лечение ран нужна, а не на поддержание щита. Хотя, какое лечение, если тут решают, что с ним делать?
   Конкретных предложений Петя не услышал. Видимо, жестами показали. Это какие такие жесты могут быть? Скверно, пистоль так и не зарядил. Правда, подобрал, на месте боя не бросил.
   В подтверждение нехороших мыслей раздалось:
   - Да нет, братцы! Как-то не по-людски будет. Парень первым в бой полез, половину пуль на себя собрал, троих завалил. Сейчас наших лечит...
   - И сдаст нас с потрохами.
   - Долю предложить?
   Эта мысль Пете понравилась больше. Вот только стоит ли игра свеч? Пятьдесят тысяч - большие деньги, но делить их на девять человек, а то и на одиннадцать, если семьям погибших долю предоставят. То если уже около пяти тысяч. Тоже много, но, если узнают, можно и под трибунал попасть. Украденное бандитами золото под снятую с тел добычу плохо подходит. Это казакам на все плевать, вольные птицы, а Петя хочет карьеру мага делать. И загубить ее ради пяти тысяч? Нет, не резон. Разве что сделать все так, чтобы никто не догадался. Но тогда где гарантия, что казаки ему долю, вообще, выдадут? Подстроят какой-нибудь скандал, уйдут из отряда, а он об этом и знать не будет. В общем, надо все аккуратно обдумать.
   К такой же мысли пришли и казаки. Сначала остальное поделить, а про золото уже потом думать. Но и здесь возникли трудности. Как делить? И опять проблема была в Пете.
   - Мажонок троих порешил, в том числе и их командира. А на том одном добыча больше стоит, чем со всего отряда.
   - Кошельки можно в общую кучу...
   - При чем тут кошельки? На нем кольчуга дорогущая, два пистоля, меч с кинжалом непростые, но, главное, вот!
   Пете самому было ужасно интересно, что такое "вот", но настолько отвлекаться, чтобы посмотреть, он не мог. К тому же казаки сгрудились в кучу, закрыв все спинами. Следуя логике, это должен был быть именно тот амулет, благодаря которому он и заметил чжурчжэней так далеко. Напомнить казакам, что ли, что вся магическая добыча по праву принадлежит магу? Или они на него сразу кинутся, не дожидаясь окончательного исцеления товарищей? Вот ведь разбойничье племя! Уж сколько лет на службе у Великих князей, а все повадки не меняют.
   Но это философия. Что делать-то? Срываться и в чащу бежать? Проводник-охотник как раз один из двух убитых, могут не поймать. Хотя для самого Пети лес совсем не "дом родной".
   Лучше все-таки подождать.
   - Что? Догнали-таки супостатов? - Раздался вдруг голос откуда-то сверху.
   Петя никогда не думал, что когда-либо обрадуется Вознесенскому, как родному. А тот с кислой физиономией завис над ними в воздухе.
   - Как видишь! Догнали и золото отобрали! - Петя прервал лечение и заорал даже громче, чем это было нужно: - Три пуда взяли! Лети, скорее, нашим сообщи! Вот обрадуются! И не забудь сказать, что путь ты нам указал!
   Такого эмоционального мата, который раздался со стороны казаков, Петя раньше не слышал.
   - Эй, вы чего? - Николай был явно удивлен приему. Как и расстроен тем, что приписать себя к делу можно только косвенно: - Покажите добычу.
   Тут уже выругался Петя:
   - Лети скорее, дурак! Тут еще чжурчжэни рядом, того и жди, что нападут. Подкрепление зови!
   Упоминание о возможном бое остудило пыл воздушника. Не сказав ни слова, он развернулся и полетел прочь. Какая радость, что, увлекшись дележом добычи, казаки ружья тоже не перезарядили.
   Петя посмотрел в сторону казаков магическим зрением. Все точно. Что-то магическое сияет.
   - Раз уж отвлекся, хочу напомнить вам, что все взятое в бою магическое по всем законам принадлежит отрядному магу. То есть мне. Так что передайте, что там с командира чжурчжэней сняли. Амулет там или камень. Остальное можем поделить поровну.
   Вместо ответа один из казаков уныло протянул тихим голосом:
   - Напрямки полетел мажонок. Хрен его теперь догонишь...
   И сразу же оживился старшина Нечипоренко. Как будто не обсуждали только что, не стоит ли своего целителя убить:
   - Вы, ваше благородие, не отвлекайтесь. Бой был, хорошего друга потеряли. Сами едва уцелели, вот ребята и переживают. И шуткуют от дури. К сердцу не принимайте. Степан, передай магу алмаз.
   Последовал обмен красноречивыми взглядами, и упомянутый казак подошел к Пете и протянул ему необработанный, слегка желтоватый камень размером с фалангу мизинца. Неужто и вправду алмаз?!
   Впрочем, в драгоценных камнях Петя совершенно не разбирался. А камушек-то довольно тяжелый!
   Но сказал он уверенным голосом:
   - Какой алмаз? Накопитель энергии это. Жаль, почти разряженный, сейчас бы мне очень пригодился.
   И добавил после паузы
   - Сам перенервничал. Думаешь, приятно пули животом да башкой ловить? Хоть и магический щит, а бьет больно. Голова до сих пор гудит. И спасибо, что не подвели. А про шутки - забыли. Но помните, что я тоже пошутить могу. Например, заклинание у меня есть, после которого человек неделю срет непрерывно. Выучил, а испытать не на ком...
   - Хорошее заклинание! - Немного ненатурально рассмеялся казак: - Часовых таким снимать хорошо. Со спущенными портками.
   Раздались неуверенные и не слишком искренние смешки. Ладно, вроде, резать его больше не собираются. Можно к раненному вернуться.
   Подлатал кое-как. Самому не нравится. Но до донышка опустошать хранилище не рискнул. На хороший аурный щит энергии, все равно, не хватит, но если удирать придется, хотя бы спину им прикрыть получится.
   Раненых все-таки усадили на коней, но рядом с каждым поехал более здоровый товарищ, чтобы поддержать, если что. Добычу свалили в общий мешок, и ее приторочил к своему седлу старшина.
   - Потом поделим, - сказал он: - Тут много чего продать надо, и все в разную цену. Проще потом будет деньги поделить. Или вы, ваше благородие, чего себе выбрать хотите?
   Петя внутренне поморщился. Так-то он с удовольствием взял бы себе оружие убитого им командира. Тем более, что по всем писаным и неписаным правилам мог на него претендовать. А там и пистоли неплохие, и клинки с камнями в навершиях рукоятей. Но еще раз испытывать казаков на жадность не рискнул. Магический камень взял, а остальное сам в общий котел предложил отправить. Лучше сколько-то деньгами потом получить, чем сейчас головой рисковать. И даже если ничего больше не получит, переживет. Деньги у него пока есть, тратить их на еду и постой не надо, и даже девушки у него нет, чтобы на местных шелках разоряться. А закупать что-либо дорогое для зельеварения на собственные средства он не собирался.
   Но в разъезды с казаками лучше больше не попадать...
   Кстати, убитых противников хоронить не стали. Зато частично раздели, не побрезговали. С командира так и вовсе все сняли, одежда на нем, вроде, дорогая оказалась. Ремни для крепления оружия сняли все, еще две кольчуги и трое жилетов, укрепленных металлическими пластинами. Даже пару сапог поновее прихватили. А похоронами пусть местные озаботятся. Или звери. Должны же они здесь быть. По слухам, даже тигры водятся, только редко на глаза попадаются.
   Спорить Петя не стал. Неправильно это, но казаками он не командует (ха-ха, даже смешно!), а самому магу рыть могилы при наличии нижних чинов - себя не уважать. Да и, вообще, чем дольше он тут задерживается, тем больше шанс здесь остаться. Навсегда.
   От сердца отлегло только тогда, когда на обратном пути им встретился отряд из пары десятков всадников во главе с одним из приказчиков Карташова. И с магом земли Микулиным в составе. Обниматься не кинулся, но с огромным облегчением включился в общий гвалт, предупреждая, что с ранеными надо осторожнее.
   Сумки с золотом приказчик немедленно забрал себе, а Микулин еще и казаков на предмет сокрытия ценностей проверил. В тюк с добычей не полез, а вот десятка два небольших мешочков, вроде того, что и сам Петя когда-то зажал, изъял.
   Приказчик даже ругаться не стал, только удовлетворенно покивал головой.
   - Вот дурные люди, - закончив проверку Карп Прокопьевич пристроился рядом с Петей: - Знают же, что Карташов - мужик справедливый и не крохобор, а сами себе премию вдвое срезали. Тебя-то как, поучаствовать в воровстве не подбивали?
   - Вроде, нет, - Петя вспомнил о своих переживаниях и все-таки решил немного казакам подгадить: - Хотя, вспоминая сейчас разговоры, намеки, наверное, делали. Только я не понял.
   И решил уточнить после некоторой паузы:
   - Еще долю от снятого с врагов обещали. Это как, законная добыча? Или тоже сдавать надо?
   - Если отбирать то, что с боя взято, - рассмеялся маг: - у Карташова вся дружина разбежится. А казаки еще и сожгут что-нибудь на прощанье. Так что не переживай.
   Некоторое время ехали молча. Потом Петя решился:
   - Я в качестве своей доли камень взял. Он у главного в отряде чжурчжэней был. Магией фонит сильно. Я по нему и определил, где враги.
   - Что за камень?
   Петя, скрепя сердце, вытащил свою добычу.
   - Ух ты! Алмаз. Повезло тебе, паря! Еще и магический. Лучший камень для целителя. Алмазы единственные камни, что жизнь накапливать могут. Хотя, нет. Кварцы для всех видов энергии подходят, но что накопители, что амулеты из них слабые получаются.
   Петя, амулеты которого как раз и были из кварца, скромно промолчал.
   - Для земли топазы идеально подходят, - продолжил Микулин: - Для огня рубины и сапфиры. Для воды - аквамарины и изумруды...
   Потом подмигнул:
   - Смотри, Неласову свой камень не показывай, отберет.
   - А вы мне из него накопитель сделать сможете? - Наглеть, так наглеть...
   - Могу, конечно, но недаром же. Сто рублей, и то только за то, что ты у нас герой. Как я понял, казаки тебя вперед выпустили, чтобы ты все пули на себя собрал? Не ожидал, что у тебя такой крепкий щит. Обычно у жизнюков он не очень.
   - Щит у меня, можно сказать, эталонный получается, - Петя решил, что немного похвастаться будет к месту: - Новиков меня всему курсу в пример ставил.
   И добавил:
   - А, может, вас самого что из добычи заинтересует? Там с главаря кинжал и меч были с камнями в навершиях. У кинжала - желтый, у меча красный. Я в них магии не почувствовал, но я, кроме жизни, ничего и не ощущаю.
   - Ну-ка, ну-ка, - Оживился Микулин и поискал взглядом старшину Нечипоренко, точнее притороченный к его седлу мешок: - А ведь и правда, какая-то магия имеется. Как это я сразу не заметил? Настроился на золото, а про камни не подумал. А почему сразу себе не забрал?
   - Так я магии в них не почувствовал, - Сделал невинные глаза Петя: - Вот они в общий котел и отправились.
   - Что же ты такой наивный? - Удивился маг: - Главаря ты убил? Значит, все с него - твоя добыча. Надули тебя казаки.
   - Ну, что уж теперь делать, - Петя развел руками. Говорить о том, что его убить собирались, он не стал. Обещал молчать, значит, слово надо держать. Даже если его дал в таких обстоятельствах. Сам испугался, сам и виноват. Или, наоборот, мудро поступил?
   - Надо будет Карташову сказать, чтобы он всю добычу сам выкупил. А вам потом деньгами выдал.
   - Вот за это - спасибо! - Обрадовался Петя: - Если казаки сами продавать будут, могут цену честную и не назвать и, вообще, деньги прикарманить.
   - Ерунда. Сочтемся. Я, пожалуй, себе эти твои кинжал с мечом стребую. Зря я, что ли, за вами вдогон поехал?
   От чувства безопасности, настроение у Пети поднялось до великолепного. Хрен с ними, казаками и зажатой добычей. Главное, жив. С работой справился. С Микулиным отношения наладил. И теперь у него накопитель будет! Это же такая ценность. Какие там сто рублей? Они меньше, чем по тысяче не бывают. А тут ему такая удача привалила. Если же Карташов еще премию даст и за прочую добычу чего-нибудь добавит, то накопитель ему и вовсе бесплатно достанется.
   От радостных мыслей даже голова полностью прошла. Или это "малая регенерация" окончательно подействовала?
   Пользуясь благодушным настроением мага земли, рассказал ему о выданном напрокат походном наборе артефактора. И о том, что сам в дороге амулеты сделал. Заодно спросил, нельзя ли еще заготовками под амулеты разжиться? За деньги, естественно. Отказа не получил. Жизнь-то налаживается!
   Возвращение на прииск особо триумфально обставлено не было. Тем более, что вернулась только их половина казачьего отряда. Искать другую половину полетел Шувалов.
   Суетились приказчики, к кабинету Карташова выстроилась целая очередь, так как приглашал (или вызывал?) он к себе по одному. Микулин, кстати, первым проскочил.
   Петя же оказался предоставлен самому себе. День клонился к вечеру, он очень устал, но надо было сделать еще два дела.
   Прежде всего, нормально поесть. А то утром он толком не позавтракал (спросонья не особо хотелось), а вместо обеда дрался с чжурчжэнями и лечил раненых. В общем, надо было поужинать и, желательно, плотно.
   Вторым же делом было решение хозяйственных вопросов. Палатка в качестве жилья его не то, чтобы вполне устраивала, но это можно было пережить. А вот в качестве лаборатории она никуда не годилась. И Петя отправился искать, кто тут главный по зданию конторы.
   Поиски оказались не самыми простыми. Не сознавался никто. То есть понятно, что самый главный на прииске Карташов, но неужто он каждой комнатой лично распоряжается?
   Похоже на то. Пришлось и Пете занять очередь в приемной. Точнее, сообщить секретарю (?) о своем желании видеть местного хозяина, после чего занять место на лавке. Принцип, по которому секретарь - сурового вида бородатый дядька лет сорока - запускал народ внутрь кабинета, остался Пете непонятен. Никаких видимых сигналов от Карташова к этому церберу не проходило.
   Через полчаса ожидания из кабинета довольно улыбаясь вышел Микулин. Небрежно окинул взглядом скопившуюся очередь и заметил Петю.
   - О, Петр Григорьевич! Как удачно, что ты здесь оказался!
   И, подхватив молодого коллегу под руку, вернулся вместе с ним обратно в кабинет.
   Кабинет был обставлен чрезвычайно просто. Куда проще, чем квартира второго командира погранотряда Малышенко. Мебель исключительно самодельная - стол, несколько лавок, шкаф. Впрочем, Карташов на своем прииске не жил. Насколько понял Петя, в основном, он в Дальнем обитал. А сюда приехал исключительно с целью наведения порядка.
   Сейчас купец сидел не за столом, а на лавке у окна. А на столе была навалена куча всякого разного, в чем Петя с изумлением признал его с казаками трофеи.
   При появлении магов неожиданно встал:
   - О, Петр Григорьевич! - Голос купца неожиданно был приветлив и даже интимен, как будто они с молодым магом если не старые друзья, то хотя бы старые знакомцы: - Наслышан о ваших подвигах. Вот уж никак не ожидал найти в молодом целителе столь героическую личность!
   Петя немного растерялся. Оно, конечно, всегда приятно, когда тебя хвалят. И благорасположение купца-миллионщика ему никак не помешает, но для первого разговора (а раньше, что здесь, что в поезде доводилось им только формально здороваться) как-то уж слишком резво.
   Но Карташов продолжил в той же манере. Подошел к двери, чуть приоткрыл ее и кинул в щель, немного повысив голос:
   - Архип Иванович! Распорядитесь-ка вы нам чайку подать. На три персоны. И пришлите кого-нибудь на столе прибраться. А то сесть некуда.
   Как по волшебству, в комнату впорхнули две девушки. Или тетки? Определять возраст местных ульта на вид Петя пока не научился. Лица круглые, гладкие, глаза - щелочки, да еще нарумянены, и волосы платками укрыты. Может им быть, как двадцать, так и сорок лет. Вот если старше, там морщины проявляются, но у вошедших их не было заметно.
   Тетки (все-таки пусть будут "тетками", раз никакого интереса, как объекты противоположного пола, они у Пети не вызвали) очень шустро сложили все вещи в мешок, но немного замешкались с оружием.
   - Киньте все в шкаф пока, - Распорядился Карташов и пояснил, видимо, для Пети: - Сохраню на всякий случай. Вещи приметные, нездешние. Я тут с чжурчжэнями разные дела веду, могут пригодиться на переговорах предъявить.
   После чего повернулся к Микулину:
   - Вы, кстати, Карп Прокопьевич, кинжальчик свой тоже далеко не девайте. Он ваш, не претендую, - немедленно уточнил купец: - но, возможно, сюда в течение месяца господин Уясу Канцзун приедет, может пригодиться для разговора.
   То есть Петину добычу уже частично оприходовали. Впрочем, ни на что другое он не рассчитывал. Интересно, а что с мечом?
   Как будто услышав его мысли, Карташов пояснил:
   - Меч, пожалуй, придется Шувалову отдать, если он сам ничего более интересного не добудет. Сами знаете, какой он.
   - Да, - покивал Микулин: - Еще почувствует себя обделенным, а мне с ним тут еще почти два года работать.
   И пояснил, отвечая на вопросительный взгляд Пети:
   - А ты думал, такие люди, как Шувалов сюда навечно служить приезжают? Три года отработает и в столицу вернется. Это я - человек скромный, мне и тут хорошо, хотя, конечно, в Дальнем было бы лучше. Что скажете, Фрол Игнатьевич?
   - Да говорили мы уже с вами, Карп Прокопьевич. Помню, - Карташов, вроде, и пообещал поддержку, но все-таки от прямого ответа ушел. Петя это заметил. Непросто тут у них все...
   - Не расскажете, чем кинжал с мечом интересны оказались? - Петя решил включиться в беседу, вроде как, вполне естественным вопросом.
   - Заклинания в них встроены, молодой человек, - Микулин не стал настаивать на более четком ответе и, похоже, сам был рад сменить тему: - Со встроенным накопителем, так что даже несколько раз без подзарядки использовать можно. Только вот, незадача. В кинжале энергия огня, он не просто вонзается, а прожигает. А в мече - энергия земли, многократно удар усиливает. Да только ни к чему мне меч. Это Шувалов может в драку полезть, а я - человек мирный. Я лучше в землю закопаю или на каменный шип насажу, чем мечом махать стану. А кинжальчик мне поможет собственный огонь немного усилить, слабоват он у меня. Так что придется мне графу нашему накопитель подзаряжать, пока он тут проживать будет. Ты ему, кстати, про кинжал не говори. Казаков-то он сам спрашивать не будет, не того полета птица, а с тобой, кто знает...
   - Меня тоже не будет. Не нравлюсь ему я.
   Во взгляде купца мелькнул легкий интерес. Ничего он сам спрашивать не стал, но, видимо, простимулировал этим Микулина на дальнейшие расспросы:
   - Это я тоже заметил. Только не понимаю, что вы могли не поделить.
   Петя на секунду задумался. Личные отношения они потому и личные, что других не касаются. Но, с другой стороны, на Анну он больше не претендует, так почему бы и не сказать. По оговоркам можно было понять, что отношение окружающих к Шувалову не самое благоприятное. А самому Пете хуже, все равно, не будет:
   - Честно говоря, сам не понимаю. Он сейчас сюда с собой Анну Фролову привез, дочь аптекаря из Баяна. Пока он сам учился, вроде, у них любовь была. Потом его год не было. И за это время Анна с другими гуляла, в том числе и со мной.
   Прозвучало не очень убедительно, о чем свидетельствовал хитрый взгляд мага земли. Петя зачем-то стал оправдываться:
   - Да не было у меня с ней ничего. Погуляли по городскому саду несколько раз, и все. Я, правда, в аптеку несколько раз заходил, но там даже не с ней, а с ее отцом и дядей общался. По зельеварению.
   - О! - Засмеялся Микулин: - Ты и влип! Уже с отцом переговоры вел...
   - Да ей отец жениха из местных подобрал, - начал было Петя, но, наконец, сообразил, что ведет себя совершенно несолидно. И замолчал. В отличие от старших собеседников, которые откровенно посмеивались.
   - Спасибо, Петр Григорьевич, - вступил в разговор Карташов: - Повеселили старика. Эх, молодость, молодость! Вы, главное, в голову не берите. Маг - зверушка ценная, целый соболь. Будут вам еще невесты и получше, чем эта аптекарша. Впрочем, за Анну эту тоже можете не переживать. Шувалов, понятно, на ней не женится и в столицу с собой не возьмет. Но не пропадет. Русских девушек у нас тут не хватает, за кого-нибудь замуж выскочит. В приличные дома ее конечно не примут, но мало ли всяких чиновников или офицеров, которым высокие чины уже не светят, а годы идут... Среди ссыльно-переселенцев тоже попадаются, кому в люди выбиться удается. Даже в купеческое сословие некоторые проходят. Так что найдутся женихи. Тем более что невестам-переселенкам из казны полтораста рубликов приданого дают. А может окончательно в куртизанки пойти. Тогда, глядишь, и побогаче покровителя найдет. Как-нибудь устроится.
   Нельзя сказать, что разговор этот Пете был приятен, но переживал он уже больше из-за того, что растерялся. Лучше контроль надо иметь. Ведь при волевой магии у него контроль лучший на курсе, почему же в обычном разговоре поплыл?
   К Петиной радости, те же тетки вновь появились в комнате - уже с двумя подносами. На одном стояли чашки и большой фарфоровый чайник, на другом, похоже, какие-то местные сладости. Очень вовремя.
   На этом положительный эффект от чаепития закончился. Непринужденного разговора не получилось. Да и непонятно, зачем все это Карташову понадобилось. Показное радушие проявить?
   Беседа, действительно, сменила тему, но не стала от этого более приятной. Купец попросил показать ему алмаз.
   - Н-да, - глубокомысленно изрек Фрол Игнатьевич, внимательно осмотрев со всех сторон Петин трофей: - Неплохой камушек. Видно, что долго в воде был. Такое бывает. Довольно часто алмазы и золото вместе идут.
   Последовала пауза. Петя напрягся, ожидая, что купец скажет, что река его, значит и алмаз его. Но не сказал. Наоборот подытожил:
   - И вот, что интересно. Не в нашей речке, не в Улахе его нашли. И нашли недавно.
   Как Карташов это определил, Петя спросить не решился. Может по тому, что "свою" реку уже сотню раз проверили, а, может, пыль какая на камне осталась. Или царапинки характерные. Непринципиально. Главное, камень отобрать не пытается. Или все впереди? Но это уже совсем беспредел будет. Не пойдет на такое купец, претендующий на право назваться справедливым. Просто до сих пор Пете, за исключением артефактора Трегубова, не встречались люди, которые бы ему добро делали. Наоборот, все хотели у него что-нибудь отобрать или хотя бы заставить его работать на себя.
   На сей раз - обошлось. Купец алмаз вернул и выступил с неожиданнвм заявлением:
   - Раз такое дело, господа маги, придется нам планы поменять. Я первоначально планировал ближайшие окрестности поподробнее исследовать, но теперь придется более дальнюю экспедицию организовать. Только разведать первоначально надо у местных, кто этот камень чжурчжэням принес, и где он хотя бы примерно его нашел. Вы как, Карп Прокопьевич, готовы потерпеть немного походную жизнь? В накладе не останетесь.
   Видимо опыт сотрудничества у мага земли с купцом уже был, причем положительный, так что согласился он без особых колебаний. Только попросил решить вопрос с начальством в Ханке и с Шуваловым. Судя по реакции Карташова, большой проблемой тот это не счел.
   - Ну и вас, Петр Григорьевич, я бы тоже попросил присоединиться. Помимо того, что целитель может понадобиться, ваша зоркость и везение на меня произвели впечатление. Вы этот алмаз за сколько почувствовали? За пол версты? Очень нам такое чутье пригодиться может в наших поисках.
   - Тоже не обидите? - Решил вставить свои пять копеек в переговоры Петя.
   - Не обижу, - согласился купец и, как будто спохватился: - Вам же и за сегодняшнюю героическую погоню награда положена. Сто рублей я прикажу Архипу вам выдать. И еще. Карп Прокопьевич сказал, что вы его просили из алмаза вам накопитель сделать? Сделает. За мой счет, не беспокойтесь. А также Кириллу Александровичу письмо напишу, чтобы вас наградой не обошли. Не каждый день целитель чуть ли не в рукопашную с врагом идет. И уж, тем более, трех противников побеждает.
   Кирилл Александрович, это кто? Наверное, командир дивизиона. Или комендант? Как-то Пете до сих пор его имени слышать не доводилось. Надо запомнить.
   Естественно, Петя не возражал и поблагодарил Карташова совершенно искренне.
   Кажется, на этом можно было откланяться, но купец никуда не спешил. Ожидающие в приемной люди его мало волновали, а вот чай надо допить и сладости тоже все перепробовать.
   Сладости, кстати, были необычные. В основном, из рисовой муки. А больше всего Пете понравились обычные яблоки, облитые расплавленным сахаром, что ли? Замечательная конфета получалась. Внутри кусочек печеного яблока, снаружи корочка карамели. Вкусно.
   К тому же Петя, наконец, сумел и свои вопросы решить. Попросить запирающуюся комнату, можно небольшую, где бы он мог хранить свои походные наборы из Академии.
   Тут все просто. Сказать Архипу, выделит.
   Еще спросил, что с ранеными делать. В принципе, немного он их подлатал, насколько сил хватило. Дальше могут и сами поправиться при нормальном уходе. Но в строй вернутся еще нескоро. Можно их в госпиталь в Ханку отправить. Там их Неласов за день на ноги поставит. Но везти надо аккуратно, чтобы раны не разошлись.
   Здесь купец ненадолго задумался. Но потом решил, что отправлять все-таки не стоит. Хлопотно, да и гарнизонный целитель дорого возьмет за лечение. В экспедицию идти еще не завтра, так что у Пети еще будет время за ними здесь проследить.
   Не сказать, чтобы это решение Петю обрадовало. Ему энергия нужна, чтобы разряженные амулеты зарядить. Может с помощью Микулина еще несколько сделать. А возиться с казаками не хотелось совсем. Тем более, бесплатно. Ему никакого дополнительного гонорара предложено не было. Но спорить не стал. Как-нибудь справится.
   Пока чаевничали, появился еще один персонаж. Шувалов. Шумный и самодовольный. Как оказалось, второй десяток казаков своих чжурчжэней тоже догнал, но был совсем не так удачлив. Побили их бандиты. Точнее, добивали к тому моменту, как Шувалов их нашел.
   Бандитов он спалил, но и из казаков никто не уцелел. И что самое обидное, не весь отряд в заслоне стоял. Двое убежали. С золотом. У оставшихся никаких подозрительных сумок маг не обнаружил.
   Попытался врагов догнать, изрядный кусок леса спалил, но никого не нашел. Разве что крестьяне какие-то под руку попались. Под горячую руку.
   Карташов выслушал все это спокойно, хотя рассказ Шувалова был довольно долгим, не меньше получаса вещал. Купец эмоций не проявил. Петя ему даже посочувствовал. Очень хотел уйти сам, но не решился. Совсем уж демонстративно выйдет. Так что тоже сидел с каменным лицом.
   Наконец Карташов спросил:
   - Что, Петр Павлович, трофеев тоже никаких собрать не удалось?
   - Какие трофеи. Остались какие-то оплавленные куски металла, но точно не золото. А остальное - пепел.
   Петя поежился. А если бы Шувалов не Вознесенского послал, а полетел с ними с самого начала? Он, похоже, казаков вместе с чжурчжэнями сжег. А Петин аурный щит выдержал бы или нет? Проверять не хочется.
   - Я к чему спросил? - Ласковым голосом пояснил Карташов: - Первый десяток более удачлив был. И догнали, и побили, и золото отобрали, и кое-какие трофеи привезли. Вот, от чистого сердца, примите этот меч. Он, правда, на магию земли завязан, но, думаю, найдется кому вам амулет в его рукояти подзаряжать. Зато рубит знатно. Лезвие укреплено, удар чуть ли не в десять раз усиливается. Врага в доспехах пополам перерубить можно.
   Шувалов меч принял, повертел в руках. Кажется, остался доволен:
   - Спасибо, Фрол Игнатьевич, занятная вещица. Не уверен, что мне пригодится, но родни у меня много, маги земли найдутся. Вы ведь не возражаете, если я этот меч кому-нибудь передарю.
   Не похоже, что купцу понравилось такое отношение к его подарку, но протестовать он не стал. Молча кивнул, на чем тема была закрыта.
   Далее поговорили о том, что Карташов решил экспедицию организовать и об участии в ней Микулина.
   - Все-то вам золота не хватает, - вроде как пошутил Шувалов: - Поди уже девать деньги некуда, а вы все новые доходы ищете.
   Но возражать против отъезда в экспедицию мага земли не стал.
   - Я же вам уже обещал, что на месяц отпускаю. А будете ли вы на прииске сидеть или куда еще сунетесь, не так важно.
   Про Петю все забыли, беседа велась минуя его, и он, наконец, решился попросить разрешения их покинуть и выйти к Архипу Ивановичу.
   В приемной народу меньше не стало. Сидели на лавках вдоль стены со скучными лицами. Ясно, просители. Ну, бог им в помощь.
   Архип посмотрел на Петю оценивающим взглядом, но к хозяину уточнять не сунулся. При упоминании ста рублей еще раз посмотрел оценивающе. Но потом все-таки отвел его куда-то в боковое помещение, отпер здоровенный несгораемый шкаф, в нем - небольшой ящик и достал пачку мятых купюр. Сто рублей рублями и трешками. Петя не поленился пересчитать.
   Еще получил ключ от каморки, больше напоминающей кладовку. Окна не было, но был небольшой стол и при нем стул. Если лампу принести, может даже лаборатория получиться.
   Чемоданы с оборудованием Петя сюда сразу и перенес. Две ходки пришлось делать, там ведь не только походные наборы артефактора и зельевара были, но и всякие там склянки и пакеты для упаковки образцов. Немного зелий и реагентов тоже имелось. Надо будет в этом хозяйстве разобраться и к экспедиции кое-чего подготовить. Надо бы много чего, да он мало что может и умеет. Но хоть какое-то подспорье будет.
   Пока же Петя пересыпал в одну из пустых склянок найденное золото, плотно ее закрыл и сунул к реагентам и зельям. Оттуда какой только магией не фонит. Маловероятно, что Микулин его проверять придет, но так спокойнее. А мешочек сжечь надо.
   Время уже было совсем позднее, но лечь спать Пете не дали. Вернулся единственный выживший из казаков. Пешком. С громадным ожогом во всю спину. Он, по его словам, через лес пробирался, хотел чжурчжэням в тыл зайти, когда на дороге и вокруг дикое пламя заполыхало. Геройствовать не стал, рванул вглубь леса, но потом его и там пожаром накрыло. Спасло, что к дереву прижался, но все равно, обгорел сильно. Дерево, кстати, тоже загорелось.
   Ожоги - штука очень скверная. И с повреждениями такого размера люди не выживают. Если маг-целитель не спасет. Беда была в том, что заряженных амулетов у Пети не осталось, накопитель ему пока только обещан, а собственное хранилище успело заполниться только наполовину. Как раз на одно "малое исцеление", которого будет явно недостаточно.
   В результате всю ночь сидел рядом с пострадавшим и лечил его волевой магией. В ход пошла не только накопленная энергия, но и вся, которую он за время работы успел поднабрать. Энергоканалы пришлось не только восстанавливать, но и новые выращивать. И все мази и эликсиры, которые могли помочь, извел. Но, вроде, процесс умирания организма удалось повернуть вспять.
   Вот где теперь прикажете израсходованные зелья восстанавливать? Сам он большинство делать не умеет. У Неласова попросить? Надо надеяться, Карташов поймет важность закупки и раскошелится.
   Пока лечил, рядом перебывали все знакомые Пете казаки, и, вообще, чуть ли не весь отряд. Что людям не спится? Но хотя бы не мешали. То есть несколько раз с ним пытались заговорить, но целитель-недоучка был настолько погружен в себя, что этого не замечал. А за плечо никто не тряс.
   Уже утром, когда Петя, наконец, поплелся в свою палатку, не имея ни физических сил, ни магической энергии, его перехватил старшина Нечипоренко и спросил: "Как?". Ответом, что поправляться будет еще долго, но помереть, вроде, не должен, удовлетворился. Спасибо, правда, не сказал. Вот и пойми этих казаков.
   Следующие дни (Петя не считал, но было их больше недели) прошли, можно сказать, спокойно.
   Лечил казаков, но хранилище до донышка не вычерпывал. Обязательно один амулет в сутки заряжал. Хотя иногда для этого приходилось еще вечером медитировать, чтобы добрать необходимое количество энергии.
   Наложил на казаков по "малой регенерации", но, в основном, волевую магию использовал. Долго по времени, зато удавалось хоть что-то сделать на тех крохах энергии, что он успел накопить. Так что дни были заняты, и уставал он страшно. Иногда ловил себя на мысли, а что, собственно, он так старается? Казаки эти ему отнюдь не друзья, достаточно было просто проверять, идет ли заживление, и вмешиваться только в случае крайней нужды. Немного подумав, нашел две причины.
   Во-первых, он свою работу не таит, и то, что отдает лечению все силы, не халтурит, весь прииск знает. И отношение к нему даже простых рабочих стало уважительным. Знают об этом и те немногие начальники, которые могут быть полезны ему в качестве карьеры.
   Во-вторых, такая интенсивная и при этом осмысленная работа оказалась хорошей тренировкой. Магическое зрение, кажется, еще немного улучшилось (хотя казалось, что лучше уже некуда). По ощущениям немного подрос и объем хранилища. Ну и большая практика в волевой магии тоже привела к тому, что чувствовал себя в ней Петя все более уверенно. Быстрее каналы соединял, быстрее новые отращивал и тратил на это все меньше энергии. В общем, реальная практика, которая дает профессиональный рост.
   Была ли еще третья причина в том, что он просто любит доводить дело до конца и, вообще, ответственный работник, Петя так и не решил. Вроде, это тоже было стимулом, но стимулом слабым. Если бы сейчас его практика закончилась, сбежал бы он от недолеченных казаков со спокойным сердцем и чистой совестью. И в экспедиции о них тоже беспокоиться не будет. Но все-таки сам факт, что он делает свою работу хорошо, сердце грел.
   За это время произошло только одно приятное событие. Его каморку посетил Микулин и таки сделал из алмаза накопитель. На Петином походном оборудовании. Получилось меньше, чем Петя ожидал, но, все равно, чтобы заполнить полученный объем, ему потребуется десять дней сливать всю энергию только в этот камень. Серьезное подспорье. Вот только когда накопитель заполнять? И чем? У него вся энергия на зарядку амулетов и лечение казаков уходит.
   В качестве неожиданного и приятного подарка Карп Прокопьевич сделал для алмаза оправу. Видать, Карташов его, и вправду, хорошо так "не обидел". Из совсем небольшого золотого самородка, который принес сам! О наличии у него самого золота Петя промолчал.
   Цепочки, правда, Карп Прокопьевич не делал, ограничился петелькой. Но, может, и к лучшему. Не надо чувствовать себя должником, а шнурок найти несложно. И шею он меньше трет.
   Еще два раза за время ожидания отряд (дружина) Карташова срывался к расположенным неподалеку деревням, но обошлось без боев. А также без чжурчжэней и без золота. Наверное, окрестные крестьяне давно уже все в лесу прикопали. А радиус обнаружения у Микулина оказался совсем небольшой. Всего саженей двадцать. Петя сначала даже не поверил. А как же он со своей половиной версты? Ведь чувствует же! Правда, только магию. Людей сквозь деревья распознавать так далеко не получается. Хотя, похоже, за сотню саженей что-то начинает ощущать. Он что, особенный? Мысль приятная, но озвучивать ее не стоит.
   Наконец, местные охотники были опрошены, и примерное место нахождения Петиного алмаза определено. И отмечено на карте с точностью "плюс-минус лапоть", как пошутил Микулин. Карта, кстати, тоже была очень приблизительная. Короткие сборы, и отряд двинулся куда-то на Северо-Запад. Сначала по тропам, которые здесь дорогами называют, а потом уже по звериным. Ехали, естественно, верхами. Никакие телеги с собой протащить было нереально.
   Несмотря на такие дороги, шли довольно бойко. Карташов толкового проводника из местных нанял. Правда, вел он их отряд не к алмазным копям, а к какому-то известному (у аборигенов) отшельнику. Чуть не сто лет в самой глуши живет, с духами разговаривает, про все знает. И хижина его как раз в подозрительных местах расположена. Вроде, нашедший алмаз охотник как раз к этому шаману за чем-то ходил, по дороге и нашел.
   Шаман на столетнего никак не тянул, от силы вдвое меньше, но был откровенно плох. Проводник и все бывшие в отряде Карташова ульта, вокруг него забегали, забыв о начальстве. Но купец воспринял это как должное. Более того, вызвал Петю и отправил к болящему - помощь оказывать.
   - Вы уж постарайтесь, очень нужно, - напутствовал он его: - Раз уж нам так повезло, нельзя случай упускать.
   - Странно, - подумал Петя: - Вообще-то этот мильонщик всегда свои эмоции хорошо прячет, а тут чуть ли не пританцовывает. Получается, если не справлюсь, все мои предыдущие труды насмарку пойдут? Несправедливо. Значит, надо справиться. Знать бы с чем.
   Оказалось, частые приходы непрошеных гостей прогневали духов. И один из них шамана порвал. Судя по следам когтей, был он никак не меньше рыси. Хорошо хоть, что не тигром, тогда бы уже лечить некого было.
   Раны были скверные, но, как ни странно, чистые. Похоже, в целебных травах шаман не хуже преподавателей Академии разбирался и всяких там эликсиров имел куда больший запас, чем Неласов Пете из Ханки прислал. К тому же был чрезвычайно живуч, раз сам себя лечить умудрялся. Но от помощи отказываться не стал, хотя, по-видимому, ждал от целителя больших возможностей.
   Но тут Петя сразу предупредил, что он только ученик и в силу не вошел, но стараться очень будет. Разговаривать, правда, с шаманом было непросто. Русского языка он не знал. Пришлось одного из местных ульта толмачом назначить. Тот был ужасно горд поручением, но сам по-русски говорил из серии "твоя-моя понимай". Вот и у Пети после недели такого общения тоже проблемы с падежами и склонениями начались.
   Впрочем, основные беседы вел не он, а Карташов, который лично сидел рядом почти все это время и развлекал шамана разговорами. Ну как, "развлекал". Странная у шамана была манера речи, но купец очень ловко к ней подстроился. Между фразами были интервалы, иногда по десять минут, но нить беседы не терялась. Хотя, какая "нить". Разговоры были ни о чем. О жизни, о лесе, о погоде, о мудрых духах и коварных людях, о хороших людях и злобных зверях и, наоборот, о благородных зверях и плохих людях. О делах ни слова не было сказано. Но оба, похоже были довольны. Особенно на фоне того, что определенные успехи в целительстве у Пети все-таки были.
   "Дух" довольно сильно подрал шаману плечи, но, главное, нехорошо провел когтями по лицу, оставив почему-то три глубокие борозды. А зашить себя сам шаман не сумел. Или не умел в принципе. В результате правая бровь у него наползла на глаз. Глаз тоже был поврежден, но, к счастью, не вытек. Зато оказался полностью закрыт. Нос был рассечен кровавой бороздой на две части, так что, похоже, дышать (когда сможет) стал бы через новое отверстие. Губы и подбородок тоже были перепаханы и изуродованы. В общем, красавцем шаман стал писаным. Только духов пугать. Странно, что ульта не разбегаются. Прочие члены отряда старались в его сторону не смотреть, а случайно глянув, начинали истово креститься.
   Да, так как в хижине было довольно темно и душно, сидели они на свежем воздухе. И, кстати, никакие мошки им не докучали. Видимо, из-за шамана. Наверное, каким-нибудь зельем пользуется, рецепт которого Пете очень хотелось бы узнать.
   Пока шло лечение, отряд разбил лагерь неподалеку, благо рядом с хижиной нашелся ручей и довольно ровная и сухая поляна. Каждый день пара групп по десять человек отправлялась исследовать окрестности (меньшим составом боялись), остальные оставались на хозяйстве, так что от каких-либо бытовых проблем Петя был избавлен. Но особых успехов, судя по всему, не было. Пете об этом никто не докладывал, но оживление он бы наверняка заметил.
   Лечение же шло обычным порядком. Сначала в дело пошли все амулеты с "малым исцелением" и "малой регенерацией". Это позволило окончательно закрыть все раны. А дальше Петя уже волевой магией стал пытаться сделать не такими жуткими на вид образовавшиеся шрамы.
   Работа уже была, можно сказать, привычной. Трудной, кропотливой, муторной. И долгой. Но что-то получалось. Вкупе с ежедневно накладываемой "малой регенерацией" шрамы понемногу выравнивались, и на третий день глаз частично приоткрылся. На пятый уже нормально смотрел, только бровь над ним излишне нависала. Губы тоже ровными не стали, но уже не были рассеченными. Глядишь, за месяц и полностью все убрать удалось бы.
   К счастью, подобного результата шаман от него не требовал. Наоборот, совсем убрать отметину духа - значит проявить к нему неуважение. Так что Петя от работы был отстранен.
   - Человека молодой, - вещал толмач: - На одном месте сиди скучно. Ты вон туда гуляй.
   Шаман задал рукой направление лично.
   - Там река есть, гора есть, вот там и гуляй. Силы набирай.
   Собрали Петю моментально. Карташов его буквально выпихнул из лагеря в сопровождении собственного приказчика (не Архипа Ивановича, тот на прииске остался, а другого) и полудюжины каких-то местных охотников. Знакомые казаки, правда, тоже изъявили желание примкнуть, но их оставили в лагере. Похоже, доверия они не вызывали не только у Пети.
   Приказчик - Матвей Яковлевич - оказался из староверов, общины которых на Дальнем Востоке не редкость. К Пете не лез, но к своим обязанностям относился на редкость дотошно. И, кажется, совершенно замучил едущих с ними ульта. Лагерь ежедневно разбивался, хотя палатки ставились только для самого Матвея и Пети. Еда готовилась по расписанию, а караулы выставлялись круглосуточно, причем приказчик не ленился проверять, все ли в порядке ночью. Может, конечно, просто до ветра вставал, лет ему было около пятидесяти, так что вполне возможно, что это была естественная потребность. Но ведь не просто в кусты ходил, но и проверял, и отчитывал. На третий день все ульта совсем плохо по-русски понимать стали.
   До реки (скорее, речки, спортсмен бы перепрыгнул) доехали без проблем. Разбили лагерь. Теперь, похоже, постоянный. Сам Матвей Яковлевич стал вдоль берега ходить с тазом, золотинки искал. А Петя, периодически переходя на магическое зрение, исследовал окрестности. И почти сразу обнаружил источник магии на склоне ближайшей каменистой сопки, склон которой как раз и подмыла река, превратив в берег. Интересно, это та гора, которую имел в виду шаман?
   А вот дальше стало непонятно, что делать. Источник довольно сильный, но где-то в глубине. Самим прорубаться?
   Приказчик написал письмо и отрядил двоих ульта его немедленно доставить в лагерь Карташову. Место пометили, хотя Петя его и так не перепутал бы. Магия-то никуда не девалась, издалека заметна.
   После чего Петя тоже стал вдоль речки перемещаться. Отойдя на пару верст еще один источник. И тоже, можно сказать, на берегу. Матвей очень взволновался.
   А вот с золотом дела обстояли не очень хорошо. То есть несколько золотинок они вдвоем намыли. Ульта предпочитали окрестности на глаз исследовать, за тазы не брались. А Пете интересно было. Но такое количество для промышленной разработки было недостаточно. Это так Матвей Яковлевич сказал. Бедняга разрывался меду желанием перенести место лагеря, чтобы и в других местах золото поискать, и необходимостью стеречь Петины находки. Он, кстати, убедившись в бесполезности (как он решил) ульта для геологических изысканий организовал из них два поста в обнаруженных Петей местах. Чтобы на них никто больше не покусился.
   Никто и не покушался. Если не считать приходивших на водопой животных. Один раз Петя даже леопарда встретил. Оказывается, здесь и такие кошки есть. Обнаглел до того (Петя, а не леопард), что укрывшись аурным щитом, пошел знакомиться. Зверь обалдел и подпустил к себе близко. Было бы кому шкуру подарить, наверное, стал бы стрелять. А так только покрутил в руке свой пистоль и протянул руку, собираясь чуть ли не погладить. Здоровый кот решил не связываться и моментально исчез в кустах да так, что и следа не осталось. Это если магическим зрением не смотреть. Но, все равно, раз не хочет дружить, зачем гоняться...
   А потом приехал еще десяток во главе с Микулиным. И сразу же отправился проверять, что там Петя углядел.
   С магом земли все оказалось интересно и неинтересно одновременно. Он просто сел на землю (каменистый склон сопки), положил на нее руки, и через некоторое время на поверхность буквально всплыло каменное яйцо.
   - Друза, - наконец пояснил Карп Прокопьевич, демонстративно вытирая рукавом пот со лба: - Похоже, аметистовая. Что же ты, Петя, сразу алмазов-то не нашел?
   И засмеялся.
   Глава 12. Получение заслуженных наград
   Яйцо было довольно большим, не меньше аршина длиной. И от него явственно фонило магией.
   - Я так понимаю, внутри что-то есть? - Петя с интересом разглядывал добычу.
   - Есть, - Устало проговорил маг земли: - Куча универсальных заготовок под амулеты и просто красивые кристаллы. Позже вскрою, когда отдохну. У меня все-таки только пятый разряд. Еле вытащил. Пустой я сейчас.
   Перевел дыхание и продолжил:
   - Тяжелая. Чуть не надорвался. А мне ее теперь еще очищать и кристаллы извлекать. Дня на три работы, не меньше.
   Петя почувствовал даже некоторое удовлетворение, что не у одного него проблемы с объемом хранилища.
   - В двух верстах отсюда еще одна такая же есть, - "утешил" он Микулина. Тот застонал.
   Неожиданно оказалось, что Петины находки - не только ценность, но и большие проблемы. Камень, считающийся полудрагоценным, не только красив и довольно дорог, он еще и тяжел. А вместе с Петей и Микулиным весь отряд меньше двадцати человек. Каждый на лошади и еще пара вьючных. Так вот теперь на каждую лошадь еще по пуду кристаллов пришлось. Дальнейшие поиски пришлось сворачивать и возвращаться к остальной экспедиции.
   Все время, пока Карп Прокопьевич друзы обрабатывал, Петя провел в отчаянных попытках найти в окрестностях что-нибудь из списка Фонлярского. Не нашел. То есть кое-какой "травы" (в смысле корешков, стебельков, цветов, плодов и листьев) набрать удалось. Даже не так мало. И они даже магией фонили. Правда, слабо. Некоторые в аптеке Баяна стоили очень приличные деньги. Но ничего действительно редкого не попалось. Если в Ханке рынок есть, наверняка все Петины находки можно купить, причем дешево.
   Основной лагерь около хижины шамана встретил их оживлением, но без особой помпы. Видимо, к отъезду отрядов на поиск и их возвращению тут уже привыкли. Только приказчики в полном составе к Матвею Яковлевичу выскочили, и то только чтобы трофеи принять.
   Петя пошел проверять состояние своих пациентов. В общем, все было нормально. Походный лагерь, это, конечно, не госпиталь, но почти все раны у них зажили, осталось только здоровья набрать и мышцы разработать. У одного, правда, свищ появился, от грязи, что ли? Но одно "малое исцеление" и полчаса работы волевым целительством, и от него только небольшой след остался.
   Хуже всего дела обстояли у обожженного. Все-таки новая кожа вырастает небыстро, а шанс ее как-нибудь повредить за это время - высок. Но и здесь за час все в норму привел. Строго предупредив беречь спину. За что получил слегка обиженный взгляд. Ясное дело, что и так берег, не всегда получается.
   Вот у шамана Петя провел весь оставшийся вечер и утро следующего дня. Шрамы выравнивал. Так-то там все зажило нормально. Заодно отчитался (через толмача) о найденных друзах. Поблагодарил. Правда, не забыл сказать, что не его это добыча, а экспедиции, то есть Карташова. И о своих не слишком удачных поисках магических растений тоже рассказал. С тайной мыслью, а вдруг шаман еще на что-нибудь расщедрится.
   Не ошибся. Шаман, имени которого он так и не узнал (местные его называли, Ульратачи, но это слово именно как "шаман" и переводится), тихенько посмеялся и хитро посмотрел на юношу.
   - Подарки любишь? Все любят. Пойдем, подарю.
   И повел Петю всего-навсего в угол своей хижины. Там у него корзины стояли, от которых магией так и фонило. Пете с самого начала очень хотелось в них порыться, он даже вопросы наводящие несколько раз задавать пытался, но шаман не реагировал. А тут сам в них копаться стал.
   Наконец, вытащил какой-то сморщенный корешок.
   - На, - говорит: - Золотой корень. Живой еще. Сумеешь довезти и выходить, молодец будешь.
   Петя с сомнением принял корешок. Хоть бы сказал, вредный шаман, как его хранить надо, чтобы довезти. Но молчит и опять хитро смотрит.
   - Сомневаешься? Молодец. Ты постарайся.
   Что, действительно, можно сделать? Земли отсюда немного взять влажной и корень ей обернуть. Энергии жизни ему подкачать. Возможно, "малую регенерацию" наложить, но это уже в самом крайнем случае. Ну и на полученные от Фонлярского пакеты уповать. Не зря же зельевар ему их дал? Как раз для такого случая.
   Вот это он шаману и пересказал.
   - Не довезешь, думаю, - Покачал тот головой: - Попробуй на грудь себе повесить и не снимай всю дорогу. Чем ближе корень к шаману, тем дольше живет.
   - Видимо, он ауру имеет ввиду, - решил Петя: - Возможно, если корень все время будет внутри его ауры находиться, сам от нее подпитываться будет. Надо попробовать. Но землю и пакет все равно надо взять.
   А шаман между тем почесал заметно уменьшившийся шрам на лице и снова на него посмотрел.
   - На. Это довезешь.
   И вынул из другой корзины пару черных орехов. Вроде некрупных грецких, только черного цвета. Черный орех. Орехи точно доедут. Правда, как можно вырастить из ореха дерево и можно ли это сделать в принципе, Петя не знал. Но с благодарностью принял, поклонился до земли и поцеловал подарок.
   Видимо, шаману реакция понравилась, он опять засмеялся своим странным смехом, напоминающим тихое кудахтанье, снял с полки небольшой мешочек и тоже вложил его Пете в руку.
   - На!
   После чего отвернулся и махнул рукой:
   - Иди!
   Петя еще раз низко поклонился и, пятясь задом, выбрался из хижины, пока шаман не передумал.
   В мешочке оказалась горсть зерен. С виду - мелкая рожь. Но, учитывая, от кого был подарок и как он передавался, Петя был уверен, что это и есть Зерно Света. Впрочем, магией жизни от зерен несло чуть ли не сильнее, чем от алмаза, в который юноша в последние дни регулярно сливал свою энергию.
   Пожалуй, и эту ладанку, и орехи тоже надо будет на шею повесить. Что-то много у него там всего накопилось.
   Но настроение поднялось до небес. Попляшет у него теперь Фонлярский! Или не стоит все отдавать? Хотя, своего аптекарского огорода у него нет. И неизвестно, когда будет. В конце концов, он же сюда сможет съездить еще раз, если что? Когда-нибудь в будущем.
   Серьезные разговоры на этом не закончились. После обеда, когда подарки шамана уже были упакованы и повешены на шее под рубахой, его пригласил к себе Карташов. Матвея Яковлевича за ним прислал, так что Петя решил, что разговор будет об их походе и аметистовых друзах. И, если он правильно понимает ситуацию, ждут его очередные награды.
   Собственно, сначала так оно и было. Купец сильно хвалил его за найденные кристаллы, повздыхал: "все бы так работали". После чего спросил, чем Петя хочет получить свою награду, камнями или деньгами?
   Петя на эту тему уже думал. Камни это, конечно, здорово. Из них можно амулетов наделать, но также и продать вполне реально. А малую часть - на украшения девушке пустить, если достойная встретится. Точнее, когда встретится, всю жизнь прожить холостяком он не собирался, но спешить с женитьбой, тоже смысла нет. Да и не может он это сделать до окончания обучения. Но припасти немного аметистов на будущее, было бы неплохо.
   А вот с амулетами вопрос уже другой. Некоторый запас ему пригодится. Но с появлением накопителя, амулеты с повторяющимися заклинаниями ему уже не нужны. В принципе, они ему совсем не нужны, но возможна же ситуация, когда он по каким-то причинам сам магичить не сможет. Например, напьется или ранен будет.
   Как-то не верится, что такое возможно. Пить он не пьет, а если вдруг обстоятельства заставят (что тоже очень маловероятно, разве что сам Великий Князь ему чашу поднесет), магией вылечится. А рану он может получить, только если в тяжелых боях участвовать будет, а он этого делать не собирается. Так что по всему, полный накопитель ему важнее нескольких амулетов "малого исцеления".
   Но... запас карман не тянет. По парочке известных ему заклинаний на амулетах, все равно, иметь не мешает.
   Вот так он, немного путано, и объяснил. Что деньги - лучше всего, но какое-то количество кристаллов ему тоже пригодилось бы.
   После чего Карташов велел своим приказчикам (как раз Архипу и Матвею) выдать юноше тысячу рублей и три куска кристаллов из друзы, один - фиолетовый и два прозрачных.
   В общем, немало. Только Петя даже приблизительно не представлял стоимость найденных им аметистов. Так что щедрость купца осталась под вопросом, но с другой стороны, тысяча рублей для кадета - большие деньги. Стипендия за десять месяцев. И сумма круглая. Наверное, Карташов его именно так и оценил.
   Приятная часть разговора закончилась, осталась еще деловая. И Петя взял инициативу в свои руки:
   - Фрол Игнатьевич! Как ни грустно мне это говорить, но к началу осени мне надо быть в Баяне в связи с началом занятий в Академии. А путь - неблизкий. Еще не опаздываю, но надо мне уже начинать собираться.
   Карташов быстро на него глянул, но промолчал.
   - В вашей экспедиции мне было очень интересно, и практику я получил хорошую. В принципе, меня посылали в Ханку к Неласову, но не могли бы и вы написать письмо в Академию с отзывом о моей работе. Желательно хорошим, - Петя скромно улыбнулся.
   Реакция была несколько не такой, как он ожидал. Купец взял паузу, видимо, формулируя ответ. Наконец, заговорил:
   - Сумели вы меня удивить, Петр Григорьевич. И озадачить. Честно скажу, ваше умение сводить прыщи у созревающих барышень, которое вы продемонстрировали в поезде, на меня особого впечатления не произвело. Старательный слабосилок. Приглашал я вас в экспедицию только потому, что банально разминулся с другим помощником Неласова. Пока я в Ханку ехал, он, как раз в Дальний убыл. И дальше в отпуск по личным делам. Выбирать стало не из кого.
   Еще одна небольшая пауза. Прозвучавшая нелестная оценка Петю не расстроила. Ясно, что это только преамбула. Фрол Игнатьевич и продолжил:
   - Однако, должен признать, что вы со своими целительскими обязанностями справились гораздо лучше, чем я ожидал. Трех казаков буквально с того света вытащили.
   Купец опять замолчал. Петя тоже реплик не подавал. Они, вроде, не предусматривались.
   - Ну и то, как вы шаману шрамы разгладили, заставило меня по-иному и на прыщи Сула-Петровской взглянуть. Как я понимаю, это благодаря тому, что магическое зрение у вас очень хорошо развито?
   - Лучший на курсе. По контролю тоже.
   - Что проявилось и в неожиданной области - способности видеть под землей магические кристаллы... Причем издалека. Жаль, что вы только жизнью владеете, иначе бы вам и вовсе цены не было. Но и так, очень сильно...
   И наконец:
   - В общем, вы - самородок. Который даже не знаю, как лучше использовать. Но это как-нибудь решить можно будет. А вот упустить вас мне очень не хочется.
   Нет, наконец, кажется, только сейчас, после очередной паузы:
   - Подписываем мы с вами контракт, и я буду вам оставшиеся годы учения выплачивать дополнительно к стипендии по пятьдесят рублей в месяц. Она ведь у вас сто рублей? Вот, будете полуторную получать. Зато потом, когда Академию закончите, приедете сюда ко мне работать. На новый контракт, естественно. Как вам?
   Петя задумался. Ясно, что все, на самом деле, не так просто. Он - не вольная птица, а на государевой службе пожизненно. Но и льгот маги немало имеют. В том числе занятие частной практикой для них не возбраняется, налог, правда, платить надо. И распределение магов по местам службы осуществляется с учетом заявок и пожеланий самих магов. Особенно после трех лет обязательной отработки. Обычно и выпускников стараются не обижать. Шувалову, небось, самому интересно было силы свои ощутить там, где реальные бои возможны, а не просто штаны в спокойном гарнизоне просиживать. Другое дело, что заскучал он тут без привычного общества (особенно женского) и развлечений. С этим здесь много хуже, чем в Баяне оказалось. Недаром он за Анной рванул, не устроили его местные девушки ульта.
   Впрочем, что проблемы Шувалова жевать, за себя решать надо.
   Но тут вот что учитывать надо. Пятьдесят рублей в месяц - это всего тысяча двести за оставшиеся два года обучения. То есть даже меньше, чем он тут за практику заработал. Смысл этих сумм в другом, показать, в том числе и самому Пете, что с Карташовым у него особые отношения, и связать его определенными обязательствами. Наверняка при распределении это будет учитываться.
   А вот надо ли ему себя обязательствами связывать? Предложи ему кто такие условия, пока он в лавке работал... Нет, никто не предложил бы. А сейчас? Предложение не самое плохое, и вся будущая жизнь обретает определенные контуры. Про будущий контракт речи еще не шло, но ясно, что жить он будет, как говорится, зажиточно.
   По сути, это первое предложение, которое ему сделали. А вдруг потом будут варианты получше? Карташов же сам перечислил Петины таланты. Без иронии. Значит, он уже сейчас чего-то стоит. Может, в столицу перебраться удастся? Там и жизнь ярче, у куры денег не клюют. Правда, в столицу без связей не пробиться... Не у Шувалова же протекции просить?
   - Очень польщен вашей высокой оценкой моих скромных возможностей, Фрол Игнатьевич, - Петя старался говорить максимально серьезным тоном, но так, чтобы в нем ощущалась благодарность: - В принципе, я согласен, но, боюсь, ваше предложение немного преждевременно. Мне еще два года учиться, но и потом я на государевой службе остаюсь. Вы ведь тоже совсем недавно свое решение приняли? Мне кажется, прежде чем что-либо подписывать, надо сначала выяснить, насколько все это реально.
   Петя заторопился, пока его не прервали:
   - Я не сомневаюсь, что вы, Фрол Игнатьевич, человек большой, и с вашим мнением считаются. В том числе и в столице. Но лично я себе совершенно не представляю, как происходит для магов назначение места службы. Сюда меня просто явочным порядком послали, хотя я просил организовать мне практику в Тьмутаракани, где у меня брат старший служит. Мне кажется, было бы лучше отложить решение на год. Я за это время постараюсь в Академии разобраться не только в учебе, но и организации распределения выпускников. И на будущее лето снова сюда приехать. Думаю, тогда многое станет понятнее.
   - Петр Григорьевич! А вы не боитесь, что второй раз я такое предложение вам больше не сделаю? - Взгляд купца потяжелел.
   - Фрол Игнатьевич! Вы же ко мне не свататься пришли, чтобы обижаться. Вы мне взаимовыгодное сотрудничество предложили. Тут не чувства, а голый расчет. Только полным этот расчет пока сделать не получается, не все от нас зависит. Так зачем на себя заранее обязательства брать? Не только мне, но и вам? За два года может многое измениться. Но ваше предложение меня, действительно, заинтересовало. И я был бы вам благодарен, если бы вы мне указали, на какие еще аспекты в обучении внимание обратить, что здесь полезными могут оказаться.
   Купец молчал. Петя решил продолжить:
   - Вот у меня еще некоторые достижения в зельеварении имеются. Но применить их тут не случилось. Например, мы с пограничниками из второго отряда нашли схрон с двумя фунтами опия. А я умею из него морфий делать. Замечательное обезболивающее средство.
   Купец сидел с каменным выражением лица, и понять, напускное у него недовольство или нет, было невозможно. С одной стороны, он явно гордится репутацией справедливого человека, но ведь и к отказам не привык. Но на последних словах Пети немного оживился, что-то вспоминая.
   - Морфий, морфин... Слышал о таком. Модный порошок. Так вы и его делать можете. Любопытно. Но, думаю, на это и без вас умельцев хватает. Но буду иметь в виду.
   - В этом крае полно лекарственных растений из которых самые разные эликсиры да порошки получить можно. Хотя мака я как раз и не встречал. Вы, случайно, не знаете, откуда тут опий взяться мог?
   Карташов поморщился, показывая, что эта тема его не интересует. Сказал вместо этого другое:
   - Хорошо. Уели вы меня. "Свататься"! Чай не девка вы, Петр Григорьевич, - купец издал какой-то звук, то ли кряканье, то ли кряхтение. Или он так хмыкает?
   До него что, только сейчас дошло, что Петя сказал пять минут назад? Неожиданно.
   - Ваши опасения я понял. Навязываться не буду, но через год, вы правы, к разговору можно будет вернуться.
   - А письмо в Академию? - В свете новых обстоятельств, не факт, что ему письмо Карташова в Академии пользу принесет. Если тот будет напирать, что хочет его к себе на контракт, тамошние офицеры на это могут нехорошо среагировать. Служить нужно Государю, а не какому-то там купцу. Но раз уж просил, отказываться сейчас не стоит.
   - Дам я вам письмо. Неласову... да и Панину тоже напишу.
   - Спасибо вам громадное!
   - Все. Будет! Дальше с Архипом договаривайтесь.
   Петя вышел на улицу в смешанных чувствах. Неудовольствие миллионщика-золотопромышленника он вызвал. Но все-таки он поступил правильно. Нельзя по первому зову бежать, как собачонка. Потом всю жизнь так и будешь на задних лапах ходить. А жить хочется не только богато, но и быть самому себе хозяином. Мечты? Но ведь, действительно, до окончания Академии целых два года впереди. А, может, еще и три года работы в какой-нибудь глуши, куда пошлют после выпуска. И не факт, что только три года. Это через три года можно прошение писать, о замене места службы, а вот удовлетворят ли его, еще вопрос. Обычно, магам стараются идти навстречу, но обстоятельства разные могут сложиться. А, может, ему в глуши самому понравится? Петя невольно улыбнулся. В общем, вариантов много и времени тоже.
   Больше проблем, требующих решения, не было, и Петя со спокойной совестью стал собираться в обратный путь. Естественно, не просто взял и поехал. Пришлось два дня ждать, пока приказчики не сформировали отряд до прииска, а потом до Ханки. По своим делам, естественно, но, к счастью, долго ждать не пришлось. Карташов регулярную связь с внешним миром поддерживал. Даже газеты относительно свежие ему доставляли.
   Деньги Архип Пете выдал без звука, на сей раз билетами по двадцать пять рублей. Не такая уж толстая пачка. Зато прятать легко.
   Ну а с кристаллами, неожиданно совсем удачно вышло. Раскололи друзы, естественно на довольно крупные куски, фунта по три-четыре, когда в дорогу укладывали. Вот три таких куска Петя и получил. Три грозди кристаллов. Всего - фунтов десять. Сколько же они стоят, на самом деле?
   По всей видимости, часть кристаллов этим же караваном отправили. Уж больно много охранников ему выделили, пол отряда. И возглавил этот поход Матвей Яковлевич, который у купца как раз и вел учет добытых ценностей. Ехал он вместе с Петей в Ханку. Он же и письма вез. Про Петю - тоже. Но ни кому они адресованы, ни что в них написано, говорить отказался. Петя не стал настаивать. Бесполезно. И поменять в их содержании, все равно, ничего нельзя. Остается надеяться на то, что Карташов в нем все-таки заинтересован.
   В Академию тоже письмо было. Запечатанное. Какой-то хитрой печатью красного воска. Вроде, император чжурчжэней чем-то похожим свои письма запечатывает. Только та печать на тесемке подвешивается, а здесь прямо на конверте стояла. Вот это письмо приказчик Пете показал, но тоже не отдал. Сказал, в Дальнем его ему отдадут. А то еще помнет в дороге...
   Это он так шутит, что ли? Все равно потом Пете поездом долго ехать, будет время подумать, как печать, не повредив, снять. Не узнав, что внутри, он его в Академию не передаст. Кстати, а от кого письмо в Дальнем получать? Матвей, что ли, не только до Ханки, но и в столицу Дальнего Востока едет?
   Ладно, от Пети ничего не зависит. Даже если это письмо до места не дойдет, не сильно расстроится. Когда просил, речи ни о каком контракте еще не шло.
   На прииске долго не задержались. Передали письма от Карташова, а Петя свои чемоданы забрал. Кстати, ни Шувалова, ни Вознесенского здесь не было. Переночевал в палатке Петя в полном одиночестве.
   От Бахайского прииска к Ханке уже была нормальная дорога. Груз перегрузили на телеги, добавив, видимо, и часть добычи с прииска. Охрана еще немного увеличилась.
   Быть в пути стало для Пети уже привычным. За лето он стал вполне уверенно держаться в седле, спокойно относиться к ночевкам в палатке и пище, приготовленной на костре. Даже странно будет к городской жизни возвращаться.
   По привычке он регулярно включал магическое зрение и даже немного "травы" еще собрал, но все это у него уже было. Один раз даже двоих людей в кустах заметил, но когда охранники по его наводке пошли проверять, те с большой скоростью скрылись в чаще. Так и непонятно было, кого они спугнули, злоумышленников или местных охотников.
   На всякий случай, что охранники, что Петя, удвоили внимательность, но до Ханки добрались без эксцессов.
   Первым делом Петя отправился на местный "вокзал", где выяснил, что поезд до Дальнего будет только через пять дней. Причем только до Дальнего. Там надо будет на новый поезд пересаживаться. Хорошо хоть, что дежурный станционный смотритель знал расписание и сообщил, что в Дальнем еще два дня ждать придется. Терпимо, но если и в Пронске ждать больше трех дней придется, то можно и на занятия опоздать. Дорога-то длинная. Как интересно, люди сюда на службу добирались, пока железки не было? Больше года, поди, путь занимал. Хотя, эти места не так давно в Великое княжество вошли. Но, все равно...
   Дальше наступило дежавю. Как и в день приезда, попросив дежурившего на станции унтера приглядеть за его чемоданами (не к начальнику же станции - капитану - с этим обращаться), Петя отправился к Неласову в госпиталь.
   - Так, помню тебя. Я тебя во второй погранотряд отправил, и ты там даже отличился.
   - Меня потом к Карташову на прииск перевели. Он вам письмо должен был прислать.
   Никакого письма Неласову еще не передавали, так что разговор получился ни о чем. Надо было идти с жильем определяться. Все-таки еще пять дней здесь торчать.
   На вопрос Пети, а нельзя ли при госпитале остаться, целитель только руками замахал:
   - Зачем ты мне здесь? Со своим хранилищем на пару "малых исцелений", когда я сам десяток "средних исцелений" за день наложить могу? Горшки выносить? Так санитарами у меня солдатики. Да и нет сейчас наплыва больных. Животами все больше по весне болеют, простудами - зимой. А раненых, слава богу, уже месяца два, как не привозили. Так что иди, отдыхай. Как письмо принесут, тебя вызову.
   В результате Петя сделал круг по городку, отсидел в очереди у коменданта, где его так и не приняли. В самый последний момент, когда Петя уже заходить собрался, адъютант в приемной спросил у него, что за вопрос. Узнав, что жилье ему нужно до отхода поезда в Дальний, просто выгнал. Нечего время у начальника ерундой отнимать. Послал к интенданту.
   Не мог раньше сказать...
   Интендант, впрочем, тоже не согласился, что предоставлять кадету жилье, его работа. Для этого квартирьер есть. Но квартирьер, когда Петя его отловил уже под вечер, ласково объяснил, что его дело - в походах лагеря разбивать. А здесь, раз он целитель, свои проблемы должен в госпитале решать.
   В конце концов подобрать квартиру Пете помог тот самый унтер, которого он просил на вокзале за чемоданами присмотреть. И сосватал ему частную квартиру. Точнее, комнату в доме заместителя коменданта, который сейчас в Ханке отсутствовал. А оставленный присматривать за хозяйством денщик был не прочь заработать.
   - Ничего, что без спросу, - Спросил Петя денщика (Ивана), вручая тому трехрублевую ассигнацию за постой.
   - Господин майор только огорчится, что без него гость был.
   Как понял Петя, должен тот был вернуться из Дальнего как раз тем поездом, на котором он сам планировал уехать.
   Так что Петя оказался, можно сказать, в офицерском уголке городка, рядом с офицерским клубом и столовой. А также небольшим рынком, расположенным уже за забором военного городка, но совсем рядом с местом проживания офицеров. Естественно, что местных крестьян и торговцев интересовали только те обитатели Ханки, у которых деньги водятся.
   Утром Петя встал с твердым намерением наконец-то как следует вымыться. В походе в ручье или речке ополаскивался, но тут-то он в цивилизацию попал. Перед сном опять пришлось холодной водой мыться, слишком много времени потратил, пока с жильем разбирался. Но утром...
   Случился тот же облом. Офицеры, как и солдаты, в бане моются, только банный день у них другой. Как раз на следующий день после отбытия поезда. Ворча на невезение, Петя отправился в баню, собираясь вымыться вместе с солдатами. Рано пришел.
   В результате, за три рубля истопник ему индивидуально баню протопил на два часа раньше официального времени начала работы. Никогда еще Петя так дорого не мылся.
   Ему, что, деньги карман жечь стали? Никогда раньше склонности к мотовству не имел. Надо себя лучше контролировать. Но, все равно, быть чистым очень приятно.
   Поел Петя в офицерской столовой, которую правильнее было бы назвать буфетом. Всего на пять столиков, за одним из которых сидели двое поручиков. И все. На раздаче стоял довольно упитанный солдат. Похоже, женщин тут, и в правду, очень немного. До сих пор ни одной на глаза не попалось.
   За еду пришлось платить. Правда, кормили тут дешево и обильно. Наверное потому, что кормовые офицеры предпочитают получать наличными, и многие едят дома. Интересно, кто им готовит?
   Петя лениво перебирал в уме, какие дела ему еще надо в Ханке совершить. Не так мало, но с учетом, что он тут еще четыре дня будет, можно не спешить. Откладывать на последний момент тоже не стоит, но не все от него зависит. Письма Карташова только вчера привезли, адресаты их еще прочитать должны. До этого времени к ним соваться нет смысла.
   Впрочем, для Дальнего Востока купец - большой человек. Его письма под сукно прятать не станут, сразу прочтут. Так что начинать свое хождение можно уже после обеда, по свежим следам.
   А пока Петя отправился посетить местный рынок.
   Рынок условно состоял из двух частей. Двух небольших лавок - мануфактурной и продуктовой и выстроенных напротив них в форме буквы "П" прилавков под тростниковым навесом. Лавки, надо понимать, работали постоянно, а за прилавок в свободном порядке становились подошедшие (или подъехавшие, но таких было мало, всего двое) крестьяне со своим товаром.
   Перед прилавками прогуливались покупатели - пара солдат (денщики?), один явно восточный человек, но не ульта. Может быть ханец? Вот он придирчиво изучал какие-то травки, то и дело поднося их к носу. Повар, что ли? Еще были три местных женщины. Прислуга? Чьи-то любовницы? Красавицами по Петиным понятия их назвать никак нельзя было, но еще молодые и одеты много лучше, чем те крестьянки, на которых он в деревнях насмотрелся. Впрочем, не его это дело.
   В этот момент из продуктовой лавки с видом аристократки, посетившей это убогое место исключительно от скуки, появилась Анна. За ней семенила местная девочка-подросток с корзиной в руках.
   Взгляды Пети и Анны встретились. Он слегка поклонился. Девушка вскинула голову, что-то резкое сказала служанке и гордо проследовала на выход с рыночной площади.
   Петя только пожал плечами. Даже хорошо, что не пришлось подходить. Говорить, похоже, совершенно не о чем, да и не особо хочется. Красоткой Анна осталась, пожалуй, даже лучше стала. Возможно, за счет наряда, в котором западный крой сочетался с местными тканями и элементами, видимо, местной моды. В одежде Петя разбирался исключительно на уровне лавки Куделина, но там такой шик не продавался. Слишком дорого. А здесь шелка, как обычный ситец идут. В последнем он убедился, заглянув в мануфактурную лавку. Не удержался и купил себе пару шелковых рубах немного непривычного покроя, но - пригодятся. Нательное белье тоже приобрел. Тоже - в запас. Вроде, больше совсем ничего не нужно. Портянки шелковыми не делают.
   А вот не стоит ли с собой тканей прикупить, надо подумать. На продажу в Баяне. Знакомств с тамошними купцами он не заводил, но здесь шелка раз в несколько дешевле, чем он в своем родном Песте видел. Надо будет вес багажа прикинуть...
   Кстати, надо бы какие-нибудь подарки преподавателям привезти, которые его сюда собирали. Новикову и Трегубову. Или с Трегубовым достаточно будет камнями поделиться? Фонлярский обойдется. За подарок шамана он ему и так по гроб жизни должен будет. И набор зельевара не понадобился. Зачем только таскал?
   Подошел к травам, которые изучал ханец. Только специи. Правда, в некоторых чувствуется слабая магия. Подумал и купил немного. Кулинарией заниматься он не собирается, но, для коллекции. Непроизвольно потрогал ладанки на шее. Здесь ничего такого не продают. Что, впрочем, ожидаемо.
   Еда ему, вроде, не нужна. В офицерской столовой кормят. Разве что сладостью какой себя побаловать? В другой раз. И так кучу денег непонятно на что сегодня уже потратил.
   Больше делать было нечего. Немного погулял по городку, но стал ловить на себе недоуменные и осуждающие взгляды. Действительно, праздно шататься по воинской части как-то не принято. Пришлось вернуться в свою комнату и до обеда медитировать.
   Наконец, Петя решил, что можно посетить Неласова. Пошел к госпиталю.
   Письмо целитель получил, но не читал. Похоже, особого трепета перед миллионщиком он не испытывал. Стал это делать при Пете.
   - Я тебя куда послал? - Неприветливо сказал он, поднимая глаза от листа: - На вторую заставу. А ты к золотопромышленнику кинулся выслуживаться?
   - Вы же меня сами ему рекомендовали. И Малышенко настаивал.
   Неласов только покачал головой.
   - Да? Может, и было. Чтобы отстал. Не думал, что от тебя польза может быть.
   Молча дочитал до конца. Перечел. Заговорил уже более заинтересованным голосом:
   - Получается ты на заставе одного, а потом на прииске еще пятерых тяжелораненых вытащил? С хранилищем седьмого разряда? Это как?
   - Я в дороге успел подготовить несколько амулетов с "малым исцелением", которые все свободное время заряжал. К тому же у меня магическое зрение и волевое целительство лучшие на курсе.
   - Вот как. Получается, ты - молодец. И деньги за твою работу с Карташова теперь хрен получишь...
   Помолчал.
   - Ладно, сам прошляпил. Письмо в Академию я тебе напишу. Как время будет. Позже вызову.
   Кажется, у целителя сегодня плохое настроение. Лучше здесь не задерживаться.
   Куда теперь? Пожалуй, не мешает коменданту доложиться. По приезде этого не сделал, но теперь-то Петя стал личностью более известной. Еще обидится. И про награды исподволь узнать не мешает. А то все обещают, а пока ничего не дали.
   В приемной коменданта одиноко сидел адъютант в чине поручика. Узнав, кто пришел, неожиданно стал приветлив:
   - Как же! С самого утра письмо господина Карташова его высокоблагородию передал. Хвалит вас Фрол Игнатьевич. Экий вы хват оказались! Его высокоблагородие сейчас заняты, но велел вам завтра часикам к двенадцати к нему прибыть.
   Петя, тем временем, стоял навытяжку, при этом из любопытства перешел на магическое зрение. Ничего интересного не обнаружил. Если тут и были какие амулеты, то к жизни отношения они не имели. Но стало понятно, чем господин полковник занят. Его просто нет на месте. Никаких людей за дверью кабинета не чувствуется. Странно, что еще поручик тут сидит. Ответственный.
   Адъютант тем временем придирчиво оглядел Петю и вынес вердикт:
   - Я вам очень рекомендую на склады зайти предварительно. По секрету скажу, награждать вас его высокоблагородие будет. А у вас форма поистрепалась.
   - Здесь разве можно найти кадетскую?
   - А вам она и не нужна. Карташов пишет, что вы к его отряду в качестве унтера были прикомандированы, а такая форма на складе есть наверняка. Я вам записочку черкану.
   Вежливый поручик, действительно быстро написал карандашом на небольшом листочке пару слов и вручил Пете. Тот его искренне поблагодарил. Ясно, что не по доброте он так, а по рекомендации купца, у которого, похоже, с комендантом особо хорошие отношения. Но, все равно, приятно.
   Кладовщик был не менее любезен. И сияя проговорил:
   - Прямо не знаю, что делать, ваше благородие. Вы от нас уезжаете. Мне с вас, наоборот, надо оружие на склад получить, лошадь принять, а тут - форма. Понимаю, что нужно. И отказать не могу. Но, могу дать только списанную. А она никак не лучше вашей будет.
   Петя очень удивился:
   - Это какую же вы мне списанную форму выдать можете? Свою, что ли? Насколько мне известно, сношенные тряпки на склад обратно не принимаются.
   - Именно так. Могу выписать ее себе, отдать вам, но мне тогда придется свою старую донашивать.
   Верилось в это с трудом. Очевидно, что жулик взятку вымогает. Но тут Петя вспомнил про свой пистоль. Шашка, бог с ней, рубиться все равно не умеет, разве что носить для форсу. Но отдавать пистоль ему, как и всякому другому мальчишке на его месте, было очень жалко.
   - Хорошо, - выдавил он из себя: - Вот вам десять рублей, и я вам больше ничего не должен. А вы мне - форму.
   - Две... минуты.
   Кажется, кладовщик хотел сказать "двенадцать" но передумал. На таком месте работать и не быть психологом - невозможно.
   К полудню следующего дня, как ему и было сказано, Петя нарядился в новую, с иголочки форму. И с раздражением осознал, что совершенно напрасно был так щедр с вымогателем. Конечно, пистоль с шашкой стоят дороже десяти рублей, но наверняка они уже списаны со склада. И никакому возврату не подлежат. Максимум, могли бы остаться в оружейке погранотряда, если там такая есть. Но даже если оружию и ведется учет, тремя стволами диверсантов счет давно перекрыт. Захотелось пристрелить кладовщика. Ведь считал себя стреляным воробьем, а тут сам себя обманул.
   Жаль, что лошадь железкой не заберешь... Хотя, куда бы он ее в Академии дел? В зверинец сдал на опыты? Интересно, а как там знакомый грифон себя чувствует?
   Адъютант пристально оглядел Петю и остался доволен.
   - Строевым шагом можете в кабинет не входить, его высокоблагородие топота не любит. Но спину держите ровно, движения должны быть четкими. Выражение лица - серьезным. Все. Проходите.
   Его высокоблагородие господин полковник Панин оказался слегка полноватым мужчиной лет сорока. Блондин, как и Петя, но когда-то пышные кудри время уже изрядно проредило. Видимо, Кирилл Александрович отдавал себе в этом отчет, и стригся коротко.
   - Ну-с молодой человек, - благодушно произнес комендант: - Дайте-ка я на вас посмотрю...
   Попытки привстать и выйти из-за стола при этом не сделал. Петя, на всякий случай, слегка повернул корпус вправо-влево.
   - Хорош. И умен, раз Фролу Игнатьевичу сумел угодить. Очень уважаемый человек, ты за него держись.
   Еще один взгляд, и без перехода:
   - Ну, чего встал? Подходи ближе. Я, что ли за тобой бегать должен?
   Говоря это полковник, наконец, привстал и взял двумя пальцами за ленточку серебряный крест характерной формы.
   - Носи с честью. Заслужил. Приколоть сам сумеешь?
   Петя честно попытался это сделать, но комендант остался недоволен:
   - Эка бестолочь! Ну, ничего, будет наград больше, научишься.
   После чего все-таки вышел из-за стола и переколол собственными руками, приговаривая:
   - На три пальца от пуговицы, на четыре пальца от погона... Вот как нужно!
   После чего поднял со стола наградной лист:
   - Так, и за какие подвиги? О! Первым кинулся на превосходящие силы диверсантов и прикрыл грудью товарищей... Троих лично... Не дал умереть... Красиво Адуевский написал. Но и Фрол Игнатьевич тоже про что-то такое сообщает. В общем, носи, герой!
   - Служу Государю! - Несколько запоздало ответил Петя. С трудом сдержал голос, чтобы не гаркнуть, но по стойке смирно вытянулся, как на плацу учили.
   - Все. Свободен. Иди, - полковник потерял к Пете интерес и двинулся к своему креслу.
   Петя ловким движением подхватил наградной лист, который комендант небрежно кинул обратно на стол. После чего четко осуществил поворот на месте и вышел в дверь, которую ему уже успел открыть адъютант. Подслушивал, что ли.
   - Примите и мои поздравления, - поручик приветливо улыбался: - Надеюсь, письмо с благодарностью Фролу Игнатьевичу написать догадаетесь? Так помяните, как вас тут встретили. Еще раз - мои поздравления. И удачи!
   Письмо писать? Как-то о таком Петя не подумал. Но, наверное, и вправду стоит. Где-то здесь в Ханке у купца контора есть, куда Матвей караван увел. Надо будет туда передать.
   Осталось только с Неласова письмо получить, и больше дел в городке у него нет. Если не считать посещения рынка.
   Можно еще в офицерский клуб зайти, но надо ли? Крестом похвастаться? Так в форме унтера там делать нечего. Да и кадет - не совсем офицер. И что там делать? Пить и в азартные игры играть? А еще Шувалова с Анной встретить? Нет, лучше обойтись.
   С другой стороны, спокойно отоспаться, отъесться, отмыться после походной жизни - тоже неплохо. Ну и магию покачать. Тренировки никто не отменял. А там и поезд подойдет.

***

   И вот, Петя в Дальнем. Поездка на сей раз была не такой комфортной, как по дороге в Ханку, и поезд, и вагоны были другими. Поезд, скорее, небольшой паровичок, выгоны тоже меньше обычных. Почтовый, багажный и пассажирский. Что везли в багажном вагоне, Петя не знал, какие-то ящики. Свой багаж он никуда не сдавал, взял в вагон с собой, благо народа в нем почти не было. Пара унтеров, практически, без вещей. Ординарцы, что ли? Похоже, купеческий приказчик и семья ханьцев. Не ульта. Как их сюда занесло? Не его дело. Никого из приказчиков Карташова в вагоне не было. То есть, где ему взять получить письмо в Академию, теперь непонятно. Крест благодаря проекции купца получил, благодарственное письмо отписал и отдал в его контору. А про письмо для него там не слышали. Ладно, не больно то и хотелось.
   Никаких купе не было, вагон был общим. Своими вещами Петя занял целую секцию, пришлось у дежурного унтера на вокзале солдат просить, помочь загрузиться.
   Помимо трех чемоданов (с оборудованием из Академии), баула с одеждой и сидора, с которыми он в Ханку приехал, теперь появились три новых баула и чемодан. Можно сказать, багаж удвоился.
   Один баул был длинным, в два аршина. И тяжелым. Петя в него пять пудовых рулонов ткани запихал. Хорошо, удалось заказать в лавке именно такие. Нормальный-то рулон один четыре пуда тянет. Но куда ему столько? Баян - город небольшой, а в пудовом рулоне и так не меньше сотни аршин шелка будет.
   Впервые в жизни Пете пришлось оценивать ткань не в аршинах, а в пудах и фунтах. Стало понятно, что купец в лавке, и купец, возящий товар - совершенно разные навыки должны иметь. Аршин шелковой ткани в лавке стоит два рубля. Если грубо оценивать. Петя бы свою ткань дешевле, чем по три, продавать не стал. Но сдавать ее в лавку придется оптом, так что его будет только половина цены. Сто-сто пятьдесят рублей за рулон. В пуд весом и неудобной формы. И получается, что фунт ткани принесет ему два с половиной - три рубля.
   Но, вообще-то, основным товаром, привозимым от восточного соседа, является чай. Который тоже в лавках по пять рублей фунт продается. А особо хороший, так и по десять. По сравнению с шелком примерно та же выручка получается. Стоит фунт чая, правда, дороже фунта ткани, но это после таможни. А если платить золотом, так вдвое дешевле.
   В результате юный коммерсант свои деньги, вообще, не тратил, а за ткань и чай расплатился золотым песком. И продавцы были так довольны, что Петя понял, что продешевил. Но не расстроился. Опыта у него не было, а сейчас за шесть пудов чая (в двух баулах) и пять пудов шелка он должен будет получить тысячу-полторы. А за полфунта песка можно было бы в столице рублей полтораста получить (от пробы зависит), ну а в Баяне - и того меньше. И еще неизвестно, куда его в Баяне девать. Так что все удачно. Проблема только, что в чае он не разбирается. Несколько сортов взял. По уверению торговавшего чжурчжэня - самых лучших сортов.
   Ну и три маленьких самородка, где-то по паре золотников каждый, на память себе оставил. Или до оказии, когда пригодятся.
   Последнее новое место багажа - сравнительно небольшой чемодан. В него Петя свой пистоль спрятал (шашка в бауле с вещами ехала), а также упакованные в обрезы шелковой ткани кристаллы, собранная им "трава" и несколько пакетов с чаем в фунтовой расфасовке. Это он на подарки взял. С учетом цен - очень дешево, а вот в Академии самое то будет.
   Петя был снова в кадетской форме, но Георгиевский крест (четвертой степени) на нее переколол. Для солидности. К губернатору он все-таки собирался заглянуть.
   Вокзал оказался большим и солидным. По дороге в Ханку Петя его толком и не видел. Даже чем-то вокзал в Пронске напоминает, хотя архитектура другая. Наверное, общем стилем монументальности постройки. Как символ, что Великое княжество сюда на века пришло.
   Привокзальная площадь, мощена брусчаткой, была окружена трех-четырех этажными домами, построенными в одном стиле. Цоколь покрыт местным бурым камнем, над ним возвышаются серые оштукатуренные стены с небольшими окнами и небольшими (два человека с трудом поместятся) балконами. Ограждения балконов и наличники окон - лепнина, но того же серого цвета. Стильно.
   Как оказалось, аналогичными домами, застроена вся центральная улица, ведущая от вокзала до Восточной площади, на которой располагался дворец губернатора, другие административные здания и большой центральный собор. Идущая параллельно ей набережная реки Черной, на берегу которой и стоял город, содержала, в основном, особняки знати. А на другой параллельной улице, но уже с другой стороны, расположились городская больница, городской парк, театр и даже музей. За Восточной площадью было несколько доходных домов, а далее - рынок, цирк и складские помещения. Завершался город речным портом.
   За пределами центральных улиц застройка уже не была столь четкой, но, все равно, было заметно, что Государь на этот город денег не жалеет.
   Впрочем, всего этого Петя узнал только на следующий день, а по приезде сразу же остановился в гостинице на привокзальной площади. До нее грузчики дотащить его вещи согласились. Не сказать, чтобы дешево (рубль в день), но искать ничего не надо. К тому же неплохой уровень услуг - большой номер со всеми удобствами, приличный ресторан с местной и европейской едой, баня с кабинетами массажиста и куафера.
   И первый вопрос, который Пете задал дежурный у стойки регистрации, был:
   - Девочек заказывать будете?
   Петя смутился. Если отбросить условности, то он очень даже не против, но нельзя же так сразу и в лоб.
   - Может быть позже, - Еле выдавил он. Но взял себя в руки и заговорил уже нормально: - Меня сейчас больше интересует, где можно привести в порядок мундир. Желательно, чтобы он выглядел, как новый. Мне губернатору представляться предстоит.
   - Очень зря, - дежурный не был настроен так быстро отказываться от темы: - Вы человек молодой, в средствах не стеснены. Так зачем себя сдерживать? Это для здоровья вредно!
   С каких это пор поношенная кадетская форма стала признаком безбедной жизни? Или в этой гостинице нищие не останавливаются? Скорее всего. Кажется, Петя себя опять в ненужные траты ввел. Что за дурной характер? Ругал мысленно он сам себя. Только-только какие-то деньги в кармане впервые в жизни появляться стали, как уже барином себя возомнил. А из всех доходов надежна одна стипендия!
   Между прочим, сто рублей в месяц. А у отца на всю семью пенсия тридцать пять рублей была, и как-то не голодали. А у тебя с собой баулы с чаем и шелковыми тканями. И кристаллы...
   - Я подумаю, - ответил он, наконец: - Давайте сначала с формой разберемся. И с номером.
   - Подумайте. Обязательно подумайте. И примите правильное решение. Девочки у нас хорошие. Вам в радость будет, и им заработать надо.
   В результате с чисткой формы уже пришлось на этаже (втором) с дежурным договариваться. К утру обещал сделать.
   Ночью к Пете никакие девочки в дверь не рвались. Он даже сам не понял, обрадовало его это или расстроило.
   Зато комплект формы был выстиран и выглажен. Новым не стал, но выглядел вполне прилично. Особенно с начищенными сапогами, пряжкой ремня и крестом на груди. Подумав, знак Академии тоже прицепил. С другой стороны.
   Петя выдохнул и отправился в путь. В городе он всего два дня, а успеть надо многое. Но, сначала - в приемную губернатора. Даже извозчика взял для солидности, и чтобы сапоги не запылились.
   Присутствие, оно и есть присутствие. Что в Дальнем, что в Путивле. Казенное здание, будочник на входе. Неюный, не первый год служит. Зато солидный. Увидев форму и орден тот вопросов не задавал и задержать не пытался. Петя сам остановился. И опять пожертвовал четвертаком ради получения информации.
   - Вы бы, ваше благородие, сначала в четвертый кабинет зашли. К господину Чумейкину. Бумаги на награждение он готовит, должен знать, куда ваше представление дели.
   Все правильно. Самый осведомленный человек о внутренних порядках губернской канцелярии дал наводку.
   Кабинет был маленький, но чиновник сидел в нем не один. Еще две барышни были в наличии. И это на Дальнем Востоке, где женский пол в дефиците. Совсем не такая уж мелкая сошка, получается. Впрочем, отдел наград всегда особняком стоит. Чин у начальника, может, и небольшой, зато возможностей и связей немало.
   - Кто такой? Зачем от работы отвлекаете? - Не слишком приветливо приветствовал Петю чиновник.
   - Я, ваше благородие, зашел узнать, как продвигается представление на меня на орден святой Анны четвертой степени. И что надо сделать, чтобы дело быстрее шло. За работу на практике неплохо поднялся, просто жажду средства в правильное дело вложить.
   Чиновник снял с полки довольно большой талмуд, полистал:
   - Да, было такое. Но там проблемы есть. Орден-то офицерский, а вы пока только кадет. О чем пометка сделана и особое мнение на представлении указано.
   - Целитель я. На второй курс никого слабее седьмого разряда не переводят. А это уже подпоручик гвардии. Так что кадетов второго курса обычно приравнивают к фендрикам. Меня так, кстати, на второй погранзаставе Ханки и считали.
   Помолчав, добавил:
   - Понимаю, дело непростое. Но на то вы и специалист.
   Чиновник внимательно оглядел Петю:
   - Из каких будете?
   - Из простых. Отец - мещанин в Песте, сам семь лет в лавке работал. До младшего приказчика дослужился, - Пете захотелось приукрасить действительность: - Затем способности к магии выявили, сейчас - кадет Академии в Баяне. В Ханке был на практике. Во втором погранотряде. Целитель я, но даже повоевать пришлось.
   Про Карташова решил не говорить. Сомнительно, чтобы тот и сюда письмо прислал. Если есть, чиновник и сам в курсе.
   - Трудность вашей работы понимаю, - Чумейкин молчал, но смотрел благосклонно: - Дел много, а у меня поезд послезавтра. Не смогут ли... сто рублей ускорить процесс?
   Сумму Петя назвал после мучительных колебаний. Денег было жалко, да и не за что платить. Но очень уж хотелось получить орден. Честно заслуженный. Но "без смазки" ему его совершенно точно не видать.
   - Когда, говорите, орден нужен? - Вопрос был задан спокойным деловым тоном.
   - Завтра, в крайнем случае послезавтра утром.
   - Тогда триста.
   Петя чуть не упал. Это же такие деньжищи! И ни за что. За то, что и так должны были сделать.
   - Наградной лист заполнить несложно, - Пояснил чиновник, положить его на подпись его сиятельству - тоже. Даже проследить, чтобы он не забыл подписать - реально. Но бумагу еще надо в канцелярии и бухгалтерии согласовать. А они могут по две недели их рассматривать. И вернуть на доработку. Так что - триста.
   Чувства у Пети были сложные. Плюнуть и уйти? Тогда точно не видать ему ордена. А ведь хочется. И деньги есть. Неужели, со всех офицеров так берут. Или только тех, кто "с пониманием" карьеру делает. Эх, один раз живем! Лишний аргумент сюда потом вернуться будет.
   Петя вынул бумажник, стараясь, чтобы рука не тряслась:
   - Вам прямо сейчас деньги передать можно? На благое дело? - Спросил он, выдавив из себя улыбку.
   Кстати, барышни, скромно сидевшие за небольшими столами и что-то старательно выводившие перьями на бумаге, прервали свое занятие и смотрели на него с интересом.
   - Так даже лучше. Я вам сейчас записочку напишу, в бухгалтерию с ней зайдите. Надо будет за орден десять рублей отдать. Думаю, одного наградного листа вам будет мало? (* Ордена офицерам не выдавались, только наградные листы. Соответствующий орден награжденный должен был за свои деньги покупать.)
   Снявши голову, по волосам не плачут. Петя кивнул и даже улыбнулся. Еще десять рублей...
   Глава 13. Дорога на Запад
   Суматошные два дня, наконец, закончились, и Петя смог расслабиться в купе. Снова первый класс взял, так что определенный комфорт ему гарантирован.
   Орден свой, в просторечии называемый "клюквой", он получил буквально перед отходом поезда. Но получил. Странный орден. Необычный. С одной стороны, самый младший среди всего немаленького списка орденов, в другой, присуждается только за боевые заслуги, и получить его молодому офицеру очень престижно. Он и выглядит необычно - покрытый эмалью небольшой кружок, на которой нитками перегородок выделен крест. Но цвет эмали у креста и фона - одинаковый. Красный. Издалека - как капля крови. (Или ягода клюквы.) Носится он тоже необычно, не на груди, а на эфесе оружия. Пете теперь, что ли, на торжественных построениях шашку цеплять надо будет? Целитель с шашкой! Но, все равно, очень приятно. И даже денег не жалко. Орден - это уже заметный шаг по карьерной лестнице.
   К тому же Чумейкин просветил Петю, что к ордену еще и дополнительный пенсион полагается. Сорок рублей в год. Потраченные триста рублей за восемь лет отобьются.
   Вот с Георгиевским крестом (тоже четвертой степени) ситуация менее понятная. Унтер-офицеру жалование должно на треть увеличиться. Но у него не жалование, а стипендия. И не унтер он, а кадет. Как Академию закончит, офицером станет. Могут и вовсе дополнительных денег не дать. Но попытаться получить надо будет. Лишние тридцать три рубля в месяц лишними не будут. Так или иначе, завидовать все будут однозначно. Кавалер орденов! Звучит. Надо будет Левашова специально за назначение на практику поблагодарить. Пусть порадуется!
   В купе никого постороннего не было, так что Петя позволил себе похихикать не про себя, а вслух.
   От Чумейкина он вернулся слегка контуженым от собственного транжирства. Но довольным. И с пониманием того, что умению давать взятки тоже учиться надо. На самом деле - очень полезное умение. Особенно для таких, как он, чье происхождение никак не позволяет рассчитывать на особое или хотя бы уважительное отношение. Одним талантом карьеру не сделаешь. То есть, конечно, целитель первого разряда будет генералом, только где он и где первый разряд? Да что там первый. Его предел мечтаний - пятый. К зрелым годам. Академию, дай бог, шестым закончить. Оно, конечно, тоже "ваше высокоблагородие", но поручик гвардии или армейский майор - чин небольшой. Для молодого человека - очень неплохо, но вот встретить старость подполковником - не впечатляет. Надо свои способности в магическом зрении и волевой магии максимально использовать. И здесь умение заводить связи очень понадобится.
   Видимо, все еще пребывая в заведенном состоянии, на очередной вопрос очередного дежурного о девочках, неожиданно для самого себя спросил:
   - Сколько?
   Оказалось, три рубля за час или пять за ночь. Петя решил ограничиться часом. Даже не столько из соображений экономии (какая тут экономия), а оттого что чувствовал себя неловко. Не было у него опыта общения с продажными женщинами. Если честно, с другими тоже не было. Имелись только небольшие теоретические знания. Самого общего плана, так как не брать на веру все, о чем говорили между собой старшие приказчики в лавке Куделина о женщинах, здравого смысла у него хватало.
   - Вы бы, ваше благородие, ужин в номер заказали, - благожелательно посоветовал дежурный.
   Петя не возражал. Его, неожиданно, накрыло. Наверное, так с очень многими мальчишками бывает в их первый раз, только они никогда в этом потом не сознаются.
   Вроде, и умение трезво рассуждать не пропало, понимает, что ничего такого особенного впереди не ждет, и за все заплачено, так что претензий гарантированно не будет. А он уже в серьезных передрягах бывал. В него стреляли, могли убить. Сам стрелял и убивал. Ведь почти спокойно все это пережил. И вел себя достойно. А тут в ожидании какой-то проститутки он как будто весь в густом тумане, в котором гулко стучит его собственное сердце, глуша все остальные звуки. Не частит, не выпрыгивает из груди, а просто стучит. Но так громко...
   Петя отчаянно пытался взять себя в руки. Он же маг жизни, в конце концов! Может и здоровье подправить и заклинание "недопущение беременности" знает.
   Возможно, внешне ему это удалось (хотелось бы верить), разве некоторая заторможенность осталась. Но когда пришедшая в номер девушка взяла инициативу в свои руки, бороться с этим он не смог.
   Девушка была молодой, но не совсем, чтобы юной. И уж совсем не девушкой. В смысле, не девственницей. Круглолицая, с крепкой фигурой, волосами неопределенного цвета, в общем, самая обычная. Среди крестьянок средней полосы таких много.
   - О, а вы совсем еще молоденький, - констатировала она: - Но уже герой.
   Это она китель заметила, который Петя успел снять, но так никуда и не убрал.
   На самом деле все прошло, можно сказать, хорошо. Для первого раза так даже почти отлично.
   Девушка очень по-деловому расставила на небольшом столе, бывшем в номере, тарелки с едой. Сама же почти все и съела, так как Пете кусок в горло не лез, к тому же он был занят рассказом о своих стычках с чжурчжэнями, объясняя, откуда у него Георгий. Надо будет над историей еще поработать (но это он смог только потом, на ясную голову, осознать).
   В дальнейшем девушка инициативу из своих рук так и не выпустила. После часа еды и разговоров сама пересадила Петю на кровать, сама разделась до сорочки, легла рядом.
   А Петю опять заколотило. Не полностью опозорился он исключительно благодаря магии и накопителю, который у него теперь все время висел на груди. Так что с помощью "малого исцеления" ему удался третий заход за пятнадцать минут, который и был более или менее успешным. Про первые два лучше не вспоминать.
   Оплаченный час давно прошел и он, хоть и не без колебаний" вручил девушке пятирублевую ассигнацию.
   - И то верно, - сказала она: - Хоть высплюсь нормально.
   В результате Петя вместо трех рублей потратил десять (девушка успела утром заказать в номер завтрак и опять больше половины съела сама) и получил далеко неоднозначные впечатления. Но уже после того, как девушка ушла, подумал и решил особо себя не ругать. Главное, опыт он приобрел. Убедился, что на самом деле ничего "в этом" такого сложного нет. В следующий раз уже будет действовать гораздо увереннее. Только будет следующий раз уже не здесь. Снова приглашать эту девушку ему совсем не хотелось. Ее подружек тоже. Небось, кости ему хорошо перемоют. Хорошо хоть успел на нее перед уходом "недопущение беременности" наложить. И даже на "малое исцеление" расщедрился. Хотя она, похоже, и так себя неплохо чувствовала.
   На себя "малое исцеление" тоже наложил. Два раза. На всякий случай. Теперь можно быть уверенным, что никакой заразы не подцепил.
   И все. Хватит об этом!
   До полудня Петя медитировал, восстанавливая энергию в хранилище и просто успокаивая собственные нервы. Первое удалось полностью, второе - относительно.
   Добрался до губернского дома. Только забыл, что сегодня выходной случился, в своих походах он счет дням недели совсем потерял. Но нарождающуюся панику успокоил дежурный чиновник. Один на все присутствие, но совсем без присмотра здание и народ тут не оставляли. Вот через него Чумейкин и передал, что Петиным делом занимаются. И завтра все будет готово. До отхода поезда все получить успеет.
   Про выходной Петя забыл, но чего-то такого ожидал. Завтра, так завтра, ничего страшного. Он даже был готов ради такого дела следующим поездом ехать, не убили бы его в Академии за опоздание, но теперь со спокойной душой вернулся на вокзал и купил, наконец, билет. В первый класс. Опять траты, но уж больно путь долгий, больше недели. В конце концов, кавалеру орденов ехать в общем вагоне просто неприлично.
   Что дальше делать? Можно было бы посетить цирк или зоосад. Или и то, и другое. А вечером в театр сходить. Когда он еще столько всего развлекательного посмотреть сможет? В Баяне ничего такого нет. Вместо цирка - заезжие скоморохи, а в качестве зоосада - зверинец в Академии. Хотя, вроде, в Доме собраний иногда любительские спектакли ставили. Только его туда раньше не приглашали. А здесь - настоящий театр есть, заманчиво звучит...
   Но Петя взял себя в руки и зашел на почту. Надо Сула-Петровским о себе напомнить.
   В гости он приглашен не был, да и не знали в семье прокурора, когда он в Дальнем будет. В таком случае напрашиваться на прием не принято. Достаточно визитную карточку в прихожей оставить.
   Визитных карточек у Пети не было, но он купил за три копейки почтовую. С рисунком симпатичного пупса в гимназической форме и с ранцем за плечами. Видимо, к началу учебного года напечатали.
   Там же, на почте, небольшой текст написал, воспользовавшись казенным пером. Что, мол, кадет-целитель Петр Григорьевич Птахин, возвращаясь с практики в Академию и будучи проездом в Дальнем, пользуется случаем выразить свое глубочайшее почтение и передать наилучшие пожелания. Число, подпись. Даже без клякс обошелся.
   Открытку можно было прямо здесь же, на почте, и отправить. Внутри города доставка быстро работает, к обеду получат. Но Петя все-таки решил занести лично. Во-первых, младшим по положению именно так и положено делать, а во-вторых, не стоит пренебрегать шансом личной встречи. Небольшим, надолго застревать в прихожей неприлично, но если у хозяев есть к гостю интерес, они могут успеть его пригласить.
   Прокурорский дом оказался довольно симпатичным особнячком, но никак не дворцом. Пожалуй, аптека Фроловых в Баяне побольше будет. Но там, главное, торговля, а здесь - жилье. Аккуратный чистенький двухэтажный домик с крохотным палисадником между домом и набережной и маленьким садом на задах дома. Этакая небольшая городская усадьба.
   В прихожей обнаружился уже знакомый Пете Прохор, который принял открытку и небрежно положил ее в ящичек, стоявший на небольшом столике в углу. И столик, и ящик были украшены резьбой и изготовлены явно не из простого дерева. Судя по всему, кто-то из хозяев (скорее всего - хозяйка) любит все некрупное, но изящное. "А сама-то она дама немаленькая" - вспомнил Петя.
   К сожалению, продолжения его визит не имел. Прохор, не переходя на грубость, но довольно решительно его выпроводил. Вот ведь! Невзлюбил он Петю, хотя, тот ему повода, вроде, не давал. К хозяевам приревновал? Или к хозяйке?
   Ну, не вышло повидать, так не вышло. Письмом отметился, вежливость проявил, в гостиницу возвращаться не хочется, лучше город спокойно посмотреть. Тем более, что погода хорошая. Немного жарковато, но на набережной это почти не чувствовалось, сказывались близость реки и легкий ветерок.
   Петя шел вдоль ряда дворянских особняков, с интересом их разглядывая. Так и дошел до порта. Причалы далеко вдавались в реку, а вдоль них, как мозаика, сплошным ковром покрывали водную поверхность лодки, корабли и кораблики самого разного вида. Интересно, но в кораблях Петя совсем ничего не понимал и плыть никуда не собирался. Так что он повернул в сторону и отправился к зоосаду. В гостинице он успел узнать, что там были выставлены исключительно дикие животные Дальнего Востока. Надо же посмотреть, с кем ему повезло не встретиться.
   Зоосад оказался отнюдь не садом, а огороженной каменистой сопкой, разделенной металлической сеткой на неправильной формы участки. И дорожки-тропинки между ними.
   Гривенник за вход Петя отдал совершенно спокойно (привык уже деньгами сорить, когда отвыкать начнет?) и пошел вдоль вольеров.
   Тигр. Спокойно лежит на плоской крыше собственного деревянного домика и лениво покусывает зажатую между передних лап четвертинку коровьей туши. На публику внимания не обращает, хотя несколько мелких детей буквально прилипли к сетке ограждения. Вообще-то нет уверенности, что если бы тигр захотел, он не смог бы перелезть через это ограждение. Только смысла не видит. Где еще так кормить будут.
   Или там какая-нибудь магия наложена? Наверное. Больно уж беззаботно взрослые на своих детей смотрят.
   А вот медведь к самой сетке подошел и еще на задние лапы встал. Какой же он громадный! А когти? У Пети пальцы чуть не вдвое короче.
   Медведей и тигров было несколько, еще имелся леопард и много всякого зверья помельче. Но тоже, в большинстве своем, опасного. Видимо держать каких-нибудь копытных вблизи такого количества хищников вредно для их нервов.
   В том, что опасными могут быть и самого обычного вида коты, Петя понял по поведению служителя, пришедшего их кормить. Тот сначала бросил пару рыб вглубь вольера, а когда все зверьки урча и шипя устроили вокруг них кучу-малу, бегом подбежал к корыту, высыпал в него остальных рыб из ведра и также бегом вернулся к калитке. Которую потом тщательно запер.
   Странно. Зверьки не выглядели грозными, хотя явно обладали скверным характером. Но если руки-ноги когтями исполосуют, приятного тоже мало.
   Волки, вроде, вели себя прилично. Более или менее равномерно распределились по отгороженной им площади и, вроде как, охотно демонстрировали себя публике. Агрессии не проявляли, скорее, любопытство.
   Только вот у одного из них, находившегося совсем недалеко от сетки было разорвано плечо. Странно так разорвано. Петя такого ни разу раньше не видел. Впрочем, он с животными дела почти не имел. Разве что в зверинце Академии. Но хотел бы он посмотреть на того, кто бы смог грифону или мантикоре шкуру повредить!
   А у этого волка на шкуре был разрез ладони в две-три длиной. И сквозь него торчало голое плечо. Или как назвать то розовое мясо, точь в точь, как у той четверти туши, что тигр ел. Только на той шкуры не было вообще.
   Кровь из прорехи не текла, но вид был жутковатый.
   - Иди-ка ты ко мне, - Неожиданно для себя обратился Петя к волку, подбираясь к самой сетке.
   Для начала - "малое исцеление". Рану не зарастит, но хотя бы продезинфицирует. Потом - волевая магия. Пете уже не надо было накладывать руки непосредственно на больное место, манипуляторы из его ауры вытягивались уже чуть ли не на сажень. Правда работать на расстоянии более аршина ему было тяжело, и энергии тратилось много больше, но волк как будто почувствовал, что его лечить собираются, и подошел совсем близко.
   Где-то на полчаса Петя завис. Эх, если бы швы наложить, все гораздо проще было бы. Но нитки с иголкой у Пети с собой не было, да и не смог бы он шить сквозь сетку.
   Но основные энергетические линии в поврежденном месте ему удалось восстановить. Рана не совсем закрылась, но прореха стала заметно меньше. Теперь - "малая регенерация", и:
   - Смотри, больше в драки не лезь, пока не заживет, - Строго сказал он волку: - И вообще, побереги плечо.
   Неизвестно, понял ли его волк, но ребетня, которая, оказывается собралась вокруг, была в восторге:
   - Дядя волка лечил! - Звучал разноголосый хор.
   Впрочем, называли его и "дядей", и "господином", и "целителем" (хоть кто-то правильно назвал!), и даже "доктором Мазь-Перемазь". Кажется, был такой персонаж в детском иллюстрированном журнале.
   Подошел и более солидный господин, видимо, один из родителей, представился коллежским советником Давыдовым Алексеем Леонидовичем. Солидный чин. Еще не генерал, но близко. Шестой класс. Не меньше, чем начальник отделения в каком-нибудь местном учреждении или министерстве, а то и его начальник. Потому и подошел, наверное. Чувствует себя в праве незнакомых людей на улице останавливать.
   Петя со всем почтением поклонился в ответ.
   - Заинтересовали вы меня, молодой господин, - благодушно улыбаясь произнес Алексей Леонидович: - Мундир на вас какой-то странный, но с крестом святого Георгия. А сами волка лечите. Целитель, стало быть?
   - Кадет Академии в Баяне, ваше высокопревосходительство. Проходил летнюю практику в Ханке, сейчас обратно возвращаюсь.
   Видимо, в провинциальном городе, даже столице губернии, не так много новостей, и господин коллежский советник оживился:
   - А поведайте-ка вы нам вашу историю! - Попросил он, но так, что отказаться было бы сложно. Впрочем, Петя этого делать не собирался.
   Оказалось что господин Давыдов выгуливал в выходной день в зоосаде своих двоих отпрысков - мальчика лет десяти и девочку лет семи-восьми. Не один, конечно. В сопровождении гувернера и служанки супруги. Сама же супруга куда-то по своим женским делам убыла.
   - Посплетничать с подругами, - заговорщицким тоном сообщил Алексей Леонидович: - Теперь завидовать будет!
   Уселись в расположенном перед входом в зоосад кафе, взяли, действительно, кофе. С бисквитами. Детям еще мороженое досталось.
   А дальше Петя говорил почти без перерыва все три часа. Алексей Леонидович устроил ему форменный допрос. А ведь такой милый, улыбчивый человек. Явно довольный собой и жизнью. Еще нестарый, но того типа, чей возраст определить затруднительно. Может быть как тридцать, так и сорок пять. Судя по детям, ближе к сорока. Среднего роста, слегка полноват, но не толст, с кустистыми бровями и роскошными бакенбардами. Одет в хорошо пошитый гражданский костюм. И должность у него оказалась тоже хорошая - главный таможенник порта. Петя ему даже позавидовал. Впрочем, у него - другой путь.
   Выпытано было все. И как сюда вместе с Сула-Петровскими ехал, с которыми Давыдов ожидаемо оказался очень хорошо знаком. И то, что Прохор Петю дальше прихожей не пустил, Алексея Леонидовича очень порадовало:
   - Будут теперь ваши истории в пересказе моей супруги слушать!
   Карташова он также прекрасно знал:
   - Очень успешный делец, нигде своего не упустит. И вас хотел к себе прибрать, пока цена не выросла. Но вы правильно сделали, что взяли время на размышление. Пусть и он подумает. Ему полезно. Да и в Дальнем вы вполне неплохо могли бы устроиться. Так-то у нас целитель есть, Сергей Сергеевич Иванов, возможно, слыхали. Хороший целитель, четвертого разряда. Губернскому городу, конечно, лучше бы третьего разряда иметь, но, может, еще дорастет. Но и ваши таланты здесь были бы востребованы. И два целителя в городе лучше соответствовали бы его статусу.
   Неожиданно пригодился и давешний опыт общения с проституткой. Про схватки с чжурчжэнями Петя рассказывал уже не запинаясь и припомнив (и присочинив) куда больше подробностей. Тут даже гувернер со служанкой заслушались, а дети так и вовсе усидеть не могли и периодически перебивали его возгласами и вопросами.
   - Нет, пистоль в номере остался, - Разочаровал молодежь Петя: - Ходить с оружием по мирному городу как-то неправильно. Я и шашку там же оставил, хотя похвастаться темляком, честно скажу, хотелось.
   - Вот, Николаша, - Назидательным тоном обратился к сыну Давыдов: - И среди целителей храбрецы бывают. Помни, но не завидуй. Ты до орденов тоже дорастешь.
   - У меня Владимир с мечами будет! - важно объявил мальчик.
   - Обязательно. Но сначала до Станислава дорасти, - засмеялся отец.
   Про Академию Петю тоже расспросил. Явно материал для будущих разговоров набирал. Но был очень благожелателен. Кстати, сообщил, что от их губернии тоже кто-то в Академию едет, но он только краем уха об этом слышал. Этим опричник занимался.
   В целом же, хорошо поговорили. На прощанье Алексей Леонидович вручил Пете свою визитку и взял обещание, что тот к нему обязательно зайдет, когда в следующий раз в Дальнем будет. На самом деле, это никого ни к чему не обязывало, но еще один маленький шаг на пути к признанию Петя сделал.
   Целительские умения даже не пришлось демонстрировать. Прыщей, в силу возраста, у детей пока не было, а без синяков и ссадин они сегодня обошлись. Но для закрепления хорошего впечатления Петя даже отцепил от своей цепочки одну "лечилку" и подарил Давыдову. Может, и зря. Тот даже не знал, что это такое. Зато гувернер и служанка явно были в курсе, только девушка оказалась шустрее и схватила первой. Таможенник взирал на это с довольной улыбкой и напомнил не забыть отчитаться перед супругой. Предложил Пете денег, но тот не взял. В аптеке такие по десять рублей продаются (или это только в Баяне?), а ему так и вовсе бесплатно достались. Он уже решил, что после появления накопителя амулеты ему уже не так нужны. Если что, еще себе сделает. А так есть надежда, что память о нем дольше останется.
   Перекус в кафе был так себе, но прошедшая беседа заразила Петю энтузиазмом. Будущее стало казаться близким и успешным, а Дальний вполне себе привлекательным местом.
   В результате в гостиницу он не вернулся, а продолжил блуждания по городу. Которые закончились тем, что поел он в ресторанчике рядом с театром, а потом и пьесу смотреть отправился. Какой-то водевиль, вроде как, из восточной жизни. С песнями и плясками.
   История была неожиданной, что ли? Какая-то капризная принцесса загадывала очередному жениху три загадки, и если тот ошибался в ответе хотя бы на одну из них, его казнили. Странно, но поток желающих не иссякал. Петя не понял. Тем более, что принцесса ему особенной красавицей не показалась. Еще и накрашена так, что лица почти не видно. Разве что голос непривычного тембра.
   И вообще. Петя помнил из разговоров приказчиков, что водевиль - это нечто веселое. А что смешного в том, что очередного претендента полдюжины мало одетых бугаев, танцуя, казнить ведут. И почему их "евнухами" называют? Вон, сквозь трико причиндалы выпирают.
   Вот то, что служанки принцессы тоже танцевали и тоже были мало одеты, Пете понравилось больше. Даже жалко, что он завтра уезжает. Хотя, не время ему еще по театрам с барышнями знакомиться. Вот закончит Академию, встанет на ноги... И будет он тогда, скорее всего, женатым человеком, которому на всяких там танцовщиц смотреть не захочется. Или захочется?
   Закончилось все хорошо. Очередной жених все загадки разгадал, но видя, как расстроилась принцесса, предложил ей самой уже его загадку разгадать. Та с заданием справилась, и поженились они уже по любви. После чего принцесса стала его любимой третьей женой в гареме. И все ее служанки туда же пошли. То-то она счастлива была.
   В общем, возвращаясь в гостиницу Петя думал о том, хотел бы он иметь гарем? Решил, что, пожалуй, нет. Хлопотно, и мира в семье никогда не будет. Ну его. Даже хорошо, что ему еще два года жениться нельзя.
   В гостинице его неожиданно ждала визитка Сула-Петровской с приглашением зайти уже прошедшим вечером. Надо будет зайти на почту, еще открытку написать и послать. С извинениями, что на месте его не было, так что получил приглашение слишком поздно. Идею нанести визит утром сразу отбросил. Только к Чумейкину. И ждать до победного, пока орден не получит. А там уже и на поезд пора будет. Ему еще грузчиков нанимать, чтобы багаж в вагон доставить. Надо надеяться, что это можно прямо из гостиницы сделать.

***

   В поезд Петя загрузился чуть ли не самым последним. Но успел. При полном параде примчался и при оружии, хорошо, в вагон пустили без придирок. И сидел теперь, слушая стук колес, поглаживая эфес шашки и любуясь на повешенный напротив китель с Георгиевским крестом на груди.
   Кавалер, однако. Дважды кавалер.
   До следующего крупного города поезд шел больше суток с двумя короткими остановками вечером и утром. Петя их использовал для отправления естественных нужд и закупки свежей еды. Пироги, калачи, свежие булки, соленую рыбу и икру, орехи и ягоды к поезду подносили местные жители. А вот те же яблоки были только в начале пути. Климат резко континентальный, летом арбузы вызревают, а зимой привычные плодовые деревья вымерзают. Хорошо, что практика летом проходила.
   Еще Петя водой запасался. Теперь он небольшим чайником со спиртовкой обзавелся, так что кипяток на станциях ему уже не был так необходим. А вино в буфетах его не интересовало. Энергоканалы - не кровеносные сосуды, от алкоголя не расширяются. А вот контроль ухудшается. Так что магам лучше не пить. Прямого запрета нет, все мы - люди, и обстоятельства бывают разными. Но если для Пети из лавки вино было недостижимо по деньгам, то в Академии у него приоритеты сменились.
   Весь вечер первого дня пути Петя просто отдыхал. Медитировал, конечно, но ничего больше. А утром следующего дня внезапно понял, что больше делать ему и нечего. Амулеты изготавливать - заготовок нет. То есть камней как раз куча, но надо, чтобы их первоначально маг земли обработал. Так что только тренировать заклинания, которые у него и так от зубов отлетают, да качать энергоканалы и магическое зрение. Ну и накопитель заполнять, а то в последние дни он его изрядно опустошил.
   Довольно резкий переход получился. От ничегонеделанья (в смысле вольготного режима) Петя совершенно отвык. Поэтому в привокзальный ресторан на первой же большой станции вечером следующего дня отправился одним из первых.
   Вагон первого класса, в котором он ехал, снова был каретного типа. То есть разделенным на купе с отдельным выходом в каждом. И заполнен вагон был хорошо если наполовину. Со всеми Петя раскланивался, но не подходил. Люди были незнакомые, но небедные, раз в дорогих купе едут. Как правило, ему отвечали кивками. Попутчик. При орденах и со значком Академии на груди, хоть и без перстня мага. Зато с шашкой на боку. В общем, на него осторожно посматривали, стараясь не афишировать интерес.
   Идти в ресторан с оружием было глупо, но Петя еще не наигрался своей наградой. Понимал, что ведет себя, как ребенок, но очень уж хотелось орден поносить. Георгиевский у него крест почему-то меньше эмоций вызывал, хотя был не менее заслуженным, а в обществе даже более уважаемым. Возможно потому, что крест ему исключительно из-за письма Карташова дали, а "клюкву" он сам выбил. Так что логика отдыхала вместе с Петей.
   Ресторан и вправду был неплохой. Косвенно на это указывало немалое количество публики, помимо его попутчиков с поезда.
   Местные жители Петю не интересовали. Стоянка поезда - час, а потом с этими людьми он может больше никогда и не увидеться. А просто поболтать со случайным встречным он никогда желания не испытывал. Он и болтать-то не очень любил, только если взамен что-нибудь интересное и полезное узнать можно будет. Да и чин у него не тот, чтобы можно было просто так к кому-нибудь подойти. Только если самого пригласят.
   А вот одна пара попутчиков привлекла его внимание. В смысле, не пара, а двое пассажиров. Солидный (скорее, важный) господин, поглядывавший на всех свысока и с гримасой легкой брезгливости на лице. И при нем - совсем еще молодой ульта в национальной одежде. Одежде чистой и даже, наверное, дорогой - много вышивки и даже какие-то камни кое-где пришиты. Как бы не драгоценные, хоть и почти необработанные. Шаман, который ему Золотой корень и прочие редкости подарил, беднее одевался. Взаимоотношения юноши и господина тоже вызывали вопросы. Оба сидели с каменными лицами и почти не замечали друг друга. Что же их за один стол привело?
   Любопытно было не только Пете, прочие попутчики тоже бросали на странный столик быстрые взгляды. Но, по-видимому, господин был важной шишкой. Раскланивались с ним все, а вот подойти никто не решался.
   Кто это такие выяснилось только следующим вечером, когда поезд снова сделал долгую остановку в очередном большом городе. Петя снова отправился в ресторан и опять при шашке, решив про себя, что делает это в последний раз. Хватит. Все дальневосточники его ордена уже видели, сам - наигрался, а носить оружие было не слишком удобно. Или надо тренироваться?
   Оказалось, что на прошлой большой станции на поезд села еще одна группа пассажиров. Еще один солидный господин, а при нем юноша и девушка, не являющиеся ему родней. Со значками на груди. Петя мысленно хлопнул себя по лбу. Мог бы и сразу догадаться. Опричник и будущие кадеты Академии. И ульта, получается, тоже в Академию едет.
   Сейчас оба солидных господина уединились за отдельным столиком, оставив молодежь за другим. Всех трех.
   Девушка подозвала к себе официанта и что-то ему сказала. После чего тот прямиком отправился к Пете:
   - Княжна Екатерина Львовна Дивеева приглашает вас к своему столу.
   Княжна? Не факт, что знакомство окажется полезным, больно гордо девушка смотрит на все вокруг, но игнорировать не стоит. Да и не теряет он ничего. Уже почти поел, а десерт на тот стол подадут.
   Так что Петя быстро отправил в рот последние кусочки бифштекса с яйцом, промокнул губы салфеткой и неторопливо пошел, куда позвали. Дожевывая на ходу и стараясь делать это не слишком заметно. Дожевал. Подошел. Общий поклон всему столику:
   - Кадет второго курса Академии Баяна Петр Григорьевич Птахин к вашим услугам, - И под требовательным взглядом добавил: - Екатерина Львовна.
   Княжна слегка кивнула каким-то своим мыслям. Чуть нахмурилась. Все-таки Птахин фамилия совсем не дворянская. Но потом скользнула взглядом по орденам и улыбнулась почти приветливо:
   - Присоединяйтесь к нам, Петр Григорьевич.
   Под ее взглядом сидевший справа от нее юноша чуть привстал:
   - Позвольте представиться. Сергей Юрьевич Тенешев. Тоже кадет Академии, только еще первого курса.
   После чего посмотрел на ульта, ожидая, что тот тоже представится. Не дождался и продолжил:
   - А это наш нечаянный товарищ. Магаде Удабович Ульратачи, - слегка запинаясь выговорил он: - Уф! Язык сломаешь. Самому представляться надо, Мага!
   Ульта только улыбался и пару раз поклонился все так же сидя за столом. А фамилия у него интересная, если это фамилия. Шаман означает. И парень, похоже, не из бедных. Даже княжна смотрит на него, хоть и снисходительно, но без пренебрежения. А вот Тенешев, хоть и из дворян, видимо, не слишком богат. Очень уж лицо у княжны выразительное. Столько по нему сразу прочесть можно!
   - Не очень удачное сокращение имени, - Улыбнулся Петя: - Магой в Академии называют "Магическую практику". Это учебный курс такой.
   - Какие еще курсы есть? - Требовательным тоном вмешалась Дивеева.
   - Еще на первом курсе, вас ведь именно это интересует? - Петя взял инициативу в свои руки: - Преподают "Общую теорию магии" или "Термаг", "Философию магии" или "Филмаг", а также большое внимание уделяется физическому развитию или физкультуре. Но в двух словах обо всем не расскажешь. К тому же я не в курсе, что вам про Академию уже известно.
   - Пожалуй, есть смысл пригласить вас в свой вагон, - не совсем уверенно произнесла княжна.
   - Мы и так в одном вагоне едем, только в разных купе, - Решил немного осадить ее замашки Петя: - В принципе, я не против часть пути проехать вместе, но лучше это делать днем. Так что если вы договоритесь со своими опричниками, вернемся к этому разговору завтра утром.
   При упоминании опричника девушка откровенно поморщилась. И дернула плечом, но ничего не сказала.
   Как-то немного жестковато получилось, и Петя счел необходимым смягчить впечатление улыбкой:
   - Для меня большая честь познакомиться с вами.
   После чего предпочел вернуться за свой столик. Там еще кое-чего от салата осталось, да и десерт ему пока не подали. А деньги, все равно, возьмут. Так что лучше закончить свой поздний обед спокойно.
   Утренняя остановка была немного позже, чем обычно, Петя едва ее дождался. Не потому, что так уж хотел вновь с княжной пообщаться, а потому, что ночным горшком он так и не привык пользоваться. Организм молодой, терпеть может долго. Впрочем, радость после облегчения лишние часы ожидания компенсировала не полностью. Так или иначе, выскочил из поезда Петя еще на ходу, и времени ему хватило не только на гигиенические процедуры, но и на то, чтобы основательно затариться продуктами питания.
   В буфет тоже заглянул. Из вежливости. Чтобы туда проходила Дивеева или Тенешев, он не заметил, но надо же было удостовериться. Убедился, что был прав. Опричники были, а вот их подопечные - нет. Вспомнив, как пил кофе с бисквитами Трифонов, а его угостил крохотным и исключительно невкусным пирожком, взятым на сдачу, решил к этим господам не подходить.
   Нахлынувшие воспоминания привели к тому, что Петя тоже взял чашку кофе с двумя бисквитами и скромно сел в уголок, навесив на себя "обострение чувств".
   Неожиданные ощущения. Не сказать, чтобы приятные. Раньше ему это заклинание только в лесу применять доводилось. Тогда настроиться на человеческие голоса, отсекая всякое там шуршание листвы, у него получилось легко. К тому же стрессовое состояние после боя сказалось. А тут...
   Сначала он чуть не оглох. Народу в буфете было довольно много, и все разговаривали. Не особо громко, но, слушать голоса избирательно Петя не умел, и ему казалось, что все кричат ему в ухо. В оба уха. Чтобы приспособиться вычленять нужный голос, потребовалось минут десять. Которые он выдержал в этой какофонии ора с большим трудом. Добавить к этому голосу второй, чтобы послушать разговор опричников, он так и не сумел. Времени до отправления поезда не хватило. Не то, чтобы Петя надеялся услышать что-либо интересное, но исключать такую возможность было нельзя. Хотя основной его целью была именно тренировка навыка подслушивания чужих разговоров. На самом деле, пригодиться может.
   Вторым неожиданным и неприятным эффектом стало то, что поданный ему кофе отвратительно вонял. Вообще-то запах кофе Петя любил, но в этот раз к нему отчетливо примешивался аромат горелой пробки и еще какая-то кисловатая вонь, которую ему не удалось идентифицировать. Видимо, кофе был дрянной и скверно приготовлен. Получить хоть какое-то удовольствие от употребления заказанного напитка не получилось. Юноша его, вообще, выпить не смог.
   Бисквиты тоже оказались с привкусом прогорклого молока и несвежего свиного сала. Бррр... В общем, деньги на лакомство оказались потрачены зря. Никакого удовольствия, одно расстройство.
   Снимать наложенное заклинание Петя не умел, но игнорировать неприятные ощущения и посторонние шумы научился. Так что из буфета вышел спокойно, и ударом колокола, предупреждающего о скором отходе поезда, его с ног не свалило. Разве что чуть пошатнулся.
   Около вагона его перехватила незнакомая женщина:
   - Господин Птахин! Княжна Дивеева приглашает вас в свой вагон.
   Идти Пете не очень хотелось. Княжна в буфет не пошла, и он решил, что встреча не состоится. Сколько еще "обострение чувств" будет действовать? Час? Два? И, вообще, что это за тетка? Кадетам в Академии прислуга не положена, они сами в наряды ходят. Или, пока не доехали, можно?
   Ладно. Неприятные ощущения можно перетерпеть. А посмотреть на реакцию княжны, когда он сообщит ей, что той самой полы в казарме тряпкой мыть предстоит, было интересно. Его ведь ради информации об Академии из первых рук зовут. Больше не для чего.
   То, что Дивеева называла "своим вагоном", оказалось обычным двойным купе. Места вдвое больше, чем у Пети, но так она и не одна едет. Хотя, кем княжне приходится пригласившая Петю тетка, он так и не понял. Скорее всего, компаньонкой. Или Екатерина Львовна (странно к девушке моложе себя так обращаться, но та задала формальный тон общения) очень уж вежлива с прислугой.
   Оказалось, что эта женщина, Софья Сергеевна, какая-то дальняя родственница. А служанка Капа (Капитолина) имеется сама по себе.
   - Что-то вы не спешили, Петр Григорьевич, - вместо "здравствуйте" княжна начала с замечания.
   - Не хотел быть навязчивым, Екатерина Львовна, - Виноватым Петя себя не чувствовал совершенно: - Формулировку "пожалуй, следует вас пригласить" я не смог с уверенностью воспринять, как официальное приглашение.
   - Вот как. А вы, оказывается, знаток этикета. И где только вы с ним успели ознакомиться? Ведь вы же из мещан, да еще и в лавке работали. Я не ошибаюсь?
   Однако. Когда это она успела про Петю столько всего выяснить? Опричник про него справки навел? С какой стати? Трудно предположить, чтобы опричники таскали с собой досье на всех кадетов Академии. Хотя, если это не досье, а краткие выжимки из них на полстранички, почему бы нет. Сколько всего будущих магов в Академии учится? На двух старших курсах? Ведь всего ничего. Меньше сотни. Даже меньше восьмидесяти, наверное. Не такая уж толстая папка получается.
   В принципе, своего прошлого Петя не стыдился. Точнее, не считал нужным скрывать. Да и не смог бы, наверное. Все маги состоят на государевой службе, и сведения о них у тех же опричников должны иметься. Но то, что они этими сведениями с посторонними людьми делятся, как-то не слишком приятно.
   Ответил без эмоций:
   - Кое-что на "Филмаге" преподают, а так будущим магам с самыми разными людьми общаться приходится. Стараюсь соответствовать.
   О том, что приказчикам в лавке тоже со всеми сословиями работать надо, он промолчал.
   - Вид у вас какой-то не очень, - Продолжала допытываться девушка: - Вы, часом, не больны?
   - Маги жизни болеют крайне редко и, как правило, справляются с любыми недугами быстро и собственными силами.
   Потом, вспомнив, как кривилась княжна при упоминании опричников, решил добавить:
   - Прошу меня извинить. Не подумал о последствиях и наложил на себя в станционном буфете заклинание "обострение чувств". Хотел послушать, о чем опричники между собой говорят. Но слишком много энергии в заклинание влил. Теперь приходится все чувства в себе глушить, чтобы не ослепнуть и не оглохнуть. Через час должно пройти.
   Дивеева снисходительно рассмеялась и посмотрела на Петю еще более свысока:
   - Хоть что-нибудь вы услышали? Обо мне, часом, не говорили?
   - А вы знаете, говорили, - Что-то такое Петя, действительно, разобрал: - Тот, который повыше ростом, собирался с вами побеседовать. Если я правильно понял, будет нотации вам читать.
   - Да как он смеет! - Вспыхнула княжна: - Во все времена основой государства были боярские роды!
   Потом посмотрела на Петю и решила не продолжать. Кажется, она и опричников к худородным относит, хоть те, как правило, и из дворян. Но мещан такие разборки, видимо, не касаются. С ее точки зрения, по крайней мере.
   Поэтому заговорила о другом:
   - Я, хоть еще в Академии не училась, но кое-какие заклинания уже знаю. Из стихии воды. Наверное, могла бы сразу на второй курс поступить. Почему-то не берут.
   Петя пристально посмотрел на княжну магическим зрением:
   - К сожалению, я только "жизнь" видеть могу. Но она у всех живых есть, поэтому ваши энергоканалы я вижу. Для первого курса очень неплохо развиты. Хранилище тоже довольно большое. Но сколько конкретно энергии "воды" оно может вместить, судить не могу. Концентрация "жизни" не слишком высокая, но больше, чем у обычного человека. Наверное, вы и "жизнью" магичить можете?
   - Да, у меня две силы.
   Сказано было громко, но вот с "жизнью" у Пети дела обстояли все-таки заметно лучше, чем у Дивеевой. Хотя он и считался слабосилком.
   - Все равно, силу развивать надо. Этим, в основном, все первое полугодие и занимаются. Те, кто к его концу до седьмого разряда не дотягивает, отчисляются. Скверно отчисляются. Они при этом магии лишаются, с очень малым шансом на ее восстановление. Но вам беспокоиться нечего. У вас есть шанс сразу шестого разряда достичь.
   - Шестого! - Презрительно фыркнула девушка: - Сколько-нибудь приличные маги с пятого начинаются. А я собираюсь не ниже третьего стать.
   Спорить Петя не стал. Как говорится, хотеть не вредно. Может, и станет, но пока это кажется маловероятным. Способности у девушки довольно средние. Если он правильно понимает.
   Он уже было собрался рассказать о "давилке" и особенностях поведения в ней, но тут княжна решила похвастаться своими магическими способностями.
   - Я "водяной заряд" освоила. Могу показать.
   Вагон - не самое подходящее место для демонстрации заклинаний, но вода все-таки не огонь и не молния. Особых разрушений нанести не должна. Но, на всякий случай, Петя отсел немного подальше, поближе к стоящему в углу шкафу.
   - Вот! - Важно заявила девушка и сосредоточилась.
   За первой минутой пошла вторая, потом третья.
   - Поезд сильно шумит, - недовольным голосом, наконец, произнесла Екатерина: - Никак не могу сосредоточиться.
   Банальную истину, что это достигается долгими тренировками, Петя вслух не произнес. Зачем с девушкой ссориться?
   - А наложите-ка вы и на меня "обострение чувств". Мой учитель иногда так делал. С ним легче сосредоточиться, и линии заклинания ровнее выводятся.
   Петя мысленно вздохнул. С накопителем его возможности заметно возросли, не в плане сложности заклинаний, а их количестве. Но ведь накопитель заполнять надо. А в последнее время он у него только разряжается, хоть он и сливает в него регулярно всю накопившуюся энергию. Но спорить не стал. Только постарался активировать заклинание на самом минимальном уровне. Тут и энергию жалко, и княжну не хочется контузить.
   Впрочем, та побочных результатов работы заклинания, похоже, не заметила. Видимо, привыкла с учителем и научилась отсекать лишнее. Петя даже позавидовал и решил, что будет тренироваться, чтобы достичь похожего результата. Тем более что раньше он это заклинание, как средство скорейшего освоения заклинаний не рассматривал.
   Теперь заклинание у княжны получилось, и в Петину сторону сорвалась капля воды, размером с хорошее ведро. Если не два. Действительно, сильна девушка!
   Если бы на нем самом не было "обострения чувств" мог бы и не успеть среагировать, а так вовремя заметил и увернулся. Только чуть-чуть брызгами задело. Сам же водяной заряд вынес внутрь дверцу шкафа и расплескался внутри.
   - Ай! Мои платья! - Вскричала княжна: - Ну что вы сидите?! Сделайте что-нибудь!
   Если бы можно было сбежать, Петя обязательно бы это сделал. К сожалению, летать он не умел, а перебираться из одного купе в другое на ходу - не рискнул. Пришлось присоединиться к всеобщему бедламу. Служанка и тетушка суетились, извлекая вещи из поломанного шкафа, княжна тоже бегала и суетилась, но больше всем мешала. Заламывала руки, на всех кричала и топала ногами. В несчастном случае были виноваты все, кроме нее. Особенно Петя. Или служанка, которой доставалось больше всех.
   Некоторый опыт по спасению подмоченных вещей у Пети был. В лавке Куделина приобрел. Так что пока все навалились на шкаф, подхватил выкатившийся оттуда моток шнура. Вопросом, откуда он у княжны, не задавался. В дороге и веревка пригодится. Так что молча полез на стены, выискивая, к чему бы его можно там привязать. К счастью, нашлось. По верху был карниз, прибитый к деревянным стенам гвоздями. Немного ловкости, и под потолком появилось несколько бельевых веревок, проходящих через все купе. На которые, с помощью стула и служанки, все вымокшее и было развешано. Ходить по купе, правда, стало совершено невозможно.
   К сожалению, возмущение княжны от проделанной работы не утихло. Не видя ни гостя, ни своих спутников, она продолжала их распекать. А отсутствие видимой реакции ее, похоже, только больше распаляло.
   К счастью, днем поезд сделал буквально пятиминутную остановку на каком-то полустанке. Самое время сбежать. Однако, когда Петя пробрался к двери купе, в нее постучали снаружи.
   - Что такое? Кто там? Да посмотрите же, наконец! - Немедленно последовали указания.
   Снаружи оказалась целая делегация. Оба опричника и оба будущих кадета первого курса. Или уже не будущих, а действующих? Значки Академии всем раздали, только юный шаман его не носил.
   - Что здесь произошло? - Строго спросил один из опричников Петю, которому все-таки удалось выскользнуть наружу, разминувшись с частично перекрывшими проход кружевными панталонами. Длиной до колен, согласно действующей моде.
   - Княжна решила продемонстрировать, как у нее получается заклинание "водяной заряд", - не стал скрывать Петя: - Вот и продемонстрировала.
   Последние слова он произнес уже тихо, сообразив, что дальше его могут спросить, почему не воспрепятствовал этому безобразию. Он-то, как отучившийся год, должен был знать, где можно творить заклинания, а где не стоит. Но ведь запреты для того и нужны, чтобы их нарушать. Ему самому любопытно посмотреть было. Кто же знал, что "заряд" столь большим окажется.
   К счастью, вопросов не прозвучало. На него, вообще не смотрели. Видимо, панталоны были интереснее.
   - Гхым...- Несколько неуверенно нарушил молчание опричник: - Мы, вообще-то, хотели в гости напроситься, чтобы об Академии поговорить, но теперь, похоже, лучше вас к себе пригласить. Что скажете, Екатерина Львовна? А вы, Петр Григорьевич? Господам первокурсникам тоже было бы полезно узнать о порядках в Академии из первых рук.
   Слово "порядках" он выделил и осуждающе покачал головой. Петя только молча развел руками. Этого хватило. Кажется, опричник с характером Дивеевой уже был знаком.
   - И правда, госпожа... - Подала голос служанка.
   - Хорошо, идем!
   И из вагона вылетела, как раз Капиталина, судя по всему, получившая руководящее ускорение, а только за ней - Екатерина Львовна. С видом королевы или хотя бы Великой княжны. Слегка подмокшие рукава и подол платья ее совершенно не волновали. Порода, однако! Петя даже проникся.
   Это не помешало ему, единственному во всей компании, за оставшиеся пару минут стоянки купить несколько больших кульков чего-то съедобного. Пирогов, жареной и копченой рыбы, тонкие полоски вяленого мяса и местных ягод вроде морошки.
   - У вас, наверное, и на стол подать нечего, - сообщил он опричникам: - Два рубля потратил. Когда компенсируете?
   - В Академии своей...- начал недовольным тоном один из них, но второй молча вынул из кармана два серебряных кругляша и протянул Пете. Первый недовольно скривился, но больше ничего не сказал.
   В результате, до вечерней остановки доехали даже неплохо. На людях Дивеева вела себя более скромно, Капа заварила чай, остальные жевали и слушали Петю. Тот тоже не забывал жевать, но понемногу. Действие на него заклинания давно прошло, так что самочувствие и настроение были вполне приличными.
   Рассказывал без подробностей, но по существу. Про казарменную жизнь первокурсников, утренние построения, наряды, большом отсеве. Особое внимание уделил давилке. Предупредил, что в ней главное - не паниковать, а гонять энергию по каналам, стараясь расширить их и хранилище. Успокоил, что на его взгляд, у всех троих новичков особых проблем быть не должно, если сами не напортачат.
   Некоторое удивление вызвал шаман - Магаде Удабович Ульратачи. Даже не поведением, хотя оно временами было довольно странным, а своими каналами и хранилищем. Петя не видел других сил, кроме "жизни". И уже давно привык к этому, находя даже некоторое преимущество в чистоте своей энергии. У других магов каналы он тоже видел. Но как у обычных людей. То есть нити, слегка наполненные зеленым. У себя и других целителей - тоже зеленым, только много ярче. Так вот у Магаде зелень в каналах имела странный серый налет. Петя про такой цвет, вообще, не слышал. Сразу два вопроса возникали. Во-первых, что это такое? А во-вторых, раз Петя видит дополнительный цвет, не может ли он им тоже управлять? В смысле, соответствующей ему энергией. Жаль, спросить было не у кого. То есть у шамана он спросил, но тот понес что-то о духах.
   Он, вообще духов чуть что поминал. Даже в давилке духа нашел. С именем Абасы. А вот в зверинце, по его мнению, Уерагынч живет, в оранжерее - Кугулугай, в окружающем парке - Техчюч, а в казарме всем должен заправлять Откамак. Ну, его боги ему в помощь. Может, и найдет кого. Только как он обо всем этом с отцом Паисием говорить будет? Тот человек добрый, но властью раздавать наряды вне очереди тоже располагает.
   Сказал об этом шаману. Тот никак не прореагировал. Типа, мало ли какие боги есть? Духи к человеку ближе. Особенно к шаману. Маги - тоже шаманы, хотя и не совсем правильные. Но должны понимать.
   Даже интересно стало.
   Глава 14. Возвращение
   За долгий путь до столицы подобные встречи проходили еще не раз. Причем состав участников расширялся еще дважды, так что четыре опричника, десять кадетов и служанка Капа уже с трудом помещались в купе. Петю довольно подробно расспрашивали о жизни и учебе в Академии, причем делали это, в основном, опричники. Кадеты слушали, но, похоже, близко к сердцу не принимали. Ульратачи витал в каких-то своих эмпиреях, а все остальные были дворянами и считали себя потомственными магами, так что и в мыслях не допускали, что у них могут возникнуть какие-либо трудности. К тому же считали, что про Академию они и сами все знают. Ну а единственная среди них девушка - княжна Дивеева - наслаждалась возможностью "руководить" сразу таким числом кавалеров.
   Она, вообще, относилась к тому типу людей, которые вместо того, чтобы протянуть руку и взять что-либо, лежащее рядом, будут подзывать очередную жертву, указывать на объект пальчиком и говорить "Подай!". Сначала она Капу так гоняла и Тенешева, но с ростом численности отряда прямо расцвела. И периодически сама себя вслух хвалила:
   - Как я все организовала!
   Вот все молодые дворяне и бегали. То подать ей шаль, то отнести ее на место. А уж как она гоняла их на остановках! Стол на посиделках ломился от деликатесов, а для сувениров ей явно дополнительный чемодан потребуется.
   Петю она тоже пыталась вовлечь в этот круговорот, но он делал вид, что его это не касается. Княжна тоже не слишком настаивала. Отношение к Птахину у нее было сложное. С одной стороны, он второкурсник и кавалер орденов, а с другой - нищий мещанин, живущий на стипендию, который до потомственного дворянства никогда не дотянется. Не ее круга. Или все-таки ее, но второго сорта. В общем, гонять дворян ей было приятнее.
   Про ордена Петю тоже расспрашивали и тоже больше опричники. Но их интересовали не столько Петины подвиги, сколько общая обстановка на границе. Отвечал, как мог. Точнее, говорил о том, что видел сам, стараясь никого из встреченных в Ханке и на заставе офицеров не подставить. А так, в военно-политических вопросах он только на уровне курса Филмага разбирается. Но Филмаг опричников не интересовал.
   Кадеты же старались не показать, как они ему завидуют. Возможно, если бы не было Екатерины, вопросов и интереса проявлено было бы больше. А так она задала тон:
   - Подумаешь, у моего батюшки Владимир первой степени, а остальные ордена на мундире с трудом помещаются.
   Так что особого развития тема не получила.
   А про свое задание на практику и о добытых трофеях Петя просто промолчал. Хвастаться, что у него на груди Золотой корень в ладанке хранится? Или что у него целый чемодан высококачественного кварца для амулетов и среди камней треть очень красивых аметистов, которые и в ювелирные украшения пустить не стыдно? Зачем? Дарить он никому ничего не собирался, его задача с Академии что-нибудь полезное стрясти за свои находки. Думать надо.
   К концу пути Петю и вовсе перестали приглашать (инициатором посиделок так и осталась Дивеева), так что он, наконец, смог спокойно заняться тренировками магии и заполнить свой накопитель.
   И еще об одном вопросе задумался. Стоит ли написать письмо родителям? Что-то нечасто он им пишет. Сообщил в самом начале, что у него магические способности открылись, и он в Академию поступил, и все. Ответа, кстати, не получил. Впрочем, особо и не ждал. Они и прочитали-то письмо, наверное, не сразу. Отца в армии, худо-бедно, научили буквицы разбирать, а мать так и вовсе неграмотная.
   К тому же, о чем писать? О том, что первый курс отучился, на практику съездил, и будет учиться на втором? Что на практике два ордена получил? Чтобы гордились?
   Гордиться будут, если денег вышлет. Желательно побольше. А ему этого делать совершенно не с руки. Не за что. Да и не голодают они, если отец не научился всю пенсию пропивать.
   Никаких теплых чувств воспоминания о семье в Пете не вызывали. Отдали совсем мальцом в лавку и, фактически, от него избавились. Получается, вырастили его не отец с матерью, а Куделин. Но и Алексея Ивановича назвать близким себе человеком Петя не мог. Хоть и был тому благодарен. Все-таки по-человечески с ним купец обошелся. Гонял, кормил, как попало, но приютил и грамоте дал выучиться. При встрече обязательно ему спасибо скажет. И поклонится, спина не переломится. Только вот возвращаться в Пест он не планирует. Не хочет он больше с той жизнью ничего общего иметь.
   Так что погодит он пока писать. Если большая нужда будет, сами его найдут, не постесняются. Но лучше бы такой нужды не возникало. Он и сейчас-то о семье вспомнил только потому, что время свободное образовалось. Не приняла его Дивеева в свою компанию, но что-то его это не особо огорчает.
   Опричники, кстати, тоже приходить на кадетские посиделки перестали. Но сами отдельно собирались. Какие-то вопросы решали или просто выпивали в "подходящей" компании, Петя не знал.
   А вот Магаде на эти встречи к Дивеевой приходил. Или его опричник туда без приглашения посылал? Чтобы лучше в коллектив вливался. Сам-то тот к этому не стремился. В тех случаях, когда и Петя там был, шаман спокойно сидел в уголке и в общих разговорах не участвовал.
   В последний вечер перед прибытием в Пронск опричники пригласили Петю за свой столик в ресторане. Общение с ними выгодно отличалось от того опыта, что он получил при путешествии с Трифоновым. Цепкие, но гораздо более приятные люди. Хотя, скорее всего, разница в отношении к нему объяснялась тем, что он не только выжил на первом курсе, но и проявил себя на практике. Так что его подробно расспросили о его возможностях, планах на будущее. О Карташове тоже расспрашивали. В общем, старались вести доверительную беседу, но никаких предложений не делали. Только рекомендовали способности развивать, но Петя и без их указаний этим изо всех сил занимается. В общем, как говорится, подошли, всего обнюхали и ушли. Но обещали вернуться к разговору через годик. Всем составом, что ли? Но наличие к тебе интереса начальства всегда лучше его полного отсутствия. Если карьеру делать хочешь, конечно.
   Пересадку в Пронске Петя пережил без особых проблем. Похоже, в расписании специально учли кадетов, отправляющихся в Баян. Возможно, дополнительный поезд пустили. Был он небольшим, зато имел целых три вагона первого класса каретного типа. Видимо это и был тот самый поезд, которым большинство кадетов в Академию съезжается. На перроне Петя молодых людей со значками на груди порядка трех десятков насчитал. Пока за билетом в кассу бегал. Купил. Предпоследнее купе в последнем вагоне. Главное, что место для него нашлось.
   Грузчики его подождали около вагона (двоих пришлось нанимать, на одну тележку его скарб не влез). Было некоторое опасение за сохранность багажа, но, видимо, местное ворье (а оно на всех вокзалах есть, наверняка) грузчиков не трогает. Так что загрузился благополучно.
   Мысль о ворах Пете очень не понравилась. До сих пор он особо на эту тему не задумывался. Дверь в купе, правда, запирал, когда выходил, но оставлял вещи совершенно спокойно. И ничего у него не пропало. А теперь вдруг обратил внимание, что запирается купе стандартным треугольным ключом, одинаковым для всех вагонов. Пассатижами открыть можно. Если заранее копией не запастись.
   Вот, не было печали! Сразу вспомнилось, что у него не только казенное имущество с собой, но и чай с шелком больше, чем на тысячу рублей. Его кровных. А еще деньги в ящичке с пистолем спрятаны. Тоже около тысячи. Постоянно таскать с собой всю наличность как-то неуютно. А ведь еще аметисты есть...
   Стоп. Надо успокоиться и расслабиться. А то так и поесть не отойдешь.
   Полчаса медитации, и Петя, в основном, привел нервы в порядок. На перроне за вагонами первого класса специальные жандармы присматривают. Или полицейские? Как правильно назвать служащего "Жандармского полицейского управления"? Он на вокзале табличку видел с таким названием. Впрочем, неважно. Вдоль вагонов их целая тройка прохаживается. Посторонних не пустят.
   Петя собрался на выход. Но далеко от вагона отойти не успел. Его неожиданно перехватил опричник. Тот самый, с которым он еще из Дальнего ехал. Вместе с Ульратачи. Штепановский Александр Петрович. По фамилии - из ляхов. Как только в опричники попал?
   - Петр Григорьевич! - Заявил он после краткого приветствия: - У меня к вам просьба.
   Не слишком приятное начало. Не нравится Пете, когда большой начальник так разговор начинает. Неприятностями попахивает. Но и отказываться сразу нельзя:
   - Все, что могу, с удовольствием.
   Что он именно с удовольствием сделает, Петя уточнять не стал. Лицом изобразил некоторое недоумение, но без негатива. По крайней мере, ярко выраженного.
   - В этом году неожиданно много кадетов на этот поезд прибыло. Товарищ мой из Свиятежа троих везет. Мест в поезде ему не хватило. А вы один в купе едете и почти земляк. Думаю, после этой практики вас так называть можно. Не могли бы вы потесниться и принять к себе Магаде? Тогда я свиятежским наше купе уступлю, а сам в Пронске останусь. Порешать дела, пока остальные не вернутся из Баяна.
   Идея Пете не понравилась. В Баяне он сразу в Академию спешить не собирался. Надо сначала товар пристроить. Светить им перед Левашовым было бы неправильно. Но и шамана на полпути бросить будет нехорошо. Оставить вещи в камере хранения? Так городок маленький, об этом завтра же все, кому не лень, знать будут. Но и отказывать неудобно. Не о великом одолжении его опричник просит, в купе не только кровать, но и диван имеется, а ехать всего два дня. Точнее, две ночи и день. Они с Магаде сильно друг другу надоесть не успеют. А в Баяне? Как-нибудь выкрутится. Есть одна идея.
   Так что бурной радости не выражал, но купе отпер:
   - Прошу!
   - Минуту.
   Действительно, больше минуты не понадобилось. Ульратачи, оказывается, совсем рядом стоял, на противоположном краю перрона у стены. И уже вместе с носильщиками. Так что Петя был вдвойне прав, что не артачился. Все равно бы опричник настаивать стал.
   Еще за минуту Штепановский руками носильщиков ловко разместил в купе все вещи, слегка подвинув Петины, удовлетворенно улыбнулся: "Дальше уж вы сами" и исчез, коротко попрощавшись.
   - Ну ладно, - вздохнул Петя: - Диван твой. Ужинать пойдешь?
   Магаде пошел. Но собеседником за столом оказался никаким. Молча поел. Молча встал. Правда по принесенному официантом счету ровно половину заплатил. Также молча.
   Ну, может и к лучшему. Докучать в дороге не будет.
   Так и оказалось. Петя сидел в одном кресле и медитировал, Магаде в другом. Только Петя энергию по каналам и хранилищу гонял, а вот что делал шаман, было не совсем понятно. Он каким-то образом сформировал перед собой облачко серого тумана размером с кошку. И не совсем облачко, так как стелилось оно по земле, а не летало. Зато прекрасно лазило по стенам и умело в любые щели просачиваться.
   Петя сначала ничего не заметил, так как видно облачко было только в магическом зрении, а во время медитации он слишком в себя погружен был. Но когда заметил, больше нормально тренироваться не смог. Любопытство разыгралось.
   - Магаде, что это у тебя по стенам шастает? - Наконец, не выдержал он.
   - Дух, - последовал лаконичный ответ.
   - Нельзя ли немного подробнее.
   - Дьяо.
   Пояснил, так пояснил. Путем наводящих вопросов Пете удалось последовательно выяснить, что это не просто дьяо, а дух дьяо. Затем, что дьяо - это какой-то зверек типа куницы. Затем, что на самом деле, дух никакого отношения к кунице не имеет, а просто так называется, потому что размер подходящий. А может быть и имеет. Кто его знает, откуда духи берутся и кем они были раньше. Вот дедушка Льяси, возможно, и знает. Но ему не рассказывал. Молодой слишком и в чужую страну едет.
   - То есть как, в чужую страну? - Опешил Петя: - Ты такой же подданный Государя Великого князя Мстислава, как и я.
   - А дедушка был подданным Императора Уцимая. И ездил учиться в Няньцзинь. А теперь пришли вы, и я еду учиться в Баян. Там чему-нибудь полезному учат?
   Несмотря на типичный для ульта вид и несколько странное произношение, говорил Магаде по-русски совершенно свободно. Только обычно очень мало, что многие ошибочно списывали на плохое знание языка. Сегодня Пете его разговорить удалось.
   - Смотря что считать полезным. И обучение от твоей специализации зависит. Я вот маг жизни. Учу целительские заклинания. Ну и те, что в земледелии могут быть полезны, но я ни в агрономы, ни в животноводы идти не хочу. Лучше людей лечить. За это больше платят. Еще зельеварением занимаюсь. Амулеты делать учусь. Много чего. А у тебя какая специализация?
   - Духи. Как и у всех шаманов.
   - Боюсь, что в Академии такой специальности нет. Я, по крайней мере, о такой не слышал. А ты каких цветов магию видишь?
   - ?
   - Магическим зрением смотреть умеешь?
   - Духовным умею.
   - Посмотри на меня, - Петя указал пальцем на свое хранилище: - Видишь у меня здесь комок зеленого цвета.
   - Вижу.
   - Зеленого цвета?
   - Да.
   - Значит, ты тоже маг жизни. А еще цвета видишь?
   - Да.
   - Какие?
   - У тебя больше никаких.
   - А у княжны Дивеевой?
   - У нее тоже зеленый, но не такой, как у тебя.
   Это как же так? У Екатерины "вода", цвет должен быть синим. Или она еще и к "ветру" расположенность имеет? У "ветра" цвет желтый. Желтый в смешении с синим как раз зеленый и дает. Только как Магаде все это увидел? Он что, и этими стихиями владеет?
   - А у Тенешева какой цвет?
   - В основном красный, но и слегка голубой.
   "Огонь" и "молния"...
   - Ты это точно магическим зрением видишь или на их значках посмотрел?
   - Духовным зрением.
   Петя стал судорожно вспоминать, какие цвета он видел на знаках Академии у других кадетах. Получалось, что Ульратачи видел все цвета... Монстр какой-то!
   Слов не было. Петя замолчал. Магаде тоже беседу поддерживать не пытался. Так до вечера и просидели.
   За ужином Петя отыскал в станционном буфете княжну Дивееву.
   - Екатерина Львовна! Завтра утром в Баян прибываем. Вы как планируете, каждый сам по себе до Академии добираться будет или вы лично возглавите сводный отряд молодых магов Сибири и Дальнего Востока?
   Похоже, княжна на эту тему не думала, но на принятие решения ей понадобилось меньше секунды. Пете она ничего не ответила, но обратилась к сидевшему за тем же столом Тенешеву:
   - Сергей, вы слышали? Передайте всем, чтобы завтра от вагона никуда не уходили. Никольский и Корзун сразу идут за экипажами, Энгельгард и Савин - за носильщиками. Скажете, я велела. Ну, идите!
   Тенешев покорно поднялся, не доев салат. Впрочем, еда ему явно не доставляла удовольствия, так что жертва была небольшой. Или блюда из меню тоже Дивеева выбирала?
   Княжна же вздохнула:
   - Столько хлопот с ними, ничего сами не умеют.
   О том, что новоявленных кадетов сопровождают опричники, которые просто не дадут никому потеряться, оба промолчали. По разным причинам. Зато Петя напомнил:
   - С Магаде, шаманом нашим, что делать будете? Держится сам по себе, но личность колоритная. В Академии сразу заметен будет.
   Екатерина оглядела соседние столы, выискивая, кого послать с поручением, но достойный кандидатуры не нашла. Проворчав под нос "Все самой приходится..." встала и решительно пошла наперерез Ульратачи, который покончил с едой и двигался прочь из буфета. Догнала она его уже у вагона, за что, видимо, его отчитала. После чего стала сыпать поручениями, после каждого строго уточняя, понял ли ее Магаде. Петя на всякий случай подходить к ним не стал, а вернулся за свой столик. Колокол к отъезду еще не звонил, можно еще что-нибудь... например, чашку шоколада выпить. Вкусно и нервы успокаивает.
   В купе Петя поднялся самым последним, когда поезд уже начал набирать ход, а перрон опустел.
   Магаде уже молча сидел в "своем" кресле, полностью отрешенным от мира. Петя тоже сел медитировать. Прорывов у него со времен давилки не было, но магические силы потихоньку развивались. Много медленнее, чем хотелось бы, но достаточно, чтобы поддерживать в нем энтузиазм. Половина пути до шестого разряда пройдена. Если накачать до упора ауру, возможно даже заклинание среднего уровня запустить удастся. Один раз. Или ни одного. Все на грани. К сожалению, энергию из накопителя непосредственно в заклинание направлять нельзя, только через собственное хранилище. А это - время. Заклинание рассыпаться раньше успевает. Вот из ауры все быстрее получается, но на разряд так не сдашь. Там ведь не только заклинания среднего уровня исполнять научиться нужно, но и запас энергии быстро восстанавливать.
   Пока у него как получается? Заполнил хранилище (часов восемь требуется), перелил все в ауру и снова его заполнил. Но из ауры за это время часть энергии успевает вытечь и рассеяться в пространстве. Значит ее снова надо "долить" и снова восстановить хранилище. И так раза три, пока не наскребется на самое слабое заклинание среднего уровня. С накопителем чуть быстрее получается, но при его заполнении тоже некоторые потери имеются. В общем, одно заклинание уровня шестого разряда в сутки он может исполнить. Наверное. Когда его выучит. А нормативом для шестого разряда считается два-три таких заклинания. Лучше больше. Для пятого уже десяток средних требуется или одно высшее.
   Так что пахать Пете, не жалея себя, еще долго. Ничего, он готов. Может, с помощью зелий удастся процесс ускорить, но он таких рецептов не знает. И дают зелья, как правило, лишь временный эффект. Вот если бы совместить зелья и давилку... И еще бы не сдохнуть при этом...
   Часа два прошло в полном молчании. Собственно, день закончился, пора было ложиться спать, завтра поезд прибывает в Баян более или менее утром. Оба молодых человека пошевелились практически одновременно.
   Петя вышел из медитации, но магическое зрение еще продолжал держать. Поэтому заметил, что из под двери в их купе плавно просочилась тень, как его, дьяо, сформировалось в облачко и плавно скользнуло к Магаде, чтобы затеряться то ли в его одежде, то ли в нем самом.
   - Вот как! И куда же ты своего духа гонял? - Пете было любопытно, но не сказать, чтобы очень. Что такое духи шаманов, он так и не понял, но знать, чего от них и самого шамана можно ожидать, не мешало бы. Все-таки в одной Академии учиться будут.
   - По соседним купе. Учусь глазами духа видеть.
   - И много увидел?
   - Все вещи собирают. Кроме Екатерины, которая заставляет это делать своих спутниц.
   Петя сделал вид, что возможности духа его нисколько не удивили. И продолжил беседу в непринужденном тоне.
   - Да, княжна любит "руководить".
   - Странная она. Мне говорили, что у вас женщины слишком много себе позволяют, но почему им это позволяют мужчины?
   - В принципе, у нас мужчины и женщины равны в правах. Теоретически. Ну а маги - тем более. Но Дивеева все-таки особенный случай.
   - Нет, не понимаю.
   Перед шаманом снова сформировалось облачко и отправилось гулять за дверь.
   - Дух тебе только разговоры передает или видеть тоже может?
   - Духовным зрением.
   Значит, подглядывать за девушками с помощью духа все-таки нельзя. То есть можно, только увидишь не аппетитные округлости, а энергоканалы. Но инструмент, все равно, удобный. Петя через дерево тоже кое-что магическим зрением видеть может, но не так далеко, как без преград. А через камень и того хуже.
   - Далеко ты так духа послать можешь?
   - Нет, всего на десяток ли (*Ли = 0,4-0,5 км) Вот дедушка... у него, пожалуй, вовсе пределов нет. При мне духа в соседний город посылал, а это сотни полторы ли.
   Петя был впечатлен. Ничего себе у шаманов шпионская техника имеется! С такой несложно быть в курсе всех событий в округе. Неудивительно, что у них у местных авторитет до небес. Для достижения такого мало магических умений, надо еще и политиком быть. Интересно, опричники в курсе таких возможностей, или Ульратачи только перед ним так раскрылся? С чего бы так? Хотя у него и с другим шаманом неплохие отношения сложились. Вон, какие подарки под рубашкой на груди висят.
   Появилась еще масса вопросов. Звуки и образы все время передаются или только тогда, когда дух возвращается? Как это зависит от расстояния? Можно ли духа уничтожить? А перехватить чужого духа? Но Магаде немного демонстративно ушел в себя, показывая, что разговаривать больше не намерен. Или что-то интересное увидел (услышал).
   Утром шаман опять сидел в своей медитации. Духа куда-то послал. Это стало ясно, когда до остановки оставалось уже совсем немного, и дьяо вернулся в их купе. И растворился в ауре своего хозяина.
   - Что-то интересное узнал? - Спросил Петя.
   - Нет. Так и не понял, как вы уживаетесь с такими женщинами, как Екатерина. Ее же побить нельзя? А переубедить невозможно.
   - Лучше не связывайся. Ничего страшного, что вы всей толпой приедете в Академию, нет. А там первокурсников заселят в казармы. Девушек отдельно, так что впредь встречаться вы будете только на построениях или занятиях. Где у княжны не будет возможности командовать другими.
   - Она что-нибудь придумает.
   Мысленно Петя согласился, но решил Магаде не расстраивать. Тем более тот еще вопрос задал.
   - Ты же с ней не поедешь?
   - Я уже на втором курсе, и у меня на сегодня куча дел. В Академии о практике отчитаться, и в городе кое-какие вопросы решить.
   - Это ты про свой большой багаж? Зачем тебе столько шелка?
   По Петиным чемоданам и саквояжам его сосед совершенно точно не лазил. Хотя дух вполне мог внутрь любой сумки просочиться. Неприятно. Но скандала поднимать не стал. Похоже, Ульратачи просто не понимает, что такое "спрашивать разрешение". Хотя, будь у самого Пети такие возможности, он бы тоже ими пользовался. Но совершенно точно никому бы об этом не сообщал. Так что с шаманом лучше дружить. Вдруг самому удастся научиться "духами" управлять. Он же их видит. Правда, не верит в то, что это, действительно, духи. Скорее проявления какого-то сложного заклинания неизвестной ему природы. Так что можно простить Магаде копание в своем багаже. Не похоже, что этот шаман болтлив, а если кому и разболтает, у Пети уже подготовлен вариант нейтрального ответа:
   - Это тоже одно из дел. Один знакомый купец в Баяне просил привезти. Мне несложно, а ему не надо за перевозку платить.
   Ни с каким купцом Петя заранее не договаривался, его еще искать придется. Но некоторые идеи (и кандидаты на место такого купца) у него есть. К тому же от шамана вопросов больше не последовало.
   Петя тоже не стал акцентировать на этом внимание. Вместо этого спросил:
   - Ты ведь сегодня с территории Академии уходить не собираешься? Я тут для академического огорода кое-какие растения привез. Ценные. Если что, поможешь их посадить правильно?
   - Золотой корень, черный орех и зерна света? Сильное Ци. Где вы их выращиваете?
   И про это он знает. Впрочем, Пете это никак навредить не может.
   - Даже не знаю. Есть специальный огород, но есть и теплицы. Куда их лучше?
   Шаман неожиданно стал очень важным. И, похоже, совсем не жаждал этим заниматься. То ли в своих силах не уверен, то ли просто не любит бесплатно работать. Петя, кстати, тоже не любит. Поэтому не стал настаивать, одному торговаться с преподавателями легче будет. Отдавать такие ценности даром не следует.
   Беседа прервалась, поезд прибыл на вокзал.
   - Еще увидимся. Если будет что непонятно, обращайся, - Бросил Петя Магаде на прощание и пошел звать носильщиков.
   Настроение все-таки было испорчено. Юный шаман оказался очень непрост. Очень неприятно узнать, что есть человек, который в любой момент может покопаться в твоих вещах, и ты этого даже не заметишь. Ведь физически он ничего не трогает. А дух, похоже, ночью видит не хуже, чем днем.
   С другой стороны, сделать с этим ничего было нельзя. У других кадетов он наверняка тоже багаж проверил. Так что проезд в одном купе тут роли не играл. Ничего противозаконного Петя не делал. Разве что акцизные сборы не платил. Но это уже не его проблемы. Таможенник поезд из Ханки провожал, но багаж досматривал очень выборочно. Понятно, что несколько пачек купленного по дешевке чая у каждого найдется, Но это естественный поступок любого нормального человека, и с таким не борются. Вот если ящиками везти или баулами, как Петя, то есть явно на продажу, тогда должны были бы остановить. Но первый класс не досматривают. Там люди состоятельные едут, для них десяток мест багажа - норма. Так что Петя и не беспокоился по этому поводу.
   Печалиться же о том, что в Академии о его коммерции узнают, нет смысла. Городок маленький, о новых товарах все быстро узнают и сопоставить их появление с Петиным возвращением в Академию будет несложно. Точно заподозрят и осудят. Такие, как Левашов. Но он к нему и так скверно относится, а формально никаких запретов на такого рода деятельность нет. И вообще, откуда эта дурацкая спесь, что офицерам торговать позорно. Не родиной же он торгует. И даже не оружием. Даже обидно, что приходится делать вид, что просто оказал знакомому купцу услугу, а не гордиться своей оборотистостью.
   Грузчиков Петя привел с запасом. В Баяне, вообще, архаичные порядки были. Тележки, которые были в ходу на вокзале в столице, здесь почему-то не использовались. Вместо этого носильщики обхватывали чемоданы и баулы длинными ремнями и обвешивались багажом, как елки на Рождество. Тяжело, неудобно и много сразу не унесешь. Когда как у Пети, что ни сумка, так в пять пудов весом. В результате вместо обычного гривенника пришлось за единицу места по четвертаку платить. И сразу две повозки нанимать, чтобы все это везти. Но хотя бы быстро все это проделать удалось. Кадеты, в большинстве своем еще у вагонов толпились, а Петя уже уехал.
   Была мысль, оставить привезенные на продажу баулы в камере хранения, но Петя от нее отказался. Не факт, что такая услуга здесь вообще оказывалась. Городок небольшой, ситуации, когда пассажир должен был бы надолго разлучаться со своим багажом, встречалась редко. Недалеко от вокзала были склады и лабазы для промышленных товаров и зерна, но там Петя, по понятным причинам, светиться не хотел. Так что поехал колесить по городу.
   Тактика была простой. Петя заехал на торговую улицу, велел возчикам его ждать (нанял их на весь день) и пошел по лавкам подходящего профиля. Зайдя внутрь несколько минут просто стоял, рассматривая товар, приказчиков, покупателей и вдыхая местную атмосферу. Все-таки сам в лавке семь лет проработал, вот и старался теперь понять, стоит ли иметь с местными хозяевами дело. Как ни печально, большинство вызывали у него опасения.
   Самый широкий выбор тканей был в наиболее большой и ухоженной лавке. Чисто, приказчики сияют улыбками, покупатели не то, чтобы толпятся, но все время в наличии. Шелковые ткани имеются. Не такие качественные, как у Пети в багаже, но по-видимому лучшие из того, что продаются в городке.
   В общем, слишком в этой лавке все хорошо. И хозяин (Петя дождался, когда тот выглянет в торговый зал, поприветствовать какого-то солидного покупателя) сытый, уверенный в себе купец. Такой с ним будет говорить с позиции силы. Нормальной цены за товар тут не получить.
   В более скромной лавке торговали товаром подешевле. Коленкор, миткаль, нансук для белья. Из шелковых тканей - только сатин. Слишком хороши Петины шелка для таких соседей. Да и заходящая в магазин публика явно лишних денег не имеет, и не факт, что более богатые горожане сюда сбегутся.
   Была еще лавка, с виду дорогая, но закрытая. Аккуратно расспросив соседей, Петя выяснил, что хозяин умер, а вдова никак дело запустить не может. С детьми имущество поделить не может, а там еще и долги оказались.
   Вот ведь оказия! Год назад о такой Петя бы и мечтать не мог. Деньги у него сейчас есть, есть и товар. Если подсуетиться, вполне можно было бы компаньоном стать и торговлю наладить. Только не его это теперь путь. Маг он, а не купец. Ну а сдавать в эту лавку свой товар можно только на реализацию. Возьмут, наверное. Для новых хозяев это было бы спасением. Но риск велик. А ну, как еще долги найдутся, и продадут приставы с торгов лавку вместе с товаром. Черта с два потом деньги свои получишь.
   В результате Петя остановил свой выбор на лавке без четкой специализации. Которую с самого начала и имел в виду. Вроде, "товары повседневного спроса", но дорогие тоже имеются. Там и готовое платье, и посуда, и обувь, и даже рыболовные сети. Ткани тоже выставлены. Хозяин вменяемый и немного знакомый. Именно в этой лавке Петя себе форму для Академии покупал. Это было как достоинством, так и некоторым недостатком. В лавку, помимо него, и другие кадеты захаживали. Стало быть, о наличии в ней красивых шелковых тканей из Ханя в Академии станет известно почти сразу же. Ничего, косые взгляды Петя переживет. Просто просьбу купца выполнил. Почему бы не помочь человеку, у которого сам регулярно покупки делаешь.
   Знакомство с хозяином лавки не только помогло с ним договориться, но и нагрузило работой. Следующие полчаса Петя рисовал красивую вывеску о распродаже появившихся по оказии восхитительных шелковых тканей из Ханя. Уникальный товар высшего качества, которого здесь еще не видели. Всего по три рубля за аршин без торга. Налетай, всего пять рулонов!
   К сожалению, из своей доли (шестьсот рублей) Петя только половину получил сразу. И даже часть из них потратил на пару новых комплектов академической формы. На триста рублей расписку взял. Но, вроде, проблем быть не должно. Купец (Василий Савич Ермолаев) ему понравился. Еще не старый (тридцать с небольшим), лавкой владеет всего второй год и старается, как говорится, "вертеться". Хочет во вторую гильдию выбиться, так что купеческое слово держать должен. И хорошим шелком поторговать загорелся. Значит, стараться будет.
   С чаем проблем не было. В бакалейную лавку Петя во время своих выходов в город заходил регулярно, чего-нибудь сладкого себе покупал, живот побаловать. Так что встречен был благожелательно. Владела лавкой семья Калачевых, и трудились в ней все три их поколения. Многое из ассортимента сами изготавливали, пастилу, варенье варили, пряники пекли. Полдома пекарня занимала.
   Чай, правда, хотели взять только на реализацию. То есть расплатиться, когда распродадут, но Петю такое не устроило. Согласились на компромиссном варианте. Расписка на шестьсот пятьдесят рублей со сроком платежа через полгода. В общем, все остались довольны.
   Больше дел в городе не было, но Петя решил еще в аптеку заехать. Предварительно, правда, переложил оставшиеся чемоданы в одну повозку, а вторую отпустил. Чай не барин, целым караваном в Академию возвращаться.
   В аптеку ехать не особо хотелось, но, вроде как, там у него целых два дела есть.
   За прилавком оказался сам младший компаньон - Сергей Владимирович Фролов, отец Анны. Неужели в их семье больше никаких детей подходящего возраста не осталось? Возможно. О наличии у Анны братьев или сестер Петя не слышал, а сын Ивана Владимировича - Вовка, еще слишком молод. Да и не доверил бы Петя торговлю такому шалопаю.
   Поздоровавшись, Петя сообщил:
   - Вот, только что с Дальнего Востока вернулся. На практику туда был послан. Решил зайти, сообщить, что видел там вашу Анну. Никаких писем или поручений она мне не давала, но счел своим долгом сообщить вам, что она там жива, здорова и живет в пограничном городке Ханка вместе с Шуваловым.
   Отец беглой дочери перекрестился и сплюнул, показав свое отношение к Петиным известиям. Потом вздохнул:
   - Ну, хотя бы жива. Назад-то не собирается?
   В общем, разговор завязался. Предложения заходить Петя, правда, не получил, так в торговом зале беседу и вели.
   Узнав, что женщин, тем более красивых, на Дальнем Востоке не хватает, Сергей Владимирович немного утешился:
   - Значит, думаешь, там она устроится. Ну и к лучшему. Здесь-то ее уже никто приличный замуж не возьмет, - Помолчал и со злобой добавил: - Столько бед ваш брат из Академии местным девкам принес, не передать. Стольких перепортили. А как жениться, так в кусты! Уехал, и поминай, как звали. А отцу с матерью потом мучиться, за кого такую девку с приплодом пристроить. Некоторые так дома и остаются.
   - Что, совсем никто не женится?
   - Бывает. Но у Нюрки запросы до небес были. Вот ты, например, чем ее не устраивал? Нет, графа ей подавай!
   Петя предпочел скромно промолчать. Тем более что ответа, похоже, не требовалось:
   - Не женятся на простых девушках графья! Сколько раз ей говорил. Не послушала. Хотя тут одна, вообще, от князя дочку нагуляла. На что рассчитывала? Потом ни в одну приличную семью замуж не брали, за последнего пьяницу пошла. Хотя теперь, можно сказать, и повезло ей. Представляешь, у дочки дар обнаружился. Как раз в этом году в Академию сама поступила. Машка Селиванова, ее зовут. Вот ведь, кровь проявилась.
   Новость эта Петю не слишком заинтересовала, но пришлось покивать и даже языком поцокать. Главное, после этого удалось беседу на его практику перевести. И про то, что он там изрядно всякой "травы" набрал. В принципе, собирается в Академию его сдать, но почему бы и с хорошими людьми не поделиться?
   В результате вышел из аптеки только через час, но став богаче на сто рублей. Может, и продешевил. Но отдал меньше половины собранного, а реальные цены узнать, все равно, негде. Все равно, рвал "траву" бесплатно.
   У ворот Академии пришлось снова попросить извозчика подождать и последить за вещами. Надо было сначала определиться, куда свои чемоданы заносить. У входа дежурили знакомые кадеты, все с его курса. Наверное, это и есть первый наряд для второкурсников, новичков принимать. Кстати, Катя Павлова, вместе с которой он год назад сюда из Путивля поступать приехал, сидела перед воротами за столом с толстой тетрадью, в которой отмечала прибывающих. Подошел, поздоровался. Ответила, но без особого энтузиазма. Ни с кем из сокурсников Петя за прошлый год особо не сблизился, а для девушек он и как жених интереса не представлял. Магинь мало, всего три на втором курсе учится, так что, поди, не просто на князей, а на великих князей нацелились. Ну, бог им в помощь!
   Спрашивать, прошли ли Дивеева, Ульратачи и прочие, не стал. И так ясно, что прошли. Народу у ворот почти нет. Все-таки он в городе больше трех часов потратил, тут и черепаха бы успела от вокзала до Академии добраться.
   Петина комната была на втором этаже. Небольшая, но отдельная и даже с индивидуальным туалетом и сидячей ванной. Можно сказать, роскошные апартаменты. Получив ключи у дежурного (тут дежурил третьекурсник) за четыре ходки перетащил свои вещи из повозки. Затем забрал со склада то, что оставил, уезжая на практику. Все! Переезд состоялся.
   Следующий час приводил себя в порядок, отмывая дорожную грязь в ванной. Переоделся в чистое, и стал вопрос, что делать дальше.
   Время обеда уже прошло, с этим он пролетел. До ужина еще пара часов есть. Можно пойти, поискать преподавателей и начать сдавать отчет о практике, но не хочется. На это у него завтра целый день будет, занятия послезавтра начинаются. Как и в прошлом году, он приехал, можно сказать, оптимально. Но это не его заслуга, а расписание поездов так составлено.
   Так что до ужина разложил вещи по полкам шкафа, начистил сапоги и пряжки ремней. Пришил на все кители по две шпалы, он теперь второкурсник. Разобрал и смазал пистоль, пополировал лезвие шашки, помедитировал. Вот время и прошло.
   В столовую пошел не в полном параде, но Георгиевский крест на грудь прицепил. Орден заметили. Места в столовой перемешались, прошлогоднего третьего курса больше не было, зато появились новички. Пока думал, куда сесть, неожиданно получил приглашение от третьекурсников сесть за их стол.
   Этого молодого человека Петя знал. Впрочем, он имена всех кадетов за год выучил, не так уж их и много. Так вот это был Виктор Пален. Само собой, граф. С отъездом старшего курса, похоже, самым важным в Академии себя почувствовал. Никита Волохов - гений их второго курса - с этим, возможно, не согласится. Хотя тому, похоже, на все наплевать. А этот в лидеры метит.
   - Птахин! Давай сюда садись. Рассказывай, где это ты умудрился крестик отхватить.
   - Сейчас, только еду возьму.
   - Садись! Принесут.
   Виктор немедленно подозвал первую попавшуюся пару первокурсников и нагрузил их заданием нести за его стол всякой разной снеди. Как понял Петя, на всех уже сидящих за столом.
   Хотя, нет. Не "первых попавшихся". Кадеты были явно из простых. Потомственным Пален бы "Эй, ты!" не говорил. Петя внутренне поморщился, но промолчал. Не его это дело. Хотя, в прошлом году ничего подобного не было. Но тогда Воронцов да Голицын верховодили. Граф и князь. А сейчас, похоже, остзейцы власть прибирают.
   История о его подвигах у Пети была уже заготовлена. Натренировался на Давыдовых и попутчиках ее рассказывать.
   Известие о том, что у него еще и орден святой Анны четвертой степени есть, графа Палена, похоже, напрягло.
   - Вот, оказывается, куда надо было на практику проситься! А меня батюшка отправил на Балтику прохлаждаться. В прямом смысле этого слова. Море у нас что-то этим летом совсем не прогрелось. Только на балах и спасались, - С подчеркнуто "убитым" видом произнес он: - А теперь уже все. В конце года туда можно только на три года загреметь. Тут уже думать надо.
   - Шувалов сейчас там служит, - сообщил Петя: - Но с барышнями там беда. Только в губернском городе, да и то их очень мало.
   - Тогда нам не подходит! - Все засмеялись.
   - В общем так, - подвел итоги обеда Виктор: - Собираемся в клубе. А ты, Петя, давай не только "клюкву" бери, но и шашку с пистолем. Эх, жаль, пострелять нельзя. Надо будет с Левашовым о стрельбах договориться. Есть же здесь тир.
   Идею все (а за столом уже было вдвое больше народу, чем обычно влезает) поддержали. А Пете-таки пришлось оплатить членство в клубе и взносы за полгода вперед. Куча денег! Надо будет постараться, чтобы они не совсем на ветер выброшены были. Пален Пете не слишком нравился, но ведь и другие кадеты-аристократы есть. И более близкое знакомство с ними может в будущем пригодиться.
   Только вот времяпровождение в клубе Пете испортил Левашов. Кто-то ему уже успел сообщить, и он тоже в клуб явился. Придирчиво осмотрел ордена и оружие. Буркнул:
   - Не ожидал.
   Петя не утерпел и поблагодарил-таки куратора за замечательную практику под одобрительный гул присутствующих. Не только кадетов. Откуда-то и девушки подтянулись.
   - А знаешь что, герой, - пришел в себя Левашов: - Чтобы был послезавтра на построении свежим, в новой форме, при орденах и при оружии. А сегодня иди-ка подежурь вечер и ночку в казарме у первачков. И тебе полезно, и они пусть проникаются духом Академии!
   Словно и не уезжал никуда...
   Часть 2. Старшекурсник
   Глава 15. Снова кадетская жизнь
   Стоять у тумбочки в казарме Пете уже неоднократно приходилось. Но просто дежурить и делать это в день массового заселения новичков, как оказалось, совершенно разные вещи. Создалось впечатление, что к нему по-отдельности подошел каждый из почти шести десятков первокурсников. Петя устал объяснять, что туалеты находятся за дверью в конце казармы, а за ними комната с утюгами. Что проход в столовую - мимо его поста или с улицы, и что находится она на том же первом этаже. Что вход в клуб для перваков только с улицы, и он платный. Разовое посещение - пятьдесят рублей, а чтобы вступить в клуб, нужна рекомендация кого-нибудь из старшекурсников. И что, нет, никому он рекомендации пока давать не будет, так как сам еще никого из первокурсников не знает. Но скоро, по случаю начала в Академии нового учебного года и набора новичков в городе, в Доме Собраний будет бал, где можно будет познакомиться с местными девушками. Когда? Пока сам не слышал, но, видимо, в ближайшие выходные. Что он настойчиво рекомендует всем первокурсникам выйти в город и запастись нитками, иголками, платяными и обувными щетками, а также приобрести сменный комплект формы. Так как самому стирать в казарме неудобно, а если отдашь в прачечную, надо будет в чем-то ходить на занятия. И, да, за внешним видом кадетов здесь следят строго. Заодно показал на личном примере, где "шпала", обозначающая, что их курс - первый, должна быть пришита. И как сапоги, пряжка и пуговицы должны блестеть.
   В общем, щедро делился опытом. Но сделать это один раз - это нормально, но каждому кадету индивидуально, язык устанет. Тем более что его почти не слушали, зато посмотреть поближе шашку или пистоль просили регулярно. Хорошо хоть ордена не просили дать подержать. Кстати, о них Петя не рассказывал. Сказал, что на практике на Дальнем Востоке заработал, и все. Возможно, на построении в первый день занятий начальство расскажет об этом подробнее.
   Неожиданно через некоторое время у него появился добровольный помощник. Или, наоборот, командирша. Какой-то незнакомый первокурсник принес стул или даже кресло (где только взял) и поставил его с другой, от Пети, стороны тумбочки. И на это кресло уселась княжна Дивеева. Которая уже успела переодеться в кадетскую форму (вариант для девушек).
   Петя как раз был занят попыткой объяснить двум очередным кадетам, где какие здания находятся на территории Академии. И почему в зверинец без старших лезть не стоит. Так что на Екатерину только посмотрел, недоуменно подняв брови. Та невысказанный вслух вопрос поняла и также молча показала жестом, что все правильно и так надо. С последним Петя был категорически не согласен, точнее, был уверен, что по уставам ничего подобного не дозволяется, но поднимать скандал не стал. Только предупредил:
   - Если кто из кураторов курса подходить будет, будьте любезны сделать вид, что зашли сюда минуту назад. Иначе наряды вне очереди и вам, и мне гарантированы. Причем не у тумбочки дежурить, а посуду на кухне мыть или туалеты чистить.
   Дивеева только хмыкнула и гордо вскинула голову (спина у нее и так была прямая, воспитанным девушкам прислоняться к спинкам стульев не полагается).
   Надо отдать княжне должное, слушала Петю она внимательно и буквально через десять минут уже сама стала отвечать за него на вопросы. Причем куда более строго и решительно, чем это делал Птахин.
   - Сколько можно повторять? Техническая комната за туалетом. И, представьтесь, пожалуйста. Кадет Струмин? Так вот, кадет Струмин, если вы завтра появитесь утром на построении с такой тусклой пряжкой и пуговицами, вас вполне могут выпороть. И правильно сделают. Быстро приведите себя в нормальный вид! И сапоги блестеть должны.
   - Можно еще размер и чистоту ногтей проверять, - пошутил Петя.
   Княжна задумалась:
   - Можно, но пока необязательно. Вот когда артефакторика начнется, с грязными руками к ценному оборудованию допускать нельзя будет.
   - Княжна, если не секрет, а почему вы в женской казарме дежурить не стали?
   - Там всего пять человек. И дежурит какая-то очень самоуверенная девица с вашего курса. Из Путивля, даже не из столицы. Овца!
   Похоже, это она Павлову имела в виду. Впрочем, Петю это не касается. Он даже напоминать о том, что сам из Песта, не стал. И так понятно, что Екатерина в виду имела. Не из столбовых ее тезка, а смотрит свысока, так как на курс старше. Пожалуй, зря она так. У Дивеевой с контролем дела неважно обстоят, а вот хранилище уже седьмому разряду соответствует, если не выше. Так что в давилке проблем иметь не должна. Потому-то он сам ее от поста прогонять и не стал.
   Как только княжна взяла дело в свои руки, толпа у тумбочки довольно быстро рассосалась. Не совсем. Остались только наиболее родовитые, но они не к Пете приставали, а светскую беседу с Дивеевой вели. С элементами флирта. Та говорила с ними строго, но была довольна.
   Наконец, Петя не выдержал:
   - Хочу выразить свое восхищение вашим организаторским талантом, Екатерина Львовна, порядок вы здесь навели просто замечательно. А вот разговоры на посторонние темы я бы вас попросил вести в саду. Там и удобнее, и обстановка больше располагает. Или можете в клуб заглянуть. Здесь же - по уставам не положено. Еще раз позвольте выразить вам признательность за помощь в дежурстве.
   Княжна окинула взглядом своих кавалеров, умудрившись при этом проигнорировать Петю:
   - Ну что же, идемте. Здесь, действительно, делать больше нечего.
   - До отбоя еще два часа, - напутствовал их Петя: - Вернуться лучше на пять минут раньше, чтобы в темноте о кровати не спотыкаться.
   Кресло осталось Пете в качестве трофея, так что расположиться ночью удалось с относительным комфортом. Но все равно, не выспался. Во-первых, нашлись, как это ни странно, кадеты, которым не спалось. И они почему-то решили, что разговорами с Петей они замечательно скрасят его дежурство. Ругаться не хотелось, понимал, что новобранцы волнуются, как мог, успокаивал. На двоих даже "здоровый сон" наложил, чтобы отстали.
   Ну а в "час собаки", перед рассветом, с проверкой заявился Левашов. Кого проверять? У первого курса свой куратор есть. Из вредности пришел, или его мочевой пузырь (скорее, простата) по ночам поднимает? Одно другому не мешает. Хотя, нет. Как ни жаль, но всякие расстройства мочеполовой системы целители на счет раз лечат. Тут даже Петя справился бы. Так что нет у куратора болячек. Голова у его больная, не в смысле, что болит.
   Система предупреждающих скрипов с прошлого года никуда не делась, так что Петя успел встать и даже принять стойку "смирно".
   Не помогло. Куратор зашел не задушевные беседы вести, а разнос сделать. И сделал. Почти не снижая громкости голоса. Поводом послужило кресло. Если на жесткую табуретку около тумбочки кураторы еще закрывали глаза (кстати, Петя так и не был уверен, что дежурному на посту полагается всю ночь именно стоять), то наличие комфортного кресла вывело Левашова из себя. И где только Дивеева его взяла? Из клуба? Или приемную ректора кто-то разорить умудрился? Ну а остальное до кучи. И гимнастерка у Пети несвежая, и верхняя пуговица плохо застегнута, и Георгиевский крест на полпальца в сторону приколот. И даже спят кадеты в казарме неправильно.
   Странно, что при том, что всю казарму он своими криками разбудил, объявлять контрольный подъем все-таки не стал. Видимо, это прерогатива куратора курса. К сожалению, первачки - народ неопытный, вместо того, чтобы тихо лежать, несколько человек высунулись посмотреть, кто там бушует. И сразу получили задание немедленно отнести кресло на место. На вопрос "Куда?" получили по два наряда вне очереди по уборке в зверинце и очень точный адрес: "Где взяли!".
   Петя пытался им губами просигналить:
   - За туалет спрячьте, к утюгам", - Но кадеты не поняли и вчетвером потащили и кресло, и табурет на улицу. В зверинец, что ли?
   Кстати, до утра они так и не вернулись.
   В результате до конца ночи присесть Пете оказалось не на что. Хорошо хоть, не слишком долго до рассвета оставалось. И команду "Подъем!" он рявкнул громко и со злорадным удовольствием.
   Утреннее построение прошло как-то даже слишком мирно. Старшекурсники с интересом наблюдали за новичками, но их куратором оказался майор Сорокин. Повезло. Или нет, как считать. Баек они теперь наслушаются вдвое против остальных, но у флагштока никого не пороли. Владимир Николаевич строй подопечных обошел, лично его выровнял, сделал несколько замечаний по внешнему виду, четверых заставил снять кители и заправить гимнастерки, одному кулак к носу поднес, но и все. Ни нарядов, ни экзекуций. Даже обидно.
   Так как занятия начинались только завтра, никаких специальных объявлений не было, всех отпустили на завтрак. Сорокин тоже попытался уйти, но был перехвачен Дивеевой, которая стала старательно ему что-то втолковывать. Тот пожал плечами, потом более пристально оглядел княжну сверху донизу, после чего дальше они пошли уже вместе, о чем-то беседуя. Петя вздохнул. К Левашову бы она так подошла, сразу бы бегом на кухню отправилась - макароны продувать.
   Дежурство Петя сдал, выспаться - все равно не выспался, надо было, пока все не разбежались, отчет о практике сдать. Общий краткий отчет он еще в поезде написал, но этот для Левашова. Не факт, что сейчас отдавать надо, скорее, на первом занятии. А вот с артефактору и зельевару надо было их походные наборы вернуть. И с трофеями разобраться. Только сначала - в библиотеку. Устав прохождения магической практики кадетами почитать. Лучше поздно, чем никогда. Заодно историю Академии полистать. Надо же разобраться, а что, вообще, можно просить хоть с какими-то шансами получить. Ясно, что реальной цены за трофеи ему не дадут. Академия на Государевом коште сидит, даже если ректор захочет кому-нибудь миллион дать, у него таких денег просто нет. Но ведь необязательно все деньгами получать. Хотя совсем отказываться от денег тоже нежелательно.
   Первым пошел к Трегубову. Более вменяемый человек и, вроде, неплохо к нему относится. По крайней мере, с амулетами на практику сильно помог.
   Пришел с поклоном, вернул чемодан с оборудованием, подарил две фунтовых пачки чая разного сорта.
   - Особый с Дальнего Востока, Карп Никитич, здесь такой не продается.
   Поблагодарил. Рассказал, как его амулеты выручали. Орденами похвастался:
   - Во многом благодаря вам их получил. То, что в перестрелках с чжурчжэнями принять участие пришлось, это полдела, а вот если бы раненых в них не удалось от смерти спасти, не думаю, чтобы меня к наградам представили. Без амулетов бы не вытянул. Потом, правда, немного полегче стало, удалось в бою накопитель добыть.
   - Накопитель. Интересно. Чжурчжэньский? Не покажете?
   Петя предъявил свой алмаз, который Трегубов немедленно подтащил к какому-то артефакту и стал со всех сторон исследовать.
   - Что за бред. Прямо поделка какого-то нерадивого кадета, - Артефактор с подозрением посмотрел на Петю: - Нет, вам такое не по силам, да и набор, что я вам дал, заклинания пятого разряда не тянет.
   Осуждающе покачал головой:
   - Был о ханьской школе лучшего мнения. А тут - ничего оригинального. Только полкамня испортили. Никуда не годится.
   Петя с замиранием сердца смотрел, как Трегубов вложил его алмаз в углубление (полочку), вырезанное в середине цельного кристалла золотистого цвета размером в два кулака, после чего склонился над гладкой отполированной верхней гранью этого артефакта. И замолчал на целых пять минут.
   - Ну вот, - Произнес, наконец, Трегубов, вынимая алмаз и протягивая его Пете: - Исправить то, что наворотил криворукий создатель этого накопителя, я не смог. Но в неиспорченной им части кристалла сформировал еще один накопитель в десять раз большей емкости. Жалко, такой материал загубили. Если бы с самого начала все делать по уму, этот накопитель и для третьего разряда хорош был бы, а так только пятый получился. Но вам пока и такого хватит.
   У Пети не было слов. Таких накопителей в продаже он не видел. Сколько он стоит, мог только догадываться. А он еще собирался с этим человеком о компенсации за свой кварц торговаться.
   - Карп Никитич, в походах по тем диким местам посчастливилось мне две друзы кварца найти. Не один я там был, но в качестве награды малую долю кристаллов получил. Даже не только кварц, но и аметист. Конечно, какую-то часть мне бы хотелось и себе под амулеты оставить, но если позволите, я вам свои трофеи сейчас принесу. Вы, наверняка, им лучшее применение сумеете найти.
   В общем, Петя задержался у артефактора еще на пару часов. Золото, а не человек. Все бы такими были. На кварц прореагировал спокойно, хотя и отметил, что это - неплохой материал для заготовок под универсальные амулеты. А вот аметистам обрадовался. Но забирать не хотел, сказав, что не уверен, что сумеет выбить у ректора за них достойную плату. Попросил пока не продавать на сторону, он постарается придумать, как их использовать, оптимально. Простейший вариант, заготовки под амулеты из аметистов некоторые кадеты вполне могут захотеть оплатить из собственных средств. Возможно, Петя сам заинтересован в каких-нибудь амулетах.
   После долгих взаимных расшаркиваний Петя со спокойной душой все кристаллы оставил в кабинете Трегубова. Человек честный, не пропадут. И в приподнятом настроении пошел к зельевару. С чемоданами, собранными травами, а вот подарки шамана, на всякий случай, в комнате оставил. Как и кристаллы перед этим. Козыри лучше приберечь.
   Фонлярский оказался на месте, чего Петя, если честно, не ожидал. Все-таки занятия только завтра начинаются. Но, похоже, тот в своей лаборатории специально его ждал. Взгляд требовательный и отнюдь не доброжелательный. Голос - нейтральный:
   - Ну-с, чем порадуете, молодой человек?
   Для начала Петя чемодан с походным набором вернул.
   - Все цело, все на месте. Только часть склянок под найденные образцы использована.
   Реакции не последовало. Преподаватель ждет. И взглядом на нервы действует.
   Впрочем, Петю так просто не проймешь. В лавке Куделина на него как только не смотрели. И орали, и руки распускали. Так что он самым благожелательным тоном продолжил:
   - Практику проходил на пограничной заставе. Особо гулять по лесам было некогда, сопровождал дозоры на их дежурствах. Дважды в бою с чжурчжэнями довелось поучаствовать, - Петя специально скосил глаза в направлении Георгиевского креста на груди: - Но кое-какие травы собрать удалось.
   Петя выдвинул вперед принесенный с собой баул.
   - А это - из магазина в Ханке. Чай. С небольшой магической составляющей. Прошу принять.
   Вредный Фонлярский небрежно переложил пакет с чаем на стол себе за спину. Ни смотреть, ни нюхать не стал. Тем более не стал благодарить. Можно было подумать, что приняв подарок, это он кадету одолжение делает.
   Саквояж раскрыл и некоторое время в нем покопался. Подвел итог:
   - Ничего особо интересного, но для практической работы криворуких кадетов - сойдет. Хотя ожидал большего. Чем еще "порадуете"?
   Вот зачем он "порадуете" произнес с сарказмом? Об оплате даже не заикнулся, а тут трав не меньше, чем в аптеке осталось. Желания говорить с ним о подарках шамана пропало совершенно.
   - Больше ничем. Мне и эти травы не так уж просто достались. По обочинам дорог они не растут. Один раз даже тигра с поляны сгонять пришлось, чтобы не мешал.
   - То есть из моего списка вы ничего добыть не сумели? А мне сообщили, что сильные эманации жизни исходят от каких-то предметов, что вы храните у себя на груди. Почему не показываете?
   - Вас неверно информировали, Генрих Александрович. В качестве трофеев мне досталось несколько накопителей и оригинальных амулетов чжурчжэней. Так получилось, что бывший дизу - землевладелец - тех мест заслал на нашу территорию целый отряд диверсантов, профессионалов откуда-то с юга. И очень хорошо экипированных. В результате получил неплохую практику оказания целительской помощи раненным бойцам в полевых условиях. С точки зрения прохождения практики, можно сказать, повезло. И накопители получил в качестве награды.
   Петя снял с шеи шнурок с накопителем и предъявил его не в меру рьяному преподавателю. Не выпуская из рук.
   - Алмаз? А не слишком ли...
   - Его высокородие Карп Никитич Трегубов в курсе. Он даже изволил немного усовершенствовать сей артефакт.
   Крыть было нечем. Видно было, что Фонлярскому очень хочется высказать, что он думает о подобном потакании преподавателем кадетам, но осуждать старшего по званию (магическому разряду) не решился. Наконец, выдавил:
   - Тем не менее... Я думаю, следует обсудить этот вопрос на ректорском совете.
   - Вы хотите пересмотреть Устав Академии? В разделе "Прохождение магической практики кадетами" четко сказано, что за свой труд в это время кадеты имеют право получать от временных работодателей дополнительное вознаграждение.
   Зря он это сказал. Следующие четверть часа Фонлярский просто орал на Петю, обвиняя в непочтительности, неправильном воспитании и, вообще, несоответствии духом высоким требованиям, предъявляемым к магу и офицеру. Прямо как Левашов, когда ему за торговлю с однокурсниками разнос устраивал. Но там Петя хотя бы понимал, в чем его обвиняли, хотя и был не согласен с тем, что так поступать нельзя. Здесь же ничего кроме жлобства со стороны преподавателя он не видел. Но стоял по стойке "смирно" и покорно все выслушивал. И, когда тот выдохся, умудрился исчезнуть из лаборатории раньше, чем зельевар успел назначить ему какие-нибудь наряды.
   Ладно, за практику он, можно сказать, отчитался. Даже успешно, так как претензий по существу к нему нет. Наоборот, не зря же его на завтрашнее построение специально с орденами ждут. Скорее всего, перед строем отметят. Но проблемы с подарками шамана он пока не решил. Жалко будет, если пропадут, но и отдавать их такому хаму, как Фонлярский, совершенно расхотелось.
   Тогда что? Некоторое время в ауре Золотой корень у него продержится. Вроде, с момента получения ему хуже не стало. Петя на него почти сразу, как получил, "малое исцеление" наложил. Не подействовало, по крайней мере, никаких видимых измерений не произошло. А вот волевая магия немного помогла. Видимые повреждения удалось зарастить. Но, помимо магии, растению еще и питание нужно, а этого без высаживания в грядку не обеспечишь. Черный орех и зерна света могут подождать, их сама природа сделала способными это делать, а вот с корнем долго тянуть нельзя.
   Впрочем, чем хороша государева служба? Бюрократией, которая старается все предусмотреть. Если не знаешь, как поступить, поступай по инструкции. В данном случае по Уставу.
   Петя сел писать рапорт. Ректору, копия - куратору курса. Это с Трегубовым удалось полюбовно договориться, здесь же придется действовать формально.
   Получить за корешок и семена несколько тысяч (а тем более, десятков тысяч) рублей, приходится признать, нереально. Как бы это ни было обидно. Он не генерал и не купец-миллионщик, у которых деньги к деньгам сами идут. Он даже еще не маг официально. Таким, как он, большие деньги не положены. Они должны все даром отдавать и за три рубля кланяться. Ну, "три рубля" он, пожалуй, прибедняется, он уже до "ста рублей" дорос. Но, все равно, масштаб не тот.
   Сохранить трофеи для себя до лучших времен тоже не получится. Арендовать в городке дом и выращивать капризные магические растения в горшках на окне? В Академии нельзя, хоть у него теперь и отдельная комната, но, все равно, казарма. Домашние животные и комнатные растения почему-то запрещены Уставом. Но и в городе - слишком хлопотно. Расходы приличные, а вероятность успеха далеко не стопроцентная. Нет у Пети соответствующих знаний и опыта никакого. На занятиях по земледелию им пока ничего серьезного не дали. Да и по программе упор на обычные культуры делается. Как стимулировать рост числа колосков у пшеницы, как долгоносиков отпугивать и тому подобное. До магических растений, хорошо, если на третьем курсе доберутся. К тому же у самого Пети душа к растениеводству не лежит. Городской он житель, а не сельский. Так что не стоит и пытаться.
   Но кое-что получить с Академии все-таки можно. Во-первых, прибавку к стипендии. Георгиевскому кавалеру положено увеличение жалования на треть. Почему бы это на стипендию не распространить? Во-вторых, в случае распределения (после выпуска) на особо значимую для Великого княжества работу, новоиспеченному магу полагались подъемные. Причем верхняя граница суммы была довольно значительной - в размере годового жалования. Недурственно было бы их получить. И, наконец, Пете очень нужен доступ в библиотеку ко всем книгам, на полигон и лаборатории в любое удобное для него время. Набор заклинаний целителя седьмого разряда он именно по книге освоил, а не на занятиях. Наверняка подобные книги и для шестого разряда есть, и для пятого. Даже если он пока эти заклинания не потянет по магической силе, выучить надо. Силу когда-нибудь докачает, а вот где знания брать?
   Кстати, о силе. В связи с особенностью личного строения магических каналов просит разрешение пройти повторный курс в маготроне (давилке) вместе со вновь набранным курсом. Насчет "личных особенностей" Петя, конечно, загнул. Это какие такие особенности? Повышенная мохнатость ауры? Но, все равно, формулировка внушает. Считается, что повторный курс эффекта не дает, но не факт, что совсем. Понятно, что удвоения объема хранилища не произойдет, но своими медитациями Петя и так за доли процентов воюет. Есть шанс, что доли процентов в полноценные проценты превратятся. И очень хочется попробовать.
   Просьбы - просьбами, но для них должно быть обоснование. Просто написать, что он сдает Академии трофеев на двадцать тысяч рублей, а себе просит льгот на десять - нельзя. Надо формальности соблюсти. И Петя принялся составлять еще один отчет о своей практике в погранотряде на Дальнем Востоке, делая упор на своих достижениях. В дозоры ходил? Ходил. Пресек контрабандную поставку большой партии опия. Участие в боях с чжурчжэнями-диверсантами принимал? Принимал и даже отличился. За что даже был награжден двумя орденами. Раненых лечил? Пятерых, можно сказать, с того света вытянул. Несмотря на собственные слабые силы, умело использовал амулеты и накопитель. С местными взаимодействовал? Вполне успешно, о чем получил официальные отзывы. Даже с шаманом ульта контакт наладил и был им отмечен. Получил в качестве награды за оказанные услуги три редких растения, которые он (Петя) хотел бы официально подарить Академии. В случае положительного решения ректора, естественно.
   Немного неловко было писать о самом себе в таком восторженном тоне, но, как говорится, если "сам себя не похвалишь...". С другой стороны, сделал он и вправду немало, так зачем скромничать?
   Переписав все бумаги два раза, отнес их в приемную ректора. Дежурила там, как ни странно, девушка. Одета строго, но в гражданское платье, хотя магиня пятого разряда, судя по желтому камню перстня. И владеет молнией (камень на академическом знаке - голубой). Поди удобно посетителей в приемной поторапливать. И прехорошенькая.
   Но Петя не любоваться ей зашел, хотя в первый момент и растерялся. Как-то раньше ему сюда заходить не доводилось. Передал два пакета с просьбой передать один в качестве его рапорта ректору, другой - копию - куратору курса Левашову.
   - Почему сами, а не через куратора действуете? - Строго спросила девушка, но гнать не стала.
   - Занятия еще не начались, - Разводить руками Петя не стал, движение неуставное, но сомнение всем своим видом изобразил: - Куратора только утром на разводе видел. Рапорт же связан с результатами прохождения им практики, и ряд вопросов, к сожалению, требует быстрого решения.
   После чего быстро положил на стол пакет чая.
   - Это вам, не побрезгуйте. Самый лучший чай, который только на Дальнем Востоке и продается. С легкой магической составляющей.
   - Оставляйте! - Разрешила (приказала) девушка и отвернулась к другим бумагам.
   Петя четко повернулся и вышел из кабинета. Подошвами не стучал, но в остальном, как при прохождении строем перед начальством. С равнением на красавицу. Но та даже бровью не повела. Впрочем, есть надежда, что запомнила и не станет его рапорт под сукно прятать.
   Или надо было пакеты в отрез шелковой ткани завернуть? У него на подарки тоже немного припасено. Но, пожалуй, такое подношение слишком фамильярным могло бы показаться. Да и нет у Пети на эту красавицу видов. В смысле шансов. Так что не стоит слишком усердствовать.
   Остаток дня прошел непривычно тихо. На ужине Петя постарался не задерживаться, обживал свою комнату. С одной стороны - непривычно, что рядом соседей нет, с другой - за время практики от казарменной жизни он успел отвыкнуть. И, вообще, комфортное жилье еще никому во вред не шло. Так что был доволен. Но индивидуальный утюг на складе выбить не получилось, пришлось в город бегать - покупать. Хорошо хоть от его походов всякой посуды и прочих мелочей немало осталось.
   На построении Петя был в новой отглаженной форме, со сверкающими в лучах утреннего солнца пуговицами, пряжкой, сапогами, шпалами на рукаве. В орденах и при оружии. Не только шашку, но и кобуру с пистолем прицепил. Они, вроде как, тоже ему за хорошую службу на память оставлены. А то, что он за них взятку кладовщику дал - его личное дело. В общем, орел.
   Левашов подошел, поставил его в строю правофланговым и сам встал рядом. Даже замечаний по внешнему виду не сделал, хотя оглядел пристально.
   Краем глаза Петя отметил, что неугомонная княжна Дивеева бродит перед строем перваков, выстраивая их по росту и выравнивая строй. Получалось у нее не очень. По росту еще куда ни шло, а шеренга у нее как вогнутая линза получилась. Но Сорокин, стоявший в центре плаца с прочими офицерами не возражал.
   Само же торжественное открытие учебного года на Петю впечатления не произвело. Почему-то ждал большего, а получилось как в прошлый раз, только ощущения новизны уже не было. О том, что он отличился на практике, ректор объявил, но к себе не подозвал, ограничившись: "Два шага вперед!" и "Встаньте в строй!". Причем подобного же выдергивания из строя удостоилось больше половины старшекурсников. Орденов из них никто не получил, но были официальные благодарности от командиров частей, где они проходили практику, а двоим, протиравшим штаны (или шлявшимся по кабакам) в уездном городе Ладоге даже медальки дали. Юбилейные, как участникам торжеств по случаю тысячелетия постройки там крепости. Так что, с одной стороны, Петины ордена дали толчок к появлению в Академии новой традиции (в прошлом году с успешной практикой никого не поздравляли), а с другой стороны - впечатление от его собственных наград смазалось. Единственное, чем его выделили, это тем, что ректор, прежде чем скомандовать: "Встаньте в строй!", приказал ему после окончания занятий быть у него в кабинете. Без указания причины вызова. Так что оставалось только гадать, прочитал он Петин рапорт или нет.
   Сами занятия тоже не особо интересными оказались. Сначала Левашов три часа гонял их курс по полосе препятствий, вроде как проверяя, в каких физических кондициях они в Академию вернулись. А потом они на Маге еще столько же времени медитировали. Именно медитировали, а не новые заклинания учили. Лучше бы помыться после физкультуры дали нормально!
   Так что отмывал засохший пот Петя уже после занятий. Торопился, но идти к ректору (и его помощнице) грязным не хотелось.
   И вот он в приемной ректора.
   - Проходите! - Сразу бросила ему очаровательная магиня, строго покачав головой: - Опаздываете.
   Но Петя подошел к ней, а не к двери:
   - Вы уж меня извините, ваше благородие, но не примите ли вы еще один пакет чая. Для ректора. Самому ему дарить неудобно, но чай же он в кабинете пьет, хоть иногда? Вот будет ему лучший ханьский, которого здесь в лавках не купишь, - и положил на стол два пакета с чаем: - Ну, я пошел?
   Петя и вошел.
   В своем кресле за столом господин Щеглов имел куда более начальственный вид, чем на плацу. Там его только по почтительному отношению других преподавателей можно было выделить. И по перстню на пальце, только цвет камня (синий) надо было еще разглядеть. Погоны на мундире маги почему-то не носят. Да и в мундирах далеко не всегда ходят, это только кадетов заставляют.
   Левашов в кабинете тоже был. И даже сидел. Но как-то неубедительно. На явно неудобном стуле, довольно коряво приставленном к углу стола начальника. Впрочем, Пете присесть не предложили вообще.
   - Ну-с, молодой человек, - ректор оглядел Петю с ног до головы, но каким-то странным взглядом, без четких эмоций: - Что за *** вы написали мне в своем рапорте?
   Как выяснилось впоследствии, матом его превосходительство не ругался, он им разговаривал. Так делали многие высокопоставленные аристократы, особенно из военной среды. И не потому, что литературным языком не владели, просто могли позволить себе более сочные обороты. При этом матерные слова в качестве слов-паразитов они никогда не использовали. Только по делу. Отвечать им в той же манере нижним чинам не рекомендовалось категорически. Могли счесть за фамильярность.
   Петя ответить и не пытался. Встал по стойке смирно и ждал продолжения. Вот у Левашова, похоже, было что сказать, но он никак не мог решиться это сделать. И славно. Судя по взглядам, которые он бросал на кадета, ничего хорошего про него говорить куратор не собирался.
   - В первой раз на моей памяти со мной кадет торговаться пытается.
   Сказано было ровным голосом, но Левашов побледнел и сквозь зубы прошептал: "Торгаш!".
   - Что вы хотели сказать? - Генерал слегка обернулся к майору.
   - С прискорбием вынужден отметить, ваше превосходительство, что набор магов из низших сословий дурно повлиял на их нравственности. А Птахин так и вовсе проявил себя торгашом сразу после поступления.
   - Интересно, - Тон ректора об интересе не говорил совершенно, но какую-то папку он принялся небрежно листать, при этом бормоча:
   - Смотри-ка, уже заявки на Птахина поступают. После первого курса... - И продолжил жестче: - Государю и Великому княжеству нужны маги. Даже такие слабосилки, как Птахин. А он... мещанин, до поступления в Академию находился на обучении в лавке... Ждать от него поведения дворянина с десятком поколений благородных предков не приходится. Сказал бы, что это ваша, Левашов, недоработка, но, боюсь, это мир меняется.
   - Ничего, ваше превосходительство. Он у меня... Я его... дерзить отучу!
   Ректор, вроде как, задумался, просматривая еще какие-то бумаги в той же папке, а Петя решил вмешаться:
   - Ваше превосходительство! Да в чем тут дерзость?! Все, чего я хочу, это как можно лучше служить Государю. На практике делал все, что мог, и, смею судить, неплохо, раз меня даже орденами отметили. Но хочу - еще лучше. И для того стараюсь стать как можно лучшим магом. Я ведь в рапорте что прошу? Разрешить книги в библиотеке изучать и еще раз курс в маготроне пройти.
   Ректор насмешливо приподнял бровь.
   - Деньги мне тоже нужны. Имений или богатых родственников не имею. А все, что заработать удается, также на свое развитие трачу. Вот, взгляните!
   Петя немного судорожно снял с шеи шнурок с накопителем и протянул ректору.
   - Алмаз? Вы хотите сказать, что за практику сумели заработать на такой накопитель?
   - Это трофей. Но ведь я мог его и продать за большие деньги. И подарки шамана тоже мог бы продать, а не везти сюда, в Академию.
   - Что именно?
   - Золотой корень, Черный орех, Зерна света.
   - Так почему их сразу Фонлярскому не отдали?
   - Вот он, небось, потомственный дворянин. На таких, как я, глядит, как солдат на вошь, спасибо точно не скажет. А я тоже гордость имею.
   Левашов аж подскочил:
   - Да как ты смеешь?!
   - Погодите, - Неожиданно прервал его ректор: - Отставить наказания. Я думать буду. Свободны!
   Петя думал, что оказавшись за дверью, Левашов продолжит орать, но тот как-то сразу успокоился. Только сказал с чувством:
   - Под монастырь ты меня подводишь, Птахин. И ведь даже не понимаешь. Иди. И на глаза мне не попадайся!
   Петя, однако, успел заметить, что его пакеты с чаем на столе больше не лежат, а сама магиня бодро засеменила к дверям ректора, держа в руках поднос. С фарфоровой чашкой. С чаем?
   Очень вовремя. Спасибо ей.
   Хотел даже спросить Левашова, как ее зовут, но решил не дразнить гусей. Еще не так поймет...
   Дальше Петя прямым маршем отправился в оранжерею.
   Следующие три дня прошли, вроде, спокойно, но в томительном ожидании. Но - ничего. Ни вызова к ректору, ни нарядов от Левашова, даже разговоров с преподавателями не случилось. Три обычных учебных дня. Слегка халтурных, так как год только начался, занятия были "втягивающие", что ли.
   И вот - выходной. И бал в Доме собраний. В этом году даже раньше, чем в прошлом.
   Забавно, но Петя подошел к этому мероприятию примерно на тех же позициях, что и в прошлом году. Половины кадетов почти не знает (теперь это, правда, первый курс), друзей, как не было, так и нет. Девушки, с которой можно было бы пойти вместе, тоже нет. За клуб заплатил, но после того, как Левашов его в первый день оттуда вытащил, больше туда не ходил. За три дня просто не успел, другие дела были. Жилье наладить. А это не только разные хозяйственные мелочи на складе выбить или в городе купить, но с прачечной контакт восстановить.
   Лавки тоже посетил. Основное время провел в тех, в которые сам товар сдал. Как там чай и шелк продаются? Ну и все, что самому может понадобиться, предпочитал именно там брать. Вроде как, свой. Скидка положена.
   Шел к Дому собраний Петя опять пешком. И снова сам по себе. К компании Виктора Палена самому примыкать не хотелось, а с первокурсниками идти - как-то несолидно. К тому же сближаться с кадетами, из которых скоро половина отсеется, только нервы себе портить. А чувства "землячества" Петя был начисто лишен. Еще в первый год понял, что дворяне из Путивльской губернии его равным себе не считают. В этом году он, скорее, к Дальневосточникам примкнуть может. Но только условно. Два месяца практики - это, конечно, опыт и впечатления, но решение о переезде туда пока не принято. Еще два года учиться, жизнь по-всякому повернуться может.
   За этими не слишком веселыми мыслями он добрел до дверей, обрамленных грудастыми кариатидами. Окинул их уже привычным взглядом. Ничего так, девочки. Только большие очень, и, главное, гипсовые. Но сегодня же тут живых полно будет.
   До Пети как-то резко дошло, что теперь его акции женским полом котируются достаточно высоко. Не так чтобы очень - генералом ему не стать и потомственного дворянства не выслужить. Разве что подвиг какой совершит, чтобы орден святого Владимира дали. Но и то - не дадут. До него еще Станислав и Анна двух степеней каждый. А он все-таки целитель, а не боевой офицер. Да и там... Что тут говорить. Одни мечты.
   Но, так или иначе, как маг, нищим он уже никогда не будет. Так что для местных мещанок - очень завидный жених. Которого, правда, окрутить можно будет только после окончания Академии, но так ему от этого только лучше.
   Петя расправил плечи и с гордо поднятой головой вошел внутрь. И почти сразу же его окликнули.
   - Почему герой войны с чжурчжэнями ходит одинокий?
   Петя обернулся на голос и слегка растерялся. В ответ ему улыбались сразу три девицы. Как их бишь? Натали, Катрин и Софи. Те, что в прошлом году на таком же балу здесь с третьекурсником Сержем были. Это если на иностранный манер. А так - Сергеем Голицыным. Князем, между прочим. Решили в этом году понизить планку, если Птахиным заинтересовались? Или остальные старшекурсники уже разобраны?
   - Наверное потому, что Анна Фролова сбежала на край света с Шуваловым. Видел их летом в Ханке на практике, но в гости приглашен не был. А вы, смотрю, здесь остались?
   - Так, ты должен нам рассказать все, что видел!
   Вот и повод для общения нашелся. Пора занимать столик в буфете. В этом году два рубля за кофе с пирожными для Пети уже не кажется чудовищным транжирством. Можно и больше потратить. К деньгам в кармане быстро привыкаешь.
   Немного смущало только, что девушек три. Когда подружки ходят стайкой, им, конечно, легче завязать беседу с любым молодым человеком, но вот серьезные отношения так строить сложнее. У того глаза разбегаются, и не получатся сделать выбор.
   Отчитавшись о своих встречах с Шуваловым и, вообще, жизни на границе, Петя решил поделиться этим соображением с девушками.
   - Бедный Голицын, так до конца выбор сделать не смог? Куда он, кстати, служить поехал? Я на практику чуть ли не первым отбыл, о распределении выпускников тогда еще не объявили.
   Как оказалось, князь, вообще, служить при Дворе собрался. В окружении фрейлин. Девушки сделали вид, что это их совсем не волнует. Действительно, о чем теперь волноваться? Им там даже место любовницы не светит, не то, что законной жены. Но выводы, похоже, сделали. По крайней мере, тот же вопрос, о перспективных первокурсниках, что они задавали Сержу год назад, Пете они задали явно с большим предметным интересом.
   - Я пока только в поезде с дальневосточниками познакомился. Самая сильная среди них, княжна Дивеева. Но вас она вряд ли интересует.
   Девушки только прыснули. Похоже, характер у всех трех довольно легкий.
   - Еще с нами ехал настоящий шаман. Магаде Удабович Ульратачи. Тоже в Академии учиться будет. Хотите познакомлю?
   - Конечно хотим. Но и еще с кем-нибудь.
   - Сережа Тенешев, вроде, должен давилку пережить. Про остальных - не уверен.
   От бала Петя ничего особого не ждал, но, неожиданно, получал удовольствие. Треп и легкий флирт сразу с тремя симпатичными девушками. Которых он познакомил с дальневосточниками и даже путивльскими (с ними и сам познакомился), но партнерша для очередного танца всегда находилась. Хотя, похоже, всякий раз - разная. Подруги соблюдали очередность. Так что танцевал он довольно много. Буфет тоже несколько раз посетили. Отдохнуть и что-нибудь еще попробовать.
   Как человек запасливый, Петя таскал в одном кармане кулек с засахаренными фруктами, а в другом - с засахаренными же орехами. Купленными заранее в лавке. Галифе от этого только лучше сидели. Но вот угостить ими девушек или иных знакомых не пришлось. Оказалось, что при наличии буфета, приносить что-либо с собой - неприлично. О чем ему девушки и сообщили, когда он вскользь поднял эту тему. Не понял, почему, но хорошо, что сразу сладости не вытащил. Может, и прав Левашов, нет у Пети правильного воспитания.
   Отметил про себя, что девушки-магини, как всегда были нарасхват, даже первокурсницы. Кроме, разве что, Дивеевой. К ней сначала кто-то из старшекурсников подвалил, но во время танца явно заскучал и больше ее не приглашал. Остальные тоже больше чем по разу не подходили. А у самого Пети желания бросать веселых подружек ради очень правильной княжны не было совершенно.
   А потом девушек у него неожиданно увели. К их разросшейся компании подошел Пален с сотоварищами. Девушек при них и так было немало, но, видимо, недостаточно.
   - Смотрю, наш кавалер лучших красавец себе забрал, - Несколько развязно заявил Виктор: - Позвольте и мне на танец пригласить.
   И ушел танцевать с Софи. Катрин и Натали подхватили другие кадеты. Можно было бы самому пригласить какую-нибудь из оставленных ими девушек, но совсем вливаться в эту компанию Пете не хотелось. Так что подождал окончания танца, но подружки не вернулись. Видимо, остались с кавалерами на следующий. А потом еще на один.
   Дожидаться белого танца Петя не стал, а тихо ушел, ни с кем не попрощавшись. Как ни странно, в отличном настроении. Развеялся, потанцевал. А то, что подружкой не обзавелся, возможно, даже лучше. Девушки, кстати, хорошие. Даже неудобно таким головы крутить. Пусть эти лучше Пален занимается. Впрочем, поживем - посмотрим.
   На следующий день Петя не выдержал и после занятий сам в приемную ректора пошел. К красавице магине.
   - Вот, это хоть не ханьские, а вполне даже местные, но тоже к чаю пригодиться могут, - Сказал он, извлекая из карманов давешние кульки с засахаренным фруктами и орехами. С надеждой, что пребывание в карманах на балу на них не слишком отразилось. Они и раньше слипшимися были. Но вкусными.
   - Что же вы раньше не зашли? Его превосходительство ваш рапорт в тот же день одобрил. Так что разрешения на посещение библиотеки и маготрона вас уже три дня ждут.
   Говорить, что он, вообще-то надеялся на вызов, Петя не стал. Рассыпался в благодарностях и даже попытался комплимент сказать. О прекрасной доброй волшебнице из сказок. Но был остановлен:
   - Все. Забирайте ваши бумаги и не отвлекайте меня от работы.
   Изящный пальчик указал на дверь. Но при этом магиня улыбнулась. По-доброму. Черт! У кого бы узнать, как ее зовут?
   Но, все равно, неделя началась неплохо.
   На занятиях тоже все шло без проблем. Только число предметов возросло. К магическим дисциплинам добавились и обычные. Естественные науки (математика, история, география, статистика, политэкономия), языки (латинский, французский, немецкий) и изящные науки (музыка, рисование, танцы). Правда, в небольшом объеме - всего по два часа в неделю. Но кругозор и общее образование это все должно было кадетам расширить. К тому же языки преподавались не просто так, а после обязательного приема зелья, обостряющего память. Так что успехи были.
   Фонлярский на зельеварении Петю принципиально игнорировал, зато в оранжерее и почему-то в зверинце он стал дорогим гостем и любимым учеником. Приходилось соответствовать, и занятия для него стали продлеваться на пару часов в день дольше, чем предполагалось расписанием.
   А он еще и книгу-артефакт с начальными целительскими заклинаниями шестого разряда в библиотеке получил. Причем с собой. Так что вечерами тоже было чем заняться. Зачем только деньги за клуб внес? Чтобы не противопоставлять себя остальным старшекурсникам?
   И, наконец, маготрон.
   В первый раз Петя пришел на него после занятий, но оказался там не один. Чемпион их курса - Никита Волохов - тоже там оказался. И целитель Новиков.
   - Что, Птахин, решил самым умным быть? - Приветствовал Петю Никита: - Не хочу от тебя отставать. Раз уж тебе разрешили, надо тоже попробовать. Вдруг удастся еще хоть немного подрасти.
   - Я как подумал, - Поддержал тему Петя: - С помощью медитации мы, хоть и медленно, но развиваемся. Так если медитировать в давилке, эффективность должна увеличиться? Не правда ли, Семен Семенович?
   Целитель подтвердил, что, в принципе, такое возможно. Но эффективность давилки высокая только первые несколько месяцев ее использования. Потом организм приспосабливается (если выдерживает) и загружать дорогой артефакт делается нерентабельным.
   Подобное откровение возмутило Волохова:
   - То есть польза все-таки есть, просто Академия деньги экономит? Так сказали бы кадетам! Наверняка многие бы захотели сами оплатить!
   Но, оказалось, что тут еще вопрос в загруженности артефакта, который тоже "устает". И, вообще, сегодня ректор разрешил использовать прибор для них двоих, а дальше придется им вместе с перваками ходить, если, так сильно хотят этим заниматься. И смогут наверстывать пропущенные занятия по другим дисциплинам.
   Последнее Петю не смущало. Из-за его однобокости (только магия жизни) профильных занятий у него было меньше, чем у других кадетов. Хотя они и были более протяженными по времени. Но, все равно, учить новое приходилось по книгам. Благо доступ к ним теперь есть.
   - Амулеты, накопители снимать? У меня теперь они есть.
   Уточнил на всякий случай, в прошлом году за этим строго следили. Но тогда у него ничего не было. А сейчас оставлять алмаз без присмотра очень не хотелось. В то, что его изымет Новиков, он не верил, но больно вещь ценная. А вдруг?
   Неожиданно последовал ответ:
   - Сами решайте. Не пропадут, но, думаю, у вас самих хватит ума внутри не магичить. Достаточно опытные.
   Раз так, то и сомневаться нечего. Тем более, что с накопителем одну идею проверить можно. Кстати, у Никиты тоже на шее какой-то шнурок заметен был.
   А само "погружение" в маготрон? Небольшое напряжение было, но борьбы за жизнь у Пети больше не было. Возможно еще потому, что он с накопителем экспериментировал. Качал хранилище и ауру, периодически стараясь сбросить их запасы в алмаз. Три раза за сеанс успел это повторить. К сожалению, даже ту часть накопителя, которую ему Микулин сделал, заполнить до конца не удалось. Но хотелось верить, что общее развитие шло эффективнее, чем при обычной медитации.
   Оба вышли задумчивыми.
   - Ну, не знаю...- Подвел итог Волохов: - Надо еще продолжить.
   И они продолжили на следующий день с первокурсниками. Там стояла суета, от которой Петя с прошлого года уже отвыкнуть успел. Шестерки еще не устоялись и преподаватели формировали их по впечатлениям предыдущего захода.
   - Так, Ульратачи, - Говорил Глок: - Непонятен ты мне совершенно. Давай, сегодня с Тенешевым, Гирсом, Пущиным, Тормасовым и Неклюдовым пойдешь.
   - С сильными, значит, - Подумал про себя Петя: - Все дворяне, все что-то уже умеют. Странно, что не со мной и Волоховым, если собирается давилку на полную мощь запускать. Или нам все-таки больше достается?
   Шестерка вошла в камеру артефакта. Двери закрылись. Дальше Петя отвлекся, так как его с Волоховым запустили в соседний маготрон. Вдвоем. Все-таки у перваков пока щадящий режим.
   О том, что что-то не в порядке, Петя понял, когда они с Никитой выходили после сеанса. У соседней давилки шла нездоровая суета, причем преподавателей прибавилось.
   Магаде скромно стоял сбоку от раскрытой двери, а из камеры выносили остальных кадетов. Не подававших признаков жизни. Всех пятерых. Неужели все выгорели? Они же казались одними из самых сильных на курсе.
   Целитель склонился над первым из них, кажется, Гирсом. Судя по его напряженному лицу, дела обстояли очень плохо. После секундного колебания Петя стал рядом с ним, над следующим телом. Пущина. К его ужасу, жизнь не ощущалась совсем. Метнулся к следующему - Тормасову. Сердце у того тоже не билось, но аура еще окончательно не исчезла, хотя и тускнела буквально на глазах. Петя попробовал подключиться манипуляторами к затухающей ауре.
   - Я же говорю, - Краем сознания он услышал голос шамана, отвечавшего на вопрос кого-то из преподавателей: - Там дух Абасы пришел. Черный дух. Долю свою забрал.
   Глава 16. Все непросто
   К ауре Пете подключиться все-таки удалось. Прием, в принципе, им отработанный. Только вот легче от этого не стало. Ее буквально сжирала изнутри какая-то чернота, не спеша разливавшаяся по каналам. Погнать "жизнь" ей навстречу?
   Петя попытался. Общий запас энергии с учетом накопителя у него теперь был очень приличным, но мощность выдаваемого им потока так и осталась на уровне его седьмого разряда, даже до шестого не дотягивала. Распространение черноты немного замедлилось, но смыть ее из каналов и хранилища Тормасова такой струйкой было нереально.
   Помог бы кто! Но среди суетившихся вокруг преподавателей, похоже, целителем был один Новиков, а если и был кто с жизнью из перваков, все равно, ничего не умел. Или не лез, чтобы не рисковать. Ведь есть же еще в Академии "жизнюки"! И не мало. Где же они?!
   Пытаясь что-то сделать, Петя сам не заметил, как ткнул каналом манипулятором в черный сгусток, судя по всему, на месте хранилища умирающего кадета. И вместо того, чтобы смываться, эта чернота сама хлынула к нему в манипулятор, совершенно игнорируя, что тот уже был заполнен "жизнью". Как будто бы тот удвоился в толщину.
   Как говорится, Петя чуть не поседел. Неприятных ощущений, правда, не было. Вопрос. А должны ли они быть? Тормасова, вон, тоже не корчит, лежит себе спокойно, даже с застывшей улыбкой на лице.
   Странно, но Зелень "жизни" из Петиных каналов никуда при этом не делась. Разве что слегка серый оттенок стала приобретать. Как в каналах у Магаде, что ли? Тогда, может?
   Идея была рискованной, но, в принципе, логичной. И Петя перестал сопротивляться проникновению в его каналы черноты, а, наоборот, как бы стал ее в себя всасывать. Как при медитации, только через манипуляторы.
   А "зелень" наоборот, обратно погнал. На замену. Только ничего не получилось. Не смешивались эти два цвета в каналах Тормасова. Зато чернота тускнела, стекаясь из уже занятых ею каналов в хранилище, а из него - в Петю. И в какой-то момент совсем исчезла.
   Вот тогда "жизнь" стала снова проникать в очистившиеся от черноты каналы Тормасова. Неохотно, с трудом, вроде как нечего ей там больше делать. Труп же. Но тут рядом с Петиными руками на грудь кадета опустились чьи-то еще, и на тело легло какое-то мощное заклинание. Явно целительское. Потом - еще. И еще. И, наконец, сердце Тормасова слабо дернулась, а потом, почти без перехода, застучало с бешеной скоростью. И грудь под руками стала вздыматься.
   Петя добавил еще "жизни" в каналы первокурсника, но, кажется, он уже и без этого ожил.
   - Молодец, сумели удержать.
   Рядом с ним, оказывается, был хорошо ему знакомый по оранжерее Николай Васильевич Игумнов, маг четвертого разряда.
   Петя не ответил. Он судорожно оглядывал магическим зрением самого себя и прислушивался к собственным ощущением. Получается, вся чернота из Тормасова в него самого впиталась. И никаких последствий. По крайней мере, пока ничего не ощущается. Разве что "жизнь" в нем чуть оттенок поменяла.
   А Игумнов тем временем продолжил:
   - Не ожидал от вас. Новиков не справлялся, впятером еле Гирса вытащить сумели, а вы один почти справились. Что с ними было?
   - Отрава какая-то? - Скорее спросил, чем утверждал Петя: - Что-то в Торамасове в хранилище и по всем каналам "жизнь" выедало.
   - Это вы верно заметили. Только что? У растений такая гадость тоже иногда случается. Были абсолютно здоровы, а потом, без видимых причин, угасают. Как будто от старости. Но чтобы вот так, сразу пятеро кадетов...
   - А остальные?
   - К сожалению, вы с Новиковым только двоих удержать успели, больше целителей не было.
   - Внимание! Всем преподавателям немедленно пройти к ректору! - Неожиданно раздался звонкий и мелодичный голос помощницы Щеглова.
   Значит, ректору уже успели сообщить. Даже интересно, кто так оперативно подсуетился? Эта красавица (как же ее зовут?!) успела сюда почти сразу за целителями, а лабораторный корпус в противоположен административному в каре зданий Академии.
   - Семен Семенович, - голос магини при обращении к Новикову заметно смягчился: - Вы можете немного задержаться. Но, как приберетесь здесь, все-таки приходите. У Александра Васильевича к вам вопросы есть.
   - Всем быстро покинуть помещение! - Это уже Сорокин своими подопечными командовать начал.
   - Погодите! А кто кадетов в госпиталь понесет?! - Это уже Дивеева влезла.
   - Без вас разберутся!
   - Ну, почему же. Четверо юношей пусть останутся. Сейчас носилки достану.
   Княжна кинулась назначать добровольцев. Сорокин махнул рукой и заспешил прочь. Его обычная вальяжность и благодушное выражение лица полностью улетучились.
   Петя хотел пойти вслед за остальными кадетами, но был остановлен Игумновым:
   - Наталья Юрьевна, - обратился он к помощнице ректора: - Думаю, Птахин там тоже лишним не будет. Они с Семен Семенычем тут вначале вдвоем единственными целителями были, и Тормасову именно он умереть не дал.
   О! Так значит ее Наталья Юрьевна зовут. Почему Петя стеснялся спросить об этом кого-либо из преподавателей или саму помощницу ректора, он и сам толком не понимал. Но теперь - проблема снялась сама собой.
   - Хорошо, идемте, - разрешила магиня. Но как-то слишком небрежно. Петя даже расстроился. Вот что ей стоило на нем хотя бы взгляд задержать, а так, как будто Игумнову одолжение сделала.
   - И, пожалуй, Ульратачи тоже с собой прихватите, - добавила она после секундного раздумья.
   К шаману, стоящему с безучастным видом недалеко от дверей, метнулась Дивеева. Похоже, Магаде просто ждал, пока там толкучка прекратится, вот и не успел сбежать. Хотя, похоже, он и не думал прятаться.
   Зато княжна немедленно сделала ему какое-то внушение, после чего подошла к Пете:
   - Птахин, я на вас рассчитываю. Расскажете потом подробно, о чем будет ректор говорить. Так что слушайте внимательно. Какое возмутительное происшествие! Не удивлюсь, если Государь комиссию пришлет - разбираться. Так что ничего не упустите! Понятно?! А я пока в госпиталь наведаюсь.
   - Не повезет же кому-нибудь на ней жениться, - подумал Петя, но мысли свои оставил при себе. Даже не стал напоминать, что она ему не начальник. Просто промолчал.
   В кабинете ректор оказался не один. С ним вместе был знакомый Пете опричник - Трифонов. То, который его из Песта в Академию вез, и единственный из опричников, с кем у него отношения не сложились совсем. Хотя, возможно, тут время знакомства свою роль сыграло. Для Трифонова Петя был слабосилок, которого он в Баян для статистики вез. А для остальных - молодой маг, окончивший только первый курс, но уже успевший многого добиться.
   Все равно, он бы предпочел другого опричника у ректора увидеть. И что он в Баяне забыл? Остальные все в столицу спешили, до возвращения в свои губернии о себе напомнить и вопросы порешать.
   Трифонов сидел сбоку от стола ректора. Возможно, на том же стуле, что и Левашов до него. Только сидел совершенно по-другому. Вальяжно. Словно это он - хозяин кабинета. Наверное, просто на стол, закрыв собой генерала, он уселся бы с тем же выражением.
   Однако совещание (расследование?) вел все-таки ректор. Опричник же довольно долго молчал, но молчал с таким видом, что именно он контролирует ситуацию и готов в любой момент вмешаться, если того потребуют обстоятельства.
   - Сорокин, доложите! - Ректор говорил, не повышая голоса, но так, что если бы в его кабинете были мухи, они замерзли бы на лету.
   - Ваше превосходительство, - Обычная вальяжность с майора слетела начисто: - Согласно утвержденному вами расписанию, мы с Новиковым и Глоком проводили второй сеанс посещения всем первым курсом маготрона. Первое посещение, в ходе которого все первокурсники получили минимальную нагрузку, прошло без эксцессов. На основании его, а также анализа потенциала вновь поступивших кадетов с помощью артефактов и наблюдений преподавателей, в точном соответствии с регламентом, были сформированы группы по шесть человек, внутри которых все были примерно равны по силам.
   Щеглов слегка морщился, когда Сорокин ссылался на регламент и его, ректора, распоряжения, но молчал. Только один раз отметил:
   - Группы для маготрона вы формировали сами.
   Тут уже запнулся майор, но после секундной паузы продолжил рапортовать тем же бодрым голосом.
   - То есть получается, - подвел итог его выступления ректор: - никто не виноват, все работает, а три кадета разом умерли, подчеркиваю, умерли, а не выгорели, безо всякой причины.
   - Как же, причина есть, - подал голос Трифонов: - Черный дух Абасы пришел и всех убил. Именно так, кадет Ульратачи?!
   Голос был полон сарказма.
   - Да, - совершенно спокойно ответил молодой шаман: - Только он не пришел, он всегда там жил. Просто пробудился.
   - Так не вы ли...,- начал было опричник, но сам себя прервал: - Вы нам тут мистику не разводите! За вас такие люди просили..., а вы мне сказки рассказываете. "Легенды и мифы Дальнего Востока". Лучше помолчите, если сказать нечего.
   - Но, позвольте, - забеспокоился Сорокин, которому очень не хотелось становиться главным виновником произошедшей трагедии: - Маготроны используются в Академии много лет, Глок такие занятия каждый год ведет, но подобное случилось впервые. И как раз тогда, когда на сеансе был кадет Ульратачи. И он единственный, кто не пострадал.
   - Я понимаю вашу мысль, - Щеглов решил вмешаться: - "Post hoc ergo propter hoc" (* после этого, значит по причине этого - латынь), но это не всегда верно.
   Было заметно, что ректору очень не хочется ни сдавать своих, ни ссориться с опричником:
   - Надо сначала понять, что, вообще, произошло. Что скажут целители? - Он окинул взглядом присутствующих и выбрал старшего по рангу: - Ваше слово, Николай Васильевич.
   Игумнов пожевал губами:
   - Ну, ваше превосходительство..., - С самого начала в лаборатории присутствовали только Новиков и Птахин. Они же и стали первую помощь пострадавшим оказывать. Я же только к концу успел. В тот момент кадет Тормасов находился в состоянии клинической смерти, но ни он сам, ни его энергосистема серьезных повреждений не имели. Примененные мною заклинание "реанимации" и срочное заполнение его хранилища и каналов "жизнью" вернули его к жизни. Извините за невольный каламбур. Дальше - "здоровый сон" и, я надеюсь, в госпитале он окончательно восстановится.
   - Почему же вы не поступили также с другими кадетами?
   - К сожалению, к моменту моего прихода трое кадетов были безоговорочно и окончательно мертвы. Заклинание "реанимации" не оказало никакого воздействия, а все попытки наполнить их хранилища энергией были неудачными. Удалось спасти только тех кадетов, которым с самого начала оказывали помощь Новиков и Птахин.
   - Снова вы Птахина поминаете. "Наш пострел везде поспел", получатся? Но, раз маг четвертого разряда Новиков еще не подошел, давайте, послушаем кадета второго курса. Рассказывайте, Птахин.
   Петя немного стушевался, но, с помощью наводящих вопросов ректора рассказал все, что видел и чувствовал.
   - То есть вам показалось, что каналы Тормасова были чем-то закупорены?
   - Или заполнены чем-то мне неизвестным.
   - Я же говорил, дух Абасы, - тихонько проговорил Магаде, но его услышали. Опричник поморщился, ректор просто проигнорировал, продолжив расспросы Пети:
   - И куда вы дели эти "пробки"? Как я понимаю, маг жизни Игумнов их не обнаружил.
   Пете почему-то совершенно расхотелось откровенничать. В голосе Щеглова стал появляться какой-то нездоровый интерес, да и опричник оживился.
   - Не знаю. Я их сначала пытался продавить, но моих сил не хватило. Тогда я их на себя потянул, и они исчезли.
   - В себя втянул? Как все просто. А Новиков не додумался?! - Что-то восхищения Петиной находчивостью в голосе генерала не слышалось.
   - К моему стыду, действительно, не додумался, - оказалось, Новиков успел присоединиться к собранию: - Я долго и почти безуспешно пытался влить "жизнь" в хранилище и каналы кадета Гирса, и дело пошло только когда ко мне присоединились коллеги. Вот тогда втроем только сумели буквально пропихнуть "жизнь" в его хранилище. И только после этого стали действовать реанимационные заклинания.
   - Какого сейчас состояние кадета?
   - Жить будет. Но энергосистема довольно сильно повреждена. Не фатально, должна восстановиться, но пока от посещений маготрона ему лучше воздержаться.
   - А вы что скажете, Глок?
   Опрос свидетелей (участников? подозреваемых?) продолжался еще довольно долго. Причем основными были две темы. Целители строили и опровергали гипотезы, что же именно произошло в маготроне, а остальные пытались переложить ответственность за случившееся друг на друга.
   В конце концов лишних (в том числе и Петю) из кабинета выгнали, так что чем все закончилось, он не узнал. Зато перехватил Ульратачи (его тоже выгнали из кабинета) и попытался прояснить некоторые вопросы для себя.
   - Магаде! - Петя остановил молодого шамана, который, впрочем, никуда особо не спешил. Он, вообще, почти не реагировал на внешние раздражители в виде преподавателей или прочих кадетов. Или старался это делать. И, надо признать, с каждым днем это получалось у него все лучше и лучше.
   Но так как Петя полностью перегородил ему дорогу, сбавить ход все-таки пришлось.
   - ?
   - Ты ведь в давилке уже два раза был. В первый раз никакие духи не приходили?
   Ульратачи ответил не сразу. Причем, похоже, думал он о том, а стоит ли отвечать. Но все-таки решил поддержать разговор:
   - В первый раз только мой Дьяо приходил.
   - Сам пришел, или ты вызвал?
   Вот тут шаман задумался, похоже, по существу вопроса:
   - Кажется, сам пришел. Никогда о таком не слышал. Или я случайно вызвал? Не помню.
   - Но это был самый обычный Дьяо?
   - Это был мой Дьяо! - Магаде, похож, обиделся: - Заведи своего, тогда и называй его обычным.
   - Научи!
   - Зачем? - Было не вполне понятно, что значит это "зачем". Зачем это нужно Пете? Или зачем это нужно самому Магаде.
   - Интересно мне. Потом, я же твоего Дьяо вижу, может, у меня тоже способности шамана есть?
   - Не со мной надо разговаривать, а с дедом. А он не со всяким разговаривать будет.
   Петя напомнил, что с одним шаманом он уже знаком и вполне неплохо поладил. Не просил научить только потому, что не знал, что это возможно.
   - И сейчас не знаешь. Узнаешь, с дедом поговоришь, он разрешит, будешь учиться.
   Все это было сказано ровным спокойным голосом.
   - Тебя дед научил так говорить?
   Судя по еле заметной тени, пробежавшей по лицу молодого шамана, именно так дела и обстояли. Запретил ему дед кого-либо чему-либо учить.
   Но, возможно, строгий запрет тяготил самого Магаде. Поэтому он еще добавил, причем уже другим тоном:
   - Кристалл большой на груди ношу. Дед дал. Без него и я духа вызвать не могу. Как такие кристаллы делать, не знаю. Думал, может, здесь научат?
   Вот как? Шаману, оказывается, для вызова духа специальный амулет нужен. Или даже артефакт. Но в амулеты заклинания внедряют. Это что получается, духа шаман заклинанием вызывает? Или дух и есть заклинание, только очень сложное? А как же тогда Петиного знакомого шамана дух рыси подрал? Раны очень напоминали следы от обычных когтей.
   Ничего непонятно. Самое обидное, похоже Магаде тоже ничего не понимает. То есть использовать амулет он умеет, а вот принципы его работы не знает. И в лоб спрашивать бесполезно. Придется исподволь.
   В результате Петя проводил шамана до казармы, попутно рассказывая, как изготавливаются амулеты в Академии. И даже одну "лечилку" подарил. У него еще есть, а если потребуется, Трегубов поможет еще изготовить. Кристаллы у Пети свои есть.
   Только вопрос. Надо ли с артефактором по поводу своих мыслей о духах шамана советоваться? С одной стороны, тот к Пете неплохо относится и, вообще, человек отзывчивый. С другой - очень хотелось самому понять, какие возможности ему может дать обнаруженная способность видеть духов. Остальные-то их, похоже, не видят. Кроме Магаде, естественно.
   После всех переживаний Петя решил сегодня больше не тренироваться. Хватит с него. Лучше в клуб сходить. А то - деньги заплачены, а был он в нем только один раз, да и то почти сразу был оттуда Левашовым на дежурство отправлен.
   В клубе было... никак. Полтора десятка старшекурсников преимущественно играли в карты. То есть играла где-то половина из них, остальные сидели в той же комнате, беседовали между собой и как бы лениво посматривали в сторону играющих. У многих в руках были бокалы, причем не похоже, чтобы с лимонадом. Некоторые курили, хорошо хоть не опий. Но, в целом, все старательно изображали тихий вечер в клубе аристократов. Петя себя сразу же почувствовал не в своей тарелке.
   А где же девушки? С этим вопросом он обратился к одному из относительно знакомых третьекурсников, сидевшего отдельно и наблюдавшего за игрой. Вроде, он без особых фанаберий, нос не слишком задирает.
   - Так сегодня же карты, - Удивился тот: - Какие девушки? Разве что выиграет кто крупно, тогда бл** пригласит. Ты сам-то играть собираешься? Я партнеров для "виста" жду, в "фараон" не слишком люблю. Но если не придут, присоединюсь к остальным. А ты?
   А Пете стало совсем неинтересно. Какая-то неправильная тут игра. Что ни делай - одни расходы. Было бы понятно, если бы только в случае проигрыша. Но тут и с выигрышем могут так заставить проставиться, что в минус уйдешь. Девушек другим оплачивай! Тут в сто рублей можно не уложиться. И даже если в игре при своих останешься, все равно, хотя бы бокал с чем-нибудь взять надо. А цены в буфете... Причем на вино, ситро и пиво, практически, одинаковые. Обдираловка! Нет, он может себе позволить, но не так воспитан, чтобы от этого удовольствие получить.
   - Нет, я не умею, - Петя решил пресечь поползновения привлечь его к игре на корню: - Не в смысле играть, а себя контролировать. Руки сами собой карты метят. Не ногтем, магически. Одна сдача, и я уже всю колоду знаю. С такими умениями хорошо с шулерами в дороге схлестнуться, а со своими - лучше не садиться.
   - Правда? Покажи!
   - Зачем тебе? Во-первых, я только "жизнью" владею, ею и мечу. Ты, все равно, ничего не увидишь. А во-вторых, лучше не учись плохому. Всех партнеров по картам потеряешь. Лучше скажи, когда танцы будут?
   Молодой маг был слегка озадачен, но на вопрос ответил:
   - Раз в неделю, вечером перед выходным. Ну а карты... Все-таки, покажи. Я сейчас колоду достану.
   - Давай в другой раз. Все равно же, говорю, ничего не увидишь. Вот, - Петя провел пальцем по поверхности стола: - Я на столешнице десять пик изобразил. Еще часа три продержится. Можешь любого "жизнюка" спросить. Или своей магией то же самое потренируйся делать. Но я уже говорил, не советую.
   На лице кадета отразилась внутренняя борьба. С одной стороны хотелось убедиться, что Петя не соврал. С другой - делиться со всеми подобным знанием тоже не хотелось. Умеешь так делать, не умеешь - заподозрят, не отмоешься. Но и научиться хочется...
   Оставив случайного собеседника размышлять, Петя пошел на выход. Не удалось вечер в женском обществе провести. Придется опять магией заниматься. Хотел пропустить - не получилось. Высшие силы против.
   - Или шаманские духи в качестве их, - Хмыкнул он: - Что же они все-таки из себя представляют?
   Шанс познакомиться с ними поближе ему выпал уже через день. При следующем посещении давилки.
   На сей раз в лаборатории собралось, не сказать, "все начальство", но куда больше преподавателей, чем обычно. Сорокин, Глок, почему-то Левашов и Стомин (Филмаг), прекрасная помощница ректора - Наталья Юрьевна и опричник Трифонов. Целители были представлены Новиковым с двумя помощниками и Игумновым.
   Вначале все шло штатно. Ну как "штатно"? Двое первокурсников "сгорели", не выдержав сеанса. Но оба были живы, так что никого из преподавателей это не взволновало. Естественный отсев, который только начался.
   В отличие от начальства, первокурсники явно психовали, но их никто не успокаивал. Одна Дивеева подошла к Пете:
   - Это тот самый отсев, о котором вы говорили?
   - Да. Главное в давилке - обойтись без истерик, и спокойно гонять энергию по каналам, равномерно их насыщая. У вас, вообще, проблем быть не должно.
   Княжна кивнула и отправилась вправлять мозги тем, кому еще предстояло посещать артефакты.
   Преподаватели на ее самоуправство внимания не обращали, а вот между собой о чем-то спорили, старательно приглушая голоса. Довольно жестко. Наконец, к Пете подошел Левашов:
   - Пойдете в маготрон вдвоем с Ульратачи. Это не обсуждается. Постарайтесь разобраться, что там происходит.
   Задавать вопросы типа "Почему я?" было глупо. Так решило начальство. И, кажется, "спасибо" за это можно сказать именно Левашову и Трифонову. Первый - предложил кандидатуру, второй поддержал. И настоял на своем. Все-таки спорить с опричником при исполнении решится далеко не всякий.
   Можно, конечно, попробовать отказаться, но тогда риск недоучиться будет никак не меньше, чем пострадать в маготроне. Все-таки "чернота", которую никто, кроме Пети и Магаде, похоже, не видит, до сих пор ему не вредила. Хотя он ее изрядную порцию из Тормасова "высосал". Так что страшно, но интересно. Даже какой-то азарт проснулся, вдруг о духах что-нибудь новое узнать удастся.
   Так что Петя, сохраняя нейтральное выражение лица, ответил:
   - Вас понял. Готов.
   А вот Волохова, который, глядя на Петю, было ломанулся в маготрон за ним следом, Левашов остановил:
   - Без вас, - И еще рукой придержал.
   Дальнейшего Петя не слышал. Они с Магаде оказались вдвоем за закрытой сейфовой дверью. Хотя бы не тесно, хоть камера и маленькая.
   Шаман был напряжен и сжимал горстью какой-то амулет на груди. Вот как? Он же первокурсник, которым амулеты и накопители в маготрон проносить не положено. Или у шамана особые права? Похоже, учитывая интерес к нему опричника.
   - Не нервничай, - сказал ему Петя: - Главное, верь в свои силы и гоняй энергию по каналам. Постарайся заполнить ею все тело равномерно. И ауру не забывай. Все будет нормально.
   Шаман кивнул, но амулет из руки не выпустил. Интересно, какой? Жаль, не видно.
   Петя хотел было сказать, что магичить в давилке не рекомендуется, но не стал. Кто его знает, что у Магаде за амулет в руке. Может, накопитель, как у него самого на шее. Возможность сбросить в него лишнюю энергию может оказаться отнюдь не лишней. Правда, для этого за него рукой держаться необязательно, достаточно канал-манипулятор подвести. Но если шаману так спокойнее, пусть держится. Вреда не будет.
   Чуть поколебавшись, Петя тоже взялся рукой за свой алмаз.
   Ощущения в давилке были, можно сказать, уже привычные. Хранилище и каналы понемногу начинало распирать изнутри, хотя ощущение давления энергии с давлением артериальным или атмосферным сравнить можно только условно. Совсем не то, и совсем не так давит. Но давит. Зато процесс относительно управляемый. Кровь по сосудам Петя перераспределять никак не умел, а вот энергию по каналам - очень даже неплохо. Чем он и занимался. Не сразу, сначала терпел до упора расширение хранилища, потом - основных сосудов, потом - капилляров. Наконец и до ауры дошел. Но здесь не так усердствовал, а стал стравливать излишки в накопитель.
   Будучи занят собой, Петя на некоторое время забыл о соседе, но, после того, как стабилизировал давление с помощью алмаза, переключил часть внимания на него.
   Магаде сидел в какой-то напряженной позе, а вокруг него наворачивал круги дух Дьяо. Опять Петя момент вызова духа упустил. Обидно.
   - Расслабься, не надо так напрягаться, - сказал он соседу: - Постарайся хранилище максимально раздуть. Оно от этого больше становится. Еще совсем немного осталось.
   Шаман не ответил. Не факт, что вообще услышал, слишком погружен в себя был. В принципе, правильно делает. Петя тоже в давилку не для собственного удовольствия напросился. Надо свои возможности, как мага, повышать. Седьмой разряд - слишком мало. Надо хотя бы до шестого дотянуться. До конца года, а лучше - полугодия. Не факт, что ему и во втором полугодии разрешат в давилке сидеть. Надо моментом пользоваться.
   На сей раз Петя полностью в себя все-таки не ушел. Все-таки накопитель - не совсем часть его, процесс перекачки в него энергии надо специально контролировать. Ну, и краем глаза за Дьяо следить Интересно все-таки.
   Усилием воли удалось почти полностью опустошить хранилище, перелив энергию в накопитель. Теперь надо снова его максимально раздуть...
   Занятие не самое простое и приятное, требует максимальной концентрации, но достаточно рутинное. Почти как "вдох-выдох", только дыхание надо задержать и легкие (хранилище) раздуть, буквально впихивая в них последние глотки воздуха (энергии) через силу.
   Раздуть - слить. Раздуть - слить.
   Что такое? В прошлый сеанс Пете это всего три раза сделать удалось, а сейчас уже пять. Накопитель, что ему в алмазе сформировал Микулин, полностью заполнился. Пришлось на накопитель Трегубова переключаться.
   Снова раздуть - слить. Или вдох - выдох. Только "вдохи" что-то чаще стали. Вроде, ему говорили, что им с Волоховым давилку на полную мощность запускали. Неужели еще какие-то ограничители сняли? Так не договаривались!
   Петя усилием воли подавил панику и продолжил "дышать". Как вовремя у него накопитель появился. Не факт, что без него справился бы.
   А как там Магаде? И его дух?
   Шаман был совсем бледен. На лбу выступил пот. Наверное, не только на лбу, но под одеждой видно не было. И еще, похоже, он мелко дрожал. Похоже, еле держится. Но держится, молодец.
   Говорить Петя ничего не стал. Подбадривать тут - только отвлекать. К тому же он и сам с трудом держался.
   А вот дух стал значительно чернее по цвету и больше по размеру. Много больше. Никакая это уже не куница. И даже не рысь. Леопард, как минимум, если не тигр. Конечно, если уместно тень без четких очертаний с этими животными сравнивать.
   И кружится эта тень уже не только вокруг Магаде, но и Пети. Но без агрессии.
   Петя каким-то автоматическим движением погладил духа. Как большого кота. И тень ответила. Обволокла его руку, а затем и всего. Мягко, даже уютно. И стала не такой темной. А вот "зелень" в Петиных каналах и хранилище стала еще более серой. Но, вроде, хуже самочувствие не стало.
   А вот на накопителе это не отразилось. Как текла в него "зеленая жизнь", так и продолжила. Вдох - выдох. Вдох - выдох.
   Снова взгляд на шамана. Это кажется, или ему и вправду стало немного легче? Капельки пота на лбу продолжают блестеть, но больше не дрожит. А дух снова чернотой наливается. Вокруг Пети.
   Не известно, чем бы это закончилось, но тут сеанс закончился. Давление спало, и двери открылись.
   Вставать не хотелось. Ни Пете, ни Магаде. Оба сидели и дышали. Обычным воздухом.
   Внутрь заглянул Новиков. Долго смотрел без слов. Наконец сказал то ли в пространство, то ли самому себе:
   - Оба живы, - И дальше обратился уже к кадетам: - Как себя чувствуете?
   - Пока не понял, - ответил Петя, судорожно думая, куда деть окутывающую его черную тень. Хотя целитель ее, похоже, не видел.
   - Дайте в себя прийти. Сейчас выйдем.
   Новиков кинул в сторону обоих какое-то диагностическое заклинание. Похожее на то, что Петя знал, но более сложное.
   - Повреждений не вижу. Можете выходить.
   В этот момент взгляд шамана из отрешенного приобрел некоторую осмысленность. И сконцентрировался на Пете:
   - Ты что делаешь? Отдай!
   Тень разделилась и, наверное, две трети ее втянулись в Магаде. А оставшаяся треть - в Петю. Все. Как не бывало.
   Петя, наконец, увидел, что за амулет сжимал весь сеанс в кулаке шаман. Какой-то клык. Большой, во весь кулак. Покрытый резьбой или, скорее, рунами. Ульта рунами пользуются? Или только шаманы?
   - Что вы говорите? - Забеспокоился целитель: - Что отдать? О чем вы?
   Новиков протиснулся к Ульратачи, Заставив Петю снова сесть на откинутое от стены камеры сиденье, на которой он провел все время сеанса. Еще раз встать удалось только со второй попытки.
   Вывалился наружу. Подхватывать его никто не стал, но Игумнов сразу оказался рядом. Что было приятно, взгляд его выражал беспокойство. В отличие от Левашова и Трифонова, которые тоже на него пристально смотрели.
   - Были какие-нибудь необычные ощущения? - Резко спросил куратор.
   - Чуть не лопнул, а так все нормально. Мне показалось, или сеанс был дольше, чем обычно?
   Его вопрос был проигнорирован:
   - Свободен! И приведите себя в порядок!
   - Очень "милый" человек, - подумал Петя: - Замечательно умеет поддержать и ободрить.
   Но вслух ничего не сказал. Зачем на взыскания напрашиваться?
   Никого из кадетов в лаборатории больше не было. Значит, сеанс и вправду затянулся. Волохова с ним не пустили, но, похоже, он уже успел отстреляться.
   Петя вопросительно посмотрел на оставшихся преподавателей, невольно задержав взгляд на Наталье Юрьевне. И улыбнулся. Немного жалобно, но, как он надеялся, трогательно.
   Не подействовало. Та улыбнулась в ответ, но дежурной улыбкой. Видно было, что думает она совершенно точно не о нем. Или даже о нем, но не как о кадете Пете, а подопытном, прошедшем испытание. О котором ей еще отчет писать.
   - Идите, отдыхайте, - вот Игумнов улыбнулся вполне доброжелательно.
   Выйдя на улицу, Петя сел на ближайшую скамью. Наконец, он достаточно отошел от пережитого, чтобы вдумчиво оглядеть себя. В смысле, свои каналы и хранилище. Похоже, сеанс прошел удачно. Даже прирост есть. Не очень большой, но заметно больше, чем в прошлый раз. С такой нагрузкой он точно скоро до шестого разряда дотянется. Если ему, конечно, продолжат такие же сеансы давать.
   Ну а цвет энергии в хранилище? Да, какой-то серо-зеленый. Но жить, вроде, не мешает. А творить магию?
   Петя наложил на самого себя "малое исцеление". Повреждений организма он у себя не заметил, но сейчас у него цель - не лечение, а хранилище опустошить.
   Не опустошил, но значительную часть потратил. И каков цвет энергии в хранилище? Еще больше посерела. Надо бы еще заклинание на что-нибудь потратить для чистоты эксперимента. Магаде, что ли, дождаться? Его, наверное, и без Пети в порядок привели, но вдруг и от его "малого исцеления" польза будет?
   Дождался. Только не так, как думал. Два помощника Новикова, в сопровождении, почему-то, Левашова, несли молодого шамана мимо его скамейки на носилках.
   - Так, стоп! - Немедленно отреагировал Левашов: - Кадет Птахин! Немедленно смените целителя. Задача - доставить кадета Ульратачи в госпиталь.
   Ругнувшись про себя, что засиделся на скамье, Петя перехватил у одного из целителей ручки. Столько магов вокруг. Не могли, что ли, ветром оттранспортировать?!
   Но, не кадетское это дело, приказы командира обсуждать.
   Тем более, что через минуту Левашов еще одного кадета отловил. И довольный ушел.
   - Что с Ульратачи? - Спросил Петя одного из целителей.
   - Будем разбираться. Энергосистема в порядке, а речь не вполне адекватная. По крайней мере, была. Лучше пусть в госпитале денек-другой полежит. Под наблюдением. Не было у нас еще шаманов на обучении, Необычная реакция на перегрузки.
   - А сейчас с ним что?
   - Просто спит. "Здоровый сон". Знаете такое заклинание? Пусть до завтра отдохнет, а там - посмотрим.
   Магаде, действительно, вполне мирно сопел в обе дырки. Хотя вид продолжал иметь бледноватый. Для ульта - так совсем бледный.
   Дошли быстро. Левашов целителей кадетами заменил из принципа, а не ради дела. Далеко и дальше идти не пришлось. Небольшая отдельная палата оказалась прямо рядом со входом. Койка, обтянутая пленкой, металлические столик и шкафик. Целитель вытащил с полочки подушку:
   - Кладите.
   Даже одеяла доставать не стал. Впрочем, в комнате было теплее, чем на улице, хотя и там до холодов было еще далеко.
   - А раздеть?
   - Ботинки снимите, и хватит. Нет смысла возиться. Все равно, заклинание работает.
   Из госпиталя вышли все вместе. Только Петя опять только до ближайшей скамьи дошел. Впрочем, ни у кого это вопросов не вызвало, все по своим делам разошлись.
   А Петя, переждав пять минут, тихо вернулся обратно. Магате спал. Рядом никого не было. На входе тоже никто не дежурил.
   Еще одно заклинание "здорового сна" отправилось на молодого шамана. Пусть спит крепче. Вреда не будет. А Петя тихонько выпростал у него из расстегнутого ворота гимнастерки шнурок с амулетами. Вот он, тот зуб, который Магаде в кулаке сжимал. А не им ли он духов призывает? Попробовать, что ли? Только как?
   А как, в принципе, с амулетами работают? Петя пустил на него через канал-манипулятор слабую струйку "жизни". Потом сильнее, пока в хранилище энергия не стала заканчиваться. Доводить себя до полного магического истощения ни к чему. Впрочем, самочувствие оставалось нормальным. А вот эффекта не было никакого. Никаких духов не появилось. Зато само хранилище стало серым. Может, именно эту серую энергию и надо подавать?
   Только она тоже не подавалась. Она Петю, вообще, не слушалась. Сидит себе смирно, заняла хранилище, разлилась по каналам, капиллярам и ауре, но при этом места, похоже, не занимает. Когда Петя снова подзарядился от накопителя, энергии жизни влезло не меньше, чем обычно. И все снова стало серо-зеленым. Мистика какая-то.
   Так, а что еще у шамана на ремешке висит?
   Висело много чего. Еще зубы, и костяные пластинки, и фигурки зверей из камня и металла, даже золотой перстень с большим камнем обнаружился. Запасливый юноша. Хотя у Пети, когда он амулеты со всеми своими целительскими заклинаниями носил, ожерелье тоже было немаленьким.
   Но вот один амулет заинтересовал особенно. Зуб, очень похожий на тот, за который Магаде в давилке держался, только в два с лишним раза меньше. Не по весу, а по длине и толщине. Уже на клык нормального хищника похож, а не мифического животного. На нем тоже знаки вроде рун вырезаны. Только их много меньше. Размером и количеством. И вид какой-то негрозный. Большой зуб Петя трогал с опаской, а этот как будто сам в руки просится. Игрушка.
   Петя его и взял в руку. И мысленно пожелал в него темную энергию направить.
   И вдруг...
   Энергия сама потекла в амулет. Не слишком много, судя по ощущениям. Если они Петю не обманывали, все-таки опыта работы с такой энергией у него не было. Но серый оттенок на зелени хранилища и каналов таким же и остался. Или почти таким же. Серьезных изменений не произошло.
   Но - главное! Из амулета сам выполз комок черного тумана. Маленький. С мышку размером. Отбежал и застыл. Команды ждет? А как им управлять?
   К сожалению, палата в госпитале - не самое лучшее место для экспериментов. Магаде спит, но ведь кто другой заглянуть может. И оставлять здесь "мышку" не стоит. Даже если ее никто из целителей не видит, шаман-то когда-нибудь проснется. Не позднее утра.
   Петя дотянулся до "мышки" рукой и попробовал погладить ее пальцем. Как с "тигром" в давилке обошелся. Но на сей раз не подействовало. "Мышь" палец ему обволакивать не стала, в ауру не втянулась. Как сидела, так и продолжала сидеть.
   Петя еще раз оглядел маленький зуб. Как он к общему ремешку крепится? Отдельной петелькой? Замечательно. Будем считать, что она перетерлась. Тем более, что в одном месте кожаный ремешок и вправду дышал на ладан. Легкий рывок и зуб у Пети в руке.
   Теперь он коснулся "мышки" не рукой, а зубом. И захотел втянуть ее в себя. И ведь так и вышло! Петя был в полном восторге.
   Вернуть после этого зуб владельцу было уже выше его сил. Обойдется. У него другой есть. Крупнее, сложнее и с гораздо большим числом способностей. А этот - потерялся. Петелька перетерлась, пока несли, и он выпал. Петя обрывок кожаного ремешка засунул Магаде поглубже за ворот. Остальные амулеты тоже туда заправил.
   Через несколько минут, так и сжимая зуб в кулаке, он был в своей комнате. Где он тут упаковочный материал припрятал? Когда чемодан Фонлярскому возвращал, естественно, себе немного зажал. Пару баночек, полдюжины пакетиков. Они, вроде, магическую энергию не пропускают, поэтому собранные магические растения в них свойства не теряют. Сейчас, правда, Петю волнует не потеря зубом свойств, а чтобы его дух Дьяо не обнаружил. Не нужны ему с Магаде скандалы. Да и преподавателей информировать нежелательно.
   В результате, зуб был упакован в три пакета, потом в баночку, а затем зарыт в оранжерее. Под корнями какого-то дерева с жутко ядовитыми плодами и столь же ядовитыми шипами на ветках и даже листьях. Но яд - ерунда. Главное, что его в ближайшее время никто перекапывать точно не будет. А там - посмотрим.
   Уже позже, в своей комнате, Петя глубоко задумался, а правильно ли он поступил, поддавшись порыву. Нет, совесть его не грызла, и возвращать Ульратачи амулет он не собирался. Самому пригодится. Надежда на то, что шаман с ним добровольно знаниями поделится, у него пропала. И дружбы с Магаде у него не будет. Есть подозрение, что сегодня Петя его спас. Как самого Петю спас накопитель. Шаман явно темную энергию сбрасывал в то, что он называет "духом". Что-то были сомнения, что этот "дух" - действительно дух в обычном понимании этого слова. Хотя, духи только в сказках бывают, какое тут "обычное понимание". Так что... В общем, Петя что-то запутался в своих рассуждениях.
   Главное, Магаде буквально распирало от энергии, причем именно черной. Откуда она взялась, непонятно. Сам, что ли, в нее обычную перерабатывает? Не факт, но возможно. В общем, пока Петя часть энергии из духа в себя не впитал, сбрасывать в него свои излишки шаман больше не мог. И имел очень жалкий вид.
   А что потом? Вместо "спасибо" - "Ты что делаешь? Отдай!". С такой интонацией, как будто он Петю в воровстве обвиняет. Так что, ну его ко всем неумытым. Или к его духам.
   Жаль только, что прямо сейчас, да и вообще, пока шаман неподалеку, заняться заныканным амулетом не получится. Больно уж Петю впечатлили шпионские возможности духа Дьяо. И очень может быть, что темную энергию этот дух чует издалека. Так что пользоваться амулетом - слишком рискованно. Если за обычную торговлю его Левашов чуть со свету не сжил, то за воровство наказание будет более суровым. Как бы не летальным. Так что с зубом-амулетом в руках попадаться ни в коем случае нельзя. Придется его как минимум до зимних каникул не трогать, а возможно, и до летней практики.
   Создал себе проблемы! Но не жалеет об этом. Это не проблемы, а возможности. Новые, неизведанные. Плюс просто очень интересно самому. А любопытство - это такая вещь, что противиться ей очень сложно. Петя за собой такое давно замечал. Даже в лавке, если его что-нибудь вдруг интересовать начинало (чаще всякая ерунда - что за новый товар привезли, какая там запись в бухгалтерской книге появилась, или что за иностранная монета в кассе лежит), он вполне мог ради того, чтобы узнать, обед пропустить. Хотя ходил вечно голодный.
   Но терпеть и ждать он тоже умеет. Главное, чтобы зуб-амулет никто в оранжерее не нашел. Хотя - не должны.
   Все. Нет ничего. И не было. Когда возможность появится, вспомнит.
   Волевым усилием отключив ненужные мысли, Петя даже неплохо выспался. И чувствовал себя с утра вполне бодрым, хотя наполняющая его энергия так и осталась серо-зеленой.
   Как показали практические занятия, которых по расписанию в этот день у него хватало, серый цвет (энергия) оставалась с ним постоянно, чтобы он не делал. Вот обычная "жизнь" расходовалась по его желанию совершенно, как всегда. Не только на заклинания, но и на подкормку грифону (одно из занятий было в зверинце). Зеленый цвет хранилища при этом приобретал все более серый оттенок, но неприятных ощущений не появлялось. Более того, похоже, он теперь может выбрать из хранилища "жизнь" до донышка, а слабость магического истощения не накатывает. Можно сказать, его возможности еще на несколько процентов подросли. Что приятно.
   После занятий зашел проведать Магаде. И Новикова. Из вежливости и с надеждой услышать что-нибудь интересное.
   Шаман на его появление почти не отреагировал. Сидел в полутрансе. Дьяо своего гоняет, догадался Петя.
   - Как он? - Поинтересовался у целителя.
   - Очень неприятный молодой господин, - Недовольно поджав губы сказал Новиков: - Амулет у него, видите ли, какой-то пропал. Который с ним с детства был. И еще имел наглость нас обвинить в воровстве. Я бы его уже с утра отсюда выгнал, но ректор через Трифонова просил еще понаблюдать. А что тут наблюдать? Здоров. Вот разница менталитетов очень ощущается, но это - не моя специализация. Пусть его философы изучают. Или опричники.
   Целитель Пете был симпатичен и он решил с ним немного пооткровенничать. Не полностью, но частично:
   - Вы знаете, ему в давилке очень плохо было. Распирало всего, не знаю только какой энергией. Я ведь, кроме "жизни" ничего не вижу. Так вот я к нему тот же прием, что и к Тормасову применил. Вроде как втянул в себя что-то. Сам не понимаю, что такое сделал. И как. Но ему сразу легче стало.
   - Интересно. Знаете, что? Я, пожалуй, в следующий раз в маготрон вместе с вами пойду.
   С целителем Петя позволил себе выразить неудовольствие:
   - Вы уверены, что надо? Мне прошедший сеанс не понравился. Особенно реакция после него Ульратачи. Ну, вы сами видели...
   - Но ведь все завершилось благополучно? У самого душа не лежит, но, ради науки, надо. В первый раз у нас в Академии шаман учится. Грех не использовать открывающиеся возможности.
   Сам обсуждаемый при этом сидел рядом, но на их беседу совершенно не реагировал. Хотя выражение лица у него немного менялось, молодой еще, полного контроля над собой нет. Так вот, делалось оно то хищным, то разочарованным, то просто напряженным.
   - Ну, пусть посидит, - с легким раздражением подумал Петя.
   Прошел еще один учебный день (самый обычны, без давилки), и вечером Петя снова отправился в клуб. Завтра выходной, значит, сегодня будут танцы. А на них - девушки. Пора уже и ему немного расслабиться.
   В клуб Петя пришел по неопытности рано. Вместо того, чтобы развлекаться, был привлечен к перетаскиванию мебели. Все столы, стулья, кресла, оттоманки и даже буфет из большого зала требовалось переправить в оставшиеся две комнаты клуба. А в зал, наоборот, занести рояль. В принципе, логичные перестроения, хотя таскать туда-сюда буфет со всем его содержимым Пете показалось странным. Да только пришел он в клуб вторым, после какого-то первокурсника. И еще там был Виктор Пален, но он, вроде как, на правах распорядителя. То есть ничего не таскал, максимум, обозначал участие, направляя кадетов с очередным предметом в надлежащее место.
   - Сейчас, остальные подойдут, все быстро завершим, - обещал граф каждые десять минут, но никто что-то на помощь Пете и первокурснику (Анатолию Нилову) не спешил. В общем, за полтора часа они управились без посторонней помощи. И то потому, что буфетчик (какой-то посторонний, не из штата Академии) подошел. Вот он бутылками и занялся.
   Следующими пришли сразу трое кадетов. Как раз в тот момент, когда все уже было вынесено, а Петя с Толей катили внутрь рояль. Вот этот рояль у них и перехватили. Заодно и банкетки к нему принесли. И по-хозяйски расположились рядом. Оказывается, именно они и были единственными музыкантами на этот вечер в клубе, и собирались играть по очереди. Чтобы и самим потанцевать успеть. Чувствовали они себя при этом королями. Даже за выпивкой (а им немедленно потребовалась бутылка вина и бокалы) к буфету сами не пошли, а послали первокурсника. Хорошо хоть, не Петю. У него уже дозрело желание кого-нибудь куда-нибудь послать. Далеко.
   Но пока только ограничился тем, что наложил на самого себя "малое исцеление". Не сказать, чтобы заклинание полностью могло прием душа заменить, но пот и запах тоже убирало. Можно, конечно, было и в свою комнату сходить, но как раз сейчас один из кадетов с вдохновенным видом изобразил на рояле что-то бравурное, и в помещение впорхнули первые две девушки. А за ними - кадеты и девушки вперемешку. Как по сигналу. А, может, и вправду, по нему. Вполне могли снаружи ждать, пока два новичка все работы закончат. В следующий раз Петя и сам так поступит.
   Вечер танцев начался.
   Глава 17. Танцевальный вечер в клубе и прочие неприятности
   Сразу же обнаружилась одна неприятность. Девушек было не так много, и все они уже были разобраны. Это не означает, что они уже зашли в зал парами. Тот же Пален вместе с Петей зал к танцам готовил. Но сразу же вокруг него образовалась компания из четырех кадетов и трех девушек. Все девушки наибольшее внимание уделяли именно лидеру их группы, но без партнера по танцам, понятно, не оставались никогда.
   Из трио девушек, бывших подружек окончившего Академию Голицына, была только одна Натали. С каким-то первокурсником, который держался рядом с ней, как приклеенный. Девушка Петю заметила, даже заметно заколебалась, не стоит ли к нему подойти, но все-таки решила не обижать кавалера. В принципе, правильно поступила. Петя ее действия даже одобрил, но веселее ему от этого не стало.
   Оставался либо примкнуть к какой-нибудь компании, либо постоять некоторое время сторонним наблюдателем и тихо уйти. Честно говоря, ни тот, ни другой вариант не радовал.
   Встал в сторонке, посматривая на танцующих. Третий курс в полном составе. Второй, Петин, как ни странно, тоже. Получается, один он припозднился, а остальные, похоже, еще в прошлом году сюда перебрались. Почему бы нет, если живешь не на стипендию, а на переводы из дома. А вот первокурсников было всего пятеро. Если не считать девушек. Эти, похоже. Были в полном составе, независимо от курса. Только, чтобы пересчитать их, хватало пальцев на руках. Пятеро вновь поступивших и столько же старшекурсниц. Десять королев. Особенно новенькие. А ведь в прошлом году две из пяти давилку не выдержали. Неизвестно, как в этом будет. Зато пока наслаждаются мужским вниманием, к таким не подойдешь. Точнее, не протолкаешься.
   Впрочем, одна сама подошла. Дивеева. Но, во-первых, под руку с третьекурсником и князем Хвостовым, а во-вторых, с целью выяснить у него подробности про Ульратачи. Того из госпиталя выпустили, но добиться у него откровенности княжна не сумела. Чем была крайне недовольна.
   Пришлось сделать вид, что тема Пете самому интересна, только он мало что понимает. И тщательно дозировать информацию, подпуская тумана про духов, которые всюду сопутствуют (или мерещатся) шаману. Попытался отвлечь ее внимание рассказом о своем опыте общения с шаманом на Дальнем Востоке.
   Вот тут к ним подошел Виктор Пален с компанией. Пока они зал готовили, был он ужасно деловым и занятым, а теперь вспомнил, что Петя еще не отчитался во всех подробностях, как это он сподобился ордена получить. Девушки точно ничего не слышали. По крайней мере, из первых уст. Ну, хотя бы допрос со стороны Дивеевой прекратил.
   Так что Петя в очередной раз стал рассказывать уже свою историю, которую успел к этому времени не раз обкатать и сделать довольно легкой и занимательной. Даже пару новых подробностей придумал. Не сказать, чтобы это было интересно ему самому. Хвастаться он не любил, тем более что у слушателей-кадетов его рассказ особого восторга не вызвал. Скорее зависть и раздражение, которое они скрывали подчеркнуто бодрыми репликами.
   Можно было бы ради девушек стараться, но и здесь распушать хвост было не перед кем. Собрал море улыбок (количество слушателей постепенно росло) и несколько заинтересованных взглядов, но дальше них дело не пошло. Разве что в перерывах между байками удалось пару танцев провести с чужими девушками. Но потом снова возвращаться к рассказу.
   А потом Петя ушел по-английски. Предаваясь грустным мыслям о том, что интенсивная учеба и прогулки с девушками плохо сочетаются между собой. По крайней мере, в его случае.
   Впрочем, все оказалось не так печально. На следующий день (выходной) он отправился прогуляться в городской сад. Осень стояла еще теплая, даже зелени на деревьях было полно. Накануне отдохнуть и расслабиться не получилось, может быть, здесь получится сделать это лучше.
   Девушек в саду оказалось значительно больше, чем накануне на танцах. Причем несколько их стаек крутились прямо около входа. И Петя, судя по возникшему среди них оживлению, был, если и не главным призом, то уж точно заманчивой целью.
   Первыми к нему, на правах старых знакомых, подскочили две подружки - Катрин и Софи. А где же третья?
   На незаданный вопрос он получил немедленный ответ:
   - Натали своего первочка выгуливает. Он к ней еще в Доме собраний прилепился, не оторвешь. Всю комплиментами засыпал, смотрит влюбленными глазами. Никого больше не замечает, - в последней фразе Пете послышалась обида. Он припомнил партнера Натали по танцам в клубе. Их пара ему сразу на глаза попалась, вот он даже магическим зрением его и осмотрел.
   - Не завидуй. Во-первых, нехорошо подругу ревновать, а во-вторых, пока нечему. Юноша магическими способностями никак не выделяется. Грустно говорить, но сильно сомневаюсь, что он до конца курса давилки в Академии продержится.
   - А ты можешь потенциал мага определить?
   - Только общее развитие энергосистемы, я же целитель. Но, как правило, эти две вещи напрямую связаны.
   - И кто из перваков, на твой взгляд, до второго курса доберется?
   Петя про себя усмехнулся. Год назад те же девушки аналогичный вопрос Сержу Голицыну задавали. Только тот им на него не стал отвечать. Зачем от себя девушек на других нацеливать? Точнее, он тогда на самого Петю показал, но таким тоном, что подруги ему не поверили. А Анна, повелась.
   Так повелась, что по первому зову Шувалова к тому побежала, забыв про Петю. Хотя межу ними особых чувств и не возникло.
   Петя поежился. И поймал недоуменные взгляды подруг. Между собой - подруг. Не его. Вон, вторая тоже запела:
   - Тебе же не трудно. Подскажи.
   Как-то все это выглядело не очень хорошо. Словно девушки не в городской сад, а на ярмарку пришли. Приценяются к кадетам, боятся продешевить. Хотя...
   А как еще молодым людям искать себе пару? Где-то знакомиться надо. Танцы в клубе, городской сад да редкие балы в городе - вот и все места, где кадеты с девушками могут встречаться.
   Так что желание узнать побольше о потенциальных женихах - вполне естественное. Нормальные же девушки. Хотят за мага с гарантированным достатком замуж выйти, так это не грех, а вполне естественное желание. Это их не родители принуждают, сами решают. За совсем неприятного человека, надо надеяться, сами идти не захотят. Так что почему бы им не помочь?
   В общем, Петя с небрежным видом стал прохаживаться по аллеям и магическим зрением приблизительно оценивать потенциал будущих магов, когда те проходили относительно близко. И тихим голосом сообщал Катрин и Софи о своих наблюдениях.
   Как выяснилось, не только им. Девушки как-то сами собой стали подтягиваться ближе, образовав за их тройкой внушительный шлейф. Вели себя при этом изумительно тихо, ловя каждое слово. Ближайшие шепотом делились с остальными услышанным. Видимо не всегда, так как шипели друг на друга тоже часто, но до рукоприкладства не доходило.
   Петя стал опасаться, что вызванный им ажиотаж привлечет всеобщее внимание, но, как оказалось, напрасно. Стоило ему сказать, что какой-то первокурсник, на его взгляд, уже неплохо развит в магии, как к нему бочком, бочком, сразу же начинали выбираться из толпы несколько девушек. Так что довольно скоро рядом с ним остались только наиболее упорные, желавшие узнать сразу обо всех. Ну и две первые подружки. Которые, однако, не стесняясь Пети, бросали внимательные и оценивающие взгляды в сторону наиболее сильных будущих магов. А Софи через некоторое время и вовсе потерялась.
   - Она Натали предупредить пошла, - пояснила Катрин, немедленно подхватившая Петю под руку: - Подруга, все-таки. А ты мне пока о своих подвигах на практике расскажешь, не правда ли?
   - Катька, не наглей! - Неожиданно раздалось сзади: - Нам тоже интересно о подвигах героя послушать.
   Последняя пятерка самых упорных слушательниц Петиной экспертизы ускорилась и обступила его со всех сторон. Предыдущая довольно резкая реплика сразу же сменилась щебетанием:
   - Меня Ира зовут.
   - А где же ордена? О них весь город говорит.
   - Эй, а меня Нина!
   - Ты же целитель.
   - Ты с чжурчжэнями сражался?
   - Или с ульта?
   - К вам же один ульта поступил. Кстати, где он? Про него такое рассказывают...
   - Познакомишь?
   И тому подобное. Короткие фразы, но со всех сторон и почти одновременно.
   - Хотел женского общества? Получил. Теперь не жалуйся! - Петя, естественно это вслух произносить не стал. И мысленно смирился, что сколько-нибудь близко ни с одной из девушек познакомиться сегодня не удастся. Другие не позволят.
   Осталось только по очередному разу повторить рассказ о своих приключениях на практике, перемежая его немудрящими шутками и комплиментами. Ну и пытаться для самого себя решить, какая из этих девушек ему самому нравится больше других. И нравится ли кто-нибудь вообще.
   В общем, день прошел неплохо. Даже несмотря на то, что на развлечения и угощения девиц пришлось потратить чуть ли не десять рублей. А также то, что Петя вовсе не любил быть в центре внимания, а именно в нем он и оказался.
   Но были и плюсы. Прежде всего, он перезнакомился, наверное со всеми молодыми женщинами и девицами городка., которых в этот день в городском саду оказалось превеликое множество. Помимо Катрин с Софи и тех пятерых, также составивших ему компанию, и которых он уже мог считать хорошими знакомыми, он узнал имена всех остальных и обменялся и ними хотя бы парой фраз. И получил кучу благожелательных взглядов, даже если девушки в этот момент были с кавалерами.
   - Наверное, что-то подобное должен ощущать медведь в малиннике, - думал Петя вечером, находясь в своей комнате и вспоминая проведенный день: - Только вот что мне со всем этим делать?
   Действительно, никаких практических успехов сегодняшний успех у женского пола ему не принес. Ночевал он по-прежнему один. Хотя, наверное, вполне бы мог привести к себе в комнату какую-нибудь из девиц посговорчивее или отправиться ее провожать, да там и задержаться. Были желающие.
   Только вот проделать это, не привлекая всеобщего внимания, было нереально. И Петя к такому был не готов. Во-первых, потому что так и не смог выбрать ту, которая бы ему понравилась больше других. А во-вторых, испугался того, что такая демонстрация наложит на него преждевременные обязательства или приведет к неприятностям.
   Впрочем, полученное женское внимание льстило и приятно грело самолюбие. А выбрать себе подругу он еще успеет. Главное, есть из кого выбирать.
   Подумать о том, а как сами девушки восприняли сегодняшнее времяпровождение, и был ли он прав, расставляя перваков по ранжиру (магическому потенциалу), ему в голову почему-то не пришло. Так что заснул в хорошем настроении.
   Утро, правда, настроение немного подпортило. Понедельник - день тяжелый. Никаким излишествам Петя в выходной не предавался, но после построения первым занятием была физкультура, и Левашов очень постарался, как он сам выразился, "выбить из кадетов всю дурь, что у них за выходной накопилась".
   Какая уж там "дурь" была, непонятно, но прямо с занятия чуть ли не половина курса поползла к целителям. И это второй курс!
   Петя, правда, выдержал, но "малое исцеление" по ходу занятия накладывал на себя несколько раз, а "малую регенерацию" так и вовсе все время поддерживал.
   Особенно раздражало то, что сам Левашов при этом с кадетами упражнения не делал, а только стеком размахивал, причем не стеснялся подгонять им тех, кого счел отстающим или недостаточно интенсивно работающим. Зачем? Перед опричником, который непонятно зачем пришел посмотреть на занятие, старался? Или просто от плохого настроения? С него станется!
   После этой экзекуции была мага, где, как назло, сегодня его группа не медитировала, а, наоборот, активно сливала энергию сначала в оранжерее, а потом в зверинце. Впрочем, стихийникам еще хуже пришлось, они на полигоне заклинаниями кидались до посинения. Точнее, до попадания в госпиталь.
   Зато стала понятна всеобщая суета. На занятиях опять присутствовал опричник, но уже другой. Похоже, приехала комиссия, которой после гибели кадетов в маготроне их регулярно пугали.
   А потом был маготрон, сеанс на котором ради приезда комиссии перенесли на день раньше. Петя, к этому моменту чувствовал себя уже выжатым, как лимон. Без накопителя так и вовсе бы уже в госпитале валялся. Даже появилась мысль, а не пропустить ли давилку? Но не тут-то было. Новиков лично пригласил, а Левашов проконтролировал, чтобы он по дороге куда-нибудь не туда не свернул. Например, в тот же госпиталь.
   Хотелось спросить, а для чего тогда на занятиях так выматывать надо было? Или зачем он в маготроне, вообще, нужен? Но не стал. Бесполезно. Не те с Левашовым отношения. А бунтовать он сам не готов. Слишком уж для него важно Академию закончить.
   В лаборатории, помимо первого курса, набилась куча народа. Даже ректор подошел (помощницы, кстати, не было). А также три опричника. Знакомый - Штепановский Александр Петрович, тот самый, что шамана с Дальнего Востока вез. И один - незнакомый, уже старичок совсем, вроде как из столицы приехал. Пете его не представили, но оказавшаяся рядом Дивеева шепотом просветила. В том числе, что фамилия старичка Стасов. Имя-отчество сама не знала, но - большая шишка, старый друг еще прошлого Государя.
   А еще с ним двое целителей из столицы приехали. Оба - второго разряда. Постарше и с бородкой клинышком - Родзянка, помоложе и бритый - Сназин.
   Преподавателей тоже, само собой, целая толпа набежала.
   Петя тихо отошел в уголок, прислонился к стенке (сесть кадетам, само собой, было не на что, это гостям кресла притащили) и стал медитировать, гоняя энергию по каналам. Полноценным отдыхом это назвать нельзя, но хотя бы немного самочувствие улучшить. Его хотя бы не трогали. А вот Магаде члены высокой комиссии поставили перед собой и о чем-то строго выспрашивали. Странно, но Петя не слышал, о чем. "Пологом тишины" прикрылись, что ли? Стало как-то беспокойно и нехорошие предчувствия появились, сбивая медитацию. Чудом контроль не упустил.
   Дальше большие начальники, обмениваясь редкими репликами, наблюдали, как первокурсники проходят по шесть человек сеансы давилки. Никакого облегченного режима кадетам ради них не устраивали, как бы не наоборот. По крайней мере двое выгорели. Один как раз тот, что на танцах и в Городском саду с Натали был. Второго Петя тоже накануне отметил, как одного из наиболее слабых. Можно было бы порадоваться, что его оценка потенциала кадетов оказалась точной, но радоваться не хотелось. Да и ребят было жалко, хотя понятно, что до конца семестра испытания не выдержат еще многие.
   На опричников и приехавших магов выгорание двух кадетов никакого впечатления не произвело. По крайней мере, внешне они никак чувств не проявили. Все нормально. Артефакты (маготроны) работают, учебный процесс идет.
   Наконец, с перваками покончили, остался один Магаде. И Петя. Волохова сегодня что-то не было.
   Целители, включая обоих столичных, собрались на консилиум. Результатом которого, несколько неожиданно для Пети, стало то, что в маготрон вместе с ним и шаманом отправился столичный Сназин. Новиков хотел четвертым пойти, но его придержал ректор. В буквальном смысле. Перехватил под руку, усадил рядом с собой и стал что-то тихо ему втолковывать. Как-то немного криво улыбаясь, к ним присоединился старичок Родзянка. О чем именно они говорили, Петя уже не услышал, так как вошел в камеру артефакта.
   Ульратачи заметно нервничал и выпустил свой дух Дьяо даже до того, как двери давилки окончательно закрылись. Печально, но Сназин духа не увидел. Петя ему даже глазами показал, но в ответ получил только недоуменный взгляд. Скверно. За себя Петя уже не боялся, уверовав, что ему черные духи вреда не причиняют. А вот о здоровье столичного целителя всерьез забеспокоился. Не дай бог, помрет. А Петю еще и соучастником объявить могут. Или, вообще, виновником. Какая-то вокруг Магаде непонятная игра идет, держится за него почему-то высокое начальство.
   На всякий случай, Петя пересел поближе к целителю, заработав еще один недоуменный взгляд.
   Двери закрылись, и серая тень Дьяо сразу же метнулась к целителю. Петя преградил ей путь рукой:
   - Успокойся! - Довольно жестко сказал он шаману: - Нечего истерики закатывать. Контролируй себя.
   Помогло. Внешне Ульратачи эмоций не проявил, но духа отозвал поближе к себе. Что подумал Сназин, также осталось неизвестным. Но странное поведение Пети наверняка про себя отметил. Вот надо ему было так светиться! Или все-таки надо?
   Стандартное время сеанса - двенадцать минут. Примерно половина этого срока прошла совершенно нормально. Впрочем, и давление на каналы и хранилище, которое создавал артефакт, было невелико. Ожидать сколько-нибудь заметного прироста способностей с такой нагрузкой, мало отличавшейся от обычной тренировки во время медитации, не приходилось. Но Петя энергию по телу и ауре, все равно, гонял, и даже один раз слил все накопленное в накопитель.
   Скорее всего, такой режим был выбран неслучайно, так как целитель периодически поглядывал на часы, посматривал на кадетов и даже делал какие-то пометки в блокноте, который он, оказывается, пронес с собой.
   Пока все шло спокойно, но Петя решил напомнить о себе. Точнее, сгладить впечатление от своих первых слов Магаде. Пусть столичный наблюдатель решит, что он, как более опытный товарищ, просто поддерживает первокурсника своими советами.
   - Энергию по каналам гоняешь? - Ответа он не ждал: - Старайся не только ее равномерно по всему телу и ауре распределить, но и по очереди увеличивай давление то в хранилище, то в главных каналах, то в капиллярах. Чтобы они разрабатывались.
   Единственной реакцией на его слова стало то, что Сназин еще что-то в своем блокноте пометил.
   А затем давление стало нарастать. Не плавно, как обычно, а как-то ступенчато. Подросло, пару минут продержалось стабильным, и новый подъем. На третьей такой ступени стало реально тяжело. Даже целитель стал испытывать определенный дискомфорт и застыл, видимо, вспоминая, как это - гонять энергию по каналам. Сам он, небось, эту же Академию заканчивал, только лет двадцать назад.
   Петя же действовал по уже привычной схеме "вдох-выдох". И каналы качаются, и накопитель наполняется. Хорошо, что он такой большой. Но если такими темпами заполняться будет, придется придумывать, куда накопленную энергию в перерывах между сеансами девать.
   Ну а Магаде? Стабилизировав свое состояние, Петя сумел посмотреть на него магическим зрением. И охнул про себя. То, что дух рядом с шаманом черного цвета, он уже привык. Правда, такого насыщенного оттенка еще не видел. Это был даже не антрацит, а буквально провал в бездну. Ночное небо, если из него убрать звезды, и то смотрелось бы более живым.
   Так вот, такими же черными смотрелись и каналы, и хранилище шамана. В то время, как у Пети хранилище и каналы цвет непрерывно меняли. "Вдох" - и насыщенная зелень "жизни" сияет так, что глаза слепит. "Выдох" и зеленый цвет тускнеет, приобретая все более серый оттенок. То есть набранная в прошлых сеансах чернота никуда не делась, меняется только ее соотношение с зеленью.
   В этот момент давление артефакта скакнуло еще на ступеньку вверх, и Пете стало не до наблюдений. К счастью, после прошлого сеанса, он представлял, что нужно делать, и сумел обойтись без излишнего волнения. На то, чтобы поймать новый ритм "дыхания" ушло около минуты.
   Только картина в камере артефакта принципиально поменялась. Дьяо (или уже совсем не Дьяо, так как он стал явно больше размером и потерял форму) буквально растекся по ауре столичного целителя, полностью скрыв ее под собой. Причем наибольший сгусток тьмы находился вокруг головы Сназина.
   Что делал целитель, разглядеть сквозь черноту у Пети не получалось, но явно был в сознании и что-то делал. Возможно, собственную ауру накачивал. А вот заметил ли он духа вокруг себя и пытался ли принять какие-нибудь меры, чтобы ему противостоять, определить было невозможно.
   - Ты что делаешь?! - Попытался крикнуть Магаде Петя, но под таким давлением со стороны артефакта у него получилось только просипеть: - Немедленно отзови духа от целителя! Ты что, не понимаешь, к чему это приведет?! Лучше на меня направь. Постараюсь помочь.
   Последнее пожелание прозвучало совсем тихо. Попасть самому под атаку духа Пете не хотелось совершенно. Правда, была надежда, что тот это делать и не станет. В прошлый раз "всасывал" в себя черноту Петя сам.
   Впрочем, Магаде на его слова не реагировал. Его опять трясло мелкой дрожью, и было заметно, что он сам еле держится.
   И тут снова скакнуло давление.
   - Они что, с ума посходили? - Охнул про себя Петя, еще убыстряя ритм "дыхания" и стараясь распределить энергию по телу равномерно. Получалось не очень. Он просто не успевал полностью сбросить энергию в накопитель и освободить от нее хранилище, слишком велика была скорость наполнения. В результате "дыхание" стало очень частым и неглубоким, а давление в хранилище, каналах и ауре потихоньку нарастало.
   Чуть было не захлестнула волна паники. Выгорать не хотелось совсем. А ведь еще чуть-чуть, и все...
   Скорее с отчаянья, чем осмысленно, Петя выпустил второй канал-манипулятор (первый был подключен к накопителю) и попытался сбросить по нему энергию в духа. Не пошло. А в шамана?
   Как ни странно, получилось. Подключиться к сияющей чернотой ауре Магаде удалось легко. И энергию жизни его каналы приняли без возражения. Только ее под чернотой почти не видно было.
   Только теперь появилась возможность посмотреть на Сназина. И было там все плохо. Целитель свалился со своего места, и был явно без сознания. Дух же больше не обволакивал его целиком, а сосредоточился в районе головы и через точку "бинди" мощным потоком втекал в его энергосистему, распространяясь по каналам и хранилищу.
   Четырьмя каналами-манипуляторами Петя раньше управлять никогда не пробовал. Двумя, максимум тремя. Но сейчас деваться было некуда. Тем более, что Магаде застыл не шевелясь, и управлять манипулятором, чтобы не потерять контакт с его энергосистемой, не требовалось. Накопитель тоже на шее не болтался, так как Петя и сам сидел абсолютно неподвижно.
   Итак, один манипулятор к энергосистеме целителя. Там, где она еще не успела почернеть. И качать "жизнь". Другой - к духу. И тянуть черноту в себя.
   Как назло, Ульратачи зашевелился. Лучше себя почувствовал? Или забеспокоился, что дух в Петю втягивается. Так или иначе, один канал-манипулятор у Пети соскочил. А в целителя энергия не качалась. Те же ощущения. Чернота его каналы, как пробками забила. Зато давление внутри Петиных каналов снова стало расти. Еще немного... А если еще давление артефакта возрастет? Глаза и так туман застилает, и снова нащупать манипулятором энергосистему Магаде никак не получалось.
   К счастью, две минуты (жутко долгие две минуты) давления на последнем убийственном уровне прошли, и артефакт отключился. Петя упал на пол, прямо на целителя. Ульратачи, кстати, тоже сполз со своего сидения.
   Совсем сознания Петя не потерял, но четкость мыслей и зрения не спешили возвращаться. Шевелиться тоже не хотелось. Но, вроде, живой. И даже целый.
   А как там дух? Ух ты! В шамана втягивается. Та часть черноты, что в Петю не впиталась.
   А столичный целитель? Посмотреть толком не получалось, но точно не шевелится. И аура почти погасла. Как же так? Петя же в нее "жизнь" качал! Или она не качалась? Опять в себя черноту отсасывать? Благо далеко тянуться не надо. Есть тактильный контакт. Ой, как не хочется. Но, надо. Наверное.
   Двери, наконец, открылись. Но внутрь никто не кинулся. Вот что значит, высокая комиссия. Субординацию блюдут. И солидность.
   - Скорее! - Просипел Петя: - Спасайте Сназина! Из последних сил держу!
   Его услышали. Прямо в тесноте камеры рядом с ним опустились Новиков и Игумнов. Старичок Родзянка, ворча, тоже руку протянул. А сзади них тянулись другие целители. И даже ректор зачем-то заглянул.
   Кажется, Пете тоже "исцелением" перепало. При чем, как бы не "полным исцелением", от "среднего" такого эффекта не бывает. Голова прояснилась, и почувствовал он себя абсолютно здоровым. И даже полным сил. Что позволило ему, наконец, окончательно втянуть в себя все остатки черного из Сназина.
   Сделал он это с трудом. Вроде, не вредит ему эта чернота, но не лезет больше. Кажется, он не только "жизнью, но и этой непонятной стихией все, что только можно было, в себе заполнил. А в накопитель она не сбрасывается.
   Попытался потихоньку сползти со Сназина, благо тот тоже слабо зашевелился. К сожалению, было некуда. Сзади Магаде подпирал. Но, к счастью, ассистенты Новикова подхватили столичного целителя и вытащили его из камеры. Чтобы уложить на носилки. Петя выбрался уже сам. Шаман пока не спешил.
   Сназина унесли.
   - Что это было? Что это было, я вас спрашиваю! - Разорвал невнятное бормотание оставшихся резкий голос опричника Стасова. Не слишком приятный голос. Слегка дребезжащий, с хрипотцой, но очень громкий и требовательный.
   - Наверное, следует сначала послушать мнение его превосходительство Сназина, - ректор был единственным, кто решился ответить: - Он все-таки ситуацию должен был изнутри видеть.
   - И сознание потерял при этом! - Не унимался столичный опричник: - Как он, кстати, жить будет?
   - Были серьезные повреждения энергосистемы, но их удалось восстановить, - Это уже целитель Родзянка: - Что-то похожее я когда-то видел, но сразу не припомню. Очень трудный случай, но жизнь и здоровье коллеги вне опасности.
   - А как так вышло, что целитель второго разряда в этом вашем маготроне чуть не помер, а какой-то кадет второго курса своими ногами оттуда вышел?
   - Птахин у нас феноменально живучим оказался, - Ректор коротко хохотнул, стараясь разрядить обстановку: - Сами удивляемся. По уровню - седьмой разряд, а на практике чуть ли не в одиночку диверсию чжурчжэней предотвратил. За что был награжден солдатским Георгием и Анной четвертой степени.
   - Вот как? Герой, значит. А почему ордена не носите?!
   - Так с шашкой, вроде, не по форме кадету ходить, - лучшего ответа Петя не придумал.
   - Хотя бы Георгия нацепи. Так что ты нам поведаешь о своих ощущениях и наблюдениях?
   Хорошо, что мозги у Пети уже работали нормально, а способность внимательно смотреть - вернулась. Сильно ему взгляд опричника не понравился. Не только требовательный, но и приценивающийся. Или "прицеливающийся". Как будто орудие наводит.
   - Как бы в лабораторные крысы не попасть, - мелькнула мысль: - Надо срочно стрелку переводить. Как это на чугунке делается?
   - Ваше превосходительство, - Был ли Стасов генералом, Петя не знал, у опричников с чинами, вообще, все сложно. Но решил, что лучше перекланяться, чем недокланяться: - Что конкретно происходит в маготроне, когда там кадет Ульратачи сеанс проходит, не могу знать. Не по моим знаниям это. И не по моему уму. Но всякий раз, когда давление сильное, что-то происходит. Ульратачи, он из шаманов, утверждает, что это какой-то темный дух приходит. Абасы, кажется, он его называет. Что приходит, не знаю, но каналы энергосистемы у его превосходительства Сназина оказались как бы закупорены. То же самое, кстати, и у кадета Тормасова было. Просто продавить эти "пробки" у меня силы не хватало, а вот как бы вытянуть их с помощью канала-манипулятора наружу - получилось. После чего организм пострадавшего снова начинал "жизнь" принимать. Но это мне так показалось. Уверен, что его превосходительство Родзянко много лучше меня все понял.
   - ?
   - Вам же сказали, сначала надо с самим Сназиным поговорить, - Недовольно ответил старичок-целитель: - Ну и с Ульратачи не мешало бы.
   Магаде как раз в это время вышел из камеры маготрона. Оттуда разговор слушал, что ли?
   - Ну что, Ульратачи, опять скажете, что дух Абасы приходил? - Ректор говорил внешне добродушно.
   - Темный дух Абасы, - согласился кадет: - Здесь живет.
   - И кидается на тех, кто вместе с вами в маготрон заходит? - Опричник тоже попытался говорить ласково. Лучше бы он этого не делал. Даже у Пети по спине мурашки побежали.
   - Я его не вызывал. Он сам пришел. И, да, когда приходит, он на всех кидается. Он - дух смерти. Вашему целителю повезло. Очень редко выживают те, кто с ним встретится.
   - Но вас и Птахина этот дух почему-то не тронул. - Это был не вопрос, а утверждение.
   - Я - шаман. А Птахин? Не понимаю. Он не шаман. Или, возможно, все-таки шаман, но не прошедший посвящения. Надо деда спросить.
   - Интересно, - Опричнику было, действительно, интересно. Но от этого интереса мурашки у Пети по спине побежали уже размером с таракашек: - А посвятить Птахина вы можете?
   - Не могу. Дед тоже не может. Круг великих шаманов собирать надо. И я не уверен, что Птахин может стать шаманом.
   - Но, интересно. Надо будет запомнить.
   - Успокойтесь, Птахин, - Вмешался ректор: - Никто над вами никаких непроверенных экспериментов проводить не будет. Тем более, без вашего согласия. Вы сами-то что думаете?
   - Думаю, еще пара подобных сеансов в маготроне, и я до шестого разряда дотянусь. О большем пока не мечтаю. А там, как вы, или Государь прикажете...
   А что он еще мог ответить? Спасибо, не надо? И отношение с неожиданно благожелательным ректором испортить? Петя еще не сошел с ума.
   - Тогда - идите. А вас, господа, приглашаю к себе в кабинет. Думаю, там нам продолжить обсуждение будет удобнее.
   Несмотря на общий сумбур в голове, который случился у Пети после этой беседы, в целом, он был скорее доволен результатами прошедшего сеанса. Выдержал. Чудом, но выдержал. Теперь, даже если сеансы прекратятся, до конца учебного года шестой разряд он себе и сам прокачает. Не слишком много, конечно, но совсем слабосилком он уже не будет. Многие (хоть тот же Вознесенский) с шестым разрядом Академию кончают, а он только на втором курсе. Не факт, что до конца обучения (не сейчас, а третьего курса) пятого удастся достичь, но перспектива вполне реальная, а не из области фантазий.
   Интерес к своей фигуре высокого начальства он тоже привлек. Вот хорошо это или плохо, не так однозначно. Опричники какую-то свою игру ведут. Как-то связанную с шаманами. Тут и вляпаться недолго. Но. Петя тут не в качестве подозреваемого в измене Государю выступает (никакой он не изменник), а как человек, возможно обладающий некоторыми свойствами шамана. А, во-первых, "возможно" - это не наверняка. Так что не факт, что он опричникам для их дел понадобится. Во-вторых же, если его и будут привлекать, то не как преступника, а специалиста. То есть за это вполне можно плюшек попросить. Вкусных. И в-третьих, пока он кадет Академии, а это еще без малого два года, против воли ректора с ним ничего сделать не могут. Даже опричники. Ибо епархии у них разные, а тут - хозяин его превосходительство Щеглов. В общем, срок большой, многое поменяться может.
   Рассуждения были немного наивными, но настроение Пете подняли. И, вообще, для карьеры всегда лучше, когда начальство тебя знает и выделяет. Родовых связей у него нет, никто за него хлопотать не будет. Все самому надо добиваться. Вот он и будет добиваться!
   Но, все-таки. Что же за черноту он в себя принял? Однако, желание пойти и выкопать украденный то ли рог, то ли зуб, Петя в себе подавил. Время совсем неподходящее. Ульратачи на месте. Еще и комиссия приехала.
   Так что отправился Петя в библиотеку, взял книгу-артефакт с целительскими заклинаниями шестого разряда и весь остаток дня их зубрил. Перемежая зубрежку медитациями в качестве отдыха. Чуть ужин не пропустил. Но, все-таки спохватился, сбегал на десять минут в столовую и - обратно в библиотеку.
   Ближайшие пару дней провел точно так же. Сначала официальные занятия по расписанию, потом - самостоятельные. С короткими перерывами на еду и сон. Даже в город не выходил. Запас чистой формы имелся, а ткань и чай с успехом продавались и без его участия.
   Девушек же, можно сказать, не видел совсем. В прошлом году приходила на занятия целителей Ольга Травина, так была она третьекурсницей и прошлым летом выпустилась. На его курсе девушек было всего три, и жизнюков среди них не было, так что встречались только на утреннем построении (если это можно считать встречей) и изредка в столовой. Все равно, за разными столами сидели. Так что от учебы никто не отвлекал. К тому же последнее посещение маготрона пробудило в Пете повышенный энтузиазм. Понимал в уме, что отдыхать тоже надо, но пока силы были, боялся порыв сбить. Расслабиться - легко, а ему себя жалеть нельзя. Когда таланта нет, приходится брать усидчивостью. И старанием, через "не могу". Ему магия, можно сказать, только потом и кровью дается.
   Разрешение на посещение маготрона с перваками ему никто не отменил, так что в четверг он пришел в лабораторию за новым сеансом. Немного робел. Высокая комиссия все еще была в Академии, но его пред светлые очи начальства больше не вызывали. Но не факт, что снова в давилке какое-нибудь новое испытание ему не подготовили.
   Оказалось - нет. В лаборатории снова было не протолкаться от начальства. На самом деле, их было много меньше, чем кадетов-первокурсников, но для них специально кресла принесли. Ректор, опричники, столичные целители. Сназин выглядел вполне здоровым и невозмутимым, как будто не его два дня назад с того света вытаскивали. В том числе и Петя, которому, кстати, никто за это даже "спасибо" не сказал.
   Из своих целителей остались только Новиков с ассистентами, да Игумнов. Сорокин, как куратор, стоял в сторонке с кадетами. А Левашов таки и вовсе старательно делал вид, что его тут нет. И действительно, что он тут забыл?
   И еще был Волохов, чемпион второго курса, а, возможно, и всей Академии. Пете сразу стало спокойнее на душе. Не станут такого перспективного кадета в качестве подопытного расходного материала использовать.
   Так и оказалось. Сначала прогнали через маготроны весь первый курс (опять двое выгоревших), а на закуску запустили Магаде - одного, а Петю с Волоховым - вдвоем. Никита, пропустивший прошлый сеанс, сразу же бросился в камеру, как только открылись ее броневые двери. Петя не спеша вошел следом и успел заметить, что Ульратачи тоже вошел в свою давилку, а вот его Дьяо почему-то был уже призван и остался снаружи. Зачем? Он с ним связь через закрытые двери не потеряет? В вагонах двери ему не мешали, но там все не так плотно закрывалось.
   К сожалению, посмотреть не удалось, самого от остальной лаборатории дверью отделили.
   Сам сеанс прошел, можно сказать, спокойно. Длительность, как и положено, двенадцать минут. Давление росло ступенчато, повышаясь каждые две минуты. Но до уровня прошлого раза все-таки не дотянуло. Так что Петя даже накопителем стал пользоваться только на двух последних ступенях. Зато энергию по каналам погонял знатно, да и хранилище очень неплохо нагрузил.
   Никита был занят тем же самым, только накопителя у него, похоже, не было. Так что последние минуты был он очень сосредоточен, но проблем, кажется, не имел. Все-таки и разряд у него на два выше, чем у Пети - пятый. И это в начале второго курса. Ясно, что достигнет и третьего. Не курса, а разряда. Если не к окончанию Академии, то достаточно скоро после этого. При условии, что качаться продолжит. А он - продолжит. Петя завистливо поежился. В отличие от него, Волохов почти наверняка станет генералом. А он и так потомственный дворянин. Везет же некоторым...
   Двери камеры открылись, Петя не спеша вышел наружу. А там царила даже не суета, паника. Кадеты толкались в дверях, стремясь вырваться из лаборатории, Сорокин с Левашовым, были рядом с ними и, вроде как, пытались навести порядок, но при этом сами жались поближе к дверям, только сужая проход.
   На полу валялись целых четыре тела. Двух кадетов, хозяина лаборатории - преподавателя магической практики Глока и, что уже совсем печально, Новикова. Оба преподавателя были совсем рядом с артефактом, и их головы охватывала черная тень духа. Двух духов? Или это один так разделился?
   - Отключите же артефакт, наконец! - Возмущенно кричал (!) ректор, но почему-то никто не спешил это делать. Судя по всему, именно это и пытался сделать Глок, когда на него напал дух. А Новиков кинулся ему помогать. Почему-то один. Полно же целителей в комнате.
   Отключить давилку было необходимо, но как это делается, Петя не знал. Не учили их этим артефактом управлять, нечего кадетам одним тут делать. Впрочем, что Глок заходит куда-то за конструкцию и, вроде как, к чему-то руки прикладывает, он видел. Вопрос - куда и что при этом делает?
   После секундного колебания, все-таки кинулся к Новикову. Маготрон и без него отключат, а целителя надо спасать. Но на всякий случай спросил:
   - Как он отключается? Нам не показывали.
   - Маг земли нужен, - буркнул один из ассистентов Новикова, делая неуверенный шаг в его сторону: - Послали.
   Бред какой-то. Столько преподавателей и только один из них может управлять маготронами? А Сорокин, кстати? Он - воздушник, но ведь у него и вторая стихия есть. Или Петя путает?
   Так или иначе, в Новикова он вцепился всеми силами. Чернотой он, кажется, еще в прошлый раз досыта наелся. Втягиваться она не желала. Но дальнейшее проникновение в тело удалось притормозить. К сожалению, только притормозить, а не остановить. Что же делать?
   А еще Глок рядом. По которому тоже чернота распространяется. Нельзя сказать, чтобы Петя о нем особо переживал. Не испытывал он симпатии к этому преподавателю. Как и тот к нему. В принципе, как человек, тот же Сорокин был куда более неприятным, но именно с ним у Пети отношения были нормальными. Эх, Левашова бы на его место! Но у дверей, гад жмется, не подходит.
   В общем, идея, пришедшая Пете в голову, ему совершенно не нравилась, но других не было. Приставив один канал-манипулятор к черноте, заползавшей в Новикова, второй манипулятор он подсоединил к той, что добивала Глока. И попытался перекачать одну черноту в другую, пропуская ее через себя, естественно.
   Как ни странно, получилось. Клякса, вокруг головы целителя стала уменьшаться, и ее проникновение внутрь каналов Новикова прекратилось. Даже назад немного подалась.
   А Глок? Придется им пожертвовать. Вот только надолго его черноте не хватит. А что потом?
   К счастью, в этот момент в лабораторию вбежал (!) Трегубов. И кинулся к давилке. Все. Чернота перестала прибывать. Более того, похоже ее Ульратачи стал обратно к себе стягивать. Только поздно. Неужели раньше прервать сеанс не могли? Впрочем, всех обстоятельств Петя не знал.
   Ассистент, наконец, подошел и склонился над Новиковым рядом с Петей. И второй тут же рядом пристроился. Старичок Родзянка тоже подошел, но этот продолжал стоять прямо. Наблюдал. Потом, правда, заклинаниями кидаться стал.
   Все. Новикова откачали. Ассистенты помогли ему подняться, отвели к креслу, посадили. Кажется, раньше в нем как раз Родзянка сидел. Но, ничего, протестовать не стал.
   А вот К Глоку никто так и не подошел. Видят, что уже труп? Или боятся? Посмотрев на лица начальства, Петя понял, что напуганы многие изрядно. Нет, никто не трясся, но многие злились. А это, как он успел заметить еще работая в лавке, самый надежный признак пережитого солидным человеком испуга. Как, помнится, его и остальных приказчиков Куделин гонял после того, как лавку мытник посетил. Вроде, и не стал ни к чему придираться, а как купец потом на весь белый свет злился. А доставалось семье и приказчикам...
   - Ну что, господа! Доигрались?! - Мрачно произнес ректор: - Три трупа в результате "абсолютно безопасного" сеанса. Так кажется, Глок выразился? С него теперь не спросишь. Но, думаете, я не знаю, по чьей рекомендации он так сказал?!
   - Господа, давайте не будем искать сейчас виновных, - Прервал его опричник Стасов: - Тем более при кадетах.
   Кадетом тут был один Петя. Если не считать Ульратачи. Волохов, видимо, успел вместе с первокурсниками уйти.
   Ну да ладно. Слушать, как начальство между собой собачится, вредно для здоровья.
   - Разрешите идти? - Обратился он в пространство.
   Ректор только рукой махнул, а вот Левашов неожиданно подскочил и лично выпроводил его за дверь. Кажется, и сам был не прочь вместе с ним пойти, но его Трифонов окликнул. Петя внутренне усмехнулся. Эти господа, вроде, общий язык нашли. Вместе его к шаману в давилку засовывали. Вот теперь пусть вместе и отдуваются.
   Петя же сразу в город пошел. Подальше от всей этой суеты. Кадеты, хоть и в Академии живут, вольны личное время проводить по собственному усмотрению. И внутренний голос подсказывал Птахину, что разбирательство произошедшего будет для многих (если не всех) очень неприятным. И попадаться под горячую руку совершенно не хотелось. Вроде бы обвинить Петю никто не в чем не может. Наоборот, он единственный, кто кинулся Новикова спасать. И спас, между прочим, хоть и не один в этом поучаствовал. За такое, по идее, награждать надо. Да только все награды у куратора их курса сводятся к предоставлению почетной возможности вне очереди посуду на кухне мыть или сортиры драить. В лучшем случае, клетки в зверинце чистить. Там хотя бы с грифонами и мантикорами можно о жизни поговорить, да на эту жизнь пожаловаться. Поймут и пожалеют, если с ними энергией жизни поделиться.
   Может, вправду стоит к ним зайти? Энергии в накопителе много. Нет, в другой раз. Пока лучше в город. Дела есть, да и нервы успокоить не мешает.
   После кошмара, творившегося в лаборатории, судьба, видимо, решила, что на сегодня хватит с него неприятностей. Все даже как-то слишком удачно сложилось. В бане вымылся, грязную форму в стирку сдал, лавки посетил.
   Шелк почти весь разошелся, так что денег в кармане прибавилось. Но он еще в аптеку зашел и несколько лечилок зарядил. Об Анне разговора не было. Хоть там и оказался ее отец, Сергей Владимирович, эту тему они не поднимали. А несколько рублей заработал. Немного, всего на шесть рублей, зато заодно и магию немного покачал. Напрямую из накопителя Петя энергию передавать не умел, приходилось сначала хранилище из него заполнять, а это требовало изрядных усилий и отменной концентрации. Можно было, конечно, накопитель сразу в зарядный артефакт вставить, но не хотелось светить перед аптекарем такую дорогую вещь. Не друзья они, и родней теперь точно не станут.
   В бакалейной лавке чай тоже неплохо продавался. Калачев даже посетовал, что скоро закончится, а обычные оптовые поставщики цену ломят вдвое против Петиной. Может, тот снова на каникулы на Дальний Восток съездит?
   Звучало заманчиво, но за десять дней Рождественских каникул туда-обратно до Дальнего не обернешься. Тем более до Ханки. А покупать чай после таможни совсем не так выгодно. Особенно с учетом цены за проезд. На практику-то Петя за казенный счет катался. Деньги за билеты ему, хоть и не сразу, но вернули. Даже первый класс оплатили. Видимо привезенные ордена на бухгалтера Академии впечатление произвели.
   Зато в лавке Петя по-мальчишески отвел душу. Там половина зала была под кафе оборудована, так он взял большую чашку собственного чаю и от пуза налопался всяких сладостей и сдобы, что Калачевы готовили. Очень нервы успокаивает. И еще с собой набрал фруктов да орехов в сахаре.
   Уже собирался уходить, когда в лавку неожиданно вошла стайка девиц. Знакомых - с первого курса. Во главе с Дивеевой. Тоже, видимо, решили себя сластями побаловать.
   - Так, и Птахин тут! - Екатерина решительно повела всю компанию к его столику: - Объясните, как вы поняли, что сегодня на сеансе маготрона произошло. Обществу нужна правда.
   "Общество" охотно закивало в четыре довольно миловидные головки. Вот ведь любопытные! Тут три человека погибло, с двумя они вместе учились, а третий их сам учил, а у них глаза горят от предвкушения.
   Петя и не стал их разочаровывать. Такую жуть про духов выдал, что они теперь в давилку пойти побоятся. Или нет? Обсуждение вышло довольно горячим.
   - Нет никаких духов! - Возмущалась Дивеева: - Я сама на Дальнем Востоке живу, шаманов этих понасмотрелась. Обманывают они всех. Мне так Сергей Сергеевич говорил!
   Это какой такой Сергей Сергеевич? Целитель Иванов в Дальнем, о котором Петя слышал, но познакомиться не довелось? И который девушкам прыщи сводить отказывается?
   После этого вопроса, авторитет знакомого княжны резко упал. Причем в ее глазах тоже.
   - Но Сергей Сергеевич говорил, что это просто магия у шаманов особенная, - Уже не так уверенно продолжила Екатерина: - Вроде как, помимо стихий, они еще какую-то форму энергии используют, чуть ли не смерти.
   - Энергия смерти?! Жуть какая! - Похоже, это было общим мнением всех девушек.
   А Петя задумался. Вообще-то похоже. А артефакт из клыка неведомого зверя у Магаде просто записанное в него сложное заклинание активирует! Хотя... Очень уж сложное заклинание. И как быть с ранами на лице знакомого шамана? Похоже, Родзянка что-то знает. Но ведь не расскажет.
   О ранах, полученных шаманом от духа рыси он немедленно рассказал девушкам, вызвав кучу ахов и дополнительных вопросов. С удовольствием рассказал, как тому шрамы убирал и за это кучу подарков получил, которые теперь в оранжерее Академии растут.
   В общем, хорошо посидели. И за чай со сластями девушки сами платили. Даже намеков не делали. Дивеева не позволила.
   На обратном пути в Академию, неожиданно, одна из девиц сама пристроилась рядом с Петей. Местная, из Баяна. Мария Селиванова. Или Машка, как ее аптекарь без всякого пиетета называл.
   - Петр Григорьевич, вы ведь сами со слабым даром, как и я, и тоже целитель. Не поделитесь опытом, как в давилке выдержать?
   Петя внимательно посмотрел на девушку магическим зрением. Действительно, слабосилка. Не выгорела до сих пор, видимо, только потому, что девушкам больших нагрузок еще не давали. Но ведь дадут. К концу семестра надо хранилище до седьмого разряда разработать, а это только через боль и предельное напряжение сил сделать можно. Сам-то он не в тепличных условиях рос, терпеть привык. Впрочем, девушка тоже из мещан, вряд ли избалованная.
   В общем, про то, как он сам капилляры и ауру разрабатывал, а не только хранилище и основные каналы, он рассказал. А вот поняла ли? Все-таки у Пети магическое зрение с самого начала очень острым было. Сможет ли Маша по его пути пойти?
   Впрочем, не его дело. Хотя, девушка симпатичная. Но сразу предупредила, что женихов из кадетов у нее уже целая очередь. Потомственных дворян, а не из мальчиков из лавки.
   Ну и ладно. Не больно-то и хотелось. Хочет быть княгиней, а не "княжной" из сплетен, ее право. Только давилку ей и впрямь пережить непросто будет.
   На построении следующим утром объявили минуту молчания, а отец Паисий заупокойную службу отслужил. По кадетам не проводили, первые жертвы, вообще, не афишировали. Но тут и их помянули. После Глока.
   Что и как решили начальники по поводу произошедших трагедий, кадетам, естественно, не сообщили. Но в тот же день высокая комиссия в полном составе уехала. И Ульратачи вместе с собой увезли. Навсегда или только на время, Петя не знал. Но обрадовался. Появился шанс с украденным артефактом поближе познакомиться.
   Но пока его самого к ректору вызвали.
   Глава 18. Все нормализуется?
   - Ожидайте, его превосходительство занят, - бросила очаровательная Наталья Юрьевна, оторвав глаза от какой-то грамоты, лежавшей перед ней на столе. Но при этом улыбнулась. Чуть-чуть. Не губами, а именно этими самыми глазами. Громадными и глубокими. Потрясающего оттенка синего цвета, почти как ее академический знак (вода и молния). У Пети аж дыхание перехватило.
   И что, так и стоять, хлопая глазами? Приказчик должен быть немного развязным. А маг? Галантным, наверное. Знать бы еще, что это значит.
   - Чем дольше, тем лучше, - несколько сипло выдавил из себя юноша, но взял себя в руки и дальше говорил уже нормальным голосом: - Раз не гоните, значит, я смогу все это время на вас любоваться. Так что я не спешу.
   Сказал, вроде как, в шутку. Комплимент такой отвесил. И улыбнулся соответствующим образом. Только вот голос немного подвел. Пришлось сделать вид, что просто молчал перед этим долго.
   Глаза снова поднялись на него. На этот раз взгляд был строгий. Петя улыбнулся еще шире:
   - Не побрезгуйте, прекраснейшая! Это конечно не яблоко из сада, за которое античные богини спорили, а только засахаренные фрукты..., - Петя решил блеснуть эрудицией. В вечерней школе у них один год преподавал учитель из гимназии, так он вместо занятий им древние легенды рассказывал. Пока его директор не осадил и не заставил с ними обычный письмовник штудировать.
   - Для ваших сахарных уст, - неожиданно для самого себя добавил он как-то слишком развязно, отчего сам смутился.
   - Садитесь уж, знаток классической литературы, - магиня как-то странно посмотрела не него, но кулек приняла: - Вы какую школу заканчивали?
   - Вечернюю купеческую. В Песте, - Петя почувствовал собственную неполноценность, но вида не показал. То есть, некоторого смущения к улыбке добавил, но осознанно.
   - Оно и видно.
   Говорила помощница ректора строго, вроде, отчитала за допущенную вольность, но недовольной не выглядела. А у Пети настроение поднялось. Очень ему Наталья Юрьевна нравится, хоть он ни на что и не надеется. Не его поля ягода. Но просто любоваться-то можно?
   Что украдкой и делал. Совсем нагло пялиться не решился. Ну а госпожа Ливанова на Петю внимания совершенно не обращала, перебирала и читала какие-то бумаги, изредка делая на них пометки, причем как-то все это у нее получалось очень изящно. Фрукты есть не стала, кулек так и лежал сбоку на столе, она о нем, вроде и забыла. Только иногда чему-то тихонько посмеивалась про себя.
   В общем, о предстоящем разговоре со Щегловым Петя не думал совершенно, хотя и несколько раз напоминал себе, что это сделать надо. Но никаких идей в голову не приходило, и в кабинет он вошел, когда вызвали, совершенно неподготовленным.
   В кабинете ректор оказался не один. Что, впрочем, не удивительно. Когда Наталья Юрьевна туда Петю запускала, навстречу ему никто не выходил. А вот состав гостей совершенно не порадовал. Левашов и Трифонов. Получается, опричник вместе с высокой комиссией не уехал, задержался. Вот он и заговорил первым:
   - Петр Птахин. Кадет второго курса. Специализация "жизнь". Магически одаренных родственников нет и не было. Вы один такой уродились. Все правильно говорю?
   Петя вопросительно посмотрел на ректора. Все-таки именно он в кабинете хозяин и он сюда кадета пригласил. Как-то нехорошо без его разрешения с посторонними людьми тут разговаривать.
   Задавать вопрос вслух не потребовалось (а Петя собирался). Щеглов чуть заметно кивнул. Ну, раз так...
   - Мне о таковых неизвестно. Впрочем, насколько я знаю, никого из братьев и сестер на магию не проверяли. Из всей семьи вечернюю школу один я закончил.
   - Плохо вы о Государевых слугах думаете, господин кадет. Всех проверили. Еще прошлой зимой заходил к вам домой мэтр Сухояров, по поводу ваших старшего брата и сестры в Тьмутаракань запрос отправили. Более магические способности ни у кого не выявлены. Странно, что они у вас появились, не находите?
   Его что, обвиняют в том, что он с магическими способностями уродился? Или у опричника просто такая манера говорить, чтобы собеседник себя виноватым чувствовал?
   - Откуда мне знать? На все воля Божья. И я не понял, к чему вы все это говорите?
   В разговор вмешался ректор:
   - Погодите, Геннадий Евграфович.
   - Узнал, наконец, как опричника зовут, - хмыкнул про себя Петя: - А то все Трифонов, да Трифонов. В таких случаях говорят "и года не прошло", но как раз прошло. И даже на месяц больше.
   - Я поясню Петру Григорьевичу, почему этот разговор, вообще, зашел, - продолжил Щеглов: - Видите ли, юноша, магический дар, как правило, по наследству передается. Не у всех потомков проявляется, ну, да вы знаете.
   - С такими магами все, в принципе, понятно. Специализация - от родителей, хотя и не все стихии проявляются. Сила тоже может по-разному проявиться. Бывают случаи, что и суммируется. К сожалению, редко. Но, опять же повторюсь, все здесь более или менее изучено. А вот такие, как вы, первые в роду, далеко не всегда в общие рамки укладываются. Маги, как правило, слабенькие, но вот отклонения у вас случаются порой очень любопытные. Думаю, вы и сами замечали, что у вас, при весьма скромном объеме хранилища, аура много плотнее, чем у остальных сокурсников. И в магическом зрении вы их превосходите.
   Вообще-то, Петя эти свои особенности никак не афишировал, но ректору, оказывается, о них известно. Тогда и таить нет смысла:
   - И то, и другое, я изо всех сил развивать старался. Иначе бы в прошлом году в давилке не выжил.
   - Впрочем, ничего уникального в этих ваших способностях нет. Но вы правильно делаете, что стараетесь их развить. В принципе, свойства полезные. Лишний разряд компенсировать с их помощью не получится, но некоторые дополнительные возможности появляются. Специально под вас занятия никто перестраивать не будет, но, надеюсь, в библиотеке вы соответствующую литературу проштудировали?
   Петя смутился, но эмоции постарался никак не выразить. Ни жестом, ни взглядом. У первокурсников был крайне ограниченный допуск к литературе. Со второго курса, вроде, больше позволено. Но не так уж давно этот курс начался, а Петя пока зубрит основные целительские заклинания для шестого разряда. Наверное, мог бы с этим не спешить, до шестого разряда по силам еще не дорос. Но ведь близко. Вот и учит, пока книгу не отобрали. Вроде, не должны, но вот скажи он об этом ректору, в результате не уверен. Так что лучше тому не знать, что про свои особенности он еще ничего не читал. Просто руки не дошли.
   - А вот то, что ваши способности как-то с шаманскими пересекаются, очень господ опричников заинтересовало. Вот, Геннадий Евграфович считает, что надо вас в специальную школу в столице перевести, что под их патронажем находится. И куда, кстати, они на ближайшее время Ульратачи забрали.
   Пете идея крайне не понравилась. Мало того, что в такой школе о свободе придется забыть, так и не факт, что учить чему-нибудь будут. А не сами изучать. Если жив останешься и магические способности не потеряешь, не факт, что по окончании диплом и перстень мага получишь. А они ему для будущего устройства в жизни очень нужны.
   - Ваше превосходительство! Какой из меня шаман? Ульратачи, как я понял, полный универсал, ему все стихии подвластны. А у меня одна "жизнь"!
   - Вот и я тоже самое господину Трифонову говорю. Магическое зрение у вас очень острое и, похоже, чувствительность к любой магии повышена. Вы же иных стихий, кроме "жизни" не видите? Но когда маг другой стихии заклинание творит, это замечаете?
   - Так "жизнь" в энергоканалах любого живого существа имеется. Когда маг заклинание напитывает, его каналы слегка расширяются, и это заметно.
   - А с Ульратачи что происходит?
   - С каналами у него все то же самое, что и у обычных магов. Но если позволите высказать мое мнение, его магия, когда он духов призывает, как-то с "жизнью" связана. Не напрямую. Обычного зеленого цвета "жизни" я не вижу. Но какое-то смутное ощущение есть. Даже не могу это описать. Это не туман, а какая-то тень тумана. В общем, не вижу, но чувствую, что что-то есть. Когда магам в его присутствии плохо делалось, это что-то им голову облепляло и, как мне казалось, через точку "бинди" в их энергосистему проникало.
   - Духов не существует, - Подал голос Трифонов: - Это какая-то особенная магия шаманов. А напускать тумана, который Птахин якобы видит, это у них традиция. Совершенно не желают сотрудничать.
   Ректор реплику проигнорировал.
   - При работе с шаманами, ваши способности, Птахин, могли бы быть полезными, но я категорически против того, что господа опричники в Академии устроили. За своих кадетов я несу ответственность перед Богом и Государем и использовать их как расходный материал больше не позволю.
   - О том, что шаманы могут быть чрезвычайно опасны для магов, известно давно, - не согласился с ним опричник: - Но механизм их воздействия совершенно непонятен. Появление в Академии Ульратачи и открывшиеся в связи с этим возможности изучения их магии - результат большой дипломатической работы. До этого шаманы на контакт, вообще, не шли. И напомню, данная работа была одобрена Государем.
   - Работа, а не шесть трупов! Государь такого одобрить не мог! - Щеглов почти кричал.
   - Все-таки полномочия опричников совершенно непонятны, - отметил про себя Петя: - Ректор по чину генерал, да еще маг сильнейший. И вместо того, чтобы указать Трифонову, а потом выгнать его из кабинета - исполнять приказанное, спорит с ним, нервничает. Неправильно все это.
   - Когда в маготроне вместе с Ульратачи находился Птахин, жертв не было, - напомнил опричник.
   - И много вы из тех случаев вынесли?! Только то, что Птахин, благодаря развитому магическому зрению лучше высокоразрядных целителей может противостоять воздействию шамана. А о самом воздействии - ровным счетом ничего. Ни Новиков, ни Сназин ничего не видели и ничего не почувствовали. Хорошо хоть живы остались. И оба, кстати, от дальнейшего общения с Ульратачи отказались. Сам Ульратачи - от участия в ваших экспериментах еще не отказался только потому, что думает, что все это было обычным учебным процессом. А дед ему примерно учиться приказал. Зато самому велел никого ничему не учить. И ослушаться деда для него невозможно в принципе.
   Ситуация складывалась неприятная. Быть молчаливым свидетелем того, как ректор с опричником при нем переругиваются, в том числе и по его поводу, заведомо проигрышная позиция. Лезть в политику очень не хотелось, но Петя решился:
   - Ваше превосходительство, Магаде не сам "духов" призывает, он для этого артефакт использует, который ему дед дал. Сделанный не то из рога, не то из зуба какого-то магического животного. Все время на шее у него висит на шнурке. Там у него амулетов много. И почему его в маготрон, вообще, с амулетами пустили? - О том, что у самого на шее накопитель, Петя предпочел промолчать.
   - Он без них никуда не ходит. Дед снимать запретил, - мрачно ответил ректор: - А настаивать господа опричники не рекомендовали. Знал бы, во что это выльется...
   - У него один из амулетов пропал, и его до сих пор не нашли, - Трифонов как-то нехорошо посмотрел на Петю: - Не знаете, что с ним стало, Птахин?
   - Откуда? - Петя постарался изобразить удивление как можно искреннее.
   - Вы откуда-то про этого молодого шамана больше нас знаете.
   - Совершенно не удивлюсь, если амулет у Птахина окажется, - Это уже Левашов впервые голос подал.
   Петя хотел было возмутиться и сказать о том, что "духи" шамана его амулеты чувствуют и наверняка уже всю Академию обыскали, но одернул себя. Демонстрировать такую свою осведомленность - это почти тоже самое, что сразу сознаться. Раз знаешь, как будут искать, то и прятать умеешь.
   Поэтому только слегка пожал плечами:
   - Ваше высокое мнение о моих способностях, Петр Фомич, мне известно.
   Левашову явно хотелось ответить, но в присутствии ректора не решился, только желваками на скулах поиграл. И "добрым" взглядом наградил.
   К счастью, тему никто развивать не стал, оказывается, опричника совсем другое беспокоило:
   - Вот я и говорю, Александр Васильевич, надо Птахина с Ульратачи поближе свести. В одну комнату поселить, общие занятия назначить. В том, что из него толк, как из мага, выйдет, я не верю, но, следует признать, пройдоха он знатный. Глядишь, узнает чего полезного.
   Петю всего внутренне перекосило. Но взбрыкнул, неожиданно, Левашов:
   - Как куратор курса, я категорически против! Когда Птахин сюда поступил, он об офицерской чести даже понятия не имел. Мелкий торгаш! Позоривший звание кадета. Год из него эту пакость выбивал. До конца не получилось, но хотя бы вести себя стал приличнее. Даже в клуб записался. А теперь ему что, на товарища доносы писать? Лучше сразу его в свой спецпитомник забирайте. Вместе с шаманом. А мне курс разлагать не надо.
   Тут даже ректор не выдержал:
   - Не надо так горячиться, Петр Фомич. Никто от кадетов ничего предосудительного требовать не будет.
   Опричник с такой постановкой вопроса был не согласен, но настаивать не стал:
   - Не забывайтесь, Левашов. Все мы Государевы слуги, все под магической присягой и работаем на благо Отчизны. Чистоплюйство здесь ни к чему. К сожалению, нельзя шамана из Академии забирать, это прямым нарушением договоренностей будет. Мы у него даже амулеты отобрать не можем. То есть, конечно, можем, но тогда о мирном сотрудничестве придется забыть. А что могут шаманы, вы сами видели.
   - "Огненного шторма" ни один не выдержит.
   Трифонов покачал головой:
   - Александр Васильевич, уж сколько раз все обговорено, и опять "здрасьте!". Может вам не только кадетов, но и всех офицеров следует обязать занятия по философии магии посещать?
   Ректор поморщился:
   - Не надо путать воспитание кадетов и временные политические задачи. Все понимают, что Дальневосточная губерния вошла в Великое Княжество не так давно, замирение местных народов идет медленно, слишком они от нас культурно отличаются, да и влияние ушедших с чжурчжэнями помещиков-дизу продолжает сохраняться. В этих условиях еще и с шаманами ссориться, которые пока нейтральны, и даже шаги к сближению наметились, никак нельзя. Но этот вопрос обязательно будет решен в ближайшие годы. Максимум пару десятилетий. А выпускники Академии будут работать на благо Отчизны много дольше. И пренебрегать своими обязанностями ни я, ни мои преподаватели не будут. Нужен вам Птахин, оформляйте его перевод к себе, там и готовьте, как сочтете нужным.
   Пете совсем поплохело.
   - Да не нужен он никому без шамана! - Почти выкрикнул Трифонов: - А Ульратачи этого мы максимум неделю у себя продержать можем. И то в госпитале. Вроде как для обследования. Так что думайте.
   - Без прямого приказа Государя...- начал было ректор, но вдруг спохватился: - Все, Птахин. Я вас больше не задерживаю.
   Пришлось выйти из кабинета. Хотя, основное он неожиданно услышал. А дальше - как судьба вывезет. Бросать Академию он ни при каких условиях не будет.
   Впрочем, есть и положительный момент. Магаде неделю не будет. Можно за это время попробовать с его амулетом повозиться. Не на глазах у других, понятно, но и всяких теней хотя бы можно не бояться.
   Ага. Особенно после прямого вопроса, не он ли у шамана этот амулет украл? Где гарантия, что тот же Левашов за ним проследить стараться не будет. В своей комнате хранить нельзя. Почему-то обыск в комнатах курсантов офицерскую честь никак не напрягает. Обычная дисциплинарная проверка. А бегать каждый раз в оранжерею откапывать и закапывать банку и остаться при этом ни кем незамеченным... это из области сказок.
   Так что есть Магаде в Академии, нет его, придется каникул ждать. Обидно, да и зудит у него попробовать... Но ждать Петя умеет. Нетерпеливых в лавке поленом учат. Приказчиков, естественно, а не покупателей.
   В оранжерею Петя все-таки зашел. Не к заветному дереву, а привезенные с Дальнего востока растения проведать. Золотой корень не то, чтобы совсем благоденствовал, но выжил и выдал из под земли несколько тощих побегов. Которые Петя "жизнью" подкормил. Хуже не будет. Да и привык корешок к его энергии, всю дорогу у Пети в ауре хранился. Так что даже немного приободрился. Или показалось?
   Черный орех тоже успешно пророс. Назвать деревцем торчащий из земли крохотный прутик с двумя листочками было бы преувеличением, но ведь растет. Медленно, но растет. И, кстати, немного фонит знакомой энергией. Как духи Магаде. Неужели то же самое?
   Пока с ним тоже "жизнью" поделился. С непонятной темной хренью экспериментировать не решился. Убьешь еще растение, очень обидно будет. И подозрительно.
   А вот зерна света так до весны остались храниться. В оранжерее озимые не сажают, не бывает тут морозов. Да и не факт, что их вообще осенью сажать можно. Надо надеяться, Игумнов лучше Пети в этом вопросе разбирается.
   Легок на помине! Пока Петя на свои растения любовался, начальник оранжереи тихонько подошел сзади. Почувствовав себя чрезвычайно умным и осмотрительным, Петя решил немного почваниться.
   - Добрый день, Николай Васильевич, - сказал он, не оборачиваясь: - Не замечали ли вы, чтобы Черный орех на соседние растения вредное влияние оказывал? Он пока еще совсем маленький, но когда к нему подхожу, почему-то у меня такое же чувство возникает, как тогда, когда Ульратачи духов своих вызывал.
   - Не слышал о таком, но очень интересно. То, что из него всякие яды делают, известно. Но чтобы он на жизнестойкость других растений влиял, не слышал. Впрочем, у нас его раньше не было. И вы знаете, то, что вы сказали, нуждается в проверке. Надо немедленно в этой части оранжереи все пересадить и совсем другой порядок навести. Так, где тут мои помощники? - Последнюю фразу он произнес на редкость зычным голосом. Слышно было не только по всей оранжерее, но как бы не по всей Академии.
   У Игумнова явно случился приступ деятельной активности. А Петя бочком-бочком, да потихоньку спрятался за спинами набежавших ассистентов и кадетов, а после и вовсе тихо удалился. Без него справятся. Не было у него сегодня ни малейшего желания в земле копаться. Он это, в принципе, не слишком любил. Точнее, совсем не любил, городской он житель, а не крестьянин.
   И хорошо, что банка с амулетом совсем в другом месте зарыта.
   Решили ли чего ректор с опричником или нет, Петя так и не узнал. Скорее всего, ничего не решили, а, может, ничего решить и не могли. Щеглов, конечно, генерал, но ведь и приезжавшие из столицы целители Родзянка и Сназин того же второго разряда, что и он. А опричник Стасов, хоть и непонятного чина, доверенное лицо Государя, напрямую с ним дела обсуждает. Так что, очень может быть, увязли проблемы Пети и Магаде в таких верхах, что и подумать старшно.
   По крайней мере, больше Петю к ректору не вызывали, и никто из начальников с ним задушевные беседы не вел. Только Левашов регулярно на глаза попадался, но никак с ним не общался. Даже на занятиях по физкультуре замечаний не делал, хотя раньше регулярно придирался. Хотя, объективно говоря, было не к чему. Благодаря своей "жизни" Петя свои физические кондиции тоже изрядно нарастил, хотя и раньше хилым здоровьем не отличался. Не зря же в кулачных боях с малолетства участвовал. Даже обидно, что в Академии от этой забавы пришлось отказаться, не положено офицерам морды друг другу бить. Дуэли, впрочем, до окончания обучения тоже строжайше запрещены.
   Основной проблемой при физическом развитии стало для Пети не сделаться совсем уж барбуном. Ему не в цирке выступать, а целителем работать предстоит. Не надо, чтобы от него люди в сумерках шарахались. Особенно барышни.
   К сожалению, на этом фронте прорывов не произошло. Возникла забавная (или не очень) ситуация. Знакомых девушек, вроде как, много, а девушки нет. Подруги - Натали, Катрин и Софи регулярно поблизости мелькали, но отношения переросли, скорее, в дружеские. То есть если бы любой из этих девушек он намекнул, что планирует после окончания Академии на ней жениться, отказа бы не получил. Но влюбленностью тут и не пахло. И на молодых дворян они погладывали с куда большим интересом и надеждой.
   Даже с божественной Натальей Юрьевной отношения, можно сказать, наладились. И примерно также, как и с Натали с подружками. Заходить в приемную Петя стал довольно регулярно, и помощница ректора его оттуда не гнала. Даже улыбалась и благосклонно принимала мелкие подарки и знаки внимания. Раз даже юным дон Жуаном назвала (интересно, это кто?). Ну и все. Надолго задерживаться в приемной Петя не рисковал, понимая неуместность собственного нахождения там. А хотя бы пригласить красавицу в кофейню банально не решался. Во-первых, понимал, что выглядеть рядом с такой роскошной магиней в качестве кавалера он будет крайне неуместно, а во-вторых, стоило ему начать подводить беседу к чему-нибудь этакому, взгляд Натальи Юрьевны сразу же немного строжел, и развивать тему дальше язык не поворачивался.
   Оставался клуб, но, как убедился Петя, девушек в нем, как правило, было меньше, чем кадетов, и были они все уже разобраны. Да и не запала ни одна из них ему в душу, если честно. К тому же в клуб или на иные развлечения Петя ходил редко. Не тянуло, да и времени совершенно не хватало. По опыту прошлого года понимал, что давилка только до конца семестра работать будет, во втором для одного него никто сеансы проводить не станет, вот и стремился прокачать каналы и хранилище как можно больше. А так как занятия на маготроне были в расписании только первого курса, а не его второго, то еще и отрабатывать пропуски приходилось чуть ли не в тройном размере. Ну не любят преподаватели, когда кто-то свободное посещение себе устраивает.
   Впрочем, Петя не жаловался, а был даже рад. Накопитель подзаряжал в давилке, так что дефицита энергии не испытывал. А времени? В лавке ему тоже часто урывками спать приходилось.
   Ульратачи через неделю, действительно, вернулся. Трифонов уехал, но вместо него приехали два других опричника. Тот самый Штепановский, что Магаде с Дальнего Востока сопровождал, и молодой человек из столицы, вроде как, помощник Стасова по фамилии Шипов. К Пете, правда, ни тот, ни другой не приставали, даже поговорить ни разу не остановили, хотя несколько раз встречались. На Петино "здрасте", правда, отвечали.
   Сначала Петю снова отправили в маготрон вместе с Магаде, но после первого же сеанса, он попросил его от такой чести избавить.
   Шамана в давилке, похоже, решили больше не напрягать. Теперь артефактами управлял Трегубов, с которым Петя предварительно успел поговорить. Неофициально. Рассказал о своих впечатлениях, когда, по его мнению, шаман начинает лишнюю энергию в духа скидывать. И что дух этот далеко отходить может, по крайней мере, в дороге на весь поезд его хватало.
   Артефактор, видимо, решил не рисковать и нагрузку существенно уменьшил. И после каждого сеанса долгие беседы в Магаде вел, расспрашивая того о самочувствии. Не один, оба опричника тоже обязательно присутствовали. В первый раз был и Петя. Послушал осторожные расспросы Трегубова, нагло посоветовал использовать для шамана "вариант для девушек", а себя попросил избавить от бессмысленной траты времени. Ему развиваться надо, а при такой нагрузке сделать это невозможно. Так что он готов периодически сопровождать Ульратачи, но только когда это действительно будет необходимо. И то, только для того, чтобы проверить, как тот переносит усиленный режим работы маготрона. А в остальное время ему самому каналы и хранилище развивать надо.
   Как ни странно, Петины пожелания были учтены. Может быть потому, что Магаде тоже был против такого партнера, о чем не постеснялся заявить. Так что вместе в маготрон их больше не сажали.
   Теперь Петиным постоянным партнером снова стал Волохов. Из-за чего Петя чуть не выгорел. Очень уж обидно видеть, что рядом с тобой сидит кадет, настолько более сильный в магии, что даже сравнивать не получается. Тут не в разах, а в десятках раз мерить надо. Вот Петя и перенапряг каналы, пытаясь их хоть немного расширить. Уже сознание терял, когда все-таки сумел лишнюю энергию в накопитель слить. И так два дня потом полученные повреждения заращивал. А Никите - хоть бы хны. Только пожаловался, что нагрузка совсем слабая стала.
   Вот так первый семестр и пролетел. Режим себе Петя задал сумасшедший, но к Рождественским каникулам все-таки стали у него получаться заклинания шестого разряда. По одному за раз с полным опустошением хранилища, но все-таки это был для него грандиозный успех. "Среднее исцеление" по сравнению с "малым" - принципиальный и качественный рост возможностей. Тут не просто царапину заживить или отдельный кровеносный сосуд срастить можно, а уже довольно серьезные раны, переломы и болезни вылечить. Осталось только на практике весь набор целительских заклинаний для шестого уровня освоить. Выучить по книге он их более или менее сумел, но одной теорией больному не поможешь. Ему не скажешь "я учил" или "я знаю", ему на деле свои возможности предъявить надо.
   В общем, чем заняться во втором семестре, у Пети было. С ростом сил еще одна очень важная возможность открылась. Заклинания шестого разряда тоже можно в амулеты записать. Конечно, не на том походном наборе, что ему Трегубов с собой на Дальний Восток давал, но отношения с артефактором у Пети были неплохие, и в том, что на лабораторном оборудовании ему удастся поработать, он не сомневался.
   К сожалению, продажа "лечилок" и других амулетов серьезным источником дохода для него не стало. Невелик их оборот в местной аптеке оказался. Больше за зарядку старых набегало. Рублей десять в месяц.
   Нет, в принципе, сумму Петя выручал куда более приличную, но, фактически не за изготовленные амулеты, а за распродажу привезенных с Дальнего Востока кристаллов. Причем основная заслуга в этом была не аптекарей Фроловых, а артефактора Трегубова. Во-первых, он все(!) дальневосточные кристаллы переделал под заготовки для амулетов. Бесплатно. Не сам, конечно, кадетов-магов земли на занятиях так организовал, но облагодетельствовал тем Петю изрядно. Во-вторых, честно расплатился с ним за использованные при обучении кадетов кристаллы из фондов Академии. По три рубля за заготовку из кварца. Аметисты Академия, понятно, покупать не стала, но неожиданно их довольно бодро стали брать сами кадеты, кто побогаче. Аж по четвертному за штуку. По двадцать за сам кристалл и по пятерке магу земли, кто его обрабатывать будет. А заклинание внедрять - уже сами пожалуйте.
   Нет, упаси Боже, сам преподаватель никакой лавочки не открывал, просто предупредил, что есть друза очень приличных аметистов, и желающие могут делать себе не просто амулеты, а ювелирные украшения. Если с магами земли на их обработку договорятся. Но не договориться было сложно, так как кадетам этого направления от Трегубова такое задание перепало. Обработать драгоценный (или полудрагоценный?) камень, применив творческий подход.
   Себе, кстати, из вырученных денег ничего не взял, хоть Петя и предлагал. Сказал, что ему важнее оживить учебный процесс. А деньги Петя сам принимал. Популярности ему это не добавило, а Левашов к Трегубову так и вовсе ругаться приходил, но ничего не добился. Ну и ладно. Друзей в Академии Петя и так себе не завел, а денег получил немало. Так что и за второе полугодие взнос в клуб сделал. Чтобы уж совсем себя остальным старшекурсникам не противопоставлять.
   Экзаменов, как таковых, в конце семестра в Академии не было. Для первого курса вместо них было выдержать испытание маготроном. Для второго, можно сказать, ничего. Сдать зачеты по теории, к которой относилась и откровенно пропагандистская Философия магии. Но, фактически, занятия и зачеты шли индивидуально. Нельзя ровнять кадетов с совершенно разными магическими возможностями под одну гребенку. Просто не получится. Можно тратить все время на учебу, как Петя или Волохов, можно совсем не напрягаться, как делали многие аристократы. Результат будет отражен в том, какой перстень получит кадет при выпуске. С красным камнем седьмого разряда или голубым третьего, на который нацелился Никита. Ну, и когда ты его получишь. С хвостами по Филмагу его просто не выдадут. Но, раньше или позднее, Академию заканчивали все кадеты, которые доживали до выпуска.
   Звучит немного мрачно, но дело обстояло именно так. Помимо давилки, в которой и отсеивалось большинство бесперспективных кадетов, были еще практики после каждого курса, включая и выпускной. Где, как убедился Петя, вполне можно было погибнуть или выгореть от перенапряжения. Впрочем, опасность практики была больше теоретической. Из его курса с реальными опасностями, кроме него, никто не встретился. Но, по слухам, такая мирная жизнь была только после первого курса. Уже после второго на щадящий режим можно было не надеяться.
   Следует отметить, что выгоревших в маготроне в этом году было меньше, чем в прошлом. Из-за Магаде? Или из-за погибших? Так или иначе, во второй семестр перешли две трети поступивших, а среди девушек потерь так и вовсе не было. Как, впрочем, не было на первом курсе и сильных магов. Многим и норматив седьмого разряда зачли, можно сказать, авансом. Той же Марии Селивановой, например. Один раз она какое-нибудь простейшее заклинание исполнить на занятии сумела, но потом несколько дней с магическим истощением в госпитале провела. Все равно, горда была страшно. Но Пете спасибо за советы не сказала. Хотя и подходила к нему несколько раз с расспросами уже после той встречи в городе. Он ей, кстати, пару раз поврежденные каналы выправлял. Бесплатно. Впрочем, все равно, полезная практика.
   С началом каникул свободного времени у кадетов прибавилось. Собственно, у большинства, кроме утреннего построения и воскресных служб отца Паисия, никаких больше обязательных мероприятий не осталось. Многие по домам разъехались - навестить родню, осталось меньше четверти. Причем первый курс разъехался почти в полном составе. Похвастаться? Было бы чем.
   Оставшиеся в Баяне развлекались, как могли. Впрочем, ничего нового из развлечений по сравнению с прошлым годом не появилось. Рождественский бал в Доме собраний (на нем побывал еще почти весь состав Академии), мероприятия меньшего масштаба, проводимые местной знатью (званые обеды, танцевальные и музыкальные вечера, обозрения). Еще всякие аттракционы в Городском саду понаделали, причем большинство - руками самих кадетов. Действительно, зачем нанимать рабочих сооружать ледяную горку, когда кадеты-водники ее за час возвели? А воздушники лед на пруду подмели и подравняли, вот и каток получился.
   На Рождественский бал Петя сходил вместе со всеми с намерением расслабиться и повеселиться. Но неожиданно, настроение как-то само собой испортилось еще перед входом. В прошлый раз он тут с Анной был. У входа встретились, вместе весь вечер провели. По большому счету, это их первое свидание было. Что-то через год он подходит сюда не только ни с кем не сговорившись, а, вообще, без идей, кого можно пригласить. Ловить у входа первую встречную? Или, как в прошлом году Воронцов сразу пяток билетов взять? И провести внутрь любую стайку девушек, а так, как кривая вывезет? А может, ну его совсем?
   Появилась альтернативная идея, которая показалась Пете привлекательной. Пока вся Академия будет гулять в Доме собраний, не сходить ли ему в баню? В дорогое отделение, где купальни и можно девушку заказать. Где точно ни на ком жениться не надо, зато положительный результат гарантирован. И, кстати, обойдется это мероприятие как бы не дешевле, чем посещение Рождественского бала.
   Петя замедлил ход, перебрался на хуже освещенную сторону улицы и тихонько нырнул в перпендикулярный переулок. Затем аккуратно за квартал обошел центральную площадь и Дом собраний, после чего все также тихими переулками добрался до бани. Выглянул из-за угла и выругался. Сквозь зубы, с большим чувством. Он, конечно, не воздушник, которые, по мнению майора Сорокина, знакомые силуэты должны узнавать за версту, но спину человека, скрывающегося за дверью купален, он опознал. Майор Левашов.
   То ли эта "гениальная" мысль - помыться в бане с девочками - пришла в голову не одному Птахину, то ли Левашов решил засаду на морально нестойких кадетов устроить, но факт имел место быть.
   Всякое желание заходить пропало. Не хватало еще с "любимым" куратором в одном бассейне с неодетыми девушками оказаться. К таким извращениям Петя не готов.
   Чтобы успокоить нервы Петя даже несколько минут посидел на скамеечке перед чьим-то двором. Даже не медитировал, просто дыхание успокаивал. И мысли.
   Левашов-то хорош! Кстати, Петя так и не знает, женат ли он. Вроде, все преподаватели женаты. Не у всех, правда, жены с ними живут. Некоторые, например, у Игумнова, в столице вместе с детьми. Там, вроде как, школа лучше. А в Академию поступать еще годами не вышли. Про наличие дара начальник оранжереи ничего не говорил. Может, и есть у кого. А куратор о своей личной жизни перед кадетами не распространялся. У Дивеевой, что ли, спросить? Княжна как-то обо всех все знать умудряется. И, заодно, рассказать, где он этого поборника морали встретил.
   Мысль вызвала улыбку, но та сразу же пропала. На скользкие темы с княжной лучше не говорить. В то, что Петя случайно мимо купален проходил, ни в жисть не поверит. Даже если соврет, что пошел за Левашовым проследить. И хотя, наверное, все мужчины (у кого деньги есть) услугами проституток хоть изредка да пользуются, женщин этот факт почему-то безумно бесит. Лучше не связываться.
   Немного повздыхав о бренности бытия Петя все-таки решил вернуться к Дому собраний. Ну, опоздал он к началу, его что, внутрь не пустят? Двери же не запирают. И вопрос с количеством билетов отпадет, лишние траты не понадобятся. Денег у него теперь, вроде, много, но выкидывать их почем зря привычки так и не появилось.
   Никакой толпы перед парадным входом в Дом собраний, естественно, не наблюдалось. Все, кому надо было встретиться, уже это сделали и внутрь вошли. Дверь тоже была прикрыта. Однако, перед ними стояла в растерянности одинокая женская фигурка. Ничего себе! Вот уж Машу Селиванову он тут совершенно не ожидал встретить. А как же "очередь из женихов"?
   - Привет! Чего не заходишь? Ждешь кого-то?
   Девушка смерила его долгим взглядом, что-то про себя решая:
   - А давай считать, что это я тебя ждала, - Сказала она неожиданно: - Веди!
   Значит, второй билет покупать все-таки придется. Машка, конечно, та еще стерва, но совсем обижать ее не хочется. Да и партнерша на вечер неожиданно появилась. Петя решительно потянул дверь на себя, пропуская девушку вперед.
   Распорядитель (как его, Владимир Сергеевич?) на сей раз был одет в костюм трубадура и был уже внутри. Но к опоздавшим немедленно подошел, билеты продал и даже заставил их спеть дуэтом детскую рождественскую песенку, аккомпанируя при этом на чем-то вроде мандолины. Очень разносторонний дядька.
   Хорошо хоть больше ничего делать не потребовалось, и пакеты с подарками они получили сразу после выступления. Но внимание присутствующих привлекли, чем Маша, похоже, была сильно недовольна.
   - Развлекайся сам, мне надо отойти! - Бросила она и, рассекая толпу, унеслась куда-то в танцевальный зал. И Петин подарок с собой забрала. Прямо как Анна в прошлом году. Но та своего кавалера не бросала, наоборот, постаралась предъявить как можно большему числу народа.
   Кидаться следом за девушкой Петя не стал. Ситуация глупая, но нужно держать лицо. Поэтому спокойно подошел к буфету и взял себе порцию кофе с мороженным. Дорого, но, по крайней мере, вкусно. Раз уж пришел, надо получать от жизни удовольствие. В столовой Академии таким не кормят.
   Что кофе, что мороженное закончились неприлично быстро, и Петя после некоторого раздумья решил взять чего-нибудь еще и снова направился к стойке:
   - Мне тоже чего-нибудь возьми! - Неожиданно рядом снова оказалась Маша и даже взяла его под руку.
   Петя сделал вид, что все так и было задумано:
   - Разобралась со своими проблемами?
   - Негодяй! - Неожиданно с чувством произнесла девушка. Да так громко, что другие посетители буфета стали к ним оборачиваться.
   - ?
   - Это я не тебе. Извини. Но этот Бартенев еще пожалеет! "Ты же сама опоздала!" Это что, повод сразу с двумя тут шуры-муры крутить!
   Мишу Бартенева Петя немного знал. Как знал и всех учащихся и преподавателей Академии. Кадет первого курса, воздушник и водник, способности очень средние, но давилку благополучно прошел. Всех достоинств, что из потомственных аристократов и весьма небедной семьи. Получается, именно его Маша решила выделить среди своих поклонников. Но тот, похоже, своего счастья не оценил. Забавно. Ну и девушке с небес на землю спуститься не мешает. Магинь, конечно, мало, так что без мужа-мага она не останется, но первокурсникам банально рано думать о женитьбе. А такому, как Михаил, вообще, спешить некуда. Он еще лет десять вполне подождать может, пока не нагуляется. Может, посоветовать Маше брачное объявление в газете дать? Нет, судя по ее настроению, шутку не оценит.
   - Действительно, а что ты так поздно пришла?
   - Домой к матери заходила. Своих проведать, да и переодеваться там удобнее, чем в казарме. А сам-то почему опоздал?
   - Медитировал дольше, чем собирался. Да и спешить мне было некуда.
   - Да, заучка ты известный. Девушки на тебя жаловались.
   - Как видишь, сегодня я отдыхаю. Что тебе заказать?
   Как свою потенциальную девушку Петя Машу не рассматривал. Слишком высокого о себе мнения. И плевать, что магиня. С подругой должно быть, прежде всего, комфортно, а ее магические силы на это положительно никак не влияют. Скорее, наоборот. Но сам факт, что одна из десятка магинь-кадетов Академии на сегодняшний вечер его партнерша, приятно тешил самолюбие. Хотя, все это лишь стечение обстоятельств. Девушка задержалась дома дольше, чем планировала, а предполагаемому кавалеру надоело ее ждать у входа, изображая привратника. Тем более, когда его внимание стараются привлечь не менее симпатичные горожанки.
   Почему же сама в Дом собраний не вошла? Скорее всего, у Маши банально денег нет. По опыту прошлого года, стипендию первокурсникам выплатили уже после окончания семестра. А если и успели выплатить, вполне могла ее дома оставить, семья у нее не богатая. Оно даже по ее платью видно. Явно перешитое и довольно простое. Может, как раз из-за него и задержалась.
   Главное, что в дальнейшем Селиванова вела себя вполне прилично. От кавалера больше не отходила, разговор старалась поддерживать, танцевала только с ним. В общем, все даже неплохо получилось, и, провожая ее после окончания бала домой (ночевать Маша собиралась там, а не в казарме), Петя был вполне доволен проведенным временем. И отметил про себя, что оба подарка девушка не тронула, а забрала с собой. Видимо, младшим братьям и сестрам, которых у нее, кажется, четверо. Вот почему бедные семьи столько детей заводят? Хотя, сам в такой рос...
   Маша, кстати, на прощанье его в щеку чмокнула. Впрочем, такой поцелуй ровным счетом ничего не значит.
   Но, неожиданно, совместно проведенный бал имел последействие. На следующий день Маша появилась в столовой на обеде и, воспользовавшись тем, что многие кадеты прямо с утра разъехались по домам на каникулы, перехватила Петю и увела его за отдельный столик.
   Дальше этого ничего не пошло. Ничего особенного она ему сказать не хотела, только особенное отношение обозначила. Правда, смотрела при этом на реакцию других кадетов, так что Петя не понял, для него она старалась или для Бартенева.
   Впрочем, днем Бартенев тоже отбыл домой, а Маша так и осталась сидеть вместе с Петей и за ужином и завтраком следующего дня. Более того, завела с ним разговор, как они будут развлекаться на каникулах.
   Вариантов было не слишком много. Гулять в городском саду, ходить в клуб и посещать приемы, проводимые наиболее богатыми горожанами. Туда, правда, надо было еще приглашение получить, но Маша была уверена, что если попросить Дивееву, она обязательно их достанет.
   Такой приступ внимания Петю немного ошарашил. К тому же никак не укладывался в его планы. Ульратачи тоже уехал. Не домой, а только в столицу, но дней десять его точно не будет. И свободное время есть. Если сейчас амулетом не заняться, потом до летней практики отложить придется.
   С другой стороны, отказывать Селивановой не хотелось. Безотносительно того, какие планы она на Петю имела. Возможно, он ей был нужен только для оплаты расходов на каникулах. Но Петя почему-то проникся к ней сочувствием. Ведь если подумать, у нее ситуация даже сложнее, чем была у него. Просто потому, что девочка. В лавку ее не пристроишь, к тому же неизвестно, как к ней официальный отец относится, если она действительно была нагуляна матерью от кадета. Да и сейчас немногим лучше стало. Перспективы-то хорошие, но пока-то жить надо на одну стипендию. И не факт, что она не будет ее матери отдавать.
   В результате Петя сделал широкий жест, а заодно и обеспечил девушку на ближайшие несколько дней интересным занятием. Он ей отрез шелка подарил. Того, в который разные покупки в Ханке заворачивал. Специально брал так, чтобы на платье хватило. Правда не представлял, кому эту ткань дарить будет. Анна с другим на Дальнем Востоке осталась, а будет ли у него девушка на втором курсе было не вполне ясно. Но запас карман не тянет.
   За полгода с девушкой он не определился, никто ему в сердце так и не запал. А тут вдруг Маша сама нашлась. Так чего кусок ткани беречь? Продавать он его не собирался. Немного мятый, правда, но расцветка красивая. И не такая, как у рулонов, что он в лавку отнес.
   В общем, озадачил он Машу основательно. Та для приличия немного поупиралась, но потом схватила небольшой сверток и на три дня из Академии исчезла. Даже в столовой не появлялась.
   А Петя, неожиданно довольный широтой собственной души, потихоньку откопал амулет, отмыл его в своей комнате и сел экспериментировать.
   Отделять "жизнь" от темной энергии при подаче ее в заклинания он умел. После каких-то часов шести тренировок научился также выделять и темную.
   Первый этап управления амулетом тоже прошел легко. Как и в первый раз в госпитале. Направляешь в него энергию, и появляется небольшой сгусток темного тумана. Который, правда, только в магическом зрении виден и то далеко не всякому. Шаманам и, как оказалось, Пете.
   Вот для того чтобы научиться этим сгустком тумана управлять, понадобилось еще два дня. И то нельзя сказать, чтобы Петя это управление полностью освоил. Куда там! Совсем чуть-чуть что-то стало получаться.
   Оказалось, что канал-манипулятор можно отрастить и для темной энергии. После чего подвести его к сгустку тумана, и слиться с ним. Именно - слиться. Надо добиться не просто клубка на ниточке, а сделать его частью самого себя. Вот тогда сгусток тумана стало возможно двигать. Вперед, назад, вверх по стенам или даже по потолку - и все по собственному желанию. К тому же оказалось, что Петя этим сгустком тумана может слышать. Выставив его в коридор и подвесив на потолке, Петя потом вполне отчетливо слышал шаги и обрывки разговоров проходивших мимо кадетов. Через две закрытые двери!
   Правда, все оказалось не так радужно. Во-первых, требовалась полная сосредоточенность, как во время медитации. Магаде же гонял своего "духа" куда хотел и при этом свободно занимался другими делами. Во-вторых, оказалось, что сгустком тумана Петя может слышать, но не видеть. То есть выпустить его из комнаты сквозь щель под дверью Петя мог, а вот как им управлять дальше? Вроде, когда на твердые предметы натыкается, какой-то отклик есть, но бродить (точнее, ползать) с завязанными глазами - то еще удовольствие. Даже если можешь ползать по стенам и потолку. И как при этом ориентацию в пространстве не потерять?
   В общем, возможности интересные, но не совсем понятно, как их использовать. Прийти в приемную ректора и отправить к нему в кабинет, послушать разговоры? А самому при этом сидеть на глазах изумленной Натальи Юрьевны в состоянии глубокой медитации? Даже не смешно.
   Также невыясненной осталась возможность использовать сгусток тумана (или все-таки духа?) как боевое средство. По идее, если залезть им на человека и просочиться внутрь его энергосистемы через точку "бинди", эффект должен быть такой же, как и при атаке духа Абасы. Но не факт. Комочек-то совсем маленький. Много ли он там места займет. Качать же через него темную энергию самому, тут - пробовать надо. А возможности такой нет. При экспериментах с маготроном люди сознание теряли и умирали, если их не успеть откачать. Такие Петины опыты на людях незамеченными никак не останутся. Лучше и не пробовать.
   Обнаружились еще две проблемы. Первая - ожидаемая. Длина канала-минипулятора, с помощью которого Петя управлял сгустком тумана, оказалась не очень большой. Саженей пять-шесть. Наверное, если тренироваться, расстояние можно будет увеличить, но пока далеко послать "шпиона" не получится.
   Вторая проблема - как оказалось, при использовании сгустка тумана расходуется темная энергия. Даже если его потом обратно в амулет убрать, личный Петин запас, все равно, уменьшается. Не очень сильно, но заметно. И никак не восполняется. В давилке он себе хранилище за счет Магаде заполнил, но сам такую энергию не вырабатывает. Возможно, кое что можно будет с Черного ореха собрать, но деревце пока еще очень маленькое, страшно ему повредить. А где взять другие источники, идей пока не было.
   Так что после трех дней экспериментов Петя не без сожаления закопал амулет на прежнем месте. Надо бы литературу почитать. В лоб, понятно, ничего не найдешь, но если поискать описания непонятных случаев, связанных с шаманами... Хотя, афишировать свой интерес к данной проблеме тоже не хотелось. Одни сложности.
   Появившаяся через три дня Маша неожиданно пригласила Петю к себе. Платье посмотреть, которое почти готово. Приглашать для этого знакомых девушек она не хотела. Тех надо сразу наповал бить. А Петя? Свежий взгляд, да и ткань-то его подарок. Надо проявить вежливость. И похвастаться хочется.
   Оказалось, была еще одна проблема. Кружев у барышни было мало. Вот она по дороге Петю в соответствующую лавку и завела. Где выставила его еще на двенадцать рублей. Приподнятое настроение от ожидаемого показа мод как-то само собой пропало. Сейчас, ладно. Сделал подарок, так надо быть щедрым до конца. Но в следующий раз придется на место ставить. О чем он Машу и предупредил. Та даже покраснела, но ничего не сказала. Только потупилась.
   Впрочем, при демонстрации платья и прикалывании к нему кружев, вновь ожила. Большого зеркала в доме не нашлось, крутилась перед весьма скромным, в котором посмотреть на себя можно было только по частям. Еще меньшее зеркало на ручке в руке держала. А так вместо зеркала выступали ее мать - Настасья Павловна и две младших сестры. Одна лет десяти-двенадцати, другая семи-восьми. И у Пети возникло подозрение, что этим крохам из его ткани тоже что-то перепасть должно. Больно уж Машино платье в "облипку" пошито было. И подол не слишком длинный. Впрочем, наверное, мода сейчас такая.
   К тому же следовало признать, что фигура у Маши оказалась очень хорошая, и платье ей шло. А кружева, действительно, требовались, чтобы оно совсем уже откровенным не было. Так что примеркой все остались довольны.
   Машина мать, как оказалось, именно шитьем на жизнь и зарабатывала. Правда, заказов небольшом городке было немного, большинство горожанок сами себя обшивали. Но как-то перебивались. Муж вроде как в лудильной мастерской работал, но то ли очень мало зарабатывал, то ли все пропивал, но его вклада в домашний уют не было видно совсем. Это если детей не считать.
   А так Петя словно домой вернулся. Такой же мало ухоженный дом с бедной обстановкой и кучей детей. Впрочем, после примерки его пригласили за стол и накормили вполне приличными щами. Наверное, стипендию Маша все-таки получила.
   Возвращаясь в Академию Петя меланхолически думал:
   - К такому платью еще и шелковые чулки нужны и туфли в цвет не помешали бы, - и тут же себя одернул: - А еще бриллиантовое колье очень неплохо было бы.
   Хватит подарков. Маша - совсем не его девушка. Вот вернутся аристократы с каникул, и сразу же о нем забудет. Или все-таки нет? А у него еще аметисты остались... Нет! Пусть сначала докажет, что достойна таких трат. И, вообще, внимания.
   Глава 19. Время летит, не останавливаясь
   Окончательно платье было готово еще через день. А вот вышла в нем "в свет" Маша только еще через неделю. Договорилась, как и собиралась, через Дивееву, и получила приглашение на себя и Петю на прием к городничему. Второе по значению (поле Рождественского бала) общественное мероприятие, проводившееся во время каникул уже ближе к их завершению.
   Нельзя сказать, чтобы Петя был счастлив от такого выбора, у городничего собирались все больше люди солидные, танцев, возможно, и вовсе не будет, зато в карты играть будут обязательно. Почему бы куда попроще не сходить?
   Маша отвечала что-то невразумительное. Сначала он было даже подумал, что других пригласительных билетов было не достать. Спросил Дивееву. Княжна ему, как малому ребенку, объяснила, что если девушка хочет новым нарядом на общество впечатление произвести, она в нем с вечера на вечер скакать не будет. Все впечатление смажется. Или надо дюжину новых платьев иметь.
   А клуб? Так кадеты почти все разъехались, неизвестно, сколько вообще в какой день придет. Соответственно и горожанок будет немного. А именно на них Маша и хочет впечатление произвести. Ну как впечатление? Разить, так наповал!
   После чего стала пытать Петю, что за ткань такая, и что за фасон Маша с ее мамой придумали. Вот уж не ожидал от Дивеевой такого. Она в городе флигель снимает, где живут приехавшие с ней Софья Сергеевна и служанка Капитолина. И вещи ее хранятся. Говорят, два или три шкафа. Куда ей столько? В Академии все в форме ходят. Впрочем, раз есть деньги, сама решает, как ими распоряжаться. Петины советы ей ни к чему. Даже лавка, куда он свои шелка сдал на реализацию, Екатерине очень хорошо известна. Спасибо, не спросила, не он ли эти ткани привез. Наверное, и так знает. Она, похоже, все обо всех знает...
   В результате никакой активной жизни на каникулах у Пети не случилось. Один раз сходили с Машей в Городской сад, но и то это даже свиданием назвать можно было только условно. Никаких вольностей девушка ему не позволила. Степенно погуляли, посмотрели как в одном из чердаков кривлялись заезжие скоморохи (это, вроде как, театральным представлением считалось), посетили несколько павильонов. О одном в лотерею раскрашенную деревянную ложку выиграли (Маша ее домой забрала, Пете она так и вовсе ни к чему была), выпили горячего сбитня, закусили пирогами. Часа полтора на катке провели (коньки напрокат выдавались). Оба ездили не слишком уверенно, но удовольствие получили. А синяки Петя "малым исцелением" подлечил. И все - под звуки духового оркестра, прятавшегося в одном из чердаков. Как музыканты в нем совсем не замерзли, бедные. Водкой отогревались, наверное.
   В общем, день провели неплохо, но продолжения не последовало. В следующий раз они уже только на прием к городничему вместе пошли.
   Подъехали на извозчике. Маша настояла. Свою достаточно скромную шубку она стала скидывать с плеч уже буквально в дверях. Петя в самый последний момент подхватить успел. Или не в самый? Все-таки скидывать шубу на пол Маша, наверное, не стала бы. Тем более, не факт, что свою, а не мамину.
   В результате пришлось провожать ее до дверей дамской туалетной комнаты, у которых их уже перехватила горничная и, приняв шубу, скрылась вместе с Машей внутри. Петя же направился в соседнюю дверь, за которой была уже мужская туалетная.
   Туалетная комната - в прямом смысле этого слова, там гости свои верхние туалеты оставляли. Как правило, просто сваливая (или укладывая) их на стоящие вдоль стен кушетки и иные предметы мебели. Гардеробов, куда одежду аккуратно вешали на плечики, на такую ораву не напасешься, они в хозяйской гардеробной стоят.
   У Пети никаких изысков в одежде не было. Казенная шинель кадета, под которой была его академическая форма. Правда тщательно вычищенная и отутюженная. И с солдатским Георгием на груди. В принципе, кавалерам на официальных приемах и балах и было рекомендовано ходить в мундире (если служишь) при всех орденах и во фраке, если нет. Фрака у Пети не было, а маги, вроде, всю жизнь на службе. Хотя еще один кадет (больше на приеме не заметил), был как раз во фраке. Виктор Пален, кто бы сомневался. Вместе с Екатериной Дивеевой. Или, наоборот, это княжна с графом? Так-то она чаще всего с Александром Лобановым мероприятия посещала. Кстати, очень тихий и вежливый молодой человек, хотя и князь. Но сейчас он к родне на каникулы уехал.
   Вот Пален сразу подошел:
   - Ты что тут забыл, Птахин? Решил ордена выгулять?
   Вроде, ничего обидного не сказал, но как-то неприятно стало.
   Тут из туалетной комнаты выплыла Маша. В новом платье. Похоже, на новые туфли сама разорилась. А перчатки они с матушкой из той же ткани, что и платье сшить умудрились. Не сказать, чтобы она тут первой красавицей была, но за счет новой одежды и какого-то особо одухотворенного вида взгляды к себе приковывала. И ведь именно что "одухотворенного". Интересно, это каждую женщину новый наряд так приподнимает? Раньше Петя подобного не замечал.
   С видом королевы Маша подошла к сокурсникам и встала рядом с Петей.
   - О, как я ошибся! - Рассмеялся Виктор: - Ордена тут в качестве попытки соответствовать такой шикарной спутнице. Ты уж меня извини, Петя, но в своей кадетской форме, даже с орденами и при шашке, рядом с такой красавицей ты выглядишь слишком скромно. Разве что контраст создаешь.
   - Ну, так в чем же дело? - Неожиданно подала голос Дивеева. Княжна улыбалась и говорила даже с энтузиазмом, но от ее голоса ощутимо повеяло опасностью: - Почему бы нам с вами, Мария, на этот вечер кавалерами не поменяться? На графа Палена вы неизгладимое впечатление произвели, так давайте предоставим ему возможность спутницей похвалиться. Тем более, что здесь он всех знает.
   Петя с трудом удержал спокойное выражение лица. Вот зачем это все понадобилось княжне? И почему она на него взъелась? Ведь взъелась же?
   Как на зло, подходящий ответ в голову не желал приходить. Он попытался перехватить взгляд Маши, чтобы понять, что она обо всем этом думает. Но девушка смотрела не на него, а на Палена. Тот, в отличие от Пети, с ответом не замешкался:
   - Замечательная идея! Машенька, мы же с вами здесь самой красивой парой будем. Ну, так как? - И он сделал шаг вперед, демонстративно отставляя локоть, предлагая взять его под руку.
   - Почему бы нет, - Маша руку приняла и встала рядом с Виктором, как-то странно мазнув взглядом по Дивеевой. На Петю она так и не посмотрела.
   - Так идем разить местное общество! - Понять по интонации дурачится Пален или говорит серьезно, Петя не смог.
   Маша и Виктор ушли в соседний зал. Екатерина осталась стоять напротив Пети.
   - Что это было? - Спросил он ее. Но в ответ услышал совсем другое.
   - Ткань вы ей подарили? В местных лавках такой нет. Всего два вида шелка такого качества. Некоторые дамы уже "порадовали" друг друга костюмами из одинаковой материи. Вполне можете немало врагов приобрести на ровном месте.
   - Я-то тут причем?!
   - Думать надо. Скажите спасибо Палену. Зачем-то мне нахамить решил, вот теперь пусть отдувается.
   И после небольшой паузы сама взяла Петю под руку:
   - Что же, идемте, ка-ва-лер. - Последнее слово она почему-то выговорила по слогам.
   Петя только встряхнул головой. Никогда не понимал женщин. Особенно - аристократок. (Это он смело сказал, опыт общения с последними у него был крайне скуден.) А теперь придется отыгрывать роль примерного и скромного кавалера, оттеняя княжну. Без каких-либо перспектив развития отношений, тут он не обольщался.
   Куда идти на первом этапе было понятно. В комнату за теми же дверьми, куда скрылись Виктор и Маша. А дальше - разберемся.
   Н-да. Разобрался.
   Практически первыми, с кем он столкнулся, зайдя внутрь, оказались шествовавшие рядом две солидные пары. Ректор Александр Васильевич Щеглов и городничий Юрий Дмитриевич Старицкий, видимо, с супругами. И обе дамы в очень знакомых шелках, к счастью, из разных рулонов.
   Пришлось остановиться. Княжна сделала книксен. Петя светским поклонам был не обучен, но что-то тоже изобразил. Генералы кивнули головами. Дамы ограничились улыбками. Вроде как, благожелательными. Но до Петиных (и Катиных) ушей от удаляющихся пар долетели обрывки фраз:
   - Каждый раз с новым кавалером... Кто хоть на этот раз?
   - Кадет второго курса. Птахин, из мещан. Довольно слабый целитель, но на практике летом умудрился...
   Дальше уже слышно не было, а применить "обострение чувств" Петя не рискнул. Народу вокруг много, голоса не все сдерживают, можно и оглохнуть будет. А головная боль - точно гарантирована.
   - Вот стерва, - с чувством, но тихо произнесла княжна, но развивать мысль не стала. Наоборот, с самой приятной улыбкой приветствовала новую подошедшую пару. Петя, как мог, последовал ее примеру.
   Через полчаса он полностью не взмок только из-за того, что дважды на себя накладывал "малое исцеление". Как выяснилось, это заклинание и температуру тела в норму приводит. Хорошо, что у него теперь хранилище до шестого разряда подросло, можно не переживать, что энергии не хватит. Он, кстати, княжне тоже предложил ее подлечить, но та только посмеялась. Привыкла она к таким мероприятиям. И на более представительных бывать доводилось. Когда только успела? Ей же всего шестнадцать.
   Потеть Пете было отчего. Точнее, от кого. Народу на приеме было многократно меньше, чем на Рождественском балу, зато какого! Полдюжины местных чиновников (все самые значительные), примерно столько же окрестных помещиков и лучших людей города и практически все старшие преподаватели Академии. И четыре кадета, которые непонятно зачем и как сюда попали. Дивеева и Пален при этом никакого дискомфорта не испытывали. Екатерина хотя бы скромно держалась, а Виктор, похоже, специально лез к наиболее значительным людям на глаза. Что думала Маша, Пете оставалось только догадываться. Разрумянилась, но глаза сияли. От всеобщего внимания? Так далеко не все взгляды были добрыми.
   Лицо Птахин, понятно, держал, некоторых преподавателей был даже рад видеть, но даже с Новиковым и Игумновым ограничился только формальным приветствием. Слишком остро он чувствовал неуместность собственного нахождения здесь. Тем более, что Фонлярский, Левашов, Стомин и многие другие смотрели на него явно осуждающе. Даже прекрасная Наталья Юрьевна, прохаживавшаяся здесь под ручку с одним из малознакомых и относительно молодых преподавателей, окатила его таким ледяным взглядом, что аурный щит сам собой сформировался.
   Чиновники и преподаватели были с семьями, так что молодые (и даже очень молодые) люди здесь попадались, но знакомых среди них у Пети не было. А вот Дивеева знала почти всех. Как, впрочем, и Пален. Но тот уже третий год учится, а княжна всего один семестр.
   Развлечения на приеме тоже были сомнительными. Сначала около часа все гуляли по довольно большому залу и нескольким комнатам рядом. В одной из них что-то вроде буфета было организовано, только бесплатного. Можно было получить бокал вина или маленький бутербродик с чем-нибудь из довольно широкого ассортимента, от икры до огурца. Но так как еду выдавал щипчиками буфетчик, набрать себе тарелку от пуза и нормально перекусить было нереально. Пришлось, по примеру княжны взять бокал и тихо его посасывать, блуждая по залу.
   От безысходности Петя даже попробовал Дивеевой комплименты говорить, но та пропускала их мимо ушей, зато каждую минуту за кого-нибудь цеплялась и начинала обмен быстрыми фразами. О том, как все замечательно организовано, об общих знакомых, о планах, причем не своих. Петя кивал с умным видом и в качестве мести нежно смотрел на спутницу.
   Потом мужчины ушли курить и играть в карты (без коньяка тоже не обошлось), а дамы, вроде как, за чаем с конфетами расположились. Детей и подростков отправили в третью комнату, где они играли в такие захватывающие игры, как "фанты" и "кольцо на лицо". "Жмурки" были запрещены хозяйкою за излишнюю фривольность.
   И куда в этой ситуации было Пете податься? К дамам, понятно, нельзя. В карты играть с господами преподавателями? Чином не вышел. Разве что в "вист" за каким-нибудь столом место вакантным останется. Но в интеллектуальные игры не так уж много желающих поиграть было, и все в довольно солидном возрасте. К тому же Петя в них был откровенно слаб, если не жульничать. Тут, как ни поступи, опозоришься. Что самое неприятное, перед ректором.
   Тогда что остается? В "фараон" с Левашовым? Благодарю покорно, лучше у стенки посидеть, дымом подышать. Но ведь и там могут начать приставать. А уж косо смотреть будут наверняка.
   Можно, конечно, к детям пойти и даже там что-нибудь организовать. Но там уже ему, кавалеру двух орденов, будет несолидно под стол лазить или петухом кричать.
   В результате пошел в буфет. Там уже несколько человек сидело (обоего пола), но они были заняты разговором, а также выпивкой и закуской. Подходить к ним Петя не рискнул. Недоброжелателей среди них, вроде, не было, но и знакомыми их было назвать нельзя. Преподаватель, который у него занятия не вел, и чиновник, кажется, почтмейстер. С женами, наверное. Так что взял кофе со взбитыми сливками и сделал вид, что наслаждается вкусом, смакуя его крохотными глотками. Все равно, через полчаса чашка закончилась, пришлось вторую брать.
   И просидел так больше часа, пока вдруг хозяева не решили музыкальный вечер организовать. "Вдруг", наверное, неправильное определение, скорее всего, так и было запланировано, но Петя об этом не знал.
   Картежники вышли не все, а среди вышедших некоторые были изрядно подшофе. Тот же Сорокин буквально висел на Левашове.
   - Странно, - подумал Петя: - Они же, вроде, друг друга терпеть не могут...
   И постарался сделаться как можно незаметнее.
   Получилось не очень. Сначала из дверей, где проходили дамские посиделки, показалась Маша. От "королевы" в ней ничего не осталось, наоборот, вид был потрепанный и потерянный. Взгляд на Пете она сфокусировала, скорее, случайно, но после секундного колебания целенаправленно двинулась в его сторону. Не дошла. Сбоку подлетел Пален и довольно фамильярно перехватил за талию. Похоже девушка даже не сразу сообразила, что ей мешает идти дальше. Потом несколько нервно сняла руку со своей талии, перехватила ее, и вот они уже идут под руку. При этом ей пришлось развернуться к Пете спиной и поменять направление движения на противоположное.
   Пока Петя наблюдал эти маневры, из тех же дверей показалась и Дивеева. Не одна, с двумя дамами, а именно с ректоршей и городничихой. Екатерина что-то энергично говорила, помогая себе руками, а дамы слушали ее, снисходительно улыбаясь. Но вполне благожелательно. А кого же тогда княжна "стервой" совсем недавно назвала? Или это не имеет значения?
   Вся троица, вроде как, на Петю ни разу не посмотрела, но целенаправленно двинулась в его сторону. Когда это стало окончательно очевидно, Петя сделал несколько шагов навстречу и поклонился.
   - Ну что же, - немного покровительственным тоном произнесла городничиха: - Вполне симпатичный молодой человек. И даже выглядит представительно. Вы нам расскажете, как это вы за одну практику умудрились собрать все ордена, для которых выслуга лет не требуется?
   - А как же пение? - Немного робко уточнил Петя.
   - Вы хотите нам свой рассказ пропеть? Вы так хорошо поете?
   - Нет, что вы. Очень посредственно.
   Позу при этом Петя принял почтительную, но на лице сохранил спокойно-нейтральное выражение. В принципе, подобные барыни любят, когда молодые люди смотрят на них с восхищением, но сейчас-то он был не один, а при княжне, если он правильно понимает ситуацию. И основное внимание обязан уделять Дивеевой, а на остальных реагировать лишь вежливо-уважительно. Если хамить не начнут. Но и тут лучше за реакцией Екатерины следить. И всеми силами ее поддерживать. Девушка - потомственная аристократка далеко не из последних, куда лучше него в светских вопросах разбирается. Недаром же в такой компании оказалась.
   - Успокойтесь, никто вас петь заставлять не собирается. Оно и вовсе не предусмотрено. Господин Лажечников с супругой и дочерью концерт дадут. Фортепьянное трио. Так что рассказывать будете вполголоса, - городничиха, неожиданно задорно улыбнулась.
   Лажечников? Это же местный полицмейстер. Неожиданно. Впрочем, почти все, получившие образование, хоть немного, да музицируют. Это только Петя здесь после вечерней школы, остальные или гимназии кончали, или такое домашнее образование получили, что почище гимназического будет. Музыку и рисование им обязательно преподавали. В Академии, кстати, тоже небольшие курсы будут, на третьем курсе, факультативно, специально для таких, как Петя.
   В зале, куда они вошли все той же компанией (сановитые мужья барынь почему-то переместились в тот же зал сами по себе), никаких трех роялей Петя не обнаружил. Только один, да и то совсем небольшой. За ним уже сидела дама средних лет, рядом с ней стояла девушка со скрипкой. Тут же на стуле сидел и глава их семьи, поместив между коленей виолончель. Вот как? "Фортепианное трио", оказывается, просто "трио", где в число инструментов входит рояль. А Петя уже гадал, откуда в обычном доме три рояля возьмутся. Надо бы как-нибудь пробелы в образовании (культуре) уменьшить, только непонятно, как это сделать. Книгу по этикету Петя в библиотеке прочитал и даже кое-что запомнил, но, оказывается, сюрпризов может быть еще много.
   Естественно, удивления он не показал, и шел с самым независимым видом. Тем более, что княжна его под руку не взяла, а тоже шла рядом. Так они и переместились небольшой группой в "музыкальную" комнату, где расселись не в выставленных рядами посредине креслах, с сбоку, около окна, на два кресла и диван, который больше напоминал двойное кресло того же стиля.

0x01 graphic

   Вроде, вместе со всеми, но и отдельно. Даже маленьким столом отгородились.
   Дамы оккупировали диван, так что Петя с Екатериной заняли места по бокам. И сразу же хозяйка повысила голос, при этом подпустив в него приветливости:
   - Ну-с, чем вы нас сегодня порадуете, Петр Ильич?
   - Катенька сейчас объявит, - Не менее радостно и не менее громко ответил полицмейстер. Который, кстати, был не в форме, а во фраке, в результате чего выглядел даже как-то по-домашнему. Мирный, слегка полноватый отец семейства в гостях у друзей.
   Катенька выдала. Стих, видимо, собственного сочинения. О чем, Петя не понял. Что-то про зимнюю вьюгу, тени на потолке, узоры на стекле, ожидание любви и прочую галиматью. Но ей аплодировали и даже громко восхищались талантом. В том числе, городничиха.
   - Так что же они все-таки исполнять будут? - Спросил Петя шепотом.
   Дамы дружно рассмеялись:
   - Юноша не понял! Какая наивность. Но где-то даже трогательная.
   - Произведение называется "Зимняя рапсодия", - это уже Дивеева над ним сжалилась. Или солидарность проявила.
   Тем временем зазвучала музыка. Неожиданно очень громко. То ли в зале акустика хорошая, то ли просто инструменты всегда так громко звучат, а помещение сравнительно небольшое.
   Так или иначе, все прочие звуки полностью перебивались, и Петя стал вполголоса рассказывать свою историю, не боясь, что он кому-нибудь помешает. Рассказ уже был отработан. Использовал он вариант без пафоса, даже с легкой иронией. Какие, в самом деле, подвиги, когда у него аурный щит выстрелы в упор выдерживает, а самое страшное, что ему грозило, это оглохнуть. Остальное пусть дамы сами додумывают.
   Зато довольно подробно остановился на одежде и оружии чжурчжэней, пожаловавшись, что трофейные пистоли в арсенал погранзаставы сдать пришлось. Впрочем, его и казенный вполне устраивает.
   За "Зимней рапсодией" последовала "Одинокая береза", потом - "Далекий огонек" и еще что-то. Слушать Петя, практически, не слушал. Все равно, он такую музыку не понимает и для собственного удовольствия никогда бы на концерт не пошел. Но отметил, что играло семейное трио довольно слажено.
   Дамы, вроде как слушали. Временами громко вставляли реплики по поводу исполнения (поощрительные), а тихо - пытали Петю уточняющими вопросами.
   В результате он рассказал, практически, обо всем. И о жизни в гарнизоне, и о тамошних жителях - ульта, и о прииске, и знакомстве с шаманом.
   - Я вот только не понимаю, - прервала в конце его рассказ супруга ректора: Как же вам все-таки одновременно и солдатский, и офицерский ордена дали?
   Говорить о взятке Петя не стал. Предпочел сослаться на покровителей:
   - Господин Карташов, золотопромышленник, за меня перед комендантом дивизиона ходатайствовал, а в Дальнем, думаю, губернский прокурор, их высокоблагородие Сула-Петровский протекцию оказал. Мы с ним одним поездом на Дальний Восток ехали, когда он с семьей из отпуска возвращался, вот в дороге и познакомились.
   - Кадет с коллежским советником?
   - Так дорога длинная. Вот я и имел честь сыну его синяк свести, дочку от прыщей избавить, супруге тоже, простите, бородавку с лица и кое-где растяжки на коже убрал.
   В результате Пете пришлось задержаться после концерта. И общего разъезда гостей. Его способность, благодаря обостренному магическому зрению, исправлять мелкие дефекты кожи, городничиху крайне заинтересовала. А ректорша даже что-то высказала нелицеприятное о собственном супруге, что тот с ней подобной информацией не поделился.
   Пришлось пообещать, что он всегда к их услугам. Похоже, Петя, в дополнение к учебе, себе еще бесплатное занятие нашел. Впрочем, такие знакомства вредными не бывают.
   Дивеева, кстати, при продолжении разговора тоже присутствовала, хоть и почти все время молчала. Опять же непонятно осталось, сделала она это из солидарности, или тоже связи укрепляла. Но, когда их, наконец, отпустили (ректор за супругой пришел), забрала Петю в свой экипаж (свой или арендованный?) и отвезла до Академии. Не сама, кучеру велела. После того, как он ее до арендуемого в городе флигеля довез. В принципе, идти тут было всего-ничего, что до дома княжны, что до Академии. Петя бы ни в жисть для одного себя экипаж нанимать не стал. Но возражения не принимались.
   Зачем, тоже осталось непонятным. Вместе они проехали всего несколько минут, разговора почти не вели, то есть обменялись несколькими фразами ни о чем, и все. И не то, что никакого поцелуя, даже пожатия руки на прощанье не было. Только многозначительная улыбка. Вот и пойми этих женщин!
   Кажется, Петя стал повторять эту фразу слишком часто. Причем по отношению к совершенно разным особам женского пола. Странно, но когда в лавке работал, все казалось (да и было) много проще и понятнее.
   Каникулы подходили к концу, и разъехавшиеся на них по домам кадеты стали возвращаться. Народу в Академии существенно прибавилось. Клуб, до этого практически пустовавший, снова стал наполняться по вечерам.
   Вечер танцев в клубе Петя тоже решил посетить. Занятия через два дня начинаются, ожидался полный сбор. Скорее всего, кадеты в полном составе будут, а из города все "невесты" подтянутся.
   Не то, чтобы Пете все это было интересно. Друзей у него нет, только знакомые. Среди девушек в сердце тоже ни одна не запала. Если бы можно было кратковременную интрижку закрутить, он бы не отказался. Симпатичных среди горожанок довольно много. Но они тут не столько развлечения ищут, сколько женихов высматривают. И если среди девушек и встречаются легкомысленные, то у них есть родители. Которые их вовремя одернут и на путь истинный направят. А на коварного соблазнителя жалобу ректору подадут.
   Нет, понятно, многие аристократы на эти жалобы плевать хотели с высокой колокольни. Тут в каждой семье среди предков бастарды были. Но у Пети-то никакой знатной родни нет. Женят только так. Не сразу, а после окончания Академии, но в оборот возьмут плотно уже сейчас. А он жениться пока не готов. Может, влюбился бы в кого, по-другому бы думал, да только не сложилось у него с этим.
   Ну а наобещать, а потом сбежать, как-то самому противно. Потомственные аристократы мещан себе ровней не считают, вот их совесть и не мучает. Если она у того же Шувалова или Палена, вообще, есть. А Петя врать не любит. То есть делает это спокойно, в лавке, например, без этого было, вообще, нельзя обойтись, но одно дело богатой купчихе не слишком нужную ей вещь впарить или у преподавателя от дурного задания отбрехаться, и совсем другое - девушке жизнь испортить.
   В общем, не его это.
   Но в клуб пошел. Прежде всего, чтобы не выделяться. Все пойдут, а он нет? Ни к чему это. Он ведь и за членский взнос из тех же соображений заплатил. А раз заплатил, то и появляться хотя бы иногда нужно.
   К тому же после приема у городничего он больше ни Машу, ни княжну Дивееву не видел. Обе в городе живут, в Академии не появлялись. И это его почему-то беспокоило. Глупо. Ни Маша, ни, тем более, Екатерина его девушками никак не являются. У каждой своя жизнь. У него - тоже. Но как-то неправильно они расстались в последний раз. Надо бы разобраться.
   В чем разобраться и чего он, вообще, от этих девушек хочет, Петя сам не понимал. Или самому себе не признавался. Тем более, от двух сразу. И таких разных.
   В клуб Петя пришел при полном параде, но довольно поздно. Очень уж не хотелось в организационные работы вляпаться. Один раз по незнанию попал, и хватит. Пусть мебель первокурсники двигают.
   В результате оказалось, что все уже в сборе. Более того, танцы в самом разгаре. И обе интересовавшие его девицы уже были при кавалерах. Маша танцевала с Михаилом Бартеневым. Они же, вроде в ссоре были? Судя по всему, после каникул отношения у них снова наладились, по крайней мере, улыбалась Селиванова вполне искренне. А Дивеева решительно таскала по всему залу Лобанова. Князь улыбкой, правда, не сиял. Выражение у него было, скорее, немного растерянное. Но покорно метался от одной группы отдыхающих к другой вместе с ней, не делая попыток освободиться.
   Три подружки тоже порхали по залу с кадетами-первокурсниками. Как маги, скорее всего, далеко не продвинутся, но из дворян. К тому же давилку все пережили, так что теперь они вполне перспективные женихи. Через два с половиной года. Ох, пролетят девушки снова, скорее всего. Впрочем, не Петино это дело. Он и сам жениться спешить не собирается.
   Пока Петя осматривался, рядом с ним оказалась какая-то совсем уж малолетка. Кто ее сюда только привел? За сестрой увязалась, что ли? Смотрела так жалобно, что Петя ее даже на танец пригласил. Предположение оказалось верным. Младшая сестра одной из троицы - Софи. Зовут Нина. С ударением почему-то на последнем слоге, на французский манер, хотя языка этого девушка не знает. Петя, впрочем, тоже. Только отдельные слова, которые приказчики в лавке для "галанта" и "плезиру" покупателей использовали.
   В принципе, нормальная девчонка, только рано ей еще с мальчиками гулять. По крайней мере, взрослыми мальчиками. И через год все еще рано будет Ей всего-то лет двенадцать.
   В общем, вместо танцев и флирта Петя занялся тем, что накормил девочку пирожными с кофе в буфете, выдал ей из личных запасов кулек засахаренных фруктов и устроил экскурсию по вечерней Академии. Показал наиболее интересные растения в оранжерее (там зимой вместо солнца магическое освещение день удлиняло), познакомил с монстрами в зверинце. А так как он их при этом "жизнью" подкармливал, то настроены были находившиеся там грифоны, виверны и мантикоры вполне благодушно, приведя Нинку в полный восторг.
   Даже неплохо время провел. Дом и младших сестер вспомнил. Денег матери перевести, что ли? Особо теплых чувств к семье он не испытывал, да и не жил он в ней, по сути. В лавку его совсем еще малолеткой выпихнули, так что это не мать с отцом о нем заботились, а он матери свои случайные заработки отдавал. А отец по пьяни таки вовсе пришибить мог, вот он дома почти и не появлялся. Но сейчас он при деньгах, почему бы не поддержать? Разочек. Сажать себе родственников на шею у Пети желания не было.
   К клубу они с Нинкой вернулись, когда уже все расходились. Софи была при кавалере, который собирался ее провожать до дома. Не одну ее, на стайку в десяток девиц было три кадета. Но, несомненно, знак внимания и есть чем перед подругами гордиться. Натали и Катрин сами по себе. Так что Софи по сторонам немного посматривала, разыскивая взглядом младшую сестру, но старалась это делать незаметно. Осталась бы она, в случае чего, ее искать или не стала бы портить себе вечер с кавалером, выяснить не удалось, так как Нинка сама к ней кинулась с воплем "Я тут такое видела!".
   Так что Петя со спокойной душой сдал подростка с рук на руки. Заодно им тему разговора на время прогулки обеспечил. Самому примыкать к их компании желания не возникло, так что тихо отошел, пока уговаривать не стали.
   Кстати, а Машу с Екатериной он в этой группе не заметил. Впрочем, странно было бы. Дивееву, небось, экипаж подобрал. Возможно, и Селиванову с собой взяла. Княжна, всех строить любит, но нос особо не задирает. А Машка платье свое сегодня выгуляла, впечатление на молодежь произвела, Бартенев, небось, с повинной прибежал. Теперь самое то было себя и наряд в карете до дома доставить. Впрочем, он за ними не следил. Не сложилось.
   На то, что с Дивеевой удастся, что-то большее, чем перекинуться парой фраз за вечер, он особо не рассчитывал. Хотя в душе надеялся. Зачем? И о чем? Это уже совсем другие вопросы, ответы на которые он и сам не знал. Понять, не изменилось ли ее отношение к нему? Возможно. В общем, интерес представлял не сам разговор, а сопровождающие его эмоции. Но разговор не состоялся. Можно, конечно, списать на случайность, но больше похоже на отсутствие интереса. Действительно, тут всякие князья да графы вернулись. Надо срочно напомнить им, кто тут главный.
   Или к Лобанову у нее есть более конкретный интерес? Маловероятно, тот раньше нее Академию заканчивает, и с его характером жену для него будут подбирать родители. Хотя, чем черт не шутит...
   А вот с Машей и впрямь обидно получилось. Хоть бы показала, что рада его видеть. Все-таки к платью, в котором она щеголяла, он тоже отношение имеет. Но нет, даже не кивнула издалека. На Михаиле своем сосредоточилась.
   В общем, не везет Пете что-то с девушками. Может и к лучшему. От занятий и развития магических способностей не отвлекают.
   На следующий день он все-таки сходил на почту и оформил денежный перевод матери на сто рублей. Ну и открытку отправил. Жив-здоров, половину срока в Академии отучился, еще полтора года осталось. Хвастаться успехами не стал. Тем более, что шестой разряд для целителя - очень даже скромный результат. Тем более - неофициальный. Перстни магов им только по окончании Академии выдавать будут.
   А потом потянулись обычные учебные будни. Давилка закончилась, для одного Пети или других желающих ее никто запускать не собирался. Во втором полугодии надо навыки закрепить и новые заклинания учить. Помимо этого добавились и общеобразовательные предметы. Прежде всего, иностранные языки. Как в гимназии - французский, немецкий и латынь. Возможно, гимназические преподаватели занятия и вели, по крайней мере, магами они не были. У Пети большие проблемы возникли. Он не просто оказался самым худшим на курсе, он был таким единственным. Аристократы и дети из обеспеченных семей языки еще в школе (или дома) учили, но даже те немногие оставшиеся представители купечества, тоже хотя бы азы знаний имели. На их фоне Петины отдельные слова и фразы, выученные в лавке, выглядели настолько жалко, что самому противно было.
   И что хуже всего, появление провальных предметов автоматически потащило его вниз в кадетской иерархии. Сообщество будущих магов и так никаким братством не было, хотя именно так его называли на Филмаге. Потомственные аристократы и так на всех свысока посматривали, но наличие природного таланта и хорошей успеваемости этот разрыв немного нивелировали. Тот же Волохов был, хоть и дворянин, но отнюдь не столбовой, а из служилых магов. Но пользовался всеобщим уважением, несмотря даже на не слишком приятный характер. Чемпион курса, как-никак.
   Петя и раньше держался от основной массы кадетов немного особняком. Не только потому, что совместным развлечениям предпочитал учебу. Его своим не очень-то считали. Происхождения самого плебейского, сам из низшей категории приказчиков, образование - вечерняя школа. Что в нем может быть интересного?
   Заметно подняли его авторитет полученные на практике ордена, но дни шли, и впечатление от этого события теряло остроту. Молодец, но со временем ордена будут у всех магов. Не за подвиги, так за выслугу лет.
   И тут такой провал в учебе! Известно, что если учащийся вдруг начинает показывать по какому-либо предмету блестящие результаты, то всеобщее отношение к нему меняется и у преподавателей, и у соучеников. Глядишь, и он уже круглый отличник и помощник куратора курса.
   Так же и провал по одной дисциплине неминуемо тащит авторитет учащегося вниз. Добро бы это случилось на фоне других заметных успехов, но Петя-то по всем магическим показателям был, что называется, посредственностью. Всего одна стихия, в которой ему до высот, все равно, не подняться. Непонятно как до шестого разряда дотянулся.
   Так что вернулся он в самый низ кадетской иерархии, как это и было сразу после поступления. Оставалось либо с этим бороться, либо смириться, либо еще больше отойти в сторону. Петя выбрал последнее, и на насмешки старался не обращать внимания. Языки учил, но без особого рвения, понимая, что больших успехов тут не достигнет. Хорошо если к концу обучения простенькие фразы строить научится. Если еще выучить наизусть несколько фраз и цитат, этого может быть вполне достаточно. Жить за границей он не планировал, да и не пускают туда особо магов. Но на курсе его положение это не исправит.
   Так что учить и качать - только магию. Именно в ней его будущее. И шестой разряд на втором курсе - совсем неплохо. Особенно, если к концу обучения удастся до пятого прокачаться. А теоретических знаний и вызубренных заклинаний надо набрать так, чтобы на всю жизнь хватило. До четвертого разряда, как минимум, а лучше - до третьего.
   Эх, поторопился он деньги за клуб отдать. Похоже, в этом семестре ему там делать нечего. Лучше он в библиотеке поработает. Или в медитации посидит.
   Со второго семестра у первого курса тоже началась специализация, и Маша стала появляться на занятиях по целительству. Про прием у городничего и танцы в клубе - ни слова. Зато на первом же попыталась превратить Петю в личного ментора, но он ее довольно резко послал. Не нужны ему такие отношения, когда от него требуются быть готовым в любой момент прийти на помощь, а обратно - ничего. Не слуга он ей. И не хахаль. Пусть графов своих гоняет. А то почему-то к другим кадетам с вопросами на занятиях не пристает.
   Так и занимались. Он зубрил новый материал, практиковался в выученном и периодически ловил на себе ее взгляды. Все-таки девушка старалась его копировать. Ее дело. Начальная ситуация с даром у них во много похожая, оба - слабосилки. У Маши, пожалуй, исходная позиция была даже чуть получше, чем у него. Так что - пусть смотрит, не жалко. Но не мешает. Ему самому развитие очень тяжело дается, некогда на других отвлекаться.
   Помехи появились с неожиданной стороны. Или ожидаемой? Все-таки Петя подозревал, что его беседа с ректоршей и городничихой без последствий не останется. Не знал только, как к этому относиться.
   С занятий по медитации Петю вдруг забрала прекрасная Наталья Юрьевна и повела к ректору. Только была при этом непривычно хмура и холодна. То есть дистанцию она всегда держала, но комплименты и знаки внимания принимала благосклонно. А сегодня молчала, но всем своим видом показывала, что Петя перед ней жутко провинился. Чем, интересно? За что такая немилость? Но попытки заговорить - игнорировала.
   В кабинет ректора они почему-то не пошли. Вместо этого, вообще за ограду Академии вышли.
   У ворот проходной стоял экипаж. Целая карета очень представительного вида. Большая, на рессорах, сверкает темно-красным лаком и стеклами на дверцах. Что внутри - не видно, закрывают шторки из бархата. И еще на дверцах герб Великого княжества в форме щита, а рядом - еще один. Города Баяна, наверное. Не иначе, как городничего парадная карета. Петя о ней только слышал, но раньше видеть не доводилось.
   Оказалось, им в нее. С запяток соскочил мальчик в ливрее и распахнул дверцу.
   Петя от такого вида откровенно обалдел, но подать руку Наталье Юрьевне Петя все-таки успел. Сказалась выучка в лавке. У пестовских купчих таких экипажей не было, зато гонору хватало. Зазеваешься, обязательно Куделену нажалуются, а там хорошо, если простой затрещиной отделаешься.
   Магиня фыркнула, но руки все-таки коснулась, обозначив, что услуга принята. Впрочем, уважающей себя даме самой запрыгивать в карету было бы неприлично. Так что обольщаться не стоило. Но все-таки первый шаг к восстановлению нормальных отношений был сделан.
   Что и подтвердилось внутри кареты. Наталья Юрьевна заговорила:
   - Его превосходительство очень вами недоволен. Вы его чуть с супругой не поссорили. Что вы себе позволяете?!
   Вообще-то присланная карета как-то плохо увязывалась с начальственным гневом, но магиня была вполне серьезна.
   - Ума не приложу, чем же я мог внести разлад в отношения столь выдающегося семейства...
   - Почему вы ему сами не доложили, что растяжки и морщины убирать умеете? Их превосходительство специально ваш отчет перечитал, так там только и сказано, что целительские услуги оказали некоторым членам уважаемых на Дальнем Востоке семей. Без конкретики. А вы знаете, как Новиков бородавку на шее Александре Федоровне сводил?! Он ее отрезал! А потом рану "средним исцелением" затянул. Бедняжка так намучилась. А тут оказывается, вы это безо всяких членовредительств делаете, безболезненно. Такой скандал был. Как вы могли так поступить?!
   Вот что на такое сказать можно? При этом возмущение Натальи Юрьевны абсолютно искреннее. Поди, пойми этих женщин! (Опять он о том же.)
   Хорошо хоть про платье Маши не вспоминает. Или не знает? Сглазил, надежда оказалась напрасной.
   - Ваша скрытность совершенно не к месту и создает массу проблем. Думаете, "промолчали, сойдете за умного"? Очень ошибаетесь. Молчать тоже надо к месту. Вот что вы с платьями на приеме у Анастасии Петровны устроили?! Ведь это же вы все эти шелка с Дальнего Востока привезли! Думаете, никто об этом не знает?!
   Так. Александра Федоровна, это, получается, ректорша. А Анастасия Петровна - городничиха. А то на приеме неудобно было. Дивеева ему начальственных дам не представила, видимо решила, что они и так всем известны. Потом сама к ним не обращалась, а они друг друга Настей да Шурой называли. Или даже Настенькой и Шурочкой. Что Петя себе никак не мог позволить. Приходилось изворачиваться. Теперь запомнит.
   - Это какое-то недоразумение, Наталья Юрьевна. Шелка, не спорю, я привез. Но это знакомый купец подсуетился. Я в его лавке всегда себе кадетскую форму покупал, вот и не смог отказать, когда он попросил ему пару рулонов ткани из мест практики доставить. Можно сказать, одолжение ему сделал.
   Хотел было добавить "за малые деньги", но поостерегся. Во-первых, это уже совсем вранье получится, а во-вторых, деньги в этой истории лучше вовсе не поминать.
   - Не с теми вы дружбу водите. Лавочнику потрафили, а благородных дам в затруднительное положение поставили.
   - Так что мне делать надо было. Вам отдать? - Петя начал сердиться, но пока сдерживался. Дурацкий разговор какой-то получается. Но резко осаживать помощницу ректора тоже было не резон.
   Наталья Юрьевна неожиданно задумалась.
   - Хм. Нет, мне, пожалуй, было бы слишком. А вот Александра Федоровна, наверное, нашла бы, как ими распорядиться...
   Ага. И вместо тысячи рублей дохода была бы у Пети тысяча убытка. Хотя, в этом городке, где все друг друга знают, любая коммерция, получается, очень рискованным мероприятием. Не по деньгам, а последствиям. Лучше бы он побольше чая привез. Хотя его в небольшом городке еще долго продавать будут.
   Пока же сделал покаянное лицо.
   - Так я прощен? И могу в будущем надеяться на ваши советы?
   - Это смотря как себя сегодня проявите.
   Петя проявил. До позднего вечера старался, без обеда и ужина. Правда, дамы (а приехали они снова в дом городничего, где, помимо хозяйки, оказалась и ректорша) почти непрерывно скрашивали времяпровождение чаепитием, но молодого целителя оно, практически, не касалось.
   Сначала пришлось продемонстрировать умения на героической Наталье Юрьевне и убрать небольшой шрам, который у нее на руке оказался. Потом бородавку за ухом Александры Федоровны. Обычно она ее волосами прикрывала, так что резать не стала. А потом дело дошло до морщинок у глаз. Убирал по одной, потом дамы обсуждали результат и что (и кому) убирать следующим. Хорошо, накопитель с собой был (вообще-то он у Пети всегда с собой) и был он после давешних бдений в давилке почти полным.
   Устал, как собака. Денег, естественно, никаких ему не предлагали. А вот назавтра явиться велели строго. Но до Академии снова в карете довезли. Или это ради Натальи Юрьевны?
   Та хотела было что-то сказать, но, видя Петино состояние, только махнула рукой. Только предупредила, чтобы с утра шел не на занятия, а к ней в приемную.
   Следующую неделю Петя провел в доме городничихи. Или все-таки городничего? Неважно. Из мужчин он не видел никого начальственнее лакея. Зато обе дамы и несколько раз примыкавшая к ним Наталья Юрьевна обеспечили его занятиями с утра до вечера. И когда он сдуру (сам не понял как) умудрился немного поменять Анастасии Петровне форму ногтей, понял, что влип капитально. Ибо нет предела женской красоте, и всегда найдется, что еще стоит улучшить. А если учесть, что такие пластические изменения были жутко трудо и энергозатратными, то и времени они требовали уйму.
   Но дамы не роптали. А вот Петя осмелился высказать вслух опасение, что так он совсем в учебе отстанет, и что занятия для него никто не отменял.
   - Ерунда! - Сказала Александра Федоровна.
   - Вы здесь по заданию его превосходительства, - уточнила Наталья Юрьевна.
   Петя пытался возразить. Учится он не только ради перстня, но и ради знаний. Конечно, здесь он тоже хорошую практику получает, но надо же и заклинания учить. Не говоря о земледелии, животноводстве, химерологии и зельеварении, знания по которым необходимы любому магу жизни.
   Оказалось, слабые это аргументы.
   - Вот закончите, можете из лабораторий хоть не вылезать, - это Наталья Юрьевна пообещала.
   Пришлось воспользоваться другим аргументом. Накопитель, который он заполнил в прошедшем семестре, быстро опустошается. А объем собственного хранилища у него только на шестой разряд.
   Неожиданно оказалось, что не проблема и это. Теперь маготрон будут включать специально для него по понедельникам, средам и пятница. В эти же дни он может посещать занятия, если успеет. А по вторникам четвергам и субботам - в губернаторский дом. Или ректорский особняк. Ему скажут.
   А в воскресенье - как получится. Дамам когда-то надо и детьми заниматься, и гостей принимать. Но если хотя бы одна из них не будет занята, то Петю известят.
   Так что Петя был обеспечен громадной практикой в волевой магии и развитии магического зрения. Каналы и хранилище в давилке тоже понемногу развивались. Небыстро, но все лучше, чем при обычной медитации.
   И еще он заработал косые взгляды от сокурсников и значительной части преподавателей. А Маша так его чуть ли не возненавидела. Она тоже хотела в маготрон, но ей было категорически отказано. Причем, похоже, Наталья Юрьевна сообщила ей об этом решении с определенным садистским удовольствием. После памятного приема у городничего, она, похоже, Селиванову очень сильно невзлюбила.
   Впрочем, Пете в свалившемся на него режиме было не до девушек. И уж, тем более, не до клуба. Он и раньше не прохлаждался, а теперь и вовсе надо было недельные учебные занятия в три дня вместить, из которых он половину времени проводил в давилке.
   Так что общаться с другими кадетами стало совсем некогда. Хотя, похоже, частые и регулярные посещения генеральских домов существенно подняли его авторитет. По крайней мере, в столовой, куда он все-таки иногда попадал, желающие сесть с ним за один стол всегда находились. Впрочем, никаких долгих разговоров ни с кем Петя не вел. Отвечал на вопросы вежливо, но кратко и по делу, быстро все съедал и, извинившись, бежал дальше.
   С Ульратачи, который вернулся в Академию и примерно ходил на занятия, Петя пересекался редко и разговоров не вел совсем. И уж тем более не касался украденного амулета, который так и хранился закопанным в оранжерее. Была идея его перезахоронить поближе к Черному ореху, но счел это бессмысленным. Этот то ли рог, то ли зуб в двойной изолирующей магию упаковке лежит. Так что подзарядиться энергией от ореха не сможет. А вынимать его из нее - опасно, да и вдруг на молодое деревце это плохо повлияет. Впрочем, думать об этом было тоже некогда.
   С Натальей Юрьевной отношения наладились, но совсем не так, как бы ему мечталось. Оказалось, у этой прекрасной молодой женщины тоже есть недостатки. Самый страшный - левая грудь немного меньше правой и смотрит соском куда-то в сторону. Очень интимная проблема, и Петя был допущен до ее решения. Как уникальный целитель. Как мужчину магиня его совершенно не воспринимала. Ну, хотя бы полюбовался...
   Где-то месяца через два у Пети появилась надежда, что его каторга подходит к концу. Кажется, все, что только возможно, генеральши себе исправили. Наталья Юрьевна - тоже. Но, оказалось, в городке еще много достойных матрон, которым его услуги очень пригодились бы. В ограниченном объеме. Кому и что надо делать решали Александра Федоровна и Анастасия Петровна. Часто в ходе жарких дискуссий.
   Вот так и пролетел этот сумасшедший семестр. Присесть и подвести промежуточные итоги, было некогда. И тут, оказывается, все зачеты сданы, лабораторные работы выполнены, а специальных экзаменов, как таковых, в Академии и не было. Зато впереди маячила новая практика.
   Петя ждал ее с надеждой. Наконец оказаться предоставленным самому себе. Как же это здорово. И плевать, что будет очередное задание, которое надо будет выполнить. Справится. А судя по прошлому опыту, можно и с прибытком остаться будет.
   Опасения, что ректор оставит его и на каникулы обслуживать супругу, благополучно развеяла Наталья Юрьевна. По секрету она сообщила, что их превосходительство на лето отправляет детей в имение, а сами супруги планируют еще и столицу посетить. Таскать с собой Петю при этом будет затруднительно, да и дела у них с ним совсем не связаны. Хотя, возможно, на следующий год список знатных гостей города Баяна может увеличиться. А может, и нет. Все-таки Петя не их собственность, а оставить его после выпуска работать в Академии, может не получиться. По ее уставу магу-преподавателю нужно быть не ниже четвертого разряда и владеть, как минимум, двумя стихиями. Не Петин случай. Но расстраиваться не надо. Возможно, ему даже на будущий год стипендию повысят...
   В качестве сборов в дорогу Петя чуть ли не сутки просидел в маготроне, заряжая амулет. Все-таки Трегубов был человеком добрым, и запер его в лаборатории до утра по его просьбе. А потом Петя пошел на собрание курса, на котором Левашов зачитывал направления кадетов на практику.
   Его очередь оказалась самой последней. Но не время отъезда, которое было назначено, как и в прошлый раз, на завтра.
   - Я рад сообщить, - с крокодильской улыбкой произнес куратор: - Что хоть и с запозданием на год, но мне удалось отстоять просьбу кадета Птахина направить его в Тьмутаракань.
   Глава 20. Бодрое начало новой практики
   Петя был удивлен. Он был уверен, что его снова на Дальний Восток отправят, тем более оттуда, как он понимал, на него заявки были. От золотопромышленника Карташова, коменданта пограничного дивизиона в Ханке - Панина, а, возможно, и губернатора. Странно, что такие письма проигнорировали. Впрочем, у Тьмутаракани свои преимущества есть. Во-первых, южный город на море. И не просто порт, а порто-франко. Во-вторых, там его старший брат Михаил служит. И сестра Клавдия где-то ошивается. Правда, является ли это достоинством, еще надо посмотреть. Особо теплых чувств ни к кому из семьи Петя не питал. Да и брат с сестрой - тоже, раз поспешили из Песта сбежать. Но все-таки родня. Если не будут пытаться сесть на шею, посмотреть на их жизнь будет даже интересно. Хотя поверить, что они совсем не попытаются извлечь выгоды из родства с почти состоявшимся магом, было трудно. Но, время покажет.
   На сборы осталось, как и в прошлый раз, меньше суток. Снова Левашов удружил? И билет второго класса. Можно, конечно, было обменять его на следующий поезд и поехать с большим комфортом, но Петя этого делать не стал. Не потому, что опоздать боялся. Как показал прошлый опыт, приехал бы он неделей позже, ничего принципиально не изменилось бы. Разве что на другую заставу бы попал. Но сказались другие соображения. Во-первых, чтобы идти на прямое неподчинение куратору, надо иметь более веские основания, чем собственный комфорт. По крайней мере, для не имевшего за спиной родовитой семьи Пети. А вторая причина была для него самого неожиданной. В столовой к нему подошел Виктор Пален.
   - Слышал, тебя в Тьмутаракань отправляют? С чего бы это?
   Тон был, вроде, нейтральным, но Петя заподозрил, что молодой граф его направлением на практику недоволен.
   - Левашова надо "благодарить"! Был уверен, что меня снова на Дальний Восток пошлют, тем более, что оттуда была на меня заявка. Но у нашего куратора, если чего хочешь, никогда не получишь. Все наоборот сделает. У тебя тоже что-то не сложилось, или только я в "любимчики" попал?
   - Да? Чудит майор. Дочудится когда-нибудь. Намекал ему, чтобы послали со мной Зурова с Набоковым (кадеты второго курса из числа его свиты), так нет, тебя отправил.
   "Вот на кой ляд ты мне там?" не прозвучало, но по тону подразумевалось. Петя решил на это не обращать внимания:
   - Так ты тоже в Тьмутаракань едешь? Служить?
   Пален как раз третий курс закончил, так что ехал из Академии уже не на практику, а к месту службы на ближайшие три года обязательной отработки. Но перстня мага у него еще не было. На торжественном выпуске должны вручить, но Петя опять не будет присутствовать. У него билет назавтра.
   - Куда же мне еще? У меня же там отец генерал-губернатор.
   Видимо, лицо Петя все-таки не удержал, потому что Пален буквально заржал, глядя на него:
   - Ты что, не знал, к кому едешь?
   Вот что на это отвечать? Или не надо? Петя все-таки произнес с полуулыбкой, которую можно было трактовать, как проявление скромности, так и как то, что сказанное было шуткой:
   - Так где я, и где губернатор? Я ему быть представленным не рассчитывал. Максимум - начальнику госпиталя.
   - А зря. Отец моими делами в Академии наверняка будет интересоваться, так что придется и тебя представить. Скорее всего.
   Мысль он развивать не стал, вдруг уставившись на Петю одновременно с подозрением и даже восхищением:
   - Погоди, а то, что дедушка Дивеевой наместник всего Дальнего Востока, ты тоже не знал? Ты же с ней чуть ли не в одном вагоне весь путь оттуда ехал?
   Пете осталось только скромно пожать плечами.
   Пален даже растерялся:
   - Ну, ты даешь! Совсем не от мира сего, что ли? А зачем же ты тогда в Академии учишься?
   Ответа он ждать не стал. Развернулся и ушел, потрясенно фыркая по дороге. А Петя задумался.
   Действительно, зачем он в Академии учится? Ответ очевиден - чтобы магом стать. И старается вовсю, чтобы этого достичь. Но ведь другие тут еще и связями обрастают, а он как-то в стороне от всего этого остался. Хотя, мог ли он что-нибудь сделать? Единственный уцелевший на его курсе мещанин со скромными способностями? Сможет ли он когда-нибудь к тому же Палену за протекцией обратиться? Или даже Воронцову, который был куда менее чванлив? Сомнительно. Может, и не выгонят сразу, но радеть за него, скорее всего, не станут.
   Но, все равно, он неправ. Помощь бывает и косвенной. Иногда достаточно только бросить фразу, что ты вместе с кем-нибудь из великих в Академии учился, и смотреть средней руки чиновники на тебя будут совсем по-другому. Надо будет этот пробел исправить. Не сейчас, завтра с утра ему уезжать, а когда вернется. К Дивеевой, что ли, обратиться за консультацией. Она точно всех знает. И к нему даже неплохо относится. Точнее, ровно. Как и ко всем. Хотя, с таким дедушкой... Папа тоже, небось, генерал...
   В общем, то, что отъезжать ему еще до вручения выпускникам перстней, даже хорошо. Дорога в Тьмутаракань, конечно, не такая дальняя, как в Ханку, но тоже неблизкая. И иметь в попутчиках Палена - очень сомнительное удовольствие. Его "свитские", судя по всему, с ним не едут, а самому исполнять такую роль Пете не хотелось. Хорошо бы он и по прибытии на место о нем не вспомнил, но это уже, как повезет. Сам Петя напрашиваться точно не будет.
   А то, что билет второго класса? Чай не барин. До столицы - перебьется, а там поменяет.
   У преподавателей Академии Петя на сей раз ничего просить с собой не стал. От походного набора зельевара ему и в прошлый раз проку не было. Только лишний вес таскал, да задание крайне неприятное от Фонлярского получил. Попросить у Трегубова снова набор артефактора? Сам он в амулетах, благодаря накопителю, не нуждался. Изготавливать на продажу? Не факт что в Тьмутаракани этим удобно заниматься будет, а десяток "лечилок", на всякий случай, у него и так есть. И даже одно "среднее исцеление", которое с помощью походного набора изготовить нельзя. Ничего, сложнее заклинаний седьмого разряда, артефакт записывать в кристаллы не способен. Так что - ну его. Пусть лучше Карп Никитич его какому-нибудь первокурснику доверит. Если, конечно, найдется кадет, который его об этом попросить догадается.
   Так что Петя вышел в город. Как следует попарился в бане. Когда еще вымыться по-человечески получится. Купил себе в лавке повседневного спроса еще один комплект кадетской формы. Как-то он за зиму немного вырос. Некритично, всего-то на полвершка, в обычные дни почти незаметно (галифе так и вовсе в сапоги заправляются), но для парадной формы не комильфо. Взял себе и гражданскую одежду. Недорогую, но приличную. Наверное, все это и в Тьмутаракани купить можно, но, опять же - на всякий случай, лучше иметь.
   Ну, и в дорогу немного снеди взял, в том числе уважаемые им засахаренные фрукты и орехи. Естественно, уже в другой лавке.
   Заодно с обоими купцами окончательно рассчитался за шелк и чай. И задумался.
   Денег у него довольно много накопилось. Неплохо он на Дальний Восток съездил прошлым летом. Чай, шелк, аметисты. И про тысячу от Карташова не следует забывать. А там еще стипендия...
   В результате, даже при тратах на клуб, больше четырех тысяч наличными осталось. А ведь он ни в чем себе не отказывал. Правда, и не особо шиковал. Петя усмехнулся. Его "шиковал", от "шиковал" какого-нибудь аристократа в разы отличается. А скорее, в десятки раз. Если не в сотни.
   Впрочем, что чужие деньги считать. Со своими-то что делать? В банк отнести?
   Петя покрутил эту мысль так и сяк и решил, что она ему не нравится. Во-первых, не приучен. Не было у него никогда таких денег. А во-вторых, он же опять на границу едет. Только морскую. Тьмутаракань - крупнейший порт на юге. Вполне может подвернуться оказия деньги во что-нибудь вложить. И внутренний голос подсказывает, что лучше будет это сделать, не афишируя. Наличными. Так что - нет, пусть с собой будут. Опять в ящик с пистолем уберет, там еще место оставалось.
   Путешественником Петя уже стал, можно сказать, опытным, так что сборы в дорогу большого труда для него не составили. Вещей чуть побольше, чем в прошлый раз, но не слишком много. Все самое необходимое. Одежда, предметы гигиены, дорожный набор посуды, ордена, пистоль и шашка (укладывая, не мог сдержать улыбки). Два баула среднего размера. Даже носильщик не нужен.
   Вагон не был разделен на купе, но каждому пассажиру предназначалась отдельная койка. Или полка, так как шли они в два яруса. Из кадетов Петя был один. Больше никого так рано не отправили. Просто знакомые из городка - были и даже много. Что совершенно неудивительно, городок - небольшой, все друг друга знают. А кто его плохо знал, по форме кадета вычислили и подходили здороваться. Или хотя бы издали раскланивались.
   Проявляя вежливость к некоторым сам подошел. Трое приказчиков, с которыми довелось довольно часто общаться при походах за ворота Академии, племянник того купца, в лавке которого Петя шелк реализовывал, и целых две семьи местных мещан, едущих по каким-то делам в столицу. Ехало таких семей, естественно, больше, но в этих двух были знакомые девицы, что в Академию на танцы ходили. Причем одна из них, вообще, Софи. А как же ее кавалер с первого курса? Не было его в вагоне. Зато младшая сестренка, Нина, которой Петя экскурсию по Академии устраивал, была. И радостно завопила, заметив его.
   Надо было все-таки на первый класс билет менять.
   Можно было, конечно, с важным видом, поздоровавшись, забраться на свою койку и заняться медитацией. Но как-то это будет совсем невежливо. Ссориться с людьми без серьезного повода Петя не любил. Поэтому подошел поболтать на пять минут. И досидел до вечера, следя краем глаза, как там его саквояжи на полке через две секции себя чувствуют.
   Кстати, вторая знакомая девица (Галя) тоже подтянулась. Вместе с мамашей. Этим тут были рады меньше, но гнать не пытались.
   Так что Пете в очередной раз пришлось рассказать о своих подвигах на прошлой практике. О планах на эту тоже немного поговорили, но ничего дельного Петя не узнал. Не в курсе мещане из Баяна, как там жизнь в Тьмутаракани идет. Только слухи и анекдоты пересказать могут. Придется на месте разбираться.
   Для развлечения девиц, в основном, малолетней Нинки, Петя еще и фокусы с картами стал показывать, благо колода в вещах имелась. Бессовестно крапленая магией, но среди пассажиров магов жизни не наблюдалось, а фокусы - это не игра на деньги.
   В качестве компенсации за потраченное время был накормлен домашней едой, которой у знакомых оказалось с изрядным запасом. В общем, от медитации было бы больше пользы, но и таким образом путь неплохо скрасился.
   На вокзале в столице расстался с попутчиками без сожаления. Даже с облегчением. Все-таки утомили они Петю за время пути. Разговорами (общих интересов, практически, не нашлось), вниманием и довольно откровенными намеками, что магу по жизни очень нужна хорошая жена. А лучше, чем в Баяне, где почти у всех в предках маги были, ему просто не найти.
   Приходилось новые фокусы придумывать. Монеты тоже в дело пошли.
   Приглашение приходить в гости, как вернется, принял вежливо и с благодарностью, но четких обещаний не давал.
   А по прибытии на вокзал - сразу простился и побежал билет менять на первый класс. Не потому, что опоздать боялся, а чтобы прощание не затягивать.
   Поезд на Тьмутаракань отходил вечером, что было удачно. Пронск Петя бы посмотрел с удовольствием, но ни знакомых, ни дел у него в столице не было, так что так было даже лучше. Не надо гостиницу искать. Третий раз уже через этот город проезжает, а все дальше вокзальной площади в нем не выбирался. Как-нибудь в другой раз.
   Хорошо, на вокзале был киоск, где книгами торговали. В основном, всякие "шедевры вагонной литературы" - прочитать один раз в дороге и выкинуть. Но было и кое-что толковое. Брошюрки с описанием городов по маршрутам следования поездов. Не всех, конечно, но наиболее крупных. Тьмутаракань - крупнейший порт на Юге, про него целая книга была. С иллюстрациями. Целая дюжина ксилографических картин видов города и порта, а также отдельный лист со схемой городских улиц.
   Петя сначала своим глазам не поверил. Порт и сам город были отделены от предместий чуть ли не крепостной стеной. По крайней мере, валом и двумя рвами. Ничего себе! Как в древние времена. Почему не снесли? Вокруг, вроде, мирные земли Великого княжества.
   Текст читал уже в дороге. До этого все прошло без эксцессов. Билет поменял, в вокзальном ресторане пообедал, в индивидуальное купе с отдельным входом (в вагоне каретного типа) благополучно загрузился. На вокзале держался скромно. Одет был в форму Академии со значком на груди, но ордена не цеплял. Не любил Петя лишнее внимание к себе привлекать. Тем более, посторонних людей. Вот в дороге, при следующем выходе в вокзальный буфет или ресторан, можно будет и шашку привесить. Там уже одни попутчики будут, может, какое полезное знакомство завести получится. Желательно из тех, кто в Тьмутаракани живет или служит. Все-таки в столицу, да еще первым классом, совсем простые люди не ездят.
   Пока же в спокойной обстановке сел знакомиться с приобретенной книгой. Целый полтинник на нее потратил. Надо прочитать.
   Чтение, однако, ясности не принесло. Город описывался в самых восторженных тонах. И красив (зданиями и бульварами), и богат, и море замечательное, и жизнь в нем кипит. Есть гостиницы "Астория", "Метрополь", и еще куча, названных в честь всех крупнейших европейских столиц. Все - с ресторанами класса люкс. Театр оперы и балета, два драматических, три варьете, а также куча магазинов, салонов, портняжных мастерских и парикмахерских. Больницы и частные врачи тоже в ассортименте. Можно взять напрокат коляску, яхту и девушек любой национальности и в любых количествах. В общем, желающему потратить деньги для этого предоставляются все условия.
   И кто же это едет в Тьмутаракань деньги тратить? Явно не Петя. Не для него эта книга писана, а для моряков, которые там в ожидании следующего рейса на берегу прохлаждаются. В море магазинов нет, а из развлечений - одни авралы. Вот они в порту и отрываются.
   Только вот что странно. Больше всего на кораблях матросов, а им шикарные рестораны и гостиницы точно не нужны. Им что попроще требуется. Бордели с дешевыми шлюхами и питейные заведения с пойлом позабористее. Получается, в городе "чистой" публики много. А она чем занимается?
   Из книги понять этого Петя не смог. Приемы устраивают, реже - балы. А на чем деньги зарабатывают? Разве что многократно поминалось, что Тьмутаракань - порто-франко. Понять бы еще, что это такое. Не объясняется. "Рай для купцов и моряков". Очень "понятно".
   Так или иначе, состоятельных и даже богатых людей среди горожан много. И далеко не все они аристократы. В перечне "почетных" граждан чуть не две трети были греческие, армянские и немецкие фамилии. Последних особенно много. Что они в Тьмутаракани забыли? Вроде, их земли совсем на другое море выходят.
   Наверное, если здесь свой целительский салон открыть, заработать можно будет прилично. Только вот Петя - птица подневольная. На практику едет. Причем направление у него даже не в госпиталь, а почему-то в местную жандармерию. Тоже, небось, Левашов удружил. Будет теперь заниматься тем, что ему местные жандармы укажут. Например, в будке перед входом в управу стоять будет.
   Петя представил себя в роли будочника и невольно рассмеялся. Может, конечно, и такое случиться, но слишком маловероятно. Все-таки он маг. Пока только кадет, но уже кое-что может. Так что в будке пусть другие стоят.
   Книгу Петя дочитал уже утром следующего дня, но так ничего полезного для себя не нашел. То есть, конечно, определенную информацию о городе он почерпнул, так что деньги не совсем зря потратил. Но ждал он большего. Ничего, на месте разберется.
   Оставалась еще надежда завести в поезде полезные знакомства. Но и здесь ему не повезло. Петя не настолько важная птица, чтобы с ним искали знакомства. Самому идти и представляться незнакомым людям, которые выше тебя по положению в обществе, просто так нельзя. Сочтут невеждой. Надо, как минимум, чтобы эти солидные люди сами обратили на тебя внимание. Хотя бы со скуки.
   Но от столицы до Тьмутаракани всего три дня пути. Не настолько долго, чтобы уже знакомые попутчики успели надоесть, и возникла потребность в новых лицах. К тому же среди пассажиров первого класса (а другие Петю не интересовали) были ему не слишком понятны. Генералов не было точно. Богатые семейства тоже не наблюдались. Было двое купцов. При этом у каждого не менее пары приказчиков сопровождения. Точного числа Петя не знал, так как наблюдать за соседями мог только во время остановок. В станционном буфете или ресторане.
   Одно купе занимал какой-то мрачного вида господин непонятной национальности. Точно - не русский. Сословие Петя тоже затруднился определить. Не чиновник - точно. Купец? Какой-то странный. Ехал один, слуг нет, но видно, что человек небедный. Ни с кем не общался кроме двоих мордоворотов, подходивших к нему на остановках. Один раз, впрочем, они проехали весь день (от завтрака до ужина) вместе с ним в купе, но ночевать ушли к себе в вагон второго класса. Охранники? На приказчиков совсем не похожи. Впрочем, Пети это не касалось, наблюдения так, от скуки вел. Желания подойти познакомиться с мрачным господином не возникло.
   Еще три купе занимали молодые люди. Вот эти, скорее всего, были чиновниками из состоятельных семей. У каждого был слуга, обслуживавший его в дороге. С ними Петя был не прочь познакомиться, но они были слишком заняты собственными разговорами и на него внимания не обращали.
   Самое большое купе, из нескольких комнат (или как они там называются в вагоне каретного типа?) занимала чисто женская компания. Четыре молодые и довольно симпатичные девицы и при них одна мадам постарше. К этим, наверное, подойти было несложно. Они сами глазками по сторонам постреливали. Только вот профессия их как-то не вызывала сомнения. Небось, новые рекруты в бордели Тьмутаракани едут. Пригласить такую дамочку в купе проблем бы не вызвало, только деньги плати, но назвать такое знакомство полезным было бы сложно. А вот расходным - наверняка. Петя же себе источник дохода на практике ищет. Как можно потратить деньги, он уже и так в книге прочитал. Эти же пусть лучше с молодыми чиновниками развлекаются. Или купцами. Хотя те тоже не похоже, чтобы рвались с ними познакомиться поближе. Но иногда поглядывают в их сторону. Впрочем, девушки симпатичные, так что могут делать это без задней мысли. Будь у Пети яснее с перспективами, он бы и сам от такой компаньонки не отказался. Но спешить некуда. Если у него все хорошо в Тьмутаракани сложится, будет иметь в виду. А то, вдруг, ушлют его куда-нибудь в море на сторожевое судно, контрабандистов ловить. И что тогда?
   Два дня так и прошли в наблюдениях во время остановок и медитации в пути. С пассажирами первого класса разобрался, кто в каком купе едет - понял. Его тоже признали. Как попутчика. На приветствия при встрече во время остановок отвечали (кроме мрачного типа), но желания познакомиться никто не проявил. Кроме девушек. Впрочем, они тоже не навязывались, а сам Петя решил не спешить.
   Звукоизоляция в вагоне была откровенно слабой, так что разговоры в соседних купе были неплохо слышны. Нельзя сказать, чтобы Петя стеснялся подслушивать чужие разговоры. Среди приказчиков это было чуть ли не главным развлечением и источником сплетен. Только соседи ему достались больно неинтересные. С одной стороны от него ехал молодой чиновник. Но ничего интересного оттуда услышать не удавалось, так как он в нем только ночевал, в весь день проводил в компании с другими такими же молодыми людьми в другом купе. А по утрам и вечерам ворчал на слугу, который вяло отбрехивался. Особенно по вечерам, когда его хозяин возвращался ночевать в изрядном подпитии.
   Ну а с другой стороны было то самое большое купе, где ехали девушки. Все разговоры были прекрасно слышны, но уже вечером первого дня пути Петя постарался от них отключиться. Какой ему интерес слушать, что какой-то Андрей "такая душка", а Павлуша, "как глянет, так до печенок пробирает". Или о нарядах, или окрики старшей мадамы, требовавший к себе почтения и послушания.
   К тому же оказалось, что купе еще и функционирует, как бордель, по крайней мере, на большей части перегонов оказывались там еще и клиенты. Один раз - все трое молодых чиновников. Купцов, входящих к ним, Петя не заметил, а вот приказчики туда регулярно заглядывали. Впрочем, пассажирам второго класса отказа тоже не было. Самому нанести туда визит у Пети желание пропало начисто.
   До окончания пути остались сутки. Медитации и тренировки, конечно, хорошо, но дополнительная информация о месте практики очень бы не помешала. Петя решился и достал из багажа украденный у Ульратачи амулет. Небольшой опыт обращения с ним уже был, так что крохотная тень вызвалась без проблем. Также легко удалось соединиться с ним ниточкой темной энергии. Передвигать его по собственному купе Пете тоже труда не составило. А вот дальше начались проблемы. Как его в соседнее купе отправить? Проходить сквозь стенку эта тень не умеет, ей хотя бы щель нужна.
   Выпустить ее наружу и переползти по стенке вагона к следующей двери? Не факт, что там щели есть, а замочную скважину еще нащупать надо. Из Петиного купе ее не видно, разве что самому открыть дверь и наружу свеситься. Но на ходу это делать не слишком приятно, а уж сохранять в таком состоянии полную концентрацию... В состоянии полного слияния сознания с комочком тумана самому выпасть из вагона можно запросто.
   Стал обследовать стенки своего купе и с изумлением обнаружил, что в одной из стен кто-то проковырял дырку. Если встать на койку и прижаться глазом, можно посмотреть, что в соседнем купе делается. В том самом, где девушки ехали. Может, они или подобные им компании тут достаточно регулярно проезжают? Вот кто-то и постарался сделать возможным за ними подглядывать.
   Петя не удержался и заглянул. И ничего не увидел. То есть увидел кусочек купе, но абсолютно пустой. Похоже, вся территория была разгорожена ширмами на секции, и в ближайшей никого не было. Тем лучше. В смысле, спокойнее.
   Петя улегся на койку, расслабился и слился с вызванным клочком тумана. Глаз у этого "духа" не было, но слух и какое-то подобие осязания наличествовали. А также чувство направления и расстояния. Отправить его в дыру в соседнее купе, там - по стенке - на потолок (по воздуху комочек тумана перемещаться почему-то отказывался) и, далее, до противоположной стены.
   Девушки были на месте, мадам - тоже, в одной из секций развлекался клиент, но Петя к раздававшимся голосам и звукам не прислушивался. Он поставил себе цель - поискать аналогичную дыру на противоположной стене. Если с одной стороны проковыряли, почему бы и с другой этого не сделать?
   Если честно, на успех Петя особо не рассчитывал. Его целью было потренироваться управлять "духом". Но, то ли ему повезло, то ли у всех извращенцев мозги работают одинаково, но дырка в противоположной стене оказалась почти точно там же, где и на Петиной. Нашел он ее почти сразу, за три прохода "духом" челноком по стенке.
   А дальше все пошло странно. "Дух" внутрь пролез и за что-то зацепился. Сам. Как будто держит его что-то.
   Петя не придумал ничего лучшего, как погнать через ниточку-связь побольше темной энергии. После чего услышал сдавленный стон, и... в ощущениях стало твориться черт знает что. Если бы не лежал, расслабившись на полке, сам бы упал. А так Петя вдруг стал видеть чужими глазами. Плохо, мутно, но видеть. Слышать он при этом продолжил, даже, похоже, получаться это стало немного лучше.
   Голос тем временем изрекал матерные междометия. Его голос? Нет. Но ощущался, как свой. И глаза были свои, хоть и видели плохо, как сквозь пелену.
   Не сразу, но до Пети дошло, что смотрит на мир он сейчас глазами одного из мордоворотов мрачного господина. А слышит, наверное, его ушами. Очень неоднозначные ощущения. При этом контроля за чужим телом он не получил, но самочувствие хозяину подселившийся "дух" явно подпортил.
   Петя, впрочем, чувствовал себе тоже крайне паршиво, но терпел. Очень уж было интересно, что же такое он может делать с помощью "духа".
   - Ты что это, Зяма, вдруг в ногах ослаб? - Раздался рядом грубый голос. И в поле зрения появилась физиономия второго мордоворота: - Говорил я тебе, нечего на шлюх в дырку пялиться. Невтерпеж, так сходил бы к ним сам.
   Хозяин тела в ответ промямлил что-то невнятное и попытался сесть. Он, похоже на койку свалился. Хорошо, не на пол.
   - Эй, тебе что, совсем плохо? - Голос напарника стал обеспокоенным, а Зяму куда-то повело в сторону.
   Тут Петя реально испугался. Не дай бог, убьет незнакомого человека, как это Ульратачи в давилке делал. Отчаянно захотел вернуть духа к себе. Рванул. И выпал из концентрации.
   С трудом отдышался. Комочек тени был рядом с ним, на полу. Но тот ли это "дух", или амулет уже другого вызвал (сформировал?). Петя снова потянулся к "духу" каналом-манипулятором. Надо бы проверить, что там в купе у мрачного господина творится. Не натворил ли он (Петя) дел?
   На сей раз путь в нужное купе времени почти не занял. "Дорогу", точнее, где находится дыра в дальней стене, Петя запомнил. У него всегда ощущение пространства было хорошим, а занятия магией его, похоже, еще больше обострили.
   К его радости, голос Зямы звучал. И много более уверенно, чем в момент выдирания из него "духа".
   - Не знаю, что на меня вдруг накатило, - Говорил он: - Голова закружилась, ноги подогнулись.
   - Небось Манькину бодягу выпил. Вот на ее шлюшек и потянуло, а потом поплохело. Признавайся, что жрал - "херес" или "мадеру"?
   - Да я...
   - Кончай базар! - Раздался голос, в котором Петя признал мрачного господина: - Вы сюда не девок глазеть пришли. Ночью последний перегон, утром в Тьмутаракань прибываем. Значит, как условились. Пока отдыхайте, а часика в три утра по крыше к Чижову наведайтесь. Он большой заказ сделал, хорошую сумму везет. Манон его приказчикам вместе с девочками своего лучшего портвейну пришлет. Вот ведь стерва, еще и деньги за него получит. Так что спать помощники будут крепко. Купец тоже, скорее всего, от портвейна не откажется. Но если нет - сделайте все тихо. И с приказчиками не церемоньтесь. Толстый с нами в доле, надо, чтобы он на тот свет отошел честным человеком.
   - Понял, не в первый раз, - раздался незнакомый голос. Похоже, у мрачного господина в купе не только два постоянных спутника-мордоворота, но и еще кто-то подошел.
   - Знаю. Но, главное, чтобы кровь в глаза не бросалась. Спят люди и спят. Надо чтобы по прибытию сразу тревоги не подняли. Кондуктор не раньше, чем через час после прибытия вагоны проверять будет. А мы уже без суеты до дому доедем.
   - Удавкой?
   - Сам решай. Не маленький.
   Возникла пауза, после чего "мрачный" продолжил:
   - По крыше до дверей дойдете вдвоем. Хаим и Сэм - внутрь пойдете, Зяма на подстраховке останется. Не ко времени ты сознание терять начал. Половинную долю получишь.
   В ответ раздалось невнятное бурчание, но возразить никто не посмел.
   - Замок там сломан, любым ключом открывается. Но, уходя, запереть не забудьте. И бутылки приберите.
   Услышанное Пете не понравилось совершенно. Ничего себе, литерный поезд! А тут такие дела творятся.
   Кто такой Чижов, он знал. Один из двух солидных купцов. Похоже, серьезные дела в Тьмутаракани проворачивает. Только что он крупную сумму денег наличными везет, а не воспользовался банковским переводом?
   А сам то? Тоже почему-то не захотел деньги в банк класть. Вот Чижову, небось, тоже удобнее наличными расплачиваться. Вот теперь эти бандиты (сомнения в профессии попутчиков отпали) его зарезать собираются.
   Так что делать? Предупредить купца. Может и не поверить. Ему еще даже бутылок с отравой не принесли. Да и сообщник у бандитов
   Напроситься к нему в гости и вместе отстреливаться? Ни к чему ему такие подвиги. Насколько этот Чижов может быть полезен, Петя так и не понял, а вот бандиты на него наверняка обратят внимание. Нехорошее.
   Так, может, наплевать и забыть? Не его эти проблемы. Про то, что у него тоже приличная сумма наличных с собой, никто не знает. Хотя... Это для него четыре тысячи громадной суммой кажутся. Купец, небось, куда больше в товар вложить собирается. Впрочем, его никто в особенности местной торговли не посвящал.
   Но, хоть Петя и уговаривал себя не вмешиваться, вопрос так и остался нерешенным. Отложил до вечера. А там - как обстоятельства сложатся, и какое настроение будет. Но если будет возможность помешать бандитам, наверное, постарается это сделать. Годы, проведенные в лавке, дали ему чувство сопричастности к торговому сословию. Не нравится ему, когда на честных купцов всякие тати нападают. Прямо в поезде.
   И все-таки интересно, какую Чижов сумму везет?
   В течение дня Петя "духа" больше не выпускал. Чтобы им управлять, требовалось поддерживать очень высокую концентрацию, а это вызывало усталость. В принципе, это даже хорошо, развитие возможно только после тяжелых тренировок, но хотелось восстановить силы к ночи. Кроме того, использование "духа" медленно, но верно, уменьшало Петин запас темной энергии. Пока ее было еще много (относительно), но она у него не восстанавливалась. Если он и дальше захочет использовать возможности шамана (а он хочет), этот вопрос надо было как-то решать. Черный орех он здесь едва ли найдет, но если есть такое растение на Дальнем Востоке, почему бы не найтись чему-то похожему у южного моря. Или в самом море. А пока энергию лучше расходовать экономно.
   На ужин (или поздний обед, то есть вторую остановку поезда за день) купец Чижов неожиданно не пришел. Тем самым сделав невозможным незаметно подойти к нему и предупредить. Что же, сам виноват. Но настроение у Пети почему-то испортилось.
   Сразу после ужина лег спать, заявив самому себе вслух, что, во-первых, это все его не касается, но, во-вторых, если он проснется раньше, чем бандиты полезут к Чижову, он посмотрит, можно ли что-нибудь сделать.
   В результате заснуть вообще не смог. Промаявшись с час, сел медитировать.
   Прервался, когда сверху постучали. Это Петя так не слишком остроумно пошутил про себя. Шаги по крыше были почти не слышны, но он их ощутил. Видимо, подсознательно их ждал. Переключился на магическое зрение. Вагон был деревянным, но крыша все-таки обита кровельным железом, так что видно было не слишком хорошо. Но ауры все-таки углядел, благо были они совсем близко.
   После чего Петя слегка приоткрыл и закрепил (привязал веревкой) дверь своего купе, благо щель как раз была повернута в сторону купе Чижова. И почти лег рядом, глядя в щель вдоль вагона.
   Прошла пара минут, и сверху, совсем рядом с дверью в купе купца опустилась веревка. Толстая, с узлами. Не совсем трап, но лезть по такой куда удобнее, чем по гладкой.
   Сверху свесились ноги, и через несколько секунд напротив двери повис первый бандит. Кажется Хаим. Веревка слегка качалась, и он что-то пытался нащупать на двери. Видимо, попасть ключом (или что там у него было в руке) в замочную скважину.
   Петя решился. Амулет Ульратачи он и так сжимал в руке. Выпустить "духа" - секундное дело. И вот уже комочек тумана скользит снаружи по стене вагона к бандиту. До веревки, а потом и по ней, поближе к его лицу.
   Дальнейшее опять произошло автоматически. Дух сам собой притянулся ко лбу Хаима и через точку "бинди" устремился внутрь.
   А затем Петя сам чуть не выпал из вагона. Хорошо, дверь привязал, и щель была недостаточно широкой. Но сознание он потерял. Буквально на пару секунд, но много ли надо? Впрочем, еще до этого он успел заметить глазами Хаима сначала дверь в купе, а потом - проносящийся мимо вагон. Ибо руки у бандита разжались, и он сорвался с веревки.
   Команду "духу" вернуться Петя отдавал уже отрубаясь. Видимо на такое резкое удлинение канала-манипулятора его связь с "духом" не была рассчитана. Или просто перегрузка возникла. Природу работы шаманского амулета Петя не понимал. Но использовал.
   Сдавленный крик оборвался вдали, заглушаемый стуком колес. Сверху зазвучал отборный мат. Шепотом, но с сильным чувством.
   Несколько минут ничего не происходило. Веревка, подхваченная ветром, тянула куда-то назад, но не улетала.
   Возникшей паузой Петя воспользовался, чтобы прийти в себя. И стал ждать, что же бандиты предпримут дальше.
   Они оказались упорными. Один бандит - Сэм - стал спускаться к дверям по веревке, а второй - Зяма - опасно свесился сверху, наблюдая за ним и эту самую веревку придерживая.
   Петя собрался с духом (своим) и снова послал к ним "духа" (из амулета). Тем же маршрутом - по стенке вагона и на веревку.
   Только потом дух неожиданно приклеился ко лбу не Сэма, как пытался его направить Петя, а Зямы. Знакомому обрадовался? Это Петя так потом про себя шутил, разумного объяснения у него все равно не было.
   Зяма сразу же обмяк и, чуть поколебавшись, сполз с крыши вагона прямо на напарника. В результате сорвались оба.
   Это Петя уже потом так восстановил последовательность событий. Глазами Зямы он много углядеть не успел. Только стену вагона и дверь купе перед лицом, и то - мутно.
   Зато на сей раз успел "духа" вернуть менее болезненно. Все-таки падение произошло не мгновенно, Семен отчаянно цеплялся за веревку, и чуть было не удержался. Помешало то, что висел он в этот момент на одной руке, пытаясь другой нащупать замочную скважину.
   Уф! Петя изрядно устал, и его немного трясло. Но "тряска" быстро отпустила, а вот усталость никуда не делась. До утра оставалось всего-ничего, но до прибытия поезда в Тьмутаракань часов пять еще было. Можно даже успеть выспаться.
   А если "мрачный" сам полезет? Если не псих, не полезет. И, вообще, Петя и так сделал для незнакомого купца очень много. Одной темной энергии сколько просадил. Жаль, что, в отличие от энергии "жизни" ее запас он точно ощущать не умеет. Ничего, научится.
   С этой мыслью Петя заснул.
   Вокзал встретил Петю (точнее, литерный поезд) звоном колокола и духовым оркестром. Даже приятно. К тому же погода хорошая, ясно, тепло, но не жарко. По крайней мере, на данный момент.
   Собираться Пете было не надо, он подхватил свои баулы и вышел одним из первых. Но "мрачный" успел раньше. Петя только его спину углядел. Ну, и к лучшему. Привлекать к себе его внимание совершенно не хотелось. А как там купец?
   Веревка напротив дверей купе Чижова таки и болталась. Петя сделал вид, что заинтересовался видом перрона и отмахнулся от пары носильщиков. Захотелось понять, все ли в порядке с пассажирами внутри.
   Появились. Чижов и двое приказчиков. Они что, сегодня вместе с ним ночевали? Вид помятый и не выспавшийся, как будто совсем не ложились. Странно. Если они зелье приняли, должны были бы быть сонными. Или они и так все знали и всю ночь оборону держали?
   Петя не выдержал и подошел к купцу:
   - Странная какая-то веревка у вас перед дверью болтается. С вами все в порядке?
   - А вы, собственно, кто? - Чижов глянул на юношу довольно неприветливо.
   - Вместе с вами всю дорогу из столицы в том же вагоне ехал. Кадет третьего курса магической Академии Петр Григорьев Птахин.
   Петя и сам не понял, на что он рассчитывал, когда подошел. Как-то совсем обидно стало, что его подвиги останутся никому не известными. Да и к купцу, после того, как спасал его, отношение было благожелательным. А вот тому поддерживать беседу совершенно не хотелось. Но знак Академии он отметил, и решил то ли проявить вежливость, то ли у него появилась относительно Пети какая-то идея. Так что подобрел глазами и спокойно ответил:
   - Купец второй гильдии Чижов Фрол Антипович. А вы к нам какими судьбами?
   - На практику в Тьмутаракань направлен.
   - К кому же, если не секрет?
   - В жандармерию. Хотя слабо представляю, чем там могу заниматься.
   Легкая улыбка на лице купца как-то окаменела. Зато сам он резко засуетился и заорал на приказчиков:
   - Чего ждем?! Почему багаж еще не у носильщиков?!
   И обернувшись к Пете:
   - Вы уж извините, дела.
   Петя даже отойти не успел, как Чижов с приказчиками сорвались с места, громко подгоняя носильщиков.
   Это он на жандармерию так отреагировал? Странный город.
   Петя тоже отдал свои баулы носильщику и не спеша двинулся на выход. Не потому, что тащить свои вещи не хотел, а просто так положено. Не солидно магу самому багаж таскать.
   Ну, будем считать, что он доброе дело сделал. Хотя то, что ничего с этого не поимел, как-то неправильно.
   На выходе с перрона неожиданно оказался пост, судя по синим мундирам - от жандармерии. Впрочем, за железные дороги именно они и отвечают, если Петя не путает. У всех пассажиров проверяли документы. А вот багаж не досматривали. Почему? Или правильнее спросить, а зачем, вообще, эта проверка?
   Но в чужой монастырь со своим уставом не лезут, так что Петя без возражений извлек свое направление на практику. А вот руководивший постом унтер сразу стал посматривать на него с интересом.
   - К нам, значится, направляетесь, ваше благородие...
   После чего стал подробно объяснять, куда и как надо добираться. Петя все это по карте города уже изучил, но вежливо выслушал. Дальше пошла более полезная информация.
   - В команде, - жандармский корпус делился именно на команды, а не на роты, а дивизион был только в столице: - Вам надо к товарищу командира штабс-капитану Ставрахи Нестору Пантелеевичу обратиться.
   - ?
   - Да, грек. Местный, но хват, каких мало. Распределением пополнения он заведует.
   Петя был не совсем пополнением, скорее, временно прикомандированным, но, наверное, практиканты тоже были в ведении Ставрахи. Если нет, на месте уточнит.
   Унтер, тем временем, продолжил, причем голос у него стал какой-то не такой, как будто стесняется чего-то:
   - Вам, ваше благородие, наверное жилье нужно будет. Так вот вдова нашего сослуживца Филимонова комнату с полным пансионом сдает. Дешево. Хорошее место, на Конюшенной. Вы бы посмотрели. И вам хорошо, и вдове поможете.
   - А разве мне казенного жилья не положено?
   - У вдовы вам много лучше будет, и хлопот никаких. Всего за пятьдесят рубликов в месяц.
   Глаза у унтера при этом были исключительно честные. Кажется, возможность хорошо потратиться, Пете предлагают прямо с момента прибытия. А он в книге читал, что продукты в Тьмутаракани исключительно дешевы. Но и ссориться с первым же встреченным человеком, к тому же сослуживцем (хоть и на время) - нет никакого резона. Петя сделал столь же честные глаза и "искренне поблагодарил" хитрована, чья стеснительность оказалась очень даже наигранной. Но на простаков должна действовать. Интересно, какие у него с этой вдовой взаимоотношения? Впрочем, нет, не интересно.
   - Еще раз, спасибо. Адрес я запомнил, - в этом Петя не соврал. Вдруг еще кто-нибудь тот же пансион ему предложит. Кто их, местных жандармов знает: - Но сначала все-таки про казенное жилье подробнее разузнать хочу. Не может быть такого, чтобы практиканту его не предоставляли или хотя бы деньги на съем квартиры не выделяли.
   Унтер только сочувственно покивал ему головой:
   - Сами скоро все увидите. Поймете, что у Филимоновой вам будет лучше всего.
   Впрочем, относительно полезная информация тоже была получена. Где перед вокзалом стоянка извозчиков. "Относительно" потому, что оказалась она прямо на площади за воротами вокзала, так что сразу бросалась в глаза.
   Ну да ладно. Сел, поехал.
   Город, по крайней мере та его часть, через которую они проезжали, Пете понравился. Сам вокзал был большим, но больше о нем сказать нечего. В архитектурных стилях Петя не разбирался, но то, что этот стиль у здания был, не сомневался. Двухэтажное здание в форме буквы "П" (с одной стороны выезжают поезда), первый этаж - высоченный, двойной, второй - обычный. Окна первого этажа в виде арок, второго - просто полукруглые. Парадный вход так и вовсе три арки высотой в оба этажа. Двери в них, правда, обычные.
   Прямо от вокзала тянулся неширокий бульвар с необычными деревьями по бокам, вдоль которого они и ехали. Повернули на другую улицу - снова сбоку от них еще один бульвар, шире предыдущего. Что-то про южные деревья ему на занятиях рассказывали, но в оранжерее ничего подобного не было. Значит, не магические. Впрочем, это он и сам в магическом зрении видит. Но довольно красиво. Пожалуй, погулял бы он тут с удовольствием. Впрочем, еще успеет.
   Дома вдоль бульвара тянулись общей линией, слегка разделяясь высотой и оформлением фасада, но тоже были в одном стиле. Похоже, полукруглые окна здесь в моде.
   С другой стороны бульвара зданий почти не было, а если и были - совсем невысокие. Не похоже, чтобы жилые. Сквозь зелень листьев особо было не разглядеть.
   И тут до Пети дошло, что с той стороны за бульваром синеет море. Собственно, он вдоль набережной и идет. Жаль, видно плохо. Наверное, и воздух, которым он дышит, называется "морским". Но если чем и пахло, то только лошадиным потом. Странно, когда успела умаяться? Или ее давно не чистили?
   Ужасно захотелось остановить извозчика и подойти к морю поближе, но Петя не стал это делать. Редкие прохожие (по тротуару и на бульваре) на море вовсе не смотрели. Привыкли, наверное. Ничего, ему тут еще два месяца практику проходить.
   Здание жандармерии тоже было большим и тоже двухэтажным. Как, впрочем, и большинство других зданий, встреченных по дороге. Эта честь города была, вообще, довольно вольготно построена. Широкие улицы с широкими тротуарами, бульвары, площади, на которых то там, то сям были островки зелени с высаженными на них деревьями. Видимо, местное начальство стремилось сделать город как можно более зеленым. Петя ощутил зависть. Ни в Баяне, ни в Песте, ни даже в Пронске ничего подобного он не видел. Наверное, в южном климате много приятнее жить, чем на севере.
   Жандармерия тоже стояла на краю довольно зеленой площади. Напротив, судя по архитектуре, была пожарная часть с каланчой, по бокам - какие-то другие казенные строения. Как оказалось, жандармы занимали далеко не все здание, большая часть его была отведена под таможню. Или таможня это служба в составе жандармерии? Возможно. Но отдельная вывеска у нее имеется, а парадный подъезд куда солиднее, чем у служителей правопорядка.
   Немного поколебавшись, Петя прицепил сбоку шашку с орденским темляком, а на грудь - георгиевский крест. После чего пошел к дверям, держа в обеих руках по баулу. Оставлять багаж со всеми своими деньгами на милость незнакомого извозчика, он не решился. Можно, конечно, было попросить будочника при входе за ним приглядеть, но рожа у того тоже не внушала доверия. Ничего ценного он бы ему не доверил, а вот дать четвертак за информацию - очень даже можно.
   - Ваше благородие, - охотно пошел на контакт будочник: - Что же вы сюда с вещами приехали? Неужто жилья еще не присмотрели?
   И сразу же выдал два адреса пансионов. На сей раз уже по тридцать рублей в месяц. Уже лучше, но расположены довольно далеко от жандармерии, у самого вала. По старой схеме Петя поблагодарил, сказал, что адреса запомнил и выяснил, где находится кабинет Ставрахи. К нему и направился.
   Оказалось, что местные служащие через парадную дверь не ходят. Здесь только просители. Или начальство. Для задержанных другая дверь имеется, сбоку. Прямо к "холодной". А сами жандармы на службу через еще одну боковую дверь проходят, прямо к кабинетам. Только она заперта может быть.
   Петя чуть не сплюнул под ноги будочнику и вошел в парадный вход.
   Искомый кабинет нашелся без проблем. И даже очереди посетителей не было, а сам начальник был на месте. Даже ждать не пришлось. Довольно миловидная барышня в приемной сразу же скрылась за дверью начальника, вернулась буквально через минуту и сразу же пригласила туда Петю. Однако порекомендовать ему жилье все-таки успела. Даже бумажку дала с записанным адресом.
   Штабс-капитан Ставрахи оказался круглолицым господином средних лет с носом - пуговкой и темной с проседью курчавой шевелюрой. И улыбкой на полных губах:
   - Не терпится поскорее на службу выйти? - Приветствовал он Петю: - Зря вы так, господин Птахин. Надо было сначала о себе побеспокоиться, а вы по городу так с вещами и таскаетесь.
   Кажется, в этом городе принято принимать живейшее участие в обустройстве каждого вновь прибывшего. С явной пользой для собственного кармана. Вот и господин товарищ командира местной жандармерии настоятельно рекомендовал Пете обратить внимание на доходный дом госпожи Пантелеевой. В самом центре. Прекрасные квартиры, в которых живут уже некоторые офицеры жандармерии. С семьями и слугами. Всего за семьдесят пять рублей в месяц. Естественно, без пансиона. Но квартиры - высший класс.
   Петя скромно, но с достоинством, спросил о казенном жилье. Ведь практиканта положено либо обеспечить квартирой, либо выдать квартирные деньги.
   Оказалось, что такой дом обязательно будет, но пока находится в стадии строительства. А пока бесплатно Петю можно устроить только в казарму морской стражи. Но это ему, пожалуй, не по чину будет.
   Петя и не собирался жить в казарме. Судя по интересу к чужим деньгам, который он здесь наблюдает у всех, с кем довелось пообщаться, оставлять там деньги и даже вещи без присмотра совершенно невозможно. А ведь пока ему только работники жандармерии встречались, которым по должности положено граждан оберегать. Кроме кучера, конечно. Но с тем, как раз, проблем не было.
   - Так что же с денежным довольствием?
   Оказалось, действительно положено. Пять рублей в месяц. На Петин вопрос, откуда такая разница в суммах, получил проникновенное объяснение, что в городе, в смысле внутри валов, цены на землю и жилье страшно высоки. Места мало. Сказанное плохо вязалось с шириной здешних проспектов и аллей, но, возможно, под жилье градоначальник, действительно, отвел немного места. Просто Петя в жилых кварталах еще побывать не успел.
   Но тогда пятирублевая компенсация смотрится, как насмешка.
   - Почему же, - не согласился штабс-капитан: - Есть еще предместья, за валами, где цены на жилье много дешевле. Простой люд там и живет. Только на работу в центр ходить оттуда не очень удобно. Долго добираться.
   Петя опять рассыпался в благодарностях за заботу, но пожелал, раз уж он зашел сюда, побеспокоив столь занятого человека, все-таки выяснить, в чем же будет заключаться его работа.
   - Ну раз вы так настаиваете...- Нестор Пантелеевич с видимым неудовольствием стал читать привезенные Петей бумаги. Левашов его снабдил перед отъездом запечатанным конвертом, но вскрывать его Петя принципиально не стал. Точнее, не придумал, как это сделать незаметно. Уж больно хитро конверт был заклеен. Явно с применением какой-то сложной алхимии.
   По мере чтения лицо штабс-капитана разглаживалось, а в конце он и вовсе оживился.
   - Вот как! У вас, оказывается талант в магическом зрении. При специализации "жизнь". Как раз то, что меня очень просили подыскать в таможне. Ну-ка пройдемте!
   Судя по всему, господин Ставрахи отличался повышенным жизнелюбием и не умел унывать. В то, что поселить Петю в доходном доме Пантелеевой не получится, он понял сразу. Но теперь, кажется, возникла возможность что-то поиметь с таможни. И довольно ценное, раз он даже лично отправился туда провожать кадета-практиканта. Что же такое Левашов про него там написал? Ведь знал, наверняка, к каким последствия это приведет. Или просто пакость сделать хотел?
   Идти было недалеко, даже из здания выходить не пришлось. В результате уже через час Петя был прикомандирован на время практики в качестве внештатного эксперта к Тьмутараканьской таможне и определен на самый важный, первый пост. По крайней мере, так его назвал принимавший их чиновник. Тоже в мундире, но серо-бурого цвета. Все-таки таможенная служба не к жандармерии относится, а к министерству финансов. Выяснил, наконец. Но здесь все генерал-губернатору подчиняются. Графу Палену.
   Петя сделал вид, что ему это имя ничего не говорит. Зачем? Так спокойнее. О том, что вместе с его сыном в Академии учился, говорить не хотелось.
   Внештатному эксперту даже жалование пообещали. Рублей двадцать в месяц, если хорошо себя зарекомендует. И намек сделали, что с начальником поста, Штерном Генрихом Абелевичем, надо наладить отношения. Тогда и больше вознаграждение может быть. Многозначительно: "Ну, вы понимаете..."
   От всех мелких интриг у Пети начала болеть голова. Это иносказательно. Так-то головная боль за секунду "малым исцелением" снимается. Но получив провожатого на пост вместе с запиской от кадровика таможни, которую он тут же написал, Петя покинул комплекс казенных зданий с облегчением.
   Пока ехали на извозчике, немного расспросил провожатого (совсем молодого чиновника четырнадцатого класса по фамилии Сомов) о том, как же тут устроена таможня.
   Оказалось, что таможня в Тьмутаракани работает исключительно на ввоз товаров из города в Великое княжество. Причем только на границе, обозначенной валом. Сам же город - порто-франко, то есть ввоз любого товара в него беспошлинный. Но, опять же, только в границах валов. В результате бутылка франкского вина внутри города стоит в пять раз дешевле, чем в предместьях. И так во всем. В городе, получается, очень выгодно производить товары, но только для обслуживания порта и кораблей. Если их вывозить за пределы города, пошлина будет, как на иностранные.
   Иностранные купцы охотно везут сюда товар, зная, что если в Великом княжестве его выгодно пристроить не удастся, то они почти ничего не потеряют. Только за аренду складов. Но все-таки порт больше работает на экспорт. Ведь ввоз своих товаров внутрь валов тоже беспошлинный, а купцов, готовых его увезти дальше, в изобилии. В общем, бойкое место.
   Жилье в городе, действительно дорого, большинство рабочих порта живут в предместьях. Утром входят в город свободно, а вот по вечерам их на предмет проноса контрабанды проверяют, так что очереди. Район у первого поста называется "Сады". Хорошее, тихое место, сады, действительно, есть.
   В общем, получил кучу полезной информации.
   Начальник поста, господин Штерн (вроде как даже фон Штерн, но почему-то очень на еврея похож), уже традиционно предложил Пете для поселения часть домика в "Садах" с отдельным входом, "замечательными хозяевами" и полным пансионом за пятнадцать рублей в месяц. Недешево, но на сей раз Петя сразу согласился. Если еще будут жалование платить, то он на него ничего тратить не будет. И с Генрихом Абелевичем надо отношения налаживать.
   Для чего Петя нужен на посту, Штерн ему тоже пояснил. Поток импортных товаров не так уж велик, но в нем немалую часть составляют предметы роскоши. Часто изготовленные из магических ингредиентов. Таможенники же обычный шелк от магического отличить не могут. Купцы же никогда не сознаются, а разница в цене (и таможенных сборах) чуть ли не в сотни раз. Вот тут им Петино магическое зрение, если он и вправду, как написал его куратор по Академии в характеристике, эманации "жизни" на три метра под землей видит, были бы очень к месту. А то даже собак натаскивать пытались, но все без толку.
   Сравнение с собаками Петю совершенно не порадовало, но он решил не обижаться и попросил показать ему образцы товаров. Если есть, конечно.
   Оказалось, как раз придержали большую партию шелковых тканей из Персиды. Почему Штерн про шелк и говорил.
   Про магических шелковичных червей Петя не только слышал, но даже видел их в Академии. Хотя не был уверен, встречаются ли они в природе, или это искусственно выведенные химеры. На третьем году обучения у него даже спецкурс по данному направлению магии должен быть. Называется скромно "магические технологии" или "магтех". Предмет на стыке зельеварения и артефакторики. Но если в зельеварении требуется извлечь и передать (и усилить) лечебные свойства магических растений (грибов и пр.) получаемому в итоге снадобью, то здесь сами растения (и не только) в дело пускаются. Магические товары ни в коем случае не надо путать с магически обработанными товарами. Получаемое в итоге изделие является, фактически, самозаряжающимся артефактом с кучей полезных свойств, какие только маг сумеет им придать. Но представляете, сколько может стоить фуфайка из шерсти единорога?
   Петю провели на склад. Гам там стоял невообразимый, так как охраняли товар, как выяснилось, не только таможенники, но и охранники купца. Сам он тоже был здесь и громко возмущался на нескольких языках творимым произволом.
   - Ведь чувствую, что дело нечисто, - пояснил Пете Штерн: - Но доказать не могу. Так бы помурыжил и завтра пропустил всю партию, но с вашей помощью, надеюсь...
   Петя включил магическое зрение. Действительно, почти все тюки фонили магией. Слабо, но заметно. Неужели у таможенников своего мага жизни нормального не нашлось? Или Петя такой уникальный? Тогда есть повод радоваться.
   Попросил распотрошить один тюк. Среди шести рулонов тканей магией отдавал только один. Спрятанный, естественно, в середину.
   - Эти ткани обычные, а вот этот рулон - магический шелк, - подвел он итог.
   Купец застонал, а Штерн хищно рассмеялся и приказал потрошить и другие тюки.
   Домой (в смысле на квартиру, которую ему сосватал начальник поста) Петя шел, когда уже начинало темнеть. Благо при двух провожатых, которые тащили его баулы. И сам бы справился, идти недалеко, но уважение грело душу. Заслужил. После шелка еще и в партии табака алхимическое сырье нашел. Интересно, какое материальное воплощение будет иметь радость Штерна?
   Вдруг дорогу им преградили трое каких-то типов неприятной наружности. Точнее, неприятным было выражение их лиц. Одежда была, как раз, обычной.
   Сопровождавшие Петю таможенники, однако, не испугались:
   - Вы ничего не перепутали, ребята? - Спросил один из них: - Таможенников не признали? Вас же свои закопают.
   В этот момент оказалось, что сзади к ним тоже подошли. Тихо, так что никто и не заметил. Петя их обнаружил только после того, как один из них сильно ткнул его ножом под ребра. Хорошо так ткнул, профессионально. Там у человека и легкие, и печень. Только при приближении незнакомцев Петя сразу же аурный щит сформировал. А пробить его щит ножом, это даже не смешно. Он выстрел в упор выдерживает.
   Глава 21. Свободный поиск
   Положение Пети, все равно, было неприятным. Бандитов, как оказалось, было шестеро, то есть вдвое больше, чем таможенников. К тому же Петины спутники вовсе не стремились вступать в драку. Наоборот, они отошли в сторону (им никто не препятствовал) и продолжили громко возмущаться уже оттуда. Правда, не убегали и саквояжи не бросили.
   Наверное, если бы бандиты стали Петю просто пинать или попытались его похитить, противопоставить что-либо серьезное такому количеству не самых слабых людей он бы не смог. Все-таки он маг жизни, его дело людей лечить, а не калечить. Из условно боевых заклинаний в его распоряжении только "отвердение мышц" и "расслабление мышц" имеются. С очень небольшой дальностью действия. Хотя, против похищения могли бы сработать. Его бы тогда хватать пришлось, а при непосредственном контакте можно противников и до полного паралича довести.
   Впрочем, могли бы и сеть набросить, а после цепями скрутить, и тут бы уже он был бессилен. У него, правда, пистоль есть. Но, во-первых, он в саквояже лежит, а во-вторых, его ведь и выбить можно. Аурным щитом он только себя защищает, а не свое оружие.
   В общем, Пете повезло, что бандиты пришли с ним не разговаривать, а сразу убивать. И растерялись, когда поняли, что их ножи ничего с ним сделать не могут. Петя же, несмотря на юный возраст, был парнем крепким. К тому же еще в Песте опыт кулачного бойца имел. Так что тумаки и затрещины принялся раздавать со всей широты души, сбивая с ног тех, кто не успел отскочить, как кегли.
   Один, правда пистоль вытащил и в Петю выстрелил. Но даже с ног его не сбил, хотя на шаг отступить все-таки заставил. Пуля, хоть щит и не пробила, удар нанесла приличный. Напрашивается сравнение "как лошадь лягнула", но все-таки слабее. От лошади бы Петя до соседней стены дома отлетел. Тело аурный щит попортить не дает, но к земле не прикрепляет.
   Но, увидав, что и пуля не помогла, бандиты просто сбежали. Подхватив под руки тех двоих, которым от Петиных кулаков особенно досталось.
   - Ловко вы их! - Когда враг бежал, таможенники снова подошли к Пете: - Вы уж извините, случай совершенно невообразимый. У Генриха (отчество таможенник пропустил) со всеми местными бандами четкая договоренность есть. Нас ни при каких условиях не трогают. Ну, он завтра им и задаст! Беспредельщики нашлись! Тут таких быстро укорачивают. На голову.
   Петя с сожалением осматривал свою одежду:
   - Каковы мерзавцы! Я по случаю представления начальству парадную форму надел, совсем новую, а они в ней прорех понаделали. Опять ее строить придется.
   - Генрих по этому поводу что-нибудь придумает, не беспокойтесь.
   По поводу формы Петя не очень беспокоился. Неприятно, конечно, но пережить можно. А вот если покушения продолжатся, придется охрану просить. И не из таможенников, которые, как выяснилось, совсем не бойцы, а жандармов или из охраны порта.
   И как-то уж очень оперативно на него напали. Не успел на постой устроиться, уже ждут. Хотя...
   На таможне он всю вторую половину дня проторчал. Два десятка партий грузов осмотреть успел. Все, что за это время досмотр проходили. В двух магические товары обнаружил, фактически, разорив везших их купцов. И создал проблемы куче народу. Об этом уже, наверное, вся Тьмутаракань знает, такие вести быстро разлетаются.
   В общем, нашел себе проблему. Надо будет узнать, какая ему за конфискованные товары премия полагается.
   Поселок "Сады" начинался сразу же за валом и состоял как бы из двух частей. Левая часть представляла собой обычную городскую застройку. Сплошные ряды домов, как правило, по три-четыре этажа. Лестницы почему-то были металлическими и расположены снаружи домов. Но Петя особо много не успел разглядеть, ему надо было в правую часть поселка, где, действительно, были сады, правда, крошечные. Росло в них буквально по два-три дерева, правда, все - фруктовые. Кое-где маленькие огородики на несколько грядок имелись. Домики на них стояли тоже небольшие, тщательно оштукатуренные и с дверями на все четыре стороны.
   Вот за одной из таких дверей, как оказалось, и располагалась Петина комната. Мягко говоря, небольшая. Вдоль стены - кровать, напротив - шкаф, рядом с которым был крохотный столик с табуретом, выполнявшим к тому же роль прикроватной тумбочки. Еще над столиком была полка. Пустая. Да, помимо двери, в стене имелось небольшое окно. И все. Спартанский минимализм.
   Рядом с окном на стене снаружи был прикреплен рукомойник. Прочие "удобства" оказались в будке в углу участка.
   Петю, в принципе, все это устроило, на шикарные хоромы он не рассчитывал и, главное, в них не нуждался. Но невольно в голову закралась мысль, а как же здесь зимой живут? Это сейчас - лето, тепло, и дождь не идет (они тут вообще редкие гости). А улице мороз? Зимой он тут бывает. И сильные ветры. В книге про Тьмутаракань картинка была, на которой с фонарных столбов "бороды" сосулек свисали. В комнату можно жаровню поставить, до будки как-нибудь добежать. Но умываться-то как? Вода замерзнуть может. Дождем или мокрым снегом?
   Оказалось, что минимальные удобства только квартиросъемщикам предлагались. Для них - три комнаты (Петина из них самая маленькая), а две трети дома занимали хозяева - двое пожилых армян. Лев Макарович (Левон Маркарович?) - отставной таможенник и его супруга - Ольга Левановна (вот в ее национальности Петя был не так уверен, но, в принципе, его это совершенно не волновало). В их части дома была и кухня, и столовая и даже теплая уборная. И зимой они, вроде, туда своих жильцов пускали.
   Помимо Пети в доме еще трое постояльцев было. Молодая пара и один из таможенников, что Петю провожал. Другой провожатый тоже жил по соседству.
   "Пансион", как выяснилось, подразумевал, что хозяйка кормила всех обедом. Один раз в день, вечером после работы. В столовой, расположенной в полуподвале и имевшей отдельный вход с улицы. Кстати, помимо жильцов дома столоваться пришли еще и несколько соседей. Точнее, их постояльцев. Не все работники таможни, к ним присоединились семьи служащего порта и, вроде как, инженера с какого-то завода. Канатного, что ли? Еще был отставной боцман, довольно пожилой, хотя по иссеченному морщинами лицу определить возраст было затруднительно. Местный житель, но одинокий. Так что предпочитал тоже сюда приходить. В общем, люди не самого великого достатка, но и не простые грузчики.
   Готовила еду сама хозяйка с помощью еще одной женщины средних лет. Наверное, тоже откуда-то с Кавказа, судя по лицу. Или как раз готовила эта женщина-кухарка, а хозяйка за ней только присматривала. Но благодарили за угощение именно Ольгу Левановну.
   Кормили, надо сказать, обильно. Петя в этом убедился сразу по прибытии. Наваристый суп, но не щи, а что-то томатное с бобами и диким количеством перца. Раньше он такого не ел, но счел съедобным, раз в хлебе в форме больших лепешек не ограничивали. Потом был мясо, тушеное с овощами, тоже с томатом и перцем. Неплохо, но на вкус от супа почти не отличалось, только густотой. И, неожиданно, какое-то розоватое вино. Тоже - наливай, сколько хочешь без ограничения.
   За едой горячо обсуждали нападение на Петю. Все дружно возмущались и сказали, что больше такого не повторится. Откуда такая уверенность, Петя не понял, но немного успокоился сам. Хорошо бы так. А то, после обеденного разговора, о нем, его работе на таможне и способностях мага наверняка будут знать все "Сады".
   На следующий день на работу Петя отправился в повседневной кадетской форме, но при пистоле, на который он перецепил темляк. Георгиевский крест и знак Академии тоже на груди разместил. Слышать о нем, наверное, уже многие слышали, а вот в лицо пока не знают. Может, ордена к нему уважения добавят.
   Штерн уже сидел в своем кабинете. Зашел к нему поздороваться и за указаниями.
   - Сегодня народу будет мало, - Обрадовал его таможенник: - Купцам надо в сознание прийти. Но вы, пожалуйста, на посту побудьте. Можете по складам походить, в наших-то пусто, но вы и в пересылочные загляните. Формально, они купеческому товариществу принадлежат, но партии на таможенный досмотр как раз в них формируют. Так что зайдите, приглядитесь, потом мне доложите, что они там везти собираются.
   Помолчал минуту и добавил:
   - Что на вас напали - в курсе. Кто, скоро выясню. Вы не подумайте, что такое у нас в порядке вещей. Вопиющий случай. Очень давно ничего подобного не случалось. Кому надо, передам, чтобы мозги прочистили. А для надежности, я тут с жандармами совместный рейд провести в ближайшее время планирую, за вас с них тоже спрошу.
   Кого это "с них", Петя не понял. Точнее, не знал. Но спрашивать не стал. Штерн, похоже, знает, о ком говорит. И хотя все это выглядит несколько странно, со своим уставом в чужой монастырь не лезут.
   Петя пошел выполнять поручение начальника и отправился в город, внутрь валов. Только сначала не на склады пошел, а разведать окрестности. Обед-то у него был вчера, завтраком не кормили, а у самого запасы еще в поезде закончились.
   Лавок среди складов, окружавших таможенный пост, не оказалось, а вот небольшое кафе тут было. Пете вдруг вспомнилось, как опричник Трифонов в постоялом дворе по дороге из Песта себя бисквитами с кофе баловал. И брился прямо в обеденном зале.
   Бриться Пете было не надо, как маг жизни рост растительности на своем лице он научился регулировать. А вот кофе с бисквитом? Почему бы не взять, денег у него пока хватает. Может позволить себе маленькие радости.
   Большая чашка кофе стоила на изумление дешево. Вот они, преимущества порто-франко в действии. Бисквиты тоже оказались исключительно вкусными и свежими. Съел с удовольствием. Потом повторил заказ. По Баяновской привычке взял с собой на вынос кулек с засахаренными орехами и пошел выполнять поручение Штерна в самом хорошем настроении.
   Но аурный щит, на всякий случай, держал и рукоятку пистоля зачем-то поглаживал. Впрочем, настроение это только повышало.
   Первый склад, в который Петя зашел, оказался практически пустым. При входе, развалясь в вальяжной позе на лавке, курил самокрутку еще крепкий на вид дедок. В форме пехотного унтера устарелого образца и крестом Георгия на груди. Петя скосил глаза на свой.
   Инвалид (отставник)? Рядом прислоненным к стенке стояло совершенно новое ружье. Штуцер чуть ли не последней модели. Странное сочетание. И дымил дед так, что увидеть внутренность склада можно было только прорвавшись через густую и вонючую дымовую завесу.
   Петя прорвался и теперь с интересом смотрел на охранника пустого склада:
   - Здравия желаю, господин унтер! - приветствовал он его, широко улыбаясь. Кстати, искренне. Было в этом деде что-то располагающее.
   После чего плюхнулся рядом с ним на скамейку и качнул в его сторону кульком с орехами:
   - Будешь? Угощайся.
   Дед посмотрел на орехи с сомнением:
   - Ты бы, ваше благородие, лучше водкой угостил.
   - С утра?
   - Здоровье поправить завсегда полезно.
   - Ну, на здоровье, только без меня, - Петя протянул унтеру двугривенный. На полбутылки хватит. Чуть поколебавшись, решил пояснить: - Магам пить не рекомендуется. Еще наворотишь чего...
   - Наворотить и без водки можно...
   - Ты на вчерашнее намекаешь?
   Колоритный охранник промолчал. Петю он явно узнал, но развивать тему не захотел. Двугривенного оказалось мало. Или тема опасная. Пете о его временном месте работы информация была нужна. Пришлось сменить тактику.
   Вежливо, но с чувством собственного достоинства представился. Полным именем. Петром Григорьевичем Птахиным, кадетом третьего курса магической Академии. В ответ узнал, что его собеседника зовут Михаилом Карпычем, но все кличут просто "дедом Михеем".
   Спросил, что за склад охраняет. Оказалось - таможни. Конфискованные товары здесь хранятся. Петя с интересом оглядел пустые полки стеллажей, но от комментариев воздержался. Только уточнил, что такой склад у таможенников один и именно этот.
   Естественно возникал вопрос, а куда же делся магический шелк и табак, что Петя вчера обнаружил, но он него не задал. Вместо этого повел неспешную беседу о военном прошлом. Спросил бывшего унтера, где служил, за что орден получил. Оказалось, в Валахии турка бил. Вместе со своим Третьим Ахеронским полком.
   Петя в ответ рассказал, что его отец тоже инвалид войны, в Песте живет. А он сам крест тоже не за красивые глаза получил, прошлым летом на Дальнем Востоке с чжурчжэнями повоевать пришлось.
   В общем, больше часа просидел. А уходя, как бы между прочим, сообщил, что здешнее кафе ему понравилось. Собирается каждый день в нем завтракать перед работой.
   После чего ушел в задумчивости. Вроде, все, что можно, выяснил. Все, что нужно, сказал. Разве что осталось подождать, какая ему премия за обнаружение магических товаров положена.
   На следующий склад его пускать не хотели. Вместо охранника какие-то странные люди ему дорогу заступили. Двое по виду - приказчики, а вот двое других какие-то непонятные. Чем-то ему давешних бандитов напомнили. Интересно.
   Петя прорываться не стал. Сказал строго, что ему господин Штерн поручил склады обойти, проверить, в надлежащем ли виде в них товары хранятся. В этом складе он нарушений не видит. Грязи нет, люди работают.
   На складе, действительно, суета какая-то творилась. Тюки с товаром перекладывали. Добрый десяток грузчиков под руководством пожилого господина довольно солидной наружности. То ли сам купец, то ли старший приказчик.
   Лезть на рожон Петя не стал. Вежливо пожелал успехов и пошел себе дальше. Все что нужно, он за спинами неожиданных охранников заметить успел. В сторону откладывались именно те тюки, от которых слегка фонило магией. Раньше они с другими перемешаны были, а теперь отдельно складывались.
   На оставшихся складах картина была схожей. Товары были почти во всех. И почти во всех тюки (ящики, коробы) с магическим товаром имелись. На одном складе даже не было обычных товаров совсем. Правда и магических было немного, на одной полке все поместилось. Склад был почти пуст.
   Куда-то Петю свободно пропускали, где-то задерживали. Никуда он особенно не лез. Чтобы определись наличие магии одного взгляда достаточно. Ну и особое отношение к товарам с магией заметить. Где их просто откладывали, где переупаковывали. В мешки из материала, аналогичного тому, что у него самого для сбора алхимических трав имелся. В аналогичный пакет он и амулет Ульратачи завертывал, когда его закапывал. Только зря они надеются, что так магию скрыть можно. Мешки сами "жизнью" фонят. Это в оранжерее подозрений не вызывало, а здесь-то он как раз именно "жизнь" и ищет. Так ему даже легче будет. Более того, если они, кристаллы или амулеты других стихий везти в такой упаковке собираются, только его внимание привлекут. Так-то он ничего, кроме "жизни" не видит. Ну и той темной энергии, что шаманы используют.
   Сообщать купцам о своих наблюдениях Петя, естественно, не стал, а вернулся на таможенный пост к начальству.
   - Вот ведь, христопродавцы! - Совершенно искренне возмутился Штерн: - За копейку удавиться готовы. Думают, я про их тоннель в "Сады" ничего не знаю?! Сейчас же напишу Ставрахи, чтобы жандармов прислал. Теперь это им все втрое дороже обойдется!
   Петя не понял, почему именно "втрое", но уточнять не стал. Тем более что начальник к нему обратился:
   - А вы бы, Петр Григорьевич, подежурили пока на досмотре. Так-то сегодня через пост никто товар не везет. После вчерашнего. Но, может, если переупакуют, как вы говорите, под вечер сунутся. А мы их тут...,- Штерн плотоядно улыбнулся.
   Посмотреть на начальника поста со стороны - весь на работе горит, за государевы пошлины радеет. Только Петя в лавке у Куделина всякого наглядеться успел, его таким не проймешь. И весь задержанный вчера с его помощью товар куда-то за ночь со склада успел исчезнуть. У таможни центральный склад есть, и они всю ночь на него тюки перетаскивали? Смешно. Впрочем, выводы делать еще рано. Он тут только второй день.
   Штерн как в воду глядел. Буквально за полчаса до конца рабочего дня (на ночь проход закрывался) появился даже не купец, а какой-то шустрый приказчик с парой грузчиков с небольшой партией груза на тележке. Всего пять тюков, из которых один был в "антимагической" упаковке.
   Петя его немедленно выделил, но приказчик ни капельки не расстроился. Даже сам его вскрыть помог.
   Такая покладистость объяснилась просто. Внутри была обычная материя, не имеющая никакого отношения к магии. Можно было бы придраться к упаковке, но шустрый господин и здесь таможенников опередил. Сразу же нашелся обычный мешок, в который ткань и переложили. А "антимагический" он быстро протянул одному из грузчиков:
   - Назад Наркису отнеси. Вот ему хозяин задаст за то, что тару перепутал.
   Грузчик убежал. Штерн его остановить не пытался, а взирал на все со спокойной улыбкой.
   - Проверку мне решили устроить, - Сообщил он Пете, когда приказчик и грузчик бодро скрылись за дверями выхода: - Ну, ничего. Посмотрю я, как они запоют, когда жандармы их на выходе из лаза возьмут. Тогда поймут, что хитрить - только себе вредить.
   Утром Штерна на посту не оказалось. Там, вообще, никого не оказалось из таможенников. А вот желающие пройти таможню - имелись. Пришлось Пете вместе с его соседом по жилью (Мишей Голубовским) их пропускать. Точнее, проверял и оформлял документы, конечно, таможенник, а Петя только на товар магическим зрением смотрел. Ничего не обнаружил. Магического. А вот то, что персидских ковров в тюках больше, чем указано в накладной, заметил сразу. Не как маг, а бывший мальчик на побегушках, который такие тюки на собственном горбу изрядно потаскать успел.
   Миша этому страшно обрадовался. Задерживать товар или оформлять несоответствие не стал, а вот с купца две четвертные ассигнации получил. Одну из которых сразу же вручил Пете.
   - Повезло нам с тобой сегодня! - Радостно сообщил он: - Генрих, конечно, больше бы с Розина (купца) содрал, да нам бы ничего не перепало. А так - сам виноват. Нечего было пост бросать.
   - Так, погоди...- Петю последняя информация крайне заинтересовала.
   К счастью, Голубовскому даже не пришло в голову, что Петя может быть не в курсе местных порядков. Птахин же догадался уточняющих вопросов не задавать, а только поддакивать. Вот и выслушал длинный монолог о том, как жируют начальники, а тем, кто реально работает, жалкие крохи достаются. В общем-то обычная уверенность любого приказчика, что хозяин ему недоплачивает. У чиновников, оказывается, все то же самое.
   Пустые склады с конфискатом и так уже навели Петю на мысль, что "договориться" с таможней для купцов задача совсем несложная. Оказалось, что, все уже сделано давно. Таможенники на постах - постоянные, среди купцов - тоже одни и те же лица. А если новые и появляются, договариваются через знакомых. Даже такса примерная есть - половина от обычной пошлины. Естественно, не на весь товар, примерный план поступления в казну доходов от таможни имеется, и сильно от него отклоняться не рекомендуется. Могут комиссию из Министерства прислать. А ее принимать - очень дорогое удовольствие.
   Осталось выяснить, насколько велики "копейки", которые перепадают рядовым таможенникам. На повышенную оплату Петя не рассчитывал, но хотя бы ("хотя бы"!) пару тысяч за лето заработать надеялся. Если тут большие деньги плавают...
   То, что это взятки и прямое нарушение присяги Петю не волновало. Он присягал, как маг, как маг на таможне и работает. А бороться с коррупцией у него задания не было.
   Штерн появился только под вечер. Злой и невыспавшийся. Оказывается он с остальными таможенниками поста и жандармами всю ночь и утро ловил контрабандистов по всем известным ему подземным ходам из города в "Сады". Никого не поймал и ничего не нашел.
   - Новый вырыли, мерзавцы! - Подвел он печальный итог своих трудов: - И никто не сознается, куда он выходит. Даже деньги предлагал. То ли не знают, то ли брать боятся...
   Петя не понял, в чем проблема. Во-первых, почему проверить подземные ходы отняло столько времени? А, во-вторых, почему нельзя позвать мага "земли"? Ему эти ходы найти труда не составит.
   Оказалось, что ходов - как дырок в сыре. Город стоял на монолите из ракушечника. Это камень, вроде известняка, но более мягкий. Его обычной пилой пилить можно. Из него почти все дома в Тьмутаракани построены.
   В принципе, это очень удобно. Фундаменты не нужны, только площадку разровнять требуется. Стройматериал тоже везти ниоткуда не нужно. Роешь (выпиливаешь) себе подвал, одновременно камень на стены добываешь. Стены, правда, толстые класть приходится, камень не очень прочный, но зато хорошо защищает летом от жары, а зимой от холода.
   Некоторые проблемы с водой, скважины очень глубокими рыть приходится. Но, хоть и глубоко, но грунтовые воды имеются, так что проблема решаемая.
   Естественно, каменных кирпичей, вырезанных из из подвалов на стены может не хватить. Тогда просто роют глубже, а потом вбок. Вот так кучу ходов и понарыли. И такая мешанина из них получилась, черт ногу сломит. Потому и звать мага земли бесполезно. Пустоты в камне он чувствует, но когда их столько... И новый ход часто совсем необязательно рыть. Достаточно между двумя соседними перемычку в пару аршин пробить, и все. Можно под землей от порта до пригорода пройти. Минуя таможенный пост.
   Таможенники и жандармы с этим пытаются бороться, но не слишком усердствуют. Под землей все больше местные жители шастают, которые в городе товары для себя покупают. А с народом воевать - себе дороже.
   Очень большие партии товара так таскать рискованно. Бумаги на него могут и в поезде проверить, и в лавке, где он продаваться будет. А бумаги хитрые, не просто гербовые, но и с водяным знаком. Подделать совсем непросто.
   В общем, отношения были устоявшиеся к полному удовольствию всех сторон. Но тут Штерн откуда-то узнал, что стоимость провозимых товаров часто бывает много выше, чем заявляет купец. То есть она и должна быть выше, иначе с чего было бы мзду брать, но не настолько же! Получатся, что купец на этом выигрывает много больше таможенников. А тем еще с начальством делиться надо. Несправедливо. В общем, с появлением на посту Пети начался активный пересмотр негласного соглашения с купцами.
   - Замечательно! - Подумал Петя: - А мне-то что с этого? Зарезать уже пытались. А вот про награды пока ничего не слышно.
   Впрочем, на таможне он только третий день, и выводы делать рано. Хотя то, что условия не были обговорены заранее, дурной знак. Похоже, опять заботиться о себе придется самому.
   Штерн и остальные таможенники появились на посту только к вечеру. Усталые и злые. Никого не поймали, ничего не нашли, еще с жандармами поцапались. Отказались те до ночи ждать. Сейчас как раз смена у портовых рабочих заканчивается, они по домам идут. А которые по крысиным ходам - что-нибудь домой несут. И всех в каталажку? Завтра порт встанет. И даже бунт случиться может. Хотя, скорее, никого задержать не удастся, а вот бока жандармам намнут с высокой вероятностью. Портовые грузчики - народ простой. Помахаться любит.
   Петя слушал возмущенные жалобы Генриха Абелевича и про себя улыбался. Вроде, сам в пролете, про премию за вчерашнее сейчас спрашивать совсем неподходящий момент. Но почему-то русского человека всегда радует, когда его начальника мордой об стол прикладывают. Нет у него в душе чинопочитания. Если, конечно, собственной физиономии при этом ничего не угрожает.
   - Представляете, он еще и недоволен! - Под "он" подразумевался капитан жандармов Ставрахи: - Людей от службы отвлек понапрасну! Можно подумать, что это таможня должна норы контрабандистов отслеживать, а не его служба.
   Тут взгляд Штерна сконцентрировался на Пете и обрел какой-то нехороший прищур, так что сразу захотелось оказаться отсюда подальше. В общем, стало ясно, что ждет его новое и не слишком приятное задание.
   - В вашей характеристике, Петр Григорьевич, написано, что эманации "жизни" вы и под землей видеть способны. Как глубоко?
   Петя мысленно выругался. Нет, точно у Левашова с местными какие-то дела имеются. Зачем такие подробности про него рассказывать было? Самое скверное, неизвестно, что он там написал. Зря он конверт в дороге не распечатал, просто не предполагал, что про него столько всякого написать могут.
   Так что придется правду говорить, и плевать, что там написано. Тем более, непонятно, чем все это для него обернуться может.
   - От грунта зависит, Генрих Абелевич. И от интенсивности фона "жизни". Ткань вроде той, что мы давеча задержали, метра за два-три через здешний песчаник определить должен. Людей, наверное, тоже. Больше - только если повезет.
   - Маловато, конечно, но вариантов нет. Вы тут с Голубовским сегодня прохлаждались. Теперь давайте - проверяйте "крысиные" норы. Даю на это два дня. И постарайтесь, чтобы вам "повезло", как вы выразились.
   Петя слегка растерялся от такого заявления, но Миша подхватил его под руки и со словами "Ну, мы пошли" срочно вывел его за пределы поста.
   - Не надо с Генрихом спорить, - пояснил он: - Все равно, ничего не добьешься, а так он нас с работы пораньше отпустил.
   Получив общее задание, молодой таможенник перешел на "ты".
   - То есть мы проверять ходы сегодня не пойдем?
   - Зачем? Завтра там немного помелькаем, чтобы никто не донес, что мы бездельничаем. Или ты всерьез рассчитываешь что-нибудь найти?
   Петя задумался. На что он рассчитывает? Или хотя бы надеется?
   А надеется он найти источник дополнительного заработка. Желательно, достойного. Не жалкую лишнюю д