Аннотация: и даже если вы думаете, что победили...
ОРХИДЕЯ
Сет сидел на корточках перед крысиным лазом и терпеливо ждал. Длинные сальные космы падали ему на глаза, из-под спутанных прядей мерцали желтые глаза. Впрочем, здешние существа больше полагались на слух и нюх, нежели на зрение.
На потолке, прямо над Сетом было забранное решеткой отверстие. Редкие лучи солнечного света просачивались внутрь, озаряя туннель канализации.
Длинные мускулистые руки Сета готовы были сграбастать ужин, едва тот высунется из норки. Обычно ожидание надолго не затягивалось. Но в этот раз все пошло кувырком.
Едва в угольно-черной темноте лаза показалась острая мордочка, как решетка люка с грохотом и лязгом упала вниз. Мордочка исчезла. Яркий свет ворвался в сумрачное царство, дерзко озарив неприглядные, покрытые плесенью стены и грязный пол. Сет глухо выругался, оборачиваясь.
Обломки проржавевшей решетки были почти полностью погребены под слоем мусора - кто-то бросил целый мешок, наполненный хламом, видно оттого решетка не выдержала тяжести и сломалась. В прорехах черного пластикового мешка виднелись пустые консервные банки и битые пивные бутылки, сверкали фольгой разноцветные конфетные фантики, бесстыдно выпячивал внутренности сломанный радиоприемник. А венчал это все огромный цветочный горшок. Он был небрежно прикрыт газетой - Сет сдернул ее и охнул.
Мертвой хваткой уцепившись за субстрат из кусочков коры, рос цветок. Продукт множества генетических экспериментов, он наверняка имел какое-нибудь хитрое латинское имя, но простой человек окрестил бы его кратко - орхидея-мутант. Толстые стебли и упругие листья были фиолетового оттенка, одна веточка обломилась, и из раны тек густой желтоватый сок. Цветки - снежно-белые, с оранжевой огненной каемкой - были закрыты в плотные бутоны. Воздушные корни серебристого цвета свисали по краям горшка.
Сет наклонился к цветку, и тот, словно почуяв, затрепетал и потянулся веточками-бутончиками к жителю канализации. Качнул листьями на приветственный оскал желтых зубов. Особо крупный бутон замер прямо у лица Сета и стал медленно, кокетливо раскрываться.
В глубокой чашечке цветка не было ни тычинок, ни семяложа. Нежные лепестки обрамляли внимательный глаз с черным зрачком и радужкой, отливающей сине-зеленым, как крылья селезня. Глаз посмотрел на склонившееся пред ним существо - жилистое и худощавое, способное пролезть по самым тонким трубам, одетое в драные джинсы и заклеенные скотчем кроссовки. Взглянул на тонкие длинные пальцы с острыми когтями, хмурое бледное лицо.
И отдернулся назад, спешно закрываясь, не желая видеть.
Сет вздрогнул. Отскочил, вернулся, ударил цветок ногой. Белые лепестки с чавканьем превратились в белые ошметки. Дрожа от омерзения, Сет наступил на орхидею. Он месил растение, пока листья, корни, стебли и цветки не смешались с корой, превратившись в однородную липкую кашу.
Жилищем своим Сет гордился. Оно было устроено в тупике, довольно далеко от сливных коллекторов. Чтобы проникнуть в логово, нужно было пролезть по узкой трубе - даже самые ушлые из подземной лихой братии застряли бы тут намертво.
Сет ужом прополз внутрь, откинул чугунную крышку. Некогда она была крышкой канализационного люка, а теперь стала дверью от парадного входа. Бледно-зеленый свет фосфоресцирующей плесени подмигнул Сету. Тот сделал рывок и вывалился на пол.
Большой котел на самонагревающейся плите словно укоризненно пялился на хозяина. Сет подавил урчание в животе и направился к самодельному стеллажу, где хранил остатки прошлых трапез. Собственно, вся обстановка и состояла из котла, стеллажа и брошенного на землю матраца в сине-белую полоску.
Сет кинул на сиротливое дно котла несколько кусков вяленого синтомяса, стыренного несколько лет тому назад из складов супермаркета. Раскрошил туда же несколько пакетиков подозрительно оранжевой лапши, ее удалось добыть из полузаброшенного киоска на пустыре. Воды Сет по пути не набрал, поэтому пришлось залить сомнительное кушанье колой. Соединившись с газированным напитком, лапша стала пурпурной.
Сет пнул ногой самонагревающуюся плиту. Суп вскипел мгновенно, хотя ему полагалось покипеть хотя бы полчаса.
Лапша и искусственное мясо мигом исчезли в урчащем желудке. Вкус Сету показался странноватым - одновременно острый и вроде как сладковато-гнилостный. Но он списал это на изначальную несовместимость продуктов и спокойно растянулся на матрасе.
Сон его был глубок. Длинные серые переходы сменялись солнечными галереями, зеленоватая мгла клубилась у коленей, а Сет-во-сне все бежал куда-то упругой рысцой, уклонялся от настигавших невесть откуда шипованных плетей и прыгал по неустойчивым площадкам. В конце концов, он поскользнулся, не удержался и упал глубоко-глубоко, туда, где яростный солнечный свет обжег глаза, а приторный аромат цветов, казалось, проник сквозь ноздри до самого мозга.
Сет проснулся, прижал когтистую руку к груди. Под кожей отчаянно сокращалось сердце.
Он был у себя дома, в безопасности. Сюда никогда бы не заглянуло солнце, прямая встреча с которым сулила все неприятности лучевой болезни, вплоть до судорог и рвоты каждые пять минут.
Но запах проник.
Навязчивый, сладкий аромат цветов, с острой ноткой свежей зелени.
Сет ругнулся и сел. И странные запахи, и легкую тошноту следовало бы списать на давешний ужин. Подумаешь, сны! Он потянулся за кроссовками, которые по привычке бросил у матраса - и обомлел. Зеленая лоза обвивала шнурки. Острые ростки продырявили подошвы. Даже скотч покрылся какой-то гадостью типа ряски. Над всем этим торчали тоненькие усики с мелкими белыми цветочками.
К счастью, на нижней полке стеллажа нашелся рулон прорезиненной ткани. Сет набросил его на кроссовки, брезгливо морщась, обвернул и вытолкал мерзкий сверток через трубу. Шлепая босыми ногами, дошел до ближайшего потока и выбросил проросшие кроссовки в мутную смердящую воду.
Когда он вернулся домой, его встретил летящий котел. Сет инстинктивно использовал чугунную крышку как щит. Котел звучно ударился о нее, едва не сломав Сету руку, и упал на пол, гудя, будто колокол.
Матрас был погребен под длинными плетями плюща. Некоторые из них обвили самонагревающуюся плиту, явно пытаясь сдвинуть ее с места и метнуть следом за котлом.
Сет разозлился. Это был его чертов дом! Единственное жилище, которое он сам нашел и обустроил.
С чугунной крышкой от канализационного люка в одной руке и схваченным со стеллажа шампуром в другой, он кинулся на плющ.
Мерзкое растение на колотые раны внимания не обращало. Сет отбросил шампур и крышку и стал разрывать плющ руками. По пальцам тек зеленый клейкий сок. Под ногами чавкало. А лоза старалась оплести горло, задушить. Отчаянные мелкие побеги разодрали матрас и по всей комнатенке разлетелись клочки поролона.
Но Сет был куда сильнее и проворнее. Скоро все было кончено. На рваном матрасе возвышалась куча мертвых листьев. Иногда она подрагивала, словно в агонии.
Ухмыльнувшись, Сет достал из дальнего угла канистру с бензином. Он хотел быть уверенным, что ни клочка, ни семечка не останется в его доме. Открыл канистру, поплескал из нее на агонизирующий плющ, облил пол и стены, даже стеллажи. Гори все огнем!
Сет залез в трубу и, перед тем, как закрыть крышку, бросил в комнату зажженную зажигалку. Там рвануло, и послышался бодрый треск пламени. Сета буквально вытряхнуло по другую сторону трубы, где он и провел с полчаса, ожидая пока все прогорит.
Когда он вернулся, вся комната была покрыта слоем копоти. Фосфоресцирующая плесень не выдержала жара и умерла.
В жилище было темно и неприютно. Появилось эхо, издевательски захохотавшее, когда Сет закашлялся. Котел треснул, а со стеллажей капал расплавленный пластик.
Но все же, Сет победил.
Досыта наглотавшись пахнущего гарью воздуха победы, он свернулся калачиком у трубы. Ничего, он найдет новый матрас, наполнит стеллажи новой добычей - а потеки расплавившихся пластиковых сосудов будут напоминать сталактиты или ледяные сосульки.
На этот раз ему ничего не снилось.
Сет проснулся от того, что кто-то гладил его по щеке. Кто-то холодно-упругий.
Сет выругался.
Из слоя копоти проросла трава. По стеллажам взбирались к потолку узловатые плети, безлистные, но с острыми шипами. А у его ног возник омерзительный цветок орхидеи, издевательски трогавший Сета бутонами.
Рык, пинок! Разорвать мягкие стебли, увернуться от хлестнувшего с потолка шипастого побега. И - в трубу! Бежать! До колотья в боку. Подземными коридорами, продираясь через смрадную мглу.
Вконец измученный, Сет остановился в маленьком закутке, под водосточным люком. Наверху была ночь. Бледный свет луны, до боли напоминавший свет сетовой плесени, просачивался сквозь решетку.
Подземелье, раньше казавшееся таким знакомым и безопасным, теперь пугало гораздо больше, чем верхний мир. По крайней мере, у кого-то там, наверху, хватило ума выбросить вон мерзостное растение.
Сет подпрыгнул, ухватился цепкими пальцами за люк. Повисел, шаря босыми ногами по стенам, наконец, нашел точку опоры, изловчился и вытолкнул люк наружу. Рывок - и вот он уже сидел на покрытой асфальтом дороге. Робкий неоновый свет захудалой витрины вторил серебряной луне. По обе стороны узкой улицы горбились черные громады припаркованных автомобилей.
Сет встал на ноги. Все его чувства были напряжены до предела. Нет, он не боялся людей. Обычно, увидев его, они в ужасе отшатывались, должно быть, принимая его за воплотившийся кошмар. Но в городах живут твари и поопаснее людей. Взять те же автомобили - по ночам сволочи как полоснут по глазам светом, хуже ножа.
Переулок впереди выглядел заманчиво темным и тихим. Сет, воспряв духом, кинулся туда. И там, под разбитыми фонарями, у разукрашенной граффити стены, едва не столкнулся с человеческой девушкой.
На ней были туфли на высоком каблуке и длинное черное платье. Судя по всему, она возвращалась из какого-то увеселительного заведения. Она как раз пыталась прикурить, когда увидела Сета.
Длинная тонкая сигарета упала в грязь.
Сет знал, что сейчас девушка завопит от страха.
Красная пластиковая зажигалка последовала за сигаретой.
Интересно, сможет ли девушка бежать на своих каблуках?
Зажатая подмышкой сумочка плюхнулась на асфальт. Мелкие монеты раскатились, взблескивая в лунном свете.
- Привет, - с легким придыханием сказала девушка.
- Эээ... гм... - ответил Сет.
Она смотрела так, будто боялась, что он исчезнет.
В конце переулка показалась шумная компания. Их смех замер, когда они увидели Сета. Но ни страха, ни ненависти не было в их лицах - они смотрели ошеломленно и с преклонением.
Сета захватила паника.
Он кинулся вперед, к проспекту, который и в этот час блистал огнями. Ярко горели неоновые вывески, проезжающие автомобили светили фарами. Но Сета они не ослепили. Он бездумно несся по тротуару, пока, наконец, не додумался остановиться у зеркальной витрины.
Его отражение было босоногим, в грязной одежде, все перепачканное копотью. На лице выделялись только гипнотические глаза, с черным зрачком и радужкой, отливающей сине-зеленым, как крылья селезня.
Сет раздраженно плюнул и потащился дальше по проспекту. Он не оборачивался и не видел, как на месте его плевка стала горбиться земля на стыке между тротуарными плитами, как они раскололись и пропустили к свету фиолетово-зеленый росток.