На голых полках супермаркета лежал мертвый заяц. Никто не покупал его почему-то. То ли цена была слишком высока, то ли слишком низка, то ли еще что - не покупали. Три недели пролежало серенькое мохнатое тельце на прилавке, а потом его взяли и отнесли на склад. Что с ним стало потом - не знаю, наверное, о нем просто забыли.
Убили зайца по ошибке. Заяц, видимо, наелся химикатной капусты с нашего поля и вышел, шатаясь, из леса. Сторож платного туалета принял его за волка и нажал на спуск. Дикий грохот, ватное облако дыма, а потом душераздирающий вопль:
--
Пиф! Паф! Ой! Ой! Ой! Умирает!
Кричали. Смеркалось. С неба потекло. За храбрость зайца определили в рай. Вот тут то и начались все эти приключения.
WhoIsMisterJesusChrist?
Паника, охватившая Иудею, в связи с появлением человека, именующего себя Сыном Божиим и Царем Иудейским, докатилась и до Небесной Канцелярии. В Канцелярии и без того выдалось напряженное столетие: пара сотен мировых войн с применением оружия массового уничтожения прошлась огненной кометой по Вселенной, росло число самоубийств в галактике Северный Крест, кое-где общий план эволюции трещал по швам из-за недоучета местных особенностей, - а тут еще этот Сын.
--
Чего они там, на этой Земле, совсем охренели!? - вскричал в порыве ярости Первый Зам, мельком просмотрев доклад о последних событиях на планете, - вызвать ко мне куратора планеты.
Куратором был хлипкий старикашка, которого давно бы отправили на пенсию, если бы нашелся желающий занять его место. Несколько конкурсов на вакансию прошли даром, в конце концов все махнули рукой на ситуацию и забыли об этом. И все шло вполне благополучно, пока не появился этот "сын".
--
Тоже мне еще... сынок! - шумел Первый Зам, выслушивая объяснения куратора, - откуда он взялся?
--
Родился у непорочной девы от святого духа, - докладывал куратор.
--
От святого духа, хм..., непорочная... И что, люди верят в эту чушь?
--
Да, и многие беззаветно... Хотя, конечно, сомневаются,... но все равно верят...
--
В общем так, - в голове Первого Зама видимо родился какой-то план, - с сыном этим разобраться в течение предстоящего года, нам ваши чудеса уже поднадоели. И вообще, Ваша планета уже которое столетие топчется на месте, если Вы не исправите положение в ближайшее время, я буду вынужден пойти на крайние меры. Идите.
Куратор вышел из кабинета, держась за больную селезенку. Сослуживцы смотрели на него сочувствующими взглядами, молодой сотрудник отдела, рубаха-парень, пододвинул старику стул. Но никто не предложил куратору помощи - все помнили давешнюю разборку из-за превышения служебных полномочий, после которой полетело несколько, подающих надежды и довольно светлых голов. Куратор посмотрел на пожелтевшее фото в рамочке, на котором улыбалась его еще здоровая жена, и строил рожу его еще живой сын, и заплакал.
Гнетущие боги
Оркас разжег костер на столе и залюбовался огнем. Жар пламени стал невыносимым для него, сидящего рядом на стуле. Отодвинувшись подальше от горящего стола, Оркас понял, что это была лишь метафора. Моя метафора, смысл которой в том, что созданное Оркасом произведение оказывает поджигающее действие. Попытаемся разобраться, что же на самом деле происходит в комнате Оркаса, сгорит ли он в этом пламени или сходит в ванную, наберет ведро воды и затушит начинающийся пожар. Собственно говоря, решать не мне, а ему. Это ведь его произведение имеет воспламеняющийся эффект. Однако надо понимать, что Оркас не единственный, кто принимает решение в данной ситуации. Имеет место судьба и решения богов относительно каждого момента жизни. Мне сродни эти боги, потому что я сам могу принять решение за них. А они, в свою очередь, примут решение за меня. Двух мнений быть не может, потому что судьба одна, и жизнь, однажды пройдя по какому-то пути, уже не пойдет по другому. Попробуем задуматься, что в итоге нашего уравнения: Оркас - его боги - я - мои боги. Единственной константой в уравнении является только Оркас. Все остальное - функции. Функцию "я" можно приравнять к нулю. Остаются наши с Оркасом боги. Их давление на нас продолжается.
Атеистическая религия
Человек неизведанный (Homo Incognito) нуждается почему-то в какой-либо вере. Ему необходимо верить в то, что дает объяснение необъяснимому. Аркзес (Homo Incognito) верит в то, что автомобили движутся благодаря участию живущих в них вампиров, которые питаются бензином, который является переработанной кровью умерших динозавров. На этом вера Аркзеса не заканчивается - Аркзес верит еще в то, что дома, вышки и мосты удерживаются на ветру силой армии титанов, которые тут и там, невидимые, подпирают несущие балки. Вера Аркзеса простирается на все бытие: дождь - это слезы небесной праматери всего живого, снег - дыхание огромного небесного ледяного царя. Жизнь по вере Аркзеса - вымысел жестокого, заточенного в плену, шестиметрового циклопа. Все явления, события и ситуации объяснены Аркзесом с точностью до миллиметра присутствием разнообразных существ, незримо живущих в этом мире. Смерть, описанная Аркзесом банально в виде старухи с косой, приходит ко всем живым и, не предупреждая, отсекает жизнь. По мнению Аркзеса, умершие становятся потом кто вампиром, кто титаном, а кто и новым циклопом, и т.п.
Вселенная N19
--
Разве может быть другая Вселенная? Вселенная ведь бесконечна? - спросил Далон у своего персонального Бога.
--
Да, конечно, - ответил Бог без размышлений, - Вселенная бесконечна, но и само количество Вселенных бесконечно. Так же бесконечно, как и количество Богов. Количество Бога, если хочешь.
--
Количество Бога неизмеримо?
--
Неизмеримо и неразмерно.
--
Я не могу этого осознать.
--
Тебе не стоит и пытаться, попробуй это прочувствовать. Я поведу тебя по каждому из созданных рукой Творца миров, чтобы ты убедился в моих словах.
--
Что же. Я готов. - После этих слов миры замелькали перед глазами Далона во всем их бесчисленном многообразии. Не щадя себя, в груди отчаянно колотилось сердце, кровь кипела в мозгу. Казалось, это был сон, бесконечный, как сама смерть, но длился он всего какой-то миг. Далон очнулся и увидел то, что он выбрал интуитивно: свою Вселенную.
Вселенная представляла собой бесчисленный набор ощущений, которые наслаивались друг на друга. Что это было - радость или безутешное горе - Далон не мог понять. Он что-то чувствовал, но так по-особому, так неземно, что сразу понимал, этого не может быть. Но это была его Вселенная, девятнадцатая по счету, и ему тоже предстоял теперь долгий бесконечно прекрасный путь на пути создания и разрушения. Он смог только прошептать банальное "аллилуйя!"
Могила для Бога
Бог однажды решил умереть. Собрал всех своих архангелов возле себя и сказал:
--
Завтра я умру, приходите на мои похороны.
Самый умный архангел, Леха, кажется, его звали, спросил:
--
А нам то что делать, если ты умрешь?
--
Не знаю, мне по хрену.
--
Ну и пошел ты на хер тогда, чмо!
В общем, они разругались, а Бог на следующее утро, как и было обещано, издох. Архангелы вырыли большую могилу и устроили пышные похороны, на которых все перепились и передрались, потому что Бог не оставил завещания. Кто теперь главный в мире - стало непонятно. А Бог лежит себе в своей могиле и думает: "Так вам всем и надо, уроды!" А архангелы думают: "Вот урод. Мы ему еще такую могилу вырыли. Все ладони стерли до крови". Вот потому у архангелов теперь всегда руки в крови.
Бог вседозволенности
Радикальным решением в области человеческого взаимопонимания было разговаривать с самим собой. Только так можно было добиться правды даже там, где ее не было и не будет. Орх начал общение с простых незамысловатых фраз:
--
Привет. Как дела?
--
Да ничего, помаленьку.
--
Хочешь расскажу тебе кое-что интересное про тебя?
--
Давай.
--
Ну слушай: я застукал тебя вчера за одним не очень приличным занятием.
--
Каким это?
--
Я заметил, как ты доставал грязной рукой огурцы из банки.
--
Ну и что?
--
Это омерзительно.
"Даже тут нет взаимопонимания!" - подумал Орх. Я думал, тут будут любить меня и позволят мне поступать, как вздумается, но нет... А еще говорят: кто полюбит тебя больше тебя самого? И совесть, и гордость, и самолюбие - всего лишь жалкие пародии на божественную любовь.
Странствие по просторам воображения
1
Спускаемся с горы и падаем в озеро. Подвела страховка. Слава богу, что двое из нас умеют плавать, иначе бы мы утонули.
2
Впереди новая планета, пригодная для жизни, но не заселенная. Скоро мы заполним ее шумом, гамом, выкачаем из ее недр все полезные ископаемые, понаделаем везде кладбищ и мусорных свалок и улетим дальше - искать новую планету.
3
Ради бога не заставляйте меня все это повторить, я никогда больше не отважусь подняться на воздушном шаре, а потом с размаха треснуться оземь.
4
Вижу черную дыру. Иду в нее. Засасывает. Смерти нет, ребята!
5
Бегу голый по полю. Светит луна. Уже солнце показалось, а я все бегу. Куда? Зачем?
6
Пересекаю пространство верхом на стрекозе. Кто меня так уменьшил?
7
Через меня скачет табун лошадей. Топот, ржание, брызги слюны, пыль столбом. Как же я выживу в этой сумасшедшей давке?
8
Налетаем на торчащий из воды обломок скалы. Плот разваливается, мне по плечу ударяет веслом. Река тащит все дальше от места крушения - ведь на мне спасательный жилет. Срываюсь с водопада, падаю в глубину. Спокойствие и безмятежность.
9
Впереди еще какое-то приключение, теперь мне действительно страшно. Все, больше не хочу. Просыпаюсь.
Если бы так было в жизни.
Тараном пролетела
Осажденная крепость человеческого тщедушия: на бастионах люди в драных телогрейках, кипящее масло, текущее вниз, ворота прикрыли стальные запоры. Наш авангард подошел к стенам и услышал яростный гогот и мерзкие проклятия. Нас не остановят ни мириады стрел, ни свинцовый дождь, ни кипящая лава. Мы прорвемся сквозь эти заборы и будем есть ваше безверие, как соседскую капусту. Когда-то давно мы этим уже занимались: воровали огурцы с колхозного поля. Тогда нас не поймали, не поймаете и сейчас. Мы истинные воры веры. Мы веры воры, горы, заборы, - ничто не остановит нас. Тараном полетела к воротам наша песня:
"Ты покрой меня лобзаньем! Разудалая вдова-а!" Чу! Стены дрогнули, или люди на стенах дрогнули, или просто ветер, но нас это приободрило. Вперед штурмовые лестницы! На стену, мечники! Командир с перебинтованной головой взбирается первым. Он самый бесстрашный из нас. Он бог сейчас, у него тысячи имен: Победа, Успех, Слава,... Кто же он такой? Заратустра? Или Ницше, а может Мефистофель? Какая разница! Мы верим ему, потому что он впереди сейчас. А вот когда упадет... Но еще не сейчас! Круши все на пути, наша победная песня!
Простреленная навылет рука
Я вижу, как из раны хлещет кровь. Та же самая кровь, что у Иисуса и Иуды, красная, густая, теплая. Но я не вишу на кресте, из моих ран не растут гвозди - просто руку пробила пуля, пущенная вражеским солдатом. Он стрелял не в меня - он стрелял в мою веру. Он ненавидит меня за то, что я не верю в тот бред, который заполнил его разум. Нас с ним развела по разные стороны судьба, в которую я, кстати, тоже не верю. Я верю только в то, во что не верить нельзя, я верю в боль. Моя боль очевидна, а, значит, я живу. Выстрелив в меня, мой враг только сделал меня более живым. И в ответ я выстрелю в него, чтобы и он стал более живым. Чтобы сделать друг друга более живыми, мы, скорее всего, убьем друг друга. И только тогда я пойму истинный смысл всего, что я совершил, подняв вверх одну руку, простреленную, и сжав в другой руке пистолет.
Кувырком с облаков
Ангелам Потра не давали покоя его разнообразные страсти. То Потр займет центральное место в песочнице и начнет предлагать пятилетним Маше и Кате попробовать его пирожки из песка. Дети само собой отказываются, тогда Потр пытается накормить их насильно. Доходит до драки. Весь усыпанный песком Потр в слезах возвращается домой. Мама его спрашивает: "Что с тобой случилось, Потр?" А Потр пускается в новую страсть: ложь. Он начинает лгать про каких-то террористов, от которых он спасал пляж. Мама ему конечно не верит, а ангелы со злости бьют себя кулаками в лоб - они тоже не со всем согласны, а именно, надо ли верить Потру, раз он так врет. Потр после этого залезает в свой заветный чемодан и обнаруживает, что у него нет стоящей коллекции наклеек с пивных бутылок. С новой страстью он пускается в коллекционирование. Он ищет пустые бутылки, отбирая хлеб у местных бомжей, потом приносит их домой, сдирает наклейки, сушит их и кладет в чемодан. Так проходит еще один год его жизни. Потру уже тридцать восемь. Новые страсти сменяют одна другую: сбор металлолома, с попытками переплавить его самостоятельно, но безуспешными, поиски клада с использованием книги "Остров сокровищ", нежелание покупать проездные билеты и поэтому постоянные стычки с кондукторами, - да мало ли еще. Ангелы Потра сбились с ног, - трудно будет оправдать Потра перед Господом, что он безгрешен, но и обвинить тоже будет трудно. Его не возьмут даже в ад. Зависнет где-нибудь на перепутье, пока будет вестись разбирательство, или вовсе не умрет, что, впрочем, не лучше. А им не дадут новую работу, а на что кормить детей и жен? "Раз его нельзя отправить в рай, - решили, наконец, ангелы, - отправим-ка его в ад". Решили и стали думать, как это сделать. За этими то мыслями их и застал Бог, вышедший прогуляться по райским кущам после обеда. "Вот, значит, как! - сказал он им, застигнутым врасплох, - а ну пошли вон из моего царства!". Ангелы полетели в ад, откуда их повысили столетие назад. Дело Потра Бог лично взял под свой контроль, думая о том, кого ему назначить новым инспектором Небесной Канцеллярии.
Апостол Вася
Апостолы занимали видное положение на небесах до тех пор, пока апостолом не стал Вася. Вася большую часть своей земной жизни пил горючие жидкости, но имел правильную веру о том, что так Богу угодно. За это его и сделали апостолом. На небесах все оказалось неизменным для Васиной жизни: он научился добывать самогон из плодов райского дерева и пил беспробудно. На совещаниях апостолов Вася обычно говорил какую-нибудь чушь, а потом засыпал тут же, в зале заседаний. Его чушь долго и вдумчиво обсуждали, хотели задать Васе наводящие вопросы, но Вася уже был невменяем. Вася спал и ему снились безгрешные сны трехлетнего ребенка. Бог все видел, но молчал. Богу давно уже надоело постоянно разбираться с апостолами, - пусть лучше они там голосуют, а он потом одобрит их новый указ или наложит вето, все равно они ничего не решают. В общем, иллюзия демократии. Вася же прибывал в своих иллюзиях, навеянных алкоголем. Указы, выпускаемые собранием апостолов, с каждым разом становились все более бессмысленными. Богу надоело даже просто их читать, а не то, что ставить подписи. В конце концов Бог решил объявить апостолам импичмент, но апостолы предугадали такой его ход и объявили импичмент самому Богу. Вася под шумок схватил со стола графин с водкой и исчез где-то в коридорах Архивласти. "Ну что ж импичмент, так импичмент, - сказал Бог, - а кто же будет новым Богом? У вас же нет лидера!" Апостолы молча переглянулись, пожали плечами и сказали: "Вася - наш лидер". "А где же Вася?" - спросил Бог, зная о месте нахождения Васи. Апостолы кинулись искать Васю по коридорам. По Конституции Бог имеет право занимать свое место, пока не придет преемник. Так что, пока не нашли Васю, Бог у нас старый, а вот как только найдут... Готовьтесь, люди.
Церковный цирк
Клоуны, одетые на манер священников были на самом деле инквизиторами. В программе цирка значилось: "Сожжение еретика. Феерическое шоу под куполом цирка". "Еретик" сначала показал всю свою еретическую подноготную: он прыгал на батуте, раскачивался на трапеции - в общем, нарушал все данные Богом заповеди. Клоуны, одетые в черные балахоны вышли на сцену, когда "еретик" собирался спрыгнуть из-под купола вниз, на натянутую веревочную сеть. Под сетью клоуны разложили дрова и чиркнули спичкой. Пламя нехотя вздыбилось и стало обжигать пятки "еретику".
--
Мама! - заорал он.
--
Что? Больно? - спросили клоуны.
--
Больно!
--
А заповеди нарушать было не больно?
--
Не больно!
--
Ну так сгоришь теперь в огне!
--
Ой, как же мне больно! - продолжал орать какую-то чушь "еретик".
Зрителям надоедало, они вставали и выходили вон. Любые вещи, связанные с церковью было противно и скучно смотреть, даже в цирке, под раскатистые голоса труб и треск барабанов.
Робоангел и робочерт
Издали модель Д-528 можно было принять за живого ангела. Те же крылышки за спиной, над головой тот же нимб. Но вблизи можно было расслышать легкую вибрацию, рассмотреть металлическую основу крыльев и увидеть, что нимб сделан из неона. Робоангел выполнял те же функции, что и обычный ангел, но был менее уязвим для активно действующего на Земле робочерта.
Сатана был первым, кто придумал использовать для работы в земных условиях кибернетические организмы. Первый робочерт обладал мощным процессором и был способен совратить с пути истинного до десятка праведников за машиносмену. "Вот мерзавец! - сказал Бог и стукнул кулаком по столу, - немедленно приступить к выпуску робоангела. Мы покажем этим мерзавцам!"
Робоангела снабдили восемнадцатиразрядной памятью, встроенным кондиционером и электронно-лучевой пушкой. Робоангел должен был не только бороться за души людских особей, применяя заложенную в оперативную память программу "Заповедь-13АНГ", но и уничтожать робочертов при помощи 120-ти зарядной пушки. Новое поколение робочертов снабдили лазерным многоствольным орудием и в эмпиереях развернулась настоящая война.
В конце концов и Богу, и Сатане стало неинтересно бороться за души тех или других - это было банально и скучно. Главным стало победить противника в кибернетической войне. Робоангел и робочерт постоянно модернизировались и война шла с переменным успехом. Война между робоангелом и робочертом продолжается до сих пор. А про людей и Бог, и Сатана давно позабыли.
Отец богов
Отец богов, дядя Миша отличался от обычных людей только тем, что жил он чересчур долго для того образа жизни, который вел. Дядя Миша не следил за своим здоровьем, много пил, курил и ругался матом. Жен у дяди Миши было три, каждая родила ему сыновей. Все сыновья давно покинули отчий дом и забыли дядю Мишу. Лишь один младший сын Колька от жены Натальи изредка писал отцу, о достижениях других дядя Миша узнавал из газет. "За семь дней Бонифаций Маргинале создал Землю и населил ее человеками".
--
Бонифаций Маргинале! Имя то какое себе выдумал, стервец, - рассуждал на завалинке дядя Миша, обсуждая с соседом Митричем поступок Леонида, самого старшего из сыновей, - и откуда только в нем эта тяга господствовать над миром, я его этому не учил.
Леонида дядя Миша воспитывал строже всех остальных, все-таки первенец, пытался вложить в него всего себя. Но видно, ничего не получилось, Леонид унаследовал от отца только жестокость и авторитарные замашки. Впрочем, и другие дети были не лучше - каждый старался создать свою Вселенную. Не у всех это получалось в равной степени хорошо, но каждая новая Вселенная была событием. Дядя Миша узнавал о достижениях сыновей из бесплатных рекламно-информационных еженедельников, которые забрасывали в почтовый ящик. Телевизора у дяди Миши не было - старый давно сгорел, а на новый все равно бы не хватило его пенсии. Вот и все источники новостей: редкие письма Кольки (братья между собой еще как-то общались), коротенькие заметки в газете, да слухи, подчас нелепые порождения тронутых умом соседей.
- Мог бы уже и помереть при таких детях, - судачили бабки про дядю Мишу, но дядя Миша все жил, как бы давая всем нам надежду, что когда-нибудь он поднимется с лавки, доберется до Леонида и других сыновей и как в старь всыпет им ремнем по заднице.
Спонсор Бог
Бог, исполняющий любые твои мечты - заветная мечта каждого из нас. У Пети Иванова был именно такой. Его Бог полностью разделял петины взгляды на жизнь, на то, что правильно и не правильно. Петя всякий раз обращался к своему Богу, даже тогда, когда вполне мог обойтись и без его помощи. Он молился, чтобы вода в чайнике быстрее закипала, чтобы к остановке сразу же подъехал нужный автобус, чтобы в автобусе нашлось для него сидячее место и т.д. Бог с легкостью исполнял все капризы Пети. Петя однажды запросил с Бога миллион долларов. Петя прождал весь день до вечера, но ответа от Бога не поступало.
--
Что? Слабо? - спросил Петя, глядя в зеркало с зубной щеткой во рту. Когда он вышел из ванной, Бог уже сидел в зале на диване.
--
Я несколько иначе тебя представлял, - сказал Петя.
--
Какой есть. Я выгляжу обыкновенно для Бога.
--
Ну так что там с моим миллионом?
--
С деньгами заминка...
--
Ну вот!
--
Я мог бы дать тебе миллион долларов, но за это потребую от тебя некоторой услуги.
--
Какой еще услуги?
--
Я дам тебе миллион, но через месяц мы поменяемся местами.
--
Как это?
--
Ты станешь моим богом, а я стану обычным человеком.
Петя задумался. Кто знает, что придет в голову этому странному существу, какие его прихоти придется исполнять? А впрочем...
--
Хорошо. Я согласен.
Бог достал откуда-то из-под полы черный кейс и протянул его Пете.
--
Вот, держи, ровно один миллион долларов.
Петя не стал пересчитывать, Богу можно поверить на слово.
Месяц прошел как во сне. Петя купался в роскоши. Покупал себе дорогие автомобили, питался в роскошных ресторанах, знакомился с шикарными женщинами. Ровно 31го явился Бог и затребовал свою премию. Петя отправился на небо. Вскоре Петя узнал, какого труда стоили все его "мелкие" просьбочки. Для того, чтобы побыстрее подогреть чайник надо было создать в нем огромное давление, так что без гидравлического пресса в миниатюре тут не обойтись. Петя устал бегать по инстанциям, чтобы получить разрешение для использования пресса в кухонных условиях. С общественным транспортом было еще больше проблем: составить расписание движения таким образом, чтобы к приходу Пети на остановку, к ней подъезжал не просто автобус с нужным номером, но и еще с хотя бы одним свободным сидением - это была работа диспетчера экстракласса. В общем. Петя потел на всю катушку. Единственное, что можно было выполнить без проблем - это деньги. Миллионы валялись где попало, сваленные в кучи, но бывший Бог Пети почему-то не требовал денег.
Сатана - тошнотворец
Когда Василий Степанович хотел сделать богоугодный поступок, его всегда, почему-то, рвало. Василий Степанович не мог даже войти в церковь, чтобы помолиться или поставить свечку, не мог перекреститься, не мог сказать: "Хвала Всевышнему!" или "Спасибо, Господи!" - рвало. А все Сатана - тошнотворец, который сидел у него в душе и давил что было сил на желудок. Однажды Василий Степанович придумал, что надо делать, - он решил поститься. Как раз шел Великий Пост. Василий Степанович сначала решил питаться только скоромной пищей, но от нее его все так же рвало. Тогда Василий Степанович решил вовсе ничего не есть. Рвало все равно. Не было пищи уже в желудке, а все тошнило и тошнило. И тут Василий Степанович понял: надо изгнать Сатану из своей души. И он послал Сатану куда подальше. Тошнить перестало. Василий Степанович съел скоромной каши, потом скоромного борща, потом съел "скоромной" свинины. "Боже мой. Спасибо! Не тошнит!" Василий Степанович побежал в церковь и поставил сразу десяток свечей. Ну теперь то он развернется!
Сейчас Василий Степанович регулярно ходит в церковь, молится, крестится, и грешит, грешит, грешит. А почему бы нет? Ведь теперь всегда можно раскаяться перед Богом за содеянное, не опасаясь, что тебя вырвет.
Убирайся к чертям!
--
Эй, ты! Да, ты! Ты, ты! Я к тебе обращаюсь! Пошел вон отсюда!
--
Простите, не понял?!
--
Чего ты не понял? Я сказал убирайся!
--
Вы хотите сказать, что я Вам мешаю?
--
Я хочу сказать, и говорю, чтобы ты катился отсюда прочь!
--
Но мы разве знакомы, чтобы Вы говорили мне "ты"?
--
Слушай, ты че? Нарываешься?
--
Нет, я не нарываюсь, как Вы изволили выразиться, я просто спрашиваю.
--
Вот и вали тогда на фиг, спрашивает он!
--
Вы говорите обо мне в третьем лице в моем присутствии. Простите, но это невежливо.
--
Еще будешь меня учить? Да я тебе сейчас!
--
Простите, что?
--
Сейчас получишь!
--
Что получу?
--
По рогам получишь!
--
По рогам? Но у меня нет рогов.
--
Сейчас будут! А ну ка!... А-а!... Ой!... Ты че это?... Спортсмен что ли?
--
Нет, я не спортсмен, но грубость не уважаю. Пожалуйста извините за это маленькое недоразумение.
--
Извинить? Да пошел ты! Убир...
--
А-а, верно. Убирайтесь!
--
Убирайся!
--
Правильно, убирайся!
--
К чертям!
--
К чертям!
Этот незамысловатый разговор произошел однажды в аду по поводу спора за один котел, в котором беседующие были обречены вариться веки вечные.
Мифология супервайзера
И на третий день явилось миру чудо. Всемогущий начальник отдела стал Богом. В глазах сотрудников. И стал Бог ходить по своему Кабинету с Кондиционером, Дивиди-плейером и Жидкими Обоями. Стал разговаривать с ними. И они отвечали ему:
--
Ты, ты, воистину ты наш Всемогущий Господь!
Бог достал из кармана давно припасенную Сигару и наполнил Кабинет удивительным ароматом. В тот же миг явилась ему неземной красоты богиня из дивиди-плейера. И они обнялись и их охватила безудержная страсть, на которую никогда доселе не были способны люди. От этой любви вскоре родится дитя. Имя ему: Супервайзер.
Безбожник
Перед тобой открыты двери. Ты можешь войти и можешь выйти. Зайди сюда, здесь собираются христиане. Они верят в то, что когда то придет День Страшного Суда. Они живут и ждут этого суда. Грешат, как все мы, но держат при себе спасительное средство: покаяние. Они знают, что если покаются, то их Бог простит им все грехи. Они должны стать на колени перед своим богом. Эта их жалкая рабская покорность. Я был среди них, но не видел среди них истинной веры. Все они так же боятся смерти, как и те, кто не верит.
Разбей их храмы ударом сильной руки! Выгони их на улицу. Пусть идут и не чувствуют сверху ничего. Ведь сверху и в самом деле нет ничего. Ни сверху, ни снизу, ни сбоку. Пустота. Мы одни на этой земле. Но мы не будем одиноки.