Мозаика. Фрагмент третий. Район персидского залива, в это же время. Башня Кадаф.
Главная резиденция Звездных странников находилась на одинокой скале прямо посередине моря, называемом Персидским заливом. Огромный, гладкий кусок камня величаво возвышался над волнами, которые за тысячи лет так к нему и не привыкли. Скала была чрезвычайно высока, и ходили слухи, что это на ней покоиться небесный купол. Моряки испокон веков старались обходить ее стороной, а кто забредал, рассказывал страшные сказки о зеленом светящемся в ночи тумане, о столпах яркого света, вздымающегося из воды и сводящем с ума зубодробительном скрежете.
Никто из людей и не догадывался, что внутри скала представляет собой настоящий лабиринт коридоров, соединяющих многочисленные помещения. Чего там только не было: уютные, явно дамские, спальни, облицованные мрамором мрачные залы, пышные сады с огромным количеством цветов, и даже заброшенный песчаный пляж, по слухам созданный на спор самим Нергалом.
Кадаф являлся зоной безопасности. Здесь проводили совещания, отдыхали от трудов праведных, а некоторые и просто жили. Многие из Звездных Странников, редко вспоминали про это место. Например, Эрешкигаль, которой хватало страны Кур, зато ее сестра, богиня войны и любви Инанна, обожала розовый сад, в котором когда-то выросло знаменитое дерево хулуппу.
Сад был действительно прекрасен: журчащие ручейки сбегали с небольших город, рассыпаясь блестящими искрами, аккуратные дорожки посыпаны желтым песком, розы самых невероятных цветов - от жемчужно белых до темно бордовых, казавшихся почти черными. Правда, от дерева хулуппу на сегодняшний день остался только здоровенный пень, приспособленный богиней под ложе.
Инанна, стройная светловолосая девушка, одетая только в полупрозрачные розовые шаровары и расшитую золотом накидку, нервными движениями чистила апельсин, бросая недовольные взгляды на гостя, небрежно развалившегося в кресле качалке. Как и у всех Старших Владык в ее светящихся бело - голубых глазах отсутствовал зрачок. В черных глазах мужчины, под которым поскрипывало ее любимое кресло, его тоже не было. Он был смугл, из-под тонкой кожаной жилетки выпирали бугры мышц, а в черных курчавых волосах поблескивал тонкий серебряный ободок.
- Попробуй вино, - мурлыкнула Инанна, старательно изображая приветливую хозяйку, но брошенный в сторону гостя взгляд говорил - "чтоб ты им подавился!", - просто удивительно, что у полуобезьян получаются такие удивительные вещи?
- Хм.... То-то ты понабирала среди них любовников, - хмыкнул в ответ Нинурта, любовно поглаживая жезл из тусклого металла увенчанный двумя львиными головами, - каждый раз у тебя кто-то новенький, - и он кивнул в сторону стоявшей чуть сбоку каменной статуи изображающей молодого юношу с удивительно красивым лицом.
Инанна в ответ рассмеялась:
- Ну я все таки богиня любви... А ты всегда был слишком горяч, мой друг. Знаешь, сколько придется потратить сил, что бы привести его в чувство!
Нинурта, бог урагана и охоты, щелкнул пальцами и в воздухе материализовался резной деревянный кубок. Сам собой он подплыл к небольшому сервированному столику и самостоятельно наполнился вином, а затем скользнул в подставленную руку. Мужчина сделал глоток и одобрительно кивнул:
- Неплохо! Ты всегда умела выбирать лучшее.
- Льстец, - укоризненно покачала головой девушка, и, отправив в рот очередную дольку, подула на измазанные апельсиновым соком пальцы, тут же ставшие чистыми.
- А насчет звереныша, - Нинурта кивнул в сторону статуи, - заведешь нового, только и всего. Лучше раскажи, ты ничего необычного в последнее время не замечала?
- Что ты имеешь ввиду? - насторожилась богиня
- Плохое предчувствие, - сознался Нинурта, - брожения среди демонов начались, один даже посмел мне вякнуть неуважительно. Пришлось развоплотить. А еще кто-то рылся в старой лаборатории, той самой что на границе Серебряных гор?
Инанна захлопала длинными рестницами:
- Я думала ее уничтожили. Там же полно опасных вещей, а если они попадут в руки людям?
- Уже, - мрачно процедил бог.
- Что уже?
- Уже попало. Меч Гильгамеша.
Богиня соскочила с ложа и, подойдя к столику, тоже налила вина, предпочитая некоторые вещи делать без магии.
- И что ты так разволновался, - пожала она плечами, - наверно его просто хозяин забрал.
Нинурта поперхнулся:
- Ты ненормальная! Его хозяин умер полторы тысячи лет назад! - Инанна нахмурилась и бог, вспомнив, что находится на ее територрии, поспешил извиниться, - Прости, я понимаю тебе тяжело вспоминать ту давнюю историю, но мне в последнее время не по себе. То Мардук наорет, то в лаболаторию вломятся.
Девушка подошла к расстроенному мужчине и, усевшись к нему на колени, ласково погладила по гладкой (Нинурта не имел бороды) щеке.
- Ничего страшного, - поерзала она устраиваясь поудобнее, - а что с Мардуком?
- Так, ничего, - пробормотал мужчина, вдохнув запах розы исходящий от ее кожи, - Эрешкигаль обратилась к нему с жалобой на меня. Будто один из ее храмов на севере был разрушен ураганом...
Инанна услышав ненавистное имя, вскочила и завизжала:
- Не смей говорить в моем присутствии об этой стерве!- от крика с ближайшего куста облетели листья, - До сих пор не могу забыть, как она со мной обошлась!
- Интересно, как? - хмыкнул Нинурта, глядя на беснующуюся богиню, - ведь это ты пришла к ней намереваясь свергнуть с трона и лишить власти в подземной стране. И что ей оставалось делать?
- Ты...Ты..., - задохнулась от возмущения девушка, услышав такую отповедь, - да как ты смеешь критиковать меня! Эта тварь, превратила меня в труп, и заставила провисеть у нее на крюке несколько недель! И ты ее после этого защищаешь?!
-Да ладно, успокойся, - Нинурта вскочил на ноги и, схватив Инанну в охапку, применил единственно правильную политику в отношении разгневанной женщины - заткнул ей рот поцелуем. На некоторое время разговор прервался. Ибо даже боги не могут одновременно заниматься любовью и обсуждать важные дела. Точнее могут, но зачем портить удовольствие?
- Ах, - удовлетворенно вздохнула Инанна через некоторое время, - ты все так же хорош...Так что ты там говорил про меч?
- Его украли. И я не знаю как.
- Правда?
Нинурта вспылил:
- Нет, это я шучу так. Никто не мог взять его в руки! Никто! Даже я. Пшик - и от тебя только кучка праха на полу, мгновенная дезинтеграция! Не знаю, что он такое. Знаешь, как я его перевозил? В специальном контейнере и никогда не брал в руки.
- Да, помню. Ты и ко мне как то приставал..., - покивала девушка, - Но как он мог исчезнуть? Ты послал за ним демонов?
- Ты не представляешь, какие они тупые! - схватился за голову бог, - перебили кучу людей, но так и не ничего и нашли! Что мне делать, Инанна? Если Мардук узнает...
Договорить он не успел: с шипением в воздухе материализовался светящийся овал.
- Госпожу Инанну и господина Нинурту, срочно просят прибыть в зал для совещаний. Малый сбор Старших Владык. Ситуация чрезвычайной важности, - раздался из него строгий женский голос.
Нинурта, гневно рыкнув, схватил жезл и взмахнул им в сторону статуи. Раздался треск и окаменевший человек рассыпался мелкой белой пылью.
Глава 4.
"Клятва так же является заклинанием, только направленным на себя самое. И чем выше на социальной лестнице находится клянущийся, тем больше изменений происходит вокруг него. Этот процесс напоминает круги по воде идущие вокруг брошенного в нее камня. Чем больше камень - тем больше кругов. Не выполненная клятва царя может вызвать цунами и стоить его подданным жизни, ну а клятву водовоза или раба не заметит даже проходящий мимо бездомный пес. Вот почему людям, достигшим определенного положения в обществе надо осторожно следить за тем, что они говорят и чаще очищать мысли молитвами, а тело омовениями".
Отрывки из лекции произнесенной перед послушниками храма Мардука в
г.Вавилоне Владыкой Эламу 1760 г.д.н.э.
Храмы богини Эрешкигаль находились в каждом городе, и трудно было найти поселение, без возведенного в ее честь алтаря. Очень уж уважали царицу мертвых. Уважали и боялись. Все-таки единственный бог, встреча с которым казалась неизбежной: будь ты простой смертный, герой, или жрец.
Такой храм был и в Уре и именно там, в потайной комнате, находился уставший Тиграгиль. Она сильно отличалась от остальных помещений, окрашенных в мрачные бордовые тона. Светлая, кругом ковры и мягкие подушки, а в углу в нише заваленной цветами стояла золотая статуя богини, совсем не похожая на демоническое изображение установленное на улице. Красивая женщина с огромными изумрудами вместо глаз, прекрасной фигурой, длинными, выкрашенными красной краской, ногтями и нежной слегка грустной улыбкой держала в правой руке распустившийся цветок лилии - символ сна и смерти, а возле ее обнаженных ног горела никогда не гаснущая жаровня. Владыка успел снять выпачканный в крови хитон, произвести омовение и сейчас сидел на полу скрестив ноги, любуясь красавицей и прихлебывая из деревянной пиалы редкое в этих местах красное виноградное вино, привезенное из далекой Армении. Он хотел поспать, но не мог. Как только глаза закрывались, ему чудилась та комната, наполненная трупами и открытый в беззвучном крике рот племянника, чья голова сейчас покоилась в специальном сосуде, наполненном маслами и благовониями.
- Никогда не думал, любовь моя, что смогу пережить такой кошмар! Казалось, мир вокруг сошел с ума. Я впервые видел, как убивает любовный приворот. Весьма поучительное зрелище. Весьма. Правда накрыло в основном рабов, так что наши потери оказалась невелики. Зато внутри..., - осекся Тиграгиль, расказывая статуе о том, что увидел в храме Сина. Затем помотал головой, прогоняя видения, отпил вина и продолжил. - Нет, сам храм в порядке, служители целы. Все на своих местах: алтари, статуи, огонь, - все как положено. Якир, правда, рот раскрыл. Зря. Я и без его вяканья еле сдерживался. Да он, кстати, почти ничего и не знал, только где исток спрятан. И никаких следов вмешательства! Мы плиту повернули, любовный приворот и сработал. А про Эшнуна он думал, что его в городе нет уже больше двух недель. Вроде как тот поехал на восток проверять храмовые земли. Не сомневаюсь, что старик давно кормит рыб, но тебе, госпожа, лучше знать, - тонкие губы искривились в ухмылке, - Хороший подвал был у них, вместительный такой. Сосуды, амфоры всякие. Только был. Я там свод обрушил, на всякий случай. Ты же знаешь - открытый исток это опасно, - он кивнул на стоявший возле ног кувшин, - вот сувенирчик прихватил. Неплохим винишком баловался Эшнун, имел вкус.
В этот момент тени на стенах стали четче, а вокруг золотой женщины засверкала бриллиантовые искорки. Улыбка блаженства разлилась по вечно хмурому лицу Тиграгиля, стирая морщины и делая грозного жреца похожим на счастливого мальчишку. Осторожно, не отрывая от статуи взгляд, он поставил пиалу на пол и, встал на колени.
Мгновение, и женщина, стоящая на постаменте, шевельнулась, золотые волосы почернели, а запах ожившего цветка заполнил помещение сладковатым ароматом. Эрешкигаль сделала шаг вперед.
- Гггосспожа..., - пробормотал мужчина и распростерся перед ней ниц.
- Встань, - прошелестело в ответ, и неведомая сила подбросила Тиграгиля его в воздух, выпрямляя и прислоняя к стене. - Соскучился? - приблизившись, лукаво спросила красавица, проводя острыми, как бритва когтями по жилистому смуглому торсу. Достигнув бедер, когти слегка замерли, словно набираясь сил, а потом прошлись по набедренной повязке разрезали ее на части. Тиграгиль застонал от вожделения и, не сдержавшись, сжал богиню в объятиях. Она была не против, и, подставив лицо поцелуям, некоторое время наслаждалась человеческими ласками, пока не почувствовала, что теряет над собой контроль. Вскоре жрец кричал: боль и наслаждение накатывали волнами, заставляя тело биться в экстазе. Такие встречи обычно заканчивались, когда он терял сознание, и Эрешкигаль приходилось брать себя в руки дабы ненароком не убить нужного пока человека.
"Смертные так хрупки", - подумала она, задумчиво слизывая кровь с пальца. Только Нергал - бог войны мог удовлетворить аппетиты красавицы, не рискуя расстаться с жизнью. Но за тысячи лет совместной жизни даже идеальный супруг надоедает до зубовного скрежета, и люди, способные видеть в ней просто женщину, вносили в ее жизнь разнообразие.
Сегодня Эрешкигаль сумела остановиться только тогда, когда вся кожа Тиграгиля покрылась резаными ранами. Пришлось срочно принимать меры. Подобрав оброненный цветок, она оторвала один из мясистых серебристых листьев и, сжав его в кулаке, выдавила прямо на окровавленное тело любовника несколько тягучих маслянистых капель. Лилия-хуллупу отличалась от остальных растений редкостью и необычными свойствами, ради которых многие бы продали свою душу демонам: отвар из соцветий мог вылечить любую болезнь, настойка из корней даровала молодость, а пара капель сока растертых по телу залечивали любые, даже смертельные раны. Вот и сейчас, благодаря своевременно оказанной помощи жрец с вздохом открыл глаза.
- А ведь я когда-нибудь убью тебя, - мурлыкнула Эрешкигаль, сверкнув своими зелеными глазами.
- Знаю, - прошептал мужчина.
- И тебя это не пугает? - положила она ему голову на колени.
- Меня пугает то, что ты однажды не придешь, и тогда мне придется умереть от старости, - улыбнулся он, прикасаясь губами к ее волосам.
Эрешкигаль выгнула спинку и улыбнулась:
- Вот уж чего можешь не бояться! После того, что ты натворил сегодня, своей смертью умереть тебе точно не удастся.
- Госпожа хочет вина? - решил Тиграгиль сменить тему.
- Госпожа хочет рассказ, - властно прервала она его, отстраняясь и усаживаясь на скамье. - Мало того, что последнюю неделю в Куре неизвестно что твориться, так еще ты тут со своими клятвами!
- Ну, с твоей проблемой можно справиться. Достаточно убить шоготта.
- Я знаю, - отмахнулась Эрешкигаль, - Мардук просветил. Сегодня ночью, - двусмысленно добавила она, и Тиграгиль дернулся. Он никак не мог привыкнуть, что ревновать богинь дело хлопотное и неблагодарное. Та заметила его гримасу и недовольно передернула плечами:
- Перестань, мы встречались по делу. Син, увидел шогота из лодки и поднял тревогу. Кто бы мог подумать, что старик еще способен отличить тварь бездны от обыкновенного тумана, - богиня хихикнула, - Значит, первая печать снята?
- Да госпожа, - кивнул жрец. - И весьма успешно. Кстати, про печать не узнали бы так быстро, если бы не один раб.
- Какой раб? - поинтересовалась она, опять пристраивая свою голову ему на колени. Зарывшись в ее волосы, Тиграгиль блаженно выдохнул.
- Есть тут один, - богиня слегка поерзала и его голос стал прерываться, - Нюхач из храма Мардука, выкормыш Эламу. Шамшилом зовут.
- А он то откуда узнал?!
- Не знаю!- промычал Тиграгиль, исследуя языком божественное ушко. Эрешкигаль нетерпеливо отмахнулась.
- Перестань. Откуда он узнал про шоготта?
- Да не знаю я! - повторил жрец, решив, что действительно лучше остановиться. Второго раза он бы сегодня мог и не пережить. - Он и не говорил ничего про шототов. Он сказал поэтически - "эпидемия потерянных душ".
- Ничего себе! - от неожиданности Эрешкигаль подскочила, и чуть было не свалилась на каменный пол.- Не может быть! Ведь он не мог ее читать? Ведь не мог же?
- Да не знаю я! Слушай, а ты не могла бы завернуться ... ну хотя бы в это одеяло, а то у меня мысли не в ту сторону скачут?
- Давай одеяло! Фу, какая гадость... Лучше я сама, - дернула плечиком красотка и, щелкнув пальцами, выхватила из воздуха материализовавшийся пушистый плащ в который тут же закуталась, - Будь добр, следующий раз придумай место для свидания получше, - капризно надула она губы, - а то в этих вечных подвалах сыро и холодно.
- Я не знал, что ты придешь, - прошептал в ответ владыка, - Ты всегда появляешься неожиданно.
- Хочешь сказать, что не ждал меня! - сверкнули в ответ кошачьи глаза. - Ты стал слишком дерзок, жрец!
Тот протянул ей пиалу с вином и улыбнулся:
- Не дуйся, ты же знаешь, что я всегда жду тебя. Я дергаюсь на улице, когда мимо проходят женщины с черными волосами, вижу твой образ в каждом женском изваянии, а когда кто-то умирает мне становиться завидно. Ведь он идет прямо к тебе. Чего еще ты еще хочешь от меня, женщина?
- Женщина..., - глаза Эрешкигаль затуманились, она жестом отвергла вино и перебралась поближе, - если б ты знал, как давно меня так не называли, - затем встряхнулась, - Не отвлекайся! Лучше скажи, откуда обычный раб может быть знаком с "Книгой воющих демонов"?
- Не знаю, госпожа, - повторил Тиграгиль полюбившееся слово, - но это значит, что есть несколько экземпляров. Ведь не мог какой-то раб прочитать тот, что храниться в Кадафе. Или мог?
Изумруды полыхнули молнией, а ласковые коготки, превратившись в острые кинжалы, царапнули покрытую щетиной щеку. Пять капелек крови прочертили ровные дорожки. Жрец, закусив губу, дернулся от боли.
- Это человек Мардука, - она взмахнула рукой еще раз, - А я не собираюсь с ним сориться из-за какого-то смертного. Запомни это!
- Да, госпожа, - еле слышно прошептал жрец.
- Вот и хорошо, - встав, она пересела на другую скамью и приказала,- Расскажи все подробно.
- Двери храма оказались закрыты, и их пришлось выбивать. Затем любовный приворот. Кстати, первым его учуял как раз Шамшил - ворвался как умалишенный и заорал - "Айрис, беги!"
- Что за Айрис?
- Оборотень из клана Бик-Амукани. Снежный призрак. Служит у наместника телохранителем. У нее на лице - три отметины.
- Ясно, - плотнее закуталась в шаль Эрешкигаль, - Ей удалось убежать?
- Да, как ни удивительно, - Еще успела и Нарамсина нокаутировать, а Адат его потом вытащил. Про Адата рассказывать?
- Интересно..., - протянула богиня и встав начала задумчиво ходить по комнате, - Я знаю это имя. Ах, Мардук, вот хитрый лис! И как он мог предвидеть?!
- Мне непонятны слова твои, - покачал головой Тиграгиль, - Адат кто-то особенный?
- Не разочаровывай меня жрец, - презрительно смерила его взглядом богиня, - лучше перечитай пятьдсят имен главы пресветлого воинства и храники осады Ирема! На него любовный приворот не подействовал?
- Да, госпожа. Он не подействовал так же на Айрисис и Шамшила. Только ему для этого пришлось принести кровавую жертву. Ну и конечно на меня.
Эрешкигаль довольно улыбнулась:
- Приятно слышать, что твоя любовь ко мне - истинна. Но ведь ты тоже мог принести жертву, не так ли?
- Мне не нужна жертва, - покачал головой жрец, - ты знаешь.
- Знаю, ты искренне меня любишь, - она действительно это знала, - Рассказывай, что ты увидел внутри?
Владыка судорожно вздохнул и, закрыв лицо ладонями, заговорил медленно, через силу возвращаясь к неприятным воспоминаниям:
- Тринадцать трупов, двенадцать по кругу вокруг истока и один раздавленный в коридоре. Как будто по нему проехалось нечто длинное и очень тяжелое.
- Шоготт, - выдохнула богиня, подходя поближе к своему жрецу.
- Да, - подтвердил он все тем же ровным голосом, - именно так его подчинили, отдав кровь молодого и сильного человека. Двенадцать тел были раздеты и расчленены: головы лежали рядом и у каждого разрез от горла и до паха. Внутренности отсутствовали. И..., - тут он замолчал.
Эрешкигаль придвинувшись ближе, села ему на колени и развела руки закрывающие лицо. По щекам Тиграгиля катились слезы.
- Что, что ты увидел? - прошептала она, всматриваясь в заплаканные глаза мужчины.
- Они двигались..., - прошептал он, - было чувство что они живы и что то пытаются сказать... И я понял что... Они молили о смерти...
- Шшшш, - прошипела она, касаясь когтями его щеки, - Все закончилось. Сейчас тебе станет легче, - она подула на него дыханием забвения, которым встречала каждого сходящего в подземную страну Кур. Через мгновение лицо жреца разгладилось. Эрешкигаль еще раз погладила его по щеке, - Ну как?
- Лучше, спасибо, - улыбнулся Тиграгиль, - а можно вопрос?
- Конечно, дорогой., - улыбнулась богиня и поцеловала его в мокрые, соленые губы.
- По поводу клятвы.
- Ах, да. Чем ты клялся?
- Именем Анну.
- А ты не дурак, - развеселилась богиня, - всем известно, что Анну не сушществует! И почему ты не один из наших? Твой ум, эрудиция... Все было бы гораздо проще родись ты несколько тысяч лет назад.
- Какой кошмар, я влюбился в древнюю старуху, - пошутил жрец, - Я так понимаю, что история только начинается, ведь на очереди вторая печат в Мари.
- Да, - согласилась Эрешкигаль, - Налей мне все-таки вина, - Тиграгиль снял ее с коленей и протянул пиалу, - Значит так..., - протянула она, - первую печать можно снять только в полнолуние. Вторая печать принадлежит Набу, а он у нас связан с меркурием. Когда у нас меркурий в зените?
- Мммм, - задумался жрец, пытаясь справиться с арифметикой, - семнадцать дней и шесть часов...
- Замечательно, но вначале есть более неотложное дело.
- Слушаю и повинуюсь, госпожа, - опустился мужчина на колени перед своей богиней.
- У меня в Куре твориться непонятно что! Там нельзя находиться душам живых людей. Может произойти непоправимое. Нужно срочно установить равновесие.
- Мне их убить?- ровным голосом поинтересовался жрец.
- Боги, какой ты кровожадный! - захохотала девушка. - Есть и другой способ. Нужно сделать вот что...
* * *
Далеко убежать Шамшил не смог, вскоре у него подкосились ноги, и он распластался в городской пыли, напугав проходящих мимо женщин. Его догнал Зухрим и опустился рядом.
- Давай, хозяин, вставай. Негоже такому важному господину лежать на улице.
- Помоги, - еле ворочая языком, прохрипел нюхач. В голове у него шумело, будто всю ночь он курил опиум, а перед глазами мелькали черные жирные мухи. Больше всего ему сейчас хотелось добраться до постоялого двора, забрать вещи, сесть на корабль и не просыпаться до тех пор, пока на горизонте не покажутся башни Вавиона, - мне надо в "Сковороду".
"От чего я, в самом деле, распсиховался?" - думал он, цепляясь из последних сил за неунывающего мальчишку, - "Ну вляпался в очередной раз в историю, так уж давно пора привыкнуть. Всегда рядом со мной что-то происходит. И от Эламу снова попадет: дело провалил, отчет не послал, да еще умудрился присутствовать при клятве. Уезжать надо отсюда, и как можно скорее".
Его мысли прервало деликатное покашдивание:
- Пришли, хозяин, - доложил Зурим, - и зачем, скажи на милость, ты остановился в такой дыре?
Шамшил поднял голову и ахнул. За время его отсутствия постоялый двор изменился. Входная дверь была разбита в щепы и ее остатки валялись по всему дворику. Навес для животных пустовал, поилка, словно оброшенная неведомой силой, лежала совсем не там где ей положено. Исчез соблазнительный запах еды, привлекший его в прошлый раз, и гомон постояльцев.
- Как же так? - присел он на врытый неподалеку камень, - ведь там остались мои вещи!
- Ты здесь оставил ценные вещи?! - возмутился Зухрим, - Хозяин, ты первый день живешь на свете? Ты что не знаешь, что если обычному человеку еще можно доверять, да и то через раз, то трактирщику - никогда! Они все жулье и за копейку удушат родную мать!
- Эй-эй, - возмутился Шамшил, - полегче! Между прочим, моя мать как раз и содержит постоялый двор. Так что не надо всех под одну гребенку. Я хозяину хорошо заплатил!
- А много у тебя барахла было?
- Да не особо, - отмахнулся Шамшил, - самое главное - меч там мой. Тусклый. И пара голубей почтовых в клетке. Интересно, они хоть живы?
Договорить он не успел. Неожиданно их окружила стража в черных форменных рубахах, и, схватив ,буквально занесли внутрь.
- Так, - подошел к ним богато одетый мужик. Одних золотых украшений на нем висело не меньше килограмма: от толстенной цепи на шее до унизанных перстнями пальцев. По сравнению с ним наместник, носивший тонкий обручь на шее, смотрелся бедным замухрышкой. Самым примечательным в его внешности был неоднократно переломанный и криво сросшийся нос. В руках он держал плеть - девять кожаных плетеных ремешков прикрепленных к длинной палке, которой нервно постукивал по сапогу. - Бродяги?
Постаравшись согнуться как можно более подобострастно, Шамшил затарахтел:
- О, господин! Я четыре дня назад прибыл из Вавилона по коммерческой надобности! Мой отец, да продлят боги его года, - он резко воздел руки к небу, задев ближайшего стражника, - послал меня, своего единственного сына присмотреть место для лавки на время ярмарки! И внести плату в казну города, если я сумею подыскать необходимое.
- Хм, - с сомненьем протянул мужик, - неказистый у тебя вид для торговца,- с таким определением своей внешности нюхач согласился. Еще бы неказистый, да краше в гроб кладут, но рассказывать первому встречному о своих проблемах он не собирался.
- Почти сразу по приезде, напали на меня грабители, о господин, - склонился он еще ниже,- избили и обокрали. Очнулся я сегодня и с помощью слуги, - кивок на ковыряющего пальцем в носу Зухрима, - добрался сюда. Я оставил хозяину кое-какие вещи на хранение и вернулся за ними.
- А что ты конкретно оставил? - начальственные усы стали подрагивать, словно нос собаки почуявшей добычу.
Без всякой задней мысли парень ляпнул чистую правду:
- Меч и клетку с почтовыми голубями.
Плетка ожила, свистнула, но Шамшил успел дернуться в сторону, поэтому вместо лица девять щупалец ожгли бок.
-Ооой! - завопил парень, падая на пол, - За что! - Стало ясно, что ничего объяснять не будут, а просто изобьют до полусмерти, поэтому, он закрыл голову руками, и на всякий случай, зажмурил глаза. Однако вместо ударов послышался сдавленный крик, затем стук и звонкий мальчишеский голос отчетливо произнес:
- Вам лучше поставить моего хозяина на ноги, и прошу делать это крайне осторожно, а то он не вполне здоров и ему вредны резкие движения.
Шамшил открыл глаза и увидел поразительную картину: на коленях, держась рукой за промежность, стоял обвешанный золотом мужик. Рядом с ним находился Зухрим. Одной рукой он вцепился мужику в волосы, а возле его горла держал нож. Плеть валялась неподалеку, а лица стражников выражали удивление и испуг. Сама мысль о том, что двенадцатилетний мальчишка может завалить здоровенного матерого мужика, могла бы прказаться забавной, но в глазах ребенка полыхало такое плямя, что смешок застрял у Шамшила в горле. Когда человек так смотрит - ему веришь сразу, без объяснений и уговоров.
- Выполнять! Быстро! - заорал мужик, когда острие чуть сильнее прижалось к шее. Приказ исполнили с необычайным рвением, подняв парня с такой скоростью, что у того закружилась голова, - Ну и что дальше? - спросил он, ворочая налитыми кровью глазами. - Ведь если что, мои люди сразу разорвут вас на части...
Действительно, расклад выходил патовый, но к счастью в этот момент на постоялый двор ввалился запыхавшийся Адат, за спиной которого маячила знакомая веснушчатая физиономия Рыжего из десятки Кайши.
- Твою мать! - выругался здоровяк, увидев сцену, - Я так и знал, что тебя нельзя одного оставлять. Это же новый начальник стражи! Сейчас же отгони щенка!
- Если бы не он, быть бы мне битым, причем без всякого объяснения! - возмутился парень, Зухрим, отпусти его! - мальчишка съежился, покорно спрятал нож и отскочил в угол, подальше от очумевшей стражи.
Стоящий на коленях мужчина злобно оскалился и, встав на ноги, завизжал:
- Схватить обоих! Быстро!
- Эй-эй, уважаемый ..., - обратился к нему Адат, но тот уже ничего не слышал. Гнев затуманил его разум, и, подняв плеть, он направился к Шамшилу. Вот только применить ее не успел. Господин дознаватель мягко по кошачьи метнулся вперед и, перехватив его руку у локтя, сжал так, что у бедолаги хрустнули кости.
-Аааа! - заорал тот, в то время как его подчиненные стояли под прицелом луков, двух черных как ночь эфиопов.
- Эвнар, своей властью, даденной мне царем Хаммурапи, да хранят его боги, я приказываю тебе остановиться! - приказал Адат.
- Да, кто ты такой, мать твою..., - зашипел мужчина, одаривая его ненавидящим взглядом.
- Вот, кто я такой! - Адат закатал рукав и продемонстрировал царское клеймо - квадрат со сложными рунами внутри:
- А еще, если желаешь, могу предъявить личную печать царя. Но учти, после ты станешь для меня государственным преступником, и цацкаться с тобой перестанут.
- Господин имперский дознаватель..., - зашептались вокруг стражники.
- Ну а теперь, - продолжил Адат, подавая знак эфиопам, что бы те убрали луки, - Я хотел бы узнать, что здесь, в конце концов, происходит.
Начальник стражи злобно оскалился:
- Мне и самому интересно! Знаю только одно, здесь не обошлось без черной магии и этот убогий, - кивнул он в сторону Шамшила, - как-то во все замешен. Несколько дней назад ко мне прибежала жена уважаемого хозяина "Сковороды", и сообщила, что ее мужа забрали демоны, оставив от него только одежду. Послав двух людей проверить ее рассказ, я их так и не дождался! Потом послал еще двоих - тот же результат, а когда сегодня, пришел сюда лично, то обнаружил запустение и заколоченные двери! Мои люди их выбили и прочесали трактир сверху донизу. Мы нашли комнату забитую самыми разными вещами, среди которых были и четыре черные рубахи. - Эвнар замялся, в его глазах мелькнула нерешительность, - Может, сам посмотришь? - прозвучали в голосе просящие нотки.
Адат тяжело вздохнул:
- Проклятый город... Ладно, показывай дорогу.
- И не подумаю, - огрызнулся начальник стражи, - сам иди. Вот здесь за прилавком лестница вниз, только факел возьми, а то там темно.
- Ну ладно, - разозлился здоровяк, - ребята, присмотрите за ними, а ты Шамшил пойдешь со мной! У меня дело неотложной важности, а я тут твою задницу из неприятностей вытаскивать должен! Шевелись, давай!
Первым по узкой лестнице скатился Зухрим. Впереди жалобно закричали голуби, и Шамшил ринулся вперед, едва не свалившись со ступенек. Узкий коридор привел к двери, обычно запирающейся на огромный навесной замок. Но сейчас запоры были содраны, и дверь стояла нараспашку. На полках вдоль стен стояли кувшины, ящики с фруктами и мешки с мукой. На крюках вбитых в потолок висели вяленные бараньи туши, связки лука и чеснока, а в углу на земле лежала стопка шкур. Пол в комнате густо покрывала смесь из тряпок, одежды и обычных бронзовых мечей.
- Живы! - обрадовался нюхач, кидаясь к клетке. Какая то заботливая душа налила птичкам воды и дала корма, поэтому выглядели они вполне сносно. Рядом с клеткой нашелся вещевой мешок, а сверху невозмутимо лежал Тусклый, которого Шамшил тут же прижал к груди, словно старого дорогого друга.
- Не трожь!- заорал Зухрим, бросаясь вперед, но его хозяин уже держал свою железку обеими руками.
- Ты чего? - удивленно посмотрел он на мальчика. Тот открыл рот, пытаясь что-то сказать, да так и замер с открытым ртом.
- Смотрите! - ахнул Адат, поднимая с земли женский парик. Под ним обнаружился кошелек и связка ключей,- Что же здесь произошло?
- Заткнись, молокосос! - рявкнул дознаватель, - Не разбрасывайся словами, если хочешь дожить до совершеннолетия! Я и без тебя все понял! Но как такое возможно?
- А ты посмотри на его меч, - посоветовал мальчишка и ткнул пальцем в Шамшила, который свернувшись клубочком на шкурах так и не выпустил из рук любимое оружие. На его лице было написано неземное блаженство.
Адат, подойдя поближе, сел перед другом на корточки и начал рассматривать странный клинок. Едва заметные искорки скользнули по выгравированному на рукояти узору, древние руны зажглись на лезвии. Он вздохнул и беспомощно оглянулся:
- Зухрим...
- Что?
- Не может быть, - мальчишка промолчал, но выразительно пожал плечами. Адат встал и поежился, - Ладно, - наконец решил он, - мне надо идти. Кайши начал без меня квартал обыскивать. А ты присмотри за ним, а? Этот парень мне очень дорог... Я тебя очень прошу.
- Ладно, - кивнул Зухрим, - только убери отсюда Эвнара и его шавок. Еще не сдержусь и пришибу ненароком. И еще..., - тут он подошел к мужчине поближе, - Ищи там, где тпло, но влажно. Может какой-нибудь подвал, или подпол и захвати огонь. Шоготты, не любят когда их жгут.
Адат вздохнул:
- Значит, я не ошибся. Что ж, рад встрече. Поговорим позже, а то мне действительно пора идти. Оставлю-ка я вам Рыжего на всякий случай. До встречи, брат!