Я, СМОЛИНА А.Н.:

  

  1. В чужих газетных статьях ничего не правлю, отсюда иногда одно и то же медицинское учреждение называется по разному.

  

  2. У некоторых героинь не указано место службы, возможно потому, что тогда это считалось военной тайной.

  

  3. У других героинь отсутствует отчество. Там, где я знаю лично или отслеживаю по другим газетным публикациям, - там я отчество ставлю.

  У остальных только те данные, какие дала газета.

  

  4. Красным цветом даю сноски на дополнительную информацию, если она у меня имеется.

  

  

  

  

  

  

  

  Этот раздел собран удивительным человеком. Ольга Анатольевна КОРНИЕНКО, добровольная помощница, изъявившая желание отыскивать информацию об "афганцах" и "афганках", живых и погибших. Она не только добывает информацию, но, когда невозможно скопировать, перепечатывает материал вручную.

  

  И неважно, что Ольга Анатольевна - не ветеран войны, благодаря ей мой военный архив пополнился многочисленными фактами о тех, чьи подвиги упоминаются не так часто - о служащих (вольнонаёмных) советской армии, прошедших горнило афганской войны.

  

  Хотелось бы иметь больше таких помощников, однако, как показал многолетний опыт по сбору архивных данных, серьёзные ответственные альтруисты на жизненном пути встречаются не часто. Можно сказать, моему архиву повезло.

  

  

  

  

  

  201. Татьяна Геннадьевна ЧУДАЕВА, Хинджан, медсестра,

  АПО, 1987-1988

  

  202. Елена Владимировна ГОЛОВИНОВА, Кабул, "секретчица",

  181-й мотострелковый полк, 1984-1986

  

  203. Ирина ДОБРЕНКО, Кундуз, помощник нач. отделения комплектования дивизии

  

  204. Людмила ХМЕЛЕВСКАЯ, Кандагар, начальник столовой

  

  205. Наталья ГУБАНОВА, Джелалабад, операционная сестра,

  медрота 66-я ОМСБр в/ч пп 93992, 1982-1984

  

  ----- Валентина Викторовна ПОЛЬСКАЯ, Джелалабад, ст. операционная сестра,

  медрота в/ч пп 93992, 66-я ОМСБр, 1987-1988

  

  ----- Надежда РОМАНОВА, операционная сестра, 1981-1983

  

  206. Галина Анатольевня МАЛОГИНА, Кабул, медсестра,

  центральный советский инфекционный госпиталь в/ч пп 27841

  

  207. Лариса Михайловна ГРИГОРЬЕВА (СЕДЫХ), Кабул, машинистка,

  штаб тыла 40-й армии, 1984-1987

  

  208. Любовь ЯБЛОКОВА (ФИЛИППИДИ), Кандагар, медсестра,

  госпиталь, инфекционное отделение (блок интенсивной терапии), 1986-1988

  

  209. Надежда Владимировна ПАЛАСТРОВА, Пули-Хумри, медсестра,

   терапевтическое, инфекционное и хирургическое отделения, 1985-1988

  

  210. Ирина Александровна МАТЭ, Кабул, начальник клуба, 1984-1986

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

201. "Знамя правды" (18 февраля 2014)

  

  

Мужественная и женственная медсестра и воспитатель

  

  

  

  

   Татьяна Геннадьевна ЧУДАЕВА

  

  

  Живёт в Буньково интересной судьбы человек - Татьяна Геннадьевна Чудаева - единственная женщина в Упоровском районе, которая стала участником Афганских событий.

  

  В 1981 году, когда наши войска уже были на территории Афганской республики девушка только закончила 10 классов родной Буньковской школы и поступила учиться в Тюменское медицинское училище. Через два года она получила диплом по специальности акушерка. Приобретя медицинскую профессию, Татьяна стала военнообязанной. С 1984 года она работала в роддоме N 2 г. Тюмени. Юность - пора пылкая и бесстрашная, Таня не была равнодушной, тронули её и события, происходящие в Афганистане, однажды она откликнулась на агитацию военкомата и решила поехать медицинской сестрой в горячую точку.

  

  Службу по контракту в агитационно-пропагандистском отряде в посёлке Хинджан наша землячка проходила с октября 1987-го по октябрь 1988-го. Основная работа заключалась в проведении пропаганды против диверсий со стороны афганского народа, разведке, медобслуживании солдат и местного населения (в основном женщин), а также раздаче материальной помощи населению. Много пришлось пережить Татьяне: и страх за свою жизнь и постоянное напряжение, но она понимала, что выполняет очень нужное и ответственное дело. После обстрелов было много раненых, приходилось работать без отдыха, чтобы оказать первую помощь, порой приходилось спать в военной технике. Местные жители в целом доброжелательно и уважительно относились к молодой медсестре. Но были случаи, когда получали угрозы. Как-то раз на входной двери нашли записку следующего содержания: 'Шурави, (это так обращались к русским) мы украдём вашего доктора и медсестру'... Что и говорить, нелегко приходилось в это немирное время, и страшно и тревожно, но долг есть долг. За мужество и героизм, проявленные молодой медсестрой ей были вручены награды: медали 'За боевые заслуги', и 'От благодарного афганского народа', две правительственные почётные грамоты (одна подписана министром обороны - Громовым).

  

  Афганская война уже четверть века как позади. Но моменты, пережитые в те времена до сих пор в памяти Татьяны Геннадьевны. Мирная гражданская жизнь берёт своё. Вместе с мужем Сергеем Михайловичем (ныне покойным) Татьяна Геннадьевна вырастила и воспитала двух прекрасных детей. Старший Иван давно закончил Тюменский лесотехнический техникум и сейчас работает на Севере, инженером по лесу. Младшая дочка Даша закончила ТГУ, получила профессию географа и трудится в Управлении по водным ресурсам в Тюмени.

  

  С 2000 года наша героиня работала в Буньковской школе - фельдшером и руководителем ОБЖ, следила за здоровьем детей и обучала их навыкам безопасности жизнедеятельности, где ей пригодился собственный опыт, приобретённый в Афганистане.

  

  В 2001 году командиром войсковой части подполковником Ямочкиным была награждена грамотой 'За большой вклад в патриотическое воспитание молодёжи'. В 2003 году - благодарственным письмом от главы администрации Упоровского района 'За работу по патриотическому воспитанию детей и подростков'.

  

  С 2006 года Татьяна Геннадьевна старший воспитатель в Буньковском детском садике 'Теремок'. С её приходом на эту работу, детский сад расцвёл. С душой и энтузиазмом относится она к своим обязанностям, любят её детишки, и родители не боятся доверить своего ребёнка этой доброй и заботливой женщине. За безупречную работу в системе дошкольного образования в 2011 году, Татьяна Геннадьевна награждена грамотой. В 2012 году также получила грамоту 'За добросовестный труд и высокий профессионализм'.

  

  Любимое занятие этой милой скромной женщины - выращивание цветов. Они в изобилии есть не только у неё дома и на приусадебном участке, но и в детском саду она создала целую оранжерею, приучая ребятишек любить цветы и бережно относиться к природе.

  

  В этом году Татьяна Геннадьевна отметит не только 25-летие со дня вывода войск из Афганистана, но и свой 50-летний юбилей. Хочется пожелать ей оставаться всегда такой привлекательной, женственной и в тоже время мужественной и уверенной в себе.

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  Татьяна ИНОЗЕМЦЕВА, участковый специалист по социальной работе

  

  Отсюда: http://tyumedia.ru/144263.html

  

  __________________________________________________________________

  

  

  

  (1) Ролик в ютубе о Татьяне находится

  здесь: https://uporovo.online/news/189470.html

  

  Фотографии из ролика сканировала Ольга Анатольевна КОРНИЕНКО.

  Из них я сделала отдельный фотоальбом "Хинджан (возле Пули-Хумри), фотоальбом N 1", поставленный

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/8-9.shtml - А.С.

  

  (2) Так как Хинджан находится возле Пули-Хумри, то сделаю сноску на фотоальбомы девчат из Пули-Хумри.

  

  Первый (там же продолжения) фотоальбом "Пули-Хумри, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/8.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

202. Журнал 'Женщина Дагестана' ? 3 (23.05.2014)

  

  

Женщины в мужской игре

  

  Говорят, что психика человека ломается дважды: когда из мирной жизни он попадает на войну и наоборот

  

  Участница боевых действий в Демократической Республике Афганистан, махачкалинка Елена Владимировна ГОЛОВИНОВА рассказала, что чувствует женщина, попавшая на войну...

  

  КТО, ЕСЛИ НЕ Я?

  

  ...На ту войну женщины отправлялись по разным причинам. Кто-то ехал в надежде заработать и помочь семье; кого-то отправляли по 'партийной линии', причем так, что отказаться было невозможно; были девчонки, которые сбегали на войну от неразделенной любви или предательства в надежде, что новая жизнь вычеркнет боль... А еще манили слухи, что отслужившим дадут собственное жилье. Елену Головинову ехать в Афганистан никто не принуждал, женщина говорит, что решение приняла сама.

  

  - В Афганистане я прослужила два года, с 1984 по 1986, а до того, как попала в Афганистан, работала в Махачкале в спортивном обществе 'Урожай', всегда была в числе комсомольцев-активистов. Верила в светлое будущее, жила по принципу 'кто, если не я?' Многие мои ровесники в те годы были настоящими патриотами. Родина сказала надо, значит надо. Конечно, мы знали, что там идет война, но в молодости это не кажется таким уж страшным.

  

  Сейчас находятся те, кто обвиняет женщин, работавших на войне, в том, что они рвались в Афганистан устраивать личную жизнь. Это очень обидные и не имеющие оснований упреки. Да, были девчонки, нашедшие свою судьбу и вышедшие замуж за военнослужащих, но обвинение женщин в том, что они ехали на войну за мужским вниманием, я считаю оскорбительным. Кстати, многие такие 'военнополевые романы' и браки заканчивались разводами.

  

  ЭТО БЫЛА ВОЙНА...

  

  - Что касается меня, то, если быть до конца откровенной, я поехала в Афган не столько за патриотической или лирической романтикой. Середина 80-х годов - тотальный дефицит. Тогда многие молодые люди рвались за границу заработать денег. Я сначала думала о Германии или другой европейской стране, где находились военные части ограниченного контингента Советских войск. Но попасть туда было труднее, чем в Афганистан.

  

  В Кабуле у борта самолета нас встречали ребята, ожидавшие замену, Вид у них был грозный, чужая для нас форма, с автоматами, в черных очках. Пока они не заговорили, я думала, что это афганцы. Первое, с чем мы столкнулись, едва сошли с трапа самолета на кабульском аэродроме, - это афганская пыль. Как мука. Сапоги увязли по щиколотку. Спустя некоторое время мы уже хорошо знали, что такое ветер-"афганец", приносящий тонны песка и пыли.

  

  Кабульская пересылка - это корпус с двухъярусными солдатскими кроватями и столовая. Ходить там некуда, поэтому все ожидавшие распределения собирались кучками, болтали, травили анекдоты.

  

  ВОЕННЫЕ БУДНИ

  

  - Был случай: стоим днем недалеко от плаца, разговариваем с командиром, вдруг - раз - пуля над головой! Понятно, снайпер обстреливает, надо за угол здания зайти. И такие ситуации были привычным делом. Снайперы простреливали плац в обеденный перерыв, убить могли в любой момент, а не только во время боевых операций. Ночью по звуку орудий мы уже определяли - наши стреляют или, наоборот, по нам. Понимаете, там нет понятия 'фронт', 'тыл' - везде ведется партизанска я война. Вспышки военных действий могут быть в любом месте. Время от времени и мы обстреливали, и нас обстреливали. Мы вынуждены были держать себя в ежовых рукавицах, ведь речь шла о здоровье и жизни, а дома нас ждали родные и близкие.

  

  С Т Р А Х

  

  - В первый день, как только мы приехали и начали обустраиваться, к нам прибежали служившие там солдаты и офицеры; долго выясняли, кто, откуда - искали земляков. Военный родом из Осетии, узнав, что я с Кавказа, взял меня под опеку; он многому научил меня, например не бояться. Понимаете, страха как такового не было. Это состояние можно назвать сильным напряжением, потому что все время бояться просто невозможно. Нередко при передвижении по афганской территории попадали под обстрел - не успеваешь испугаться, страх появляется потом. Вот если заранее знаешь, что будет обстрел, тогда есть время для того, чтобы бояться. Страшнее всего было ночью: спишь и вдруг просыпаешься от грохота взрывов, автоматных очередей... Мы накрывались одеялами и думали: что будет, то будет!

  

  А еще наемники-душманы... Нам рассказывали, что они за пять минут могут перерезать целый полк. Конечно, страшно, но ко всему привыкаешь...

  

  ВОЛЬНОНАЕМНЫЕ

  

  - Сегодня некоторые могут сказать 'афганкам', мол, не сравнивайте продавца, бухгалтера и прачку с боевым офицером или солдатом. Мы все работали в одних районах, где шли боевые действия. Есть военнослужащие мужчины, которые непосредственно в боевых действиях не участвовали, но считаются вернувшимися с войны и имеют льготы. В то время как девчонки - обслуживающий персонал - почему-то недостойны такого же внимания. Не многие знают, а сами 'афганцы' о том молчат, став на словах поголовно десантниками или разведчиками, - в Афгане воевало не более 40 % воинских частей. 'Боевые офицеры', как и 'боевые солдаты' остальных 60 % частей, выполняли те же самые обязанности, что и вольнонаемные девчонки Советской Армии, находясь не просто в одних подразделениях, но часто и в одних помещениях с ними. То есть так же, как и вольнонаемные, обслуживали войну.

  

  На войне различий по половому и профессиональному признаку не было, погибали все: и военные, и вольнонаемные. Перед самым отъездом из Афганистана погибла моя приятельница. Душманы подбили БТР, в котором находилась женщина. Она была направлена на работу в Афганистан продавцом военторга. Выезжая под обстрелами за товаром, она обеспечивала всем необходимым личный состав нашего мотострелкового полка... Дома остались мама и восьмилетний сын...

  

  К А Б У Л

  

  - Общение женщин с местным населением не допускалось. Большинство афганцев относились к нам плохо. Мы выходили в город редко, только за необходимыми покупками. Мы, женщины, всегда были под охраной.

  

  В Афгане совершенно другая жизнь, другие традиции, сравнимые разве что с пребыванием на другой планете - настолько разный уклад жизни, особенно там, где дело касается женщины. Во-первых, все они носили чадру. Мне было очень интересно наблюдать за их поведением, но ни с одной даже пообщаться не получилось - запрещено! Особенно поразил случай, который я наблюдала, улетая домой. Приехав на аэродром, я ожидала самолет. Вижу: афганская семья - мужчина, ребенок и женщина в чадре. Мужчина и мальчик едят нормально, а она отвернулась в угол, к стене, подняла чадру и ест так, чтобы лица не было видно. Попробовали бы советскую женщину так поставить в угол! Но, с другой стороны, я тогда и представить себе не могла, что скоро таких же закутанных в черные одежды женщин увижу в своем родном Дагестане!

  

  ВЕРНУЛИСЬ УЖЕ В ДРУГУЮ СТРАНУ

  

  - Мы не узнали своей страны, она трещала по швам. Я была в ужасе! Через пару-тройку лет вокруг начался полный развал и неразбериха. Снова пришлось адаптироваться к новой жизни. Но почему-то женщины оказываются более выносливыми... Я знаю не один случай, когда наши мальчишки, героически выдержав все тяготы войны, на гражданке попадали в тюрьмы или спивались...

  

  Нет, я не жалею, что служила в Афганистане. Это была такая проверка характера, которая потом очень помогла в жизни! Война, действительно, разбивает жизнь на 'до' и 'после'. Меняется представление о мире, человеческих ценностях, о людях. Все переворачивается с ног на голову. В первое время после возвращения в Союз было сложно находить контакт с людьми: я уже отвыкла от наших привычек и традиций, например не говорить открыто то, о чем ты думаешь. Когда я попадала в компании, где люди обсуждали тему афганской войны, иронизировали по поводу интернационального долга, то испытывала не самые приятные чувства. Было очень обидно, ведь люди, которые не были там, все равно не поймут нас. А в последнее время просто старалась избегать подобных разговоров...

  

  Не могу вытравить из памяти случай... Однажды мы поехали на один из постов, который находился в гористой местности. Кроме домика замполита там ничего не было - штаб находился немного ниже. В этом домике я ждала, когда оформят документы. Потом вышла и встала у двери. И вдруг услышала жуткий крик! Духи кого-то режут! Вот тогда убедилась, что страх может парализовать. Думаю: бежать в домик за автоматом или спускаться вниз? Но не могу сдвинуться с места. Так и стояла, пока не появился солдат; господи, как я ему обрадовалась! Спрашиваю: 'Что за крик?!' Парень улыбнулся: 'Да это шакал так кричит!'

  

  Н О С Т А Л Ь Г И Я

  

  - Не знаю, как другие, но я выходила с работы едва ли не ползком - так уставала! Ни днем, ни ночью глаз было не сомкнуть. Но несмотря ни на что все эти годы меня тянуло обратно, в Кабул. Вот и сейчас, если бы была возможность вернуть все назад, я бы опять поехала в Афган. Может быть, это ностальгия по молодости? За ту дружбу, которая была там, до сих пор душа болит. Здесь нет таких отношений. Там, в Афгане, было все понятно, каждого человека видно сразу, как под рентгеном.

  

  ...В Афгане я поняла ценность человеческой жизни. Сейчас, когда постоянно идет борьба за выживание, мы стали более эгоистичными, для многих понятие 'Родина' перестало существовать. Честно говоря, раньше я и сама этого не понимала, ко мне это пришло только в Афганистане. Я чувствовала всем сердцем: Родина - это моя земля, мои родные, обычный уклад жизни. Не могу передать, как забилось сердце, когда я снова увидела наше Каспийское море, зеленые горы, мой город Махачкалу.

  

  ПРОШЛО 25 ЛЕТ

  

  - Вернувшись домой с афганской войны, я никогда, даже в самом страшном сне или самой нелепой фантазии, не могла представить, что в нашей огромной и непобедимой мирной стране произойдут такие перемены. Что на Кавказе начнется война, а в моем Дагестане от рук террористов будут гибнуть мирные люди! Никогда не думала, что в непосредственной близости от гражданских объектов и жилых домов будут греметь взрывы или спецназ будет проводить спецоперации, боеконтакты, зачистки. Обстановка в республике иногда напоминает мне ту войну, но четверть века назад, находясь в Афгане, мы знали точно, что наши враги - это 'духи'. Сегодня у нас в республике, даже в одной семье, стали возможны разногласия и совершенно противоположные взгляды на жизнь, на человеческие ценности, на религию. И по-моему, все, что происходит сейчас в Дагестане, страшнее той войны 25-летней давности.

  

  П О Ж Е Л А Н И Е

  

  - Хочется надеяться, что в Дагестане воцарятся мир и спокойствие в каждом доме, добро, взаимопонимание, достаток, любовь, счастье, душевное равновесие. Пусть замолкнут пушки и не поднимется в воздух ни одна ракета, кроме фейерверка!Желаю мира, тишины и отдыха военным и гражданским людям, а еще успехов во всех начинаниях, радости, крепкого здоровья и всех благ! Пусть оправдаются все ожидания и сбудутся самые заветные мечты!

  

  8 Марта - праздник весны, улыбок, счастья, любви, женственности. Или мужественности? Ведь современная женщина не только хранительница домашнего очага. Зачастую ей в жизни необходимо и мужество.

  

  Марина ШЕВЧЕНКО

  

  Отсюда: http://zhen-dagestana.ru/?action=view&id=479&module=articles

  

  _________________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Елены находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

203. "РЕУТ" (09.03.2017)

  

  

'У каждого свой Афганистан'. Жительница Реутова рассказала о службе в стране песков

  

  

  

  

  Ирина ДОБРЕНКО

  

  

  'У каждого свой Афганистан', - так начала свой рассказ Ирина ДОБРЕНКО. Женщина согласилась поведать свою историю корреспонденту 'Реута' после долгих уговоров.

  

  Настоящие афганцы, слышавшие свист пуль и рисковавшие своей жизнью, не любят вспоминать события тридцатилетней давности. Эта рана из тех, которые не заживают.

  

  Ирина родилась и выросла в Ташкенте. Через него ехало много людей в Афганистан - 'за речку', и обратно. Туда - живые и здоровые, назад - по-разному... В Ташкенте находился штаб Туркестанского военного округа, в котором Ирина работала в качестве служащей Советской Армии. Среди сотрудников управления встретила свою любовь - офицера Дмитрия Добренко, ставшего впоследствии ее мужем.

  

  Именно за мужем Ирина и поехала в Афганистан. До знакомства с ней он уже отслужил там первый срок - в течение двух лет молодым лейтенантом водил автоколонны, был награжден двумя боевыми наградами, затем попал на службу в штаб Туркестанского военного округа. Однако вскоре он снова подал рапорт в Афганистан, на второй срок. Недаром говорят, что люди, которые прошли Афганистан, всегда пытаются туда вернуться.

  - Я тоже это почувствовала на себе. После возвращения из Афганистана адаптация к жизни в Союзе протекала довольно тяжело. Это происходит у всех при переходе из длительного пребывания в условиях боевой обстановки в мирные обстоятельства, - поделилась Ирина.

  

  Дмитрий ушел на второй срок на военные действия, и пара поняла, что не сможет долго быть в разлуке, когда он там, 'за рекой', несет свою нелегкую офицерскую службу, а Ирина, прикоснувшись к этой сфере, отчетливо осознавала, что может случиться всякое...

  

  - Тогда мы пришли к выводу, что и в Афганистане должны быть вместе.

  

  Знаковым событием в молодой семье стало присвоение девушке в августе 1985 года воинского звания 'прапорщик', после чего Дмитрий вскоре приехал в командировку из Афганистана в Ташкент на 'ЗИЛ-131', привезя какое-то оборудование на ремонт. Обратно - в его Кундузский гарнизон - они с Ириной возвращались вместе, на этой же машине и с новым оборудованием.

  

  - Мы (трое в кабине: солдатик-водитель, Дима - старший машины, и я) пересекли границу в Термезе, по 'мосту дружбы' въехали в Хайратон, далее по дороге миновали Ташкурган. По какой-то причине боевое сопровождение выделено не было, и мы одной машиной поехали в сторону Пули-Хумри. Я помню ту гнетущую тишину, которая нас окружала на пути. Степь, пустынные места. Мы въехали в Македонское ущелье: огромные, нависшие красные скалы, узкий проезд между ними создавали очень давящее впечатление. Иногда на пути по обочинам дороги попадалась разбитая техника. С этого момента наступило понимание того, где я нахожусь. Мы каким-то чудом добрались до расположения наших военных без приключений, и в Пули-Хумрийский гарнизон въезжали в уже опускавшейся темноте. В горной местности темнеет быстро. Надо сказать, что чувство опасности на территории Афганистана не покидает и в светлое время суток, оно преследует всегда и везде.

  

  И это - только один очень небольшой эпизод, а сколько их было различных, всяких, за два года службы Ирины - и не перечесть... Приходилось ведь не только передвигаться на различной технике по дорогам, но перелетать из гарнизона в гарнизон в 'вертушках' и на военно-транспортных самолетах.

  

  Прошло 30 лет, а те страхи до сих пор в душе. Поэтому всем афганцам психологи автоматически ставят посттравматический синдром.

  

  Ирина была помощником начальника отделения комплектования дивизии. 'У нас между военнослужащими моего звена были определены участки работы, и в любой момент в силу служебной необходимости мы могли заменить друг друга. Это же время боевых действий и боевых задач', - рассказывает женщина. Если ей надо было улететь в командировку в Кабул или в гарнизон, то любой человек мог заменить ее на это время, равно как и она могла заменить сослуживцев своего уровня, ведь задачи по отделению надо было выполнять.

  

  - Я приехала в Афганистан, когда мне был 21 год, про сложности военной службы стараюсь мало говорить, - рассказывает Ирина. - Но в моем молодом возрасте были и свои плюсы. Рядовые и сержанты, находящиеся в подчинении, были ненамного младше меня. Это позволяло находить общий язык, быть друг к другу человечней. Я мальчишкам из нашего отделения отдавала свой сухой паек, подкармливала их, как могла. Разрешала после бессонных дежурств подремать на стульях прямо в кабинете, пока начальник в командировке или на обеде. А как же без взаимовыручки? Да и жалко мне было ребят. Были разные случаи. Например, по делам некоторых служащих СА по ряду причин к определенному времени требовалось передать пакет служебных документов в штаб 40-й армии в Кабул. Я начинаю звонить по внутренней связи в Кабул, уточнять, когда наступит необходимая дата. Мне отвечают: 'Послезавтра'. И мне надо успеть отвезти туда документы. Как успеть из Кундуза в Кабул до утра? Только на самолете. Но ради меня никто ведь не будет держать самолет, либо в нем не будет места, либо он будет загружен под завязку, и так далее. Обстоятельств было больше не попасть на самолет, чем попасть. Кто летал, тот знает. Выручала дружба. Я была знакома с экипажем одного самолета. Они, летчики - боги! Я звонила: 'Завтра я должна быть там! Мне нужно успеть сдать документы!' - и по возможности ребята меня выручали. Это было опасно, ведь в годы моей службы в Афганистане появились 'Стингеры' (американские переносные зенитно-ракетные комплексы, их ракеты после пуска сами наводились на цель по инфракрасному излучению от горячего мотора - прим. Ред.), и самолет могли сбить в любой момент. Помню, однажды у нас молодая пара решила заключить брак. И мы, благодаря организационной помощи командира этого летного экипажа, летели в Кабул, в консульство, чтобы 'два любящих сердца' могли зарегистрировать отношения! И потом я уступила молодым часть своей комнаты в нашем женском модуле, чтобы они могли спокойно жить. В гарнизонах не были предусмотрены помещения для семей, браки были редкостью. Хотя вот как-то находилось время для простых радостей жизни.

  

  Одной из таких радостей были концерты художественной самодеятельности Кундузского гарнизона. Они проходили во многих гарнизонных подразделениях. Ирина и другие талантливые военнослужащие участвовали в этих концертах. Особенно ценным и важным такое времяпрепровождение было, когда их однополчане возвращались с крупных боевых операций. Минуты спокойствия, лирический настрой позволяли отвлечься от постоянного напряжения и немного расслабиться.

  

  Ирина награждена нагрудным знаком 'Воину-интернационалисту', медалью 'Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа', '10 лет Саурской революции', медалями к юбилейным датам вывода советских войск из Афганистана, то есть всеми теми наградами, которые положены военнослужащим, проходившим действительную военную службу на территории Афганистана в составе ограниченного контингента советских войск.

  

  - Воспоминания о службе в Афганистане всегда сопряжены с переживаниями. С моего Афганистана прошло уже тридцать лет, но каждый раз словно заново проживаю те дни', - делится Ирина. - Это груз каждого, кто видел войну и смерть, и чей подвиг всегда надо помнить и ценить. И неважно, был человек на передовой или выполнял свою задачу на других участках службы или работы, его заслуга в общем деле от этого не становится меньше.

  

  С тех пор минуло 30 лет. Однако и по сей день в душе Ирины, как и тысяч других афганцев, живы события тех лет.

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  Ирина БЕЛАЯ

  

  Отсюда: http://in-reutov.ru/intervyu/u-kazhdogo-svoy-afganistan-zhitelnica-reutova-rasskazala-o-sluzhbe-v-strane-peskov

  

  _________________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кундуз, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Ирины находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/6.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

204. "Православный Санкт-Петербург" (27.06.2010)

  

  

СТАРШИЙ ПРАПОРЩИК ВОИНСТВА ХРИСТОВА

  

  

  

  

  Людмила ХМЕЛЕВСКАЯ

  

  

  Инокиня Леонилла живет в поселке Каменка, в Выборгском районе, подвизается при храме св. вмч. Георгия Победоносца. Маленький этот храмик окормляет большую воинскую часть, одну из двух крупнейших в России миротворческих бригад. Когда-то в бригаде служила и мать Леонилла - старший прапорщик Людмила ХМЕЛЕВСКАЯ, ветеран Афганистана и обеих Чеченских кампаний...

  

  Что для нас эти войны? - Кровавые бои, смерть, отчаяние, отвага, героизм... А героизм тоже всякий бывает. Стоять у раскаленной плиты среди кандагарского пекла - это легко? Попробуйте...

  

  - Вам Афганистан снится еще?

  - Да нет... Ушло то время... А раньше, бывало, снился... И знаете, как? - не люди, не события, не пейзажи, а жара. Жара снилась! Это горячее марево над землей, колеблющийся воздух... Очень страшный сон. А как же иначе? Я всю жизнь в армии, всю жизнь начальником столовой, погоны старшего прапорщика носила; и вот моя служба - столовая, кухня; температура жарочной поверхности плиты - 360 градусов, а на улице - 60 градусов! Кандагар! Повара мои в обморок падают от теплового удара, а что делать? - надо работать, надо готовить, надо ребятишек наших, солдатиков, кормить...

  

  Да что там наши плиты... - пожимает матушка плечами. - Вот как ребятам в бою бывало!.. До танковой брони дотронься только - ожог получишь. А наши солдаты в этих танках в бой шли. В песке яйца можно было печь - это не сказка, это вправду так делали иногда; а наши солдаты по этому песку по-пластунски...

  

  - А где было тяжелее: в Афганистане или в Чечне?

  - Как сказать? Война - она и есть война. В Чечне у меня было три молодых солдата-поваренка. Они полгода отучились в учебке, и мы попали с ними в Чечню. Как им тяжко приходилось! - каждый день в четыре утра встать, а вокруг - снег, холод, палатки, условия полевые, и бандиты рядом, и что у них на уме - не угадать... Но поварята мои трудятся, не ропщут и меня с моим характером тяжелым терпят...

  

  <...> А как вспомнишь Кабульский госпиталь... Там была перевалочная база для раненых - потом их оттуда в Москву отправляли. А мы, женщины, как-то принесли туда фрукты-овощи - поддержать-то мальчишек надо... И вот что терзает память: парень без рук, без ног. Мы ему яблочки, конфеты, печенья... А он кричит: "Зачем мне это? Вы мне ноги-руки вернете? Нет? Ну и идите отсюда!" Тяжело, конечно.

  

  А вот что еще страшно: все инфекции вокруг свирепствуют, весь букет заразных болезней! - и малярия, и тиф, и паратиф, и гепатиты все... Солдатики пойдут на операцию, вода у них закончится, они с арыка попьют - и все... В соседней бригаде две трети солдат полегло. И потом в госпитале, помню: матрасы, матрасы - лежат прямо на земле, и солдатики на них все желтенькие... Как же страшно! Мы в столовой по два часа вымачивали в хлорке посуду - лишь бы не заразить ребят...

  

  А Чечня? Нет, для меня тяжелее был Афганистан. В Чечню вся бригада наша пошла, все сослуживцы, все знакомые, друзья - все-таки полегче. В Афганистане - жара, в Чечне - грязь. Там почва своеобразная, особенно весной: чернозем перемешан с нефтью... Дорог нормальных просто нет. Увязнешь - и конец! А почему я, начальник столовой, о дорогах безпокоюсь? А потому что за девять месяцев службы у нас было 24 перехода. Утром просыпаешься - а тебе два часа на сборы: грузи все свое хозяйство, всю столовую в машину - и вперед, в колонну, по горам! Машина идет - с одной стороны пропасть, с другой - гора. В горах бандиты. Куда следуем? - кто его знает!

  Однажды едем, а метрах в двухстах от нас идет бой - наши САУшки бьют прямой наводкой! Знаете: обычно у них ствол под углом, дальность стрельбы 17-20 километров - а тут в упор палят, и ствол горизонтально поставлен. На водителей смотришь: мальчики-мальчики! Как везти им такие огромные машины по чеченской дорожной каше, над пропастью?! А если еще САУшки - в них же по 49 тонн!.. Это героизм. А меня всегда назначали старшим машины, но я садилась в кабину, закрывала глаза - и всю дорогу их не раскрывала: страшно!

  

  Вдруг мать Леонилла весело улыбается, и что-то озорное вспыхивает в ее глазах:

  - Я же вам еще не рассказала, как я из машины спаслась! Ну, слушайте.

  Получилось так, что мы попали в аварию. Дорога скользкая, перед нами - пропасть, а водитель вместо тормоза нажал на газ. Могли бы свалиться, но врезались в дерево и зацепились за него. Машина уже не подлежит восстановлению, двери в кабине заклинило, не выйти... И вот мы висим над пропастью, зацепившись за дерево. Водитель-то что? - он мальчик худенький, выскользнул через боковое окно - а я сижу. А дерево трещит да трещит, а за ним пропасть в полтора километра. Весь мой дивизион собрался, зампотех полковник Николаенко прибежал... "Сейчас, - говорит, - будем вытаскивать тягачом. Скоро он придет!" Скоро? А дерево-то не скорее ли треснет? Вот - опять трещит! И случилось первое в моей жизни чудо. Окошечко в КамАЗе знаете какое узенькое? А я - видите какая? И как только дерево в очередной раз затрещало, я - раз! - и в момент проскочила через окошко на волю! Как я это сделала - не помню. То ли головой вперед, то ли ногами... Не помню ничего! Стою, плачу, полковник меня обнимает - маленький такой... Тоже чуть не плачет... И вдруг он поднимает голову, смотрит на крошечное это окошко и так изумленно спрашивает: "Люда, а как же ты умудрилась в него пролезть?" И весь дивизион захохотал! А я потом экспериментировала - и не раз... Нет, ничего не получается: даже и подумать нельзя, чтобы в это окошко с моими габаритами проползти.

  

  - Как же Вы, матушка, - из армии и сразу в монашество? Как такое возможно?

  - Служили Родине, сейчас служим Господу - простите, что такие высокие слова говорю, грешная... У солдата - приказ, у монаха - послушание. Я особой разницы в быте не чувствую... Сегодня вышла на улицу, смотрю - солдаты в противогазах бегут, наверное, боевая тревога. Эх, жизнь знакомая, родная - все сердцу близко!

  

  - Я служил еще в советское время и теперь часто слышу: "Ну, тебе удалось в настоящей армии послужить, а сейчас и армия, и служба - декоративные!.." Что Вы об этом думаете?

  - Героизм - и в прежние времена, и в новые - я видела настоящий, никакой не декоративный. Героизм в том, чтобы точно выполнить приказ; как монах в послушании становится святым, так и солдат, в послушании становится героем. Русский солдат - он всегда русский солдат; он, по-моему, любой приказ выполнит - что в Афганистане, в советские времена, что в Чечне... И знаю: солдаты на самом деле закрывали собой командиров - это действительно так, а не то что какая-то пропагандистская выдумка. Мне и в разведбате пришлось послужить - я-то знаю!.. Я помню, что старослужащие в бою головой отвечали за молодых, прикрывали их, как старшие братья, окормляли их по-солдатски. Потом, в казарме - да: молодой и ботиночки "старику" почистит, и работу какую за него сделает, но в этом тоже есть какая-то справедливость, верно?

  

  - Расскажите, как Вы пришли к вере.

  - Не знаю. Не знаю. Это тайна - и для меня тоже. Как и путь к монашеству - это тоже великая тайна. Все сокровенно вызревает в душе - а потом вдруг замечаешь, что не можешь иначе... Может быть, это с моей стороны слишком дерзновенно так говорить, но я думаю, что мы спасаемся молитвами погибших воинов. Вот у нас в храме список павших... Я его читаю: этого помню, этого помню, этого хорошо знала, этот моим соседом был... И считайте, каждый - герой! Мы их помним, а они нас? Конечно! И молятся за нас, молятся! Их молитва к Богу доходчива. Ею спасаемся - не нашими слабыми силами...

  

  Я помню: вылетаешь из Афганистана, пересекаешь границу - и вот она, мирная жизнь. Как не похоже на только что виденное! Дети... Мы же в Афганистане детей не видели!.. Листья на березе распустились!.. И я их срывала и ела - такая ностальгия была! Люди поют, танцуют, играют, в кино ходят - живут, живут! Так не похоже на Афганистан... Вот так же, думаю, праведники в Царствие Небесное приходят: всюду свет, всюду радость - так не похоже на нашу жизнь...

  

  Вопросы задавал Алексей Бакулин

  

  Источник: "Православный Санкт-Петербург"

  

  Отсюда: http://www.inform-relig.ru/270610/bibl.html

  

  ________________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кандагар, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Людмилы находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/5.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

205. "СЕГОДНЯ" (15.02.2014)

  

Черно-белые сны о войне

  Все 10 лет войны в Афганистане наравне с мужчинами служили и женщины

  

  15 февраля отмечается 25-я годовщина вывода войск из Афганистана. Не все помнят о том, что наравне с мужчинами тяготы воинской службы несли и женщины. Многие из них делали операции раненым в медицинских ротах и госпиталях, ухаживали за больными, готовили еду. Среди них были и три наших героини, в годы войны служившие в Афганистане: тюменки Наталья Губанова, Валентина Польская и Надежда Романова. Рукам этих женщин были доверены жизни солдат и офицеров. Многих из них эти женщины спасли и выходили после тяжелых ранений.

  

  

  

  

  

  Наталья ГУБАНОВА, операционная сестра:

  - В военкомат пришла сама в 1982 году. Узнала от знакомой, что желающих отправляют в Афганистан, и заинтересовалась. Молодая была! Пришла и сказала: 'А я туда хочу!' Мне говорят: 'Ты такая маленькая!' Но так как была операционной сестрой, сразу взяли. Попала в медицинскую роту в Джалалабаде, в трех километрах от границы с Пакистаном. Прежде всего поразила необычная красота этих мест.

  

  Работали и жили в палатках. Военные относились к нам очень хорошо, говорили: 'Если бы вас не было, нам было гораздо труднее'. И мы к ним относились так же. Когда рано утром они уходили, мы их провожали. Возвращавшихся после каждого боевого задания всегда встречали с цветами. Когда ждали вернувшихся из Кабула бойцов, солдаты из Таманской дивизии сильно удивились и признались, что их никогда не встречали с букетами.(1)

  

  В долине посреди гор находился аэродром. В горах стояли зенитные установки - они защищали и нас. Медицинская рота была полностью укомплектована медсестрами. Были еще санитары, солдаты срочной службы и врачи-офицеры, весь средний персонал - медсестры из Ленинграда и из Украины. Причем самой старшей было 37 лет.

  

  Запомнилась красота этой страны, особенно весной. Запомнились свободолюбивые афганцы. Местные жители приходили к нашим врачам лечиться, приводили детей. Отношение к нам было хорошее. Раненых привозили на 'вертушках' и на БТРах. Было очень жаль наших парней! Молоденькие совсем!

  

  Службу закончила в 1984-м. И сейчас часто вспоминаю это время, со многими сослуживцами общаюсь в Интернете.

  

  

  

  

  

  

  Валентина ПОЛЬСКАЯ, старшая операционная сестра:

  - В 1987 году пришла в военкомат Заводоуковска и попросила отправить меня в Афганистан. Тогда мне было 33. Служила полтора года в городе Джалалабаде. Когда ехали, были спокойны. Но когда привезли ночью в Кабул и мы увидели стоящих по обе стороны дороги солдат в касках, бронежилетах и с автоматами... Вот тогда стало страшно!

  

  Запомнились дежурства. Когда воины уходили на боевые задания, привозили очень много раненых. Один раз двадцать человек привезли, а нас всего две сестры. Приходилось много работать, было очень тяжело морально. Нас вызывали ночью, иногда работали сутками.(2)

  

  Ранения у ребят чаще осколочные - повреждения ног, головы, живота, груди. Иногда одного раненого оперировали по полдня. Однажды привезли парня, у которого было отсечено полголовы, и мальчик кричит: 'Помогите мне! Помогите!' А чем можешь помочь? Уже ничем! Очень тяжело видеть, что человек умирает, а ты не можешь ничего сделать.

  

  Отношения с окружа-ющими в Афганистане были лучше, чем в мирное время. Ощущение, будто мы родные. В роте все друг друга знали, праздники встречали вместе и пекли торты.

  

  В мае начался вывод войск. Мы выезжали в первую очередь. Сейчас работаю в больнице. Каждый год нас приглашают на встречи. Вспоминаем службу. Прочитаю статью в газете, тоже вспоминаю. А вот кино про Афганистан смотреть не могу. Тяжело это!

  

  

  

  

  

  

  Надежда РОМАНОВА, операционная сестра:

  - Мне было 23 года. Когда работала в призывной комиссии в военкомате, предложили пройти службу в Афганистане и я согласилась. Служила с мая 1981-го по май 1983-го в гарнизонной поликлинике города Кабула. Из служащих Тюмени я уехала первой. Тогда никто еще ничего не знал о вой-не в Афганистане.

  

  Переправляли нас в грузовых самолетах, перевозивших танки. По бокам свободные места, на которые брали по 10 пассажиров. Садишься в грузовой самолет и летишь, куда - не знаешь. Когда прибыли в Кабул, никто тоже не знал, куда дальше ехать. Нас отвезли в штаб армии. Там часть из нас и осталась.

  

  В начале войны творилась самая большая неразбериха. Стояли палатки - в одних мы работали, в других спали. Бытовых условий никаких! Первыми разместились медики из поликлиники Киева в 1979-м, так они всю зиму топили буржуйки. Мы приехали летом, поэтому печки уже не требовались, но условия были ужасные: ветер-афганец подует, палатки поднимет, все песком покроет, и дальше работай как хочешь. Тяжело было!

  

  Везли много раненых - ребят, подорвавшихся на наших же фугасных минах. Приво-зили и подорвавшихся афганцев, но реже. Вокруг же все заминировано и стояли знаки 'Мины!'. Но на эти поля все равно попадали и наши ребята, и местные жители. И получали травмы ног. Когда слышишь взрыв фугаса с сиреной - значит, жди, сейчас привезут...

  

  Вот представьте - вам снится сон, и он всегда черно-белый. Никогда в цвете его не вижу, только в черно-белых тонах. Все темно и очень черно. Почему? - не знаю. И во сне задаю себе один и тот же вопрос: 'Почему я сюда приехала во второй раз?' Ощущение такое, что здесь была и больше мне здесь делать нечего...

  

  Отсюда:

  http://tumentoday.ru/2014/02/15/%D1%87%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE-%D0%B1%D0%B5%D0%BB%D1%8B%D0%B5-%D1%81%D0%BD%D1%8B-%D0%BE-%D0%B2%D0%BE%D0%B9%D0%BD%D0%B5/

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - действительно это так. В Джелалабаде существовала замечательная традиция встречать с цветами ребят, возвращающихся с боевых операций. Девчонки и провожали бы, но, во-первых, это считалось плохой приметой, а во-вторых, многие операции совершались под покровом темноты, о чём противник не должен был знать.

  Зато фотографии девочек, встречающих с боевой операции ребят, можно посмотреть в фотоальбоме "Джелалабад, 66-я бригада, фотоальбом N 1"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/1.shtml#2 - А.С.

  

  (2) - на фото, поставленном к тексту, я не вижу героини статьи Валентину ПОЛЬСКУЮ.

  Hо у меня есть копия этого фото, найденного в архиве Маргариты ЛЕВИНОЙ (ИСАКОВОЙ) (Джелалабад, комсорг медроты 66-й ОМСБр в/ч пп 93992, медсестра реанимационного отделения, 1986-1988) и фото подписанo так: "1988 год. Привезли раненого. А кто заносил - не помню. Девочки, вспомните, напишите. Самый левый - терапевт Шарага. Рядом с носилками стоит начальник приёмного отделения Балтынов (Абдула)" - А.С.

  

  (3) - c Валентиной ПОЛЬСКОЙ я служила в Джелалабаде в одно время и гарнизонная военная прокуратура, где я занимала должность начальника канцелярии, дислоцировалась в той же 66-й бригаде. То, что рассказала Валентина - это даже не тысячная доля правды об её и её сослуживцев героизме. Как правило, настоящие Герои немногословны. О тяжёлых нечеловеческих буднях медиков Джелалабада есть тексты:

  

  - "Александрp Добриянец. Джелалабад. Врач приёмно-сортировочного отделения рассказывает",

  поставленный здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/text_0013.shtml

  

  - "Александрp Добриянец. Джелалабaд. Практически каждый день в медроту 66-й бригады поступали раненые и убитые"

  поставленный здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/text_00140.shtml - А.С.

  

  (4) - Валентине и её сослуживицам посвящён мой стих "Aфгaнским мадоннам, провожающим ровесников в Вечность", поставленный

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/c.shtml

  Сейчас авторство этого стиха приписывают то "неизвестной медсестре", то "неизвестному солдату", но писала его я, Алла Смолина, и посвящала девчонкам-медсёстрам Джелалабада - А.С.

  

  (5) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Джелалабад, медрота 66-й мотострелковой бригады в/ч пп 93992" с фотографиями "афганок" находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/011.shtml - A.C.

  

  

  

  

  

  

206. "Невинномысский рабочий" N 11 (13773) (16.02.2011)

  

'Сестричка, я выживу?' - 'Обязательно выживешь!'

  

  15 февраля страна вспоминала россиян, исполнявших служебный долг за пределами Отечества

  

  

  

  Галина Анатольевня МАЛОГИНА

  

  

  '...Колонна двигалась из Баграма мимо госпиталя. На открытых люках бронетранспортеров сидели воины, запыленные, только одни глаза блестели. Каждый хотел сообщить, откуда он родом. И я прочла: 'Краснодар'. 'Сынок, ты мой земляк!' - окликнула я его. Он просиял и кинул мне афганский венок'. Это строки из воспоминаний ветерана афганских событий, кавалера двух государственных наград Галины Анатольевны Малогиной.

  

  День, когда начался вывод ограниченного контингента советских войск из Афганистана для старшей медицинской сестры Центрального советского инфекционного госпиталя п/п 27841 Галины Малогиной был самым радостным за последние 14 месяцев. Спустя 22 года каждое упоминание об Афганистане вызывает у нее грусть и невольные слезы.

  

  Когда в мае 1987 года Галина Малогина вместе с родным братом Сергеем Левченко обратилась в горвоенкомат с просьбой направить их на работу в Афганистан, она и представить не могла, какой ужас, человеческую боль и страх придется увидеть и пережить.

  

  Рейс Ташкент-Кабул доставил невинномысцев в числе других служащих в автономный городок с аэропортом, расположенный в ожерелье высоких южных гор. Недолгая встреча с командиром части, и вот уже Сергей Александрович принимает тепловое хозяйство, а Галина Анатольевна - знакомится с госпиталем. Выпускница Армавирского медучилища, она имела 20-летний стаж работы в детском отделении больницы в с. Успенское, потом в травматологическом отделении горбольницы Невинномысска. Но здесь, в госпитале, многое приходилось начинать с нуля.

  

  - О тифе и малярии я знала только по учебникам, - рассказывает Галина Анатольевна.

  

  - Сколько работала, прежде таких инфекционных болезней и не видела. Смена начиналась очень рано, а заканчивалась глубоко за полночь. Ежедневно к нам привозили до 50 больных. Чистая вода в Афганистане была в дефиците, вот и подхватывали наши мальчишки всякую заразу. До 100-120 капельниц в день ставили, так что к вечеру спину не разогнуть. Редко удавалось отдохнуть. Даже ночью и без того короткий сон прерывался экстренными вызовами. Тяжело было смотреть на мучения безусых мальчишек. Поэтому, забывая об усталости, безоговорочно шли на пост.

  

  Военное время давало о себе знать ежечасно. Госпиталь располагался в центре Кабула. Зловещие разрывы бомб, обстрелы душманов - и все это при запредельной даже для южан жаре. В такие минуты вспоминались слова командующего 40-й армией генерала Б. Громова: 'Родные мои девочки! Спасайте ребят, пожалуйста. Мы должны вернуть сыновей матерям!' Вот и старались они изо всех сил, спасали в первую очередь тяжелобольных. Кто шел своим ходом, кого - на носилках...

  

  Все ребята были для старшей медицинской сестры Галины Анатольевны родными сынками. А дома ее ждала красавица дочь Татьяна.

  

  - Я даже не попала на ее выпускной. Страдали обе за тысячи километров друг от друга, - вспоминает Г. Малогина. - Спасибо моей маме, которая стойко выносила разлуку со своими, хотя уже и взрослыми, но все же детьми. Она была все это время рядом с моей Танюшей.

  

  Свою материнскую нежность и доброту Галина Анатольевна отдавала изможденным недугом солдатам.

  

  - Сестричка, а я выживу? - то и дело спрашивали ребята.

  

  - Обязательно выживешь! Иначе и быть не может! - всякий раз отвечала она, порой глотая горькие слезы.

  

  Имена многих из них она назовет даже среди ночи. Олег Диденко из Томска, Андрей Попов из Минеральных Вод, Игорь Ягупа из Украины и еще десятки. Каждый из них познал в Афганистане цену настоящей мужской дружбы и человеческой жизни. Владимир Шахов - воин-интернационалист спустя два десятка лет с благодарностью вспоминает свою спасительницу и каждый раз, оказываясь проездом в Невинномысске, забегает хотя бы на минутку к своей второй маме.

  

  - Подкосила его афганская 'зараза', - вспоминает Г. Малогина. - Потом, когда кризис миновал, он рассказывал: 'Как очутился в центральном госпитале, я не помню. Когда пришел в себя и увидел вас - решил, что каким-то чудом рядом оказалась мама'.

  

  Несмотря на то, что жизнь кинула мальчишек в такое пекло, они оставались юнцами. В минуты затишья писали стихи, в каждой строчке - тоска по дому, слова любимым, проклятия войне. Здесь же, на больничной койке, слагали песни, играли на гитаре, собирали памятные альбомы. Есть такой и у героини этого рассказа, где среди пожеланий и стихов есть одно 'Земля Афганистана'. Его бесхитростные, искренние строки говорят сами за себя:

  

  ...Сколько здесь потеряно и смято

  Верных чувств и нежности земной.

  Лишь бы было только сердце свято

  Родине далекой и родной.

  Что бы ни случилось в жизни нашей,

  Пусть грубеют чувства и сердца,

  Помните, Сережа, Коля, Саша,

  Эти дни до смерти, до конца.

  

  Позади осталось 14 тяжелых месяцев. Много было пережито и плохого, и хорошего. Всех воспоминаний не переложить на бумагу. Но тот памятный день, когда под взрывы 'эрэссов' на Родину из Афганистана ушел первый самолет с военнослужащими, останется самым главным в жизни.

  

  Из Центрального инфекционного госпиталя ежедневно отправляли больных.

  

  - Последнюю партию ребят мы должны были отправить 30 декабря, - вспоминает Г. Малогина. - Собрались, и вдруг... нелетная погода. Ребята томились, рисовали долгожданный самолет, смотрели в небо, ждали. Улетели лишь 8 января. Расставание было тяжелым. Обнимались, плакали, обменивались адресами... 10 января мы с братом в числе последних покинули госпиталь, оставив его в наследство афганцам в качестве пионерского лагеря.

  

  До самого аэродрома русских (ими считались все, кто приехал из Союза) провожали 'бача', по-афгански - дети. Прощаясь, они дарили нам теплые носки, брелоки для ключей...

  

  ...Рейс Кабул-Ташкент. Командир сообщает, что самолет пересек границу, и все 176 пассажиров с криками 'Ура!' одновременно подбрасывают шапки, обнимаются. Что ожидало каждого впереди? Тогда не знал никто. В голове - лишь слова, которые вскоре они скажут: 'Мама, я жив, я вернулся домой!'

  

  - Дома нас ждали родители, дети, друзья, коллеги, те, чьи письма согревали и обнадеживали в самые тяжелые минуты отчаянья, - продолжает рассказ Галина Анатольевна. - До сих пор я бережно храню письма своих коллег из нейро-хирургического и терапевтического отделений горбольницы, моих подруг В. Чернятевич, Н. Шевченко, Л. Литвиненко, О. Романчуковой. Сейчас я на заслуженном отдыхе, но когда приближается дата вывода войск из Афганистана, мой родной коллектив всегда тепло поздравляет меня.

  

  Жалеет ли Галина Анатольевна о том, что так сложилась ее судьба? Наверное нет, ведь ей в жизни довелось испытать настоящую дружбу, без разделения на 'белых' и 'красных', когда знаешь, что в самый нужный момент тебе любой протянет руку помощи.

  

  Более 20 лет прошло, а Галине Анатольевне Малогиной до сих пор кажется, будто все это было вчера. В эти памятные дни она передает свои наилучшие пожелания всем, кто служил в Афганистане, и желает им мирного неба и семейного счастья.

  

  

  

  

  

  

  

  Галина ЗЕЛЕНСКАЯ

  Фото: из архива Г. МАЛОГИНОЙ

  

  Отсюда: http://www.nevworker.ru/number/13773/21

  

  ________________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Галины находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

207. "Новгородские ведомости" (05.02.2014)

  

Свадьба в Кабуле

  

  

  Лариса Михайловна ГРИГОРЬЕВА (СЕДЫХ)

  

  

  Как строили мирную жизнь во время войны

  

  В этом году Россия отмечает двадцать пятую годовщину вывода советских войск из Афганистана.

  

  Ещё немного, и все телеэфиры на какое-то время вновь окажутся заполнены подробностями этой войны, как водится, обсудят вопрос, был ли ввод советских войск в Афганистан ошибкой или грамотным геополитическим ходом Советского Союза, и вероятно, всё затихнет до следующей годовщины.

  

  Мы решили взглянуть на те события с другой стороны и рассказать не о боевых действиях, а о бытовой, повседневной жизни Кабула, в которую оказались вписаны сотни советских солдат и офицеров, секретарей, уборщиц и поваров, мужчин и женщин. Лариса СЕДЫХ(1) четыре года прослужила в Афганистане. У войны, конечно, не женское лицо, поэтому и рассказ Ларисы Михайловны не о войне, а о любви.

  

  Цветы для любимой

  

  Перебирая страницы альбома с афганскими фотографиями, Лариса Михайловна пожимает плечами:

  - До сих пор не понимаю, как же так получилось, что у нас со свадьбы не осталось ни одной фотографии? Ведь в другие, не праздничные дни мы же фотографировались.

  

  И тем не менее факт остаётся фактом, фотографий нет. Лариса Михайловна и её супруг Игорь Александрович - кадровые военные, познакомились и поженились в Афганистане, а уж потом вволю помотались по бывшему СССР. После выхода на пенсию осели в Великом Новгороде, но вот бывают же совпадения, именно из Новгорода Лариса Михайловна и отправилась в Афганистан, не подозревая, что когда-нибудь на этом городе круг и замкнётся.

  

  Впрочем, всё это как-то тоскливо звучит. А тоска определённо не в стиле этой женщины. Принимая нас с фотокорреспондентом у себя дома, она смеётся, затем говорит: 'Я ни о чём не жалею!' и начинает рассказ с самого начала.

  

  В Афганистан она попала в 1984 году, когда, казалось бы, никаких предпосылок к тому не могло быть: хорошая работа, квартира, поклонники тоже имеются, зачем куда-то уезжать, тем более туда, где идёт война?

  - Но мне предложили, и я согласилась, - просто отвечает Лариса Михайловна. - Ещё два года назад было страшно, а потом ничего. Может быть, надоела эта размеренная жизнь, а может, просто чувствовала, что там свою судьбу встречу.

  

  Ждать долго не пришлось. Уже в первый день в Афганистане она познакомилась со своим будущим мужем. Прямо на пересылочном пункте, где решалась дальнейшая судьба всех новоприбывших. Игорь Седых на тот момент служил в батальоне охраны, а Лариса Михайловна попала в тот же батальон секретарём-машинисткой. Поработать, впрочем, пришлось не долго: не успев глазом моргнуть, Лариса Седых очутилась в инфекционном госпитале. Проще говоря, в заразке.

  

  - Сразу как приехала, купила баночку соленых орехов, - говорит Лариса Михайловна. - Это сейчас их полно, а тогда диковина для нас была. Я их все и съела. Соленые, жирные. Ну вот и повезли меня сразу в больницу. Я просто ужасно себя тогда чувствовала, а Игорь пришёл меня навещать и розы принёс. Такие красивые! Я спрашиваю: где взял? Ведь нигде таких не купишь. А оказалось, что он их сам нарвал, в 'зелёнке', как мы тогда говорили, то есть у подножия гор, где деревья растут. Только вот поставил он эти розы в ту самую банку из-под орехов. И мне так приятно: розы. А на банку как гляну - сразу хоть умри! Теперь смешно, конечно, вспоминать.

  

  

  

  Лариса с мужем крайние справа

  

  

  Поженились Лариса и Игорь на третий год отношений, хотели годом раньше, но у Игоря Александровича умер отец, было не до того. Расписались в посольстве СССР, а после свадьбы добились получения жилья: вагончика, который пополам делили с другой семейной парой.

  

  Женщина Востока

  

  Работы было много, с утра Лариса Михайловна садилась за свою печатную машинку, после полудня начиналась так называемая афганистанская сиеста, работать было просто невозможно, но как только жара спадала, все возвращались на рабочие места. Вечером - на концерт. Но после концерта снова на работу. Зато не донимал быт, питались все в столовой. Помимо каждодневной работы хватало и общественной.

  

  В руках у Ларисы Михайловны фотография: групповой портрет, человек 30, и большинство из них женщины. Догадаться, что все они афганки, не представляется никакой возможности, все красиво и современно по тем временам одеты, только у одной женщины покрыта голова. И тем не менее это так. А та, что с покрытой головой - не просто освобожденная женщина Востока, но даже больше: революционерка. Везде ходила с автоматом. Но в кадр он, конечно, не попал.

  

  - А ещё мы устраивали дружеские встречи с советскими женщинами, вышедшими замуж за афганцев, - вспоминает Лариса Михайловна. - Мы им концерт ставили, 'Подмосковные вечера' пели. Многие из этих женщин с детьми приезжали, а мужья их за воротами оставались, караулили. После концерта мы перешли в другой зал поболтать. Спрашиваем, как им тут живётся, а они как начали петь: замечательно! А нас заранее командир предупреждал, что они будут агитировать тоже за афганцев замуж выходить и жить здесь оставаться. Да только как в эту агитацию поверишь? Она мне рассказывает, как у неё всё хорошо, а у самой ногти от керогазки, на которой готовить приходится, чёрные. Но вообще-то они с нами себя начинали как-то свободнее чувствовать. Разговорятся, а потом, смотрим, курить даже побежали. Вырвались на свободу. У некоторых из них уже очень много детей было. И вот ведь сейчас часто происходят скандалы на международном уровне, когда муж-иностранец жене детей не отдаёт, а в те годы то же самое было. При разводе детей забирали мужья.

  

  На войне как на войне

  

  Вспоминая четыре года, проведённые в Афганистане, Лариса Седых старается говорить о радостном: об эстрадных концертах Леонтьева и Кобзона, о красивых ухаживаниях мужа, о вещах и продуктах, которые были в Афганистане и не были в СССР. Но война есть война, и сколько ни вспоминай хорошее, от неё не уйдешь.

  

  - Я в первый день, когда пришла на работу, села сразу же со своей печатной машинкой у окна, - рассказывает Лариса Михайловна. - Пришел начальник, как увидел это - ахнул. Спрашивает: 'Ты что, хочешь, чтобы тебя снайпер подстрелил?!'. А я-то хотела просто чтобы было светло.

  

  Потом привыкла. Лежит в своём вагончике и слышит, как пули рядом свистят - обстрел. Соседка Зина сама, как пуля вылетает, бежит в маскировочную сеть, а Лариса с Игорем только смеются. У них философия другая: на войне никогда не угадаешь, когда тебя пуля найдет, значит, и паниковать сильно не стоит.

  

  Выехать из штаба, например, за покупками можно было только по пропуску и с сопровождающим. Женщине одной ходить было чрезвычайно опасно, были случаи воровства да и просто не самого приятного отношения.

  

  - Бывает, выйдешь в город, например, на рынок, сразу тебя окружат и давай кричать 'Ханум, ханум! Командор!'. Ханум - это женщина. И дети их вокруг вьются, грязные все, такое ощущение, что скоро слоями эта грязь будет отваливаться. Они бегают, кричат, а я сама кричу: 'Ой, не прикасайся!'.

  

  Но, как говорится, сколько людей, столько и судеб. Знакомая Ларисы Михайловны Лида местных нравов не сильно боялась: надевала паранджу и шла в районы, куда советским женщинам категорически не рекомендовалось заглядывать. Манили хорошие рынки. На вопрос, как не боится, ведь у самой и кожа, и волосы светлые, отвечала: 'Ну и что? Я что-нибудь побалакаю по-ихнему, и ничего мне не будет!'. И к счастью, ничего и не было.

  

  Зато другая дальняя знакомая Ларисы Седых погибла прямо перед своей свадьбой. Получила разрешение слетать в СССР за свадебным платьем, а уже на обратной дороге их самолёт был сбит.

  

  * * *

  

  Афганистан семья Седых покинула в 1987 году, задолго до официального вывода советских войск. Сегодня Лариса Михайловна по-женски, не оглядываясь на геополитику, говорит: 'Не нужна была эта война, ведь столько наших солдат погибло!'. И с ней, так же, как и с теми, кто оправдывает ввод советских войск в Афганистан государственными интересами, тоже не поспоришь, ведь по большому счёту: а какая война нужна людям? Но что было, то было. И 15 февраля снова представится повод вспомнить тех, кто пришёл живой, и всех, кто не вернулся. По-человечески, без оглядки на большую политику.

  

  АЛИНА БЕРИАШВИЛИ

  

  Фото Владимира БОГДАНОВА и из архива Ларисы СЕДЫХ

  

  Отсюда: https://novved.ru/istoriya/28203-svadba-v-kabule.html

  

  _________________________________________________________________________________

  

  (1) - другая публикация о Ларисе СЕДЫХ (ГРИГОРЬЕВОЙ) находится в "Дай cвoй адрес, "афганка". Часть 32-я"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/tt9o4.shtml#347b - А.С.

  

  (2) - военные воспоминания Ларисы поставлены в "Пoчeму мы пoехали в Афган? Неужели за чеками? Часть 1-я"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/0011.shtml#32 - А.С.

  

  (3) - военные фото Ларисы поставлены в фотоальбом "Кабул, фoтоальбом N 4"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/23.shtml#65 - А.С.

  

  (4) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Ларисы находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

208. "Анапа. Статус+Плюс"

  

  

Защитница Отечества или командировка... на войну

  

  

  

  

  Любовь ЯБЛОКОВА (ФИЛИППИДИ)

  

  

  Афганистан. 22 года назад ограниченный контингент советских войск покинул эту страну, с которой оказались связаны судьбы десятков тысяч людей бывшего СССР. О войне и интернациональном долге нам рассказал не поседевший ветеран, пропахший пороховым дымом, а самая обычная женщина, жительница курортного села Витязево Любовь Филиппиди. Для выпускницы Анапского медицинского училища-это была не просто служебная командировка или вызов к больному в соседнее село, хутор, станицу, а командировка на войну, где соседствовали страх и мужество, боль и отчаяние, совесть и долг врачей и медсестер, вытаскивавших с того света мальчишек.

  

  Любочка Яблокова (девичья фамилия) и представить себе не могла, что в 1986 году она, молодой тогда специалист окажется в Демократической Республике Афганистан. К тому времени Люба уже пять лет работала по специальности и зарекомендовала себя отличным специалистом с твёрдым характером. Вызов в военный комиссариат не был случайным. Изучив личное дело медсестры запаса Яблоковой военком не сомневался: такие, как она, не подведут! После собеседования и оформления необходимых документов Любу Яблокову вместе с ещё одной анапчанкой Александрой Чивкуновой отправили из Краснодара в Ташкент для дальнейшей переброски в Афганистан, где медсёстрам и предстояло выполнить свой интернациональный долг. Уже в Кабуле вновь прибывших специалистов распределяли в афганские провинции: Джелалабад, Баграм, Герат, Кандагар и другие. Так Люба и оказалась в самой южной части страны, в 14 километрах от Пакистана-провинции Кандагар.

  

  'Климат, конечно, не наш. Это район пустыни Регистан, где жара круглогодично в дневное время доходит до 80 градусов. Земля разогревается, как кипящий на огне котел. А ещё змеи, скорпионы, фаланги. Местные жители находили спасение в мутной воде арыков, но она была заражена инфекцией, поэтому мы не рисковали купаться. Самое страшное - жажда, которую невозможно ничем утолить. Там с водой, вообще, большие проблемы! Мы запрещали всем нашим пить некипяченую воду, но, к сожалению, многие из тех, кто воевал здесь, все же переболели гепатитом, - вспоминает Люба Яблокова. - В Кандагаре нашим командованием был развернут крупный окружной госпиталь, к которому были приписаны 90 человек медицинского персонала, военных врачей и командиров, ведущих специалистов четырёх инфекционных отделений (гепатит, дизентерия, малярия и брюшной тиф - специфика заболеваний в Афганистане), отделений хирургии и терапии, ЛОРа и окулиста. Вот здесь я поняла, что срочную медицинскую помощь нашим раненым, искалеченным войной 18-летним мальчишкам оказывают лучшие медики, работающие без выходных и праздников, оперирующие днем и ночью, по-настоящему единый дружный коллектив, имеющий опыт работы в боевых условиях'.

  

  Любе Яблоковой пришлось работать в инфекционном отделении, в блоке интенсивной терапии, где на лечении находились тяжелые больные брюшным тифом и малярией.

  

  'Их часто привозили в бессознательном состоянии, и мы вместе с врачами делали все, чтобы облегчить их боль и страдания, чтобы они поскорей поправились. Запомнила одного парня: высокий, крепкого телосложения, с пышной копной соломенных волос, Иван Чемоданов. Поступил он к нам с диагнозом малярия, в тяжелом состоянии, с температурой под 40. Сколько времени мы с ним 'возились', чтобы поставить на ноги! Поправился и опять выполнять интернациональный долг. Только однажды привозят в госпиталь нашего Ивана, на этот раз подорвавшегося на мине, с оторванными ногами... Чувства, которые ты переживаешь в такие моменты, сейчас очень трудно описать. Это нечеловеческие испытания войны, искалечившей столько судеб! Кому нужна была эта война, непонятно. Мы, медсестры, врачи тоже испытывали чувство страха, но подавляли его силой воли, ведь нужно было спасать раненных. А представляете тех, кто остался без рук, без ног, инвалидами на всю жизнь. Ребят с самыми серьезными ранениями старались (после проведенной операции на месте) вывезти на родину, в Союз, сначала в Ташкент, а потом уже - в госпитали. Как сложилась их судьба...

  

  За 2 года работы в родном госпитале мы постоянно прятались во время обстрелов в бомбоубежище, хотя считали его уже готовой 'братской могилой'. Почему? Даже там не было надежного места для спасения. Наш госпиталь был выстроен за 2-3 месяца по системе быстровозводимых модулей облегченного типа. Жилой военный городок - то же самое. Риск, что снаряд, летящий со свистом, попадет именно в госпиталь, был огромным, хотя и работали мы под эгидой 'Красного креста', с поднятым над госпиталем флагом. При обстрелах из окон часто выпадали стекла, дрожали рамы и стены. Было очень страшно! Война, она ни у кого не спрашивает - сколько тебе лет, кто ты, есть ли у тебя родные, хочешь ли ты жить. Она убивает всех и физически, и морально'.

  

  Любочка Яблокова выполнила свой интернациональный долг перед Родиной, но до сих пор в памяти та война в Афгане, война доказавшая ей, что долг побеждает страх. Война, которая помогла найти друзей, проверила на искренность, ответственность, честность. Честность, в первую очередь, перед самой собой.

  

  Галина Горбунова

  

  Отсюда: http://st-a.ru/novosti/2779-zashhitnicza-otechestva-ili-komandirovka-na-vojnu.html

  

  _____________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кандагар, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Любови находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/5.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

209. "ВКонтакте" (15.02.2017)

  

Медсестра Надежда

  

  

  Надежда Владимировна ПАЛАСТРОВА

  

  

  За державу обидно!

  (К 25-летию вывода советских войск из Афганистана)

  

  - Нет-нет, я не буду отвечать на ваши вопросы! Я не хочу это вспоминать! - категорично ответил мне голос в телефонной трубке и слышно было, как женщина разрыдалась.

  Срывалось моё редакционное задание. Но дело было даже не в этом - мне очень захотелось встретиться именно с этой женщиной, я интуитивно почувствовал, что она повидала и пережила ТАКОЕ!.. И я предпринял ещё одну отчаянную попытку встретиться с Паластровой Надеждой Владимировной, которая три года прослужила медсестрой в одном из госпиталей в Афганистане. Во время той самой - непонятной, до сих пор малоизвестной и страшной - войны.

  

  Ситуацию спас председатель правления Сысертской районной общественной организации 'Инвалиды войны в Афганистане', предприниматель Игорь Ушанов. Он позвонил Надежде Владимировне и объяснил, что это очень важно - в память всех тех, кто был на той войне...

  

  И вот мы уже едем вместе в Сысертскую ЦРБ, где наша героиня по прежнему работает... медсестрой! Спустя столько лет!

  

  Увидев нас, Надежда Владимировна засмущалась, зарделась. Тем более она растрогалась, когда узнала, что мы приехали не с пустыми руками. От имени организации афганцев округа Игорь Ушанов вручил героической землячке чисто женский подарок - мультиварку! Тут же её коллегам было заявлено, что 15 февраля 'виновница' проставится!..

  

  Но вот приятный и волнующий момент закончился, Ушанов уехал, коллеги разошлись по рабочим местам и мы остались беседовать...

  

  - Я сама родилась в Сысерти, школу здесь закончила, но потом, по семейным обстоятельствам, уехала жить в Крым. По специальности я - медсестра - анестезистка. И вот лечился как-то один майор в нашей районной больнице. Он поступил к нам с аппендицитом и я ему наркоз давала на операцию, и он, когда уже стал выписываться, стал меня уговаривать. Мол, нам нужны вот такие медсёстры в Афганистан!

  

  И, знаете, наверное ещё такое воспитание у нас тогда было, что Родине помощь нужна - значит помочь надо! Мне на тот момент уже было 33 года, но вербовщики всё равно выбирали, чтобы люди, желательно, были не семейные, одинокие. А мы же - медики - военнообязанные. Или молодость сыграла тут своё, какой-то азарт, может ветер в голове был - не знаю. А с другой стороны хотелось как-то из бедности выбраться, я ведь ребёнка в то время уже одна воспитывала, без мужа... Короче говоря, я дала согласие туда поехать. А обещали нам, кстати, горы золотые, когда туда вербовали! Льготы всякие. А отсев какой был! Отправляли только 'политически грамотных и надёжных'!..

  

  Позже оказалось, что зарплата действительно была двойная. Полтора оклада шло на книжку, на лицевой счёт, а полоклада нам меняли на чеки (аналог валюты - прим. авт.), чтобы мы могли что-то купить себе покушать вкусненькое, одежду какую-то купить. А кто не хотел там, в Афганистане тратить, везли эти чеки сюда и отоваривали их в 'Берёзках' (сеть магазинов в крупных городах нашей страны, где можно было купить невиданные в то время простым гражданам товары, но только за валюту - прим. авт.). А ещё мне женщина одна, из советников, которые ТУДА ездили, всё рассказала: какие будут условия, какое проживание, какое отношение. Она меня немножко подготовила, и я уже знала, что мне там 'манка с неба не посыплется'. Я уже знала, зачем я туда еду, и что там буду делать. А перед отправкой ТУДА пригласили меня на партсобрание в больнице нашей и спрашивают 'Ты с какой целью туда едешь?' - А я, знаете, говорю: 'Hу, как, с какой - денег заработать' . 'А ещё, - говорят, - зачем ты туда едешь?!' - Я говорю: 'Хочу узнать, в трудную минуту для своей страны смогу ли я пригодиться?!'

  

  - И это был правильный ответ, да?

  - Да, такой ответ им очень понравился. Смотрят, патриотка такая, Зоя Космодемьянская. - Всё, подходит!

  

  Были и ещё проверки и комиссии всякие, но проверяли не мои профессиональные способности, а мои познания, когда был какой съезд партии, да кто в какой стране партийный руководитель.

  

  И вот, наконец, все эти проверки закончились. А дочка моя ходила тогда ещё в первый класс. Мать у меня жила в Сысерти, я привезла ребёнка сюда. Маме пришлось опекунство на свою внучку срочно оформлять. Три года я ТАМ была и три года дочка с моей мамой здесь жила.

  

  - А как ваша мама всё это восприняла?

  - А Вы знаете, я в военкомате-то говорю, не отпустит меня мать в Афганистан, не будет опекунство оформлять. А тогда ещё шёл параллельно набор работников в Монголию. Меня и научили: 'Напиши матери, что тебя в Монголию отправляют!' Я ей так и написала. А когда я уже сюда дочь привезла, сели за стол, за встречу выпили, я осмелела и созналась, куда на самом деле еду. И мама так посмотрела на меня... а потом говорит: 'Ну, езжай с Богом!' Молитву мне дала с собой. Ну и поехала я...

  

  А когда мы уже приехали в Кабул, нас собрали и говорят: 'Девочки, вот какие вам обещали горы золотые, сказки вам какие рассказывали - всё это забудьте! Никаких вам льгот. Вот у вас льгота - приехать сюда и потом уехать отсюда бесплатно! Жить бесплатно, кушать бесплатно. Ещё, говорят, у вас есть льгота - по статистике здесь на одну женщину 10 мужчин. Вы этой льготой так воспользуйтесь, чтобы вас за 24 часа не выселили и чтобы вам не пришлось за дорогу платить!'

  

  Я, помню, в шоке была, я вообще не за этим ехала и даже ничего такого и не думала тогда!..

  

  И вот мы сидели в Кабуле на пересылке и ждали, кого куда направят, в какие госпиталя. Дня три мы там сидели. В жаре, в духоте. Вот, знаете, сидишь, и пот струйками так прямо по руке стекает. А там, то 'афганец' задул (сильный ветер с песком - прим. авт.), то 'вертушки' (вертолёты) не прилетели. То обстрелы, то ещё что-то... И вот нам предложили ехать колонной. А нам уже надоело сидеть без дела в жаре в этой. И толком не попить и не поесть, и не помыться - ничего. В палатке нас 40 человек! Там стояли двухъярусные койки. На пересылке этой... 'Надоело! Поедем!' - решили.

  

  Меня распределили в Пули-Хумри. И со мной ещё одна девчонка ехала туда же, но она, кажется, официанткой устроилась работать.

  

  И вот до 'зелёнки' шли - нас 'вертушки' с неба сопровождали, а дальше-то нас начали обстреливать! Я помню, сижу в БТРе, и там солдатики стреляют. У одного ленту в пулемёте перекосило. А я ему кричу: 'Давай, стреляй! Я ведь боюсь!!!' Проехали мы это место и вскоре на какой-то горной речушке остановились. Ребята говорят: 'Девчонки, выходите! Дальше уедете - там искупаться уже негде! Вы уже не искупаетесь, пока домой не вернётесь!' А мы (со страхом): 'А стрелять не будут?!'

  

  И вот надо было видеть этих ребят - они, как дети малые, побежали в эту воду, купаются, плещутся. Мы тоже искупались, ребята ещё рыбы наглушили, потом бросили её прямо на броню БТРа и, пока мы добирались до этого Пули-Хумри, до КПП, рыба натурально сжарилась на солнце! А, когда мы уже приехали, там все изумлены были, как это служащие и прибыли колонной, не стали ждать 'вертушек', не побоялись...

  

  Мне показали моё рабочее место в госпитале и всё - завтра на работу. Ехала анестезисткой, а попала в терапевтическое отделение. Армия: куда начальник приказал - туда и пошёл. Поработала немножко там, потом меня в инфекционное отделение отправили. А началась как раз вспышка брюшного тифа и гепатита. И шли туда вновь прибывшие служить, новенькие. И уже оттуда меня отправили в приёмный покой работать. Вот там я уже работала по своему профилю, как анестезист, как медсестра хирургического отделения. А там, знаете, то целый БТР раненых привезут, то следом за БТРом ещё что-то едет. Раненые, раненые, раненые... (замолчала на минуту, голос перехватило)

  

  Ребята молодые, жалко их до ужаса. Некоторых привозят - они все в крови, в грязи, где-то что оторвало у них. Кто-то и обкакается. От боли, от испуга, от всего этого, знаете!.. Мы их раздеваем догола, моем тут же...

  

  Помню, лейтенантик один. У него на области сердца, в кармане камуфляжа лежала пластина от 'броника' (бронежилета - прим. авт.). А ранение осколочное было в бедренную артерию, представляете? Он лежит, смотрит на меня с последней надеждой: 'Сестрёнка, мне хоть ногу-то спасут?!' А это были его последние слова, через полчаса он умер...

  

  (Разговор наш затянулся. Пришлось перейти в небольшую столовую, расположенную тут же, в отделении. И разговор перескочил на нынешнюю жизнь.)

  

  - Я сейчас с операционной ушла. Работаю постовой сестрой, дежурю сменами. Получилось так, что ... возраст уже. Мне ведь 62 года. Я на пенсии давно, но дома не могу сидеть, во-первых. А, во-вторых, я знаю свои профессиональные способности и знаю, на что у нас молодёжь годна. Мне просто жалко больных, хочется, чтобы было всё более качественно им сделано...

  

  - Но есть же толковые? Опыт разве некому передать?

  - Есть, конечно. Передаём. Но... Тяжело работать с больными людьми. К каждому подход нужен, тепло какое-то. А молодёжь... всё равно они какие-то не такие, как мы. Воспитание другое и отношение другое. И больные это, конечно, чувствуют на себе. Вот домой уходишь, а меня уже спрашивают: 'Ой, а когда Вы придёте на следующее дежурство?' И мне это так приятно, такое внимание от больных. А нас ещё знаете, как учили? Всегда ставить себя на место больного!

  

  - А где так учили?

  - В училище. Я закончила наше Свердловское городское училище. В 1969-ом году. 11 июля я устроилась ещё в старую нашу больницу. Я с детства ещё кукол лечила, уколы им ставила. Мне бабушка всё говорила: 'Надька, так чё ж ты на врача-то не пойдёшь учиться?' - 'А не!- я ей отвечала. - Медсестра-то уколы делает, а врач не делает!'

  

  - А не было разве желания в институт поступить?

  - Меня направляли с работы (в Крыму), говорили, что все данные у меня есть. А как, когда? Ребёнок маленький, с мужем разошлись... Что есть - то есть. Но я много чего могу и мне хватит этого!

  (возвращаемся к афганской теме)

  - Контракт у меня был на два года. Нас сразу из 'жизненных списков' вычеркнули. По прописке выписали - забрали паспорт. Он хранился в облвоенкомате, а мне выдали синий загранпаспорт. С военного учёта сняли, на работе уволили 'в связи с выездом в ДРА' - всё! Мы туда приехали - нас на военный учёт никто не поставил. А были среди нас люди, которые хотели денег накопить, чтобы кооперативную квартиру купить. А раз они выписались, прописки у них нету - им вдогонку шли письма, что 'мы вас с очереди снимаем, потому что вы здесь не проживаете!' Такие люди контракт прерывали и уезжали обратно в Союз. А врачи ведь были очень востребованы. Там ведь ещё и заболеваний серьёзных куча была, которые лечить некому было: анабеаз (очень коварное кишечное заболевание), брюшной тиф, малярия, дизентерия, дифтерия.

  

  - А лечили вы только военных или гражданских тоже?

  - Нет, гражданские к нам только попадали, когда приедут на каком-то своём транспорте и кричат 'нас шурави обстреляли! Давайте нас лечите!' (шурави - советский военнослужащий в Афганистане)

  Ну и выезжали мы к на медосмотры всякие. И вот приедешь к ним - вроде всё рассказываешь, показываешь, медикаменты привозишь, а обратно в БТР садишься и что только не наслушаешься от них! Дикая страна... Был у меня случай на дежурстве. У нас санитарами работали из числа выздоравливающих. Дневалили солдатики. И вот один узбек такой был, говорит: 'Сестра, а что тебе будет, если я к 'духам' (афганцам - прим. авт) уйду?' Я говорю: 'Mне, мол, ничего не будет. А ты подумай о своих родителях. Что с ними будет?! Так что, говорю, давай мой полы и садись маме письмо пиши'. А на самом деле, конечно, мы и за этих служащих отвечали!..

  

  А у нас в Пули-Хумри ещё армейские склады были - вещевые, продовольственные. Вот едет колонна, они там затариваются одеждой, продуктами и дальше едут в свою часть. И убегали наши выздоравливающие 'помощники'! Чаще - просто в свою же часть, к своим. Не долечившись! А мы их искали потом!

  

  Некоторые ведь сами себя губили. Они с себя одежду 'духам' продавали. За дозу...

  Кто-то у нас прямо воровал алюминиевые ложки-вилки и тоже 'духам' сдавали за местные афгани.

  

  - Ну я слышал,что все везли тогда из Афганистана фирменные джинсы, магнитофоны Panasonic.

  - Ой, это всё на таможне очень строго проверялось! Во-первых, за всё время службы можно было провести только один магнитофон. Во-вторых, проверялось, кем ты работал, где служил и сколько примерно заработал. Не везёшь ли ты вещей на большую сумму, чем ты мог заработать. Всё, что выше твоего дохода приобретения, изымалось! (Правда, если ты возвращался из отпуска обратно, то тебе это возвращали). С американских футболок заставляли эмблемы спарывать, срезать! Даже кассеты прослушивались! Высоцкого провозить было нельзя, Розенбаума - нельзя!..

  А я всё книжки везла, дура! Так у меня там каждую корочку книжную перетряхивали! Письма все были вскрыты, прочитаны.

  

  Всё, службу - два года - отслужила, контракт закончился, а мне - 'Оставайтесь ещё!'

  Пишу маме, так и так, мол. - Мама: 'Делай, что хочешь'. Осталась я на третий год. Единственно, что я раз в год ездила в отпуск.

  

  И вот уже до автоматизма всё потом доходило. БТР только грохочет, подъезжает ещё к госпиталю, дневальный уже бежит: 'Давайте бегом туда - раненых везут!' И начинаешь: катетеры - сюда, катетеры - в мочевой, трубку - сюда! Сам вену подставляешь, проверяешь тут же группу крови. Не хватало её постоянно, крови-то, сами сдавали! Бывало, что и по несколько раз в день! И вот солдатикам кровь прямо тёплую ещё перельёшь, смотришь - всё, жизнь возвращается к ним. И - бегом в операционную, всё там зажать, пережать, дальше спасать!.. Иногда офицеры для своих солдат тоже кровь сдавали.

  

  А когда в отпуск готовились, то нас начинали пичкать всякими лекарствами в больших дозах, чтобы мы в Союз какую-нибудь инфекцию не привезли. Но всё же я подцепила где-то заразу и переболела гепатитом. После этого перестала уже быть донором...

  

  А обстрелы эти!.. Я даже сейчас от выстрелов новогодних, от петард всё ещё не могу, у меня 'душа в пятки уходит'. До сей поры всё внутри обрывается. Потому что обстрелы там были постоянно. Это нашему гарнизону ещё, как говорится, повезло. У нас комбриг был Мазур. А он заканчивал, кажется Ленинградскую военную академию вместе с афганским лидером движения басмачей. Из 'духов' этих, с каким-то главарём. И вот этот главарь, якобы, сказал: 'Я Пули-Хумри не буду трогать, пока там Мазур находится'.

  И всё равно из автоматов как начнётся пальба на улице! А стенки у нас фанерные, пробиваются легко! И под кровать от страха залезала! Страшно! Так страшно, вообще кошмар какой-то!..

  

  И вот третий год службы заканчивается - меня командир давай опять давай оставлять. Я уже возмутилась: 'Да не буду я больше оставаться! Bы с ума сошли, что ли?!'

  

  И вот когда мы уже совсем домой поехали, проехали этот мост знаменитый- столько было радости, облегчения - всё! Мы едем домой, мы больше ТУДА не вернёмся, всё!..

  

  Приехала я сюда (в Сысерть - прим. авт.), на работу в здешнюю больницу устроилась. А у меня даже в Трудовой книжке было написано 'Приняла воинскую присягу', а в военном билете ничего нет, представляете?!

  

  Я пришла в военкомат, мне: 'А вы три-то года где были?!' - Я объясняю.

  Мне: 'А чем вы докажете?' - А чем я докажу?! У меня запись 'Принята на работу в полевую почту такую-то' И всё! Я принесла в военкомат трудовую книжку, они сделали запрос в армию. И оттуда только когда пришло подтверждение, они тогда и поставили меня на учёт.

  

  - Потом я решила себе какое-то жильё купить. Пришла в Белый дом наш. Mне: 'Несите справку, что у вас какая-то льгота есть'. Я пришла в военкомат за справкой, а мне в лицо прямо: 'Как ты уже надоела!'

  А я всего-то пришла - один раз на учёт встала и вот за справкой этой пришла!..

  

  Обещали нам ссуду беспроцентную - платили мы все эти проценты! Обещали нам, что год службы за полтора пойдёт - все эти льготы, говорят, Путин отменил... Вообщем, как нам ещё в Афганистане сказали 'забудьте про все обещанные вам льготы...'

  А ещё мне в военкомате сказали: 'Да мы тебя не посылали ТУДА - что ты к нам ходишь?' (когда я за справкой пришла). Я ответила, что конкретно они меня действительно не посылали - меня страна туда посылала! Я, что, пришла на автовокзал, купила билет и уехала туда, что ли?! Меня очень просили, очень уговаривали, что страна очень нуждается в таких специалистах!

  

  Пришла я в Собез как-то. Мне там: 'Вы работаете?' - 'Да, работаю' - 'Ну, значит, как-то вы недостаточно хорошо работаете, раз вас администрация никак не отмечает'

  Я опять пошла в военкомат и что вы думаете: на сегодняшний день в архивах нет никаких данных обо мне! Ничего нету! Пусто.

  

  И вот я думаю: когда мы были нужны - нами воспользовались. А потом... У нас лежала одна девочка в отделении. Балованная, из обеспеченной семьи, видать. Узнала, где я была, говорит 'А на фига вы вообще туда поехали-то?!' Вот и действительно...

  

  Жалко ребят! Сколько их прошло через нашу реанимацию! Они же все, или алкоголики, или наркоманы. Все ведь больные! Они же нашим государством брошены! Никакой тебе психологической поддержки, никакой реабилитации - ничего! Сами себе кувыркайтесь, как хотите! А знаете, я ведь ОТТУДА приехала алкоголиком! Была любительницей, как говорится. Потому что привезут ребят раненых, смотришь на них, какие они все, выйдешь на крылечко. Сигарету закуришь. А начмед (начальник медицинской части) увидит, говорит: 'Надя, ты чего куришь? Лучше грамм 100 выпей!' Ну вот там грамм 100, там грамм 100...

  Ну вот как-то нашла потом в себе силы, поборола эту привычку.

  

  - Что помогло? Ребёнок?

  - Да всё вместе. Друзья, близкие помогли. Давно всё это брошено-заброшено, забыто... Нет, не забыто! Всё помнится. Обидно было и за себя! И за своего ребёнка. Три года я её не видела, три года она жила с бабушкой. Ради чего?! Ради того, что я 'выполняла интернациональный долг!'

  

  Знаете, меня муж даже зовёт оккупантом. В шутку, конечно. Но... Я туда ездила, отслужила три года. Что я смогла себе купить? Цветной телевизор, холодильник и стенку - всё! Получила больную печень, получила больное сердце. 5 лет назад мне делали операцию на сердце - шунтирование... Всё это выболевшее, всё пережитое. А у меня ведь День рождения 9 мая! Я так не люблю свой День рождения! Начинаются всякие такие песни, фильмы про войну - всё, у меня слёзы. Мне уже не надо никаких поздравлений - ничего не надо!..

  

  - Извините, муж у вас уже другой давно, я правильно понял?

  - Да. Мы с ним уже 22 года вместе, живём весело и дружно. Он был рабочим на заводе. Сейчас он уже на пенсии, дома сидит. А я не могу. Мне надо! Дочка выросла давно, сама уже мамой стала. Я уже дважды бабушка. Работать не буду - значит жить на одну пенсию. А как на неё прожить-то?.. Вот у меня муж - ветеран труда. У него есть льготный проезд, коммунальные 50% платит. У меня ничего этого нет! Мне на работе не верят: 'Как, Надя, ты ведь ТАМ была?! И ничего тебе нет?!' Думают, что я скрываю.

  

  Представляли меня и к ордену, я знала это. Но затерялось где-то в кабинетах подтверждение на мою награду... Хотя от афганского правительства награда есть!

  Даже гепатитом я умудрилась разболеться будучи в отпуске, здесь, в Союзе. А следовательно, раз по афганским госпиталям не валялась больная, то и доказать, что я заболевание получила ТАМ, невозможно...

  

  - Надежда Владимировна, и всё-таки, наступит эта дата - 15 февраля. Не победили мы Афганистан. Да и невозможно его было победить! И вот эта странная дата - день вывода войск. Конец войне! Конец гибели наших солдат. Что вспомните Вы в этот день? Неужели даже на день эта обида не пройдёт?

  - Не могу забыть обиду за себя, за ребят. Не могу... Конечно буду опять фотографии смотреть. Буду людей вспоминать, с кем мы ТАМ были... Наших врачей, которые в буквальном смысле последнюю свою кровь солдатам отдавали, этих ребят, мальчишек молодых. Ведь всяких людей я насмотрелась там, но были-были те, кто буквально рвался в бой, к своим. Просили, чтобы их выписали побыстрее и чтобы они, накануне важных боёв, вернулись в свою часть! Поначалу я переписывалась с кем-то, на слёт наших медиков-интернационалистов выезжала в Ташкент, но потом как-то связи эти прерываются. У каждого свои дела, семьи... Но забыть это невозможно. Всех и всё помнишь. Вот эта боль... Я наверное и умру с этой болью...

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  Д. Звонко

  Фото из личного архива Надежды Паластровой

  

  Отсюда: https://vk.com/topic-19372473_35425911

  

  _____________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Пули-Хумри, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Надежды находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/8.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

210. РСВА, Тула

  

  

Ирина Александровна МАТЭ

  

  

  

  

  

  

  

  Ирина Александровна МАТЭ родилась 27 июня 1954 года в городе Южно-Енисейске. В 1977 году Ирина Александровна окончила Самаркандский индустриальный техникум.

  

  С августа 1984 года она два года служила начальником клуба в Афганистане, где ей было присвоено звание прапорщика. Клуб находился в Кабуле недалеко от дворца Амина. Ирина Александровна своими руками приводила клуб в порядок, красила, шила, доставала инструменты и книги, отвечала за культмассовую работу, за кинопрокат, библиотеку, ездила за почтой. Создала вокально-инструментальный ансамбль из солдат срочной службы, который принимал участие в различных конкурсах и фестивалях, занимала призовые места.

  

  Ирина Александровна приглашала в свой клуб многих популярных певцов и музыкантов, которые приезжали в Кабул на выступления, организовывала концерты силами военнослужащих и вольнонаёмных. Все участвовали с удовольствием, никогда не отказывали, писали сценарии и проводили репетиции.

  

  В Кабуле наши военнослужащие взяли шефство над возглавляемым женой Бабрака Кармаля интернатом "Ватан", где учились и жили афганские дети, чьи родители погибли в войне: дарили детям игрушки, организовывали концерты, строили игровые и спортивные площадки.

  Дети тоже приезжали и выступали перед солдатами. Эти годы Ирина Александровна вспоминает как самые яркие и замечательные, когда было чувство востребованности и важности сделанного:

  

  "Дети Ватана"

  

  Никогда не забыть мне

  Те минуты волнения,

  Когда дети Ватана

  У меня на коленях

  

  Пусть то солнце свободы

  Светит всем и везде!

  Мы детей из "Ватана"

  Не оставим в беде!

  

  5 мая 1986 года

  

  После Афганистана в 1986 году Ирина Александровна стала работать в Ташкенте в 906-м учебном комбинате начальником клуба, где вновь занималась организацией концертов и праздничных мероприятий. В клубе выступали ведуще артисты Ташкентской филармонии и драмтеатров.

  

  В 1991 году была переведена в Чирчик, где работала инструктором комсомола, затем начальником склада НЗ.

  

  В 1994-1999 года служила в Кураково Тульской области в бригаде МЧС (в/ч 11349, 144 ОФБР, ныне 996-й спасательный центр) начальником объединённых складов. Всего в армии Ирина Александровна прослужила на различных должностях 15 лет и в 1999 году была уволена в запас.

  

  Ирина Александровна МАТЭ является членом Российского Союза Ветеранов Афганистана, участвует в организации концертов и встреч, посвящённых ветеранам Афганистана. Ирина Александровна награждена медалями "От благодарного афганского народа", "За отличие в военной службе" и другими наградами.

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  Отсюда: http://www.rsva-tula.ru/photo/fotoalbomy_123__vremya_vybralo_nas/

  

  _____________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Ирины находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  

  

Продолжение "Дай cвoй адрес, "афганка" (Часть 19-я)"

  находится здесь:

  http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/tt9b.shtml

  

  

  

  

---

Комментарии: 2, последний от 20/10/2017. © Copyright Смолина Алла Николаевна Размещен: 02/10/2017, изменен: 07/04/2024. 115k. Статистика. Статья:

---

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"