МИЛИ И МЫСЛИ

  

  

   НА БЕРЕГУ

  

   Дунул норд, это к ясной погоде,

   Так и раньше бывало, точь-в-точь.

   Светлый вечер уже переходит

   В прибалтийскую белую ночь.

  

   Освещен теплым светом захода

   Монумента "Русалки" гранит.

   Осеняя крестом наши воды,

   Ангел память погибшим хранит.

  

   Здесь гуляют влюбленные пары,

   На вечерний любуясь залив,

   И, прощаясь с прибрежным бульваром,

   Уплывают от нас корабли.

  

   Вот мужчина стоит одиноко.

   Мимо жизнь молодая бежит.

   Отчего он вздыхает глубоко,

   И уже никуда не спешит?

  

   Может, он уходил не однажды

   Из Купеческой гавани сам?

   И вела его юности жажда

   К незнакомым, чужим берегам.

  

   Он, возможно, сейчас вспоминает,

   Как гулял в бесшабашные дни.

   Или мысленно ту обнимает,

   Что в душе зажигала огни.

  

   То ли просто под шепот прибоя

   Океанскую вспомнил волну,

   Небо южных морей голубое.

   Что-то вспомнил, и снова вздохнул.

  

   Если силы и дни убывают,

   Боль утрат все трудней превозмочь.

   Седину на висках овевает

   Слабый норд в эту белую ночь.

  

  

   СТАРЧЕСКОЕ ВОРЧАНИЕ

  

   Припомни, друг, какие были годы,

   Есть слово "надо" говорили нам,

   И шли во льды на хилых пароходах

   Или под бомбы в Северный Вьетнам.

  

   Романтики, хотя и не святые,

   Конечно, не чурались мы банкнот,

   Ценили честь и радости простые,

   Они достались нам не в казино.

  

   Теперь других, испытывая в деле,

   Глядишь, чтобы не наломали дров.

   На курсе судно держит еле-еле,

   Но курс валют усвоил - будь здоров!

  

   Сейчас в цене прагматики лихие,

   Что "бабки рубят" прямо на лету.

   А мы несовременные такие,

   Уйдем, эпохе подводя черту.

  

  

   * * *

   Дивно море при ясной погоде,

   Солнца блеск на воде золотой,

   А когда-то, в далекие годы,

   Смерть витала над этой водой.

  

   И на картах так много отметок,

   Где на грунте лежат корабли.

   Сколько здесь моряков не отпетых

   Вместе с ними на дне полегли.

  

   Их вела королевская воля,

   Императоров строгий приказ.

   Но им стало могилою море

   В беспощадный сражения час.

  

   Императоров нет и в помине,

   Нет вождей, что губили страну.

   Без опаски в проливах отныне

   Теплоходы вздымают волну.

  

   Вот туристы иных поколений,

   Беззаботный народ молодой.

   Не смущают их прошлого тени,

   Тех, кто там, под холодной водой.

  

   Не сужу их, но думаю с болью -

   Пусть другие теперь времена,

   Пусть досталась им лучшая доля,

   Разве память уже не нужна?

  

  

   ОСЕНЬЮ

   В автобусе Таллин - Виртсу

  

   Простился с дочкой и женой,

   Котомку взял, как по тревоге.

   Осенний лес передо мной

   Уже мелькает вдоль дороги.

  

   В окно автобуса смотрю

   На пёстрое мельканье это,

   И с огорченьем говорю -

   Как быстро промелькнуло лето.

  

   Покрыт плащом багряным клён,

   Берёзка светло-жёлтой шалью.

   Лишь ельник зелен, но и он

   Глядит с какою-то печалью.

  

   А у окраины села

   На ветках крутится сорока.

   Она нам новость принесла:

   Снег нынче выпадет до срока.

  

  

   АМИГО

  

   Из тучи дождик сыплет косо,

   Скрывая гавань пеленой.

   Буксир весь день кивает носом,

   Знакомясь с каждою волной.

  

   И ветра слушая стенанья,

   Включив в каюте малый свет,

   Я ухожу в воспоминанья

   К друзьям моих минувших лет.

  

   Я с ними выстоял порывы

   Камчатской бешеной пурги.

   В Хайфоне перенёс разрывы

   Бомбёжек, что вели враги.

  

   Встречались мы с добром и с лихом,

   Одолевать учились зло.

   В Атлантике, в Индийском, в Тихом

   Не просто слепо нам везло.

  

   Там дружба нам была порукой,

   Что мы назло штормам, врагам,

   С бедою справимся, с разлукой,

   К родным вернёмся берегам.

  

   Прошли года. Наш якорь брошен,

   И силы пробуют сыны.

   Но мир достаточно тревожен,

   И неспокойны наши сны.

  

   Мы дизеля запустим мигом,

   Коль вас беда застигнет вдруг.

   Буксир не зря зовут АМИГО,

   Амиго - это значит Друг.

  

  

   ИЗ РАННЕГО

  

   Светлеет небо на востоке,

   Ночная тает синева.

   Лежат тумана кружева

   На склонах сопок одиноких.

  

   За ними, словно исполины,

   Слегка виднеются пока,

   Пробившись через облака,

   Вулканов гордые вершины.

  

   Все тишиной объято сонной,

   Поблекли звезды и луна.

   У борта легкая волна

   О чем-то шепчет монотонно.

  

   Но скоро солнца появленье

   Спугнет предутренний покой,

   Закружит нас поток людской,

   Прощай, чудесное мгновенье.

  

  

  

  

   * * *

   Есть чулан у старушки-земли,

   На задворки заброшенный роком.

   Мне случайно узнать помогли,

   Что зовется он Дальним Востоком.

  

   А в чулане есть серый мешок,

   Да такой, что не взвалишь на плечи.

   Из Курил был сплетен ремешок,

   Чтоб его затянуть, да покрепче.

  

   И шторма, и туман, и мороз

   В том содержат мешке на запоре.

   Это все существует всерьез,

   Это наше Охотское море.

  

  

  

  

  

   В ТРОПИКАХ

  

   Денек давно настолько жарким не был.

   Морская гладь спокойна и светла.

   Над головой тропическое небо,

   Казалось, раскалилось до бела.

  

   Лежу на палубе, взирая с умиленьем,

   Как солнце жарит нежные бока.

   На горизонте, где-то в отдаленье,

   Кудрявые поплыли облака.

  

   И небо вдруг накрыли одеялом,

   Задули солнце, будто бы свечу.

   По морю рябь пошла, зарница просияла,

   Прохлада пробежала по плечу.

  

   Со страшным громом небо раскололось,

   Пронзили молнии клубок свинцовых туч,

   Сорвался ветер, разлохматив волос,

   И хлынул дождь стеной с небесных круч.

  

   Косые струны больно бьют по телу,

   В ушах стоит сплошной немолчный гул.

   Как будто бы природа захотела

   Нас смыть, но мы идем назло врагу.

  

   Но миг прошел, и снова день погожий,

   Умчались тени грозных облаков,

   И теплый ветер быстро сушит кожу,

   А даль светла, и дышится легко!

  

  

   MILLENIUM

  

   Уж такие мы странные люди,

   Напридумали всякой фигни.

   Создавать себе идолов любим,

   А потом поклоняемся им.

  

   Начертили на картах экватор,

   И хоть нет в океане черты,

   Отмечаешь, как важную дату,

   Переход этой линии ты.

  

   Знали в Риме календы когда-то,

   Их забыли, но есть календарь.

   Празднуй каждую круглую дату,

   В грязь при этом лицом не ударь.

  

   Друг мой, станем под старость мудрее.

   Сроков нет для добра и любви.

   Что нам ждать от судьбы юбилеев,

   Каждый день словно в праздник живи!

  

  

   ЧЕРЕЗ ГОДА...

   К 45-летию выпуска

  

   Ах, как давно расстались мы, кадеты,

   Уйдя в моря, сквозь штормы и пургу.

   Теперь другие бороздят планету,

   А мы на пярнуском собрались берегу.

  

   Полвека нас, конечно, изменили,

   Здоровья меньше, но прибавил вес.

   И то, за что нас женщины любили,

   Все чаще превращается в отвес.

  

   А ведь могли бутылку чистогана

   Принять, а после с дамой лечь в кровать.

   Сейчас вполне обходимся стаканом,

   Чтобы водой таблетки запивать.

  

   Когда-то спорт нам был как воздух нужен,

   И на соперников мы наводили страх.

   Мы и теперь вполне со спортом дружим

   У телевизора с программою в руках.

  

   Но к счастью, все совсем не так печально.

   Мы к жизни сохранили интерес.

   Кто закален, как мы, был изначально,

   Тот выдержит и нынешний прогресс.

  

   Для нас сегодня памятная дата,

   Еще с бокалом справится рука.

   За 45! За всех за нас, ребята!

   За нашу ALMA-MATER, ТМК!

  

  

   СБОРЫ ОФИЦЕРОВ ЗАПАСА

   Эскадренный миноносец "Стойкий" 1973 г.

  

   Призвал нас флотский экипаж:

   Ищи, дружок, второй этаж,

   Найдешь там правое крыло,

   Служи, родной, врагам на зло,

   Служи начальникам на радость,

   Прости, что предлагаю гадость.

  

   Ты был вчера "ни А, ни Бэ",

   А ныне - китель из ХэБэ,

   И блеск погонов на плечах.

   Все девки таллинские: "Ах!

   Какой шарман! Какой пассаж!"

   И атакуют экипаж.

  

   Но нам девицы ни к чему,

   Есть пища нашему уму.

   Пусть злятся в Пентагоне, пусть!

   Уставы знаем наизусть.

   Нас не потопит враг уже,

   Ведь мы читали НБЖ.

  

   На совесть мы, а не от скуки,

   Грызём военные науки.

   За этот месяц все мы стали,

   Как сплав из пороха и стали.

   Мы набрались ума и сил.

   Жаль, правда, что кораблик сгнил.

  

  

   * * *

   Морями пройдено немало.

   Со мною всякое бывало,

   Но всё же не пошел ко дну.

  

   Теперь создали нам на горе

   Бюрократическое море.

   Вот в этом море я тону!

  

  

   С МОРЯ НА БЕРЕГ УЙДУ?

  

   Видно, в будущем году

   С моря на берег уйду.

   Утомил меня туман, коим дышит океан.

   И осенние шторма, всех сводящие с ума,

   И коварный зимний лед, что на камни судно прёт.

  

   И вообще в мои года отдыхают от труда,

   Разве к пенсии маленько подработать иногда.

   Много денег из воды я не выжал за труды,

   Но она меня кормила, всё же, так ея туды!

  

  

   УШЕДШИМ ДРУЗЬЯМ

  

   Всё завершается, окончен долгий путь,

   Исполненный трудов и напряженья.

   Что впереди? Быть может, мрак забвенья,

   А может быть, иное что-нибудь?

  

   Знать не дано! Но хочется душе,

   Чтоб на земле о ней не позабыли,

   И встречи с теми, что до нас тут были

   В иных мирах, открытых ей уже...

  

  

   * * *

   "Жизнь прожить - не поле перейти",

   Если жизнь, конечно, впереди.

   Если ж позади, она не боле,

   Чем поляна, а не то, что поле.

  

  

   * * *

   Стою на палубе, природой восхищенный

   И про себя шепчу: "Мгновение, постой!"

   Горит, закатным светом освещенный,

   Осенний лес багряно-золотой.

  

  

   РЫБАКУ

  

   На этой палубе не сможет

   Прижиться трус или слабак,

   А смелый силы приумножит

   И скажет гордо: "Я рыбак"!

  

   Пусть будет лишь попутный ветер

   У берегов далеких стран,

   Пускай тебе удача светит

   И будет щедрым океан!

  

  

   ПАРОМНЫЕ ЗАРИСОВКИ

  

   Птиц весенних к нам принёс ветер вестовый,

   Берег вспышкой маяка их приветствует.

   То омоют нас дожди, то засыплет снег.

   Не спешит уйти зима, но мы простились с ней.

  

   Время белых ночей миновало,

   Август делает небо темней.

   В нём сливаются звёзд покрывало

   И сияние наших огней.

   В рубке слабо мерцают приборы,

   Да светится радара экран.

   Забываю обиды и споры.

   Здесь лечу свою душу от ран.

  

  

  

   Накрывая причал, налетает волна.

   Вновь обрушился шквал, потрепало сполна.

   Эта осень пока, ох, не балует нас!

   Будь же твёрдой, рука, безошибочным глаз.

   Пусть надежда в душе пребывает всегда,

   Среди мрака уже промелькнула звезда.

  

   В годовщину гибели "Эстонии"

  

   Осень. Вскипает на рифах волна.

   Осень, и ночь непроглядно темна.

   Осенью тёмная эта вода

   Многих отняла у нас навсегда.

  

  

   ***

   Всё повторяется сначала,

   Оделись ели серебром,

   К заледенелому причалу

   Спешит рождественский паром,

   Чтобы в сочельную субботу

   Собрались семьи за столом,

   Мы делаем свою работу,-

   Пусть люди вспомнят нас добром!

  

  

   ОСТРОВ МУХУ

  

   За проливом остров маленький такой,

   Обещает людям отдых и покой.

  

   See on vaike Muhu, see on Muhumaa,

   Ja kuidas keda ei usu,

   Tule, tule vaatama.

  

   Для паромов сделан в Куйвасту причал,

   Чтоб зимой и летом он гостей встречал.

  

   See on vaike Muhu, see on Muhumaa,

   Ja kuidas keda ei usu,

   Tule, tule vaatama.

  

   Катарина-кирик, старая корчма,

   Свежий воздух леса сводит нас с ума.

  

   See on vaike Muhu, see on Muhumaa,

   Ja kuidas keda ei usu,

   Tule, tule vaatama.

  

   В Когува за Смуула выпьем мы до дна,

   Будет эта песня далеко слышна:

  

   See on vaike Muhu, see on Muhumaa,

   Ja kuidas keda ei usu,

   Tule, tule vaatama.

  

   Вот уже звучат прощальные слова,

   За кормой в тумане скрылись острова...

  

   See on vaike Muhu, see on Muhumaa,

   Ja kuidas keda ei usu,

   Tule, tule vaatama.

  

  

   ЖЕНЕ

  

   Мулла на нашей свадьбе не был,

   Мы не ходили к алтарю,

   Но нас соединило небо,

   И я судьбу благодарю!

  

   Я в знак любви тебе вручаю розы,

   Стараюсь, чтоб тебя минули грозы.

   Увы, но в том повинен я,

   Что ты, любимая, порой роняешь слезы.

  

  

   МАМЕ

  

   Я уехал надолго, на другой континент.

   Не простились мы толком в тот последний момент.

   Не шепнуло мне только мое сердце тогда,

   Что я еду надолго - ты уйдешь навсегда...

  

  

   ВОЗРАСТНОЕ

  

   Проходит жизнь, но не напрасно,

   Я видел мир и знал любовь.

   И было многое прекрасно,

   Хотя и не вернется вновь.

  

   Вдоль бортов разбивается в пене

   И назад убегает вода.

   Так же пеной утрат и свершений

   Наша жизнь убежит в никуда.

  

   Я молод был и полон сил,

   Казалось, это всё навечно.

   Но вот - я дед, а многих нет...

   Как жизнь, однако, быстротечна!

  

  

   ВРЕМЯ

  

   Были телом и верою крепки,

   Крепостной не знавали цепи,

   И неслись на конях бородатые предки

   По бескрайним просторам степи.

   Вихри войн, революции горе

   Их смахнули с земли, словно сор.

   Мне ж судьба предоставила море

   И его безграничный простор.

   Сложный мир оставляем мы детям,

   Есть бояться кого и чего.

   Но зато им гулять в Интернете,

   В необъятных пространствах его!

  

  

   МОРЯКУ И ПОЭТУ

   Тимофею Синицкому

  

   Стихи читаю, и ожили вновь

   Рассветы юности, тревожные зарницы.

   С тобой я вспомнил, Тимофей Синицкий,

   Зов моря, боль разлуки и любовь!

  

   На синей глади белые барашки,

   Да горизонта дальняя черта.

   Меня водила за моря мечта,

   Я с той поры не изменил тельняшке.

  

   Теперь я только мысленно могу

   Преодолеть знакомые просторы,

   Представить дальних стран поля и горы,

   Сам оставаясь здесь на берегу.

  

   Имея память, сей бесценный дар,

   Я чувствую пустыни южной жар,

   Полярных льдов холодное дыханье.

  

   Мы этой жизни посетили пир,

   Нам выпала удача видеть мир,

   Так будем благодарны мирозданью!