Снежный Виктор Андреевич : другие произведения.

"Доктор в красном халате" глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Говорят: "Чем выше взлетишь - тем больнее падешь.", - врачи это люди, которые со смертью на ты. Кто-то уже приспособился; притерся характерами с партнёршей в черном балахоне, а некоторые всей душой желают разорвать оковы, связывающие их работу с костлявой. Благородный доктор создаёт панацею, которая вставляет палки в колеса тем, кто ради наживы, получаемой от больных, готовы закатать в бетон. И они явно не собираются стоять в стороне, и давать молчаливое согласие...
  Металл кровати звенел от конвульсий лежащего на нём человека. Ни руки, ни ноги, ни даже разум не были ему подвластны. Он кричал, делая хаотичные движения, бил по кровати, извивался под неестественными углами, от которых странно что не сломался позвоночник.
  
  
  
  Клиника Хэлхай - одна из многих учреждений в Америке. Большое, величестественное здание, созданное для того чтобы спасать...
  
  
  
  - Простите меня, пожалуйста, доктор! - Чуть ли не кланяясь умоляла Трисс, пока мужчина перед ней с хмурым лицом зашивал халат.
  
  - Трисс, эти халаты - наше знамя. То, что видят люди, возвращаясь с того света. Нельзя же так легкомысленно с ними обращаться.
  
  
  Трисс ударили по голове события минутной давности. Треск швов халата от того, что она не заметила угол. Затем - шок доктора Роберта. Взгляд, будто перед ним человека убили. Сильные руки мужчины тут же увели Трисс в кабинет. Сняли халат, а затем - деликатно латали белую ткань.
  
  
  Стягивание финального узла. Гордон гордо осматривал свою работу. Халат сиял. Как лицо пациента после слов: "Вашей жизни больше ничего не угрожает"; эти лица выкованы на камне памяти этого врача, каждая улыбка, каждые слёзы радости остались в голове навсегда. Роберт, широко улыбаясь вернул Трисс её знамя.
  
  
  - Держите. Но... - Лицо доктора стало предельно серьезным. - Будьте осторожнее.
  
  
  Трисс кивнула, и поспешила удалиться. Пепельный мужчина достал из нагрудного кармана бумажник. Открыл, и улыбнулся смотря на фото в нём. На памятной карточке был запечатан момент, когда смерть отступила от Роберта, да что там, она сбежала гремя прогнившим костями, и чуть ли не рыдала от потери такой лёгкой добычи; сломала свою ржавую косенку. Роберт лежал весь в бинтах, в ярко-белой палате. А рядом стоял старый ангел с красным крестом на плече. Мудрый, словно тибетский монах. С того момента, эти уставшие, но полные решимости глаза не уходили из души. Старик, положивший жизнь на алтарь медицины стал иконой для вчерашнего сорвиголовы - завтрашнего приемника в армии спасителей, отдающих свои жизни ради чужих.
  
  
  Роберт неохотно убрал бумажник в карман, и опустил взгляд на детские каракули, отмеченные печатями больницы. Нет, дело не в почерке врачей. Слишком поверхностный взгляд на больных. Словно это не полноценный диагноз, а первичный осмотр, и то, состряпанный на левой коленке пока врач одним глазом смотрел на пациента, а вторым уставился в телефон. Роберт недовольно прорычал.
  
  
  - Доктор!
  
  
  Ворвался в кабинет один из интернов. Его лицо будто только что в мел окунули. Голос старой пружиной вибрировал и прерывался, а резкие и неуверенные движения выдали страх этого юноши с головой.
  
  
  - В седьмой операционной критическая ситуация!
  
  
  Роберт взорвался. Одним движением соскочил со стула. В первый шаг уже был сбоку от стола. Во второй - уже перед дверью.
  
  
  За несколько секунд, Роберт преодолел расстояние до операционной. Пролетел по больнице как ветер. Молодой интерн его еле догнал, вслух переспрашивал, точно ли Роберту больше тридцати лет. Пока доктор подготавливался к операции, интерн замечал пронзающий взгляд пепельного мужчины. Взгляд человека, который пробьёт любую стену на пути.
  
  
  Стрелки часов кружились в танце. Большая очертила пять кругов, догоняя, и перегоняя вялую сестру. За дверьми операционной было тихо, словно там кроме воздуха, и иногда звенящих инструментов ничего нет.
  
  
  Доктор положил инструменты на стол. Опустил взгляд. Красная линия жизни пациента выпрямилась. В помещении был режущий слух писк, и тихая констатация смерти. Роберт поплелся к выходу из операционной.
  
  
  Скрип двери ударил по ушам. Мужчина сжал зубы, а те заскрипели. Писк все отдалялся, с каждым шагом он становился все тише. Но даже когда он исчез - колотая рана в душе не ушла за ним.
  
  
  Самое страшное в профессиях, где смерть является одним из сотрудников - привыкнуть. Очерстветь, не чувствуя ничего, смотря на тело под руками. Или же, привыкнуть - это благо? Не будешь испытывать боль ответственности за чужую смерть... Роберт метался, не в силах понять, дар это, или проклятие. Впрочем, он не привык.
  
  
  Пепельный мужчина сел за свой стол. Достал чистые листы бумаги, и ручка заискрилась, составляя отчёт. Кровавые чернила описывали то, как жизнь покинула пациента. Рука до треска сжимала пластиковую палку с чернилами. Глаза раздраженно всматривались в каждую букву, готовые истребить любую ошибку.
  
  
  В-в-в-в-в!...
  
  
  Роберт дёрнул головой. Посмотрел на вибрирующий на столе телефон. Глубокий вдох.
  
  
  Он взял телефон, и ответил на звонок; с предельным спокойствием, ведь его любимая жена Элис до жути боится криков, и поэтому, доктор взял себе моральное правило - никогда при ней не показывать гнева. Из трубки послышался мягкий и добрый голос.
  
  
  - Дорогой, ты уже идешь домой?
  
  
  Домой? Мужчина посмотрел на часы. Еще четыре часа прошло? С удивлением, доктор посмотрел себе под руки; множество листов формата А4, исписанные мелким и острым шрифтом лежали на столе под правой кистью хирурга, боясь даже пошевелиться; мусорное ведро около ноги было заполнено смятой бумагой. Роберт поник. Вспомнив, с кем он говорит, мужчина улыбнулся через силу, и ответил жене:
  
  
  - Да, милая. Я уже собираюсь. Прости, задержался. Люблю тебя!
  
  
  - И я тебя, мой ангел.
  
  
  Гуук-гуук-гуук...
  
  
  Роберт взял отчет в руки, и вышел из кабинета. Каждый шаг нога увязала в полу выполненном из моральной боли. Скоро. Он отдаст отчёт. Поедет домой, и может тогда, в объятиях человека, от которого всегда тепло на душе станет легче; боль утихнет, хотя бы до следующего дня, не будет беспокоить врача пока он рядом с ангелом, освещающим его жизнь.
  
  
  Роберт зашёл к начальнику больницы. Мужчина с чёрными как пластик монитора, перед которым он сидит целыми днями и работает над вопросами улучшения качества обслуживания пациентов. Глаза обычно строгие, но сейчас, они показывали недоумение.
  
  
  - Я думал Вы заболели и не сказали! - Сказал начальник.
  
  - Почему?
  
  - Уже час как Ваша смена закончилась, а отчета нет. Что-то... - Увидев взгляд Роберта, и стопку бумаг в его руках, мужчина затих, и изменился в голосе. С обеспокоенного, он сменился на обычный монотонный бас. - Что ж, можете быть свободны.
  
  - Спасибо, мистер Джексон. - Поблагодарил Роберт, ставя бумагу перед начальником. - Удачного Вам вечера!
  
  
  Роберт вышел из больницы. Побрёл к машине. Открыл замок. Дверь. Медленно сел. Руки крепко сжали рулевое колесо; доктор смотрел в пустоту, думая, стоит ли ему ехать, или лучше все же пешком, чтобы ничего не случилось? Чтобы опять по его вине не погиб человек.
  
  
  Решено. Роберт пойдет пешком. А Элис скажет, что решил пробежаться.
  
  
  Хирург запер свою машину, и пошёл домой.
  
  
  Прошло полчаса. Наконец, дверь родного дома перед Робертом. Он сжал ручку, вздохнул, утешая свои нервишки, и дёрнул металлическую перекладину. Роберт заступил за порог: лёгкая музыка, что звучит из динамиков на кухне, сладкий запах пирога, и шаги, приближающиеся к нему; его жена выскочила из-за угла с золотой улыбкой, и обняла человека, по которому уже соскучилась.
  
  
  Действительно. Совсем немного, но от души Роберта отлегла боль от потери жизни. Он не успел опомниться, как уже был в ванной, и вытирался после мытья рук и лица.
  
  
  Уголки губ поднялись. Магия домашнего уюта. Даже наследственный скептик не сможет опровергнуть то, что в родном месте душа способна сбросить с себя любой груз: страх, боль, печаль, гнев, что угодно; дома, рядом с теми кого любишь никогда не бывает плохо, это так же постоянно, как жалобы на головную боль от пациентов, и вопросы: "А сколько длится насморк?". Роберт вышел из ванной. Подошёл к жене, и обнял её. Поцеловал. Сел за стол, и принялся есть сладкий фруктовый пирог.
  
  
  - Милая...
  
  - Да? - Отвернулась от плиты Элис. - Хочешь что-то к пирогу? Варенье?
  
  - Нет, спасибо. В чём секрет домашнего уюта?
  
  - А?
  
  - Почему дома никогда не бывает плохо?
  
  - Хмм... - Дотронулась кончиком пальца к губам в раздумьях. - Не знаю. - Хихикнула она, а затем - любя посмотрела на врача. - Это просто лекарство от всех болезней!
  
  
  Глаз хирурга дёрнулся. Лекарство от всего... С одной стороны она права. С другой - не все может решить нахождение дома. Но... возможна ли панацея? Если её изобрести - миллиарды смертей можно будет избежать; Никто не будет лить слёзы о умерших от рака, СПИДа, чего угодно, даже от простой простуды - мир преобразиться, на одну проблему станет меньше, и люди станут счастливее!
  
  
  Не важно. Возможно это или нет - результат достоин миллиарда попыток!
  
  
  Роберт встал из-за стола. Помыв посуду, он улыбнулся жене, и поблагодарил за гениальную идею. В свою очередь, Элис посмотрела глазами пуговками на таинственного мужа.
  
  
  Роберт зашёл в их с Элис комнату. Подошёл к письменному столу. Взял одну из десятка чёрных ручек, и толстую тетрадь; хирург начал писать список того, что может в теории понадобиться для изобретения великого лекарства, начиная от препаратов, заканчивая людьми и технологиями, которые будут работать вместе с ним.
  
  
  Стрелки вновь закружились в бешеном танце, пока Роберт был занят.
  
  
  Мужчина потянулся, и посмотрел на план действий, проиллюстрированный на листах тетради. Внезапно, он почувствовал запах горячего шоколада. Напиток, который у Элис лучше всего выходит. Хирург осмотрелся. Комнату освещала лишь настольная лампа. Остальная часть была покрыта мраком: дальнего угла вовсе не видно, на кровати еле просматривался силуэт спящей Элис, рядом с которой лежала книга "Психоанализ". Снова. Роберт опять выпал из мира во время любимой работы. Тем не менее, он закончил. И теперь можно со спокойной душой ложиться спать, и переходить к следующему шагу.
  
  
  Завтра началось с приезда Дэйла, друга Роберта, который прошёл с доктором не один десяток лет.
  
  
  - Привет, Роберт! - Крикнул Дэйл с улыбкой до ушей. - Ну что, готов начинать?
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"