Дикая охота гнала меня по полям, оттесняя к Брошенным Землям, что было очень и очень плохо. Я бежала из последних сил, задыхаясь до кашля, страдая от резкой боли в боку. Все чаще падала, цепляясь непослушными ногами за кочки и корни кустарника. Вначале еще пыталась хоть как-то путать след, и довольно долго шла вверх по гнилому ручью, постоянно оскальзываясь, промочив насквозь и обувь и одежду. Очень надеялась, что вода смоет мой запах, и собаки собьются, но, судя по тому, что далекий лай позади меня становился все громче и азартней, уловка была раскрыта, и я только зря растратила весьма ограниченный запас времени и сил.
Где-то впереди уныло и надрывно заревел охотничий рог. Вот и все, кольцо замкнулось. Путь к границе отрезан. Ноги подкосились, я обессилено рухнула в сухую траву. Теперь остается только сидеть на месте, ожидая расправу.
Или, окончательно обезумев, податься в Брошенные Земли.
Да, на такое можно решиться только от полного отчаяния. Еще никто не возвращался из проклятого места, про которое ходило множество нехороших историй: 'Чащобный кадавр', 'Хохочущие черепа', 'Мерцающие духи', 'Рука из трясины', 'Древо мертвых голов' - тысячи их. Истерично рассмеялась сквозь слезы, вспоминая, как любила послушать их на ночь в далеком детстве. Так сладко было замирать от пробегавших по телу волн будоражащего ужаса, находясь в уюте и безопасности! А после я подолгу не могла успокоиться и заснуть, пугаясь теней по углам и еле слышных необъяснимых шорохов, сползала с кровати, зажигала свечу и носилась с ней по спальне, с трепетом заглядывая в самые темные и зловещие углы. В этом было что-то пьянящее - раз за разом побеждать свой глупый детский страх, становиться сильнее. Помню, тогда мне казалось, что ничто на свете никогда не сможет напугать меня всерьез, и это ощущение было одним из самых дорогих воспоминаний моего не такого уж веселого детства, ведь отец никогда... отец...
К черту воспоминания, к черту все! Еще несколько минут промедления, и размышлять будет уже не о чем. В конце концов, княжеской внучке не к лицу покорно дожидаться своей участи, уподобляясь скотине на бойне. Намного достойней встретить любой, даже самый жуткий кошмар по собственной воле. К тому же мне недолго придется блуждать по царству ужаса в одиночку - хорошо это или плохо, но я уведу преследователей за собой. Остается только надеяться, что их тоже коснется проклятье этих грешных мест.
Тяжело поднялась с колен и заковыляла на восток, в сторону гиблого леса.
Каждый шаг давался с большим трудом, и дело было не только в усталости - ноги подкашивались и самовольно отказывались нести хозяйку в проклятое место. Как назло приходили на ум, казалось, давным-давно позабытые подробности всех страшных историй, услышанных в детстве. Безуспешно пыталась совладать с собой и унять разыгравшееся воображение. Все свое внимание сосредотачивала на нетвердых шагах, старалась, не падая, пройти еще хоть чуть-чуть вперед. Но ведь невозможно заставить себя НЕ думать о чем-то, не так ли?
Ведь думай не думай, а вот они, Брошенные Земли, лежат впереди, позади, вокруг...
Безрадостно огляделась - уже смеркалось, желтоватый липкий туман лежал на заброшенных полях, а приближающийся с каждым шагом лес наполнился странными тенями. Где-то там и 'чащобный кадавр' и 'древо мертвых голов'. Показалось, что изменился даже воздух, в нем появилась неприятная затхлость, каждый вздох давался все тяжелей. В отчаянии лихорадочно успокаивала себя, пытаясь все списать на игру воображения, каприз расстроенных чувств, не выдержавших многочасового напряжения. Но глубинным каким-то звериным нутром прекрасно понимала, что это не так, и вполне отчетливо ощущала давящее присутствие чего-то очень нехорошего, более того, ясно чуяла на себе чей-то пристальный, тяжелый взгляд. Казалось, из этого леса ко мне потянулись очень длинные, ледяные руки и безжалостно схватили прямо за сердце, заставив все тело съежиться от неестественного холода. На моей голове шевельнулись корни волос, и я невольно остановилась, затравленно озираясь.
За эти несколько мгновений оцепенения меня и настигли. Первыми выскочили гончие, окружив сплошным кольцом лая и оскаленных клыков, за ними выехали всадники, радостно предвкушавшие расправу - охота удалась!
Вынула стилет, чудом не выпавший из ножен. Вот, подстрекаемый охотниками, прыгнул первый пес. Уклонилась и пропорола летящее брюхо. Резкий жалобный визг, гончая откатилась в сторону. Удалось сохранить в руке оружие, выдернув в последний момент за скользкую от крови рукоять. Рыча, скаля желтые клыки, метнулись сразу две собаки. С грехом пополам увернулась от первой и порезала ей бок, но вторая сомкнула зубы на руке с оружием. Отвлеклась на боль в предплечье, сдавливаемом челюстями, попыталась вырвать его у пса и почувствовала, как на меня валится сзади что-то тяжелое и сбивает с ног. Наскочили остальные: рычание, удушающий запах крови и псины, укусы, укусы, укусы - как же больно!
Но что-то изменилось.
Псы заскулили и попятились, поджав хвосты, истерично припадая к земле поджарыми животами, охотники тоже казались напуганы. Я с трудом оторвалась от ковра прошлогодней травы, проследила, куда устремлены их неотрывные взгляды, и невольно оцепенела. Странные тени отделились от деревьев, скользя в желтоватом тумане. Я рассмотрела их и тут же поняла, что делать этого, в общем-то, и не стоило. Ожившие покойники, более того, неотвратимо приближающиеся ожившие покойники, никак не могли оказаться успокаивающим зрелищем.
Беспомощно разглядывала их, не смея отвести взгляд. Судя по старинным доспехам и оружию, это были какие-то древние воины. Серые лица можно было бы счесть воплощением покоя и ледяного бесстрастия, если бы не глаза, горевшие безумным, невозможным, желто-зеленым огнем. На ходячих мертвецах не было видно явных признаков тления, но у некоторых не хватало кусков плоти, и виднелись оголенные кости, местами тоже поврежденные. Таких мерзких, бросающих вызов всему священному и живому созданий, просто не должно было существовать, но, тем не менее, происходящее не было сном, они были абсолютно реальны и подходили все ближе ко мне и моим преследователям. Быстрее всех опомнились собаки и, подвывая, кинулись прочь. Половина лошадей в панике понесли, и только люди, включая меня, беспомощно застыли, парализованные смертным ужасом.
Повинуясь короткому жесту своего командира, мертвые воины напали на егерей и стали сноровисто резать их, обессиленных страхом, практически не оказывающих сопротивления. Тех, кто удирал сломя голову на беснующихся лошадях, мертвецы нагоняли немыслимой скорости бегом, чередуемым с нечеловечески длинными прыжками. Скоро все было кончено, от увиденного и пережитого мутило и темнело в глазах. Ноги подкосились, и меня вывернуло наизнанку в пожухлую траву. Торопливо подошел предводитель мертвого отряда и наклонился ко мне, но видеть прямо перед собой это ходячее воплощение кошмара было чем-то, совсем уж запредельным. Беспамятство смыло меня, нахлынув темной, милосердной волной.
Очнулась в холодной и, судя по виду, давно заброшенной комнате. Впрочем, в очаге начинал разгораться огонь, а на кровать, где лежало мое бренное тело, были навалены какие-то пыльные шкуры. Стены из грубо обработанного камня были освещены факелами - тут я, не поверив себе, сморгнула несколько раз - факелами, горевшими странным изумрудно-зеленым огнем. Хотя, испытав то, что случилось со мной сегодня, и, узнав, что в моем, таком знакомом мире, под голубым небом, разгуливающие покойники - вполне обычное дело, стоит ли удивляться каким-то там зеленым факелам?
Рваные раны от укусов кто-то перевязал ветхой, но чистой тканью. Кто-то... понятно кто! Ходячая нежить - мои зловещие спасители. Значит, они прикасались ко мне, да что там, они же и несли меня сюда! Положили на кровать, заперли в этой комнате. Кстати, заперли или нет? С трудом сползла с кровати и на подкашивающихся ногах проковыляла к двери. Открыла и оказалась как раз перед тем самым командиром отряда, что отбил меня у егерей. Огромный, широкоплечий, жуткий он заслонял весь дверной проем. Несмотря на то, что чего-то подобного, в принципе, и следовало ожидать, потрясение все равно оказалось неожиданно жестким, истерзанные нервы подвели, я дико завопила и сама не заметила, как двумя прыжками достигла противоположной стены, где вполне успешно забилась в угол.
Нежить подошла, села передо мной на корточки, и успокаивающим жестом протянула руку, как к испуганному зверьку:
- Ну, ну, бедная девочка! Успокойся, никто тебя тут не обидит! - Его походка и, вообще, все движения были легкие, четкие, нечеловечески быстрые, а голос сипл и глух, с каким-то незнакомым тяжелым акцентом. Я завороженно смотрела на него, не в силах оторвать взгляд, пытаясь еще сильнее вжаться в угол, все тело разбивала на части отчаянная дрожь, едва не переходящая в судороги.
- Э, да у тебя шок! Ничего, сейчас выпьешь немного, должно помочь.
Он порывисто встал, налил янтарной жидкости в серебряный кубок из пыльной бутылки и без лишних слов протянул его мне. Пожалуй, стоило выпить, хуже уже точно не будет, вряд ли они несли меня сюда и перевязали для того чтобы потом отравить. Да и страшно было разозлить это кошмарное существо отказом, поэтому я отчаянно проглотила содержимое кубка залпом, даже не почувствовав вкуса. Потом поняла, что это был очень старый коньяк. Дыхание перехватило, но зато по всему телу разлилось приятное тепло, голова затуманилась, дрожь прошла, и шок начал отступать. Мой благодетель забрал кубок, налил туда воды из кувшина и вернул мне со словами: 'Запей!'
Я снова не стала перечить. Вода была довольно затхлая, но мне очень хотелось пить. Мое горло пересохло еще много часов назад, во время безумной гонки. Выпила залпом кубок, и еще один.
- Ну вот, так уже лучше. Знаю, тебе страшно, но, поверь, мы не причиним тебе вреда, зато всегда сможем защитить. Ты, наверное, переживаешь из-за расправы, что мы учинили над теми подонками, но, представь себе, мы никому не позволяем на своих землях безнаказанно мучить и убивать женщин и детей. Ты как раз подходишь под обе категории, - он улыбнулся, - а жизнь пары дюжин тварей ради одного невинного - для нас вполне приемлемая цена. Мы даже не будем пытаться никого из них оживить, из такого материала нужных нам бойцов все равно не получится. - Он чуть осекся и поспешно сменил тему. - Извини, забыл представиться, меня зовут Бер. А кто ты, и, вообще, что случилось с тобой?
Я попыталась ему ответить, но горло издало только невнятный хрип. Мне стало безумно стыдно за свой страх, унижающий меня и столь явно выказываемый. Cделала немыслимое усилие, чтобы обрести хоть каплю достоинства, и, снова овладев собственным голосом, стала рассказывать.
- Я - Лильда, внучка старого князя Хельрика и дочь Вогана, убитого своим старшим братом Эриком, нашим новым князем. Меня преследовали люди Эрика. В общих чертах, наверное, уже догадываешься, что произошло? Умер старый князь, на его место встал мой добрый дядюшка Эрик, но, поскольку, он еще до восхождения на престол успел прослыть злобным, диким нравом и бесчеловечными выходками, в княжестве этому мало кто был рад. Более того, нашлись люди, которые решили свергнуть его, и упросили моего отца, заслуженно пользовавшегося в народе уважением, участвовать в их заговоре. Отец согласился, но, поверь, он пошел на это не из властолюбия, просто у Вогана были определенные причины, по которым он никак не мог позволить Эрику оставаться князем. Рискнул всем и проиграл. Казнь его была медленна и ужасна, я не хочу сейчас вспоминать об этом, могу лишь упомянуть, что добрый дядюшка Эрик позаботился о том, чтобы я наблюдала за ней во всех подробностях, не упуская ничего. Когда я теряла сознание, все действо по его приказу останавливалось и не продолжалось, пока меня не приводили в чувство. Думаю, эта подробность немного проливает свет на суть нового князя и на причины его, как бы это помягче сказать, 'популярности' в народе. На мой счет у него были свои, особые планы, но, по счастью, мне удалось бежать, он еще не успел на тот момент переловить всех заговорщиков, и мне помогли. Увы, но все эти благородные люди погибли, прикрывая мой отход. Мне чудом удалось вырваться из города, но Эрик выслал в погоню по моему следу егерей с собаками. Моя лошадь пала неподалеку от Брошенных Земель. Про то, чем все закончилось, ты знаешь лучше меня.
- Ну и досталось же тебе, девочка, только не переживай, все еще устроится, все будет хорошо, ты же теперь с нами! - Тут ходячий мертвец запнулся, и невесело хохотнул. - Понимаю, вряд ли это воодушевляет тебя, но поверь все не так уж плохо. Мой вид пугает тебя, и я уйду, а ты должна отдохнуть, успокоиться, выспаться и набраться сил. Извини, что не предложил поесть, обычно в этой крепости не держат еды за ненадобностью, но теперь постараемся что-нибудь для тебя раздобыть.
Бер ушел. А мне ничего не оставалось, кроме как последовать его совету, и я легла на кровать, забившись под шкуры. Похоже, не стоит сейчас предпринимать какие-либо поспешные и необдуманные действия, намного разумней вначале набраться сил и разобраться с тем, что тут происходит. Бер, как и его воины, внушал мне естественный ужас и определенные сомнения относительно радужных перспектив дальнейшего сближения с ними, но, тем не менее, мне показалось, что он был искренен, когда ободрял и убеждал, что мне нечего бояться. Хотя, что я знаю о нежити, и как я могу судить об их мотивах и чувствах, если таковые вообще имеют место быть?
Интересен был его акцент и необычный вид старинных доспехов. Такие доспехи использовал легендарный народ, который давным-давно пришел на эти земли откуда-то с северо-востока, а потом неожиданно исчез, и даже предания не знают, куда и почему. А ведь в моем роду по материнской линии было немало предков из этого народа. Немудрено, что меня с детства увлекали легенды об этих загадочных людях, и я вновь и вновь перечитывала скупые строки древних хроник в отцовской библиотеке. К сожалению, там не было ничего интересного, кроме сухого описания нескольких битв и пары зарисовок воинов в полном облачении.
Похоже, скоро передо мной откроется одна из загадок истории...
Все эти мысли плавно смешались в моей захмелевшей голове, и я даже не заметила, как пригрелась под шкурами и заснула. Проснулась, когда солнце было уже высоко, даже перевалило за полдень. Все тело ломило после вчерашней гонки на выживание, а голова просто раскалывалась на части, но, похоже, это была уже целиком заслуга вчерашнего коньяка, который от души плеснули в кубок щедрой рукой, а затем неосмотрительно проглотили на пустой желудок. На столе кроме знакомого мне кубка и кувшина с водой лежало блюдо с довольно черствым куском хлеба и плохо зажаренной заячьей тушкой, местами обгоревшей, а местами сырой. Впрочем, жаловаться было грешно, и глупо ожидать кулинарных изысков от тех, кто давно уже отказался от еды, хлеб же, скорее всего, был вчерашним трофеем, в честном бою добытым у незадачливых егерей. Я не ела уже третий день, и вскоре от хлеба не осталось ни крошки, а заяц был обглодан до костей. Перекусив, я почувствовала себя значительно лучше.
Вскоре ко мне постучали. Открыв дверь, снова увидела Бера. Что-то, наверное, перебродило за ночь у меня в голове, и его устрашающий вид меня почти уже не пугал. Ну нет, пугал конечно, но, во всяком случае, не вызывал прежнего цепенеющего ужаса.
- Поела? Вот и молодец! Если ты готова, пойдем, я представлю тебя нашему князю. Его имя Крев. Тебя сейчас, конечно, донимает целое море вопросов, и полагаю, что на многие из них он сможет ответить.
И мы пошли сырыми, узкими коридорами, иногда встречаясь по дороге с другой нежитью, провожавшей нас заинтересованными взглядами, от которых я невольно ежилась. Пересекли просторный темный зал, поднялись по лестнице и оказались в покоях Крева, вождя этого не упокоенного войска. Там нас ожидали три живых мертвеца. Тот, кто сидел в резном кресле, видимо и был их князь, он поднялся, приветствуя меня.
- Ну, здравствуй, княжна! Давай знакомиться! Я - Крев, Бера ты уже знаешь, а это Годун и Яр, - он указал поочередно на двух других. Годун стоял у окна, сутулясь. Насколько можно было судить, в момент своей смерти он был уже немолод, но сохранился неплохо. А вот у Яра оставалось мало плоти на иссеченных в битвах костях, и выглядел он, что уж скрывать, скверно.
- Лильда, дочь Вогана. - Я поклонилась им.
- Да, я знаю, Бер передал нам твою историю. - Говоря, Крев прохаживался по покоям. Он был подтянут и высок, хотя и не так огромен, как Бер, но в его красивом и строгом лице, осанке, походке, манере говорить был какой-то внутренний стержень, властность, обаяние сильной личности, подкупавшее, невольно располагавшее к нему, несмотря на мертвецкий цвет кожи и горящие желто-зеленым светом глаза.
- Куда же ты хотела убежать, спасаясь от погони, княжна?
- Я хотела вырваться за границы княжества и просить убежища у соседствующих монархов. Поддерживать меня в моих претензиях к нашему князю они, конечно, не стали бы. За мной уже нет реальной силы, все заговорщики перебиты или схвачены, а вот Эрик сейчас действительно силен. Была одна только слабая надежда, что меня не сразу выдадут дядюшке на расправу, и я выиграю хоть какое-то время. В моей ситуации глупо рассчитывать на что-то большее.
- Понятно. Княжна, у тебя сейчас тяжелые времена, и идти тебе в принципе некуда. Позволь нам помочь тебе и, в свою очередь, попросить твоей помощи. Подумай, не решай сразу, сгоряча. А я пока объясню тебе кто мы такие, и что здесь, вообще, творится. Рассказ будет долгим, присядь.
Крев приглашающим жестом указал на свое кресло, и я послушно села, пребывая в легком замешательстве. В голове стала назойливо вертеться полная абсурда картина, как дед или Эрик сочувственно предлагают присесть, отдохнуть на княжеский трон.
- Тебе наверняка еще в детстве рассказывали про наши земли разную жуть: пугающие намеки, недомолвки, но вряд ли что-то конкретное. И тебе не лгали, здесь действительно много лет назад поселился ужас. Так уж получилось, что в то время мне и моему народу повезло или, скорей, не повезло жить здесь. Этот ужас изменил нас и сделал такими, какими ты видишь сейчас, но пока удалось взять его распространение под контроль, и с тех пор мы сотни лет охраняем его от людей, а людей от него.
Видишь ли, наш мир, каким мы его знаем, с его порядком и законами бытия, оказался не единственным. И в одном из этих совершенно чуждых миров нашлись силы, которые смогли пробить грань между нашими реальностями и прорваться к нам. Их ученые, или маги, или кто-то другой, объединяющий эти понятия, создали некий Артефакт - вещь чудовищной, разрушительной мощи. С помощью этого Артефакта они установили портал в наш мир, и этим же Артефактом они пытались перекроить нашу природу, лишив наши тела жизни, делая из нас бездумных рабов, послушных их воле. Но тут они просчитались, не учли кое-что в человеческой природе, а это самое кое-что, по большому счету, и отличает нас от них. Я и сейчас не могу дать однозначного определения этому свойству человека. Может быть это дух, душа, совесть, какие-то сверх ценности личности. Между собой мы договорились условно называть это духом. Наши тела сейчас существуют и подчиняются нам только за счет преобладания духа над плотью. После трансформации наша плоть мертва, ее не нужно более питать и тешить, но зато она подчинена нам абсолютно и полностью, мы не подвластны тлению, никогда не испытываем боли и усталости, телесные ограничители сняты, и мы стали намного быстрее и сильнее любого обычного человека. Да, нам больше не доступны простые житейские радости, которые наполняют жизнь обычного живого человека, зачастую составляя весь ее смысл. Но мы нашли себе другой смысл существования - защита родного мира от того кошмара, что несет Портал. Потому что совестью и душой обитатели чужого мира не обладают в любом случае. Я даже не хочу рассказывать, какой беспросветный ад они устроили здесь, когда внезапно появились ниоткуда. Мужчинам досталось меньше, нас берегли, чтобы умертвить, а затем кощунственным обрядом превратить в рабов, но что они делали с женщинами и детьми... насилие, пытки, вивисекция, причем совершенно бесстрастно, беззлобно, буднично, как что-то само собой разумеющееся. В том, что я и почти все мои товарищи поседели, повинны эти последние сутки нашей человеческой жизни.
Годуну удалось понять важность Артефакта, превращающего нас в живых мертвецов, суть и цель этого обряда, и он рассказал об этом мне. Я притворился сам и подговорил своих товарищей сделать вид как будто все идет, как запланировали пришельцы, и мы абсолютно подчинены. А когда, прислуживая им, мы узнали все, что было нужно, и настал подходящий момент, мы перебили этих тварей, отбили Артефакт и организовали оборону Портала от нового нашествия.
Вот так теперь и живем, если конечно можно это о нас сказать. Периодически воюем то с адскими пришельцами, то с людьми, решившими сунуть сюда нос, держим круговую оборону. Посвятить всех остальных живых людей в наши дела мы не имеем права, поскольку при известном упорстве и небрежении к потерям все наше дохлое войско вполне реально полностью перебить. И мы не можем сбрасывать со счетов вероятность того, что всегда может отыскаться некий могучий властитель, озабоченный получением еще большей власти, которому понравится идея превратить свое войско в непобедимых живых мертвецов. А может быть он и с пришельцами общий язык найдет, и они все вместе дружно выступят завоевывать наш мир. Вот тогда и придет полный ... - тут он вставил какое-то незнакомое мне слово, видимо на своем родном языке, и почему-то смутился.
- Так вот, княжна, о чем мы хотим тебя попросить. Наши воины, конечно, помнят, кто они и за что сражаются. Вроде как понятно, что за всех людей, за их жизнь и счастье. Только этих самых людей они если и видят когда живьем, то, в основном, прямо перед тем, как зарезать, что вызывает когнитивный диссонанс, - после этих не совсем понятных слов он криво усмехнулся, - вытекающий со временем в упадок мотивации и боевого духа. Сама понимаешь, в народе мы мало популярны, да это и хорошо, того и добиваемся, экскурсии сюда не водим и сами с дружескими визитами не ходим по деревням. А видеть живого человека ребятам все-таки надо, чтобы помнить, во имя чего они здесь. Если ты немного поживешь среди нас, не пугаясь моих товарищей, просто будешь общаться с ними, как с обычными, нормальными людьми, это здорово их воодушевит. Только не бойся, наши бойцы никогда не причинят тебе вреда, это добрые и честные ребята. Если и попадается когда из новообращенных кто-то с трещиной в душе, то это обязательно проявляется после трансформации, и он становится безумным упырем, которого мы сразу же уничтожаем. Каюсь, были, правда, два случая, когда им все-таки удавалось сбежать и покуролесить, но мы все равно всегда их находили и обезвреживали, рано или поздно. Конечно, популярности нам и местным окрестностям эти случаи не добавили.
Это первая просьба: просто остаться здесь, у нас, и спокойно жить. Тем более, идти тебе сейчас, можно сказать, что и некуда, так что оставайся, княжна! Будешь вместе с нами спасать этот мир! - он улыбнулся мне так открыто и искренне, что, не удержавшись, я тоже расплылась в чуть смущенной улыбке.
- Вторую нашу просьбу выполнить значительно сложней и опасней, и я очень надеюсь, что удастся без этого обойтись. Если вдруг дела пойдут совсем плохо то, возможно, нам придется вступать в сговор с одним из соседствующих с нами княжеств против других, не раскрывая, разумеется, всех наших обстоятельств, просто туманно намекая, угрожая и дипломатично лавируя. Конечно, в нашей ситуации официально вступать с людьми в какие-то либо отношения, да и вообще раскрывать себя - полное безрассудство, но это средство на самый крайний случай, опасное и ненадежное; и мы должны иметь возможность прибегнуть даже к нему, если будет нужно. По очевидным причинам, сами мы выходить на контакт и вступать в переговоры не можем. При виде нас люди, в лучшем случае, испугаются и убегут, в худшем - вернутся потом с чем-нибудь острым или тяжелым. А ты все-таки живой человек, да еще княжеского рода, тебя хотя бы выслушают вначале... Еще раз повторяю, очень надеюсь, что до этого дело не дойдет, - Крев замолк на пару мгновений, уйдя в свои мысли, но вскоре вновь перевел внимание на меня и спросил, выделяя интонацией нужное решение:
- Ну как, княжна, ты согласна хотя бы подумать над нашим предложением?
- Да, я подумаю, только хотелось бы вначале прояснить один вопрос, можно?
- Конечно, - чуть напрягшись, ответил вождь нежити. Наверное, подумал, что я буду расспрашивать о своей судьбе в случае отказа от их предложения, но не угадал. На этот счет у меня и так имелись кое-какие малоутешительные соображения.
- А почему у вас в крепости факелы зеленые? - не выдержала я, и спросила самое наболевшее, порадовав собеседников пытливым умом. Нежить облегченно расхохоталась, и Крев ответил, подавляя смех:
- Честно украденные технологии другой реальности. Такой огонь может гореть практически вечно, но не дает тепла. Еще вопросы есть?
- Пока нет. Я могу идти?
- Да. Бер, проводи княжну.
Бер проводил меня обратно в комнату, которую я уже начала мысленно называть своей, где я и предалась раздумьям. Чудно все это. Только что были умерший дед, замученный отец, извращенец - дядюшка, практически бессмысленное, зато стоившее многих жертв, бегство, погоня. Все понятно, логично и очень плохо. А тут... какие-то магические артефакты, зеленые, будь они неладны, факелы, пришельцы из ада, угроза всему миру, боевые мертвецы, духовные, душевные и совестливые. Как там изящно выразился Крев, кажется 'когнитивный диссонанс'? Вот-вот, он самый.
Но воины этой крепости, наверное, действительно неплохие ребята, если можно конечно так сказать о нежити. И как ни крути, но я у них в большом долгу. Вздрогнула, вспомнив собачьи клыки. А если вся эта фантастичная история про Портал и чужой мир абсолютного зла правдива, то всем нам, живым людям, молиться надо на эту крепость, и боготворить ее защитников. Я попрошу показать Портал, хотя, конечно, мои хозяева не дали повода не верить им. Да и потом, раз существуют живые мертвецы и зеленые факелы, почему бы не существовать еще и чужим мирам и порталам туда? Но нет, надо все-таки увидеть Портал, а желательно и другую реальность собственными глазами. Эта история все же слишком безумна, чтобы можно было просто принять ее на веру.
Открыла дверь и позвала Бера, который так и ждал неподалеку. Хм, интересно, он мой надзиратель или телохранитель? Скорее всего, и то и другое в одном лице. Главное, чтобы не стал палачом.
- Для того чтобы принять решение мне нужно самой увидеть Портал и чужой мир. Видишь ли, я действительно очень хочу поверить в то, что вы благородные защитники человечества, а не коварные упыри, которые морочат мне голову, чтобы, скажем, ритуально пожрать на полнолуние. Но эта история про иную реальность слишком фантастична и просто не укладывается у меня в голове. Признаться, я бы и в живых мертвецов до сих пор не верила, если бы своими глазами не увидала, даже если бы какой-нибудь вызывающий доверие очевидец с жаром и в деталях мне про вас рассказывал.
Мне показалось, что он посмотрел на меня с легкой обидой, наверное, за предположение о пожирании под луной, а, может, просто за проявление ничем не мотивированного недоверия, особенно после всего того, что они для меня сделали, но сдержался и ничего на этот счет не высказал, только спросил:
- Ты хоть понимаешь, что это довольно опасная затея?
- Конечно, понимаю. Но, поверь, если бы я могла без этого обойтись, то не стала бы и просить.
- Ладно, пошли.
Он вывел меня из крепости и повел унылыми пустошами, затянутыми все тем же желтоватым туманом. Клонящееся к горизонту солнце с трудом пробивалось сквозь облака. Перед нами постепенно вырастали фортификационные постройки, причем весьма странного вида. Вооруженная нежить организованно суетилась сразу на всех их уровнях, пребывая в полной боевой готовности.
Внезапно я поняла, в чем была необычность этих сооружений. Как правило, подобные строения должны защищать обороняющих от нападения извне по периметру, а тут все было нацелено на отражение агрессии, исходящей из центра укреплений. Мы зашли внутрь.
То, что оказалось внутри, несколько обмануло мои ожидания. Признаться, я искренне рассчитывала увидеть что-то вроде каменной мегалитической арки со светящимися рунами, какие-нибудь фантастические врата со зловещей мглой, крутящейся внутри. Но на открытом пятачке в кольце оборонительных сооружений был только все тот же навязчивый желтый туман, да еще, если как следует приглядеться, можно было заметить какое-то легкое, почти незаметное марево, как бывает иногда летом над разогретой солнцем землей.
- И все? Это тот самый Портал?
- Разочарована? Думала то, что принесло столько зла, будет выглядеть эффектней?
- Если честно, то да. Можно пройти в него?
- А тебе это действительно надо?
- Конечно, иначе вообще какой смысл был сюда приходить?
- А я, признаться, почти и забыл за сотню-другую лет, каким опасным и всесокрушающим может быть простое женское любопытство! Подожди меня здесь.
Он шагнул в марево и тут же растворился в нем, но через минуту появился и протянул мне руку.
- Все в порядке, пошли.
Не без внутреннего содрогания я взялась за холодную ладонь и вошла в марево одновременно с Бером.
Все изменилось.
Нет, под ногами все так же стелился желтый и липкий туман, видимо, он как раз и сочился в наш мир через Портал, и нас окружали оборонительные сооружения с вооруженной нежитью, но эти укрепления были уже классические, нацеленные на внешнюю угрозу. Все остальное стало абсолютно иным. Сверкающий, как будто алмазный песок под ногами; неприятный, резкий и тяжелый для дыхания воздух; небо без солнца, но с четырьмя крупными лунами в безумной, жгучей, густой россыпи звезд. Даже ощущение собственного веса изменилось, я как будто стала чуть не вполовину легче. Бер обернулся ко мне.
- Ну что, убедилась? Или теперь захочешь, чтобы я провел экскурсию по окрестностям с заходом в самые примечательные населенные пункты? Познакомил тебя с местными, показал памятники культуры, вкратце рассказал о древних обычаях и характерных традициях?
У меня не осталось больше повода не доверять защитникам Портала. Конечно, если совсем уж поддаться паранойе, то можно было бы предположить, что коварная нежить наговаривает на безобидных и дружелюбных обитателей этого места и не пускает их нести свет и любовь в наш мир, но в этот бред уже как-то не верилось. Еще оставалось безумное предположение, что все это наведенный морок, но в этом я тоже не видела никакого смысла.
- Я была не права и прошу прощения, что обидела недоверием. Вы все были так добры ко мне: спасли, предоставили убежище, и я перед вами в огромном долгу, но все это было слишком фантастично, чтобы поверить, не убедившись. И согласитесь, это дикое небо стоит того чтобы увидеть его собственными глазами.
- Поверь, был бы рад никогда его не видеть и не знать.
В это время на стенах укрепления началось какое-то шевеление. Бер коротко бросил мне: - 'Стой здесь!' и побежал выяснять, в чем дело, но вскоре вернулся.
- Можно сказать, повезло. Если ты действительно хотела поближе познакомиться с местными жителями, появилась прекрасная возможность. Бойцы заметили невдалеке малочисленную группу, и мы не дадим им уйти. Незачем им потом распространяться среди своих о нас и наших фортификациях. А если они сгинут без следа, то упрочат дурную репутацию здешних мест, что нам на руку. Мы всегда так делаем и не только на этой стороне Портала. - Он испытывающее взглянул на меня, -Ты идешь?
- Да, - мой голос слегка дрожал.
Он схватил меня за руку, и мы помчались в арьергарде отряда, высыпавшего из укреплений в сторону чуть различимых фигур вдалеке. Разумеется, бежать так же быстро как нежить я не смогла, да и вообще быстро выдохлась, и тогда Бер подхватил меня, легко закинул на плечо и понес как куль, при этом не снизил темп бега ни на минуту, а наоборот бешено разогнался и догнал основной отряд, оставаясь, впрочем, в его хвосте. Через некоторое время эта безумная скачка на мертвеце прекратилась, и он опустил меня на ноги.
- Смотри, наши окружили их. Полюбуйся на этих красавцев, пока они еще живы.
В общем-то, красавцами он назвал их зря. Если еще вчера вид Бера и его товарищей внушал мне безумный до одури ужас, то сегодня они казались просто нормальными, родными и по своему даже симпатичными парнями по сравнению с теми тварями, за которыми была погоня. Даже не знаю с чем сравнить их! Когда-то давным-давно, еще в детстве, видела в спрятанной от меня книге изображавшие ад гравюры одного знаменитого сумасшедшего художника. Чудовища, изображенные там, снились мне потом несколько ночей подряд, а от той книги отец поспешил избавиться. Так вот, те картинки - это очень бледная тень того, что предстало передо мной. Четверо несуразных, жутких, невозможных существ, непохожих друг на друга. У одного были две мохнатые когтистые лапы без рук и туловища, переходящие сразу в огромную клыкастую голову, второй - шевелящийся комок какой-то гадкой слизи, третий - вроде рептилии, но скелетом наружу, весь в костяных наростах, и последний, похожий на жутко обрюзгшего голого толстяка, только с очень пористой кожей ядовито-зеленого цвета. Твари в страхе сбились в кучу, окруженные нежитью. Комок слизи шевельнулся и перетек на зеленого толстяка, впитавшись в его поры, видимо, они составляли одно целое, или существовали в симбиозе.
Внезапно чудища разглядели меня, стоящую за кольцом мертвых бойцов, и их поведение резко изменилось, страх уступил место какой-то жуткой заинтересованности, они тут же попытались пробиться ко мне сквозь ряды наших воинов. Тот, что с двумя лапами и клыкастой головой выпустил в мою сторону очень длинный черный язык, а зеленый толстяк протянул руки, которые внезапно неестественно утончились и удлинились настолько, что вполне могли достать меня. И достали бы, если бы не мгновенная реакция Бера, который неуловимым движением заслонил меня, одновременно с этим выхватывая меч и рубя по зеленым конечностям. Это послужило сигналом к началу бойни. Мертвые воины убили всех тварей и порубили на части их тела, которые затем покидали в мешки и забрали с собой.
- Эту гадость потом всегда сжигают, - пояснил мне Бер, - мы до сих пор слишком мало знаем об этих существах и об их способности к регенерации, поэтому уничтожаем все, что с ними связано, и как можно тщательней. Все время появляется что-то новое, например, про таких красавцев, как твой зеленый поклонник и его склизкий друг, я вообще раньше ничего не слышал. Кстати как они тебе? Знакомство состоялось? Можно считать, что экскурсия удалась?
Я только тупо молчала, заворожено наблюдая за происходящим, не замечая, что до сих пор лихорадочно цепляюсь за своего защитника.
- Эй, полегче, все уже кончилось, отпусти, а то сдерешь с моих костей последнюю плоть, - засмеялся Бер, - а у нас уже ничего не прирастает обратно. Без твоих слов вижу, что новые знакомства тебя впечатлили. Пошли домой, давай, я помогу тебе добраться. Живым существам из нашего мира не стоит надолго задерживаться в этом месте.
И действительно, я начинала слегка задыхаться, а ноги ощутимо подкашивались, поэтому без малейших возражений приняла предложенную помощь, тяжело повиснув на руке своего спутника. Он протащил меня таким маневром несколько шагов, но потом хмыкнул и просто поднял на руки. Мы благополучно добрались до Портала, миновали его, покинули укрепления на своей стороне и взошли на ближайший пригорок, где Бер предпринял безуспешную попытку поставить меня на ноги, но я тяжело рухнула в сухую траву.
- Пожалуйста, подожди немного, дай мне отдышаться нормальным воздухом и прийти в себя!
- А мы, в общем-то, никуда и не спешим, - он сел в траву рядом со мной, сорвал какой-то сухой стебель, сунул его в рот и стал задумчиво смотреть на разливающийся по небу закат.
- Почему эти твари так оживились, увидев меня, и рвались ко мне, забыв про все?
- Не знаю, любят, наверное, они вас, живых. А женщин и детей особенно, Крев же тебе рассказывал. Мы им однозначно нравимся меньше, - он недобро усмехнулся.
- А они не предпринимают попыток прорваться?
- За все время самые организованные и прогрессивные силы были те, которые первыми пришли к нам, создав Портал, и они были перебиты нами полностью. Видимо, сотворение подобного Артефакта и сосредоточение в одном месте серьезной боевой мощи для того мира явление уникальное, и в этом наше счастье. И ваше, кстати, тоже. Насколько мы можем судить по косвенным признакам, структура общества у иномирцев близка к полному хаосу. В основном это разрозненные группки независимых и безумных на наш взгляд существ. Однако временами они объединяются в немалые отряды и совершают рейды в направлении Портала, который слывет у них, как и у людей, нехорошим местом. Видимо, истинное его предназначение было утрачено вместе с его создателями, сгинувшими в нашем мире. Эти рейды, как правило, плохо обучены и еще хуже организованы, поэтому гарнизон нашего форпоста в чужом мире довольно легко отбивает атаку и зачищает всех нападавших. Конечно, всегда могут быть исключения, порой разворачиваются серьезные битвы, и тогда нам приходится кидать в них все дополнительные силы. Подобными сражениями, и вообще обороной Портала от чужих руководит Яр, наш стратегический гений. Если бы не его искусно рассчитанные планы и быстрая, но точная реакция по их своевременной корректировке, исходящая из реальной картины боя, кое-какие из этих рейдов могли оказаться для нас, да и для вас, фатальными. Но, как ты, наверное, уже догадалась, ведь ты же умная девочка, нам до сих пор удавалось отбиться.
- Как же это хорошо, какое счастье, что вы все эти годы сдерживаете их! Мы все в таком огромном долгу перед вами ...
Он улыбнулся закату, не говоря ни слова. Видимо, обрадовался, что до меня наконец-то дошло, но не стал ничем упрекать. Мне было бесконечно стыдно, чтобы хоть как-то прервать неловкую тишину я спросила первое, что пришло в голову:
- Значит, всей обороной у вас руководит Яр?
- Ну, не со всем так. Как я уже сказал, он защищает Портал от чужих, руководит постройкой фортификаций и отвечает за проведение масштабных сражений, как с той, так и с этой стороны. За охрану наших границ от людей отвечаю я. Сюда входит и разведка, и, если можно так выразиться, контрразведка, и пограничные дозоры, один из которых, кстати, вчера тебе повстречался, - Бер снова улыбнулся, рассеяно поглаживая прошлогоднюю траву. - Ну и прочие операции, небольшие по масштабу, но проводящиеся аккуратно и требующие от моих бойцов особой выучки. Они могут незаметно подкрасться к врагу и тихо всех вырезать или взять в плен, могут устроить засаду, которую невозможно обнаружить, спрятаться в листве деревьев, затаиться под водой, в болоте или даже неглубоко закопаться в земле и ждать столько сколько потребуется. Кстати так получается, что живых людей из всей нашей нежити убивают в основном именно они, - он чуть запнулся, внимательно посмотрел на меня, а потом тихо добавил, - и я.
- Это как бы намек на то, что мне стоит держаться от тебя подальше?
- Нет, что ты, ни на что я не намекал! И пугать вовсе не хотел, наоборот, если ты еще не заметила, я опекаю тебя и держу за тебя ответ перед Кревом, раз уж ты попала сюда из-за меня.
Меня словно ведром холодной воды окатило от внезапной догадки.
- То есть, если бы не ты, могла бы и не попасть? Вы бы не стали вмешиваться или, если бы вмешались, то убили бы меня за компанию с егерями?
- Знаешь, девочка, я не буду тебе врать. Если бы мои ребята были одни, то скорей всего именно так бы и произошло. На этот счет я когда-то давал им довольно четкие инструкции. Но так получилось, что в том дозоре с ними был я, поэтому было кому взять на себя ответственность и принять решение.
- Но как же это? Ведь ты же говорил, что вы никому не позволяете убивать женщин и детей, а сами, значит, убиваете?
- Да, к сожалению, случается. Но, как правило, женщины и дети редко забредают сюда в составе вооруженных отрядов, чаще в одиночку или вдвоем - втроем, заблудившиеся грибники или любопытствующие. Их очень просто напугать до полусмерти, так чтобы они сами толком не поняли, что произошло, но в панике убежали и зареклись когда-либо сюда возвращаться. Ну и сказок страшных потом насочиняли и рассказали всем, кто согласится послушать. Только вот мало найдется тех, кто будет всерьез доверять этим страшным рассказам. Ты наверняка слышала что-то подобное в детстве, - я задумчиво кивнула.
- Так почему же ты нарушил собственные инструкции и спас меня? - он снова отвернулся и стал смотреть на закат, потом, помолчав, ответил:
- Крев же рассказал, для чего ты нужна нам.
- Только поэтому? - он промолчал.
- А раньше вы пытались вербовать живых людей?
- Да несколько раз, но безуспешно. Нас слишком сильно боятся и не хотят ничего слушать. Один просто умер от страха, другой за пару дней, проведенных у нас, сошел с ума, да и прочие случаи закончились не менее печально. Так что за сотни лет ты - наш первый живой союзник, - он снова повернулся и серьезно посмотрел на меня, - ты ведь отчаянно храбрая девочка.
Я засмущалась и попыталась робко возразить, напомнив ему о своей панике при нашей первой и последующей встрече, да и во время сегодняшней вылазки в чужой мир я была очень далека от проявления чудес отваги. Но он прервал меня.
- Знаешь, когда я увидел тебя одну, почти безоружную, перед собаками и всадниками, то, как ты стояла, как держалась до последнего, что-то произошло, и я уже просто не мог не попытаться спасти тебя. Возможно, сработало чувство вины за все жизни, что я отнял, оправдывая себя высокими целями и красивыми правильными словами. Захотелось хоть раз почувствовать себя не убийцей, а настоящим защитником и спасителем, тем более в таком, надрывающим душу моменте, когда две дюжины подонков травят собаками одну беззащитную, но отважную девчонку. А может, не только это, я и сам еще толком в себе не разобрался. Давай лучше спишем все на мое чутье, которое в нужный момент подсказало, что ты можешь оказаться нам полезной, - он снова улыбнулся.
- Бер, чтобы не двигало тобой, но я хочу сказать тебе спасибо! Умирать на собачьих клыках было очень больно и страшно. Я бесконечно благодарна тебе и твоим товарищам! С радостью принимаю ваше предложение и всем чем смогу попытаюсь помочь в вашей войне, правда, боюсь, что толку от меня будет мало.
- Ты славная девочка, все будет хорошо, тебе у нас еще понравится! Мои ребята будут и дальше добывать тебе еду и все необходимое, да и просто опекать в мое отсутствие - их ведь тоже мучают проблемы, схожие с моими. Только не обижай их и кушай, как следует, ведь до следующего полнолуния осталось меньше двух недель, а тебе еще надо нагулять чуток жирка.
Бер смотрел на меня серьезно и оценивающе, без тени улыбки. После всех прочувствованных речей я не сразу поняла, к чему он клонит, но когда догадалась, моментально залилась пунцом до самых кончиков ушей, от чего он безудержно расхохотался.
Глава 2. Защищая этот мир
В общем, как он говорил, так все и оказалось. Я постепенно освоилась, перезнакомилась и подружилась со всеми защитниками Портала. Их вселяющий ужас вид быстро примелькался и перестал шокировать. Некоторые из них со временем даже стали казаться мне симпатичными, в том числе Бер, у которого правая, почти не тронутая в битвах половина лица сохранила благородные и мужественные черты. Левая половина из-за многих швов, между краев которых местами проглядывали кости, выглядела значительно хуже, но со временем я научилась не замечать незаживающие раны моих новых друзей, а их горящие желто-зеленым огнем глаза и вовсе воспринимать как нечто само собой разумеющееся.
Как и предсказывал Бер, ближе всего мне удалось сойтись с его подчиненными. Теперь эти хладнокровные и выученные убийцы все свободное от службы время с энтузиазмом прочесывали лес в поисках ягод, орехов, грибов и какой-нибудь съедобной живности. Несколько раз даже приносили мне дикий мед. Они наладили мой быт, обеспечивая дровами и водой, отремонтировали для меня древнюю баню в черте крепости. Временами я ощущала себя каким-то экзотическим домашним питомцем, баловнем и любимцем большой и дружной семьи. Да, пожалуй, именно так оно и было, но жаловаться на это было бы грешно.
Нежить несла службу посменно, но командиры заботились о том, чтобы у их подчиненных оставалось мало личного времени, занимая его бесконечными занятиями воинской подготовкой, и, должна признать, это было мудрое решение. Во-первых, эти бойцы поражали своей многосторонней выучкой и умением слаженно действовать в команде при любой ситуации, а во-вторых, у них оставалось мало времени для всевозможных грустных раздумий, а радостным взяться все равно было неоткуда. Ну а то ограниченное свободное время, что у них все-таки иногда появлялось, невольно сводилось к темпераментному обсуждению зверей-командиров, вконец замордовавших своей вечной муштрой. Эти разговоры перемежались сочным мрачным юмором и шутками, счастливо пережившими уже далеко не первое столетие. Иногда они расспрашивали меня о современном человеческом житье. Мой язык знали все, хотя для большинства он не был родным. Просто изучение чужих языков тоже вносило некоторое разнообразие в их досуг. Кстати, они и меня начали потихоньку учить своему родному языку, от них я узнала, что имя Бер означает медведь, а странное прозвище 'Живочка', которым они наградили меня, переводится как-то вроде живой девочки. Правда, что означает то страшное слово, упомянув которое, так сильно смутился Крев, они мне почему-то не сказали.
Эти не упокоенные деятельные натуры постоянно что-нибудь мастерили, и вовсе не обязательно связанное с войной, зачастую просто так, для души, но, нельзя не отметить, что оружие и доспехи неизменно чинились, вычищались и всячески совершенствовались, это было святое.
Многие из нежити неплохо играли на трофейных или сделанных самостоятельно музыкальных инструментах. Особой популярностью пользовались всевозможные струнные и ударные, впрочем, некоторые умудрялись освоить и духовые, но для этого им приходилось заново учиться дышать. Вот только с вокалом было плохо - у всех были слишком глухие и сиплые голоса, поэтому мой резкий надломленный тембр был воспринят с большим воодушевлением, просто как ангельское пение. Я с наслаждением завывала под аккомпанемент их протяжные, раздольные песни, в которых пронзительная тоска странным образом гармонично сочеталась с мрачной и лихой решимостью. Иногда мы даже пускались в веселые бесшабашные пляски, увидев которые большинство людей, пожалуй, тут же поседело бы.