Ломтик несмытого кала на ободке унитаза. Утром сего дня я решил испражнить отходы жизнедеятельности организма - зашёл в туалет, снял штаны и показал унитазу жопу.
Мальчик Коля часто страдал насморком и редко смотрел телевизор, потому как всё свободное время отдавал щенку. Щенок был очень счастлив и всячески пытался угодить хозяину.
Любовь к ходьбе на кладбища "раз в сезон" вдохновляла многих великих людей на суицид. Не раз проливались бокалы с омерзительной жидкостью на кладбищенские оградки, покойники стояли рядом и горько вздыхали.
Власть и трудящиеся различаются сегодня не как эксплуататоры и эксплуатируемые, а как МОЗГ и МЯСО. Согласно данному различению, одни едят других, а другие варятся, жарятся и запекаются.
Старинный телеящик преследует нас повсюду. Охватывает мозги и контролирует жизнь. Он поглотил их семью. Они забыли о сексе, об анальном сексе, который помнят, которым занимались раньше, но не могут заняться сейчас.
Современные люди, расплачиваются за технический и интеллектуальный прогресс многократно возросшим страхом секса. А вспомните наших предков. На Руси, например, секс и жизнь всегда шли в одной упряжке.
Кладбищенская почивальня знаменита своей непокойной корыстью перед живыми: раздробленные черепушки в кастрюльках с кипятком, девушки в розовых платьях с оторванными головами.
Отключенный свет на подоконнике и зелёный кактус в прощелине между ног её преосвященства. Столько догадок, да нет нет, Лариса Морш любит играть в преферанс только под двумя силиконовыми подсвечниками.
Восстание покажет скулящим мошонкам своё лико, горячее и негодующее. Страстные сгустки кала обратят правителей в бегство. Сразу после завершения правосудия полиция спешно покинет Красную площадь.
Истина благополучия создаёт марш беззакония и давно отрепетированный спектакль: Пилат в муках моет культи оторванных рук, повисших на дубе из красного бархата. Добро и справедливость должны вершиться вовремя, а кто идёт против правды - умирает от оргазма в момент дефекации.
Орден лесных деревьев направлялся в горы. В древесных венах текло пламя возбуждения и жгучей эйфории - жизнерадостного нетерпения. Они выжили и были рады до безумья.
