Аннотация: большая глава, горячий секс, интриги и новые путанницы.
Проснулся Люк только на следующее утро, часы показывали лишь без десяти восемь. Остатка вчерашнего дня и целой ночи хватило, чтобы набраться сил после всех переживаний накануне. Увидев, что хозяин спустился в столовую так рано, слуги засуетились даже больше обычного, мигом накрывая на стол и поднося лорду горячий, свежесваренный кофе. Улыбнувшись и благосклонно кивнув, Люк расслабился в своем любимом кресле у окна, мелкими глотками смакуя горьковатый напиток. Настроение было замечательное, рука уже почти не болела, и он чувствовал себя превосходно отдохнувшим. Но главное, при воспоминании о вчерашнем поведении Кристиана на губах непроизвольно появлялась широкая, сытая улыбка. Закрыв глаза, Леруа вспомнил нежные прикосновения оружейника, долгие поцелуи, от которых кружилась голова, хриплые стоны, возбуждающие настолько, что, казалось, ни секунды нельзя больше выдержать.
Однако уже через минуту его сладкие воспоминания прервал сдавленный кашель. Открыв глаза, Люк недовольно уставился на дворецкого.
- Жан? Что случилось?
- Милорд, - слуга поклонился и протянул поднос с письмом, - вот, вам пришло пару часов назад. Гонец сказал, что задержался в пути из-за того, что лошадь подвернула ногу и он неудачно выпал из седла, повредив несколько ребер. Ему пришлось остановиться в ближайшем постоялом дворе и два дня пролежать в кровати, прежде чем он снова смог ездить верхом, поэтому письмо пришло с опозданием. Посыльный просил передать его самые искренние извинения.
- Спасибо, Жан. Надеюсь, ему заменили коня, а самого накормили и отправили к лекарю?
- Да, конечно, милорд, как всегда.
- Хорошо, можешь быть свободен.
Как только дворецкий вышел, Леруа распечатал письмо и заскользил взглядом по строчкам.
Дорогой Люк!
Я очень долго хотела придумать важную причину, чтобы написать тебе, но в голову ничего не приходило, поэтому я вынуждена открыть тебе мои истинные мысли. Я жутко по тебе соскучилась!
Да, я знаю, милый, как ты сейчас язвительно улыбаешься, но это так. Я почти готова признать, что без тебя жизнь не так ярка, как хотелось бы. Мы не виделись уже три года, война давно закончена, а ты до сих пор не нашел времени навестить меня.
Я знаю, что после заключения мира вы с Полом заняли высокие посты при Его Величестве, но я надеюсь, твоя должность посла Валии при дворе короля Фердинанда не слишком обременительна, и у тебя будет свободное время, чтобы увидеться со мной. Я слышала, что сейчас отношения с Алезией наладились и тебе было позволено вернуться в свое поместье.
Пола недавно назначили адъютантом Его Высочества, и он уехал искать наследника престола. Говорят, принц Эдвард сейчас должен быть в Кардинии и обсуждать возможность сотрудничества наших стран, поэтому Пол уехал к нему, чтобы оказывать помощь в переговорах и, конечно же, следить, чтобы ему не угрожала опасность. Мой глупый братишка весь прямо светился от гордости, ты бы его видел. Он так давно мечтал о таком назначении, тем более что они с принцем Эдвардом подружились, пока Пол служил при дворе до войны. Мне кажется, именно то, что мой брат смог найти подход к своенравному наследнику, и повлияло на решение короля о его назначении.
И вот Пол уехал, оставив меня совершенно одну в огромном доме, поэтому я решила погостить у тебя, если ты, конечно, не возражаешь. Я скучаю по твоим шуткам и твоей улыбке, хоть ты и дразнишь меня все время.
Я отправляю гонца с этим письмом, надеясь, что оно придет вовремя и ты сможешь ответить мне, если что-нибудь помешает моему пребыванию у тебя. Если ты не ответишь через двое суток, я выезжаю на третий день с утра.
Жду встречи с нетерпением,
Жаклин.
Выругавшись, Люсьен вскочил и заорал на весь дом:
- Жааан!!!
Перепуганный дворецкий тут же вбежал в столовую, думая, что его господину угрожает опасность.
- Да, милорд, что случилось?
- Сегодня приезжает Жаклин Лефьер, буквально с минуты на минуту. Из-за опоздания гонца с письмом у нас не было времени подготовиться. Прикажи горничным немедленно бросить все свои дела и подготовить зеленую спальню, в которой остановится наша гостья, а также попроси Сару, пусть приготовит на обед куриное суфле с соусом из грецких орехов, Жаклин обожает это блюдо. А еще луковый суп и обязательно запеченные яблоки на десерт.
- Да, милорд, непременно. Что-нибудь еще? - вежливо осведомился Жан.
- Ммм... - Люк, наконец, прекратил бегать по комнате и остановился, задумавшись. - Позаботься о том, чтобы в комнате гостьи стоял букет полевых цветов, она не любит розы. Это все, пожалуй.
- Конечно, милорд, - поклонившись, дворецкий удалился выполнять указания.
Следующие два часа поместье Леруа гудело, как разворошенное осиное гнездо. Горничные носились по коридорам с охапками белья до тех пор, пока экономка не прекратила эту суету, приказав заменить тонкий местный лен простыней в зеленой спальне на шелк алезийского производства: прибывающая гостья была слишком избалованной, чтобы в такую жару спать на чем-то другом. Водоворот дел кружился в каждом уголке дома: служанки в панике приводили в порядок ванную, прилегающую к гостевой комнате, натирали до блеска мебель, выглаживали постельное белье и полотенца, чтобы на них не было ни единой складочки, при этом яростно споря, кому из них выпадет честь стать горничной мисс Жаклин на время, пока она пробудет здесь.
А Люсьен все это время не выходил из собственной спальни, где находился в обществе портного и камердинера, спешно доводивших до совершенства облик господина. Люк хотел выглядеть великолепно, создавая при этом впечатление, что не прилагал для этого никаких усилий. И сейчас, терпеливо ожидая, когда портной последними ловкими стежками подгонит новый белоснежный летний костюм, он знал, что выглядит потрясающе: расшитая серебряной нитью дорогая ткань, сложный узор на камзоле и тонкая серебристая лента в светлых волосах, собранных в изящный хвост на затылке. Лишь несколько прядей обрамляли лицо, с нарочитой небрежностью спадая на глаза и придавая прическе продуманную изюминку.
Отражение в огромном зеркале во всю стену в гардеробной лукаво подмигнуло блондину, и Лоран почтительно поклонился, говоря, что закончил работу. И как раз вовремя: карета гостьи въезжала во двор Леруа-де-Тур.
Сбежав вниз по ступенькам, Люсьен, ослепительно улыбаясь, галантно подал руку очаровательной девушке, помогая ей выйти из кареты. С минуту молодые люди настороженно смотрели друг на друга, при этом обмениваясь официальными приветствиями, пока симпатичная блондинка весело не рассмеялась, прощебетав:
- К черту все эти формальности, милый! Я так скучала!
Уже через секунду она висела на шее хозяина поместья. Сильные руки бережно подхватили ее и закружили в воздухе, а искренняя улыбка была лучшим подтверждением радости Леруа, которому эта хрупкая маленькая девушка была бесконечно дорога. Их жизнерадостный смех громко зазвенел, привлекая внимание слуг, но они не замечали ничего вокруг, с сумасшедшей скоростью засыпая друг друга вопросами. И естественно, они совершенно не подозревали о том, что один человек смотрел на эту картину счастливой идиллии темными злыми глазами.
***
Утро нового дня началось для Криса еще до рассвета. Двери кузницы были распахнуты, впуская внутрь свет бледного восходящего солнца и свежий воздух. Через два часа жерло печи раскалилось настолько, что даже полураздетый брюнет обливался потом, но с невероятной энергичностью продолжал ковку. Работа спорилась сама собой в умелых руках, мысли текли на удивление спокойно, иногда возвращаясь к событиям вчерашнего дня, успевшего принести так много. Ритмичный звон сопровождал порыв вдохновения - и под ударами молота рождался новый клинок для господской оружейной.
Крис не знал, почему сегодня начал именно с него, ведь в углу были свалены заржавевшие вилы, деревня у дальнего выгула прислала сбрую для починки, медные набалдашники плугов давно пора заменить на новые... Но высекая очередную искру из багрово-черненной полосы стали, он мог думать только о тонкой вязи будущих кленовых листьев на рукоятке, блеске отточенной остроты, приятной тяжести сбалансированного лезвия на ладони... Леруа заслужил такой королевский подарок своей смелостью, горячностью, своим твердым характером и серой пронзительностью глаз. Длинноволосый оружейник ухмыльнулся. Глаза цвета стали - как это точно описывает характер и твердое упрямство лорда Люсьена.
Они и в самом деле похожи. Бездушный кусок железа был грубым только на первый взгляд, но в умелых руках мог приобретать пластичность и благородное сияние. Именно эти руки могли превратить колючий обломок в тончайшее произведение искусства. Рождение его из огня - самое великолепное зрелище, к которому кузнец мог приложить руку. Каждый раз этот тяжелый труд для него превращался в борьбу, победа в которой приносила удовлетворение ничуть не меньшее, чем на поле боя... Тонкие клинки, тяжелые боевые топоры, смертельные дротики - они имели для него свое лицо и характер. Но иногда.. попадались люди, подобные строптивому оружию. Люсьен был тонкой корисской рапирой, опасной и непредсказуемой в своем выпаде.
Продолжая улыбаться своим мыслям, оружейник работал, только изредка откидывая выбившуюся из косы прядь волос или подкачивая меха. Спустя несколько часов, наконец, позволив себе остановиться и выпрямиться, он решил сделать перерыв. Выйдя во двор и подставив тело свежим потокам ветра, кузнец только сейчас заметил беготню и подозрительный шум во дворе. Сцена милой встречи аристократов прошла перед глазами Кристина во всей красе своего умилительного совершенства. Еще пятнадцать минут назад оружейник был расслаблен, а сейчас уже собран, прям, мгновенно напрягаясь. Синие глаза прищурены, и можно было даже решить, что солнце слепило его, да только безвредному светилу нечем было заслужить столько злобы и ненависти, сколько сейчас плескалось в разъяренном взгляде. Все благие намерения, вся нежность, что он заготовил для Люсьена, в этот момент быстро улетучивались из его сердца. На их место пришли жестокий сарказм, ленивый оценивающий взгляд и скрещенные на груди руки, подчеркивающие позу агрессивной неприступности. Крис загнал поглубже мысль о том, что лорд немыслимо великолепен в белом. Момент появления того во дворе был ослепителен: дорогая ткань светилась под солнечными лучами, придавая образу господина неземную воздушность и юность. Странное чувство захватило крепостного, заставляя что-то в груди отозваться. Сглотнув, он тряхнул головой, отгоняя непристойно-прекрасные картинки, завладевшие сознанием. Но восхищение сменилось злобой, когда он осознал, что сейчас его любовник держал в руках совершенно чужую женщину. Женщину! Что само по себе уже невероятное оскорбление! А если добавить, что эта женщина была воплощенным идеалом аристократичной хрупкости, роскошной красоты и естественности, то становилось ясно, почему настроение оружейника скатилось до нижней точки отвращения ко всему миру. Сцена, разыгравшаяся сейчас перед его глазами, вызвала такую неожиданную боль в сердце, что маска отчужденности на миг спала со смуглого лица.
Не зная, что творилось с его крепостным, Люк радовался приезду Жаклин. Она была лучиком света, сотканным из счастья и смеха. Ему всегда было невероятно легко с этой девушкой, еще с детства, когда они были чопорно представлены друг другу своими родителями. Кареглазая девочка настороженно прятала за спину куклу в кружевном платье, помня, что от мальчишек нет никакой пользы, а только обидные слова и проказы. Именно таким был ее брат Пол. А светленький худенький мальчик нахмуренно косился на угрюмую двухлетку. Его заставят играть с ЭТОЙ? За что он так наказан? Но уже через два часа, совершено случайно забравшись вдвоем под праздничный обеденный стол и разделив утащенный поднос с земляничными пирожными, эти двое связали себя нерушимыми узами заговорщицкой дружбы.
- Ты выглядишь невыносимо восхитительно, дорогая! - светловолосая голова с достоинством склонилась, и губы мягко коснулись прохладной кисти. - Я еле сдерживаюсь, чтобы не зацеловать тебя до умопомрачения, - еще один поцелуй, только уже в ладонь.
- Льстец, гуляка и бесстыдный соблазнитель! - кокетливо засмеялась в ответ девушка. - Тебе еще не открутили голову за искреннее убеждение в собственной неотразимости?
Злой хмык присутствующего при этом третьего человека так и остался незамеченным. Люсьен же, не осознавая, что посторонний слышал каждое его слово, уже взахлеб рассказывал о запланированных развлечениях для гостьи: о бале в ее честь, об обязательной прогулке этой ночью, когда он сможет снова показать ей созвездие, которое они рассматривали, лежа на крыше поместья еще детьми, о поездке верхом к озеру и пикнике на его берегу. Рассказывая все это, лорд вел девушку, аккуратно придерживая под локоть, иногда привычно строя глазки, как когда-то давно, в детстве.
Крис не знал, кто эта женщина и для чего она здесь. Но уже был совершенно точно уверен в том, что она не принесет ему ничего, кроме неприятностей: эта аристократка с глазами цвета шоколада влезла в его выстроенный мир в Леруа-де-Тур, причем сделала это с видом полноправной хозяйки. Эту парочку многое связывало, кузнец видел это: эти слова, взаимные касания, болтовня, едва заметные, загадочные взгляды - да эти двое просто висли друг на друге и сияли при этом так, что оружейнику было больно смотреть на них. Слишком явная, неприкрытая близость.
Отвернувшись, Кристиан твердым шагом направился в кузницу, по пути ощутимо приложившись плечом о дверной косяк и даже не заметив этого. Мужчине было все равно, он шел внутрь, к своему огню, к своему клинку, чтобы удар за ударом воплотить свою задумку, вдохнуть в нее жизнь и все чувства, все свои чувства. И пусть удары сильны - от них сталь станет только крепче.
***
Для лорда Леруа все дневные часы пролетели как один. Он не помнил, как оказался в доме вместе с Жаклин, как им подали обед, как новые скатерти заменили привычный рисунок. Все это было неважно, ведь, наконец, он мог смеяться в полную силу, сыпать остротами и тонуть в знакомых теплых глазах. Прекрасное настроение заставляло его словно летать по дому, делая совершенно неотразимым.
Молодые люди смогли оторваться друг от друга только когда солнце начало клониться к закату, и разошлись по своим комнатам, чтобы немного передохнуть и переодеться перед вечерней прогулкой верхом. Как и следовало ожидать, Люсьен справился раньше, и около шести часов после полудня уже спустился во двор в костюме для верховой езды. Приказав конюху вывести Демона для себя и Дейзи для Жаклин, он просто слонялся без дела по двору, ожидая, когда же появится его спутница.
Все это время в кузнице не прекращалась горячая борьба. Оружейник с ожесточением громил металл первые несколько часов. Но вскоре на смену ярости пришли апатия и тихая меланхолия. Ну и что с того, что господин был с ней, с этой... В чем Крис точно был уверен - она здесь не случайно, а возможно и хуже: она может остаться здесь навечно. Например, как жена и хозяйка. Но, как только эта мысль четко вырисовалась в его мозгу, рука дрогнула, и чистый звук удара сфальшивил, сорвавшись. Какое ему может быть дело до того, кто станет следующей леди Леруа? Осознав это, кузнец отбросил молот в сторону и перевел дух. Дела этой парочки знатных снобов его не должны волновать. Не должны! И не волнуют!
Переведя дух и быстро взяв себя в руки, Крис вышел во двор, подставляя лицо прохладному ветерку. С запозданием мужчина понял, как ломит все мышцы: похоже, он пропустил не только завтрак, но и обед, да до ужина, судя по склонившемуся к горизонту солнцу, оставалось недолго. Равнодушно подумав об этом, Кристиан потянулся, вращая головой из стороны в сторону, чтобы расслабить перенапряженную шею. Именно в этот момент оружейник и попался на глаза настроенному весьма игриво наследному лорду Леруа.
- Крис, - встретившись с ним взглядом и ослепительно улыбнувшись, Люсьен подошел ближе, чтобы поприветствовать оружейника, но в метре от него остановился и капризно сморщил нос: - Оххх... мой тебе совет - помойся! - для того, чтобы подчеркнуть собственное беспокойство, еще и демонстративно помахал ладонью перед носом.
- Боюсь, что обонянию столь тонкому, как ваше, повредит даже прогулка по двору поместья. Крестьяне мало соображают о тонкостях обращения с милордами. А уж от немытых мужиков вам и вовсе стоит держаться подальше.
- Следи за словами и помни, с кем разговариваешь, - лишь легкий упрек в ответ, потому что радужное настроение Люка сегодня было трудно испортить.
- Так я из лучших побуждений, - явная издевка с видом деревенского простака. - Еще не хватало, чтобы вы без чувств упали при виде грязи.
- Придержи язык, кузнец! - разговор порядком начал раздражать Леруа. - С минуты на минуту появится Жаклин, и при ней не смей нести весь этот вздор.
- Милорд, мое имя - Кристиан. Вы ведь еще не старик, на память не жалуетесь, хотя... леди нужно поторопиться, мало ли что. Вдруг вы и жениться-то на ней не успеете: ранние морщины, ранние сердечные приступы...
Леруа зло прищурился и процедил:
- Я бы ударил тебя, да боюсь испачкаться, - сказав это, он отошел от оружейника как раз в тот момент, когда Жаклин появилась на крыльце. И, несмотря на то, что на душе противно скребли кошки, Люк тут же принялся ворковать ей на ушко комплименты на алезийском, от чего она слегка краснела и мило улыбалась, пока вдруг совершенно серьезно не сказала:
- Я не верю ни единому твоему слову, мой дорогой.
- Как это несправедливо, - горестно вздохнул блондин и тут же мягко поцеловал ее в щеку, - ведь у меня самые искренние намерения.
Но лукавый взгляд лишь подчеркнул, что эти двое прекрасно понимали друг друга и эта милая игра нравилась им обоим. Леруа помог Жаклин сесть в седло, и парочка, продолжая тихо разговаривать, отправилась на прогулку.
Кристиан только проводил их злобным взглядом, слыша и понимая каждое слово разговора, свидетелем которого стал.
- Слащавое ничтожество! - с ненавистью выплюнул он.
Но в сказанное не слишком верилось, потому что для ничтожества сидящий сейчас в седле Леруа выглядел слишком соблазнительно. А если уж признавать всю правду, то и эта девушка была очень красивой и, как никто другой, смотрелась рядом с его хозяином истинной парой.
Вдруг память услужливо подкинула воспоминание о точно такой же прогулке к озеру, и Крис даже сделал шаг вперед, чтобы последовать за молодыми господами. Но, сжав кулаки, приказал себе остаться на месте.
Позже, он сможет проверить все позже.
***
Леруа возвратился только около полуночи. Вечер был очень насыщенным и утомительным, но Люк только довольно усмехнулся. Они много смеялись, скакали наперегонки, кидались друг в друга дикими вишнями, и их не смущало, что такое поведение было чистой воды ребячеством. Они были связаны сильнее, чем иногда бывают родные брат и сестра: общее детство и общие тайны, заговоры против Пола и планы сбежать в Алезию, чтобы там жить вместе и вывести новую породу лошадей, молниеносных, выносливых, с золотистой гривой. Грива солнечного цвета была непременным атрибутом, на котором настаивала маленькая хозяйка будущего поместья. Люк снова тепло улыбнулся: если бы не эта девочка, годы взросления для него были бы подчинены только многочасовым тренировкам и урокам хороших манер. "Молодому лорду подобает..." - с этих слов начиналась половина разговоров с отцом и гувернерами. Его растили как драгоценное вложение в будущее - идеальный лорд Леруа, идеальный господин, идеальный дипломат, идеальный муж... Здесь кто-то из воспитателей ошибся, потому что связывать себя с какой-либо женщиной на всю оставшуюся жизнь Люсьен явно не спешил. И хотя обязанность оставить наследника на этой земле, в конце концов, заставила бы его найти жену, торопиться с этим он был не намерен. Делить свою спальню лучше с тем, кого он выбрал сам. С кем-то сильным, горячим, отзывчивым и непокорным одновременно... Мечты были так реальны, что возбуждение сладко потянуло внизу живота, и Люсьен, поспешно проводив свою даму до ее комнат и коснувшись губами прохладной щеки, пожелал ей спокойной ночи. Направившись в свою спальню, он уже предвкушал уединение в ванной комнате, чтобы снять некстати появившееся напряжение.
Огни в его комнате были погашены, и ночную темноту разгонял только свет ночника на прикроватном столике. Люсьен закрыл дверь, жмурясь и пытаясь привыкнуть к освещению. На ходу сбрасывая пыльную одежду, Леруа сделал шаг вперед... и почувствовал, как тонкие волоски на затылке встали дыбом. В комнате был кто-то еще. Но прежде чем Люсьен успел как-то отреагировать, за его спиной раздался тихий мужской голос.
- Истинный джентльмен спит один? Или дама УЖЕ удовлетворена... прогулкой?
Люк вздрогнул от неожиданности и повернулся к ночному гостю.
- Какого дьявола ты здесь делаешь? - зло поинтересовался он.
Оружейник стоял, прислонившись к двери и скрестив руки на груди, и даже не дернулся, видя перед собой жутко недовольного хозяина. Черные волосы, еще чуть влажные после купания, были небрежно закреплены на затылке, а грязную пропотевшую робу сменили льняная рубашка, перехваченная шнуровкой на груди, и простые брюки. Похоже, причина их перепалки была устранена, но присутствие Криса в комнате было явно не демонстрацией покорности. Синие глаза оценивающе и неспешно скользнули по всей фигуре аристократа. Отметив легкий румянец на щеках и растрепанные волосы, кузнец вызывающе ухмыльнулся, а черная бровь удивленно приподнялась.
- А я обязан отвечать? Как воздух в полях, милорд? Все так же свеж и сладок? - разговор о местной погоде не обещал быть вежливым, и тон Криса только подчеркивал это.
- Не помню, с каких это пор я отчитываюсь перед тобой. Пошел вон! - властно, указав крепостному на дверь.
- Это вряд ли. Быть может, позвать кого-то? - он даже не двинулся с места. - Вдруг вы один не справитесь.
- Крис, - угрожающе, - пошел вон, я сказал. Ты слишком много себе позволяешь в последнее время. То, что ты был пару раз приглашен в мою постель, еще не означает, что ты что-то значишь для меня. Исчезни отсюда немедленно, или я позову слуг, и в этот раз тебя выпорют точно. А чтобы лучше запомнил, что мне не стоит дерзить, я тебя еще и остригу - волосами своими ты явно дорожишь.
Угроза слугами мало убедила, а вот когда Леруа упомянул волосы, Кристиан прожег его взглядом и, оттолкнувшись от стены, с ленивой медлительностью сделал несколько шагов навстречу к нему. Остановившись, кузнец поднял руки вверх и вытащил заколку, позволяя густым прядям упасть вниз. Тряхнув головой, так, что черное покрывало укрыло его тело почти полностью до самой талии, по привычке сдул мешающие волосы с глаз.
- Тогда чего ждать? Уж сами, мой лорд, - он всегда умел произносить это звание едва ли не как оскорбление, - будьте любезны, не откажите себе в этом.
И хотя весь вид кузнеца выражал мнимую покорность, Люсьен не осмелился сейчас даже прикоснуться к нему, не говоря уже о каких-то экзекуциях и наказаниях. Сейчас в этой комнате двое мужчин стояли и сверлили друг друга взглядами. Минута - и каждый мог проиграть: ни ярость, ни покорность, ни жестокость не помогли бы им сейчас. Запутавшись в себе, они могли только удивляться тому, что совершают глупость за глупостью - от настолько бездумной провокации до безрассудной агрессии.
- Крис, я не буду тебя наказывать, - наконец произнес Леруа, устало прикрыв глаза. - Я всего лишь хочу, чтобы ты ушел, мне надоело играть с тобой. Я больше не хочу, мне уже неинтересно.
- Естественно, новая игрушка займет мое место. Ее вы тоже будете пороть за ослушание, милорд? Или она и так верит в то, что вы мужчина?
Минутное перемирие было уничтожено. Люк зло прищурился, быстро шагнув вперед, резко выбросил руку и схватил крепостного за шею, прижав его к двери.
- Не смей так о ней отзываться. Не смей вообще упоминать о ней! Ты недостоин даже имя ее произносить! - краем сознания Леруа понимал, что подобная злость была совсем ему не свойственна, но думать об этом сейчас он не мог.
С усилием подняв руку и впившись в шею хозяина пальцами, Кристиан сумел оттолкнуть его и тут припечатал к дубовой обивке двери, как тот за минуту до этого.
- Я мало чего достоин, хотя многие меня пытались убедить в обратном. И еще меньше заслуживаю. Но ТЫ никогда не смей играть со мной! - синие глаза сейчас горели от едва сдерживаемой злости, и допущенная фамильярность была сущим пустяком.
Удар в солнечное сплетение и сильный толчок отбросили Криса так, что он врезался бедром в угол изящного комода и упал на колено, свалив на пол несколько фарфоровых статуэток.
- Ты - моя собственность! Я могу даже на цепь тебя посадить и выгуливать, как собаку! И повышать на меня голос не позволю.
Едва переведя дыхание от такой неожиданной атаки и сумев разогнуться, Крис посмотрел на противника потемневшими, страшными, невменяемыми глазами.
- Я. Ничья. Собственность! - глухой рычащий звук, который вырвался сейчас из его горла, мало походил на мягкий насмешливый баритон симпатичного оружейника. - Она хоть знает, какой ты? - эта ненависть в каждом слове заставила бы Люсьена сделать шаг назад, но за спиной была закрытая дверь. - Что ты можешь быть таким, как сейчас? А не только шепчущим на алезийском: "Я не могу отойти от тебя ни на шаг, чтобы не отрываться от запаха твоих волос".
На краю сознания промелькнула мысль о том, как яростно реагирует оружейник на упоминания о его статусе невольника, однако она тут же испарилась, застилаемая яростью от следующих слов Криса.
- Ты знаешь алезийский? Ты подслушивал, дрянь? - жестокий захват за длинные волосы... главное не замечать, какие они мягкие... и рывок вверх, вынуждающий встать. - Твоя дерзость вылечится только плетью и уксусом, и снова плетью! - больно потянув за хвост темных волос. - Ты слишком зарвался для слуги. Пошел вон!
Снова отшвырнув от себя кузнеца, Люк не почувствовал ни жалости, ни сожаления. Но Кристиан приложился виском о дверцу комода, украшенного резными металлическими лепестками, и почувствовал, как сознание на несколько секунд помутилось от боли и по щеке потекло что-то горячее. Только проведя ладонью по лбу, он понял, что это кровь, и смотрел на нее, словно удивляясь и не понимая, откуда она взялась. Перед глазами в эту минуту проносилось столько всего: разные куски жизни, чей-то смех, в ответ - чей-то стон, разные люди, старые ранения и кровь повсюду, своя или чужая - он уже не понимал разницы.
Поднявшись и сумев удержать равновесие, неловко проехавшись по стене рукой, мужчина выпрямился, стараясь гордо расправить плечи. Сжав кулаки и прогнав мутное, липкое головокружение, он повернулся к виновнику всех своих бед. Молниеносный рывок, который сложно было ожидать от валявшегося еще миг назад на полу, и молодой светловолосый мужчина был перехвачен, протащен несколько метров до кровати и опрокинут на нее. Руки были захвачены в крепкий замок, и твердые губы впились в него злым, яростным поцелуем, старающимся причинить боль или разделить с ним свою. Но Люсьен не думал уступать, он сопротивлялся изо всех сил. Сумев вырвать одну кисть, он изогнулся и уже занес кулак для удара, но заметил уродливые разводы крови на лбу и щеке кузнеца. Ярость Леруа мгновенно утихла:
- Крис... - взволнованно. - Крис, угомонись, ты поранился...
Сначала тот даже не понял, о чем Люсьен говорил. Он смотрел на него как на безумного и понимал, что и сам безумен: ведь столько всего было спрятано, столько было скрыто и забыто, столько сил было положено, чтобы никогда не вспоминать, а этот человек сумел вытащить все снова наружу буквально несколькими словами.
- Это ерунда, - рана на голове и правда занимала его сейчас меньше всего.
Он снова принялся ласкать губы Люка своими, словно стараясь снять ноющую боль прикосновениями. Руки аристократа оказались в плену, удерживаемые над головой, на этот раз не грубо, но достаточно крепко.
- Крис! Кристиан, подожди! Отпусти меня! - Леруа начал ерзать под тяжелым телом, взволнованный ранением оружейника, но самому себе боящийся признаться насколько. - Да подожди ты минуту! - отворачивая голову от поцелуев. - Обработаем твой порез и продолжим.
Кристиан даже опешил от такого - не сопротивление, а деловитый тон хозяйки трактира.
- На самом деле, ничего особенного, милорд... Простая царапина.
- Заткнись. И ни слова, идиот. Тихо, я сказал! - грозный рык, едва только оружейник открыл рот.
От удивления при виде таких метаморфоз в поведении лорда Леруа он промолчал все время, пока тот приводил в порядок его рану, зато весь процесс лечения мог сосредоточенно изучать "выхаживавшего" его хозяина. Люк тщательно промокал влажным платком кровь, почти нежно обводя края царапины, но в конце процедуры, словно устыдившись, щедро прижег ее настойкой на травах, заставив Криса поморщиться.
- А понежнее? - буркнул он хмуро и получил в ответ снисходительный смешок:
- Может быть, тебе еще и конфеты выдать, как ребенку, и поцеловать в больное место? - милорд и сам не знал, как обворожительно выглядит с этой снисходительной усмешкой на губах. Настолько, что Кристиану немедленно захотелось продемонстрировать ему это.
- Иногда вы так сообразительны, и не скажешь, что аристократ, - в эту же секунду роняя блондина поперек кровати. - Такой сладкий... - уже изменившимся голосом - адреналин и возбуждение взяли свое.
Горячее удовольствие затуманило разум.
- Крис, - хриплый выдох, прежде чем уверенные губы, самозабвенно целуя, оборвали любые возражения. Нетерпеливые руки стремительно начали освобождать Люка от лишней одежды, безжалостно обрывая застежки на сюртуке для верховой езды.
Через пять минут лорду Леруа, единственному наследнику древнейшего дворянского рода Валии, стало глубоко наплевать на любые обиды и разногласия.
~*~*~*~
Рано утром кузнец все же ушел. Люсьен понял это, едва проснувшись, и снова в одиночестве. Но ночь... Ночь была восхитительна. Люк блаженно прикрыл глаза и расслабленно улыбнулся. Чувствовать тянущую усталость и отголоски прикосновений любовника во всем теле было так приятно, что покидать мягкие простыни совсем не хотелось. Перевернувшись на живот, он обнял руками подушку, на которой ночью спал оружейник. Прикрыв глаза, лорд Леруа неспешно прокручивал в голове их разговор на рассвете, когда они упали рядом, тяжело дыша после очередного оргазма.
- Мррррррр... великолепно, как всегда... - Палец Люка начал выводить узоры на груди любовника.
- Милорд, это во многом ваша заслуга, - Кристиан расслабленно улыбался, прикрыв глаза. - Такая чувственность... - мурлыкнул он, подчеркивая интонацией намек.
- Снова на 'вы'? - заметил Леруа с упреком. - Брось! - приказал он, тут же накрывая своим телом партнера, и вдруг мягко продолжил: - Не прячься от меня, не отворачивайся. Пусть это прозвучит странно, но мне невероятно хорошо, когда ты рядом, Крис.
- Я не буду, раз ты позволяешь, - совершенно серьезно, без иронии ответил кузнец.
Желание хозяина если не удивило его, то уж точно о многом сказало. Просьбе лорда хотелось подчиниться, тянуло обнять и прижаться покрепче к сильному телу, чтобы провести так как можно больше времени.
- Ты очень загадочный человек, я уже говорил об этом, правда? - вдруг тихо сказал Люсьен. - Даже Жаклин это заметила с первого взгляда на тебя.
- Ее милость обратила на меня внимание? - удивленно переспросил Кристиан. - Это немного... странно, ведь мы даже не разговаривали. Я и от кузницы-то не отходил, хотя... Внимание столь прекрасной леди лестно любому. Я думаю, - тут оружейник напрягся, словно готовясь произнести нечто очень важное, - она принесет тебе счастье, не только как жена и любовница. Она - личность. Это видно сразу, хотя она и прикрывается милыми шуточками. Хорошая пара, - едва заметная пауза, - для тебя.
- Скажи мне честно, Крис, - Леруа заглянул прямо в синие глаза, - ты что, ревнуешь?
- Нет! - слишком быстро.
- Нет? - губы хозяина искушали своей близостью, намеренно не давая коснуться себя.
- Мне... сложно видеть вас вместе.
- Почему? - Люк легко потерся о губы несговорчивого оружейника своими, нежно проведя языком по краю и снова отступая.
- Милорд, тебе обязательно нужно, чтобы я вслух сказал, как страдаю, якобы брошенный тобой ради нового развлечения, да еще и делящий тебя в постели с женщиной? - проворчал Крис, накрывая ртом дразнящие губы Люка и немного агрессивно всасывая нижнюю.
- Мммммм, - Люсьен довольно улыбнулся и начал с энтузиазмом отвечать на иссушающий поцелуй.
Теперь же, жмурясь от навязчивого солнечного луча, Люк анализировал и раскладывал по полочкам события вчерашнего дня и в особенности вечера, понимая только одно: непокорный крепостной заходился от ревности, хотя всеми силами пытался это скрыть. Однако Леруа, даже теряя голову от чувственных ласк, оставался самим собой: господин посол умел наблюдать за людьми и находить причины их поступков. Иногда от этого зависела его жизнь. Да только Кристиан все еще пытался остаться закрытой книгой, отвергая все подбираемые Люком ключики. И только вчера черноволосый мужчина наконец-то потерял свое железное самообладание и показал истинные чувства... Он ревновал, а значит, был неравнодушен: злился, переживал, волновался, поддавался импульсу, тем самым чуть приоткрываясь лорду, показав себя настоящего.
Пристально наблюдая за Крисом, Люсьен уже давно понял, что внешняя холодность - лишь броня с кипящим под ней вулканом эмоций, которые оружейник по какой-то причине не хочет демонстрировать, и вчера его догадки, наконец-то, подтвердились. Было очень сложно добиться от Кристиана такого взрыва, но близость с брюнетом настолько нравилась Леруа, что внутренний голос заставлял искать продолжения их общения, не отпускать, обольщать, угрожать, но затягивать свои сети вокруг кузнеца как можно крепче, не жалея сил. Однако оружейник тоже играл, скрывая свое истинное лицо. Люсьен с самой первой встречи заметил, что его так называемый кузнец совсем не простолюдин, как бы он ни пытался убедить в этом окружающих. Кристиан определенно умен, образован и воспитан как дворянин, но отчего-то скрывает это. Поначалу Люсьену даже нравилось это своеобразное представление, особенно учитывая мелкие детали, которые не вписывались в так упорно отстаиваемый Крисом образ простого оружейника. Но пришло время вынудить его открыть свою тайну, потому что Люк собрал достаточно доказательств своей правоты и готов был припереть к стенке упрямого любовника. Хорошее настроение с утра не хотелось портить ссорой, поэтому лорд поначалу отложил свои намерения. Обдумывая, чем бы заняться сегодня, Люк вдруг понял, что не хочет ждать вечера, чтобы увидеться с Крисом, потому что эти несколько часов казались вечностью. Он уже готов был пойти в кузницу и притащить любовника обратно в постель, но тут его желудок протестующее заурчал, оповещая хозяина о том, что неплохо было бы подкрепиться перед очередной любовной схваткой.
Мысль о еде показалась очень привлекательной, и вдруг лорда осенила потрясающая идея: можно пригласить оружейника на обед и еще раз хорошенько присмотреться к его поведению, чтобы увериться окончательно. Подробности плана созревали в голове Люка с молниеносной скоростью, он даже придумал, чем бы ему могла помочь Жаклин. Девушка определенно отвлекла бы внимание ревнивого Криса от его собственного поведения, а значит, кузнец вполне мог бы проколоться еще пару раз.
Придя к таким выводам, лорд Леруа соизволил подняться с постели. Наскоро умывшись и завершив утренний процесс одевания с максимальной скоростью, он решил подготовить все для воплощения своей коварной задумки. Отдав четкие указания слугам, Люк наведался к Жаклин, быстро и умело убедив ее подыграть в маленьком спектакле, который он планировал устроить за трапезой. Девушка и не подумала отказать другу в помощи, тем более что ей самой хотелось узнать сурового оружейника получше, а за обедом будет достаточно легко вовлечь его в разговор.
Закончив все приготовления, Люк отправился прогуляться с весьма определенным намерением. Его целенаправленный путь завершился возле приоткрытых дверей кузницы. Когда Люсьен вошел, то увидел спину Кристиана, опускающего раскаленную полосу стали в бочку с водой. Залюбовавшись статной фигурой полуобнаженного мужчины, Люк в очередной раз осознал, как сильно он увлечен этим красивым и загадочным человеком, несмотря на все свои игры. Тихо подкравшись сзади, аристократ прижался к горячей, влажной от пота спине брюнета, обняв его за талию и прошептав возле самого уха:
- Доброе утро...
Загорелая рука тут же сжалась на рукоятке притороченного к поясу ножа, по привычке приготовившись в любой момент нанести удар, но, узнав гостя, Крис расслабился и не стал разрывать объятий. Голос любовника был мягок, тело податливо прижималось, а крепкие руки удерживали так настойчиво, что совершенно не хотелось грубить и возражать. Да и память о вчерашней ночи все еще была слишком свежа, пусть даже он проработал с начала дня уже несколько часов. Повернув голову, чтобы губами прикоснутся к гладковыбритой щеке хозяина, Кристиан произнес:
- Уже добрый день, милорд, - непривычно тихо и ласково.
- День так день, - Люк тут же воспользовался возможностью повернуть кузнеца к себе и мягко поцеловать. - Позавтракаешь или, точнее, пообедаешь со мной?
Прежде чем ответить, Крис отодвинулся.
- Еще испачкаетесь, - пояснил он, показывая на свой закопченный фартук и покрытые сажей руки. - Да и не пристало вам... с кузнецами-то обедать.
- Что мне пристало, а что нет - решать только мне, Кристиан. Умывайся, и пойдем, - деловито объявил Люсьен, настойчиво потянув оружейника к выходу.
- А дворня ваша в обморок не попадает? - засмеялся было кузнец, но вдруг помрачнел, будто осознал что-то, и твердо отчеканил: - Прошу меня извинить... я не могу согласиться.
- Крис, ты что, издеваешься? Еще секунду назад ты был согласен. И лично мне плевать на мнение дворни. Я их хозяин, а не наоборот. Ну что такое? - Леруа успокаивающе провел пальцами по щеке Кристиана. - Неужели это так ужасно - пообедать со мной?
- Это было бы ошибкой, - возразил тот, не поддаваясь на ласку. - Не пристало вам делить со мной изысканную еду, да и гостья ваша оскорбится таким соседством. - Он помолчал пару секунд и добавил чуть тише: - Я не зверек, которого можно показывать...
- Мне кажется, что не Жаклин оскорбится соседством, а ты. Очевидно, что именно тебе невыносимо находиться с ней рядом. Но ты же ее совершенно не знаешь и не можешь даже предполагать, что ее оскорбит! Жаклин - удивительная девушка, и, поверь мне, статус человека для нее играет самую последнюю роль при составлении мнения о нем. В детстве мы всегда играли с детьми крестьян, живущих на землях ее отца, и она никогда даже самым тонким намеком не показала, что считает их ниже себя. И я знаю, что она до сих пор поддерживает с ними дружеские отношения. Так что пойдем, - заявил Люк, развязывая и настойчиво стягивая кузнецкий фартук, - или мне умолять тебя на коленях?
Но Крис стоял на своем. Чувственные губы сейчас были упрямо сжаты в тонкую полоску, а шаг назад подчеркнул дистанцию между лордом и слугой. Кристиан не хотел оскорблять Люсьена, но он чувствовал, что этот обед стал бы официальным признанием его статуса: крепостной фаворит, любовник хозяина. Не важно, что было или будет между ними, именно сейчас оружейник чувствовал, как из него делают куклу для личных нужд.
- Мой лорд... Она удивительна и очень умна. Но не нужно унижать меня. Мы не ровня. Я не хочу смотреть ей в глаза и знать... знать, кем она считает меня.
- Ты трус, Крис! Ты просто трус! Трахать меня по ночам ты находишь возможным, а сесть со мной за один стол испугался, потому что кто-то еще узнает об этом?! - Леруа начало злить это глупое упрямство.
Кристиана покоробила такая грубость, но зато теперь все стало четко и ясно - они просто получают удовольствие друг от друга. Похоть и ничего больше.
- Я не боюсь, что узнают, ведь, в конце концов, это вам грозят большие неприятности. Но и добровольно играть по этим правилам я не хочу, не для меня это. Я простой человек, но это не значит, что у меня нет чувства собственного достоинства. И я не хочу выставлять напоказ свое положение при вас. Я хорошо знаю свое место, милорд.
- Крис, - пауза, во время которой Люсьен постарался взять себя в руки, - можешь прекратить доказывать мне, какой ты простой, проще некуда. Утром мы уже говорили об этом - я не слеп и не глуп. Я почти не знаю тебя, еще меньше знаю о твоем прошлом, но зато я точно уверен в том, что мне хорошо, когда ты рядом. Неужели, тебе так сложно понять, что я хочу проводить с тобой как можно больше времени? - лорд ласково улыбнулся и сделал шаг в сторону Кристиана. - Я очарован тобой, Крис, и влюблен в тебя, понимаешь? Поэтому если ты не идешь обедать в мою столовую, что ж, я пообедаю вместе с тобой в людской. Так тебе будет удобнее?
За время своего монолога Люк подобрался к строптивому крепостному так близко, что последние слова смог подкрепить ласковым прикосновением к его руке.
Сказать, что Криса ошеломили слова о влюбленности - значит ничего не сказать. Он просто замер, ошеломленно уставившись на Леруа. Но когда первоначальный ступор прошел, в груди оружейника разлилось приятное тепло. Только сомнения все еще не давали ему согреть душу полностью, и старый опыт твердил, что слова - пустой звук, а слова о самых сильных чувствах пусты и зыбки вдвойне. Но зародившийся огонек все же так сладко ныл под сердцем, что желание ответить резкостью растаяло само собой. Чувства аристократа, высказанные так легко и непритязательно, успокоили его. Карл всегда говорил: "Я же люблю тебя", используя эту формулировку, чтобы добиваться от Криса всего, чего хотел. А хотел Карл многого, казалось, что его аппетиты безграничны и с каждым разом все более пугающи. И вот теперь легкое и непринужденное: "Я очарован тобой... я влюблен..." от Люка показалось ему искренним, очень милым и ни к чему особенно не обязывающим. Легкая растерянность осталась, но гнев утих и гордость больше не показывала свои зубы... И Крис точно понял, что допускать, чтобы Люк обедал вместе с крепостными, нельзя. Кузнец и сам никогда не ел в людской столовой, предпочитая заявиться прямиком на кухню, где добродушная повариха Сара всегда откладывала для него лакомые кусочки, но лорд об этом не знал. А учитывая упрямство Леруа, Крис понимал, что тот серьезен в своем намерении, поэтому лучше соглашаться на обед в столовой Люка. Вздохнув, оружейник смирился:
- Мой лорд, я пообедаю с вами... У вас, - тут же уточнил он. - Это огромная честь для меня, - произнес Кристиан таким тоном, чтобы было понятно, что эти слова относились ко многим вещам.
Умиротворенный таким ответом, Люк разом повеселел и наградил любовника благодарным поцелуем.
- Спасибо. Я жду тебя в столовой через двадцать минут, - прощебетал Люсьен и буквально выпорхнул из конюшни, торопясь отдать приказ слугам, чтобы те сервировали стол на троих.
~*~*~*~
- Твой... друг...
- Он придет, он обещал... Вот! Можешь сама убедиться!
Отпущенные двадцать минут истекли, и в гостиной появился мужчина, мало напоминающий потного и злого как черт кузнеца, каким запомнился он наблюдательной Жаклин при их первой встрече. Непроницаемое лицо, исполненный достоинства светский поклон по рангу хозяину и его гостье, сопровождаемый вежливой полуулыбкой, и Жаклин едва удержалась, чтобы удивленно не охнуть, а Люсьен не успел поймать изумленно упавшую челюсть, разглядывая совершенно преобразившегося любовника. Отлично сшитые черные брюки, белоснежная рубашка без каких-либо украшений и сапоги из тонкой кожи вычурной алезийской работы сделали Кристиана почти неузнаваемым. Простой покрой подчеркивал дорогую, качественную ткань, придавая кузнецу холеный, ухоженный вид. Влажные волосы мужчина зачесал назад, и казалось, что даже грубоватая кованая заколка едва удерживала эту тяжелую блестящую гриву. Опомнившись и осознав, что пауза слишком затянулась, мисс Лефьер одобрительно улыбнулась и покосилась на все еще немного ошарашенного Люка.
- К слову о минимализме, который я только что так неосмотрительно порицала... Твой... друг... вероятно, разделяет твою любовь к этому стилю, и я вынуждена признать, что была неправа, отрицая красоту простоты.
- Бесспорно, - тихо ответил тот, не отводя глаз от лица своего оружейника. Но потом, будто очнувшись от наваждения, тряхнул головой и поспешно поднялся с кресла, в котором сидел, ожидая своего гостя. - Простите, я отвлекся. Жаклин, дорогая, позволь тебе представить Кристиана, моего... эээ... очень близкого мне человека. - Дождавшись улыбки девушки, он продолжил:
- Крис, это Жаклин Лефьер, сестра моего лучшего друга Пола Лефьера, надеюсь, у меня будет возможность познакомить тебя с и ним тоже.
Скрыв секундное замешательство, вызванное знакомой фамилией, и изящно склонившись, смуглый мужчина поцеловал руку дамы, лишь на мгновение коснувшись ее тонких пальчиков.
- Огромная честь для меня, мадемуазель. Ваша красота способна поразить любого. Даже издалека, - заметил он спокойным и вполне искренним тоном.
Собираясь на обед, кузнец решил, что разыгрывать неотесанного мужлана - глупо, потому что так можно лишь выдать себя еще сильнее, делая промахи и откровенно фальшивя. Он уже замечал на себе пристальный, внимательный взгляд лорда, будто пронизывающий его насквозь. Пообещав себе сегодня быть начеку, оружейник бросил взгляд на Люка, показывая, что с приветствиями покончено. В ответ на это лорд улыбнулся и пригласил всех в столовую.
Улучив секундочку во время перехода из гостиной в столовую, Люк прижался к кузнецу и шепнул:
- Ты выглядишь ошеломительно.
Кристиан и сам не ожидал, что эти слова вызовут в нем столько эмоций. Он никогда раньше не слышал такого абсолютно искреннего комплимента в свой адрес и даже слегка смутился, хотя и постарался не подать виду. Но в то же время в груди теплело чувство благодарности и странной радости такой оценке со стороны Леруа, поэтому оружейник ослепительно улыбнулся в ответ и перешагнул порог столовой.
Первой неожиданностью для Криса оказался обеденный стол: округлый, выбранный специально, чтобы никого не смутить. Здесь не было мест для Главы или почетных гостей, все сотрапезники выступали наравне - Люсьен и в самом деле расстарался.
Сделав знак присутствующим слугам удалиться, чтобы не смущать гостя, Леруа пригласил всех за стол, на котором уже стояли легкие закуски и салаты. Специально задержавшись у двери, чтобы отдать указания дворецкому, он краем глаза заметил, как Кристиан помог Жаклин сесть, придвигая ее стул. Хмыкнув и заговорщицки подмигнув девушке из-за спины кузнеца, давая понять, что игра начата, Люк присоединился к ним, сразу же заполняя внезапно образовавшуюся паузу стандартным вопросом:
- Сегодня прекрасный день, не правда ли?
- Как хорошо, что ты заметил, дорогой, - тут же отозвалась Жаклин, подхватывая инициативу. - Я все утро любовалась из окна на небольшую рощицу неподалеку от поместья. Это же все еще твои земли?
Слушая щебет девушки и уговаривая себя не раздражаться без причины, Крис снял с фарфоровой тарелки сложенную розой салфетку. Легкий взмах кистью, расправляя ткань, и полотно легло на его колени. Это автоматическое движение не укрылось от внимательного взгляда Люка, который слегка улыбнулся и поспешил ответить девушке:
- Конечно, дорогая, вся рощица моя и озеро около нее - тоже, если ты забыла, - расправляя свою салфетку, улыбнулся он. - Если хочешь, можем после обеда съездить туда.
- Непременно, я только за! - казалось, что она сейчас запрыгает от радости. - А вы, Кристиан, присоединитесь к нам?
Кузнец чуть не подавился своим ассорти из тонких ломтиков редиса, маринованных каперсов и оливок. Он-то ей зачем, если она явно вознамерилась соблазнить Люка? А тот тоже хорош - приглашать эту вертихвостку на 'их' место! Образ жаркого полудня, тихой глади озера и кувшинки, забытой на краю покрывала моментально нарисовался в мыслях Криса. Он чувствовал, что снова отчаянно ревнует, и начинал злиться на самого себя за неспособность оставаться спокойным, поэтому ответил немного грубовато:
- У меня работа стоит, не до прогулок мне, мисс.
- Кристиан, понимаете, - ничуть не смутившись, продолжила Жаклин, - у меня есть маленькое хобби: я очень люблю рисовать.
- Честно говоря, не понимаю, как это может быть связано со мной, - ответил кузнец, но уже чуть мягче и даже поднимая глаза, чтобы взглянуть на собеседницу.
В ответ на него уставились чуть прищуренные карие глаза, словно оценивающие каждый нюанс его внешности.
- Дело в том, что у вас необыкновенно правильные черты лица, словно высеченные из камня. Мне было бы очень интересно попробовать нарисовать вас, если вы, конечно, позволите.
- Меня? Но я ведь... - что-то подсказывало Крису, что на сей раз отговорка 'просто кузнец' не сработает.
- Вас, Кристиан. Вы стали бы просто шедевром в моей коллекции рисунков, - Жаклин намеренно выбрала ласковый, чуточку смущенный тон, чтобы ни в коем случае не задеть гордого оружейника.
- Как тебе не стыдно? - укоризненно вмешался Люк, вставая, чтобы самостоятельно сменить блюда. - Раньше жемчужиной твоего альбома был мой портрет, маленькая предательница!
Он опасно прищурился, ставя перед девушкой тарелку с горячим, всем своим видом показывая обиду и недовольство. Кристиан учуял возможность немного поддразнить любовника и упускать такой шанс не собирался.
- Так лестно слышать, что я мог бы превзойти великолепного лорда Леруа, особенно от вас, мисс Лефьер, - он даже очаровательно улыбнулся и тут же почувствовал толчок под ребра от Люка, который как раз подносил ему блюдо с запеченной на углях форелью.
- Уверяю вас, Кристиан, у вас есть все шансы! - пронзительно-радостные восклицания девушки уже не так раздражали. - И прошу вас, называйте меня просто Жаклин.
- Непременно, Жаклин, - мягко заверил ее Крис.
Их обмен любезностями прервало громкое 'гхм-хм' Люка, который яростно сверлил подругу взглядом за то, что она не выполняла договоренность. Ее задачей было вызвать в Кристиане ревность, а не подлизываться к кузнецу, заставляя Люка чувствовать себя забытым. Изобразив сладкую улыбку, лорд наигранно доброжелательно пропел:
- Дорогая, какого вина тебе налить?
Девушка отвлеклась от откровенного рассматривания оружейника и, вспомнив о своем обещании, непринужденно ответила:
- Пожалуй, красного...
- Как насчет крепкого "Beaujolais Saint-Amour"? Сладкий привкус малины и красной вишни...
Кристиан изумленно вытаращился на Леруа, недоумевая. Он что, серьезно? Предложить красное крепленое вино к рыбе было такой вопиющей бестактностью, что кузнец едва удержался от ехидного комментария по поводу пробелов в образовании Люка. Переведя взгляд на Жаклин, он с не меньшим удивлением заметил, что она ведет себя как ни в чем не бывало. Тем временем Люсьен уже разлил вино в высокие бокалы цветного аквилийского стекла и чуть приподнял свой, желая всем приятного аппетита. Пригубив напиток, Крис нахмурился: свежее, чуть кисловатое белое вино, очень похожее на "Saint-Michel", мягко обволокло язык, оставляя во рту виноградный привкус. Оно было идеальным дополнением к поданному блюду. Несколько секунд он смотрел на бокал, не понимая, что происходит, и лишь заметив довольную улыбку Люсьена, понял все. Они его проверяют! Кузнец почувствовал, как обида и злость растут внутри него с бешеной скоростью, грозя вылиться грандиозным скандалом. Чтобы хоть как-то успокоиться, он схватил прибор для рыбы и принялся кромсать ножом бедную форель, вымещая на ней свое раздражение.
Крис не понял, что Люсьен улыбался, любуясь своим любовником. Здесь, в этой гостиной, одетый в белоснежную рубашку, с бокалом коллекционного вина в руках, оружейник, казалось, находился на положенном ему месте. Этот образ отпечатался в сознании Леруа навсегда, убеждая его окончательно в истинном происхождении Кристиана.
За столом снова на некоторое время воцарилась тишина. И только когда Люк собрался было подать десерт, Жаклин вдруг промокнула губы салфеткой и решительно встала, отчего и мужчинам пришлось подняться.
- Господа, обед был просто великолепен и доставил мне истинное удовольствие, но если наши планы все еще в силе, то я бы предпочла покинуть вас и отдохнуть полчасика перед поездкой. Очень сложно скакать верхом на полный желудок, скажу я вам.
- Ты откажешься от бисквитов с корицей и свежими ягодами земляники? - недоуменно переспросил Люсьен, удивленный поведением подруги.
- Да, Люк, потому что если мы хотим вернуться засветло, то мне нужно идти собираться уже сейчас.
- Как скажешь, дорогая, - пожал плечами лорд. - Я зайду за тобой через час.
- Спасибо, - кивнула девушка и повернулась к кузнецу. - Кристиан, я очень надеюсь, что вы не передумаете и все-таки позволите мне вас нарисовать.
Она улыбнулась и выпорхнула из столовой, оставив мужчин наедине. Оружейник тут же насупился и, развернувшись к Леруа, процедил сквозь зубы:
- Надеюсь, вам понравилось ваше маленькое представление. Но думаю, что мне имеет смысл отправиться в кузницу. Милорд, объясните леди, что у меня много работы. Спасибо за приглашение. Это было незабываемо и очень милостиво с вашей стороны.
С легким поклоном и совершенно не раскаиваясь в сказанном, он вышел в неприметную в стене дверь для слуг, попав на служебную половину. Отсюда шло несколько коридоров на кухню и во двор, которые использовались во время банкетов, чтобы незаметно проносить еду в столовую. Сейчас в коридоре не было ни души.
Крис раздраженно принялся расстегивать верхние пуговицы на рубашке, моментально сбрасывая с себя лоск. Лицемеры. Сладкоречивые лгуны. Он до сих пор поражался тому, что сам, добровольно, позволил заманить себя в эту ловушку. Хотелось наорать на кого-нибудь или хотя бы пнуть ногой стену, вымещая злость, но тут, где-то на середине коридора, его перехватили сильные руки, и тихий голос шепнул на ухо:
- Постой. Не уходи.
- Да, милорд? - холодно ответил Кристиан, разворачиваясь и убирая руки любовника со своей талии.
Обреченно вздохнув, Люсьен снова обнял его, на этот раз за шею:
- Что такое, Крис? Почему ты так ощетинился?
Кузнец даже поразился такой наглости.
- Вы еще спрашиваете, почему?
- Я не понимаю... - начал было Люк, но поймав свирепый взгляд, виновато понурил голову. - Ну, хорошо, на самом деле я понимаю. Прости, я не хотел тебя оскорбить или обидеть, просто мне показалось, что именно к такой обстановке ты привык, и я ведь не ошибся, не так ли? - Встретив гробовое молчание в ответ, он продолжил: - Кристиан, пожалуйста! Я прошу тебя, поверь мне! Я очень хочу узнать тебя получше, хочу дать тебе то, чего достоин, хочу сделать тебя чуточку счастливее... - Леруа уткнулся в ключицу кузнеца, обдавая кожу жарким дыханием при каждом слове. - Пожалуйста, прости меня... И не отказывайся от поездки...
Сначала кузнец напрягся, собираясь откинуть оплетающие руки и гордо уйти. Но что-то в голосе Люка мешало сделать это с привычной резкостью. И собственное тело предавало, реагируя на близость любовника. Заметив, что Крис колеблется, Леруа прижался к нему еще крепче, прекрасно зная, что здесь им никто не помешает. Соблазнение - лучший способ, когда все остальные не работают. Коснувшись пальцами груди, видневшейся в расстегнутом наполовину вороте, он стал выводить на ней узоры.
Сдаваясь, Крис недовольно проворчал:
- Хорошо. Я поеду с тобой. Поеду! Но терпеть твои уловки не буду.
- Нет, конечно, нет, - обволакивающие интонации Люсьена настойчиво рассеивали недовольство брюнета, как и неторопливые нежные поцелуи. - Крис, любимый...
Снова это признание... И даже после всех проверок и интриг оно звучало так искренне, что сердце кузнеца забилось чаще. Невозможно было не поверить.
- Что же ты со мной делаешь?
Повернувшись, Кристиан подтолкнул обнимавшего его мужчину, прижав к стене узкого полутемного коридора. Требовательный поцелуй был встречен на полпути.
- Я хочу тебя. Сейчас... безумно хочу... - тело лорда льнуло к нему так податливо, так страстно, что Крис не мог больше сопротивляться. Подхватив Люка под ягодицами, он заставил его обвить свою талию ногами. Поцелуи не прерывались ни на секунду, а руки оружейника уже лихорадочно скользили по телу любовника, то расстегивая пуговицы камзола, обнажая кожу для быстрого укуса, то стискивая бедра, оставляя на них синяки. Люсьена уже била сильная дрожь, пугая стремительностью накативших эмоций. Его руки впились в затянутые тонкой тканью плечи, чтобы хоть как-то сохранить ощущение реальности происходящего, потому что острое желание сводило с ума, заставляя плавиться от каждого касания, как воск. Люк чувствовал под ладонями твердые мускулы, запрокидывал голову, подставляя шею и жмурясь от удовольствия. И сквозь туманящее горячее вожделение приходило понимание, что тело испытывало такие ощущения только в этих руках. Он звал оружейника по имени, раз за разом, а тот, слыша только звук его голоса, упавшего на октаву ниже, загорался еще сильнее. Внутри все сжималось от предвкушения, заставляя Люсьена умоляюще шептать бесстыдные просьбы.
На подготовку не хватило времени, а Люк так жадно подталкивал любовника к потере контроля, что тот едва нашел силы на осторожный рывок внутрь его тела. Сдерживать себя получалось плохо, но сладко стонущее существо в его руках вдруг чуть дернулось, закусив губу от первой боли. Сделав глубокий вдох, Крис стал медленно двигаться дальше, постоянно останавливаясь, чтобы перевести дух - слишком горячо, слишком велико было возбуждение.
Люк дернулся, почти хныча от слишком сильных ощущений. Он понял, что все закончится слишком быстро, потому что собственное тело уже привычно сгорало. Из груди Леруа вырвался громкий стон удовольствия, когда любовник заполнил его до упора. Не в силах больше терпеть медленные толчки Криса, он двинул бедрами ему навстречу, почти бессвязно прося входить глубже, не останавливаться, как будто кузнец смог бы прекратить.
Заворожено всматриваясь в красивое лицо перед собой, словно нереальное в этом полумраке, оружейник с отчаянной ясностью осознал, что никого он не хотел так страстно, чтобы взять прямо посреди коридора. Сознание попыталось зацепиться за навязчивую идею в лице Карла, но его образ, появившись, едва успел кольнуть в сердце и тут же растаял под напором ласковых губ. С Люком все было несравнимо иначе. Едва удовлетворив страсть, Кристиан снова начинал желать повторения, тосковать по хриплым стонам любовника, по вкусу его кожи, по судорожно вцепившимся в плечи рукам. Такая тяга пугала, хотя оружейник никогда не жаловался на отсутствие внимания, как со стороны женщин, так и мужчин. И сейчас, уткнувшись лицом в белую шею, неконтролируемо вбиваясь в податливое тело, он желал лишь скорейшего освобождения.
- Кри-и-ис... - в последний раз прохныкав его имя, Леруа кончил, крепко сжав кузнеца в объятиях.
- Боже... - сдавленно выдохнул Кристиан, прежде чем его накрыл оргазм такой силы, что под веками около минуты взрывались яркие желтые пятна.
Наконец придя в себя, он осторожно опустил на пол своего любовника, все еще поддерживая расслабленное тело. Быстро приведя их одежду в порядок, Крис пробормотал осипшим голосом:
- Нам нужно ополоснуться. Быстро и, желательно, раздельно, а мне еще и в холодной воде. - На удивленный, все еще полупьяный взгляд Леруа он усмехнулся, поясняя: - В противном случае я захочу тебя снова уже через пару минут, а такого у меня еще ни с кем не было.
- Мрррффф... - высказался Люсьен, которому так хотелось послать подальше и прогулку, и Жаклин с ее рисунками, и свои планы.
Сердце все еще бешено стучало, и размыкать объятия отчаянно не хотелось. Что он и доказал, снова потянувшись к губам кузнеца, глубоко и неторопливо целуя его, но Крис отстранился буквально через несколько секунд.
- Леди Лефьер... она будет ждать...
- Да знаю я! - недовольно огрызнулся Люк, проводя ладонью по растрепанным волосам.
- У тебя сейчас вид нераскаявшегося грешника, - хмыкнул Кристиан и, напоследок еще раз поцеловав лорда, отправился во двор.
Кое-как приведя одежду в порядок, Люсьен буквально просочился через вереницу коридоров в свою комнату, стараясь не попадаться на глаза слугам. Там он наскоро обмылся в ванной, благо вода всегда подавалась водопроводом - предметом его особой гордости. Натянув костюм для верховой езды и тщательно просушив полотенцем волосы, лорд решил, что вполне готов к прогулке.
Захватив перчатки, чтобы не натереть поводьями нежную кожу рук, он отправился к Жаклин, сразу же делая самые ангельские глаза, потому что задержался минут на двадцать. Невинный вид получился плохо, судя по грозному постукиванию ногой по паркету, да и зацелованные губы мало помогали оправданиям. Прошипев что-то по поводу невоздержанных сексуальных желаний, уже облаченная в лавандовый костюм для верховой езды леди Лефьер твердым шагом направилась к выходу.
Перед парадным крыльцом уже ждали три оседланные лошади. Кристиан, которому пришлось довольствоваться своей бочкой вместо шикарной ванной, справился гораздо быстрее Люка и даже успел сбегать на кухню, где попросил Сару собрать им с собой воды, вина и фруктов. Добродушная женщина кроме напитков положила в корзинку еще и бисквиты, к которым они не прикоснулись за обедом.
Сейчас кузнец стоял спиной к выходу, между Демоном и Архангелом, в темно-синей рубашке, плотно прилегающей к телу. Когда господа появились на пороге, он как раз заплетал длинные волосы в тугую косу, снуя пальцами между прядями. Люк положил руку на плечо подруге, безмолвно прося приостановиться, а сам неслышно сбежал вниз по ступенькам. Поймав проворные руки в свои, он перехватил инициативу и доплел смоляную косу до конца.
- Мой лорд... Спасибо, - шепотом поблагодарил его оружейник, у которого по всему телу пробежали мурашки, от прикосновения к волосам нежных пальцев. Это простое действие показалось ему невероятной лаской.
- Не стоит, Крис. Этим я готов заниматься постоянно, - заверил его Люк низким, хрипловатым голосом.
Кузнец медленно повернулся к нему лицом, мечтая только об одном - снова прижать любовника к ближайшей стене, как полчаса назад. Но, заметив за спиной лорда мисс Лефьер, ограничился, взглядом, выразившим все его желания. В ответ Леруа лишь стиснул зубы, обходя Демона, и запрыгивая в седло. Он отчаянно жалел, что нельзя эгоистично плюнуть на все и утащить совратителя в свою спальню.
- Мадемуазель... - спрятав довольную улыбку, Кристиан подал руку Жаклин, одновременно придерживая под уздцы Дейзи - молодую, спокойную кобылку с золотистой гривой. Девушка поблагодарила его кивком головы, и Крис вскочил на своего коня.
Всадники тронулись одновременно, не спеша проехав через весь двор. Но как только они выехали за ворота поместья, Люсьен подбил всех на скачку наперегонки, так что до рощицы добрались быстро.
Здесь, пустив коней шагом, молодые люди поехали друг за другом по едва заметной тропинке. Жаклин, весело рассказывая, что знает эти земли как свои пять пальцев, обогнала мужчин, первой оказавшись небольшой полянке, заросшей дикой земляникой и желтыми лютиками. Спешившись и приказав молодым людям расстелить плед, она подобрала подол своей амазонки и уселась прямо на траву, собирая в ладошку ароматные ягоды. Вернувшись с целой пригоршней, счастливая и сияющая, мисс Лефьер заявила, что в детстве обожала убегать вместе с деревенскими ребятишками в лес. Весь дом тогда становился на уши, и ей еще долго выговаривали за безответственность и неподобающее поведение. Люк слушал ее рассказ, снисходительно похмыкивая, а вот Кристиан все больше восхищался ее озорством и живым характером. Ему казалось странным, что воспитанная леди, аристократка, род которой насчитывал не одно поколение блестящих придворных, сидела прямо на траве и беззаботно щебетала о своих проделках в детстве. Она определенно начинала ему нравиться.
Поделив землянику поровну, Жаклин с удовольствием принялась за бисквиты, делая вид, что не замечает, как лорд Леруа исподтишка поедал глазами своего оружейника, когда тот снимал губами с ладони очередную спелую ягодку. Зато Крис только тихо усмехнулся на остекленевший взгляд лорда и подмигнул девушке, на что она снова завела песню о портрете. По ее словам, кузнец и в самом деле был сейчас очень хорош, раз даже Люк в очередной раз на него засмотрелся. Но оружейник и в этот раз увильнул от прямого ответа, не отказывая, но и прямо не соглашаясь, предложив отложить позирование до лучших времен.
Остальное время они дурачились, соревнуясь в ловкости рук и остроте языков. Проверить, кто лучше кидает камушки по воде, пришло в голову Люку, о чем он впоследствии пожалел, потому что с треском проиграл своим умелым соперникам. Кристиан смог заставить плоскую гальку подпрыгнуть шесть раз, прежде чем пойти ко дну, а Жаклин - аж восемь. Фыркая и всем своим видом выказывая недовольство, Леруа заявил, что они сговорились и делают из него дурака. Ответом ему был звонкий смех дуэтом и заверение, что он преувеличивает.
В поместье всадники вернулись только через несколько часов, уже в темноте передавая поводья подбежавшим слугам. Жаклин, правильно поняв взгляд Люка, очень мило со всеми попрощалась и упорхнула наверх. Необходимость объясняться отпала сама собой, и Леруа потащил кузнеца в свою комнату.
- Ты так нетерпелив? - засмеялся Кристиан, закрывая двери спальни и притягивая любовника к себе.
- Да, но... это не совсем то, о чем ты подумал... - Леруа коротко поцеловал его в губы и вывернулся из объятий, подталкивая кузнеца к кровати. - Присядь, я хочу сначала поговорить.
Удивленный таким поворотом событий, Кристиан пытался было возразить, но Люк присел рядом и приложил к его губам пальцы, не давая возмутиться.
Пару раз глубоко вздохнув, будто готовясь к схватке, он начал пояснять:
- Понимаешь... С самой первой нашей встречи что-то в тебе не давало мне покоя. Ты очень загадочный человек, и я все это время пытался понять, кто ты, Кристиан?
Настороженный таким вступлением, Крис весь ощетинился, но постарался как можно более непринужденно ответить:
- Я простой оружейник, может быть, даже неплохой. Ты прекрасно это знаешь, к чему этот разговор? И мне нравится моя работа, такая же простая, как и я сам.
- Ты слишком настойчиво пытаешься меня убедить в собственной простоте. Я же не идиот, Крис, - тот насмешливо чуть приподнял бровь, но Люк проигнорировал движение. - Ты очень ярко выделяешься среди остальных крепостных.
- Хм... и чем же? - проворчал оружейник, недовольный таким поворотом событий.
- Я наблюдаю за тобой с самого первого дня, и давно уже понял, что ты не рожден крепостным. Ты даже не крестьянин, в тебе определенно течет дворянская кровь. Это заметно невооруженным глазом, взять хотя бы твои руки: длинные пальцы, тонкие запястья, идеальная форма ногтей. Да тебе на фортепиано следует играть, а не в кузнице работать.
- Это еще не показатель, - фыркнул Крис, поморщившись. - И если ты так тщательно присматриваешься к рукам своих слуг, то ты должен был заметить, что, к примеру, у сына твоего управляющего тоже тонкие пальцы.
- Да будет тебе известно: мать Тоби была незаконной дочерью одного из местных лордов, - парировал Люк, - а значит, он унаследовал некоторые черты своего благородного деда. Но раз тебе недостаточно такой причины, я приведу еще несколько доказательств. Начнем с твоей осанки.
- Уловив попытку возразить, Леруа предупреждающе поднял руку, не позволяя вмешиваться. - Да, я помню, ты объяснял, что это все из-за твоего владения оружием. А потом я узнал, что ты побывал на войне, иначе ты никак не мог бы распознать ту мазь, которой обрабатывал мне рубцы от плети. Впрочем, тогда я посчитал, что ты вполне мог бы быть наемным солдатом, а твоя утонченность объяснилась бы тем, что ты, к примеру, незаконнорожденный, как и мать Тоби. Однако у таких воинов нет достаточного образования, а ты вчера проговорился, что прекрасно знаешь алезийский, да и твоя речь слишком правильна для простолюдина. Когда ты расслаблен и забываешь корчить из себя деревенщину, ты не можешь ничего поделать со своей дикцией, Крис, с произношением, которое вбивают гувернеры с детства.
Кузнец слушал молча, все больше и больше хмурясь и понимая, как самонадеян и недалек он был, считая, что запросто сможет представиться наемным рабочим.
- И почему ты раньше ничего не сказал... о своих... наблюдениях?
- Я не был уверен до конца, - фыркнул Люк. - Не люблю, знаешь ли, выставлять себя дураком. Поэтому я пригласил тебя на обед.
- Так это была лишь игра? - зарычал кузнец, чувствуя, как все леденеет в груди и накатывает ощущение Déjà vu от предательства человека, которого он подпустил слишком близко.
- Не совсем, - голос Люка чуть смягчился. - Ты на самом деле мне очень дорог, я не лгал о том, что влюблен в тебя, но даже тебе я не позволю водить себя за нос! Я помню, что обещал тебе прекратить свои игры, и я прекращаю, предлагая выяснить все раз и навсегда. Или ты предпочитаешь выслушать все доказательства, которые я готов тебе предоставить?
- Пожалуй, послушаю... - недовольно ответил Крис, скрещивая руки на груди.