Михаил привычно сунул ключ в замок. Дверь распахнулась в пустоту. В квартире было тихо, если не считать монотонного тиканья часов на стене. Тик-так, тик-так, тик-так... От этой тишины, разбавленной бесконечной метрономной мелодией, в голове загудело. Одиночество навалилось на сердце вместе с кисловатым привкусом близкого несчастья. Завтра надо идти к врачу. Он почувствовал, что ему страшно узнавать о результатах анализов. Хотя, если что-то серьёзное, скорее всего ему не скажут, спросят о родственниках и предложат подойти в такое-то время. Он представил, как объяснит это Лизе, и она всё поймёт. Хорошо, что дети уже живут отдельно. Свои семьи, свои заботы. Жизнь прошла, Не было в ней ни одного счастливого дня.
В конце концов, всё это напоминало ему лес, в котором он заблудился десятилетним мальчиком. Была тишина. Огромные деревья шелестели в вышине, а внизу было страшно и темно, Птицы почему-то не пели, только дятел монотонно стучал, тук-тук.... И тут он понял, что остался совсем один в этом лесу, и никому нет до него дела.
Михаил почувствовал, что пожалеть себя ему не удастся. Постоянно избегая трудных решений, прячась от них, он сам загнал себя в угол. Стены сошлись, образовав камеру пыток, в которой метался маленький лысоватый человек. Не было в ней ни одной щёлочки, чтобы сбежать.
Михаил глянул на тикающие часы. Оставался ещё час до прихода Лизы. Она сразу заметит изменение в его настроении, всё-таки двадцать восемь лет вместе. Ему захотелось выскочить на улицу, немного пройтись, чтобы в другом настроении появиться перед ней.
Михаил вышел. Стояла тихая предвечерняя погода. Солнце садилось за крыши девятиэтажек. Поток людей, идущих с работы, обтекал его со всех сторон. От этого многолюдья на душе стало чуть-чуть легче. Люди разговаривали между собой о всякой всячине, суетились, смеялись. Никто не обращал на него внимания.
Кто-то толкнул его в плечо. Михаил оглянулся.
- Ой, простите!- проговорила черноволосая женщина. На первый взгляд ей было за сорок, хотя лицо и фигура для такого возраста выглядели идеально.
Он посмотрел на неё, с удивлением, подмечая, что одета она как-то странно. Цветастая блузка, будто взятая напрокат из тридцатых годов, длинная широкая юбка коричневого цвета.
- Ничего страшного, - сказал Михаил. Что-то заставило его остановиться.
-Вам плохо?- спросила она, оглядывая его с любопытством.
- Да кому сегодня хорошо?
- Хорошо - это какое-то идиотское выражение, хорошо, это как?- она опустила глаза. - Хорошо, это когда всё как всегда.
В её словах не было и намека на вопрос. Она просто констатировала факт, излагая некий постулат существования. Толпа обтекала их, захватывая в свой круговорот, ему захотелось вырваться из неё, найти тихое место и присесть.
Пока он успел сообразить это, женщина неожиданно предложила:
- Давайте поищем скамейку.
Это удивило Михаила. За всю долгую жизнь его ещё никто не останавливал просто так на улице. Незнакомка медленно пошла вперёд, оглядываясь по сторонам.
- Здесь вы её не найдёте, надо свернуть,- предложил он.
В ближайшем дворе Михаил заметил небольшую скамейку под деревом.
- Пойдёмте туда.
Женщина пошла следом за ним.
- Знаете, я здесь впервые,- извиняясь, произнесла она, присаживаясь рядом, - Я бы хотела поговорить с вами.
- О чём?
- О вашем предназначении. Вы нужны нам.
- Но вы даже не знаете, кто я такой?
- Вы Михаил Иванович Бутиков, ведь так, а если так, то я знаю о вас всё.
- Всё?
- Не удивляйтесь, эти знания приходят к нам свыше. Я уже три дня слушаю
вас.
- Слушаете?
- Да, ведь вы думаете.
- Подождите, в конце концов, что вам от меня надо. Вы экстрасенс?
- Не совсем так, берите выше. Я, возможно, смогу помочь вам. Уж сильно вы терзаетесь.
- Я вас не звал!
- Вы так думаете? Мне кажется, вы потеряли что-то очень важное. Я имею в виду ваше душевное состояние.
- О чём это вы?
- О душе, о чём же ещё. Она, душа ваша, взывает помочь ей. Вы разве не слышите её зов?
- Тьфу, эзотерика какая-то? Что такое душа - плод воображения.
- Я думаю вы не совсем правы, да вы и сами догадываетесь, что с этим не всё так просто. Душа - это всё. Больная душа - это несчастье, которое преследует вас всю жизнь. Вы любили кого-нибудь?
- Любил ли я? Нет, не знаю! - рассеяно ответил Михаил.
- Посмотрите на меня, я нравлюсь вам!
- Да, конечно, но...
Женщина встала, резковато одёрнув юбку.
- До встречи!- произнесла она странным голосам, растворяясь в толпе прохожих.
Обескураженный Михаил Иванович еще долго смотрел ей вслед.
***
В высших сферах, а именно в Его канцелярии, проходило плановое совещание. Такие совещания собирались регулярно. Повестка дня на них всегда была одна и та же: «Соблюдение условий договора о пропорциональности». Приглашённые спорили друг с другом, выносили решения и передавали их в высший совет. Меры принимались незамедлительно, примерно за пять-шесть лет нарушаемый порядок восстанавливался, что для мира эти мгновения. Для сбора и обработки информации на землю посылали вечно живущие души, созданные Творцом в шестой день творения. Знания об их существовании были особым секретом, не отражённым ни в одном рукописном документе. Двенадцать душ величайших праведников и столько же величайших грешников вселялись в тела по велению ангела жизни. Донесения передавались посредством докладов, доставляемых ангелами-хранителями. Все они детально анализировались, ведь нарушение пропорциональности неминуемо приводило к искажению образа Творца, что в свою очередь существенно влияло на возможность существования Мира в целом.
На этот раз речь шла о непропорционально большом увеличении степени добра. Сам Сатана выступал с докладом, под названием «Добродетель как порождение зла». В качестве оппонента в верховном зале высших сфер находился представитель сил добра архангел Гавриил.
- Я обращаюсь к присутствующим здесь представителям высших сфер, - начал свой доклад Сатана.- Сегодня как никогда важно решить, что является проявлением милосердия с точки зрения людей. Я предполагаю не только неверное прочтение заповедей Творца, но и умышленное надругательство над ними. В итоге мы потеряли душу одного из двенадцати праведников. По нашим весьма проверенным данным, этот человек за всё время своего существования не совершил ни одной попытки отстоять добро в честном поединке. Мало того, зная обо всех бедах окружающих, он ни разу не попытался использовать свои духовные качества с целью борьбы за справедливость, а в это же время его ангел хранитель занимался совершенно недопустимыми делами, а именно, вселял мысль о всепрощении и милосердии.
- И откуда у вас такие данные?- прервал его Гавриил.
- Ну, мы-то не надеемся на вашу службу, к тому же мы не можем полностью полагаться на ваши источники, - отпарировал Сатана.
- Попрошу изъясняться яснее!- произнёс Гавриил. В зале воцарился неимоверный шум. Ангелы и черти всех мастей начали перебрасываться бранными выражениями, запрещёнными ещё со времён Вавилона, что вынудило Гавриила произнести молитву очищения и воцарения мира. Присутствующим ничего не оставалось, как успокоиться. После чего Сатана продолжил:
- Ведьма Варэт, наш представитель в данном регионе, следила за этим человеком почти до последнего сорокадевятилетнего рубежа. И её выводы неутешительны. Осталось совсем немного времени, а именно, не более двух месяцев, и душа его не будет подлежать исправлению. Не знаю, как это отразится на образе Творца. Скорее всего, произойдут непоправимые мутации в пользу непротивления злу. Уже сейчас люди отменили смертную казнь, и не хотят сами лишать жизни своих преступников, отдав правосудие в руки ангела смерти. Скажите мне, как может один ангел уследить за всем, естественны ошибки, система управления судьбами фактически разрушается, в аду не хватает площадей для создания новых хранилищ грешников. В то же время райские кущи пустеют на глазах. Заповеди Создателя трактуются в контексте совершенно недопустимого искажения в пользу всепрощения. И все это происходит на глазах сил Добра. Пора положить этому конец!
На этом основной доклад был окончен, и архангел Гавриил предложил перейти к прениям. Из зала посыпались реплики, суть которых сводилась к одному: выслушать все лица, причастные к данному делу. Первым на трибуну был вызван ангел хранитель, недопустимо вольно отнёсшийся к своим обязанностям. Отвергать сказанное Сатаной было по меньшей мере глупо. Любой, кто пытался исказить истину, подвергался удару «карающего меча справедливости». Коль скоро удар не обрушился на голову Сатаны, он говорил правду. Ангел начал с заповеди «не убей», плавно перешёл к проповеди о любви к ближнему, и закончил тем, что был движим самыми лучшими побуждениями в целях перевоспитания человека и тем самым стремился улучшить положение в раю за счёт прилива новых душ, прошедших процесс перевоспитания. Конечно, он глубоко сожалеет о том, что не смог полностью посвятить себя выполнению возложенных на него обязанностей, но что делать, если штаты работников Рая ограничены свыше, и не нашлось штатной единицы ангела миротворца. Он считал, что польза, принесённая им на поприще улучшения человеческих душ, во много раз превышает вред, нанесённый им же при потере одной души великого праведника, но теперь он осознал всю тяжесть своего поступка и готов немедленно приступить к устранению его последствий.
Зал сдержано отреагировал на оправдательное выступление ангела-хранителя. Многие думали так же как и он, но боялись, что будут преданы высшему суду справедливости и, проиграв дело, немедленно лишатся крыльев или копыт в зависимости от принадлежности. Впрочем, подобные процессы могли длиться веками. Затем на трибуну поднялась ведьма Варэт. Зал заметно оживился, сказывался явный недостаток представителей женского пола в высших сферах. Говорят, что сам Сатана питал слабость к данной особе.
- Что вы можете сказать нам по существу дела?- спросил архангел Гавриил у ставшей за трибуной ведьмы. При этом он опустил глаза вниз, стараясь не смотреть на неё, дабы не быть совращенным её чарами.
- Я довольно непродолжительное время наблюдала за объектом. Так себе объект, на героя не похож. Копается в себе, потерянную душу ищет, а найти не может. Ваш же ангелок постарался. Не дал мужику шанса ни в любви, ни в дружбе найти утешение. Мучается, самоуничтожением занимается, того и гляди, самоубийством кончит на радость ангела смерти. А на меня как смотрел, тоска в глазах смертная, и мысль одна в голове, мол, во баба какая, а желания ноль. Не желает он ничего. Не, вы только подумайте, меня не пожелал, до чего мужика довели. А раньше-то праведники были, посмотришь, бывало, и всё, твой праведник. Он за меня готов на любую дурь и во благо, и во вред сотворить. Это я вам так доложу, ежели мер серьёзных не принять, пропадёт праведник. Потом к Нему обращайся, душу новую выпрашивай да ещё воспитывай её веками. Ой, беда-то какая приключилась, а все об одном думали, как лучше хотели, вот вам и лучше!
- Да остановись ты, балаболка! Ну вот, как бабу на трибуну допустишь, жди неприятностей. Все в лихорадку совращения впадают, суть проблемы постигать отказываются, вожделением и похотью насыщаются. Изыдь с трибуны, грешница!- молвил архангел Гавриил, так и не поднявший глаза за всё время выступления ведьмы.
- Ну, вы, ангелы-архангелы, что бы вы без нас делали, - ответствовала Варэт, отходя от трибуны.
- На этом выступления свидетелей можно считать законченными,- констатировал Сатана.- Пора принимать резолюцию. Кто за исправление положения в сжатые сроки, прошу голосовать. Против? Воздержавшихся? Нет. Резолюция принимается единогласно. Теперь я бы хотел определить наши дальнейшие действия в сложившейся ситуации. Во-первых, необходимо отправить группу немедленного реагирования к душе, терпящей бедствие, а во-вторых, уговорить ангела смерти провести личную ревизию тела и определить его способность к акту самопожертвования. Состав группы я думаю, всем понятен. Сам ангел хранитель доморощенный, в искупление грехов своих, ну и ведьмочка наша ненаглядная, вот вроде и всё.
Сборы были недолгие. Варэт примерила на себя пару платьев, фасон которых был подсмотрен при последнем посещении нижнего мира. Ангелу -хранителю было и того проще из-за его невидимости.
*****
Михаил сидел в очереди к врачу. Его состояние приближалось к последней точке кипения. Очередь двигалась бесконечно медленно. Люди делились информацией о своих недугах с каким-то упоением, казалось, они любят и лелеют тот недостаток здоровья, который обнаружился при ближайшем исследовании. Желание жалеть себя и жажда жалости окружающих была во много раз сильнее тех страданий, которые приносило заболевание. И тут что-то странное произошло в голове Михаила Ивановича Бутикова. Слышались непонятные голоса. Кто-то спорил и ругался насчёт его особы. Он пытался разобраться в этих разговорах, но это никак не удавалось ввиду обрывочности информации и полного непонимания терминологии. В конце концов кто-то внутри произнёс:
- Ну, годен ваш голубчик к подвигам, так, месячишка два протянет. Давай время зря не разбазаривай! А я удаляюсь. Слишком дел много, покойнички ждать не могут.
Произошедшее не вызвало никакого удивления у Михаила Ивановича. Наоборот, ему неожиданно показалось, что это так естественно, вроде бы когда-то с ним случалось нечто подобное, ещё до того, как он очутился один в лесу. От этих мыслей приятный холодок воспоминаний раннего детства пробежал по его телу. Он вспомнил тихий и мягкий голос, звучавший внутри его.
- Послушайте меня!- прозвучало в голове Михаила.- Я могу понять ваше удивление, но я приношу свои глубочайшие извинения. Сейчас от вас зависит слишком многое, чтобы скрывать суть проблемы. Вы, скорее всего, узнали мой голос, так как я ваш ангел-хранитель. Первое, что я хочу предложить вам, покиньте это место, так как бесполезность такого времяпровождения нет смысла даже доказывать. Не надо путать карты и сбивать с пути ангела смерти. Если где-то что-либо прибавляется, то в другом месте жди убыли. Так что предлагаю побыстрее убраться отсюда.
У ворот поликлиники Михаил увидел женщину, чем-то неуловимо напоминавшую ему ту, которую он встретил вчера при достаточно странных обстоятельствах. Но если не приглядываться к овалу лица, форме разреза глаз и фигуре - это, конечно же, был другой человек. Рыжие волосы свободно падали на плечи, зелёные глаза светились загадочным светом. Элегантный свитерок подчёркивал прелести фигуры.
-Мы, кажется, совсем недавно встречались?- проговорила женщина, стараясь заглянуть ему в глаза. - Я же предупредила вас, что мы встретимся вновь.
- Да, конечно же, я узнаю вас, но вы так изменились!
- Ну, нам, ведьмам, это пара пустяков. Надо же соответствовать вашим понятиям красоты.
- А, так вы ведьма?- удивился Михаил, а в голове прозвучало:
- Ведьма она, ведьма - уж мне ты можешь поверить.
- Ну, вот и ангелочек наш разлюбезный голос подал. Я надеюсь, что ты хоть что-нибудь объяснил человеку?
- В общем, пока нет, но многое он понял,- отвечал голос из глубины сознания Михаила.
- Мишенька, ты уж постарайся, вслух с ангелочком не разговаривай, просто думай, и он всё услышит, а то и в Кащенко угодить можно. Ты припоминаешь ту скамеечку? Может, пойдём туда, побалакаем, обмозгуем сложившуюся обстановку.
Скамейка находилась на том же месте, как впрочем, и весь мир. Но восприятие его было совсем другим. Пропало ощущение привычности, простоты устройства окружающего, всё казалось призрачным, почти нереальным.
- Присядем,- предложила женщина.- Вообще-то меня зовут Варэт, но я понимаю, что вам это имя должно резать слух, поэтому зовите меня Варя. Итак, приступим, времени действительно мало.
Они присели на скамейку, и в голове у Михаила прозвучало:
- Я должен извиниться перед вами за поломанную вам жизнь. Всё это произошло по моей вине. Конечно, прошлого исправить нельзя, но можно изменить будущее. Попробуем это сделать вместе.
- Ах, ангелок ты наш сердобольный. Исправить нельзя, каюсь. Кашу заварил, а теперь плачешься, ну, к делу, к делу. Времени-то всего ничего, и так два месяца минус один день осталось.
- До чего осталось?- прервав диалог, спросил Михаил.
- До спасения души праведника, естественно, ну и вообще до конца вашего телесного существования,- ответствовал ангел хранитель.
- Существования?- переспросил Михаил.
- Ну да, впрочем, давайте всё по порядку. Итак, вы и есть тот праведник, про которого забыли, то есть бросили на произвол судьбы. Ваша душа спала практически тридцать девять лет. За это время вы не смогли совершить ничего. Но в этом нет вашей вины. Во всём виноват ваш ангел хранитель, бросивший вас на произвол судьбы,- проговорила Варя.
- Из лучших побуждений,- прервал ее голос в голове Михаила.
- Ну, ты знаешь, какая самая короткая дорога в Ад, поэтому предлагаю не вступать в дискуссию по этому поводу. Если позволите, я продолжу. В книге жизней у каждого живого существа есть дата его рождения и, что называется, кончины. Изменить это можно только при наличии особых обстоятельств. Это касается только продолжительности жизни, и только в сторону её уменьшения. До вашей даты осталось, как вы бы могли догадаться, всего два месяца, что и подтвердил ангел смерти. С одной стороны это очень печально, но такова жизнь, вряд ли кто-то может изменить что-либо, хотя может - это просьба Великого Праведника, обращённая к Создателю по отношению к другим, ну мы несколько отвлеклись от темы. Душа праведника, которая за время своего воплощения не смогла осуществить ни одного поступка в реальном мире, просто списывается и, следовательно, Творцу придётся потрудиться, чтобы создать новую, но боюсь, сделать это будет довольно трудно, так как слишком давно, а именно со времён творения, никто этим никогда не занимался. Для спасения вашей души необходимо сделать достаточно простую вещь - совершить подвиг.
- Я тоже считаю так,- прозвучал голос ангела.
- Подождите! Вы только что сообщили, что мне осталось всего два месяца до конца?- спросил Михаил.
- Да, как это ни печально.
Стояла тихая безветренная погода, солнце было почти в зените. Лёгкие облака висели в воздухе без движений. Даже листва на дереве, под которым находилась скамейка, не шелестела. Тень от него падала на мужчину и женщину. И тут Михаилу Ивановичу открылось, что ему вынесли приговор, и не только ему, но и всей его прошлой жизни. Он увидел лицо жены, детей, сослуживцев и просто людей, встречавшихся в его в жизни. Какие-то моменты, необъяснимым образом запечатлевшиеся в его подсознании, пронеслись в бессмысленном порядке перед глазами. Воспоминания той, прошлой жизни, возбудили в нем желание хотя бы теперь исправить, изменить что-то в судьбе этих людей, невиновных в его бездействии.
- Надо бы узнать, что я в состоянии теперь для них сделать,- подумал он.- Боже, как же они со мной мучались!
Он с необыкновенной ясностью осознал, что никто по-настоящему никогда не любил его, ни Лиза, ни дети, ни просто знакомые. Они терпели его только потому, что он был один из них, привычный, покладистый, всегда предсказуемый. Так терпят и жалеют бездомную собаку, понимая, что в её несчастье нет её вины.
Михаил посмотрел на женщину, сидящую рядом с ним. Он почувствовал непреодолимое желание обнять ее, сжать до хруста костей и целовать, целовать до солоноватого привкуса во рту, а потом взять её, прямо здесь на этой скамейке, и в момент наивысшего наслаждения вскрикнуть: «Я люблю тебя!», скатившись на пыльную траву рядом, слушать свое, бьющееся в бешеном ритме сердце. Он осознал, чего лишил тех женщин, которые были рядом с ним, чего лишился сам. В его жизни не было самого главного элемента - он не умел любить. Не было у него этой возможности. Ему захотелось ударить того, кто виноват в этом несчастье, чтобы тот ползал на коленях рядом с этой скамейкой, моля о пощаде. И тогда он бы простил его.
- Ты прощаешь меня?- прозвучал в голове знакомый голос.- Я, по правде сказать, не очень рассчитывал на это после того, что совершил.
- Какая же ты сволочь, да за это знаешь что полагается! Если бы я догадывалась, как далеко могли завести последствия твоего поступка, то просила бы совет о наказании по всей строгости,- проговорила Варя.
- Так вы всё видели?- удивлённо проговорил Михаил. Ему стало стыдно за
свои мысли, за то, как он в подсознании поступил с женщиной, находящейся теперь рядом с ним. Он поднял глаза на Варю. В глазах ведьмы он прочёл сострадание. Она была одновременно и его матерью, и его Лизой, и его детьми, всеми, к кому он прикоснулся своей испорченной душой. Казалось, Варя поняла это. Лицо её прояснилось.
- Я помогу Лизе!- проговорила она почти шепотом. Я подарю ей любовь. Ещё не поздно! Ещё есть время! Обещай, что твоя глупая ревность не помешает мне совершить это. Да и не будет этого. Ты никогда не любил её. Пусть она встретит того, кто подарит ей счастье.
- Пусть,- ответил ей Михаил. В эту минуту он подумал, что это самый большой подарок, который он может преподнести жене. Наверное, самому следовало попросить об этом.
- Вот и ладненько, вот и хорошо. Как всё прекрасно устроилось, пусть Лиза занимается своими амурными делами. Это не помешает нам осуществить поставленную перед нами задачу и исправит допущенные нами ошибки,- констатировал ангел.
- Боже, какой же ты циник. Наверно, все ваши такие. Любовь у вас грех. Вы готовы истязать любого, кто не привержен идеям постулатов, выдуманных вами. Это вы воплощаете свои бредовые мысли о счастье человечества, не видя человека. И Он вам дал это право, да нет же, вы сами присвоили его себе, не спрося позволения!- вспылила Варя.
- Что ты! Остановись! Нас может услышать Гавриил. Он не потерпит оскорблений в свой адрес!- испуганно прошептал голос ангела.- Лучше вместо обвинений немедленно приступить к делу. Итак, Варэт, ты должна создать условия для совершения подвига. Да, я забыл предупредить тебя, Михаил, всё должно случиться так, чтобы ты сам принял решение. Никто за тебя не сможет этого сделать, душа-то твоя. Так что я лишь шепну тебе, когда это должно произойти, но помочь ничем не смогу.
- И я тоже, - проговорила Варя.- Нам пора. Встретимся позже.
Она встала и пошла, растаяв в толпе.
- Боже, какая женщина! - мелькнула мысль в голове Михаила. Никто не прокомментировал её. Он опять остался один.
*****
Два месяца пролетели, как один день. Лиза светилась от счастья. Она приходила домой, носилась по квартире с каким-то потерянным видом, порой не понимая, что делает здесь. Иногда она обращалась к Михаилу. Он видел, что она хочет ему что-то сказать, но никак не может решиться на это. Михаил знал всё. На душе было как-то особенно спокойно. Люди вокруг смотрели на него с нескрываемым любопытством. В их взглядах читалась ранее неведомая ему заинтересованность. Наступила осень. Всё чаще на асфальте проступали лужи, всё дольше моросил дождь, приближалось время принятия решения, самого важного в его жизни.
Однажды, проходя мимо двора с заветной скамеечкой, Михаил увидел Варю. Её лицо выглядело озабоченно.
Скамейка, влажная от дождя, находилась на том же месте. Капельки воды скатывались с листьев нависшего над ней дерева и разбивались о деревянные доски. Он подумал, что нужно бы протереть скамейку газетой, которую держал в руках.
- Не стоит,- проговорила Варя, первой присаживаясь на скамейку. Вы довольны результатом моих усилий? Я старалась.
- Лизанька выглядит такой счастливой,- ответил он ей.
- А у нас всё готово,- прозвучал голос ангела хранителя.- Мы для того и пришли, чтобы предупредить вас об этом.
Дождь усиливался.
- Нам пора,- как-то потерянно произнесла Варя. Они встали и пошли по мокрому асфальту, не обращая внимания на падающие капли.
Подойдя к переходу, Михаил заметил чёрный мерседес, летящий на бешеной скорости к перекрёстку. Шины разбивали воду. Она вылетала из-под колёс, окатывая прохожих с ног до головы. Водитель не замечал предупредительного мигания светофора. Михаил краем глаза увидел беременную женщину, которая медленно шла по чёрно-белой зебре. Вдруг он понял, что машина неминуемо собьёт её. Ноги сами рванулись к ней.
- Стой, подожди - это не твоё дело!- прозвучал в голове голос ангела, но Михаил будто не слышал ничего. Руки вытянулись вперёд и оттолкнули женщину. Боль пронзила тело, нестерпимая, мгновенная, заслоняющая сознание.
****
Когда Михаил открыл глаза, у его постели стояла Варя. Она плакала.
- Какой мужик! Проходят тысячелетия, ангелы и черти оскверняют их души, соблазны рвут их на части, а они ещё есть. Зачти этот подвиг, Создатель!- говорила она, подняв руки вверх.
- Зачти!- услышал Михаил голос ангела.
- Как она?- спросил он.
- Она и ребёнок умрут. Так записано в книге судеб. Ничего нельзя изменить,- прозвучало в голове.
- Но я-то могу! Я могу? Я, Великий Праведник, дарующий жизнь?- спросил он.
- Ты стал им, Душа спасена!- услышал он голос. Он не принадлежал ангелу. С ним говорил сам Создатель. - Проси!
И он просил... Его мысли летели к небесам, туда, к огромному скоплению звёзд, они прорывались сквозь скопище созвездий, пронизывали черные дыры, попадающиеся им на пути, взрывали необъятные квазары, пока не достигли пустоты. Там был Он - свет, лившийся со всех сторон, заполняющий всё вокруг.
- Я сделаю это!- произнёс Создатель.- Да родится тот, кто поведёт народ свой! Да будет у него душа праведника! Да отодвинется день Великого Суда! Призываю тебя, Гавриил, вселить в него душу просящего в положенный срок и тебя, ангел смерти, изъять её у Праведника за мгновение до этого.
Варя плакала. Слезы катились по прекрасному лицу ведьмы. Ангел молчал. Часы на стене мерно отсчитывали время, а Создатель смотрел на маленький голубой мир и думал:
-Как хорошо закручен сюжет, какие хорошие правила я придумал для этой игры, как мало необходимо усилий, чтобы изменить ход событий, и как интересно наблюдать за всем этим.