Космос, бескрайние просторы Веленной, разные нехорошие темные уголки, до которых человек пока не добрался - это все хорошо. Это романтично, это красиво, от этого кружится голова и сосет под ложечкой. Но любому эксперименту приходит конец, любая экспедиция заканчивается, все путешественники возвращаются домой... если их не съели аборигены. Человеку свойственно оглядываться назад и задерживаться на пороге.
Так и славный экипаж "Энетрпрайза" (того самого, который "уже пять лет бороздит просторы..."), заполнив все свободные резервуары опытными материалами, разломав и заново собрав все энергетические установки корабля (Скотти: "Право же, капитан! Я и сам не понимаю, как эта штука работает!"), истребив по дороге ТУДА с десяток "враждебных" разумов, направлялся обратно, к границам родной Федерации.
Новый принцип движения в пространстве, изобретенный мимоходом инженерной командой и офицером службы безопасности (пролившим на инженеров кофе, чем вызвал моментальное просветление умов последних), позволял надеяться, что на дорогу ДОМОЙ будет затрачено гораздо меньше времени, нежели на дорогу в пресловутое ТУДА.
Мелкие технические неувязки с традиционной системой координат и теорией относительности техников смущали недолго...
(Мостик, двое в креслах с высокими спинками. Слышны только голоса)
--
Капитан, сэр. А что, если они ошибаются?
--
Фигня, Спок, когда это наши инженеры ошибались в последний раз?
--
Ну, если точно...
--
Не придирайся к словам! Я хотел сказать, что все будет в порядке.
Повисло молчание. В течение последующих десяти минут были слышны только "флипы" (Ф-л-иии-п!) приборов и "блпипы" ("Бл... пи-и-и-п...!") офицера связи, да сосредоточенный скрип пера по планшетке (Спок без перепроверки расчетов - совсем не Спок!). Затем раздалось неуверенно-взволнованное "капита-а-ан".
Кёрк мысленно сосчитал до десяти китайских обезьян, потом поправил сам себя, что к моменту отлета настоящих китайских обезьян оставалось только три, потом поправил сам себя еще раз на предмет их размножения, потом плюнул на эту затею вовсе и вздохнул:
--
Ну и что там высчитывается твоей милостью, Спок?
--
Ну, даже если принять во внимание гипотетическую ситуацию, заключающуюся в том, что наши инженеры не ошиблись; рассчитать на ее основе вероятность благополучного возвращения и учесть все возможные факторы...
--
Короче, Сарековский!
--
Э-э... Мы все равно опоздаем лет на шестьдесят. По ИХ объективному времени, поскольку для нас полет займет всего пару дней...
Капитан корабля попытался было выскочить из кресла, но на славу продуманная конструкция кресла и годы сидячей работы не позволили ему этого сделать. Поэтому он просто ткнул кнопку в подлокотнике и заверещал:
--
Инженерный отсек! Это правда? Вы знали это? Вы это специально, да? Да я вас всех уволю!
Из интеркома послышались сдавленные смешки, поэтому капитан счел своим долгом прокричать еще, на этот раз - врубив всю селекторную сеть корабля:
--
Всем, кого касается! Всех уволю!!!
Теперь хохот доносился непосредственно с палуб.
Как и следовало ожидать, на мостик влетел местный отрядный Костоправ. Глава медицинской службы "Энтерпрайза" наверняка ничегошеньки не знал о Черной Гвардии, но ему все равно льстило прозвище Костоправ.
--
Джим, ты опять трясешь корабль! Я же просил! У меня опять очистительный куб разбился!
Из-за левого кресла вытянулась рука и щелкнула пальцами:
--
Счет, пожал-ста! - произнес колос капитана.
Смех, раздавшийся с правого кресла, свидетельствовал, что шутку оценили по достоинству.
--
Ну, знаете ли! - гневно воскликнул Доктор и завращал глазами. - Это переходит все границы! В конце-то концов! Я врач, а не официант!
И, всплеснув руками, потомок гордых шотландских горцев исчез в турболифте. Отсмеявшись, голос из правого кресла чуть разочарованно заметил:
--
Ну вот, всегда он так... Может, не стоило?
--
Да ладно, Спок, - донеслось слева, - переживет. И потом, два самогонных аппарата на одном корабле - это слишком.
...Высший офицерский состав "Энтерпрайза", телепортированный на Землю в первую очередь (надо отметить, что эту самую "очередь" офицерский состав выиграл в покер у всех остальных, бессовестно передергивая карты и вовсю пользуясь служебным положением), встречали пышно. Много репортеров, много камер, много нарядных людей.
Кёрк улыбался налево и направо, позировал со всеми вместе и с каждым по отдельности. Он сразу смекнул, что на славе первопроходцев можно срубить неплохой капиталец. Наконец, из общей толпы встречающих выделилась маленькая группка в восемь человек и, широко улыбаясь, направилась непосредственно к капитану "Энтерпрайза".
Делегаты были одеты в странную униформу, состоящую из рубашек-косовороток и штанов с лампасами. Цвет одежды почти у всех был разным.
--
Свершилось! - начал пухленький коротышка-делегат (единственный из всех, он был облачен в строгий черный костюм; на лацкане пиджака висел аляпистый бэйдж; Кёрк с удивлением разобрал слово "ПРОДЮССЕР". - Вы вернулись! Мы так долго ждали вас!
Эти слова были ключевыми, поскольку толстячок лопотал много и быстро, а его спутники только ослепительно улыбались, да помалкивали. Вдруг говорун спохватился и с чувством прокричал:
--
Капитан Кёрк! Позвольте представить вам... вас и вашу команду!
Кёрк ошарашенно перевел взгляд с улыбавшихся делегатов на своих офицеров:
--
Спок, ты понимаешь?
Вздернутая бровь была ему ответом.
Делегаты перестали улыбаться, повисла неудобная пауза. Но толстячок продюсер быстро нашелся и снова залопотал:
--
Конечно же! Вы ведь не знаете! Мы решили снять настоящий сериал о наших доблестных героях-первопроходцах. Вас так долго не было, что некоторые детали могли спутаться..., - он замялся, окидывая взглядом Кёрка и офицеров. - Но дух космических путешествий сохранен... на протяжении вот уже более полусотни оригинальных серий и трех сиквелов... И мы снимаем четвертую пилотную серию!
Воодушевляясь с каждым словом все больше, мужчинка сверкал глазами и брызгал слюной:
--
Вас и вашу команду любят, капитан! Все собравшиеся здесь сегодня, - он обвел рукой сотни кричащих и визжащих людей, - это ваши поклонники. Это фанаты, готовые прыгнуть в огонь и воду за вашим автографом! Это "трекеры", теми или иными деяниями причисляющие себя к федератам, Клингонам, Ромуланам или Вулканцам...
--
Ромулане? - удивленно переспросил Кёрк. - Кто такие Клингоны? - но его вопрос остался не расслышанным.
Затравленно обернувшись к своим верным помощникам, Джеймс Дуглас Кёрк прошептал:
--
Сколько же нас не было, если тут уже три сиквела... и четвертая пилотная серия?!
--
Это вы, капитан! - продюсер тем временем начал представлять своих подопечных. - Джеймс Ти Кёрк!
Под гром аплодисментов капитан уставился на коренастого улыбчивого обаяшку, выступившего вперед. И совсем даже не я, подумал Кёрк и снова обернулся: офицеры были с ним полностью толерантны.
--
Лейтенант Юхура!
Вперед вышла длинноволосая негритянка. Сзади послышался стон Генриха Юхры, двухметрового голубоглазого блондина. Потом послышался звук упавшего тела и докторские проклятия на ломаном английском.
Продюсер пожевал губами и, вытолкнув ничего не понимающую девушку из кадра, продолжил:
--
Доктор "Кости" Мак-Кой!
При виде черноволосого господина, со стороны обладателя рыжей шевелюры и клетчатого килта из команды Кёрка донеслось только одно шотландское слово. Но очень неприличное.
Фредди Меркьюри мог быть доволен: шоу продолжалось. Из всех представленных больше всего на "оригинал" походил Зулу. Да и то лишь потому, что для Кёрка все узкоглазые были на одно лицо. Астрогатор перенес встречу внешне спокойно, но почему-то начал всех спрашивать, где его "вакидзаси".
При виде дородного усатого джентльмена, худенький сионист Скотман сломал свои очки и расплакался.
Потом представили некоего Чехова. Команда "Энтерпрайза" долго не могла понять, кого же имеют в виду, но после многократно повторенной фамилии - "ЧЕХОВ" - единогласно (за исключением Зулу, который, все-таки нашел "вакидзаси" и теперь сочинял хокку) решила, что приземистый человечек, постоянно и непонятно зачем коверкающий слова, должен олицетворять говорящего вОрона Скотмана, который жил в инженерном отсеке и любил повторять при включенном интеркоме "Check off!", что в вольном переводе с исторического английского сленга, столь любимого израильтянином Скотманом, могло означать "проверка окончена".
--
И наконец, я с гордостью представляю нашу звезду! Единственного и неповторимого... всеми обожаемого и воспеваемого в одах и балладах... самого человечного вулканца... Мистера Спока!
Площадь взорвалась овациями. Кёрк обернулся и приготовился ловить падающее тело первого помощника. Из толпы встречающих вышел мужчина неопределенного возраста с изогнутыми бровями и остроконечными "эльфийскими" ушками; он странным жестом растопырил пальцы на левой руке и уже собирался что-то сказать, как вдруг... торжественную тишину, наступившую перед сакраментальной фразой всеобщего любимца, нарушил оглушительный от неожиданности женский визг:
--
Джим! Забери меня отсюда! Я не могу этого больше выносить!
Окруженная верными товарищами, на руках Джеймса Дугласа Кёрка, с полными ужаса глазами билась в истерике темноволосая девушка, сжимающая в дрожащих руках миниатюрный трикодер.
Кёрк, набирая на коммуникаторе код экстренной эвакуации, прижимал к себе трепещущее хрупкое тело и приговаривал:
--
Конечно, дорогая... сейчас... все будет хорошо. Сейчас мы поедем домой, а потом ты успокоишься, и на ночь я почитаю тебе твою любимую Британскую Энциклопедию... Все хорошо... этот кошмар скоро кончится.
И, никем не задерживаемые, члены экипажа космического корабля "Энтерпрайз" растаяли в индивидуальных полях телепорта, чтобы, очутившись на своих рабочих местах, поскорее убраться из этого жуткого квадрата пространства и времени...