Соболев Сергей Викторович : другие произведения.

Корпорация "Война Ltd". Фрагменты из новой книги.

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фрагменты из новой книги. Жанр, тэги: боевик, экшн, "новый порядок", "зашифрованная жизнь", конспирология, детектив, приключения.

  Корпорация "Война LTD". Фрагменты из новой книги.
  
  1.
   Над гравийной полосой аэродрома "Буст" колышется знойное марево. На открытом солнцу и ветру пространстве, выстроенные в один ряд, замерли под палящим зноем накрытые выцветшим пересохшим брезентом воздушные аппараты: здесь базируется эскадрилья "мигов", а также вертолеты 205-й ОВЭ.
   На небе ни облачка; уже месяц в этих краях не пролилось и капли дождя. Местный ландшафт не радует глаз. Особенно, если это глаз человека, привычного к другой природе, к другим климатическим и природным условиям.
   Если посмотреть на север, то через пустырь будут видны низкие серые строения небольшого городка. Это Лашкаргах, административный центр провинции Гильменд, расположенной на юго-востоке Демократической Республики Афганистан.
  
  В средние века на левом берегу реки Гильменд была построена крепость, но сейчас от нее мало что осталось. Этот небольшой город, имеющий геометрически выверенную планировку, в его нынешнем современном виде в пятидесятых годах фактически заново отстроили американцы. Они же, американские инженеры, техники, строители построили этот аэропорт, изначально гражданский, но, в случае войны, его можно было бы использовать как аэродром подскока. Об этом недавно говорил замполит. "Если бы мы не опередили "потенциального противника" и не пришли на помощь трудовому народу Афганистана, то на этом аэродроме стояли бы не наши "миги", "грачи" и "крокодилы", а американские "фантомы", "чинуки" и "геркулесы"...
   Лашкаргах - или Лашкар Гах - это край земли, опаленной солнцем. "Лошкаревка", как прозвали этот городок те, кто служат здесь.
   Не самое лучшее место на земном шарике, и это еще мягко сказано.
  
  
   Незадолго до полудня от серых приземистых казарм, занятых бойцами лашкаргахского отдельного отряда спецназа ГРУ, отъехал плотно загруженный автобус "ПАЗ". Все отверстия, какие только можно было открыть, включая двери, открыты. Но все равно душно; лица бойцов влажно блестят, выцветшая форма пропиталась солью. Их подняли по тревоге в половине шестого утра. Но только сейчас поступил приказ грузиться в автобус, который отвезет их на расположенный невдалеке аэродром.
   Поездка оказалась недолгой; спустя уже несколько минут автобус остановился возле транспортного вертолета МИ-8. Борттехник открыл обе створки десантного отсека, убрав заодно ПКТ и крепления, чтобы пулемет не мешал погрузке. Он останется на земле, это уже известно; в полет, взяв на борт своей машины группу бойцов спецназа, отправятся лишь пилот и оператор. Это позволит взять еще восемьдесят килограммов груза. Будут ли это запасные патроны в цинках, или выстрелы к РПГ, еще один "утес" или сухпай и фляги с водой, решать командиру группы.
   Одновременно с "пазиком" к стоянке вертолетов двести пятой эскадрильи подкатил штабной УАЗ. Из него вышли трое старших офицеров: начальник штаба бригады, командированный из Кабула, из штаба 40-й армии полковник и замполит части. К ним с докладом направился рослый, выжаренный солнцем, жилистый, с загорелым до черноты лицом командир группы - он экипирован в такой же камуфляж, что и бойцы его отряда.
  - Добро, Николаев! - выслушав доклад, сказал начштаба. - Задача ясна?
  - Так точно, товарищ подполковник.
  - Николаев, вы проверили бойцов на предмет возможного наличия у них посторонних предметов, бумаг или записей? - спросил замполит. - Это важно!
  - Я предупредил, чтобы не брали ничего лишнего.
  - Если у кого-то при себе есть фото... Или кто-то решил взять письмо от любимой...
  - Я предупредил, - с нажимом повторил старший группы.
  - Отвечаете головой!
   Старлей посмотрел на начштаба бригады.
  - Разрешите грузиться на борт?
  - Командуйте, Николаев.
  
  
   Спустя несколько минут Ми-8 поднялся с гравийной площадки аэродрома "Буст". Вслед за ним, сотрясая лопастями винтов знойный воздух, снялся штурмовой Ми-24, назначенный в сопровождение.
   Офицеры, приехавшие из Лашкаргаха на аэродром, чтобы лично проследить за погрузкой отобранной еще утром группы бойцов ООСпн, придерживая головные уборы, еще некоторое время наблюдали за удаляющимися винтокрылыми машинами. Затем они уселись в ГАЗ, водитель которого повез их обратно в штаб.
   Солнце в этот день палило особенно нещадно. Все в природе замерло; все живое попряталось в укрытие, или искало спасительную тень. Земля эта сурова, прокалена солнцем, почти безводна, бедна полезными ископаемыми. Тем не менее, за право обладать этой землей, за право утвердиться здесь, постоянно идут войны.
   Над взлетной полосой аэродрома Буст, над плоской открытой равниной, над пустыней, лежащей за руслом реки Гильменд, дрожит знойное марево. На календаре шестнадцатое число, восьмой месяц; год от рождества Христова тысяча девятьсот восемьдесят четвертый.
  
  
  2.
   Г Л А В А 1
   Наше время.
   1 октября.
   Провинция Гильменд,
   Афганистан.
  
   Тяжело нагруженный "Чинук" с подвешенным к днищу контейнером, рубя винтами знойный, с полынным привкусом воздух, тяжело снялся с площадки близ пакгауза аэропорта Буст на южной окраине Лашкаргаха. Следом за ним поднялся "AH-64"; обладающий хищными стремительными обводами штурмовик кажется черным на фоне наливающегося предзакатной краснотой западного края небосвода.
   Транспортный вертолет и выделенный в сопровождение боевой "апач", треща винтами, заложили вираж над плоскими окраинными строениями столицы этой южной провинции. И легли на курс, параллельный проложенной по пустыням Баква и Регистан дороге - вероятно, летят в Кандагар.
   По шоссе, проходящему в этом месте в нескольких километрах от ограды аэропорта, параллельно взлетно-посадочной полосе, движется колонна грузового транспорта.
  В ее составе пятнадцатитонные самосвалы, траки с платформами для перевозки контейнеров и техники, "панелевозы", бортовые грузовики, бетоновозы, три автокрана. Колонну, насчитывающую с полсотни единиц грузовой техники, сопровождает охрана: "хамви" и три джипа, два из которых оборудованы турельными пулеметами. В списанном и переоборудованном "частниками" армейском джипе находятся начальник колонны и двое "гардов". В трех "боевых тачанках" еще шестеро сотрудников группы прикрытия. Все они контракторы, сотрудники одной из крупнейших на планете частных военных компаний "Армгрупп", чей филиал находится на расположенной в тридцати километрах отсюда базе Camp Bastion [1].
  - Stay at crossroad! - скомандовал Козак водителю своей "боевой тачанки". - Yes, right here! [2]
  Открыв тяжелую, с вставленной внутрь титановой пластиной правую переднюю дверь "дефендера", Иван выбрался наружу.
  - Будьте на волне "Бастион Три" [3],- сказал он оставшемуся в прохладном салоне "гарду", прежде чем захлопнуть дверь. - А я перекурю пока.
   Хотя времени уже шесть вечера, жара стоит адова. В три пополудни было тридцать восемь по Цельсию; сейчас столбик чуть опустился, но все еще за тридцать.
  Пока Козак выковыривал из пачки сигарету, пока прикуривал, успел весь покрыться липким потом... До реки и простирающихся ниже по течению оазисов, радующих глаз сочной зеленью, кажется, рукой подать. Но это обман зрения, аберрация - пустынный ландшафт искажает зрительную картину. Сама пустыня, на краю которой он сейчас находится, напоминает разогретую духовку. Жара начнет спадать лишь к полуночи. Ночью температура резко упадет - до пятнадцати или даже десяти градусов. А днем опять будет пекло под сорок.
  Иван обошел по кругу выкрашенную в цвет местности "бронемашину" - оттюнингованный умельцами джип Land Rover Defender 110. Производители, доведись им увидеть эту "тачанку", были бы сильно удивлены теми новшествами, которые внесли механики филиала ЧВК в конструкцию этого внедорожника... Козак усмехнулся про себя. Получив практически сразу по прибытию в Кэмп Бэстион назначение на свою нынешнюю должность старшего по Team-2, он на пару с водителем Хансом взялся переделывать закрепленную за ним тачку. По правде говоря, выбирать в гараже филиала особо не из чего. Но вот этот "сто десятый", после доводки, после установки дополнительных сварных "бронеплит" на боковые передние двери, армированного лобового стекла вместо прежнего и замены "кондишена", его вполне устроил.
  Из плюсов: носовая часть и передние боковые двери с армированными стеклопакетами теперь должны держать попадания из "стрелковки". Ну, и от осколков защита, если только СВУ будет не слишком мощным, или выпущенная из трубы мина не рванет слишком близко.
  Из минусов: больше, чем на шестидесят миль в час - против ста десяти в заводском исполнении - на нем теперь не разгонишься. Но это не такая уж большая плата за безопасность (пусть и относительную, поскольку от граника или даже попаданий из крупнокалиберного пулемета это самопальное бронирование не спасет). Здесь не германские автобаны и не трек для "Формулы 1", чтобы гоняться на скорости под двести.
   К тому же, самосвалы, траки, автоцистерны, рефрижераторы, автобусы с местным персоналом, прочий транспорт, сопровождение и охрану которого осуществляют сотрудники ЧВК "ArmGroup/AGSM", по местным дорогам передвигаются, ясен пень, с гораздо меньшей скоростью.
   В крыше имеется люковый вырез и крепления для полукруглого щитка и пулемета. Получив назначение на должность Chief Officer Team-2, а вместе с ним и эту машину, Козак распорядился снять эти излишества. В конце концов, он старший в группе прикрытия, он - сменный начальник Team-2; а, значит, имеет кое какие привилегии.
   Например, ездить по этой долбанной раскаленной пустыне в герметичном салоне с кондишеном, а не в открытой всем ветрам тачке, где уже через полчаса езды скрипит песок на зубах, а мозги в черепушке плавятся от зноя.
   Колонна растянулась на несколько километров. Дистанция между транспортами в ордере должна составлять минимум тридцать, максимум шестьдесят метров. Средняя скорость варьируется, но обычно она составляет семьдесят километров в час. Колонна должна идти компактно... Но это в идеале. А на практике происходит то, что он сейчас наблюдает: транспорты разбрелись по всему шоссе, как овечки у нерадивого пастуха.
  Козак сплюнул вязкой слюной под ноги. Это второй выезд за день. Техника не выдерживает - за день обломались два трака. Водителей подобрали, поломанные машины, оставили на шоссе, - работа для ремонтных бригад. Еще один самосвал заглох возле карьеров. Ремонтные бригады не справляются с нагрузкой. Люди устают зверски, пашут до одури, до потери сознания; поди-ка поработай в такую адову жару... Среди водителей, кстати, в большинство местные, и еще тут немало паков. Они лучше переносят жару, хотя с ними по ходу постоянно возникают какие-то проблемы. А вот среди охранников местных нет ни одного - сидящие в лондонской и вашингтонской штаб-квартирах компании "Армгрупп" начальники распорядились не принимать в штат афганцев, как, впрочем, и жителей соседнего Пакистана.
   Иван бросил взгляд на наручные часы. График второй ездки нарушен, и сильно нарушен. На этом перекрестке они должны были быть еще два часа назад, в четыре пополудни. Понятно, что возвращаться придется затемно. Вообще-то, это нарушение действующих правил, поскольку здесь не принято продергивать "нитки" в темное время. Но это в идеале. А на практике каждый второй день у них происходит нечто подобное.
  Но это не его business. Поддерживать порядок в ордере колонны обязан старший колонны. Задача Козака, как старшего группы прикрытия, обеспечить защиту ордера в случае нападения на колонну. И если не отбиться самим, то продержаться - коль вдруг нападут крупными силами - до прибытия подмоги с земли и воздуха. Но с какой стати на них должны напасть? С середины лета не было зафиксировано ни одного случая нападения на охраняемый сотрудниками AGSM в данном вилайете транспорт. Ранее на сопровождение колонн отправляли от десяти до пятнадцати джипов с охраной, а теперь, в связи с изменением ситуации в лучшую сторону - втрое меньше...
  Но надо все же понимать, что здесь далеко не курорт. Провинция Гильменд не самое спокойное место на планете. Да и в этой вечно воюющей стране - тоже. Почти две трети сырья для изготовления героина выращивается именно здесь, в этих краях, в долине реки Гильменд, в оазисах, орошаемых из выстроенных в середине прошлого века американскими инженерами системы ирригационных каналов.
   Еще совсем недавно здесь шли нешуточные бои - американские морпехи и британские парашютисты показательно гоняли "бородачей". Но сейчас как-то все подуспокоилось: договорились, по-видимому, что не будут мешать друг другу делать свой бизнес.
  Мимо развилки, фыркая дизельными выхлопами, сотрясая почву, проехало с полдюжины самосвалов. Эти уже вскоре свернут на другую дорогу, ведущую к старым карьерам. Понять логику "логистов" в данном случае непосвященному в эти дела человеку вряд ли возможно. Казалось бы, вот зачем нужно гонять самосвалы к расположенным почти в сорока километрах от базы карьерам? Если точно такой же песок или грунт можно добывать в любом месте непосредственно у периметра? Песка и грунта в окружающей Кэмп Бастион пустыне столько, что им можно сколь угодно долго и щедро наполнять "бастионы", эти насыпные формы-"кубики" для возведения укрепленного периметры базы, а также использовать для внутренних нужд, типа просыпки в двойных стенах складных ангаров. Сплошь и рядом встречаются участки каменистой пустоши; ставь дробилки и будет у тебя любое необходимое для строительства количество щебня или гравия.
  Ан нет, не все так просто.
  У этой войны своя логика; и заключается она в том, что подрядные компании решительно на всем хотят заработать. А чем больше объемы и расстояния, тем больше можно выпилить для себя из осваиваемых сумм.
   Вслед за самосвалами, свернувшими на щебенчатую дорогу, мимо развилки проехало несколько пустых фур, которые пасет лично старший колонны. Водитель пятнистого желто-коричневого "хамви" с пулеметом на башенке, хотя и видел - не мог не видеть! - стоящую на обочине близ развилки "тачанку", а рядом с ней старшего группы прикрытия, не стал приветствовать коллег сигналом. Портативная рация - "кенвуд" в нагрудном кармане бронника - тоже молчит. Никаких тебе - "привет, парни!..", или чего-то в этом роде. У него натянутые отношения с старшим колонны Колином Кэмпбеллом - именно этот субъект на пару с двумя гардами пропылил мимо на "хамви"... Иван, подняв руку в обрезанной перчатке, все же вяло помахал вослед проехавшему мимо массивному внедорожнику с башенкой для стрелка; он решил для себя, что не будет обращать внимание на мелкие выпады, он выше этого.
  Фуры свернули на перекрестке на дорогу, по которой, объехав с юга аэродром, можно через КПП въехать на грузовой терминал. На базе Кэмп Бастион имеется свой аэродром, более мощный, чем здешний. Тем не менее, часть грузов перебрасывается через лашкаргахский аэропорт. И тоже, поди-ка догадайся, какой в этом смысл.
  Солнце медленно клонится к линии горизонта. Козак отошел на несколько метров от машины; справил нужду. Над серо-желтой пустыней, над темной полосой шоссе, по которому они приехали сюда, и по которому уже вскоре отправятся обратно, на базу, дрожит знойное марево. Кожа на спине и предплечье зудит и чешется так, что спасу нет; едкий пот выедает глаза. Иван вытер запястьем, "напульсником", лицо. Но и это не слишком-то помогло избавиться от неприятных ощущений.
  В такую жару и в такой местности, как эта, надо ходить - если уж возникает такая необходимость - в той одежде, которую предпочитают местные жители, пуштуны или хазарейцы. То есть, в широких полотняных штанах "изар" с тесемками, которые можно завязать, со многими складками. В легкой рубахе до колен с разрезами по бокам, с широкими свободными рукавами. В качестве обуви - легкие кожаные туфли или сандалии. На голове - чалма, накрученная так, чтобы были прикрыты от солнца затылок и лоб. Более практичной одежды для этих мест пока еще никто не придумал.
  А на нем в данную минуту чего только не надето, чего только не навешано... Камуфляж, пусть даже сшитый из материи отличного качества, и предназначенный для подобной этой местности (Иван приобрел два комплекта в Турции на свои кровные). Ботинки Lowa Boots германского производства; они более практичны, нежели кроссовки. Купленный, опять же, за свои деньги бронник (вернее, "Battle Chest Rig" - "боевой нагрудник"). Сей защитный гаджет, хотя и облеченный, весит около восьми килограммов - два кило текстиль и еще четыре плитки мягкой брони - "плэйт кэрриер" - вставленные на груди, спине и по бокам. Поверх бронника "разгрузка" с запасными обоймами к АКСУ - он сам выбрал себе в оружейке этот автомат, благо тот российского производства и практически "новье". В кармашках разгрузки запасные рожки к автомату. Еще портативная рация и сигнальные ракеты. На боку, на поясе закреплена кобура с "глоком", поверх камуфляжных брюк надеты "наколенники". Голова, остриженная почти наголо, повязана "банданой", хвост которой прикрывает от солнечных лучей затылок; поверх нее надета форменная кэпи.
   "Сучку", а также прихваченный на "миссию" карабин с оптикой Иван оставил в машине. Когда он был рядовым "гардом", то мог позволить себе в подобных условиях обходиться без бронника. Но сейчас он начальник; пусть и небольшой, - у него под командой сейчас два десятка сотрудников, считая тех, что остались в лагере, но начальник. На него смотрят десятки пар глаз, каждое его слово, каждый поступок отслеживают и анализируют. И если он сам начнет нарушать внутренние правила, позволять себе поблажки, вроде того, чтобы снять во время "миссии" бронник, то о дисциплине, о беспрекословном выполнении команд старшего группы прикрытия придется уже вскоре забыть...
  И еще. Если ты не можешь выдюжить день - от рассвета до заката - в таких сложных условиях, в экипировке, мотаясь на "тачанке" под палящим солнцем по этим небезопасным местам (а таких дней наберется сотня с лишком на один контракт), если не достает духу или здоровья, то и нечего маяться - надо искать себе другую работу.
  
  Наконец показался хвост колонны, сопровождаемый пикапом "тойотой" с крупнокалиберным "браунингом", установленным на треноге в кузове.
  Здесь восемь траков с прицепными платформами и четыре автобетоновоза. Этим придется проехать вдоль южной окраины на выезд, а затем, после этого вынужденного крюка - центр Лашкаргаха закрыт для грузового транспорта - свернуть на дорогу, ведущую к заводу железо-бетонных конструкций, который только-только ввели в эксплуатацию.
   Иван вернулся в машину.
  - Блиать?! - усмехнувшись обожженным на солнце лицом, по-русски сказал датчанин. - Жар-рко што пиздетс?
  Кто-то из служивших здесь прежде сотрудников выучил датчанина русскому мату. А, может, он обучился ему где-то в другом месте, кто его знает. Сам Ханс не из болтливых; на вопросы, откуда "дровишки", кто обучил простого скандинавского парня крепким выражениям, он либо дает уклончивый ответ - "где-то слышал...", либо молча лыбится. Думается, его знание русской словесности за два последних месяца лишь упрочилось: новый босс - Айвен Козак - хотя и слывет выдержанным человеком, но нет, нет, да и скажет что-нибудь эдакое - на своем родном языке.
  - Жара, - по-русски буркнул Козак, затем по-английски скомандовал. - Поехали, Ханс! Следуйте за траками... сопроводим их до завода!
  
  
   [..]
  Ханс взял по максимуму влево, так что они сейчас, пыля левыми колесами по обочине гравийной дороги, могли видеть не только корму идущего замыкающим бетоновоза с выкрашенным в красный с белыми полосами цвет барабанного смесителя. Но также и голову их сравнительно небольшой колонны, впереди которой следует "тойота" с пулеметной турелью в кузове.
  Ворот как таковых на комбинате нет. Когда-нибудь здесь достроят ограду, и оборудуют проходную; но пока что этот строившийся в дикой спешке объект стоит открытый всем ветрам. С тыльной стороны производственный комплекс, правда, отгорожен естественной преградой - навалованным ирригационным каналом, ответвляющимся от реки Гильменд, до левого берега которой отсюда примерно четыре километра. У ближнего здания - что-то вроде офиса заводоуправления - стоит кирпичная сторожка, в которой дежурят два "вохровца", из местных, из афганцев. Вот и вся охрана.
   Ханс чуть приотстал, чтобы не поймать камушек в стекло от следующей впереди "бетономешалки" (оно хоть и армированное, но все равно следует поберечь).
  Иван потянулся за бутылкой с водой. В это самый момент послышался громкий хлопок!
   Откуда-то из зарослей - на их "ближней" стороне канала - вынеслась дымная струя!.. Граната ударила точно в кабину следующего за "тойотой" трака!..
   А следом из зарослей камыша басовито заговорил крупнокалиберный пулемет - шквал огня обрушился, как показалось Ивану, разом на всю их колонну.
  
  
  3.
   Ближнее Подмосковье.
  
   Дорога с разбитым покрытием, с многочисленными колдобинами и заполненными дождевой водой "лунками", столь глубокими, что приходилось их осторожно объезжать, привела к КПП какой-то воинской части. "Разворачивайтесь!" - голосом Максима Галкина потребовал навигатор. - "Разворачивайтесь!.. Разворачивайтесь!.."
   - Да пошел ты, - пробормотала Анна. - Все равно толку от тебя ноль.
   Она выключила прибор, который оказался ей не помощником в сегодняшней поездке.
   "Шкода" остановилась у контрольно-пропускного пункта, от которого остались небольшое строение без крыши, поваленные бетонные плиты и проржавевшие останки ворот. И еще щит, на котором поверх замазанного краской текста или изображения начертано крупными буквами:
   ВСЕ СПИ**ЕНО ДО ВАС!
   Дальше, за брошенным КПП, видны серые коробки каких-то зданий с содранными или провалившимися крышами, без окон и дверей. Присмотревшись, Анна поняла, что приехала не по адресу. Ей необходимо попасть на один из объектов бывшей Академии ВВС, но нужное ей место по описаниям выглядит иначе.
  "Только без опозданий",- сказал ей собеседник, генерал-лейтенант в отставке, прошедший некогда путь от рядового летчика до заместителя Главкома ВВС России и начальника Академии ВВС имени Н. Жуковского и Ю. Гагарина. - "Я этого - опозданий! - терпеть не могу!"
  Остался позади указатель поворота к местному Музею авиации. Анна, в который уже раз за утро мысленно обругав самое себя, развернулась и покатила через центр в обратном направлении.
  К счастью, она выехала из дому с солидным запасом по времени. Будь иначе, она бы точно опоздала на встречу, а нужный ей человек вряд ли стал дожидаться ее. Их разговор не состоялся бы, и ей потом еще пришлось бы оправдываться перед собственным начальством. Которое, собственно, через свои каналы и помогло уговорить этого отставного военного летчика, чтобы тот встретился с "журналисткой" и как можно более подробно ответил на подготовленные ею вопросы.
  Спустя четверть часа Анна все ж отыскала нужный поворот. Еще через несколько минут "шкода" припарковалась рядом с стоящим неподалеку от КПП темно-синим Chevrolet-Blazer...
  Посмотрела на наручные "картье" - без одной минуты десять. Фуххх... успела.
  
  
   [...] Все трое - генерал и Анна впереди, "родственник" в нескольких шагах позади - двинулись в сторону КПП. В отличие от другого виденного недавно Анной контрольно-пропускного пункта, на этом имеется шлагбаум, а возле сторожки дежурит охранник - сотрудник какого-то ЧОПа. По-видимому, этот товарищ получил инструкции на счет визитеров. Когда двое мужчин и девушка проследовали мимо него, он даже не посмотрел в их сторону, словно то были не люди во плоти, а нечто нематериальное, типа призраков
   Территория бывшей академии ВВС, на которую они так легко проникли, годилась для съемок какого-нибудь футуристического фильма. Вполне себе подходящие декорации для голливудского боевика, в котором - по сюжету - инопланетяне или местные бандерлоги захватили планету и стали вытворять разные нехорошие вещи. Как то: растаскивать, расхищать добро, рушить все, что ни попадя, гадить окрест, и ломать, приводить в негодность все то, что нельзя забрать, присвоить, приспособить для своих низких целей.
  - Как здесь тихо... - сказала Анна, чтобы хоть что-то сказать.
  - Как на кладбище, - угрюмо отреагировал генерал, в прошлом начальник этого известного некогда на весь мир учебного заведения. - Гробовая тишина.
  Корпус, мимо которого они шли, шлепая по мелким лужам, и обходя стороной наполненные водой колдобины, поначалу казался не таким запущенным, не таким жалким, как другие окрестные здания.
  - Здесь училась элита ВВС, - сказал генерал после тяжелой паузы. - Когда-то и я здесь был слушателем. Потом преподавал некоторое время; а в начале девяностых был начальником этого заведения.
  Они поднялись по ступеням. Входная дверь оказалась сорванной с петель. В вестибюле, куда они прошли, весь пол завален каким-то хламом: фрагментами сломанной мебели, учебными пособиями, обрывками плакатов, какими-то железками...
  - Выглядит еще хуже, чем в прошлый приезд, - негромко сказал генерал. - Все растащили, все разграбили. Что не вынесли. то разбили...
  - А что было раньше в этом здании? - спросила Козакова.
  - Это Корпус "Т". Здесь и еще в соседнем строении базировалась опытная база академии. Мой самый любимый корпус, чтоб вы знали. Анна... как вас по отчеству? - Он повернулся к ней. - Алексеевна?
  - Можно без отчества - Анна.
  - Так вот, Анна. Меня проинформировали о том, что за история вас интересует. Осторожно, смотрите под ноги. - Генерал, продолжая, как он и обещал, разговаривать на ходу, стал подниматься по лестнице, усеянной обрывками бумаг и мелким хламом. - Но вы все же сами обозначьте объект вашего интереса. Говорите свободно, - он с горечью усмехнулся, - нас здесь никто не услышит.
  - Меня интересует одно "летное происшествие", случившееся в Афганистане. - Анна переступила через лежащую на лестничной площадке между вторым и третьим этажами железку, смахивающую на выхлопную трубу от легковушки. - Двенадцатого августа тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года на аэродром в Кандагаре не вернулся самолет Су-24, выполнявший некое боевое задание...
  
   [...]
  - Что значит "некое"? - сурово оборвал ее генерал. - Это было боевое задание.
  - Извините, я, возможно, неточно выразилась... Это одна из причин, кстати, почему я попросила организовать встречу с вами, Александр Николаевич. Важны не только детали случившегося, важна также и терминология. Я простой журналист... И, хотя прочла немало материала на эту тему...
  - Зачем это вам? - вновь прервав собеседницу, спросил отставник. - Кому и зачем понадобилось ворошить давнее прошлое?
  - Я готовлю цикл публицистических статей, - сказала Анна. - Тема - противостояние Запада и Востока, США и СССР в последние годы "холодной войны". С привязкой к нынешней обстановке на "Большом Ближнем Востоке".
  - Откуда вы узнали об этом летном происшествии?
  - Из книги одного отставного полковника, военного историка Смольникова. Вам доводилось читать серию его публикаций про ядерное противостояние СССР и США?
  - Возможно.
  - В одной из книг описан эпизод с крушением штурмовика СУ-25... Данное ЧП произошло в августе восемьдесят четвертого, двенадцатого числа, во второй половине дня... Впрочем, я уже говорила. В этой же главе Смольников приводит версию, взятую из западных источников. Вернее, версий этих две. Одна гласит, что в тот день в районе афгано-пакистанской границы, восточнее этой условной, скажем так, линии примерно на пять или шесть километров, разбился фронтовой бомбардировщик СУ-24М...
  - Бред... - сухо сказал генерал. - Весной и летом того года "сухие" работали с аэродрома в Ханабаде по Панджшерской и Андарабской долинам.
  - То есть, на севере Афганистана? И южнее не летали?
  - Имеется в виду южные и юго-восточные провинции Афганистана? Конкретизируйте локацию.
  - Приграничные провинции Забуль, Кандагар и Гильменд...
  - В этом регионе "сухие", имеется в виду, "двадцать четвертые" - не работали.
  
  
   Они остановились на площадке третьего этажа.
   Через пустой дверной проем виден большой - огромный! - зал с возвышением в противоположном его конце; вероятно, там находилась кафедра. В дальнем углу грудой свалены стулья, целые и сломанные. На стенах кое-где уцелели демонстрационные стенды. Паркет, как и повсюду, вскрыт, щитовые взломаны, вся проводка ободрана и унесена.
  - Здесь демонстрировались узлы и системы новой техники, включая несерийные и экспериментальные образцы, - глухо произнес Александр Николаевич. - А что за вторая версия? Просветите меня, невежду.
  - Думается, вы ее слышали. Еще в "перестройку", во второй половине восьмидесятых, в западной прессе появились материалы, посвященные данному летному происшествию. Это ЧП увязывается с дальнейшим событиями, произошедшими на стыке условных административных границ двух афганских провинций - Забуль и Кандагар, и на примыкающей приграничной территории Пакистана, в провинции Белуджистан.
  - Ну, ну.
  - Мне продолжить?
  - Продолжайте.
  - Согласно этой версии, двенадцатого августа на склоне горного хребта в районе отрогов Восточных Соломоновых гор, разбился не "грач"... И даже не СУ-24М...
  - А что тогда? "Тарелка" с инопланетянами?
  - Другой бомбардировщик - "Туполев-два-два-эм-три"...
  - Чушь! За все время афганской войны мы не потеряли ни одного бомбардировщика дальней авиации.
  - Я читала об этом. Но...
  - Мне прислали файлы с вашими репортажами из Сирии, Ливана и Турции, - вдруг сказал Александр Николаевич. - Неплохо, неплохо... Но я, однако, ни разу не видел вас, вашего лица на экранах федеральных телеканалов. И не слышал прежде вашей фамилии - в качестве фронтового журналиста или ведущего профильных телепередач.
  - Я работаю, как фрилансер.
  - То есть?
  - Значительная часть сюжетов, роликов, которые показывают по телевидению разных стран, снимают, или, если угодно, добывают, именно "фрилансеры"... Мы получаем деньги за отснятый материал, а каналы через агентства получают "картинку" из горячих точек.
  - У вас есть семья? - неожиданно спросил генерал.
  - Что? - Анна удивленно посмотрела на собеседника. - Семья?
  - Ну... муж... дети... Вы замужем?
  - Да.
  - Дети есть?
  - Хм... Какое это имеет отношение к нашему разговору?
  - А такое... - Генерал потер переносицу. - Такое, что вот это все... то, что вы пытаетесь вскрыть, это - не женское дело.
  - А что, по-вашему, "женское дело"?
  - Ладно, проехали, - сказал генерал. - У вас еще есть ко мне вопросы?
  - Предлагаю вернуться к нашему разговору. - Они стали подниматься по лестнице на четвертый этаж. - Когда я работала с материалами в ЦАМО; обнаружила в архивном документе ссылку на вашу докладную начальнику комиссии, назначенной приказом маршала Соколова, первого заместителя тогдашнего министра обороны маршала Гречко... В августе восемьдесят четвертого года вы занимали должность командира отдельного Триста семьдесят...
  - Осторожно! - Генерал, взяв девушку под локоть, помог ей переступить через битое стекло. - Нас перебазировали в Кандагар из Шинданда. Сначала одну эскадрилью... в феврале восемьдесят четвертого, а потом еще две. Летом я командовал этим полком... но осенью того же года его расформировали.
  
  
   Еще одна остановка - на площадке четвертого этажа. По левую руку - он виден через голый дверной проем - открылся взору еще один большой зал. Как и повсюду в этом здании, пол здесь усеян мелкими железками, фрагментами какой-то аппаратуры и прочим мусором.
  - Это был наш "грач", - неожиданно сказал генерал. - Полет проходил в горной местности, в сложных погодных условиях. Аппарат врезался в склон горы... Летчик погиб. Да, была создана комиссия. Если вы читали тот документ, о котором упомянули вскользь, то должны знать, к каким выводам пришла расследовавшая данное происшествие комиссия.
  - "Человеческий фактор", как сейчас говорят... Ошибка пилота.
  - Давайте не будем тревожить мертвых, - сухо сказал генерал.
  - Александр Николаевич, меня интересуют детали этого летного происшествия.
  - Детали? - На лицо отставника набежало облачко. - Детали, говорите? - Он показал рукой на усыпанный обломками аппаратуры пол зала. - Видите вот это? А теперь представьте себе склон горы, усеянный обломками летательного аппарата! При том, дополню для полноты картинки, что двигатели и прочие тяжелые фрагменты планера оказались внизу, в реке! Можете себе представить это зрелище?
  - С трудом...
  - Вы ведь творческий человек?
  - Эмм... В некотором смысле.
  - Включите воображение.
  - Мне не достает информации, чтобы представить себе всю эту картинку целиком... Кроме того, я не понимаю...
  - Что именно не понятно вам?
  - Почему была предпринята столь масштабная операция? Каковы причины?
  - Шла спасательная операция. Надо было забрать с места крушения некоторые, гм... детали разбившегося аппарата.
  - Почти две недели в том районе шли ожесточенные бои. А если брать провинцию Кандагар, ее северо-восточную часть, то они продолжались затем и всю осень. Что послужило этому причиной, как вы думаете?
  - Если говорить о конкретном случае, о падении самолета, то поисково-спасательная операция продлилась от трех до четырех суток.
  - А что именно случилось между двенадцатым и шестнадцатым числом?
  - Вы что, не слушаете меня? Я уже сказал.
  - Уточните еще раз, пожалуйста. Я ведь не специалист в этой сфере.
  - В район падения нашего... летательного аппарата стали стягиваться моджахеды... Надо также учитывать, что это ЧП произошло совсем недалеко от их баз и укрепрайонов.
  - В Афганистане за все годы той войны потеряно более двух десятков "грачей"...
  - Тридцать три, если быть точным.
  - Вот видите! Ни из-за одного другого разбившегося штурмовика, или истребителя, или вертолета, или даже транспортного самолета, не было столько... - Анна замялась, подбирая нужное определение. - Столько головной боли, - закончила она.
  - Поисково-спасательные мероприятия проводятся даже в тех случаях, когда нет уверенности, что летчик - или экипаж - сумел выжить после летного происшествия.
  - Такая активность была связана с тем, что самолет упал в непосредственной близости с границей Пакистана?
  - Довольно близко, да. Но на территории ДРА, сколько помнится.
  - А бои в районе ущелья "черных пещер"? В десяти или пятнадцати километрах от места крушения самолета? А "Кандагарская операция "Юг-84"? Это ведь уже происходило фактически на территории Пакистана?
  - Неужели? - Генерал натянуто улыбнулся. - Какое это имеет отношение к тому летному происшествию, о котором вы упомянули?
  - Я полагала, что вы, Александр Николаевич, расскажете мне об этом. О том, какая связь между поисково-спасательной операцией, или что это там было, и разгоревшимися уже вскоре боями в районе "черных пещер". Их еще называют "змеиными", насколько я в курсе.
  - Не вижу тесной связи.
  - Этот комплекс пещер находится всего в километрах десяти или двенадцати на юго-восток от места падения самолета. Первые столкновения с моджахедами отмечены пятнадцатым... ну, или шестнадцатым августа. Отдельные отряды спецназа, переброшенные из Кандагара и Лашкаргаха при поддержке авиации, работали в том районе от пяти до семи суток. Боевые столкновения разной интенсивности в данном районе... довольно малолюдном, кстати... продолжались вплоть до двадцать пятого августа. Были отмечены также стычки с переброшенными в тот район из Черата и Зхоба бойцами пакистанского спецназа SSG. Это то, что мне удалось выяснить по найденным в ЦАМО документам Сороковой армии...
  
  
   Анна вновь поймала на себе колючий взгляд.
  - Что вы от меня-то хотите? - хмуро спросил отставной военный. - Задайте конкретный вопрос!
  - На борту разбившегося аппарата... какой бы марки он ни был... имелось тактическое ядерное оружие?
  - Что??
  - Говоря иначе - "спецбоеприпас"?
  - Вы, журналисты, горазды на выдумки!..
  - Это не я придумала. Я всего лишь упомянула одну из версий трактовки давнего летного происшествия, приведенную в книге военного историка. Человека, служившего, кстати, в ведомстве, охранявшем "ядерные секреты".
  - Ну, так встретьтесь с ним! И задайте ему свои вопросы.
  - Уже встречалась. Смольников критически относится к данной версии, хотя и приводит ее в одной из своих книг. Он что-то не договаривает... - Она скупо улыбнулась. - Как и вы, Александр Николаевич.
  Генерал, повернувшись к другому проходу, кивнул в сторону все еще висевшей там таблички:
  "Стой! Проверь секретные документы!"
  - Вам знакомо слово "подписка"?
  - Ммм... Ну, я, в общем, понимаю...
  - Вы, молодежь, ничего не понимаете! - сердито сказал отставник. - Вам кажется, что все так легко и просто... Наивные вы люди!
  - Но ведь мы живем в другое время! Той страны... ее уже нет.
  - Вот именно! - сурово сказал генерал. - Моей страны нет уже двадцать с лишним лет! А вы... и такие, как вы... все лезете, все копаетесь!..
  - Александр Николаевич...
  - Разграбили, понимаешь, все материальное, разломали, растащили по углам и заначкам!.. - сердито продолжил тот. - И все мало им, мало!! Да когда ж вы успокоитесь?! Когда настанет этому предел?!
  - Послушайте...
  - Вижу, уже и за историю государства, в котором вы толком не жили и о котором имеете смутное представление, принялись!.. Ищете жареные факты? Хотите выставить нас, старшее поколение, агрессорами, оккупантами, кровожадными и неумными людьми, готовыми, чуть что, разжечь мировой пожар?!
  - Александр Николаевич, вы меня не правильно поняли...
  - Это был лучший в мире центр для подготовки военных летчиков и авиаспециалистов, - процедил генерал. - Видите, во что он превратился? Бандерлоги... - Отставной военный сердито махнул рукой. - Это я не вам, девушка... Не принимайте на свой счет.
  
  
   На этом, собственно, разговор закончился. Генерал сухо попрощался, после чего направился к другой лестнице. Поднявшись по ней, он выбрался на крышу здания, откуда открывается обзор на весь этот славный, некогда наполненный кипучей энергией авиаторов, а нынче серый, съежившийся, кажущийся брошенным город.
   Александр Николаевич достал из кармана плаща платок, вытер мокрое лицо - к дождевым каплям прибавились скупые мужские слезы. Поездка растравила ему душу; он, бывший начальник этого некогда известного на весь мир заведения, все еще отказывался верить тому, что видят его глаза.
   Валентин вывел Анну из заброшенного здания.
  - Вам в ту сторону. - Он указал на КПП, через который они недавно прошли. - Больше не звоните Александру Николаевичу, - сухо сказал он. - Всего доброго.
  
  
  4.
   Провинция Гильменд,
   Окрестности Лашкаргаха.
  
   Первым среагировал на опасность Ханс - датчанин мгновенно утопил педаль газа в пол!..
   Взревел движок перегруженного, натерпевшегося за этот бесконечный жаркий день "дефендера"! И лишь спустя несколько мгновений Козак осознал, что его водитель делает что-то не то: они, постепенно ускоряясь, отъезжали от хвоста колонны.
  - Стоп движение! - резким тоном скомандовал Козак. - Стоп! Ханс?! Стоп, кому сказано?!!
   Поднеся к губам портативную рацию, торопливо произнес:
  - Браво Четыре?! Марек?! Вы там живы?
   В следующую секунду он вынужден был сам дернуть за ручник! Выхватил из паза трубку автомобильной рации, настроенной на волну центральной станции "Бастион Один".
  - Attention! We"re under attack!!! Внимание! Это "Браво Два"! Нас атаковали!!! Находимся возле завода бетонных конструкций!..
   Из динамика автомобильной рации послышался голос дежурного оператора станции.
  - "Браво Два", это "Бастион Один"! Доложите, что у вас происходит и нужна ли вам помощь?!
  - Это "Браво Два"! Неизвестные ведут огонь по колонне из гранатометов и стрелкового оружия! Необходима срочная поддержка - с земли и воздуха!..
  
  
  Тяжелый джип замер на щебенчатой дороге - они успели отъехать метров на сто от хвоста остановившейся колонны.
  Отчетливо слышна стрельба: басовито, резко, грубо строчит крупнокалиберный пулемет, на его фоне звучат автоматные очереди...
  "Хорошая мишень, - просквозило в голове у Козака. - "Стеклопакеты" не выдержат очередь из крупнокалиберного... Да и из РПГ могут достать..."
  "Гард" схватился за ручник. Иван локтем ткнул его в плечо, затем сбросил его руку с ручного тормоза. Он не понимал, что творится с его водилой - Ханс не казался ему прежде трусом. Да, это так естественно, так понятно для нормального человека - утопить педаль газа и быстро-быстро-быстро покинуть - или попытаться - место, где тебя могут убить или тяжело ранить. Это нормальная реакция человеческого организма, заточенного на определенные вещи. Главная из которых - сохранение своей жизни, причем, любой ценой.
  - Ханс, очнись! - рявкнул он. - Нас сейчас ресхреначат здесь, на открытом месте!! Топчи на газ!!
  
  
  Датчанин наконец очухался; он врубил переднюю скорость и утопил педаль газа в пол! Сделал это было весьма своевременно; едва тяжелый джип тронулся с места, как по ним от канала стал шарашить крупнокалиберный пулемет!..
  По правой скуле "дефендера" словно ломом наотмашь ударили! Одна из тяжелых пуль пятидесятого калибра с протягом, по касательной - как показалось Козаку - хлестнула по правой передней двери!..
  Но уже в следующую секунду джип оказался в мертвой зоне для стреляющего из зеленки от канала пулеметчика; двух "гардов" и их транспорт теперь прикрывал кормой хвостовой бетоновоз.
  Козак закрепил на голове гарнитуру. Ханс, пришедший, кажется, в себя, сделал то же самое. Датчанин, выдернув из ниши под панелью "хеклер", вопросительно посмотрел на старшего.
  - Из машины! - скомандовал Иван. - Ханс, левая часть дороги - ваша! Докладывайте обо всем, что видите!
  - Я вас не оставлю одного, босс!
  - Это приказ!!
  - Но... я должен...
  - Хочешь, чтобы я тебя пристрелил?! - Иван положил руку на поясную кобуру с "глоком". - Нет? Тогда делай, что приказано!!
  
  
  Встав коленом на сиденье, Козак потянулся за лежащим на заднем сидении АКСУ. Сграбастал автомат, рывком - вкладывая всю силу - открыл пытавшуюся сопротивляться его усилиям правую дверь джипа. Выскочив из машины, переместился к замершему на гравийке бетоновозу.
  - "Браво Четыре", ответь старшему! - на ходу произнес он. - Марек, ты меня слышишь?!
  В микродинамике зазвучал мужской голос. Но это был не водитель "тойоты" - хрипловатый накаленный голос принадлежит старшему колонны.
  - "Браво Два", что там у вас происходит?!
  - Попали в засаду!.. Колонна стоит на самом въезде в комбинат!.. Обстреливают из гранатометов и стрелкового оружия!
  - Ваши действия?
  - Срочно нужна помощь! Свяжитесь с...
  - Я спрашиваю, что лично вы собираетесь предпринять?! - перебил его старший.
  Иван услышал еще один громкий хлопок. Он высунулся из-за кормы бетоновоза, пытаясь увидеть, что происходит в голове колонны. Из-за сгрудившихся на подъездной дороге траков и бетоновозов обзор для него закрыт; но взметнувшийся в небо сноп дыма с оранжевыми проблесками огня указывает на то, что напавшая сторона подожгла еще одну фуру...
  - Эй... не слышу вас, "Браво два"?! Доложите, как вы умудрились на ровном месте попасть в засаду?!
  Козак поправил сбившуюся на сторону гарнитуру. Поплотнее всадил пальцем в ухо динамик; прутик микрофона загнул так, чтобы тот находился возле губ.
  - Нас тут четверо, - едва сдерживаясь, чтобы не послать старшего колонны куда подальше, сказал он. - Второго нашего джипа, кстати, не вижу... они не отвечают на мои вызовы! Подбиты две фуры... как минимум! Что собираюсь делать? Я намерен собрать уцелевших водителей!.. Потом попытаюсь продержаться до прибытия подмоги!..
  - "Браво Один" и "Браво Два", - зазвучал на их волнах незнакомый мужской голос, - это "Лашкаргах Один"! Сообщение о нападении на колонну принято! Высылаем мобильный отряд - "страйкеры" будут у вас через четверть часа!..
  
  
  
  Иван быстро обнаружил одну из огневых позиций нападавших: крупнокалиберный пулемет, установленный на станке на бетонированном с этой стороны валу канала, всего метрах в семидесяти от закругления дороги - и примерно в трехстах метрах от него - даже без оптики виден, как на ладони. Там же обнаружилось еще несколько человеческих фигурок - кто-то стреляет с колена, кто-то садит по застывшим на дороге машинам из "калашей" и другого подручного оружия из позиции стоя... Судя по звукам, колонну обстреливают также откуда-то из-за здания заводоуправления, с другой стороны канала.
  Козак хотел было выпустить пару-тройку очередей из "сучки" по обнаруженным на берегу канала боевикам, чтобы пугнуть их. Но в следующую секунду ему пришла в голову мысль получше. Он метнулся обратно к "дефендеру". Как он и предполагал, в них попали - на правой передней скуле видна короткая, но довольно глубокая борозда, след от прилетевшего от канала гостинца. Открыл заднюю дверь. Схватил лежащий на кормовом сидении "кейс" и тут же метнулся обратно под прикрытие массивного бетоновоза.
  Присев на корточки, открыл кейс и стал быстро, сноровисто собирать из уложенных в нем частей столь необходимый ему сейчас инструмент.
  - Босс, вы где?! - прозвучал в наушнике голос Ханса. - Я смещаюсь вдоль колонны! Нахожусь сейчас возле третьей с хвоста машины!
  - Я на прежнем месте, Ханс! Что наблюдаешь?
  - Босс, "тойоту" подбили!!
  - Что? - движения Козака, собиравшего снайперскую винтовку, после этого известия чуть замедлились. - А где Марек и второй наш коллега? Вы их наблюдаете?
  - В джип попали! Думается, из гранатомета! По останкам машины ведут плотный огонь из стрелковки!
  - Наших видно?
  - "Тойота" горит, босс! Сильное задымление в голове колонны! Наших... наших пока не вижу
  - А водители фур? Вы их наблюдаете?
  - Видел пока троих! Залегли возле своих машин... Еще одного вижу! Бежит в нашу сторону, в хвост колонны!
  - Заводская охрана?
  - Этих не вижу!
  - Персонал завода?
  - Тоже не наблюдаю! Разбежались... попрятались, наверное! Жду приказа, босс!
  - Огонь пока не открывайте! Постарайтесь собрать водителей! Кого видите, до кого можете докричаться... всех их гоните назад! Хоть пинками поднимайте их, Ханс, но заставьте перебраться сюда, в хвост колонны!
  - Понял, босс!.. Будет исполнено!
  
  
  Козак вставил в паз собранной им снайперской винтовки Remington Model 700BDL снайперский прицел. Вщелкнул магазин с пятью патронами. Этот винтарь, имеющий в армейских частях другое обозначение, - М24 SWS - он с месяц назад перекупил за треть цены у сотрудника, отработавшего контракт. Пока что Ивану не доводилось пользоваться этой системой в условиях реального боя. Ну что ж, все в этой жизни когда-нибудь происходит в первый раз.
  Пустой кейс, из которого Козак выгреб еще и две запасные обоймы, остался лежать на щебенке, у заднего колеса бетоновоза. Иван подтянул ремень винтовки, так, чтобы тот плотно облегал левый локоть. Снял оружие с предохранителя, дослал патрон. Сместился - скользнул мелкими шагами - вправо. Развернулся в пол-оборота - левым боком к неприятелю.
  Несколько секунд он вглядывался через оптический прицел в группу боевиков, обстреливавших голову колонны от берега канала. В лучах закатного солнца их фигуры видны особенно контрастно. На одном, на "пулеметчике", камуфляж, остальные в местном прикиде. У всех "разгрузки". Стрелок в камуфляже прикипел к установленному на станке пулемету... Выпустил очередь - похоже, по "тойоте" лупит! Или по заводским охранникам? Еще пара недлинных очередей! Из открытого патронного ящика к приемному устройству станкача тянется снаряженная лента. Ради удобства стрелок опирается правым коленом на другой "цинк".
  Иван взял на мушку замотанную в чалму голову. Заметив движение рядом с пулеметной позицией, повел винтовкой в ту сторону. Теперь в оптику ему был виден бородач со снаряженным гранатометом РПГ-7 - этот поднялся на вал снизу, от канала...
  Быстро изготовился к стрельбе - сразу видно опытного бойца! Стоя в полный рост, стал кого-то - или что-то выцеливать... Начал смещаться - переступая боковым шагом, не опуская снаряженный выстрелом гранатомет.
  Иван ощутил, как по телу поползли мурашки. Такое впечатление, что этот "муджи" собирается произвести выстрел по концевому транспорту! Он явно выцеливает их джип, рно ему мешает "бетоновоз".
  Видит ли его сейчас этот воин аллаха, или кто он там по жизни? Видит ли он замершего у бетоновоза мужчину с взятой на изготовку снайперской винтовкой?..
  
  
  Негромко, упруго щелкнул выстрел.
  Пуля вошла стоявшему в пол-оборота - как и выцеливавший его одновременно "гард" - в левый бок. Бородач выронил граник. А затем и сам опустился - или упал - на твердый склон выложенного бетонными плитами берегового вала.
  Иван повел стволом влево; вновь захватил в прицел "пулеметчика". Замер, выравнивая дыхание, поджидая - карауля - подходящий для выстрела момент.
  Пулеметчик, работающий на позиции один, без второго номера, повернув голову. Кажется, смотрит в сторону упавшего бородача... Видать, сразу не сообразил, что произошло. Нельзя ему давать времени на обдумывание.
  Палец мягко - но уверенно, с нужным усилием - нажал на спуск. Отдачей слегка толкнуло в плечо. Выровнял ствол, стал оглядывать через оптический прицел берег канала.
  На бетонном покрытии обнаружились два тела - одно распростерто у "станкача", второе - метрах в десяти правее. Эти двое недвижимы, они не подают признаков жизни.
  Остальных как ветром сдуло.
  
  
  Иван находился уже с левой стороны колонны, когда затрещали ответные выстрелы. Огонь ведется от канала и из "зеленки" за каналом вдоль правой стороны шоссе. Стреляют из чего-то автоматического; станкач, выделявшийся басовитым рокотом ранее на фоне треска автоматов, более не слышен.
  Пригибаясь, будучи готов в любую секунду спикировать носом в землю, Козак перебежками продвигался вдоль застывших на гравийной подъездной дороге транспортов.
  Возле пятой от хвоста машины, примерно посередке колонны, он наконец обнаружил напарника. Ханс и несколько перепуганных до смерти мужчин залегли близ обочины, возле невысокой кучи щебня - песок и щебень сюда привозят регулярно для подсыпки полотна дороги.
  - Пятеро... и это все? - удивленно спросил Козак. - А где остальные?
  - Расползлись, босс!.. - датчанин махнул рукой в сторону заросшей жесткой травой - местный вид камышовых - площадки. - Там двоих видел!.. Как змеи уползли в камыш!.. Вот только этих и отловил!
  Погода стоит штилевая; к небу поднимаются ровные, жирно поблескивающие в косых лучах заходящего солнца, неохотно распадающиеся, оседающие лохмами копоти и сажи столбы дыма. Звуки боя вдруг стихли; но зато теперь стало хорошо слышно, как гудит, лопается, громко фыркает нечто невдалеке от их временного укрытия - это набирает силу огонь.
  Горят две подбитые из гранатометов фуры. Полыхает застывшая на площадке всего в двух сотнях метров отсюда "тойота". И еще горит какое-то строение на территории завода, находящееся за грузовой площадке - кажется, склад с еще неустановленным оборудованием и запасными частями.
  - Оставайтесь пока здесь! - скомандовал Козак. - Ханс, охраняйте их! - Он посмотрел на часы. - Минут через пять... максимум, десять, здесь будет высланная из Лашкаргаха бронегруппа. Задача понятна?
  - А почему вертушки не высылают? - датчанин облизнул полопавшиеся губы. - В аэропорту звено "апачей" дежурит!.. Вы же их видели?!
  - Это не наше дело! - строго сказал Козак. - Ханс, сами огонь не открывайте... иначе привлечете к себе внимание!
  - А вы, босс?
  - Попробую подобраться поближе к нашей "тойоте".
  Иван вытер напульсником взмокшее лицо.
  - Посмотрю, что там с нашими парнями,- добавил он. - Может, еще кого-то из уцелевших водителей по ходу подберу.
  - Я с вами?!
  - Отставить! Делайте, что приказано!
  - Как скажете, босс.
  - Учтите, за безопасность водителей отвечаете головой!..
  Козак и сам находил странным то, что им на выручку не высылают вертушки. Хоть из Лашкаргаха, а хоть из Кэмп Бастион - там базируется вертолетный полк королевских ВВС.
  Конечно, они не военный конвой, да и к "частникам" у армейских чинов отношение бывает предвзятым. Но ведь и "Армгрупп" не для себя - и не на себя - работает. Большая часть грузов, которые они сопровождают и охраняют, предназначена для нужд военного контингента, базирующегося в Кэмп Бастион, а также для администрации провинции и британской миссии в Лашкаргахе.
  
  
  Пригибаясь, держа винтовку в правой руке, Иван перебежал еще метров сорок или пятьдесят вдоль остановившейся колонны. Все траки стоят с открытыми настежь дверьми, у некоторых работают движки.
  Залег близ обочины, выбрав для временного убежища такую же кучу щебня, как та, где остались Ханс и уцелевшие водители. Здесь уже ощущается жар, исходящий от охваченных пламенем траков; в носу и в горле запершило от едкого дыма.
  Заметив два человеческих силуэта - два холмика близ соседней кучи из песка и щебня, Иван подал голос. Когда один из них повернул голову на звук, он жестами показал, чтобы ползли к нему. Спустя короткое время он поприветствовал подползших к нему водителей - оба местные, афганцы. При помощи жестов и доброго слова принудил их совершить еще один рывок: к той куче, за которой прячутся Ханс и другие водители.
  Оставшись в одиночестве, Иван стал разглядывать окрестности через оптику винтовки.
  Изувеченная, изрешеченная "Тойота" к этому моменту уже практически выгорела. Рядом с ней, близ кормы пикапа, лежит нечто, в чем с трудом можно опознать человеческое существо - несколько очередей из крупнокалиберного пулемета превратили тело успевшего выскочить из машины "гарда" в кровавые бесформенные ошметки. Второй, - он же водитель - убит в первые же секунды нападения; он остался в кресле, перетянутый ремнем безопасности - обугленный кусок плоти.
  "Эх, Марек, Марек... - Иван с трудом проглотил тугой комок. - Сегодня ваша очередь была ехать в голове колонны..."
  Случись это днем раньше, или днем позже, то горела бы не "тойота", а полыхал бы "дефендер". И, соответственно, на месте этих двоих сейчас были бы Иван Козак и датчанин Ханс.
  В микродинамике послышался голос Кэмпбелла.
  - "Браво Два", я подъезжаю к заводу со стороны карьеров!.. Айвен, вы меня слышите?!
  - Двое наших погибли, Колин! Мы с Хансом собрали уцелевших водителей. Где обещанные "страйкеры"?!
  - Со мной только "Браво Три"!
  - Где подмога?! "Лашкаргах-Один", вы слышите?
  В наушнике послышался голос оператора центральной станции.
  - Бронегруппа на подходе, только что прошли перекресток!
  И тут же прозвучал голос старшего колонны:
  - Айвен, укажите цели... мы поддержим вас пулеметным огнем до прихода "страйкеров"!
  Козак стал рассматривать окрестности в оптику снайперской винтовки. В надвигающихся сумерках, в пелене дыма ему удалось таки разглядеть на другой подъездной дороге силуэты двух джипов - "хамви" и "патрола".
  - Это Браво два! Вижу вас!
  - Где противник? Указывай цели!
  - Стрельба прекратилась! Думаю, они отходят! Но будьте...
  Иван не успел договорить: поблизости что-то рвануло с такой силой, что он на время выключился из реальности.
  
  
  Несколько секунд Козак лежал на спине, широко раззевая рот, не в силах сделать полный вдох - как выброшенная на берег рыбина.
  Он уже немного пришел в себя, как вдруг послышался еще один громкий, больно отдавшийся в барабанных перепонках взрыв!.. Козак с трудом перевернулся на живот. Не понимая толком, что произошло и что он сам делает, передвигаясь где ползком, где на карачках, взобрался вновь на гребень той кучи щебня, рядом с которой он нашел укрытие, и которая, возможно, спасла его от взрывной волны.
  Он лег грудью на гребень кучи, как на бруствер. Картина, которую он увидел, потрясла его.
  Прямо у него на глазах обрушивался бункер бетоносмесительного цеха - вероятно, взрывами были перебиты опоры. Это сооружение вдруг резко накренилось; из образовавшихся щелей, а затем и из опавшего на площадку раструба хлынула сырая масса раствора!..
  Все это действо сопровождалось металлическим скрежетом, грохотом, гулом. В эту какофонию звуков добавился грохот вертолетных винтов - от лашкаргахского аэропорта, на бреющем, держась чуть в стороне от поднимающихся к небу столпов дыма, пронеслись, два "апача".
  Спустя короткое время рухнул второй бункер. И уже вскоре практически вся площадка цеха оказалась залитой выплеснувшейся наружу из лопнувших, разрушенных емкостей массой свежеприготовленного - для вывоза - бетонного раствора.
  
  
  Колонна в сильно потрепанном виде вернулась на базу Кэмп Бастион в половине второго ночи. Три фуры, панелевоз и автобетоновоз пришлось оставить на площадке у завода - три машины сгорели дотла, у двух повреждены двигатели или иные важные узлы. Остальные машины кое-как выдернули и сопроводили до перекрестка, где их ожидали другие транспорты, чьи водители счастливо избежали нападения.
  В базовый лагерь возвращались под прикрытием армейских "страйкеров". Но это была уже запоздалая реплика военных: после сколь странного, столь и неожиданного нападения на грузовую колонну и на местный завод, группа боевиков растворилась где-то в зарослях оазиса; возможно, "муджи" нашли убежище в окрестных кишлаках.
  "Дефендер" шел замыкающим в этой колонне, вслед за открытой платформой, на которую уложили мешки с телами погибших - двое сотрудников "Армгрупп" и трое водителей. За проследовавшим через КПП "Западные Ворота" концевым джипом охранники подняли "противотаран". На вышках, на пустовавших в последние несколько месяцев постах появились боевые расчеты. Снопы мощных прожекторов всю ночь беспокойно обшаривали пустынные окрестности.
  Размеренная, довольно спокойная до этого дня жизнь на базе Кэмп Бастион, провинция Гильменд, Афганистан - закончилась.
  
  5.
  Провинция Гильменд,
  Афганистан.
  
   Ханс переложил руль; выехав правыми колесами на обочину, пошел на обгон следовавшего замыкающим в колонне грузовика. Почти сразу обзор им заслонила корма другого трака... Машины, хотя и были порожними, ползли со скоростью похоронной процессии. Такое поведение большей части водителей красноречивее всего говорит об их отношении к тому, что произошло некоторое время назад на КПП. Определить, где именно находится в данный момент штабной "хамви" в этих условиях, когда шоссе идет по прямой, а обзор заслоняют массивные грузовики, было крайне сложно. К тому же, колонна, едва выехав за пределы лагеря, распалась на три или четыре обрывка...
   В рации вновь прозвучал сердитый голос старшего.
  - "Браво Два", вы что, не слышали мою команду?
  - Где находитесь, Браво Один? - не обращая внимание на хамский тон, спросил Козак. - Я вас не вижу.
  - Возле "кургана"! Жду.
  
   Через несколько минут "дефендер" съехал на обочину, припарковавшись рядом с массивным "хамви". В этом месте дорога проходит у подошвы серо-коричневого холма. Вернее, и холмом-то его нельзя назвать; так, прыщ на ровном месте. Высотой всего метров в десять; оплывший, с покатыми склонами, он, этот холм, и вправду похож на древний курган. Возможно, он таковым и является: на его плоской виден частично вросший в холм каменный знак в форме пирамиды. Кстати, если приглядеться, то можно заметить - наряду с современными надписями- почти стертые временем древние письмена а также пиктограмму - нечто, смахивающее на змею - или змея с горящей головой.
   Козак вышел из машины. Достал из кармашка разгрузки пачку "кэмела". Выковырял сигарету, прикурил. Одновременно из "хамви" выбрался водитель. Это был крепыш лет двадцати восьми, тоже наемник, родом из украинского города Кременчуг. Тот самый, что попер на него буром во время стычки у застрявшего на КПП самосвала.
  - Алексей, а где Кэмпбелл? - выпустив облачко дыма в сторону "земели", спросил по-русски Козак. - Он в машине?
   Крепыш, одетый в песочный камуфляж с эмблемой AGSM на груди, кивнул в сторону холма.
  - Ты не в курсе, чего ему надо?
   Уроженец Кременчуга пожал плечами. Иван, глядя на него, криво усмехнулся.
   В местном "гильмендском" филиале AGSM из почти полутора сотен сотрудников примерно двадцать - граждане Украины и других стран СНГ. В их числе те, для кого русский изначально родной. Русский - в той или иной степени - понимают также и наемники из стран Восточной Европы: поляки, прибалты, словаки, болгары... Этих, если брать общее количество, не менее трети от нынешнего списочного состава.
   Иван доподлинно не знал, кому именно принадлежала изначально эта инициатива - штрафовать за разговоры на русском. Местному начальству или кому-то из верхов. С подобным доводилось сталкиваться лишь в турецкой учебке; но там запрет распространялся на все наречия, кроме, собственно, "служебного языка", то есть, инглиша. Здесь же, в самом лагере, а также в Лашкаргаахе, где служат еще около полусотни сотрудников из их ЧВК, запрет распространяется только и исключительно на русский. Скандинавы, немцы свободно говорят по-своему. А за "великий и могучий" - денежный штраф.
   На первый раз за подобное нарушение, как его предупредили сразу по прибытии, начисляется штраф в сто фунтов стерлингов (или столько же в евро, у кого какой контракт). За рецидив - пятьсот фунтов. А если засекут еще раз, увольняют...
   Стучат, кстати, друг на друга и сами "русскоязычные". Так что нет ничего удивительного в том, что этот парень, которого Колин взял водителем вместо основного драйвера - тот уже неделю мается дизентерией - сейчас изображает из себя глухонемого.
  - Козак, я здесь! - донесся голос старшего. - Поднимитесь, есть разговор.
  
  
   От обочины к "вершине" ведет отполированная ступнями сотен, а, может, многих тысяч поднимавшихся туда прежде людей тропа. Козак легко преодолел этот пологий подъем. Кэмпбелл что-то высматривал в округе в бинокль. Колонна продолжала ползти со скоростью пешехода; могло даже показаться, что машины, плетущиеся в хвосте, вовсе остановились. На чуть срезанной верхушке кургана пахнет древней пылью, мочевиной и поднимающимися с шоссе запахами расплавленного асфальта и дизельных выхлопов.
   На обожженном солнцем лице Кэмпбелла, влажно поблескивающем от пота, застыло недовольное выражение. На скулах перекатываются тугие желваки. "Демонстрация", устроенная большей частью водителей, преимущественно, местными и паками, старшему колонны явно пришлась не по нутру. С другой стороны, Колин не мог не понимать, что в происходящем есть изрядная доля его собственной вины. Опустив бинокль, старший повернулся к Козаку.
  - Парень, что ты себе позволяешь? - угрюмо произнес он. - Что за дела?
  - О чем речь, сэр?
  - Ты нарушаешь правила - как писанные, так и неписанные!..
  - Например? - сухо спросил Иван.
  - Ты только что говорил по-русски. Я слышал. А за это полагается денежный штраф.
  - Напишите рапорт и передайте начальству.
  - Может, Айвен, снизойдешь, и перейдешь на "ты"? - Его водянистые, с красными прожилками глаза уставились на Козака. - У нас, между офицерами среднего звена, не принято выкать в нашем узком кругу.
  - Да? Извините, но я редко бываю в "вашем узком кругу".
  - Мы - одна семья, - продолжил гнуть свою линию старший. - В идеале, конечно. Понимаешь, что я хочу до тебя донести?
  - Я подумаю над этим, когда вернемся с задания.
   Кэмпбелл сунул оптику в чехол. Достал платок, протер влажное от пота лицо.
  - Жаркий будет денек...
  - Да, сэр. После полудня обещают под сорок.
   Старший вновь пристально посмотрел на прикомандированного к нему в качестве командира группы огневой поддержки сотрудника.
  - Давай поступим так, Козак. Ты не "стучишь" на меня, ну а я, соответственно, не стану писать рапорт о том, что ты нарушаешь правила нашего филиала. Договорились?
  - Я не стукач, Кэмпбелл.
  - Значит, ты не станешь писать докладную о... об этом долбанном эпизоде, когда я слегка поучил местного ослоеба?
  - Я не собираюсь писать рапорт, - спокойно сказал Иван. - Но я считаю, что так нельзя было поступать.
  - Как?
  - Избивать водителя.
   "Да еще делать это на глазах у других водителей, настраивая их тем самым против "секьюрити", против охранников", - подумал Иван, но вслух этого говорить не стал.
  - Он тупой кишлачник, - криво усмехнувшись, сказал старший. - Ему только ослом управлять...
  - Но он ведь не виноват в случившемся, Колин, - глядя на проезжающий - ползущий, вернее - мимо холма хвост колонны, сказал Козак.- Сработал "противотаран"... дело случая.
   Кэмпбелл переместился к полутораметровой высоты каменной остроугольной пирамидке, венчающей курган. Широко расставил ноги, обутые в рыжие летние ботинки "Hummer", раскрыл молнию на брюках и принялся мочиться на "обелиск".
  - Так не бывает, Козак, чтобы никто не был виноват, - сказал он, не оборачиваясь. - Всегда кто-то виноват. Всегда.
  
  
   Справив нужду, Кэмпбелл поправил амуницию и подошел к коллеге, стоявшему на другом конце площадки.
  - Тебя что, парень, не предупреждали о наших обычаях? - в его тоне явственно прозвучали нотки неодобрения. - Есть правила, Козак! Есть устоявшиеся традиции. Чтобы миссия оказалась успешной, чтобы все прошло без осложнений, нужно придерживаться этих правил...
   Козак усмехнулся про себя. Он уже был наслышан о некоторых устоявшихся здесь "правилах". Так, например, существовал обычай останавливаться ненадолго у этого древнего кургана и мочиться на этот самый "обелиск", поставленный неизвестно кем и невесть когда. Сюда обычно поднимались двое, старший колонны и командир группы прикрытия. И, совершая негласно практикуемый ритуал, орошали памятный камень... . Должно быть, кто-то из их коллег несколько лет назад, когда еще в этой местности только начали строить базу "Кэмп Бастион", первым справил здесь нужду. Ну а когда задание было выполнено, и обошлось без потерь, кто-то вспомнил, что именно этому предшествовало, и этот обычай был уже введен в повседневность...
  - Есть должностные инструкции, - сказал Козак.- В них ничего не сказано о том, что командир группы прикрытия должен перед выездом мочиться на местную древность.
  - Ну, ну, - неодобрительно произнес Кэмпбелл. - Подумай хорошенько над тем, что я тебе сказал.
  - У вас ко мне все?
  - Я слышал, что у тебя в штаб-квартире есть волосатая рука. Но учти, Козак, мы не в Лондоне, не в Париже! А в этой долбанной дыре, если хочешь выжить, нужно придерживаться правил.
   Старший хотел еще что-то добавить, но, махнув рукой, первым направился по тропе вниз, к ожидающему его на обочине "хамви". Козак на несколько секунд задержался. Достал из кармана пачку, прикурил новую сигарету.
   С этого холма, надо сказать, открывается отличный вид на округу. Неизвестно, когда здесь был насыпан этот холм, - или курган. Как неизвестно и то, кто здесь захоронен, и кто еще до него в разные годы и разные эпохи стоял на верхушке этого холма, созерцая этот поистине марсианский пейзаж.
   Если верить местной легенде, где-то здесь находится та крайняя точка, куда дошла в этих краях после разгрома персидской империи Ахеменидов армия великого завоевателя древности - Александра Македонского. Возможно, сам "Искандер Зулькарнайн" - как его называют мусульманские источники, "двурогий", покоривший запад и восток - некогда стоял на этом самом месте. Стоял, сложив на груди руки; тревожно, заинтересованно - или устало? - вглядываясь в едва видимую отсюда зеленоватую полосу - это прибрежные оазисы местной реки, давшей сравнительно недавно название вилайету [1], реки, за которой открывались бы для него и его армии неведомые земли.
  Вид в ту древнюю пору, конечно, сильно отличался от того, что наблюдает с этого холма стоящий на нем нынче сотрудник AGSM, одной из двух крупнейших на планете частных военных компаний. А видел Козак следующее.
  Впереди - строго на юг - в нескольких километрах лежит лагерь, который они недавно покинули - Kamp Bastion. Основная военная база Великобритании в Афганистане (которую, впрочем, британцы вынуждены с недавних пор делить со своими заклятыми друзьями американцами). Окруженная низкими, почти невидимыми отсюда земляными укреплениями-"бастионами" база не выглядит неприступной крепостью. Тем не менее, Кэмп Бастион по нынешним временам одно из самых безопасных мест в этой стране. Вся округа за пределами периметра представляет собой нынче сплошные минные поля; подходы к базе контролируются как с земли, так и с воздуха - наземными патрульными группами, дежурными вертушками и беспилотниками. После нескольких серьезных акций со стороны местных "муджи", одна из которых закончилась прорывом отряда талибов в сам лагерь, - в местном вертолетном полку тогда служил принц Гарри, жизнь которого тоже оказалась под угрозой - были предприняты серьежзные меры для укрепления безопасности лагеря. Минные поля простираются теперь на расстоянии от пяти до восьми километров от "периметра". Преимущественно, это противопехотные мины; их ставят, чтобы закрыть подходы к лагерю для небольших отрядов талибов, которые обычно действуют скрытно, выдвигаясь к атакуемой цели под покровом ночи. Вдоль дорог, ведущих к КПП от "кандагарской" трассы, от Лашкаргаха и Гиршика, а также с юга, полосами, довольно близко к обочинам, выставлены противотранспортные мины (anti-vehicle mine). Раньше, рассказывают, местные "муджи" то и дело обстреливали лагерь по ночам из своих передвижных тачанок, на которых крепятся станки для запуска ракет. Но, после того как Кэмп Бастион прикрылся со всех сторон протяженными минными полями, эта практика ночных обстрелов из "градов" или их кустарных аналогов практически прекратилась.
  
  
   С холма хорошо просматривается военный аэродром; глянцево поблескивает под солнцем взлетно-посадочная полоса, видны как на ладони стоящие в "карманах" серые приземистые транспортники "гэлакси" и "геркулесы", а также ангары с боевыми самолетами RAF, преимущественно "торнадо" и "тайфунами"...
   Даже здесь, на расстоянии в несколько километров, слышен рев прогреваемых двигателей. Нагрузка на местные службы большая, авиаперевозки очень интенсивные. Каждые минут восемь или десять взлетает или садится транспортный самолет, армейский или принадлежащий к "частникам", к транспортному пулу ЧВК. Между своими большегрузными собратьями то и дело вклиниваются стремительные, круто набирающие высоту истребители британских ВВС. В этой же части лагеря, в северном секторе, находится и вертолетное поле. Вертушки тоже часто поднимаются в небо: армейские, "рафовские", и транспортные, грузопассажирские, приписанные к компаниям, работающим по контрактам на Уайтхолл, на Пентагон, на ISAF или на афганское правительство.
  За комплексом аэродрома с полосой, сориентированной по оси север-юг, отделенные от него складными ангарами, лежат кварталы обитаемых секторов. Да, это настоящий город - палаточный преимущественно, со своими улицами, кафе, тренажерными залами, парикмахерскими...
   Кэмп разбит на так называемые "сектора"; фактически внутри Периметра кроме аэродрома функционируют четыре базы. Одна, больших размеров, принадлежит, собственно, британцам - здесь базируется контингент Her Majesty"s Armed Forces, вооруженных сил Ее Величества. В центре лагеря находится сектор для размещения сотрудников ЧВК и наемных лиц из числа гражданского персонала (где-то в этом квартале палаток находится и та, в которой получил свое койко-место Козак...)
   В юго-западной части Кэмпа обосновались американские военные, их здесь около трех тысяч. Будучи людьми в высшей степени независимыми, янки назвали свой сектор "базой"; полное название их объекта Camp Leatherneck.
   Ну и последний из секторов занимают военнослужащие Афганской национальной армии (АНА) и местных сил безопасности; он носит название Camp Shorabak...
  
  
   Бросив напоследок взгляд на растянувшуюся колонну,Козак стал спускаться по тропинке к поджидавшему его "дефендеру". Мимо них, обдав облачком вонючих выхлопов, проехал концевой грузовик колонны. Следом, поприветствовав коллег включенной сиреной, - или же подгоняя бодрящими звуками лениво ползущий по дороге трак - проследовал "патрол" с задранным в небо на кузовной турели стволом крупнокалиберного пулемета М2HB.
   Иван уже намеревался усесться в салон "дефендера", когда вдруг услышал странный звук.
   Этот звук заставил его обернуться. С северо-востока, от "кандагарской" трассы в их сторону летит вертушка. В самом этом факте не было ничего необычного, ничего заслуживающего хоть толики его внимания. Мало ли здесь барражирует вертушек, он на них насмотрелся порядком. Он проигнорировал бы появление очередной вертушки в небе в окрестностях базы, если бы не одно но.
   Этот вертолет, державший курс как раз в их сторону, вернее, в направлении расположенной в нескольких километрах южнее военной базы, вел себя в воздухе как-то неправильно. Он передвигался как будто рывками; то снижался почти до земли, то словно подскакивал разом на тридцать или сорок метров...
   Внешне, со стороны, это здорово напоминало поведение насекомого, попавшего под воздействие устройства с излучающими пластинами, какого-нибудь "раптора". Вот и эта "стрекоза", словно подпав под губительное действие некоего устройства, находилась в каком-то дерганном и явно неуправляемом полете.
  Теперь уже был отчетливо слышен грохот винтов. Вертушка с фюзеляжем стального цвета, с четырехлопастным несущим винтом и длинным тонким хвостом, заканчивающимся малым рулевым винтом, стремительно приближается!..
  Или же падает?!
  Что-то по-своему, по-датски, выкрикнул Ханс - он ждал начальника у машины и тоже был свидетелем происходящего!.. Вертолет - кажется, Bell 412, не армейский, а "частник" - гоня по плоской поверхности впереди себя волны пыли и песка, летел, болтаясь беспорядочно, то опускаясь уступами, то из последних сил "подскакивая" у самой земли, прямо на них!
  Козак застыл, как парализованный.
  Вертолет в этот самый момент перемахнул курган; причем, его подбрюшные "салазки" прошли в каких-то сантиметрах от остроконечной пирамидки!..
   Рев двигателя, грохот винтов и сам вид валящейся с неба винтокрылой машины все же заставил обоих охранников на миг присесть у борта "дефендера".
   Выждав пару-тройку секунд, Козак вновь выпрямился.
   И успел увидеть, как винтокрылый аппарат, совершив последний неуклюжий маневр, - видимо, пилот пытался сесть в режиме авторотации - с хряском, взметнув взвесь из песка и пыли, упал по другую сторону дороги...
  
  
  7.
   Провинция Гильменд,
   перекресток местных дорог.
  
   Козак какое-то время стоял недвижимо - под прицелом двух направленных на него "глоков". Лицо его тоже оставалось неподвижным; стороннему наблюдателю, если бы таковой материализовался поблизости, могло бы показаться, что этот человек впал в ступор.
  - Мужик, ты чё, оглох?! - рявкнул здоровяк "Алекс". - Снимай "разгрузку"!!
  - Айвен, не дурите! - сказал второй, заходя со спины. - Делайте, что велено! Быстро!!
   Иван отстегнул "липучки": сначала на правом боку, потом на левом. В это мгновение его движение чуть замедлилось; рука как бы повисла на секунду-другую в воздухе - в интегрированной кобуре - именно слева - купленный им за свои бабки Glock 17...
   Но субъект, стоящий у него за спиной, туго знает свое дело: в затылок Козаку тот час уперся ствол.
  
  
  [...] Иван повернул голову на звук; из "патрола", хрястнув тяжелой дверью, выбрался наружу его водитель, выполняющий по совместителю функции телохрана старшего Team-2.
  Козак мрачно усмехнулся про себя.
  Ну вот, стоило задаться вопросом, а чем, собственно, в это самое время занят его "бодигард", как тот, наконец, соизволил напомнить о своем присутствии...
  Датчанин, на ходу выдернув ствол из кобуры, подошел к ним. Лицо его, налившееся кровью, было искажено от ярости. А, может, и от страха, кто знает...
  - Вы что, рехнулись?! - крикнул он. - Почему здесь?! Зачем?! Договорились же, что и как!..
  - Ханс, давай-ка полегче! - подал голос здоровяк. - Ты сам сказал, что этого типка следует взять на дороге?
  - Вы что вытворяете, идиоты! - проорал, брызгая слюной, обычно выдержанный скандинав. - На другой дороге, мать вашу! Не здесь, не на этом перекрестке!..
  [...] - Послушай, Ханс... - после наступившей вдруг паузы первым подал голос личник Джонса. - Вот что хочу сказать...
  - Ну?! - сердито отозвался датчанин. - Не тяни.
  - Тут такое дело...
  - Быстрее рожай, Фрэнки! Не можем же мы стоять тут до бесконечности!..
  - Хреново, Ханс... Проблемы.
  - Надо связать его! - нетерпеливо произнес датчанин. - Бросим в кузов вашего пикапа! Приедем на место... я оставлю его связанным в канаве! Мы уедем! Потом устроим чуточку войну... постреляем немного... нам в этом подыграют! Пакет с авансом наликом я вам передал, завтра получите остальное! Не понимаю, парни, что тут сложного?
  - Мы с Алексом решили, что это... ну, не справедливо, что ли, - все тем же спокойным голосом сказал Фрэнк. - За Айвена ведь могут и спросить...
  - Ты это о чем толкуешь, приятель?
  - За ним, мэн, серьезные люди стоят. Маловато по "стохе" на брата, ты не находишь?
  - То есть? Вы что, торговаться собираетесь?
  Алекс, высматривавший кого-то на странно опустевшем лашкаргахском шоссе, поглядывавший также в сторону аэродрома, в какой-то момент оскалил зубы - и усмешка эта его была страшна и бесчеловечна.
  - Ладно, еще "полтинник" набавлю, парни, - натужно улыбаясь, сказал датчанин. - Ну что, на этом все? Денежный вопрос закрыт?
  Алекс зашел сбоку.
  Поднял руку с "глоком".
  И почти в упор выстрелил в прикрытую одной лишь банданой белёсую стриженую голову.
  
  
  Провинция Гильменд.
  Точка ?4 - аэропорт Буст.
  
  Козак невольно прикрыл глаза...
  Когда он пришел в себя, - случившееся, надо сказать, было неожиданным и для него самого - датчанин уже лежал на земле, на правом боку, на полусогнутой руке с зажатым в ней мертвым хватом пистолетом. И, определенно, он был мертв.
  Иван покачнулся; кроме того, он невольно опустил руки.
  В спину ему, между лопатками, тут же ощутимо надавил ствол.
  - Не дергайся, Айвен!- прошипел стоящий позади человек. - Тебя это не касается.
  На обочине близ перекрестка вновь прозвучал сухой резкий щелчок - "Алекс" сделал "контрольный", просверлив датчанину еще одну дырку в черепе. Не медля ни секунды, здоровяк присел на корточки возле свежеиспеченного жмура... Действовал он быстро, точно, сохраняя при этом хладнокровие и максимальную концентрацию. Определенно, этого субъекта Иван Козак недооценил. Вернее, не просчитал, что "кременчужскому" могут доверять подобные нынешней деликатные акции, что его могут привлечь на роль одного из исполнителей.
  
  
  Иван, не опуская рук, развернулся в полкорпуса, чтобы видеть то, чем в данную секунду занимается второй сотрудник.
  Здоровяк по-прежнему действовал сообразно некоему плану. Он припарковал "патрол" не абы где, а с определенным расчетом: в аккурат на наезженном тяжелым транспортом "вираже". Ответвляющаяся в этом месте от перекрестка дорога ведет к расположенным за городом карьерам (именно по ней проехали недавно самосвалы в сопровождении нескольких джипов с охраной). Рядом с этим съездом на обочине насыпана трехметровой высоты куча щебня... Это, кстати, не хорошо, это не правильно, когда такие кучи песка или щебня насыпают близ дорог, по которым следуют конвои. Это серьезное нарушение канонов и правил противопартизанской и противоминной борьбы. Но то, что выглядит хорошо и правильно в теории, не всегда выдерживает столкновения с повседневностью. В реальных условиях, как это происходит здесь, в провинции Гильменд, иногда приходится отходить от жестких требований. Хотя бы потому, что тяжелая техника оставляет после себя колеи, а, следовательно, без регулярной "подсыпки", без того, чтобы грейдеры и катки время от времени ровняли полотно, такая дорога, как эта, очень быстро станет непригодной для проезда тяжелой техники.
  Таких вот куч с щебнем вдоль этой и некоторых других здешний дорог - полно; для групп саперной разведки, ежеутренне выезжающих для проверки маршрутов следования конвоев, это вечная головная боль. Но и совсем обойтись без используемой здесь технологии "подсыпки" дорожного полотна тоже не получится.
  Так вот, "Алекс" остановил "патрол" возле кучи щебня на самом съезде к дороге, ведущей к карьерам. Иван, заинтересованно следил за его действиями - а что ему еще остается делать. Здоровяк, открыв переднюю дверь, копошится в салоне... Какое-то время была видна лишь его откляченная пятая точка; но вот он наконец выпрямился и захлопнул дверь.
  Ага, вот оно что: "Алекс" переволок датчанина, которого сам же недавно обслужил, в кресло водителя.
  
  
  Иван повернул голову в другую сторону. Со стороны аэропорта к перекрестку приближаются три транспорта - теперь уже хорошо слышен рокот их двигателей. Машины следуют на большой скорости; через минуту они будут уже здесь, на этом перекрестке.
  - А это кто такие, Фрэнк?
  - Вскоре ты получишь ответы на все вопросы, - отозвался личник Джонса. - А сейчас помолчи, Айвен! -
  Транспорты, ходко катившие по черной гладкой ленте шоссе от аэропорта, перед самим перекрестком стали сбавлять ход. Теперь уже были видны подробности. Головным идет "хамви"... Но это точно не машина Кэмбелла - джип имеет несколько другую маскировочную окраску, Кроме того, у этого транспорта нет пулемета на крыше.
  За ним катит точно такой же джип. А замыкающим в небольшой колонне идет бронеавтомобиль "Оцелот" - это изделие британского ВПК, используется как легкий армейский бронетранспортер.
  - Айвен, лови!
  Козак - действуя на автомате - поймал брошенный ему Фрэнком предмет; это была полотняная шлем-маска.
  - Надень ее! - скомандовал личник Фрэнка. - Поверх банданы! Быстро!
  Иван привычным жестом расправил пальцами полотняную маску; быстро надел ее. "Алекс", закончив свои дела, тоже раскатал маску. Но, в отличие от сослуживцев, он не остался стоять на обочине, а уселся в их с Фрэнком транспорт, заняв кресло водителя.
  
  
  Оба джипа въехали на перекресток. "Оцелот" остановился неподалеку, примерно в сотне метров. Наверху бронеавтомобиля показались два стрелка в камуфляже и в касках; дула двух машинок, крупнокалиберного "браунинга" и пулемета 7.62, развернуты в противоположные стороны.
  Передовой "хамви", миновав застывших на обочине субъектов в шлем-масках, - один из которых удерживал своего визави на мушке - подкатил к припаркованному возле кучи щебня "патролу". Открылись тяжелые передние двери; из джипа показались двое мужчин. Внешне они ничем не отличаются от "частников": экипированы в камуфляж "песок", на обоих облегченные боеукладки, лица прикрыты шлем-масками. Знаков отличия на их униформе Козак не разглядел; скорее всего, таковые отсутствуют. Каких либо надписей на бортах джипов, эмблем, знаков и прочего, что помогло бы идентифицировать принадлежность транспортов и передвигающихся на нем людей, тоже не обнаружилось.
  Двое вновь прибывших стали что-то - или кого-то - вытаскивать из салона своей машины. Изнутри им кто-то помогал... Что характерно, они не обращали ровно никакого внимания на парочку мужчин, находящихся по другую сторону дороги. Так, словно их там и не было.
  Вот они извлекли нечто продолговатое, упакованное в черный прорезиненный чехол. Положили "сверток" на землю. Один из них открыл дверь "патрола" - со стороны пассажира. Второй, нагнувшись, стал снимать "саван" с привезенного ими в точку ?4 тела.
  Просмотреть всю эту сцену Козаку не удалось: обзор перекрыл подъехавший к ним второй "хамви". Открылась дверь этого бронированного джипа; Фрэнк красноречивым жестом указал Козаку на нее.
  
  
  Первыми с перекрестка уехал джип "Ниссан-патрол" с двумя сотрудниками "Армгрупп", Алексом и Фрэнком - они направляются к заводу ЖБИ, чтобы в его окрестностях воссоединиться с той частью колонны спецтехники, которую они должны опекать в рамках сегодняшней миссии.
  Оба "хамви", снявшись с места одновременно, покатили, как и страховавший их "Оцелот", в обратном направлении - в сторону аэропорта.
  Над лентой лашкаргахского шоссе колышется марево.
  На перекрестке местных дорог, в точке, обозначенной на карте под номером "4", остался лишь припаркованный возле кучи щебня пикап "патрол" - разъездная машина старшего TEAM-2 с двумя мертвецами в креслах водителя и пассажира.
  
  
  В салоне "хамви", в который "пригласили" проследовать Козака, находятся двое мужчин в камуфляжной форме без знаков отличия.
  Оба в шлем-масках.
  Водитель даже не обернулся; его как будто вовсе не заинтересовало то, что в машине, которую он ведет, появился еще один пассажир.
  Второй мужчина, имеющий примерно такую же комплекцию, как старший Team-2, как только они тронулись с места, стащил с головы "маску". На Козака уставились льдистые серо-голубые глаза.
  - Босс? - чуть охрипшим голосом произнес Козак. - Вот так сюрприз!..
  - Что-то я не слышу радостных ноток в вашем голосе, Айвен. - сказал Сэконд. - Могли бы и обнять старого друга...
  Иван натужно усмехнулся. Он давно усвоил, что хамить этому человеку не стоит; и вообще, когда имеешь дело с мистером Сэкондом, нужно не только фильтровать базар, но и маскировать эмоции, прятать свои потаенные мысли. Майкл прочитывает и просвечивает окружающих с завидной легкостью; и фиг его знает, как это у него получается.
  - Рад вас видеть, сэр, - сказал Иван, заставив себя проглотить все прочие вертевшиеся на языке слова. - Вы нисколько не изменились с момента нашей крайней встречи.
  - Вы имеете в виду этот эпизод? - Сэконд, по-своему истолковав прозвучавшие из уст его давнего знакомца слова, ткнул пальцем куда-то за спину. - Пришлось вмешаться, как видите.
  - Могу я узнать, что это за... маневры?
  - Об этом потом... А вы не выглядите слишком удивленным, Айвен. - Майкл, развернувшись в полкорпуса, не сводил глаз с Козака.
  - Мистер Грэй недавно передавал от вас привет.
  - А! Да, мы разговаривали с ним о вас, это правда. Еще что-то? Или клещами из вас надо вытаскивать инфу... по обыкновению?
  - Вас также недавно поминала одна наша общая знакомая.
  В салоне прозвучал сухой смешок.
  - Представляю, как она рада была вас увидеть, Айвен.
  - Точно, сэр. - Козак криво усмехнулся. - От радости попотчевала меня каким-то зельем, от которого я за малым концы не отдал.
  - Ладно, шутки в сторону, Айвен! - В тоне британца появились знакомые по прежнему общению властные нотки. - "Нашлепки" с вас, вижу, сняли?
  - Да, сэр. Еще на дороге посрывали.
  - Так надо, Айвен. - Майкл почесал кончик носа. - Ничто не должно свидетельствовать о том, кто вы такой и где вы прежде работали.
  - Меня что, уволили? - мрачно поинтересовался Козак. - Я правильно понимаю происходящее?
  - Не совсем.
  Сэконд высморкался в клетчатый платок. Спрятав его в карман, закончил мысль:
  - Вас не уволили, Айвен, вас - убили.
  
  
  Примерно в километре от "южного" КПП аэропорта, используемого только для проезда спецтранспорта, эта небольшая колонна вдруг остановилась.
  - Дружище, откройте верхний люк! - скомандовал Сэконд. - И держите бинокль!..
  Он передал высунувшемуся по грудь в проем одного из двух люков сотруднику "геовид".
  - Дорога от "казарм" к отводному каналу, и далее к заводу!.. - донесся до Козака голос британца.- На карте точка... точка номер "девять"!..
  Козак прикипел к биноклю. Сначала от нашел - в качестве ориентира, или отправной точки - расположенный на юго-западе Лашкаргаха квартал казарм. Эти серые, низкие, продолговатые здания, построенные в середине прошлого века американскими инженерами, почти сливаются с такого же цвета пустошью... Повел головой влево, высматривая в окуляры мощного бинокля строения недавно подвергшегося нападению непонятно откуда взявшегося отряда моджахедов завода ЖБИ, запуск в эксплуатацию которого теперь отложен на неопределенное время.
  Найдя этот объект, мысленно поделил сегмент между казармами, - в том квартале располагается лашкаргахский филиал "Армгрупп", захваченный в последнее время "американской фракцией" - и заводом железобетонных изделий. Направил туда бинокль.
  И сразу увидел то, что хотел, по-видимому, показать ему британец: по дороге вдоль дамбы, оставляя после себя хвост пыли, следует какая-то небольшая колонна.
  - Пять машин... - пробормотал Иван. - Три джипа... два "страйкера"!.. Движутся в сторону... в сторону завода!
  - Эту миссию снарядил один наш общий знакомый, - долетело до Козака снизу.
  - Зачем? Для какой цели?
  - Чтобы захватить вас, Айвен... А если не получится взять живым, то... то ликвидировать вас - по дороге к карьеру или на другой, ведущей к заводу дороге.
  Иван хотел повторить свой вопрос, - "зачем?" - но не успел: над перекрестком, над тем местом, куда он как раз смотрел, вдруг вспух огненный шар!..
  А еще спустя мгновение послышался надавивший на перепонки громкий раскатистый звук взрыва.
  
  
  Козак смайнался обратно в салон. Водитель, словно только и ждал, что этого громового раската, резво тронул с места. За их "хамви" к южному КПП покатили и две машины сопровождения, включая "оцелот".
  - Итак, я мертв, сэр, - угрюмо произнес Козак. - Теперь объясните, для чего я понадобился вам в таком качестве, сэр?
  Майкл вдруг перешел на русский, коим он, надо сказать, владеет отменно.
  - Надо кое-что добыть, - сказал он. - Одну вещицу. И доставить ее мне.
  - Кое-что, - эхом повторил Иван, автоматом перейдя на русский. - И именно я должен это нечто добыть?
  - Верно, Айвен. Задание, между нами, не сложное. Вы должны добыть кое-что из того, что оставила группа "Боба" в Черных пещерах.
  
  Сергей Соболев (с)
  
  http://sobolev-sv.livejournal.com
  
  http://sergeysobolev.info/?p=608&preview=true
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"