Тагрин София : другие произведения.

Последние секреты

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Заявка звучала следующим образом: Фили/Кили, обмен телами. В результате какого-либо действа (Гендальф начудил али эльфы "подарок" устроили, а может и артефакт какой магический нашли) братья меняются телами. Было бы интересно посмотреть на происходящее чьими-нибудь глазами со стороны, но можно и от лица участников обмена.
   Шкатулка была странноватой, впрочем, как и все в этой вонючей пещере, откуда дух троллей не выветрится и за столетие. Фили и Кили приоткрыли ее, с удивлением обнаружив маленький, гладкий камешек, вместо горки сокровищ. А ведь весил, как горка сокровищ! Вспышка, и братьев отшвырнуло на пару шагов. Шкатулка выпала из рук, захлопнувшись с каким-то удовлетворенным стуком.
  
   Догадаться, что произошло - было нетрудно. Когда твое собственное тело находится перед тобой, а чувствуешь ты себя кардинально иначе - догадаться нетрудно.
  Кили... точнее, тело Кили тихо уточнило:
   - Кили?
   Ты осторожно кивнул, чувствуя усы, которые тебе не принадлежали. Разглядывая руки брата. Свои.
  Твое тело... нет. Твой брат, со злостью пнул камень:
   - Магия.
   - Нужно найти Гендальфа.
   - Да. Возьмем это с собой. Покажем ему.
  
   Но волшебник не смог помочь. Только загадочно усмехнулся наутро, после того как ночью уходил куда-то, чтобы изучить содержимое шкатулки. Сказал, что все разрешится. "Со временем, уважаемый гном".
  
   Кили казалось, что он знает о брате все. Не только о характере, но даже о теле. Нет. Это оказалось ... все казалось другим. Кили знал, что в тридцать семь лет Фили ломал ногу. После выздоровления брат не хромал, даже не обсуждал это. Все было в порядке. Но Кили чувствовал где именно раньше был перелом. Фили жил с постоянным... не болью. Но это... Не здоровый организм. Кили помнил, каково иметь здоровые, никогда не раненные ноги. Ощущение ноги брата не было болезненным или немощным. Оно было другим.
  Кили было некомфортно. Он всегда был физически сильным мужчиной, но больше внимания уделял и чаще использовал ловкость и скорость собственного тела. Теперь это было невозможно, даже если хотелось. Фили был медленнее. Совсем чуть-чуть, но для Кили - очень заметно. Зато Фили был мощнее и сильнее. Тоже совсем чуть-чуть, но Кили ловил себя на том, что ему трудно контролировать свою новую силу.
   И уж чего Кили не ожидал, так это наплыва... этих эмоций. Эмоций, которые рождаются не душой Фили, а его телом. Ярость. Постоянная, вырывающаяся из-под контроля. Сжирающая разум и душу. Нет. Все не так. Не постоянна. Она рождалась из-за возбудителя. Если Кили оступался - он раздражался. Если раздражался, он сердился. И еще больше сердился, когда его собственные глаза смотрели с жалостью, а его голос, такой непривычный со стороны, наставлял:
  - Спокойнее. Дыши ровнее. Думай о чем-то приятном. Это нетрудно контролировать, если сосредоточится.
   Кили анализировал ситуацию и осознание. У брата были секреты, с которыми он жил, с которыми справлялся сам, без чужой помощи. Без его помощи.
   Кили хотел было разозлиться, но вспомнил о собственных секретах. Оно и правильно. Не всем стоит делиться.
   А злость ушла. Когда он подумал о том, что за восемьдесят два года его брат ни разу не напал на него, не говорил с ним злобно, не оскорблял и не унижал его. Если учесть это ощущение злости внутри и то, что Кили всю жизнь давал повод убить себя на месте - если учесть все это, можно понять, как сильно его любил старший брат. И в его глазах, глазах Кили, был виден страх. Он боялся. За свой секрет. Но за брата боялся больше. Кили спросил:
   - Если нам придется драться? Что будет.
   Фили в теле Кили молчит слишком долгом. Но все же отвечает:
   - Ты будешь убивать, не видя ничего вокруг, пока не ослабеешь. Ты не сможешь это контролировать. Мне понадобились годы.
   А потом тело Кили быстро, пусть и неловко, убегает вперед.
  
   Фили и не знал, что Кили, может быть неосознанно, уже привычно, но постоянно чувствует руку. Ту, о которую бьется тетива.
   Не знал, как справляться с этой... буйной энергией, рвущейся из тела. Казалось, что ноги и руки Кили живут своей жизнью. Фили только думает о чем-то, а руки уже тянутся делать. Слишком быстро. От непривычки - неловко и нелепо. Чтобы за этим поспевать, за телом, которое бежит вперед тебя, нужен постоянный контроль. Только когда Фили сосредотачивался и заставлял себя мыслить логически, рационально, только тогда он мог нормально... двигаться. В гармонии с телом. Значит, Кили мыслит примерно таким способом. Иначе он был бы самым неловким гномом в истории. Но все, что он делает, выглядит органичным, даже грациозным. Значит, голова брата работает в постоянном логическом мышлении. Если так, то это объясняет его шалопаистое поведение. Разум должен где-то отдыхать. Где-то ослаблять бдительность.
   И страх. Нет. Неправильно. Кили не был трусом и ничего не боялся. Но его тело.. его мозг, или его сердце. Что-то, что рождает ощущения в оболочке. Что-то рождало постоянную тревогу. Сердце Кили билось быстрее, чем сердце Фили. У Кили часто перехватывало дыхание. Это тело постоянно было настороже. Будто постоянно ожидая... опасности?
   Фили не знал, что это такое, но даже в состоянии покоя, в безопасности, во сне, он не мог заставить тело брата полностью расслабиться. Если он думал о том, чтобы держать расслабленным тело, то спустя мгновения понимал, что уши ловят каждый звук, а глаза напряженно всматриваются в темноту. Если он расслаблял разум, заставляя себя не смотреть и не слушать, он ловил себя на том, что теперь напряжены ноги, будто он собирался сорваться с места и бежать. Или руки, готовые потянуться к оружию, и сражаться.
   Его собственные, светлые глаза смотрели с жалостью. И со злостью. Которую Кили контролировать не мог. Не умел.
  
   Когда они оба были достаточно напуганы друг за друга, когда с жалостью пытались успокоить друг друга, когда даже спать начали рядом... Кили осторожно прикасался к своей бывшей голове, чуть-чуть поглаживая. Успокаивая, как ребенка перед сном. Фили осторожно массировал пальцем переносицу на бывшем его носу. Знал, что иногда глаза словно горят и слезятся. Особенно если теряешь контроль. После нескольких ночей, они, наконец-то, научились справляться с телами, как надо. Помогая друг другу. Секретов больше не было. А то, что раньше казалось родным, привычным, самим собой - стало настоящей проблемой. Фили никогда не переживал из-за своей раздражительности. У него было понастоящему доброе сердце. Поэтому вся ярость выплескивалась на тренировочной площадке, или на врага. Но никогда на родных и близких. Это было просто. Пока не начало мучить младшего брата. Кили не обращал внимания на свое состояние. Он просто жил с этим. В вечном напряжении, которое ему было даже приятно. Он ничего не упускал и был готов ко всему. Пока это не начало мучить брата, не давая ему отдохнуть.
   Они жалели друг друга. Узнали последние секреты друг друга.
   Проснулись они в своих телах. Гендальф смотрел с жалостью, но и облегчением. Он улыбался. "Вот и все, уважаемые гномы. Все".
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"