- Ты знаешь, на моем счету уже несколько мужиков,- сказала прима,- и все они были неотесанные грубияны. Бросали меня на пол, втаптывали в грязь. Вспоминать не хочется. Хотя помню, был один курчавенький такой, интеллигент, вот он, кажется, искренне любил. Да, точно, от всего сердца. Пробовал бросить - не смог. Днем и ночью я ему мерещилась. Сам говорил, не вру, честное слово.
А уж как трепетно он держал меня в пальцах. Сама нежность, как вспомню - плакать хочется. Когда еще я встречу такого же мужика?
Нет, дура дурой, что передние мысли, что задние. Был бы фильтр в голове - не поступала бы так опрометчиво. Оценила бы до, а не после. Молилась бы на него, губы целовала, небо. Так нет же, вообразила себя примой большого театра, возмечтала о дизайнерском ложе, серебряном мундштуке.
А что собственно мог предложить мне мой возлюбленный? Да ничего особенного, хоть он и тратил последние деньги на меня, ничего хорошего я от него не видела, наплевать ему было где я лежу: в консервной банке из под икры или в настоящей пепельнице. Так что и правильно я свела его в могилу. Другого найду. - Правильно,- поддержал приму парламент, -незаменимых людей нет. Пусть знают с кем имеют дело, ведь написано же на упаковке "Курение убивает!"