В эти дни неспокойно на сердце. Сидишь, наслаждаясь прохладой, в саду, и внезапно, взглянувши на пруд, размышляешь, не есть ли особый смысл в отражении тихо взошедшей Луны. Радостный смех детей, игравших на улице за стеною, затих; жена в комнате баюкает сына, сонно поет колыбельную.
Я беззвучно надеваю рубашку, подпоясавшись, выхожу. К пруду примыкает извилистая, покрытая угольной крошкой тропинка. По ней и средь бела дня ходит мало народу, а уж ночью царит особенное безлюдье. Пруд окружен ветвистыми, остропахнущими деревьями. Вдоль тропинки раскинулись ивы; есть и еще деревья, но я не знаю, как они называются. В безлунные ночи тропинка мрачна, и люди боятся по ней проходить. Гулять этим вечером славно, хотя свет Луны бледноват.
Я один на тропинке, бреду себе, руки за спину. Я похож на Природу; так же возвысился над заурядным, попал в свой собственный мир. Я обожаю быть шумным, и люблю ледяное спокойствие; люблю жить в толпе, и ценю одиночество. В подобные вечера, затерянный в свете Луны человек, хочет того или нет, но предоставлен себе. Днем нужно работать, говорить много слов, но сейчас уже можно не притворяться, и я наслаждаюсь расплывчатым, бледно-серебристым сиянием на глади лотосового пруда.
Слоистые листья украшены россыпью белых цветов, то нежно раскрытых, то стыдливо свернувшихся в шероховатые под рукой гроздья; словно зерна драгоценных камней, словно звезды в лазоревом небе, словно красавица только что после купания. С ветерком доносится стойкий запах,песней с высокой башни. Цветки вместе с листьями тонко дрожат, словно лодка, молниеносно, легким дождем, пронеслась по спокойной глади пруда. Стебли растут очень густо... Нижнюю сторону листьев, там, где толчками струится вода, мне не видать; но листья и без того красивы.
Свет Луны, как вода, течет по цветкам и листьям. Легкий туман висит над водою. Лотосы словно купаются в молоке, окруженные флёром сна. Плотные облака не дают разгуляться Луне; но я думаю, это уместно - в царстве крепкого сна легкая дрема имеет особый привкус. Свет течет в промежутки между девевьями, высокий, густой кустарник бросает неровные, пестрые тени, их острые грани похожи на духов. Тени от ив - редкостной красоты - лежат на поверхности листьев лотоса. Свет на пруду раздроблен и вместе с тенями образует гармонию одной, довольно известной песенки для виолины.
Как много деревьев вокруг - далеких и близких, высоких и низких, и особенно много ив. Они растут густо вокруг пруда, лишь вдоль тропинки немного расходятся, словно нарочно, чтобы впустить лунный свет. Деревья черны; вот их скрыл клочковатый туман, но грациозные силуэты ив по-прежнему различимы. В вершинах деревьев таятся очертания гор... для тех, кто имеет богатое воображение. В просветах между деревьями виднеется парочка уличных фонарей. Как не разборчив глаз сонного человека! Бодры лишь цикады, да лягушки в пруду; так почему же и я не могу? Желанье сорвать пару лотосов овладевает мной. Сбор лотосов - древний обычай Цзинань, цветущий на протяженьи шести династий; о нем приблизительно можно узнать из Шицзина. Сбором заняты девушки; они плавают в маленьких лодках, напевая прекрасные песни. Сборщицы лотосов молчаливы, однако взгляните на них... Оживленное, грациозное время. Хорошо сказал Лян Юаньди в "Оде на сезон сбора лотосов":
"Юные девушки в лодках ловки и загадочны... лодки, которым не терпится тронуться в путь, разрезали ряску; эти тонкие талии со скромными поясами! Они медлят, шагая с оглядкой; лето спешит на смену весне, и нежные лепестки в первый раз, страшась подмочить свои юбки, мелко смеются и боясь опрокинутся, ежатся в лодках".
Увидеть бы вновь эту радостную картину. Как интересно! Но, к сожалению, мы давно уж не знаем счастья. Вот и слова Ю Цзици в "Песне Сичжоу":
"Наньтан, сбор лотосов осенью; цветы изменяют людские сердца; с опущенной головой несешь лотосы, прозрачные, как вода".
Найдись этим вечером сборщица лотосов - как знать, может и здесь изменилось бы чье-то сердце. Но здесь - только тени текущей воды, и я думаю о Цзинань, и думая так, поднимаю внезапно голову и понимаю, что незаметно вернулся к черному ходу; тихо-тихо толкаю дверь, захожу. В доме ни звука, жена давно спит.