Soliedragika. Хоши. Фанфик по Наруто

Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - кто-то хочет, чтобы они были?
Значит - кто-то называет эти плевочки
жемчужиной?
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит -
чтоб обязательно была звезда! -
клянется -
не перенесет эту беззвездную муку!
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
"Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!"
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!

В. Маяковский "Послушайте!"

Долгая дорога в расцвеченной разноцветными звездами и рассеянными осколками и облаками материи в бесконечной тьме. Звуки, свет, ощущения, само пространство за пределами обычного человеческого понимания. И тонкая нить связывающая душу с телом натянувшись до предела со звоном лопается. Остановка сердца. Я мчусь назад, отчаянно, раз за разом пытаясь проснуться, сбиваюсь, прорываюсь сквозь ставшее словно кисель пространство. Проснуться! Проснуться! Проснуться! Это только сон! В голове проскальзывают отрывки воспоминаний.

--...Вот что я Вам, девоньки, скажу: бред всё это полнейший! Ничего не выйдет.

--Ро-ро, ты просто скептик и прожжённый пессимист! И возьми себя в руки мы же тебя только немного крови сцедить и просим, на алтарь же не волочем.

--Я лучше вас за горло до полного взаимопонимания подержу... И не надо на меня так смотреть!

--Ну, Ро-ро-тян!

--На Вы, моим полным именем и без этих китайских суффиксов!... И я подумаю...

--...Ну так как, ..., всё готово уважаемая сестра?

--Держи.

--Вы лучшая Хоши-сама!

--Я ... сколько можно повторять?

--Ши-ши-ши-ши, Хоши-сама, а сколько можно нам твоим несчастным сестричкам пытаться приобщить Вас, о великая, к мудрости страны восходящего солнца?...

...Слабость растекающаяся по телу, крики, плачь, черная воронка пытающаяся отобрать самоё дорогое...

--...Сестрёнка!

Из последних сил рвусь вперёд и с криком просыпаюсь. Кричу, а слышится какой-то детский плачь, тело совершенно меня не слушается. Кто плачет? Боль пронзает меня на свозь и я чувствую каждую клеточку своего... крохотного тела? Я пришпилена железякой к месту, удивление от своей живучести, не возникает. Крохотный огонёк всё сильнее разгорающийся внутри меня, резким всплеском выталкивает чужеродный элемент. Только сил, чтобы спасти нас у него почти не остаётся. Да что же это за дурацкий сон! Да поможет же мне кто-нибудь или нет!?

Плачь пронзительный детский плач. Ослабевающий внутри огонёк позволяет мне услышать рядом кого-то родного, запертого в бесконечный кошмар.

Спаси меня! Я хочу жить!

Мы с огоньком еле теплимся. Проснуться, надо просто проснуться!

Неуклюжие дрожащие, но такие родные руки аккуратно касаются меня. Я очень-очень стараюсь выжить, мы с огоньком поддерживаем друг друга, как только можем.

Спаси!

Больно... больно... больно...

Тепло от чужих рук, обволакивающее, странное, неожиданно приносит облегчение, восстанавливая моё хрупкое тельце. Я теряю сознание, и меня привычно выбрасывает дальше в другое сновидение, а дальше крепкие связи с огоньком и телом заставляют меня недоумённо застыть, прежде чем я проваливаюсь в густую тьму.

Просыпаюсь, открываю глаза всё вокруг мутное перевернутое и огромное. Кричу, слышу нечто невразумительное. Осознание всей глубины случившейся катастрофы сваливается на меня гранитной плитой чистейшей паники. Внешний явно не очень дружелюбный ко мне мир отвечает на мою истерику довольно радикально. Некто совершенно чужой хватает меня на руки и начинает методично потряхивать и глушить своим далеко не мелодичным голосом, немного оторопев от такой наглости продолжаю истерить с удвоенной силой. Знаю, что где-то здесь должен быть кто-то родной, тот который меня спас. Так какого меня какая-то чужая тётка лапает?! Почему я решила что тётка? Меня просто нагло попытались заткнуть грудью, мужик явно бы на такое не пошёл. Хотя о чем это я? Я ведь не малейшего понятие не имею где оказалась! А единственное родное мне существо шляется неизвестно где!

--Уааааааа!-- Что-то хлопало, кто-то кричал, мне что-то вкалывали, какие-то левые люди руками с непонятными намерениями прикладывались. Моя звуковая атака только набирала обороты.

--Уааааааааа! - Мой бунт жестко пытаются утрясти. Фиг вам! Национальная индейская изба в четыре этажа и евро ремонтом!

--Уаааааааааааа!--Интересно, а до них когда дойдёт чего это я так кипешую? А дойдёт ли? И где мой спаситель? Пытаюсь его почувствовать, и потому немного утихаю, не чую, совсем ничего не чую.

--Уааааааааааааааааааа! -- И как только сил хватает? На конец-то чувствую себя на руках у своего родича и тут же затыкаюсь, затем наваливается дикая усталость, и я проваливаюсь в сон.

Через несколько пробуждений, когда самый родной человек, в бешенстве наорав на меня и сунув в чужие руки, ушёл, и как бы я долго не плакала, не желал возвращаться. И никто кто бы был хоть немного мне близок так и не пришел, я поняла, что осталась совсем одна. Я перестала плакать, послушно ела, спала. Со временем улучшились слух и зрение, я научилась сидеть, затем ползать, потом ходить, училась понимать окружающих. Узнала своё имя от медсестры. Странно, что меня еще не отдали в приют, а всё еще держали в больнице. Почему? Мне уже явно больше года. И хотя первые две недели я была беспомощна как новорождённая, сейчас это было уже далеко не так. Как дела у того кто меня бросил и забирать явно не собирается, ума не приложу. За те три месяца, он ни разу поблизости не появлялся. С тех пор как я начала понимать окружающих стоит им начать говорить на тему моих родственников, как я закатываю истерику, от них я ничего не хочу слышать. К тому же я всё еще пытаюсь проснуться от этого сна. Шиноби, меднины и другое местное мифическое поголовье совсем не помогают принять окружающую меня реальность. Всё что окружает меня, кажется мне знакомым и незнакомым одновременно, кажется, что если я сумею ухватить нужное воспоминание, то всё станет на свои места, и боюсь этого. Где-то там, в другой реальности я просто не сумела проснуться, и меня не оставляет ощущение того, что дальше будет как в сказке, чем дальше тем страньше и страньше. Что я проиграла, не сумев открыть глаза?

--Хоши-тян! Хоши-тян где ты там прячешься?-- Сегодня за мной присматривает один из начинающих меднинов, его имя нехорошо отозвалось в моей памяти, и я решила сбежать. А что? Я и так уже месяц веду себя почти идеально, нимб на голову, крылья за спину и утащат туда, куда мне по здравому размышлению рановато. Хотя почему и куда вспоминается смутно. Тяжело дыша, забегаю в первую попавшеюся мне на глаза палату с приоткрытой дверью. Осматриваюсь и замечаю замотанного в бинты мальчика лет восьми только синие глаза, да соломенные волосы видно, а так мумия мумией. Молитвенно складываю ладошки, потом прикладываю палец, к губам прося сохранить тишину. Мальчик кивает. Когда очкастый нянь проносится мимо моего убежища с души камень размером с монумент каге сваливается. Счастливо улыбаюсь, подхожу к мальчику.

--Спа-си-бо.--стараясь выговаривать как можно четче и при этом как можно тише говорю я. Коснувшись ладонью груди и гордо вскинув голову представляюсь.--Хоши

Это имя связывает меня с прошлым, которого нет ни для кого кроме меня. Познакомиться с мальчиком не получается в палату врывается злой как сто чертей нянь недобро сверкает очками на моего незнакомца и подхватив меня на руки уносит не дав даже попрощаться. Дуться на свою невольную няньку долго не получается, слишком интересные он истории рассказывает. Но несмотря ни на что, чувствую что-то не так, постоянно глаза мальчика вспоминаю. После очередного рассказа клянчу себе бумагу и краски, испортив парочку листов, добиваюсь своего, на листке улыбающееся голубоглазое солнце пронзает лучами хмурые тучи. Не да Винчи, но и не Дали. В краске извозюкалась вся, Кабуто долго потом меня мыл, но даже не ругался. А вот когда я попросила меня отвести к незнакомцу, надолго задумался и решительно отказался, да так, что спорить с ним мне окончательно расхотелось.

Снова сбежать из-под опеки у меня получилось только на следующий день, но прямо у входа в палату мальчика меня поймали, как и в случае с единственным близким мне существом никакие слёзы не помогли. Было очень жаль рисунок, который в ярости порвала медсестра, того какие глупости она кричала возле палаты не задумываясь, что мальчик за дверью её прекрасно слышит. Да и щеки еще долго горели после пары пощечин заставивших меня перестать повторять как лозунг "он хороший". После этого я молчала несколько дней. А потом, когда кроме меня в плате никого не было, в окно забрался некто в оранжевом комбинезоне. Незнакомец молитвенно сложил ладошки, и коснулся указательным пальцем рта прося сохранить тишину. Я улыбаюсь в груди становиться тепло-тепло, он улыбается в ответ, но как-то грустно и слегка смущенно, достает из-за пазухи криво склеенный рисунок, мой рисунок. Он подходит ближе ко мне и отдает его, явно собираясь уходить. Я хватаю его за рукав, мальчик недоуменно смотрит на меня. В его глазах всё так же отражается нечто царапающее моё сердце. Я указываю пальцем на теперь немного зловеще ухмыляющееся солнце, потом на него, и толи спрашивая, толи утверждая говорю.

--Солнце?

--Я?--удивляется мальчик, киваю и понимая что из-за теперешнего вида рисунка это можно принять за что угодно, но точно не за комплемент, добавляю.

--Ты хороший,--позабыв обо всём он смеётся, так беззаботно, что улыбка снова возвращается мне на лицо, но так же царапает сердце. [инет]

--Я Узумаки Наруто, и однажды стану хокаге,--гордо заявляет он. Я серьёзно смотрю ему в глаза, видя в них очень многое и не решаясь читать.

--Верю,--и это короткое слово звучит как самая страшная клятва. Когда в палату врывается няня, Наруто уже в ней нет, а склеенный мальчиком рисунок лежит у меня под подушкой. Как бы меня не пытались после разговорить, я продолжаю молчать. Конечно, молчать ужасно скучно, но зачем мучиться, выговаривая слова, если они всё равно слышат только то, что хотят?

А еще я обещала нарисовать Наруто другое небо, без туч.

На второй недели молчание терпение, которым в этой жизни я кажется, особо не отличаюсь, с треском лопнуло - я стала петь. Без слов, воспроизводя бессмысленный набор звуков, но всё-таки петь. Получалось вначале не очень хорошо, зато душевно, да и врачей своим пением я умудрилась изрядно всполошить. Чем только меня не пытались подкупить, для того чтобы я замолчала, но получалось у них также как у меня по началу петь. Так прошел еще один месяц новой жизни.

Был хороший солнечный день, от пения уже никто не сбегал, да и мне самой стало нравиться пусть и бессмысленное, но приятное перекатывание звуков на языке. Я рисовала, руки плохо меня слушались, и задумка ярким пятном висевшая в моём сознании всё никак не удавалась. Что-то подобное у меня не получилось, и когда была взрослой и с более подходящими для исполнения идеи красками, но упрямство и гордость не давали просто так сдаться. Поранив листом палец, я уже собиралась расплакаться, но решительно подавив этот порыв с неподдельным интересом смотрела на то как моя кровь, смешиваясь с не успевшей высохнуть синей краской, изменяет её под стать образу в моей голове. Кровь капала, рисунок менялся, а я смотрела во все глаза.

--Хоши!--возмущенно обеспокоенный окрик заставил вздрогнуть, а завораживающее сине небо обратиться в заляпанный кровью лист бумаги. Я тут же спрятала повреждённый палец в рот и настороженно уставилась на того кто разрушил мою сказку. Сердце ухнуло вниз и спряталось где-то в районе пяток. Он. Надежда, страх, обида, радость, противоречивые эмоции переполняли меня. И я думала, что стоит мне пошевелиться, как я лопну, словно воздушный шарик или разревусь. Что хуже я выбрать не могла, стойкое ощущение того, что стоит расплакаться, как он уйдёт, приводило в отчаянье, но и малейшего желания лопаться у меня не было. Вот такие вот пироги с котятами. Потому я могла только смотреть, на единственного родного для меня человека. Человека, который меня бросил. Глаза предательски защипало, и я стала сердито тереть их кулачками, стараясь не дать слезам всё разрушить.

--Почему?--задала я самый важный для меня вопрос пока он не успел уйти. Слёзы мешали рассмотреть, важного для меня человека. Как глупо, он точно ничего не ответит. Внутри становиться так холодно, что меня начинает бить крупная дрожь.

Он подхватывает меня на руки и крепко прижимает к себе, я плачу, прижимаясь к нему, чувствуя кислый запах кошмаров нежелающих отпускать свою добычу. Стараясь вжаться в него как можно сильней, прилипнуть так чтобы не смогли оторвать, засыпаю, вдыхая родной и почти незнакомый запах.

Просыпаюсь в совершенно незнакомой мне комнате, одна. Вслушиваюсь в окружающий мир, и счастливая улыбка сама расползается на губах. Я дома. Осматриваю комнату. Всё строго, ничего лишнего, мягкие ненавязчивые, но какие-то обезличенные цвета царят в комнате. Игрушки вряд, не одной яркой книжки на полках маленькие стул и стол, как раз под меня, но нигде не видно красок и чего-либо способного хоть как-то мне навредить, игрушки и те сплошь мягкие нейтральных цветов. Единственное, что выбивается из атмосферы комнаты это я и моя розовая пижама с зайчиками. Так и хочется разразиться зловещим хохотом, крикнуть "это Спарта!" и разбросать игрушки как можно живописней. Порядок это конечно хорошо и против сдержанности я тоже ничего плохого не имею, но только не в моей комнате! Будь у меня краски, я бы оживила атмосферу и видимо, поэтому их и нет. Интересно, сейчас уже день или еще день? Скорее всего "еще", ну не оставили бы меня голодной, ведь так? Хотя по ощущениям уже давно и не день вовсе. Вздыхаю. Я в доме не одна, но родного человека нет. Грустно, я понимаю, что он не может быть постоянно рядом, но от этого не легче. Интересно, то, что он принёс меня домой, значит, что я ему хоть чуточку нужна, или то, что ему просто не позволили меня там оставить? Закусив до боли губу кое-как выкидываю эти мысли из своей головы, слезаю с кровати при этом, чувствительно хлопнувшись на попу. Прокусила губу. Спокойствие, только спокойствие. Да я же взрослый человек! Ну, по крайней мере, была таковой!

--Уаааааааа!--угу, не помню значит не стыдно. Точнее, почти не помню и почти не стыдно. В комнату вбегает незнакомая тётка и, охнув от живописного вида аля кровавое побоище, тут же начинает суетиться вокруг меня, успокаивать, обрабатывать рану. Минут через десять умытая причесанная и в синем платье, красных колготках и обещанием что у меня будет розовый заяц, сижу на руках у, как было выявлено благодаря нехитрой логике, очередной няни. И порой шмыгая носом, думаю о том, что истерика тоже искусство и неплохо бы было ему научиться. А то ничего весёленького кроме розового зайца не добьюсь, красок например, ведь вначале просила я именно их.

--Кушать хочу.-- Нет, я, конечно, хочу не просто кушать, а практически жрать, но не буду же я своей прямотой расстраивать няню? В последние месяцы, почувствовав себя на месте переходящего знамени, меня стала притягивать стабильность, так что пугать и доставать эту женщину желания не появилось. Она вообще оказалась неплохой, и имя под стать. Доброта, аккуратность, возраст чуть за сорок, фиолетовые волосы, светло карие почти желтые глаза, мягкие черты лица, искренняя улыбка, простое без изысков кимоно всё вместе создавало чистый и цельный образ - Сумико. Доверия, однако, она у меня не вызывала... вот будет у меня заяц, а там посмотрим.

Время тянулось как резиновое, не смотря на все потуги няни меня развлечь. Я ждала, когда он вернётся домой. Не знаю, может, что и измениться в будущем, но сейчас мне очень не нравиться ждать. Это так неприятно, когда время замедляет свой бег, обрушиваясь на тебя всем своим не маленьким весом, и ты ходишь, думаешь, говоришь, скрупулёзно считая его песчинки. Дождаться его у меня не получается и я так и засыпаю над остывшим ужином, было так важно разделить его с ним, что не смотря на голод, съесть ничего не могла.

Засыпаю, чтобы проснуться посреди ночи в своей комнате от неприятного, бьющего по нервам ощущения жуткой неправильности происходящего. Вслушавшись я едва удерживаюсь от того чтобы закричать. Кошмары пришли по душу моего родного человека. Они делают ему больно! Сползаю с кровати, забравшись на стульчик открываю дверь, на волосок от падения внутри вспыхивает огонёк и выбраться из комнаты у меня получается без травм. При виде лестницы у меня на глазах наворачиваются слёзы. Я маленькая! Меня должны холить, лелеять, а главное любить! Заботиться о том, чтобы я случайно не убилась! Хотя бы любить, а тут... В доме я одна, совсем, он где-то в другом месте. Сурово насупившись и собрав всю свою волю в кулак, я решительно полезла по ступенькам вниз. Конечно это не первые в моей жизни ступеньки, но во имя Control, Alt и святого Delete, почему я опять одна?! Когда я добралась до входной двери, которая к тому же оказалась закрыта, в голову закралась подленькая мыслишка "а может, ну это всё на фиг?", которую я с негодованием отбросила. Я его найду! Полазив по первому этажу, обнаружила, что все выходы перекрыты. Меня слегка переклинило, огонёк внутри меня ярко вспыхнул.

Я хочу быть рядом!

Яркая вспышка и я, прижавшись к самому близкому для меня человеку уснувшего как самый последний дурак на земле, ежусь от холода. Как прогнать кошмары? Как изгнать эту не иллюзорную боль? Я придумывала мелодию на ходу, под всплывшие в памяти слова.

Как хорошо, от души

Спят по ночам малыши,

Весело спят - кто в люльке, кто в коляске.

Пусть им приснится во сне,

Как на Луне, на Луне

Лунный медведь вслух читает сказки.

Там высоко-высоко

Кто-то пролил молоко,

И полyчилась млечная доpога.

А вдоль по ней, вдоль по ней

Между жемчужных полей

Месяц плывет, как белая пиpога.

Там, на Луне, на Луне

На голубом валуне

Лунные люди смотрят, глаз не сводят,

Как над Луной, над Луной

Шар голубой, шар земной

Очень красиво всходит и заходит!

Лунная песня(Из к\ф "Красная Шапочка")

Я тихо, но упрямо пела, пока темные щупальца кошмаров не отпустили добычу. Мой дорогой человек расслабился, а затем и вовсе обнял меня как плюшевую игрушку. В груди было тепло-тепло, а на языке горько. Утром я проснулась в своей кровати, его уже не было дома. Было очень плохо, не было сил даже на то, что бы пошевелиться и няне пришлось нести меня в больницу, а потом уговаривать пить противные лекарства. К удивлению врачей к вечеру всё прошло, а оставить меня там не дал мой дорогой человек. Просто взял и забрал домой. Я много не могла понять. Почему они послушались его, хотя он далеко не взрослый? Зачем травят своей жалостью? Откуда в нём столько боли? И на что еще способен мой огонёк? А еще Учиха Саске очень красиво звучит, не хуже чем Учиха Хоши.

Несмотря на то, каким бы суровым и взрослым не хотел быть Саске, без меня его не покидали кошмары. Ложиться спать рядом с собой он не разрешал, но прилежно добирался до дома после своих сумасшедших тренировок. У меня редко получалось обратить его внимание на себя, но как только кошмары пробирались к нему, я просыпалась, шла к нему в комнату и пела, пока они не уйдут, а Саске не обнимет в ответ.

Болеть мне очень не понравилось. А розовый заяц разонравился через пару дней, уступив место грозного вида волку.

Чем сильнее человек, тем сильнее должны быть кошмары, чтобы суметь ему навредить. И каждый раз, сталкиваясь с ними человек становиться сильнее, но только до тех пор, пока он остаётся человеком. Дает ли мне это хоть что-то? Вслушиваясь в ночную тишину в крепких объятьях самого родного для меня человека, я пытаюсь понять, как мне уберечь его, как поддержать и при этом самой не трястись от страха. В голову не приходит не одной идеи огромная железобетонная стена разделяет нас, он не желает впускать меня в свою жизнь. Каждый раз, делая что-то чтобы вызвать у него хоть тень улыбки, я сталкиваюсь с тем, что я... Я для него просто обязательство. Его долг быть рядом со мной, хотя бы изредка проявлять интерес к моей жизни и больше ничего. Я пришла в его комнату, проснувшись не от его кошмаров, а от своего и теперь никак не могу уснуть. Его тепло родной успокаивающий запах, размеренный стук сердца, всё это не способно побороть страх того, что он может просто взять и уйти, снова меня бросить. И я, зажмурившись и крепко сжав кулачки до боли вслушиваюсь в ночную тишину.

Я хочу стать сильнее

Чувствуя, как напрягается во сне Саске и сильнее прижимает меня к себе, через силу заставляю себя расслабится. Тишина давит на нервы, усиливая все мои страхи, но Учиха звучит гордо, и я борюсь с этим, всё сильнее погружаясь в странное забытье. Болезненный щелчок в голове и многоголосый успокаивающий шепот возвещает о моей маленькой победе. Свет красной луны прогоняет кошмары.

Утром меня будет Сумико, возможность позавтракать с Саске я пропустила, настроение было так себе, и слабость с головной болью на пару уж точно его улучшить не могли. К тому же не увидеть с утра самого дорого для меня человека это явно не к добру. А еще непонятный шум на грани слышимости. От него просто хочется завыть в голос. Через силу поев, пытаясь хоть как-то отрешиться от шума, я прошу Сумико научить меня готовить. Она попыталась меня отговорить, замечая, что я слишком маленькая. Ха! Под отрепетированным мной жалобным взглядом она не продержалась и минуты! Как такому милому созданию как я вообще можно в чем-то отказать? Вот подрасту, вообще одним взглядом буду всех наземь повергать! Зырк, и только я на ногах и осталась! Хе-хе.

Я изо всех сил училась готовить, но всё вокруг меня было слишком большим. Было обидно до слёз, но я не плакала и не жаловалась с упорством наверняка достойным лучшего применения, чем художественное глумление над продуктами. Няня хлопотала надо мной, периодически хваля, направляя и умиляясь. Сохранять спокойствие, как и управляться со слишком крупными для меня предметами было очень тяжело. Слишком сильно покачнувшись на стуле, при помощи со взбиванием яиц для сладкого я рухнула, умудрившись опрокинуть на себя и муку. Гул в голове на мгновение обратился громким шепотом и в следующие мгновение я уже сидела на полу с удивлением рассматривая банку с мукой, из которой ни грамма не просыпалось, и с миской с взбитыми в пену яйцами. Я не то что испугаться не успела, но даже боли от удара об пол не чувствовала совсем.

--Со мной всё в порядке,--радостно ответила я бросившейся ко мне Сумико.

--Хоши, видишь тебе еще рано, ты еще слишком мала,-- тут же не смотря на мой цветущий вид и улыбку во все имеющиеся молочные зубы затараторила и заохала женщина. Ну, вот опять она за своё! Самое тяжелое в жизни это синий кит, да и то не факт, особенно если по частям. Хоши в бой! Я не успела ничего возразить, как моя голова будто взорвалась, мой огонёк ярко вспыхнул, неприятное тянущее ощущение в солнечном сплетении и меня поглощает забытье.

Огромная поляна красивых белых цветов похожих на звёздочки под светом кровавой луны. Я весело смеюсь, напевая колыбельную, мне так хорошо и спокойно на этом поле. Кто-то зовёт меня, я поворачиваюсь и вижу хмурого мужчину тревожно смотрящего в темнеющий вокруг поляны лес.

--Хоши-тян, ты слишком долго спишь, тебе пора просыпаться, -говорит он.

--Я сплю?--оглядываюсь по сторонам, но не найдя ничего странного хмурюсь.--А ты кто такой?

--Можешь звать меня просто Тору, -доброжелательно улыбается подозрительный незнакомец. Что-то в нём не позволяет мне ему не доверять. Неправильно. Что в нём не так? Голос? Поза? Выражение глаз? Может виной страх? Страх перед тем, что скрывается в тёмном лесу? Или...? Я растерянно оглядываюсь по сторонам. -Хоши-тян, Саске-кун очень переживает из-за того что ты никак не можешь проснуться. Ему грустно без тебя.

--Я... Сколько я уже сплю?--растерянно спрашиваю я замечая лишние в моём мире детали, пойманного в яму волка, посаженное кем-то из вне хищное дерево, маленький разорённый храм у источника засыпанный яичной скорлупой и вороньими черепами. Силки на горе, из которых никак не может выбраться мудрый седой ворон, совсем белый как цветы на поляне. И там глубже в подземном городе скованное цепями солнце.

--Уже шестые сутки,--испуганно ойкнув и в задумчивости закусив большой палец, начинаю нервно расхаживать по поляне. И сама не замечаю, как срывая цветок за цветком выплетаю красивый венок. -Ну же, Хоши-тян, пойдём. Ты не можешь прятаться здесь вечно.

--Прятаться?--непонимающе смотрю на мужчину.--Разве у меня есть причины чтобы прятаться?

--Нет, конечно, нет, --тут же возражает мужчина, пытаясь, стать совсем безобидным и добрым. Нагло врёт. Зачем? - Ты очень хорошая девочка и не сделала ничего плохого. Просто ты сильно пострадала и уснула и никто не может тебя разбудить.

--Пострадала?--продолжила я игру, внимательно рассматривая венок и то и дело поправляя то один, то другой цветок. Неправильный он какой-то человек... Или то что здесь человек само по себе не правильно?

--Ты упала и использовала чакру- силу шиноби, слишком рано и твоё тело на это очень бурно отреагировало, ты чуть не умерла. И если ты не проснёшься сейчас, можешь не проснуться уже никогда,--мужчине было явно трудно со мной общаться и он хотел с этим по скорей закончить. Он очень многое прятал в своей голове. Нет, прятали в нём.

--Никогда-никогда?--испугалась я. В голове всплыл образ крепко сжимающих меня рук, размеренный стук сердца.--Саске расстроиться?

--Саске-кун очень расстроиться,-- я тяжко вздохнула. Прятаться опасно. Проблемы нужно решать, пока они не порешили тебя.

--Хорошо, я проснусь. - Я подошла к мужчине и протянула к нему руки, он резко поднял меня над землёй и я смеясь нацепила ему на голову белый венок, и, чмокнув в щеку приболевшего от такого поворота событий Тору-сана тепло улыбаясь сказала.--Спасибо. Я бы не хотела, чтобы Саске грустил из-за меня.

Свет резко бьет по глазам, я невольно морщусь, а затем чихаю.

--Хоши, не смей меня больше так пугать,--раздаётся злой и слегка, обеспокоенный голос самого дорого для меня человека.

--Я нечаяно...--смущенно лепечу я, жалея, что со стыда не могу провалиться куда-нибудь поглубже. Суровый и укоризненный взгляд прожигает меня насквозь. Вот и верь после этого всяким незнакомцам "Ты очень хорошая девочка и не сделала ничего плохого", ага как же. И почему я такая проблемная, а?

--Еще бы ты это сделала специально!--взвился Саске.--Да тебя и на минуту нельзя оставить одну, ты обязательно что-нибудь натворишь! Я не могу постоянно тратить на тебя своё время! Ксо!

--Саске-кун, в том, что произошло с Хоши-тян, ни чьей вины нет. Просто вы оба пережили слишком много для своего возраста, и пусть малышка ничего из этих ужасов не помнит, это не значит, что для неё эта трагедия прошла бесследно,-- раздался рядом смутно знакомый голос. -Хоши-тян сейчас нужен покой, поэтому, если ты не можешь держать себя в руках тебе лучше выйти.

Саске хотел что-то возразить, но мужчина в одежде шиноби просто вынес его из палаты. А я осталась растерянно хлопать глазами. Хотелось потребовать вернуть Саске назад, возмутиться тем, что с моим драгоценным человеком поступили так грубо, а еще попробовать данго и много чего еще, но навалившаяся словно цунами усталость, позволила только тяжело вздохнуть и уставиться в потолок.

Громкий многоголосый шепот, мне не спрятаться от него.

Саске POV начало

Саске с замиранием сердца смотрел на смеющеюся вместе с этим неудачником Хоши. Желание побить этого крикливого недоумка запретив приближаться к его малышке боролось со страхом, что этим он может напугать, а то и причинить вред Хоши. Что творит этот Узумаки?!

*--...Вследствие резкого выброса большого количества чакры, чакро каналы и органы Вашей подопечной были сильно деформированы.

--Она никогда не сможет стать шиноби?--то что испытывает парень можно охарактеризовать досадой. Он тратит столько времени впустую! Он мог бы сейчас тренироваться, становиться сильнее, приближаясь к своей цели, а вынужден быть здесь и выслушивать причитания этого старикана. Как будто Саске и так не знал, что Хоши совершенно бесполезное создание. Вечно путается под ногами и попадает в больницу. Зачем он её отсюда только забрал?

--Вполне вероятно, если она выживет в ближайшие несколько лет, способность к манипулированию чакры вне тела она полностью утратит. Хотя объём её чакры значительно превысит объем чакры других детей её возраста, тратиться он будет исключительно на поддержание её жизни.

--Если выживет? Что Вы хотите этим сказать?--сурова гладя в глаза врача спрашивает Саске...*

Он совершенно знал Хоши до уничтожения клана. Помнил то, что сотворил Итачи, постоянно повторяющийся кошмар, в который он его погрузил, каждого убитого братом в ту ночь, но не её. Он просто очнулся с ней на руках в госпитале и точно знал, что её зовут Хоши, и она родилась ровно два года назад. Это было простое и четкое знание, которое не подлежало никаким сомнениям, и вначале заботиться о ней было естественно, пока неправильность всей этой ситуации не дошла до него. Её неправильность. Рядом с ней жгучие пламя обиды и жажды мести переставало иметь значение. Яркая, беззаботная, плакала она или смеялась, девочка вся будто искрилась жизнью и заставляла утихать черное пламя. В этом была её вина. Он ненавидел Хоши за это, за то, что она выжила, а другие нет, за её беззаботность и радость, за её болезнь ...

*Маленькая, невозможно маленькая девочка, слишком хрупкая для этого жестоко мира, словно фарфоровая кукла способная разлететься на осколки от одного неверного движения. Пустой застывший взгляд, устремлённый в потолок, лицо лишенное каких либо эмоций и болезнь как приговор. Ничего не исправить, вмешательство гарантированно приведёт к смерти... Ксо!

Саске сел на стул рядом с кроватью казавшейся совершенно безучастной к окружающему миру девочке, осторожно взял её за маленькую ручку. Взгляд Хоши постепенно стал наполняться жизнью. Смущение, растерянность, надежда, чувство вины и немая просьбы в глазах "не бросай". Словно нашкодивший котёнок. Саске осторожно погладил её по голове. Сейчас Саске разрывали противоречия, а столь оберегаемая ненависть мешала дышать. Но он не мог себе позволить потерять Хоши, живое напоминание о той ночи и лекарство от навязчивых кошмаров. Разглядывая её карие напоминающие молочный шоколад глаза он принял важное для себя решение.

--Хоши, если посмеешь умереть, я тебя возненавижу. -она растерянно захлопает ресницами, а затем окончательно смутившись из-за чего на щеках появился слабый румянец виновата пролепетала.

--Я не смогу жить всегда.

--Это не оправдание,-- Саске чуть крепче сжал ладонь малышки... Такая хрупкая.-- Живи.*

Хоши что-то увлеченно доказывает этому дураку совершенно забыв о вечно преследующей её слабости рисует что-то на принесённых с собой Узумаки листах. Такая счастливая. При приближении медперсонала этот недоумок смывается и малышке явно становиться хуже.

Через несколько дней, которые это белобрысое недоразумение не приближался к Хоши, терпение Саске лопается и он вылавливает Наруто после Академии.

--Узумаки, я видел тебя радом с моей подопечной в больнице.

--И что с того, даттебайо?! -ощетинился блондин.

--Приходи чаще,--нехотя выдавил из себя Саске, и тут же развернулся чтобы уйти когда его остановил непривычно тихий вопрос балвана.

--Не боишься, что я сделаю ей больно?

--Нет, этого должен бояться ты, ---повернувшись обратно к Наруто, сказал Саске, недобро ухмыльнувшись.--Придурок.

Саске POV конец

Давящая тишина. Саске и Наруто молча меряются взглядами, а я даже пикнуть не могу. Страшно. Мы с Солнцем играли, и мне было так весело, что аж приплохело, да и ногу подвернуть я на ровном месте умудрилась. Глядя на Саске и Наруто каким-то коварным чудовищем себя ощущаю, словно я их обоих страшно обманула. Слёзы сами на глаза наворачиваются, плакса. Собрав всю волю в кулак, и кое-как проглотив ком в горле прошу.

--Пожалуйста, не ругайтесь,-- это по задумке должен быть крик, но после того как очнулась от того странного сна я стала еще той размазнёй и даже благодаря своему упрямству многого не могла.

--Хоши...--начал было Саске, явно собираясь меня в очередной раз отчитать, но увидев мои слёзы осёкся. Обжег презрительным взглядом Наруто, забрав меня с лавочки и по крепче прижав к себе нехотя выдавил.--Постараюсь. А ты... Наруто способен быть хоть немного ответственней и тише?

--Ха! Конечно. Я вообще могу быть супер тихим и супер серьёзным. Верно Хоши-тян?--я улыбнулась.

--Верно, -и немного смутившись добавила.--Наруто хороший.

--Пф...

--Не нравится, измени,--надулась я.

--Хн.

--Ветер и огонь, вместе вы бы стали еще сильней.

--Ветер?

--Хай. У Наруто ветер.

--А?--Наруто изумленно уставился на меня.--О чем ты Хоши-тян.

--Слышу. Молния Саске спит, её огонь заглушает, а твой ветер громкий... --вот так верно и упрямо язык борется за независимость от мозгов.

--Хоши, если ты так хочешь чтобы я позаботился об этом при... Нуруто, так и скажи ничего придумывать не надо.

--Я и сам могу о себе позаботиться!

--Пф

--Но, я же правду говорю-- сжавшись, говорю я, а глаза опять на мокром месте.

--Хорошо-хорошо, тебе пора отдыхать. Поговорим позже.

--Саске...--пытаюсь возмутиться я.

--Эй!

--Заткнись, усурат..., Узумаки.

Осмотр, лекарства, сон. Я видела, как быстро лечат других, как практически разобранный на запчасти шиноби через перу недель уже бегает и не могла понять, что со мной не так. Спрашивать было страшно, будто пока я не знаю что со мной, от этого можно сбежать, что беда, если не знать её имени пройдёт стороной. И сейчас рассматривая горячо "любимый" потолок больничной палаты, я несмотря на дикую слабость не могла уснуть. Шепот, мысли в моей голове всё это не давало ни единого шанса провалиться в сон.

"Если ты умрёшь, я тебя возненавижу",

Это значит, что.... Да ничего это не значит! Абсолютно ничего! Все совершают ошибки и врачи не исключение. Да и я сама то же хороша, с чего я взяла, что могу... умереть? Глупость! Как есть глупость! Ведь если это так...

"Я тебя возненавижу"

Нет-нет-нет-нет! Я не хочу, чтобы Саске меня ненавидел! Закусываю костяшки пальцев, меня захлёстывает паника. Нет сил кричать, нет сил метаться по палате, просто хоть что-то сделать нет сил. Плачу. Последнее время я только и делаю, что плачу и создаю неприятности на пустом месте. Кабздец но дзуцу! Ха-ха-ха! Жмурюсь, пытаясь спрятаться от реальности за тьмой. Болезненно охаю от внезапной головной боли, и встревоженный гомон бесплотных голосов заглушает мои чувства и даже мысли в голове. Только голоса, от которых не скрыться.

...Верх и чуть наискосок, так проще. И самое важное, не забывайся, помни кто тут главный! Да, главный! И самый великий!...

...Взовьется к самому небу в танце, омет луну своим кровавым блеском, отразиться в твоих глазах и не стихнуть ему, больше не стихнуть...

...Тссс! Тссс.... Ссссмолк голосссок, сссмолк и второй, да и ты пока тишшшь помолчишшшшь. Ссмолк голосссок, но опять не твой, кто-то вмесссто тебя накормил короля... Тссс...

...Опять следить за этой мелочью. Да в ней нет ничего особенного, она даже не сможет...

...Слушай лучше меня! Там вон человечешка на потолке и он гадкий! Гадкий! Оступишься, и сожрут тебя, сразу сожрут! Будь незаметной...

...Тон?... Тон!... Тон...

Я проваливаюсь в сон и падаю, наблюдая за тем, как быстро приближается ко мне белое пятно, немного запоздало понимая, что это то самое поле.

Я падаю с луны? Почему?

--Маши крыльями глупый птенец!--раздаётся над самым ухом я вздрагиваю. И вот я уже неуклюже взмахиваю крыльями, а окружающий мир становиться больше. Я машу, машу, бестолково кувыркаясь в воздухе, и падаю в кусты, вываливаясь из них прямо перед старым вороном едва не влетев в держащую его ловушку.

--Кар!?--возмущаюсь я отплёвываясь от листьев.

Старый ворон пристально вглядывается в меня своими пустыми глазницами, хотя как можно смотреть, не имея глаз? Смотрю в ответ неудачно взмахнув крылом заваливаюсь назад и кувыркнувшись через голову едва не влетаю в кусты, но меня останавливает клюв ворона. От ощущения мощи этой древней птицы кружиться голова. Неуклюже переступая лапами, и кое как удерживая равновесие с помощью крыльев, подхожу к нему по ближе, усаживаюсь так, чтобы не потревожить ловушку.

--Кар?--ворон зло смеётся и мир в моём сне переворачивается и я вижу странный прозрачный куб испещрённый письменами в котором лежит мумия толи ворона, толи человека. И письмена неправильные, жуткие, ядовитые, в душе поселяется огромное желание их стереть. Я вскакиваю, набрасываясь когтями на куб, клюю его, меня отшвыривает в кусты. Мир возвращается в прежнее положение, обидно!

--Кар!--возмущаюсь я с упрямством кидаясь на ловушку и врезаюсь во внезапно появившийся передо мной клюв. Только сейчас доходит насколько скованный ворон большой. Гигантский просто.

--Глупый птенец,-- неодобрительно качает головой ворон, толкая в кусты.

Резко просыпаюсь и раздраженно шиплю, ощупывая огромную шишку на лбу, ощущая неприятный зуд от оставленных кустом царапин. Желание паниковать и грустить, словно отрезали, на душе так спокойно, что даже ощущение чужого пристального внимания перестаёт пугать. Шепот не становиться тише или понятнее, а окружающий мир дружелюбнее. Просто всё, что меня окружает, перестаёт быть чужим. Я умиротворенно улыбаясь засыпаю. Добрые, разноцветные сны полные говорящих зверей и попыток научится летать вечно заканчивающихся в кустах, забавные и страшные приключения под ворчание старого ворона. Разве могут быть сны лучше?

Интересно кто украл глаза у седого ворона? У кого это можно узнать? Сам он почему-то молчит.

Тору POV начало

Он даже не успел понять, когда печати и закладки на верность были словно заморожены. Как мог ребёнок пусть даже Учиха создать венок с подобными свойствами в своём сознании? Почему? Тору понять не мог, но факты говорили сами за себя. Этот ребенок сумевший выжить во время резни в квартале оказался опасным уже сейчас, несмотря на свою болезнь, а может и благодаря ей. Глава клана должен узнать правду о том, что произошло в Конохе и еще может произойти.

--Иноичи-доно.

--Что привело тебя ко мне Тору-сан?--ниндзя "корня" быстро складывает печати одной из простейших техник и открывает сознание, авантюра несмотря на все опасения удаётся. После завершения техники, Тору падает обессиленный.

--Эти знания бесценны... Донзо?

--Нет. Закладки и печати были заморожены сразу.

--Ты понимаешь, что должен сделать?

--Да.

--Уверен, что справишься?

--Справлюсь.

Диверсия, бессмысленная для стороннего наблюдателя смерть.

Венок на другой голове.

Тору POV конец

Сейчас уже полдень, а если верить шепоту сегодня меня никто навестить не придёт. Ску-ко-та. Тяжко вздыхаю. На подоконник моей палаты садиться наглый и напыщенный воробей. Желание запустить в наглеца чем-нибудь борется с любопытством. Может, конечно, он и наглый, но по шепоту ясно голодный, а у меня на тумбочке печенье стоит. Вздыхаю. Сажусь на постели, крошу печенье и, собрав полную ладошку, протягиваю руку к окну. Ждать пока этот наглый комок перьев сядет мне на руку и начнет трапезу долго не приходиться. Нахальный, бойкий, полный жизни, но стоит только сжать ладонь, оторвать голову и всё. И что будут тогда значить его бойкость и бесстрашие? Даже для такого ребёнка как я свернуть воробью шею простая задачка. Только почему картинки убиения воробья вообще пришли ко мне в голову? Почему даже дышать через раз стала? Не хочу спугнуть добычу? Или... Да, у меня нет ни малейшего желания сделать что-то подобное случайно. Это как идёшь домой, настроение отличное, недавно прошел теплый дождь и дышится легко, а тут кряк, под ногами, потом еще раз кряк, и ты серийный убийца улиток. С одной стороны человек вроде как венец творенья, и таких маньяков как ты в городе полным-полно и никого по этому поводу совесть не грызёт, а с другой... и че? Все эти рассуждения о ценности жизни, попытки оценить жизнь человека в улитках или наоборот особого значения не имеют. Следующий такой же вечер и как бы ты не желал добра улиткам, ничего не разглядеть под ногами из-за побитых фонарей и кряк, кряк, кряк. И уже складывается ощущение что улитки имеют что-то против тебя лично и желая чтобы совесть загрызла к чертям собачьим, не жалеют живота своего или что там у них? В общем, мрут пачками. А тут уже от одного "кряк" настроение ниже плинтуса, а так... Осторожно глажу воробья. Бей первым пока не ударили тебя, верно?

Кряк.

Медсестра уронила стакан, и бандформирование комков с перьями, которой я удачно скормила почти всё печенье, смывается, подгадив на последок. Птицы небесные, блин, а всё у них по-нашенски, поземному!

Лекарства, выгул, а шепот вокруг, так и тянет скривиться. Жалость, интерес, любопытство, зависть, злость и всё это с некоторой толикой брезгливости, а люди вроде и не плохие... Хоть меняй внешность и ползи за бугор. Раздражает. Только что-то мне не верится, что побег может изменить мою жизнь в лучшую сторону и чудо трава в соседнем палисаднике может принести неземное счастье. Может быть, я и Учиха и это звучит гордо, но в моём случае пока только звучит, да и то как-то фальшиво. Из меня шиноби... Даже воробьи и те не боятся.

--Хоши-тян ты вот говорила, что слышишь странный шепот...--плановый осмотр, дурацкие вопросы. Вот недавно ляпнула про то, что слышу голоса, мне какие-то лекарства добавили, только еще лучше слышать начала. Вот смысл в том, что мне дают лекарства? Может бросить их пить? --Хоши-тян ты меня слушаешь?

--Простите...-- глаза в пол и в голос по больше раскаянья.

--Ты всё еще слышишь голоса?--в голове появился ясный образ белой рубашки с неестественно длинными рукавами с завязками и машины с мигалками. К чему бы это? И что говорить? Вот один знакомый змей из снов мне говорил, что слышать шепот это вполне естественно, но это для ворона... а для маленькой девочки?

--Со мной всё в порядке,--улыбаюсь я. Как там говорил этот змей? Если тебя лечат, это не значит, что ты болен, может быть тебя просто интересно лечить. -Доктор... я...

--Что Хоши-тян? Говори, не стесняйся,--поднимаю глаза и доверчиво заглядывая доктору в глаза задаю вопрос.

--А я больше умирать не буду?-- и, видя, насколько он ошарашен, потерянно спрашиваю, снова опуская глаза. - Я.... плохой ребенок?

--Хоши-тян, это не так, просто твоя болезнь... пройти может только с возрастом...

Ничего нового, ничего интересного, но чем дольше я живу, тем яснее ощущаю разницу между мной и другими людьми. Мне сложно их воспринимать, сложно испытывать эмоции по отношению к ним... Почему? Я чувствую, осознаю, что они иные, отличные от меня и значимость их действий и слов постоянно стремиться к нулю, это так же как махать крыльями - инстинкт. Одни люди ближе ко мне другие дальше, но это не меняет того что мы как масло и вода, можно смешать насильно, но масло останется маслом, а вода водой. Правда, это очень грубое сравнение. Саске, Наруто... Они люди, только значение это почему-то не имеет. Знаю, есть простое и четкое объяснение всему этому, только... Есть огромная разница между тем чтобы просто чувствовать что-то и тем чтобы это что-то осознавать.

Интересно кто я?

POV Угай(доктор)

Мужчина тяжело вздохнул, в который раз задумавшись об этом странном ребёнке. Когда Саске принёс её, у неё были повреждены спина, мозг, раздроблены несколько рёбер, сердце как таковое почти отсутствовало, а жизнь каким-то неведомым для меднина способом поддерживал очаг чакры. Именно поддерживал, никакого управления или преобразования вне очага не происходило. При этом воздействие медицинской чакры на организм зависело от желание самого ребенка. Этот феномен продлился несколько месяцев, а затем бесследно исчез. Все тесты говорили о полной обычности девочки, даже некоторой отсталости в развитии. Поэтому было решено оставить её рядом с единственным родственником, и только в случае проявления у ребёнка особых способностей о ней должен был позаботиться корень.

И вот, как там рассказывала девочка? "Стала падать, вспыхнул огонёк и всё"? Угу, "вспыхнул огонёк" у "обычного" ребёнка и её чакросистему и внутренние органы просто перекорёжило от нагрузки, и если бы не странные особенности очага она бы мгновенно умерла. Если с внутренними органами он довольно легко смог разобраться, нет не устранить, но хотя бы какие конкретно изменения произошли, то чакросистема стала похожа на изорванную паутину, разобраться в которой не смог и Хьюга, происходят ли какие-либо изменения в очаге определить тоже не получилось. Еще явное изменение в психике, этот шепот, недоверие к окружающим и чуть ли не обожествление последнего Учиха и дзинтюрики. И если отношение к первому было вполне объяснимым, то ко второму настораживало. Что именно могло привлечь этого ребёнка в Узумаки? Печать? Сам демон? Или вообще само отличие его очага от других, чем бы оно, не было вызвано? Мужчина тяжко вздохнул, осознавая всю тяжесть сложившейся ситуации. Что значит одна человеческая жизнь?

*--...Доктор, а когда мне можно будет вернуться домой? Как подрасту?

--Да, Хоши-тян,--улыбается Угай.

--А когда я подрасту?

--Обещаю, об этом ты узнаешь первой...*

"Прости Хоши-тян, так будет лучше для всех"

POV Угай(доктор) конец

POV Наруто начало

В центре листа желтое хитро улыбающиеся солнце, синее небо расчерчено девятью оранжево-красными кривыми лучами. Девочка затаив дыхание в ожидании вердикта с надеждой смотрит на Наруто, его мнение для неё очень важно. Это как глоток чистого воздуха после того как задыхался в дыму - больно, но, Ками-сама, как же приятно! Это долгое и страшное для девочки молчание, так притягательно, так приятно, ведь она волнуется из-за него. Потому что он ей дорог.

--А почему у меня лучи кривые?

--Ветер сильный,--смущается малышка.

--А цвет почему у них такой?

--Так красивее же!--мальчик наигранно хмурит брови.

--Нуу...

--Если тебе, Узумаки не нравиться рисунок я его себе заберу, -раздается над ухом знакомый холодный голос, Нуруто подскакивает на месте и уйдя перекатом в сторону, обиженно воззрившись на едва заметно улыбающегося брюнета встает на ноги.

--Ха, еще чего! Хоши-тян рисовала его специально для меня,-- показав язык и спрятав сложенный рисунок в карман воскликнул мальчик. Каким бы напыщенным индюком не был Саске, с ним (в особенности когда рядом была Хоши) вполне можно было общаться. Но как же иногда он бесил!

--Хоши, этому поедателю рамена явно понравился твой рисунок,--хмыкает Саске, гладит радостно улыбающуюся малышку по голове. - А что ты еще нарисовала, пока нас не было?

--Вот!-- светясь от гордости, говорит она и начинает показывать другие рисунки. Яркие, красочные, смешные, на большинстве рисунков, что именно там изображено без помощи самой девочки было просто не реально понять. И малышка так потешно возмущалась, грозно хмуря брови и упирая руки в бока, строя очень серьёзную мордашку и начинала объяснять, что нарисовано, что верно отгадано мальчишками не было ни одного рисунка. Приятное незнакомое раньше Наруто чувство теплом разливалось в его душе, так было только рядом с ними. Жаль, что Хоши-тян быстро устала, и пришло время малышки возвращаться в палату.

--Как же я хочу побыстрее подрасти!--вздыхает Хоши-тян. - Как жаль, что я не знаю, как это можно сделать.

--Всему своё время,-- гладя малышка по голове, успокаивает Саске.

--Но я хочу,-- дуется она, а потом немного испуганно добавляет. -- Доктор сказал, что когда я подрасту, мне можно будет вернуться домой. А еще что о том, что подросла, я узнаю первой. А вдруг у меня не получиться? Я вот так и останусь жить совсем маленькой? И готовить никогда ни научусь?

--Глупости!--уверенно заявляет Наруто.--Не беспокойся, если что мы с Саске тебе подскажем и у тебя все получиться! Верно, я говорю?

--Как не странно, но Наруто прав, у тебя всё получиться, ты не одна,-- светлая, теплая улыбка озаряет лицо и глаза малышки. Сокровище. Ему хочется улыбаться в ответ и совсем не так как привык, а по-другому. Попрощавшись, они оба идут молча до выхода из больницы, а там Наруто не выдерживает.

--Знаешь Саске, а Хоши-тян когда говори о том, что у меня сильный ветер была права,--гордо заявляет мальчик.

--О чем ты Узумаки?--хмуро спрашивает брюнет и едва не падает от мощного потока ветра посланного в него блондином. Смотря на глупо хлопающего ресницами Учиха Наруто заливисто смеётся.

--Вот так-то!

--Как ты это сделал?!

--Это же мой ветер, даттебайо!

Глаза Учиха зловеще сверкнули. Наруто посетило очень нехорошее предчувствие.

POV Наруто конец

Кусты! Опять эти кусты! Ну почему я вечно приземляюсь именно в них? Мне что там мёдом намазано?

--Кар! Тьфу! Тьфу!

--Глупый птенец, что опять?--тяжко вздыхает белый ворон. -Ты же знаешь тебе еще рано учиться. Твоё материальное тело еще слишком слабо связанно с духовным даже для элементарных преобразований.

--Знаю,--так же тяжко вздыхаю в ответ я.-- Мне страшно... Дед, а дед? Расскажи сказку!

--О-хо-хох. Упряма ты, как сама Луна! Ты ж знаешь что сказки это не ко мне... Рано еще тебе всё это знать. Вон у своего змеёныша попроси, он тебе таких сказок понарассказывает, что и Лис бы удивился,-- затем горестно вздохнув, сдался. - И о чем ты хочешь узнать, а?

--О Луне,--белый ворон закашлялся, и что-то неразборчиво прошептав, начал.

--Слушай уж, раз так захотелось. Люди и мы, это совсем не одно и то же. Как луна и её отражение в воде, похожи да разные. Да-а-а, совсем как луна и отражение. Так вот. И земля, и луна, и солнце над головой у нас были очень похожи, но далеки друг от друга. Как получилось, что мы оказались рядом? В наш дом пришла война и столь отчаянной она была, что не осталось ничего кроме осколков и пепла. И тогда мы, познав весь ужас свершенных ошибок, попытались исправить то, что натворили, и сам Бисямон-тэн (Стража Северных Пределов Рая и Духа Солнца) возродился среди нас, но было поздно, только Свет не мог исцелить наши души. В час нашего наивысшего отчаянья, появилась Сэндзю-Каннон (Тысячерукая Каннон - Богиня Милосердия, Дух Луны) Любовь, дала надежду на спасение до появления Мао-сон (Грозный Царь Покорителей Зла и олицетворение Духа Земли) Силы способной изменять. Мао-сон, Бисямон-тэн, Сэндзю-Каннон объединившись сформировали Сансон-Сонтэн (Великое Тройственное Божество) и породили три великих пути. И следуя им, разделились мы на три народа. Дети Солнца познав все грани света на звёздах нашли они свой новый дом. Дети Земли, наполнившись Силой стали её частью. А мы, дети Луны встретили людей...--старый ворон долго молчал, я вся извелась, ожидая продолжения столь интересной истории.

--А дальше? Что было дальше, а?

--Дальше?-- ворон зло усмехнулся.--Дальше снова была война.

--Вот так сразу? Встретились и война?--удивилась я.

--Не сразу, мы долго жили среди людей, пока они не узнали о нас. Сложно принять того кто отличается от тебя, вот и у нас поладить не получилось. Они жаждали Знаний и Силы, а мы дети Луны это дать не могли, да и не хотели. Любовь у них оказалась не в цене.

--Люди забрали твои глаза?--не смогла вытерпеть я.

--Я сам.

--Кар?!--ворон невесело рассмеялся.

--А ты думаешь, для тебя кровь ворона с луны свалилась да ветром твоей матери живот надуло?

--Деда!--возмутилась я и обиженно нахохлилась, став похожей на перьевой шар. Напряженную тишину развеял белый ворон.

--Я отдал глаза своему брату, двоим из ловушки было не вырваться, да и в одиночку не стоило и пытаться. Для меня выход был очевиден.

--Почему ты всё еще в ловушке? Он же...

--Он не смог, птенец. Знаешь о разорённом храме, устланном скорлупой?

--Храм он...?-сказать страшную догадку в слух было выше моих сил.

--Последствия войны. Дети Луны в отличие от людей на свет из яиц появлялись.

--А как...

--Стоп. А это уж точно рано, когда придёт время, сама сообразишь.

--Ладно. А кто такой Десятихвостый демон? И как он связан с луной? А хвостатые?

--О-хо-хо, птенец, и от кого ж из предков тебе такое любопытство досталось, а? Рано тебе еще такое знать. Ра-но!

--Ну, де-э-да.

--Цыц! Мне еще не хватало, что бы ты за хвостатыми гоняться стала!

--Гоняться?--задумчиво протянула я, а в голове картинка. Вот я вся такая страшная и непобедимая(метр в прыжке со стремянки) с тапком на перевес грозно хмуря брови пылающим взором пронизываю мрак пещеры в которую в ужасе забились все девять хвостатых. Тут в качестве жертвы выпихивают тануки, ну как самого крайнего, он трясётся от ужаса, а я всё ближе и вот мы совсем рядом. И тут я как спрошу его "А как влияет на появление в данном древе вероятности такой вещи как адронный коллайдер на среднегодовые осадки в полосе умеренного климата?" Кряк и хвостатый в обмороке. И вот снова горящий взор обращается в сторону пещеры, Тапок Судьбы не ведает промаха, а сердце воительницы жалости. Тишину разрывает нетерпеливый голос читающее древнее, чудовищное по своей силе заклинание:

"О тот, кто въедливей налоговой!

О тот, кто упрямей будильника на мобильном!

Во имя тебя погребенного в глубинах вечности!

Во славу твою я присягаю печенькам!

Пройдем вместе дорогой познания!

И пусть те безумцы, что стоят у нас на пути

Будут повержены, нашей с тобой единой силой!!

Драго Пеньдель!"

Вспышка. И многоголосый вопль ужаса оглашает окрестности. Непроизвольно начинаю предвкушающее хихикать. Нет, конечно, заклинание явно не сработает, но вот сама идея. Весомый тычок клювом по маковке возвращает меня с небес на землю.

--Даже не думай, -жестко так, что по спине пробежала толпа мурашек и где-то там благополучно околела, сказал белый ворон. - Они были оружием в руках людей, даже будучи разделёнными, они не смогли вернуть разум.

--Они?

--Да. Дзюби создали люди, - я хоте задать еще кучу вопросов, но воздержалась, а только тяжко вздохнув жалобно протянула.

--Как же я хочу повзрослеть...

--Глупый птенец, будь маленькой пока есть время. Повзрослеешь, тренировки пойдут, вот уж когда вспоминать с тоской эти спокойные деньки станешь.

--Правда? У меня будут тренировки как у Саске и Наруто?-- тут же подскочила я, став возбуждённо нарезать круги возле куста.

--Еще сложней.

--Ура! Спасибо деда! Ты лучший!-- и вот ворон что-то неразборчиво бурчит, наблюдая за тем, как я радостно скачу рядом с ним.

Прыг. Пикирую сверху на добычу.

--Кар!

--Ку-ку-ку-фу. Комок перьев тебе никогда меня так не поймать,--насмешливо шипит мой друг.

--Тьфу! Вот вырасту и поймаю!--не соглашаюсь я отплёвываясь от листьев.-- Точно-точно! Тьфу!

--Угу. Ведь к тому времени, когда ты вырастишь, я состариться успею, цыплёнок.

--Чтооо?! -я нахохлилась, расправила крылья и угрожающе запрыгала вокруг змея грозно щелкая клювом.

--Ку-ку-ку-фу, --покатывался со смеха этот... шланг! Резкий рывок, и меня ощутимо обившись кольцами, сжимает змей, так что меня хватает только на то чтобы возмущенно пискнуть. Змей чуть ослабил хватку, сжал - писк. Он крепился глядя в мои полные праведного гнева глаза, но... Его дикий ржач распугал всё более-менее разумное во круге. Как его пополам не разорвало загадка века, и как при этом он меня не раздавил тоже, но вот когда он уже успокаивался, я попыталась привлечь его внимание, и вместо окрика перед ликом этого вредного змея из моего клюва раздалось грозное:

--Пиикапиии!

--Кф...фуфыф...-- и новый приступ безудержного веселья был мне ответом. За всё, что он натворил даже извинится не соизволил. Чешуйчатый вредина! Надолго на него обидеться у меня никогда не получалось, но всё имеет свойство меняться и сегодня было время перемен.

--Никто из двуногих не достоин того чтобы я о нем беспокоился. Они жалкие и слабые!--зло заявил он когда я ему решилась рассказать о Наруто и Саске. Что-то настойчиво толкало меня к тому, чтобы я не говорила о них со змеем, но...--Слишком хрупкие!

--Это не так!--возмутилась я. -Ты ничего о них не знаешь!

--Оооо, я прекрасно знаю людей в отличие от тебя! Наивная, маленькая дурочка! Люди слабы и для того чтобы стать сильнее и заполучить по больше власти пойдут на всё! Твои драгоценные людишки предадут тебя сразу, как только это станет им выгодно! "Он словно солнце..." "Рядом с ним мне так спокойно, словно я дома"--стал зло передразнивать змей. - Чушь! Глупость! Никчёмная иллюзия, в которую мог поверить только такой слепой ворон как ты!

--Это ты не видишь, люди...

--Несссмееей иххх зсссащщщищщать!--напружинился словно перед прыжком змей прожигая меня полным ненависти взглядом.--Никогхххдаа!

--Мне кажется, ты не понимаешь о чем говоришь,--уверенно сказала я хотя внутри всё заледенело от страха. -Отрицая себя ты ничего не добьешься.

--Ты гхховоришшш гхххлупоссссти!--я сосредотачиваюсь на огоньке и щедро выплёскиваю россыпь искр вокруг себя. И вот вместо нескладного воронёнка на траве не менее нелепая девочка в воронёном кимоно с высеребренным луной рисунком и алым веером, черные крылья, маска - тенгу.

--Сам дурак!-- глотая слёзы, кричу я прибывающему в состоянии тихого апофигея змею и взлетаю, стремясь как можно быстрее добраться до деда. Постепенно мир меркнет, а шепот превращается в настоящий хор, я впервые не приземляюсь в кусты, и дрожа заползаю под крыло деда, чувствую его беспокойство и любовь, целое море любви которому нет выхода и потихоньку становлюсь воронёнком.

--Деда, я ничего не вижу.

--Успокойся и это пройдёт, - шепчет он, будто боясь, что спугнёт меня громким голосом.

--Правда?

--Правда-правда,--я улыбаюсь и мир вокруг становиться ярче, а голоса тише. После долгого молчания я говорю, и мой голос при этом нервно дрожит как свечка на ветру.-- Он хотел меня убить... Он мог меня убить.

--Мог.

--Почему мне так...?-- ...больно?...обидно?...грустно?...не везёт? Множество вопросов в одном.

--Время всё расставит по местам. Иногда нужно большая мудрость для того чтобы задать правильный вопрос,-- тяжело вздыхает белый ворон.

--В чем я не права?

--Чщщ... --под крылом было так бело и тихо, что перед внутренним взором всплывали образы давно забытой сказки про последнего единорога, шарлатана и принца. Там и единорог оказался не последним, и шарлатан самым настоящим потомственным магом с чистым сердцем, хотя магом довольно нелепым и неуверенным в своих силах. Принц оказался сыном крестьян, но зато самым настоящим героем, на всю голову героем, упустил своё счастье ради счастья других... Красивая сказка, грустная и наивная. Там спрятанный в человеческом теле единорог часами вглядывался в море ища своих собратьев, потихоньку забывая кто он на самом деле, понемногу влюбляясь становился человеком. Это всё глупо, бессмысленно и совершенно ни к чему. Но может дело не в смысле? А в... надежде? В самых что не на есть наивных - надежде и слепой вере в чудо?

--Деда, а я смогу тебя освободить, когда подрасту?

--У тебя даже нет дара моего взора.

--Нуууу. Это не ответ,-- обиженно ворчу я. А затем воодушевившись добавляю.--Да и ладно, подрасту, проверю!

--Упряма как Луна!-- недовольно каркает ворон. Я хихикнув и выбравшись из-под крыла деда гордо вскинула клюв и растопырив перья уверенно заявила.

--Не спорю.

И снова мы долго молчали, прежде чем я проснулась. Молчали громко, так как это можно делать только с близкими, о том, что очень сложно бывает сказать, о том для чего не придумали слов, о простом и сложном, о чем можно молчать только вместе, а по одиночке не получается. О том, что кажется слишком глупым, бессмысленным и совершенно ни к чему.

Но может дело не в смысле?

Просыпаясь. В голове полный бардак и с этим мало что может помочь. Голоса встревожено шепчут мне о скорой буре, от чего мёрзнет нос, леденеют кончики пальцев и болезненно сжимается сердце. Предчувствие отступает, потому что в палату врывается удивительно светлый Саске, таща за руку слегка пришибленного Наруто. Я невольно хихикаю, до того забавно они смотрятся вдвоём. На мгновение вспоминается и ненависть змея, и его ярость, и то, что он хотел меня убить...

--Хоши! Что тебе такого приснилась, что ты не рада нас видеть!?-- возмутился блондин.

--Рада,--уверенно улыбаюсь я, а затем притворно возмущаюсь обиженно надувая губы. - Да разве я могу быть не рада вам!?

--Можешь-можешь,-уверенно покивал мальчик.--У тебя такие глаза грустные были, будто сейчас заплачешь.

--Сон. Змей сегодня чуть не съел воронёнка,-- опустив взгляд, тяжко вздохнула я. - Только потому, что... Аа-аа, это так сложно!

--Расскажи, - потребовал Саске. И в кого он такой, а? Уж до чего меня дед считает упрямой, то что бы он сказал о нём? Как там было? Ммммм... "У носорога плохое зрение, но с его весом это не его проблемы"?

--Змей не любит двуногих, а воронёнок их защищал и еще...--после долгого молчания всё же сказала я. При том меня сильно настораживало то, что Наруто вёл себя чересчур тихо. Где крики? Где его не умная инергия? Почему он такой спокойный?--Почему вы сегодня такие серьёзные?

--Не увиливай, - мы встретились взглядами с Саске.

--Учиха...--тяжко вздохнул Наруто.--Всё то вы любите усложнять.

--Солнце!-- оклик оказался хорового исполнения, в палате наступила несколько неловкая тишина.

--Да-да. Не только мы Учиха иногда очень любим усложнять,-- с самым серьёзным видом покивала. - И так что случилось?

--Да так... Ты ведь знаешь, почему меня ненавидят в деревне?--этот вопрос был последним который я сейчас ожидала.

--Да. Жители деревни бояться ...-- дверь палаты громко хлопнула.

--О, Хоши-тян ты уже проснулась,--взволнованно начал доктор.--Саске-кун, мне нужно срочно обсудить с Вами кое-какие дела. Мидори-сан проводите малышку на процедуры.

--Что-то не так?--тут же напрягся Саске.

--Об этом я и хотел поговорить. Понимаете...-- дальше вслушиваться в разговор я не стала. Женщина, выносившая меня из палаты была не медсестрой, то, что говорил врач звучало ложью. Страх сковал меня, не давая пошевелиться. Меня убьют?

Нет!!!

--Не хочу на процедурыы-ы-ы!--взвыла я прекрасно понимая, что моя истерика не сможет остановить взрослых. -Я хочу играть с Саске и Наруто-о-о!

Лже-медсестра попыталась меня успокоить, но куда там! Они лгут, они же все лгут!

--Хоши,-- жесткий оклик Саске заставил меня замолчать и умоляюще взглянуть ему в глаза. Ну, пойми меня! Защити! Я не знаю что делать! Мне страшно!

Саске...

--В следующий раз мы обязательно поиграем, я тебе обещаю. А сейчас тебе надо на процедуры, хорошо?--уговаривает меня самый родной человек, словно меленькую, и приятно и больно. Я киваю, потому что сил ни на что большее просто нет. Он ерошит мои волосы, через силу улыбаюсь и проглотив огроменный ком в горле тихо шепчу самое-самое важное.

-- Аиситэру... (Я тебя люблю),-- лже-медсестра уже уносит меня куда-то в соответствии с планом неведомых злодеев.

Сегодня явно не мой день.

Комментарии: 34, последний от 01/02/2015. © Copyright Soliedragika (rititi@yandex.ru) Размещен: 30/12/2012, изменен: 30/12/2012. 70k. Статистика. Рассказ: Фэнтези Иллюстрации/приложения: 27 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Хоши - "звезда". Что может изметить, появление одной маленькой звезды, для нескольких жителей деревни шиноби? И может она хоть что-то изменить для них отгороженных от неба листвой?

Soliedragika : другие произведения.

Хоши. Фанфик по Наруто