Есть ли среди вас творческие люди, которым нравятся мои книги и которым было бы интересно развивать группу в Вконтакте?
Буду благодарна за помощь.
По всем вопросам пишите, пожалуйста, на мою почту - solod.t@mail.ru.
Спасибо!
ГЛАВА 18.
А потом все замирает.
Летим в никуда, а вокруг ни души. Никто не задает вопросов, когда же наступит момент признать поражение и вернуться в исходную точку, а капитан еще не готов сдаться.
Своим бегством мы чертовски разозлили бандитов. Если вернуться туда, где они нас поджидают (а они поджидают, можно быть уверенными), то навряд ли их командир останется столь великодушен и повторно предложит команде уйти на катере. Но что тогда сделает? Перестреляет? Продаст в рабство? Боже, какое рабство в наше время? Совсем уже ерунда лезет в голову.
А если серьезно? Что случится, если не останется другого выбора, кроме как сдаться? Надеюсь, Роу все же не настолько дорожит своим кораблем и не решит покончить с собой и со всей командой, лишь бы его не отдавать.
Постепенно прихожу к выводу, что если придется сдаваться, надо забыть о гордости, и пока бандиты будут подниматься на наш борт, отправить на Лондор послание с мольбой о спасении. Отвратная перспектива, от которой хочется поморщиться. Но лучше так, чем умереть молодым и гордым. Конечно, пока мое послание получит другой корабль и перешлет его дальше по выходу из окна, а затем еще и еще, пока сигнал не получат на моей родной планете, уйдет уйма времени, но стоит хотя бы попытаться.
Ладно, назовем этот план "Планом последней буквы алфавита" и отложим на дальнюю полку. Может, пронесет?
***
В первые дни все старательно занимаются уборкой после отключения гравитации. Я вношу свой вклад, наконец, отладив всех роботов-уборщиков из кладовки и распустив их по разным палубам. Машинное отделение в идеальном состоянии, система и бортовой компьютер в порядке. Тим приглядывает за автопилотом и за экранами. Мне же совершенно нечем заняться.
Понимая, что в отсутствии кока камбуз считается ничейной территорией, отправляюсь наводить порядки там. Но собирание кухонной утвари и проверка продуктов на пригодность после болтанки тоже отнимают всего несколько часов. И я очень скоро вновь чувствую себя неприкаянным.
Заканчивается тем, что начинаю просто шастать по кораблю.
Помогаю Эду поднять и поставить на ножки мебель в кают-компании и сделать то, чем по недосмотру капитана никто не удосужился заняться раньше, -- прикрутить ее ножки к полу, чтобы подобный казус с летающими диванами больше не повторился.
В коридоре встречаю Ди, закусываю губу при виде пластыря поперек ее переносицы. Девушка кивает мне в знак приветствия и проходит мимо.
Да уж, похоже, я зря понадеялся, что мне дадут второй шанс.
***
-- Привет, -- появляюсь в как всегда открытых дверях медотсека.
Мэг сидит на корточках у стола и медленно собирает осколки какого-то аппарата с пола. Вид у нее скорбный, похоже, эта штука была очень нужной.
-- Привет, -- бормочет безрадостно и даже не поднимает головы.
Вхожу. Под подошвами хрустят осколки стекла. Я запустил полтора десятка роботов-уборщиков, но сюда еще ни один из них не добрался. Честно говоря, не подумал занести одного из них непосредственно в медотсек.
Приседаю рядом с Маргарет, заглядываю через плечо.
-- Что это было? -- спрашиваю с сочувствием.
-- Синтезатор крови, -- вздыхает Мэг, устало заправляет длинную прядь волос за ухо. Сегодня Маргарет даже выглядит старше, взгляд потухший.
У меня в голове тысяча вопросов, один из них: какого черта такая полезная в хозяйстве вещь сделана из настолько хрупкого материала? Это же космос, тут всякое случается, и отключение гравитационного поля не столь редкое явление, чтобы его не предусмотреть при укомплектовке оборудования. Вот только расстроенный вид медика не располагает к риторическим вопросам.
-- Его можно починить? -- спрашиваю по делу.
-- А как ты думаешь, -- ворчит Мэг, но тем не менее протягивает мне покореженный корпус.
Молча беру его из ее рук, верчу, рассматриваю. С детства обожаю все чинить (не меньше, чем ломать), но чтобы что-то исправить, мне нужно сначала иметь хотя бы слабое представление, чем это было, пока не превратилось в лепешку.
-- Название модели помнишь? -- уточняю. -- Поищу в базе, может, что-то удастся исправить.
Будет здорово, если получится -- видеть Мэг такой мне совершенно не нравится. Хочется помочь.
-- А стеклянные колбы сам выплавишь? -- хмыкает Маргарет, ни на минуту не веря в успех моей затеи. Это она зря, без надежды на лучшее ничего не срабатывает.
Пожимаю плечами.
-- Их можно чем-нибудь заменить, -- ну, мне бы хотелось в это верить.
Медик замечает мое движение и уже профессионально интересуется:
-- Не болит?
Точно, в этой суете даже не вспомнил о своем плече. Адреналин заставляет забыть о боли. А струхнул я знатно, особенно в тот момент, когда понял, что могу не войти в "окно" на такой скорости.
-- Прошло, -- заверяю с улыбкой. -- Ты волшебница.
Но Мэг не проведешь. Лесть не срабатывает.
-- Выпил больше дозы? -- мгновенно раскусывает.
-- И это тоже, -- признаюсь. Сейчас есть дела поважнее, чем возможная передозировка болеутоляющими.
Маргарет обреченно вздыхает.
-- Камикадзе -- он и есть камикадзе.
Не спорю. Она сейчас слишком расстроена. Да и в том, где мы оказались, определенно есть моя вина, поэтому строить из себя ангела и оправдываться нет смысла.
-- Я обещаю покопаться с синтезатором, -- обещаю и выпрямляюсь в полный рост, взяв погибший аппарат под мышку. Протягиваю медику ладонь, чтобы помочь подняться. -- Не переживай раньше времени, -- подбадриваю. -- Сделаю, что смогу.
Маргарет принимает помощь и встает. С грустью рассматривает медблок. Да уж, слишком много тут было всего хрупкого и стеклянного.
-- Я сейчас поймаю робота-уборщика и пришлю к тебе, -- говорю, тоже оценив масштаб разрушений.
-- Да, сделай милость, -- отзывается. -- Господи, а инъекторы?! -- вспоминает внезапно и бросается к шкафчику на дальней стене.
Тут я ей ничем не помогу, поэтому думаю уйти и поработать над сломанным прибором. Удачно я зашел, теперь будет чем заняться.
-- Я зайду, когда разберусь, -- говорю на прощание. -- Или свяжусь по комму, если будут какие-то вопросы.
-- Иди-иди, -- машет мне рукой, не оборачиваясь.
Да уж, не лучший полет получился.
***
Синтезатор крови починить нельзя, Маргарет оказалась права. Точнее, можно было бы, будь у меня специальные детали. Но их нет, а пока мы не выберемся в обитаемую часть космоса, заказать их неоткуда. Да и потом дешевле будет купить новый.
Потратив полдня на то, чтобы разобраться с аппаратом, разочарованно выбрасываю его в мусорное ведро. Вот так. Досадно.
Плетусь на камбуз, чтобы перекусить перед сном, потому как забыл про обед, пока возился с синтезатором. Очень хотелось порадовать Мэг, но не получилось. Да и интересная штука оказалась. Пока разбирался и не мог понять, что к чему, было интересно. Увлекся.
На камбузе обнаруживаются Дилайла, ее брат и их (как я теперь знаю) дядюшка Томас. Оба представителя семейства Роу едят бутерброды, бухгалтер, как обычно, пьет свою мутную гадость.
-- Привет! -- дружелюбно здоровается Дилан. Отмечаю, что отек с его лица заметно спал, не зря вчера вечером Маргарет носилась за ним по всему кораблю с банкой какой-то пахучей мази.
-- Салют, -- машу рукой всей компании, собравшейся за столиком.
-- Выпьешь? -- вместо приветствия предлагает Томас, видимо, племянники отказались разделить с ним бутылку.
Дилайла молчит, не здоровается, но зато заинтересованно изгибает бровь в ожидании моего ответа. Кажется, если бы мне вздумалось согласиться, для полного соответствия образу "золотого мальчика" она еще и записала бы меня в любители выпить.
Не скажу, что в данном случае мнение девушки решающее, но спиртного мне сейчас точно не хочется. Я уже уяснил, что в случае непредвиденных обстоятельств капитан потребует к пульту управления меня, а не своего официального пилота. Хотелось бы в этот момент иметь трезвый рассудок.
-- Спасибо, но нет, -- отказываюсь с вежливой улыбкой.
Томас грустно вздыхает, но не настаивает.
-- Эти вот тоже не хотят, -- жалуется мне, как старому другу. -- А я вот думаю, что еще делать, если мы оказались у черта на рогах? Поторчим тут еще недельку, и сами попросите выпить, только уже не останется. Хе-хе, -- похоже, кто-то уже выпил и немало, иначе как пьяным этот смех уже не назвать. -- Пойду я, -- отодвигает стул и неловко встает, оступается.
-- Э-эй, притормози, -- подхватываю его под руку, пока он не разбил себе нос о столешницу. -- Порядок? -- уточняю, когда Томасу наконец удается совладать с равновесием.
-- Ик... Полный! -- гордо отбрасывает мою руку и, пошатываясь, бредет к выходу.
Все втроем провожаем его взглядом, пока он не скрывается в дверях.
-- Я думал, на него не действует его пойло, -- говорю задумчиво. В тот раз, когда мы с ним сидели здесь вместе, Томас выпил немало, но рассуждал абсолютно трезво и уж точно не шатался.
Дилайла пожимает плечами.
-- Нервы.
-- Да уж, -- протягивает Дилан, -- может, Том и прав, скоро мы сами начнем просить поделиться с нами его "амброзией".
Усмехаюсь, не знал, что младший Роу у нас поэт.
Хлопаю его по плечу и ухожу за барную стойку в поисках еды. По крайней мере пока у нас есть, что есть, кроме сухпайков, которые осточертели в первую неделю пребывания на "Старой ласточке".
Кстати...
-- А почему "Старая ласточка"? -- спрашиваю, возвращаясь со стаканом молока и бутербродом с сыром, устраиваюсь на стуле, на котором сидел Томас.
Дилан хмыкает и взглядом просит сестру ответить.
Дилайла пожимает плечами. Разговаривает со мной -- это хорошо.
-- Мама так ее назвала, -- делаю заинтересованное лицо, и девушка продолжает, хотя и неохотно -- откровенничать со мной после моего поступка у нее нет ни малейшего желания. -- Мама очень долго мечтала о корабле именно клиркийской постройки. Даже название заранее придумала -- "Ласточка". А потом мы проиграли на аукционе, новая модель ушла другому покупателю, пришлось брать судно постарше. Мама тогда расстроилась, а когда оформляли документы, и клерк спросил, какое название вносить, она в сердцах сказала: "Старая ласточка".
-- Она потом жалела, -- вставляет Дилан, -- но бумаги уже оформили. Ну а позже все посмеялись и привыкли.
-- Колоритно, -- смеюсь, -- такое название раз услышишь -- не забудешь.
-- Именно, -- Дилан салютует мне своей кружкой. Кажется, он даже гордится выбором своей матери. Они вообще говорят о ней очень тепло, это чувствуется. -- "Ласточка" тогда и правда была в ужасном состоянии. Мама очень много с ней возилась, чтобы привести в божеский вид. Это после ее смерти все снова пришло в упадок.
Дилайла бросает на брата предостерегающий взгляд, ей явно не хочется говорить о гибели матери. На самом деле, не скажу, что мне интересны подробности. Томас в прошлый раз выразился достаточно ясно: глупый несчастный случай. По сути, все несчастные случаи глупые.
-- Ну-у, -- Дилан понимает намек сестры и быстро сворачивает свой рассказ, -- я наелся, -- демонстративно хлопает себя по животу. -- Пойду-ка я спать.
-- Спокойной ночи, -- желает ему Ди, но остается на месте. Мое везение вернулось, и она не станет от меня убегать?
Напрасно радуюсь, девушка просто не хочет, чтобы брат заметил, что между нами что-то произошло. Стоит шагам Дилана стихнуть в коридоре, как поднимается и Дилайла.
-- И тебе спокойной ночи, -- говорит с холодной вежливостью.
-- Прости меня, это было глупо, -- говорю искренне, не пытаюсь встать, перехватить или остановить.
Ди сама останавливается. Кивает.
-- Глупо, -- соглашается. -- Больше так не делай. Хорошо?
А мне хочется. Прямо сейчас. Прижать ее к себе и поцеловать, дотронуться до блестящих волос и почему-то коснуться нелепого белого пластыря поперек ее переносицы. Хм, странные у меня желания.
-- Хорошо, -- обещаю серьезно.
Что бы там ей ни сделал тот загадочный Крис, чертовски хочу дать ему в нос, и чтобы пластырем он не отделался. Да уж, обычно я вообще против драк, но в присутствии Дилайлы, похоже, мой мозг в принципе не способен работать адекватно. В жизни такого не испытывал ни к одной девушке.
-- Тогда все хорошо, -- Ди даже улыбается мне, немного напряженно, но это уже кое-что. -- Спокойной ночи.
-- И тебе приятных снов, -- говорю в ответ.
Она уходит, а я сижу один в пустом камбузе и пью молоко, искусственное, разумеется, но по-настоящему вкусное по сравнению с тем, которое было на борту, когда я тут появился.
Разговор о Кларе Роу заставляет вспомнить о Морган. Надо как-то выкручиваться, чтобы не попасть в лапы бандитов. Вернуться к новому учебному году мне нужно во что бы то ни стало. Уверен, Миранда уже места себе не находит, а если я не вернусь вовремя...
И что мне стоило отправить ей послание, что со мной все в порядке, пока так и было?
Каникул мне захотелось. Черт-черт-черт.
***
Миранда стоит напротив. Ее рука вытянута вперед и напряжена, в ладони плазменный пистолет, указательный палец на спусковом крючке.
-- Морган? -- спрашиваю удивленно. Моя приемная мать, самый дорогой мой человек, целится... в меня?!
Лицо у нее мрачное, но в то же время решительное. Она выстрелит, вижу по глазам. Выстрелит без колебаний -- уже решила.
-- Лаки, отойди! -- ее голос звенит металлом.
Перспектива внезапно меняется, вокруг больше не темнота -- мы в гостиной нашего дома.
-- Отойди!
Понимаю, что Морган намерена убить не меня, а того, кто в данный момент находится за моей спиной.
Оборачиваюсь. Медленно, с трудом, воздух вокруг будто густой, он мешает, не пускает. Но я все же оборачиваюсь.
И вижу ее.
Она красивая. Нет, она не просто красивая -- она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Идеальные черты лица, прямой аккуратный нос, пухлые губы, зеленые глаза того же оттенка, что и мои.
-- Мама? -- мой собственный голос звучит жалобно и как-то по-детски.
Опускаю голову и обнаруживаю, что во мне от силы метр роста. Я снова маленький мальчик и опять ничего не решаю.
-- Мама! -- теперь я кричу это, обращаясь к Морган. -- Мама! Нет!
Но Миранда меня не слышит или не слушает, раздается выстрел, который отбрасывает блондинку, стоящую напротив нее, назад, а затем опрокидывает на спину. По светлой блузке на груди упавшей расплывается зловещее кровавое пятно.
Стою и завороженно смотрю на мертвую женщину, которую никогда прежде не видел нигде, кроме как на старых фото и видео. Кровавое пятно продолжает увеличиваться в размерах, вскоре оно уже заполняет всю комнату, а тело моей биологической матери полностью исчезает в красной жидкости.
Понимаю, что стою по колено в крови. Кровь повсюду. Что-то капает мне на лоб, смахиваю рукой и ошалело смотрю на свою ладонь -- красная.
Меня начинает трясти. Вытягиваю руки перед собой -- они дрожат, ходят ходуном, вибрируют...
Вибрируют...
Вибрируют!
Рывком сажусь на постели, вытираю холодный пот со лба. Никогда в жизни мне не снилась моя мать, а тут на тебе -- нашла время.
Коммуникатор, так вовремя разбудивший меня от кошмара, продолжает светиться и вибрировать.
Вскакиваю, на бегу накидывая на себя одежду. Вызываю Роу.
-- Капитан, -- сообщаю быстро и без приветствия, -- у нас гости!
-- Понял. Иду, -- так же лаконично отвечает Джонатан.
Вот и дождались.
***
Я, капитан, Дилан, Тим и Эдвард стоим перед обзорным экраном в рубке и, раскрыв рот, смотрим на огромный черный дредноут, подошедший к "Старой ласточке", пристроившийся по левому борту и теперь идущий рядом с нашей скоростью. "Ласточка" на его фоне -- просто мелкая букашка: прихлопнет и не заметит.
-- Упс, -- это все, на что меня хватает при виде нашего нового спутника. -- Капитан, -- через несколько секунд киваю на панель управления, где беспрерывно мигает желтая лампочка связи, -- нас вызывают.
-- Хотят попрощаться, -- бурчит Эд, уперев могучие руки в бока, и, щурясь, вглядывается в экран.
-- Может, они окажут нам помощь, -- оптимистично смотрит на ситуацию Тим.
Я, пожалуй, воздержусь от предположений. После недавнего сна с морем крови у меня поубавилось оптимизма.
Капитан кивает, Тим занимает пилотское кресло, тянется к панели и принимает вызов.
-- ...ызывает крейсер, назовитесь, -- тут же доносится из динамиков. -- "Королева" вызывает крейсер, назовитесь. "Королева" вызывает крейсер, назовитесь...
Роу мрачно оглядывает собравшихся, затем занимает кресло второго пилота и отвечает:
-- "Королева", слышу вас. Говорит капитан Роу, командир крейсера "Старая ласточка". Регистрационный номер Х987456321759845612. Место регистрации -- Альфа Крит. "Королева", сообщите, где мы находимся и о цели сближения.
Но на том конце игнорируют вопросы капитана. Вместо ответа звучит приказ:
-- Сейчас "Королева" откроет шлюз, введите туда "Старую ласточку". После того как отсек будет загерметизирован, покиньте корабль. Оставьте все оружие внутри и выходите с поднятыми руками. Как поняли, капитан?
Вот те на. Коротко и ясно. А голос какой -- уверенный и властный.
Роу сначала бледнеет, потом краснеет, как рак. Будь он чайником, уже бы закипел.
-- На... -- ему приходится откашляться, чтобы совладать с голосом. -- На каком основании вы приказываете нам подчиниться? Мы нарушили какой-то закон?
-- На основании силы, -- таки соизволяет ответить хотя бы на один вопрос невидимый собеседник. -- В случае отказа подчиниться, "Старая ласточка" будет уничтожена со всеми находящимися на борту. У вас десять секунд на принятие решения. Десять... Девять...
-- Упс, -- повторяю одними губами то, что сказал в первое мгновение, когда увидел дредноут на смотровом экране.
Капитан сидит, глядя прямо перед собой. Не шевелится, только сжимает и разжимает кулаки.
-- Шесть... Пять...
Эдвард ударяет кулаком в стену и выдает трехэтажное ругательство. Не смотрю в его сторону, но подозреваю, что на стене останется вмятина. Капитан так же не оборачивается, так и сидит, спина прямая, будто проглотил лом.
-- Два...
Капитану пора решаться. Не похоже, что парни с "Королевы" шутят.
-- Прекратите отсчет, -- голос Роу звучит в полной тишине. -- Открывайте шлюз. Мы сдаемся.
-- Приятно иметь дело с умным человеком, -- отвечают с "Королевы", после чего связь прерывается, а дредноут начинает открывать шлюз.
-- Папа, как же так?! -- вспыхивает Дилан. -- Мы просто сдадимся?! Не попытавшись сбежать?
-- Сбежать? -- желчно отвечает капитан. -- Как, интересно?
-- Если не умеешь телепортироваться, то никак, -- бормочу себе под нос, но Роу слышит, тут же впивается меня взглядом.
-- Вот видишь, -- говорит сыну. -- Наш всезнайка дело говорит, слушай его.
Дилан тоже поворачивается ко мне. Пожимаю плечами, мол, я-то что? Младший Роу закусывает нижнюю губу и молчит.
-- Всему экипажу собраться в шлюзовом отсеке, -- тем временем объявляет капитан в коммуникатор. Немедленно!
Переглядываемся с Диланом. Не знаю, что сказать, сам пока ничего не понимаю.
-- Может, попросят выкуп? -- высказываю первое предположение, пришедшее в голову.
-- Как будто у нас есть на него деньги, -- кривится Дилан.
-- У меня дядя богатый, -- говорю. Должен же я сказать что-то ободряющее?
-- Вряд ли он решит заплатить и за нас.
Тут вынужден согласиться. Да и за меня дядюшка не заплатит, а просто уничтожит тех, кто посмел попросить за меня выкуп.
Если захватчики планируют нечто подобное, то это наш счастливый билет на свободу. Стоит им связаться с моей семьей -- им конец.