Те читатели, которые были со мной в процессе написания, комментировали и поддерживали, получат окончание (бесплатно), как я и обещала. Пока идет дописка, у вас есть время написать мне на почту (solod.t@mail.ru). Можно пустое письмо с темой "Окончание". Еще раз обращаю внимание, что это касается только тех, кто мелькал в комментариях в процессе написания книги. Если вы писали под черными никами без указания е-мейла, и я не смогу вас идентифицировать по почтовому ящику, прошу в поле письма вставить один из ваших комментариев.
Остальные, если захотят, смогут приобрести окончание (платно) на ПМ, где после завершения будет размещена книга.
Также важный момент: бесплатное окончание было обещано тем, кто читал именно в процессе. Процесс можно считать завершенным. Новые читатели, а именно: те, кто присоединится и заинтересуется историей после 21.10.2017, в бесплатной рассылке участвовать не будут.
Спасибо за понимание.
ГЛАВА 41.
Они сидели спина к спине, каждый опираясь о прутья со своей стороны. Катрина тихонько сглатывала слезы, Нэйтан молчал.
Катрина не знала, кого она оплакивала больше: Лиссану и ее не рожденного ребенка или же тысячи невинных людей, погибших на той площади. Да, среди сожженных были и виноватые, но ведь большинство пришло туда без злого умысла. Публичные казни -- древняя традиция, отвратительная, но традиция. Люди просто не понимали, что могло быть как-то иначе.
Сама Катрина побывала на публичной казни лишь раз: она была еще ребенком, и родители взяли ее собой. Того раза ей хватило на всю оставшуюся жизнь, и больше никто и ничто не заставили бы ее присутствовать на подобном мероприятии. Но это она и ее выбор, а в Элее...
Господи, там же были дети! Которых так же, как и ее когда-то, привели с собой родители, искренне считающие, что пришли посмотреть на акт совершения справедливости -- казнь ведьмы, убившей дочь горожанки.
Они же не знали, даже не поняли...
Катрина беззвучно всхлипнула и зажала рот ладонью. Слезы потекли по руке.
Да, Нэйт оказался чертовски хорошим учителем. Она не почувствовала боли, ни заживо сжигаемых людей, ни самого Нэйтана, но Катрине хватило и собственной -- за него, за Лиссану, за жителей Элеи.
-- Ты молчишь, -- негромко констатировал Нэйт.
Катрина отняла руку от лица и глубоко вздохнула, постаралась, чтобы голос прозвучал ровно.
-- Я не знаю, что сказать, -- призналась так же тихо.
Он помолчал.
-- Но теперь ты поняла, что я не из тех, кого называют хорошим парнем?
Повисло молчание.
Катрине казалось, что Нэйтан не просто ждал от нее обвинений в свой адрес, а едва ли не нуждался в них. Потому что винил себя сам? Или ей хотелось так думать?
-- Это сделал не ты, -- сказала, наконец, -- а твой дар.
-- Но я его не удержал, -- напомнил громче, но по-прежнему спокойно.
Потому что "Перворожденный" еще не значит "всесильный". Но Катрина не стала ни озвучивать это, ни сочувствовать. По правде говоря, больше всего на свете ей хотелось уйти.
Нэйт хотел, чтобы она поняла, почему случилось побоище. Она поняла, увидела, что он убил людей не по злому умыслу и даже не собственному желанию. Но ведь "понять" и "принять" не одно и то же.
А еще Катрина поняла, что до последнего надеялась, что побоище -- исковерканный в "Хрониках" факт, что Нэйтан все же никого не убивал, его оклеветали, обвинили, а он не отрицал из чувства противоречия. Но "Хроники" не врали, а Нэйт не преувеличивал свою вину. Он говорил правду, как и всегда.
-- Можно я пойду? -- оставаться здесь стало невыносимо.
Она по-прежнему сидела к нему спиной, чувствовала тепло его тела, но никак не находила в себе сил обернуться и посмотреть в глаза.
-- Иди, -- равнодушно разрешил Нэйтан.
Катрина отерла с лица слезы и неловко поднялась: слишком долго просидела в одной позе, ноги затекли. Обернулась -- он так и сидел, опираясь на толстые прутья. Куда смотрел? В стену? Внутрь себя? В прошлое?
Люди боялись Придворного мага Натаниэля, она сама испытывала страх в свои первые визиты сюда. Он ведь Перворожденный, опасный, могущественный, искушенный придворными интригами... Однако только сейчас Катрина осознала в полной мере, насколько опасен может оказаться Перворожденный.
А если он снова не удержит свои эмоции? Что если прямо сейчас его воспоминания станут чересчур реальными, и его глаза засияют серебром, а сила хлынет неконтролируемым потоком. Что тогда произойдет? Нэйт может стереть с лица земли не только королевский замок, но и всю Сарианту. Да кто сказал, что он не может уничтожить весь Аренор?
Вот сейчас ей стало по-настоящему страшно.
Катрина отступила на шаг, еще на шаг, а потом быстро пошла по коридору, обхватив себя руками. Каблуки гулко стучали по каменному полу.
А Нэйтан остался один. Снова.
Каково это -- жить, зная, на что способен, и помня, что сделал?
А она-то думала, как ему удалось выстоять и остаться собой после тех страшных пыток в подземелье Корвина. Как он сумел выжить и не сломаться после Элеи?!
Уже у самой лестницы Катрина остановилась. Ногти впились в ладони.
Струсила. Глупо струсила. А ведь до этого она питала к нему теплые чувства. Да что там теплые, Катрина была от него практически без ума. А ведь Нэйт все тот же человек, а все, что она сегодня увидела, произошло десять лет назад.
Она развернулась и бросилась обратно.
Нэйтан сидел в той же позе, лишь повернул голову, услышав приближающиеся шаги. Издевательски приподнял бровь.
-- Что-то забыли, леди Морено?
-- Забыла, -- решительно кивнула, -- забыла сказать: да, ты из тех, кого можно назвать хорошим парнем.
Теперь поднялись обе брови и на этот раз в удивлении.
Катрина шагнула ближе. Нет, она не будет его бояться. Он не чудовище, всего лишь человек, несмотря на нечеловеческую силу, все же человек, со своими слабостями и способный испытывать боль. Положила руку ему на плечо.
-- Мне очень жаль, что так произошло с Лиссаной и вашим ребенком, -- произнесла тихо. -- Ты не виноват.
Нэйтан хмыкнул и подарил ей снисходительный взгляд.
-- Идите спать, леди Морено.
Теперь, и правда, можно было уходить, потому что Катрина не сомневалась, что все сделала правильно.
***
-- Вы очень бледная, -- заметил король, стоило ей появиться в Малой гостиной.
-- Я мало спала, -- не стала лгать.
По правде говоря, Катрина не спала вовсе. После того как они с Нэйтаном расстались, у нее было несколько часов для сна, но она не смогла сомкнуть глаз.
-- Это связано с Нэйтом?
-- Он показал мне побоище в Элее, -- ответила и замолчала.
Не было ни сил, ни желания на витиеватые фразы и хождения вокруг да около.
-- О, -- только и произнес Эрик Финистер, отложил нож и вилку, которые успел взять в руки, вернул на тарелку. -- Я знаю о том, что произошло, только с его слов. Как это было?
Катрина подумала, прежде чем ответить. Но подходящих слов не находилось.
-- Это было... больно.
-- Я был там на следующий день, -- сказал король. -- Все в пепле, дышать без маски было невозможно. Видел родственников убитых, приехавших со всех концов страны.
Катрина подняла голову.
-- Они требовали расправы?
Серые глаза Эрика потемнели.
-- О да.
-- И вы казнили Нэйтана Фостера на бумаге.
Король смотрел ей прямо в глаза.
-- У меня не было выбора. Я уже говорил вам, события в Элее... неоднозначные.
Да, пожалуй, это то самое слово. Катрина почувствовала, как к горлу подступил ком, в глазах защипало, и пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться.
-- Он очень ее любил, -- сказала зачем-то.
-- Знаю. Это его сломало.
Этот тон, эти слова. Впервые за время знакомства с королем она увидела того самого Эрика Финистера, которого знала из воспоминаний Нэйтана. Не тень, не отблеск былого, а того самого парня, сбежавшего из дома в образе простолюдина в поиске справедливости. Увидела человека, а не короля.
Катрина покачала головой с печальной улыбкой.
-- Не сломало. Ранило, почти смертельно.
Король не стал спорить.
-- До бала два дня, -- напомнил он, вновь пряча в себе забытого Фина. -- Я очень надеюсь, что Нэйт будет с вами так же откровенен и впредь.
-- Он обещал, -- ответила Катрина, -- и я ему верю.
***
Нэйтан читал. Все как всегда.
-- Привет, -- поздоровалась преувеличенно бодро.
Он отложил книгу и встал, подошел к решетке, внимательно вглядываясь в ее лицо.
-- Что? -- поинтересовался язвительно. -- И вправду, не боишься меня?
Катрина покачала головой.
-- Не думаю.
Нэйт изогнул бровь.
-- Не думаешь или не боишься?
-- Не думаю, что следует бояться.
Он безразлично пожал плечами.
-- И зря.
Нет, она так не считала, но спорить не стала. Побоище все стояло перед глазами во всех красках: черного пепла и белого снега.
Катрина протянула руки навстречу.
-- Я тебя не боюсь и хочу знать, что было дальше.
Несколько секунд он просто сверлил ее взглядом, будто спрашивая, действительно ли хочет. Потом накрыл ее ладони своими.
***
Нэйт ожидал, что на него немедленно наденут антимагические браслеты и запрут в камере, если не казнят немедленно. Но ничего из этого не произошло. Да, за ним явились столичные инквизиторы в количестве десяти человек, однако, они лишь переместили его в королевский замок, при этом вежливо попросив не пытаться бежать и не сопротивляться.
Куда ему было бежать?
Но камера не ждала его и в замке. Инквизиторы без споров передали его из рук в руки королевской страже и удалились.
Охрана так же преувеличенно вежливо попросила его следовать за ними. Нэйтан не сопротивлялся и не спорил. С удивлением понял, что его ведут по лестнице вверх -- в собственные покои, а не вниз -- в подземелье.
"Эрик, Эрик, какой же ты все-таки дурак, хоть и король...".
Доставив Нэйта по назначению, стражники оставили его одного, по-прежнему не заковав и даже не заперев дверь. Он мог бы сбежать в любой момент. Защита замка была установлена им собственноручно, и ничего бы не помешало переместиться куда угодно прямо отсюда без каких-либо препятствий.
Вот только перемещаться было решительно некуда. С пятнадцати лет Нэйт был один, не был связан ни отношениями, ни обязательствами и считал себя свободным, а вовсе не одиноким. Сейчас же свобода была пустым звуком. Идти было не к кому, бежать в никуда, спасая всего лишь собственную жизнь, не имело смысла. Вообще ничего не имело больше смысла.
Поэтому он просто взял стул, поставил его посреди комнаты и сел в ожидании, когда король почтит его своим присутствием. В том, что это произойдет в скором времени, можно было не сомневаться.
***
Эрик появился в его комнате ровно через такой промежуток времени, которого хватило страже, чтобы доложить королю о том, что приказ выполнен, а ему самому дойти сюда.
Эрик был бледен и взволнован, губы сжаты в прямую линию.
Он зашел, прикрыл за собой дверь и замер возле нее, не решаясь ни сказать что-либо, ни пройти дальше.
Молчание затягивалось.
-- Почему я здесь? -- Нэйт нарушил его первым.
-- Это твои комнаты.
-- А это твое королевство, -- Нэйтан говорил негромко, но каждое его слово было пропитано ядом. -- А я только что испепелил немаленькую часть его населения. Так что будь королем, казни преступника -- и дело с концом.
-- Нэйт, -- попросил Эрик с мукой в голосе.
-- Прекратить говорить тебе правду? -- холодно уточнил Нэйт. -- Разве не для этого ты просил меня стать Придворным магом? Так вот, как бывший Придворный маг, я говорю тебе правду: у тебя нет выбора. Я -- преступник, ты -- король. Устроив мне публичную казнь, ты, во-первых, -- он поднял руку и принялся загибать пальцы, -- умаслишь Инквизицию, во-вторых, -- следующий палец, -- поднимешь свой авторитет среди аренорцев и докажешь, что суров, но справедлив, -- еще палец, -- в-третьих, ты обезопасишь свое королевство и своих подданных в будущем.
Их взгляды схлестнулись. Эрик все так же стоял у дверей, но был полон решимости и глаз не отводил. Нэйт отвел первым -- не хотел, чтобы друг прочел в них боль и отчаяние, от которых, казалось, плавились кости.
-- Скажи мне, что убил их неосознанно, -- серьезно попросил Финистер, -- что дар вырвался из-под контроля, и ты не смог его удержать.
Нэйт невесело усмехнулся.
-- Говорю. Что дальше? У тебя по-прежнему нет выбора.
Эрик вздохнул с облегчением, наконец, решился, прошел в комнату, взял стул, сел напротив -- еще лучше, как на допросе.
-- У меня есть выбор, -- сообщил. -- Ты себя не контролировал.
Не контролировал -- это правда, но правдой было и то, что он не пытался себя контролировать. Дар рванулся наружу, ломая все щиты и барьеры, но ему никто не препятствовал.
Эрик смотрел на него сочувствующе. Это было невыносимо.
-- Нэйт, мне так жаль Лиссану и...
Нет, вот это было невыносимо по-настоящему.
-- А мне не жаль, -- Нэйтан не дал договорить, -- не жаль Элею. Если бы я мог спасти Лиссану, я бы сжег их еще раз, больше, вдвое больше, если бы потребовалось. Я положил бы весь Аренор у ее ног, если бы только это помогло ее спасти.
Финистер помолчал.
-- Это только еще раз говорит о том, что теперь ты неопасен и никому не угрожаешь.
Раздражение стало переходить в ярость. Он, что, его не слышит? Снова верит в святость дружбы и готов забыть обо всем на свете ради друга? Нет, у королей так не работает.
-- Ты меня слышишь? -- Нэйт уже почти рычал. -- Мне не жаль, -- повторил, -- меня не мучит совесть. Мне плевать. Ты был в шоке, что Верноэль убил Анжелику и собственного отца, что Корвин устранял неугодных. Поверь, ни один из них никогда за всю свою жизнь не убил бы столько народу, сколько убил я, -- Эрик сжал губы и отвернулся. -- Нет уж, не отворачивайся, -- прорычал Нэйтан. -- Я сжег их всех: женщин, детей, пробегающую мимо собаку, спящую на подоконнике кошку. Всех. И мне наплевать. А если ты оставишь меня при себе, нет гарантий, что меня снова не накроет, что я не спалю тебя, твой замок, дорогих тебе людей. Перворожденных не осталось неспроста, их не должно быть.
Несмотря ни на тон Нэйтана, ни на его слова, король оставался абсолютно спокоен.
-- Ты так хочешь, чтобы я тебя казнил? -- спросил понимающе.
Он хотел.
-- Да.
-- Я не стану этого делать.
-- Хорошо, -- Нэйт встал, -- тогда я уйду прямо сейчас. Скажи Инквизиции, что я сбежал.
Эрик не шелохнулся.
-- Я прошу тебя остаться.
Нэйт и сам не знал, почему не переместился сразу же, зачем все еще участвовал в этом нелепом разговоре.
Покачал головой.
-- Я тебе больше не нужен. А вот моя смерть сыграла бы тебе на руку. Если ты решишь помиловать меня королевским указом, этим ты поставишь крест на своем правлении. Аренор не простит.
Финистер поднял голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.
-- Может быть, чтобы удержаться на троне, ты мне больше не нужен, но я нужен тебе.
Нэйт скептически фыркнул.
-- Да неужели?
-- Да, -- и не думал отступать король, -- я твой друг и я тебя не брошу. У тебя никого больше нет, и мне чертовски жаль, что это так. И я, как единственный оставшийся тебе не чужой человек, ни за что тебя не отпущу.
-- Ты не можешь меня удержать.
Эрик кивнул, соглашаясь.
-- Поэтому я прошу. Мне достаточно того, что ты убил этих людей неосознанно.
Вот бы и ему самому было этого достаточно.
Нэйт устало опустился обратно на стул.
-- Уже завтра у стен замка соберется толпа, которая будет требовать от тебя выдать им убийцу невинных людей.
-- Мы решим этот вопрос, -- решительно отмел данный аргумент Эрик. -- Ты останешься?
Ему хотелось уйти. Знать бы еще куда. Жить не хотелось в принципе, но прыгать с балконов -- это способ Верна, а казнить его король отказался.
Нэйтан молчал.
-- Хорошо, -- теперь встал Финистер, -- дай мне слово, что останешься до завтра.
-- А на завтра появится радуга, и моя жизнь станет прекрасной и счастливой? -- огрызнулся Нэйт.
-- Завтра будет новый день, -- отрезал король. -- Так ты дашь мне свое слово?
Нэйтан пожал плечами. В общем-то, ему было все равно.
-- Держи, -- отозвался глухо.
После чего Эрик молча покинул помещение..
Нэйт прикрыл глаза и так и сидел на стуле посреди комнаты, не шевелясь.
Катрина проигнорировала этот тон. Она уже уяснила, что чем хуже воспоминание он показывал, тем язвительнее становился.
-- Ты остался, -- подытожила тихо.
Развел руками.
-- Как видишь.
-- И превратился в Натаниэля, -- это не было вопросом.
Покачал головой уже серьезно.
-- У Эрика не было выбора, ты же видела. Он бы не удержал трон, реши просто помиловать меня. Его обвинили бы в предвзятости. Было объявлено, что я умер от пыток в подземелье. Мне придумали новое имя, -- она помнила, то самое, которым Фин по ошибке назвал Нэйтана, когда нашел в таверне с целью нанять, -- убрали из дворца всех неодаренных, знавших меня в лицо, одаренных заставили поклясться, что эта тайна умрет вместе с ними.
-- А плащ? -- Катрина перевела взгляд на темную ткань.
Нэйтан пожал плечами, будто не понял вопроса.
-- Многие могли меня помнить, а появляться с Эриком на публичных выступлениях я был обязан в целях безопасности.
-- Ты мог поставить иллюзию, сделать себе другое лицо.
-- Угу, -- к нему вновь вернулась язвительность, -- и каждый раз, ставя иллюзию, я бы повторял черты по-разному, сбиваясь в мелочах, и в итоге люди бы поняли, что дело нечисто. К тому же плащ добавил таинственности.
-- И ужаса, -- согласилась Катрина.
В этом он был прав, плащ сделал его загадочным и устрашающим. Натаниэля боялись даже те, кто никогда с ним не сталкивался, ведь один его вид приводил в ужас.
-- И что же было дальше? -- спросила она, вновь вспомнив, что время ограничено. -- Полагаю, теперь мы можем перейти к теме заговора?
Нэйт смерил ее взглядом, то ли оценивая, то ли что-то прикидывая.
-- В общем-то, мне хотелось передать кому-то свои знания, я это сделал. Ты способная ученица.
Катрина моргнула, осмысливая услышанное. Потом возмущенно распахнула глаза.
-- Нет-нет-нет, даже не думай, -- возмутилась. -- Еще ты обещал раскрыть все карты. Обещал. Я должна узнать про заговор.
Он смотрел прямо, не отворачивался, не гримасничал. Ее сердце гулко билось в груди. Появилось предчувствие чего-то страшного и неотвратимого.
-- И ты готова довериться мне, что бы я ни сказал?
Она уже доверилась, больше чем могла бы раньше вообразить. Но сейчас от его слов ее пронзил озноб.
-- Что ты сделал? -- прошептала, чувствуя, что ответ ей не понравится.