Соломатина Дарья : другие произведения.

Глава 1.

Глава 2.

Глава 3.

В субботу я проснулась утром, что само по себе было подвигом. Героическим, заслуживающим как минимум медали. Хотя бы шоколадной. С мыслью о шоколаде, в голове, придерживаясь сформировавшейся за годы привычки, возник и второй объект, без которого утро не утро, а именно кофе. 

Так уж сложилось, что на протяжении крайних - будучи мадамой суеверной, слово "последний" я использовала крайне редко - лет этак пяти, я была твердо уверена, что правильное выходное утро должно начинаться как минимум с горячего кофе, как максимум - с горячего секса. 

Однако, вставать, чтобы организовать это счастье, желания не было, поэтому загнав соблазнительные образы подальше в подсознание, я закопалась в одеяло. Все же истинная радость - это спасть столько, сколько хочется, но, похоже, некто считал иначе. 

Этого "некто" звали Филиппом Четвертым Лучезарно Жмурящемся и был он единственным мужчиной в моей жизни, если не считать Господина Кофе, конечно. Перевернувшись на другой бок, одним резким движением я подтянула Луча поближе. Обиженный таким непочтительным отношением Его Величество, недовольно мявкнул, но видимо поняв, что я не настроена сегодня любезничать, замурчал. 

Мурлыканье - должное по определению быть мелодичным, больше напоминало рокот мотора, от чего котяра приобрел очередное прозвище - тракторист. 

И не существовало того, что сможет разрушить эту утреннюю идиллию. Казалось. Ровно до тех пор, как забытый вчера, в валяющейся у кровати сумочке, телефон не напомнил о своем существовании пронзительным треском - красивый трек на этого абонента я не ставила специально. 

Игнорировать мобильник на протяжении длительного времени у меня не вышло, что поделать, но резкие пронзительные звуки я не люблю. 

Хитро изогнувшись и все же умудрившись в процессе спихнуть с кровати кота, оставившего в отместку пару царапин на правой руке, которой я любезно пыталась удержать его от падения, я добыла телефон. 

- Алло! - тяжело дыша, выдавила из себя я. 

- Чем вы там занимаетесь? - в голосе позвонившего не было недовольства, скорее любопытство, пока еще сдержанное. 

- А чем, по вашему мнению, может заниматься благовоспитанная женщина субботним утром? - настала моя очередь проявить интерес. 

Интересно, что сказал бы позвонивший, если бы перед его очами предстала я раскоряченная в замысловатой позе, с помощью упертой в стену пятки находящаяся все еще на кровати, а не отправившаяся на пол следом за котом. 

- Зависит от женщины, - нашелся мой собеседник. - Ядвига Сергеевна, Сергей Аркадьевич хочет пригласить сегодня вас на семейный ужин. 

- Это обязательно? - уточнить лишний раз никогда не вредно, особенно, если идти на "семейный ужин", нет никакого желания. 

- Ядвига Сергеевна, ваш отец расстроится, если вы не придете, - настойчивости звонившему было не занимать, впрочем, как и мне. 

- А вы собственно кто? - не то, чтобы мне было прям очень интересно знать, как зовут очередного отцовского помощника, просто лишней информация никогда не бывает, даже такая. 

- Простите мне мою забывчивость! Меня зовут Максим и я секретарь вашего отца, - голосом полным раскаянья произнес он. 

Удивительно! Обычно папины секретари предпочитали гордое звание личных помощников или, на худой конец, размытое "ответственный за связи с общественностью". Этот же не стал нагонять на себя важности, чем сразу заслужил мою симпатию. 

- Ладно, но передайте отцу, что у меня будет не больше сорока пяти минут, - тратить целый вечер на препирания с мачехой я не хотела. 

- Хорошо. Сергей Аркадьевич и Маргарита Павловна будут ждать вас в загородном доме ровно в восемь вечера... 

Не став дослушивать я отключилась. 

- Пф-ф... И только ты меня понимаешь! - Вздохнув я посмотрела на согласно моргнувшего кота, а кот посмотрел на меня. - Ну, что? Пошли кушать? 

Довольное "Ма-а-аф" было мне ответом. 

Покормив родное существо, я по-быстренькому сгоняла в душ и начала собираться. Мое субботнее утро начиналось в час дня, а дорога до загородного дома родителя занимала часа два. Но это в лучшее время, а не в субботу, когда все городские жители, гордые обладатели дачных участков, радуясь теплому весеннему солнышку, рванули открывать сезон. 

Мигалка на крыше моего авто отчего-то появляться не хотела, поэтому, для того чтобы успеть вовремя выехать надо было часа за три, если не за четыре. Час "Хэ" приближался намного быстрее, чем мне хотелось.

В голове промелькнула умная мысль о том, что, в принципе, можно послать куда подальше отца и его нынешнюю девку и спокойно проваляться в кровати с очередной книжной новинкой. Однако, совесть не позволила. Монотонно зудя где-то на границе сознания, эта сволочь намекала, что я и так не в лучших отношениях с родителем, а значит нарываться лишний раз не надо. Да, протрясусь в машине часов пять, послушаю безумно-интересные рассказы мачехи и с чувством выполненного дочернего долга вернусь домой. 

Успокоив себя подобным образом, я начала одеваться. Не иначе диверсантка-весна, словно высококлассный разведчик прокравшаяся в город пару дней назад, начать сеять смуту в сердцах офисного планктона. Кроме как погодой и тем самым весенним настроением, я свои действия объяснить не могу. 

Иначе, зачем мне было выбирать платье, мало того, что красное, так еще и "в облипочку"?! И, конечно, без парадно-боевого макияжа в пробке будет совершенно невозможно стоять. 

И все равно, как бы я не оправдывалась и не злилась на саму себя и на всех сразу, факт оставался фактом: на встречу с отцом и его женой я оделась лучше, чем когда-то на долгожданное свидание.

В итоге, до котеджного поселка я добиралась четыре часа, что и по местным меркам было слишком долго.

Глаза слезились от напряжения и пылкого признания Розалинды, прозвучавшего добрых сорок минут назад, но не отпускающего меня даже сейчас, когда аудиокнига, как на зло, закончилась на самом интересном месте.

Интуиция опытного читателя подсказывала мне, что третьему тому быть и это временно примиряло меня с суровой действительностью.

- Александриэль, я люблю тебя! Без тебя мне не мил весь этот мир! Если ты не ответишь мне, то я выброшусь за борт, ибо только пучина морская, сможет принять мои страдания! - спародировала я книжную героиню, для пущей трагичности приложив ладонь к левой груди.

Если верить автору, то у бедной сиротки, сбежавшей из под строгого надзора нянюшки и угодившей в руки к капитану пиратского судна, который во втором томе оказался эльфийским принцем, грудь была на порядок круче, чем у меня - целый пятый размер!   Жизненный опыт, ухмыляясь, намекал мне, что впечатление ее признание должно было произвести на несчастного эльфа ошеломляющее настолько, что он просто обязан забыть о много вековых войнах, которые ведут первородные с жалкими человеками.

Погруженная в сюжет, я не заметила как за соснами, растущими вдоль дороги, появился синенький забор из профнастила, свидетельствующий о приближении к цели моего пути. Насколько я помнила, ехать мне оставалось каких-то пять минут, совсем скоро, сразу за поворотом, будет стоять пост охраны и шлагбаум, в пошлую желто-белую полоску.

Время пролетело чертовски быстро и я даже слегка удивилась, когда пред моим взором неожиданно, словно домик колдуна из детской сказки, возник пропускной пункт. Небольшое здание было довольно помпезным и издали напоминало маленькую башенку из красного кирпича.  В окошке торчала грустная физиономия охранника, видимо заскучавшего на посту. Его напарник курил на крыльце и похоже искренне обрадовался моему приезду, по крайней мере, когда я остановилась, поспешил он ко мне с заметным энтузиазмом.

- Здравствуйте, вы к кому? - спросил он, еда я опустила стекло.

- К Пахомову Сергею Аркадьевичу. Меня ждут.

Как бы смешно это не звучало, но без приглашения к собственному отцу в дом попасть я не могла. Он несколько раз предлагал сделать мне ключ-карту, но я каждый раз отказывалась, считая это излишним.

Хранитель спокойствия, отзванивался в будку, чтобы сообщить о моем приезде и получить подтверждение. В обычных поселках таких проволочек не было: жители просто оповещали охрану о том, что они ждут гостя. Но не здесь. Так уж сложилось, что все местные были просто помешаны на собственной безопасности и, в принципе, если вспомнить пару случаев, то это был вполне оправданный шаг.

От нечего делать я принялась рассматривать окружающий пейзаж. Вековые сосны царапали синее небо. Сквозь лобовое стекло припекало солнышко, от чего нестерпимо хотелось расстегнуть плащик, но прохладный порыв ветра, прорвавшийся в салон, деликатно намекнул, что этого делать не стоит. Снег уже успел сойти, но здесь из-за тени, откидываемой деревьями, он все еще лежал - тут и там громоздились грязно-белые кучи. На одной из таких куч сидела деловитая ворона, периодически она оглашала окрестности раскатистым "Кар!" с ветки соседнего дерева ей иногда отвечала товарка. По интонациям, я смогла сделать вывод, что птицы ругаются.   

Наконец, рация весело пропершила, отвлекая меня от пернатых, чей скандал уже готов был закончиться банальным мордобоем или правильней сказать "клювобоем"?..   

- Можете проезжать, Ядвига Сергеевна! - разрешил мужчина. - Твою мать! Что за?!

Произошедшее следом поначалу не укладывалось в моей голове. Замахав ладонью, охранник - здоровенный широкоплечий детина - запрыгал на месте, чтобы спустя секунду прижать руку к груди. На лице его отражались адские муки. Лишь когда я отошла от первого шока, до меня дошло, что все это время он, то ли по забывчивости, то ли из-за природной скупости держал в руке тлеющую сигарету. При мне затянуться он не решился и юркий огонек, воспользовавшись моментом, обжог ему пальцы.

По себе я знала, что подобные ожоги довольно болезненны. Как-то раз, когда будучи еще студенткой, я шла на метро в компании курящей одногрупницы. Сейчас уже не помню, что мы тогда обсуждали, но тема была, несомненно, важная, раз вызвала столь бурную жестикуляцию, жертвой которой я и стала. В очередной раз, взволнованно взмахнув рукой, с зажатой в ней сигаретой, Арина умудрилась прижечь меня. От боли на глаза накатились слезы, но я была счастлива, что жертвой вероломства стала моя кисть, а не новенькое платье или - о, ужас! - колготки. О том случае мне каждый день напоминает небольшой шрам, ровнехонько разместившийся белой точкой между указательным и средним пальцами. 

Мужчину было немного жаль, но дурость наказуема. Надеюсь, впредь он будет намного аккуратнее. Посигналив его напарнику, который с любопытством - наконец, хоть что-то интересное случилось! - следил за ритуальным танцем племени индейцев мамбы, исполняемым собственным коллегой. Тот виновато посмотрел на меня и нажал на кнопку.

Шлагбаум лениво пополз вверх открывая мне дорогу в местный изумрудный город, у обитателей которого был и мозг, и храбрость, вот только сердца все еще не было. Хотя, таблоиды, публикующие финансово-светские новости, могли со мной поспорить - только люди с огромным сердцем станут ежемесячно жертвовать такие суммы на благотворительность!

Я была менее идеалистичной и прекрасно знала, что благотворительность - дело выгодное, с её помощью можно играючи избавиться от львиной доли налогов и, более того, получить приятные для сердца и кошелька льготы.

Аккуратно тронувшись, я миновала пропускной пункт и спустя пару минут уже заруливала на территорию, прилегающую к особняку. Охрана здесь была куда более расторопна, поэтому ворота распахнулись при моем приближении. Хоть и бывала я здесь не часто, но мою машину отцовские СБшники знали прекрасно, поэтому излишней волокиты не возникло.

Я припарковалась, заглушив мотор. Крайний раз, посмотревшись в зеркало заднего вида и мысленно воздав хвалу водостойкой туши, я вылезла из салона, попутно кивнув почтительно поздоровавшемуся охраннику.

На крыльце маячила мужская фигура, которая заметно встрепенулась при моем приближении, а затем весело бросилась мне на встречу.

- Ядвига Сергеевна! Проходите, пожалуйста, мы вас уже давно ждем! - судя по голосу, мужчина был отцовским секретарем тем самым, который звонил мне сегодняшним утром.

- Вы Максим? - я поспешила подтвердить собственные догадки.

- Да, мы с вами сегодня разговаривали, Ядвига Сергеевна, - он улыбнулся, в защитном жесте поправив очки в стильной квадратной оправе, что-то мне подсказывало - вместо линз в оправу были вставлены обычные стекляшки. Практической пользы от них не было никакой, если только не считать, что подобное украшение нагоняло пару лет на носителя. Я сама пользовалась этим ухищрением вначале карьеры, пока не создала должную репутацию.

В целом, он производил то самое впечатление, которое и требуется от личного помощника. Немного робкий в личном общении, но сразу приобретающий уверенность едва дело касалось профессиональной стороны вопроса. Ненавязчивый и в чем-то даже незаметный, такой не будет резать взгляд, впрочем, как и излишне выделятся на фоне безгрешного слуги народа. Идеальный кандидат с идеальной, волосок к волоску, стрижкой, в идеальном не дорогом и не дешевом костюме и в идеально чистых ботинках.

- Маргарита Павловна уже решила, что вы не приедете, - проникновенным тоном начал он, - она так расстроилась!

О том, как расстроилась моя мачеха, я догадывалась. Все же нелюбовь у нас с ней была взаимная, просто Марго свою старательно скрывала, играя роль заботливой мамочки, чтобы впоследствии рыдать у отца на плече о его неблагодарной дочери, которая не ценит заботы. После каждого такого скандала его женушка получала в утешение какой-нибудь дорогостоящий презент. Я же удостаивалась выволочки и просьб быть тактичнее со столь нежной натурой как Маргошенька.

- Пробки, - коротко бросила собеседнику и не считая нужным продолжать диалог, направилась в дом.

С первых шагов интерьер поражал сдержанной роскошью. Красиво и утонченно. Дизайном занималась первая отцовская жена, с которой я не была знакома, она умерла еще до того, как мы с родителем сочли нужным начать общаться.

Я никогда не ревновала его к другим женщинам, прекрасно понимая, что союз, в результате которого я появилась на свет, был просто случайностью. Строить серьезные отношения ни моя мать, ни мой отец никогда не собирались. Так выпали карты, что в одно и то же время простая учительница математики и подающий надежды партийный работник оказались и в одном месте.

Мама даже не знала фамилии отца, приехавшего на какой-то съезд. У нее было только имя - Сергей, поэтому, когда появилась необходимость, она не придумала ничего лучше, чем приписать меня к городу, в котором они с Сергеем встретились. Так в свидетельстве о рождении в графе 'ФИО' появилась запись, сделанная красивым ровным подчерком: Кишинева Ядвига Сергеевна.

Следом за мной шел секретарь. Поначалу он пытался подсказывать направление, но быстро откинул эту затею, как только понял, что в этом доме я ориентируюсь прекрасно.

В столовой, за длинным столом, накрытым белой скатертью с золотыми вензелями понизу, явным приобретением моей мачехи, чинно восседала чета Пахомовых.

- Доченька, рад тебя видеть! - отец вышел из-за стола, чтобы сжать меня в объятьях. Отношения у нас с ним были сложные, но не безнадежные. Для сторонних наблюдателей мы наверняка казались идеальным семейством. - Ты уже познакомилась с Максимом? Замечательный молодой человек.

Марго демонстративно пилила миниатюрным ножичком отбивную и только после того, как с аккуратно оттяпанным кусочком мяса было покончено, она соизволила обратить внимание на меня, при этом на долю секунды ее физиономия скривилась, отражая истинное отношение к происходящему, но этого, как видится, никто не заметил. Кроме меня.

- Ядочка, девочка моя! - слащаво пропела она, поднимаясь со своего места. По левую руку от отца, занимающего центральное кресло. Место справа было отдано мне, и это ее неизменно бесило. - А я уже и не надеялась, что ты приедешь!

- Маргошик, - при этом обращении сморщились мы обе, - я же говорил тебе, что раз Ядвига пообещала, значит приедет, - хмыкнул родитель.

- Спасибо, Максиму, это он смог выманить нашу принцессу из башни! Даже представить страшно, сколько книжных драконов нашему доблестному рыцарю пришлось победить, - не вставить свои пять копеек мачеха не могла. - Макс, вы чего встали, как чужой, присаживайтесь за стол. И так практически все остыло!

Подобного поворота событий я не ожидала. Чтобы мой отец посадил рядом с собой за стол какого-то секретаря?! Да быть такого не может. Однако, он не возражал и даже ободряюще похлопал его по плечу. Мысли, пришедшие в мою голову по этому поводу, откровенно нервировали, но я не спешила делать выводы, свято веря в старинную поговорку: 'Поспешишь - людей насмешишь!', а решила присмотреться к нему повнимательней.

- Кстати, - когда мы уже все расселись, вспомнил о правилах приличия отец, - вас же так путем и не познакомили! Ядвига, это Максим, сын моего старинного друга, сейчас он работает моим заместителем... - на последнем слове я подавилась. В буквальном смысле слова. И угораздило же меня попить сока в момент отцовской речи!

Откашлявшись, я возмущенно посмотрела на молодого человека, с легкой руки Марго, восседавшего на соседнем стуле справа от меня. В ответ на мой негодующий взгляд подлый обманщик очаровательно улыбнулся, чем слегка понизил градус моего недовольства.

- Ну, о нашей Ядочке, Макс наслышан, - прервала отца Марго, - она работает финансистом в одной фирме. Ничего особенного, что-то связанное со стройкой, - заключила она.

Мне захотелось убивать. Нет, ну, правда! С каких это пор крупнейшая в области строительная корпорация, входящая во всероссийскую 'большую десятку', превратилась в 'одну фирму, которая ничего особенного'?! Наверное, в тот же момент, когда глава финансового отдела стала простым финансистом. Я мысленно ухмыльнулась.

В то время, пока я придавалась себя-жалению и мачеха-призеранию, среди четы Пахомовых начались разногласия. Заключались они в пантомиме из приподнятых в немом вопросе отцовских бровей и нахмуренного Маргошиного взгляда, несшего в себе всего одну простую мысль: я знаю что делаю. Судя по сдержанному стону боли, который издал собравшийся было начать говорить отец, каблуки мачехи оказались куда более дельным средством, нежели ее взгляды. Все же мачеха у меня было хоть и молодая, но дельная и отца успела за эти три года изучить прекрасно.

Вся эта занимательная сцена заняла едва ли и десяток секунд, поэтому в столовой еще не успела повиснуть драматическая пауза, хорошая в театре, но отвратительная за столом, как я взяла слово.

- Маргошик, - спародировать пренебрежительную интонацию родителя было плевым делом, - ты снова немножечко ошиблась. Во первых, 'Строй-инвест' строительная корпорация, а не фирма, и, во вторых, я глава финансового отдела, а не просто финансист, - излишней скромностью я никогда не страдала и сейчас стеснятся собственных заслуг не собиралась.

Марго с отчаяньем вздохнула, а отец протянул что-то очень напоминающее "так мы ее замуж никогда не выдадим", которое я списала на слуховые галлюцинации. Устала с дороги, мало ли что могло на нервах привидится?

Краем глаза я посмотрела на сидящего рядом мужчину. Максим с любопытством взирал на творящуюся на его глазах семейную склоку. Радовать его мне отчего-то совершенно не хотелось.

- Но это ведь такая мелочь... - начала было оправдываться она, но под моим взглядом быстро заткнулась. Вот и правильно. Марго дурой никогда не была и палку перегибала редко, предпочитая держатся у края. Ей, как и всем присутствующим в комнате, было ясно, что жена женой, а ребенок-то у отца единственный и это в его-то преклонные 'около пятидесяти'!..

- Ладно, все уже все поняли. Ты, Яда, заслуженный финансовый деятель, а ты, Маргарита, у нас человек творческий и тебе не понять разницы между рядовым работником и начальником, - при этих словах он усмехнулся. - И ещё всем понятно, что вашими совместными усилиями, дамы, этот ужин оказался загублен, с чем я вас и поздравляю.

- Сереженька! - воскликнула Марго, но отец уже поднялся из-за стола и теперь резкими уверенными шагами уходил из комнаты. Виновато улыбнувшись гостю, она поспешила за ним следом на ходу уговаривая успокоиться.

- Добро пожаловать в наше милое семейство! - в шутовском жесте я подняла бокал с соком, как бы чокаясь с невидимым собутыльником.

- И часто у вас так бывает? - поинтересовался Максим тактично молчавший все это время.

- Каждый раз, - спокойно сообщила мужчине, - правда тема каждый раз разная, но результат один и тот же. Отец просто уходит, не желая участвовать в наших разборках. Мне жаль, что вы стали свидетелем этой сцены, - вполне искренне добавила я. Перед новым отцовским заместителем было действительно неудобно.

- Я тоже должен перед вами извиниться за то, что ввел вас в заблуждение по поводу себя, - с раскаяньем во взгляде произнес он, но от чего я совершенно ему не верила.

- Принимается, вот только проясните мне одну вещь, - пристально рассматривая мужчину, что в странные времена сочли бы крайнем неприличным, я как можно безмятежнее растягивала губы в улыбке.

- И какую же? - мой собеседник с легкостью подхватил игру.

- Почему вы? - в некоторых странах отвечать вопросом на вопрос, было не принято, но меня это мало волновало. К тому же я готова была поспорить, что он ожидал от меня совершенно другого. Однако то, почему он представился всего лишь секретарем, было ясно как белый день. Мужчине было просто любопытно пообщаться с потенциальной 'невестой' до судьбоносного ужина. Уверена, чета Пахомовых с воодушевлением расписывала ему мою неземную красоту и незаурядный ум. Ну и кроткий нрав, конечно, как я посмела опустить столь важный для сватовства пункт?! Вот он и решил лично убедится в наличии у меня хотя бы в части из вышеперечисленного.

Молчаливая пауза затянулась, а Максим, называть его Максом у меня язык не поворачивался, все не решался ее прервать. Нет, мне и наедине с собой не скучно, но если сейчас вернется родитель, а он всегда возвращается в самый неудачный момент, то выволочки мне точно не избежать, ибо ставить в неудобное положение отцовых ребят - это страшный грех.

- Нужно узнать как у них дела, - после длительного молчания сообщил он, не особо изящно переводя тему. Противится, настаивая на своем, было делом глупым, поэтому я тактично сделала вид, что поверила его напускной заботе.

- Не стоит, - равнодушно отвергла я его идею. Глупую, стоит признать. - Судя по времени, они сейчас придут. Марго обычно успокаивает отца минут за десять-пятнадцать. Они в двадцать минут девятого, а сейчас уже половина. - сверившись с часами, стоящими на каминной полке, уверенно заключила я.

Словно подтверждая мои слова, в помещение вошел отец, следом за ним, отставая на пол шага бодренько дефилировала мачеха.

Когда они заняли свои места, родитель обвел потяжелевшим взглядом присутствующих. Мы примолкли, проникнувшись моментом. Всем было ясно, что сейчас Сергей Аркадьевич вынесет Вердикт. Именно так, с большой доминантной буквы 'В'. Отец не подвел.

- Я устал от вас, мои дорогие дамы. Меня достали ваши псевдо-остроумные шпильки, пикировки и споры. Я словно в песочнице, где две сопливки не поделили совочек! Мой дом не песочница! Поэтому эту ситуацию нужно решать...

Я скрестила пальцы на ногах, ибо ладони лежали на столе и были видны окружающим. Зажмурившись, я решила позволить себе помечтать. А вдруг он прямо сейчас предложит выгнать Марго? Бегло осмотрев сотрапезников, и убедившись, что все их внимание отдано не мне, я тихонько постучала по деревянной крышки стола. Тьфу-тьфу-тьфу! Лишь бы не сглазить!

- Марго ты же у меня учишься на финансиста?.. - занятая ритуалом, я не сразу поняла, к чему это было сказано, но Маргошик действительно училась в каком-то ВУЗе, где ректором был давнишний родительский друг и если я правильно помню, то специальность у нее была связана с экономикой.

- Уже на третьем курсе, - она, зардевшись, улыбнулась, - по индивидуальной программе.

Макс хмыкнул, из чего я сделала вывод, что он понимает о сложившейся ситуации гораздо больше, чем хочет показать.

- Вот и замечательно, я поговорю с Виктором Аристарховичем, он пересмотрит твой учебный график, и с понедельника ты пойдешь на практику, - мачеха открыла было рот, чтобы возразить, но подумав захлопнула его так ничего и не сказав. - А ты, мисс великий финансовый деятель, возьмешь ее к себе в ассистентки. Вот на практике и покажешь Маргошику, чем глава финансового отдела отличается от рядового финансиста.

Есть такое выражение 'как пыльным мешком пришибленный', вот примерно так я себя и ощущала. Молча взяла бокал, который протянул мне понимающе ухмыляющийся 'секретарь', и так же молча его осушила. Слов не было вообще от слова совсем.

Вот не хотела же я сегодня ехать на эту встречу! Так и знала, что добром семейный сбор не закончится. В следующий раз буду слушать интуицию. Долго ругать себя любимую, хоть иногда и косячную, я не могла по определению. Профессиональное чутье, базирующееся в филейной части, недовольно заворочалось, предвещая появление геморроя.

- И сколько будет длиться эта ее практика? - 'и мое тюремное заключение' хотела было добавить, но не стала. Злить отца - себе дороже, эту истину я уяснила давно.

- Пока вы не найдете общий язык! - весело пояснил воодушевившийся перспективой нашего примирения Сергей Аркадьевич, но наткнувшись на мой кислый взгляд, сжалился: - Две недели.

Ну вот, все не так критично. Сбагрю Маргошика Зине, пусть она с ней мучается, а мне еще кандидатов отобрать нужно.

- Нет, Яда, не прокатит, - иногда мне казалось, что мой отец супергерой и способность у него мерзопакостная - чтение мыслей. - С Марго будешь заниматься ты и только ты.

Выругавшись себе под нос, я потянулась за следующим бокалом, на этот раз с соком. Так уж получилось, что отцов помощник, он же мой теоретический жених, по доброте душевной, не иначе, подсунул мне вино. Однако, поняла я это слишком поздно, когда уже выпила половину. Сесть за руль я теперь не могла, ибо от вина пьянела быстро, буквально от одного запаха. Странное дело, но такая реакция распространялась исключительно на этот виноградный напиток.

Во мне клокотало возмущение и, казалось бы, чего сложного в том, чтобы послать дорогого родителя дальней дорожкой и с гордо поднятой головой удалится? Но нет, сделать я так не могла. И дело здесь было даже не в списке наследников, где я была единственной, а в том, что большую часть своей жизни я прожила с мамой, тетей и тетиным мужем. Без отца. И теперь, когда он появился в моей жизни, так просто отказываться от общения с ним мне не хотелось.

- Ладно, но требовать с нее я буду также, как со всех. Никаких поблажек, - мой тон не предвещал мачехи ничего хорошего и если судить по ее нахмуренной физиономии она это отчетливо понимала.

- Идет, - вместо мачехи согласился он.

- Милый, но тогда мне придется пересмотреть распорядок дня... Я не смогу обходится без йоги, - вдохновенно начала Марго, но быстро осеклась.

- Сергей Аркадьевич, - подал голос, молчавший все это время, Максим, - я знаю, как решить эту проблему. Маргорита Павловна, насколько я осведомлен, к вам каждое утро приходит личный инструктор? - дождавшись утвердительно кивка со стороны 'йогини', отцовский помощник продолжил:

- Рядом с офисом, в котором работает Ядвига, находится спортивный комплекс, уверен, там проводятся групповые занятия йогой, - со слащавой улыбкой доброго дяди-педофила закончил он.

Это был нокаут. Я настолько увлеклась наблюдением за стремительной сменой цветовой гаммы, кою демонстрировало лицо мачехи, что даже не обратила внимания на то, насколько оповещен о моей жизни оказался Максим. Марго за несколько лет ношения гордой фамилии Пахомова, успела отвыкнуть от групповых занятий, что хотеть, если даже массажистка к ней приезжала на дом, обслуживая нашу прекрасную лично, именно поэтому даже мысль о том, что придется ходить вместе - о, ужас!- со всеми вызывала у нее приступ паники.

- Замечательна идея! - предложение было принято, да еще и с энтузиазмом. По счастливым отцовским глазам было видно: он уже подсчитал, сколько по результатам реформы удастся сэкономить и вывод ему понравился.

- На этой счастливой ноте, предлагаю считать ежемесячный балаган оконченным! - поднявшись со своего места, при этом, едва не уронив, не ожидавшего такой подлости Максима, я оглядела скорбно замолчавших присутствующих и заключила: - Единогласно!

Три неодобрительных взгляда буравили мне спину, но вино уже успело ударить в голову, и мне было плевать. Ровно до тех пор, пока я не оказалась на крыльце.

Стылый весенний воздух остудил пылающее лицо и позволил начать рассуждать здраво. Ехать домой я не могла, хотя могла, но интуиция подсказывала, что ничем хорошим это не закончится. Водитель я и так посредственный, а если еще и под шафе, то... А еще эти глупые свидания и личные дела кандидатов!

- Вы не озябли? - голос, раздавшийся сзади, отвлек от самобичевания в тот момент, когда я морально была готова поставить на всех запланированных делах крест, отправив их в Тартар. Что это за 'Тартар' такой я не помнила, но звучало увесисто. Чужие ладони легли на плечи, согревая.

- Убери руки, - возражение вышло каким-то вялым, наигранным и я поморщилась, где-то глубоко в душе радуясь, что находясь за моей спиной, он не сможет увидеть мою кислую мину. Все же Максим мне понравился, хоть я и гнала это впечатление куда подальше. Обойдусь. Слушком давно осознала, чем заканчиваются подобные симпатии.

- О чем задумались? - странно, но сейчас он продолжал упорно обращаться ко мне на 'вы', в то время как я беззастенчиво 'тыкала'.

Над головой темно-синей тряпкой висело небо, словно небрежная хозяйка натянула ткань на просушку. Об этом я и поведала отцовскому помощнику.

Фигура за спиной задумалась - это я ощутила отчетливо. Задумчивым на миг стало все: и теплые мужские руки, так и не отпустившие меня; и тень, какая-то слишком громоздкая рядом с миниатюрными клумбами, понатыкаными вдоль дорожки; и даже дыхание, щекочущее шею, в миг, приобрели этот ореол.

- В смысле? - спустя минуту раздумий выдал этот индивид.

- Что?

- Почему 'небрежная'? - любезно пояснили мне.

- Ну, вон, вон и вон, - ткнула пальцем в небо, а затем повернулась лицом к собеседнику, чтобы лучше видеть его реакцию, - разве не понятно?

Судя по молчанию, понятно не было. Тяжело вздохнув и старательно демонстрируя пантомиму 'как тяжело жить в мире кретинов', я потыкала в небо еще раз. - А теперь?

- Нет, - судя по тону, Максим начал закипать.

- Смотри сюда, - указательный перст опять нацелился в небосвод, - вот эти облака похожи на разводы от стирального порошка, так бывает, если пересыпать, когда стираешь темную вещь. Поэтому хозяйка и небрежная, - словно дитю не разумному разжевала я, но вместо благодарности за лояльное отношение к его абстрактному мышлению, получила полный негодования взор и неразборчивые ругательства, больше смахивающие на шипение.

- Прекрати ворчать! Я к тебе в собеседницы не набивалась, вызвался составить компанию, значит терпи, - пресекла начавшего было возмущаться мужчину и тут мне в голову пришла совсем дурная мысль, - а зачем ты сюда вообще приперся? - уперев руки в бока, начала свою прочувственную речь. - Подпоил, значит, ни о чем не подозревающую девушку, а теперь обниматься лезешь?!

От такого борзого наезда Максим опешил и не сразу нашелся с ответом.

- Я, вообще-то, тебя подвезти хотел, - видимо от стресса или от неожиданности он перешел на ты, - через десять минут уезжаю в город. Если хочешь, поехали, а машину тебе завтра охранник Сергея Аркадьевича пригонит. Ну что?

Теперь настала моя очередь задумываться. Предложение было более чем выгодным, однако дурацкие мысли не давали согласиться, да и опыт Розалинды я не могла ни принимать всерьез.

Словно догадавшись, какие мысли меня сейчас обуревают, Максим загадочно улыбнулся и сделав страшные глаза поинтересовался, подражая мультяшным злодеям: - Или ты боишься за свою девичью честь?..

Этот его вопрос и стал последним камушком на могиле моих сомнений и, по прошествии каких-то пятнадцати минут, я уже бодренько грузилась на заднее сиденье темного седана бизнес класса. Попрощавшись с отцом, рядом устроился Максим. За рулем был водитель, чему я, искренне говоря, позавидовала.

- Ну, что? Трогаем? - этот вопрос отчего-то был адресован мне, а не шаферу, но выяснять подробности я не стала и просто кивнула, чтобы спустя пару минут, утомленная однотипным пейзажем за окном, уснуть на его плече.

Все же сегодняшний вечер выдался тяжелым в моральном плане, да и перспектива тесного общения с мачехой не внушала оптимизма. Над моей головой дамокловым мечом нависло воскресение и два свидания, но об этом, в лучших традициях Скарлет я решила подумать завтра. А пока у меня было уютное плечо и мерное гудение шин по вытаявшему асфальту и этого мне сейчас хватало.