Кристина облокотилась на кресло, потёрла уставшие глаза. Вот ведь как ударилась в воспоминания. Две главы написала, не заметила, как четыре часа пролетело. Телефон, наверно, звонил и звонил. Ну и пусть. Нет сил ни с кем разговаривать. Хочется вернуться в прошлое. Уже почти получилось. А ведь скоро год будет, как они расстались. А всё живо в памяти, как будто вчера. Эх, Витька-Витенька, что же ты наделал?
Хотя, что его винить? Он уже тогда собой не был. Только тело. Ещё живое, но мёртвое без души. Мёртвое без их любви. И её тело мёртвое. Даже мужчины перестали смотреть. И она на них не смотрит. А зачем, если понимаешь, что так, как с Витькой больше не будет никогда и ни с кем? Зачем причинять кому-то боль?
Единственное, что придаёт смысл её жизни - желание разобраться, что произошло. Разобраться не на человеческом уровне, на духовном. Нужно понять. Для себя.
Кристина нажала "сохранить" и, выключив ноутбук, вышла на балкон. Снова было лето и кто-то радовался солнцу, теплу и любви. Первое время, после того, как они расстались, ей нравился дождь и раздражало солнце. Не могла видеть, когда кто-то целовался. А ещё не могла жить, спать и есть. И работать. И машину водила почти не глядя по сторонам. И уже никого не обгоняла, потому что не было сил. И даже опаздывая, никуда не спешила.
В таком состоянии Кристина однажды приехала к Николаю на занятия. Наверно, если бы у неё ещё остались слёзы, она бы расплакалась, увидев его добрые сочувствующие глаза. Он всё понял без слов, обнял её и твёрдо сказал: "Надо жить дальше". С этим она была согласна. И ещё, несмотря ни на что, она продолжала верить, что они с Витькой снова будут вместе. И ради этого, как когда-то для мамы, она была готова на всё. Был, конечно, и второй вариант. Выбросить эту любовь из головы и всё забыть. Но для этого, похоже, придётся оторвать голову. А голову оторвать даже не удалось Николаю.
Тогда Николай предложил, а точнее будет сказать, настоятельно порекомендовал, поехать в горы. В Адыгею. На что Кристина с лёгкостью согласилась. Деньги у неё были и, купив всё необходимое, включая трекинговые ботинки и спальный мешок, она впервые в жизни отправилась с рюкзаком и незнакомыми людьми.
Компания подобралась разношёрстная, разных возрастов и профессий, все одинокие и полностью свободные. Программа громко называлась "Пробуждение духа", которые все собирались обрести. Особой надежды на его возрождение у Кристины не было, но ей нравились физические нагрузки, тяжёлый рюкзак и спуски по скалам на верёвке. Именно в те моменты, когда она спускалась с отвесной скалы, ища маленький уступчик, куда поставить ногу или когда от неосторожного движения её маятником болтало об острые углы, оставлявшие синяки и ссадины, она чувствовала себя живой.
После первого спуска, состояние счастья было настолько ярким и волнующим, что она бросилась к Николаю на шею от переполняющих её эмоций. Эта фотография и сейчас висит у неё на стене вместе со многими полюбившимися пейзажами Адыгеи. Кристине нравилось уставать, спать в палатке, терпеть неудобства. Всё это отвлекало. За всю поездку она редко вспоминала о Витьке. Там, под ласковым осенним солнышком, среди деревьев - бархатцев, как она мысленно прозвала их за яркие бордово-жёлтые цвета, она чувствовала себя такой же сильной, как раньше. И просыпалась с радостной мыслью, что сегодня Николай опять придумает какое-нибудь волнующее приключение.
Кристине нравилось быть с ним рядом, хотя её раздражало назойливое внимание других женщин к Николаю. Она, попав под общую волну восхищения им, даже слегка влюбилась. И он, казалось, тоже. Часто хвалил её за быстроту и ловкость, ставил другим в пример. Иногда шутливо обнимал. Кундалини, ожившая на свежем воздухе, радостно помахивала хвостиком в предвкушении секса на новом уровне. Кундалини плюс кундалини. И, может быть, тогда забудется Витька с его быстрыми горячими поцелуями. С Николаем всё будет иначе. Более волнующе. Ей думалось, что она его чувствует. Да, а в общем-то, кто из женщин в группе, не мечтал о нём? Мужчина - учитель, открывающий тайну медитаций в горах, необыкновенно притягателен для одиноких женщин, жаждущих тепла и ласки. И тело Кристины, привыкшее к частому сексу и постоянным оргазмам, начало требовать своё, заглушая голос разума, что с Николаем лучше остаться в дружеских отношениях.
И поскольку дух поднимался в трезвости, это было условие необходимое, вино было только в последний день. Сидя, наискосок от Николая, Кристина пила бокал за бокалом, чтобы заглушить поднявшееся вдруг чувство страха от возвращения в пустой дом, возвращения к прошлой боли и обидам. Ей было так хорошо и ... всё закончилось. Она думала, что эта поездка что-то изменит, она станет другой... Но разве можно что-то изменить за неделю?
Она еле дождалась конца вечеринки, с презрением глядя как виснут на нём тётушки и девушки. И каждая желает что-то сказать. Захмелевшая Кристина испытывала что-то похожее на ревность. Ей хотелось взять Николая за руку и увести. Она уже всё решила. Сегодня ночью они будут вместе. И неважно, что будет завтра.
И вот, наконец, все разошлись и ушёл в свой домик Николай. А точнее в замок, как его здесь называли из-за белых башенок на крыше и красных кирпичных стен. Кристина ещё в первый день подумала, что там неплохо было бы заняться сексом. С Витькой.
На всякий случай Кристина зашла к себе в номер, причесалась перед зеркалом. Интересно, Николай чувствовал что, она придёт? За время дурацкой вечеринки она несколько раз ловила на себе его взгляд и внутри у неё что-то сжималось. Конечно, не так, как при Витьке. Эх, хватит о нём думать. Он её предал, предал их любовь. Так что ж теперь ей делать? Она всё ещё живая. Во всяком случае, сегодня. И ей хочется ласки и сильных мужских рук. Она устала без секса, без внимания. Женщина не должна быть одна! И она не будет.
Кристина вышла из номера, оставив свет включённым для конспирации. Стараясь не наступать на шуршащий гравий на дорожках, дошла до замка. Дёрнула за ручку. Вдруг Николай ждёт её и дверь не запер?
Дверь оказалась запертой. Кристина растерялась. Но уйти уже не могла. Только немножко ласки и тепла. Она решительно постучала.
Николай в семейных полосатых трусах и футболке открыл дверь.
- Я... не знаю, зачем я здесь. Почему-то я должна была прийти.
Николай застыл в оцепенении, и она сама подошла ближе. Обняла. Он тоже обнял её и тут же отстранился, словно чего-то испугался.
- Давай сядем. Мне нужно кое-что сказать. У меня есть женщина, которую я люблю.
Кристине стало неприятно. О чём он?! Какая женщина, если она здесь? Ах да, она и забыла совсем. Бабы говорили, он с кем-то живёт. Они вроде поссорились, вот она и не поехала в этот раз. Ну и что?! Кристина тоже Витьку любит. Но сегодня так хочется немного тепла. Она же сама пришла. Первая. Такое хоть раз было в её жизни? Кажется, нет. Это её обычно мужики затаскивали в постель.
- И что? - Кристина вдруг почувствовала усталость. Целый день по горам скакали, потом вино пили. А этот даже обнять не может. То же мне, инструктор духовных практик.
Они сели на диван. Кристина зевнула. Перебила его на полуслове, когда он начал песню про свою девушку. Зачем-то начала говорить о Витьке, как его любила. Как до сих пор любит.
Потом опомнилась, что вообще-то пришла за сексом. И мужик рядом сидит в трусах. А между ними словно стена. Николай тоже вроде руку протянет и опускает. Как будто она заколдована. Или он.
- Ты очень красивая, Кристина. И сильная. И очень мне нравишься. Но я ...
Она подняла глаза. Может, всё ещё наладится? И она получит свой секс. Только вот кундалини почему-то спит. Наверно, от пьянства. И сил нет. Ну хоть бы просто обнял что ли. Николай откинулся на спинку дивана, закрыл глаза.
Это что творится-то? Другой бы уже давно её завалил. Она же сама пришла! И что теперь уходить?
- Ты как искушение. От тебя пахнет сексом.
Отлично! Может, всё-таки...
Кристина чувствовала, что почему-то не может до него дотронуться. Рука, поднимаясь, снова опускалась.
Стена!
- Просто секс мне не интересен! - вдруг заявил Николай, не открывая глаз.
Если бы у неё были силы, она бы, наверно, ему высказала, что он вряд ли знает, что такое секс. Вот у них с Витькой был секс. С большой буквы. Чёрт, причём здесь опять Витька?! Похоже, надо валить отсюда.
Кристина заставила себя подняться с дивана. Николай мгновенно среагировал. Открыл глаза, протянул руку, погладил по плечу. Странно, а теперь она ничего не чувствовала. Как будто тело потеряло ощущения.
- Ты, правда, красивая. Но если сегодня между нами что-то произойдёт, это будет ошибкой. Ни тебе, ни мне это не надо. Так что лучше не начинать. Ты и сама не хочешь.
Кристина кивнула. Слова не имели смысла. Ей было плохо, а стало ещё хуже. Зачем она сюда припёрлась? Завтра будет стыдно в глаза смотреть. Такого позора в её жизни ещё не было. Пришла сама, а ей отказали. Неужели он не мог её просто трахнуть?
Спала Кристина часа два. Еле встала, проклиная дурацкий самолёт, вылетавший так рано. Умылась холодной водой, приняла контрастный душ. Посмотрела на себя в зеркало и решила накраситься. Отчасти для того, чтобы отвлечь внимание от синяков под глазами. Результат ей понравился. За время путешествия она отвыкла от своего лица с косметикой, и теперь оно казалось ярким и выразительным. И пусть теперь Николай посмотрит от кого отказался. Кристина с тоской посмотрела на часы. Надо бы выйти и выпить хотя бы кофе. Но как не хочется встречаться ни с кем из группы и особенно с Николаем. Хотя, может, он сладко спит и не придёт. Он собирался ещё остаться на пару дней. Ему-то хорошо, он на машине. Эх, если бы здесь была её Кошка. Хотя куда ей за руль в таком состоянии? Подняли дух, называется. Дух валялся на полу и просил пощады. Какого чёрта она сама всё испортила? Но ведь раньше её никто не отвергал. Ей всего лишь хотелось немножко тепла.
Кристина расчесала волосы. В дверь постучали. Кристина открыла. Николай. Переставив её как мебель, он вошёл в номер. Огляделся.
- Собралась?
- Да.
Он сел на её кровать, смотрел, как она застёгивает чемодан.
- Не выспалась?
- Нет. А ты что поднялся так рано?
- Тебя проводить. Ну и группу, конечно.
Застегнув чемодан, Кристина выпрямилась. Садиться к нему на кровать не хотелось.
- Ты ведь вчера пришла не ко мне. Ты пришла, потому что не можешь его забыть.
Кристина кивнула.
- Не могу. Я понимаю, что у меня больше никогда и ни с кем так не будет. Как мне жить?
- Хочешь, я тебе помогу?
- Как?
- Отрежу его, - Николай резко поднялся и вытащил из-за пояса нож. Тот самый нож, который у него всегда был на поясе во время путешествий.
Кристина обомлела. Николай стоял почти рядом с ней, от него пахло мужским потом. Не спрашивая разрешения, он начал водить ножом по её телу, совершая какие-то движения, которые она не могла потом вспомнить. Помнилось только, что он коснулся ножом груди, и она почувствовала, что ей это понравилось, и кундалини шевельнула хвостом. И помнились его последние слова: "Теперь ты в моей власти".
Она тогда подумала, что всё-таки ему не безразлична. Просто сейчас не время и не место. Или он был слишком пьян? Но после его прихода она почувствовала себя лучше. Может, он и не вернётся к своей девице. И тогда они.. Если он действительно отрезал Витьку. Ей, конечно, в любом случае лучше так думать. Будет у них или нет.
Кристина подставила лицо солнцу и зажмурилась. Надо жить дальше. Она уже научилась радоваться солнцу и теплу. И научилась обходиться без секса. Ну почти.