Аннотация: Десять историй в картинках словами. Третий подход. История первая, в которой юный Морган Ван Крид не смог починить сломавшуюся куклу.
Куклы Ван Крида. Redirect.
Истории в картинках словами.
История первая: Несложный ремонт.
Давным-давно, лет этак двадцать назад, мастер Антон держал свой кукольный магазин на улице «15 февраля» в городе Верме. На улице этой располагалось множество разнообразнейших магазинов, крупных и совсем мелких, торговавших продуктами питания и скобяными изделиями, простой алюминиевой утварью и роскошными фарфорами из Орданвинга. Те из горожан, кто проживал в южной части Вермы, в больших и теплых особняках под черепичными крышами, высокомерно называли эту прямую, как линейка, улицу городом лавочников. А те, кто был попроще, снимал квартирку в северной Верме или ютился в холодных и продуваемых ветром муниципальных домиках на окраине, величал эту улочку не иначе как хлебным краем. Здесь вполне можно было раздобыть кусок черствой краюхи даже без денег, взяв его на долг или отплатив хозяину какой-нибудь мелкой лавочки своим трудом. Так уж сложилось, что улица «15 февраля» была небольшим островком свободы во всей мрачной Верме, на ней вполне себе уживались рядом роскошные магазины с ослепительной иллюминацией в витринах и неприметные лавчонки с пыльными окнами и сиплым колокольчиком над дверью. Магазины и магазинчики шли двумя сплошными стенами напротив друг друга, а в середине между ними, светилась фонарями мостовая со скамейками и мертвыми деревьями в больших квадратных кадушках, на побеленных ветках которых вместо листьев были развешаны сотни лампочек, переливавшихся разноцветными огоньками по вечерам.
Она всегда была многолюдна, эта улица, что днем, что ночью. В праздной толпе мелькали богатые камзолы с алой или золотой строчкой, шляпы с белым пером, и одновременно с ними простые серые френчи или казенные шинельки, над которыми чернелись мятые околыши серых фуражек. В большинстве же своем публика была обыкновенной, городской, одетой не дурно, но и не броско, суетливо перебегавшей из магазина в магазин с корзинками или сумками; хозяйки, слуги, повара, механические куклы домоуправы.
В Верме всегда царило одно единственное время года. С некоторых пор в этом городе поселился непроходящий февраль, отчего горожане уже и забыли, какого цвета бывает трава на земле и как красиво поют птицы на настоящих деревьях. Прелестное птичье пение им заменяли изысканные мелодии механических соловьев, траву – богатые ковры из Аль-Тиграма, тепло давали бойлеры, а солнечный свет вполне себе заменялся ртутными лампами производства Стокванхеймской ламповой мастерской.
У большей части горожан в услужении работали механические куклы, кои производились в Стокванхейме и Верме в великом множестве и разнообразии. Горожане, особенно те из них, кто был в преклонном возрасте или жил одиноко, всё более предпочитали общение с логическими речевыми модулями, встроенными в кукол, нежели с живыми людьми. И таких становилось всё больше год от года. Вместе с прогрессом росло и число одиноких людей, и даже более того – боящихся непредсказуемого разговора с человеком; ибо куклы становились всё умнее, их речь была красива и слаженна, логические модули были под завязку загружены классическими произведениями и изысканными словообразованиями.
Уставшему после работы клерку оказалось гораздо приятнее общаться с куклой, которая внимательно выслушает и, если понадобится, даст дельный совет из сотен тысяч энциклопедических статей впаянных в её память. А если этого оказалось бы мало, то всегда можно было заказать обновление логических модулей или полную их замену.
Вечерами Верма делалась нелюдимой и страшной, по её улицам гуляли лишь солоноватые ветры, которые гоняли перед собой тяжелые хлопья влажного снега. И одинокие автоматические трамвайчики, как маленькие аквариумы, светящиеся изнутри, бодро носились по кривым улочкам, сыпали искрой с обледеневших проводов и тренькали на остановках. Верма распробовала это новое блюдо, – преданного механического человечка; оно пришлось ей по вкусу и всё остальное человечье общество потеряло всякий смысл и прелесть. Увы.
Над городом висело тяжелое облако серого пара, которое укутывало его остроконечные красные крыши, заржавевшие флюгера, громадные дворцы знати в середине, заводские трубы на окраинах и муниципальные высотки в северной стороне. По ночам в этом сером мареве можно было рассмотреть скользящие лучи прожекторов, между которых плавно и неспешно проплывали гигантские дирижабли и диковинные воздушные машины, с десятками крыльев по двум сторонам борта. Пар вырабатывали исполинские поисковые машины яаритов, – истинных хозяев Вермы. Машины эти были похожи на черные цилиндры, опутанные монтажными лесами от низа до верха, однако что они искали и для кого никто из горожан не знал.
Но вернемся на улицу «15 февраля». В самой её середине, между большим торговым домом Ван Строоков с гигантской зеркальной витриной и надписью золотом «Мы ждем вас всех» и ювелирной мастерской Ван Смутта, располагалась знаменитая кукольная мастерская Антона. Узнать её можно было лишь по небольшой, хотя и аккуратной витрине, в которой стоял маленький круглый столик, а за ним располагалось прелестное кукольное семейство, пившее чай из миниатюрных чашечек. Глава семьи курил трубку, его супруга не забывала подливать чаю в чашечки, старшая дочка вертела головой по сторонам, словно рассматривая любопытную ребятню, всегда прилипавшую к витрине с той стороны, и младший сынок, сосредоточено разворачивавший блестящие обертки с конфет. Рядом с витриной имелась дверь и никаких надписей. Впрочем, колокольчик над дверью не уставал звенеть весь день, в неё всегда кто-нибудь входил, а спустя время выходил с большими коробками. Дети любили магазинчик мастера Антона, они буквально прилипали к витрине с восхищенными возгласами, едва замечали кукол, хотя бы и издали. Но особенно любили этот магазин мальчишки, для которых раз в полгода в витрину выставлялась рота кукольных гвардейцев, маршировавших с золочеными карабинами по стеклянному плацу.
Иногда в неприметную дверь магазина заглядывали странные господа. Обычно они бывали закутаны в черные накидки с головы до пят, и для того чтобы их не узнавали в лицо нахлобучивали широкополые шляпы на брови. Если бы вам случилось присмотреться к ним, то по качеству ткани, по осанке и жестам, возможно, вы догадались бы, что они из высшего общества, но... Лучше бы вам не присматриваться к этим господам. Право слово, меньше видишь – крепче спишь.
Кукольная мастерская Антона располагалась тут же, за основным торговым залом, в котором были расставлены разнообразнейшие механические куклы под стеклянным колпаками. Они все были самых разных размеров, от крошечных мальчиков и девочек росточком с мизинец, до высоких дам и кавалеров в роскошных одеяниях. Мастер Антон специализировался на человекоподобных куклах, в деле своем преуспел и прославился необыкновенно далеко за пределами Вермы.
...
Вот и сейчас у него в кабинете был посетитель, из тех, что закрывали лицо под широкополой шляпой. Высокий незнакомец сидел в кресле напротив мастера, заложив ногу за ногу. А мастер наблюдал краем глаза за тем, как нервно мяли перчатку его тонкие белые пальцы. Антон внутренне усмехнулся, глянул на посетителя, затем осмотрел свой кабинет, сплошь заставленный высокими книжными шкафами и специальными столиками с блестящими механическими агрегатами. Окно напротив было плотно зашторено. Мастер перевел взгляд левее, отметив, что в отражении овального зеркала весьма недурно выглядит для своих лет.
Затем он вздохнул и посмотрел на большую нарядную коробку, стоявшую посредине кабинета, в которой словно бы дремала девочка кукла с белыми локонами и роскошным бантом. Кружева на её платьице дополняли удивительно легкий и воздушный образ кукольного ребенка. А изысканная бледность на щеках долженствовала убедить зрителя в благородном происхождении этого механического ангелочка. Её руки были сложены впереди, и мастер обратил внимание на то, как крепко были сцеплены тонкие пальчики. Слишком крепко для безразличной куклы. И слишком бледным выглядело её лицо в неоновом кабинетном полумраке... Мастер Антон незаметно качнул головой, подумав про себя: – «Ох, Морган, мало того что ты изобрел особый эластичный материал для лицевой мимики, ты еще и белил в них добавил, вместе с розовой краской... Ты слишком быстро двигаешься к своей цели, Морган. Твои куклы всё больше похожи на людей. Какой же ты неисправимый романтик, мальчик мой"
–Сколько еще ждать этого вашего ученика? – проворчал посетитель, шевельнувшись в кресле и сунув перчатку в карман.
Мастер Антон пожал плечом, но надавил-таки кнопку интеркома. Во встроенных в стол динамиках захрипели помехи. Антон повернул микрофон к себе ближе и стукнул по нему пальцем.
–Эй, Родриго, ты передавал Моргану приказ явиться ко мне в кабинет?
–Да, мастер! – сразу же отозвался Родриго, чем-то там громыхнув на своем столе. – Но...
–Что там еще? – нахмурился мастер.
–Вы же знаете Моргана. Посмотрел на меня рассеяно, кивнул и вернулся в свою мастерскую.
–Ох, задам я ему, – проворчал мастер Антон, скосив взгляд на своего посетителя. Затем повысил голос: – Пойди сейчас же к нему и скажи, чтобы срочно поднялся в мой кабинет! Срочно!
–Да, мастер! – испуганно ответил Родриго и сразу ринулся выполнять приказ, резко отодвинув стул и загромыхав по полу подкованными своим каблуками. Вслед за тем раздался скрип двери в мастерскую Моргана и мастер Антон поморщился, подумав «сколько раз велел ему смазать петли».
Он отключил связь и глянул на посетителя. Неудовольствие яарита явно читалось на бледном лице. Он снова достал перчатку и принялся терзать её тонкими пальцами с холеными длинными ногтями, покрытыми перламутровым лаком.
–Зачем вы отдали мой заказ этому мальчишке? – пробурчал посетитель, бросив сердитый взгляд в сторону мастера Антона.
Затем он посмотрел на коробку с куклой и отвернулся.
–Он лучший в своей области, поверьте мне, – мастер подвинул к себе чертеж кукольного сердца, который Морган отдал ему на утверждение еще утром. Это была необыкновенно тонкая и талантливая работа. Мастер уже предвкушал, когда Морган воплотит её в металле, чтобы послушать, как ровно и красиво тикает механическое сердечко. Кстати о сердцах... Антон посмотрел на куклу с бантом. Что же не так? Странно... Я лично перепроверял этот важный заказ для Ледяного Дворца, кукольное сердце работало точно и без сбоев, по нему можно было сверять часы. Но вслух он лишь повторил: – Он лучший мой ученик.
Его прервал негромкий стук в дверь. Антон с облегчением вздохнул. Ну, наконец-то...
–Заходи, – строго сказал он.
Дверь открылась, в кабинете появился задумчивый юноша в круглых очках, его черные волосы были собраны в косицу на затылке, однако одна прядь выбилась из прорезиненного кольца, перечеркнув высокий бледный лоб тонкой изогнутой линией. Рукава его белой рубашки были закатаны до локтей. На кожаном фартуке расплывались алые пятна, и в кабинете запахло конфетами. Значит, он снова экспериментировал с карамельной веретёнкой, подумал Антон.
–Вы звали меня, учитель? – спросил Морган Ван Крид и вдруг запнулся, заметив посреди кабинета коробку со своей куклой.
Антон внутренне усмехался. Вот, скажите на милость, кто из моих учеников первым делом начнет смотреть на куклу, а не воззрится благоговейно на благородного посетителя? Кто из них пробормочет что-то невразумительное, вместо приветствия, всем своим видом выказывая неудовольствие тем, что его оторвали от работы? И что мне делать в отношении этого ученика? Сердиться или восхищаться?
Посетитель, между тем, расслаблено откинулся на спинку кресла, подперев подбородок кулаком, и принялся рассматривать Моргана, как забавную зверушку. Он лишь коротко глянул на Антона. Мастер отвел свой взгляд в сторону, отметив про себя, что в глазах яарита проскользнули алые отблески. Алое на зеленом... Это означало только одно...
–Морган, – Антон откашлялся и посмотрел на своего ученика. – Твоя кукла сломалась.
Юноша вздрогнул и удивленно посмотрел на мастера. Затем, он глянул на посетителя, и должно отметить, что в его взгляде не было ни капли страха, который обычно возникает в человеческих глазах при одном виде высокородного. Яарит был удостоен лишь секундного взгляда. Вскоре всё внимание Моргана было сосредоточено на кукле.
–Этого не может быть, – уверенно сказал он и направился в сторону коробки. – Я дал десятилетнюю гарантию на эту модель.
–Стой, – тихо произнес посетитель.
И Морган остановился, растерянно и вместе с тем упрямо качнув головой.
–Я не хочу, чтобы ты прикасался к этой кукле, – продолжил яарит, снова сунув измятую перчатку в карман. – Более того, я не хочу, чтобы ты даже просто смотрел на неё.
–Если она сломалась... – Морган всё-таки глянул на яарита и нахмурился.
Антон внутренне зааплодировал: – «Так его, Мори! Так его, сноба высокородного!»
–Даже если просто допустить, что она сломалась... Как мне починить её, не прикасаясь?
–Вы считаете, что это мои проблемы, молодой человек?
–Я считаю, что это полнейший абсурд, – твердо заявил Морган. – Это сложный механизм. Очень сложный. Я могу лишь допустить, что имеет место быть какой-то сбой в системах реагирования на внешние обстоятельства. Но... – Морган упрямо нахмурился и всё-таки подошел к девочке кукле. – Скорее всего, вы невнимательно читали инструкцию.
Яарит покачал головой, однако сердиться не стал. Наоборот, теперь он рассматривал Моргана с некоторым интересом и даже слегка подался вперед.
–Это не мое дело, читать инструкции, – сказал он. – И вообще, хорошая, добротно сделанная кукла не требует себе никаких особенных инструкций, чтобы правильно функционировать и не ломаться через месяц после покупки.
Тем временем Морган приспустил край розового платьица с правого плеча куклы, вынул из своего нагрудного кармана тонкую отвертку и что-то поддел на плече. Это было маленькая пластинка, которая скрывала углубление с тремя крохотными шурупами.
–Я сказал, стой! – грозно произнес посетитель. – Не забывайся, полукровка!
Морган застыл и растерянно оглянулся на мастера Антона. Тот лишь развел руками, затем отодвинулся дальше в тень, чтобы скрыть довольное выражение лица. Не получив поддержки от своего учителя, Морган, кажется, совсем поник и уже не так дерзко глянул в сторону яарита. Высокородный заметил эту перемену в настроении юноши и сменил гнев на милость. Антон думал в это время: – «Пусть это послужит тебе уроком, малыш».
–В моей коллекции имеется пять кукол от мастера Антона, – продолжил посетитель, снова откинувшись на спинку кресла и принявшись рассматривать Моргана так, как и подобало благородному, с холодным безразличием. – Старшей из них в этом году исполнилось двадцать лет. И заметь, мой юный кукольник, ни в одной из них, ни разу, не случилось ни одного сбоя. Когда я заказывал шестую куклу, мастер Антон любезно посоветовал мне отдать этот заказ своему лучшему ученику... – Посетитель насмешливо развел руками. – И что мы имеем в итоге?
–В ней заложен очень большой запас прочности, – растерянно оправдывался Морган. – Такой большой, что она должна была проработать без ремонта, как минимум, лет десять... Я не понимаю, что могло случиться...
–Некомпетентность, – холодно резюмировал яарит. – Вот, что случилось на самом деле.
Ну, это ты слишком, – мрачно подумал про себя Антон. – Морган гений кукольного ремесла и, к тому же, мой ученик. Мой. А за своих учеников я ручаюсь. Просто он не знал, для чего именно тебе надобятся куклы маленьких девочек.
–Я прошу вас... – всё-таки сказал Морган. – Позвольте мне глянуть на куклу. Обещаю всё исправить в кратчайшие сроки!
–Мастер? – яарит посмотрел на Антона.
Тот не сразу показался из тени. Он снова подвигал по столу чертеж, словно раздумывая, стоило ли... Наконец, он решился. Пусть знает, что бывает и так.
–Я доверяю техническому гению этого юноши, – сказал он.
–Гению? – иронично переспросил посетитель, затем махнул рукой и отвернулся. – Исправь всё сейчас же. Но не вскрывай её. Я разрешаю лишь открутить пластину на плече.
–Этого достаточно! – воскликнул Морган и сразу приступил к работе.
Он быстро и ловко открутил три шурупа, подковырнул пластинку ногтем мизинца и убрал её в карман. Затем, вынув лупу со встроенным миниатюрным фонариком, Морган склонился над куклой. В образовавшейся неширокой щели можно было заметить лишь переплетения разноцветных проводков и крохотные датчики, мигавшие зелеными и красными огоньками. Морган что-то откручивал и отгибал, что-то наоборот прикручивал и переключал с негромкими щелчками... Вскоре он вынул белую плату с надписью сделанной золотым припоем по контактам «Хорошая дочка МД-2.2.0/8 лет/прелестный, наивный ребёнок»
Юноша растеряно рассматривал плату со всех сторон. Она была словно сожжена. Множество золотых припоев распаялось и растеклось матовыми кляксами. Эмоциональные и болевые резисторы вовсе полопались, а речевой преобразователь раскололся надвое. Морган сглотнул и снова посмотрел на мастера Антона. Тот поманил его к себе пальцем. И пока Морган неуверенно шел к нему, мастер выдвинул верхний ящик стола, достал из него небольшую плоскую шкатулку и поставил перед своим учеником.
–Что это? – прошептал Морган.
–Запчасти, – ответил Антон, махнув рукой, чтобы тот скорее открыл шкатулку.
Морган открыл и вынул плату с золотыми припоями. Он прочитал надпись и снова растерянно глянул на учителя. «Прелестница 9.9.9/рабыня 4.4.5/юная наложница 7.7.8»
–Но ведь он заказывал чудесную девочку с мягким характером, – прошептал Морган, опасливо оглянувшись в сторону яарита. Тот скучал и рассеянно рассматривал механические детали на столиках.
–Просто присоедини это к проводам, – тихо ответил Антон, закрыв шкатулку и убрав её обратно в стол.
–Надеюсь, её приобретенная память останется нетронутой? – яарит внимательно смотрел на Моргана.
Тот вздрогнул и сглотнул сухой ком.
–Если желаете, я могу очистить жесткие диски...
–Ни в коем случае! – сразу отреагировал безымянный посетитель. – Я хочу, чтобы весь её опыт и вся её память были с ней всегда.
Через полчаса слуги высокородного посетителя выносили коробку из кабинета мастера Антона. Сам яарит лишь хмуро глянул на Моргана, затем перевел взгляд на Антона и вышел из кабинета. Едва закрылась дверь, мастер расслабленно развалился в кресле и достал из специальной шкатулки миниатюрную трубочку с душистым табаком. Раскурив её, он благосклонно посмотрел на расстроенного ученика, затем достал из стола початую бутылку коньяка и два стакана. Плеснув в них немного янтарной жидкости, подвинул один в сторону ученика.
–Выпей.
–Вы же знаете, я не...
–Выпей, - настаивал мастер.
Морган взял свой стакан, покрутил его в руке и посмотрел на учителя, словно собираясь что-то спросить.
–Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – невесело усмехнулся Антон. – И могу лишь посоветовать выбросить все эти мысли из головы, как можно скорее. Ты слишком близко к сердцу принимаешь всё это. Она просто кукла.
–Но ведь это не так, учитель, – Морган опустил голову. – Ведь мы встроили в неё наш новый блок самосознания. Она воспринимает мир почти как человек!
Антон махнул рукой и отвернулся.
–Ключевое слово здесь – почти, – он выдул тонкую сиреневую струйку дыма.
–Я не понимаю... Зачем он заказал куклу дитя, а не специально подготовленную... – Юноша поставил стакан на стол и встал с кресла. – Мне страшно представить через что пришлось пройти этому механическому ребёнку.
–А ты не представляй, – Антон выбил комок оранжево тлевшей золы в пепельницу, затем взял свой стакан и залпом выпил коньяк. – Думай, например, об отличном гонораре, положенном на твой счет. Или о новой работе.
–Новая работа? Это тоже заказ яарита, – прошептал Морган и направился к двери. Он открыл её, но задержался на мгновение. – Просто в этот раз мальчик.
–Имей это ввиду, Морган, – ответил Антон, снова отодвинувшись в тень. – Ты понял, что происходит с некоторыми куклами? И в своем новом заказе не просто увеличь предел прочности и эластичности, но и припои сделай тугоплавкими, чтобы я не беспокоился по поводу скорых ремонтов и замены запчастей.
–Но ведь...
–Ступай, Морган. И думай о том, что пусть лучше это будут куклы, а не настоящие дети.
–Зачем, – шептал Морган. – Ну, зачем же так...
–Это всё ступени, мой мальчик, – раздался печальный голос мастера. – Ступени вверх и скука. Поднимаясь всё выше, делаясь всё сильнее, ты каплю за каплей теряешь простые и маленькие глупости, которые люди назвали добром, человечностью, состраданием. Это плата за собственное место на вершине – потеря себя, как человека. То, что тебе кажется страшным, для него всего лишь досуг или несколько приятных мгновений в беспросветном океане скуки. Всё просто. И пусть ремонт этой куклы послужит тебе уроком.
–Но, что это за урок, мастер Антон?
–Думай сам. И ступай, наконец. Я устал от тебя.
*
В своей мастерской, в небольшой комнате, которую мастер Антон отвел ему в своем огромном доме с магазином, Морган стоял перед железным столом... А на столе лежала кукла мальчика восьми лет. Его грудная клетка была раскрыта, металлические застёжки лежали рядом, горкой. Механическое сердце ровно тикало и мерцало золотой пружиной. Алая карамельная веретёнка струилась по полиэтиленовым венам, эмулятор дыхания тихо сипел, словно мальчик дышал во сне. Морган поднял пластину с надписью «Хорошенький сынок 1.1.1» и закрыл глаза.
–Ступени, значит... Страшно... Так страшно... – прошептал он.