Теперь в людях трудно вызвать удивление. Когда человеческие особи гибнут сотнями, когда самые известные личности не застрахованы от трагических происшествий, всегда остающихся нераскрытыми - стоит ли вспоминать о мелочах. Даже каннибалы и маньяки привлекают внимание ненадолго. Что уж говорить о банальном исчезновении!
Борис Угрюмов не стал исключением из общего правила. Писатель исчез летом, в разгар сезона отпусков, и новость не стали раскручивать в газетах и на ТВ. Да и знали пропавшего немногие. Да, три книги, несколько статей в разных журналах, переводы, пара-тройка публичных выступлений. Но жил Угрюмов, в полном соответствии со своей фамилией, замкнуто, книги его расходились средне и восторгов не вызывали, так что шуметь было не о чем.
Летним вечером писатель поговорил по телефону с двумя приятелями - об отвлеченных предметах, не проливавших не малейшего света на дальнейшие события. Если это можно назвать событиями... Поужинав, он по заведенному распорядку уселся за письменный стол. А потом - где-то между полуночью и полуднем - исчез, как в воду канул. Брат, пришедший к нему по своим делам, отпер дверь дубликатом ключа, и обнаружил отсутствие хозяина квартиры. Никаких следов вторжения или вообще постороннего присутствия. Просто - ничего...
Угрюмов считал себя писателем старой школы, хотя писал в основном детские сказки в новомодной манере. Он не пользовался компьютером, подолгу правил рукописи, потом садился за пишущую машинку. И в тот вечер не изменил обыкновению: на столе обнаружили груду исписанной бумаги со следами правки. Но кроме заказанной крупным издательством повести, Борис набросал в тот вечер несколько страниц, вовсе не похожих на его обычные творения. Поскольку рукопись не правили, следовало предположить, что это и было последнее произведение Угрюмова. Да и обрывалось оно как будто на полуслове, оставляя надежду на продолжение. В узком кругу поклонников пропавшего таланта короткий рассказ обрел заслуженную славу прощального росчерка пера. И, может статься, есть к тому некоторые основания. Взгляните сами:
"Известно, что в страну гномов ведут три пути. Один из них - через черный лабиринт страны Вангх, созданный тремя могучими волшебниками. Но лишь один из трех сумел преодолеть все ловушки каменной твердыни - и больше никто и никогда не прибегал к помощи лабиринта. Второй путь - через магические врата, что находятся на островах Альнарии. Как знать, может, тамошние обыватели и навещают регулярно горы гномов, но сообщение островов с материками столь нерегулярно, что никто из чужаков ни разу не смог воспользоваться вратами. Но есть и третий путь - самый простой. Правда, чтобы обнаружить его, человек должен быть наделен невероятной удачей...
Такой человек жил среди холмов, в селении Дез-Гудул, что стоит на полпути между Вангхом и Зинданом. В Дез-Гудуле резчик по дереву Садир был единственным мастером своего дела, и тому нет причин удивляться: деревья среди холмов почти не росли. Но удача Садира отличалась невероятным постоянством, и ему всегда находилась работа: то караванщики, то путешествующие односельчане, то просто бродяги обеспечивали его материалом, из которого мастер умел сделать невероятное сокровище.
Садир был доволен жизнью и прекрасно обеспечен. Однажды из самого Вангха приезжали посланцы некого вельможи, прослышавшего об удивительном ремесле резчика. Тот исполнил порученную работу, но отправиться ко двору вельможи отказался: не в обычаях Садира было сниматься с места и поворачиваться спиной к удаче, сопутствующей во всех делах.
Странствующий маг Борель, еще не достигши старости, повстречал Садира в Дез-Гудуле и долго беседовал с мастером. И подивился Борель его удачливости и умению довольствоваться немногим, соразмеряя желаемое и возможное.
- Может, в этом и есть высшее счастье, - заметил волшебник. - Хотя - как знать, как знать... В судьбе твоей будет еще поворот, предсказанный звездами. Но куда он выведет...
Садир отмахнулся от предсказаний: счастливый настоящим, он не желал посвящать себя рассмотрению туманного будущего. И сохранял свою удачу долгое время, пока не прослышал о золоте гномов.
Маленький гномий молот нашел один землекоп. И с того дня по Дез-Гудулу поползли слухи о Заартоне, поселке гномов. Все вроде бы знали, что эти малые существа давным-давно перебрались в недосягаемые для человека края, что они сокрыли свои умения от обитателей земли, что их сокровища исчезли в неведомых мирах... Но все равно беседовали о Заартоне - укрытом в толще земной городе, где обитает и по сей день король гномов Балин XXIX-й (или носитель другого, столь же звучного имени). И Садир вслушивался в эти рассказы и мечтал.
Нет, его не привлекали драгоценные камни, собранные гномами за неисчислимые века, не занимали их поделки из металлов, самые названия которых звучат магическими заклинаниями, не волновали тайные науки, в которых гномы превзошли величайшие колдуны. Садира, резчика по дереву, интересовало лишь золото гномов.
Это увлечение деревенские сплетники считали причудой удачливого человека. Ведь золото гномов, хоть и не превращается при свете дня в мусор, как сокровища гоблинов, но пользы и богатств особых не сулит. Оно выглядит как золото - для тех, кто мечтает о золоте, как дерево - для тех, кому важны деревянные изделия, как стекло, как вода, как огонь... В общем, оно показывает человеку то, чего он на самом деле хочет, но никогда не дает утолить жажду. Люди не знали, как именовать этот металл, но гномы, по слухам, ценили его превыше многих драгоценных камней. Ведь их золото отражало человеческие желания, давало иллюзию достижимости невозможного... Оставаясь при этом для сторонних наблюдателей мутным, ничего не отражающим металлом. И его-то залежи Садир хотел обнаружить в Заартоне.
Кому же, как не ему, обладателю неистощимых запасов удачи, было суждено достичь тайного города? Размышляя так, жители ожидали скорого отбытия мастера на поиски Заартона. И были правы. Собрав все необходимое, не привыкший к долгим размышлениям Садир пустился в путь. Его сопровождал молодой еще паренек по имени Нидал, решивший помочь - и заодно позаимствовать толику удачи из бездонного запаса беспечного Садира.
Странники, руководствуясь только наитием, уходили все дальше в холмы. Резчик по дереву не придерживался определенного маршрута. Он то шагал сутки напролет, то целый день оставался на месте, осматривая окрестности, то поднимался на вершины холмов, то возвращался в низины, повторяя недавние маршруты. Нидал, сначала недоумевавший, потом привык к причудам спутника. Ведь им, как ни крути, сопутствовала удача. Путешественники всегда имели в достатке пищи и воды, их обходили опасные звери, а от дождя всегда находились укрытия.
И вот однажды, после нескольких недель блужданий, Садир указал Нидалу на неприметный лаз:
- Это - там... - и юноша испытал прилив необычайной радости. Мечта сбылась! Но Садир еще не закончил: - Ты хороший товарищ, Нидал. И все, что мы найдем там, можешь забрать себе. Я даже помог бы тебе унести это... но не трогай золото гномов. За ним пришел я.
Нидал недоуменно кивнул:
- Конечно, дружище. Но от него же никакой пользы. Зачем...
И в этот миг юноша начал понимать, к чему стремился Садир, и поразился разуму товарища. Если резчик по дереву наделен таким невероятным везением, то не сработает ли оно в случае с золотом гномов? И тогда Садир получит наяву то, о чем только мечтал, то, во что превратится загадочный мутный металл? Вот только что это будет - Нидал не имел ни малейшего представления.
В свою собственную удачу он так слепо не верил, а посему отказался от золота вполне чистосердечно. К чему гнаться за неизвестным, упуская вполне доступные сокровища? И оба искателя устремились под землю.
Проход, хотя узкий и довольно низкий, сохранился на удивление хорошо: несколько завалов они без труда разобрали, а в паре случаев смастерили подпорки, чтобы не произошло новых обвалов. Так они шли по заброшенному пути, пока не выбрались в обширную пещеру, из которой было сразу несколько выходов.
Из самого дальнего конца пещеры на путешественников надвигалась темная масса. Нидал прищурился, но долго не мог понять, живое ли это существо или некая тень... Зато Садир понял все:
- Ирмин, страж гномов... Стой неподвижно! И ничего не случится.
Ужасная тварь, о которой глухо упоминали в самых страшных сказках, шествовала мимо. Ирминов создал король гномов для охраны внутренних границ от изначальных сил, стремящихся вернуть отнятые у Земли сокровища. Именно действием этих сил объяснялось давнее землетрясение в Браннахе и исчезновение старой части Баргота. Но с появлением ирминов, невероятным способом отпугивавших силы хаоса, нападения прекратились. Потом исчезли и гномы, и сокровища. А существа остались...
Ирмин был лишен зрения - как и других привычных нам чувств. Он реагировал на вторжение, на любую попытку выкрасть сокровище гномов. Но теперь черная тень, не имеющая очертаний, миновала двух искателей приключений: ведь Садир не собирался ничего красть, а его везение прикрывало стоявшего позади Нидала... И когда тьма рассеялась, можно было без помех двигаться дальше.
Садир снова наугад выбрал крайний справа проход, сделал несколько шагов - и оказался в небольшом тайнике. Это не была сокровищница - нет, просто забытые остатки былого великолепия, слишком незначительные для гномьего племени. И все же были здесь аштарские изумруды, алмазы дивной огранки и безымянные черные камни из далекого Заккарата, которые удавалось обнаружить лишь один раз в сотню лет. А в углу каморки заметил Садир мягкое свечение, к которому стремился всегда... Ибо там лежало на возвышении золото гномов.
Не слушая предостережений Нидала, резчик по дереву шагнул вперед:
- Я верю в удачу! - таковы были его последние слова.
Удача и впрямь улыбнулась ему: недостижимое оказалось достижимым, иллюзии, которые даровал таинственный источник, стали явью. И чего бы там ни желал самый удачливый человек на свете, что-то определенно сбылось. Ибо Садир, коснувшись золота гномов, тотчас исчез, будто истаял в воздухе.
А Нидал почувствовал, как трещат над его головой потолочные балки, заслышал, как движется обратно ужасный ирмин, ощутил, как осыпается стена подземелья под его дрожащими пальцами. Теперь Садира не стало, и удача ушла вместе с ним. Осознав всю безысходность своего положения, не думая больше о сокровищах и о пропавшем друге, Нидал бросился к выходу, слыша как рушатся потайные ходы у него за спиной.
Но, видно, какая-то доля везения резчика по дереву юноше все-таки досталась. И ее хватило, чтобы путешественник покинул смертоносные недра земные. Он был так потрясен, что долго родил среди холмов, не разбирая дороги. Когда его подобрала артель странствующих землекопов, Нидал не мог говорить и только через немалый промежуток времени набрался сил, чтобы поделиться деталями своего похода. Впрочем, ему никто не поверил - ведь доказательств у юноши не было. Да и сам он предпочел бы забыть о пережитом кошмаре - об избытке удачи, об ее отсутствии и о печальном счастье, которое может быть даровано золотом гоблинов...
Позднее Нидал, достигший немалых высот в изучении магии, поделился воспоминаниями юности со своим старшим товарищем Борелем. И тот вспомнил давнее предсказание, вспомнил свое собственное упоение удачей и подумал: а вдруг везение Садира не кончилось? Вдруг..."
Здесь беловая рукопись обрывалась. Внизу шли несколько росчерков пера и ряды примыкающих друг к другу ровных кругов - и более ничего. Похоже, всех прочих своих заметок Угрюмов в последнюю ночь не касался. И оставался только не имевший заглавия рассказ о золоте гномов. Как бы то ни было, рассказ, хорош ли он или плох, ничего не прояснял в обстоятельствах дела. И милиции, начавшей следствие, пришлось вскоре расписаться в собственном бессилии. И впрямь, не нашлось ни единой зацепки. Пропал без вести - вот и вся официальная версия.
Да, когда старший сержант Данилов явился осматривать квартиру исчезнувшего писателя, он заметил небольшой металлический предмет, лежавший на столе рядом с рукописью. На миг Данилову, с детства бывшему страстным нумизматом, показалось, что это екатерининский пятак - несбыточная мечта с незапамятных времен. Но приблизившись, сержант убедился в своей ошибке. Просто неизвестного происхождения металлическая кругляшка, ровная, мутная, ничего не отражающая...