Александр Сорочан



Проклятие Амброза Бирса

Вся эта история началась, когда я занялся вплотную перево-
дом "Словаря сатаны". Глупо, конечно... Посвящать свой досуг 
перенесению не слишком-то популярной книжки из одного набо-
ра символов в другой. Но такой уж я неординарный - или не-
практичный, если хотите... Поначалу думал, что смогу издать 
этот подвиг научной мысли, потом - что смогу порадовать друзей 
и знакомых, потом - что хоть поупражняюсь в английском. Но 
это все оказалось иллюзией. 
Книга Бирса не то чтобы непереводима. Нет, слова-то нахо-
дились очень легко, улегались рядышком. Даже каламбуры соот-
ветствующие в русском обнаруживались. Вот только текст полу-
чался не плохим и не гениальным (а в чередовании таких страниц 
- вся прелесть этой энциклопедии цинизма), а обычным. Просто 
набор афоризмов и цитат, приправленных легкой мизантропией. 
Я думал, что смогу Бирса понять. Думал, что его взгляд на мир 
близок мне, пресыщенному и маргинальному интеллигенту. Ду-
мал так еще с тех пор, когда прочитал "Случай на мосту через 
Совиный ручей". Зачитанный до дыр томик рассказов с тех пор 
валялся у меня на столе. И сюжеты этих лаконичных историй ве-
ли не только к размышлениям, но и к собственному творчеству. 
Постмодернизм, что ли... Использование мотивов классика в 
собственных сочинениях, восприятие мира как текста, частями 
которого являемся мы с Бирсом - что может быть более лестным 
для начинающего литератора, чем такая мысль?
Вот и думал себе... Полный текст "Словаря..." обнаружил 
как общественную собственность где-то в сетях. Ознакомился - 
вернее, фрагменты прочел уже давно, целое только пробежал гла-
зами, убедился в соответствии и сел за компьютер. 
Так оно и началось. Первый месяц почти не отрывался от 
перевода, полагая, что вот-вот закончу. И в итоге обнаружил себя 
сидящим перед беспорядочной и бессмысленной грудой сырых 
материалов к русской версии. Отступил на шаг, осмотрелся и 
продолжил. Уже размереннее, подолгу просиживая над каждой 
статьей, делая по несколько вариантов перевода, выбирая наибо-
лее эффектный, играя словами со всей прытью убежденного фи-
лолога. Менял заголовки статей, устранял страшное количество 
синонимов (нет, дело не в словарном запасе, а в разнице поня-
тийного аппарата). И за пару лет неспешных усилий добился сво-
его. На руках был текст вроде бы правильный, удачно скомпоно-
ванный, но - не свой и не его, не Бирса. Хотел передать поточнее, 
да не смог. И как я, молодой человек, конца ХХ века, мог узнать, 
что чувствовал пожилой публицист с обострявшейся манией пре-
следованиями, несложившейся личной жизнью и обостренными 
моральными принципами - сто лет назад? Не было психологиче-
ской подоплеки, был только текст грамотного перевода.
Я колдовал над ним еще полгода, добавляя все новые штри-
хи. Безрезультатно. Ключ вроде бы в руках - цинизм, вселенская 
скорбь, обострение чувств, презрение... И все близко, все в той 
или иной форме чувствуешь ежедневно - в трамвае, на службе, 
дома. Однако Бирс чувствовал что-то еще. То сомнение... Но я 
забегаю вперед. А читатель, если ему еще не надоела эта индуль-
генция, должен приготовиться к самому интересному.
На сайте у одного приятеля я выложил-таки, после мучи-
тельных колебаний, часть текста - словарные статьи на пару на-
чальных букв. Шквала откликов не ждал. На всякий пожарный 
приложил телефон - вдруг да кто заинтересуется. Оказалось, что 
любопытствующих не так уж мало. Почитывали, просили про-
должения по электронной почте - и все. Советов я особо не ждал 
(как и  Бирс), да их и не было. Пока не раздался тот звонок...
- Добрый вечер! - хриплый мужской голос, низкий и чуть-
чуть с придыханием. - Это вам принадлежит тот перевод "Сло-
варя...". Я, собственно, по этому поводу.
- Да, слушаю вас.
- Разговор не совсем телефонный. Если вас не затруднит, 
хотелось бы встретиться. Я много времени не отниму. Но есть 
одно дело...
Я согласился, назвал адрес. Мужчина сообщил, что зовут 
его Дмитрий Иванович. Он поблагодарил за внимание. И... На 
следующий вечер он пришел с объемистой папкой. На вид - ни-
чего особенного: блондин лет тридцати, коротко стриженный, 
высокого роста. Руки чуть подрагивают - может, от волнения, а 
может, это хроническое...
Подал мне руку, прошел в комнату. 
- Начну без предисловий. Взгляните, пожалуйста, на это. 
Он открыл папку, и я узрел первый лист аккуратной маши-
нописи: "Э. Бирс. Словарь сатаны. Перевод с английского Д.И. 
Сытина". Дата, соответствующая завершению моей собственной 
работы, - примерно месяц назад. Я вопросительно посмотрел на 
посетителя. Коллега или конкурент? Не очень похоже. Он пред-
ложил взглянуть дальше. На первой странице я узрел свой собст-
венный текст и обратился к шутнику уже с раздражением:
- Это что, розыгрыш какой-то?
- Хотелось бы... - вздохнул Сытин. - Вы посмотрите даль-
ше.
А дальше шел мой, неопубликованный, никому не показан-
ный, за пределы квартиры не выходивший перевод. От слова до 
слова, от точки до точки. Уж я-то плоды тяжкого труда наизусть 
разучил. И обнародованное, и неведомое публике, и даже ис-
правления, внесенные в электронный текст, но еще не добавлен-
ные в публичную версию - все, как у меня. Только перевод 
Дмитрия Ивановича Сытина.
Он глянул на меня с затаенной надеждой:
- Может, хоть небольшие отличия есть? 
Я покачал головой; хотел что-нибудь ответить, но не мог 
словами сформулировать мысль. Сытин протяжно вздохнул:
- Я так сразу и понял, как первую страницу прочитал. Все 
один в один. А мой текст тоже в столе лежал, только два прияте-
ля и прочли первую половину. Вашу фамилию впервые увидел на 
экране монитора. И что это - совпадение или... Да бывают ли та-
кие совпадения? Что теперь с этим делать?
Сытин озвучил все мои вопросы. Но ответов, конечно, не 
дал. Да и были ли они? Я слышал о чем-то подобном: два челове-
ка независимо друг от друга совершают одно открытие, делают 
одну работу, снимают схожие фильмы... Но столь полным сов-
падение быть не могло! "Этого не может быть, потому что этого 
не может быть никогда!"
А вот, выяснилось, случается. Порадовать собрата по несча-
стью мне было нечем. Обвинение в плагиате исключалось, не-
добросовестность или шутка - тоже. Кому и зачем надо проделы-
вать такую гигантскую работу? Имитировать на -компьютере 
стиль перевода по опубликованному куску? Глупо, требует вре-
мени и все равно не даст стопроцентного сходства. Кроме того, у 
Сытина и компьютера не было, мой труд он у приятелей видел.
Сели отыскивать различия - больше ничего не оставалось. 
Разговаривали мало: каждый еще раз пересматривал чужую свою 
работу. Погрешностей не искали; единственный шанс на обнару-
жение все-таки какой-то рациональной ошибки становился все 
более зыбким. Только к утру, после нескольких чашек кофе, Сы-
тина осенило:
- Титул! Да, имя...
Действительно, инициалы отличались: "Эмброз" и "Ам-
броз". Но немного же они нам помогли! Сытин не смог объяс-
нить, почему выбрал фонетическую, не принятую издателями 
транскрипцию. Я бессознательно пошел на поводу о традиции - и 
тоже ни разу не размышлял над первой строкой. Полное совпаде-
ние нарушилось, но так, что стало только еще более жутким. И 
сидели мы с Сытиным над рукописями, которые горят, и файла-
ми, которые стираются, и ничем не могли друг друга ободрить. А 
потом пошли за бутылкой.
После двухсот грамм гость стал разговорчивее:
- Все дело в Бирсе. И жизнь его, и смерть - все тайна, все 
тьма. И книга, полная цинического беспокойства. И злая усмешка 
- над нами грешными в первую очередь. Вот, взялись и наклика-
ли... 
Уходя, он пообещал звонить и сообщать о своих делах. 
- Если удастся мне пристроить перевод, - сказал я, - будем 
соавторами. Ведь никому ничего не докажешь. А денег все равно 
много не заработаем, вместе или поодиночке. Так что лучше не 
поддаваться цинизму.
 - Это точно, пусть на страницах останется. А со своей сто-
роны - то же обещание. До скорого!
Увы, никакого "скорого" не последовало. Сытин не оставил 
координат и не дает о себе знать. Но некоторые меры предпри-
нимаются. В частности, я обратился к новеллам Бирса. С перево-
дом снова проблемы, даже большие, чем со "Словарем". Но я на-
деюсь их преодолеть. Во-первых, Сытин тоже попробует нечто 
подобное. И вдруг окажется, что предшествующее было только 
хитрым вывертом цинично усмехающейся, неназываемой силы? 
И совершившись раз, оно исчезнет подобно сну...
Мечты, мечты! Ну, а если и в этот раз освободиться от на-
важдения не удастся - есть другой путь. Мир Бирса открыт для 
всех; окунувшись в него, можно найти ключ. Чуть-чуть подпра-
вить то здесь, то там, изменить судьбу героев, дописать финал. 
Уж здесь меня никто не остановит. А как все выйдет, покажет 
время. 
Если же читающие хотели морали, то вот пример: "Ничто 
на свете не вечно, кроме человеческой глупости и самонадеянно-
сти".


Июнь 2001