Холодный зимний дождь барабанил по стенам дворца, бежал по водостокам и закручивался воронками там, где ему суждено было обрушиться пенным потоком на улицы Истры. Сыро и серо. Даже свечи и камин не разгоняли полумрак огромных залов. Ани сидела у окна, укутанная узорной шалью. Но даже не пыталась согреться, словно наказывала себя за принятое решение. Она как дурной сон снова и снова вспоминала последнюю встречу с послом Аджара.
В Коронном зале пахло холодом и грозой. Розовый мрамор колонн будто истекал кровью. Октавий Серен, как и в прошлый раз, ежился в своем кресле. Как и в прошлый раз, он был болен, но полон решимости не упустить лакомый кусочек. Ани понимала, что просто так обвинить Аджар в покушении на Дже она не может. Посол только удивится и возмутится таким обвинениям. Доказательств, что тихого вестника нанял Адж у императрицы не было. Просто она это знала. Дженарио она не позволит убить... даже ради Исса.
Октавий Серен откашлялся, и осведомился полным меда голосом:
- Соизволит ли Ваше величество дать ответ моему государю?
Ани молчала. А в зале плыла ясно ощутимая кровавая тишина. Наконец, императрица сделала над собой усилие.
- Мы обдумали предложение королевского двора Аджа. Но по ряду причин мы не можем принять его. Мы пришли к этому решению не сразу, но, увы, теперь поколебать его ничто не сможет.
Глаза Серена расширились, он даже, кажется, забыл о своем кашле. Скорее всего, в иной ситуации, Серен сумел бы держать себя в руках, но сейчас посол Аджа был уверен, что загнанная в угол императрица Исса согласится на любые условия, лишь бы отсрочить гибель своей страны. Он ошибся. Впрочем, Октавий быстро понял это и взял себя в руки.
- Надеюсь, причины Вашего отказа, Ваше величество, достаточно вески, и Вы вполне ясно осознаете последствия своего решения.
- Я вижу, Аджар сомневается в моей способности принимать самостоятельные и обдуманные решения. Или это частное мнение посла Аджа?
- Прошу прощения, Ваше величество, - ледяная глыба столкнулась с такой же холодной громадой, - я ни в коем случае не хотел Вас обидеть. Лишь желал предупредить о возможных последствиях.
- Это угроза? - Ани задыхалась от холодной ненависти.
- Нет, Ваше величество. В случае отказа я уполномочен передать Вам этот официальный документ.
Из складок многочисленных теплых накидок вынырнула сухонькая "птичья" лапка со скрепленным печатью свитком. Сургуч был кроваво-красным.
Ани легко взмахнула рукой, и один из охранников, стоявших рядом с троном, подошел к Серену. Забрал у посла документ и, вернувшись, с поклоном передал его Дженарио. Советник неторопливо развернул свиток, пробежал его глазами и утвердительно кивнул Ани. В документе содержалось витиеватое объявление войны. Учитель говорил об этом Антании до того, как они вошли в Коронный зал, и теперь ученица сразу поняла, что означал этот кивок. Иссу придется истечь кровью.
- Как видите, я не угрожал, Ваше величество. Я лишь предупреждал о последствиях, - Серен был доволен, словно кот, забравшийся в кринку с хозяйской сметаной.
- Что ж, Мы сожалеем о решении, принятом нашим ближайшим соседом, но Мы хотим, чтобы в Адже знали: Исс выживет любой ценой, даже если Нам придется лично вести в бой свои полки. Мы отпускаем вас, Октавий Серен. И надеемся, что нам еще приведется встретиться в более добрые времена.
Ани встала, показывая пример своим подданным, что аудиенция окончена. Серен тоже поднялся. Слуга подхватил его стул и засеменил следом за хозяином к выходу. За ними гордо и величественно на улицы Истры выходила война.
Императрица провела пальцами по стеклу. Она сама виновата в том, что будут гибнуть люди. Но как по-другому? Аджар не остановится ни перед чем. Прими Антания "лестное" предложение соседа, Исс умер бы медленно, долго мучаясь и агонизируя. "Теперь же он умрет быстро, захлебнувшись в собственной крови", - мрачно подумала Ани.
В комнату тихонько вошла Дария.
- Ваше величество..., - девушка мялась у самого порога.
- Ты что-то хотела спросить, Дария? - Ани с удовольствием оторвалась от мрачных размышлений.
- Эта подвеска, Ваше величество... Куда ее убрать?
Ани только сейчас вспомнила про злосчастный подарок аджарцев, забытый на туалетном столике. Она не смогла отказать себе в удовольствии рассмотреть драгоценную безделицу поближе, но после покушения на Дже совсем забыла про нее. Сейчас первым побуждением стало отослать драгоценность следом за Окатавием Сереном. Но потом Ани вдруг улыбнулась. Она сделает лучше.
- Тебе нравится эта подвеска, Дария?
- Я... мне..., - щеки последовательницы стали пунцовыми.
- Так нравится? - мягко переспросила Ани.
- Д-да... она... очень красивая...
- Тогда я дарю ее тебе.
Глаза Дарии округлились, щеки побледнели. Казалось, девушка потеряла дар речи.
- Подойди к зеркалу, - все так же мягко велела Ани. Последовательница подчинилась.
Императрица поднялась со своего кресла, не заботясь о теплой шали, которая свободно скользнула на пол, подошла к столику, где все еще лежала забытая шкатулка с подарком, и открыла ее. Молочно-белый камень величественно покоился на бархате, словно являя собой всю чистоту этого мира, и только алые узоры в глубине напоминали о том, что даже сама невинность может таить в себе опасность. Антания аккуратно достала из шкатулки драгоценность и, подойдя к Дарии, одела на тонкую бледную шею золотую цепочку.
- Но я не достойна такого... - пролепетала последовательница. Она побледнела так, что не было видно даже веснушек.
- Ты в ней такая красивая, - подбодрила Ани. - Подвеска твоя. Пусть это станет твоим приданым на будущую свадьбу.
На сей раз, Дария покраснела.
- У меня даже жениха нет...
- Думаю, это не надолго, - Ани рассмеялась, чувствуя, как уходит холод ужаса предстоящей войны. - Ты девушка симпатичная, да и приданое у тебя теперь немалое.
- Это же стоит очень много... - Дария благоговейно дотронулась до обрамленного золотом камня.
- Очень, - согласилась императрица, - но ты достойна такого подарка.
- А если... - Дария снова слегка побледнела, - если Аджар потребует ее вернуть?
Антания чуть не рассмеялась.
- Я просто скажу, что потеряла ее. Хуже все равно быть уже не может. Второй раз нам не объявят войну.
- А если... они захотят помириться? - Дария стеснялась своей смелости, но не спросить, видимо, не могла.
- Если они спросят о своем подарке, я всегда могу сказать, что отправила его следом за послом. Но пусть это будет нашим маленьким секретом, - Ани подмигнула Дарии, чем еще больше смутила девушку.
Тихонько прошелестели шаги у двери. Ани обернулась. Агата замерла, широко раскрытыми глазами глядя на Дарию с подвеской на шее. Иператрица не знала, что сказать. Она почему-то совсем не подумала, как другие последовательницы отнесутся к такому дару одной из них. Дария, словно испугавшись, прикрыла драгоценность у себя на шее рукой.
***
Агата тихонько открыла дверь в покои Ее величества. Верния, не долго думая, скользнула следом. В принципе, Агата была довольно безобидной девицей, лишь воображавшей, что вокруг нее крутится мир, но последовательницы всегда предупреждали императрицу о своем появлении. И то, что Агата не постучала, прежде чем войти, могло быть или глупостью, или умыслом. И Вер обязана была это проверить.
Агата замерла на пороге. А у большого зеркала стояли, словно их застали врасплох, императрица и Дария. Рыжая последовательница прикрывала ладонью что-то висевшее на золотой цепочке у нее на шее. Вот клуши! Императрице вздумалось облагодетельствовать рыжую тихоню, а Агата теперь завидует. Но что хуже всего, императрица тоже не знает, что ей сказать.
Верния вышла вперед, загородив собой Агату, и склонилась в церемониальном поклоне.
- Простите, Ваше величество, мы не должны были входить к Вам без дозволения. Агата всего лишь хотела проверить, не потух ли камин. Но мы сей час же удалимся, если на то будет Ваше соизволение, - Вер терпеть не могла церемониал, и глупые витиеватые речи. Но убийца обязана уметь не только владеть оружием, но и вести себя согласно своему положению при дворе.
Антания словно оттаяла. Она взглянула на Вер и произнесла:
- Благодарю вас, мне сейчас ничего не требуется. Вы можете идти. Дария чуть позже присоединится к вам для исполнения обязанностей последовательницы.
Конечно, уже без драгоценной побрякушки, которую уберет по настоянию императрицы в какой-нибудь тайничок. Правильно, зачем ей скандал среди последовательниц?
Вер еще раз склонилась в церемониальном поклоне, повернулась к Агате, и вытолкала ее из покоев императрицы. Последовательница не проронила ни слова, как будто размышляла о чем-то своем. Верния потащила Агату по длинному коридору, а в одной из ниш приперла к стене.
--
Какого Подземного ты полезла в покои Ее Величества?
--
Я... - Агата словно очнулась от долгого сна, - не знаю. Мне показалось я что-то услышала.
--
Что тебе показалось? - Вер не прекращала давления.
--
Мне... показалось, что кто-то плачет... - глаза у Агаты были испуганные и большие. Видимо, прошлый конфликт с Вернией запомнился ей надолго.
--
Если врешь, кукла, будет хуже, - пообещала Вер.
--
Н-не вру... что ты ко мне прицепилась?! - семейная гордость Агаты наконец возобладала над страхом.
--
Ладно, с этим все. Теперь о том, что ты видела: ты ничего не видела! Поняла? Нечего распускать сплетни. Будешь держать язык за зубами, иначе будет хуже.
Агата молчала, видимо, пытаясь сохранить остатки гордости.
--
Ты. Меня. Поняла? - Вер попыталась воспроизвести интонацию Джерины. Видимо, ей это удалось, потому что Агата побледнела.
--
Поняла, - только и ответила последовательница.
--
Ну вот и хорошо.
Вер отпустила свою пленницу. Агата постояла немного, словно не веря в свою свободу, потом пошла по коридору, стараясь сохранить достоинство. Но при этом все больше ускоряла шаг.
Верния фыркнула. Она чувствовала себя во дворце, словно ласка в курятнике. Здесь, пожалуй, было лишь несколько человек, которых стоило уважать, и ни одна из последовательниц в эту группу не входила. Убийца повернула в сторону, противоположную той, куда ушла Агата. Прошла несколько десятков шагов по коридору и завернула в свою комнату -- от дежурства рядом с Опалой она была сегодня свободна.
Жилище последовательниц отличалось от каморок "летучих мышей", но все же оставалось довольно скромным. Здесь стояла небольшая односпальная кровать, столик для умывания, массивный сундук для платьев и драгоценностей. На самом деле, последовательницы, происходившие почти всегда из небогатых, хотя и знатных родов, получали все свои платья и украшения в дар от императриц. Позже этот гардероб составлял отчасти их приданое. Поэтому когда последовательница вселялась в свою комнату, в сундуке могло лежать всего два или даже одно платье. Свечи в нескольких канделябрах разгоняли сумрак, а вот согреть в этом каменном помещении не могло ничто.
Вер бросила взгляд на теплое покрывало на кровати. Там, среди бурого меха, побитого молью, что-то белело. Убийца подошла и присела на край кровати. "Что-то" оказалось небольшим кусочком пергамента, свернутого в трубочку. Девушка осторожно подняла и развернула находку.
"Мне нужно поговорить с тобой, спасительница. Дже."
Советник Ее Величества? Верния считала, что после памятной ночи, она не встретится больше с Дженарио Фрата, ведь он пообещал, что не станет мешать убийце. Что могло ему понадобиться теперь? Все еще недоумевая, Вер сменила тогу последовательницы на костюм убийцы. Незаметно выбравшись из окна, Вер повисла на мокрых камнях дворцовой кладки. В этот день она рисковала особенно, но убийца была уверена в своих силах. Добравшись до угловой башни, Верния нашла место, куда вел тайный ход из комнаты Дже.
Несколько малозаметных камней в основании стены нажались просто и почти беззвучно. Вер протиснулась в узкий лаз, оказавшись почти в кромешной темноте. Выбила искру огнивом и зажгла один из факелов, заготовленных на пару лет неизвестным добродетелем, а возможно, даже ее предшественницей. Провела пальцем по чуть заметному выступу на стене, и выход сзади плотно закрылся, отрезая пути дневному свету.
Верния пошла по узкому ходу, стараясь не собирать пыль со стен своей черной одеждой. Где-то шуршали мыши, а возможно, и кто-то покрупнее, но остальном тишина черных ходов ничем не нарушалась. Обычно... Впереди послышался шорох, еще и еще. Вер подобралась, быстро положив руку на пояс с метательными кинжалами. Коридор сделал очередной виток наверх и вправо, и прежде чем неизвестный притаившийся впереди смог сделать хоть что-то, она метнула первый кинжал.
- Подземный подери! - выругались впереди. Кинжал звякнул о каменный пол, не достигнув цели.
Верния расслабилась. Неизвестно почему Дженарио Фрата сам вышел навстречу убийце императрицы.
- Ну сам и дурак, - резюмировал советник Ее Величества, - нужно было догадаться, какой окажется реакция убийцы на встречу в темноте, о которой ее не предупредили.
- Вы что, хотели сделать мне сюрприз? - осведомилась Вер.
Из темноты в свете факела постепенно проступали черты Дже. Немолодой уставший человек, обличенный властью и огромной ответственностью при императрице, которая еще пытается найти себе подружек среди последовательниц.
- Уже после того, как оставил тебе записку, я понял, что лучше нам встретиться не в моих комнатах, а в черном ходе, потому что и у стен бывают уши... и глаза. А в своей спальне я не могу быть уверен абсолютно.
- Хорошо, - покладисто согласилась Вер, - тогда я вас слушаю.
Казалось, советник снова обдумывает то, что должен сейчас сказать.
- Мне нужна твоя помощь, убийца. Я не должен был знать кому из последовательниц предназначено проводить императрицу в последний путь. Но так уж случилось, что узнал. Дальше мне не составило труда сложить два и два. Ведь Опалесса тоже была убийцей, правда?
Верния только кивнула.
- А от Джерины я узнал о том, что двое из вас видели злополучного идола. И судя по всему, одной из них была Опалесса.
- Я не видела самого идола, - призналась Вер, - только двоих заговорщиков со странным свертком. Про статуэтку я узнала от Опалы.
Почему-то Дженарио Фрата Верния доверяла почти безоговорочно. Возможно, благодаря его дару, а может, потому, что он сам по себе внушал доверие, и казался надежной опорой.
- В общем, ты поймешь, о чем пойдет речь. Меня очень беспокоило то, что случилось с Опалессой. Думаю, я не ошибусь, если предположу, что кое-кто рассчитывал, что это случиться с самой императрицей, а не с ее последовательницей. Опала не только приняла на себя удар, предназначенный Антании, но и отчасти показала нам как работает идол. После того, как я узнал об истории с этим истуканом от Джерины, я приказал, чтобы никто не прикасался к вашей находке. Но сам провел некоторые исследования. Эта статуэтка источает странную силу. Словно затягивает в себя все, к чему прикасается. Но у меня такое ощущение, что в ней есть канал, ведущий куда-то... будто идолу не хватает второй половинки, где, возможно, есть некий "выход".
- А что нужно от меня?
- Мне некому больше доверить это, поэтому я обратился к тебе. Мне необходимо, чтобы ты помогла мне найти этот "выход". Если встретишь во дворце подозрительные предметы, особенно те, в которых могут быть вставлены камни, я прошу тебя -- ни в коем случае не бери их голыми руками, но либо спрячь их понадежнее и скажи мне, либо, если это возможно, заверни во что-нибудь и принеси сюда.
- Хорошо, - согласилась Вер.
***
Опалесса вошла в шатер Терезы, где уже собрался небольшой совет. Цидария по своему обыкновению сидела на земляном полу. Тала что-то обдумывала, облокотившись на спинку кресла, в котором, как обычно, восседала сама Тереза. Опала повертела в руке кусочки кожи с рисунками, приводя мысли в порядок. Ей казалось, что она уже знает часть ответа, но докопаться до таких глубин в себе самой она пока не могла.
- Ты хотела поговорить с нами, - напомнила ей Тереза.
- Да. Думаю, Тала уже показывала вам этот кусочек кожи...
Первая императрица слегка кашлянула, в то время как остальные с удивлением взирали на Опалу.
- Расскажи им, девочка. Раньше я не видела особого смысла делиться с кем-то этой находкой.
Уши у Опалы порозовели.
- Я...простите, я не знала... Тала дала мне это несколько дней назад. Она нашла этот кусочек кожи в пустыне. Здесь изображены... а хотя, вот...
Опалесса протянула Терезе один из кожаных лоскутков. Та глянула, и отдала его Цидарии.
- Что-то мне это напоминает, - Цидария прищурилась, пытаясь лучше рассмотреть рисунки в неярком багровом свете, пробивавшемся в шатер.
- Конечно. Это напоминает нас, - жестко ответила Тала.
- Это еще не все, - Опала почувствовала, как все взгляды устремляются к ней, - в тот же день я охотилась в пустыне, и увидела... странного человека в длинном балахоне. Он бежал, спасаясь от тварей, но стая гончих поймала и убила его. Я не успела спасти этого человека. Но от него остался вот этот кусочек кожи с рисунком. Он почти такой же, как и тот, что дала мне Тала, кроме надписи аджарским шифром - "Не прикасайся к камню, ибо он забирает душу".
- Тут говорится про твоего идола? - заинтересовалась Тереза.
- Не знаю, - призналась Опала, - но еще я нашла вот это рядом с кусочком кожи.
Бывшая убийца свесила на вытянутой ладони золотую цепочку с пустой оправой.
- Здесь был какой-то камень... - задумчиво произнесла Цидария.
- Просто я вдруг подумала: что, если идол -- не единственный камень, который забирает душу? - поделилась Опала.
- Тогда нашему аду скоро грозит перенаселение, - усмехнулась в ответ Цидария.
- Тогда кто-то знает о свойствах таких камней и специально пытается отправить Ани к ее прабабкам, - обеспокоено произнесла Тереза.
Повисло недолгое молчание. Императрицы пытались обдумать то, что услышали сейчас от девочки-убийцы. А Опала готовилась к тому, чтобы задать вопрос, мучивший ее с самого начала пребывания здесь.
- Прошу прощения..., вы не можете мне сказать, почему среди вас нет тех императриц, которые не успели начать свое правление Иссом, и ни одной сестры императрицы...?
- На то это и ад для императриц, - отшутилась Цидария, - остальных сюда не берут.
- Но я же здесь..., значит дело не просто в том, чтобы быть императрицей, - настойчиво произнесла Опалесса. - Мне кажется, что все вы так или иначе прикасались к своим камням, отнимающим душу.
- Но почему только мы? - Тереза, кажется, хотела разгадать эту загадку не меньше самой Опалессы.
- Вот в этом и заключается ответ на вопрос, КАК вы сюда попали, - Опала говорила взахлеб, словно боясь, что ее прервут, - возможно, даже безумие императриц происходит по вине камней, отнимающих душу. Ведь ни одна сестра императрицы никогда не страдала этим недугом.
- Да...но... ведь мы за свою жизнь прикасались к стольким камням, что вспомнить все сейчас даже не сможем, - пожала плечами Цидария.
- А все и не нужно, - Опала чувствовала, что вот-вот ухватит разгадку за хвост, - только то, что было с вами достаточно долгое время.
- Ты забыла про себя, - мягко напомнила Тереза, - если верить тому, что ты нам сказала, то получается, что ты прикасалась к идолу всего несколько минут.
- Простите меня, Ваше Величество, но ведь я и не сошла с ума, и... лишние части тела у меня не отросли...
Опала все-таки смутилась. Она умела быть смелой и хладнокровной в бою, но не в словесных поединках. Говорить дерзости особам королевской крови ей доводилось в первый, и, она очень надеялась, в последний раз.
Впрочем, Тереза только улыбнулась в ответ, а Цидария так и вовсе захихикала в своем углу. Только Тала осталась такой же спокойной и холодной, как обычно, хотя и она не высказала никакого неудовольствия.
- Хорошо, мы постараемся вспомнить все возможные каменные предметы, которые были рядом с нами дольше всего, - пообещала Тереза.
- А я все-таки кое-что не могу понять, - встряла Цидария. - Ну, ясно, что камень на этих кожаных картинках и есть тот самый, который забирает душу. Но что значит эта птица? По картинкам получается, что с помощью камня можно сюда попасть, а с помощью птицы можно выйти... или я что-то не так поняла?
- Похоже, что так, - Тереза снова склонилась над кусочком кожи. - Но где нам найти эту птицу? В нашем аду пернатых нет.
Опала подумала, что она и правда ни разу за все это время не видела здесь птиц, правда по разным причинам не обращала на это внимание.
- Никакую птицу мы здесь и не найдем, - холодно отрезала Тала, - ведь ясно, что к камню мы прикасались там. Значит и птица должна быть где-то в том мире.
Снова повисло недолгое молчание.
- Неужели опять тупик? - со странным отчаянием произнесла Тереза.
- Может... есть способ подать о себе весточку? Ведь к нам из того мира проникают звуки, ощущения и даже приходят люди, - Опала стиснула в руке золотую цепочку. Робкая надежда на счастливый исход таяла прямо на глазах, - ну..., по крайней мере, я их вижу...
- Все, кого мы видели, погибают здесь. Судя по всему, то же самое происходит с ними и в том мире, - вздохнула Тереза. - Другие проходят тенью, и с ними невозможно даже заговорить.
- Кроме одного, - вдруг улыбнулась Цидария, - помнишь того вора, Опала?
- Да! - Опалесса чуть не подпрыгнула от радости. - Ведь он говорил с нами, и его никто не убил. Он просто исчез...
- Не слишком обольщайтесь, - посоветовала Тереза, - он ведь может и не вернуться. А может вернуться и погибнуть, как другие...
- Но все-таки это хоть какая-то нить, - Цидария поднялась. - Мне пора на охоту. Отныне я буду держать глаза открытыми. Если вор снова объявится в пустыне, я хотя бы не дам его сожрать.
- Спасибо, Цидария, - поблагодарила Опалесса.
- Не благодари, - усмехнулась в ответ бывшая императрица, - мне самой горче дегтя надоело торчать в этой дыре.
- Цидария, - негромко окликнула Тереза, - тогда предупреди и остальных. Вдруг кто-то другой встретит этого вора раньше тебя. Наши горячие императрицы могут ведь и убить спасителя.
Цидария рассмеялась.
- Конечно, Тереза.
Кожистые крылья слегка задели кожаный полог, когда бывшая императрица вышла из шатра.
- Не перестаю удивляться, насколько легкомысленной была моя прабабка, - улыбнулась Тереза.
- Я, пожалуй, тоже пойду, - Опала до сих пор чувствовала себя неуверенно в присутствии железной Терезы, особенно, когда рядом не оказывалось Цидарии, разбавлявшей властность своей правнучки остротами.
- Иди, Опала, - Тереза тепло смотрела на неудавшуюся убийцу своей внучки, хотя, может, это только показалось глупой девчонке, никогда не знавшей родных.
Опалесса выскользнула из шатра и зашагала к своему "жилищу". Теперь она знала что скажет и о чем попросит того вора, если он появится здесь еще хоть раз. Агни рядом с шатром Опалы не оказалось. Сейчас бывшая убийца привязывала гончую на длинную веревку, и тварь иногда уходила за шатер, поэтому отсутствие Агни и особо не удивило Опалу. Девушка поняла, что что-то не так только когда огромная черная туша прижала ее к земле.
"Вот она, глупость человеческая", - только и успела подумать Опалесса, после чего все ее лицо было беспощадно вылизано мокрым горячим языком. Агни признала человека, выходившего и кормившего ее.
***
Юлиан плелся по серому зимнему порту Бизанта. Ни корабля, ни товаров. Всю команду перебили, и капитан, кажется, впал в то жуткое состояние, когда горя так много, что человек превращается в камень, забывая плакать и даже дышать. Ничего, он-то крепкий парень, он капитана вытащит уж как-нибудь. Вот только работу найдет. В портах разных стран всегда требовались грузчики, докеры, плотники. Плотничал Юлиан, правда, не слишком хорошо - отец так и не вбил в буйную голову сына эту науку, но для подмастерья и так сойдет.
"Главное, сами живы", - Юлиан вспомнил, как их подобрал корабль какого-то исского купца. Помощник капитана пытался уговорить спасителя догнать пиратское судно и отбить у них плененного Аслана, но купец только посмеялся. И был абсолютно прав, но легче от этого не становилось. Юлиан сжал кулаки. Ну ничего, вот поставит на ноги капитана, отправит к жене в Ватриан, а уж потом найдет этого Вито, и если не спасет отважного лидийца, то хотя бы постарается перебить эту нечисть.
Серые доки Бизанта пахли свежей древесиной -- в Иссе строили свой флот. Люди здесь требовались практически постоянно, нужно было лишь правильно выбрать место. В двух доках Юлиану уже отказали, один склад -- большой, но грязный, он отбраковал сам. Теперь он надеялся попытать счастье на Южном доке, где сейчас возводился флагман исского флота. Вокруг, несмотря на зимнее время и проливной дождь, сновали люди -- грузчики, рабочие, подмастерья, нищие попрошайки. Пестрая толпа, состоявшая из всех оттенков серого и коричневого, вдруг вспыхнула где-то на периферии зрения цветным пятном. Юлиан повернул голову, но уже никого не увидел. Может, просто показалось, пожал плечами помощник капитана.
Юлиан уже почти добрался до Южного дока, когда сзади его окликнул знакомый голос:
- Юлейн! Хвала Алне, ты жив!
Юлиан ушам своим не поверил, пришлось обернуться и хорошенько потереть глаза, ибо перед ним стоял призрак в знакомом золоченом кафтане, небрежно закрытом сверху темным моряцким плащом. Стоял и улыбался. Остолбенение сменилось бурной радостью, и с воплем: "Вернулся!" помощник капитана крепко обнял лидийца. Так крепко, что Аслан протестующе крякнул, пытаясь высвободиться из железных объятий ватрианского друга. Наконец, Юлиан отпустил лидийца и принялся расспрашивать.
- Но как... тебя спасли? Кто?!
- Постой, - рассмеялся Аслан, - пойдем лучше в алдусэми. Грязная улица, которую поливает дождь не самое лучшее место для разговоров.
- Здесь нет алдусэми, друг, - в свой черед рассмеялся Юлиан, - но я успел найти тут пару чистых и недорогих пивных, где подают отличные пироги с печенью и сносную выпивку.
- Лидийского Золотого нет, конечно, и здесь, - усмехнулся Аслан.
- Это вряд ли, - улыбнулся в ответ Юлиан, - а если бы и было, то стоило бы целое состояние.
- Ничего, Юлейн, когда-нибудь я угощу тебя жемчужиной среди лидийских вин.
- Конечно, - серьезно откликнулся помощник капитана, - а теперь пойдем поищем одну из моих пивных, я и правда продрог до костей.
В маленькой портовой забегаловке "Пляшущий карп" было на удивление мало народа. То ли основная масса его посетителей работали не покладая рук в порту, то ли просто погода располагала к тому, чтобы сидеть дома и не высовывать наружу даже кончик носа.
Юлиан заказал по кружке недорого подогретого вина и большой пирог с печенью на двоих. Друзья заняли отдельный стол в углу, и помощник капитана хлопнул ладонью по грубой деревянной столешнице:
- Ну, рассказывай.
Аслан слегка пожал плечами.
- Если бы мне было что рассказывать, друг. Меня спасло покровительство Алны. Пиратам встретилось хорошо оснащенное судно, их потопили, и лишь воля свыше заставила мачту обрушиться на мою темницу, открыв мне путь к спасению. Я убил Вито и забрал свой перстень, но больше ничего не успел, поскольку корабль уже тонул. Меня взяли на борт судна, напавшего на пиратов, и поскольку, они шли на восток, а мне нужно было в Исс, я перешел на один из встреченных ими кораблей. Так я оказался в этом славном городе.
- Так ты убил эту сволочь? - радостно переспросил Юлиан.
- Увы, у меня совсем не было времени, чтобы сразиться с ним, и мой удар был не достоин воина пустыни. Я убил его в спину.
- Какая разница?! - отмахнулся Юлиан, но его собеседник остался серьезным. Видимо, Аслан все-таки переживал о "недостойном воина ударе".
Подошла пышнотелая девица, раскрасневшаяся от жара кухни, и поставила на стол две глиняных кружки с разогретым вином и блюдо с ароматным пирогом только что из печи. Юлиан кивком поблагодарил девушку, кокетливо улыбнувшуюся Аслану, и поднял свою кружку.
- Давай выпьем за то, что мы живы и снова встретились.
Аслан кивнул и тоже поднял свою кружку. Друзья сделали по глотку, и Юлиан принялся разделывать пирог.
- А что ты теперь думаешь делать? Ты ведь куда-то хотел попасть, - осведомился он.
Лидиец задумался. Наконец, он взглянул на Юлиана.
- Ты можешь мне не поверить, если я расскажу все...
- Ну почему.. за последнее время с нами произошло столько всего, что я, кажется, поверю во что угодно.
- Я и сам себе почти не верю, - вздохнул Аслан, - не понимаю, что со мной произошло. Но думаю, что тебе я могу рассказать. Может быть, ты даже сможешь мне что-то подсказать. В моем роду была весьма почитаемая реликвия -- золотой орел. По поверью он оберегал наши сны от демонов Шайча. Недавно он пропал. Не знаю почему, но это страшно разозлило меня. Мой хронист Ахмет поведал мне легенду, где говорится о том, как появился у султанов Лидии этот орел. Якобы, один из моих предков был влюблен в одну из императриц Исса. Но она была поражена странным недугом -- демоны Шайча терзали ее душу. Тогда боги снизошли к мольбам молодого султана, и даровали ему эту птицу, но доставить ее к своей возлюбленной он не успел. Так эта статуэтка осталась в нашем роду.
- И ты решил, что ее украл кто-то из Исса? - Юлиан был искренне заинтересован таинственной историей.
- Даже больше... я заподозрил в краже нынешнюю императрицу Исса.
- Антанию? - удивился Юлиан. - Но она же еще совсем девочка...
- Мой хронист рассказывал мне предания, где воришкам не было и пяти лет. Но теперь мне кажется, что в то время мной руководила ярость. Я собрал совет и потребовал, чтобы вор был найден и наказан по всей строгости, а они лишь качали головами и сетовали, что не могут ради поимки воришки отвлекать охрану дворца. Они очень верно говорили, что теперь вора уже не отыщешь. Но я был не согласен. Не знаю почему... и зачем мне вообще так нужен был этот орел... ведь именно я приказал убрать его в сокровищницу. Но тогда я горел жаждой мести, словно посаженный в клетку иглозуб. Я решил, раз мои вельможи не желают признавать мою правоту, я сам решу эту загадку.
- Так разве ты не мог приказать? Ну, чтобы охранники нашли вора, и отрубить пару голов обнаглевшим вельможам. Ты же султан.
Возможно, Юлиану это только показалось, но Аслан смутился.
- Мог, но... мне показалось заманчивым самому совершить это путешествие, и еще... словно какое-то помутнение -- я был уверен, что поступить надо именно так -- не доверить поиски орла охране, а найти его самому. Словно что-то тянуло меня за ним.
- А теперь? - поинтересовался Юлиан.
- Теперь я понимаю, каким глупцом был. Я бросил страну, бросил дворец, не подумав, что с ними станет в мое отсутствие.
- А ведь правда, - Юлиан впервые задумался о том, что может случиться со страной, если ее правитель вдруг исчезнет. Люди будут напуганы и беззащитны. Такую страну завоевать гораздо легче, чем ту, во главе которой стоит сильный монарх.
- Правда, у меня есть мой дядя -- верховный Визирь. Он сильный и умный человек. Слава Алне, я могу оставить на его попечение Лидию. Но, я полагаю, мне пришло время вернуться. Как бы я ни хотел продолжить свои странствия...
- Эээм... Аслан, а как ты собираешься возвращаться?
- На корабле, конечно.
- Тогда, надеюсь, ты успел забрать у Вито свои деньги, потому что без них ни один капитан не возьмет тебя на борт.
- Полагаю, мое происхождение позволит капитану положиться на мое слово. Я оплачу проезд как только доберусь до Дворца Дворцов.
Юлиан чуть не подавился мясным пирогом.
- Ну, если ты найдешь капитана, который поверит первому встречному и повезет его в Лидию за честное слово, я собственноручно поставлю тебе памятник.
- Почему же, первому встречному? - возмутился Аслан. - Я покажу ему свой перстень.
- И много ты знаешь капитанов, которые знакомы с личной печатью султана Лидии? - усмехнулся помощник капитана. Он снова был удивлен тем, что такой разумный обличенный властью человек, говорит как не знающий жизни мальчишка. - А золотые побрякушки и дорогую одежду можно украсть. Готов поспорить, что ни один капитан не возьмет тебя на борт.
- Но мне необходимо попасть домой, - Аслан раздумывал над словами друга, как будто только что узнал новую истину. - Впрочем, пожалуй, ты прав. Я слишком долго жил во дворце, имея достаточно денег, чтобы ни в чем не нуждаться. Я не сразу понял, что здесь, среди обычных людей, больше всего ценятся деньги, которых ни у кого не бывает много.
- Глупости! - возмутился Юлиан. - Мы ценим дружбу, любовь и преданность, и еще много всяких вещей, среди которых деньги -- как песчинка в море. Просто они нужны, чтобы не умереть с голоду и накормить семью.
- Прости, друг, я не желал тебя обидеть, - Аслан слегка склонил голову в знак раскаяния, - но я в растерянности. Как мне добираться домой, если я лишился своих денег на корабле пирата?
На пару минут воцарилось молчание, прерываемое только жужжанием какой-то не заснувшей на зиму мухи.
- А у меня есть одна мысль, - прервал молчание Юлиан, - денег на проезд кораблем я, конечно, не заработаю. Но на то, чтобы пешком добраться до столицы, вполне. Ведь там должен жить ваш посол. Ты придешь к нему и он найдет денег, чтобы отправить тебя в Лидию.
- Ты безумец, Юлейн, - вздохнул Аслан, - даже если забыть, что я никогда не путешествовал пешком, чем отличается мой посол от твоих капитанов?
- Он знает своего султана, - улыбнулся Юлиан.
- Боюсь, что это не так -- я не принимаю посла лично. Он делает доклады через вельможу, ведающего отношениями с другими государствами. Если к послу явится грязный оборванец, он никогда не поверит, что это его султан...
- А перстень?
- Драгоценные побрякушки можно и украсть, - напомнил Аслан, - нашелся же вор, выкравший золотого орла из моей сокровищницы.
- А все-таки, нужно попробовать, - уверенно возразил Юлиан.
Лидиец промолчал. За стойкой о чем-то шушукались женщины -- одна помоложе, та, что приносила пирог с вином, и постарше, видимо, кухарка. Обе бросали любопытные взгляды на друзей. Наконец, та, что постарше решилась подойти.
- Скажите, судари мои, не наемники ли вы?
- А с чего вы это взяли? - поинтересовался Юлиан.
- Магда заприметила у вашего спутника меч под плащом. Моряки не носят оружие на берегу, разве что ножи, но их обычно не видно... или я не права, судари мои?
- А... что вы хотели, госпожа? - Юлиан понимал, что не совсем хорошо обманывать женщину, но, может быть, она предложит какую-нибудь работу? Если это им не подойдет, ведь всегда можно отказаться.
- Ой, да всего-то самую малость, судари. У меня сестра в Карде, швея. Просила ей тканей отвезти. А я замоталась совсем... после того, как муж-то мой преставился, на мне тут все и держится, времени совсем не стало. Раньше-то только на кухне, а теперь вся пивная -- и столы, и стулья, и свечи, что где купить, все на мне одной... да что это я. Вот мне Магда нашептала, что вы, должно быть, наемники, я и обрадовалась. Может, возьметесь, судари? Я заплачу. Десять золотых. Да и до Карды недалеко.
Владелица пивной тараторила так, словно торопилась на пожар. Юлиан внимательно слушал, а внутри все пело от восторга. Карда -- небольшой городишко в дне пути от Истры. Да еще и десять золотых! Даже за пять можно было доехать на другой конец страны. Правда, не слишком роскошно, но им сейчас и не выбирать.
- Почтенная, но почему вы доверяете свой груз совершенно незнакомым людям? - встрял в разговор Аслан. - В моей стране купцы скорее удавятся, чем позволят кому-то чужому доставлять их товары.
- Ну... для начала, судари мои, вы и мне понравились и Магде моей, а у нее глаз наметанный, она злых людей за версту обходит. Да и не одних я вас отправлю. Племяш мой с вами поедет. Он малец шустрый, и ухо держит востро. Себя уж в обиду как-нибудь не даст.
- Так уж вышло, - Юлиан подмигнул Аслану, - что мы сейчас нуждаемся в деньгах, госпожа. И готовы взяться за ваше поручение хоть бы и завтра. Но у меня к вам будет одна просьба касаемо нашей оплаты.
- Так то ж как всегда, - снова затараторила владелица пивной, - половина сразу, половина потом.
- Да, да. Я хотел бы вас попросить, госпожа, чтобы на вторую половину вы отправили одного пожилого моряка в Ватриан, а до того приютили его у себя. Вы можете вычесть из нашего заработка столько, на сколько он у вас проживет. Только ни в коем случае не давайте ему пить.
- Вот то ж я смотрю, вы мне и понравились, - восхитилась женщина, - о старике позаботились, ай молодцы! Теперь я за сестрины ткани уж точно спокойна. Завтра, говорите? Приводите своего моряка ко мне, да и отправляйтесь с помощью Созерцателя.
***
С холма Истра казалась странным муравейником, созданным муравьями, ценящими прекрасное, но готовыми обороняться. Данер подумал, что аджарцам не легко придется при штурме гордой столицы. Да и страна не покорится без боя. С Исской армией Данер чуть было не столкнулся несколько дней назад, покинув негостеприимные топи Варны. Счастливо избежав нежелательной встречи, вор гнал своего нового коня во весь опор, останавливаясь в придорожных гостиницах только чтобы купить еды и поспать. И вот, цель достигнута. Еще пара часов, и Данер окажется в конечной точке своего путешествия. Избавится от заклятия и отдаст опасный трофей своему избавителю. Странно, но при мысли о том, что орла придется отдать, Данер ощущал гнев, словно золотая птица не только спасала от потери самого себя, но уже стала частью его души.
Вор тряхнул головой, отгоняя назойливые мысли о статуэтке. Он почти достиг своей цели, и отказаться от свободы ради золотого истуканчика просто не мог. Айре, подгоняемый своим седоком, легкой рысцой спустился по холму. Мимо проносились вымершие осенние поля. Позади оставались маленькие побеленные домики селян. Вскоре копыта Айре уже месили дорожную грязь предместий столицы. Еще немного, и они звонко цокали по булыжнику. Истра приближалась, постепенно заслоняя светлыми стенами выцветшее осеннее небо. Из ворот города постоянно выезжали люди. Вести о войне распространяются подобно чумному поветрию. Кто-то победнее из деревни, наоборот, стремился спрятаться за городскими стенами. Данер слился с людским потоком, надеясь не особо привлекать внимание городской стражи.
Начался неприятный мелкий дождь. Западный ветер гнал по мостовым желтые листья. Вор подъехал к воротам. Стражи оказались на удивление подтянуты и собраны, словно уже держали оборону города. Обычно за небольшую пошлину, в город пускали всех желающих, но сейчас небольшую группу селян уже завернули, и те, очень недовольные таким оборотом, столпились недалеко от ворот. Деньги у Данера еще были, хотя и не очень много. Оставалось успокоить бдительных стражей, объяснив, что он не беженец, и не собирается прятаться в городе во время войны.
Подъезжая ближе к воротам, Данер начал развязывать свой кошель с деньгами.
- По какому делу в город? - осведомился один из стражей.
- Мне надо передать письмо.
- Гонец?
- Нет. Это частное письмо. Но я не задержусь в Истре. Послезавтра я уезжаю в Бизант.
- Двадцать талий, - кивнул ему страж.
- А что так много? - удивился вор. Скорее для правдоподобия, чем из любопытства.
- Чтобы не забивать город крестьянами и нищими. Проезжай уже!
"Та еще работенка, - подумал Данер, - каждый день давать понять всякому сброду, что он обречен на гибель."
Пока вор искал подходящую гостиницу, дождь хлынул в полную силу. Айре недовольно фыркал, пытаясь стряхнуть с себя холодную воду. Данер кутался в дорожный плащ, надеясь, что он хоть немного спасет от влаги и холода. Людей на улицах было немного, то ли из-за неприятной погоды, то ли потому, что в ожидании войны столица опустела. Наконец, купив у какой-то торговки семечек, Данер узнал, что ближайшая недорогая гостиница называется "Церцея" и находится в двух кварталах от "вот этой самой улицы".
- Езжай все время направо, а там не пропустишь.
Данер поблагодарил словоохотливую торговку и двинулся в указанном направлении. Небо словно обиделось на суетливых людей, затеявших войну. Дождь не только не прекращался, но еще и усилился. "Церцея" представляла собой покосившееся каменное здание, когда-то и кем-то задуманное, как архитектурный шедевр. Старая лепнина почернела и местами отвалилась. Дверь и окна пытались приобрести ту же форму, что и сам дом, но только шли змеистыми трещинами. Данер спустился с Айре, намотал поводья на низенькую коновязь, и открыл покосившуюся дверь. В нос ударил запах жареного лука и кислого пива. Вся обстановка гостиницы, похоже, была призвана сообщить посетителю, что цены здесь очень умеренные. Вора это вполне устроило.
За стойкой в общем зале хозяйничал пожилой мужчина с вислыми усами и рыбьим взглядом. Несмотря на окружающую обстановку, на нем был одет чистый фартук. Сама стойка и посуда на ней оказались надраенными до блеска. Данер подошел к хозяину.
- Почтенный, в твоей гостинице есть свободная комната?
Мужчина посмотрел на посетителя исподлобья, как будто оценивал.
- Как видишь, не многие хотят теперь ехать в Истру. Если тебя не смущает мой клоповник, комната твоя за тридцать талий в сутки.
- По рукам, - Данер звякнул монетами в кошеле, и выгреб требуемую сумму.
- Я Марк. Если что понадобится, обращайся, - хозяин убрал монеты куда-то под стойку.
- Хорошо, Марк, - Данер получил у мужчины искривленный, как сама гостиница, железный ключ.
- Да, Марк, у тебя во дворе стоит мой конь. Его нужно покормить, и я, кажется, видел рядом с гостиницей конюшню. Надеюсь, ты найдешь для него место потеплее.
- Мой сын сейчас отведет твою скотину на конюшню и покормит.
Данер кивнул, и пошел на второй этаж. Лестница, все эти годы заваливавшаяся вместе с гостиницей, стала похожа на творение безумного архитектора, подавшись сильно вправо. Вор шел осторожно, стараясь не трясти и без того дряхлые ступени. Комната, несмотря на малый размер и общую кособокость вовсе не походила на клоповник. Чистый тюфяк на грубой деревянной кровати, набитый свежей соломой, застиранные, но опрятные простыни. Сундук для вещей, маленький стол и стул.
- Очень даже неплохо, - вор принялся разбирать свои нехитрые пожитки, хотя надолго оставаться он не собирался.
Теперь оставалось встретиться с тем, кто сможет ему помочь. И решить этот вопрос было не так просто, как казалось раньше. Данер скинул дорожный плащ, уселся на кровать, и принялся размышлять. Просто столкнуться на улице с этим человеком он никак не мог. Это даже не обсуждалось. Пробраться к нему ночью... может быть. Но очень рискованно и сложно. Вор мог бы забраться в любой дворец, но будучи в хорошей форме, без всяких заклятий и без орла в качестве не слишком легкого довеска. Что же оставалось? Как-то передать сообщение? Только вот как? Посыльного не возьмешь просто с улицы. Это должен быть кто-то особенный.
Мир снова, уже привычно помутнел, сознание попыталось покинуть многострадальное тело, но золотая нить держала крепко. Данер почти сразу вернулся в нормальное состояние, и сразу почувствовал дикую усталость. Неодолимо захотелось спать. "Ладно, отдохну немного, а вечером подумаю как мне быть", - решил вор, уже погружаясь в сон.
Сначала навалилась обычная для спящего человека темнота, но внезапно ее словно полосами прорезали картины иного мира. Знакомая растрескавшаяся земля обжигала жаром, багровый горизонт плавился как раскаленное железо. Где-то очень далеко выла неизвестная тварь.
Данера прошиб холодный пот. Он очень надеялся, что больше никогда не увидит этого места. И с тех пор, как проспал целых три дня на тропе контрабандистов в Варне, больше сюда не возвращался. Оказалось, это была только отсрочка. Вокруг, в поисках пищи, бродили целые стаи хищных тварей. Но на вора, слава Созерцателю, внимания они не обращали. Сначала Данер решил просто остаться на месте и подождать. Но время шло, а ничего не менялось. Тогда вор побрел куда-то вперед, надеясь, что скоро кошмар закончится. Бесконечные черные барханы сменяли друг-друга, то совсем рядом, то вдалеке появлялись местные твари. Поэтому Данер не сразу осознал то что увидел. А увидел он сперва большую голову ящерицы, глядящую на него из-за бархана. Потом голова поднялась, и оказалось, что растет она из женского туловища. Вор сразу припомнил другое странное создание, с которым он повстречался в первое свое посещение этого места. Крылья, хвост...
"Видимо, здесь все такие... уроды..." - обреченно подумал Данер. Ящероголовая женщина тем временем поднялась в полный рост, и прыгнула к Данеру. В прошлый раз его хотели убить. Видимо, и теперь тоже. Вор не собирался смиренно дожидаться своей участи. Он круто развернулся и помчался в обратную сторону. Преследовательница, к сожалению, и не думала отставать. Последний раз Данер бегал в таком темпе лет в пять, когда за ним гналась огромная псина, охранявшая дом, который пытался ограбить воришка. Сейчас он довольно быстро начал задыхаться. Хорошо еще, что он не чувствовал своего "горба". Стоп. Орла действительно не было на его привычном месте. Данер чуть не остановился. Казалось, быть хуже, чем сейчас просто не могло.
Внезапно впереди на очередной пригорок вышли еще несколько местных воительниц. Все как обычно -- когти, крылья, рога. Только одна девушка отличалась от остальных. Та, с которой в прошлый раз вор успел поговорить.
- Эй! Не надо меня убивать! - на удачу крикнул Данер. - Ты же помнишь меня?! Я Данер!
Он отчетливо помнил, что называл свое имя в прошлое посещение.
- Мы и не собирались тебя убивать! - крикнули в ответ. - Нам нужно поговорить!
Вор не видел смысла этим странным существам врать. Он остановился, пытаясь отдышаться. Неподалеку, взметнув облачко то ли пепла, то ли пыли, остановилась ящероголовая преследовательница. Она действительно даже не попыталась подойти ближе. Только сварливо произнесла:
- Он довольно пуглив для того, кто сможет нам помочь.