Сороковикова Анна Павловна : другие произведения.

Благодать

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  
  
  

Благодать

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Сороковикова А. П.

  
   .

Иоанн (Анна) - благодать, милость. Значит

предназначение быть милостивым к людям,

помогать им, дарить радость и мир

  
   БЛАГОДАТЬ.
  
   Самый конец июля 1935г. В дрожащем воздухе стоял пряный аромат сенокоса. Софа лежала в телеге, задыхаясь, будто на грудь положили огромный валун.
   --Опять батя с дедом, ворованное привезли, дышать не возможно, да еще в такую даль.
   --Уж молчи, дочка, а то старый лютовать будет, ты и так на ладан дышишь, - ответила мать, прикрывая ее зипуном.
   Мимо проходила старенькая монашенка. Одежда ее была вся залатана, опираясь на палочку, она еле передвигала ноги. Остановившись у телеги передохнуть, внимательно посмотрела на девочку.
   --Матушка, вы откуда...
   --Была дивеевская...теперь перекати-поле.
   Та подала ей краюху хлеба.
   --Благодарствую, божий человечек. Спрячь, молись государю и спасешься, так говорила наша блаженная, Прасковья Ивановна. - она протянула что-то завернутое в тряпку, - Мария, как дочка будет задыхаться, мажь маслицем на грудке и спинке три крестика, будет легче. Фарисеям своим ничего не говорите, да хранит вас Господь!
   Путница медленно стала удаляться, перебирая четки и одними губами повторяя молитву.
   Солнце клонилось к закату, когда старик дал команду "собираться". Моисей хотел подсобить жене сесть на телегу, она вот-вот должна была разродиться, но жесткий взгляд отца его остановил. Чтоб как-то разрядить напряжение, он медленно поплелся рядом с женщиной за повозкой.
   --Чего ты злишься, я говорила тебе, ворованным не торгуй, Господь все видит, греха не допускает,- раздался слабый голос под зипуном.
   -- Опять учить меня вздумала - и огромный кулак в рыжих и седых волосах со зверской силой опустился на голову внучке, - второго Яшки не допущу, если ваш ублюдок не замолчит, я ее раздавлю.
   Видно что-то произошло, телега резко затормозила. Софа сделала щелку, через которую ей все было видно, а она оставалась не замеченной. Дорогу перегородили четверо вооруженных всадников. Все говорило о том, что они специально поджидали старого еврея.
   --Вот и свиделись Ёся. Поди, думал, что мы уже на том свете и должок отдавать никому не надобно, а мы живучие и пришли вернуть свое.
   --Да что ты, Седой, как можно забыть. Только я старый, больной, где возьму столько. Посмотри, сколько у меня ртов и все есть просят, да и прибавление вот - вот ожидаем. Смилуйся, подожди еще, - заговорил приторно ласково дед.
   --Э нет, хитрый жид, ты опять пакость придумаешь, лишь бы долг не отдавать...
   В это время отец заметил, что дочь, из под зипуна наблюдает, хотел его опустить, стал протягивать руку, раздался выстрел и, сраженный в сердце, Моисей рухнул наземь.
   --Никому не двигаться, всех порешу! Медленно опускай поводья, спускайся с телеги, и отойди с пузатой на десять шагов. Рябушка, проверь, небось карабинчик сынок хотел вытащить.
   Низенький бандит, с выщербленным оспой лицом, подошел к телеге и резко дернул зипун. Под ним увидел Софу. Та смело смотрела на него своими огромными глазами, правая рука ее что-то прятала за спину завернутое в тряпицу:
   --А вот и наш должок, - рябой стал отнимать сверток, сопротивление было настолько сильным, что он еле стряхнул девочку с руки, та упавши на камни, стихла. - Она че, у вас больная, я думал тут деньги, золото...Седой, это фотографический портрет семьи Николая второго и какой-то пузырек - и уже обращаясь к девочке,- откуда это у тебя, дурочка ...
   То, что произошло дальше, было неожиданно, даже для бандитов. У Ёси налились глаза кровью, подскочив к внучке, он стал бешено пинать её своими керзачами, неистово стегать кнутом, при этом злобно по своему причитал, аж пена была у кончиков рта. Для всех были понятны только два слова "Яша" и "Гои". Когда невестка бросилась на помощь дочке, старик со всей силы ткнул ее рукояткой, та охнула и, схватившись за живот, медленно осела.
   --Седой, смотри, как он царя ненавидит, даже мертвого, своих готов убить. Кончить его, должок все равно пропал. Уходить надо, пока никто не едет.
   --Давай, а то совсем убогонькую забьет.
   Раздался выстрел, Ёся с хрипом рухнул около полумертвой внучки, накрыв своим телом подарок монахини. Бандиты, пораженные увиденным, даже не стали ничего и никого обыскивать, только забрали кобылу и ускакали прочь.
   Девочка пришла в себя только на рассвете. Мать лежала поодаль, тихонько охая. Еле перевернувши тело деда на спину, Софа подняла портрет и вытащила из-под рубахи сверток, до которого бандиты не добрались.
   --Вот, ты уже и спас нас Царь-Батюшка один раз, спасибо. Мамочка милая, нам покреститься надо, потом нас Господь к себе обязательно возьмет.
   --Мы еврейки, кто ж это сделает. Все бояться.
   --Господь и сделает,- как ни в чем не бывало ответила девочка - ничего, что еврейки, Иисус тоже еврей. Бог всех звал к себе. А кто такой Яша?
   --Твой дядя, младший брат Моисея. Принял православное крещение, вот Ёся его и проклял. А когда ты стала об этом думать и говорить, стал внушать отцу, что я с Яшей согрешила, поэтому ты такая больная, что от проклятого.
   --Ты у меня самая лучшая, чистая, терпеливая. Теперь нас никто не будет обижать. На первое время хватит этого, - девочка спрятала сверток под провизию в корзину, а потом Господь что-нибудь придумает, не пропадем.
   Софа всегда так уверено говорила об Иисусе Христе, что Мария через это и сама стала задумываться о православном крещении. Она не запрещала общаться девочке со стареньким дьячком, он жил от них через два двора, поскольку знания, что он ей давал, и держали дочь на этом свете. Да и рождение Софы... закричала не сразу, повитуха сказала "не жилец", раздался колокольный звон, девочка ожила, та удивилась и обрадовалась "божий человечек". Даже Ёся боялся своей внучки, как она терпеливо переносила свой недуг и как твердо верила в Иисуса Христа. Она одна не боялась говорить деду "фарисей". Думы Марии прервала сильная боль внизу живота, начались схватки, начинались роды.
   --Ангел ты мой светлый, - погладила дочку по голове,- помолись, роды начинаются.
   --Хорошо, мамочка. Ты не переживай, по - моему кто-то едет в нашу сторону, Господь нас не оставит.
   Минут через пять на поляне появилась телега. Управлял ею мальчик лет восьми, Софьин ровесник. Еще там ехала женщина с младенцем на руках. За транспортом шел чернявый высокий мужчина, с окладистой с проседью бородой, вел на веревке козочку. Шествие завершали три девочки-подростки двенадцати, десяти и восьми лет. Все остановились.
   --Есть, кто живой, откликнись...- мужчина вышел вперед и стал осматривать поляну.
   --Мы здесь, сюда, пожалуйста, им уже не помочь - Софа вышла из тенечка, - маме нужна помощь, скорей.
   Подъехавшие ужаснулись, что сделал дед из внучки сапогами и кнутом, где тело было не прикрыто одеждой, виднелись черные синяки и рассеченные раны, она еле передвигалась от боли, лицо тоже было разбито.
   --Моя мамочка рожает, помогите ее.
   --А вы как остались живы...
   --Они нас защитили, - и девочка показала подарок монахини.
   Женщина, положив младенца, быстро соскочила на землю.
   --Вера, Надежда, Любовь идите сюда. Иван, вы пока с Федором закопайте убитых, только сначала разведите костер и поставьте нам котел воду нагреть. А тебя, доченька, как зовут, иди милая сюда, вот тебе хлеб и молоко. Ты поешь, да за Николенькой приглядывай, а лучше тоже поспи. Наберись сил, потом все расскажешь, - подсадивши Софу с хлебом и молоком на телегу, обратила внимание, насколько легка девочка, поторопилась к роженице.
   Первый раз в жизни Софе было спокойно, она поняла, что все будет хорошо, это его помощники, Небесного Отца, по молитвам Царя Батюшки и, расслабившись, она позволила себе все съесть, что ей дали, и сон.
  
   Софа открыла глаза и огляделась. Телега стояла под навесом, она лежала, накрытая своим зипуном, все тело ныло от боли. Рядом кто-то зашевелился, повернувшись, увидела младшую девочку, которая с радостным криком "проснулась, проснулась!", соскочивши с телеги, убежала. Через минуту появилась с бородатым. Он, широко улыбаясь, взял Софу на руки и понес в дом, ласково приговаривая
   --Проснулась, лапушка, мамаша с братиком уж заждались тебя, двое суток проспала, поди есть сильно хочешь.
   Пережитая трагедия отразилась на девичьих височках легкой сединой, что делало ее огромные глаза еще больше.
   --Сейчас потрапезуешь, а потом Надежда тебе ранки маслицем от лампадки опять смажет, тебе легче будет - и, уже обращаясь к детям, - девочки, собирайте на стол, гостю потчевать будем.
   --Когда все сядут, тогда и я - тихо сказала Софа.
   Бородач аккуратно посадил ее на лавку, внимательно посмотрел и сказал
   --Я хозяин дома, отец Иоанн, а тебя как зовут, глазастая
   --Софа.
   --Благословляю тебя на трапезу, София - он положил широкую теплую ладонь на ее голову, - а когда матушки с младенцами проснуться, потрапезуем все вместе, тебе сил набираться надо, нам нужны крепкие помощники.
   В дверях показался Федор.
   --Все сделал, как вы велели, батюшка. Кузнец передал поклон, попросил на следующей неделе старика его навестить. А это от хозяйки, я отказывался, но она сказала, что у нас большое прибавление, "батюшка племянников к себе забрал", и если я не возьму, обидится,- и он поставил корзину на лавку.
   --Вот тебе и компания, - сказал хозяин.
   Малец обрадовался, в сенях помыл руки, вернувшись, перекрестился на иконы и подсел к столу. Перед ними поставили по миске борща. Федор подвинул Софе кусок хлеба по больше, а когда в ложку попало мясо, плюхнул его девочке и строго, по взрослому, сказал
   --Ешь!
   --Можно я роженицам оставлю, им детей кормить...
   --Ты слышала, что батюшка сказал, нам нужны крепкие помощники, сама все съешь, а мамочек мы накормим - Федор подмигнул, широко улыбнувшись.
   За занавесками за вякал младенец.
   --О, Серафим проснулся, такой же, как ты, тихонький и стеснительный, вот слушай, как наш Николай сейчас проснется...
   Действительно, минуты через три подал голос и второй младенец, у того был басок. И так Софочке от этого стало хорошо и уютно, все вокруг казалось таким родным, что она впервые в жизни засмеялась:
   --Так моего братика Серафимушкой назвали...
   --Первое августа, день обретения мощей Серафима Саровского, слышала про такого святого, а наш родился семнадцатого июля, в день убиения царской семьи, вот поэтому назвали Николаем. Батюшка его лично знал, императора нашего.
   --Николенька - ласково проговорила Софа.
   Минут через пятнадцать из-за занавески вышла хозяйка.
   --А кто это у нас так хорошо смеется, проснулась лапушка, давай знакомиться, меня зовут матушка Анна.
   --Софа.
   --Хорошо как, правда сынок, Вера, Надежда, Любовь есть, а теперь и София!
   В хату вошел хозяин.
   --По трапезничали, вот и хорошо. У нас все готово, матушка. Вера тебе поможет Марию помыть. Надежда, Любовь и София в баньке сами справятся.
   --Можно мне взглянуть на моих?
   --Пойдем, лапушка, только тихонечко, - и матушка повела Софу за занавеску.
   Мария лежала с закрытыми глазами, черные распущенные волосы сильно подчеркивали бледность усталого лица, губы и ногти были синие. Софа бесшумно подошла и взяла мать за руку, она была холодна. От прикосновения та открыла глаза:
   --Ангел мой, ты пришла. Спасибо тебе за все, мне уже не долго осталось, береги Серафима и, пусть твой Бог тебя поможет.
   --Мамочка, любимая моя, он и твой Бог, батюшка нас всех покрестит, я его уговорю, он не откажет.
   Мария позволила себе улыбнуться.
   --Ты у меня не исправима, где же ты его найдешь?
   --Я тебе сказала, что Господь все устроит сам, мы с тобой в доме у священника, ты отдыхай, все будет хорошо, - она приложилась губами почти к безжизненной руке матери, потом подошла к Серафиму и Николаю, лежавшим в большой уютной корзине, поцеловала каждого в щеку и вышла.
   --Батюшка, Иоанн, вы не можете нам отказать, ведь Иисус Христос тоже был евреем, покрестите нас всех - она упала на колени и вопрошающе смотрела своими огромными глазами.
   --Встань, лапушка, кто я такой, чтоб отвернуться от вас, если сам Господь позвал, наш дальний хутор вам открыл, в мой дом привел, все сделаем, как подобает.
   Девочки очень осторожно помыли гостью в баньке, потом внимательно смазали каждую ранку маслицем, помогли одеть все чистое, правда, извинялись, что не новое. Привели в порядок ее волосы, бережно обработав и ранки на голове. Софа почувствовала облегчение почти сразу, только вот не могла разобрать от чего, чудно пахнущего маслица, или любви, которую проявляли сестрички, единственно, она твердо верила, что все это в конечном итоге Божественная помощь. Она чувствовала себя окутанной БЛАГОДАТЬЮ. Когда все было закончено с туалетом, батюшка, похвалив, отправил девочек помочь Вере и маме, а сам остановил гостью у баньки для разговора:
   --Задержись, лапушка, мне с тобой поговорить надо, - Софа почувствовала, как у него сдавило горло, - матушка твоя совсем плоха, боюсь, и до утра не дотянет. А посему, сейчас надо крестить, чтоб успел ее исповедать и причастить. Ты не против?
   --Я знаю "Отче наш", "Символ веры", ангельское приветствие Божьей Матери, - волнуясь, заговорила она, прижавши его ладонь к своей щеке - я буду делать все, как скажите, только надо успеть ее спасти.
   В доме все было готово для таинства. Батюшка облачился в одежды и, благословясь начал...Мария лежала умиротворенная. Огромные глаза Софочки от счастья горели каким-то не земным, а божественным светом. Все прониклись значимостью этого события, даже младенцы, не нарушили торжественную тишину. Ночью все слышали горячую благодарственную молитву Софии, о той милости, которую даровал им Господь, Иисус Христос, приняв в ряды своей Церкви. Иоанн и Анна поражались силе духа этого "божьего человечка", девчонки утирали слезки, вспоминая искалеченное, исстрадавшееся тельце Софочки, а Федор благодарил Господа, что тот убрал у него презрение к евреям, через эту девочку. После молитвы малышка взяла мать за руку, ее уже батюшка исповедал и причастил, и на коленях простояла у постели остаток ночи. К утру, Марии не стало. Но теперь, счастливая, что та умерла христианкой, девочка спокойно приняла ее смерть, твердо веря во всеобщее Воскресение, и зная, как она переносила все унижения и страдания не сомневалась, что ее любимая мамочка рядом с Господом.
   Прошли похороны, все собрались за столом, Анна сказала, когда были роды, Мария, боясь помереть, назвала адрес дяди Яши из Одессы, на всякий случай. Но сейчас дети останутся жить у них на хуторе, молока грудного хватает, потом козочка поможет. Так у Софии и Серафима появилась большая любящая семья. Девочке казалось, что они попали в рай, здесь не боялись говорить о Боге, не прятали икон, все время шла молитва. После крещения, исповеди и причастия приступы почти отступили, но пока малышка не окрепла, ее приставили помогать ухаживать за малышами.
   Вообще отец Иоанн и матушка Анна были истинными служителями Господа. Шел тридцать пятый год. Не смотря на богоборчество в стране, они продолжали служить верой и правдой своему народу, приучили и детей. Иоанн не прекращал своего пастырского служения, никому не отказывал в требах "крещение, исповедь, причастие, соборование, венчание, отпевание" ( было в лесу несколько потаенных мест, куда клали записки с просьбами). Также было несколько стариков и вдов по окрестным селам, куда дети носили провиант, обстирывали, делали уборку. Матушку всегда приглашали к заболевшим, на роды, на отел скотины. И все радостно про них говорили
   --Благодать пришла в дом, значит, будет все хорошо.
   Серафим родился послабее Николая, и на семнадцать дней позже, но возрастая в любви и заботе, скоро ничем не отличался от молочного братца, оба были чернявы, как отцы, только один был кареглазый, как Моисей, а другой голубоглазый, как Иоанн. Но больше всего любви от всех доставалось Софии, так и шла про нее молва "божий человечек".
   Прошел год. Софа окрепла, поправилась, подросла и настолько она была любима малышами, что за ней так и оставили главной обязанностью с ними нянькаться. Она не позволяла им никаких капризов, они всегда были вовремя накормлены, уложены спать, всегда были опрятны, насколько позволял возраст. Придумав им очередную забаву, пока малыши были ей увлечены, она успевала помогать Федору и Любочке справляться с их работой. Перекладывала на детский язык рассказы о вере и святых, что слышала в доме. И, теперь, все знали, что на эту команду можно было оставить дом с хозяйством на день или два, и все будет в порядке. Больше всего дети любили "проводить службу". Федор все знал наизусть, певчие - девочки очень ладно пели, а Николенька и Серафим помогали старшему брату, и к трем годам тоже знали службы назубок.
   Иоанн и Анна были оба из семей священнослужителей в четвертом и третьем поколении, были в родах и монашествующие. Они в семьях младшие. У Анны было два брата и одна сестра.
   Ваню вымолили в Оптинском св.Предтеченском скиту. В 1889 году отец, мать и пять дочерей приехали на Праздник Усекновение главы Пророка, Предтечи и Крестителя Господня, Иоанна, и горячо молились в скитском храме о даровании дитя мужеского пола. Молитва была услышана, т.к. мальчик родился на следующий год в день. Третьего обретения главы Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, июня месяца, седьмого числа. Тогда и появилась в семье картинка с изображением скитской церквушки, ее нарисовала старшая сестра и подарила братику в день Крещения. И теперь у отца Иоанна, этот подарок был рядом с иконами, только пониже, и, не смотря на богоборческое время в отечестве, разруху, все мечтали, что увидят этот храм, верили, прейдет такое светлое время. Софочке тоже теперь хотелось дожить до этих светлых дней и помолиться в этой церкви.

0x01 graphic

   Поженились Иоанн и Анна перед революцией, в 1916 году, тогда батюшка и получил приход в селе Урожайное, на пятьдесят дворов. Построили церковь на средства крестьян в 1907 году. Она была освящена в честь Рождества честного славного Пророка, Предтечи и Крестителя Господня, Иоанна. Восемь окрестных деревень и дальний хутор тоже относились к его приходу. Благословили их семейной реликвией, иконой "ТРОЕРУЧИЦА", чудотворный список с Афона, которая потом и была главной святыней храма. Когда молодая чета приехала на место, все застали в запустении, потому, что три года там не было священника. Детей у молодых не намечалось, Аннушка вся принадлежала служению мужа, поэтому, через пол года храм уже не пустовал, а по воскресеньям и праздникам даже был переполнен. Люди, истосковавшись по службам, видя отеческую заботу нового пастыря и матушки о них, стали принимать в жизни церкви активное участие. Приход стал богатеть, поэтому батюшка предложил возобновить церковно-приходскую школу, утром дети, вечером родители, взять на поруки немощных и нуждающихся. Но, лентяям, никогда не помогал, только молитвой и своим примером. Молодая чета быстро заслужила любовь прихожан, все видели в них не избалованных поповских детей, а действительно слуг Господних. С церковной дисциплиной, и хозяйства у людей стали крепнуть. Батюшка никогда никому не отказывал, освящали поля, огороды, сады, пасеки, устраивал крестные ходы по всем деревням с иконой "ТРОЕРУЧИЦА". Все делалось в округе, по благословению и с молитвой. Пьяный мужик даже на праздник стал редкостью. Аннушка очень умело обучала грамоте, теперь с торгов никто не приезжал обманутый. Они успевали побывать в каждой семье, где в них нуждались. Батюшку можно было видеть и на стройке, и на пашне. Аннушка часто помогала в шитье, уходу за больными. Люди радовались этому и говорили, что по милости Господь их наградил Благодатью. Покровитель храма Иоанн, и священник с матушкой, Иоанн и Анна, с еврейского - благодать значит
   Когда началась революция, обиженных в округе не было, поэтому церковно - приходская община, старалась держаться подальше от соблазнительных лозунгов и кровавых свобод.
   В 1923 году, когда батюшке было 33 года, Господь подарил им первенца, девочку, ее назвали Верой. В 1925 родилась Надежда. А в 1927 году, роды были преждевременные, появилась Люба семи месяцев, батюшка загрустил
   --Да, видно и нам придется вымаливать наследника, как меня когда-то... Пойду, воды принесу...- и он вышел из избы, а когда вернулся, не поверил своим ушам.
   --Иоанн, вымолил ты сына, на, вот держи Федора...
   --Баба Настя, вы же сказали девочка...
   --Правильно сказала, девочка Любушка, а пока ты ходил за водой и охал, Господь тебя еще и сыном наградил. Держи Федора и Любушку - заняла обе руки священника, и он стоял счастливый, не имея возможности утереть слезы радости. Вот так.
   В 1929 году батюшку арестовали, но через неделю чудным образом, в праздник Усекновения Главы, Иоанна Крестителя, выпустили из городской тюрьмы, сказав, что обознались. По настоянию прихожан после этого случая батюшку уговорили переехать на дальний хутор, и лишь под предлогом, что хозяева старенькие, им нужна помощь, а батюшка уже не помещается со своим семейством в церковной сторожке. Да и дорога туда мало кому известна (церковному старосте, сторожу и кузнецу), место безопасное.
   Территория подворья была обширна. Добротный дом на шесть стен с большой летней верандой, банька, амбар, курятник, конюшня с коровником и еще отдельно летний домик из двух комнат. Огород на четыре десятины. Все это было обнесено высоким частоколом с крепкими дубовыми воротами. За оградой был разбит яблоневый сад, да еще десятин шесть разработанной земли. Вокруг была в основном болотистая местность, так что подъезды были ведомы не многим. Раньше тут жил старообрядец со своей женой и тремя сыновьями. Уже после революции, видя продолжение пастырского служения отца Иоанна не смотря ни на что, глава семьи в 1923 году ему сказал
   -- Своей жизнью убедил, крести всех, тоже хочу правильно послужить моему Господу, ведь видел от него одни милости.
   В 1926 году сыновья выехали к старшему брату в Америку. Старики остались доживать свой век на Родине. Хозяин то и настоял на церковном собрании, о переезде семьи настоятеля к ним. Он был мастером на все руки, в летнем доме собрал печь, куда и переехал с хозяйкой и еще за колодцем поставил небольшую часовню, храм-то новые власти в деревне заколотили. Почти все иконы успели разобрать по домам. По большим праздникам и воскресным дням теперь служили в лесу, или у кого-нибудь в хате... а часовенка выручала Иоанна ежедневно. Николенька и Серафимушка уже не застали стариков, в 1931 оба померли с разницей в месяц. После этого в домике проживали те, кому Господь открывал потаенные тропки к хутору, это были и гонимые монашествующие, священники, красные, белые, "зеленые" и т.д.- те, кого Господь хотел сохранить для себя, через пастырское слово отца, Иоанна.
   Было и чудо в 1931г. Голод. По округе шел сбор "излишков" продовольствия, из амбаров выгребали все, оставляя смехотворный минимум, "хочешь, наешься один раз, хочешь сей". Поля стоят готовые, а в землю кидать нечего. Было собрание прихожан. У многих было упадническое настроение. Вокруг кровь, аресты, разруха, голод, предательство. И тут выступила матушка
   --Родненькие мои! Как вам не стыдно перед Богом. Не чудо ли, что мы до сих пор со священником, у нас всегда узелки наготове, для себя и детей, в любую минуту могут забрать...Но, Господь милостив, мы с вами. Храм наш тоже жив. Каких людей нам присылает Господь для подкрепления... Так как же вы можете не доверять Господу именно теперь, когда только в нем и с ним наше спасение. Предали и убили Царя, уничтожают духовенство, с корнем вырывают Православие, губят Россию! Всюду фальшь и обман... Только Бог Отец с нами, грешными, да Пречистая Богородица со Святыми Земли Русской в молитвах за нас, а мы! Давайте же соборно молиться о помощи. У нас такая святыня, образ Божьей Матери "ТРОЕРУЧИЦА", говорят, такая икона была с семьей государя до их страшной кончины, за нас, за Веру, за Святую Русь.
   Был отслужен просительный молебен у образа "ТРОЕРУЧИЦА". Утром на подворье появился сторож, лица на нем не было:
   --Отец Иоанн, что и сказать не знаю, как получилось... Ночью видел, что из храма женщина вышла вся в черном, статная, благовидная, не нашенская. Я не понял. Подошел, все заколочено, ну думаю, с голодухи, почудилось. Утром решил все-таки проверить. У заколоченной двери трава вся примята, ходил точно кто-то...
   Батюшка вышел в часовенку, помолился и, вернувшись, задумчиво сказал
   --Иконы "ТРОЕРУЧИЦЫ" нет...Не переживай. Такой образ на Афоне у монахов вместо игумена был, вернется Пречистая, с помощью к нам вернется, я не сомневаюсь, услышана наша молитва... А ты иди и помалкивай.
   --Благословите, батюшка, маловера болтливого, - сконфузился сторож.
   --С Богом иди и молчи - улыбаясь, благословил Иоанн.
   Успокоенный и удивленный поплелся старик в деревню. Вокруг такой разгул безбожия, а у отца Иоанна и тени сомнения нет, вот это силища, вот это дух! С такими думками он и зашел в деревню. Его отвлек сильный толчок в спину
   --Дед, чего спишь на ходу, пошли быстрей, там что-то у храма случилось, народ собирается...
  
  
   Сторож проявил такую прыть, что все вокруг только ахнули, а он уже был на месте. Расталкивая зевак локтями, пробрался к крылечку и, охнув, бухнулся на колени. Стянув картуз, подполз к мешкам, стоявшим у храма и стал заглядывать в каждый. Три первых были с посадочной картошкой, остальные три с пшеницей. Емельяныч запустил руку в содержимое последнего мешка и, на удивление всем вытащил икону, пропавшую ночью. Умываясь слезами, он воздел руки к небу, комок в горле не давал произнести ни слова...
  
   Шел 1938 год. Батюшка все чаще говорил о неизбежности ареста. Дома проводились беседы с детьми о тех трудностях и лишениях, которые их ожидают. Слухи о нечеловеческих расправах над семьями священнослужителей все чаще доходил до прихода. Иоанн и Анна рассказами о гибели Царской семьи подкрепляли своих детей.
   На день рождения батюшки все ушли в лес, на службу, Серафим и Николай, им уже было почти по три года, знали к этому времени службу наизусть, сославшись на плохое состояние от того что, вчера перекупались в речке, остались одни. Когда же все вернулись домой, то обнаружили, что малыши решили сделать батюшке подарок. Они взяли рисунок со скитской церквушкой и перерисовали ее, насколько это для их возраста было возможно. На удивление получилось похоже. Иоанн обоих сгреб в охапку и расцеловал. Теперь было два рисунка церкви, даты 1890 года и 1938 года (Николай и Серафим).
   Как-то в один день августа месяца пришли скорбные вести о семье брата матушки Анны и старшей сестры отца, Иоанна. Отслужили панихиду, вечером все собрались за столом, вдруг сразу расплакались Вера и Люба. Когда спросили о чем их скорбь, девочки открыто признались, что боятся, все понимали, что семью ждет. Боятся, что ссылка и лагерь их могут сломать, и они предадут самое дорогое - Господа.
   --А вы просите у Него, чтоб Он этого не допустил, Он все и у правит на ваше спасение, ведь только с Господом мы все, а без Него- ничто. И только один Господь никогда, ничего не осквернит.
   Федор показал Софочке в лесу дупло в старом дубе, сказал запомнить это место и пообещал, что там она найдет все необходимое, если что случится. Вообще, за три года проживания вместе трио Люба, Федор и София научились понимать друг друга не то, что с полуслова, с полу взгляда, они очень берегли друг друга.
   В начале сентября у Серафима, Любы и Веры случился дифтерит, детвора угасала на глазах, все понимали, что это конец, скоро будет арест.
   Батюшка причащал их каждый день, больше они ничего не принимали, пища и вода вызывали у них сильные приступы удушья или рвоты.
   Первая уходила Любушка. Она держала за руки родителей и тихонечко говорила
   --Я так боялась, что вас люблю больше Господа...А теперь понимаю, что это Он мне дал такую семью и все, что было у меня хорошего. Вот и сейчас по Его большой любви я умираю и не боюсь, это Он сделал, вы со мной и мне ничего не страшно. Спасибо, Господи, иду к тебе...- и ее ладошки безжизненно обмякли.
   Вера металась в горячке, и выкрикивала:
   -- Вижу семью Императора в огне, живые, зовут к себе. Николай - Побеждающий народ, Александра - мужественная, Алексий - защитник, Ольга - равноапостольная, Татиана - устроительница, Мария - госпожа, Анастасия - Воскресение. Мученики. Они спасли, спасают и еще спасут Россию. "По имени и житие". Папочка, помнишь, ты всегда нам говорил "имя, есть послушание от Бога". Они его выполнили, а мы... - потом открыла глаза - Похвалили всех за веру, что увидим возрожденную скитскую церковь, даже сказали, кто в ней будет... нет, не помню. Мне теперь не страшно, я всех вас увижу, мои родные. Батюшка, матушка, спасибо за молитвы о нас! - стихла, лицо ее выражало не земное счастье.
   Матушка взяла Серафима на руки, он крепко прижался к ней, тяжело дыша
   --Мамочка, пришел дедушка из уголочка, сказал, что отведет меня к Любушке и Верочке, ты меня не ищи, я с ним пойду, я его совсем не боюсь...- и тихонечко отошел ко Господу, а из святого уголка с иконы внимательно смотрел Серафим Саровский.
   Никто не плакал, шла внутренняя молитва, все понимали, что это милость Господня, поскольку враг безумствовал, и что ждать...
   В деревню приехали два городских мужика, показали какие-то бумаги, сказали открыть храм. Доски сторож сорвал. Приезжие заглянули во внутрь, сказали, чтоб
   дверь больше не заколачивали, пусть проветриться, тут будет склад запчастей, послезавтра все будут завозить...и быстро уехали. Все посчитали это милостью, батюшка мог отпеть детей в их родном храме...На деревенском кладбище, за церковью, подготовили могилки. Шло отпевание. Проститься пришли прихожане со всей округи, все понимали, что это предвещание близкого батюшкиного ареста. У многих были узелки с провизией для дальней дороги, которые складывались у сторожа. Только приготовились к выносу, как на улице услышали шум подъехавших машин, военные команды, в храм вошли вооруженные люди с уполномоченным. Процессия замерла. Приехавшие, не снимая головных уборов, расталкивая всех, прошли на амвон. Людское море стало возмущенно роптать. Раздался выстрел вверх, все стихли.
   -- Кто позволил храм открыть...Мракобесы! Крысы церковные! Всем молчать! Где священник. Выходи с женой и всем выводком, три девицы и два сына. Быстро! А то смотрю, разбаловали вас, жируете, службы проводите, ничего, тюрьма вас научит власть и свободу любить.
   --Мил человек, горе у нашего батюшки, детки вот померли, дай захоронить, а потом серчай, потом арестовывай - вышел вперед сторож и тут же был сражен выстрелом. Держась левой рукой за рану, из которой засочилось кровь, медленно оседая на колени, Емельяныч протянул правую руку к стрелявшему:
   --Какой ты добрый человек, мне многогрешному такую славную смерть подарил, слава Богу за в...- замертво упал.
   --Противление властям! - крик перешел на фальцет - Бунт! Еще один звук и всех сожгу в храме заживо...
   Все случилось так быстро, отец Иоанн еле пробрался вперед:
   --Родные мои, дайте дорогу. Не трогайте людей. Мы все тут, вот матушка (он подошел и обнял свою супругу), вот Вера (подойдя к гробу, поцеловал в лоб), вот Надежда (подвел дочь к матери), вот Любушка (подойдя к гробу, поцеловал в лоб), вот Федор (подвел сына к матери), а вот Николенька - взялся за сердце, ноги не идут, глазами ищет сына. Вдруг подошла София, взяв отца, Иоанна за руку подвела к гробу Серафима...
   --Вот Николенька, батюшка - огромные глаза ее внимательно смотрели на священника, в храме воцарилась тревожная тишина.
   --Николенька, - отец Иоанн автоматически наклонился к гробу для целования.
   --Славно, славно, тем в гробиках то больше вашего повезло. Вера, Любовь и Николенька говоришь, померли. Надежда осталась, но думаю, что надеяться вам не на что...
   --Мы можем взять вещи...
   --Хутор то ваш того, поди уж весь сгорел, и вещи тю-тю - торжество слышалось в голосе.
   --У нас все в алтаре...Мы с собой принесли...
   -- Ишь ты, готовились... Я сегодня добрый, раз в алтаре, тогда берите...
   Батюшка вынес четыре узелочка.
   Вооруженные люди стали выводить арестантов, все молча расступались, гробы так и оставались на плечах у прихожан, но их никто не думал опускать. Перед храмом стояло три грузовика, в кузовах было по пулемету, территория вокруг была оцеплена солдатами. Арестованных подвели к машине, Софочка еле пробилась сквозь толпу и, подбежав к уполномоченному, бросилась ему в ноги
   --Дяденька, вы ведь добрый, очень добрый, дайте батюшке захоронить деток, мы все молча пойдем, я вам это обещаю...
   --А ты ведь права, детка, я сегодня очень добрый, я разрешаю... Кидайте узелки в машину, только побыстрей, пока я не передумал. Салов, Гадин и Пузов, за пулеметы, быстро, и если хоть один звук будет, открывайте огонь. Арестантов под конвоем вести.
   Стояла тревожная тишина, даже птицы затихли, только слышался звук шагов, потом удары земли о крышки гробов. Траурная процессия прошла без единого звука, уполномоченный был доволен. Он, боясь бунта, выпросил три машины солдат, но арест проходил спокойно. Когда все вернулись к храму, то увидели, что из грузовиков были выгружены снопы сена, которыми были устелены полы кузовов. Сено было внутри и снаружи по периметру храма. Конвой подвел семью священника к машине. Опять появилась Софочка:
   --А, глазастая, ты опять тут. Еще что-то хочешь. И кого ты там в кустах прячешь
   --Дяденька, мы с братиком сироты, батюшка нам помогал. Можно он нас последний раз благословит...
   --Сироты, говоришь, ладно, за смелость твою, благословитесь, - и, обернувшись к людям, - а вы все ни шагу, а то солдаты стрелять будут...
   Софочка вывела Николеньку. Его было не узнать, взъерошенный, обмазанный ягодой, одежда полу заправленная. Он сильно походил на Федора, поэтому Софе пришлось уговорить малыша принять такой вид. Когда дети подошли к батюшке на благословение, весь люд встал молча на колени и опустил головы.
   Арестантов погрузили, сел и конвой. Когда машина отъехала на конец улицы, оставшиеся солдаты облили сено бензином и подожгли. Пока храм не сгорел, оцепление стояло на "товсь". Через неделю было произведено еще очень много арестов.
   Софа с Колей нашли дупло. Там была семейная фотография, серебряный оклад (он не большой) с иконы "ТРОЕРУЧИЦА", рисунок скитской церквушки 1890г. адрес Яши из Одессы, свёрток Ёси с деньгами, ещё деньги, фотопортрет Царской Семьи, маслице, что давала когда-то монахиня, святая водичка и сухари. Дети забрали все, кроме семейной фотографии, на которой написали: "Встретимся в скиту. Целуем Николенька и София. Август 1938г."
  
   Конец октября 1938 г. Эшелон мчался в Казахстанские степи. Вагоны были переполнены арестантами. Теснота, антисанитария, холод, голод и болезни косили этапированных десятками. Трупы часто по трое, четверо суток не убирались. Вольготней всех чувствовали себя уголовники в отдельном вагоне, им и сено меняли постоянно, шестерки вели уборку, таскали кипяток, доставали на станциях продукты.
   Надежда и Анна были устроены в уголке у стены. Там была щель, которая спасала их от невыносимого смрада и давала возможность дышать свежим воздухом. Матушка подозревала и у Нади дифтерит, поскольку та таяла на глазах. Девочка не жаловалась, лежала тихо, а если и говорила что-то в бреду, все равно не было слышно, от бессилья звука не было. Вдруг на одной стоянке она что-то сказала в голос, но из-за шума на улице, мать не услышала и попросила в щелочку, стоявших тишины.
   --Повтори, Наденька...
   Все четко услышали
   --Молока! Дайте молока!
   Матушка прижала руку дочери к своей щеке, тихонечко гладила ее по голове и молилась о Господней помощи, чтоб он прибрал и Надежду. В вагоне случился шум, повернув голову Анна увидела конвоира, тот растолкав всех ,подал ее в алюминиевой кружке молока.
   --Твоя просила, на вот, передали.
   Анна не верила своим глазам. От волнения и голода руки тряслись. Приподняв голову дочери, она осторожно поднесла кружку к ее губам. Та, отпив немного, пришла в себя, открыла глаза, улыбнулась
   --Никогда не пила такого вкусного молока. Спасибо, Господи, мамочка и ты попей...- и отошла в мир иной. Всех этот случай потряс.
   На следующей станции поменялся начальник поезда. Он был ошеломлен антисанитарией. Все трупы были вынесены из вагонов, и даже разрешил отслужить панихиду, боясь наказания свыше. Люди немного приободрились. Тогда-то и увиделись последний раз Иоанн и Анна. Батюшка сказал, что Федор тоже в этом эшелоне, но в каком вагоне...
   Через день на полустанке за Анной пришел конвоир. Взявши узелок, она молча пошла за ним. Тот привел ее в вагон с уголовниками.
   --Вы ничего не перепутали...- спросила матушка, озираясь
   --Нет, он не перепутал, а вот вы матушка. Пришло время должок оплатить. Как, готовы? Да, много у меня было шмар (женщин "легкого поведения"), но вот кадриться (склонять к половой связи) с женой кадильника (священника) я еще не пробовал.
   --Простите, вы кто такой? Какой долг...
   --Тут пошел базар (крик, шум) по эшелону, что Господь исполнил последнюю просьбу бацильного бутона ( больной, красивой девушки), напоил буськой (молоком). Не стыдно тебе мать вола пасти (рассказывать небылицы). За Всевышнего был я, Седой... Это денег стоит, баш на баш (услуга за услугу) и разойдемся красиво. Ну, что сама подойдешь, или тебе помочь...
   За Анной оказались два уголовника, они скрутили ей руки за спину. Седой медленно подошел, снял с женщины платок
   --А ты еще красива - рука его прошлась по правильному овалу ее лица и медленно соскользнула на грудь, - буфера (женская грудь) еще хороши, ишь, зарделась, ты стесняешься? Всем закрыть глаза, мы стесняемся...Или будем выходить на линию (разговаривать один на один).
   --Господи помоги, - прошептала Анна.
   Уголовники вокруг заржали и притворно прикрыли глаза. Седой рванул на женщине платье и все ахнули, на груди, под одеждой, у матушки была спрятана икона "ТРОЕРУЧИЦА" (привязана тряпицей).
   --Пресвятая Богородица убереги от позора...- взмолилась женщина.
   Седой скалясь, вытащил икону, внимательно ее обсмотрел
   --Образованная женщина, неужели ты думаешь, что тебя спасет эта расписанная деревяшка. Рябушка, подь сюда. Ну-ка, ороси досточку, а то что-то плохо видно, что на ней изображено.
   Смех стих. Все стояли в оцепенении, никто не ожидал такого поворота. Низенький мужчина, лет тридцати, с выщербленным оспой лицом, подскочил к Седому, клоунски раскланиваясь, схватил икону, поставил в угол, где была дыра в полу (отхожее место), и смеясь, начал спускать штаны...
   --Нет! - и женщина рванулась к святому образу, упала сбитая сильнейшим ударом ноги в спину, протянула руки, заплакала - Нет!..
   В следующее мгновение Рябой издал не человеческий крик, это было как рык зверя, и замертво упал, голова его поседела в один миг, а на лице осталась гримаса ужаса. Наступила мертвая тишина. Матушке перебили позвоночник, она еле дышала, слезы текли по ее щекам. Многие стали креститься.
   --Что за крик. Кто меня разбудил...
   Все шарахнулись в сторону, по вагону пошел шепот...
   --Свояк (авторитетный вор, признанный свояком ворами "в законе") Тихон проснулся.
   Анна увидела человека, в ладно сидевшем костюме, хоть и не новом, но видно, что из дорогого сукна... он удивленно посмотрел на лежащую на полу.
   --Что здесь делает эта женщина...Кто вы? - он наклонился над матушкой.
   --Образ... они хотели осквернить Пресвятую Богородицу, и пришло возмездие. А мне помощь, я спасена от позора. Прошу вас, найдите моего сына, Федора, он в этом эшелоне, отдайте ему "ТРОЕРУЧИЦУ", пусть она его сохранит...
   --Ты наверно жена отца, Иоанна...- платком вытер ей слезы.
   --Да. Вы знаете, что с ним?
   --Его позавчера после панихиды, вечером избили до полусмерти, а потом сожгли заживо в паровозной топке, по приказу начальника поезда, "чтоб он никого не заражал дифтеритом". Правильный был священник, мучеником отошел. Машинист сказал, что было сильное, не земное благоухание...
   --Прости им, Господи, не ведают, что творят, - Анна еле шевелила синими губами
   --Сына вашего найду, о нем позабочусь, слово Тихона. Ты права, мать, Господь, поругаем не бывает - ему подали икону, встав на колени, он перекрестился и, поцеловав Святой образ, придвинул его матушке.
   Анна приложилась и со словами
   --Благодарю, тебя, Пречистая - отошла ко Господу.
   --Седой, что за беспредельщина (действия, выходящие за рамки воровского закона, наглость не имеющая предела), тебе каюк (насильственная смерть, конец) - подал голос, стукнувший матушку ногой, Сивый.
   --Я хотел попугать и все. Надо мобать (опрашивать соучастников ,выясняя почему они совершили неблаговидный поступок). Ей ломать вязи (переломить позвоночник) чья-то наводка (указание на выбранный объект преступления). Тихон, ты же не думаешь, что это я босяк ссученный (лицо, подозреваемое в сотрудничестве с оперативными работниками). Тут тухлятиной пахнет (деятельность, вызывающая подозрение), - все повернулись к Сивому - кончай понт бить (возмущаться, изображая честного человека с целью отвести подозрение), мутный (подозрительный человек).
   --Литер (офицер в форме), синее галифе ...сказал, что они не должны доехать до лагеря, кокс (кокаин) обещал - признался Сивый, понимая, что ему не отвертеться.
   -- Каюк тихушнику (связанный с работниками милиции)! - загудела братва.
  
   Тихон сдержал слово, данное Анне. Он нашел Федора и держал его при себе до самой своей смерти (1945г.) Платил в лагере пайками, чтоб того учили языкам французскому, немецкому, английскому, игре в шахматы, точным наукам и гуманитарным. Говорил, что потом это ему пригодится, чтоб честно зарабатывать себе на хлеб. К картам и воровскому делу не допускал. Благодаря ему, Федор выжил и в неволе, и на воле. Вот так Господь заботится о своих избранных.
  
   Софочка с Николенькой добрались до Одессы к октябрю. Нашли дядю Яшу. Он тут же начал искать пути переправки детей за границу к другу стоматологу, опасаясь ареста. Через три дня дети уже не легально находились на пароходе, увозившим их далеко от России. Сопровождала их детская горячая молитва фотографическому портрету Царю-батюшке. Яшу арестовали на другой день, после отправки детей...
  
   Франция. Конец 1938 года. Вечеринка по поводу празднования Католического Рождества. Весь праздный Париж ждет встречи с несравненной Руфой - предсказательницей и ясновидящей. Натали уже третий раз была на такой вечеринке. Ей было двадцать пять, она была молода, красива, талантлива и ,как ей казалось, любима. И помня наставление бабушки, никогда не узнавать свою судьбу, спокойно относилась ко всему виденному и слышанному, не проявляла к знаменитости никакого интереса, в то время как её спутники Николя, Зи-зи, Киса штурмом брали очередь в комнату, где принимала гостья. Изо всех углов слышались невероятные рассказы о чудо предсказаниях. В воздухе витало и одно предсказание для всех - Вторая Мировая война.
   Выпив бокал шампанского, погуляв в зимнем саду, молодая женщина спустилась в дамскую туалетную комнату припудрить носик и поправить прическу. Любуясь собой, она вдруг увидела в зеркале Руфу, с нежностью глядевшую на нее, хотела обернуться, но та ее опередила
   --Не оборачивайся, Наташенька - услышала она бархатный голос, - ты так похожа на свою бабушку, Анфису, но еще талантливей и краше. Слово, данное ей, не узнавать судьбу, держишь, молодец. Пришло время мне выполнить обещание, данное подруге. Должна тебя предупредить о страшном предательстве и измене, жить останешься Николенькой...
   --Николя..?
   --На судьбе твоей написано "Николенькой..."
   --Но у меня все так хорошо, я любима, жду ребенка, мы собираемся пожениться,- отражение ясновидящей исчезло, Натали обернулась, она была одна. Выбежав из дамской комнаты, спросила у швейцара, кто перед ней вышел. Тот ответил, что только она входила и выходила, больше никого не было. Не найдя спутников, оделась и, взяв такси, поехала домой.
   ...Голоса то доносились издалека, то исчезали. Еле можно было разобрать медицинские термины. Открыв глаза, Наталья застонала.
   --Доктор, больная пришла в себя...
   --Вот и хорошо. Мадам, вы меня слышите? Я вас узнал, вы актриса. Кому сообщить, где вы находитесь. Вас ведь привез сюда таксист, мой друг, вам стало плохо, открылось кровотечение и вместо дома, он вас привез к нам в клинику.
   --Кровотечение...Что с ребенком?
   --К сожалению, ничего утешительного, вы его потеряли. Мы еле вам сохранили жизнь.
   --Скажите, что это сон. Где Руфа, Николя, где девочки...- шевельнулась, - как больно.
   --Если чувствуете боль, значит это не сон, простите мадам, мне надо уходить, ждут больные.
   Подошла медсестра.
   --Меня зовут Люсия. Мадам Натали, кому сообщить, что вы здесь?
   --Ничего не надо. Дайте побыть одной - слезы текли по щекам, но не было сил и желания их вытирать, - никому не сообщайте, где я, даже если меня будут спрашивать. Это возможно?
   --Думаю, да, у нас частная клиника, я сообщу доктору о вашем желании.
   Прошло три дня. Ее никто не искал. Только таксист заезжал каждый день, привозил цветы и фрукты. Заканчивался год, который за какие-то три дня разрушил всю ее жизнь. Зашел доктор, справился о здоровье, настроении, сказал, что хочет выписать, тем более, что шофер опять приехал поздравить ее перед началом 1939 года, но готов отвезти домой. Еще дал свой домашний телефон, сказав, если понадобиться, звонить в любое время. Натали согласилась, ей надоело больничное заточение, на душе было пусто, и она с благодарностью о внимании и участии, уехала. Не обнаружила денег. Водитель был счастлив ей услужить. Сказал, чтоб она об оплате и не думала, это дань ее таланту. Договорились, если она ему когда - ни будь понадобится, он обязательно обратится. Домработница даже не спросила, где Натали отсутствовала три дня, привыкши, что та пропадала у жениха, в театре, только удивилась чужой одежде и ее бледному виду и женщина поняла, что ее и тут не спрашивали. Ощущение было странное, бут - то все это происходило ни с ней и в какой-то другой жизни. Жить не хотелось. Отпустив прислугу, разожгла камин, по совету доктора налила себе красного вина, забравшись в кресло с ногами, затянулась сигаретой. Все медленно поплыло куда-то... Резкий стук в дверь вернул ее в реальность. На пороге стоял шофер такси, держа на руках мальчика, лет четырех, тот был без сознания. Рядом стояла девочка лет двенадцати и плача, повторяла по-русски
   --Спасите, Николеньку...
   --Я только стал отъезжать, не знаю, откуда взялся мальчик. Они не говорят по-французски. Поэтому, я бы не хотел иметь дело с полицией. Помогите мне.
   --Спасите Николеньку - девочка упала на колени и стала целовать ее руку, - не сдавайте нас полиции.
   --Ты говоришь по-русски, вы из России?
   --Слава Богу, вы меня понимаете. Помогите, спасите Николеньку, я век за вас молиться буду, если надо, жизнь отдам.
   --Тебя как зовут, глазастая?
   --София...
   --У вас есть тут родные
   --Нет.
   --Что случилось с ребенком.
   --Машина резко сдала назад, стукнув мальчика. Он не удержался на ногах, мы давно не ели, упал и стукнулся головой о парапет. Но шофер не виноват, это я не доглядела.
   Колю уложили на диван, он открыл глаза и удивленно на всех посмотрел. Софочка перекрестилась и с улыбкой бросилась к нему:
   --Миленький мой, родненький, как ты меня напугал, - и уже строго, - и шофера чуть под беду не подвел...
   --Ты кто? У меня болит голова, мне плохо, я хочу спать,- и опять закрыл глаза.
   Наташа быстро набрала номер доктора и мысленно молилась, чтоб тот дома оказался. Трубку поднял он сам:
   --Что случилась, моя дорогая, вам не хорошо?
   --Спасибо, со мной все в порядке...Вы нам нужны, срочно.
   --Но скоро Новый год...
   --Умоляю. За вами заедут...и если вы не против Новый год встретим у меня. Или вы не один...
   После недолгой паузы...
   --Пусть едет машина, я уже выхожу...
   Шофер француз чуть отошел от испуга и, поехал за доктором. Софочка, прямо тут на диване, где сидела, уснула рядом с Николенькой.
   Наташа накрыла стол и привела себя в порядок. Она все время всматривалась в спящих детей и мысли о конце жизни как-то сами собой исчезли. Где-то без двадцати двенадцать появились доктор и таксист, с провиантом, шампанским, красивым букетом цветов и большим тортом.
   --Пока пациенты спят, сядем за стол. Я так рада, что именно вы оба сейчас здесь, со мной, - и обратилась к шоферу,- как вас зовут, мой спаситель?
   --Поль...
   --Вы когда-нибудь узнавали свою судьбу...
   --Нет, а зачем, что задумал Всевышний, все равно не изменить...
   --Наверно вы правы... Поль, вы два раза спасли меня. Первый, когда привезли в клинику, доктор сказал, на пол часа позже и меня не стало бы. Второй, когда привели этих детей... Такое чувство, что прошла целая вечность. И я это не я. Если б ни эти русские гости, я бы сегодня покончила счеты с жизнью. На Рождество у меня было все, я так думала и ...в один миг исчезло. Меня даже не искал мой жених, подруги...
   --Когда вы были в клинике, вас искала полиция. Микаэль не разрешил вас беспокоить. Мы подтвердили ваше алиби, и они уехали. Не стали вам рассказывать ничего, вы были так слабы...
   --Алиби...Для чего? Что-то случилось?..
   --Да, мадам.
   --И что - же. Говорите, не бойтесь. Я хочу все плохое оставить в этом году. Ну! Говорите же
   --В ту ночь, когда вы были на операционном столе, в дешевом отеле, в номере случился пожар, где нашли в постели три обгоревших трупа...Ваш жених Николя и ваши подружки Зи-зи и Киса, их опознали...Поэтому, вас никто не искал. Простите меня, я вам причинил боль... Вы бы все - равно узнали. Простите, еще раз. У доктора в полиции важный пациент, он обещал вас не беспокоить.
   --Дорогие мои, давайте поднимем бокалы за наше знакомство, я так ему рада - и выпив все вино, хозяйка встала и обнявши обоих гостей, каждого чмокнула в макушку, -Поль и Микаэль, можно я буду вас считать моими назваными братиками, у русских так принято.
   --О, для нас это большая честь, - сказал доктор, - раз уж вы хотите оставить все плохое, я должен вам это открыть как врач. Прости, сестренка, но у тебя теперь не может быть детей...
   Наступила скорбная пауза, все невольно повернулись к спящим детям.
   --Знаешь, сестренка, ты что-то говорила про судьбу, - задумчиво сказал Поль, - вот она, сама пришла к тебе, мальчик не узнал девочку, значит он все забыл, что с ним было. Я свою бабушку собираюсь отправлять в Австралию к ее младшему брату, девочка мне понравилась, смышленая и очень добрая. Думаю, они поладят. Микаэль, твой пациент полисмен сможет нам помочь, нужны документы...на племянницу из деревни.
   --Вот видишь, Наташенька, так по-русски, какой у тебя братик Поль, у него все просто. За новую жизнь Натали в 1939 году!
   Под бой часов хлопнуло шампанское. Наташа, новая, еще уставшая, но искренне счастливая...
   --Спасибо, Господ! Девочка называла мальчика Николенькой. ...Руфа сказала на судьбе написано "НИКОЛЕНЬКА!"
  
   Россия. 2005 год. Маленький провинциальный городок. Анна пришла на работу, приняла смену и, пошла делать обход. На ее попечении шесть лифтов, обход и проверка занимают около получаса. Капитальный дольше, они его делают вдвоем. Помещение находится в подвале, шестнадцать ступенек вниз, через узкое окно еле пробивается дневной свет. Обойдя с молитвой все лифты, она возвращается, делает запись в журнале. На столе лежит стопка прессы, опять кто-то из девчат принес. Да, работа не сложная, но чем-то надо сутки нагружать мозги, чтоб разум находился в движении, желательно, творческом. У Анны всегда духовная литература, молитвы, бумага и карандаши, как минимум. Увидев "Комсомолку" свежую, женщина заулыбалась, это был нужный ей номер. Нашла результаты конкурса, в графе "утешительный приз", ее фамилия дважды. Обрадовалась, для первого раза не плохо. Машинально стала просматривать всю газету. Ее заинтересовал материал о знаменитом французском актере. Сколько Анна себя помнила, она знала этого человека, он был в ее жизни всегда, как родственник. В СССР шли французские фильмы и ей хорошо известен творческий путь Николя Вивье, по крайней мере, по тем фильмам, что разрешались в стране. Мужчина красивый, талантливый, у него были очень разные роли, и со всеми он справился на ура. Писали, что ему 17 июля будет семьдесят, что он в творческом кризисе, одинок, подумывает о "самоубийстве". Но почему-то из всей этой трагической, как показалось Анне, ситуации, газета решила сделать шоу. Был призыв для русских женщин в возрасте "ВЕРНУТЬ САМОГО СЕКСУАЛЬНОГО МУЖЧИНУ К ЖИЗНИ". Чушь! Как так можно! Он прежде всего человек, ему плохо, а они...шоу. Еще обещали печатать письма и фотографии в газете, победительница будет редакцией отправлена в Париж. Да, мир перевернулся! Анне так захотелось поддержать не актера, а просто человека Николя Вивье, которому сейчас плохо, а грядет юбилей.. Но на этом хотят как-то грязно заработать...Набрала телефон своей приятельницы
   --Говорите, вас слушают...
   --Леночка, привет, помнишь, я отправляла песни на конкурс, два утешительных приза, сейчас в газете прочитала.
   --Да, Анют, привет. А не написано, что выбрали?
   --Нет.
   --Молодечик, может, скоро услышим твои песни. Что еще у тебя интересного...
   --Да, вот тут статью в комсомолке про Николя Вивье прочитала, думала от возмущения лопну...
   --И у меня такая. Да, не приятое чувство...Его давно не видно, где-то с конца семидесятых, у нас все старое показывают. В моей молодости, весь женский пол от него был в восторге.
   --У меня это воспоминания детства и юности. А детвора наша уже его не знает. Пишут, что ему плохо, а сами решили сделать из этого шоу, гадость какая. Твой профессор французского сможет перевести письмо, если я напишу.
   -- Ну, если ты напишешь в таком же стиле, как Владимиру Познеру, то не получится, слишком художественно.
   --Что делать, человека поддержать надо.
   --А ты ему что-нибудь нарисуй, ведь ты можешь, да еще со смыслом. Я позвоню сейчас, спрошу профессора, он собирался в Париж к дочери, думаю, в оказии не откажет.
   --Давай, перезвонишь, я на работе, буду пока в творческом поиске...
   Пульт весело подмигивает своими огоньками, показывая передвижения жильцов ярко горящими красными лампочками. Дом живет своей жизнью. Почитав Псалтырь, помолившись на начало всякого дела, Анна стала перечитывать статью, т.к. один момент ее поразил...Где же это, кажется, нашла, точно...День рождения 17 июля, день убиения Царской Семьи, зовут Николай. Вот это да, навряд ли совпадение. Стоп. Знаю что нарисовать. Композицию "У каждого свое окно в мир." Точно! И церквушка на примете необыкновенная, жаль не знаю, что это за храм, где находится...Думаю, Господь откроет.
   Телефонный звонок.
   --Пульт слушает.
   --Ну что, мать Тереза, возьмут твое послание, даже доставят адресату к юбилею, только просили не заклеивать конверт.
   --Спасибо вам, мои дорогие. А знаешь, Анна, это БЛАГОДАТЬ, как хотелось бы соответствовать, ведь имя, как послушание, но это так трудно. И до матери Терезы далеко.
   --Только профессор сказал, это все пустое, такой человек не оценит твой душевный порыв, такие личности сильно избалованы вниманием, славой, деньгами, женщинами...
   --Радость моя, а разве душевный порыв требует оценки, самое главное, чтоб он стал светлым лучиком для человека в трудную минуту.
   -- Я тоже считаю, что это пустое.
   --Знаешь, в чем заключается весь трагизм данной ситуации. Думаю, большинство рассуждают как вы, вон, газетчики даже шоу устроили...А помощь где? Человеку плохо. Главное сейчас ни кто он, а что ему плохо. Мысль понятна?
   --Ну, если рассуждать как ты, тогда может и нужен твой душевный порыв. Надумала, что будешь ваять...
   --Помнишь композицию " У каждого свое окно в мир." И церквушку нашла, прям для этого случая.
   --Что, нашу русскую, ну нет...Он же еще и баронских кровей...
   --А знаешь, что я обнаружила. Зовут его Николя, Николай значит, а день рождения у него 17 июля, это день убиения Царской Семьи...
   --Вот это да, даже очень интересно. Ладно, на все тебе дают три дня, успеешь?
   --Да.
   --Тогда, как ты говоришь, с Богом.
   --С Богом.
   Композиция "У каждого свое окно в мир."- Форточка забита крест на крест, стекло разбито, ручка оторвана, все затянуто паутиной. На нижней створке окна стекло с трещиной, видна за окном голая ветка, единственный лист дрожит на ветру, идет дождь. Две створки распахнуты, а за окном видна церковь...
   0x01 graphic
  
  
  
   К вечеру все было готово в цвете. На обратной стороне "У каждого свое окно в мир." и "Николаю к юбилею, Анна. 17 июля 2005г." Осталось за ламинировать и, купить конверт.
   Домой Анна пришла в хорошем настроении. Показала рисунок домочадцам, у нее четверо детей и мама. Идея всем понравилась, поддержать человека надо, ему плохо, да и просто поздравить с юбилеем, если ты его всю жизнь знаешь. Душевному порыву никто не удивился.
  
   22 июля 2005 года. Зазвонил домашний телефон. Хозяйка взяла трубку.
   --Анюта, привет. Ты как работаешь, через три дня на четвертый?
   --Да, Леночка, здравствуй.
   --Ты же сможешь отпроситься на пару дежурств.
   --Ну, если надо, мне девочки должны. Тебе нужна помощь?
   --А загранпаспорт у тебя есть?
   -- Да. Я же в прошлом году сделала...Так хочется в Барри к Николаю Чудотворцу, но, пока мечты...
   --Ты стоишь...
   --Да нет, сижу на табурете, ноги устают, а что? Какой-то прокурорский допрос.
   --Благодать ты моя ненаглядная, я за тебя ответила "ДА".
   --В каком смысле...
   --Позвонил профессор из Парижа, сказал, что подарок доставил 17 июля. Поскольку твоих координат не было на конверте, он предъявил свою визитку. Ему через три дня позвонили, попросили приехать. Юбиляр дарит автору тур вояж во Францию на неделю.
   --Я понимаю, что идет мой год Петуха, и будут меня разыгрывать, но я же не глупая курица, чтоб всему верить...А еще старший товарищ!
   --Профессор уже ни в том возрасте, что б так шутить, да и я тоже. Короче, у тебя не стала спрашивать согласия, сказала "Да"!
   --И что мне теперь делать, ты же знаешь мое финансовое положение.
   --А тебе оплатят все, билеты до Москвы и от Москвы до Парижа и обратно. Жить будешь в загородном имении, у тебя будет машина и шофер в распоряжении, и девочка переводчица и расходы все твои будут оплачиваться. Ну, представь, что ты выиграла конкурс и это приз, слышала про такое...Или пусть это будет подарок Николая-Чудотворца...пока Франция...
   --Ой, как больно...
   --Что случилось...
   --Да ущипнула себя, проверить, ни сон ли это...
   --Анюта, ни сон. Тебе как раз нужен отдых...Ты уже сколько без отпуска?
   --А что такое отпуск, ты меня спроси...И что я буду там делать неделю...
   --Ну я думаю, что хотя бы святыни христианские посетишь...Ниццу. Ты у нас личность незаурядная, подыши любимым воздухом русской творческой интеллигенции и, глядишь, тоже станешь знаменита... Знаменитое русское кладбище...
   -- Да Ницца не пойдет, для нее одной надо неделю...Ты точно не шутишь, что- то голова закружилась, может от зазнайства - смеется...
   --Короче, узнавай про святыни, набросай программу, ну и морально готовься. До связи. Обнимаю, умница ты у нас...
  
   Елизавета держала плакат и всматривалась в прилетевших рейсом Москва -Париж. Вон идет напомаженная дама, косметики килограмма два, прошла мимо. А вот крашеная блондинка не первой молодости с жвачкой...мимо. Неужели эта, сейчас из платья выпадет через декольте...опять мимо. Наверно та хищница, у которой ногти сантиметров по пять...Ура, тоже мимо. Все не то...И где же наша? А это что за звук. Так скрипели папины сапоги, так скрипят протезы, надо подать милостыню. Повернулась. Рядом стояла женщина чуть за сорок, не приметная, в длинной простой юбке и батистовой белой блузке, советских времен, с вышивкой, через плечо сумка. Лиза вздрогнула.
   --Здравствуйте, простите, что напугала...
   --Вы слышали странный скрип...
   --Это мои шлепки...В дорогу очень удобны - женщина сделала на месте несколько шагов, скрип повторился.
   --Что-то хотели...
   --Просто вы меня встречаете, на плакате моя фамилия...- и, переминаясь с ноги на ногу, женщина опять заскрипела обувью.
   Они какое-то мгновение молча смотрели друг на друга, а потом обе расхохотались.
   --С приездом. Меня зовут Лиза. Я буду сопровождать вас, пока вы будите гостить во Франции. Где бирка, Анна, шофер получит багаж.
   --А все со мной.
   --Да!?. Тогда пошли.
   У машины девушка извинилась, сказала, что отойдет всего на минутку. Вернулась быстро, с огромным букетом полевых цветов:
   --Это вам, Анна, не знала какие вам подойдут цветы, а порадовать хочется...
   --Спасибо, моя девочка, очень красиво...Порадовала.
   --Как полет, все нормально...
   --Прекрасно, я уже тринадцать лет не летала, приятно было вспомнить это ощущение...
   --Да, Николя просил извиниться, ему срочно пришлось уехать, но к концу недели он будет, ему надо с вами переговорить, вы не обидитесь...
   --Лизонька, какие обиды. Если бы не он, я бы никогда не попала во Францию.
   Машина тронулась.
   --Анна, у вас есть какие-нибудь пожелания по поводу осмотра Франции.
   --Все! Все, что можно...Конечно, главное святыни... и скоро праздник Преображения Господня, я бы хотела на вечерне побывать на подворье Трех Святителей, а на Литургии в соборе во имя Святого Благоверного Князя Александра Невского, главного храма русской эмиграции. Если получится, посетить Леснинскую Свято-Богородицкую обитель. И еще просто покататься на речном трамвайчике по Сене. Вот, Лизонька, посмотрите, и, скорректируйте, что, когда, куда и все ли возможно - она передала листок.
   --Да, насыщенно, компактно, грамотно...Вы не домосед...
   --Все на ваше усмотрение. Где возможно, там и побываем, как Господь у правит.
   Лиза достала свой блокнот и что-то стала писать, гостья смотрела в окно и все время улыбалась.
   --Знаете, я уже не застала мадам Вивье, мать актёра, она пять лет назад умерла, ей было 86 лет, слышала, что она не была набожна, хоть и имела русские корни. А вот Алекс, ее невестка, кстати, русская... Леснинская Свято-Богородицкая обитель им дорога. Думаю, Николя будет приятно, что его гостья посетит эти места. А на речном трамвайчике вы будете с патроном, он эти прогулки обожает.
   --Вот и славно. Я, надеюсь, вас не сильно загружу?
   --Это моя работа, да и сама я еще нигде не была... у святынь, - и она как-то грустно замолчала.
   --Девочка, ты чего загрустила? Знаешь мне что в голову пришло, что я приехала к престарелой тетушке Санкт-Петербурга, былая красота увяла, но она еще очень хороша собой и интересна...
   --А почему тетушка...
   --Потому, что Франция - и они опять обе рассмеялись. - Лизонька, куда мы направляемся?
   --В родовое поместье недалеко от Парижа. Анна, говорите мне, пожалуйста, ты.
   --Расскажи, что там находится...
   --Старинный особняк, парк, пруд, конюшня, это все и музей и часто, съемочная площадка...
   --А кто в доме живет...
   --Николя, прислуга, кот Кузя и две борзые, Маркиза и Барон, но они, по-моему, сейчас в отъезде, на съемках. Еще есть гостевое крыло, там, разместят вас.
   --А из семьи с Николя никто не живет...
   --Дети, двойняшки, дочь и сын, они прекрасные журналисты, художники, вместе пишут книги, снимают документальные и научные фильмы. Талантливы, как папа и мама. Вот, сейчас в арктической экспедиции собирают очередной материал, они 1980 года. Очень хорошие и любят отца. Бывают наездами. Русский знают в совершенстве. Мать у них погибла, когда им было по десять лет.
   --Печально. А Николя говорит по-русски?
   --Не знаю. Пару раз приглашал быть переводчицей на встрече с нашими журналистами.
   --Лиза, а ты из России недавно...
   --Год, а что...
   --Тебе тут нравится...
   --Сказать сложно, пока терпимо...
   --Прости, девочка, тетка проявила излишнее любопытство, прости...
   --Вообще-то я работаю у княгини Кашиной, подруги мадам Вивье, ей 90 лет, а Николя попросил уделить вам внимание, поскольку со мной будет проще общаться, чем с французами.
   --Здоровья и долгих лет княгине Кашиной и Николаю, за внимание и понимание, - посмотрев из окна машины, добавила, - Напоминает детство, я приезжала в Ленинград летом, там у меня было четыре дедушки, вот они меня возили по всем пригородам, во все дворцы и парки. Сейчас за окном я вижу свое детство, еще более красивое и интересное, здорово.
   --А я не знаю, что такое дедушки...
   --Да вот у моей детворы тоже не случилось. Сколько любви они дают, настоящие дедушки, мне с этим повезло, может, через это и человеком стала...
   Проходя по галерее гостевого крыла, Анна с грустью думала , что если б не революция и войны в России... И все равно в ней милее, потому, что дома, свято, потому, что все оплачено кровью и большими человеческими потерями. Любимая моя, многострадальная Россия, как я люблю тебя, горжусь тобой и преклоняюсь.
   Апартаменты, отведенные гостье, представляли смежные комнаты, по площади они были как две ее российских квартиры, потолки были где-то около четырех с половиной метров с прекрасной, старинной лепкой. В гостиной было три окна с выходом на балкон, в спальне два. Кровать по площади было как комната, в которой жила ее мама, где-то 12 квадратных метров. Везде было много цветов и света, все казалось легким и воздушным.
   --Надо же, как в музее. Только там специфический запах, а тут прекрасный аромат цветов, здорово. Сказка! Вот только страшно ко всему притрагиваться, все такое красивое.
   --Не стесняйтесь, Анна, будьте как дома, хотя я из России и представляю как это для вас парадоксально звучит, но вы держитесь достойно. Предлагаю принять душ с дороги, потом позвоните в этот колокольчик, вас проводят в столовую, отобедаем, вернее, отужинаем, и будем знакомиться с домом, парком, конюшней и на прогулке уточним дальнейшую программу.
   --Нельзя вместо столовой, где-то на терраске, воздух чудный...
   --Договорились. Вот вход в туалетную комнату, - и Лиза подошла к незаметной дверке в спальне, - там ванна, душ и туалет. Не буду мешать.
   Помещение было просторное, светлое. Свет был разноцветным, веселым из-за витражного большого окна. Были изображены полевые цветы, колосья, трава. Ванна была размером три на три метра, как маленькой бассейн. Кафель сочетался по рисунку с витражом, везде полевые цветы. Было пять аккуратных ступенек вниз. Все это великолепие завершал старинный медный кран. Слева было зеркало с раковиной, справа две кабинки, душ и туалет. Даже тут стояли в вазе цветы. Аня вспомнила рассказ знакомой из Риги про сослуживца, который в советское время жил в "буржуазном квартале", в коммуналке из трех комнат, тридцать, пятьдесят и восемьдесят метров( он занимал с семьей из пяти человек самую большую комнату), кухня и коридор по тридцать метров и похожая туалетная комната с мини бассейном-ванной и витражным стеклом и старинным медным краном, только там были головы львов, а тут бутоны цветов. Полюбовавшись на красоту, гостья разобрала вещи из сумки, приняла душ и позвонила в колокольчик...
  
   --Елизавета, объясни мне, почему девочки про меня хихикают?
   --Вы понимаете по-французски...
   --Нет, понимаю, что про меня, а ты смущаешься...И не ври.
   --Говорят, что были вчера в бутике "Русский текстиль" ,видели ткань для постельного белья... у вас из такой юбка...
   --Вот глазастые, - Анна чуть покраснела - просто хлопок, не крупный рисунок, были остатки, на много дешевле, в десять раз, чем плательная ткань, это пока все, что я могу себе позволить... у меня четверо детей и я без мужа..., с мамой.
   --Как четверо детей...
   --А кто будет Россию возрождать. Это мой патриотический вклад, а юбка... Поменяем, главное не в ней. Давай молитву перед трапезой, я голодна.
   --А муж...
   --Умер...
   --Вы, наверно, дали Богу обещание больше не выходить замуж...
   --Да что ты, девочка...Грешная, обещаний не даю, тем более Господу, ведь человек слаб...Но точно знаю, на все воля Божья.
   Лизе было легко с гостьей. "Проста, как, правда"- сказал бы отец. Его уже десять лет нет. Интересно, Анна даже не спросила, знаю ли я молитвы, а просто сказала, давай. Глядя на нее, так захотелось домой. Мама, Андрюшка ...как они там? И Миша через год заканчивает семинарию...Без меня уйдет в монастырь... Все, хватит распускать сопли, тебе туда путь закрыт. Забудь про Мишу, про маму, братика, про Россию...
   Около пруда они встретили Кузю. Это был огромный цигейковый черный кот, с белым треугольником на грудке и белых "носках". Кроме хозяина и детей никого к себе не подпускал, и еще знал кухарку. Когда он подошел к гостье и сказал "мяу", Лиза расхохоталась.
   --Вы представляете, он выказал вам свое внимание, этот, задавака, этот скандалист...
   --Ну почему ж задавака...Гостеприимный, воспитанный кот. Здравствуй, Кузя - и Анна, присевши, протянула руку с кусочком любимого сыра кота, который вытащила из кармана юбки.
   --Осторожно, он может поцарапать, зная безнаказанность...
   На удивление девушки, тот осторожно взял сыр, съел, а потом, обе лапы поставил на руку гостье, и с ласковым "мур", мордой потёрся об колено.
   --Знаешь, дружек, у вас очень красивый дворец, пруд и парк, пошли, покажешь конюшню, хорошо.
   Кузя, с повторным "мур", степенно пошёл рядом с гостьей. Это тоже понравилось Лизе. На конюшне их встретил Жёзеф, что-то тревожно сказал.
   --Что с лошадью...- спросила Анна.
   --Вы же не понимаете по-французски...
   --Что может тревожить конюха, девочка, смешная ты...
   --Три дня назад была Кристин, молодая актриса, брала любимую лошадь Николя, ей это позволено. Видно они опять повздорили, и та что-то сделала. Но конюх не найдет причину беспокойства...
   --Здравствуй, ты такой красивый, Кузя с такой гордостью сюда шел, да есть на что полюбоваться. Вот тебе сахарок, - гостья достала его из того же кармана юбки - он из России. Похрумкай, а потом мы посмотрим тебя, ты ведь не будешь против?
   Пока лошадь грызла сахар, Анна спросила, что ее беспокоит...
   --Не дает расчесать гриву...- перевела Лиза.
   Когда хруст прекратился, гостья осторожно стала осматривать лошадь и... нашла впившийся отломанный ноготь. Когда его вытащила, животное благодарно закивало головой, а та опять из волшебного кармана вытащила пузырек с маслицем, и смазала ранку.
   --Маслице, откуда...
   --Из Дивеево.
   --От батюшки Серафима...
   --От него, родимого, держи девочка моя.
   Лиза поцеловала пузырек и прижала ко лбу, слез сдержать не могла...Незаметно опустились летние сумерки, в траве слышалось свериканье сверчков, у пруда лягушачий хор тоже решил от них не отставать...Небо, звезды, Луна...
   --Как дома...Ночь спрятала французское великолепие и такое впечатление, что не было перелета до Москвы, потом в Париж...рядом русская девочка, которая знает Дивеево...Что еще для счастья надо, а Лизонька. Спасибо, Господи!
   --Может завтра устроим обзорную экскурсию по городу и познакомимся с вечерним Парижем, чтоб не обижать "престарелую тетушку Санкт-Петербурга", а остальные дни посвятим святыням и "Русскому Парижу"...Празднику. Там и Николя подъедет...
   --Так и поступим, благослови Господи. Сегодня буду спать, как убитая. Меня разбудят в семь... а то чувствую, что сама не встану...Да, что хотела сказать, когда брала сыр, кухарка прятала заплаканное лицо, может помощь нужна...
   --Пошли, свет горит...
   Когда зашли на кухню, та стояла у окна, закончила разговор по телефону и, уткнувшись лицом в фартук, опять расплакалась...
   --Жанет, мы можем помочь...(фр)
   --О, Лиз-з, внуку плохо, ему три года, он лунатик. Дочь его отвезла к
   экстрасенсу, стало еще хуже, теперь по ночам кричит. Скоро полнолуние, он совсем измученный.(фр)
   Лиза перевела. Гостья задумалась...
   --Есть книга из серии Вселенское Православие "Старец Паисий", там очень интересно расписаны все псалмы из Псалтыри, Арсением Каппадокийским, для различных случаев молитвенной помощи...И есть про лунатиков, я еще так удивилась, поэтому запомнила. Сейчас принесу Псалтырь и распечатку из книги - и она убежала, вернулась минут через семь - Есть, вот 108-й, об исцелении лунатиков и 9-й, чтобы прекратились устрашения демонов во сне...
   Лиза переводила, француженка внимательно слушала...
   --Грешница я, маловер, стыдно просить Всевышнего...(фр)
   --Один Господь безгрешен. Он попускает нам обстоятельства, приводящие нас к необходимости веровать...Надо к Творцу обращаться... и к Святым, которые стоят перед ним за нас ходатаями...
   Лиза переводила. Та ловила каждое слово, огонек надежды затеплился в глазах. Анна достала три свечки из кармана
   --Бабуля, открывай сердце Отцу нашему, доверяй... как внука зовут...
   Лиза перевела. Жанет зажгла свечи, раздала, поправила фартук, и решительно встала рядом:
   --Жан...(фр)
   Лиза помолилась перед прочтением Псалтири, а потом они медленно читали псалмы 9-й, 90-й и 108-й, Жанет тихонько шевелила губами, промокая слезы фартуком. Молитва кончилась, но никто не решался нарушить торжественную тишину. На душе было покойно и радостно. Звонок мобильника заставил всех вздрогнуть. Жанет кивала, держа трубку и ее лицо озарила счастливая улыбка:
   --Мальчик стих, ручки стали теплыми, щечки румяными, спит как ангелок...(фр)
   Все поблагодарили Господа. Кухарка, покрасневши, призналась, что у нее есть
   прабабушкина Библия, где-то...и спохватившись, набрав номер, сообщила где
   лежит она и что там найти, чтоб это читалось дома.
   Вторник. 16 августа 07-00.
   --Лиз-з! Лиз-з! Мадам Анна пропала! Пошла будить, ее в спальне нет, постель не тронута. В ванной тоже нет.(фр)
   --А вещи...Все будет хорошо...(фр)- Лиза вошла в гостевые апартаменты, прислуга за ней.
   --На месте...Не понимаю, как с таким нижним бельем можно приезжать к такому мужчине, как наш хозяин!.. На что она рассчитывает?..(фр)
   --Мэри, ты неисправима. Гостью ищи...(фр)
   --Кто эта русская, - не унималась та, - Николя ее как королеву в лучших комнатах разместил, белье шелковое распорядился заправить, машину дал и тебя к ней приставил...(фр)
   --Ты забываешься...(фр)
   На балконе послышалась возня и голос Анны.
   --Кузя, мы по- моему проспали...Как хорошо на воздухе то...- гостья вошла в гостиную - а что у вас такие лица, что-то случилось...
   --Доброе утро, Анна, мы вас потеряли. Постель не тронута...
   --А я на балкончике увидела миленький тапчанчик. Мы с Кузей так славно поспали...А постель. .Я бы на этом "аэродроме" потерялась. Вы уж извините.
   --Планы не поменялись...
   --Нет, дорогой гид.
   --Тогда завтрак и "Да здравствует Париж"!..
   Обзорная автобусная экскурсия по городу - собор Нотр-Дам, Латинский квартал, Пантеон, Эспланада и Собор Дома Инвалидов, мост Александра III, Площадь Согласия, сад Тюильри, Гранд Опера и др. "Квартал Дефанс-город будущего". Поездка в Версаль ( с аудиогидом). Эйфелева башня-символ Парижа(1-й, 2-й, 3-й этажи).
   Вечерний Париж - дворец Шайо, Елисейские поля, Гранд Опера, Монмартр...
   Анна с Лизой шли к условленному месту, где их ждал шофер.
   --В твоих глазах, девочка, я заметила боль, а после упоминания Дивеево, слезы... Не хочешь поделиться...
   --Хочу, но я боюсь, тетя Аня, мне так плохо. Ой! - девушка во все глаза смотрела на гостью,- простите.
   --Ты чего ойкаешь, я что дядей стала, не смущайся, мы же свои, родненькие - и она обняла девушку...- Бояться надо тем, кто не знает Господа, потому, что они думают, им помочь некому. Но ты же с ним, значит, уже никогда не останешься одна. Тебе есть у кого просить помощи...
   --Правда! Тогда слушайте...
   "Елизавета из семьи военнослужащего. Родилась в 1982. В 1990 году их перевели в Подмосковье. Там через пять лет, в 1995, трагически погиб отец на учениях, спасая солдат. Мама после этого изменилась, замкнулась, даже стала попивать и погуливать, а Лиза со своим горем не могла справиться одна. ...Было начало учебного года, тепло, окна в школьных коридорах были на распашку. Стоя на четвертом этаже, ученица внимательно смотрела вниз, рассчитывая прыжок, чтоб угодить на тротуар, а не на вскопанный газон. Вот, сейчас эти трое спустятся по лестнице, и никого, можно будет прыгать...
   --Не делай этого, - раздался тихий голос и, чья- то теплая ладонь прикоснулась к ее руке, - это грех, я знаю другой путь...
   --Какой, неужели из всего этого есть еще какой-то путь...- истерически закричала она, обернувшись, увидела своего одноклассника Мишу, он был сирота, жил со старенькой бабушкой, в классе был не приметным.
   --Когда погибли мои родители в автокатастрофе, я тоже стоял у этого окна, как и ты, рассчитывал силу прыжка (Лизе стало жутко от таких слов), машинально взялся за свой крест, чтоб не так было страшно, и... Ангел-хранитель отвел лихие мысли, заставил подумать о бабушке...- мальчик замолчал.
   --А дальше что...- девочка смотрела шальными глазами...
   --Мы с тобой поедем на выходные в Дивеево, к батюшке Серафиму, а сейчас пойдем в конец школьного сада, и ты там будешь плакать...
   --Зачем...
   --Чтоб со слезами ушла вся боль...Ты плакала, когда погиб твой отец?
   --Нет, я не могла, жалела маму...
   --Теперь мы будем жалеть тебя...
   Лиза плакала долго, с подвыванием, с надрывом, на взрыт, иногда она что-то причитала, уткнувшись в Мишкино плечо, что-то выкрикивала, ударяя кулаком старую яблоню, то слышалось тихое всхлипывание и девчачьи плечики беззащитно вздрагивали... а потом она как-то резко вся обмякла и заснула, положив голову на острые пацанячьи колени. Миша аккуратно накрыл ее ветровкой, нежно поправил разлохматившиеся волосы. Все это время он смотрел на небо. Сначала над ними стала собираться свинцовая тяжелая туча, но в момент, когда девочка отключилась, солнечный лучик все-таки пробил себе дорогу через эту серость, и вместе с ветерком все это безобразие быстро развеялось, как дым. Он стал с благодарностью смотреть в безоблачную синеву, куда ему казалось, уходят и боль, и радость человеческие...
   Мишина бабушка приболела, но, видя настроение девочки, позвонила подруге, чтоб та встретила детей в Москве и посадила их к знакомой в почтовый вагон до Арзамаса. А там внук знает, как добираться. Лиза удивилась, что их никто не спрашивал, почему они одни, без взрослых. Мальчик сказал, что бабушка молится, поэтому все будет хорошо и они быстро вернутся домой. От Москвы до Арзамаса дети поспали. Потом на вокзале, прибыли часа в три ночи, Миша тоже дал Лизе отдохнуть. Они сели на первый, шестичасовой автобус в Дивеево. Сначала не заметно, но чем дальше они удалялись от Арзамаса, тем ощутимей чувствовалась разбитость дорог.. Везде встречалось запустение, разруха, брошенность на произвол судьбы, ненужность...и даже великолепные пейзажи золотой осени не могли скрасить этой удручающей картины бедноты. Попутчики тоже производили тяжелое впечатление, казалось, автобус был наполнен скорбью, проблемами, болезнями. Один Миша был в этом автобусе светлым и радостным. Лизе было не по себе. Где-то в глубине души она уже стала жалеть, что согласилась поехать к какому-то батюшке Серафиму. А вдруг он окажется "ворчливым и угрюмым", не захочет ее принять и поговорить с ней, да и о чем? Внимание от виденного за окном отключилось. Она только хотела высказать свои сомнения, как почувствовала, что в автобусе началось какое-то движение, лица людей стали преображаться на глазах, светлеть: кто стал радостней, у кого-то появилось выражение надежды, у кого-то уверенность, и то там, то здесь слышалось
   --Подъезжаем! Подъезжаем...
   Лиза повернулась к Михаилу, чтоб все ему высказать...Но, что это! Среди серости, не земная красота...Она появилась так неожиданно...Реакция была не предсказуема...Радость! Лиза почувствовала радость, но такую, до селе ею не испытанную!
   --Миша, что это, где мы...
   --В Дивеево, это Свято-Троицкая Серафимо-Дивеевская женская обитель.
   --Как торжественно, как радостно звучит! Сколько тут света. Пойдем, ну же - и она потянула его за руку к выходу из автобуса, - как хорошо...
   Мальчик достал из кармана ситцевый платочек
   --На, надень, это бабушка тебе передала.
   Та наскоро покрыла голову, и они пошли на территорию монастыря, который был в стадии восстановления.
   --Ты только говори, что делать, я ведь не знаю, чтоб я не обидела этого дедушку, уже забыла имя...
   --Ты что, не знаешь, кто такой батюшка Серафим...
   --Ну наверно целитель...знахарь...
   --Серафим Саровский, к Собору Святых причислен в царствование Николая второго, основатель этой обители, здесь находятся его мощи...
   --Мощи...Как же так, ты же сказал, что мы к нему едем...что он поможет, а теперь говоришь,... мощи - и она к маленький ребенок разрыдалась прямо на ступенях Троицкого храма.
   Миша стоял в растерянности, не зная, что делать. Тут подошла монахиня, взяла за плечи плачущую Лизу, посмотрела на нее с любовью и сказала
   --Иди, деточка, не плачь, батюшка у нас добрый, он всех любит и слышит, каждого ждет и не утешенным никого не отпускает.
   --Но его же нет, тут его мощи...
   --А Божественная Любовь и Святость всегда, живы! Пойдем, сама узнаешь...
   Миша с усилием открыл дверь, пропуская их в притвор. Сладко запахло воском. Поднявшись по ступеням, купили свечи, мальчик подавал записки, а Лиза подошла к храмовой двери и, ели открывши ее, шагнула внутрь...Под ложечкой засосало...Было такое впечатление, что она шагнула на облако... Внутри все было белым, кое-где на стенах иконы. Казалось, что святые встречают ее в Царствии Небесном...
   Иконостас был в стадии восстановления, фанера и ряд бумажных икон, поэтому все внимание сосредотачивалось слева...Над ракой с мощами,( воздвигнута сень, подобная той, которая была в Сарове), мерцали неугасаемые лампадки...и ноги сами подвели ее к Преподобному...Радость, легкость, любовь...вот, чем закончилась их встреча.
   Когда уезжали, чуть не опоздали на автобус. И ей очень смешно было, как чудаковатый дедушка держался за открытую дверь и, тянувши к ним руку, кричал
   --Батюшку Михаила с матушкой Елизаветой чуть не забыли...
   Так в жизни тринадцатилетней Елизаветы появился Михаил, его бабушка, а через них познание самого важного для каждого человека, пути к Господу. Учеба пошла на лад. С мамой отношений прежних не получалось, но девочка научилась терпимей ко всему относиться.
   В 1999 году (выпускной год) на Рождество Лиза и Миша были в Боголюбово. Обитель входит в состав "Золотого кольца России". Там девочка услышала, как не интересно, по-советски, гид рассказывал французам об этом Святом месте, и позволила себе кое-что добавить, она учила этот язык в школе. Всем очень понравилось, а переводчица даже порекомендовала ей поступать на иностранные языки. По окончании школы Миша засадил Лизу готовиться поступать в институт, а сам устроился на стройку разнорабочим, т.к. его должны были весной забрать в армию. Он работал на восстановлении храма безвозмездно, а ночью сторожем и грузчиком в магазине, чтоб помогать бабушке и Лизе. Как об этом узнал молодой священник, дети не знают, но это он помог девочке попасть в институт. А там уже она всего добивалась сама. Миша служил в "горячей точке", и, вернувшись целым и невредимым, объявил свое намерение учиться в семинарии. Это было одобрено. Лиза с бабушкой часто приезжали в Троицко-Сергиеву Лавру...В 2003 году мама объявила, что она выходит замуж. Девочка ответила, что ей все равно, что она через год получит диплом и все...уйдет от матери. Отчим ей не нравился, хоть бабушка Миши и сказала, что это друг его родителей, тоже милиционер. Он после их гибели уезжал куда-то, а теперь вернулся. Но девушке он казался не искренним, скользким и жестоким. Когда до окончания института осталось месяца три произошло событие, которое неожиданно, на радость всем, кроме отчима, снова породнило мать и дочь, родился Андрейка. И Лиза к своему счастью опять обрела ту любящую мамочку, которая у нее была. И теперь было еще это чудо - маленький братишка. О, как все было хорошо...После института Лизе предложили год стажировки во Франции. А потом, духовник сказал, их обвенчает, и останется год учебы в семинарии, а потом Миша получит сан... Лиза никогда не забудет этот последний день в России, когда все рухнуло в один миг...Она попрощалась с бабушкой, заехала к маме с братиком и поехала с ребятами в аэропорт, по дороге завернули на кладбище, чтоб проститься с папой. Друзья остались у входа...Посетив могилку девушка шла обратно. У сторожки она увидела машину отчима. Ей показалось это странным, т.к. он сказал, что его не будет в городе. Подойдя поближе, увидела приоткрытое окно и услышала разговор
   --...ты меня начальник не пугай...подельник твой, умирая на больничной коечке, все мне рассказал, как вы инкассаторов убили и грабанули, как ты улики убирал, чтоб тот по минимуму получил... чтоб тебя не вычислили...Как дружка своего, мента Петруху с женой, в машине под откос пустил, потому, что он вычислил тебя...Я узнавал, сиротинка Мишенька в семинарии учится, с твоей падчерицей скоро породнится...Умен, начальник, и хитер. У меня все на мобилу записано и припрятано, так что делись, мне и половины доли твоего подельника хватит...
   Лиза хотела тихонько отойти, когда раздался окрик
   --Лиза, что тут стоишь? На самолет опоздаешь! Ты чего, что-то случилось...
   --Нет, нет, все хорошо...
   Выбежал отчим. По бледному лицу и ужасу в глазах понял, что девушка все слышала.
   --Молодежь, привет. Кто сказал, что мы опаздываем. Вы на машине!?
   --Там такси ждет...
   --Идите, расплачивайтесь, отпускайте его, а я вас с мигалкой быстро домчу, да, дочка! Мы обязательно успеем...
   Лизу спасло то, что они уже были на главной аллее, и их видело много людей. Ребята пошли вперед, а отчим с голливудской улыбкой стал быстро ей говорить:
   --Если ты кому-нибудь расскажешь или вернешься в Россию, я убью этого выродка, Андрюшку, вырву ему ноги и оторву голову...Мне терять нечего...
   --А как же я не вернусь...
   --Не будь дурой, напишешь, что вышла замуж...Я тебя предупредил...- и уже обращаясь к ребятам - Ну, что, быстро все грузимся...
   По прилету во Францию, я не стала подходить к встречающим меня, а поехала в бутик "Русский текстиль", про него когда-то говорили старшекурсники, там и узнала, что княгине Кашиной нужна работница с русским и французским языками. Через месяц отправила телеграмму, что вышла замуж, не вернусь...и чтоб не искали."
   Девушка замолчала, от страха закололо под левой лопаткой, спина стала липкой, в ушах звенело. Ей казалось что отчим уже узнал, что она все рассказала и идет к Андрейке...А эта женщина, теперь будет переживать, зачем ей это?
   --А вот и наша карета! - сказала Лиза расстроено.
   ...Анна смотрела вперед на дорогу, было такое впечатление, что она ничего не услышала из рассказанного, взгляд был отрешенным, Лиза растерялась...
   --Господи, какую страшную смерть выбрал себе человек...- вдруг сказала задумчиво гостья, и, помолчав, уже радостно - А представляешь, как этому-то засранцу плохо...
   --Какому...
   --Сатане, конечно...Твой папа отдал жизнь, чтоб спасти других. Он поступил, как учит Господь...Потом Миша уберег себя и тебя...Не смотря ни на что, вы с мамой вновь обрели друг друга...А какой союз будет - "Кто как Бог" и "Почитающая Бога"...Помнишь, дедушку, ну того, что в Дивеево кричал "Батюшку Михаила и матушку Елизавету забыли". Все, .до последнего эпизода ты рассказывала с такой благодарностью... Естественно, этот гад будет пакостить.
   --Как вы интересно говорите...- страх стал проходить
   --Скажи, а кто тебя провожал тогда...
   --Мой однокурсник Дима и Олег, он с Мишей в армии был, а после школы милиции к нам в город приехал в оперативный отдел служить, а что...
   --А эти ребята знали о твоих взаимоотношениях с отчимом...
   --Конечно. Олега всегда возмущало, что тот ко мне никак не обращается, просто "принеси, подай, убери"...
   --Это он тебя окликнул...
   --Да.
   --А как ты думаешь, почему отчим понял, что ты все слышала.
   --Да я от страха чуть в обморок не упала, у меня на лице все было написано...
   --Но твое лицо видел и Олег, и потом слышал, как притворно с тобой говорил отчим...
   --Да...
   --А ты просила помощи у Господа в разрешении этой ситуации...
   --Нет...Я даже думать об этом боялась...Единственно, что меня держало, это книга "Красная пасха", когда мне было сильно страшно, я начинала ее читать. Недавно познакомилась с детьми Николя, подарила ее им, они теперь в Оптину мечтают попасть... - и, помолчав, добавила - А вот с вами поговорила, и страх чуть начал проходить.
   --Моя девочка, чтение духовной литературы, это тоже общение с Господом. Все будет хорошо. Я думаю, Олег и Миша поняли, не все в порядке, что ты в беде, скоро все разрешиться. Мы у святынь на пару помолимся, попросим Господа, ничего с твоим братиком не случиться...
   --Вспомнила, когда мы стали отъезжать, Олегу позвонили, срочно вызвали на работу, и мы его высадили из машины...
   --Ну, вот... У него была возможность проверить, с кем говорил твой отчим. Все будет хорошо. Веруют в Господа все. А вот верят Господу...
   Лизавета вся выпрямилась, глаза светились радостью, взяла руку гостьи, прижала к груди и твердо сказала
   --Верю Господу моему...
   По дороге согласовали программу на среду. Главное, не забыть цветы...
   Среда.17 августа.
   Посещение русского кладбища в Сен-Женевьев-де-Буа. Белоснежный храм возвышается над полем православных крестов. В крипте его почивают митрополит Евлогий(Георгиевский), епископ Кассиан(Безобразов) и другие иерархи. На памятниках родные для каждого русского сердца имена - Протоиерей Сергей Булгаков, А.Карташев, И.Бунин... Памятник "Сынам славы и воли" - казакам. Анна с Лизой неторопливо проходили по дорожкам, возлагая цветы тем, кто в дали, от Родины, все таки не переставал любить и молиться о ней. Пели птички, березки шелестели на теплом ветру листвой, иногда слышалась русская речь, на сердце было покойно от памяти, которая присутствует здесь в каждом уголке... И трепетное чувство гордости, что ты тоже русский, как и они.
   --Почему-то Дивеево вспомнила - помолчав, сказала Лиза.
   --А я родину свою малую...
   --Что, давно не были...
   --В семьдесят четвертом школу кончила и все. Погранзона у нас там, не попасть.
   --И где это...
   --Чукотка.
   --Ого, это же на краю света, разве там можно жить...
   --Живут. Я вспомнила наше кладбище. Оно на втором километре было. Близко у дороги уже последние захоронения с памятниками, а начало...Там кончался залив и была топь. Наш порт, аэродром, дорогу на прииски строили заключенные, да и поселок на месте лагеря ими построен. Очень много бараков осталось и жилых, и под склады. Поэтому первые захоронения были заключенных. Огромная поляна, усыпанная кипельно- белыми незабудками с алыми серединками в обрамлении, цвета запекшейся крови. Они были очень крупными, с большой ноготь. Такие незабудки росли только там, а везде они синие. Из цветов торчали деревянные столбики с маленькими дощечками, на которых были полу стертые номера. Представляешь, люди боялись помнить, а природа нет. Мы часто туда летом прибегали и долго, как завороженные, смотрели...
   --Да, трогательно, незабудки...
   --Не только, но пахнут только они, да еще как...Никогда не забудешь.
   Уже шли на выход, у храма в теньке сидел дедушка, опершись на палку, дремал. Видно устал, рядом лежали инструменты и кепка. Анна с Лизой не сговариваясь, достали денежки, тихонечко положили в нее и на цыпочках стали отходить...
   --Дочки, вы чего это, а ну заберите...Надо же, я лысину решил проветрить, а они мне деньги положили...Не здешние, что ли - заговорил он по-русски.
   --Из России. Простите, мы не хотели вас обидеть.
   --Уже восемьдесят семь лет на чужбине. Троицко-Сергиеву лавру помню, и все -
   он достал белоснежный носовой платок и вытер покатившиеся слезы, - Здесь
   моя Россия, пока есть силы, прихожу, ухаживаю, где уже не кому... Подойдите, обниму вас, поклон родимой стороне передадите...
   Потом был дворцовый комплекс Фонтенбло - любимая резиденция Наполеона.
   В 15-00 посещение Собора Парижской Богоматери, где пребывает величайшая святыня Церкви Христовой - Терновый Веней Спасителя (пожертвование 5 евро).
   Это воспринимается, как чудо! Терновый венец.., тот самый, который воины возложили на главу Христа, усугубляя Его страдания. У Анны от волнения закололо на кончиках пальцев рук и ног. В горле стало сухо...
   Венец запаян в специальную стеклянную капсулу.
   До храма св. Равноапостольной Марии Магдалины, где почивают ее честные мощи, ехали молча. Потом было посещение крипты в храме Сен-Ле-Сен-Жиль и молебен перед мощами святой равноапостольной Царицы Елены. Вечернее богослужение на подворье во имя Трех Святителей. Храм расписан Л.А.Успенским и монахом Григорием (Кругом), в числе его прихожан был Владимир Лосский. Особо почитаемая святыня - чудотворная "Иверская" икона Божией Матери, которая является одним из подлинных, "выносных" списков.
   --Знаешь, девочка, мне подарили книгу "Антоний Митрополит Сурожский "Труды". Там много написано про этот храм, он в нем служил. Я так счастлива, что нахожусь здесь. Господи! Благодарю тебя...
   Завтра у нас Плат Богородицы, "Русский Париж" и вечерня в Соборе. Не забыть цветы...
   Четверг.18 августа.
   Машина плавно катила по шоссе. За окном мелькала Франция! Франция... Анне не верилось... Да, пути Господни неисповедимы. Могла ли она когда-нибудь предположить, что не только увидит Николя Вивье, но будет его гостьей. А святыни! Ей, многогрешной Господь дал возможность поклониться Терновому Венцу (кончики пальцев закололо)...Скоро она увидит головной покров самой Богородицы! .
   ...Почувствовала пристальный взгляд шофера, который через зеркало внимательно ее рассматривал. Их взгляды встретились, тот, спешно стал смотреть на дорогу.
   --Лиза, по-моему, шофера что-то смущает...
   --Он просто первый раз в жизни видит женщину без косметики...
   --Что, очень страшная...
   --Нет, наоборот, чувство покоя, добра, любви...и скорби.
   --Но он всю дорогу молчит, откуда ты знаешь, какое чувство...
   --А мы когда вас привезли, он еще тогда это заметил... еще сказал, что у вас очень добрые руки...Вы его покорили.
   --Что в них доброго, руки как руки...- сказала, растеряно гостья.
   Она опять встретилась с шофером взглядом и...Они смущенно улыбнулись друг другу.
   Шартр - город французского средневековья. В соборе Божией Матери, построенному на месте одной из самых старых христианских церквей, находится величайшая святыня - Плат Пресвятой Богородицы. По преданию этот покров был на Пречистой в момент рождения Господа Иисуса Христа. Первоначально его длина составляла около 5,5 м., но во время французской революции духовенство Шартрского собора разделило Покров на несколько частей, уповая на то, что хоть одну из этих частей удастся сохранить. Впоследствии самая крупная из них была возвращена в храм.
   Когда служился молебен перед святыней, нежное благоухание почувствовали все присутствующие в соборе. Анна каждой клеточкой прочувствовала свою причастность к Великому замыслу Творца. Слезы благодарности, радости и умиления были горячи, и казались сладкими на вкус...
   Возвращение. "Русский Париж" - Религиозно-философская академия, основанная Н.Бердяевым, общество русского студенческого христианского движения, Институт и православный храм во имя Преподобного Сергия Радонежского на Крымской улице, "русский Монмартр".
   Праздничное вечернее богослужение в соборе во имя Святого Благоверного Князя Александра Невского.
   Анна подошла на елее помазание, вдруг ясно представилось, что когда-то Федор Шаляпин, Иван Бунин, Борис Зайцев, Иван Шмелев были прихожанами этого главного храма русской эмиграции. Благодарю, тебя, Господи! Стала в сторонку, чтоб съесть освященный хлеб с вином, почувствовала комок в горле от нахлынувшего, ясно вспомнилось, что 19 августа 1990 года она приняла Святое Крещение. Спасибо, Господи, за этот подарок!
   Когда вышли из храма, Лизу кто-то окликнул. Это была княгиня Кашина. Анне она напомнила ее бабушку по отцу, статная, красивая и строгая...
   --Очень приятно вас видеть, таких гостей у нас не было...
   --Вы, простите, что лишила вас общества Елизаветы, спасибо вам за внимание.
   --Да что вы, голубушка, мне приятно помочь Николя и хоть как-то поучаствовать
   в приеме нашей соотечественницы,- зазвонил мобильник, - простите. (на французском) Филипп, ты как всегда, вовремя. Я нашла ту, что тебе нужна. Благодарить будешь ее... В воскресенье, в шестнадцать. Договорились. ( по русски) Лиз, мадам Анна отъезжает в понедельник. В субботу, до обеда, вас будут ждать в моем салоне. А в воскресенье, мы на показе коллекции Филиппа Невина, в шестнадцать, не забудьте.
   --Здорово! - засмеялась девушка.
   --Мне здорово, что на службе тебя встретила. Надеюсь, Аннушка, завтра увидимся.
   --Я ее так люблю, - улыбаясь в след, сказала Лиза, - а вы ее понравились, раз Аннушкой назвала.
   Гостья видела явную перемену в девушке. Она ожила, тяжкий груз страха теперь не давил, у нее словно выросли крылья, и она щебетала, как птичка, выпорхнувшая из клетки. Как хорошо! Слава Богу, за все!
   --Поехали, щебетунья, завтра рано в храм.
   Пятница.19 августа.
   Преображение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Божественная Литургия в соборе Святого Благоверного Князя Александра Невского. По окончании освящение винограда и других плодов.
   --Девочка, моя, мы забыли, что сегодня "яблочный спас"...
   --А наша княгиня помнит, - и Лиза кивнула головой вправо.
   От Кашиной к ним направлялся молодой человек с огромной корзиной, наполненной яблоками и виноградом. Та, улыбаясь, кивнула и тихо, покинула храм. На фруктах лежала записка " С Любовью, Аннушке и ее детям, из Кашинских садов и виноградников".
   Машина бесшумно катила в Леснинскую Свято-Богородицкую женскую обитель (Провемон, Нормандия). Насколько Анна знала, та принадлежит к Русской Православной Церкви за рубежом, хотя была основана в 1885г. по благословению оптинского старца преподобного отца Амвросия Оптинского в Бельском уезде Гродненской губернии, при деревне Лесна (современная Польша), где тогда находилась чудотворная Леснинская икона Божией Матери. В 1915 г. монастырь эвакуирован в глубь России, а после Октябрьской революции сначала в Сербию, а в 1950 г.- во Францию. Главной святыней является Леснинская икона Божией Матери (ХVIIв.)
   Домой возвращались уставшие, но довольные...
   --Я верю во Всевышнего, но первый раз вижу, как преображает вера. Вы всегда такие светлые, праздничные после ваших походов - вдруг заговорил шофер, - и Лиз-з, так переменилась. Добрая гостья...(фр)
   Лиза перевела слова шофера, все вместе стали смеяться.
   --Господь все устраивает, - сказала Анна, Лиза перевела.
   Когда приехали в поместье, им сообщили, что Николя приезжает завтра, около четырнадцати.
   --Суббота и воскресенье, а понедельник уже отлет, еще и утром, жалко - заговорила Лиза, когда они после ужина прогуливались,- осталось паломничество в Амьен.
   --Салон обязательно посещать...
   --Это самый престижный и дорогой косметический салон, вас сама хозяйка пригласила. Не стоит ее огорчать. Тем более, что вы приглашены на такое светское мероприятие, как показ коллекции Филиппа Невинна. И там будете с Николя Вивье. Они с графиней спонсируют показ. Думаю, без салона вас не поймут, Франция.
   --Я честно говоря и не знаю, что такое ухаживать за лицом, руками...До семнадцати лет прожила на Севере, потом девичество, оно само по себе красиво... а когда замуж вышла, детвора посыпалась...Мне жалко на это время... Может и не правильно. Княгиню не будем обижать, ее виднее, что надо, - смеясь - как говорит моя детвора, в жизни надо попробовать все.
   --Значит с раннего утра Амьен, по возвращении, салон. Там приедет Николя.
   -- Давай на утро в воскресенье Литургия в Трехсвятительском, надо пользоваться моментом. Честно сказать, не удобно занимать время Николя, он и так для меня столько сделал...
   --Вы, наверно, тоже, если он вас пригласил и устроил так быстро документы на тур вояж, ничего случайного не бывает. Дядька он мировой, свой, как говорят у нас в России, скоро убедитесь.
   --Слава, Богу, за все, только и можно тут сказать. Все равно, не ловко. На завтра мы определились. Пошли спать, очень рано выезжать. Спокойной ночи.
   Суббота. 20 августа.
   Рано утром прибыли в Амьен. Там, в самом большом готическом соборе Франции почивает Честная Глава св. Иоанна Крестителя. Было чтение акафиста и отслужен молебен.
   --Знаешь, Лиза, когда привозили десницу, Иоанна в Россию, мне подарили фотографию, сделанную журналистом, когда ларец встречал наш епископ. Потом мы прикладывались к святыне в храме, нам фото освятили. Тогда всю ночь в очереди простояли, но попали...
   По возвращении, сразу в салон. Три часа специалисты трудились над Анной. С лица ушли черты постоянной заботы и усталости, а вот доброта, любовь и радость засияли втрое. Лиза захлопала в ладоши...
   --Ой, как здорово. Анна, вы просто... супер.
   --Лиза, что за словечко, не смущай меня, а то сейчас заклинит, и я куда-нибудь спрячусь.
   --Все, молчу, молчу... - и, не удержавшись, как дитя, прыгая на одной ноге со ступенек, повторила - про-сто здо-ро-во, про-сто су-пер.
   Шофер всю дорогу посматривал в зеркало на своих пассажирок и, по доброму улыбался.
   -- Да! Все-таки русские женщины, это всегда какая-то непостижимая тайна.(фр)-
   многозначительно сказал он.
  
   --Ну, что, путешественницы, еще не нагулялись!? Прислуга жалуется, что вас и дома то не было - встретил их на парадном крыльце хозяин, - Лизонька, совсем гостью укатала. Вивье, Николай...,а вы наша Аннушка.
   Он нежно обнял Аню за плечи и троекратно поцеловал. Потом по-отцовски чмокнул Лизу в макушку...
   --Спасибо девочка за помощь. Не знаю, как вы, а я страшно проголодался с дороги. Пойдемте к столу, подкрепимся, потом вы расскажите, с чем успели ознакомиться.
   Женщины были в смятении. Какое чистое произношение по-русски... Потрясающе. В фильмах гостья с детства слышала знакомые, советские голоса, которые дублировали Николя Вивье, не один даже близко не был похож...Это было просто великолепно, и ...так неожиданно, что она призналась актеру. Тот засмеялся
   --Это кино, я французский актер. Что говорю по-русски, мой секрет.
   После трапезы пошли в кабинет. На столе, в рамочке Анна увидела свой подарок. Лиза доложила о проделанной работе, они достали все проспекты, показали фотографии.
   --Аннушка, думаю Елизавета, справилась...
   --Да, просто чудный гид. Спасибо, девочка моя - она обняла девушку.
   --Что у вас осталось по плану...
   --Завтра утренняя служба в Храме Трех Святителей, в шестнадцать показ коллекции Филиппа Невина. И...наша гостья любитель речных прогулок, как вы.
   --Можешь не договаривать, мы сейчас же едем в Париж, на кораблик. Это потрясающий отдых.
   Дул летний теплый ветерок. Николя и Анна на верхней палубе речного трамвайчика. Их столик чуть в сторонке от других.
   --Любимое место, часто тут отдыхаю. Хорошо думается...И уединенно, и не один.
   Нравится.
   --Да. Простите, Николай. Я вам доставила столько хлопот и ...растрат, - гостья зарделась от смущения, - что я могу для вас сделать, мне так неловко.
   --Милая гостья, засмущалась...Ваше поздравление меня обрадовало. Даже не представляете насколько оно созвучно с тем, что, происходит здесь - показал на сердце - после прожитых семи десятков. И главное, этот храм...Как будто он из детства... Где это...
   --Пока не известно. Я в него влюблена, так захотелось поделиться им с вами... Господь откроет чудное место. Рада, что мне удалось передать и вам всю притягательность.
   --Удалось Аннушка напомнить, что-то очень важное для меня. Говорите, Господь откроет. Тогда мне сообщите, где он находится, может что-то проясниться, договорились. Это очень важно...
   --Непременно.
   --Мы квиты.
   --Спасибо.
   Солнце стало клониться к закату. Париж в розовом цвете, красота. На палубе появился молодой человек, лет двадцати. Гримаса на лице, его метания от одного столика к другому, выкрики, все говорило о том, что ему плохо. Все смеялись, улюлюкали и гнали его, толи от того, что он был выпивший, толи от того, что не внятно изъяснялся на плохом французском, вперемешку, с русскими словами. Несчастный выглядел как загнанный заяц. Вдруг тень надежды промелькнула на лице, будто он увидел нечто спасительное. Все с интересом стали наблюдать, а он, уже не замечая никого, двигался к столику, стоявшему чуть в стороне от всех.
   --Аннушка, он идет к вам, не боитесь - сказал Николя и приготовил для идущего стул.
   --Сочувствую. Какой из него обидчик, в нем все кричит "помогите, люди, кто-нибудь"...
   Парень подошел, сел на стул и обратился к Николя по-французски
   --Здравствуй, отец, я тебя знаю. Можно мне поговорить с твоей женщиной - и уже для себя, по-русски - Как же мне хреново... как им объяснить...
   --Моя женщина русская, говори - актер ответил на французском, и похлопал его по плечу.
   Молодой человек повернулся к Анне, виновато развел руками
   --Простите меня, я выпивший...простите за беспокойство, но я в отчаянии...мне не хочется жить...увидел вас...показалось, вы понимаете меня и не прогоните... вам есть что мне сказать...- от напряжения и ожидания он был как натянутая струна, чуть не так тронь и лопнет...
   --Знаешь, сынок, даже если небо затянуто облаками, идет дождь, затмение, ночь,
   не знаю, что еще...за горизонтом, солнце то все равно светит, помни всегда об этом.
   Парень какое-то время сидел молча, а потом закрыл лицо руками и, вытирая слезы, покатившиеся из глаз, стал смеяться. Опасность миновала!
   --Спасибо, вам...Спасибо!
   Анна и Николя не спеша шли по вечерней набережной.
   --Вы не устали, может машину сюда вызвать.
   --Нет. Если вы не против, пошли до нее пешком.
   --А парню по легчало, вы молодец. Так убедительно.
   --Просто я родилась и выросла на Чукотке. В отпуск мы выезжали один раз в три года, когда оплачивалась дорога. Мне еще не было пяти лет. Зима, полярная ночь. Плохо стало, низкое давление, пониженная температура от нехватки витамин и света. Уколы не помогали. Не помню, куда мы полетели, и для чего...Но недалеко... Самолет трясло, когда он пробивал свинцовую броню облаков, было несколько воздушных ям, так щикотно в животе...и, когда мы выскочили из всей этой непогоды, я увидела Солнце...Для меня это было чудо. .Я на весь самолет визжала от восторга так, что даже летчики заглядывали в салон, целовала иллюминатор, тянула к нему руки. Вот оно, прямо передо мной. Я до сих пор помню эту радость. Эту встречу. Домой, из-за нелетной погоды, мы возвращались вездеходом. Была все та же полярная ночь, но я теперь знала, что Солнце все равно светит, у меня нормализовалось давление и температура. Я выжила...
   --Пережитая истина, здорово. Вы мне напоминаете моих детей...
   --Нас ведь одинаково зовут. Вы просто уже соскучились...
   --Это точно. Вот и наша машина. Лизонька, умница, ты уже здесь. Тогда, домой.
   Николя впереди о чем то говорил с шофером. А женщины, прижавшись друг к другу, ехали молча, вспомнив о скором расставании.
   --Милые дамы, давайте определимся на завтра. После храма встретимся, погуляем по Парижу, отобедаем в моем любимом ресторанчике, и к Филиппу, на показ.
   --Прогулка и ресторан без меня, я нужна княгине, - сказала Лиза.
   --Тогда мы сами. Я как раз завершу дела, пока вы будете на службе.
   --Показ в шестнадцать, только вас просили прибыть к пятнадцати - уточнила девушка.
   --Очень хорошо. Мы будем в пятнадцать. Лизонька, работа закончена, ты теперь моя гостья, и Аннушка не будет смущаться, что одна.
   --Спасибо, вам Николай - отозвалась обрадованная Анна.
   --Звонили мои дети, вам обоим привет.
   Воскресенье. 21 августа.
   Литургия в Трехсвятительском храме...Анна стояла на службе, слезы радости и благодарности текли сами по себе. Вспомнила проповеди батюшки Антония... Простые слова, но трогают черствую, грешную душу, отогревают, пробуждают... Теперь она стоит, где какие-то из них произносились с этого амвона. Пришла на сердце строчка из благодарственного акафиста "Слава Богу за все!"-"Господи, как хорошо гостить у Тебя..."(кондак 2) Как хорошо!
   Прогулка заняла где-то часа два. Николя рассказывал об улочках, домах, бульварах и площадях то, что только мог поведать актер - где, когда и в каких фильмах это снимали. Было специфично, но интересно. Любимый ресторанчик оказался очень мил и уютен. Их уже ждали. Тихонько звучали записи Эдит Пиаф, любимицы Николя.
   --Аннушка, хозяин ресторана хочет вас побаловать французской экзотикой. У него она прекрасно готовится.
   --Не будем его обижать, согласна.
   --Можно нескромный вопрос - смеясь - да что ж вы сразу краснеете, интересно,
   откуда узнали про день моего рождения.
   --Из газеты. Статейка неприятная. Вы человек из моего детства, как родственник, сколько себя помню, столько и вас. Было написано, вам плохо, а грядет юбилей. Не порядок. Письмо написать, переводить некому. Дата рождения - день гибели Царской семьи Романовых, на ум пришло, что нарисовать. Подумала, вас не случайно зовут Николаем.
   --Может и так. Про бабушка была крепостная актриса из России.
   --Ваш великолепный русский, секрет, почему...
   -- Жена была русская, ее звали Александра, Алекс, 17 июля и ее день рождения.
   --Николай и Александра, как наша Императорская чета...
   --Вот, вот! Я в детстве говорил по-русски, а потом все больше французский, английский. Алекс сделала этот язык семейным, когда появились дети, но в моем лице он не выходил за ее пределы.
   --Я вам испортила секрет...
   --Мне приятно, честное слово. Вы хороший человек.
   --В этом не моя заслуга.
   --Интересно...
   --Моя малая родина...
   --Чукотка. Не представляю, что там кто-то живет, что-то растет...
   --Она освоена, построена людьми, которых за Веру отправляли в лагеря и они там умирали, тысячи... Каждый камушек там окроплен их потом и кровью, все пропитано их молитвами, все там свято! Только теперь понимаю.
   --Ваша семья репрессированная...
   --Нет, маму после института направили туда работать...
   --Я считал эти края пустыми, а вы говорите Свято. Расскажите что-нибудь еще.
   --Что такое магнолия, знаете...
   --Да!
   --А там мы называли такие полярная роза, раза в три мельче и серединки бывают розовые, голубые, желтые, чисто белые редкость, остатки доледникового периода. Какой красоты "ковер цветущей тундры", водопады. Северное сияние надо самому видеть, словами не пересказать. И море там пахнет по особенному, океаном.
   --Надо же, там красота...
   --Да! Все, что было за пределами Чукотки, называлось " на материке". Вот когда мы выезжали туда, меня всегда спрашивали " белые медведи у вас ходят по улицам"...
   --...и я хотел спросить...- смеется...
   --Не ходят... И еще была встреча...с тишиной...
   --Интересно, даже не могу представить.
   --Мне было лет восемь. Мы летели из отпуска уже второй месяц, погода нелетная, жили в аэровокзале. Я пошла прогуляться. Дул ветер, снег под ногами был крепкий, не проваливался, но следы чуть оставались. Идти было легко. Шла ни о чем не думая, смотря под ноги. На физическом уровне ощущала, что сначала чуть в горку, а потом под. Остановилась. Подняла голову...Вокруг ничего. Все было белое. Ни одного пятнышка нигде, глазу не на чем остановиться ни сверху, ни снизу, ни справа, ни слева, ни впереди... сзади чуть просматривались следы, но их стер ветер и моментально стих...Только тишина...
   --...Величественное безмолвие. Оптимист...Мне как-то неуютно стало, как вы тонко описали. А для ребенка...
   --Как этот оптимист драпал назад, вы бы видели. Стоило мне только на горку забежать, все кончилось. Я потом в ту сторону даже боялась смотреть...
   --Интересный рассказ.
   --Не знаю...Прошло столько лет, а как вчера было, только восприятие повзрослело...
   --Может это то, как должно быть здесь - и он приложил руку к голове,- а жить сердцем...
   --Что-то вроде этого...Величественное безмолвие...Да, вы правы...
   --А теперь можно несколько любимых блиц вопросов моих детей
   --Обязательно.
   --Вы в жизни о чем-нибудь жалеете...
   --Что я не мужчина, читая про Святой Афон.
   --Что бы вы в жизни хотели больше всего...
   --Пойти пешком в Иерусалим.
   --У вас есть любимая игрушка.
   --Калейдоскоп.
   --Вы шахматы любите.
   --Да, но уже давно не играла.
   --Сегодня вечером это дело поправим.
   --Договорились.
   Показ проходил тут же в центре Парижа, недалеко от ресторана, прошлись пешком. Их встретили княгиня и Елизавета.
   --Николя, я похищаю твою гостью, - сказала Кашина и увела Анну за кулисы.
   После тихого ресторанчика, пустого зала, было впечатление, что ты попал в улей. Только вместо пчел, там "летали" модели от своих нарядов к визажистам, стилистам...Кому-то что-то подгоняли, поправляли, переделывали, красили, расчёсывали, в общем, работа кипела.
   --Название " Я родился в Советском Союзе, вырос я в СССР". Это начинающий, но уже модный Кутюрье. Многие сейчас стали Россией интересоваться, на этой волне создана коллекция и...пройдет ее показ. Аннушка, можете походить, все посмотреть.
   --Пока мы одни, хочу вам сказать спасибо за Лизу...
   --Она "мертвая" приехала во Францию, девочка чудная. По-моему общими усилиями мы ее оживили, слава Богу. Простите, я вас покину, вы осматривайтесь.
   Проходя взглядом по моделям, женщина увидела какую-то мешанину. Были кожанки с красными косынками, какие-то нелепые рабочие комбинезоны, буденовки, ватники, расшитые стразами, спецодежда с какими-то рюшками, украшениями советской символикой из бисера и тесьмы. Ветровки с аббревиатурой студотрядов, Бамовцы, целинники, метростроевцы...Неимоверные бобочки с эмблемами футбольных и хоккейных команд. Имитация валенок и кирзачей, украшенных бисером, стразами, кожаной аппликацией. Даже было что-то вроде космического скафандра. Ткани современные. Противление вызвали гимнастерки, пилотки и костюм в широкую поперечную полоску с маленькой круглой шапочкой. Платья периода НЭПА были хороши. Все это вызывало визги восторга у молодых девчонок... а Анне недоставало понятия, уже стало наплывать разочарование, когда ее взор приметил модель, выставленную на манекене, в сторонке от всего. Платье было из темно-зеленого штапеля с меленькими цветочками - васильки, кашка, ромашки, лютики. Имитация костюма донских казачек. Рядом стояли в тон сапожки-казачки. Взявшись за край юбки, поняла, что там имеется нижняя юбка. За спиной услышала хихиканье. Девчонки модели всем своим видом выразили свое недоумение и призрение к выбранному.
   --Мадам Кашина, вы были правы...- сказал приятный мужской голос.
   Подошла княгиня в сопровождении молодого человека, явно "косившего" под певца, Гарика Сукачева, и Анне все стало понятно...
   --Филипп Невин, бывший соотечественник, это вам - вручил шикарный букет красных роз.
   --Анна, невольный лазурчик в ваших тылах...
   --Простите, я за вами наблюдал, по моему у вас есть категорическое заявление...
   --Вы внимательны, вот, - и она показала гимнастерки с пилотками и полосатый костюм с шапочкой, - советую не показывать.
   --Спасибо, я так и поступлю. Что еще.
   --Не знаю, модели визжат от восторга...
   --Для вас что-то есть...
   --Вот согрело душу...штапель, мой любимчик.
   --Очень люблю эту модель...Но меня никто не понимает...
   --Жаль, можно...- она не знала какие слова подобрать...
   --Буду рад, вы же не критик, это будет не для прессы, а от души и для дела.
   --Ради этой модели, можно и остальную "лабуду" показать.
   --Тогда прошу, раскройте всем глаза, у вас получиться, без этой модели... нет коллекции.
   --И что я должна сделать...
   --Выйти в платье на подиум...
   --Вы серьезно.
   --Вполне. Выручайте.
   --Теперь понимаю, для чего меня обмеряли в салоне - улыбаясь, посмотрела на княгиню. - Только можно без косметики, а то буду в чужой тарелке, и у меня ничего не получиться.
   --Согласен. - и, уже как Кутюрье - Ваше мнение, волосы...
   --Из такой же ткани накрутить, что-то в виде косы...
   --Одобрено... Работаем...
   Повернувшись, по-французски стал давать распоряжения. Гостью тут же взяли
   в работу. Настроение было хорошее, этот молодой человек своим умным и тактичным поведением очень понравился, и еще, невольно изменил отношение Анны к Сукачеву, ее это обрадовало. Подгонять пришлось чуточку, вот, что значит профессиональный обмер. С убранством головы тоже проблем не было, получилось все быстро, просто, но в тему. В зале звучала песня, с таким же названием, как и коллекция, девчонки шустренько порхали по подиуму. Слышались крики, визги, свист в зале, даже кто-то несколько раз скандировал "Россия вперед!"
   --Это русские студенты - сказал подошедший Филипп, - как вы...
   --Не знаю, вот молюсь, чтоб Русь не подвести.
   --Только не волнуйтесь, это предоставьте мне, и чтоб не случилось, будьте сама
   собой - и чмокнув Анну в щечку, убежал.
   --С Богом...- сказала она тихо.
   Прошло еще минут пять, затем все девчонки вышли на подиум, в зале стихла музыка и объявили "Главная модель коллекции "РУСЬ". Воцарилась полная тишина. Перекрестившись, расправив плечи, гордо подняв голову, Анна вышла.
   --Здравствуйте, мои дорогие! - улыбаясь, поздоровалась она... Реакции никакой...
   ...Каждый ее шаг четко печатался. Дойдя до середины, она... вдруг запела, прервав затянувшуюся паузу
   Я люблю тебя Россия, дорогая моя Русь...
   Не растраченная сила, не разгаданная грусть...
   Широка и необъятна, нет ни в чем тебе конца...
   Ты веками непонятна чужеземным мудрецам...
   Кто-то включил колокольный звон на своем мобильнике. Это было так кстати, вот, что значит свои. Шквал оваций, крики "Браво", вспышки от фотоаппаратов.
   --Филипп, поздравляю! - Анна обняла молодого человека, и они вместе закричали русское "Ура-а-а", которое дружно подхватили все.
   Потом была фотография на память - княгиня, Николя, Анна, Филипп, Елизавета, на фоне моделек, все утопали в цветах.
   Дома всех встретила неожиданность. Двор был полон киносъемочной техники, в гостевом крыле было много киношного реквизита...Прислуга, видевшая репортаж с показа коллекции Филиппа Невина, решила, что Анна есть русская актриса, которая приехала сниматься...Николя стал извиняться за вероломное вторжение, сказав, что съемки должны начаться в четверг, и хотел уже куда-то звонить...
   --В покои никто не вторгался, нам с Лизой ничего не мешает, правда... Приятно видеть обстановку в которой проходит ваша творческая жизнь. Все хорошо.
   --Кто-то обещался партию в шахматы...Потом ужин.
   --Мы не отказываемся...
   Поединок гостья мужественно проиграла. За столом Николя с Елизаветой вспоминали триумфальный выход Анны на подиум. Даже для них это был сюрприз, гостья отшутилась
   --Да! "Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет", попросил человек помощи, как отказать...
   --Как она запела... - Николя налил сок в бокалы.
   --От страха, такая тишина и мои шаги...Ребята, последний ужин во Франции, дайте поесть...
   --За престарелую тетушку Санкт-Петербурга, я права - Лиза улыбаясь, смотрела на гостью.
   --Это кто...- поинтересовался хозяин.
   --Франция! - хором ответили женщины под звон бокалов...
   Понедельник. 22 августа.
   Ранний завтрак, недолгие сборы. Прощались на парадном крыльце. Кузя сел на перила и внимательно за всеми наблюдал. Жанет вынесла пирожки, специально напеченные для гостьи, зная, что будет двойной перелет.
   --Что ж, Аннушка! Рад, что приняли приглашение и посетили нас.
   --Вам спасибо за французскую сказку, за русский прием.
   --С Богом...- Вивье обнял гостью и троекратно расцеловал.
   Шофер взял сумку и корзину с фруктами от Кашиной, пошел к машине, Лиза
   и Анна за ним. Стали открывать дверцу, услышали громкое, жалобное "мяу", кот был рядом, он вопросительно смотрел на гостью.
   --Кузя, понял, что я, уезжаю - она присела, тот поставил лапы на коленки и замурлыкал, - прощай, дружек.
   Анна повернулась и на прощанье помахала рукой.
  
   07 сентября. Утро. Леснинский Богородицкий монастырь.
   Матушка Серафима уже три дня не вставала, трудно было дышать, будто
   тяжелый камень положили на грудь. Иногда ее покидало сознание. Келейница разбирала почту в канцелярии, внимание привлек конверт из Австралии. "Может это то, что так ожидает матушка", прижала к груди монашенка и поспешила к Серафиме. Тихонько вошла в келью, положила конверт на тумбочку, возле тапчанчика.
   --Я не сплю, что там, милая...- тихо заговорила матушка.
   --Большое письмо из Австралии.
   --Открой - голос был взволнован.
   Сестра вскрыла конверт.
   -- Здесь запечатанное письмо, сверху подклеена приписка.
   --Прочти.
   " Австралия. Сидней. Август 2005год.
   Здравствуйте, матушка Серафима! Пишет Вам Жаклин, внучка Пьера, с которым вы учились на фельдшерских курсах и, который в 1951 году провожал вас на пароход, когда вы решили вернуться во Францию. Перед смертью дедушка завещал нам, чтоб переводы, которые приходили на имя Софии, из Франции, переправлять вам, в монастырь. И, главное, переправить письмо, которое вы очень ждете...Простите нас...Мы это поручение задержали на пять лет...У нас тогда трагически погиб первенец. Письмо видно принесли в день похорон. Прислуга убирая игрушки, случайно положила и письмо в короб. В этой скорбной суете, она совсем про него забыла. А вот недавно нас посетила радость, опять родился сын. Когда достали игрушки, нашли там письмо, как я понимаю, очень важное для вас. Простите нас за оплошность и задержку, буду молить, Всевышнего, чтоб письмо не опоздало. Еще раз простите. Молитесь за нас.
  

Целую Жаклин"

  
   Матушка внимательно слушала, тихонько перебирая четки и еле шевеля губами.
   --Благодарю, Жаклин, что все-таки переслали письмо...- помолчав, - прочти имя
   адресата.
   --Натали Вивье. Читать...
   --Нет, я сама, подушку повыше подними...Иди, милая, не переживай, мне получше, я тебе позвоню - рукой нащупала колокольчик на тумбочке.
  
   "Здравствуй, София! Здравствуй, самая добрая девочка на свете! Когда ты будешь читать это письмо, я уже буду в ином мире. Ты прости меня, я так и не смогла сказать Николеньке, что он мне не родной сын. Поэтому тебе и не писала. И чтоб я ему рассказала...Теперь пишу эти строки на смертном одре и понимаю, какая я эгоистка. Ты хотела мне рассказать, кто он и откуда, а я обрадовалась, что он от удара все забыл, и даже слушать тебя не стала, оставив весь груз правды тебе. Ты, ради спасения его жизни, согласилась. И все целовала мне руки и благодарила. Прости меня, я тогда пережила предательство любимого, мне сказали, что детей у меня не может быть, и, Николенька в тот момент стал соломинкой, которая удержала меня на этом свете...
   Через неделю после твоего отъезда с бабушкой Поля в Австралию, с нами случилось сказочное событие...Меня нашел мой дед, барон. Он очень обрадовался Николя и полюбил, хотя я не стала от него скрывать, что тот мне не родной. Его адвокаты быстро оформили мне документы на сына, так мы стали Вивье. Год и день рождения Ники я не меняла, как обещалась. Ник стал единственным наследником мужского пола, на него дед записал родовое поместье. А всем наследницам женского пола, нас у него две внучки, ( я от внебрачной дочери, у сестры две дочки), приличное денежное содержание. Я рада была, что у меня появилась возможность тебе помогать материально. На Европу шла "коричневая чума" , но мы успели уехать в Америку по настоянию деда перед началом Второй Мировой войны.
   Думаю, что у сына были очень добрые, верующие родители, поскольку он мог раздать все, что у него было, не задумываясь. Однажды он отдал одежду и пришел домой завернутый в какую-то грязную тряпку...И всегда так посмотрит, что и ругать стыдно. Сначала, часто ему снилась нарисованная церковь, просыпаясь, хотел ее изобразить, но забывал, какая она...Продуктов мы брали в два раза больше, поскольку он всегда где-то находил голодных людей... Иногда ему снилась большая семья, мужчина с бородой, три мальчика, один старший, женщина и четыре девочки, разного возраста, все в платочках. Старший мальчик с одной девочкой похож...После этого у него всегда сильно болела голова. Потом, когда у него родилась в 1980 году двойня, Анна и Иоанн, я поняла, что ему снилась его семья, а он как-то забыл про эти сны, видно потому, что они ему приносили физические страдания.
   Знаешь, он был талантлив во всем, и я так хотела, чтоб он стал актером, а тот отшучивался, говорил, что хватит нам знаменитостей по женской линии...
   1953 год. Мы тогда еще в Америке жили...В день своего восемнадцатилетия он проходил мимо русского Православного Храма. Не далеко, на скамейке сидела пожилая женщина с трехлетней девочкой. Ей стало плохо сердцем, а малышка плакала, и тянула ее за рукав, показывая пальчиком на храм. Сын к ним подсел и спросил, не может ли помочь...У него дар необыкновенный, он из любого человека может выведать все его беды, все нужды... Та рассказала, что это ее внучка, дочь русского журналиста, которого год назад зверски убили вместе с женой, а девочка все видела, у нее отнялись ножки, и она перестала говорить. Ей тяжело донести Шурочку в храм, сердце, а у той сегодня день рождения, она ждет причастия...Николя сказал, что у него тоже день рождения и он с удовольствием побудет в храме. Отстоял с девочкой всю службу, поднес ее к причастию и, после принятия его, та вдруг вырвалась, твердо встав на ножки, сделала круг около амвона, сказала, обняв Ники за ноги
   --Ты доблый, тепель ты мой лыцаль, спаси меня...- ее огромные глаза с надеждой смотрели вверх...
   Священник прослезился. Вот такой получился сыну подарок в тот день рождения. Когда он вернулся домой, был очень взволнован и сказал, что всю службу шепотом провел вместе с батюшкой, что он откуда-то все это знает... Мне стало не по себе. Я ни с кем его не хотела делить, даже со Всевышним, я ревновала его к снам и прошлой жизни, хотя ничего и не знала о ней, да и жизни той было чуть больше четырех лет... Вот такая я дрянь. На другой день он опять пришел в этот храм и священник ему сказал, что девочке теперь угрожает реальная опасность, ее ищут, как свидетеля, а теперь она еще и заговорила... "Они" же могли тоже это чудо видеть. Им бы срочно в Европу, но нет средств... Сын пришел и выпросил у меня все деньги, что были предназначены для фильма. Вот тогда мой эгоизм воспользовался ситуацией, взамен на деньги для девочки, взяла с него слово, что он станет актером, и первая буду снимать его я... Сдержал слово, он всегда его держит... Теперь Николя Вивье знает весь мир...
   Эх, София! Если б ты знала, сколько раз он спасал меня...от пьянства, от разгула, от интриг. Никогда ничего не говорил, не упрекал...Молча сядет рядом, возьмет за руку и с любовью и нежностью смотрит своими голубыми глазами, кажется, я самую душу.
   Франция. В 1973 году, будучи уже любимым всеми женщинами планеты, актёр Николя Вивье был приглашён на вечеринку в честь его дня рождения. Там собрали знаменитых и именитых людей, родившихся 17 июля, как и он. Никогда не одобрял поведения своих поклонниц сын. Во многих фильмах он играл страстных любовников, а в жизни еще никого не любил и, думаю, тогда не имел, словно ждал кого... На этом вечере ему предложили выбрать королеву...
   .Страсти были на пределе, каких там только дам не было...Каково было их возмущение, когда он выбрал молодую, никому не известную журналистку, девочку совсем...Сначала он вступился за нее, поскольку она была без приглашения, хоть и говорила, что у нее тоже день рождения. Это была та самая, спасенная Шурочка. Теперь она называла себя Алекс. Ее бабушка узнала Николя в первом же его фильме, и они впоследствии прослеживали весь творческий путь "своего рыцаря-спасителя". Пол года, как бабушки не стало... Через месяц они поженились. Было три женщины, к которым я не ревновала его, это ты, София, Алекс и потом, внучка Анна.
   Я никогда не думала, что можно так чисто и искренно любить, а они любили. Всевышний за доброту щедро одаривал моего сына. Алекс была очень набожна, а про их союз говорила, что они как последняя Русская Императорская чета - Николай и Александра, и родились в день убиения этой семьи, поэтому им нельзя иначе, а только подражая этим мученикам во всем...Я мало, что понимала, но всегда поддерживала...С ее появлением в нашей семье часто стали говорить по-русски, после рождения детей, постоянно. Николя стал потихоньку отходить от "пустых ролей", он мог и хотел чего-то серьезного.
   Внуки. Они появились через семь лет, в 1980 году. У Алекс был срок около пяти месяцев. Ники был далеко, в Америке на съемках...На день рождения она была в соборе Святого Благоверного Князя Александра Невского, причастилась, а после службы оставшись, сказала священнику, что боится рожать, тот улыбаясь...
   --Чего бояться, только до двух и успеешь сосчитать...
   Десятого сентября, она вновь пришла к духовнику, сказала, что у нее есть очень ценные документы, для разоблачительной статьи, и она опасается за свою жизнь и того, кого носила под сердцем, а до рождения еще месяца два, и муж еще на съемках в Америке. Тот ее отвез и спрятал в женском Леснинском монастыре, договорившись с настоятельницей. Когда Алекс пошла на вечернюю службу, ей стало плохо. Она пришла в лазарет и ей монахиня Серафима сказала, что у той начинаются роды... поскольку та пряталась, врачей не вызывали, а обошлись своими силами. Детей родилось двое. Девочка в 23-50, а мальчик родился уже в 00-05. Вот так и сбылись слова батюшки. Алекс только и успела сосчитать до двух...Девочка родилась, когда церковь вспоминает Анну пророчицу, а мальчик в день Усекновения главы Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Ах! Какие это дети, Анна и Иоанн, чудо. Сколько от них света и любви...После их рождения, Ники уже не снимался и в моих фильмах.
   Однажды я решила, что расскажу Алекс, про усыновление, но этого сделать не успела...Она ехала с очередного интервью на машине, на дорогу выбежал мальчик, за ним его мать...Моя невестка резко свернула, врезалась в столб, смерть была мгновенной...Это была Пасхальная неделя...Тогда мы потеряли троих, Александра была беременна двойней на третьем месяце. И до сих пор в нашей семье строго соблюдаются православные посты, как при Алекс. Детям тогда было по десять лет. Сын года два не снимался в кино, все был с ними. А потом больше занимался режиссурой, документальным и серьёзным кино. Какая для всех это была потеря. И я опять отложила свое признание. Так что эту тайну я открыла только деду, а он ее очень быстро унес в иной мир. А Поль и Микаэль погибли на войне. Вот и мое время подходит...
   Прости за сбивчивость повествования, прости меня девочка за все. Мой эгоизм даже не позволял мне что-то узнавать про твою судьбу...И за это прости. Я отдала
   Николеньке всю любовь, на какую только была способна. Я очень благодарна за него Всевышнему и тебе. Вроде все важное тебе отписала, теперь спокойно могу уходить из жизни...Прощай, самая добрая, самая лучшая девочка на свете
   Натали Вивье......"
   Дату автор письма дописать не успел...Матушка Серафима отложила письмо на тумбочку. Вытерла слезы, которые невольно ей застилали глаза при прочтении. С 1939 года она ждала это письмо.
   ...Ах, Натали, Натали! Я ведь тоже не могла без Николеньки, и как только у меня появилась возможность, благодаря твоим деньгам, я вернулась во Францию, в 1951 году. Через два года приняла постриг с именем Серафима в Леснинской обители...Это я принимала роды у твоей невестки...Знаю твоих внуков очень хорошо...И нарекли их как родителей Николеньки, Анна и Иоанн, такие же светлые, чистые... Не переживай, свое обещание исполнила, ни ты, ни он со мной не встречались... Спасибо, Господи, что письмо не опоздало, и у меня еще есть силы и время, чтоб открыть Николаю правду...У меня все давно собрано, и оклад "ТРОЕРУЧИЦЫ", и рисунок церкви, и портрет Царской семьи...Вот только время отняло память, помню, что церквушка скитская, а вот где это...Верю, Господи, что ты откроешь дорогу, что там кто-то ждет Николая.
   Матушка Серафима позвала келейницу, продиктовала ей послание и попросила срочно отправить его Николя Вивье.
   08 сентября. Утро.
   Николя разбирал почту. Вот главное, принесли билеты в Москву, на 09 сентября, он летит на фестиваль Кинотавр в Россию. Деловые бумаги, а это... .от матушки Серафимы из Леснинской обители. Странно...Обычно она общается только с детьми...Просит срочно приехать лично Николя.
   ...Игуменья вызвала келейницу, его проводили к матушке, предупредив, что та плоха, опять приступы с потерей сознания, но дело не терпит...Убранство кельи поразило своей простотой. Иконы в святом углу, около окошка тумбочка, узенький тапчанчик, и стул. Серафима лежала с закрытыми глазами. Сестра взяла ее за руку и тихо стала ей что-то говорить на ушко. На измученном болезнью лице, появилось что-то вроде улыбки, губы беззвучно зашевелились. Монахиня внимательно вслушивалась.
   --Она приготовила сверток, прочтете, поймете. Просит срочно вас ехать в Россию... найдите церковь, там ждут...она надеется.
   --Я как раз завтра улетаю в Москву, на фестиваль.
   Лицо Серафимы выразило счастье, губы опять зашевелились.
   --Слава Богу! Николенька, прости меня - перевела келейница - и просит вас подойти.
   Имя резануло слух. Так его называла Натали в детстве. Он подошел к матушке. Она протянула к нему руку и еле открыла глаза. Странно, он знал их...Поцеловал руку матушке, та чуть сжала пальцы в ответ и потеряла сознание.
   Игуменья вытащила из сейфа сверток и вручила его Николя заверив, что с Серафимой все будет хорошо, осенний рецидив, они еще встретятся.
   --Прошу не судить матушку, это была не ее тайна. Да, в миру ее звали София. Остальное поймете увидев и прочитав это...И поблагодарите Всевышнего за все.
   Значит, я не ошибся, когда сказал Аннушке, что знаю эту церковь, подумал Николя, разобрав сверток и держа в руках рисунок. И фотопортрет Царской семьи мне знаком, и оклад...Почерк Натали он сразу узнал. Письмо адресовано Софии, вот для чего мне игуменья открыла матушкино имя...Все в нем вызвало внутреннюю радость, это вспомнило сердце, а вот память молчала...
   09 сентября.
   По прилету в Москву, Николя заказал разговор с Анной, ему ответили, что она уехала в паломническую поездку, но 11 сентября она точно будет в Оптиной пустыни, в скиту на престольном празднике...Вивье зашёл в первую попавшуюся церковь с молитвой "Помогай, Господи!"
   --Простите, как попасть в Оптину пустынь, в скит...
   --Вы хотите побывать на престольном празднике...или вообще.
   --На празднике.
   --От нашего храма поедет автобус, как раз на праздник, и место одно есть, вас записать...
   --Да, пожалуйста.
   --Завтра в 09-00 сбор у храма, и скажите ваше имя, я запишу на молебен о путешествующих.
   --Николай
   --Хорошо, записала. Только не опаздывайте. Все соберутся, батюшка отслужит
   молебен и поедем.
   --Я буду вовремя. До свидания.
   --Простите, вам не говорили, что вы похожи на французского актера, Николя Вивье.
   --Нет.
   10 сентября.
   Николя всю дорогу молчал. Никак не мог собраться с мыслями. Верней, мысли не давали ему собраться. На стоянке к нему подошел батюшка
   --Не терзай себя, поговори с Господом, он все устроит...
   Спасибо тебе, божий человек, что не полез с расспросами, я не готов. Алекс, дорогая моя, как ты всегда говорила, нет случайностей. События идут своим чередом, четко. Благодарю, Господи и доверяю тебе...
   И после двух бессонных ночей, заснул как младенец. Несколько раз он что-то говорил во сне вслух, по-французски...
   Его кто-то осторожно теребил за плечо
   --Что случилось (фр)
   --Значит, не зря бабы балакали, что вы французский актер - сказал батюшка, - приехали. Идите за женщинами в Введенский собор, там вечерня, помолитесь, я вас у преподобного Амвросия найду, определю на ночлег. Не переживай, артист, никто не проговориться про тебя, иди с Богом.
   В храме душа Николя пела, все как-то отошло на второй план...Батюшка пришел за ним с молодым послушником, тот во все глаза смотрел на Вивье...
   --Прохор отведет в скит, там переночуете...Вот что, народу на празднике будет море, после службы у свечного ящика найдешь его, скажешь, ждать тебя, или уезжать в Москву без тебя. С Богом! - благословил.
   Когда вышли из храма, было уже темно.
   --Вы не переживайте, - заговорил Прохор, - я вас отведу к такому человеку, он знает много языков, вам будет просто, на вид суров, а вообще добрый.
   --Монахи, про которых написана книга "Красная пасха", где похоронены...
   --Про них знаете... вон слева, хотите, подойдем, только темно, видно плохо.
   --Спасибо. Потом сам...
   Они вышли за монастырские стены, повернули налево и пошли песчаной дорогой по ночному лесу. Ярко светила луна, небосвод был щедро усыпан звездами. Всего одна тучка мирно покоилась на небе. Дышалось легко, усталости после семичасового переезда и вечерней службы не чувствовалось. Когда дошли до скитских ворот, туча закрыла луну и Николя ничего, кроме ворот уже не разглядел. Постучали.
   --Иваныч, гостя привёл, принимай, - и, понизив голос, чтоб француз не услышал,
   сказал хозяину, - это артист, на которого ты похож, я тебе показывал...
   --На трапезе гость был? - сурово спросил старик - э-э-э, иди, балаболка, отсюда, а
   ты заходи, дверь налево. Осторожно, там тесновато и темновато, дай свечу зажгу...
   --А электричества нет...
   --Тебя куда привели, в скит...Ночь, полночь...свечи хватит.
   Иваныч чиркнул спичкой, стало светлей. Что-то стал искать в уголке. Комнатка напомнила Николя келью матушки Серафимы - святой уголок, узенький тапчанчик, только вместо тумбочки у открытого окна стоял маленький стол и табуретка.
   --Меня Иванычем кличут, зовут Федором, а тебе как понравиться. Вот, поешь.
   Он поставил на стол блюдце с двумя кусочками подсохшего хлеба и стакан
   воды. Сел напротив. Николя с удовольствием принял угощение, которое оказалось кстати, и на редкость вкусное.
   --Да, это тебе ни лягушек лопать, монастырская пища - словно угадав мысли гостя, сказал Иваныч. - А теперь мил человек сказывай, кто ты и зачем пожаловал, если трудно по-русски, говори на французском, я пойму...
   --Спасибо за угощение. Говорить буду по-русски. Николя Вивье. Мне надо здесь найти женщину, зовут Анна.
   Благодушная улыбка моментально исчезла с лица хозяина. Глаза сверкнули.
   --Бурбон...Думаешь, что говоришь?.. и где! Скит мужского монастыря, женщину он тут ищет...
   --Не шуми, Федор, она поможет вот этот храм разыскать - Николя достал подарок Аннушки и рисунок 1890 года, там была изображена одинаковая церковь...
   -- Анна, благодать значит, это будет верней найти - задумчиво сказал хозяин, лицо его просветлело.
   --Я вам все покажу. Потом решим, что делать...
   Вивье из пакета достал оклад, фотопортрет Царской семьи, письмо матери, все разложил на столе. Вдруг резко захотелось спать.
   --Чего у тебя все на распашку, прохладно...
   --Пятнадцать лет лагерей, я привык. Ты поспи, устал со своими заботами...- он разул Николя и нежно накрыл ватным одеялом, - чтоб не замерз у окна.
   --А как же ты, Федор...- и гость заснул.
   Проснулся Николя от крика петуха, окно было открыто, веяло свежестью, но ничего не было видно от низкого предрассветного тумана. Где-то далеко послышался звук хлыста, мычанье коров и позвякивание бубенцов. Сначала и не соображал, где он, потом сев, увидел мерцающую лампадку и все вспомнил. Позвал хозяина, тишина. Нащупал спички, зажег свечу. На столе увидел, икону " ТРОЕРУЧИЦЫ", одетую в его оклад, фотопортрет Царской семьи, рисунок церкви 1890г. и фотографию большой семьи. Взял ее, поближе придвинул свечу. Сердце замерло. На обратной стороне была надпись "Встретимся в скиту. Целуем Николенька и София. август 1938г." Он стал ее внимательно рассматривать. На ней были священник с матушкой, четыре девочки и три мальчика. Лица были добрые, светлые, счастливые. Одна девочка отличалась от прочих. Глаза...Да это же они, матушки Серафимы глаза. Вот мальчик, похож с девочкой...Постой, они ведь копия, мои дети...Какая женщина добрая, так и льется от нее любовь. А батюшка, взгляд строгий, а руки...какие у него добрые руки.
   ...И вдруг перед глазами Николя четко встала картина - они с Софочкой стоят в кустах у храма. Ему страшно, но он держится, не плачет
   --Нянечка, зачем мне обманывать, что я Серафим, батюшка поругает. И почему ты меня испачкала ягодой, одежку не красиво сделала, волосы взлохматила...
   --Николенька, миленький, родненький, так надо, батюшка ругать не будет. Мы сейчас к нему подойдем на благословение, запомни его на всю жизнь, такого больше не будет. Постарайся не плакать, а то всех тут убьют...
   --Я с ними хочу...
   --Нельзя. Прости, я сказала, что ты Серафим. Стой тут, я за тобой приду.
   Она исчезла, но очень быстро вернулась.
   --Пошли.
   Они вышли на площадь перед храмом. Папа, мама, Надежда и Федор стояли у машины в окружении вооруженных солдат. Все внимательно следили за детьми. Софа подвела его к батюшке. Тот одними губами читал молитву. Потом положил свою огромную, добрую ладонь на голову для благословения. Николя ясно вспомнил это прикосновение... Так вот это что. Он часто чувствовал это тепло и тяжесть ладони, но объяснения не находил.
   Увидел записку:
   "СЛАВА, БОГУ, ЗА ВСЕ! Здравствуй брат мой, Николенька. Я пошел в храм, благодарить Господа, что дождался тебя. Посмотри фотографию на столе, это наша семья Правдиных. Теперь мы вместе, значит и память вернется. Что, бурбон, посмотри в окно...не за женщиной Анной ты приехал, а за благодатью. Брат Федор".
   Николя поднял глаза. Да, туман уже рассеялся и открылся чудный вид на храм с рисунка Аннушки.
  
   ВМЕСТО ЭПИЛОГА.
  
   12 июня 2007г.
   "Тетя Аня, миленькая моя, родненькая, здравствуйте! Это я, Елизавета. Простите, что не писала вам, потеряла ваш адрес... А вот сейчас, когда в жизни нашего прихода будет наиважнейшее событие, и нам с Мишей хотелось, чтоб вы были рядом, он чудным образом выпал из книги "Красная Пасха". Свою то книгу я подарила Анне и Ивану Вивье. А по приезду из Франции, положила вашу фотографию с адресом в такую же Мишину книгу, чтоб легко найти...И забыла.
   Чуть о себе. Все так и было, как вы мне говорили...Миша меня искал... Ребята поняли, что я в беде. Отчима моего разоблачили, но перед правосудием он не предстал, не успел... Принял страшную смерть от подельников, которых хотел надуть - когда взорвалась его машина, ему вырвало ноги и оторвало голову. Господи, спаси и сохрани!
   Я вернулась в Россию, через два месяца, после нашего знакомства. Мы с Мишей обвенчались, и по окончании семинарии нас направили в село Урожайное. В 1938 году там сожгли храм ,а семью священника отправили в лагеря. Старожилы помнят, что трое детей умерло до ареста. Память о Правдиных до сих пор жива, думали, что извели всю семью. Но недавно мы получили известие, что чудным образом сыновья, Федор и Николай, остались живы. 07июля 2007 будет освящение вновь отстроенного, деревянного храма в честь Рождества честного славного Пророка, Предтечи и Крестителя Господня, Иоанна, как и сто лет назад. В этот день вернется и главная святыня храма, икона "ТРОЕРУЧИЦА", одному из сыновей удалось ее сохранить.
   Мы будем очень рады видеть вас и ваших близких у нас на празднике, дорогая тетя Аня. Вас ждут все, и мама с Андрейкой, и бабушка, и мы с отцом Михаилом и сыном Серафимом.
   Помню, люблю, молюсь за вас, целую Елизавета.
  
   Р.S. Да, недавно пригодился ваш опыт с постельными лоскутами. Таких сарафанов в приют девчонкам нашили. Столько было радости! Приложение:
  
   "Господи, Отец наш Небесный! Мы, жители планеты Земля, обращаемся к Тебе. Мы Благодарны Тебе за Твою безграничную Любовь, за терпение и заботу, за милосердие и сострадание к нам. Спасибо Тебе! Спустя годы в нашем сознании наконец проросла мысль о Покаянии - Покаянии за расстрел Царской семьи в 1918 году в России. Мы осознаём, что носим в себе груз вины за содеянное: словом, мыслью, чувством, конкретным действием или молчаливым бездействием. Наверное, абсолютно невиновными являются только те люди, которые до конца остались верны Императорской Семье. Остальные либо принимали участие в убийстве, непосредственно или косвенно, либо предали, либо своим бездействием не уберегли Святых Мучеников. Наши прадеды 100 лет назад совершили страшное предательство помазанника Божия: почти в каждом роду есть предки, которые потворствовали этому преступлению. Поэтому каждый из нас, живущих сейчас, также причастен к этому страшному предательству и убийству. Господи, просим милостиво простить наших предков и нас за содеянное! Склоняем головы перед Святыми Невинными: Николаем Александровичем, Александрой Фёдоровной, Ольгой Николаевной, Татьяной Николаевной, Марией Николаевной, Анастасией Николаевной, Алексеем Николаевичем Романовыми. Прости нас, Государь. Простите нас, все члены Царской Семьи. Господи, Отец Небесный, прости нас. Ты явил нам Любовь Свою, Мудрость Свою в лице Императора Николая II и Его семьи, а мы предали Тебя. Прости нас, Господи! Мы не ведали, что творили. Этот грех не даёт нам покоя. Прости нас, Господи! Мы просим помочь как можно большему количеству душ, причастных к тому событию, осознать свою вину и искренне в ней покаяться. Мы все виновны. Мы признаём эту вину. Прости нас, Господи! Да свершится всё по Божьей Святой Воле. Аминь."
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"