- Лучше бы крысу поймали, - сказал в темноте Хлюпик и тут же получил тумака от Фартового, который отлично видел даже во тьме логова.
- Не ссы, цаца, держись меня и сможешь пожрать еще до рассвета.
Фартовый ловко зажег лучину, передал ее Хлюпику.
Слепошарый сидел и улыбался привычной улыбкой, которая обращалась ко всему сразу и ни к кому конкретно. Он качнулся как-то вопросительно и прошептал:
- Зачем вернулись, пацаны?
- Мы богатеи, - самодовольно заявил Фартовый. - Я надыбал старую вещь.
Он достал из-за пазухи свернутый кусок бумажки. Засаленный, чудом сохранившийся в огне, воде и плесени.
- Тут что-то нарисовано! - воскликнул Хлюпик, шевелясь от возбуждения, как полоумная землеройка.
- Не сожги, дура! - Фартовый отодвинул бумажку от лучины. - Это, наверное, боевые жучки в строю. Или еще какая древняя заклинательная жуть.
Хлюпик притих и стал вглядываться в ряды боевых жучков.
люди мечутся в делах
люди заперты в телах
каждый - мученик идей
мне обидно за людей
бляди вынуждены лгать
быстро ноги раздвигать
(что заерзал? ну-ка, сядь!)
каждый хоть немного блядь
дяди делают дела
отмывают до бела
каждый дядя - тоже блядь
грустно я гляжу на дядь
тети лгут себе во всем
внешность, имидж, марка, дом
тети дяденькам сосут
тщетен этот блядский труд
дети - ангелы с небес
в каждом спит жестокий бес
милый мой, растя, гляди
беса ты не разбуди
бес, что мечется в делах
люди заперты в телах
каждый - раб чужих идей
мне обидно за людей.
Они ничего не поняли в этих таинственных значках-жучках, написанных небрежной женской рукой. Не знающие о самой возможности фиксировать смысл на бумаге, они не могли увидеть спешку неизвестного автора, заметить помарки, какой уж там смысл.
Слепошарый взял замусоленную бумажку в руки и замер.
- Ты че, а? - спросил Фартовый. - В тебя снова поперло?
Помедлив с ответом, Слепошарый сделал скорбное лицо, помотал лысой пятнистой головой.
- Здесь боль Великой Мамы и гниль старого мира. Они борются, и любовь Великой Мамы тонет в большом зле. Большая Мама понимает, что бой проигран и начинает страшно надеяться... - Слепошарый молитвенно сложил руки, зажав сокровище меж ними. - Она изо всех сил надеется...
- На кого? - нетерпеливо бросил Фартовый, отталкивая прижавшегося к плечу Хлюпика.
- На... На нас... - выдохнул Слепошарый и шмыгнул носом.
А потом его нос затрепетал, Слепошарый внюхивался, вертя бумажку перед лицом.
- Чего ты? - чуть ли не хором спросили зрячие, поминая Великую Маму.
- А еще... А еще... А еще этой штукой жопу подтирали, - сказал Слепошарый и заплакал.