Я улыбаюсь миллионам лиц.
Мою улыбку видят тысячи прохожих.
Все ждут, что я, сломавшись, стану падать ниц, 
Но улыбаюсь я. Мурашками по коже

Проходит ток от тысячи осколков,
Что раз за разом больно режут сердце,
А мне уже настолько стало колко, 
Что и от солнца летом не согреться. 

Не замечаю больше прежней ласки
Того светила, что спасало раньше.
Наверное, всё это были сказки...
Лишь океаны тёмной лжи и фальши.

Я улыбаюсь, но вот что в душе? 
Никто не спросит... Никому нет дела.
Почти-что вся я умерла уже.
Не уж-то этого всего я так хотела? 

Я улыбаюсь. Что ещё осталось? 
На вежливость я отвечаю так же.
В душе моей лишь вечная усталость.
От сердца же осталась только сажа.

Я улыбаюсь всё, уж как-то машинально.
Лишь с опытом пришло это уменье.
И так искусно... Даже шедеврально!
Со мной осталось только вдохновенье. 

Душа горит огнём и сердце в клочья
От этой бесконечной адской боли,
Которую не в силах уволочь я.
Ей тесно там. Та рвётся всё на волю.

Но не могу я это допустить.
Пусть я устала, пусть не грудь, а рана.
Лишь ночью буду плакать и скулить.
Ей выходить наружу слишком рано...