|
|
||
Лорав проспал до вечера. Ни солнечные лучи, ни хождение слуг и постояльцев по коридорам, ни звуки со скотного двора не могли разбудить душевно измотанного парня. Он спал глубоким спокойным сном без сновидений, и лишь перед самым пробуждением произошло нечто необъяснимое. Перед мысленным взором Лорава в полной темноте по светящейся дорожке шёл ему навстречу зверь души. Не дойдя до удивлённого тади метров десять, дорожка раздвоилась, огибая его с двух сторон. Вслед за ней раздвоился и тэйрган. Могучий и свирепый зверь, каким Лорав запомнил его в лугарде, пошёл по одной тропке, а чванливое, коварное животное под тихий злобный смех направилось по другой. Сон это был или видение его посетило, а может предупреждение об опасности - молодой маг не знал, но двойственность зверя души запомнил.
Вдосталь накрутившись перед зеркалом, и налюбовавшись тэйрганом на спине, Лорав раздумывал: прогуляться ему по верви или поесть и спать дальше. Полностью отдохнувшим парень себя не чувствовал - слишком уж много сил лугард забрал - поэтому, проверив наличность, он позвонил в колокольчик.
- Saim bajsha, naaste`, - приветствовал его пришедший слуга на языке вайхгдаль.
Вервь пограничная, гостей больше чем хозяев, и разговаривают в Луш-Хейва на причудливой смеси всех языков Интиндара. Лорав смущённо отвёл взгляд: "naaste`", - обращение, принятое среди вайхгдаль. "Уважаемый, почтенный, сударь, господин" - любое слово выбери, не ошибёшься с переводом. Приятно. Но непривычно. Путаясь в названиях, он сбивчиво заказал скромный (надо экономить) ужин в комнату.
- Слыхал, в "Эйфории" новенькая, - послышался разговор из коридора.
- Хороша? - Лорав уловил интерес в голосе.
- Ещё не знаю, - посмеялся проходящий мимо человек. - На лунном дворе много звёздочек. За пару раз всех не перепробуешь.
Парень скривился: люди, что с них взять.
Лунный двор? Sane`rle-garn? У дома напротив он видел эти слова на вывеске, но не понял их значения.
... - Лорав, тади много работают. Помогать разумным - ответственно, но и тяжело. Не забывай давать отдых душе и телу. Лунный двор как нельзя лучше для этого подходит.
- Да, учитель. Нокки там ничего. Хорошенькие.
- Хм, а иногда и благодарные девушки бывают очень... благодарны. После того, как ты им поможешь.
- Это да, - мечтательно протянул юноша. - Три года назад помните, мы на ярмарку ездили. Велий Эл-Геруя для красотки из соседней верви делали. Такой велий все женщины любят.
- А я-то думаю, почему она не пришла...
Лорава покоробило от этого видения.
De`jnchi-garn - воинский двор, argash-garn - ремесленный двор, sve`r-garn - младой двор. Эти названия он уже знал. Там учат. Сначала на младом дворе, потом на воинском и ремесленном. Теперь он узнал о лунном. Наверное, там тоже могут чему-нибудь научить. Но ему это без надобности. Купленная любовь Лораву не нужна. Его единственные отношения в прошлой жизни строились на взаимном уважении и сопереживании. А редкие моменты близости запомнились как нечто торопливое и стеснительное. Однако и этого хватило, чтобы не краснеть, когда Берестов на весь класс хвастался своими победами.
Парень несколько раз подходил к зеркалу и придирчиво себя рассматривал. После быстро съел принесённый ужин и решил прогуляться перед сном. Приглушённый свет из широких арочных окон "Эйфории" едва освещал цветники в палисаднике. Лорав заметил, что у заведения нет завлекающей вывески. Всё просто и лаконично: "Sane`rle-garn. Лунный двор. Эйфория". Но бордель явно пользовался спросом. За пару часов туда зашло много мужчин всех рас и возрастов. И несколько женщин.
Лорав едва удержался, чтобы не сплюнуть себе под ноги: бордель он и есть бордель. И делать ему здесь нечего. Не поднимая взгляда от дороги, парень пошёл к себе и сам не понял, как очутился перед широко раскрытыми дверями "Эйфории". Негромкая музыка, приятные ароматы, манящие улыбки, словно сетью опутывали молодого мага. Он сглотнул и переступил порог.
На постоялый двор Лорав вернулся на рассвете.
Несмелый стук в дверь оторвал Лорава от тетради. Он только-только записал новые имена хранителей, их время, чем они помогают. Обдумывал услышанное, в голове ещё звучал голос учителя...
... - Помни, Лорав, у тебя может быть веская причина призвать голодного духа, но если ты это сделаешь, то хранители перестанут тебе отвечать. Не навсегда, но и этого может хватить, чтобы ты лишился самого дорогого.
- Но тэйрган же не исчезнет? - испуганно спросил юноша.
- Нет. Но он изменится. И будет меняться с каждым тёмным призывом. И если в помощи откажешь - тоже.
- Это как?
- У всего есть обратная сторона. У твоего зверя души тоже. - Собираясь с мыслями, даух-тади немного помолчал. - Тади дана сила, спасать души разумных и отправлять голодных духов обратно в Дуад. Но если маг сам открыл им дорогу из Дуада в Хат, значит, что-то произошло, что его душа так изменилась и он призывает врагов. А раз душа изменилась, то и тэйрган меняется.
- Другим зверем станет?
- Нет, не станет. Другие черты проявятся. Не понимаешь? - юноша отрицательно покачал головой. - Ну, смотри. У меня тэйрган бык: уверенность и решимость. Обратная сторона - ярость, душевная слепота и глупость.
- Это как? Одержимые души видеть не сможете?
- Да нет же, Лорав. Души я при любом тэйргане разгляжу. Я разучусь разумных понимать, боль их чувствовать. Любому оговору поверю и убью. Ярость обуздать сложно.
- Но ведь такие вайхгдаль и с рождения есть... - недоверчиво протянул Лорав.
- Есть. Но и к таким приходит светлый тэйрган. В каждом разумном есть и хорошее и плохое, Лорав, и зверь души это чувствует...
Неприятное откровение. Лорав раздумывал: что может оправдать тёмную магию? До смертной - вызова найрритов, способных души из тела вырывать - видения ещё не дошли. Но неужели и этому будет оправдание? Быть того не может! Вызови найррита и тлен перейдёт на следующий этап. И сколько после этого ты проживёшь? Пару-тройку дней, пока недомаги тебя не найдут? Или есть способ обойти это правило и не навредить миру?
"Никогда не вызывать голодных духов", - большими буквами вывел Лорав на внутренней стороне обложки.
И тут в дверь постучали.
На пороге, переминаясь с ноги на ногу, стояла нокки, хорошо знакомая ему по прошлой ночи в "Эйфории". Лорав попятился от неё.
- Как ты меня нашла? И зачем? Я же всё заплатил!
- Господин маг...
- Откуда ты знаешь, что я маг?
- Вы не просили меня глаза завязать, - удивлённо ответила она, - и массаж сами заказали. Я хоть и нокки, но тэйрган от татуировки отличу.
- Чего тебе? - недовольный Лорав думал, как спровадить непрошеную девицу.
- Господин...
- Подожди. Зайди в комнату. Теперь говори.
- Господин маг, я... я... только не подумайте, что я с ума сошла! Посмотрите на мою комнату!
- Видел уже. Денег больше нет.
- Господин маг, я не о работе. Мне кажется, в ней голодный дух поселился.
Опешивший Лорав посмотрел на девушку внимательнее. Дрожащие руки теребят поясок, губы добела сжимает, в глазах лихорадочный блеск. Не притворяется, действительно очень боится.
- Ну так хозяину скажи! Я тут при чём? - он ещё договаривал, а в голове уже мелькнуло: "Тади не может отказать в помощи".
- Говорила. Мне не верят.
- А я тебе чем помогу? - обречённо спросил Лорав.
- Как чем, господин маг, как чем?! Изгоните его! А я после отблагодарю. Бесплатно.
- Ты уверена, что это голодный дух? Может дух природы?
- Вам виднее.
- Что в твоей комнате происходит?
- Стук, мебель двигается, вещи исчезают. Мне даже в комнату разрешили замок вставить, а они всё равно исчезают.
- Пробовали сами разобраться?
- Да. Служанка смотрела. Но ничего не нашла, господин маг. Вы придёте? Сегодня? Вот возьмите, - девушка протянула ему золотой.
- Нет. Сегодня я не могу. - Ему и отдохнуть надо, и подумать, как живым остаться. - Может быть, завтра приду или послезавтра.
- Ish mae`rla, naaste`. Только вы первым приходите.
Она ушла, а обеспокоенный Лорав неприязненно смотрел на золото, гадая, как ему выкрутиться.
Большая кровать с новым бельём, низенькие столики, камин, кушетка, где ему сделали "золотой" массаж, приглушённый свет и множество драпировок - всё, как он запомнил. Золото, что она дала ему, хватит на ночь. Ровно столько он и заплатил, хотя и не сразу. Уж больно жалко было отдавать такую большую сумму. Но пара молчаливых охранников у дверей одним своим видом убедили его не возмущаться. Сегодня хозяин "Эйфории" приветливо улыбнулся ему, но глаза спрятал. Он не удивился, услышав к кому идёт Лорав: видимо новенькая пользовалась спросом.
Сама девушка сидела сейчас на краешке кровати, поминутно озиралась и вздрагивала от любого звука.
- Как ты во владениях очутилась? Ты же пещерная нокки. До Лайре не меньше двух месяцев ехать, - зачем-то спросил Лорав.
- Я - стиста, - с вызовом ответила ему девушка. Кажется, на мгновение она забыла про страх. - Долг отрабатываю.
... Сверкнув на ярком солнце, тесак отлетел в сторону. Удар по ногам - и юноша лежит на земле, потирая ушибленное мягкое место. Лораву обидно за брата, а Латангу всё нипочём - смеётся вместе с "противником".
- Лорав, надеюсь, ты магии учишься лучше, чем твой брат бою?
Воины засмеялись.
- Да ты через неделю брату проиграешь! - не сдержался возмущённый ученик мага.
- Лорав, я и за год с ним не справлюсь, - утихомиривает его брат, - даух-тади тебя уже отпустил?
- Да. Нет. Не совсем. Чомга от дагчара прилетела. Объявление вывесили. Я отпросился посмотреть. Интересно же, - Лорав улыбнулся, - учителю, наверное, тоже интересно, раз сразу отпустил. Пошли?
Латанг посмотрел на старшего - даух-дейнчи кивнул, и братья поспешили к главной площади верви. Там, у вывешенного белого листа бумаги собрались вайхгдаль. Женщины охают, перешёптываются, мужчины вздыхают. Подождав, пока все разойдутся, юноши прочитали объявление.
- Список стистов, - на выдохе прошептал Латанг, - лучше бы эта чомга не прилетала.
- Да может, насобирает семья денег. Родственники помогут... Выкупят.
- Нет, Лорав. Воины говорят, что лучше в море умереть, чем витальеры спасут. Ты хоть раз слышал, чтобы за спасённого родня долг уплатила?
- Нет, - Лорав посмотрел на серьёзное лицо брата, после перевёл взгляд на имена в списке - я их не знаю. Наверное, не с нашей верви стисты.
Латанг пожал плечами и словно нехотя кивнул...
- Родня не выкупила? - Видение было не слишком понятным, и Лорав спросил, рассчитывая на эмоции девушки.
Нокки отвела взгляд к стене, и некоторое время сидела молча. Парень заметил, как судорожно сжимает она простыни, как пару раз дрогнул подбородок.
- Не с чего им было выкупать меня, - ответила она дрожащим голосом и тут же перевела разговор, - так, что там с нашим духом? Ты говоришь ни на мне, ни на комнате призыва нет?
- Нет.
- Я не понимаю...
Лорав тоже. Он целый день тренировался камни делать. Учился правильно печати рисовать, учился глазами зверя души на мир смотреть. Ещё раз перечитывал свои записи, вычисляя, что это за дух. Если ошибётся с именем, то плохо ему придётся.
... - Лорав, не обязательно всегда делать кордиерит.
- А? Но... Как я тогда духа узнаю?
- Если, у разумного всё из рук валится, то топором по ноге ударит, то с лестницы скатится?
- Это шута Невзгода!
- Если согреться никак не может? На улице жара, а разумный уши отморозил?
- Это ласхи Зноба.
- Ну а если сад от засухи погибает, даже в дождь? А соседа всё нормально.
- Хлебало. Тоже шута. Я понял. И я глупый! Духа и так можно определить, а я велий сразу делаю.
- Не торопись. Хлебало и Знобу ты сразу узнаешь. А вот Невзгоду? Может дух вредит, а может разумный неловким вырос. Как узнать? Думай, Лорав.
Юноша опустил глаза, беззвучно шевелил губами, потом посмотрел в потолок и неуверенно предположил.
- От призванного духа круг останется. Недалеко от жертвы.
- Молодец. Правда, "недалеко" это ты сильно приуменьшил. Далеко за стену верви придётся идти. Поэтому будь осторожен, - Лорав улыбнулся, - но главное ты уяснил, - продолжал даух-тади, - не спеши делать велий, не показывай духу, что ты ищешь его. Пусть он ни о чём не догадывается. Сначала проверь всё, и только если останутся сомнения, зови на помощь хранителя.
- Сомнения?
- Артист и Мёрза, например. Их можно спутать...
- И только тогда кордиерит? - учитель кивнул. - Вторая тень у дикого духа или сияние около разумного, если дух призванный. А когда шута к месту привязан - всё вокруг светится.
- Верно.
- А потом камень изгнания с печатью. Когда дух изгоняется, печать мигает, и потом гаснет, а камень рассыпается в пыль. Я всё знаю! Учитель, когда вы возьмёте меня с собой духов изгонять?
- В следующий раз обязательно возьму...
Лорав облегчённо вздохнул: значит, духа можно застать врасплох? Не делая ржавый кордиерит и тем самым не предупреждая духа, что вышел на охоту? И для этого нужно внимательно выслушать жертву и обойти поселение в поисках места призыва, если дух призванный. Жить магом вайхгдаль стало гораздо проще.
По рассказам девушки выходило, что ей мешает Артист, иначе Галэ-Лэ, шута, дух опасных ситуаций, дух-вредитель. С которым даже норытай справится, особенно если дух дикий. Артист редко вселяется в человека, чаще привязывается к дому и в меру сил изводит хозяев. Стучит в подполе, на чердаке, тянет ночью одеяло под кроватью или скатерть с обедом на пол. Может вещи не отдавать: соберётся хозяйка постель перестелить, а Артист мешает. Женщины уверяют, что видят, как бледные руки держат бельё, а из ставшего вдруг тёмным шкафа сверкают тусклые голубые глаза.
Это кажется неприятным, временами жутким, но не смертельным. И разумные не спешат звать магов вайхгдаль на помощь. А зря. Лорав выучил главное: каким бы слабым голодного духа не считали, цели - убить разумного - он добьётся. Тот же Артист так сильно ударит по тяжёлой полке, что она подпрыгнет и упадёт на голову не ожидавшему такого подвоха разумному. Или ступенька подломится, а внизу уже ждёт острый камень. Но начинается всё со стука.
Одно хорошо: Артист - шута, не самый сильный дух. Мёрза хуже. Мёрза - ракшас. А ракшас - это то, что видел Лорав в свои первые дни в новом мире, когда проследил за двумя тади и после лежал в траве, обмирая от мысли, что и ему придётся драться один на один с духом.
Хотя для Лорава сейчас любой голодный дух смертельно опасный соперник, Артисту он почти обрадовался. Размышляя о возможном бое с ним (если что-то пойдёт не по задуманному плану), парень надеялся, что шум привлечёт охранников. Не только же деньги они способны выбивать!
Следующее, что он должен был сделать - обойти окрестности верви в поисках круга. Лорав сам очнулся около такого места. Правда, там призывали ракшаса Мёрзу и растения в круге мутировали. На месте же призыва шута земля должна быть перепахана, а трава изорвана. Легко заметить. Но тут появляется одна загвоздка: голодный дух подкараулил и убил прежнего хозяина тела. Что мешает шута поступить также? Круг от верви далеко - Лорав тогда не меньше километра до Зойсны шёл. На таком расстоянии и обычная тварь его убить может - никто не услышит криков и не придёт на помощь. Не желал себе Лорав такой участи. Решено: духа он определил, а дикий Артист или призванный - неважно. Изгоняются они одинаково.
Ещё раз всё обдумав, парень взялся за камень изгнания шута. Сначала долго тренировался на бумаге. После дрожащими руками уколол себе палец и нарисовал печать в воздухе. Через мгновение молодой маг держал в руках чёрный агат, матовый, полупрозрачный, с ярким голубым символом внутри. Лорав с радостным удивлением рассматривал камень. И ведь только что сделал его сам, и в лугарде был, и зверя души призвал, но так до конца и не верит, что он теперь настоящий маг.
На всякий случай Лорав сделал морион для ракшаса. По его записям, Мёрза - голодный дух, заставляющий свою жертву портить чужое имущество, опозорить кого-нибудь на потеху остальным. Девушка не жаловалась на поломанные вещи, но то, что над ней уже посмеиваются было ясно. Пока они шли по галерее к её комнате, Лорав уточнил, может всё же дух поломал что-нибудь. Нокки отрицательно покачала головой.
- Хорошо, - парень, стараясь выглядеть невозмутимым, протянул ей агат, - одень на шею.
Ничего не произошло. Через хагву печать горела ровным светом. Как зашли в комнату, Лорав кинул агат на пол. И опять ничего. Агат мирно лежал, не желая мигать и рассыпаться в пыль. Артиста тут не было. Решившись, он сделал ржавый кордиерит и осмотрел комнату в оранжевом свете. Ничего. Ни второй тени, ни тёмной ауры вокруг девушки или около вещей в комнате. Парень немного расстроился. Не того, что день тренировок прошёл зря - тренировки лишними не бывают, а того, что его помощь оказалась не нужна.
Когда прошлым вечером она ушла от него, Лорав постепенно ушёл с головой в новую задачу, увлёкся, как когда-то увлекался решением уравнений на уроках. Он маг, и ему захотелось попробовать свои силы. Он вычислил неизвестное, определил его место, составил план действий, осталось увидеть результат и получить награду. И ничего.
Парень посмотрел на расстроенную нокки.
- Тут чисто. - Девушка неопределённо кивнула. - Ты мне не веришь?
- У меня масло для массажа пропало.
- Местные украли.
- Зачем?
- Ты - новенькая. Клиентов перетянула. Может, избавиться от тебя хотят.
- Я - не наёмная, я - собственность хозяина. Мне десять лет долг отрабатывать. Да и когда здешним красть у меня, я постоянно в комнате.
- Это не дух. Артиста тут нет, а Мёрза...
- Я знаю, - перебила его девушка. Обняв себя за плечи, прерывисто дыша, она продолжала шёпотом, - Мёрза ломал бы и рвал. Подкидывал бы побрякушки других девочек, чтобы мы передрались... А потом, - невидящими глазами она смотрит сквозь Лорава, - потом он пробил дно у каракки и топил нас. Мы пытались уплыть от этого матроса. А он кричал, что теперь мы его обед и он ждёт нас в Дуаде...
- Очнись, - Лорав легонько встряхнул девушку за плечи. - Ты уже не в море, ты спаслась. И душа в Дуад не попадёт, если дух убить не смог.
- Витальеры тоже так сказали, когда живых выловили. А потом долг насчитали. За спасение, за каждую крошку хлеба, за каждый глоток воды. - Она беспомощно смотрела на него, - хозяин выкупил мой долг. Клятва на руке, - нокки показала ему чистое правое запястье, - заставляет отрабатывать. Меня нельзя выгнать.
- Тогда пускай хозяин ещё раз всем об этом напомнит.
- Что? Нет! Khabun! - её возмущение вырвалось наружу: глаза блестят, щёки раскраснелись. - Я просила его никому не рассказывать! Пусть свободной меня считают! Я же сказала: я постоянно в комнате!.. Или я, или служанка, когда моюсь... Она и комнату осматри...
Девушка осеклась. Застывшими глазами она смотрела сквозь Лорава и, словно что-то вспоминая, шевелила губами. Наконец, взгляд сфокусировался на парне и нокки скороговоркой произнесла:
- Большое спасибо за помощь, господин маг. Дальше я сама. Вам, наверное, пора уходить.
Лорав удивился переменам: от её испуга не осталось и следа. Перед ним сидела спокойная сосредоточенная девушка. Недавно дрожащие губы плотно сжаты. Парень не сомневался: она поняла, как выживают неугодных (он-то не раз испытал подобное на себе). Помоги ей Витаэ и Зур-Галь. Или кто там у нокки? Ткач? Она здесь одна и помощь богов будет не лишней.
- Господин маг, я могу рассчитывать на вас и дальше?
- Что?! - опешил Лорав.
- Вдруг мои недруги настоящего духа вызовут.
- Не знаю. Я котерию жду. Уезжаю.
- Да, конечно, - девушка провела рукой по лбу, словно что-то вспомнив, - вы же не отсюда. - Лорав замер от её слов. - У степных вахлов... простите вайхгдаль кожа красноватая. А у вас смуглая. Вы из горного племени. Домой поедете?
- Тебе в помощи ни один тади не откажет, - ушёл от ответа парень, - не бойся.
Девушка кивнула и, чуть скосив глаза в сторону, пробормотала:
- Наше время вышло. Вот, - она положила перед ним один медяк, - плата.
Лорав забрал свой первый заработок и ушёл. Особой бесплатной благодарности видимо не будет.
На следующий день он съехал на постоялый двор поближе к воротам и подальше от "Эйфории". Не готов он ещё разумным помогать.
- Молодец, Лерик, хорошая тряпка, - пара кроссовок пошаркала по куртке, стирая грязь с подошв. - Хвалю.
Вслед за Берестовым ещё трое одноклассников вытирают ноги об его одежду. А он сидит на корточках, привалившись к стене, куда его откинули лучшие друзья Димона. Сбившееся дыхание уже восстановилось и сейчас он с бессильной злобой наблюдает за происходящим.
- Слушай, Лерик, будь другом, вымой мои кроссы, - сев напротив и притянув его к себе за шею, весело сказал Берестов, - тряпка тряпкой, а ручки-то лучше. Да и перед девчонками неудобно в грязных ходить. Засмеют же. - Берестов подмигнул проходящим мимо одноклассницам. - Ну так как? - не смея поднять глаз, Валера медленно кивает. - Вот и славно, - и потрепав напоследок его по голове, недруг уходит, растворяется в школьных коридорах.
Давя в себе рыдания, он зажимает рот рукой и... просыпается в слезах на постоялом дворе верви Луш-Хейва во владениях Арз-Руим. Сон, это всего лишь сон.
В полудрёме Лорав неподвижно лежит в кровати, вслушиваясь в звуки просыпающейся верви. Сосредотачиваясь на них, он отгоняет призраков прошлого прочь: ему не нужны полузабытые Димоны-Демоны - здесь голодных духов хватает с лихвой. Лёгкая улыбка тронула губы парня. Просыпаясь окончательно, Лорав вспоминает кто он и где он: тади в мире Ану, который уже выходил на схватку с духом и победил. Не важно, что голодного духа не оказалось, не важно, что он рассчитывал на охрану, главное - намерение и решимость. Он решился пойти на духа, теперь надо решиться купить хорта.
От смирной лошадки он избавился в первый день. В Зойсны купил за пять золотых лвенти, в Луш-Хейва, когда уже совсем отчаялся продать, людской купец взял за один вадарх и пять серебряных варби. Лорав расстроился, потерянного золота было жаль, но хорт того стоил. Дня три он ходил, присматривался, приценивался, слушал разговоры. Во владениях хорты самые дешёвые, можно и за семь вадархов сторговаться. Несколько тигонов стоили так же дёшево, как и лошади, их покупали, чтобы потом перепродать в Диких Землях. Откуда в Луш-Хейва взялись верховые животные нокки, он уже понял: подранки после боя вышли к верви, и по общим законам кто первым нашёл - тому тигон и принадлежит.
Для себя парень присмотрел палевого хорта по кличке Самум. На лопатке зверя виднелись два зарастающих шрама и на вопрос Лорава торговец ответил:
- Ну да, подранок. Только эта зверюга против трёх-четырёх монстров в одного выйдет и живой останется. Цену не собью, его котерия придёт - выкупят.
- Монстры разными бывают. Да и котерия может не придёт...
- Странно такие слова от тади слышать, - у Лорава кровь к щекам прилила, а мужчина погладил хорта по светлой шерсти и проворчал, - девять вадархов и ни вирдом меньше. И то потому, что приблудный он. Сам в вервь пришёл, хотя подранки обычно к котериям прибиваются. Или в выселках живут. - Торговец задумчиво посмотрел на зверя, - а может свора выселок разорила... Сами виноваты!..
- Беру, - прервал Лорав многословие торговца.
- Бери, - вздохнул мужчина, - найдёшь киви по дороге, угости его. Любит он эту кислятину.
Всю следующую неделю Лорав учился верховой езде. Не тому спокойному шагу, которым ходила его бывшая лошадка, когда с её спины даже ребёнок не упадёт, а бегу, прыжкам, резким поворотам. Удержаться получалось не всегда, и парень слетал с хорта. Упав первый раз, Лорав только обрадовался, что остался цел. Но после десятого падения, он призадумался: что за везение у него такое? Никаких видений о магических способностях хорта не было, остаётся признать верным его давнишнее предположение. Память тела! Падая с хорта, он ни о чём не думал, не пытался прикрыть голову или поджать руки-ноги, и тело само рефлекторно сгруппировывалось так, как привыкло делать, как натренировал его бывший хозяин. Может и фехтование ему легко дастся? Не для красоты же он тесак носит!
Запясты он оставил на потом. Дорогие они во владениях. Торговцы продают их втридорога, а айкли из котерий - редко. Но это не беда - в Диких Землях купит.
Возвращаясь с очередных, уже успешных, тренировок, довольный Лорав заметил въезжающий в ворота верви караван. Парень улыбнулся: котерия пришла как нельзя вовремя. Вечером он нашёл командира - к его удивлению это оказался снежный нокки, к тому же немаг - и договорился с ним о поездке.
- Выезжаем через день? - на всякий случай спросил Лорав.
- Через три.
- Через три?!
- Через три. Меня здесь три недели ждали. Следующая котерия тоже нескоро придёт. И с Торжина купцов надо забрать, нойчир чомгу уже отправил. Да и парнишки мои и девочки пусть отдохнут. Может, получится тади нанять, а то мой на родину захотел. Если тебя что-то не устраивает...
- Всё в порядке. Выезжаем через три дня.
Досадно. Лорав не предполагал, что командир устроит такой длительный отдых воинам. Но доля истины в словах нокки была: в поселье Торжин, стоявшем между Арз-Руим и королевством Стемма, наверняка есть торговцы, которые ждут котерию в земли нокки, Редочь или альянсы. Ехать из поселья в Луш-Хейва день-два, и поэтому желание командира - заработать как можно больше - Лораву понятно.
В оставшееся до поездки время Лорав катался на Самуме, изучал хранителей и духов из видений. И нет-нет да вспоминал, что "прежний Лорав" успевал и разумным помочь и о себе подумать. Парень несколько раз пересчитывал деньги, как будто их от этого больше станет, гнал от себя ненужные мысли - ему и без этого есть чем заняться, убеждал себя, что в будущем у него всё будет и можно торопиться, но на исходе второго дня стоял на пороге "Эйфории". Мало того, Лорав выбрал знакомую нокки. Зачем? Хотел увидеть знакомое лицо или хотел посмотреть, как она справляется с неприятностями? Он как никто другой её понимает и может посочувствовать...
Девушка общалась с ним дежурными фразами и за всё время ни разу не упомянула причину их предыдущей встречи. Лорав не вытерпел и, уже стоя на пороге, спросил сам.
- У меня всё хорошо, господин маг, - с улыбкой ответила нокки. - Теперь я быстрее уплачу свой долг хозяину. Моя соседка и служанка помогут мне в этом. Оказывается они сёстры... знать бы об этом раньше.
- Так это... - не давая договорить, маленький пальчик прижался к его губам.
- Тише, господин маг. Моё молчание дорого стоит.
Отведя в сторону взгляд, он вышел из её комнаты.
На следующий день большой обоз выехал из Луш-Хейва. Лорав верхом на Самуме держался в центре растянувшихся по дороге повозок. Парень с интересом рассматривал холмистую местность и вслушивался в разговоры, надеясь забыть расчётливую нокки.
Пять дней обоз ехал спокойно, ни одна тварь не тревожила путешественников и Лорав расслабился. Растворялись неприятные воспоминания о прошлой жизни, об "Эйфории", на смену им приходило предвкушение необыкновенной новой жизни, где его ценят, где он нужен. Скоро уже два месяца как он здесь, но только сейчас его отпустила напряжённость, словно внутри пружина разжалась. Чего он боялся - он и сам не мог сказать. Что всё окажется сном? Что не сможет призвать тэйргана? Что в нём признают пришлую душу и отберут магию? Наверное, всего. Но теперь все страхи позади: зверь души пришёл к нему, а Лорав справился со страхом перед сильным противником. Луш-Хейва изменила его, и уезжал он из верви совершенно другим вайхгдаль. Парень заметил, что меньше рассматривает свою обувь при разговоре, а смотрит в глаза собеседнику. Раньше он только Берестову смотрел в глаза. Но там - другое. Там это было последнее, что он мог противопоставить мажору-однокласснику. И там это отличалось от спокойного взгляда, каким сейчас Лорав осматривал холмы, среди которых пролегла широкая дорога.
Впрочем, нет... Было кое-что ещё, одна маленькая деталь, один нюанс, о котором он не хотел думать, но который напоминал о себе, как мелкая заноза на сгибе пальца. Впрочем, нужно быть честным с собой, и Лорав, всё взвесив, предположил, что когда-нибудь незаконченное дело сильно осложнит ему жизнь. Но какова вероятность этого? Очень мала. Это он тоже понимал. И поэтому, отпустив неспокойные мысли о прошлом, парень гордо ехал на Самуме, чуть покачиваясь в такт поступи хорта и наслаждаясь царящей вокруг безмятежностью.
Для полного счастья нужно только заткнуть ехавшего недалеко торговца. Лорав и в прошлой жизни встречал всем недовольных людей. Чтобы с ними не случалось, они всегда находили причину для возмущения. Оказалось, здесь такие тоже есть. Все пять дней парень слышал рядом громкий хриплый голос.
- Опять муть в роднике подняли! Кто передо мной пил? А ведь ещё повар воды не набрал, харчи нам варить... Ты мне будешь говорить, как товар укладывать?! А у кого вчерась ящик упал, да вдребезги? Хорошо, что на ночёвку уже встали... Эй, девка, ты опять в воду лезешь? Как намедни три часа просидишь? Остальным тоже ополоснуться хочется... Коней опять же искупать...
Лорав тогда поймал взгляд девушки, ободряюще ей улыбнулся, но она, вспыхнув, отвернулась, а потом и вовсе их повозка переселенцев перебралась в конец обоза. Неприятно. Ведь он помог ей, и его же теперь сторонятся. Может, она думает, что это он раскидал её одежду, пока она купалась? Но он показал ей тогда полную сумку киви, которые насобирал для Самума...
Невдалеке подала голос ищейка котерии. Очередное мясо на ужин под точные выстрелы выгоняет? И правда, из леса выбежали два молодых кабанчика и тотчас пали от запястов магов.
- Вот и славно, - пробормотал ехавший рядом склочный торговец, - а то вчера птица, позавчера птица. Надеюсь, они шашлычок сообразят, а не в суп мясцо закинут. - Лорав досадливо поморщился. - Приехали, кажись. Сворец висит ещё...
Парень проследил за взглядом мужчины и содрогнулся. Кажется, на двух рядом стоящих деревьях висят кости. Кажется, они были раньше одним телом. И, кажется, это тело разорвали пополам, согнув деревья и привязав несчастного за ноги к ним. Как он помнил, в прошлом мире это была страшная казнь за страшные злодеяния.
- Кто это? - прошептал Лорав.
- Первый раз здесь едешь? - улыбнулся мужчина, - свора здесь год назад шалила. На Нагорном и Бреши. Агути подрезали, выселки разоряли. Да что там - до Торжина было страшно ездить! День-полтора пути, и то обоз пропал!..
... - Пап, а кто это? - совсем юный Лорав смотрел на привязанных к столбам трёх разумных: два нокки и вайхгдаль. Ноги уже не держат, и несчастные повисли на руках. Над окровавленными спинами вьются мухи. Рядом на виселице тихонько покачивается ещё один человек.
- Свора, - мельком глянул на них мужчина.
- Какая? И за что их так?
- Свора - свободные разумные, - он посмотрел на озадаченных Лорава и Латанга и пояснил: - от всего свободные. От веры, от правил, от работы, от совести. Живут в Диких Землях, нападают на слабых. Грабят, калечат, убивают.
- На нас тоже нападут? - без тени страха спросил Латанг.
- Нет. Разве мы слабые? Да и мало их. Хвала Зур-Галю такие тёмные души редко встречаются.
- А почему повесили только одного?
- Остальных сворцов завтра повесят, Латанг. Людских магов первыми вешают, чтобы не магичили. А эти пусть подумают напоследок.
- Можно же руки перебить.
- Можно, - улыбнулся мужчина сыну, - часто так и делают. Но всё равно приходится караулить...
- В своре же немного разумных. Что они на целый обоз напали?
- Говорю же: до Торжина! Кто туда большие обозы собирает? Два-три купца обычно и часто без охраны.
- Может твари напали, - не унимался Лорав.
- Может и твари. Только, как сворцов на Пепелище перебили, так и твари нападать перестали. А разумные всех мастей теперь за награбленным в развалины ездят. Да только не нашли ещё ничего, - улыбнулся мужчина.
- И за что его так? И кто? Могли просто повесить, - Лорав отворачивался от скелета, кости которого ещё чудом держались вместе, соединённые ссохшимися сухожилиями, но взгляд сам собой возвращался к останкам.
- Кто? Недомаги скорей всего. Такую казнь только они могли придумать. Ну а за что?.. Может, не всю ярь продали, может, в пылу веселья с девками переборщили или с парнями... Под деревьями, где сворец висит, тропа начиналась. Сейчас почти заросла. И кто знает, сами люди из выселок уехали или их трупы уже изжарились на солнце. Ярь она такая...
- Почему не съездят и не узнают?
- Кто? И зачем? Они сами захотели отшельниками жить. Вот и получили! А может, - мужчина, смеясь, посмотрел на него, - ты туда съездишь? И либо успокоишься, что все живы, либо поймёшь, за что сворца деревьями рвали. А, Лорав?
- Откуда ты знаешь, как меня зовут? - изумился парень.
- А что, нокки по-другому тебя в обоз принимал?
Лорав мысленно чертыхнулся: действительно же, отдавая плату за охрану, все называют своё имя.
- Приехали. Ужин и на боковую. Или до выселок съездим?
- Нет, - отрезал Лорав и отошёл от него на другой конец лагеря.
Бледно-жёлтая луна освещала верхушки деревьев, крыши домов и прибитый к воротам костяк. Не сегодня-завтра будет полнолуние, и ночной двор перед ним был как на ладони. Лорав видел каждую трещинку в рассохшихся створках, заметил следы когтей на них, сломанного деревянного хорта посреди двора, подобная игрушка, только лошадка на колёсиках, и у него в детстве была. Прочитал надпись на большой доске "Гостеприимный край". Наверное, раньше она висела над воротами, сейчас же валялась на земле рядом с оторванными обглоданными ногами.
Лорав отрешённо сидел в седле, потеряв счёт времени. Его рассеянный взгляд блуждал по двору. Парень приехал сюда посмотреть, за что казнили сворца. Посмотрел. Лорав давно понял: мир Ану не утопия, где все друг другу братья, никто не закрывает дверей на ключ и каждый готов последнюю рубаху отдать, лишь бы другому было хорошо. Но одно дело натравить голодного духа на врага и спокойно спать, зная, что грязную работу сделает дух, и совсем другое - самому истязать беспомощных случайных жертв. Этого мужчину прибили к воротам, чтобы он смотрел, как умирают его родные. Значит, было на что смотреть. Лорав не сомневался, что если он поищет дальше, то найдёт кости других жителей выселка. И не только взрослые...
К такому он не готов. Осознание, что новый мир не менее, а то и более жесток, чем его родной, выбило из колеи. Лорав задумался: он знал, что такое ненависть, в прошлой жизни он ненавидел, но воли ей не давал. Хотел бы, но не мог быть таким, как Берестов. И там он был слаб. А здесь у него сила и он должен решить, как ей распоряжаться.
Распятый скелет, деревянный хорт, даже сорванный "Гостеприимный край" казались Лораву его прошлой жизнью. Такие же поломанные и втоптанные в грязь.
Пора возвращаться, и, посмотрев последний раз в глазницы скелета, парень мысленно пообещал ему и себе, что не отвернётся от слабых, будет защищать их. И неважно кто нападёт: духи или свора.
Торжественный момент прервал рык хорта. Самум скрёб землю когтями и шумно втягивал воздух, принюхиваясь к лесу. Твари! А он здесь один! Лорав призвал хагву и огляделся. Цветных силуэтов не видно. Уже хорошо, значит стихаров нет. Голодных духов и демонов он ни разу ещё не видел, и как они выглядят через магический взгляд - не знает. Трийеахи пока сами не захотят - не покажутся. Но лес спокойный, посторонних звуков, по его мнению, не слышно.
На дорогу, перекрывая ему выезд, вышли два небольших медлительных мутанта. У хорта поднялась на загривке шерсть, и зверь, скосив голову, посмотрел на хозяина. Оглянувшись вокруг ещё раз, Лорав решился: надо проверить себя. В Самуме он уверен. Может быть, и ему посчастливится тесаком помахать - добивать раненых тварей.
Спешившись, Лорав едва успел спрятать стремена, чтобы не мешались хорту в бою, как Самум сорвался с места. Хороший у него зверь, сильный. Первый мутант, чем-то похожий на крота, отлетел в сторону и затих. Но второй - ёж - не давался хорту. Парень видел, что Самум опасается прикасаться к длинным колючкам и пытается перевернуть мутанта, чтобы порвать ему брюшину. Но, отгородившись от хорта иглами, ёж упорно движется в сторону ворот. Лорав вытащил тесак, может, он справится лучше? Мутант ползёт медленно, колючками не стреляется, не вытягивает их на полметра. Всего дел-то - поддеть его клинком и перевернуть, и поскорее, а то хорт уже пытается ямку в мощёной дороге на пути ежа вырыть.
Воинственно махнув пару раз клинком, парень почти шагнул навстречу своему первому настоящему бою, но тут...
Сбоку, из кустов, к Самуму выскочила тень, а сам Лорав метнулся вперёд, уже в прыжке почувствовав как нож, распоров ему куртку и рубаху, порезал спину.
- Ну на-а-до-о-о же, услышал, - протянул знакомый торговец, - или тэйрган помог? - злобный смех и тускло-оранжевое сияние глаз. У Лорава вспотели ладони. - Знакомиться будем? Или так убить?
- Не будем, - тихо ответил парень: онемевшие губы отказывались шевелиться. - Это ты убил меня в Зойсны.
|