Аннотация: Накануне получил Господин В чрезвычайно озадачившую его телеграмму. Значилось в ней, что автором письма является некто по кличке Синий Крокодил.
Автор: Александр Крамер
Алиф лам ра
(Коран, Йусуф:1)
1.
Накануне получил Господин В чрезвычайно озадачившую его телеграмму. Значилось в ней, что автором письма является некто по кличке Синий Крокодил. Найти его можно в Институте Ксенопсихологии и Мыслеформ, кабинет 324 на третьем этаже шестом ярусе. Господин В прибыл по указанному адресу и обнаружил действительно синего крокодила. Именно крокодила, самого натурального, только синего. Вокруг него летало нечто странное, с шестью брезентовыми красными крыльями, издавало это нечто шум совершенно несусветный. Увидев Господина В, существо подлетело, посмотрело тоскливо и произнесло "Ой, б....."
Господин В от эдакого остолбенел, потом вежливо заметил, что не пристало так обращаться с посетителем, тем более, что прибыл посетитель издалека и, собственно, к Синему Крокодилу на предмет некоей записки...
- Ой, б........? - прервало его существо.
Господин В ошалело уставился на существо и обнаружил во взгляде уже не тоску, а раздражение. Он открыл рот и начал было, что, мол...
Вопль принадлежал мужичонке в синем халате, стремглав мчавшемуся к Господину В по длиннющему белому кафельному коридору. Переведя взгляд, Господин В понял по взгляду брезентового существа, что становится совсем уже нехорошо.
- Ой, б......!!! - нараспев произнесло существо.
- Печенья дай ему!! - в сознании Господина В оба вопля слились в одну сизую молнию.
Существенное и необходимое дополнение: этажом выше Господина В жили соседи, которые по ночам слушали громкую музыку. Иногда они слушали Китаро, Вангелиса, Энию или даже ирландские альбомы Блэкмора... Было даже приятно, засыпалось легко и снились облака, горы, ветер и маленькие водопады. В иные ночи звучал Моцарт. Иногда - Брамс (ночью столь интеллектуальная музыка хороша в малых дозах, Господин В неоднократно пытался объяснить это... Не помогало). В третью же после полнолуния ночь соседи делались совсем невыносимыми - они ставили пластинки "Кисс", "Металлики", или что еще круче - альбомы "Лакримозы", бывало тогда там и пиво, и гости, и хоровое пение...
Этажом выше ночных музыкальных маньяков жили два брата-близнеца. Один старше, другой младше. Один блондин, другой брюнет.
Однажды под звуки "Лакримозы" братья так и не смогли уснуть.
- Безобразие, - сказал Черный.
- Аминь, - пробормотал в ответ Белый.
Затем Белый прошел в ванну и заткнул ее пробкой. На кухне то же самое проделал с раковиной, и открыл все краны.
По счастливой случайности Господина В не затопило.
Более того, что особенно странно и наводит даже на некоторые исторические аналогии: затопило только квартиру меломанов. Затопило на глубину метр и шестьдесят сантиметров. Вызванных спасателей смыло волной на целый этаж, после чего обнаружились жильцы и гости непутевой квартирки - семейно-попарно - на шкафах.
2.
- Да, вас слушают, - откликнулись на другом конце провода.
Путаясь и запинаясь, Господин В объяснил цель своего звонка... Да, ответили на другом конце, жил тут один математик, помешанный на древностях. У него действительно была обширная библиотека старинных книг, но никому он не позволял не то что на нее смотреть, но и даже о ней спрашивать.
- А, простите, - запинаясь, начал Господин В. - Мог бы я с ним поговорить?
Оказалось, нет. Неделю назад его увезли в Пятую городскую психиатрическую больницу. А два дня назад приходили люди и унесли библиотеку. Выяснилось, что аккурат в четверг на глазах обалдевших медработников сумасшедший математик исчез, растаяв в воздухе.
3.
Голос из темноты ныл:
- Говорил я ему: дай печенюшку. А он про Синего Крокодила...
- Синий Крокодил - запрещенный к контакту объект, - сухо бубнил другой голос.
- Так ведь, Ван Ваныч, - ныл первый.- Им что говори, что не говори... Письмо, говорит, к Синему Крокодилу у него...
- Синий Крокодил - запрещенный к контакту объект...
- Да я что, не знаю, Ван Ваныч, - тут ноющий зашептал громко. - Так едь он, Синий, значит, читать-писать не умеет...
Господин В насторожился. Телеграмма явно была неправильной, и даже более того. Следовало немедленно выбираться отсюда, где бы это "отсюда" не находилось.
- Очнулся!! - Завопил Ноющий. - Очнулся!
- Вот иди и объясни ему про Синего Крокодила, - откликнулся Ван Ваныч.
Приводить текст последующих препирательств бессмысленно. Сообщу лишь, что Господину В внятно объяснили, как себя следует в будущем держать с плюхтыром-шестикрылом, а также все про нужные печенюшки и исключительную педагогическую запущенность Синего Крокодила. Засим вручена была Господину В маленькая синяя книжечка, аккуратно отпечатанная типографским методом на тончайшей бумаге.
Засим же Господин В отбыл и тотчас же чудесным образом очутился у себя.
4.
"Такого рода фокусы иногда происходят с разумными людьми, дорогой сэр. Ничего необычного, право, в этом нет: обычное столкновение с фактом, который разум не в силах объяснить...
Где упадет звезда и где родится ребенок - можете ли вы, доктор, предсказать весь этот бред, когда берете кисть и чертите письмена, о вы, потомок самурая?"
Господин В отложил порядком поднадоевшую "Энциклопедию древностей".
Вернувшись из кухни со стаканом сока, он обнаружил на подоконнике голубя. Явление сие было странным. Во-первых, голубь никуда лететь не желал, а во-вторых... Во-вторых, под голубиным крылом был приделан маленький кожаный мешочек. Г-н В открыл его и обнаружил записку.
Полный текст ее был на арамейском языке, но написана была она на современной бумаге шариковой ручкой с очень тонким стержнем.
"От 17 тамуза до 19 ава остерегайся встреч с Кетебом Мерири, о незнакомец! Это демон, существо вихря огня и воды; у него голова теленка, рога, кои вращаются, и один глаз в груди. Он ненавидит всех от рода Цафнаф-Панеха и жены его Асенефы."
Господин В никогда не задумывался об этом. Наверное, об этом не нужно думать.
5.
В Пятой психиатрической Господин В попросил осмотреть палату, где до своего таинственного исчезновения обитал сумасшедший математик. Палата оказалась просторным помещением с двумя высокими окнами, забранными толстым железным прутом. Стояли семь или восемь кроватей (койка математика была в левом углу у батареи, выкрашенной в голубой цвет). Четыре кровати были пустые, на остальных располагались пациенты, подозрительно искоса разглядывающие гостя.
Осмотрев тщательно палату и заглянув в стенной шкафчик, сколоченный, судя по всему в порядке трудотерапии из старых письменных столов, Господин В собрался было уходить, и тут его тронули за рукав.
- Не оборачивайтесь... - прошептал хрипловатый и тонкий голос. - Я знаю кто вы. Я знаю, я все знаю. Подставьте правую руку ладонью вверх... незаметно, пожалуйста... Возьмите, спрячьте и уходите!
В руку легла скрученная в шарик бумажка.
6.
- Ты говоришь загадками, - Моше выпрямился и стер с рук глину. - Мы люди простые. Хочешь удивить - удивляй. Хочешь говорить - говори ясно.
Незнакомец улыбался.
- Отчего ты работаешь ночью? Когда все спят, ты работаешь, когда все работают - ты спишь... Отчего?
Моше улыбнулся в ответ.
- Эта глина должна быть готова к восходу солнца. Тогда из нее получится настоящая посуда. Месить глину надо тогда, когда глина спит. Она тогда податливая... - он снова начал разминать глину, особым образом пропуская ее через скрещенные пальцы.
Незнакомец улыбнулся, подцепил мизинцем глины и, высунув язык, оценил вкус.
- Что ты умеешь делать? - внезапно не оборачиваясь спросил Моше.
- Думать, - усмехнулся Незнакомец.
- Что ты умеешь делать руками?
- Плести корзины.
- Мне нужны две к утру.
Незнакомец, довольный, усмехнулся.
- Да, мастер...
7.
Господин В вернулся в субботу перед заходом солнца. Он зажег свечи и медленно сжег в камине сначала большую старинную книгу, а затем маленькую, синюю, напечатанную на тончайшей бумаге. Он долго смотрел на огонь, затем взял остро отточенную костяную палочку и натер воском деревянную дощечку. "Ра - слышащий отраженье свое в сером сумраке гор, где ты?"
Отложил дощечку, вытащил из потайного кармашка блокнот, карандаш и записал своим бисерным почерком: "Взять 100 грамм полыни, смешать с 5 граммами уксуса и двумя каплями яда серой гюрзы. Взогнать в колбе флорентийского стекла. Выпотевшую жидкость развести ключевой водой в соотношении один к ста двадцати. Красное вино в стакане после 4-й капли становится зеленым". Подумал, и приписал: "Во имя Того, кто есть, был и будет вечно". Задул свечу, разделся и лег спать.
... Луна, взошедшая над холмами, осветила стол в комнате Господина В, костяную палочку, карандаш, гусиные перья и, лежащий на зеленом серебристом сукне крохотный золотой перстень, на котором можно было прочесть буквы - "алеф" и "далет".
Вот ведь случается: синий крокодил сидит у меня на кухоньке и жрет прямо из холодильника "Любительскую" колбасу. Убийственно не то, что он синий, а то, что колбасу ест.
Вот ведь случается. Синий крокодил, и глаза у него разные - серый и зеленый. И нос черный и пимпочкой. А так - симпатяга. Только разговаривать не умеет.
Вот вам и задача для ксенолога: обучить синего крокодила понимать человечью речь и по возможности отвечать. Речевой аппарат у него для этого дела подходящий, не то, что у плюхтыра-шестикрыла. Тот сиднем сидит на ветке пятеро суток, теряет вес, объем и становится малиновым. Потом по-человечьи говорит хрипло так, жалостно: "Ой, б......" и целоваться лезет. Ну как ему печенюшку не дать. Лапушка. А писать не умеет. Проблема: загребают его в милицию, протокол пишут, - а он ни бе ни ме ни расписаться в протоколе. Что делать - шестой раз на пятнадцать суток за последний месяц. А так ничего, чудо что за существо, инопланетное только. Да еще у синего крокодила по ночам сосиски ворует. Его сцапают на месте преступления, а он: "Ой, б......." и целоваться лезет. Как ему тут печенюшку не дать.
Лапушка.
8.
- О чем ты с Хасмонеем говорил вчера под башней? - Голос Учителя резанул по ушам как лезвие.
- О жизни, - мрачно и не сразу отозвался Незнакомец. - Кто такой Хасмоней?
- Вопросы задаю я. О чем ты говорил Хасмонею?
- О ком. О себе. Про то, как я здесь оказался. Про то, как я уйду отсюда. Это ты хотел услышать?
- О чем тебя спрашивал Хасмоней?
- О жизни... - лицо Незнакомца исказила презрительная улыбка. - Что ты хочешь знать на самом деле, ты, называющий себя Учителем?
- Хочу знать: кто ты?
- Хорошо. Тогда на равных: назови мне свое имя, а я назову тебе свое. Ты называешь себя Учителем?
- Учитель! - предостерегающе воскликнул Цадок.
В ответ Цадоку было властно указано на дверь.
Учитель наклонился к уху Незнакомца и шепнул. Незнакомец низко поклонился. Затем Незнакомец нагнулся к уху Учителя и шепнул. Учитель также низко поклонился. Затем они сели рядом на скамью.
- Кто такой Хасмоней? - спросил Незнакомец.
- Маг. Он знает, и ему поклоняются...
- Сегодня еще до рассвета я ухожу.
- Да... - отозвался Учитель. - Зачем ты так напугал Цадока?
- Ты про рисунок? - Учитель кивнул. - Цадок глуп. Глуп и недалек...
- Здесь его место...
- Да.
Учитель улыбнулся.
- Представь себе, - легко сказал он Незнакомцу, - я не знаю, как обновить Завет.
- Да?
Учитель кивнул. Незнакомец в ответ тонко улыбнулся.
- Знаешь...
9.
- Ты - врач? - Седобородый старик жестко и неодобрительно смотрел на молодого священника.
- Нет, реб Пинхас, нет.
- Тогда почему ты, реб Аба, не омыл руки, коснувшись его?
- Он тоже человек.
- Конечно, человек, - ядовито проворчал сгорбленный реб Гамла. - Что ему до Солнца, что до Луны, все едино... песок.
- Да, пожалуй.
- Он парс?
- Нет, он омывает ноги в реке, как и мы.
- Он был в Йерушалайме! Я его там видел в доме Шимона, - заявил реб Гамла.
- Он там гостил у реб Йосефа... Реб Гамла, его также видели в Энгеди, - реб Аба усмехнулся. - Что ему делать среди людей пустыни?
- Его видел в Энгеди слепой Йехуда, - процедил реб Пинхас. - Все это басни об искушениях! Или, может быть, он изгнанник? Человек карет? Нет. Книжник? Человек Храма? Софер? Что ты молчишь, Учитель?! Среди ночи собрал нас всех... Зачем?!
- Реб Аба, - Учитель заговорил медленно и не сразу. - Знаешь ли ты, какие дела у нас с Хасмонеями?
- Никаких. Они живут с нами, как жили. Они не проходят Большого Посвящения, вот и вся разница.
- Не думаю, чтобы вся... Его видели в Энгеди... Не смейся, реб Аба, слепой Йехуда в свои сто тридцать лет видит лучше и дальше нас всех...
"Он (вы поняли уже, о ком) знает тайну предназначения - своего, своих предков и потомков. Много говорил о старинной книге, что он один может ее прочитать. Книга пропала. Найдите ее, и вы будете знать тайну. Только потом вспомните про того, кто пишет это".
10.
Первое, что безмерно удивило Господина В, оказалось рецептом, написанным от руки на внутренней стороне обложки. Рецепт назывался "С возвращеньицем", и состоял из обработанного кипятком лука и майонеза (в определенных кругах салатик этот назывался "Чипполино" и не имел никакого отношения к ксенопсихологии или астральной кулинарии). Так вот, удивило Господина В то, что написан был сей рецептик его рукой.
Дальнейшее удивляло еще больше. На внутренней обложке стояли те же "алеф" и "далет", что на старинной книге. Внутри же напечатаны были те же самые закорячины, что и в той, старой книге. Правда, закорюки в новой книге перемежались куда более знакомой Господину В письменностью.
"Это", - значилось на странице 17, - "это изображение - кумранская аналогия Анубиса, а затем, спустя несколько веков, фактически, - прямая ссылка на Трисмегиста, восходящая к I-й диаспоре бхиро и VI-й (но не позднее) династии кумранитов".
Страница 53 изобиловала короткими комментариями, один из которых был особо подчеркнут кем-то от руки красным карандашом: "За недоказанностью кумранской письменности невозможно доказать также и отмеченный в мифологиях факт общения кумранитов IV - VI диаспор с разумными существами не человеческой сущности".
На странице 116 значилась еще более странная вещь: "... звук лопнувшей струны, коим статуя Мемнона (Фивы, Египет) приветствовала Зарю, принадлежит вмурованному в мраморный цоколь статуи музыкальному инструменту внеземного происхождения. Более того, статуя создана во времена фараона Аменофиса, и доподлинно известно, что кумраниты бхиро по крайней мере до II-й диаспоры умели играть на этом музыкальном инструменте. Нотную запись расшифровок вы найдете на страницах 170 - 206".
И действительно, закоряки и козюгулины на страницах 170-206 определенно были несколько иными. Знакомый с нотной записью, Господин В усмотрел было в пятнах, загогулинах и закорячинах партитуру, но затем, с присущим ему здравомыслием отказался от этой затеи. Собственно, то же здравомыслие подсказывало ему, что ситуация уже вышла из-под его контроля.
Осложнялось дело тем, что Господин В ничего не знал про кумранитов. Некоторые разрозненные факты свидетельствовали о существовании в глубоком прошлом на берегах Мертвого Моря некоей общины, которая вела исключительно мистический образ жизни и имела отношения с Египтом, Малой Азией и, возможно, Индией. Выдвигались даже гипотезы об астральном сотрудничестве кумранитов и ацтеков - издана была, например "Большая Астральная Энциклопедия Древности" некоего Ван Дер Штаама, но в научных кругах книгу эту не сочли серьезной, хотя такие известные деятели, как Карл Саган или Элеонора Фриман, приняли эту Энциклопедию с восторгом...
Впрочем, библиографические недоразумения - мелочь по сравнению с еще одним фактом. Кумраниты пользовались арамейским и аккадскими языками. Поэтому многие из рукописей Мертвого моря дошли до нас; но - в старой книге не было ничего похожего ни на арамейский язык (в древнееврейском начертании), ни на аккадские иероглифы. Это было похоже разве что на тест Роршаха.
В задумчивости Господин В листал синюю книжечку, уже не останавливаясь на пространных комментариях. И - на последней странице он обнаружил телефонный номер, писанный карандашом и полустертый. Это была уже какая-никакая зацепка.
Подоткнув подол шерстяного балахона, Учитель шел по грубым камням. Пересек двор, повернул налево и, открыв тяжелую дверь, вошел в полутемный скрипторий. Огарок свечи освещал полки и шкафы с рукописями; стол и принадлежности для письма; огрызок хлеба на скамье. Учитель сбросил огрызок на пол, рукавом балахона смахнул крошки и сел на скамью, не сводя глаз с двери. Он ждал.
Цадок появился вовремя. Вежливо поздоровался. Учитель молча указал Цадоку на скамью по ту сторону стола. Слегка наклонив голову, Цадок прошел и сел.
Следовало обговорить последние разногласия перед Обновлением Завета.
- Сыны Солнца, - неожиданно быстро, высоким срывающимся голосом заговорил Учитель, - ждут нашего общего решения. В прошлый раз ты не захотел обсуждать. Почему?
- Учитель, - усмехнулся Цадок, - здесь только вы не имеете Имени... Этот человек с нами год, и до сих пор он называет себя то именем птицы, то именем камня, то именем реки. Не слишком ли мало имен за один год?
- Не я дал ему его имя. И не ты, Цадок. Он хочет быть с нами, и он делает все, как полагается новичку. Что еще?
- Еще, Учитель, он откуда-то издалека. Он очень издалека.
- Ты знаешь, куда улетает птица, именем которой он называет себя? Ты знаешь, как далеко цель текущей реки? Ты знаешь, как далеко от нас лежит этот камень? - Учитель топнул по полу. - Что еще?
- Еще... Он говорил с Хасмонеем.
- О чем?
- Не знаю. Они стояли у стены. Когда Хасмоней ушел в башню, - Цадок ухмыльнулся, - он был очень доволен. Непохоже на Хасмонея, а?
Учитель не отвечал несколько времени, затем встал.
- Цадок, передай коhеним, я жду их здесь всех. Луна еще не зашла. Иди.
Незнакомец ждал ответа у Южной стены, близ входа в трапезную. Смотрел вскользь на туманные предрассветные очертания гончарной мастерской; акведук; темнеющий у подножия горы водоем. Думал о чем-то своем.
Цадок появился из молока ночи беззвучно, и так же молча знаком приказал Незнакомцу следовать за ним. В дальнем углу трапезной Цадок остановился.
- Как твое имя? - спросил он Незнакомца, не оборачиваясь.
- Какой тебе прок от моего имени? - тихо отвечал Незнакомец.
- Назови свое имя, - повторил Цадок.
Незнакомец помолчал, затем прищурился и спросил:
- Каков будет ответ?
- А какой тебе прок от нашего ответа? - Цадок внезапно всем корпусом повернулся к Незнакомцу. - Ты пришел к нам. Ты здесь уже год. У тебя нет имени?
- Имя есть.
- Хорошо. Можешь не говорить его. Пойдем.
Они вышли во двор, перешли по низеньким мостикам через водосток, пересекли мастерские, повернули направо. В полутемном скриптории горел светильник.
Подойдя к столу, Цадок положил лист пергамента и дал палочку.
- Не хочешь говорить - напиши.
- Не могу, - устало отозвался Незнакомец. - Его невозможно написать. Впрочем...
Он взял палочку и склонился над пергаментом.
... Цадок молча разглядывал пергамент, на котором было нечто. Укоризненно посмотрел на Незнакомца.
- Я не мог написать, - отозвался Незнакомец, - но мог нарисовать.
- Но это не имя.
В ответ Незнакомец пожал плечами.
- Хорошо, - хрипло сказал Цадок. - Возвращайся к Южной стене и жди.
12.
Бороться с инопланетянами?! Ну уж нет! Если хоть кто-нибудь в этой комнате еще раз скажет хоть что-то про инопланетян... Я хочу поведать вам историю некоего Господина В, путешественника, и она, эта история, внятно докажет вам всем не только невозможность инопланетян, но и полную бессмыслицу самих поисков их, ибо известно, что незнакомый сигнал есть шум. Поскольку лучшего, чем наделять ксеноидов внешностью и повадками человечьего подсознания, вы, сударь мой, за двести одиннадцать лет так и не придумали! И все это во имя чего?! Во имя банального интереса к ботанике. Сударь мой, я еще могу понять посевы в лунный грунт. Это несколько вычурно, но впечатляет - затратить несколько миллионов на доставку грунта с Луны куда-нибудь в Аризону, и скромно посеять туда пакетик укропа за два цента. В этом, я вам скажу, есть некий стиль. Да.
Не будучи существом достаточно деятельным для того, чтобы учить иностранные языки, г-н В неплохо разбирался в астральной кулинарии. Однажды хватило того, что из укропа (опять этот укроп!) и двух банок майонеза он соорудил на тарелке нечто, названное впоследствии "Привет, земляне!" Питаться этим приветом следовало из тюбика от зубной пасты "Кроки", тщательно вымытой и протертой яблочным уксусом. Предполагалось, что это - рождественский подарок гуманоидов, тайно обосновавшихся в верховьях Индигирки. Почему Индигирки - осталось загадкой; более того, никто этих гуманоидов в глаза не видел.
Вот вы, сударь мой, ухмыляетесь. Давайте, давайте. Мне вот непонятно - почему гуманоиды? Неужели ничего лучше не придумалось человеку, да еще такому начитанному, как Господин В? Да и потом, изобретения его в плане астральной кулинарии не шли дальше салатиков или мяса "а-ля привет с Сатурна" со съедобными спичками, кои следовало за пять минут до поедания поджечь, дабы они хорошенько прогорели. Все это было бы хорошо, если бы не страсть Господина В к называнию своих творений - названиями вычурными и несколько даже странными. Он использовал все известные земные языки и изобретал новые только для того, чтобы назвать новый салатик с помидорами или грибами так, чтобы вытянулись лица в почтительности перед новой неизведанной тайной.
Так вот, история господина В неожиданно от него самого вышла за рамки привычных для него ритуальных действий. Случилось это аккурат в субботу. Зажегши свечи, как он это обычно делал после захода солнца, Господин В удалился в комнату для раздумий. Всего комнат в его распоряжении было шесть: для раздумий, для писания деловых писем, "бутербродная" комната, где полагалось бутербродики поедать, для медитации, для пития чаю и кофе и комната с синими обоями. Кровати или чего-то ее напоминающего, ни в одной комнате не было, как не было балдахина, кухни или библиотеки. Удивительно, но книг Господину В не требовалось. Он помнил все или почти все, что когда-то прочитал.
Я отвлекся. Итак, суббота. Господин В зажег свечи и пошел в комнату для раздумий, где с изумлением обнаружил книгу. Описать эту книгу и просто, и сложно. Я попробую...
Большая, в кожаном с червлеными застежками переплете; толстые страницы, похоже, ручной выделки. От книги исходил чуть заметный кисловатый запах, не портивший, впрочем, впечатления. На верхнем обрезе - то ли нарисованный, то ли выжженный знак: буквы "алеф" и "далет". Корешок переплета истерт почти насквозь. Книга - либо невероятно древняя, либо несусветно потрепанная.
Господин В подошел и - взял книгу.
И - застыл в изумлении. Он - не мог прочитать эту книгу. Он не понимал ничего.
Да бросьте вы, в самом деле! Я ведь не случайно начал от инопланетян. Ну вот представьте: приходит вам письмо. То, что это именно письмо, вы понимаете по конверту, марке там, адресу. А внутри на листе бумаге - чер-те что. Граффити. Закорючины. Шум. Вы в недоумении: кто, откуда, зачем и, самое главное - почему именно вы? Особенно, вообразите, если в обратном адресе значится - Марс, Солнечная система. Для понятности, что неземного происхождения. Вы вот смеетесь, а попробуйте, поймите - если вообще никаких надписей, - ничего, что можно было бы назвать надписью. Ничего. Ни-че-го.
13.
Господин В яростно отшвырнул книгу. Книга упала и разлетелась на куски. Из толщи листов выпал один, совершенно иной даже на внешний вид, линованный, исписанный человеческими словами.
"Друг",- значилось там. - "Это письмо, возможно, вам не понадобится. Оно составлено просто так, для развлечения, если угодно, от скуки. Разумеется, вы можете посчитать написанное в книге детской шалостью или развлечением сумасшедших,- но нет! Посчитав так, вы ошибетесь; не делайте подобной глупости. То, что написано в книге, как вы уже догадались - тайна. То, как она написана, несущественно. Это - кумранский алфавит. Не пытайтесь искать в энциклопедиях, там вы ничего не отыщете. Думайте. Может быть, найдете. Удачи".