Они стояли перед командиром роты по стойке смирно, гимнастёрки в несвежих пятнах, глаза мутные, но преданные. Им было по двадцать лет, но по статусу они являлись дедами. Один из них был рядовым, другой, целым ефрейтором. Тот, что рядовой, страдальчески кривил губы, переминался с ноги на ногу, периодически извергал вздохи, полные глубокого раскаяния. Ефрейтор, пухлый парень, на его лице алели красные пятна, а в глазах горела надежда.
Командир роты, грустный капитан, пытал бойцов уже не первый час. Ему не дано было понять, зачем бойцы глубокой ночью покинули приделы части и, сняв сапоги, босяком бегали вокруг стадиона. То, что они на двоих выпили почти пол-литра спирта, его не слишком волновало, это бывает, но зачем бегали босяком ... загадка. Может они подавали сигналы вражеским спутникам? Бойцы и сами хотели бы понять свои действия, теперь мучительно пытались обосновать свой поступок, но в голову ничего не лезло. Очень хотелось пить и спать, а также помечтать о дембеле. Неожиданно в мутных глазах рядового молнией вспыхнула мысль:
- Вспомнил, товарищ капитан! Дело в том, что я подцепил грибки на ногах.
- Ну-у, - в недоумении вылупил глаза командир роты.
- Так вот, я где-то слышал, если побегать босяком по росе, грибки отвалятся.
Некоторое время командир роты молчал, тщательно пережёвывая полученную информацию. Вероятно, ответ его удовлетворил, черты лица разгладились. Тогда он, вновь нахмурив брови, обернулся к ефрейтору:
- А ты зачем с ним пошёл?
- Дело в том, - икнул тот, - на гражданке моя специальность фельдшер.
- Ну-у, причём тут это?
- Я очень хотел посмотреть, как отвалятся эти ... грибки.