Рывком он приходит в себя, в ожидании опасности, широко открыв глаза он понимает, что слеп. Вокруг все та же абсолютная чернота. Он хочет потрогать свое лицо, что бы убедиться что глазницы пусты, но тело не слушается.
Крик рвет его голосовые связки. Но звука нет.
Отсутствовало даже столь базовое, как ощущение тепла или холода, он не ощущал собственного дыхания и как не прислушивался не слышал стука сердца.
Паника с головой окунула несчастного в океан безумия, казалось столетия он лежал вот так, пытаясь осознать произошедшее с ним. Воспоминания отсутствовали их место занимали образы: запах лекарств и чувство беспомощности старого человека; отчаянье, ужас ребенка и следующий за ним мерзкий треск ломаемых костей; боль, страх и запах собственной крови посреди боя. Река образов протекавшая сквозь его сознание увлекала за собой и к своему ужасу он вдруг осознал, что не помнит какие из них его собственные. Один образ мелькал чаще остальных - предательство, ненависть и острейшее чувство потери. Казалось, что это новый этап существования лежать вот так, будучи ничем и не кем, внимая окружающим тебя призракам и одновременно являясь всеми ими. Спустя множество лет, смирившись со своей участью он успокоился, но как только страх покинул его, рука резко дернулась вверх, и он с шумом выдохнул.
На улице стояла непроглядная и нечем не освещаемая ночь. Происходило что-то невероятное - земля под спиной двигалась, неумолимо уползая назад. Внезапно яркая боль пронзила затылок - это камень пересчитав ему все позвонки сильно приложил по голове проползая мимо по своим делам. Тело двигалось с огромным трудом, а сознание как бы вливалось в тело тонкой струйкой, но ее хватило, что бы понять, что именно происходит. Его волокли по земле, по пересеченной местности, ночью, и тех кто занимался этой тяжелой работой не заботило в каком именно состоянии переносимый объект. Видимо его или скинули со счетов, чему могло быть несколько причин и не одна ему не нравилась или изначально не брали в расчет. Тащивший его человек тяжело дышал, а его напарник шедший впереди постоянно что-то говорил на повышенных тонах, но слов было не разобрать. Очередной сучок или камень больно приложил по уху и несчастный изображающий их себя вязанку дров нехотя застонал.
- Кажись живой! - путешествие внезапно оборвалось и тащивший склонился над ним. Резкий запах лука и еще какой-то дряни ударил в нос вынуждая отвернуть голову.
- Шавелится! Сматри! - все тот же человек ухватив руками голову несчастного не давал ему отвернуться заглядывая в лицо.
- Где? - источник света полоснул по глазам заставляя зажмуриться. Появившаяся бородатая рожа придирчиво оглядела, зачем-то насильно открыла рот. Хмыкнула чем-то удовлетворившись - Потащили. Бабка довольна будет!
- Так может, эт самое, пусть он сам идёть - смешно коверкая слова изрек молодой безусый парень с копной нечесаных волос цвета соломы. - Я устал, так-то.
- Бери и тащи, гад! - бородатый пригрозил кулаком - на плечи его закинь, а то пока донесешь он опять окочурится.
Руку потянули вверх больно выкручивая.
- Тяжелый, так-то - неудобно разместив свою ношу на плечах светловолосый поспешил за своим сотоварищем дальше по тропинке которая петляла меж вековых деревьев.
Ветер нес откуда-то слева прохладу и запах чего-то затхлого. Судя по всему там находился застойный водоем, а может даже и болото. Мысль о болоте принесла с собой каскад образов: Зеленая ряска вперемешку с гнилым илом поднятым со дна. Простое светло-серое девичье платье бывшее некогда белым, но потемневшее от частых стирок, аккуратно зашитое в нескольких местах мелкими стежками, утопает в грязи. Горькая обида на несправедливый мир и жестоких людей, которые привели ее сюда, издевались, а теперь с улыбками стояли наблюдая за ее последними минутами. Горячие слезы заливавшее ее лицо, когда она молила о помощи - ведь среди собравшихся были те кого она любила и те, кто, как она считала, любили ее.
"Ведьма" - так кажется они кричали, втаптывая в грязь ее обнаженное тело, перед тем как передать его болоту. Одинокая и изломанная, покрытая собственной кровью упала она в его темные объятия погрузившись на самое дно. Трясина со временем уничтожила ее плоть и похоронила кости, но успокоить боль и обиду так и не смогла.
На мгновенье, лежащий тяжелым грузом на плечах парня человек потерялся не понимая где именно он находится. Ил лез ему в нос заполняя легкие, а потом, словно вынырнув из воспоминаний, он начал жадно хватать воздух открытым ртом.
И тут со стороны болота раздался леденящий душу плачь, отчаянный и полный одиночества он казалось звал путников к себе. Холодная испарина мгновенно покрыла лоб и ладони пришедшего в себя, он предпринял паническую попытку вырваться и спрыгнуть на землю, но светловолосый его не отпускал.
- Ты эт кудыть? - покрепче обхватывая запястья спросил парень - Не слышишь? Волки воють! Схарчат и не подавятся. - говорил он односложными фразами на выдохе не прерывая движения.
Первый плачь прервался и ему ответило сразу несколько, один из которых был гораздо ближе.
- Ох ты ж! - заорал бородатый - Скорее Радька! Мы почти пришли! - он пустился бегом по тропе, унося с собой единственный источник света. С лева сразу же раздалось приглушенное рычание и навьюченный парень пустился бегом вслед за товарищем не разбирая дороги. Ветви больно хлестали его подопечного по лицу, но закрыться от них у человека не было возможности, так как Радька, как его именовал бородатый, крепко обхватил оба его запястья, словно железными тисками и не хотел отпускать. Очередная ветка оказалась куда толще остальных и приложившись об нее лбом несчастный потерял сознание.