Огонь умер. Молодая яга Горислава заснула, забыв об обязанности следить за жизнью священного пламени. Черный Мор проник в Святилище Великой Матери и затушил огонь. Четыре девственные жрицы смотрели за ним, он должен был гореть всегда.
Священное пламя защищало город, помогало в самые тяжкие годы. Огромный храм на холме был обиталищем пламени, подаренного словенам Сварогом и давшего хранить во чтобы-то ни стало. Вещуньям огонь подсказывал ответ, охранял детей от болезней, каждая новая семья приносила ему жертву, он покровительствовал воинам, защищал материнские утробы от сглаза, помогал собирать урожаи и сокрушать врага, а теперь он умер.
Весь Великоград погрузился в глубокую печаль. Главный волхв Любомудр высек нерадивую жрицу, но порка ничем не могла помочь.
Князь Вольдемар решил созвать совет, однако ни один из мудрых бояр и воевод предложить ничего не сумел. Несчастие навалилось и на них, казалось, многие вельможи состарились за ночь на десяток лет. Князь уже хотел объявить совещание закрытым, как вдруг раздался стук в дверь.
- Входи, - молвил князь.
В горницу вошел волхв Богумил, низко поклонился и заговорил:
- Приветствую тебя светлый князь и вас мужи славные. Беда страшная пришла на землю нашу - проклятый Черный Мор затушил священное пламя, но нет такой беды, из который бы мы люди словенские не нашли бы выхода. И с этой справимся, да помогут нам Сварог и Перун, и Дажьбог наш создатель.
- Что предлагаешь, - спросил боярин Добрыня.
Волхв щелкнул пальцами и тотчас в залу вошла, сгорбленная седая старуха, с длинными распущенными волосами и обвела пристальным взглядом, зеленых глаз, всех собравшихся.
- Это вещая карга Яга, - представил старуху Богумил.
- Женщинам не место в мужском собрании, - подал голос Добрыня.
- Сейчас такое время, что можно преступить чрез этот обычай, - возразил князь, и обращаясь к Яге, спросил - Чем можешь помочь мудрая карга?
- Я знаю путь к источнику огня Сварога, - ответила Яга. После чего достала кожаный мешочек, высыпала из него несколько камешков с рунами, нагнулась над ними, стала подбрасывать и что-то бормать. Так продолжалось несколько минут, потом Яга распрямилась и вновь заговорила:
- Вещие руны сказали, что я могу поведать, как добраться до нужных мест, лишь трем людям, и лишь они должны отправиться на поиски. Все трое должны вызваться добровольно, но и для них есть условия.
- Говори же, - произнес князь.
- Первым должен быть волхв, вторым витязь, третьей - женщина-воин.
Вольдемар недружелюбно посмотрел на старуху. Единственной женщиной-воином в городе была его дочь Ольга. В другое время князь бы взбесился и не сносить бы головы карге, но несчастье заставило его смириться. Он взял в руки булаву и произнес:
- Дорогие родичи, нет у нас другого выхода, придется исполнить все, что сказала Яга. Пусть кто-нибудь позовет мою дочь и если она согласится, то я дам согласие на ее участие в этом походе. Однако, прежде, я хотел бы спросить, а есть ли здесь, в этом зале тот кто тоже хочет пойти за священным пламенем?
- Я пойду, - произнес Богумил. - Нужен волхв - значит пойду я, я и морок могу отвести, и языки знаю, и раны лечить могу, да и топором владею не хуже дружинника.
- И я, - раздался бас молодого боярина Всеслава Ингваревича. - Я молод, силен, крепок и хоть и молод, но в походы ходил на басурман и на Цареград. И на кулаках, и на мечах могу биться, из лука за сто саженей утке в глаз попаду стрелой. Я не знаю усталости, кто если не я?
- Добро, - молвил князь.
В этот момент в зал вошла княжна Ольга, отец посмотрел на нее и начал рассказывать, о предсказаниях карги, надеясь в душе, что дочь откажется.
- Я согласна, - ответила девушка.
Князь встал с торна, положила руку на плечо дочери и сказал:
- Ну что ж, теперь нам известны имена всех трех. Пусть они уединятся с каргой и она им поведает, что знает. Я же распоряжусь подготовить коней, оружие в дорогу. Вы же должны сообщить народу, что не все потеряно и есть надежда. Пусть небольшая, но есть и потому пусть уберут отчаяние из своих сердец, еще не все потеряно.
Поход начался на рассвете, на следующий день. Трое смельчаков покидали город, их провожала толпа народа, люди понимали, что их судьба теперь полностью зависит от этих трех человек. А у всей троицы на душе было еще неспокойнее. Крага передала карту волхву, но сообщила что у них всего сорок, а теперь уже тридцать девять дней, чтобы успеть найти огонь и зажечь в святилище, иначе Черный Мор нашлет болезни и засуху и заставит покориться словен и поработит всю страну. Тяжкий груз ответственности за любимую страну, лег на их плечи.
Впереди на вороном жеребце ехал Богумил - в его дорожной суме, были карта и записи краги, лишь он один из тройки умел читать и понимать карты. Не каждый увидев тем утром волхва, мог бы догадаться, что перед ним не воин, а жрец. Шлем, кожаный клепаный доспех, боевой топор? притороченный к седлу - так подготовился к волхв к путешествию. Вслед за ним при полном боевом вооружении на гнедом коне, ехал Всеслав - шлем с личиной, кольчуга, копье, трехгранный клевец, меч, лук и стрелы, круглый щит, на плечах витязя алел плащ, подаренный самим князем. Рядом с ним на белом коне ехала дочь князя, лишь по длинным русым волосам можно было догадаться, что это девушка, а не отрок. Ольга всегда одевалась, как мужчина и сейчас была в походной одежде дружинника.
Первый день прошел без приключений. К сумеркам подъехали к придорожной корчме. На пороге стоял толстый длинноусый мужик:
- Добро пожаловать гости дорогие.
- И тебе здравия, корчмарь, - ответил Богумил. - Нам нужны три комнаты на одну ночь.
- У меня всего две, - но отрок может поспать и в сарае.
- Это не отрок, а девица, - выехал вперед Всеслав, - дочь князя Вольдемара - Ольга.
- Прошу прощения господа, - произнес корчмарь, низко кланяясь. - Ну, тогда мы сженой уступим свою комнату для княжны, а сами уж как-нибудь обойдемся сараем.
- У нас есть государева грамота, по которой все корчмы должны обслуживать наш отряд, не требуя платы, - добавил молодой боярин.
Видя, как побледнело лицо владельца таверны, Богумил сжалился и бросил несколько серебряных монет. Корчмарь с жадностью бросился к деньгам, но когда увидел серебро отшатнулся и промямлил:
- Лучше я подам все лучшее бесплатно - указ княжеский, нужно соблюдать.
- Ну, вот и отлично, - сказала Ольга, слезая с коня. - Поставьте наших четвероногих друзей в стойла и накормите получше.
Горница была пустая, лишь огонек одинокой свечи слабо освещал ее. Волхв нахмурил брови, но ничего не сказал. Скрипнула дверь и в дальней стене открылась дверца, из-за которой показалось одноглазое лицо.
- Постойте, - волхв протянул руки, чтобы остановить княжну и боярина, шедших по бокам. - Что-то мне совсем здесь не нравится.
- Вот и гости долгожданные, - прохрипела одноглазая рожа, обладательница которой вошла в комнату. Это была женщина огромного роста и в лохмотьях, во рту блестели острые зубы, а на пальцах вместо ногтей, росли черные когти.
- Лихо одноглазое, - вскрикнула княжна.
А тем временем сбоку надвигался "корчмарь" - изо рта которого торчали четыре огромных клыка, глаза у чудовища стали сплошь красными без зрачков. Хлоптун - понял Богумил.
Всеслав и Ольга обнажили мечи.
- А ты волхв читай заговоры, чую одним мечом здесь не справиться, - сказал боярин.
- Не время для заговора, - ответил волхв, втыкая нож в землю и переступая через него. Богумил присел и поднял глаза вверх, его жилы напряглись, а лицо стало удлиняться, на затылке появилась черная шерсть, рот превратился в огромную пасть. Через мгновение на месте волхва был огромный черный пес.
- Убей отрока и девку, - прохрипело Лихо, обращаясь к хлоптуну. - А я займусь двоедушником.
Пес зарычал, шерсть на холке встала дыбом, губы изогнулись, выпуская огромные белые клыки. Лихо замахнулось ладонью, на которой словно ножи блестели когти. Пес отскочил назад, его глаза вспыхнули зеленым недобрым огнем, он начал отступать, делая вид, что собирается сделать прыжок и вцепиться в глотку, и неожиданно бросился в бок. Мощные челюсти вырвали кусок мяса из ноги Лиха, чудище взвыло и попыталось обернуться, но острые зубы сомкнулись на его позвонке, послышался хруст и труп одноглазого чудовища безжизненно рухнул на пол.
Тем временем княжна и боярин теснили хлоптуна отбивавшегося косой. Пес огромным прыжком оказался около "корчмаря", его пасть открылась как вход в Пекло, с подбородка капала черная кровь. Хлоптун понял, что ему не победить, отбросил косу, упал на колени и взмолился:
- Пощадите меня люди добрые и ты двоедушник помилуй, не ведал, что творил. Это меня Черный Мор заставил, сам бы я низачто... Пощадите, все что знаю расскажу.
- Говори, - раздался голос Богумила. - Но знай, почувствую, что врешь убью.
- Черный Мор ко мне и ей, - хлоптун кивнул на труп, - пришел и сказал, что построил избушку-поганку, а в ней мы должны ждать троих - жреца, парня, девицу и всех предать смерти. Черный Мор говорил, что вам старая Яга поведала тайну, как добраться до какого-то огня, а Мору очень не хочется, чтобы вы там оказались. Каргу, он сказал, что убил уже, а мы должны были вас. Но я не хотел, не со зла! Разве мог я ослушаться его?
- Не знаю, - ответил волхв и мигнул Всеславу.
Злой дух вскрикнул, и его голова покатилась по полу, тело несколько секунд стояло, нелепо дрыгая руками, а потом рухнуло, обливаясь бьющей из перебитых артерий, кровью.
Все трое вышли из избушки, и ведь не зря поганкой называется, ни дороги, ничего привычного, перед людьми были горы и вниз вела узкая тропинка. Стойла исчезли, а с ними и кони, и большая часть оружия.
- Где мы? - спросила княжна.
- Что ты сразу не сказал, что оборотень? - спросил Всеслав.
Волхв промолчал, открыл сумку и начал читать по карте, потом оторвался и проговорил:
- Да занесло нас по милости черноморовой, но и я тоже хорош - не смог сразу распознать вражьих зымаслов.
- Да и мы ничего не поняли, - дружно ответили Ольга и Всеслав.
- Вы дело другое, а я ведь волхв, - заметил Богумил. - Ну что ж придется нам выбираться с гор и из леса. Пешком вам долго не пройти, придется ехать на мне.
- На тебе?! - удивлению юной Ольги не было предела.
- Сейчас снова в пса оборочусь, сядете на меня и помчим.
- Так где мы все же? - вновь спросила княжна.
- В Святогорье, - ответил волхв. - Здесь нам бояться нечего.
- А новые козни Черного Мора?
- Здесь он бессилен. Святогорье и Святолесье, - Богумил указал рукой на лес, - недоступны для его взгляды и слуг черноморовых здесь ждет гибель.
- Странно, все это, - промолвил боярин, - зачем же он нас сюда забросил?
- То не он, а избушка-поганка, - пояснил волхв, - на то она и поганка - даже хозяину может пакость сделать. Ну пора двигаться, доберемся до леса - там и заночуем.
Три дня двоедушный пес нес на себе боярина и княжну, и действительно ничего с ними не приключилось, недаром и название Святолесье.
Выбравшись из леса путники оказались на небольшой возвышенности, внизу была дорога, а вокруг растились небольшие холмы, где-то вдали был виден дым. Волхв вернулся в человеческое обличье и последовал к дорожке.
- Придется идти по ней, - сказал он, - дым видели - недалеко должно быть поселение.
Люди быстро шли, не разговаривая, каждый думая о своем. Вдруг боярин остановился и указал рукой на холм. Клубы черного дыма поднимались из-за холма, то что сначала было принято за деревню... Все трое побежали и за поворотом им предстало жуткое зрелище. Несомненно, совсем недавно здесь была большая деревня или небольшой город, взгляды троих предстали обгоревшие и полностью разрушенные дома, трупы на кольях, отрезанные головы, руки, ноги. Молча, пораженные до глубины души, двигались Богумил, Ольга и Всеслав до площади, а там перед ними предстало обгоревшее капище - лишь колокол висел на перекладинах, все остальное было порушено и на вымощенной камнем площадке кровью были начертаны руны. Богумил сжал кулаки, ярость наполняла его сердце и жажда мести проклятому врагу.
- Что это значит? - спросил боярин, указывая мечом на руны.
- Это знак Черного Мора, его отряды разорили деревню, - ответил волхв. - Нужно тщательно все осмотреть - быть может кто выжил?
В это время Ольга неожиданно рванулась к колоколу и начала звонить. Звон раздавался на многие версты и плыл над холмами, призывая откликнуться тех кто жив. Три часа по очереди Ольга, Всеслав и Богумил били в колокол, надеясь, что на их призыв кто-нибудь придет. И их надежды оправдались. По донному, медленно стали появляться родичи-словене, вскоре чудом выживших в лесу схоронившихся жителей набралось дюжина мужчин и десяток женщин.
Богумил обратился к ним и узнал, что произошло - на город напали песьеглавцы, а вел их огромный змей с широкими крыльями и пастью извергающей огонь. Именно из-за змеюки полегли и сотня дружинников и воевода и поселение сожжено, песьеголовых было немного всего сорок, из них половину порубили, но змей внушил всем ужас своим видом и силой, все бежали перед ним.
Вдруг послышался топот коней. Люди начали отходить, боярин и княжна крепко сжали рукояти мечей, а волхв поднял с земли топор. Грохот мчащихся коней был все ближе, наконец из-за поворота показался отряд - то были люди. Впереди всех на громадном вороном жеребце мчался исполин с пышной окладистой бородой и булавой в руке, за ним следовала группа из десяти всадников.
Селяне вновь вернулись на площадь и несмотря на их печаль, некоторые улыбнулись. Один из мужиков положил грубую мозолистую руку на плечо Богумилу:
- Это - свои. Воевода Вадим их в помощь звал...
Исполин остановил коня и низким басом спросил:
- Вижу, что опоздали мы, хоть и мчались во весь опор, но где воевода или кто из ратных людей?
- Погибли все, - ответил кто-то из толпы.
- Нужно идти в погоню, немедля, - ответил воин.
- Подожди, - прервал его Богумил, - нужно справить тризну, а потом уже идти вослед за врагами.
- А ты кто такой?
- Я волхв Богумил из Великограда, а мои спутники Ольга дочь князя Вольдемара и боярин Всеслав Ингваревич, а вы кто такие?
- Меня кличут Ильей Муромским, - ответил тот, - я атаман местных казаков. Скажи мне, как вы здесь оказались?
- Мы идем в поход. Чтобы добыть Сварожий огонь и вновь зажечь священной пламе в Храме, затушенное Черным Мором.
- Ну что ж, - ответил Илья, - мы пойдем за губителями родной земли, а вы совершайте тризну и удачи вам в нелегком деле.
- Ну уж нет, - возразил ему Богумил, - как волхв я совершу общую тризну обращусь к Сварогу с просьбой принять в Вырий души умерших, Дажьбогу охранить выживших и Перуну даровать победу на врагами.
- И ты тоже собираешься биться волхв? - удивленно спросил атаман.
- Я и волхв, но и рубиться могу не хуже ратника. Кроме того нужно дать отдохнуть лошадям и узнать про врага подробнее.
- Ты хочешь мстить за эту деревню? А что если мы погибнем и не будем священного огня? - вскинулся Всеслав.
- Есть злодейства, которые прощать нельзя, - ответил волхв, - сгинем или нет, но наша обязанность отомстить за родичей. За такое зло, мы должны расплатиться булатом и сталью.
На три часа был объявлен отдых. Волхв о чем-то поговорил с местными и отзвав двух, что-то им вручил и куда-то отправил, после чего прибрался на капище и начал говорить с богами.
Как и договаривались собрались через три часа. Илья дал коней из числа запасных, своим новым соратникам. Кое-кто из местных хотел было отправиться с ними, но Богумил отговорил их, тут же подошли и те двое, что посылал волхв и протянули ему большой серебряный ошейник.
- Ну что ж, а теперь в путь, да поможет нам Перун!ъ
И отряд помчалась по дороге, по которой ушли слуги черноморовы. Все мчались лишь с одним желанием побыстрее догнать и жестоко покарать злодеев. Через какое-то время перед ним появилась долина и там вдалеке, витязи увидели огонь. Илья поднял руки к виску, присмотрелся и с ненавистью произнес:
- Вот они - новую деревню разоряют, - вонзил шпоры в бока коню и с огромной булавой помчался на врагов.
Мощный удар атамана расколол голову первого, подвернувшегося песьеголового, как молот разбивает орех. За ним следовали воины - песьеголовые падали под богатырскими ударами, как под серпами жнецов и вдруг раздался страшный вой - на улице показалось чудовище. Огромная змея в десять маховых саженей длиной, в десять вершков длиной, огромными черными крыльями надвигалась на воинов. Боярин и княжна вышли вперед выставляя навстречу, испускаемому змеем пламени, стальные щиты, а казаки выпустили стрелы, однако они не причинили чудищу никакого видимого вреда и вдруг с одной из крыш раздался крик и серебряный обруч наскочил на змеюку. Было странно видеть, как чудовище извивалось от какого-то обруча, с крыши спрыгнул Богумил держа веревку к которой был привязан обруч и потащил змея за собой. Воины хотели, было убить крылатую тварь, но волхв их остановил.
- Эта тварь нам пригодится для полета к нужному месту, а там решим, как поступить. Змей, слышишь, придется тебе людей везти на своей спине?
О чудо! змей заговорил по-человечьи:
- Слышу, волхв, и исполню, куда мне деваться, из этого ошейника.
- Вот и хорошо.
- Но лететь и нести на себе, я могу лишь одного человека, а вас всех не смогу нести.
- Всех и не надо, - Богумил почесал бороду, - нужно троих - меня, вот этого молодого боярину и эту девушку.
- Куда лететь, с троими может и смогу лететь?
Волхв наклонился и прошептал. Хоть и было чудовище в серебряном ошейнике, но аж дернулось и попыталось пустить пламя из пасти.
- Ты что волхв? Я и одного вряд ли донести смогу до туда. Одного повезу, хоть убивайте людишки гнусные.
- Придется, - зло сказал Богумил хватаясь за топор.
Змей зашипел, но вынужден был согласиться.
Чудовище расправило огромные крылья и взлетело, мимо пролетали реки и леса, поля и озера, горы и города. Всеслав и Ольга заснули, были сумерки, Богумил управлял змеем и следил, чтобы тот не выкинул какой-нибудь подлости, и тут перед волхвом начали появляться могучие горы, а наверху самой высокой из них, горела маленькая и ослепительная красная точка. Богумил осторожно разбудил спавших и молча указал на огонь.
В этот миг силы змея начали слабеть и он стал снижаться, волхв схватился за топор.
- Лети вверх!
- Не могу, силы кончаются.
- Лети, а не то прямо сейчас череп разрублю.
Чудовище напрягло последние силы и взлетело вверх, затем резко упало на вершину горы. Все трое спешились и направились к пламени. В очаге из тринадцати камней бурлило могучее пламя. Людям стало немного не по себе от невиданной духовной мощи, исходившей от огня.
Богумил снял сумку и достал папоротник.
- Неужели ты собираешься с помощью этой ветки донести огонь? - спросил боярин.
- Только папоротник, священное растение, созданное в незапамятные времена, способен долго сохранять такую мощь, ответил волхв и поднес ветку к языкам пламени.
Вдруг все почувствовали появление какой-то новой неведомой, но страшной силы, во тьме словно грохот раздался мощный рев. Из тьмы появилось чудовище - исполин ростом в три сажени, с торсом мужчины и головой огромного тура, свирепо надвигался на них, размахивая огромной булавой:
- Мои планы, как никогда близки к исполнению и я не дам такому отродью их нарушить, - прохрипел Черный Мор, обнажая желтые клыки и обдавая людей смрадом.
Черное отчаяние охватило людей - Всеслав выронил меч, Ольга бессильно смотрела в глаза страшному богу, даже Богумил поник. Гигантская фигура, нависла над ними, нагнетая страх и бессилие и ...остановилась.
Там позади людей появился воин с бледным суровым лицом, длинными обвислыми черными усами и таким же смоляным оселедцем.
- Отступи, Черный Мир, - проговорил Перун. - Ты не имеешь права вмешиваться в это дело. Ты проиграл и должен смириться.
- Ты мне не указ, - прорычал бог-демон. - Встанешь поперек и тебя уничтожу.
- Может быть - но всех не перебьешь, я здесь не как воин и даже оружия не взял, я явился, как посланник богов, возмутившихся в том. Что ты пытаешься нарушить древнюю клятву. Меня ты может и уничтожишь, а остальных. Знай, что все боги недовольны твоим сегодняшним вмешательством и правитель Ирия Сварог, и владычица зима Морена, и властелины Пекла - Ящер и Кащей. Если ты сей же час не уберешься, то их мощь сокрушит тебя. Убирайся.
Раздался рык, перемешанный с болью отчаяния и чудовище растаяло во тьме, вслед за ним исчез и Перун.
Волхв поднял руку с горящими листьями папоротникам и люди начали спускаться, вниз по узкой тропинке, мимо издохшего от непосильных трудов змея...