Спортивный лагерь находился за небольшим лесочком, на большом зеленом поле. За ним тянулась неширокая извилистая речка, которую я увидел, еще когда подлетал. От стоянки аэротакси до места было недалеко, я дошел минут за пять. Лагерь выглядел похожим на те, в которых я уже успел побывать - а я прошел их три, не считая этого. Но те лежали на морском побережье, а этот в средней полосе, в предгорьях Урала.
Утоптанная дорожка вилась по подлеску, огибая большие деревья. В основном она шла по заросшим невысоким кустарником прогалинам. Я решил спрямить путь и пошел напрямик, через лес. И сразу наткнулся на группу ребят, приблизительно моего возраста.
Четверка парней полукругом окружила невысокую девушку. Они что-то говорили, а она в ответ отрицательно качала головой. Наконец, им это надоело и один, как мне показалось, грубо схватил девушку за руку. Девушка покачнулась, но устояла.
- Эй, - негромко крикнул я. - А ну, отпусти.
До этого парни меня не видели, но теперь все уставились на меня.
- Откуда взялся этот хмырь? - риторически поинтересовался хмурый крепкий парень, скользнув по мне взглядом. Руку девушки он так и не отпустил. - Ходят тут всякие... Объясни ему правила, Малыш.
Малыш был выше меня на целую голову. Он лениво повернулся и двинулся вперед длинными скользящими шагами. Слишком тяжел, явно скорости маловато, мельком подумал я, глядя, как он идет. Остановившись в шаге от меня, он начал поднимать правую руку. Просто так или это было обманное движение, я так и не понял. В другой ситуации я бы не стал нарываться, но здесь меня внезапно охватила ярость. Здоровые лбы, четверо, и угрожать девчонке?
Я метнул тело в сторону, а потом резким ударом в живот вышиб из него дух. Потом стремительно переместился к оставшейся группе и отбросив в сторону остальных, метнулся к главному.
- Ты что, оборзел? - удивленно заорал он, выпустив девушку и принимая защитную стойку.
Парень оказался неплох. Очень неплох, пожалуй, он превосходил мой уровень. Но я уже закусил удила и не видя ничего вокруг, рвался в бой. Пару минут мы обменивались обоюдно жесткими ударами, когда невдалеке вдруг послушались громкие голоса. Голоса взрослых.
- Вадик, - прохрипел Малыш. Он уже поднялся и теперь обеими руками растирал живот. Парень отпрянул от меня на пару метров.
- Пошли, - бросил он, а потом мазнул неприветливым взглядом по мне: - Еще встретимся, герой.
Вся четверка исчезла в перелеске. Девушка, которая молча стояла все это время, тряхнула головой и подошла ближе. А потом протянула мне платок.
- На, вытрись, у тебя кровь на щеке. Только что приехал, да?
Голос у нее был звонкий и мелодичный, как колокольчик. Я провел платком по лицу. Раны были не глубокими, скорее это были обычные ссадины. Они сильно кровоточили. Ребра тоже побаливали, но вполне терпимо. Идти в лагерь в таком виде и устраиваться на жилье, было недальновидно.
- Где тут можно спуститься к реке? - спросил я. - Нужно умыться.
- К Хрону тебе рановато, - возразила она. - Нужно остановить кровь. Пойдем.
- Куда?
- В медпункт, конечно.
Мы двинулись к лагерю.
- Как тебя зовут? - спросила она, мельком взглянув на меня.
- Сергей, - ответил я. - А тебя?
- Алена. Только я люблю, когда меня называют Анка.
- Это вроде, от какого-то другого имени?
- Ну и что? - она передернула плечами.
Я благоразумно решил сменить тему.
- Слушай, а что за странное название, у этой вашей реки?
- Ничего странного, - она улыбнулась и меня сразу окатила теплая волна. - В былые времена здесь было капище богов древних славян. Вон на том холме, царил Числобог. А он, чтобы ты знал, был покровитель сроков, чисел и течения времени.
- Понятно. А в вашем медпункте меня не погонят? - осторожно поинтересовался я.
- Не бойся, не погонят, - она опять улыбнулась. - Сегодня дежурит Марья Ивановна. Мы с ней друзья.
- Ты там так часто бываешь? Ходишь за глюкозой? - я решил пошутить, но получилось довольно глуповато.
И тут же получил заслуженный ответ.
- Дурачок. Я заканчиваю медицинский колледж, буду врачом широкого профиля. А у нее прохожу практику, что зря время терять. А ты где учишься?
- В физическом, на хронокане. Осенью думаю поступать в университет.
- Мечтаешь построить машину времени?
Я улыбнулся.
- Это даже теоретически невозможно. В такой машине вместо путешествий, будешь все время прыгать по разным развилкам.
- Жаль, что нельзя.
- Зато можно будет посмотреть любой параллельный мир, - утешил ее я. - Тоже интересно.
- Если он такой же, как наш, то какая разница? - она серьезно посмотрела на меня.
- Ну, не знаю. Наверное, они другие, кто знает?
Впереди показался медпункт, небольшое светлое двухэтажное здание. У входа на лавочке сидела средних лет женщина, в светлозеленом медицинском халате. Увидев нас, она улыбнулась.
- Привет, постреленок. Кого ведешь на этот раз? Очередного спортсмена?
- Добрый день, теть Маш. Ему нужно остановить кровь.
- Где это его так? - спросила она, легко поднимаясь. - Небось, дикое регби?
Алена ничего не ответила.
- Понятно, - протянула врачиха и обращаясь ко мне, бросила: - Пошли, герой, защитник обиженных. Наверное, только прилетел?
Когда я вышел, Анка сидела на лавочке, ожидая меня. Я подошел к ней и протянул связывающий тампон.
- Сказала, передать тебе.
- Тебе нужно будет минут пять не двигать мышцами лица. Пойдем к реке, - сказала она, поднимаясь. - Сядем там, никто не будет мешать.
Мы спустились вниз с небольшого холмика и оказались у самой реки. Берег здесь был обрывистый, можно было сесть на краю и сидеть, свесив ноги. Дальше, ниже по течению, метрах в двадцати, виднелся небольшой ажурный мостик.
- Замри, - сказала Анка и осторожно промокнула тампоном мне щеки. - Посиди молча, а я тебе расскажу про наш лагерь.
Я послушно замер и начал слушать ее рассказ. Впрочем, я больше просто смотрел на нее, чем вдумывался в то, о чем она говорила. Смотреть на нее было так приятно, что я начал потихоньку мечтать, чтобы время тянулось как можно медленнее. Увы, время меня не послушалось. Пять минут пролетели, как одна.
- Все, вставай. Пойдем устраиваться. Где твой рюкзак?
- Бросил в лесу, когда увидел вас. Слушай, а что они к тебе приставали?
- Да они вовсе и не приставали, - сказала Анка. - Мы просто разговаривали. Вадик тоже скоро уезжает, все допытывался, хотел узнать мой адрес.
- А... - мне стало страшно неудобно. - А тут я, как дурак...
- Ты не дурак, - серьезно сказала она и улыбнулась. - Дурачок.
А потом чмокнула меня в щеку и тихонько добавила:
- Спасибо.
Я почувствовал, что неудержимо краснею. Потом моя волна задела и ее, потому что ее щеки тоже начали наливаться краской. Не глядя друг на друга, мы нашли рюкзак и пошли назад, к административному корпусу.
Вдруг Анка остановилась.
- Подожди меня, я сейчас.
И повернула налево. Я проследил взглядом и увидел парня, стоящего около беседки. Анка быстрым шагом подбежала к нему и вытянувшись, что-то коротко произнесла. Парень строго посмотрел на нее, не спеша процедил несколько фраз, а потом отпустил. А сам исчез за беседкой. Его лицо показалось мне знакомым, но я никак не мог вспомнить, где я мог его видеть.
- Это кто? - поинтересовался я у вернувшейся девушки.
- Командир нашей пятерки. Влетело мне, за пропуск занятий.
- Строгий у вас командир, - сказал я.
- Да уж, - согласилась она. - Зато самый настоящий.
Около жилого корпуса мы остановились.
- Тебе туда. А мне на занятия.
- Сегодня еще увидимся? - спросил я. Она покачала головой.
- Только завтра, после обеда. Все время напрочь забито.
Утром, после завтрака, я встретил вчерашнего парня. Увидев меня, он подошел ближе.
- Вадим, - сказал он и посмотрел на меня.
- Сергей, - ответил я.
- Слушай, какого дьявола ты вчера на нас набросился?
- Черт его знает, - я сокрушенно покачал головой. - Показалось, что вы пристаете к девушке.
- К Алене? - он покрутил пальцем у виска. - Ну, ты даешь.
- Да сам знаю, что сглупил. Извини, - сказал я.
- Да ладно, размялись немного. Ты сюда надолго?
- Наставник дал две недели. А потом опять к нему. Весной я немного забросил тренировки, теперь приходится наверстывать.
- Понятно, учеба... У меня тоже самое.
Я кивнул.
- Да, берешься за одно, падает другое.
- Ладно, - сказал Вадим. - Еще увидимся. Побегу, а то и мне от тренера нагорит.
Он быстрым шагом пошел к длинному низкому зданию, в котором угадывались пара бассейнов и небольшое тренировочное поле. Нужно и мне пойти размяться, подумал я. Я твердо решил после обеда встретиться с Анкой и постараться не отпускать ее до самого вечера.
Так все и получилось. До ужина мы поплавали вместе в неглубоком бассейне, а потом, наскоро перекусив, отправились бродить по окрестностям лагеря. Нам было хорошо вдвоем. Взявшись за руки, мы о чем-то увлеченно беседовали, правда о чем именно, совершенно вылетело из головы. Иногда замолкали, глядя друг на друга, и внезапно краснели, как помидоры.
Кончилось тем, что мы оказались под большим деревом, на густой мягкой траве, где продолжали неистово целоваться, все ближе и ближе прижимаясь друг к другу. Внезапно Анка резко отстранилась.
Я тоже немного отодвинулся.
- Ты... ты не хочешь?
- Дурачок, - ласково сказала она и погладила меня по щеке. - Очень хочу. Но мне... мне нельзя.
- Почему?
Она оглянулась и прижавшись ко мне, зашептала на ухо:
- Об этом нельзя говорить, но тебе я расскажу. Все наше звено - астронавты.
Я непонимающе посмотрел на нее.
- Да, да. Послезавтра уходит в экспериментальный рейс Поиск, а мы - его сменная команда.
- Но подожди, - опомнился я. - Я смотрел новости, на нем же одни взрослые...
И тут же с запозданием вспомнил, на кого был похож Анкин командир.
- Это мы и есть, - перебила меня Алена. - Я врач-космобиолог, по второй специальности. Мне двадцать три года. Перед стартом нам загрузили в голову кучу знаний. Взрослый мозг такое не выдержит, а отложить рейс нельзя ни на секунду. Дыра уходит от нас. Поэтому всей нашей пятерке модернизировали организм. Завтра срок выдержки заканчивается и мы улетаем. Теперь понимаешь?
Я покачал головой.
- Понимаю. Тебе нельзя нарушить целостность организма, это же страшно опасно...
- Разве это главное? Я бы рискнула. Но тогда пропадут все знания. Сорвется полет. А я так хочу к тебе...
Из ее глаз полились крупные слезы. Я притянул ее к себе и начал снимать их губами, пока она не успокоилась. А потом мы опять принялись целоваться и целовались до тех пор, пока не прозвучал сигнал отбоя. До ее спального корпуса мы дошли, крепко держась за руки.
Идя к себе, я вдруг понял, почему все спрашивали у меня: ты что, только что прилетел? Они знали. Я полез защищать астронавта, за плечами которого был полный курс бойца-десантника. Да она бы раскидала десяток таких, как мы, пока я только думал сделать первый шаг. Дурак я и есть, резюмировал я. А она сказала спасибо, и поцеловала, возразил внутренний голос. Значит, не такой уж дурак. Я покачал головой и поднялся в свой корпус.
Весь следующий день мы не отходили друг от друга, а ранним утром она улетела. Мы расстались на берегу реки, у мостика.
- Не нужно провожать, - сказала она. - Плохая примета.
Я кивнул.
- Когда вы возвращаетесь?
- Если все пойдет нормально, то через три года. День в день.
- Первого, кого ты увидишь на космодроме, буду я, - сказал я. - Не переживай, время пролетит быстро.
- Целых три месяца, - тихо сказала она. - Это для нас. А ты уже закончишь третий курс...
- Тебя встретит не мальчик, а взрослый мужчина, с букетом цветов в руках, - сказал я. - Только возвращайся.
Они вернулись. День в день, как она и обещала. Вот только корабль привели домой автоматы. Весь экипаж лежал в коме.
Я вышел из больницы и некоторое время стоял, тупо глядя на взлетающие и садящиеся флайеры. В голове было пусто, только где-то у виска билась мысль: никогда. Никогда больше нам не быть вместе. В лучшем случае, Анка будет продолжать лежать в саркофаге. А я буду приходить в палату и через стеклянную стену смотреть на нее. А в худшем - они все умрут. И ничего, ничего нельзя сделать!
Если бы я мог, я бы завыл. Но я только молча стоял и смотрел невидящими глазами на площадку перед больницей, по которой сновали уверенные в себе люди.
Я бы еще долго так простоял, но в голове вдруг всплыло полузабытое воспоминание. Дед ушел от нас рано, мне тогда только исполнилось пять. Однажды, когда мы остались с ним вдвоем - родители куда-то улетели, он вышел во двор. Я возился с нашим большим псом, он очень любил играть. Дед обратился ко мне:
- Сережа. Я скоро уйду, навсегда. Если тебе потребуется помощь, мало ли что в жизни бывает. Обратись к моему другу, его зовут Арсений Васильевич Доратов. Запомнишь?
Я кивнул. Он повернулся и исчез в доме, а я опять продолжил возню с Русланом. Сейчас, вспомнив, я вытащил комм и включил поиск. Помочь мне не мог никто, так почему не выполнить последнюю просьбу деда?
Доратов оказался пожилым человеком, нездоровым и немощным. Он молча выслушал меня, а потом покачал головой.
- Стоит ли беспокоить богов такой просьбой? - спросил он.
- Богов? - я недоуменно посмотрел на него. Он пожал плечам.
- Раньше люди думали, что яблоки падают вниз по воле богов. Ньютон открыл закон всемирного тяготения. И что изменилось? Яблоки как падали, так и будут падать. Еще не одну тысячу лет, пока сами люди не сравняются силой с богами.
Я не стал спорить, мне было не до того.
- Подумай, - сказал он. - Ведь ты ничем не сможешь ей помочь. Только узнаешь, и все. Что это изменит?
Я мотнул головой, не желая выдавать потаенные мысли.
- Арсений Васильевич, я не могу жить в неведении. Мне нужно точно знать: выживет она или нет. Это состояние между жизнью и смертью... Врачи сказали, оно может длиться годами. А я буду приходить и смотреть на нее. Я столько не выдержу.
Он тяжело вздохнул, взял деревянные палки и начал медленно подниматься.
- Нет, я сам, - оборвал он мое невольное движение.
- А почему вы не пользуетесь гравитами? - машинально спросил я.
- Потому что нельзя. За все в жизни нужно платить. Когда-то и я спрашивал богов о том, что было для меня важнее жизни.
Он подошел к книжной полке и поискав с минуту, протянул мне старую глиняную табличку. На ней был выдавлен неясный рисунок, а снизу неровной строчкой струились полустертые письмена.
- Возьми. Сядь где-нибудь, в тихом месте и просто посмотри на нее.
- И все? Но я же не знаю этого языка.
Он тяжело вздохнул.
- Действие производят не какие-то таинственные заклинания, а твой собственный разум. А на него можно повлиять тысячью разных способов, результат будет один и тот же.
Я сделал все, как он сказал. Сел на скамейку, на тихой улочке и стал смотреть на табличку. А потом что-то случилось. Улица вдруг куда-то исчезла. А вместо нее появилась совсем другая. Вокруг стояли невысокие дома, не наших очертаний. На первых этажах были небольшие магазинчики, с иностранными названиями. А рядом с одним из них я увидел крохотное кафе.
Распахнутая настежь дверь, в проеме которой сновали девушки в белых передниках, выходила прямо на тротуар. На небольшой площадке, огороженной невысокой зеленой изгородью, стояли деревянные столики с узорчатыми металлическими ножками. На каждом лежала крохотная скатерка, но людей было не много. Всего один. Я поднял глаза и меня передернуло.
За угловым столиком расположился мужчина, который смаковал вкусно пахнущий кофе. В руке он держал большую чашку, на которой едва заметным абрисом проступал рисунок Эйфелевой башни. Чашка была самой обычной. А вот он сам... Фигура плыла, как в мареве. А когда я увидел его лицо, оно было черным, как ночь. Алым огнем горели на нем огромные глаза, с узкими вертикальным зрачками, как у хищных кошек. Они уставились на меня в упор и меня охватил непреодолимый ужас. Я резко отвернулся, а когда опять посмотрел на него, страшный призрак исчез.
Теперь за столиком сидел молодой парень, не намного старше меня. Он не спеша смаковал кофе, благодушно поглядывая вокруг. Поймав мой взгляд, он сделал приглашающий жест. На неповинующихся ногах я заставил себя подойти и опустился на стул.
- Люблю хороший кофе, - негромко сказал он. - А самый лучший варят здесь, в Барселоне.
- Простите, - начал я не твердым голосом. - Я не знаю, кто вы, но я хочу...
- Она будет жить, - оборвал мой лепет собеседник и сделал еще глоток. - Ее время еще не пришло.
- Жить... но как... в коме?
- Да. К обычной жизни она уже не вернется.
- Спасибо, - вымолвил я неповинующимися губами.
- Причем здесь я? - искренне удивился мужчина. - Я только исполняю, когда истекает срок. Но ведь ты пришел сюда не за этим? Так?
- Да, - сказал я. - Я хочу...
- Знаю, - он прервал меня и сделал еще глоток. - Ты хочешь невозможного. Жизнь каждого человека невидимыми нитями связана с тысячью других. Тронь ее, и эхо может отозваться так, что дрогнет вся вселенная.
Он умолк, замолчал и я. Но потом собрался с духом и сказал:
- Говорят, что и невозможное возможно, если очень сильно пожелать.
Он молча посмотрел на меня и одним глотком допив кофе, поставил чашку на стол.
- Твое право. Но подобное могут только древние боги, мы здесь не властны. А уж с твоей просьбой нужно обращаться к самому Двуликому. Рискни, может что и получится.
Он махнул рукой и пространство стало медленно таять, покрываясь неясной дымкой.
Когда вокруг прояснилось, я увидел голые скалы, покрытые ледяной крошкой. И пронизывающий ветер, гоняющий поземку. Снег закручивался спиралью, падая вниз, а потом ветер опять поднимал его. Я огляделся. Кроме скал, рядом ничего не было. Только далеко вдали виднелась освещенная солнцем полоса. А здесь надо мной висел узкий серп луны.
- С чем пришел? - спросил невидимый голос и передо мной вспыхнул негреющий огонь.
- С просьбой, - сказал я. - Можно ли сделать так, чтобы моя любимая... вся их команда, остались живы и здоровы?
Голос помолчал.
- Сделать можно все, - наконец ответил он. - Но это нелегко. Все дело в цене. Это понимали даже твои далекие предки, хотя они и не знали темпоральных формул. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку...
- Мне все равно! - закричал я и ветер повторил мои слова протяжным воем. - Сделай! Я готов отдать за это даже свою жизнь!
- Боги не берут жизни людей, глупый, - ответил голос, и в нем явственно прозвучала насмешка. - Зачем нам твоя жизнь? Жизнь - это заданный урок, который нужно принять и пройти до конца. Какой смысл отменять его? Но я исполню твое желание.
- Она будет жить?
- Она будет жить долго и счастливо. Здоровой, полной сил. В своем привычном мире. Но вы никогда больше не встретитесь. Ты заплатишь большую цену. Согласен?
Я кивнул и оказался на той самой улице, на которой сидел с табличкой
в руках. Вот только таблички у меня больше не было.
Я прилетел к лагерю после полудня. Было жарко, солнце стояло высоко, в самом зените. Я обошел лагерь стороной, я никого не хотел видеть. Спустившись к реке, я постоял немного на берегу. Тихая речка Хрон по-прежнему катила свои волны между поросшими яркой зеленью берегами. Я спустился вниз, еще немного постоял, а потом решительно двинулся вперед, не снимая одежду. Я зашел в воду по грудь, несколько раз окунулся с головой и огляделся. Ничего не изменилось. Река по прежнему катила свои волны.
Я тяжело вздохнул, выбрался на берег и побрел обратно, к стоянке аэротакси. Что делать дальше, я не знал. На мокрую одежду мне было наплевать, при такой жаре она должна была просохнуть через пару минут.
Неладное я ощутил, только когда вышел на дорогу. Стекломассовое шоссе исчезло без следа. Передо мной тянулась черная полоса, по которой катили какие-то нелепые автомобили. И только когда невдалеке показался старинный автобус, я наконец понял, что произошло. Я вышел из другой реки.
Вокруг меня был другой мир. И моей Анки в этом мире не было.
Мне пришлось нелегко, но я не сломался. Страна, в которую я попал, разваливалась на глазах. Первое время пришлось элементарно бороться за существование. Вместе со всеми я мотался в соседние страны, привозя в мешках дешевую одежду и обувь. Потом торговал в лавке, на холодной улице. Работал охранником. А когда жизнь постепенно наладилась, поступил в вечерний институт и окончив его, пришел работать в академический НИИ. Выбрав тот, который занимался проблемами, максимально близкими к тем исследованиям, которыми я занимался у себя дома.
Наша группа понемногу движется к пониманию истинной структуры времени. Я никому ничего не подсказываю, только стараюсь осторожно помочь двигаться по кратчайшей прямой, не сворачивая на ошибочные пути. Пока вроде получается, никто меня ни в чем не заподозрил.
Я не о чем не жалею. Я встретил здесь замечательную девушку и смог полюбить ее. А она любит меня. У нас двое детей, двойняшки, мальчишка и девчонка. Так что у меня все прекрасно.
Но иногда, когда я остаюсь один, на меня накатывают воспоминания. Я вспоминаю те три дня, которые навсегда изменили мою жизнь. И ту девушку, которая озарила мою жизнь невиданным светом. Мне страшно хочется узнать, как она там? Наверное, она решила, что я испугался. Ужасно тяжело приходить в больницу и раз за разом смотреть на неподвижно лежащего человека, зная, что он никогда не проснется. Намного проще исчезнуть навсегда из его жизни. Может, когда мы сможем сделать хронограф, я смогу хоть на секунду заглянуть в свой родной мир?
Надежда крохотной птицей бьется в груди, но холодный разум твердит: такого не будет никогда. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку. А если все-таки войдешь, то выйдешь уже из совсем другой реки.
Но я не о чем не жалею. И если бы мне пришлось все повторить, я бы сделал это снова и снова, не колеблясь ни на секунду.