Синее, кристально чистое небо расстилалось шёлковым покрывалом до самого горизонта. Нежные сизые облака лениво покачивались, медленно уплывая в малиновую даль карамельного Солнца. Призрачный ветерок лизал мои волосы, заигрывал с ними, румянил щёки.
-Ну, ты как? - спросил бы я своего друга, не в силах сдержать визгливого хохота с творогом - восторгом.
-Отлично. - ответил бы он.
-Мы мечтали об этом так давно... мечтали, помнишь? Забраться на эту гору... ещё мальчишками мы листали...
-...дешёвые журналы о путешествиях, искали высоты, которые хотели покорить, когда вырастем! -добавил бы он.
-Да! Эх... ты знаешь, а я счастлив. Мне ничего больше и не нужно. - ответил бы я. - Список моих дел подошёл к концу. Наших дел.
-Ага...-протянул бы он, улыбаясь. Та часть его лица, что осталась без кожи, обнажила бы палёное обгоревшее горло.
Затем мы бы открыли корзинку ленча, что так искусно приготовила моя жена - его сестра. Хотя... постойте. У меня определённо была жена, но есть ли она у меня сейчас?
Сквозь мрак штор занавешенного отчаянной депрессией рассудка просочилась ядовитая рябь оранжевых фар, в ушах заверещал пронзительный скрип тормозов. Я ощутил свежий аромат ранней весны, сладкий привкус пены во рту... и проклятый оттенок ржавой крови.
В одно мгновение лицо моё прояснилось и от облегчения я рассмеялся, хлопнув себя по голове. У меня не было жены!
Так вот, на чём я там остановился?
Ах, да! Мы бы открыли корзинку ленча и вытащили оттуда четыре огромных фирменных бутерброда семьи Кэллуэй (а у меня точно была семья?), один большущий, просто гигантский термос и пару кусков шоколадного торта. Джош его про-о-осто обожал. Наверное, он бы и сейчас не прочь съесть кусочек. Но... он, к сожалению, не сможет его прожевать. Глупо, правда? Всемогущий дух, а тортик прожевать не может!
Так... а зачем я здесь?
Ах, да! Звучно расстегнув молнию рюкзака, я достал оттуда пилюлю.
28 вершин, 28 вершин за три года! Вы вообще можете себе такое представить?.. Ровно столько высот мой дорогой друг, мой названный брат так хотел, но не смог покорить!.. Но я покорил их за него. И теперь на каждой из них остался его кусочек, его пыль, его пепел. И это... последняя гора в нашем списке.
Нетерпеливо пырнув капсулу ножом, я разорвал неровные края в стороны и позволил ветру унести последнее, что связывало меня с прошлым...
...это ощущение свободы, в то же мгновение оно буквально захлестнуло меня с головой! Ощущение той свободы, когда ты никому ничего больше не должен, когда у тебя больше нет никаких обязательств! Я искренне вопил от восторга, молотя себя руками по груди!
Неужели?.. неужели, это всё? - думал я, порываясь вопить всё громче.
-Нет.
-Что?
-Нет.
- вещал сиплый голос из глубин моей слабой души. От интонаций его мой крик оборвался, пронзив уколами острых шипов воспалённое горло.
-Нет?..
-НЕТ!
Я схватился за полыхнувшую синим пламенем голову, оборвал тёмные немытые волосы, вскрыл череп и теперь копошился немытыми пальцами в лживом сознании.
Три года я держался, но более держаться был не в силах... что было правдой, а что - вымыслом?..
-Там было тёмно!
-Нет!
-Я не виноват - там было жарко и душно и холодно!
-Нет!
-Там было светло - яркий свет резал глаза!
-Врёшь!
-Они мне мешали! Это их вина - я здесь ни при чём! Я ничего, ничего я не сделал!
-Ты вёл.
-Нет!
-Её лицо - курносое, веснушки везде...
-Или не было их?
-Были!
-Его глаза - тёмные паруса карих лодочек. Так она говорила. Ведь у неё были точно такие же...
-Пожалуйста, хватит!
-Резкий свет далёких огней... как и в утробе матери - в обнимку - так и на алтаре смерти. Лучший друг и невеста...
Я дрожал. Почему? Не знаю. Окинув беглым взглядом окрестности, сделал шаг вперёд. Дух захватило, уши заполонил ноющий свист, ещё шаг...
..тяжёлые альпинистские ботинки оторвались от камней с таким смешным хрустом, покуда отстёгнутый парашют размашисто повалился наземь. А я уже летел, летел вниз, широко расставив ноги и руки, отчаянно вопя от восторга! Воздух не хотел отпускать меня, крепкой хваткой сжимал горло, давил на тело, будто гидравлический пресс. Я помню, как раздался очередной громовой разряд, пошёл дождь, вот только капли его не могли долететь до меня, не могли догнать меня!