Голос

	          
     В оржавленном ломе годов перемешан  
и шлак недоделок, и чистый металл,
весами неложными совести взвешен,
пред печами вечности голос мой встал.
Испытанный горечью в терниях ночи,
он тверже, чем умного скепсиса нож.
В нем дух мой от девы горит, непорочен,
с снежинкой порхающей искрами схож.
Окрашены в алое, падают тени
в безмолвие чистое горних снегов
и тают от пламени свеч откровений
осколки скрижалей мятежных богов.
Напрасно мне ложь в свои горны вещала
печальные мудрости старца-ума,
что в чёрном квадрате конец и начало,
что свет - только искра, 
где царствует тьма,
мой голос - певец не от мира творенья,
и Запад объявший, и чуда Восток,
увидел в таинственный миг примиренья
в течении к Слову живого исток.
В нём, знаю я, мертвого мира причастье
расколется льдами воскресшей реки
и слабое слово моё в одночасье
всплеснёт и пойдут, побегут к вам круги.
И будет расплёскано рифмами Пламя,
победным мгновеньем кого-то пьяня,
и время,
                  с пространством свиваясь,
волнами,
          лучом побежит от живого меня...
Где падали звуками зёрна пророчеств
на пажитях жизни истекшей моей,
я верю, что притч Живоносный Источник
и мой не отвергнет безсильный ручей.