Жар не отступает ни на секунду, как бы я не просил. Почему? Ведь только я могу решать, как и в каком мире жить. Или уже не только я?
Холодный воздух ранит легкие. Приходится плотнее кутаться в плащ, который все равно не защитит от порывов ледяного ветра. Я боюсь смотреть по сторонам. Тусклый свет фонарей и тяжелое грязное небо, которое постепенно сгорает, распадаясь на мелкие черные снежинки.
Это напоминает мне о существовании Ада.
Мои чувства играют со мной злую шутку. Я слышу чьи-то шаги и хриплое дыхание там, позади. Я ощущаю этот взгляд, полный грязной похоти и презрения. Какое странное сочетание...У моего попутчика нет вкуса. Лишнее подтверждение этому - удушливый аромат его одеколона, дышать им даже больнее, чем холодным февральским воздухом.
Я резко оборачиваюсь в надежде застать его врасплох.
Меня лихорадит, теперь я в этом уверен.
Только почему я вижу, как тает черный снег от еще свежей, горячей кровавой дорожки?
***
- Ну и сны у тебя, дружок. Ты серьезно болен.
- Спасибо за неутешительный вывод.
Мой собеседник - странный мужчина, тем не менее, среди моих знакомых он наиболее здравомыслящий. Он сочетал в себе несочетаемое: классический деловой костюм, поверх которого был одет окровавленный фартук, под стать тем, что носят мясники; вежливость и манеры истинного интеллигента, разбавленные грубой прямолинейностью последнего циника; нежный венок из белых хризантем, которых непременно должно быть тринадцать и...
- Хризантемы - это цветы смерти и траура, Ян, - опередил мою мысль он.
Имя этому идеальному несовершенству - Палач.
- Единственное, что в тебе сочетается - это бледность кожи и рубиновый цвет волос, - осторожно заметил я. - Мне всегда нравилось сочетание белого и красного.
- Спасибо, я польщен. И все же, давай вернемся к основной теме. Что тебя так сильно тревожит? Почему ты не прекращаешь самоистязание? Убеди меня в том, что оно не бесцельно.
- Я виноват в ее смерти и в том, что творится с миром. Эта причина убедительна?
- Вполне, - кивает Палач.
Ах, как жаль, что я ни разу не видел его глаз. Они скрыты длинными алыми прядями, спадающими на лицо. Палач не был слеп. Скорее всего, он просто не хотел ничего видеть.
Помещение, в котором мы находились, было небольшим и мрачным. Потертые черные обои, старая громоздкая антикварная мебель, раздражающий скрипящий паркет и потолок, представляющий собой часовой механизм. Я обожал рассматривать его, заворожено вглядываясь в бесконечное движение шестеренок.
- Я хотел бы спросить кое-что.
- Спрашивай, - снисходительно улыбнулся Палач.
- Если тут есть часовой механизм, то на крыше находится циферблат?
- О Боже, Ян, ты тысячу раз задавал этот вопрос, - мой собеседник сокрушенно вздохнул и покачал головой. - Там нет циферблата.
- Не может быть! - упрямо возразил я, пропустив мимо ушей замечание Палача. - Иначе зачем нужен этот механизм? Бесполезная вещь в совершенном мире? Я уверен - там есть циферблат.
- Есть, - странно, почему он так равнодушно согласился? Конечно же, я озвучил свой вопрос. - Потому что ты - хозяин этого мира. Твое желание - закон.
- Но тогда почему я не могу увидеть твои глаза?
- Потому что этот мир принадлежит и мне тоже. И мне не хочется, чтобы ты видел мои глаза. А теперь прекрати говорить на отвлеченные темы. Как самочувствие?
- Ты прав, - согласился я. - Кажется, мне уже лучше. Раны больше не саднят.
- Как себя чувствует она?
- Палач, ты просто не представляешь, как мне жаль, что умирают предназначенные ей чувства и эмоции. То, что делало ее женщиной. Если бы она не слушала тех глупцов, что некогда окружали ее, то стала бы гораздо более счастливой. Теперь же я могу лишь сожалеть...Во мне заключены ее нерастраченные нежные чувства, но мне не хватает сил дать искры...
- Я думаю, что по этому поводу тебе стоит поговорить с Йоссе. Увы и ах, я не сердечных дел мастер и ты знаешь об этом.
- Что ж, видимо, мне пора, - я смог взять себя в руки, но тело отказывалось повиноваться: я встал с кушетки, покачиваясь словно пьяный. - Всех благ тебе, Палач. И спасибо за то, что выслушал.
- Взаимно, - ухмыльнулся тот, провожая меня взглядом.
***
Мое самочувствие хорошим уж точно не назовешь.
Голова болела аж до тошноты, каждый шаг давался с неимоверным трудом. Как будто организм взбунтовался против того образа жизни, который я вел на протяжении трех-четырех месяцев. Хотя, о каком организме может идти речь, я же не настоящий.
Мой дом находился совсем недалеко от дома Палача. Просто пересечь любимое поле с белыми хризантемами... Обычно я часами мог гулять по полю, любоваться бирюзовым небом, которое неизменно пахло дождем, плести венки из цветов и после дарить их Палачу... Но сейчас это место пугало меня. Высохшие потемневшие лепестки завядших хризантем, раскаты грома и сильный ветер заставляли скорее паниковать. Я ускорил шаг, насколько это было возможно, и облегченно вздохнул лишь когда увидел знакомые двери с кодовым замком.
Я жил в самом обыкновенном четырехэтажном многоквартирном доме, каких в городе пруд пруди. Но для меня он самый необыкновенный. Потому что мой.
Эхо шагов, раздающееся в подъезде, темнота... Стены, исписанные какими-то пошлостями, побитые, с пятнами крови. Пора бы провести ремонт, но я не в силах. Кроме меня здесь никто не живет и временами мне становится очень грустно от осознания своего одиночества. Пустота умеет поглощать все живое, но пока у меня есть друзья, я могу не бояться.
Дверь в мою квартиру была нараспашку. Это ни капельки не удивляет и, кажется, входит в норму.
В прихожей меня встретил светловолосый мужчина, немного похожий на душевнобольного. Одет он был в белое кимоно, заляпанное синей краской и...кровью? Кимоно подобрано не по размеру, потому то и дело норовило соскользнуть с хрупких плеч моего гостя. Спокойные глаза вишневого цвета выглядели в полумраке жутковато, но я уже привык.
Йоссе не желает мне зла, ведь он всегда улыбается мне. Вот и сейчас я вижу эту теплую улыбку, но во взгляде отчетливо читается беспокойство. Жаль, что Йоссе немой. За все то время, что мы с ним знакомы, я не услышал от него ни звука.
- Йоссе, ну сколько раз повторять - не заходи, пока меня нет дома, - с легкой укоризной произнес я.
Мужчина виновато отвел взгляд и неловко пожал плечами. Впрочем, в следующее мгновение он уже был рядом со мной. В его руках я увидел синюю розу.
- Что? Зачем ты принес это? - мое сердце сжалось. Синие розы напоминали мне о Тёмном... Впрочем, в ответ на это Йоссе только покачал головой и прижал указательный палец к губам. Немного подумав, я принял его подарок. Как только я коснулся цветка, лепестки стали нежно-розовыми. Вскоре меня ждет новое знакомство?
Мои размышления прервал пристальный, недовольный взгляд Йоссе. Мы по-прежнему стоим в прихожей. Как невежливо с моей стороны!
- Прости меня, я сегодня сам не свой. Какой-то рассеянный. Идем в гостиную, я заварю чай. Ты любишь белый, я помню.
Йоссе прижал правую руку к груди и отрицательно мотнул головой. Значит, он ненадолго. И его внезапный визит несет в себе определенную цель.
- Что ж, хорошо, - согласился я, но спросить о том, ради чего же он пришел, я не успел. Мужчина схватил меня за запястье и зачем-то потащил за собой в спальню. Там он усадил меня на подоконник и, улыбнувшись, крепко обнял.
Он скучал. Мы давно уже не виделись. Я обнял его в ответ, невольно радуясь тому, что в моем мире еще осталось что-то теплое и нежное. Как наши с ним дружеские чувства.
- Расскажи мне, как поживает Айджанни? - спросил я после того как Йоссе отстранился. - Я давно не видел его.
"С ним все в порядке. Он тоскует по тебе, но пока я не могу позволить ему навещать тебя. У тебя же нет никаких желаний, не так ли?"
Йоссе всегда общался со мной мысленно, это мне нравилось гораздо больше, чем обычный диалог. В данном случае слово "секретничать" как нельзя лучше подходит.
- Ты прав, мне ничего не хочется кроме покоя... Впрочем, если бы я вдруг нашел Таджексиса...
"Айджанни советовал тебе искать где-то рядом. Он уверен в том, что Таджексис находится в двух шагах от тебя".
Таджексис... Человек, который нужен мне для того, чтобы я смог снова обрести себя. Однако найти его не представляется возможным. Он - гость из несовершенного мира. Но как я теперь могу верить людям после того, что сделал со мной Тёмный?
"Тебе не стоило приводить его сюда, и ты сам знаешь об этом. Я не раз предупреждал тебя о том, чем чреваты твои необдуманные поступки. Айджанни очень недолюбливал этого человека, а Палач презирал с самого начала. Всегда прислушивайся к тому, что называют внутренним голосом".
- Теперь я понимаю это. Ах, Йоссе, если бы я только мог повернуть время вспять... Почему я считал, что Тёмный для меня ближе вас всех? Мне так стыдно перед тобой, Айджанни, Палачом...
"Не грусти, Ян. Болезнь не должна прогрессировать. Постарайся верить. Просто верить. Мне пора идти. Айджи очень боится оставаться один и я не хочу бросать его надолго".
- Я понимаю... Приходи почаще, хорошо?
Кивнул. Еще раз обнял, на прощание, и ушел. Я так и остался сидеть на подоконнике, смущенный и сбитый с толку. Рядом со мной лежала роза. Ее лепестки были столь же нежны, как шелк кимоно Йоссе. Я не знал, к чему этот подарок, не понимал, что он собой символизирует.
И, если честно, то не хотелось думать об этом сейчас.
Спокойной ночи, мир. Я слишком устал за сегодня.
***
- Извините, но я ничего не понял. - Игорь вернул результаты теста психиатру. - Если можно, разъясните.
- Пока я не могу сказать точно, но... Или "височное" или диссоциативное расстройство идентичности. Больше склоняюсь к первому, так как все рассказы Яны больше похожи на вымыслы. Казалось бы, ничего страшного, только вот... - Николай Владимирович достал из папки исписанный вдоль и поперек листок и протянул его Игорю. - Это она написала сегодня, после теста.
"Там, на краю моего идеального мира я буду ждать тебя".
- Что это значит? - нахмурился парень.
- Яна сказала передать это Вам, - пожал плечами психиатр. - Точнее, он попросил ее передать это. Меня интересует именно он. Не исключено, что это просто воображаемый друг. Тем не менее, существует определенный шанс того, что это альтер-личность.
- Вот как... - Игорь растерялся. Наверное, впервые в жизни. Родные и друзья Яны два года назад начали жаловаться на ее "странное поведение". Ранее общительная и жизнерадостная девушка вдруг стала замкнутой в себе и угрюмой, временами даже раздражительной и агрессивной. Яна, кажется, сама устала от этого, потому попросила Игоря найти хорошего психиатра.
- Психолог тут уже не поможет. Я чувствую другие изменения...более серьезные. - честно призналась она. - Пожалуйста, найди врача, пока не слишком поздно. Я схожу с ума...
Все-таки, она никогда не рассказывала ему о своих проблемах. Игорь и не пытался затрагивать эту тему. Не хотел лишний раз расстраивать любимую.
- Придете ко мне через неделю, - прервал его размышления Николай. - Я попытаюсь поговорить с ним и выяснить о нем хоть что-то.
***
Качели. Взлет и падение, небо и земля...
Так похоже на призрак детства. Я уже и не помню, каким оно было. Наверное, радужным и беззаботным. Небо, не отпускай меня больше, не отпускай! Я не хочу возвращаться в холодную реальность наступающего дня!
Звезды, много звезд. Они все такие яркие, такие разные, словно бы это искорки фейерверков. Я улыбаюсь, с трудом сдерживая слезы счастья. Никогда еще мне не было так хорошо.
- Привет, милый.
Этот голос. Мое сердце, кажется, остановилось. Нет, неужели, не может быть, никогда...Почему именно в этом сне?
- Я люблю тебя.
- Неправда! - яростно воскликнул я. - Убирайся отсюда к чертовой матери!
- Зачем ты бежишь от себя и от чувств, Ян? Ты отказываешься что-либо объяснять и гонишь меня как плешивого пса, - шаг навстречу мне. Звезды исчезают, их прячут за собой грозовые тучи, воздух становится тяжелым, на город опускается красный туман.
- Ты отравляешь меня и мой мир. Исчезни. Я не хочу видеть тебя.
Эта высокая фигура в черном плаще, мой ночной кошмар, мое проклятье. Мой бывший друг, мой бывший любовник. Мы расстались навсегда больше месяца назад, казалось бы, все решено, все сказано...
Но...
Отодрать от себя паразита, не отдав ему хотя бы каплю своей крови невозможно. Но иногда бывает и так, что ты слишком поздно определяешь, кто же является кровососом. Меньше всего ожидаешь подобного предательства и наглости от любимого человека, однако сейчас я понял простую истину. Любимый человек всегда должен быть первым в списке подозреваемых. Так уж устроен несовершенный мир. Самые близкие люди причиняют сильнейшую боль, которую ни с чем не сравнить.
Тёмный искалечил меня и убил мою светлую половину, Аслан. Я до сих пор не смирился с тем, что ее больше нет. И я поклялся, что отомщу.
Палач повторял мне банальную истину, что месть - это блюдо, которое нужно подавать холодным. Потому я терпеливо выжидал, пока утихнет гнев и обида.
- Я вернусь и верну тебя, любимый! - Тёмный растаял в красном тумане. Только сейчас я понял, как больно мне дышать этим отравленным воздухом. Красный туман - это боль. Он так же, как и черный снег напоминает мне о существовании Ада.
Долго ли этот Ад будет меня преследовать?
Там, на краю совершенного мира я буду ждать тебя... Таджексис.