Месяц Матери... Также и день рождения Чампаклала. Так вот, 27 января мы поговорили с Иоландой, а 28 я хотел задать вам её вопросы. Иоланда, как вы знаете, это позитивная сила -- или, скорее, энергия, чем сила -- позитивная энергия.
Да, Позитивная, это прекрасно, в то время как в мире столько негатива, повсюду!
Повсюду. Однако, она, как и все мы, не так ли, мы видим состояние мира: разумеется, он полон негатива, вещей всё более и более негативных. Это грандиозная атака на ту Работу, которой вы сейчас занимаетесь.
Это грандиозная атака на Землю.
Безусловно. И те, кто знаком со Шри Ауробиндо и Матерью, и, следовательно, с вами...
О, да! Шри Ауробиндо; я знаю и очень ценю это! Он был тем, кто хотел соединить Землю и Небеса.
И она мне сказала, понимаете, что то, чем вы занимаетесь -- наша единственная надежда.
О! Бог мой!
Поскольку... (я говорю своими словами, но смысл именно такой) это Сила действия Шри Ауробиндо и Новая Эволюция, которая стоит за ней. Так что мы считаем, что совершаемая вами Работа -- это единственная надежда на то, чтобы перевернуть...
Работа, которую я совершаю...
(Отчаянно, если уж на то пошло) И она в нескольких словах (и ещё она мне сказала, что сейчас во Франции такое время, когда много говорят о концлагерях: те, кто ещё остался, посещают школы и тому подобные места, рассказывают)
Те, кто остался... кто остался?
Она говорит, что в интервью Фредерику де Товарницки в фильме "Семь дней в Индии с Сатпремом" вы рассказывали... Вы говорили, что это великая милость, потрясающая милость, и что внезапно вы ощутили радость, вы помните это? Я говорю приблизительно, она сказала обо всём этом гораздо лучше. И потом, состояние мира, особенно в области политики... Так вот, её вопрос звучит так: между безумием Америки и раздробленной Европы...
О, да!
...с одной стороны и Азией с её бесконечными страданиями с другой
О, да!
Что означает современный человек и то Действие, о котором говорит Шри Ауробиндо?
Современный человек, он погряз во Лжи. Это безнадёжно...
Но в том-то и дело, Иоланда ищет во всём этом искру света. Как мы можем открыться Силе Истины и Сознания, жить ею?
Мы можем жить ею.
Это и есть её вопрос, и сейчас вы могли бы ответить, если хотите: как жить ею?
Как жить? Чтобы жить Истиной, нужно выйти из этого мира. Чтобы жить Истиной, требуется невероятная храбрость. Есть множество точек зрения, с которых мы можем рассматривать нашу планету, эту несчастную планету.
Существуют тысячи способов смотреть на вещи.
К примеру, как космонавт в своей... и муравей в земле?
Да. Вы можете смотреть на эту планету -- нашу несчастную и таинственную планету -- с высоты, да. Или каким-то иным способом... Иоланда была женой генерального секретаря авиакомпании Air France, она могла смотреть на неё с высоты, можно смотреть на неё с медицинской точки зрения, можно с кулинарной -- и, похоже, что так и есть, все хотят сожрать эту землю, нашу несчастную землю. Земля полна несчастий, и все же она -- место великой Тайны.
Возможен также геологический взгляд на Землю, геология всегда меня интересовала.
И чем больше вы смотрите...
Всё, что мы делаем, это нападаем на Землю, чтобы сожрать её, пока есть возможность, в финансовом, медицинском или духовном смысле, но каждый хочет откусить от неё кусок, хочет питаться этой Землёй... Загадочная планета, плывущая среди звёзд, и именно здесь кроется наиболее великое таинство.
Но худшее из препятствий или болезней -- это так называемая религиозная болезнь.
Религиозность -- наихудшая вещь, поскольку все религии пожирают землю, каждая во имя своего конкретного бога, будь то ислам, христианство или что-то ещё; желание как можно больше доминировать, как можно больше откусить от соседа. Мне больше нравится геология. Все они рассматривают её как пищу, нашу землю, эту таинственную планету среди звёзд -- в этой земле присутствует великая тайна и великое противоречие. Она должна быть обителью красоты, но где здесь красота? Она хотела бы стать выражением музыки, но где здесь музыка?
Они обжираются, по правде говоря, все они просто обжоры с американскими претензиями...
Каждый со своими претензиями, но кто они на самом деле?
Все они лицемеры, все они фальшивки.
Но вы только что сказали -- могу я прервать на секунду? Вы сказали, что эта планета с противоречиями.
Да, здесь полно противоречий.
И теперь вопрос: мы знаем, к чему привели землю -- всё то, о чём вы только что сказали -- земля тонет в несчастьях, не правда ли, она на пике страданий...
В то время как существует невероятное сокровище!
Так как же отыскать это сокровище? Где находится иной мир?
О! Нужно копать, глубоко копать, чтобы найти его. Правда находится на дне дыры. Там, в глубинах, находится всё, что существует, Всё, что существует, Всё-Божественное. Но у кого хватит смелости докопаться до дна? Вас сразу же убивают, вы тут же становитесь мишенью.
Но Шри Ауробиндо сделал это, Мать последовала за ним, а вы продолжаете
Я не знаю, что я продолжаю.
Да, это так!
Нужно быть храбрецом, чтобы не покончить с собой.
Но когда ищешь, когда начинаешь, когда ступаешь на этот путь, возникает ли вопрос о суициде? Или же наоборот? Не так ли?
Дело не в суициде, а в том, что они хотят убить эту тайну. Поэтому Мать говорила мне: спрячься! Не говори ни с кем, чтобы никто даже не знал, что вы живёте... здесь: потому что это место сразу же становится целью для всех их одиозных религий, претендующих на "Бога". Религии -- величайшее препятствие, религии -- величайшее зло. Потому что каждая хочет быть уникальной, единственным господином. Мать говорила: время религий прошло.
Шри Ауробиндо говорил, что это рецидив всего того, что должно выйти из эволюции и исчезнуть. Для нас сейчас это не что иное, как религии! Между исламом и христианами это вопрос того, кто загребёт себе больше, психологически, материально.
Особенно материально. Каждая хочет быть господином.
Чтобы заниматься, как сказал Папа Римский, жатвой душ.
Где во всём этом душа?
Я не хочу разглагольствовать, не хочу понимать, но я хочу знать наверняка: мы всё это знаем, не правда ли, но с точки зрения того, где мы находимся сегодня, будет ли решена эта проблема, какова судьба земли? Будет ли ответ ясным и однозначным -- что это Божественное и оно овладевает своим творением или же оно позволит всему этому исчезнуть вот так?
Зачем он создал этот мир, если хочет позволить ему...
Он создал его для Радости и Любви.
Да, радости и любви, но где эти радость и любовь? Когда вам говорят о любви, то это страсть и секс, в этом нет любви!
О, да!
И что? Человек всё искажает, в его сознании всё деформировано.
Значит, закономерный вопрос: мы прибыли к сегодняшнему моменту, так позволит ли Божественное всему этому рухнуть, продолжится ли гниение и разрушение? Или же оно возьмёт ситуацию в свои руки и даст Свой Свет, Своё Сознание, изменит всё. Потому что время поджимает!
О, да. Времени мало, прошли целые века...
Да, которые всё подготовили, и мы подошли к завершению!
Мы подошли к точке, где должен произойти взрыв. Когда он произойдёт, куда мы направим свой парус? Мы прибыли в ничто, в неизведанное Ничто. Неизведанное -- это место тайны. Всё давно изучено. Они полагают, что им всё известно, что они знают всё на свете. Но они даже не знают, кто они такие. Именно в них заключена вся загадка радости и правды. Я не знаю иного способа, кроме как шагнуть прямо в неизведанное, если мы сможем его выдержать. Существуют -- как вы их называете? -- первооткрыватели.
И эти первооткрыватели идут в неизведанное, в тайну, это очень трудно вынести, стоять на двух ногах и не развалиться на части.
Они -- мишень, они становятся целью для всего того, что не хочет. Их хотят убить, потому что они невыносимы для всех тех, кто против. Сколько раз меня пытались убить после ухода Матери? Меня пытались убить, когда я ходил в каньоны Нанданама возле Ауровиля: когда эти убийцы оказались передо мной, на меня опустилась потрясающая тишина.
Малейшая реакция на их угрозу с моей стороны, и меня бы тут же убили. Но там присутствовала такая тишина, что они не смогли меня убить. Если бы я вздрогнул, проявил хоть какую-то реакцию, меня бы убили, но я посмотрел на них абсолютно спокойным взглядом, и они убежали. Они не могли вынести этого молчания, они не могли, не могли.
В глубинах этого молчания присутствовало что-то ещё. Что? В глубинах этого безмолвия пребывало: ТЫ ЕСТЬ ТО.
Там стояло существо, которое было тем, что оно есть, без всяких претензий, без притворства. Не было никаких претензий, никаких я-моё, лишь громадное "что" существа, являющегося тем, что оно есть, просто тем, что оно есть. Нет ничего более экстраординарного, чем просто быть тем, кто ты есть. Наихудшее препятствие, наихудшая болезнь в мире -- это религия, она прилипает к нам, заставляя заниматься словоблудием. Тот, кто не знает собственной истины, кто является просто вопросом, колоссальным вопросом, содержащим в себе собственную силу, собственное могущество быть тем, кто ты есть. Здесь не может быть никакого притворства, это слишком просто, чтобы быть выносимым. И когда убийцы ушли, убежали под этим безмолвным взглядом, лишь тогда моё сердце внезапно судорожно заколотилось. В этой безмолвной неизведанности, в глубинах себя, есть тайна, непостижимые, безграничные глубины и грозное "что?", "что?". Мы есть то, что кричит, взывает оттуда. Нужно это пережить, нужно это выдержать. Поэтому Мать говорила: спрячься, не встречайся ни с кем. Очень опасно быть самим собой, это совершенно невыносимо. Если бы люди встретились с таким существом, они бы, без сомнения, не выдержали. Они бы немедленно его убили.
Это великая тайна человека: какое Ты пребывает там, внутри? Что означает это Ты?
И тогда они говорят "Бог" -- ещё одна ложь -- потому что это все боги вместе взятые. В Индии, которую они собирались просвещать, в которой собирались проповедовать, истина была очень простой, слишком простой. Поэтому требуется мужество, чтобы войти в эту пустоту, которая есть Всё, которая является всем. Единственное, что они могли сделать, это стать завоевателями с раздувшимися эго, я-моё. Они ничего не знали об этом Я, поэтому они их сжигали, они их убивали... Меня сжигали не знаю сколько раз. И в конце пути из костров и адских пыток я чувствую эту невыносимую Тайну. Опасность не где-то там, она здесь, но быть тем, кто ты есть -- совершенно невыносимо. Это человек, который ещё не стал человеком.
Они хотят сожрать это...
Но всё же эволюция держит путь к этому неизвестному...
Да. Вся эволюция направлена на поиски именно этого неизвестного.
Так не настал ли момент, или...?
Есть точка, в которой всё должно взорваться.
Да. Так, может быть, мы находимся в этой точке взрыва?
О! Да! Нужно, чтобы вся окружающая ложь пожрала сама себя, чтобы мы могли выплеснуться во что-то другое, в иную вещь.
Но каким образом мы -- те, что ещё не является этим Новым Существом, этим Неизвестным, как вы его называете -- каким образом мы должны действовать, чтобы... (Потому что в нас есть стремление увидеть изменение Земли), короче, как мы можем помочь? Что нам делать?
Но именно таким образом; как можно более интенсивно задаваясь этим жгучим вопросом "что"! Очень трудно становиться тем, чего пока ещё не существует.
Но где-то оно уже должно существовать! Только мы не знаем.
Где-то... да. Ну что же, именно в этом неизвестном "где-то", в одиночестве, нужно становиться чем-то, в тишине, невыносимой тишине. Каждый из нас -- нота грандиозного оркестра, пока ещё не знающая этого. Просто призыв. Крик. Те, чей призыв наиболее жгучий, они могут пережить это, стать этим. Становиться тем, кто ты есть, очень трудно, нужно спрятаться, нужно кричать, кричать до тех пор, пока ты не будешь вынужден, вынужден стать тем, кем ты был всегда. Требуется некая плотность бытия, которая совершенно невыносима.
Потому что нет тридцати шести вещей, есть только одна вещь. Некая безмолвная плотность, которая может всё.
Невыносимая простота, тайна всех веков, обнажённая, пребывающая прямо здесь. Там нет философии, там нет слов. Оно никем не обнаружено, но оно обнаруживается прямо в самом себе... Именно этого не выдержали убийцы в каньонах...
Безмолвное ничто, настолько могущественное. Его невозможно измерить нашими электронными или какими-то иными устройствами: когда они измеряли в Женеве на электронных весах, я сам был поражён... Это было настолько тяжёлым и плотным, но его невозможно было измерить, оно ничего не весило. Единственная измеряемая вещь во всём этом -- всемогущая любовь, но она неизмерима.
Странно, то, что вы говорите, совпадает с тем, что говорится в Упанишадах и Ведах, некоторые вещи, которые вы сказали, пересекаются...
О, они говорят ТАД ЭКАМ, то ЕДИНОЕ... это настолько далеко от наших религий и философий...
Тут не стоит вопроса о религиях: "ЕДИНОЕ", имеющее множество имён, которое учёные называют разными именами. Но на днях вы также сказали мне, что главный закон супраментального мира, как его называет Шри Ауробиндо, состоит в том, что нет никакого противостояния, оппозиции: это мир, где всё едино, в гармонии.
Да, это Гармония.
Гармония. Там примиряются все противоречия, и эта гармония должна быть чудесной музыкой!
О, да! Я слышал эту музыку! Это чудесная Музыка... Ты готов разразиться божественными рыданиями...
Однако, всё, что вы сейчас сказали, вы извините, но если подытожить то, что вы сейчас сказали, то получается, что на этом пути ты встречаешь величайшие трудности, величайшие горести. Но как же так! Почему? Если мы идём к Солнцу, то идём к Солнцу! Зачем все эти... как бы сказать; почему мы говорим об убийствах, о том, чтобы прятаться, обо всех трудностях мира; но если это солнечный путь, то мы следуем по нему с улыбкой, с радостью в сердце, поэтому я не понимаю, тут противоречие.
Противоречия в том, что пока ещё находится вне Солнца, пока ещё... вне Музыки, пока ещё вне этого неизведанного -- этой единственной Вещи, к которой обращаешь свой крик, свою невыносимую любовь и становишься тем, к чему взываешь, становишься в процессе продвижения... Некий призыв, который заставляет быть...
Это очень утомительно... становиться тем, чего пока ещё нет, пробуждать это к существованию.
Каждый должен искать сам, тайно находить то, чем он был всегда. Вот, пусть каждый найдёт то, чем он является...