В церкви стояла тишина. Только шаги уходящего прихожанина эхом разносились по помещению храма. Святой отец тяжело выдохнул. Он начал уставать от грешников, которые приходили на исповеди. Все чаще исповедник чувствовал, что силы его веры уже недостаточно, чтобы продолжать службу в храме. Тяжело привстав со скамьи, он расправил рясу и толкнул дверь кабинки для исповеди, чтобы выйти наружу. - Святой отец, я согрешил... Выслушайте меня.
Клирик замер. Он не слышал шагов, он не слышал шуршания одежды, он не слышал даже, как скрипнула соседняя дверь. Пусть так. От служения Господу его никто не освобождал.
-Говори, сын мой. Что гнетет тебя? - отец Джереми очень надеялся, что гость не услышал волнения в голосе. Решив пока что не думать об этом, священник сел обратно на скамью.
- Согрешил... - в голосе прихожанина читалась грустная улыбка - Я не верю в вашего Бога. Она верила и хотела, чтобы я когда-нибудь пришел сюда. Пусть даже один. И вот...я пришел... - задумчиво произнес гость и замолчал.
Вечерело, а отец Джереми был на ногах с рассвета, так что гость начал его раздражать своей нерешительностью. Святой отец мысленно укорил себя за эти чувства, недостойные исповедника.
- Расскажи мне о ней. Вы согрешили? Что именно ты сделал? - решил прервать раздумья гостя священник.
- Я убил человека, святой отец, и не одного, - абсолютно спокойным, лишенным эмоций голосом произнес произнес пришедший. - Она...её звали Лариса, Лара... я называл её Чайкой, если Вам интересно. Ей было лет десять или двенадцать, я толком и не знаю. Она каждый день разносила булочки по торговой площади, что в центре перед ратушей. Вы могли её видеть, если бывали там... Маленькая девочка с огненно-рыжими волосами и яркими зелеными глазами, цвета сочной летней травы...
Святой отец вспомнил эту вечно улыбающуюся девочку, которая излучала добро... Свет просто бил из нее, хлестал нескончаемым потоком, так что умеющим видеть иногда даже приходилось прикрывать Зрение, чтобы не прослезиться от силы свечения, которое резало глаза. Но около четырех месяцев назад девочка пропала, а по улицам понеслись нехорошие слухи... Её многие знали, она бросалась в глаза. "Да и чего греха таить? - подумал отец Джереми. - Я и сам даже в посты иногда покупал у нее сладкие пироги, которые она продавала на площади, помогая отцу. Было, было..." В памяти священника пронеслись картинки из недалекого прошлого... Рыночная площадь, девочка с лотком и пирогами... и стайка бродячих собак, следующих за ней, как верные телохранители... Её любили животные... Истинная Природница...
В этот миг до святого отца дошел смысл сказанного гостем, и у него предательски ёкнуло сердце. Но вот то, что сказал незнакомец дальше, одновременно и успокоило и напугало исповедника.
- Я нашел их, отец. И отомстил за неё...
***
-Эй, падаль, тащи еще вина! - проорал хриплый голос, перекрывая остальных орущих, и обглоданная кость, пролетев через комнату, ударила Орма в плечо.
Ударила так сильно. Что мальчика развернуло, и он крепко приложился об стену. В комнате заржали несколько человек, и в паренька полетели объедки с остальных столов. Орм, прикрывая голову рукой, на четвереньках пополз к двери. Сохранять остатки гордости с разбитой в кровь головой было бы глупо. Выбравшись в коридор, подросток зло сплюнул на пол и грязной рукой дернул рабский ошейник, привычно поправляя его. "Хоть какая-то от железяки польза", - подумал Орм. Машинально он стер с ошейника брызги жира от брошенной кости. Пробираясь коридором, он почувствовал какое-то движение за спиной, но, резко развернувшись, увидел лишь голые стены, закопченные подсвечники и несколько дверей. Спустившись на первый этаж дома, туда, где нещадно чадила кухня, он услышал шум и крики, доносившиеся из столовой. "Опять кого-то порежут. Как напьются, так давай за ножи хвататься. Ублюдки."
Орм к этому привык. За два года, что он ходит рабом у Щуплого, паренек не раз и не два наблюдал потасовки внутри банды. А чем еще прикажете развлекаться людям, промышляющим мелким разбоем по окраинам столицы? Карты, драки, портовые шлюхи. Единственное, что его обрадовало - это то, что он успел вовремя уйти, и ему не перепадет в этот раз.
- Когда я вырасту, я убью их, - сказал мальчик, вытаскивая из подвала бурдюк с вином.
- Ну что ты в самом деле, - привычно-устало отмахнулась кухарка, подхватывая из рук Орма бурдюк. - Вот увидишь, сынок, все еще наладится.
- Не уверен я в этом, мам, очень не уверен, - мрачно произнес мальчик.
Гуда порой удивлялась, откуда у тринадцатилетнего мальчика в голосе прорезается такая....взрослость, что ли.
- Ладно, давай оба кувшина, - Орм потянулся к кольцу чтобы закрыть люк в подвал.- Что-то у них все еще не заканчивается разборка. Странно. - мальчик прислушался, но толстая тяжелая кухонная дверь скрадывала большинство звуков.
Бэнни большими глотками пил вино из кружки, когда в его горло влетел метательный нож. Хрустнуло, брызнуло, фартовый захрипел и упал под стол. Сидящие в комнате резко повернулись в сторону двери.
В дверях стоял незнакомец. За его спиной клубилась тьма коридора. Пришлый резко вскинул руки, что-то тихо произнося под нос - и в комнате погасли все свечи. Всем показалось, что даже лунный свет стал тусклым, словно пропущенным через угольное сито. В комнате повисла долгая пауза, которую нарушило шипение выходящих из ножен клинков. Шипение было медленным, глубоким, тягучим, предвещающим. Через несколько секунд опять стало тихо, только хриплое дыхание десятка бандитов нарушало тишину.
- Ты кто? - хрипло крикнул один из них.
- Странник, - ответил шепот, доносящийся, казалось, сразу отовсюду.
Кто-то в комнате сдавленно всхлипнул.
- Это же Лига! По вашим правилам, вы сами должны озвучить приговор и судью, - собрав все силы и уняв дрожь, сказал всхлипнувший уже громче.
- А ты неплохо осведомлен, - в шепоте явственно послышалась усмешка. - Вы все приговариваетесь к смерти. Я ваш судья.
- Но что мы тебе сделали? - удивился бандит взявший на себя инициативу разговора. - Мы никогда не переходили дорогу Лиге Странников! - его голос выдал истерику.
- Нет. Но один из Вас лишил чести и жизни девочку, которая была дорога лично мне., Лига не при чем, остальные не остановили его...
В темноте прозвучал свист рассекаемого воздуха, и вслед за ним хрип оттуда, где был бандит, говоривший со Странником. Хлопнула дверь и закрылись ставни единственного окна, отсекая возможности бегства. Щелкнул самострел.
Комната наполнилась лязгом клинков и криками умирающих...
Орм пошел было к двери, но та резко распахнулась, и они с матерью увидели Щуплого. Бандит был залит кровью, его глаза будто вываливались из орбит. Щуплый попытался что-то сказать, но лишь захрипел. А кухарка с сыном увидели лезвие клинка, резко появившегося из груди и тут же ушедшего обратно. Тело бандита рухнуло навзничь. За ним стоял неизвестный. В коридоре уже не горели свечи, но Орм видел, что темные волосы пришельца вздыбились, по щеке текла кровь. Из плеча торчал болт самострела, в правом бедре - метательный нож, а в руках подрагивали клинки, сталь которых отсвечивала голубым. Незнакомец окинул взглядом кухню и метнулся в коридор. Рабы слышали, как он, споткнувшись, ударился о тумбочку, и на пол полетел подсвечник. Мальчик хотел выйти в коридор, но тут дверь, ведущая на улицу, вылетела вместе с косяком и упала внутрь дома. В темноте послышался голос, подобный громовому раскату.
- Лаир, чертов идиот, ты где? - судя по голосу и вылетевшей двери, в новом госте этого дома было не меньше двух метров роста.
- Тише...
- Для кого? Ты всех перебил!
- Не ори...
- Твою эльфийскую мать!
- Успокойся! Это просто царапины... м-м-м... черт... да не дергай ты руку, идиот.
- Хреново-то как... Надеюсь, ты мне потом расскажешь, для чего это все...
Было слышно, как в доме разлетается во все стороны мебель, а хозяин громового голоса поднимает черноволосого.
- Потом... - еле слышно прошептал тот, кого называли Лаиром.
- Не смей мне тут терять сознание, слышишь! - проорал второй пришелец.
- Потом...
- Лаир!
- Угмс...
- Гребаный полукровный мститель! Где ж вас таких делают...
Орм и Гуда сидели на кухне на полу, прижавшись к друг другу, слушая, как удаляется хозяин голоса, и не знали, что с этим со всем делать. Разве что ждать утра, когда пойдет патруль стражи. Ночью они старались не появляться в этом районе...
***
Святой отец пребывал в тихом шоке. Через тонкую деревянную стенку от него сидел тот, кого городская стража искала вот уже три дня... Тогда в доме нашли двенадцать трупов и двух испуганных рабов. Кроме трупов, в столовой дома обнаружился воткнутый в стену кинжал с наколотым на острие письмом... В письме - приговор и печать. "Человек, стоящий на пересечении двух дорог"... печать Лиги Странников, одного из кланов наемных убийц... Это был единственный смешанный клан в Ойкумене. Если большинство кланов делились по специальностям или расам, то в составе Лиги были все, начиная от орков и заканчивая мршанцами. От воинов, до воров и магов... Пожалуй. это был самый странный клан наемников, когда-либо существовавший в Ойкумене. Но священник не знал этого. Наверно, к лучшему.
Отец Джереми не мог пошевелиться или что-то сказать, пока из соседней кабинки не послышалось:
- Спасибо, что выслушали. Прощенья мне не нужно. Надеюсь, ей стало от этого легче там, в чертогах вашего Бога.
Дверь кабинки легко скрипнула. Церковник опомнился и поспешно выскочил из своего ненадежного укрытия, но в храме вновь было тихо и пусто.
- Ну что, Лаир, стало легче? Может теперь расскажешь, зачем ты бойню устроил? - спросил двухметровый, русоволосый варвар.
- Нет, - грустно улыбнулся полуэльф, - но, надеюсь, она улыбнулась, глядя на меня сверху.
Лаир прищурился и посмотрел на солнце.
- А по поводу бойни... Яр... она была вылитой моей младшей сестрой... Да, чистокровный человек, но у нас был один отец, сестра погибла, когда орки взяли Эскен на юге лет десять назад. Когда я увидел девчонку на улице, у меня сердце защемило. Так мы и познакомились. Я помогал ей чем мог, а потом узнал, что эти мрази... Нашел их и... Впрочем, ладно. А как ты меня отыскал?
- Да проще некуда. Приехал в город, пошел шататься всюду и тебя искать, благо знаю, где. Поспрашивал... Мне сказали, что ты не в себе был... А дальше амулеты помогли, вовремя успел. Ладно, пойдем, нас уже Вестник в кабаке заждался, - варвар поправил окованный железом круглый щит, висящий за спиной, поудобней перехватил секиру и решительно двинулся в сторону центра города.
- Кстати, Яр, спасибо - догнав приятеля, прокричал Лаир, чтобы его услышали в городской сутолоке.
- За что? - удивился варвар, остановившись.
- Ты не умеешь врать, - улыбнулся полуэльф. - Мне сказали, что ты оплатил заказ на этих ублюдков задним числом, чтобы меня не наказал клан.
- Знаешь, - варвар посмотрел на друга, который доставал ему только до груди, - у нас считается, что месть дело святое, так что не за что благодарить. Я всего лишь выполнил долг - поддержав друга. Закрыли тему.
- Закрыли, - вздохнул полуэльф. - Но это не значит, что я не имею права отблагодарить тебя ужином в корчме. - и, улыбнувшись, он двинулся в заведение, где их ждал Вестник клана.
Зайдя в корчму, они уселись за свой любимый стол в углу и стали ждать гостя. Ожидание оказалось недолгим.
- Лаирасул, Ярополк, - произнес самый обычный крестьянин, появившийся рядом словно бы из ниоткуда, и кивнул каждому.
- Вестник, - уважительно поздоровались наемники.
- Вам привет от старших, - крестьянин положил на стол письмо. В таких мудрено свернутых и хитро запечатанных посланиях обычно был текст очередного задания...
***
- Ну? И что ты думаешь? - спросил Ярополк. Узкая кушетка под могучей спиной жалобно скрипнула, когда воин попытался лечь поудобней.
- Да ничего, - отстраненно ответил татуировщик, перебирая инструменты.
- В смысле - ничего? - возмутился Ярополк,
- Яр, да что тут думать? - всматриваясь в иглы, тихо ответил Лаир. - Сам посуди. Это наше далеко не первое дело - подумаешь, кто-то оплатил его смерть. Ты же не спрашиваешь свой топор перед ударом, согласен ли он убить твоего противника...
- Нет, но иногда прошу у него помощи.
- Ну, вот и считай, что нас тоже попросили... о помощи. А теперь лежи тихо и зажми вот это зубами, - мастер протянул полоску толстой кожи, всю покрытую рядами старых отпечатков.
Ярополк замолчал, всем своим видом показывая недовольство. Он знал, что процесс нанесения татуировки очень болезненный. Все дело в ингредиентах краски. Там были щедро перемешаны экстракты плоти нескольких видов нежити, нечисти и светлых существ, которые тело человека не хотело принимать. Боль от нанесения была такой, что было бы впору умереть, но это было невозможно. Зато если человек терял сознание во время процедуры - краска выходила наружу, а на коже оставался большой ожог. Половина татуировки варвара была нанесена еще полгода назад. Тогда он затащил случайно встреченного на улице Вестника в кабак, отпраздновать свой день рождения. Там, хорошо набравшись, Вестник начал заводить споры относительно способностей воина, подбивать Ярополка "на слабо". Итогом стал поход к мастеру-татуировщику.
На пороге неприметной мастерской в квартале Ремесленников их встретил эльф, точнее полуэльф, но спьяну и в темноте арайец этого не разобрал. После короткого разговора и возмущенных, но тихих воплей полуэльфа, Вестник потащил Ярополка в мастерскую на кушетку. Несмотря на то, что в луженом желудке варвара плескалось несколько литров крепкого алкоголя (а может, именно поэтому) на середине процедуры в пьяном мозгу воина появилась мысль, что ему ОЧЕНЬ больно и несколько травм, желательно сломанные руки, чтоб больше не смел так делать, татуировщику не повредят.
Когда Ярополк очнулся, он увидел полуразрушенную мастерскую, сломанную пополам кушетку и вышибленный оконный переплет. На потолочной балке сидел растрепанный художник в порванном костюме и бесстрастно целился в него из маленького ручного арбалета. В метре от Ярополка стоял Вестник, протрезвевший и со шприцем в руках, дрожащих, будто повозка на горной дороге. Как потом выяснилось, в арбалете были стрелы, смазанные мощным парализующим ядом, а шприц - полон мощного антидота, который заодно и протрезвил буяна. После этого арайец уже не нашел ничего удивительного в том, что татуировщик оказался Странником, таким же, как и его клиент.
Так и состоялось знакомство грубого варвара и педантичного полуэльфа. Знакомство, за полгода и три выполненных задания ставшее стержнем хорошей и крепкой дружбы. Которая, впрочем, была не такой уж и редкостью между Странниками.
- Ну что, готов? - вопрос Лаира вырвал воина из раздумий.
Варвар сжал кусок кожи зубами, взялся за стальные ручки в полу, и, сделав глубокий вдох, кивнул.
...Когда Ярополк смог сфокусировать взгляд, он понял, что ручки благополучно вырваны из пола вместе с парой половиц.
- Блин... Как всегда. С меня новый пол, - прохрипел арайец. В горле пересохло, и говорить было больно.
- Не переживай, - ответил мастер, смывая с рук кровь и краски. - Подобные затраты входят в цену татуировки.
- Но ты-то мне ее проспорил! - возмутился пациент, хватаясь за кувшин с пивом, стоящий рядом на столике.
- Как тебе будет угодно, - Лаир равнодушно пожал плечами. А теперь иди и спи, а то на тебе лица нет, а ко мне еще клиент должен подойти.
- Слушай, я по поводу этого все думаю... как его... ну... Амбуда.
- Абдула?
- Да...
- Не думай, - перебил друга полуэльф, - просто не думай. А с утра я тебе все объясню. Согласен?
- Ладно. Если что, я в гостевой.
- Отдыхай, друг, - мастер искоса, посмотрел в сторону воина и тихо потянул из рукава метательный нож, разжигая в душе бурю эмоций. Легкий, практически неощутимый, но при этом резкий взмах руки - и нож полетел точно в шею друга. В последний момент варвар слегка отклонил корпус, и сталь вошла в стену.
- А если бы не промахнулся? - Ярополк спросил вроде бы спокойно, разворачиваясь к собеседнику лицом, но его глаза начали наливаться кровью.
- Вообще-то, я и не должен был промахнуться, - хищно улыбнулся полуэльф. - А теперь попробуй мне описать свое чувство. Что заставило тебя уклониться? - глаза Лаира выражали исключительно профессиональный интерес.
- Я так понимаю, ты собирался перерезать мне шейную вену? - до варвара начало доходить, то что произошло, и по шее, в том месте, кудадолжен был войти нож, пробежал холодок.
- Ага... верно понимаешь. Ну что ж, у тебя получилось. Смотри, в драке от этого умения толку нет, там и так океаны агрессии и море адреналина. А вот в подворотне или на посту от моих коллег убережет. Так что поздравляю, друг - полуэльф особо выделил голосом слово "друг", - ты один из немногих, кто ходит в этой стране с Глазом Отоса на теле.
- Спасибо, - варвар устало улыбнулся, махнул рукой и поплелся вверх по лестнице. Сил на то, чтобы разозлиться как следует, уже не было.