Степанов Роман : другие произведения.

Как я провел лето

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Как я провел лето

Ужас преподавателя литературы, или школьное сочинение в пяти главах

Глава первая

Или за что я не люблю телефон

   Я питаю особую страсть к воспоминаниям определенного свойства: они никогда не происходили со мной на самом деле. Сидя на уроках литературы и глядя на уныло-зеленую стену, я и не подозревал, что однажды захочу вернуться сюда, и дать ответы на множество вопросов, задаваемых учителем, коих никто и никогда, теперь, не задаст мне вновь. Тем не менее, глядя на посеревшую из-за сгустившихся сумерек белизну обоев, я до сих пор продолжаю придумывать как вопросы, так и ответы на них.
   О, это было памятное лето. Самое веселое и тяжелое одновременно. Его тяжесть неизменно ассоциируется у меня с компрессором, жутко неудобной штукой которую не знаешь за что ухватить, а веселость отдает пронзительным скрипом колес старой тележки.
   Но, обо всем по порядку.
   Итак, как же я провел это самое злосчастное лето? Для начала где. Это был парк, тот самый, набивший всем оскомину, "парк культуры и отдыха", носивший в народе гордое прозвание "Летний сад", и представлявший собой скопище обглоданных дендрологами деревьев, старых каруселей, на которых в редкие дни каталось больше трех человек за раз, и существующий, за счет пожертвований бизнесдам и господ, зоопарк. Как ни странно у этого заведения даже имелись конкуренты, с коими он непрерывно и успешно боролся. Мне довелось устроиться туда на летние заработки.
   Началось все это со звонка. Все события, в которых я, так или иначе, бываю задействован, обозначаются для меня звонком, что отнюдь не добавляет авторитета в моих глазах этому средству связи. Звонил мой друг Сергей.
   "Здорово Роман!" - Бодро выкрикнул он.
   "Здорово" - Отозвался я.
   "Как дела?" - Это самый ни_к_чему_не_обязывающий вопрос за всю историю человечества, с таким же успехом можно говорить о погоде, об учебе или работе. Хотя некоторые умудряются находить в подобных рассусоливаниях даже некоторую приятность. Очень жаль, но Серёга, именно из этой категории людей, людей деятельных активных и потому нагоняющих на лентяев, вроде меня, чувство неподконтрольной меланхолии.
   "Нормально" - Завываю я в трубку. Звонить в двенадцать утра во время летних каникул, чтобы узнать как у меня дела, что может быть нелепей?
   "Слушай, есть такое дело, ты поработать не желаешь?" - Все это он выговаривает заученной скороговоркой, весьма вероятно, что в списке желающих, тире не желающих, я далеко не первый. Тем не менее, предложение сие выбивает меня как из ступора, так и из колеи, так что я попадаю прямиком в чью-то чужую тарелку, даже как-то неудобно. Как я уже говорил я жуткий лентяй, но, ко всему прочему, я еще и жуткий консерватор, посему, изменение текущего графика моей жизни, вполне надо сказать меня устраивающего, не слишком радует. Тем не менее, я, каким-то образом, пересиливаю себя и ухитряюсь привнести в звучание своей речи некое подобие интереса.
   "А где?" - Действительно, где?
   "В летнем саду! Мы тут с парнями договорились, пойдем одной бригадой!"
   "И Вася идет?" - Помниться он последнее время асфальт клал по необъятным трещинам нашей, сравнительно, небольшой родины.
   "И он тоже." - Кивает в ответ трубка.
   "Ну, значит иду." - Мой трудовой энтузиазм выбил войска лени с насиженных территорий и с диким боевым кличем ломанулся куда-то в сторону желудка, заставив последнего воззвать о помощи.
   "Круто! Значит, завтра подходи в десять часов к летнему саду"
   Вот так я обратился из праздношатающихся балбесов, во вполне себе полезную зверушку, представителя класса трудящихся. Благословенны, будут те времена, когда я мог выбирать себе место работы по той компании, что там собиралась, а не по зову дырявых карманов и жадных до всякого добра глаз.
   Толпа народу, приснопомянутая бригада, сгрудилась в точно описанный срок возле офиса президента наших будущих доходов, прораба наших трудодней, Биг Босса и начальника оф всея ваще товарища Как_его_там. Паспортные данные его моя память погребла столь надежно, что обозначить хотя бы часть его имени представляется совершенно невозможным. Сей достойный муж, быстро отделил зерна от плевел, то бишь садоводов, куда попали все девчонки, от бойцов разрушительно-созидательного характера, проще говоря, разнорабочих, и благословил всех на подписание контрактов.
   В этом кабинете, запрятанном за запароленной дверью, и метровыми стенами постройки второй половины восемнадцатого века, нам встретилась Чрезвычайно Милая Девушка из тех, что легко покоряли сердце Оноре де Бальзака. Переписав всю ту длинную череду невнятных цифр, что каким-то образом, и, на мой взгляд, вопреки всякому смыслу, ухитрялись отразить всю мою жизнь, она отослала нас обратно, в полное распоряжение нашего отца на пол ставки Как_его_тама.
   Отец бодро описал нам прелести нашего будущего существования и ненавязчиво скомандовал приступать к работе под угрозой расстрела на месте. Нельзя сказать, что наш энтузиазм мог свернуть с места горы, но, тем не менее, признаки жизни мы все-таки проявили. В частности переоделись и выстроились перед объектом номер один по списку Биг Босса.
   Для начала нас сослали на, скрытую от глаз посторонних, урбанизированную помойку, какую мог изобрести только извращенный ум Джорджа Лукаса, либо русская рачительность. Зажатые между складом и главным зданием, в прошлом усадьбой некоего генерала, это были, как потом выяснилось, владения Сварщика. Все вокруг было завалено различным металлическим ломом. Среди гигантских шестерней и ржавых прутьев, сомнительного происхождения, высилась недееспособная тележка, в виде утки, вызвавшая у нас самые противоречивые чувства.
   Подбежавший Биг Босс, вновь позаимствовал мудрости у Цезаря, и нас с Васей отделили и отдали во власть Дизайнерши. Считалось, что это более легкая работа, нежели то, что должны были делать остальные, так что они проводили нас обвиняющими взглядами, а мы, как водится, отделались злорадными ухмылками.
  

Глава вторая

Земля, вода и миссис Д

   Миссис Д известила нас с Васей, что мы будем делать альпийскую горку, для чего необходимо насобирать живописных камней, перекопать окаменевший до состояния звонкого стука глиняный курган и замаскировать все это дело слоем чернозема, который почему-то был насыпан в другом конце парка.
   - Нехило блин. - Вырвалось у меня.
   - А фигли ты хотел? - Отозвалась миссис Д. Признаться, я был шокирован, так что даже врученную мне лопату безропотно вогнал в плоть будущей горки, вышеупомянутый звонкий стук не заставил себя ждать.
   Не знаю, какими соображениями воспользовались предыдущие работники, когда насыпали это захоронение, однако они умудрились закопать там великое множество кирпичей, досок и даже бордюрный камень, совершенно неподъемный, чья одинокая туша торчала из земли, заменяя собой надгробье. В конце концов, было решено использовать это чудовище в качестве детали будущей композиции, ибо, что с ним можно сделать еще никто не знал.
   Вскоре я сидел на коленях, методично выгребая из земли один за другим кирпичи. Лопату давно заменил совок, который оказался более подходящим инструментом для подобных работ. В следующий момент металлический звон возвестил о том, что я наткнулся на что-то твердое, факт, на общем фоне, вряд ли заслуживающий внимания, если бы то, что показалось в следующий момент из-под земли, не оказалось рукой. По счастью она была каменной. Как бы то ни было следующие полчаса мы потратили на извлечение этого ценного артефакта эпохи совкового сталинизма с помощью наиболее подходящего, во всех смыслах, инструмента. Вслед за рукой потянулось все остальное, местами камень был сколот, и внутри виднелась проржавевшая арматура, скрепляющая части в одно целое. Попутно нами были разрыты два муравейника и одно гнездо двухвосток, так что Вася, испытывающий к этим существам чувство стойкой и, самое главное, взаимной, антипатии, быстро переключился от раскопок к перекапыванию противоположного края кургана.
   Вездесущий Биг Босс, оглядев нашу находку, определил доставить ее на свалку, для чего у бабушек-садоводов, со скрипом, была реквизирована тележка. Статую подхватили могучие руки наших сотоварищей во труде и водрузив ее на колесный пьедестал укатили к Архитектору, в надежде что тот сумеет вернуть каменному Лазарю хоть какое-то подобие жизни. Я так и не понял, была ли это женщина с веслом, или все же пионер с горном.
   Когда процессия скрылась за углом, мы, применив на практике правило Архимеда, покидали весь обнаруженный хлам в образовавшуюся яму и присыпали все это землей, лишив потомков радости игры в юных археологов, но зато оставив им все прелести подземных камней. Затем, когда время кидать камни закончилось, пришло наше время их собирать. Вы даже представить себе не можете, как это сложно обнаружить подходящий камень в местах, где не то что гор, холмов и тех не наблюдалось, да и ледник не дополз, остановившись десятком другим сотен километров севернее. Помощь пришла как нельзя вовремя. Миссис Д времени не теряла и успела обнаружить большое количество необходимых образцов, правда руководствовалась она исключительно их внешним видом, потому поднять их было не всегда реально.
   Процесс расстановки собранных сокровищ напоминал сцену с дядюшкой Джерома К Джерома, решившего повесить картину, вот только вместо дядюшки у нас была миссис Д. Сначала мы клали камень так, как нам было удобно, затем переворачивали его, чтобы он смотрелся лучше, после чего он переносился в другое место, где все начиналось сначала.
   Когда мы возвращались с очередного похода за камнями, нам навстречу выскочил Биг Босс и с радостным кличем индейца загнавшего вепря, объявил, что мы пойдем сейчас снимать гараж с приехавшего грузовика. Не знаю как Васе, но мне делать этого очень не хотелось. Словно услышав мои мысли, Биг Босс порадовал нас заявлением, что штука эта весьма тяжела и для вира-майнирования неудобна. Что укрепило меня в мысли о том, что от участия в этом мероприятии следует уклониться любым способом. С ходу отметя все мои аргументы о том, что миссис Д на нас рассчитывает, Биг Босс напомнил всем присутствующим о том что он, помимо всего прочего, еще и президент наших будущих доходов, а посему его приказы котируются по спец тарифу. Поняв, что отпираться бессмысленно мы побрели вперед к добровольно-принудительному трудовому подвигу.
   Подвиг выехал к нам верхом на грузовике, куда, как я понял, его все утро заталкивала остальная часть команды. Грузовиком правил Водитель, веселый дядя, чего стоит только тот факт, что съехал он к нам по ступенькам, решив, что делать крюк из-за такой мелочи как четыре бугра на дороге верх занудства. Биг Босс ничуть не соврал, эта штука действительно была тяжела и крайне неудобна. Ее размеры я вполне оценил, пока катился на бортике чудом выжившего грузовика вынужденный прижиматься к жестяному боку, дабы избежать встречи с ветками пролетающих мимо деревьев, которые на скорости в сорок километров в час неожиданно приобрели невиданную жесткость.
   Представьте себе картинку, шестеро человек стоят возле грузовика, кузов которого, словно невиданным тентом, покрыт серебристым металлом гаража ракушки. Как ни странно, но снять его оказалось не так уж и сложно. Мы спихнули гараж вниз и кое-как отбуксировали в какой-то заброшенный уголок летнего сада, о существовании которого я и не подозревал, хотя был уверен, что знаю об этом месте все. Как выяснилось позже, я сильно ошибался.
   Во время обеденного перерыва мы вышли в город, прикупить провизии или же посетить столовую, кто куда. Для меня фирменным блюдом этого сезона стал пакет неудобоваримого напитка, с, неизвестно каким умником рожденным, названием "санта", и ванильной булкой. Позже были испробованы различные варианты этой композиции, но составляющие булка - пакет, остались для меня неизменны.
   После обеда мы любили лечь где-нибудь и сделать вид, что спим. Факт отсутствия в раздевалке дворников хоть какого-нибудь подобия лежанок нас не смущал, стулья всех вполне устраивали. Среди всех этих метел и носилок, рядом с окном позволявшем оценить монументальность дореволюционной постройки, где размещалась та самая дворницкая, я чувствовал себя на удивление очень неплохо. Возможно, сказывался тот факт, что идти отсюда можно было только на работу. Туда мы вскоре и отправились.
   Биг Босс вернул нас с Васей миссис Д и мы принялись таскать чернозем, посыпая им богатую камнями поверхность газона и вообще все что попадалось по пути, так как врожденная лень не позволяла нам обоим накладывать столь легкую для транспортировки вещь как чернозем, особенно после камней, без горки. Вскоре любой Мегрэ, старше трех лет мог сообразить, откуда возится столь нетипичная, для наших широт, грунтовая поверхность, чем многие не преминули воспользоваться. Вновь проявившаяся народная рачительность ухитрялась приделать ноги чему угодно и как угодно. Для этих целей подходили пластиковые пакеты, мешки из-под сахара, видимо всегда лежащие в кармане у всякого уважающего себя садовода, и просто горшки, куда теперь оставалось добавить какое-нибудь растение.
   Собственно нам было все равно, даже если б они предлагали нам самим помочь им насыпать продукт в предложенную тару, мы бы согласились, за определенную сумму разумеется, но, зевающая спросонья логика платить деньги за ворованную вещь отказывалась наотрез. Что собственно и неудивительно.
   Газон вскоре приобрел строгую черную окраску, откуда местами выглядывали злополучные валуны и угловатый бок бордюрного камня. В общем, стадия наполненного горшка была достигнута, оставалось добавить сюда зеленых пятен. Миссис Д привела симпатичную девушку, студентку по классу дизайна. В руках мисс Д находилась объемистая коробка, на которой стояла коробка поменьше, венчала ее небольшая пластиковая упаковка от рулета, все это было наполнено саженцами. Признаться, мы в то время были больше увлечены разглядыванием ее шорт, а вернее практически полным отсутствием таковых. По крайней мере, я точно, однако, зная характер Васи можно смело утверждать, что и он посвятил изучению этого шедевра швейного мастерства немало времени. Однако она, каким-то чудом, сумела переключить наше внимание на хилые ростки. Поначалу мы, было, хотели заявить, что это не наша обязанность и что давно пора бы нам оторваться от корней и омыть ладони от земли, однако вид присевшей над клумбой мисс Д обладал поистине гипнотическим воздействием. Ноги наши подкосились, а руки безвольно приняли по саженцу.
   Когда все было закопано нам, выражаясь буквально, вручили шланг, вот тут-то и началось самое интересное. Этот резиновый аналог анаконды был перевязан в трех местах изолентой, что, однако не мешало воде тонкими струйками брызгать во все стороны из тех мест откуда ей брызгать вовсе не полагалось. Напор был невелик, и потому приходилось всяческим способом изворачиваться, чтобы, поливая одну дальнюю полуживую растительность, при этом не растоптать те, что поближе. Чернозем, на бурных волнах, норовил уплыть поближе к естественному для себя ареалу обитания, и его приходилось возвращать на новую родину, в общем, это была та еще работенка. До сих пор не могу понять, почему человек, взявший в руки шланг, после поливки всегда мокрый, вне зависимости от того, насколько аккуратно он им пользовался?
   Наконец-то нас отпустили домой. Признаться, я был слегка разочарован этой работой, уж больно противно хлюпало у меня в кроссовках.
  

Глава третья

Эпопея пыли

   На следующий день нас послали в Дом. Там наверняка обитали привидения, и мне было их искренне жаль, потому как, даже встреть я их в тот момент, ничего кроме раздражения они бы у меня не вызвали. Наверняка ночной сторож мог бы просветить нас на этот счет полнее, но с ним я знаком не был.
   Биг Босс представил нам Плотника, человека весьма флегматичного на вид, на этом фаза созидания для нас пока была окончена, и мы отправились в недра генеральского дома. Задачей номер раз для нас стало вскрытие полов и замена их наполнителя, коим оказались раритетные кирпичи восемнадцатого века. Доски оказались приколочены не менее раритетными, коваными гвоздями, которые плотник наказал нам собирать, поскольку они давали сто очков вперед своим измельчавшим фабричным потомкам. Старый линолеум, кое-как покрывавший все это безобразие, отдирался весьма неохотно. Какая-то сволочь приколотила его так плотно и густо, что отдирать его приходилось втроем. Пыль при этом поднималась столбом.
   Пыль вообще занимала отдельное место в нашей работе. Человеческое жилье, за какую-то пару сотен лет, умудряется накапливать такое количество пыли, что просто диву даешься. Но это когда она лежит и никого не трогает, когда же в этом доме начинается ремонт, тогда наступает форменный кавардак, перед которым меркнет пепельный дождь вулкана, а песчаная буря вызывает снисходительную улыбку. Словом Биг Босс, не дожидаясь парламентеров, выдал нам три респиратора. Не знаю почему три, вероятно больше не было, хотя возможно это был хитрый план, такой хитрый что его цель мне не ясна до сих пор. Как бы то ни было, основная битва развернулась за право носить респиратор, ибо его носитель мог спокойно насыпать в носилки всякий хлам, посмеиваясь над корчащимися в пыльном облаке собратьями своими и не напрягаясь создавать все новые кучи пыли для выноса. Так я думал до тех пор, пока респиратор не достался мне.
   Во-первых, тут же выяснилось, что этот прибор весьма неадекватно прилегает к телу, оставляя зазоры, сквозь которые пыль проникает с легкостью. Во-вторых, этот намордник был крыт изнутри полиэтиленом, из-за чего впервые на моей памяти у меня активно начало потеть лицо. И, наконец, в-третьих, дышать в этом дыхательном приборе оказалось чрезвычайно сложно. Вдох и выдох превратились в некое подобие экзотического упражнения для грудной клетки. Впрочем, без них было гораздо хуже.
   Впервые в жизни мне довелось помахать ломом, разрушая пол второго этажа. Тут меня поджидал культурный шок. Казалось бы, откуда ж ему тут взяться, а вот на тебе. Я уже упоминал о том, что дом был сложен наподобие крепости, стены толщиной около полутора метров, высоченные потолки, огромные дверные проемы и окна. Словом не удивлюсь, если наш генерал страдал теми же комплексами, что и знаменитый французский полководец того же века, но когда я увидел, какой толщины деревья пошли на потолочные балки, я малость ошалел. Таких деревьев я не видел никогда в жизни, вообще! Брус в два обхвата толщиной, длинный, словно корабельная мачта, неужели природа так обеднела с той поры?
   Между этими гигантами раннего палеолита были уложены кирпичи обожженной глины. Их требовалось извлечь и переложить на носилки наших безреспираторных собратьев. Коренное население этих будущих пустот яростно сопротивлялось выселению с насиженных мест, для чего и применялся неотразимый, при рукопашной схватке, инструмент. Прибежавший на дружный стук ломов Плотник флегматично взвыл и открыл было рот, чтобы нам что-то сообщить, но немедля наглотался пыли, закашлялся и ушел так ничего и не сказав.
   Вы, наверное, до сих пор не можете понять, как трое из нас умудрялись в респираторах работать, а другие трое носить носилки, для которых, как известно, необходимо два оператора. Честно говоря, я и сам не помню как было дело, но, следуя законам логики, наиболее вероятна ситуация, когда третий-лишний респиратор доставался одному из носильщиков, в качестве бесплатного приложения. Кто был этот счастливчик, и был ли он счастлив, история умалчивает.
   Наступил обеденный час, мы облюбовали себе для отдыха балкон. Довольно громоздкое сооружение, с тяжеленными перилами, которое весьма неприятно раскачивалось при ходьбе. Расположен он был на втором этаже, однако уровень его над землей, а точнее над асфальтом, зашкаливал куда-то за тройку. Вид отсюда был не ахти, возможно когда-то генерал и любил выйти обозреть водные просторы, но сейчас их надежно укрыли, подросшие с тех пор, тополя и липы. Прямо под нами располагалось кафе, в коем хозяйничала одинокая официантка приятной наружности, студентка, устроившаяся туда, как и мы, на лето. Каждый день она включала музыку, но любителей побродить по задворкам летнего сада, кроме вороватых алкашей, было немного. Мы с Васей предложили, было, сменить ей репертуар, ибо разноцветные глаза всех этих "Наташ", каждый день напеваемые из репродукторов по всему саду, успели всех изрядно достать, но товарищ Сергей нас опередил.
   В один из дней, не успели мы усесться на балконе, Серега уже оказался внизу и галантно предложил даме помочь расставить столы и стулья. В общем, мы стали делать ставки, получится у Сереги что-нибудь или нет. Но эта тема не слишком нас занимала, оно и не удивительно, когда у тебя на лице огромное влажное пятно от респиратора, а все остальное присыпано густым слоем пылевой пудры, ты вряд ли будешь отвлекаться на подобную ерунду как пожары, землетрясения, вопли начальства или, тем более, чье-то копошение пятью метрами ниже. Однако вскоре из колонок понеслись вопли скутера. Однако прогресс.
   На следующий день, воодушевленный таким фактом, Вася притащил диск "Saint anger", и, как ни странно, под раздачу стульев, сей шедевр был нами заслушан. Правда, когда в следующий раз им был принесен некий Мотёрхэд, так это название расшифровал я, учитывая, что после "Т" там стоял "О" с умляутом, девушка заартачилась, да и с балкона полетели всякие твердые предметы, что еще раз доказало нам что лучше Металлики может быть только группа "Ноги вниз".
   Работа продвигалась, в один из обедов к нам пришел плотник и разъяснил свое недавнее поведение. Оказалось что кирпичи, из которых сложен дом, в целом неформатные, и потому их следует не разламывать ломом, а аккуратно сбивать с них цемент, дабы после использовать в качестве уменьшителя столь же неформатных окон, в которых любой стеклопакет смотрится как пятак вместо канализационного люка. С умным видом мы покивали, что, однако, не сделало нас ни более осторожными, ни, тем более, бережными.
   Вскоре все кирпичи были выдолблены, казалось бы, конец грязной работе, но подбежавший Биг Босс, с рук на руки передал нам по венику и молвил сокровенное "Подметайте". Трое отважных, отсалютовали кулаками от сердца Биг Боссу и, натянув респиратор по самые уши принялись размахивать вениками. Пришлось открыть все окна, которые все собственно выходили в зоопарк. В перерывах между метением можно было высунуться из окна и посмотреть вниз, благо архитектура этого здания без проблем могла сделать человека-паука из любого желающего. Снизу на вас неизменно взирал медведь, на которого осыпалась большая часть пыли. В его глазах появлялось столько нежности при взгляде на наши физиономии, что мы сразу уяснили для себя, что встречаться с ним не стоит. Рядом располагался боров, вернее вепрь, сильно похожий на клыкастую свинью, обросшую для пущей важности щетиной, кем он собственно и являлся. Вот уж кому были абсолютно по барабану все наши труды.
   Пару раз мне довелось наблюдать процесс кормления. Юные, но чрезвычайно злобные, натуралисты, выносили несколько кастрюль с едой, после чего в клетках возникало нездоровое оживление. Попугай начинал крыть всех матом, правда, так неразборчиво, что никто не понимал ни слова, но настрой был понятен и так. Сосед мартышки, барсук принимался носиться по клетке как умалишенный, жалея лишь о том, что не может подобно своей соседке залезть на прутья. И только медведь, вынужденный целый день созерцать полуфабрикатную свинину напротив своего носа, продолжал ходить от одного края клетки к другому, все еще надеясь отыскать хоть какую-то лазейку.
   Наконец злюннаты добирались со своими кастрюлями до клеток, и внутрь летела еда. Теперь я понял, почему все звери сидят в клетках по одному. Один единственный эпизод может рассказать о многом, когда мартышка, просунув руку в барсучью миску, стянула у того морковь, а тот, видя подобное безобразие, зубами вцепился в другой конец несчастного овоща. Это перетягивание корнеплода, при всей своей нелепости, закончилось достаточно показательно, мартышка, уступая барсуку физически, применила тактику активного нападения и второй рукой, сложенной в кулак, засветила противнику по носу. Барсук фыркнул, но мотнул головой и вырвал заслуженную награду, заставив мартышку разразиться обвинительной речью, которая сразу объяснила происхождение образованности попугая.
   Но больше всех меня поразила сцена с волком, этот несчастный пес, лесной житель теоретик, живший под гордой табличкой "Canis Lupus" что ниже очень мило переводилось как "Серый волк". Так вот этот тощий глотатель бабушек, внучек в шапочках и не очень умных поросят, ухитрялся съедать летящие куски мяса с такой скоростью, что они просто не успевали коснуться земли. Он их даже не ловил, просто в один момент его челюсти начинали двигаться подобно игле у швейной машинки, и попавшему в такую переделку куску мяса оставалось только кануть куда-то вглубь волчьей утробы.
   Закончилось все этой действо диким воплем ламы. Слышалось в нем какое-то совершенно дикое безумие, и вообще он здорово действовал на нервы. Прямо так и хочется сказать, граждане предприниматели, размещайте свою рекламу на клетках с животными, чем более сытым будет выглядеть зверь внутри, тем больше мы будем Вам верить. Благодарю за внимание.
   Позже нам довелось ассистировать Сварщику в установке временных ворот зоопарка. Этот достойный муж храбро полез на хлипкую стремянку, приваривать верхний край сборных ворот, когда гималайский медведь, обиженный тем что его клеткой пользуются в качестве подставки, уловил подходящий момент и просунул сквозь прутья лапу. Ловко подцепив одним когтем захватчика за штанину, он совсем уже было просунул морду когда Сварщик, отбиваясь от хищника бранными словами, вывернулся и, как ни в чем не бывало, стал работать дальше. Кажется медведь был шокирован, по крайней мере я бы на его месте занялся именно этим.
   Обратно мы поднимались по высокой сборной конструкции. Этот шедевр карлсоновского архитектурного таланта казался таким прочным снизу, правда посередине восхождения мнение мое изменилось, когда же я стоял на вершине рукотворного Монблана, то мне, почему-то, сильно захотелось оказаться дома. Вместо этого мне разрешили подмести остаток пола.
   Наконец весь мусор был выметен и Плотник, реквизировав одного нашего работника, принялся поливать обнажившиеся доски раствором против гниения. Странная розоватая жидкость никак не пахла, но я все же старался держаться от нее подальше, на всякий случай. Мы же могли слоняться по всему второму этажу, делая вид, что выметаем остатки мусора из щелей, занятие поистине бесконечное. Но радость наша была недолгой, точнее моя радость. Плотник выдал заключение эксперта в том, что балки необходимо укреплять металлическими скобами, а их соответственно надо закрепить на длинные стержни с резьбой, которые изготовил Сварщик специально для этих целей. Проблема состояла в том, что место крепления достоверно было известно только сверху, а крепить их было необходимо с обеих сторон. За сим нам с Васей были вручены дрель и стремянка. И я до сих пор не могу понять, на кой черт я вызвался сверлить? Кажется, это казалось мне легче, или может интереснее? В любом случае, я ошибся.
   Плотник насверлил кучу дырок в полу тире потолке и что-то сейчас в них разглядывал, во всяком случае, я увидел чей-то глаз сквозь дыру, когда забрался на то шаткое сооружение, которое вызвался поддерживать снизу Вася.
   Вы пробовали когда-нибудь сверлить штукатурку широколопастной насадкой? Думаю, нет. Для дрели нашелся полиэтиленовый пакет, для меня только респиратор и косынка. После пробного запила на меня обрушился водопад белой, меловой пыли. Глаза у меня сразу же заслезились, а физиономия моментально приобрела окрас, которого с таким трудом добиваются японской гейши. Мои очки, которые днем ранее я уронил, и посему теперь их пересекала вертикальная трещина, утратили свою основную функцию и теперь просто висели в роли украшения и, весьма ненадежной, защиты. После второго захода я решил, что лучше наверх не глядеть. После третьего мне уже было все равно.
   Как только дырка была закончена. Сверху скользнул штырь, и я навинтил на него огромную шайбу. Вася, поглядев на мое преобезображение, меняться ролями сразу же отказался, так что мне пришлось сверлить и дальше. И я успел наделать еще дырок тридцать, прежде чем лопасти дрели счастливо повстречались с кованым гвоздем, и сверлить стало гораздо легче. Плотник сказал, что вместе с этой насадкой закончилась и моя работа на сегодня и я отправился обедать.
   Представьте себе группу из четырех человек, один из которых я, все как есть покрыты пылью, особенно я, и у одного из них, помимо всего прочего треснутые очки, конечно у меня. В общем, я чувствовал себя в центре внимания, хотя и не уверен, что я там действительно был. Стоило мне хотя бы прикоснуться к футболке, как от нее поднималось облако меловой пыли. В таком виде мы зашли в подземный переход, посмотреть компьютерные диски. По дороге некие шутники назвали нас панками, что вовсе неудивительно. Признаться, я ожидал большего воодушевления со стороны наших сограждан, так что даже был немного разочарован, когда на нас никто не обратил особого внимания.
   После обеда мы вновь поднялись на второй этаж. Плотник ходил, весело поигрывая бензопилой, и мне сразу стало неловко за сломанную насадку для дрели. Он сообщил, что по плану Биг Босса, а может Архитектора, кто его знает, маленькой комнатушки, что приютилась между туалетом и развороченной нами залой, быть не должно. Засим нам вновь были вручены ломы, и партийный наказ: разнести эти стены до той степени, пока кости их не обнажаться бесстыдно, или что-то в этом духе. Когда смотришь на нечто завершенное, вроде стены, поначалу кажется что сломать ее невозможно, но стоит только начать, и все проблемы исчезают. Стены разваливались весьма неохотно, посыпая нас то щепками, то кусками цемента. Минут десять мы обсуждали - обесточен ли тот провод, что вьется по стене? Прибежавший на шум Плотник пожал плечами и философски заключил: "Конечно да!". По счастью он оказался прав.
   Глубина замысла была мне не совсем ясна, каким таким образом мы будем разносить все что находится наверху? Тем более что основные балки, не в пример слабосильным рукопашникам, вряд ли поддадутся лому. Услышав наши мысли, и отсутствие шума разрушения, незамедлительно появился Плотник. В одной руке он держал приснопомянутую бензопилу, в другой моток веревки, чем вызвал самые нехорошие ассоциации и нездоровые эмоции.
   На самом деле все оказалось куда как проще, и удивительнее одновременно. Взмахнув пилой, Плотник разом перепилил несущие балки, мы сразу же кинулись куда подальше, но лишенная опоры стена, к моему лично изумлению, не спешила падать. Плотник, неторопливо обвязал одну из балок веревкой (а голову белой повязкой с изображением солнца и парой иероглифов), и передал второй конец нам. Мы дружно, словно играя в перетягивание каната, дернули веревку на себя, стена угрожающе закачалась, непонятно чем ухитряясь цепляться за потолок, но устояла. Мы дернули еще пару раз, и тут это случилось. Совершенно беззвучно ее верхняя часть отделилась от потолка, а в следующий момент она уже очутилась на полу с таким грохотом и тряской, что я впервые задумался о том, что эта махина вполне могла пробить пол, несмотря на необхватные балки. Но ничего подобного не произошло, только снизу прибежал какой-то человек и стал возмущаться, что с потолка ему в кофе сыпется штукатурка. Чашку, видимо в качестве доказательства, он принес с собой и теперь энергично ею размахивал. Но, увидев горящий огонь разрушения в наших глазах, понял, что все бесполезно и ушел обратно. А мы уже привязывали веревку к другой балке. Прежде чем все закончилось, стены падали еще дважды.
   Плотник, флегматично оглядев полученный разгром, собрал оборудование и ушел, вместо него тут же появился Биг Босс, поглядел на наши сияющие лица, затем на обломки стены и изрек очередное сакраментальное: "Убирайте", просветлел лицом и ушел, наверное, к ближайшему входу в астрал. Надо сказать улыбки разом поувяли, но мы взяли ломы, носилки и себя в руки и принялись выполнять волю великого.
   Сначала мы сносили полученный хлам к мусорным бакам, но до них было очень далеко, а мусора очень много, так что вскоре был придуман хитрый план, скидывать мусор пока в окно, а потом уже разом все вывезти на грузовике. Вереница носилок с мусором потянулась к окну. На поклон неслись доски, кирпичи, остатки паркета, штукатурка, цемент, рейки и куски проводов, все это высыпалось на помост, прилаженный к подоконнику, и неохотно сползало вниз. Вскоре в том месте высилась приличных размеров куча. Тем не менее, фантазия на этом успокаиваться не желала, и следующий шаг был сделан почти сразу. Расстояние между полом и подоконником было большим, и с каждыми новыми носилками, которые приходилось туда забрасывать, становилось все больше и больше. И вот, между лестницей и подоконником был воздвигнут помост. Это длиннющее сооружение из досок, сколоченных поперечными балками, когда-то был поддоном для чего-то невообразимого, и вот теперь судьба распорядилась быть ему использованным снова.
   Сперва я ступил, на этот шаткий феномен инженерной мысли, с некоторой опаской. Картинка, где я лечу вниз по ступенькам, а сзади заходят на обгон груженые носилки, предстала перед глазами слишком ясно, но все обошлось, если не считать разбитого при каком-то заходе окна, но, по рецепту Папандополы, все сделали вид, что: "так и было". А вообще стало гораздо удобней, наша сообразительность могла нами гордиться.
   Вынос мусора занял много времени, зато, когда все было закончено, перед нами предстало обширное помещение, с торчащими из пола пеньками бывших несущих балок. Я бы уже с большим удовольствием покинул его, так мне надоело ходить в респираторе и косынке, тем более что, в одном его углу находилась черная дверь, всегда запертая, из-за которой звучала приглушенная музыка и, самое главное, вился запах шашлыка. Ну, как можно работать в таких опасных для душевного здоровья условиях!
   Биг Босс сдержанно нас похвалил, и сказал, что неплохо бы вынести и наш помост, перегородивший всю лестницу. Мне как-то сразу стало нехорошо. Как можно вынести это чудовище, если мы с трудом его перенесли на каких-то двадцать метров, а тут нужно спустить его по лестнице! И это учитывая, что в лестничный пролет он не вписывается никаким боком. Взгляд, упавший на торчащие пеньки, принес, было решение, но Биг Босс заметил наши хищно скалящиеся намерения и предупредил, что эти поддоны нужны ему целыми. Вот тут мы и призадумались. Да, я ведь не забыл упомянуть, что их было несколько?
   Первый из них пошел традиционным путем, кое-как мы дотащили его до лестницы, потом сделали попытку поставить его на попа. Но сей священнослужитель, по всей видимости, оказался расстригой, потому как поддон резко дал влево, и нам пришлось его ловить, а точнее стараться не попасть под него пока он падает, что в условиях ограниченного пространства чем-то напоминало испанский бег быков. Как ни странно нам удалось не только не попасть под него, но даже каким-то чудесным образом остановить его падение и спустить спокойно вниз. Нетрудно догадаться, что впечатления эта процедура оставила не самые радужные. А как же наша хваленая сообразительность, решили мы, и удумали хитрый план.
   Вспомнив такие истины как "Все гениальное просто" и "Чтобы стоять, я должен держаться корней", мы не стали изобретать велосипед и в очередной раз решили попросту спустить поддон в окно, благо одно из них хвасталось видом на свалку Сварщика, да и длина поддона позволяла поддерживать его даже с такой высоты. Сказано - сделано, мы подтащили объект к окну, задали курс и начали потихоньку подталкивать вперед, пока край, выставленный в окно, не начал перевешивать, склоняясь к земле. И вот когда один край его уперся в землю, а другой был еще в наших руках, в этот момент мы толкаем поддон, он нехотя принимает вертикальное положение, то самое пресловутое "на попа", и, вместе с нашим дыханием, замирает в верхней точке. Немая сцена.
   Здесь следует прерваться и описать получившуюся в стопкадре картинку. Дом генерала загибается зеркально отраженной буквой Г, наши головы торчат из окна расположенного в меньшей части этого угольника, соответственно оттуда же мы толкаем наш поддон. Прямо по курсу лежат груды железяк, коим падение нашего объекта для исследований по прикладной физике будет абсолютно безразлично. Теоретически все идеально. И тут...
   Все-таки неправильный нам попался поп, ой не правильный! В абсолютной тишине поддон делает судорожное движение и под углом ровно девяносто градусов медленно начинает заваливаться налево. Семь пар глаз дружно отрываются от созерцания поддона и переходят к вычислению траектории его падения. Набирая скорость, наша помесь Пиннокио с Икаром летит вбок, и в полной тишине, когда замер даже ветер, со всего размаху врезается в окно первого этажа административного крыла. Стекло разлетается хрустальным водопадом, аплодисменты.
   Пока мы приходим в себя и пытаемся придумать нечто более конструктивное, чем начать немедленно материться, в разбитом окне появляется Чрезвычайно Милая Девушка, и с улыбкой грозит нам кулаком, это обнадеживает. По крайней мере, это значит, что никто не пострадал. До сих пор я, вспоминая об этом, думаю: как же нам повезло, что поддон не ударил левее, в центр рамы, уж чего-чего, а весу высадить ее целиком ему бы хватило с лихвой, а так, он разбил всего лишь одно внешнее стекло, даже не достав до внутреннего. Больше в этот день мы ничего не изобретали.
   Собственно на этом наши блуждания в казематах генеральского дома были закончены. Клада под половицей мы не нашли, хотя очень надеялись, да и привидения нам не повстречались, а жаль.
  

Глава четвертая

Земляной фонтан

   Сегодня мы справляли новоселье. Из дворницкой, в связи с моим недавним сверлильно-марательным прошлым, нас перебросили в соседнюю каморку циклопических размеров. Здесь в некоем подобии порядка располагалось огромное количество всякого хлама. Вокруг висели костюмы для ансамбля песен и плясок, гигантские плакаты, призывающие трудящихся к труду, а на полу лежала газонокосилка. На газонокосилке вскоре лежал Вася, как ни странно, но это было вполне удобно, как я позже убедился, несмотря на ее угловатые формы. Посреди комнаты стояло два обитых железом прозекторских стола. По крайней мере, иного предназначения для этих монстров я придумать не сумел, слишком тяжелыми и неудобными они были для всего остального.
   Вскоре мы уже прикидывали, как будут смотреться на нас цветастые одежки народных танцоров. Скажем прямо, были они в массе своей щуплы и тонкокостны поскольку, сколько бы мы не искали подходящего размера сапог, так и не нашли. Зато отыскали пастуший хлыст, и долго упражнялись, пытаясь извлечь характерный щелчок, но в итоге получилось лишь поднять с пола пыль.
   Биг Босс подкрался незаметно, и нас с Васей вновь отправили в рабство к лопате. На этот раз миссис Д задала нам настоящую задачку. На верхней аллее парка обнаружился дохленький газончик, по консистенции он напоминал недельной давности хлеб, так вот его нам предлагалось перекопать, дабы он зеленел на радость посетителям. Первый практический опыт показал, что на радость посетителям здесь неплохо было бы поставить урну, а еще лучше много урн, через каждый метр по урне! Или, на худой конец по пепельнице. Штык лопаты врезался в землю на треть, после чего, с подозрительным треском в черенке, вы извлекали из земли кусочек так называемой почвы, в которой встречались вкрапления костей, ремней, стекла и камней. От последних поверхность газона практически ничем не отличалась. В общем, мы довольно быстро заскучали. Хорошо было то, что следить за нами было некому, и мы могли копать с такой скоростью, с которой хотели, к которой следовало прибавить еще и нашу меру ответственности. Получалось не слишком быстро.
   Во время обеда гражданин Антон, единственный рэпер на всю Малиновую Гору, вынужденный маскироваться под местное население, дабы сохранить целостность интерфейса, привязал Васины кроссовки к лампе на потолке. Интересно, как это ему удалось? Как бы то ни было, Вася, поблуждав малость по комнате, все же обнаружил пропажу и, изображая человека паука после двух годичного пребывания в рядах стройбата, полез по шаткой конструкции из стендов и плакатов на стену. Даже удивительно, как он ухитрился не сверзиться оттуда.
   После этого, кривыми ручьями человеческого восприятия, завязалась интересная дискуссия о музыкальных пристрастиях нашего трудового братства. Большая часть склонялась к рокопопсовой тематике, мы с Васей отстаивали представителей польского блэка, видимо поэтому, в итоге, слушать мы стали рэп.
   Порученный нашим заботам газон мы копали так долго, что успели выучить наизусть весь репертуар радиостанции, плюс к тому еще и гимн, вернее какую-то песню, которой каждое утро открывалось парковое радиовещание. По счастью она выветрилась из моей головы. И вот в тот самый великий день, когда мы с гордостью вонзили лопату в последний раз, пред нами возникла миссис Д, оглядела плоды наших трудов и сообщила что газон низковат, надо бы поднять. Как?! Воскликнули мы разом. И вот тогда нам и открылись тайны земляного фонтана. Как жаль, что ни одного из нас не звали Гарри Поттер.
   Это действительно был фонтан, когда-то очень давно. Сейчас, закиданный землей, заросший сорняками, он напоминал крайне неопрятную клумбу. Лицезреть его было нам неприятно вдвойне, как предмет безыскуства во-первых, и объект для работы во-вторых. Тем не менее нам вновь выдали тачку, с ироничным пожеланием возить не перевозить, заставившим закаркаться ворон с ближайшей помойки.
   Вяло поковыряв буйнорастущую растительность мы с трудом отвоевали у лопухов и папоротников метр относительно чистой земли и принялись искать дно фонтана. Пока мы его нашли, газон пару десятков раз обогатился за чужой счет, а мы обогатились парой костей сомнительного происхождения. Вороны вяло поклевали белоснежные останки, пролежавшие в земле черт знает сколько лет, и нашли их несъедобными, кто бы сомневался.
   Мы уже было собирались продолжить завоевательскую деятельность путем геноцида лопухов, когда из травы выросла фигура Дендролога, объяснила нам что это не лопухи, а ценные представители флоры и рекомендовала нам не рубить их злобно лопатами, а выкапывать с корнями и складывать в сторонке, для последующей посадки. При этом трава и деревья вокруг так зловеще задвигались, распугав стаю бройлерных помойных ворон, что мы ускоренными темпами пришли к мирному соглашению. Каждый день мы выкапывали порядка десяти кустов и складывали их рядом с фонтаном, и каждую ночь они бесследно исчезали. Ужас! Вы все еще рубите? Тогда они идут к вам! Смотрите во всех кинотеатрах страны - "Дендрологи"!
   После того как таможня дала добро, работа наша может и усложнилась но не намного. Накопав тачку земли мы везли ее через парк, обозначая кучками просыпанной земли все неровности на дороге. Там была одна пренеприятная горка, в которую приходилось влезать с груженой тачкой, а вот обратно идти было легче легкого. Мы с Васей выработали эффективную схему, сначала он везет землю наверх, где мы ее разбрасываем, затем я везу его в той же тачке обратно, где мы насыпаем в тачку землю, затем мы меняемся местами и начинаем все с начала. Думаю в качестве еще одного бесплатного аттракциона наше выступление прошло на ура.
   Однако счастье оказалось скоротечно, прибежал Биг Босс и рационализировал наше производство путем добавления еще одной тачки. Вот тут-то мы у них и похохотали. Атлетичный Вася ухитрялся еще делать попытки съехать на тачке с горки, правда ничего у него не вышло. Тот кто знаком со строением тачки быстро поймет в чем дело. А субтильный я, в это время, задыхаясь, только начинал покорять сей Олимп. Когда, наконец, утомился и Вася, наш коллективный разум, от усталости приобретший ясность мышленья, изобразил творенье Ильича и мы, в первый раз на моей памяти, побрели на поиски Биг Босса.
   План наш был прост до полной гениальности. Самая большая тележка которой мы располагали, была снабжена двигателем и отзывалась на кличку толи Газ, толи Зил, оставалось только получить ее в наше пользование. Биг Босс отнесся к предложению с пониманием, и тележка, застенчиво откинув один борт, вскоре уже стояла рядом с фонтаном. Ободренные, мы по стахановски накидали полный грузовик, попутно отметив что монотонное махание лопатами куда менее интересно, чем даже тачковождение. Тем не менее мы успешно справились с поставленной задачей, и, гордо взирая на наваленную кучу, пошли искать Водителя. Искомый субъект, подивился нашим достижениям, оценил осадку и рекомендовал в следующий раз насыпать поменьше. Я усадил Васю в кабину, показывать место для прицельного землеметания, а сам остался сидеть в кузове, наслаждаться прохладным ветерком и видом с высоты куриного полета. Лихим галопом мы проскакали по тесным улочкам и притормозили на верхней аллее. Водитель отсалютовал нам и не спеша двинулся в сторону тишины и покоя. А мы остались наедине с нашими баранами.
   Стоя на покачивающемся грузовике мы кидали вниз лопату за лопатой. В этом плане у нас появился сравнительный материал, исходя из которого был сделан вывод: кидать вниз легче для рук, так как не надо делать замаха, но для спины тяжелее, так как все время приходится нагибаться. Соответственно для закидывания все наоборот. Получилось неплохое следствие для всетелапритягивающегося правила Ньютона и закона о сохранении энергии, вся она утекла от нас в землю, заставив нас ясно представить себе в чем собственно состоит принцип заземления.
   Положительным моментом, неожиданно явилась высота нашего положения. Сия стратегическая точка открывала отличный осмотр для нас, давая возможность обнаружить вероятную приближающуюся проверку, а высокие борта нашей крепости, опять же, служили непреодолимой преградой пред зорким взглядом Биг Босса и иже с ним. Тот факт, что никто так и не пришел проследить за ходом наших работ, тем не менее ничуть не помешал нам отыскивать всевозможные отмазки, от подобных проверок.
   Газон наш располагался напротив автомобильного аттракциона, так что мы вдоволь насмотрелись на катающихся в электромашинках детей и их родителей. На мой взгляд дети вели себя пристойней, однако все рекорды были побиты в тот день, когда к аттракциону допустили нас.
   Бригада, в работе упорная,
   В веселье явила равное рвение
   И вот уже кары металлические
   Резиновыми бортами сталкиваются весело.
   А вокруг зацветает сакура.
   (А еще мертвые с косами и тишина)
   Словом, после этого нас стали пускать только на те аттракционы, которые не требовали от катающихся деятельного участия. А нас с Васей Водитель прокатил до фонтана, что, почему-то, совсем нас не обрадовало.
   Мы вновь занялись раскопками, после трех ездок обнажилась приличная часть дна, и нами вновь овладела жажда кладоискательства. Мы внимательно обстукали каждый сантиметр поверхности, и в одном месте даже услышали глухой звук, но выяснилось что там, всего лишь, проходит труба. А жаль, так хотелось хоть раз в жизни ощутить себя настоящим археологом.
   За время нашего пребывания возле фонтана я заметил следующий факт. Стоимость разового посещения туалета пять рублей, стоимость посещения укромного уголка, в непосредственной близости от которого и залегает наш фонтан, ноль рублей. Итог очевиден, все кому позволяла совесть, а в этом плане богатых оказалось куда как много, стекались за халявным облегчением сюда. Особенно интересно было наблюдать за их реакцией когда они обнаруживали нас. Нужно ли говорить, что мы притворялись пнями и делали вид, что не понимаем для чего они сюда приперлись. Стоит заметить, что наше присутствие смутило лишь одну даму из многих, и она попросила своего кавалера, чтобы он попросил нас, чтобы мы отвернулись, что мы и сделали.
   Существование под открытым небом имеет те преимущества, они же недостатки, что любые погодные явления зависят только от случая, если конечно мэр вашего города не носит фамилии Лужков. Когда начал накрапывать дождь, мы, с чистой совестью забрались в кабину грузовика, слушая как капли бьются о стекло. Впрочем, больше часа мы там не просидели, дождь почему-то решил прекратиться.
   Когда же выдавалась хорошая погода, к нам приходили злюннаты, прогуливать лошадь. За работой мы с Васей обсудили вероятность того, что нам позволят прокатиться по кружку на этом животном, но злюннаты так злобно размахивали хлыстом, что ответ мог быть только отрицательным. Пробежавшись пару десятков кругов лошадь бодро отправлялась обратно, следом за ней вяло тащились злюннаты, можно было подумать, что этот ездовой аппарат, мощностью примерно в одну лошадиную силу, подобно кинговской Кристине пьет жизнь из своих "хозяев", впрочем, кто знает? Не зря же они такие злые.
   Как-то раз мы с Васей, для того чтобы разнообразить монотонность работы, обсуждали прелести такой культовой игры как "Diablo". Мы обсудили как могла бы выглядеть ее сетевая версия, о том какое множество различных вариаций могла бы содержать она в себе, включая игру за противоположную сторону. Вспомнили о "прелестях" ее волчьего перевода и о том как хорошо, что их не допустили до перевода музыкальной продукции, иначе мы сейчас были бы осчастливлены такими группами как "Ьуефддшсф", "Иуруьщер", "Ыгввут вуфер" и конечно же легендарный "Ыдфнук"! Отсюда мы плавно переключились на сетования по наличию отсутствия в нашем городе приличных концертных площадок, которые могли бы быть посещены всеми этими Ыдфнуками и прочими, но, пока, даже не подозревают о нашем существовании, и сами не заметили как грузовик был полон. К вящей нашей радости он был последним.
   Гордые собой и проделанной работой мы оперлись на лопаты и ментальным кличем вызвали миссис Д. Она не заставила себя ждать, оглядела рыжеющую свежей глиной поверхность газона и изрекла: "Надо теперь все перекопать". Вообще любовь начальствующего элемента к изречениям является такой вездесущей чертой, что невольно задаешься вопросом, не болезнь ли это передающаяся воздушно-капельным путем?
   Делая страдальческие лица мы перерыли газон по второму кругу, и совсем было собирались слать гонцов, как наши мечты о кладе получили звонкий удар в чувствительное место. Раскидав слой земли мы обнаружили кирпичную кладку, на этой стадии у нас и возник первый опыт знакомства с такой вещью как отбойный молоток.
   На наши экзальтированные вопли прибежали Биг Босс, миссис Д и Чрезвычайно Милая Девушка разом. Биг Босс моментально оценив ситуацию сказал кабеля нет делайте что хотите и исчез. Женский комитет распорядился выдать нам ломы, в свою очередь мы выдвинули требование о выдаче нам отбойного молотка. Аргументом с нашей стороны стал тот факт, что ломать сложенные для постамента кирпичи ломом займет очень много времени. Контраргументом стал вопрос: "Держали ли вы сей агрегат в руках?" Ответить было нечего, тем не менее мы притворились что дело это пустяковое, тем более, что каждый из нас сто раз слышал, как приятель одного из наших друзей, друг которого работает на стройке... Словом вскоре мы пошли за компрессором.
   Компрессор был знатный, как и любое из творений Сварщика. Я никак не мог решить: убеждает меня в надежности его вес, или я предпочел бы, все же, чтобы он был полегче? С помпой и матом мы извлекли его из каморки в недрах "машинкового" аттракциона и задумались как быть дальше. Эта штука весила так много, и обладал столь неподходящими для лифтирования габаритами, что нам пришлось немало потрудиться прежде чем мы сумели выгрузить его на дорогу. О том, что однажды нам придется тащить его обратно, мы старались не думать.
   В каждом мужчине дремлет викинг, это доказывается очень просто, дайте ему в руки большую металлическую дуру, желательно заточенную, и смотрите как респектабельный уважаемый человек за доли секунды деградирует до уровня детсадовца. Не зря Вася, надышавшись начальственного воздуха с каплями, изрек: "Ничто так не придает смелости человеку, и не делает его собеседников вежливыми, как лом в руке", и это действительно так. К чему все это? А к тому, что когда подключенный, наконец-то, компрессор загрохотал, как недорезанный трактор, наши руки сами собой потянулись к отбойному молотку. И только когда вожделенный молот Тора оказался в загребущих верхних конечностях запоздало подоспела мысль: "Ну и что дальше?" На наше счастье Биг Босс, движимый провидческим даром, вырабатывающимся у хорошего начальства к Н-ному году трудовой жизни, подослал оставшуюся бригаду выкапывать канаву по другому краю дороги. Многомудрый Сергей номер два, внешне похожий на уральского Будду, взял молоток из наших рук и наглядно продемонстрировал действие поговорки "Глаза боятся - руки делают". Через некоторое время нас уже было не оторвать. Мы разнесли этот постамент практически в пыль. Женский комитет пробовал протестовать против такого несовместимого с безопасностью жизнедеятельности поведением, но их крики были заглушены ревом компрессора и волной адреналина забившей наши уши не хуже ваты. Клада здесь тоже не оказалось.
   Когда пыл нашей победы малость поугас, мы, в который раз, принялись собирать камни, и заодно толкать компрессор, хотя когда мы добрались до горки компрессор взбрыкнул и потащил нас, видимо из чувства социальной справедливости, желая отплатить нам за наши старания. И вот тут, выписывая на ровной поверхности зигзаги, я наконец-то понял в чем принцип горнолыжного спорта, с тех пор я всегда смотрю эти соревнования с интересом. Все же мы сумели справиться с нашим безместным бобом и плавно завернуть его в порт, где дюжий оператор аттракциона, бывший вдвое больше нас с Васей вместе взятых, одной рукой затащил его на место. Мне еще подумалось что-то о несправедливом распределении обязанностей, но додумать я не успел, мы уже ушли на наше рабочее место.
   Казалось бы все в порядке, жизнь прекрасна, собственно надо было мне уже тогда насторожиться, ну так и есть! Пока мы ходили где-то какая-то сволочь увела наши лопаты. Скалькулировав стоимость лопаты и помножив ее на два, мы быстро вычислили на сколько полегчало в наших карманах, однако делать было нечего. Уральский Будда сообщил нам приметы вероятных грабителей, однако искать их мы не стали, а вместо этого пошли с повинной и взяли еще по лопате. Когда мы вернулись, выяснилось что никто наших лопат не брал, а на самом деле все это было шуткой наших соседей яморытелей. Я был так удивлен, что тут же понизил Серегу 2 от Будды до звания Януса, благо индекс был подходящий.
   Ну что ж, теперь у нас было четыре лопаты и планы жестокой мести, которые мы так и не осуществили (если не считать таковой сие повествование). Четырьмя лопатами мы быстро докопали газон и, о чудо, миссис Д даровала нам свободу!

Глава пятая

Она же последняя

   Брошенные на произвол судьбы миссис Д мы незамедлительно угодили в лапы Биг Босса. Внимательно оглядев попавшуюся ему добычу он, видимо для разнообразия, объединил нас с основной массой, и всех вместе отправил разгружать бетонную плитку. Не знаю кто догадался добавить уменьшительно-ласкательный суффикс этим орудиям массового отдавления ног, волне возможно, что таким образом этот некто думал сделать их легче, хотя бы морально. Как бы то ни было с кухонной плиткой, прилепленной к вашим стенам, эти произведения авангардного реализма не имели ничего общего.
   Не знаю о чем думали больные малярией строители пирамид, когда тащили огромные каменные блоки в честь своих временно живых правителей, но мне почему-то подумалось о том, что это не есть хорошо. Пальцы начали ныть уже при первом подходе, спина подождала до второго, потом подключился и весь остальной сводный хор.
   Мы сложили наших серых друзей в четыре башни. Не скажу что сходство с пирамидой имелось, но общие корни были налицо, захотелось встать боком и согнуть руки под прямым углом. Я так устал, что даже не сообразил для чего собственно нужна эта плитка, то есть я знал для чего она нужна, но как это относиться непосредственно к нам почему-то не сообразил. Мне в самом деле подумалось, что кроме выгрузки мы ничего больше делать с ней не будем. Вводить меня в суровую реальность вещей никто не стал, и даже Биг Босс, оглядев наши постройки, не стал разрушать моих иллюзий на этот счет, правда сделав это на свой лад.
   - Все в газель, там еще плитка! - Тоном боевого командира перед штурмом Рейхстага заявил он и мы полезли внутрь.
   Водитель привез нас не куда-нибудь а прямо во двор к основному конкуренту летнего сада, парк Кирова, чья статуя в кирзовых сапогах и шинели угрюмо обозревала поросшие деревьями окрестности. Нужный нам продукт был выложен в виде дорожек между аттракционами Кировского парка, именно их, как оказалось нам и следовало забрать. Раньше я всегда думал, что для прочности их принято скреплять цементом, но я оказался не прав, положенная просто на песок плитка держалась достаточно крепко чтобы ни у кого не возникало желания тренировать на ней свои пинательные навыки. Встав цепочкой мы, под суровым взглядом тов. Кирова, экспроприировали народное имущество и поскорее экспроприировались оттуда сами, пока не прибежали хозяева народного имущества.
   Когда и эта партия была выгружена мне открылась страшная правда - мы будем класть дорожки! В этой связи нам выдали веревку, колышки и указали на кучу песка. Пролив пару слезинок над своей судьбою я впрягся в тележку и покатился за песком. Надо сказать песок оказался куда худшей заменой чернозему, да и тележка в этот раз нам досталось побольше. У нее были четыре колеса и в качестве руля тяжелая штанга намертво приваренная к передней оси, когда она была загружена толкать ее приходилось вдвоем. После того как мы вернулись, весь командный состав нашей бригады, куда входили все кроме Андрея, тот просто делал все так, как считал нужным не считаясь ни с чьим мнением, будущая дорожка уже была размечена, колышки поставлены и высота насыпания песка определена. Хм-м, для такой плотности начальства на квадратный метр поверхности, результат впечатляющий.
   Особенно мне понравилось стучать по этим плитам бревном, стараясь вогнать их как можно глубже. Звук при этом возникал весьма специфический, как там-там под водой. Причем глубина звука зависела от толщины бревна, так что, при желании можно было составить простенькую композицию. В конце концов, ездит же по миру труппа барабанщиков, и ничего. Правда нам для перевозки музыкальных инструментов потребовался бы грузовой самолет, хотя ради того чтобы назвать бетонную плиту музыкальным инструментом можно пойти и не на такое.
   На следующий день я испытал то чувство, которое возникает вероятно у всякого строителя. С чувством непередаваемой легкости я ступил на выложенную вчера бетонную тропку и насладился тем как упруго она лежит под моими ногами. Представляете что тогда должен ощущать строитель железных дорог? Трое суток непрерывного кайфа это вам не плюшки таскать!
   Здесь моя память делает неожиданный кульбит, вот мы ковыряемся в асфальте, делая в нем канавы, а вот мы уже заливаем их бетоном, а вот зачем мы делали эту канаву хоть убей не помню, не для того же чтоб забетонировать верно? Как бы то ни было канавы мы вырыли, после того как тайны отбойного молотка были для нас раскрыты особых проблем это не составило. Вскоре, из безграничных недр складских помещений парка была извлечена бетономешалка. Была она совершенно ручная, и маленькая, но не настолько чтобы я ее не заметил прежде. По роду своей деятельности я, как мне думалось, побывал везде, где они ухитрялись ее прятать? Тайна сия окутана мраком.
   На складе обнаружились также мешки с цементом, каждый весом в пятьдесят килограмм. Вот удивительно, поднять соседа, весящего килограмм на пятнадцать больше получается с легкостью, а вот мешок этот, либо аналогичный с сахаром, представляется совершенно неподъемным, все-таки не зря признаком смерти у скандинавов являлось резкое утяжеление трупа, видимо душа живого человека к верху тянет с божественным ускорением. Где же взять теперь еще божественную массу? Задумавшись над сей благостной мыслью я умиленно проследил как пересекая двор парит, едва касаясь земли, Биг Босс. Он тоже заметил меня и немедля подлетел поближе. Я приготовился слушать откровение, а услышал следующее:
   - Гальку свалили рядом с песком, два грузовика, там и возьмете.
   Ну что тут скажешь...
   Гальку мы нашли именно там, где нам было описано, забавные мелкие камушки, в поисках которых иногда обойдешь половину пляжа, ежели захочется покидать их в воду, а тут два грузовика, воды только нет, пришлось ограничиться тележкой. Бригада бетономесителей, под предводительством однофамильца терминатора - Януса, в одноместном корыте замесила всю нашу гальку и послала за новой. Заняв место гальки я успел увидеть как они, хмуря брови сливают полученный продукт вырытую ранее яму, капая на все вокруг и на самих себя в частности, демонстрируя заклинание каменной кожи в действии.
   Тележка мирно поскрипывая колесами катилась по асфальту, влекомая Васиной дланью, пока мы не достигли много раз описанной мною горки. И тут Васина мысль, одев на голову кастрюлю и опробовав на ней новоизобретенный музыкальный инструмент типа бревно, извлекла неожиданный глухой звук.
   - А не проехать ли нам на тележке? - Вот как это прозвучало вне Васиной головы.
   Идея о том, что вещи, которые приходится толкать самому, должны, в конечном итоге, однажды начать толкать тебя, весьма популярна. Но почему я согласился на эту авантюру понять не могу до сих пор. Захватив штангу, и устроившись таким образом рулевым, Вася занял место в ржавобортом болиде. Отсчитав мысленно до одного я пинком в землю обозначил ключ на старт. Впечатления от поездки было замечательное, секунд пять, мы набрали приличную скорость и на полном ходу приближались к первому повороту. Рулевой лихо дернул штангу и наш бронетемкин попытался сделать первый в мире поворот на девяносто градусов с места. Рекорд не удался. Правые колеса оторвались от земли и все пассажиры, к которым присоединился командный состав, отправились в полет отдельно от транспортного средства. Мне повезло в том, что я, предвидя подобное развитие ситуации, сумел выпрыгнуть и приземлиться на ноги, Васе же, вместе со всей ракетостроительной промышленностью на пару, повезло в том, что в мире существует такая вещь как закон сохранения импульса. Когда я выпрыгивая оттолкнулся от тележки, чем возвратил ей устойчивость и она не опрокинулась на его распластавшееся тело, что расположилось аккурат поперек курса ее предполагаемого падения. На этом наша карьера гонщиков благополучно, не считая Васиных ссадин, закончилась.
   Натаскав гальки мы сменили опасный, в наших руках, колесный транспорт на лопаты. Месить бетон в бетономешалке было несложно, правда получаемый объем тоже был невелик. Заляпав кое-как ямы, мы расставили ограждения, перегородив всю дорогу кроме малюсенького прохода, где положили мостки, тем не менее уже назавтра все наши аккуратные заплаты были изрыты следами недогадливых граждан, и даже колесами велосипеда. Впервые мне пришло на ум, что наличие у нас в стране плохих дорог проистекает из другой национальной беды напрямую. Эти следы до сих пор видны.
   Биг Босс оглядел художества наших сограждан, вздохнул, и сообщил что парк культуры и отдыха "Летний сад" переходи на самоокупаемость, в связи с чем предлагается установить ряд рекламных щитов, или вернее ряд мест для рекламных щитов, которые с минуты на минуту будут доварены Сварщиком. И верно, тот и в самом деле делал их с такой скоростью, что любой завод полуавтомат мог спать спокойно. С помощью болгарки он отрезал от уголков куски, тут же сваривал их в раму и сверху приваривал арматурные завитки. Не успели мы открыть рот чтобы как следует удивиться, глядь все уж готово.
   Сварщик улыбнулся нам Гагаринской улыбкой кивнул в сторону баллонов с пропаном и кислородом и мы поехали. Этот невысокий человек отличался изрядной жилистостью и отрадным профессионализмом. Газовую горелку он, по всей видимости экономя на спичках, запалял от искр кремня пустой зажигалки, раскаленного недавней варкой прута и даже от сигареты. Он долго примерял свежесваренные рамы, используя нас в качестве подставок под оные а затем, наказав нам не дышать стал привязывать их арматурой к ограде парка, для чего последняя раскалялась горелкой до состояния полной материальной безответственности. Сей странный способ крепежа был необходим по той причине, что ограда эта, изготовленная заказом все того же генерала, в конце восемнадцатого века, являлась историческим объектом и всяческие надругательства над ней были запрещены законом, что, однако, отнюдь не спасло ее от "отшибания рогов" неизвестными вандалами.
   Как самый "умный" я вызвался держать раму посередине, при этом все искры сыпались на меня, так что руки мои потом были в красных пятнышках. Наверное именно так чувствовал себя Прометей, прикованный к стене и терзаемый злобным пернатым. Вынужденный поддерживать раму я не мог оторваться от нее, хотя со стороны мои попытки увернуться от искр наверняка выглядели забавно.
   Собственно в эти дни нам уже не давали долгосрочных проектов. Ремонтно-карусельный сезон заканчивался, эра разнорабочих медленно перетекала в эру дворников. Что думал по этому поводу сам Эру никто не знал, ну а мы проводили время в ожидании зарплаты.
   И вот, погожим августовским днем наступил долгожданный миг. Биг Босс поздравил нас сердечно с победами на трудовом фронте и отправил в кассу. Если хотите увидеть множество людей в хорошем расположении духа, довольных жизнью и окружающими, то вам непременно стоит понаблюдать за людьми стоящими в очереди к окошечку в бухгалтерию, в день получки. Зрелище самое жизнерадостное и располагающее к возлияниям, спросите хотя бы у Антона.
   Вот так я и провел то лето. С тех пор в летний сад я захожу с особым чувством. И все кажется будто с тех пор прошло не больше года. Глядишь по сторонам и воспоминания оживают сами собой. И только один вопрос беспокоит меня до сих пор, черт возьми, на что же я потратил тогда свою зарплату?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"